Почему роботы убивают?
Пенни Ллэйн
Роботы должны были сделать нашу жизнь проще, комфортнее, счастливее. Роботы должны были стать нашими помощниками.Но они сначала заменили нас в профессиональной сфере, а потом и в личной жизни. «Твой идеальный партнёр» угадает любое желание, разделит твои интересы и никогда не предаст – так гласит девиз компании «Беллатрикс».ИИ не захватывал мир, мы сами отдали ему бразды правления.
Почему роботы убивают?
Пенни Ллэйн
Иллюстрация на обложке Playground AI
© Пенни Ллэйн, 2024
ISBN 978-5-0064-5314-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Часть 1. Кэти
Глава 1
Темно. Очень темно. Я иду по длинному, пустому коридору к еле заметному свечению впереди. В голове вакуум, словно её набили мягкой ватой. Свет становится ярче. Ярче. Ярче! Я зажмуриваюсь, глаза режет, выжимая слёзы. Сквозь толщу ваты еле пробивается раздражающий звук. Пип. Пи-и-и-п. Пип. Медленно поворачиваю голову на звук. Каждое движение даётся с трудом, будто к затылку привязан огромный булыжник. Приоткрываю глаза, тут же сощурив их – слишком много света. Слишком много белого. Всё вокруг белое. Неожиданно из белого тумана выплывает мужское лицо в больших круглых очках с диоптриями.
– Позови Макса, – говорит он кому-то за своей спиной. – Она проснулась.
В моей руке катетер – не сразу заметила. Попыталась пошевелиться, но тело отреагировало слабо, выдавая хаотичные рывки вместо нужного мне движения.
– Тише, тише, не всё сразу, – улыбнулся мужчина в очках, прижимая меня к кровати. Светловолосый, с холодными серо-голубыми глазами, но при этом добрым взглядом. – Как себя чувствуете? Говорить можете?
Я кивнула, беззвучно шевеля пересохшими губами и выдавая сиплые звуки, мало похожие на слова. Он поднёс стакан воды, я жадно сделала глоток и закашлялась. Кровать пришла в движение, секция под головой чуть поднялась – так действительно удобнее.
– Где я? – прошептала еле слышно, губы с трудом разомкнулись, язык будто отморожен.
– Клиника Максвелла Ридли «Беллатрикс». Точнее – научно-исследовательский центр, – пояснил мужчина. – Я – доктор Гаусс.
– Хаус? – я издала истеричный смешок.
– Юрген Гаусс, – он усмехнулся. – Можете назвать своё имя?
Я сдвинула брови. Имя. Как меня зовут? В голове пустота. Словно я попала в огромное здание со множеством комнат и дверей, и ни одна из них не открывается. А мне очень нужно узнать, что там, за дверью. Я лихорадочно дёргаю ручку, чуть не вырывая её с мясом и падаю в открывшееся пространство. Но там ничего нет. Комната пуста.
– Не помню. – На глазах выступили слёзы, я отвернулась от мистера Гаусса, встретив взглядом белоснежную стену.
– Ничего, ничего, память вернётся, – он успокаивающе похлопал меня по плечу.
– Что со мной случилось?
– Вас сбила машина на пересечении Юнион стрит и Милтон авеню. Водитель скрылся с места происшествия. Вам повезло, что мистер Ридли оказался свидетелем аварии и сразу же доставил вас в центр. У нас самые передовые технологии в стране, – он снова улыбнулся и добавил: – Полиция расследует дело, думаю, скоро найдётся кто-нибудь из родственников.
Я закрыла глаза, чтобы снова покопаться в своей голове. Родственники. Кто-то должен меня искать. Если увижу, то вспомню. А пока моё прошлое – белый лист. Ничего, даже самого незначительного, в голове не всплывало. Я шумно вдохнула воздух, пытаясь удержать слёзы. Услышав торопливые шаги, повернула голову в сторону двери. Глаза уже привыкли к ослепительно белому цвету стен и потолка больничной палаты. В отворившуюся дверь стремительно вбежал молодой мужчина в мешковатом свитере неопределённого цвета, тёмно-синих джинсах и накинутом на плечи белом халате. Увидев меня, он чуть запнулся и остался стоять в паре футов от кровати, нервно поправляя очки на носу.
– Здравствуйте! Рад, что вы пришли в себя, – он улыбнулся правым уголком рта, явно чувствуя себя не в своей тарелке. Протянул мне руку: – Максвелл Ридли.
Я пожала её свободной от катетера рукой. Максвелл Ридли больше походил на бомжа, чем на владельца медицинского учреждения. От моего взгляда он растерялся, как мальчишка, и суетливо потирал руки, не зная, куда их деть. Каштановые волосы чуть свисали на лицо, частично скрывая правую сторону.
– Я не помню своего имени. Вообще ничего не помню, – я закусила губу, чтобы не разреветься.
– Это временно. Мы поработаем над этим, – он разнервничался ещё больше, от чего начал немного заикаться. – Вы поправитесь. Обещаю.
Я кивнула. Слёзы всё-таки побежали по щекам, он смущённо отвернулся. Голос приятный, абсолютно не соответствует его виду: низковатый с небольшой хрипотцой, возможно, от волнения, и приятно обволакивающий. Внушающий спокойствие.
Он вышел из палаты, доктор, устанавливая капельницу, подмигнул мне:
– Гений (кивок в сторону двери). Чудной немного, да?
– Есть такое, – я не смогла удержаться от улыбки.
– Сутками сидел возле вас. Книжки читал.
Почему-то от этого приятно растеклось тепло по телу. Случайный прохожий спас мне жизнь и ждал, когда я очнусь. В наше время такое случается нечасто. В наше время… Я напряглась так, что чуть заломило голову:
– Какой сейчас год?
– 2036-й, – тут же отозвался доктор Гаусс, – 14 мая. Птицы вовсю щебечут. Хотите, окно открою?
Я устало кивнула. Дата ни о чём мне не говорила.
Приходили из полиции – обрадовать нечем: ни идентификатора, ни кошелька, ни коммутатора при мне не нашли. При ударе сумка улетела в траву и, вероятно, прежде, чем её обнаружили, кто-то успел поживиться.
– Чип не установлен, – вздохнул полицейский. – Придётся пробивать по всем базам.
Во второй половине дня я занималась с физиотерапевтом. Это робот, одна из моделей андроидов. Их разрабатывают в «Беллатрикс», с ними даже можно поболтать, так что Дора – так она представилась, неплохо скрашивала моё одиночество. Мистер Ридли тоже заглядывал. Ненадолго. Мне показалось, он плохо контактирует с людьми, постоянно смущается и с трудом подбирает слова. Жаль, с ним очень интересно общаться. Сегодня принёс мне док-станцию.
– Считается, что музыкальная память самая стойкая, вдруг что-то покажется вам знакомым? – Он нажал на «play», и комнату заполнили гитарные рифы. Мистер Ридли не сводил с меня глаз. Первые две композиции мне понравились, но не уверена, что слышала их раньше, а вот на третьей во мне что-то шевельнулось. Я пыталась выудить в своём мозгу хоть какие-то ассоциации, но не получалось.
– Думаю, я знаю эту песню, – сказала я, на его лице появилась слабая улыбка. – Она кажется знакомой и только, но вызывает приятные ощущения.
– Моя любимая группа! – Улыбка стала увереннее. – У меня все альбомы есть, я вам сейчас скину!
– Хорошо, – я тоже улыбнулась. Мы слушали музыку, лишь изредка перекидываясь словами, но без чувства неловкости. Рядом с ним я чувствовала себя спокойно, жаль, что он слишком занят, чтобы уделять мне много времени. И, по сути, мы абсолютно чужие люди.
Вскоре мне разрешили выходить на прогулки с Дорой. На территории центра есть шикарный парк. Тело плохо слушалось, особенно ноги – от долгого лежания. Доктор Гаусс сказал, я провалялась в коме два месяца. Дора поддерживала меня под руку, рассказывая о последних новостях в мире. Новости все хорошие – стрессы мне ни к чему, а разобраться в обстановке не помешает. Пока что я как слепой котёнок. Время от времени разглядывала себя в зеркале. Девушка в отражении не казалась мне знакомой, но и не вызывала отторжения. Это я. Блондинка лет 20-25-ти, с чуть вздёрнутым носом и испуганным взглядом. Ничего так. Разве что немного оттопыренные уши портят образ, но, если распустить волосы, будет незаметно. Я стянула резинку и провела расчёской по спутанным локонам. Длина волос – ниже плеч и непохоже, что я часто посещала салоны красоты. В глазах испуг и некоторая растерянность. Я знакомилась с самой собой, пытаясь привыкнуть, что та, в отражении, и я – один и тот же человек. Я себе нравилась. Только от затравленного выражения на лице необходимо избавиться. Интересно, нравлюсь ли я мистеру Ридли? Не думаю, что у него легко складываются отношения с прекрасным полом. Слишком уж он зажатый и неуверенный в себе, да и одевается нелепо и не по статусу. Хотя я тоже чувствовала себя не в своей тарелке: рано или поздно меня выпишут и куда идти? Ни дома, ни семьи, ни даже документов.
– Я нанял частного детектива. – В обеденный перерыв заглянул мистер Ридли, держа в руках два стакана кофе из Старбакса.
– Не стоило, это, наверно, очень дорого.
– Для меня – нет, – пожал он плечами и тут же смутился. – Мне совсем не трудно, я хочу вам помочь… Вот, капучино (протянул мне один стакан), не знаю, какой вы любите.
Я сделала глоток – вкусно. Улыбнулась. Кофе ещё горячий, аромат быстро заполнил палату, во рту – приятное послевкусие.
– Кажется, вы угадали, – отозвалась я, на его лице вспыхнул румянец. Мы молча допили кофе. Мистер Ридли вдруг заёрзал на стуле, словно хотел что-то сказать, но не решался.
– Вы хотите поговорить? – помогла я ему. Он покраснел ещё сильнее. Вытянул рукава своего дурацкого свитера, нервно облизывая губы. Но нашёл в себе силы посмотреть мне в глаза. Старомодные очки ему совсем не подходили. Закрывали половину лица, а у него очень приятные черты. Хороший стилист сделал бы из него кинозвезду, но мистеру Ридли плевать на то, как он выглядит.
– Я тут подумал… Было бы неплохо куда-нибудь сходить. Сменить обстановку. Вдруг вы узнаете улицу или здание. Можем погулять по городу… или в кино? – Он снова опустил глаза.
– Если вас это не затруднит.
– О нет! Я и сам с удовольствием куда-нибудь выберусь. А то всё работа, да работа. Тогда кино? Какой жанр?
– Не знаю, попробуем наугад, как с капучино, – я рассмеялась, и он, не удержавшись, тоже издал тихий смешок.
– Тогда завтра вечером? Вам удобно?
– Да. Только мне нечего надеть, – я развела руками, демонстрируя больничную пижаму.
– Ах, да! Ваша одежда… немного испорчена. Скажу Доре, пусть снимет мерки, что-нибудь придумаем.
Я готовилась к походу в кино, как к самому настоящему свиданию. Но, конечно, это не так. Скорее всего для Максвелла Ридли я всего лишь интересный научный эксперимент. Дора крутилась с феном около меня, пытаясь красиво уложить волосы. Надо признать, у неё получилось. Уж точно лучше, чем вышло бы у меня. В сумочке, которую мне вернули, я нашла тушь и помаду. Лицо слишком бледное, но с этим ничего не поделать. Мистер Ридли заявился не с пустыми руками – разложил на кровати стильное платье-футляр салатового цвета. Уверена, что недешёвое. И пару туфель. Каблук небольшой, устойчивый, вряд ли я бы смогла сейчас дефилировать на шпильках. Приятно, что он подумал о таких мелочах. Хотя, наверно, платье и обувь выбирал не сам, у него со вкусом явно не очень.
Глава 2
На улице я почувствовала себя неуверенно, сердце забилось быстро-быстро, сбивая дыхание. Шум оглушил. После больничной палаты слишком много звуков, сливающихся в раздражающую какофонию. Мистер Ридли, заметив моё замешательство, осторожно взял меня под локоть:
– Кинотеатр совсем рядом, но, если вам дискомфортно, можем вызвать такси.
– Нет, я хочу прогуляться.
Когда мы достигли цели, я почти перестала обращать внимание на уличные шумы, заслушавшись Максвелла, которой вдруг обрёл небывалое красноречие. Скорее всего, потому что рассказывал о своей главной страсти – роботах. Андроиды – основное направление «Беллатрикс», модели, разработанные командой Максвелла Ридли разлетаются по разным странам. Пообещал показать мне последние разработки.
– Совсем скоро они будут неотличимы от нас, но при этом намного производительнее. А главное – полностью настраиваемы, – увлечённо щебетал мистер Ридли, размахивая руками.
– Зачем делать их похожими на нас?
– Многие люди не доверяют ИИ, не всем по вкусу искусственное. Например, у нас есть серия андроидов-сиделок. Прекрасно справляются со своей работой, в больнице они незаменимы. Но люди заказывают нечасто. Боятся. Предпочитают обычную сиделку. А ведь уход за тем же лежачим больным довольно тяжёл: и физически, и психологически. Робот справится намного лучше. Вы поладили с Дорой? – Он приостановился, заглядывая мне в лицо.
– Да, она очень милая.
Максвелл улыбнулся, но тут же нахмурил брови:
– Забыл сказать… Машина, что вас сбила – это беспилотник, какой-то сбой в программе. Компания обещала выплатить компенсацию.
– Надеюсь, это покроет услуги вашей клиники, – вздохнула я.
– О, об этом не беспокойтесь! Я не возьму с вас денег.
– Почему вы помогаете? Я ведь совсем чужая вам.
– Я много кому помогаю, – он усмехнулся. – Благотворительность – один из атрибутов богатства. Только в большинстве случаев я не знаю, кому помогли мои деньги. И помогли ли вообще. А сейчас я вижу, что всё не зря. Считайте, что я делаю это для себя. Чтобы потешить своё самолюбие. Большинство людей помогают вовсе не из добрых побуждений.
– Мне кажется, вы не такой.
– Хотелось бы надеяться, – он снова улыбнулся. – Мы пришли.
Фильм – лёгкая мелодрама с элементами комедии. Именно то, что нужно, чтобы расслабиться и просто хорошо провести время. После мы зашли в небольшой, уютный ресторанчик и сели за столик у окна с видом на набережную.
– В каком мы городе? – поинтересовалась я. До этого момента даже не задумывалась.
– Новый Эдем.
Я попробовала название на вкус. Язык послушно вывел слова: я не помню, живу ли в этом городе или же приехала по делам, но название не кажется чужим.
– Знакомо? – поинтересовался мистер Ридли.
– Думаю, да.
– Попробуйте теперь вы угадать, – он с улыбкой коснулся сенсорной кнопки на столе и вызвал меню.
Я пробежала глазами по строчкам. Названия большинства блюд знакомы, но что из этого я любила раньше? Решила положиться на интуицию:
– Салат «Цезарь». И пирожное «День и ночь» на десерт.
– И всё? – удивился Максвелл.
– Я не голодна, но, похоже, люблю пирожные, – пошутила я.
Несколько минут мы ужинали в тишине, которую я осмелилась нарушить:
– Мистер Ридли, – почему-то смутилась, произнеся его имя, – что со мной будет?
– В каком смысле?
– Меня скоро выпишут. Я хорошо себя чувствую. У меня нет документов, и идти некуда, – я комкала в руках салфетку, стараясь не расплакаться.
– Личность рано или поздно выяснят, в современном мире невозможно потеряться, документы восстановят. Там и выясним, где вы жили раньше. Не стоит переживать, вам нужны положительные эмоции. Например, от поедания вкусного пирожного, – он кивнул в сторону моей тарелки, улыбаясь правым уголком рта. – Оно ведь вам понравилось?
– Да. – Грустные нотки из головы мгновенно улетучились. – Очень вкусно. Думаю, это моё любимое.
Спустя два дня он вошёл в палату с невысоким полноватым мужчиной, сияя ярче солнца за окном.
– Кэтрин Биман! – торжественно произнёс мистер Ридли, протягивая мне файл. – Это ваше имя!
Руки затряслись, я ухватила файл кончиками пальцев, чуть не уронив. На глаза навернулись слёзы, попыталась рассмотреть вложения, но строчки сливались в одну, расплываясь в непонятное тёмное пятно. Я беспомощно подняла глаза на Максвелла.
– Вы из пригорода, родители погибли в автокатастрофе, когда вам было 4 года. Из родственников я нашёл только бабушку по отцовской линии, она в доме престарелых, страдает от Альцгеймера, – протараторил невысокий мужчина, видимо, тот самый детектив, которого нанял мистер Ридли. – После совершеннолетия, вам выделили базовое жильё – апартаменты на двух человек в старом здании, недавно его расселили (признано аварийным).
Я надавила пальцами на виски – голова раскалывалась, слишком много информации. Мистер Ридли тут же остановил детектива движением руки.
– Там всё есть, – он указал на файл в моих руках, – можете изучить в спокойной обстановке. С вами хочет встретиться подруга. Вы жили вместе. Райли Уиттл.
Имя мне незнакомо, никто не всплыл в памяти, вместо радости я почувствовала страх. Я не хотела ни с кем встречаться. Наверно, у меня всё отразилось на лице, потому что Максвелл поспешно добавил:
– Когда вам будет удобно.
Я кивнула, и мужчины покинули палату. На пороге мистер Ридли обернулся, на его лице мелькнула виноватая улыбка. Он хотел порадовать меня и ожидал совсем другой реакции.
– Спасибо вам. За всё, – выдавила я из себя. На улыбку сил уже не хватило. Дверь захлопнулась, я упала лицом в подушку, давясь слезами.
Открыть файлы и просмотреть материалы я нашла в себе силы только на следующий день. Никакого отклика. Словно читаю сводку новостей или статью в журнале. Скучную статью. Ничего интересного, судя по всему, в моей жизни не происходило, вся история заняла не больше двух страниц сухого текста. После смерти родителей я сменила две фостерные семьи, прежде, чем меня усыновила чета Биман. Приёмная мать умерла от сердечного приступа, когда мне исполнилось 16, отца посадили (финансовые махинации), почти полтора года я провела в социально-реабилитационном центре, после 18-тилетия получила жильё. Мои детские фото из архива, квартира, где я жила последние месяцы – всё чужое, не вызвало никаких эмоций. Надо всё-таки встретиться с Райли, возможно, тогда я что-то почувствую, даже если не узнаю её.
После обеда двое рабочих-андроидов притащили в палату старый мольберт и коробку с красками и кистями. Следом в дверном проёме появился Максвелл с пакетом в руках. Я увлекалась рисованием. До аварии. Этого я тоже не помню, прочла в досье, но подарок меня порадовал. Мольберт поставили у окна, я достала кисти, палитру – ощущение в руках до боли знакомое. Сердце забилось чаще, я осторожно провела кистью по холсту и минут пять разглядывала светло-зелёную полосу краски. В голове мелькнули смутные образы: я также стою у окна, но окно совсем другое – старая, с лопнувшим пластиком в уголках рама, подоконник в серых разводах и выцветшие занавески. За моей спиной – кровать, я её не вижу. Помню. Я вспомнила! Кисть выскользнула из рук и упала на пол, заставив меня вздрогнуть. Видения в голове исчезли. Я попыталась выцепить из памяти что-нибудь ещё, но двери снова захлопнулись.
– Можно съездить, посмотреть, – предложил мистер Ридли, выслушав мою сумбурную речь. – Здание уже расселили, там никого нет, но, думаю, небольшую экскурсию нам проведут.
Я судорожно сжала руки и кивнула.
В субботу около полудня приехала Райли. Я гуляла в парке, увидела её издалека: она летела на гироскутере по центральной асфальтовой дорожке, распугивая прогуливающихся пациентов. Один из санитаров закричал на неё, девушка в ответ показала средний палец. Короткая стрижка, пирсинг в носу, джинсовые шорты и застиранная майка – я не имела представления, что у нас могло быть общего. Она мне сразу не понравилась. Райли ловко спрыгнула с гироскутера прямо передо мной.
– Хай, подруга! Вид у тебя не очень, – она широко раскинула руки и бросилась обниматься. Я сжала зубы, позволив ей обхватить меня, но тут же мягко отстранилась. Она хмыкнула: – Ты всё такая же недотрога. Тебя тут кормят вообще? Кожа да кости.
– Извини, я тебя совсем не помню, – я отошла на шаг назад и уже жалела, что согласилась с ней встретиться. От запаха дешёвых духов кружилась голова, её жесты, мимика, голос – всё вызывало отвращение.
– Ага, доктор сказал, ты крепко башкой приложилась! Маг… мез… да как её там?! Амнезия! – Она хлопнула себя по лбу и расхохоталась. – Мы в одной квартире жили. Совсем не помнишь?
Я мотнула головой.
– Ну и лан, если честно, и вспоминать нечего, такая дыра! Нас в новое здание переселили!
– А ещё я с кем-нибудь общалась? – перебила я её.
– Да ты ж затворница у нас. Всегда была. Таскалась везде со своим мольбертом… А чё, этот, смугленький, не приходил?
– Кто?
– Ну, с которым ты мутила вроде.
– Мутила?
Райли закатила глаза и шумно выдохнула:
– Ну, встречалась! Парень вроде твой, как звать не знаю, ты не говорила.
– У тебя есть его фото?
– Неа. Я вас случайно как-то возле дома встретила и всё.
– Может, это просто знакомый?
– Ну, ты сказала, что он – твой парень, – она пожала плечами. – Вот, фотки есть с концерта!
Я неуверенно взяла из её рук коммутатор. На экране две улыбающиеся девушки в толпе. Селфи с концерта. Я и Райли. Ни малейшего всполоха в памяти. Я вздохнула и вернула ей гаджет.
– Не вспомнила? – На её лице появилось жалостливое выражение, меня это вдруг разозлило. Если раньше мы и были подругами (хотя сомневаюсь, скорее соседками по квартире), но сейчас мне неприятно находиться рядом с ней. На помощь пришла Дора, позвав меня на физиотерапию.
– Спасибо, что навестила, – я протянула Райли руку, она проигнорировала и снова обняла меня, обдав удушливым шлейфов духов.
– Как-нибудь заеду ещё!
– Не стоит. Я всё равно тебя не помню.
– Ну, как знаешь! – На лице мелькнула обида, она вскочила на гироскутер, а я с облегчением последовала за Дорой.
На следующий день курьер принёс мне пакет. Райли выслала одежду и потрёпанный альбом для рисования, в приложенной записке объяснила, что успела прихватить кое-что, остальное выкинули. Я перебирала вещи, прикладывая к себе и бросая взгляд в зеркало. Пожалуй, это то, что я могла носить. Хорошо, что ничего общего с гардеробом Райли.
Глава 3
Поездка на старое место жительства дала более значимый результат: местность показалась мне знакомой. Едва мы вышли из машины, я устремилась в сторону зарослей за домом. Туда тянуло, как магнитом. Кусты расступились, за ними – небольшой холм, с которого открылся прекрасный вид на город. Я часто здесь бывала. Закрыв глаза и чуть откинув голову назад, я несколько минут просто стояла и вдыхала знакомый воздух. За спиной неуверенно кашлянул Максвелл:
– Что-то вспомнили?
– Да. Я приходила сюда писать картины.
– Красивое место.
Мы уселись прямо на траву и какое-то время молча смотрели вдаль. Удивительно, что рядом с ним я чувствовала себя непринуждённо, даже когда мы молчали. Я вдруг поняла, что вспоминать уже не хочется. Я боялась. Боялась, что всё, что происходило в моей прошлой жизни похоже на Райли, а то и хуже. Я не хотела возвращаться, я хотела жить дальше. Пожалуй, это повод начать всё с чистого листа.
– Можем посмотреть квартиру, я взял ключи, – предложил мистер Ридли.
– Нет. Не хочу. У меня ощущение, что я жила не своей жизнью, поэтому и вспомнить не могу.
– Тогда стоит начать новую жизнь, – улыбнулся он, протянув мне руку и помогая подняться.
– Так и сделаю.
Доктор Гаусс сказал, что я полностью здорова, могу выписаться в любой момент. Но идти мне некуда: пока не восстановили документы, я не могу получить жильё и пособие. Вместо радости меня раздирало чувство страха. У меня нет прошлого, а будущее слишком туманно. И я больше не увижу Максвелла. Мысли об этом вызывали дикую боль. Я почти ничего о нём не знала, кроме того, что он владеет «Беллатрикс», богат и не очень общителен. Скорее всего мои чувства – это благодарность. За помощь, за то, что не прошёл мимо, привёз меня в самую дорогую клинику города, а может, и страны. Мой парень, если тот, о ком говорила Райли, таковым является, палец о палец не ударил, чтобы меня найти. Как, впрочем, и полиция. Если бы не детектив мистера Ридли, я до сих пор не знала бы даже своё имя. И, конечно, мне хотелось верить в любовь с первого взгляда, как бывает в кино. Но, скорее всего, после выписки мистер Ридли забудет обо мне уже через пару дней, погрузившись в свои исследования и разработки.
Он заглянул тем же вечером, когда доктор Гаусс сообщил, что лечение окончено. Я лежала на диване и читала книгу. Максвелл робко опустился рядом, я приняла положение сидя, чувствуя, как ускоряется биение сердца. Он пришёл попрощаться. Меня переведут в какой-нибудь хостел – временно, пока не получу документы. Я сжимала в руках книгу, он смотрел в пол, краснел и нервно постукивал правой ногой.
– Завтра вы сможете получить идентификатор, – наконец выдавил из себя, – а вот с остальным… оформление займёт ещё какое-то время. Бюрократия.
Я молчала, боялась, что, если попытаюсь сказать хоть слово, разревусь. Клиника – не отель, я поправилась и находиться здесь дальше не имела права.
– Вам нужно где-то жить, пока всё не разрешится. Я подумал… – Максвелл с трудом выуживал из себя слова, делая между ними огромные паузы, на каждой паузе моё сердце почти останавливалось. Он глубоко вздохнул и следом выдал скороговоркой: – Вы могли бы пожить у меня, временно, дом большой, несколько гостевых спален, район хороший, думаю, вам там понравилось бы.
Сердце увеличило обороты, вышло на финишную прямую и почти взорвало грудную клетку. Я беззвучно пошевелила губами – дыхание перехватило, мне хотелось броситься ему на шею, но, конечно, я этого не сделала. Максвелл же смутился своего предложения и, резво вскочив с дивана, направился к двери.
– Пока подумайте. Я не обижусь, если откажетесь, вы ведь меня почти не знаете. – Он стоял, вцепившись в дверную ручку, смотрел вбок, по щекам расползлись красные пятна, и вдруг добавил, так и не глядя в мою сторону: – Мне не хочется расставаться. Мы вроде неплохо поладили.
Он нажал на дверную ручку, я сорвалась с места и успела схватить его за руку, несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза, наконец я выдохнула:
– Мне тоже не хочется расставаться. Я согласна. Если я вам не помешаю.
– Конечно, нет, – он улыбнулся правым уголком рта и неуверенно сжал мою руку. Мы стояли так близко, что я ощущала на своей коже его дыхание. От него пахло мятой. Не жвачкой или освежающими конфетами, запах натуральный, как будто сорвали лист и растёрли в ладонях. Вздрогнула от его голоса прямо возле уха: – Тогда собирайте вещи, завтра в конце рабочего дня я за вами зайду.
Едва за ним закрылась дверь, я упала на кровать, широко раскинув руки и еле сдерживаясь, чтобы не закричать в голос от распирающего меня чувства счастья. Я буду жить у него в доме. Есть за одним с ним столом. Спать в соседней комнате. И просто видеть его каждый день. Внутренний голос напомнил мне, что это всё временно, но я отмахнулась. Максвелл сказал, что не хочет со мной расставаться. Значит, он что-то чувствует.
Вещей у меня немного: одежда, что привезла Райли, да подаренное Максом платье. И мольберт. Не знаю, могу ли я считать его своим? Скорее всего, его принесли из центра досуга. Но Макс указал на него андроиду, подхватившему пакеты, я возликовала. Мы вышли на стоянку за главным зданием «Беллатрикс», Макс направился к небольшому чёрному автомобилю, дверца которого приветственно поднялась вверх, открывая доступ к задним сиденьям. Он помог мне сесть, что-то напевая себе под нос. Что-то знакомое, вероятно, одну из песен любимой группы, которая мне тоже понравилась. На моём лице появилась улыбка, но тут же погасла: впереди никого. Приборная панель без руля. Робомобиль. Макс плюхнулся рядом и перехватил мой взгляд. Осторожно положил свою руку поверх моей:
– Машина, которая вас сбила – такси эконом класса, с ними часто бывают проблемы. А это, – он похлопал по сиденью, – класс люкс, абсолютно безопасно. Ни одного инцидента за последние два года.
Я кивнула, но беспокойство никуда не делось. Дорога заняла не более 10 минут, я так и просидела в напряжении, вцепившись в мягкую обивку и глядя на мигающую приборную панель. Робомобиль притормозил у высоких ворот, которые сразу же разъехались в стороны, и продолжил движение по асфальтированной дороге к двухэтажному дому в минималистичном стиле. Выбравшись наконец на свежий воздух, я в восхищении крутила головой по сторонам, пока мистер Ридли не взял меня за руку. Я послушно последовала за ним к дверям.
Мы оказались в просторной прихожей в бежевых тонах, навстречу тут же вышла девушка-андроид, сообщив, что ужин готов. А вслед за ней к нам выплыла модельной походкой высокая яркая брюнетка в облегающем коротком платье и смерила меня недовольным взглядом. Я невольно попятилась, лицо вспыхнуло, в носу защипало. Глупо было думать, что он живёт один. Пусть он плохо находит язык с другими, но он богат, а тем, у кого есть деньги, прощают любые недостатки. Особенно такие вот девицы. Наверное, какая-нибудь мисс Новые Штаты Америки, не меньше. Я разглядывала её, настроение портилось всё больше. Широко распахнутые глаза с наращёнными ресницами, пухлые губы, идеальный профиль, грудь, еле сдерживаемая тонкой тканью платья, осиная талия и накачанная задница – здесь поработал не один пластический хирург. Не думала, что Максвеллу нравится подобное. От разочарования хотелось выскочить на улицу и бежать без оглядки.
– Мисс Биман – наша гостья, – обратился Макс к девице, она состроила недовольную рожицу. – Подготовь одну из спален.
Брюнетка закатила глаза и зацокала каблуками в сторону прозрачной лестницы из триплекса.
– Это была не очень хорошая идея, – я старалась держаться, но голос немного дрожал, не хватало только расплакаться. – Я не хочу никому мешать.
– Всё в порядке, на Беллу не стоит обращать внимание, она с характером, но безобидная, – он чуть улыбнулся правым уголком рта.
– Это ваша девушка?
– Белла? – он расхохотался, впервые с нашего знакомства, громко и заразительно. Увидев моё недоумение, смутился и виновато посмотрел на меня: – Последняя модель андроида YIP, над которой я работал почти два года. Недавно поступили в продажу. Она не совершенна, слишком… неестественна, но многим нравится. Хорошо покупают.
Я смотрела на него, раскрыв рот. В клинике работало много человекоподобных роботов, та же Дора, но Белла… она выглядела слишком реалистично. То, что казалось в ней неестественным, вполне можно объяснить работой хирурга. Таких девушек полно по улицам ходит. Максвелл шутит?
– Не верится, да? – он не мог сдержать гордую улыбку.
Мы сели за стол, девушка-андроид, которую Максвелл представил как Лиззи, подала жареные креветки под соусом терияки. Белла присоединилась, чуть опоздав, но перед ней тоже поставили тарелку. Я удивлённо посмотрела на Макса, он ухмыльнулся:
– Модель YIP12 (Your Ideal Partner – твой идеальный партнёр) способна имитировать почти все функции человека, испытывать эмоции в зависимости от настроек программы. Сейчас мы работаем над более совершенной версией, она будет абсолютно неотличима от человека.
– Зачем делать их настолько похожими на нас?
– Бич нашего времени – одиночество. А робот – прекрасный способ найти хорошего друга, няню, любовника в конце концов. В ближайшее время они станут такими же, как мы, только их можно настроить. Сформировать характер, интересы, вкусы по запросу клиента. Запрограммировать чувства. Мы делаем людей счастливыми, – Максвелл смотрел на меня сияющими глазами.
– Это суррогат. Зачем заменять настоящие чувства на программу?
– Настоящие чувства встречаются слишком редко. – Уголки рта опустились. Вероятно, ждал восхищения, а я критикую его детище.
– Я бы предпочла настоящие, даже если придётся ждать всю жизнь.
– Я тоже, – он коснулся моей руки и посмотрел прямо в глаза. Я покраснела.
Звон упавшей на мраморные полы вилки заставил нас отпрянуть друг от друга.
– Упс, – Белла надула свои и без того пухлые губки и виновато пожала плечами. Лиззи тут же положила перед ней новый прибор.
– С интеллектом надо ещё поработать, – подмигнул мне мистер Ридли, – ведёт себя как пятилетний ребёнок. Я улыбнулась. Белла одарила меня гневным взглядом, от которого стало не по себе. «Это машина. Всего лишь машина. Не додумывай то, чего нет», – успокаивала я себя, но андроид вызывал у меня щемящее чувство тревоги.
Глава 4
После ужина мы прошли в гостиную. Интерьеры дома довольно лаконичны, мебель словно вытекает из стен, зеркальные поверхности отражают яркий свет диодных ламп – напоминает каюту какого-нибудь космического корабля из фантастических фильмов. Здесь не хватает ярких пятен: лишь чёрно-белые цвета. Может быть, зелени? Живых цветов. Вообще, чего-нибудь живого.
Мистер Ридли достал из бара бутылку шампанского, Лиззи услужливо подала бокалы. Он заполнил их до краёв, протягивая один мне и кивая в сторону белоснежного кресла. Я робко присела на самый край. Он сел напротив, нас разделял лишь небольшой стеклянный столик.
– С началом новой жизни? – он смущённо улыбнулся. – Я не мастер говорить тосты.
– Хороший тост, – я сделала маленький глоток, язык приятно защипало, мне понравился фруктово-цитрусовый вкус напитка. Максвелл, улыбаясь, поглядывал на меня и вдруг опустошил свой бокал почти залпом. Я не рискнула повторять за ним, продолжая потягивать маленькими глотками.
– Ещё? – он схватился за бутылку и снова наполнил свой бокал.
– Хотите напоить меня? – пошутила я.
– Скорее себя, – он чуть покраснел и добавил: – Подумал, что стоит перейти к менее формальному обращению. Мы теперь вроде как соседи.
Я удивлённо посмотрела на него, не совсем понимая, что он имеет в виду. Максвелл сделал глоток и закашлялся, я легонько хлопнула его по спине, он поблагодарил.
– Ты не против, если я буду называть тебя Кэти? Или лучше Кэтрин? – Лицо пунцово-красное – то ли от кашля, то ли от смущения. Он поправил очки чуть дрожащей рукой.
– Просто Кэти, – я ободряюще улыбнулась. То, как он произносил моё имя, вводило в состояние блаженства. Мне захотелось, чтобы он повторял его вновь и вновь.
– Просто Макс.
– Спасибо за гостеприимство, Макс, – я продолжала глупо улыбаться и ничего не могла с этим поделать.
– Комната для мисс Биман готова, – раздался за спиной мелодичный голос Беллы, мы синхронно подпрыгнули в креслах. Белла окинула нас презрительным взглядом, уперев правую руку в бок: – Мисс Биман, наверно, устала.
– Я сам провожу, ты можешь идти, – Макс раздосадовано скривился.
Белла эффектно развернулась на своих шпильках и удалилась, виляя задом. Я растерянно крутила в руках пустой бокал, пока Макс не вынул его из моих рук и, аккуратно поставив на столик, не потянул меня за собой в сторону коридора. В конце – стеклянная дверь с выходом на террасу, с которой уже можно спуститься в сад. Темно, но всё равно я заметила, как здесь красиво. Всё утонуло в зелени. Такой контраст с модным, но пустым домом.
– Думаю, тебе здесь понравится, попросишь Генри, чтобы вынес мольберт, – Макс стоял за моей спиной, и от этого по спине пробежала волна мурашек.
– Я справлюсь сама, он лёгкий. Прекрасный сад, с удовольствием проведу здесь время.
Мы вернулись в дом, я прошлась по комнате, с интересом разглядывая обстановку. Над искусственным камином расположились несколько фото, я узнала на них Макса, на одной из фотографий он стоял рядом с доктором Гауссом у главного входа клиники «Беллатрикс». Пара детских фото с родителями на фоне лондонского моста, их лица почему-то показались мне знакомыми, я повернулась к Максу, вопросительно указывая на них.
– Это мои родители, как-нибудь познакомлю, – откликнулся он.
– Мне кажется, я их где-то видела.
– Скорее всего, – он усмехнулся, – было время, когда они заполняли все ленты соцсетей. Эван и Вики Ридли, группа «Экстра».
Я ахнула, прижав ладони к лицу. Макс рассмеялся:
– Как видишь, я не продолжил трудовую династию. И да, я не американец. Англичанин. Как тебе дом?
Я с трудом оторвала взгляд от фото. Первые люди, которых я узнала, абсолютно чужие мне, но они врезались в память. Как странно устроен наш мозг: я помнила незначительные мелочи, умела пользоваться гаджетами, легко управлялась с кистями, но самое важное так и оставалось скрытым в какой-то дальней комнате. Подняла глаза на Макса, он ждал ответ на вопрос.
– Красивый дом, но…
– Но? – выжидающе посмотрел на меня.
– Он будто мёртвый.
– Мёртвый?
– Как будто в нём никто не живёт, кроме роботов. Как экспонат на выставке. – Мне не хотелось его обижать, но и лгать тоже.
– Я и правда редко здесь бываю, слишком погружен в работу, да и когда никто не ждёт, домой не торопишься.
– Думаю, Белла ждёт, – не удержавшись, выдала я и тут же покраснела.
– Она настроена для меня, прежде чем выпустить партию новых роботов, сотрудники тестируют их сами. Всё не доходят руки поменять программу.
– Она ведёт себя как ревнивая жена.
– Да? – он хихикнул. – Вероятно, она таковой себя и считает. Я займусь этим на выходных.
Впервые рядом с ним я почувствовала себя неловко. Я здесь лишняя. Не вписываюсь в интерьеры, меня ненавидит любимый робот хозяина.
– Что можно сделать, чтобы его оживить? – вдруг спросил Макс, и я не сразу поняла, о чём речь, погрузившись в свои мысли. – Ты сказала, дом мёртвый.
– Цветы? Комнатные растения. Мне кажется, здесь не хватает зелени. И чего-то яркого, сочного. Он слишком…
– Скучный? – подсказал Макс.
– Да. Наверно.
– Совсем как я.
– Ты не скучный.
– Многие с тобой не согласятся. Большинство из тех, кто меня знает. – Он сделал шаг навстречу и оказался слишком близко.
– Значит, наши мнения не совпадают. Всего лишь, – я произнесла это, не смея поднять на него глаза. От запаха мяты кружилась голова, я почти ощущала, как он склоняется, и его губы касаются моих. В реальности ничего подобного не произошло. Сделала глубокий вдох. Посмотрела в его глаза. И, судя по тому, как быстро он их отвёл, в его голове возникла та же картинка.
– Генри мог бы заняться цветами. Это садовник.
– Хорошо. Я могу написать картину. Думаю, подойдёт что-нибудь абстрактное, – нервно улыбнулась я.
– Отличная мысль! Пора спать, я покажу твою комнату, – он протянул мне руку, пальцы чуть подрагивали.
Я долго ворочалась и не могла уснуть. Будущее по-прежнему пугало. Мне 24 года, я не подавала заявку на обучение какой-либо профессии, получала базовый доход и увлекалась рисованием – так написано в досье. Может, стоит пройти тест и освоить подходящую профессию? Я не знала, в какую сторону идти. Я не знала, кто я. Но хотела быть рядом с Максом. И очень боялась, что однажды он исчезнет.
Я не заводила будильник, но на кухню мы спустились почти одновременно. Макс радостно улыбнулся, увидев меня, и пожелал доброго утра. Белла сидела за небольшим кухонном столом и сверлила меня своими огромными злыми глазами.
– Что хочешь на завтрак? – обратился ко мне Макс.
– Я бы выпила кофе. Есть пока не хочется.
– Капучино? – он снова улыбнулся и подмигнул.
– Да.
Мы вместе подошли к кофе-машине, я успела первой нажать на кнопку:
– Хочу попробовать сама.
– Конечно, – не переставая улыбаться, он развёл руками, уступая мне место. Лиззи протянула ему прозрачную кружку, наполненную на две трети горячим чаем. Густой мятный аромат заполнил комнату, пробираясь в самые дальние уголки и щекоча ноздри.
– Мятный чай? Серьёзно? – шутливо поддела я Макса.
– Моя маленькая слабость, – он хихикнул, прикрывая рот рукой. Белла шумно отодвинула стул и выскочила из кухни, яростно размахивая руками. Я потягивала кофе маленькими глотками и украдкой разглядывала Макса. Он оставался для меня загадкой, которую очень хотелось разгадать.
– Я ей не нравлюсь, – кивнула вслед сбежавшей Белле.
– Не обращай внимания, она безобидна. Робот не может причинить вред человеку.
– Иногда это случается.
– Не с машинами «Беллатрикс». – На его лице появилось недовольное выражение, отчего он сразу стал холодным и чужим. Я не решилась развивать эту тему. Хотя мне было интересно. И немного жаль Беллу. Что она чувствует? И можно ли это назвать чувствами? Если не знать, что она андроид, со стороны напоминает безответную любовь. Насколько имитация идентична нашим чувствам? Ей больно, когда она видит меня рядом с Максом? Боится ли она его потерять? Насколько этот страх схож с моим? И если она чувствует также, можно ли считать, что она всё ещё машина?
– Я хотела бы попробовать приготовить что-нибудь сама, – неожиданно для себя самой заявила я.
– Я чаще пользуюсь синтезатором, – заметив моё недоумение, Макс добавил: – Он производит продукты питания из молекулярных компонентов. Большинство блюд на вкус практически не отличаются от аналогов. Могу превратить воду в вино за несколько минут. Совсем как Иисус.
Я нахмурилась, не понимая его ликования, он растерялся и нервно поправил очки на носу.
– Не думаю, что я пользовалась таким синтезатором. Хочу вспомнить, что умела, кроме рисования, – я попыталась сгладить ситуацию.
– Лиззи закажет продукты, напиши список, что нужно, – легко согласился Макс.
– Я не знаю. Я посмотрю рецепты! В интернете! Можно?
– Да, конечно. Совсем забыл! – Он выбежал из комнаты и тут же вернулся с небольшой коробкой, перевязанной цветной лентой. – Это тебе. Подарок.
Я развязала ленту дрожащими руками и открыла коробку. Внутри новый коммутатор с серебристым логотипом «Белла». Еле удержала его в руках. Слишком много Беллы. Чувствуя, как на лбу выступает пот, осторожно опустила коробку на стол:
– Я не могу его принять. Ты и так слишком много для меня сделал, ни к чему такие дорогие подарки.
– Я настаиваю, – голос Макса прозвучал глухо и безжизненно. Я его обидела. Как капризная девчонка приревновала к роботу. Сама возвела между нами ледяную стену. Он чуть поднял правый уголок рта: – Без гаджетов сейчас никуда, это вещь первой необходимости. И это одна из моих разработок. Мне будет приятно…
– Хорошо, – я вымученно улыбнулась и выудила коммутатор из коробки. Логотип притягивал взгляд как магнит. – Почему Белла? И в названии клиники, и…
– На совершеннолетие отец подарил мне пустующий больничный корпус в аварийном состоянии, – перебил меня Макс. – Я с детства увлекался робототехникой и мечтал создавать человекоподобных роботов. В клинике я не нуждался, я построил завод на её месте, но на одной из конференций по передовым технологиям познакомился с доктором Гауссом, и он подал мне идею создать огромный центр. Не только производить машины, но и заниматься научными исследованиями, спасать жизни… Наука и техника всегда идут рядом. Название должно было отражать наши цели. Беллатрикс – бело-голубой гигант, одна из самых ярких звёзд. По-моему, очень подходит.
– Красиво, – я улыбнулась. В глубине души Макс оказался настоящим романтиком. А Белла – всего лишь модель робота, такая же, как подаренный мне коммутатор.
– Я немного поработаю, мой кабинет – там, – он указал в сторону коридора, – если что-то понадобится, входи без стука. Или можешь спросить у Лиззи и Ханны – они в твоём распоряжении.
– Хорошо, думаю, я справлюсь.
Глава 5
Макс скрылся в своей норе, а я бомбардировала андроидов вопросами – решила приготовить настоящий обед. Из настоящих продуктов. Чтобы точно всё сделать правильно, загрузила видео – рецепт выбрала попроще – лазанья под соусом бешамель. Не уверена, что я готовила это раньше, но обращаться с кухонными приборами умею. Неудивительно – вряд ли у меня были роботы. Чувствовала себя шеф-поваром, отдавая команды девушкам-андроидам, которые метались по кухне с неизменной улыбкой на губах. Даже Белла, не выдержав, заглянула к нам. И я подумала, что самое время поговорить с ней. Теперь она вызывала сочувствие.
– Я не враг тебе, – я доброжелательно улыбнулась, заглядывая ей в лицо, но она посмотрела на меня сверху вниз. – Мы с Максом просто друзья. Я здесь временно.
– Ты думаешь, что он променяет меня на жалкого человечишку? – Она презрительно скривила губы. – Я угадываю каждое его желание, мои настройки идеальны. Только со мной он способен получить максимальное удовольствие и быть счастливым. А чем можешь удивить его ты? Слипшимися макаронами?
Я растерянно открыла рот от нехватки воздуха, ноги подкосились, не удержавшись, я плюхнулась на стул, сжимая в руке кухонное полотенце. Она права. Мне нечем его удивить. Я всего лишь обычная девушка. С недостатками. Он же способен создать себе идеал. Уже создал. Зачем он привёл сюда меня? Пощекотать Белле нервы? Протестировать, насколько реалистично она умеет ревновать? Ханна помешивала соус и вопросительно смотрела на меня, ожидая дальнейших указаний. Азарт пропал, теперь я сомневалась, что Максу блюдо понравится – он любит всё искусственное. Но сдаваться на полпути не хотелось. Я буду готовить для себя. Потому что не хочу есть пищу из синтезатора!
Он вышел из кабинета ровно в два часа дня. С интересом прошёлся по кухне, открывая крышки и всем своим видом изображая восхищение.
– Не уверена, что это съедобно, – смущённо призналась я.
– Вот сейчас и проверим. Лиззи, подавай на стол.
Мы прошли в столовую, Макс галантно отодвинул передо мной стул, я не смогла сдержать улыбку. Он опять напевал себе под нос, усаживаясь напротив меня. Лиззи поставила перед нами тарелки, разложила столовые приборы, наконец вынесла лазанью. Я ковыряла свою порцию и боялась поднять голову.
– Bellissimo! – воскликнул Макс, закатив глаза. Я, не удержавшись, захихикала, прикрывая рот салфеткой. Вздохнула и рискнула снять пробу. Действительно неплохо.
– Не 5 звёзд Мишлен, но есть можно, – согласилась я.
– Очень вкусно. Серьёзно. Не помню, когда кто-то в последний раз готовил для меня, – Во взгляде мелькнула грусть: – Наверно, мама. Я имею в виду, кто-то из людей.
– Я поняла. Мне понравилось готовить. Попробую освоить что-нибудь ещё.
– Согласен дегустировать любое твоё блюдо.
Я смущённо склонилась над тарелкой, чувствуя, как лицо обдаёт жаром. Жаль, что Белла не почтила нас своим присутствием.
После обеда он снова исчез в кабинете, а я вышла в сад с мольбертом. Проторчала там до самых сумерек, потерявшись во времени. Кисть легко порхала над холстом, я погрузилась в мир красок – там меня покидают тревоги. Закончив картину, отошла на несколько шагов и ойкнула, наткнувшись на Макса, бесшумно подкравшегося сзади. Он робко обнял меня за плечи, я чувствовала, как его дыхание щекочет затылок, и покрывалась мурашками. Я могла бы так стоять целую вечность, боясь пошевелиться. Даже вздохнуть.
– Неплохо будет смотреться в гостиной, – прошептал он, слегка касаясь губами моих волос. – Я могу рассчитывать на такой подарок?
– Конечно, – я тоже ответила шёпотом. Он развернул меня лицом к себе, я рассматривала пуговицы на его рубашке. Две верхние расстёгнуты. Подняла глаза выше и встретилась с его взглядом, от которого меня словно шибануло электрическим током.
– Кэти… – он коснулся моих губ и тут же отстранился, будто испугавшись своей смелости, но я не шевельнулась, и он поцеловал уже смелее. Райли наврала: у меня не было никакого парня. Или мы только познакомились. Такое я бы запомнила. Такое я бы не смогла забыть.
Где-то в доме раздался звон разбитого стекла, и мы оторвались друг от друга. Макс бросил взгляд в сторону открытого кухонного окна – звук вроде оттуда. Как будто разбился бокал или стакан. Вот снова! Макс сорвался с места и помчался на кухню, я – за ним. Вместе застыли на пороге. Посреди кухни стояла Белла и, хватая со стола посуду, с силой швыряла на пол. Тут же тянулась снова: стакан – дзынь! Кофейная чашка – дзынь! В её глазах – пустота, лицо застыло, превратившись в восковую маску. Она не заметила нашего появления, потянувшись за очередной чашкой или тарелкой. Ханна стояла за кухонной тумбой и просто наблюдала. Макс успел перехватить руку Беллы, прижал её к телу, пытаясь второй рукой нащупать что-то в районе верхнего позвонка. Ноги андроида вдруг подогнулись, руки повисли плетьми, но он успел подхватить её.
– Помоги! – крикнул Ханне, она тут же вцепилась в ноги Беллы, и вдвоём они унесли тело в кабинет Макса. Весь кухонный пол в осколках. Я ещё чувствовала на губах привкус мяты, но перед глазами – застывшее лицо Беллы. Она видела нас. Точно видела. Я вошла в кабинет Макса и чуть не вскрикнула, рассмотрев её в кресле. Волосы лежали рядом на столе, задняя часть черепа отсутствовала, внутри небольшая полость, в ней плата с процессором – её мозг. Срез кровоточил, я еле сдержала тошноту. Вблизи и с пустыми глазами она напоминала куклу. Я провела пальцем по руке андроида – кожа на ощупь другая. Не как у людей. Будь я внимательнее, сразу бы поняла, что она не живая. Макс склонился у док-станции, пальцы в крови, я поспешно отвела взгляд. Он обернулся и нахмурился, увидев меня:
– Тебе не стоит на это смотреть. Кажется, с одной из микросхем проблемы, я исправлю.
– Она увидела нас. И сломалась.
– Не думаю, – он подошёл ко мне, я посмотрела на его перепачканные руки и испуганно отступила. Заметил мой взгляд, Макс вздохнул: – Кровь искусственная. Имитация. Белле не больно, она отключена.
– Зачем наделять их чувствами? Чтобы они страдали?
– Кэти, – он поправил очки, оставив на них красный след, – это не настоящие чувства, их можно выключить нажатием одной кнопки. Ты принимаешь всё слишком близко к сердцу. С Беллой случился небольшой баг, ничего серьёзного. Скажи Лиззи, пусть подаёт ужин, я скоро подойду.
Я покинула кабинет и пошла в столовую, хотя меня не покидала уверенность, что не смогу проглотить ни кусочка. Он вёл себя так, будто никакого поцелуя не было. Вероятно, для него это ничего и не значило. Поддался моменту. Сейчас его больше заботила Белла. Макс закрылся в кабинете до поздней ночи. Я же лежала в постели без сна, прислушиваясь к каждому шороху в коридоре, и заснула только после того, как хлопнула дверь в его спальню. Когда спустилась утром на кухню, он уже уехал в центр. Сделала себе кофе, отмахнувшись от услужливой Лиззи, потом вышла к бассейну. Сегодня довольно жарко с самого утра, неплохо бы поплавать, но купальника у меня нет. Я села на край и просто болтала ногами в воде.
Когда вернулась в дом, откуда-то со второго этажа донеслись звуки музыки. Я неслышно поднялась по лестнице, мелодия манила, я словно видела перед собой чёрно-белые клавиши, представляя, как руки порхают над ними в экзотическом танце. Двойные стеклянные двери в зал оказались открыты, на полу – белый ковёр с высоким ворсом, в котором тонули ножки старинного рояля «Steinway & Sons». За роялем, спиной ко мне, сидела Белла, покачиваясь в такт музыке. Что-то классическое, знакомое, но вспомнить не получилось. Я стояла, замерев на пороге, в движениях девушки-андроида скользило отчаяние, мелодия лишь добавляла трагизма. Пальцы в последний раз коснулись клавиш, и в зале наступила тишина. Белла, почувствовав мой взгляд, оглянулась.
– Ты прекрасно играешь. Что за композиция? – я робко улыбнулась.
– «Долина Обермана» Ференц Лист, – она окинула меня равнодушным взглядом и встала из-за рояля, вышла на балкон, я снова разглядывала её спину, затем перевела взгляд на инструмент. Руки буквально чесались, так хотелось ощутить приятную гладкость клавиш под пальцами. Но не решилась: я покусилась на её Макса, а теперь ещё и рояль. Ушла на цыпочках, сегодняшняя Белла пугала меня больше, чем прежняя.
Я постепенно привыкала к новому месту, незаметно стала чувствовать себя как дома. Постоянно напоминала себе, что это временное пристанище, но думать об этом не хотелось. Много читала. Как-то вечером спросила про модуль (микрокомпьютер, подключающийся к любому устройству) – с коммутатора не всегда удобно, Макс, посмеиваясь, завёл меня в мою спальню, подошёл к столу напротив кровати и что-то нажал под столешницей. В середине стола из незаметной прорези выдвинулся плоский, не толще листа бумаги, дисплей, а прямо перед ним – прозрачная мини-клавиатура. Макс нажал на крайнюю кнопку со значком Power, на экране появилось приветствие.
Несколько дней я была предоставлена сама себе – Макс до позднего вечера пропадал в своих лабораториях. С Лиззи и Ханной тоже можно общаться, но большую часть времени я проводила за мольбертом. Белла на глаза почти не показывалась, а, если мы и пересекались, то будто не замечала меня. Иногда Макс по вечерам закрывался с ней ненадолго в кабинете, наверно, экспериментировал с программами.
Глава 6
Сегодня утром я, как обычно, спустилась на кухню выпить кофе. Привычным движением коснулась пальцем кнопки и почувствовала сильный удар, будто в меня врезался грузовик, пальцы сжались, оставляя на ладонях отметины, сердце учащённо забилось, в глазах потемнело. Я падала в бездну. Бесконечно долго. Очнулась от встревоженного голоса Макса. Открыла глаза – белый потолок. На секунду показалось, что я снова в клинике. Повернула голову набок. Гостиная. Я лежала на диване, Макс расположился рядом на стуле, за его спиной – Лиззи и Ханна.
– Что случилось? – В голове немного шумело, но в целом я чувствовала себя нормально.
– Кофемашина из строя вышла. Тебя ударило током. – Он выглядел озадаченным и немного испуганным.
– Не везёт мне с машинами, они так и норовят меня убить, – попыталась пошутить я, но он не улыбнулся. Я коснулась его руки: – Со мной всё в порядке. Немного испугалась.
– В офис уже не поеду, – он взглянул на часы, – можем посмотреть фильм. Я скучал по нашим разговорам.
Я прижала руки к груди, пытаясь унять безумный стук сердца и кивнула. Мы переместились в его спальню и весь вечер валялись на кровати и залипали в старый детективный сериал. Даже ужин Лиззи принесла в комнату. Макс смешно передразнивал героев, я хохотала до коликов в боку. Ненадолго прервались на новости, затем он включил другой фильм. Мелодраму. Я почти не следила за сюжетом, Макс закинул руку, неловко обнимая меня за плечи и уставившись в экран с притворным интересом. А я боялась пошевелиться и потерять волшебные ощущения от его прикосновений. Он наконец-то избавился от своего видавшего виды свитера, последнее время почти всегда на нём белая в узкую чёрную полоску рубашка с коротким рукавом, пуговицы которой неизменно притягивали мой взгляд. Ужасно хотелось их расстегнуть.
Интересно, преследуют ли его подобные желания? Если бы я знала, что проведу с ним полдня, оделась бы иначе. Сейчас на мне обычный летний сарафан с незамысловатым узором в цветочек и юбкой ниже колена – ничего сексуального. И всё, на что мне хватило смелости – прижаться плотнее к плечу Макса. Но этого оказалось достаточно, чтобы он оторвался от экрана и вопросительно посмотрел на меня. Я вздрогнула, приоткрыв рот – воздуха не хватало от волнения. Рука Макса коснулась моей щеки, а его губы жадно впились в мои, заставив меня охнуть от неожиданности. Я наконец решилась исполнить своё желание и потянулась к пуговицам на его рубашке, пальцы дрожали от волнения, затягивая процесс.
У него с моим сарафаном отношения складывались куда быстрее: я не успела и глазом моргнуть, как он стянул тонкие бретельки с плеч и потащил его вниз за подол, обнажая грудь. Бюстгальтер под такие модели не предусмотрен. Я покраснела, но он не заметил, освобождая меня от одежды не слишком быстро, любуясь на каждый оголённый участок тела. Здесь я Белле точно проиграю. Эта мысль заставила замереть и потянуться за спасительным покрывалом, небрежно сброшенным на пол нашей вознёй. Но Макс остановил меня, рубашка полетела на пол, за ней – мой сарафан, он прижал меня к кровати, одной рукой пытаясь вытащить ремень из брюк. Мне хотелось кричать. Это такое блаженство – чувствовать, как его кожа соприкасается с моей. Невыносимая пытка ожидания сводила с ума. Ремень наконец выскользнул и упал на пол, глухо брякнув пряжкой. Но Макс вдруг замер, устремив взгляд в сторону двери, я повернула голову и вскрикнула: Белла стояла, прислонившись к стене, скрестив руки на груди, и смотрела прямо на нас. Её глаза зловеще блестели в полумраке комнаты.
– Чёрт! – Макс скатился с кровати, на ходу застёгивая штаны и, грубо схватив её за руку, выволок за собой из спальни. Я слышала топот их ног в коридоре. Закутавшись в покрывало до подбородка, трясущимися руками собрала с пола одежду, выглянула в коридор – никого. В два прыжка достигла своей комнаты и забралась на кровать, по-прежнему прячась в спасительное покрывало. Щёки в потёках от слёз. Перед глазами лицо Беллы – без единой эмоции. Спустя несколько минут раздался стук в дверь, я вздрогнула.
– Кэти, ты здесь? Можно, я войду? – Макс постучал ещё раз и, не дожидаясь ответа, вошёл в комнату. Я вжалась в стену. Он сел рядом, не касаясь меня: – Извини. Не знаю, что на неё нашло. Продолжим?
– Думаю, сейчас не подходящий момент, – еле слышно отозвалась я.
– Да, действительно, – он молчал несколько секунд, затем робко спросил: – Можно я останусь? Не хочу спать один.
Я удивлённо подняла на него глаза.
– Просто хочу поспать с тобой в одной постели. В буквальном смысле этого слова. Если ты не против.
– Хорошо. Я не против. – Пульс снова участился. Интересно, я спала когда-нибудь в одной постели с мужчиной? Хоть в каком-нибудь смысле? Подумала, что нет. Макс, скорее всего, чуть не стал моим первым. Если бы не эта проклятая машина. И я бы хотела, чтобы первым был именно он. Возможно, даже единственным. Я боялась, что не смогу уснуть рядом с ним, но слишком многое произошло в этот день и организму требовалась передышка. Проспала всю ночь как убитая. Когда проснулась утром, Макс уже ушёл, оставив бледно-розовый цветок в высокой изогнутой вазе. Я улыбнулась. Он нашёл время сорвать его в саду и принести мне.
На кухне обнаружила новую кофемашину, даже подойти не успела – меня опередила Ханна. Протянула мне чашечку ароматного напитка, я благодарно кивнула. Подумала, ещё долго буду остерегаться кофемашин. Зато наконец-то решилась поплавать в бассейне. Макс заказал мне несколько комплектов одежды, хотя я всего лишь спросила про купальник.
– У тебя почти ничего нет, а мне не сложно, – пожал он в ответ плечами. – Я всего лишь дал задание секретарю, надеюсь, её вкус лучше моего.
Я успела поплескаться минут 15, как на шезлонг плюхнулась Белла, вытянув свои точёные длинные ножки с идеальным педикюром. У неё новая тактика – теперь она меня не замечала, словно я пустое место. Я поплавала ещё минут 5, чтобы она не подумала, что я её боюсь. И гордо продефилировала в душевую, не удостоив её взглядом. Днём я снова слышала, как она играла наверху на рояле. На этот раз что-то быстрое и агрессивное. Я же опять торчала в саду, рисуя очередной натюрморт и болтая с Генри. Он тоже робот, из той же серии, что Ханна и Лиззи. Большие механические куклы, но в отличие от Беллы, они вызывали симпатию. Я так увлеклась, что не услышала, как подъехал робомобиль Макса, вернулась в дом, так как подошло время ужина и удивилась, что Лиззи поставила второй прибор.
– Макс дома?
– Да, хозяин в кабинете, – улыбнулась она.
Я вышла в коридор и замерла: из кабинета доносились странные звуки, похожие на сдавленные стоны. Я уже собралась броситься на помощь, как услышала вскрик – безусловно это голос Беллы. В сомнениях закусила губу и всё же приоткрыла дверь кабинета. Первое, что увидела – Беллу, склонившуюся над столом. Её руки крепко сжимали края столешницы, узкая юбка задралась до пояса, оголив идеальную линию бёдер. Макс со спущенными штанами ритмично двигался, вызывая из уст андроида эротичные стоны. Я залилась краской и отскочила от двери, на негнущихся ногах проковыляла к лестнице, вползла наверх, цепляясь за перила и закрылась в своей комнате. Не вышла к ужину, и Макс поднялся ко мне. Я сидела тихо, словно мышка, забившись в изголовье кровати и молилась, чтобы он ушёл. Но он оказался слишком настойчив.
– Кэти, всё в порядке? Можешь открыть дверь?
Я продолжала играть в молчанку, боясь, что случится истерика, если произнесу хоть слово. Не хотелось, чтобы он видел меня в таком состоянии. Чтобы догадался.
– Кэти, ты меня пугаешь. Я выломаю дверь!
Я сползла с кровати и на цыпочках добралась до середины спальни. Вроде тихо. Ушёл? Но снова раздался стук в дверь. Набрав побольше воздуха в лёгкие, я сняла блокировку. Макс влетел в комнату, схватил меня за плечи, пристально всматриваясь в мои заплаканные глаза:
– Что случилось? Тебя кто-то обидел?
Я вырвалась и мотнула головой, перед глазами так и стояла Белла с голой задницей и его перекошенное от наслаждения лицо. Хотелось завыть волком.
– Зачем ты привёз меня сюда?
Он растерянно взъерошил волосы:
– Тебе некуда было идти. И… ты нужна мне.
– Зачем? Я не настолько совершенна, как она. Вряд ли со мной тебе будет также хорошо… – я не смогла закончить фразу, захлёбываясь от рыданий и упала в кресло, обхватив себя руками, будто хотела закрыться от него, от всего, что произошло.
– Ты видела? – Даже не глядя, я знала, что он покраснел и смутился не меньше моего. – Прости, это…
– Не то, что я думаю? – я горько усмехнулась.
– Данная модель выполняет разные функции, в том числе и такие. Это… ничего не значит. Просто физическая потребность. Я не собирался, вышло случайно, скорее по привычке. Прости.
– Не стоит передо мной извиняться. Я здесь всего лишь гость.
– Нет, – он присел рядом с креслом на корточки, легонько сжав мои запястья. – Я бы предпочёл, чтобы там, на её месте, была ты.
Я зажмурилась, сердце ухнуло камнем вниз, его слова тут же визуализировались в моей голове, я сжала колени, пытаясь загасить огонь вдруг проснувшегося желания, ощущая, как лицо вспыхнуло огнём, словно в него плеснули кислотой. Непонятно – от стыда или возбуждения.
– Кэти… – он наклонился так близко, обдавая меня прохладой мятного бриза, но я нашла в себе силы оттолкнуть. Он провёл рукой по моим волосам, отказываясь сдаваться: – Кэти, я не мастер за кем-либо ухаживать, я абсолютно не представляю, как себя вести. Советы из сети не очень помогают, – он усмехнулся. – Останешься со мной? Я бы очень этого хотел.
Мои брови поползи вверх, я не совсем понимала, что он имеет в виду под «останешься» и растерянно моргала, пытаясь прочистить глаза от слёз.
– Не думаю, что тебе понравится со мной… после неё. Кажется, у меня нет опыта. Совсем.
– В каком-то смысле у меня тоже, – хмыкнул он. – У меня никогда не было девушки. То есть я, конечно, встречался со многими, но… Это скорее бартер. Ни одна из них меня не любила. В какой-то момент я решил, что с роботами проще. Так что я тоже могу тебе не понравиться.
– Белле ты нравишься.
– В настройках Беллы вероятность того, что я ей понравлюсь 99%, сложно при таком раскладе ударить в грязь лицом.
Я покраснела, спрятав лицо в ладонях. Даже так. Она всё чувствует, абсолютно всё. И её чувства можно настроить.
– Я открыл тебе счёт в банке, посмотришь в личном кабинете. Таксопарк уже перечислил компенсацию. На днях позвонят насчёт выбора базового жилья. И ты сможешь уйти. Или остаться. Не как гостья. – Он сидел на полу у моих ног, а я не знала, что ответить. Я так привыкла, что он рядом. Я не умела жить без него. Я не помнила свою жизнь без него. И боялась его разочаровать, боялась не оправдать ожиданий. До смерти боялась.
– Я люблю тебя. – Слова вырвались сами, я крепко зажмурилась и перестала дышать. Я не произносила эти слова даже в своих мыслях. И сейчас далеко не самый подходящий момент для подобного признания.
– И я люблю тебя, Кэти! – Он схватил меня в охапку, счастливо улыбаясь и пытаясь поцеловать, я хихикала и уворачивалась. С его носа слетели очки, бесшумно спланировав на ковёр, но он не обратил внимания.
– У тебя ужасные очки, – прошептала я. Мне хотелось смотреть в его глаза без помехи в виде толстых стёкол. Такой цвет глаз называют ореховым: при ярком освещении они светло-зелёные, но стоит убавить свет, как превращаются в карие.
– Да? И что в них ужасного? – рассмеялся он в ответ.
– Из-за них не видно твоих прекрасных глаз. Ты никогда не носил линзы?
– Нет. Как-то не задумывался. Раньше никто не говорил мне, что у меня красивые глаза. Тем более прекрасные, – Макс слегка покраснел, но я видела, что ему приятно. Интересно, Белла умеет говорить комплименты? Наверняка.
Он подхватил меня на руки и отнёс в свою спальню (или теперь это наша спальня?). Я бы хотела, что мой первый раз случился не сегодня. Не после того, как я застукала его с Беллой и не могла выкинуть это из головы. Но возражать не осмелилась. Не хотела его обидеть отказом. И не хотела, чтобы он снова побежал к ней. Она-то никогда не отказывает. Для неё любой момент подходящий. Но всё это вылетело из головы, когда он коснулся моей обнажённой кожи. Разве может механическая кукла почувствовать то, что творилось в моём теле? Это не только физические ощущения, это нечто большее, позволяющее взлететь, не имея крыльев, и парить среди звёзд. Задыхаться от нежности и распадаться на молекулы в его объятиях.
Глава 7
– Я тебя не разочаровал?
– Я тебя не разочаровала? – мы сказали это почти одновременно и расхохотались.
– Нет, – он пришёл в себя первым.
– Нет, – отозвалась я эхом, положив голову ему на плечо. – Почему ты думаешь, что они тебя не любили? Те девушки, с которыми ты встречался?
– Такое сложно не заметить… В школе я влюбился в самую красивую девочку в классе. Конечно, она меня игнорировала.
– Даже не помогло то, что твои родители – звёзды?
– Я поздний ребёнок, к тому времени о группе «Экстра» уже подзабыли, да и молодёжь слушала совсем другую музыку. Так что слава предков не помогла, а скорее добавила насмешек. Я написал стихи. Той девушке. А она высмеяла меня перед всем классом. Так до выпускного мне это и припоминали.
– Мне жаль. Уверена, стихи были хорошими.
– Так себе. Наивными и глупыми, родительский талант не передался, – он грустно усмехнулся. – Друзей у меня не было. Меня это не тяготило, мне больше нравилось возиться с микросхемами и программными кодами, общения с людьми я всеми силами избегал. Ни с кем из моего окружения не нашлось схожих интересов. Тогда я решил, что сделаю себе друга сам. Так появился первый робот Дил, страшненький, с кучей багов, но с ним я мог часами болтать о чём угодно.
– А сейчас у тебя есть друзья?
– Скорее приятели. Коллеги. Разве что Юрген… Я так и не научился взаимодействовать с людьми. Позже, когда открылся центр «Беллатрикс», и первая партия андроидов произвела небывалый фурор, обо мне затрубили во всех СМИ, я неожиданно стал завидным женихом. Какое-то время даже наслаждался триумфом, думал вот оно – сбылась американская мечта! На одной из вечеринок, которые я, хоть и нечасто, но стал посещать, познакомился с известной моделью, очень быстро у нас завязался роман. Я с ума по ней сходил и был уверен, что это взаимно. Она переехала ко мне и вскоре стала отдаляться. Я и сам виноват, слишком много времени уделял работе, а не любимой. Она мне изменяла. В конце концов стала раздражать, и я указал ей на дверь. Были ещё – один и тот же сценарий, в конце концов мне надоело, и я решил, что девушку я тоже могу создать себе сам, как и друзей.
– Так появилась Белла?
– Нет, до неё были другие модели, попроще, я постоянно совершенствовал их. И горжусь тем, что получилось. Робот не заменит настоящую любовь, но ведь не каждому суждено её встретить.
– Ты был счастлив с ней?
– С Беллой? Сложно сказать. Мне было удобно. Она знает все мои привычки, предпочтения… Со временем это наскучивает. Я знаю, что она скажет, сделает, как отреагирует. Я сам её программировал.
– А со мной… удобно?
– С тобой я чувствую себя счастливым. По-настоящему. Наверно, впервые в жизни.
Я закрыла глаза, блаженно расплываясь в улыбке.
Утром я проснулась от его ласк, потом он уехал в лабораторию, даже не выпив свой любимый мятный чай – опаздывал. У них там намечалось какое-то важное тестирование последнего обновления. Я провалялась в постели почти до 10-ти утра, не имея желания вставать, тело приятно отзывалось на малейшее движение. Мне хотелось сохранить эти ощущения как можно дольше. Собиравшись с духом, я поползла в душ. Теперь самые обыденные вещи казались особенными. Лиззи подала мне чашку ароматного капучино, сегодня он вкуснее, чем обычно. Возможно, дело в новой кофемашине, или я же слишком счастлива, и от этого ощущения острее, чем раньше.
Белла уже лежала на шезлонге у бассейна. Настроение немного испортилось, но я задрала подбородок вверх и спокойно прошла мимо. Макс выбрал меня, это ей надо переживать. Поплавала минут 5, не больше, всё-таки нервы сдали, хотя она даже ни разу не взглянула в мою сторону.
Макс заказал комнатные растения, два дня я расставляла их по всему дому и давала указания Генри, мечтая, что позже напишу картину, что-нибудь яркое, броское, чтобы повесить над диваном в гостиной и немного оживить скудный интерьер.
– Необязательно сидеть всё время дома, можешь съездить по магазинам или просто прогуляться по городу. В гараже есть обычная машина, если тебе страшно садиться в робомобиль. Все андроиды умеют управлять, возьми с собой Лиззи или Ханну, – Макс переживал, что я целыми днями сижу в четырёх стенах. Но мне не хотелось никуда выходить. Здесь я чувствовала себя в безопасности. Весь остальной мир меня пугал.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71066947) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.