Не избитый
Артемий Эдуардович Леонов
Одиннадцатый класс, время выбора, когда ты решаешь, чему же посвятить всю жизнь. Но если оказывается, что тебя этого выбора лишили, если его сделали уже давно, а твоя единственная возможность – это согласиться. Что делать тогда? Как смириться с этим? А если при всем при этом из числа носителей силы ты вдруг оказываешься самым слабым. Где найти опору? Как не подвести товарищей, а главное, самого себя?
Артемий Леонов
Не избитый
пролог
В голове у меня, слишком много информации. Я помню буквально все, что происходило со мной в последние десять месяцев. Если вы спросите, я смогу перечислить все, что ел в любой из дней на завтрак, обед или ужин. Могу сказать все правильные ответы на тест, по истории, который был в ноябре Я могу расписать поминутно кто, где стоял на физкультуре или кто вообще не пришел на нее. Но я не буду утомлять такими подробностями, ведь постараюсь вписать только действительно важное. То, что поможет понять не только меня, но и всех, кто был рядом в тяжелейшие моменты жизни.
Мне нужно торопиться, через три недели я все забуду. Все мои воспоминания заменятся на другие, и, взглянув на эти слова мне будет казаться, что все тут написанное ложь и плод моего воспаленного воображения. Звучит странно, не правда ли? Но с чего же начать? Пожалуй, правильней будет начать с дня, который я сам считаю отправной точкой, а именно двадцать третье сентября.
P.S Имена всех людей в произведении были заменены на другие. Даже мое собственное.
осень
глава 1
На мне кофта с капюшоном, под ней гладко выглаженная рубашка, которая заправлена в черные классические штаны. На плечах полупустой портфель с одним учебником и парой тетрадей. Я опаздывал к первому уроку на десять минут. Но ни на йоту не ускорился. Решив, что позиция одиннадцатиклассника, дает право на некоторые послабления со стороны учителей.
К тому же первой шла химия, которой нет в моем перечне предметов для сдачи экзамена. В голове уже звучала давно набившая оскомину фраза Елены Борисовны: «Александр, учеба только началась, а ты уже опаздываешь, как тебе не стыдно». В ответ она бы получила угрюмое молчание, и слегка опущенную, для вида, голову.
Мои мысли еще немного блуждали вокруг химии, пока музыку в наушниках не прервал звонок на телефон. На экране было написано: «Вика ШК». Я слегка удивился, но все же ответил.
– Ало. – сказал я.
– Ты, может, снимешь наушники и посмотришь направо? – сказала она раздраженным голосом.
Повернувшись, я увидел ее, стоящую под тенью большего дерева. Она скривила лицо в натянутой улыбке и лениво помахала мне рукой. Я же снял наушники и направился к ней.
– Привет. – сказал я, оказавшись под тенью того же дерева.
– Ага. – сказала она, шаря в своем портфеле.
– Что с настроением? – поинтересовался я. В таком состоянии ее было невозможно терпеть. – Опять ретроградный Меркурий портит тебе жизнь?
– Заткнись.
Сказала Вика и продолжила лазить в своей сумочке. Это длилось с полминуты, и ничего оттуда не достав, она обратилась ко мне.
– Ты готов?
– К чему?
– Контрольной по химии. – сказала Вика, одарив меня мимолетным взглядом.
– Мы даже месяц не отучились, а эта рыжая любительница алхимии уже готова весь класс завалить двойками? – вспыхнув, произнес я.
– Я того же мнения… то есть ты не готов?
– Нет. У тебя про это спрашивать бессмысленно?
– Не раздражай. – сказала Вика. – Я не пойду. Ты со мной?
– Получается так, лишняя двойка мне ни к чему.
Она ничего не ответила и, повернувшись ко мне спиной, пошла вглубь дворов. Я ругнулся про себя, но все равно пошел следом.
Во время прогулки я не хотел ни о чем говорить, лишь медленно разглядывал улочки, по которым мы вышагивали. Вокруг падали желтые листья, а перелетные птицы пели свои последние песни. Рядом с нами прошли несколько родителей ведущие детей в садик. Но мое лицезрение природы прервала Вика, которая толкнула меня в плечо.
– Там сядем.
Сказав это, она указала пальцем на лавочку, которая отвечала всем требованиям, как молодежи, так и любого пенсионера. У нее была спинка, она находилась под деревом, листья и ветки которого защищали от еще палящего в это время года солнца.
Мы сели и Вика, достав телефон, начала листать ленту социальных сетей. Я же, в свою очередь, старался вспомнить какие уроки у нас идут дальше: «Физра, два русских, география и английский».
– А ты не знаешь, Марина Анатольевна вышла с больничного? – спросил я.
– Не знаю.
– У нас сегодня два урока русского, а перед ней физра. Мне просто интересно есть ли вообще смысл идти на физру, если дальше у нас будет два окна. Спроси у Наташи, она должна знать
– На физру никогда нет смысла ходить. – язвительно ответила она. – Щас спрошу.
Она написала несколько сообщений, потом подняла голову и к чему-то пристально пригляделась. Я повернулся в ту же сторону и увидел, что ее так заинтересовало. Над подъездом, на небольшом козырьке, сидели рядом, ворона и голубь. Крыльями они практически дотрагивались друг до друга, но совершенно не обращали на это внимание. Вдруг ворона повернула голову, и словно удивленная такому соседству вспорхнула крыльями, каркнула и улетела. Вика же успела достать свой телефон и сделала несколько нечетких, мыльных фотографий.
– Неудачные фотки – сказал я, заглянув в экран ее телефона.
– Из неудачных тут только ты. – проговорила она. – Наташа сказала, что русского сегодня не будет. Пошли тогда до меня, мне нужно кое-что взять.
И вновь не дожидаясь моего ответа, она встала и пошла. Быстро привыкнув к этому, я медленно поднялся и побрел за ней.
С Викой мы жили в соседних подъездах. И раньше, когда мы были в садике и в начальной школе, очень хорошо общались. Гуляли практически каждый день, ходили в одну группу садика. Постоянно были друг у друга в гостях, потому что наши родители тоже дружили. Общение родителей до сих пор сохранилось, а наше свелось на нет. Я даже был слегка удивлен, когда она мне позвонила.
В классе седьмом-восьмом у нее появилась другая компания. А у меня в то же самое время появился Кирилл, с которым мы и проводили практически все свободное время. Наше общение с Викой теперь сводилось лишь к тому, что она спрашивала домашнее задание и просила списать.
– Подожди меня здесь. – бросила она, когда мы оказались около ее подъезда.
Введя какую-то комбинацию, она зашла внутрь. Я окинул взглядом свой подъезд, и вспомнил, что примерно в это время мой отец и уходит на работу. Конечно, увидев меня он ничего бы не сделал. Но мысль об этой встречи меня не сильно радовала. Поэтому я встал за куст и с нетерпением ждал возвращения Вики.
– Ты пришла сумку поменять? – говорил я, стараясь поскорее увести ее за угол дома.
– Даже если и так, что с того?
Я ничего не ответил и после этого мы решили прогуляться до площади Ленина. По ее словам, там продавали неплохой кофе.
Во время прогулки мы что-то разговорились о нашем детстве. Вспоминали смешные моменты. Как бегали от сумасшедшей соседки, как случайно спалили футбольное поле, или как любили бегать наперегонки до угла дома и то, как она меня постоянно обгоняла. Эти воспоминания были действительно приятны. Но еще приятней видеть в ее глазах то же самое наслаждение во время разговора, как и у меня.
Подойдя к кофейне, Вика долго думала, какой сироп ей добавить. За это время я уже успел оплатить и забрать кофе, с карамельным сиропом. Могу заметить, оно действительно оказалось очень вкусным, только горячим. Наконец, и Вика сделала свой заказ.
Но как только она забрала свой пластиковый стаканчик у баристы, ей кто-то написал. Взглянув на умные часы, она сказала.
– Это от Димы.
– Так посмотри, вдруг что-то в школе случилось.
– Щас. – сказала она, не забыв при этом закатить глаза.
Держа в одной руке кофе, другой Вика достала телефон и, как только разблокировала его, вскрикнула и выронила стакан. При падении крышка открылась, и кофе испачкало ее штаны.
– Что случилось? – спросил я, встревоженный ее реакцией.
Она ничего не ответила все так же, продолжая смотреть в телефон. Когда я подошел и взял ее за руку, она резко отдернула руку и убрала телефон в карман.
– Что случилось? – еще раз спросил я.
Посмотрев на меня, Вика слегка приоткрыла рот, но ничего не сказала, словно стараясь подобрать верные слова. Потом она все же произнесла.
– Я обещала на русском обсудить с историчкой день самоуправления, и забыла. Вот и все. – произнесла Вика.
– Вик, ты уверена? – проговорил я, понимая, что она врет. – Если что-то случилось, просто расскажи.
– Саш, я же сказала, все хорошо. – взяв себя в руки, сказала она
– Только по твоим штанам этого не скажешь.
Она поглядела на них. И увидев большие кофейные пятна, шепотом ругнулась.
– Попроси в кофейне что-нибудь, нужно быстро вытереть это. – сказала она.
Я пошел к баристе, но тот видя, что произошло, уже протягивал большую пачку салфеток. Сухо поблагодарив его, я схватил их и быстрым шагом вернулся к Вике, конечно, они мало чем помогли. Ее темно-синие штаны, после использования салфеток, продолжали отдавать каким-то светло-коричневым цветом.
– Зато теперь от тебя весь день будет пахнуть кофе – произнес я.
– Мне сейчас совсем не до смеха. – протараторила Вика.
Я стоял рядом, не зная чем ей помочь. Не желая в таком виде идти домой, она решила вызвать такси. Пока она его вызывала, бариста сделал ей еще один кофе. Сказав: «Это от заведения». Я ухмыльнулся уверенный в том, что если бы стакан уронил я, то никакого кофе мне бы не досталось.
Вика не стала отказываться от второго напитка. И попивала его, пока мы ждали такси. Я не хотел вновь заострять внимание на сообщении, но не смог удержаться.
– Послушай Вик… – начал я, но она меня оборвала.
– Саш, все в порядке! – сказала она. – Правда, просто я узнала то, о чем и так должна была помнить. Но я тебе обещаю, все хо-ро-шо. Понимаешь?
– Понимаю, но если что, я живу в соседнем подъезде.
– Я помню. – сказала она. – Только пообещай, ты ни у Димы и ни у кого другого спрашивать ничего не будешь. Хорошо?
После нескольких секунд обдумывания я ответил: «хорошо». Вскоре прибыло такси. Я встал, думая поехать с ней. Но она меня обняла, давая понять, что поедет одна. Выкинув стаканчик с кофе в мусорное ведро, она подошла к машине и сев на заднее сидение, поехала в сторону дома.
Я остался там, мой кофе еще не закончился, и я был намерен его допить. Ко мне подошел бариста. Мне показалось он старше нас, на пару лет. Он попросил у меня ее номер. Я без задней мысли достал свой телефон и показал ему, уверенный на сто процентов, что она не ответит. Улыбнувшись и похлопав меня по плечу, он ушел в свою коморку.
Я продолжал сидеть. Мысль о том, что же там случилось, не давала мне покоя. Загадки и неразгаданные вопросы были моей слабостью. А если от меня что-то к тому же скрывали, я просто не мог усидеть на месте. Проще говоря, излишне любознательный.
Конечно, я обещал ни с кем это не обсуждать, но даже в момент обещания, знал, мои слова чистая ложь.
В это самое время, мне пришло сообщение на телефон. Я был на сто процентов уверен, что это именно тот, о ком я подумал. Так, оно и оказалось. На телефоне, было сообщение, которое мне написал Кирилл Устюгов. Он был, что ни на есть лучший друг. Мы постоянно находили интересные темы для разговора и придумывали чем бы заняться вместе. Но главное, я знал, что бы ни случилось, он всегда будет на моей стороне. Я же мог пообещать то же самое. И это в нашей дружбе, было прекрасно.
Во время нашей короткой беседы мы договорились встретиться вечером, часов в семь. Он сам предложил, а я живо согласился, это была идеальная возможность поведать ему, о произошедшем.
Посидев еще немного на лавочке, я направился прямиком домой. К этому времени родители были уже на работе. Поэтому не было никаких глупых вопросов о том, почему я не в школе.
Когда я пришел домой, было только одиннадцать. Я снял с себя уже осточертевшую форму и сразу пошел на кухню. До прогулки было восемь часов, и я решил занять это время тем же чем и всегда. Делать все что угодно, но ни в коем случае не готовится к завтрашней учебе.
Когда было уже часов шесть, я написал Кириллу и спросил, все ли в силе. Он ответил через пару минут: «В семь на лавочке». Мне не нужно было уточнять, про какую именно лавочку он говорил. Потому что мы всегда встречались, возле одной и той же. В ней не было ничего не обычного, она просто находилась ровно посередине между нашими домами.
Я надел синюю футболку, темно-зеленые штаны и серую кофту. На улице было довольно тепло, но я знал, из-за того, что солнце вскоре уйдет за горизонт, начнет холодать. Обувшись в кроссовки, я вышел из дома. Выйдя из подъезда, я увидел своего отца. Мы лишь сухо с ним поздоровались и спросили как друг у друга дела. По его уставшему, но спокойному выражению лица я понял, что из школы не звонили.
«Вот и хорошо, одной проблемой меньше. – подумал я, продолжая спускаться».
Уже через семь минут я сидел на лавочке в ожидании Кирилла. Часы показывали восемнадцать пятьдесят три. Я не был удивлен, когда в семь пятнадцать его не было на месте. Он постоянно опаздывал. Все сидели с удивленными лицами, если Кирилл появлялся к первому уроку вовремя. И каждый раз, обещая себе приходить чуть позже, чтобы не ждать его, я все равно приходил вовремя.
Как только я захотел позвонить, его силуэт появился из-за угла. По мере его приближения я видел в нем все больше до боли знакомых черт. Он был долговязый (Выше меня на голову, а то и полторы), с ярко-голубыми глазами и длинной шевелюрой цвета блонд, лицо было длинное, с выпирающими скулами. В общем, он был довольно популярен у противоположного пола. Из класса же он общался со мной, да и еще с парой одноклассников. По его словам, все остальные были: «Тупорылыми детьми, которых не интересовало ничего, кроме того что находилось в трусах у соседа(ки) по парте".
– Ты не торопился. – сказал я, пожимая его руку.
– Тебе тоже привет. – сказал он, присаживаясь рядом со мной – Как дела?
– Нормально. У тебя как?
– В принципе… хорошо – сказал он, слегка задумавшись перед ответом. – Почему в школе не был?
– С Викой встретился по дороге в школу, и мы коллективно решили никуда не идти.
– Понятно. – ответил он
Всегда, когда я заговаривал практически о любом из нашего класса, он пытался либо сменить тему разговора, либо говорил про них гадости.
– Зачем ты с ней общаешься? Она же пустая как матрешка.
– Да я с ней и не общаюсь, просто пересеклись. – начал оправдываться я, но поняв, что оправдываюсь, резко изменил тон разговора. – И вообще, какое тебе дело с кем я общаюсь?
– Да никакого, просто высказал свое мнение. Разве нельзя? – сказал Кирилл, и по его голосу я понял, он не против поспорить.
– Я понимаю, ты не переносишь больше половины класса. Но давай как-то поспокойней.
– Что, задел твое нежно сердечко? Прости, я не знал, что твои чувства к ней еще не остыли.
– Завались. – сказал я, не потому, что мне она не нравилась, а как раз таки наоборот.
Немного помолчав и поговорив с ним на какие-то отвлеченные темы, я поведал ему, что произошло сегодня с Викой, после сообщения Димы.
– Что ты об этом думаешь? – спросил я, закончив рассказ.
– Бросил он ее, наверное, вот и все.
– Они разве встречались? – поинтересовался я, с екающим сердцем в груди.
– Я откуда знаю? Свечку не держал, извини. В школе ничего такого не было, я бы знал. Что могло еще произойти между ними… уверен…
Он все говорил и говорил, но мне уже было не до этого. Я был удивлен тому, что он говорит так долго. Думал, отстреляется парой банальных фраз и все, но нет же. Он все больше и больше разглагольствовал на эту тему. А так долго он мог говорить только про то, что связано с ним.
– …Ну, я так думаю. А там уже без понятия, что да как. – закончил он и смотрел на меня, ожидая какого-то ответа.
– Да, ты, наверное, прав. – ответил я, хотя был без понятия, о чем он говорил.
Но его уже не интересовал мой ответ. Рядом прошли две симпатичные девчонки из параллельного класса и он, заговорив с ними, совершенно забыл обо мне. Я, конечно, мог присоединиться к их разговору. Тогда я себя убеждал, что просто не хочу с ними общаться. Но сейчас я с уверенностью могу сказать, просто стеснялся. Мне всегда было легко общаться с людьми, которых я уже знаю. А заводить новые знакомства, пожалуй, это было не для меня.
Пообщавшись, минут десять, девочки куда-то ушли. Кирилл опять вспомнил о моем существовании. Дальше мы продолжали говорить обо всем, что приходит в голову. Наши самые любимые темы это космос и психология. Конечно, мы не были какими-то учеными, и знания наши были поверхностными. Но сравнить учения Фрейда и Юнга могли. Также было и с космосом. В большинстве своем о нем мы знали из видео или небольших статей. Но нас все равно будоражили такие разговоры и рассуждения. Иногда мы могли поделиться историей из жизни какого-нибудь великого полководца. И если другого это заинтересует, он в следующий раз сам что-нибудь расскажет.
Во время разговора он обернулся и посмотрел назад. Потом медленно взял сумку с вещами, которую положил рядом, и, протянув мне руку, сказал:
– Пошли отсюда.
– Куда? – спросил я.
– Не знаю, просто прогуляемся, я уже все себе отсидел.
Ничего не ответив, я пошел с ним. Но поняв, что он что-то увидел сзади, решил, как бы ненароком обернуться. И какое же было мое удивление, когда я увидел практически половину класса, идущую в нашем направлении. Удивлен больше всего я был, не количеством, а тем, кто был в этой разношерстной группе. Там были уже вам знакомые Вика и Дима, которые шли в отдалении друг от друга, что не могло меня не радовать. Илья, низковатый, но крепко сложенный, паренек, который практически всю свою жизнь занимался борьбой. Его самым любимым увлечением, было, с кем-то подраться. И, мне кажется, это было единственное, что его интересовало.
Также с ними был Данил, душа компании и главный весельчак. Лет шесть назад он потерял брата близнеца, но это нисколько не сломило его позитивный взгляд на мир.
Рядом с ним шли две подружки, Даша и Света. Сейчас я не вижу смысла описывать их по отдельности. Они всегда были вместе, ходили в школу, гуляли, работали вдвоем в одинаковых группах, а также мечтали поступить в один институт. Часто вместе с Кириллом мы их называли ОНО, ведь были уверены, если ты их разведешь в разные комнаты и будешь задавать одинаковые вопросы, то и ответят они совершенно одинаково.
Свету за руку держал Егор, это была этакая пара класса. Уже на протяжении пяти лет они встречались и только благодаря ему, две подруги не срослись в одну сверх подругу. Егор для меня был сверх непримечательным парнем. Оценки средние, на физкультуре занимался средне, даже шутки у него были какие-то средние. Не знаю почему, но вот такой о нем у меня сложилось мнение.
Но присутствие одного человека поразило меня до глубины души. Это была Наташа. Самая тихая из людей, самая спокойная из всех существ на земле. Круглая отличница и любимица учителей. Она ни с кем в школе не общалась, только отвечала на уроках. Разумеется, у нее были очки и конский хвостик на голове. Одета же она была всегда так, словно пришла на воскресную службу.
Так, они и шли этой странной кучкой, которые по отдельности-то не очень хорошо общались, а здесь вместе. Я издали слышал, как Илья обещал Наташе, что сожжет ее хаски, которую она вела на ошейнике и собака гавкала на Илью. Они видели, как мы с Кириллом встали и ушли, но никак на это не отреагировали.
– Что, испугался их? – спросил я, пытаясь задеть Кирилла
– Разумеется. – с легкой улыбкой, ответил он. – Просто не хотел с ними общаться. Мне достаточно общения с ними в стенах школы.
– Откуда они идут? – спросил я, вопрос был риторический, но Кирилл ответил.
– Скорее всего, хотят подлизаться к Наташе, чтобы она им тоже давала ответы на контрольные.
– Ей их дают? – удивился я
– Естественно, как после такого, – подняв два пальца к лицу, Кирилл языком изобразил тривиальное движение – можно ей не дать.
– Ты идиот. – улыбаясь сказал я.
– Возможно, но если у них резко пойдут пятерки, то ты сильно не удивляйся. – потом он пристально посмотрел на меня и продолжил. – Кроме Вики, конечно, она настолько тупая, что даже списать не сможет нормально.
– Заткнись, пожалуйста – сказал я, ударив его в плечо. – Ты опять начал нести бред.
– Лучше нести бред, чем видеть везде какие-то странные связи как ты. О, Вике написал Дима, что-то произошло. О-о-о Одноклассники гуляют вместе, обосраться можно. Может, они убили кого-то. Тебе-то какая разница?
Говоря эти слова, он изо всех сил кривлялся, показывая мне всю абсурдность моих предположений. Я вновь попросил его заткнуться. И он вправду замолчал.
Мы еще недолго побродили по городу, изредка говоря друг другу о своих наблюдениях. И вскоре, он сказал, что ему пора. На этом и разошлись.
Идя домой один я думал о том, что и вправду себя накручиваю, замечая в сегодняшнем дне какую-то странность. Для себя я решил, что увидел лишь то, что хотел увидеть. И эта тайна хоть как-то украсила мои серые будни. На некоторое время я себя почувствовал, словно в сериале стиля «нуар». Где в маленьком городке начинает происходить что-то странное, и только гениальный сыщик, может понять, кто же все-таки убил Лизу.
Придя домой, я выпил стакан горячего чая с вафлями, собрал портфель на завтра и лег спать пораньше. Не потому что хотел спать, а потому что из дел на сегодня осталась только домашняя работа.
глава 2
Это было на следующий день. На математике я сидел на третьей парте третьего ряда. В правом ухе у меня был наушник, я слушал музыку, совершенно не обращая внимание на слова учителя. «Я все равно сдаю базу» – подумал я еще в десятом классе и поэтому появлялся на математике только из-за уважения к учителю. В ухе Кирилла был мой второй наушник. Он как раз таки хотел сдавать профиль, но ему тоже было не интересно происходящее на уроке. Вместо этого он играл в телефон. Я же читал краткое содержание по литературе на следующий урок.
Неожиданно для нас, нам дали два маленьких листочка. На доске было написано две задачи по геометрии, каждая для своего варианта. Кирилл отдал мне наушник и принялся решать. А я в это время пытался дочитать «Преступление и наказание». Через пять минут он протянул мне листок с уже решенной задачей. Переписав все, там написанное, я сдал его учительнице.
Прозвенел звонок, и я, уже с собранной сумкой, постарался как можно быстрей выскочить из кабинета. Мне очень хотелось есть, а после второго урока в столовой миллион детей из начальной школы, из-за которых невозможно ничего купить. Спускаясь по лестнице и разрываясь в выборе между пиццей и булочкой с повидлом, чья-то рука ударила меня в плечо. Я шел в наушниках, и, не зная, кто меня тронул, резко обернулся, готовый к чему угодно. Но сзади стояла Вика, как обычно, чем-то недовольная. Я был слегка удивлен, ведь на математике ее не было.
– Ты идиот. – сказала она, как только я снял наушники, при этом смотря на меня с явным недовольством.
– Тут ты не права, меня зовут Саша. А идиот это… – я попытался пошутить, но она меня перебила.
– Ты зачем дал тому идиоту мой номер? – спросила она.
Я сначала не понял, о ком она говорит, а потом в моей голове возник образ баристы из кофейни. На моем лице появилась ехидная улыбка.
– А что не так? Он попросил, я ему дал, так сказать, мужская солидарность.
– Мужская солидарность? – сказала она, с выпученными на меня глазами. – Этот придурок стоит сейчас на улице с букетом.
– Серьезно? Где? – сказал я, рассмеявшись так громко, что ряды проходящих мимо детей косо на меня посмотрели.
Она ничего не ответила и, взяв меня за руку, повела в класс истории, это был наш следующий урок, поэтому там уже сидело несколько наших одноклассников. Вика подвела меня к окну, и я увидел его. Он стоял около забора с большим букетом. Я еще раз посмеялся.
– А что ты не вышла к нему? Правда, я рядом с ним не вижу белого коня. Но вроде он смахивает на принца.
– Он там стоит уже около часа. – ответила она – Я блин из-за него не пошла на математику.
– Для вас прогулять урок, это огромная потеря. Пятном позора отмечен ваш род мадам. И его больше никогда не смыть. – сказал я.
– Все из-за тебя. – сказала она. – Поэтому и разбираться тебе.
– Из-за меня? – удивленно спросил я. – Нет, нет, нет. Меня в это не впутывай. Уж я точно не говорил ему, где мы учимся.
– Не говорил? – озадаченно поинтересовалась она. – Я вообще ему один раз ответила и тут же сбросила.
– Кто тогда ему сказал? – спросил я, еще раз посмотрев в окно.
Все, кто был в кабинете, слышали, о чем мы говорим, да и у нас и мысли не было разговаривать тише. Вскоре все кто решил не идти в столовую, стояли рядом с нами и смотрели в окно.
В итоге всем коллективом мы решили; я должен пойти и сказать, что он ей неинтересен. Я до последнего отнекивался, считая эту идею до боли глупой. Но меня вразумили тем, что я единственный человек которого он хоть раз видел. К тому же Илья вызвался пойти со мной. До звонка оставалось десять минут, и мы пошли на улицу.
Из-за какого-то странного правила, охранник не выпускал из школы до конца четвертого урока. Но так как в физкультурном зале из-за духоты была открыта дверь, выйти было очень просто. Мы с Ильей обошли школу и направились к парню с букетом. Я немного волновался, но смог взять себя в руки и когда мы к нему практически подошли я произнес: «привет», протягивая ему руку. Он посмотрел в мою сторону, несколько задумавшись, потом вспомнив кто я, тоже протянул руку.
– Слушай, тут такое дело… – начал я, не зная, что сказать.
Сам того не замечая я посмотрел на окна класса истории и увидел, лица одноклассников, которые смотрели на меня.
– Она не выйдет.
– В смысле? – спросил он.
– В прямом. – ответил я и увидел боковым зрением как из белой машины, стоящей неподалеку, выходит два парня. – Сожалею, но ты ей не понравился.
– Пусть она тогда сама спуститься и скажет. – ответил он, слегка раздраженно.
– Она не выйдет. – повторил я, а двое парней уже стояли за спиной баристы.
– Ладно. – ответил он. – Валите тогда обратно в школу.
По лицу Ильи было видно, что он сильно озадачен последними брошенными словами. Я же толкнул его в плечо, и мы пошли на урок.
– Шавки посыльные. – крикнул бариста нам в спину, а это Илья уже стерпеть не смог.
– Что ты сказал? – переспросил Илья резко оборачиваясь и направляясь в сторону того парня
Пока мы возвращались к месту нашего последнего диалога, я несколько раз проклял себя за то, что взял Илью с собой.
– Что слышал…
Лишь это успел он сказать, прежде чем кулак Ильи, встретился с его подбородком, отчего тот слегка пошатнулся, но не упал.
Дальше все произошло очень быстро. На Илью набросились двое. Я не хотел и не любил драться, поэтому одного из них я толкнул в грудь и сказал отвалить. На это мне ответили кулаком в живот, а потом мне прилетел удар в глаз, от которого, я и упал на землю.
Адреналин ударил мне в голову. Как говорится, для меня сейчас оставалось два варианта: бей или беги. Я понимал, если убегу, брошу Илью одного, и ему будет непросто. Но не это послужило поводом к дальнейшим действиям, весь класс наблюдал за нами, а такой позор уже ничем нельзя было бы смыть.
Резким движением я попытался встать. И увидел, что нога летит в сторону моего лица. Мне повезло, что только в сторону, поэтому она пролетела в нескольких сантиметрах от меня. Схватив вытянутую ногу, я попытался повалить соперника на землю. Он бил меня кулаком в спину. Но, в конце концов, мой замысел удался.
Не знаю, кто в меня вселился. Но я наносил удар за ударом по его лицу, затем, когда понял, что удары не приносят ожидаемого мной эффекта, я начал бить в живот. Мой противник пытался бить в ответ, но я даже не замечал этого. В какой-то момент я вспомнил об Илье. Обернувшись, я увидел, что он дерется с двумя, отходя назад. Я понимал, скоро они его заведут в угол где некуда будет больше отступать. Он тоже это осознавал поэтому, крикнув побежал на баристу. Я встал и попытался ему помочь. Но пока я бежал, он справился с одним и забивал второго кулаками. Я не стал лезть и лишь через несколько секунд оторвал Илью от лежачего противника.
Повернувшись, он уже занес руку для удара, но увидев меня, простоял несколько секунд в смятении, а потом, похлопав меня по плечу сказал:
– Мужик, мужик.
После его слов мы быстрым шагом направились обратно в школу, и уже никто в спину нам ничего не крикнул. Пока мы шли, я увидел стаю собак. Они стояли и, не шевелясь, наблюдали. Их было примерно штук десять. Разных размеров и разной породы. Все они следили за нами, до того момента, пока мы не зашли за угол, после этого они разбежались во всевозможные стороны, словно представление в театре закончилось и им пора по своим делам.
Засмотревшись на собак, я врезался в чью-то грудь. Это был Кирилл, взглянув на мое лицо, он скривился.
– Без синяка ты не останешься. – сказал он, трогая кожу вокруг глаза, которая медленно начинала болеть.
Вместе с Кириллом нам на помощь выбежал Данил, ничего нам не сказав, он нырнул за угол и через пару секунд вернулся
– Неплохо вы там. – сказал он, затем начал трясти Илью за плечи. – Красавцы пацаны, красавцы. Я, конечно, не видел все полностью… – говоря это, он взглянул на мое лицо и тоже скривился – Пошли со мной.
Сказал он это, и мы все последовали за ним. Проходя по спортивному залу, где были десятый и восьмой класс, я неловко опустил голову. Илью же ничто не смущало, он был полон энергии и гордости за себя. С превеликим удовольствием он отбил пять одному восьмикласснику и даже успел закинуть мяч в кольцо.
– Какой кайф. – сказал он и засмеялся. – А ты Санек красава, я-то думал ты из этих… Уже готов был получать от троих, а ты мужик, мужик.
В какой-то момент мы пришли в столовую. Данил пошел в сторону кухарок крича: “Теть, Свет. Теть, Свет”. Через несколько минут из подсобного помещения вышла тучная женщина с приятным и добрым лицом. После того как Данил указал ей на меня, она ужаснулась, и что-то пробормотала ему ставя руки в боки. Но через несколько минут я уже сидел, прикладывая мороженое мясо к больному глазу.
– Кстати, – вдруг сказал Илья, успокоившись после произошедшего, – мне кажется, нам с тобой Санек что-нибудь причитается.
– От кого? – спросил я.
– От Вики, а от кого же еще? – ответил он. – Не брат, ты как знаешь, а я у нее точно что-то выпрошу.
– Я даже знаю что ты попросишь. – сказал Данил, а после этого скривил лицо, пытаясь спародировать Илью – Викусь, умоляю, если я буду стоять под твоими окнами, спустись пожалуйста сама.
Все разразились хохотом, кроме меня. Дождавшись пока Данил и Егор отвлекутся, на какую-то тему, я ударил Кирилла по ноге и жестом попросил нагнуться.
– Чего тебе? – спросил он.
– Собак, ты видел собак?
– Каких собак? – недоумевая спросил он.
– Которые смотрели, как мы деремся.
– Все, поздравляю. – сказал он и крепко пожал мою руку – Очевидно, это сотрясение.
– Опять ты чушь несешь, а я же серьезно.
– Ты уверен, что из нас двоих я несу чушь? Вообще-то ты говоришь о странной слежке со стороны собак.
После этих слов он отвлекся на разговор Данила и Ильи, я же остался сам по себе. Конечно, если бы кто-то начал говорить о том, что за его дракой следили собаки, я тоже не подумал бы об этом человеке ничего хорошего. Но я чувствовал, что-то странное. Как будто кто-то внутри моей головы, говорил: “Не зря вы Александр все замечаете, продолжайте в том же духе”. И что удивительно, голос этот я решил послушать.
Посмотрев на время, мы поняли; от урока осталось пятнадцать минут, и решили, на него вовсе не идти. Попросив чтобы наши вещи, забрал кто-то другой, мы остались в столовой. Заказали себе перекусить и теперь сидели, попивая чай и жуя пиццу или булки с вареньем. Я доел первый пирожок и от скуки достал телефон, на экране блокировки висело сообщение от Вики: “Прости”. Я улыбнулся, но не стал отвечать и убрал его обратно в карман.
На перемене, все одноклассники подошли к нам с Ильей и долго расспрашивали о том, как и что там было. В большинстве своем рассказывал все Илья, я же, в свою очередь, сидел молча и лишь изредка кивал. Ко мне подошла Вика, видно было, какую неловкость она ощущала, при обращении ко мне, я же, не подавая виду, наслаждался этим.
– Ты как, в порядке? – спросила она.
– Да. Все хорошо. – ответил я, указывая на заплывший левый глаз.
– За недельку пройдет.
– Это то понятно, только что сказать родителям.
Этот вопрос меня действительно напрягал. Я не любил, когда они ко мне пристают с вопросами. А синяк под глазом это действительно весомый аргумент, чтобы задать их огромный список.
– Тебе звонил бариста после этого? – спросил я
– Да, послал и заблокировал. – улыбнувшись ответила Вика.
– Все слышали? – встрял в разговор Данил и поднял наши с Ильей руки – В этой борьбе победили Илья и Санек.
Все кто был рядом, одарили нас аплодисментами. На этом я прекращаю рассказ об этом дне, и о последующих нескольких неделях я не скажу ни слова, кроме маленького замечания. Через неделю синяка действительно практически не было. Родители, к моему удивлению, не стали меня мучить вопросами, а в школе про эту историю забыли уже на следующий день. Лишь Вика еще несколько раз извинилась передо мной. Но вот через две недели начали происходить действительно странные вещи.
глава 3
Мне кажется, у каждого человека утро начинается практически одинаково. Звенит первый или единственный будильник. Ты быстро его выключаешь и понимаешь; тебе скоро вставать. Чтобы не заснуть берешь телефон и начинаешь листать ленты всех социальных сетей. После того, как окончательно проснулся, встаешь и делаешь свои утренние процедуры. Так и у меня. Посидев несколько минут в интернете, я встаю, иду в ванну чистить зубы, потом ем, одеваюсь и выхожу из дома. Но в этот день, чистя зубы, я услышал звонок телефона. Я сначала не поверил, но потом все же побрел со щеткой во рту в свою комнату. Мне надо было ко второму уроку, родители к этому времени уже ушли на работу, поэтому этот звонок никого не мог встревожить, кроме меня, конечно. Звонил Кирилл. Я немного постоял в недоумении, а потом ответил.
– Привет – сказал я, с полным ртом зубной пасты. – Что надо?
– Ты сейчас где? – ответил Кирилл, и было слышно, что он нервничает.
– Сижу рядом с римским Колизеем и попиваю вино с Меган Фокс. А ты?
–Я где-то неподалеку – сказал Кирилл. – То есть, ты еще дома?
– Да
– Отлично, тогда пойдем в школу вместе. Я тебя внизу жду.
– Ты че тут забыл? – спросил я, идя на балкон.
– Недалеко был, потом расскажу.
Я склонился над перилами и действительно увидел его, сидящего на лавочке около подъезда.
– Сейчас скину ключи. – крикнул я, забыв, что не сбросил звонок.
Поймав ключи, Кирилл направился ко мне на четвертый этаж, а я заканчивал чистить зубы. В голове у меня не совсем укладывалось, что он тут делает. От его дома до школы были идти явно ближе. Но я уже предвкушал какую-то интересную историю, как его выгнали родители, или как он гулял с кем-то всю ночь по улице. А может быть, что-то произошло такое, рассказ о чем, не может ждать даже часа. Тут у входной двери щелкнул замок и я, вытирая рот полотенцем, чуть ли не побежал на звук.
– Что случилось? – с интересом спросил я, не дожидаясь, пока он разуется.
Он снисходительно посмотрел на меня и произнес:
– А тебя это волновать не должно. – и разувшись добавил. – Есть что поесть?
Сказав это он пошел на кухню. Сделав нам обоим овсяную кашу, я начал допытываться, что же все-таки произошло. Поначалу Кирилл что-то бубнил в ответ, а потом вовсе перестал отвечать. Но я не унимался, продолжая докапываться, потому что по его выражению лица я чувствовал; он хочет что-то рассказать. Его глаза бегали туда-сюда, стараясь не смотреть на меня. Плюс к этому он постоянно отвлекал меня какими-то нейтральными фразами. И я успокоился только после того, как он взглянул на меня самым усталым и грустным взглядом, который я у него видел в жизни и пробубнил:
– Саш, ты не представляешь, как сильно я хочу тебе все рассказать, но не могу, извини. И перестань до меня докапываться, прошу.
После этого я успокоился и чуть заметно кивнул. Он улыбнулся и протянул мне руку. Это был странный жест от него, но я все же ее пожал.
– Ты дурак? Я вообще-то просил сахар. – произнес он, сжимая мою руку со всей силы.
Вначале книги я написал, что помню об этом времени абсолютно все. Но я на сто процентов уверен; он не просил никакого сахара. Просто это был его какой-то внутренний неосознанный порыв. И поняв, что происходит, он решил оправдаться за это, то ли передо мной, то ли перед самим собой. Все-таки даже такое, обычное рукопожатие, было в этот момент выше него.
Потом мы стояли на балконе, попивая крепкий кофе. Я и Кирилл уже опаздывали на урок, но из-за этого совершенно не переживали. Вдруг он неожиданно положил руку на мое плечо и произнес:
– Знаешь, я рад, что у меня есть такой друг, как ты.
– Ты чем-то болеешь? – спросил я убирая его руку с плеча и отходя в сторону – Ты это говоришь, потому что, у тебя последняя стадия рака и нет шанса на выживание? Не переживай, мы все с тобой преодолеем. Если хочешь, когда ты облысеешь, я тоже побреюсь налысо. Конечно, у меня не такие длинные волосы, но поверь, я тоже буду о них горевать.
– Заткнись. – произнес Кирилл, уходя с балкона.
Половину дороги до школы мы прошли в молчании. Он брел рядом со мной, иногда осматриваясь по сторонам. Когда мы проходили рядом с киоском, где работали по ночам тучные женщины, никогда не смотревшие на возраст покупателя, он остановился.
– Что не так? Тебе в магазин надо? – спросил я, не взглянув на него.
– Заткнись. – сказал он, напряженным шепотом.
Кирилл был чем-то встревожен и смотрел в одну точку, я проследил за его взглядом и увидел, что его так встревожило. В метрах тридцати от нас, в нашу сторону шло три огромные собаки. Я в породах не сильно разбираюсь, но, по-моему, там было две овчарки и алабай. Они пооткрывали свои пасти и рыча, демонстрировали десны. Сердце у меня ушло в пятки. Я не сильно боялся собак. Но когда к тебе направляются три громадины, явно не с лучшими намерениями, любой бы занервничал.
– Саш, медленно, спиной иди в магазин. – говорил Кирилл, загораживая меня собой.
– А может… – на секунду я запаниковал и замолчал, увидев, что они начали идти быстрей, но собравшись решил договорить. – может, ты пойдешь в жопу?
– Идиот. – сказал он, кладя мне что-то в руку.
В правой руке возник кортик. У меня не было времени задумываться, откуда он у Кирилла и, схватив его покрепче, вышел из-за спины лучшего друга.
А они все подходили. Вскоре между нами было метров пятнадцать. А я все стоял. Ноги дрожали, как будто у меня была судорога. Но отойти назад или убежать я не мог. Поверьте, если бы я был один, то уже давно прятался бы в магазине и вышел оттуда только затем, чтобы быстро запрыгнуть в такси и уехать подальше. Но я был с другом, лучшим другом. А уйти сейчас, мне не позволила банальная совесть.
– Не подходи, лучше уйди пока не поздно. – ни с того ни с сего начал обращаться к собакам Кирилл.
– Ты че несешь? – чуть ли не визжа сказал я. – Ты серьезно?
– Уйди, пожалуйста, я против этого и я не позволю вам сделать то, что вы задумали. – продолжал говорить он, совершенно не обращая на меня внимания. – Я тебя предупредил, что будет, если ты только посмеешь это сделать.
Одна из овчарок гавкнула и побежала «на нас». Точнее, мне показалось, что на нас, ведь она бежала прямо на меня. Ничего лучше не придумав, я вытянул нож вперед и зажмурил глаза. Открыл я их лишь после того, как услышал визг собаки. Она ерзала рядом на земле. Я не почувствовал, как она наткнулась на кортик, но скинул это на адреналин.
Две оставшиеся собаки в полном спокойствии сидели и смотрели на происходящее. Потом резко поднялись и побежали. Я принялся опять вытягивать руки вперед, но уже с открытыми глазами. Овчарка была немного быстрей и бежала на несколько метров впереди. И опять на меня. Она прыгнула и во время прыжка, каким-то непонятным способом, Кирилл, схватил ее в воздухе и кинул на землю.
Это произошло буквально за доли секунды, но этого хватило алабаю, чтобы обойти Кирилла и попытаться схватить меня за ногу. Собака была намного быстрей меня, и я бы не успел ничего предпринять. Когда ее пасть практически сомкнулась вокруг моей щиколотки, она замерла. Она простояла как парализованная несколько секунд. Я понял, терять нечего, и ударил ее вбок кортиком. Она завизжала и с кортиком Кирилла в боку, побежала за овчарками. Когда они практически спрятались за углом дома, я увидел на боку у овчарок по два ожога, настолько сильных, что шерсть полностью в тех местах обгорела, и было видно их порозовевшую кожу.
– Как ты? С тобой все в порядке? – спросил Кирилл, осматривая меня с верху до низу – Тебя не укусили?
– Вроде нет. – пробормотал я, не до конца, понимая, что сейчас произошло.
– Вот и славно. – сказал он. – А теперь нам пора в школу.
Он взял меня за кисть и потащил за собой. Я еще был в какой-то прострации, поэтому медленно побрел за ним.
У меня в голове было бескрайнее количество слов и одновременно ничего. Я знал; если именно сейчас не начну задавать вопросы, то потом он от них отмахнется и скажет, что мне все показалось. И как он общался с собакой и странные пятна на их теле. Но я не мог произнести ни слова, не понимал почему, но все же не мог. Скорее всего, потому что примерно понимал, что именно он ответит, а такие ответы меня не устраивали.
Незаметно для меня мы дошли до школы, в которой было достаточно тихо. Кирилл посмотрел на время и сказал, что урок начался пять минут назад, поэтому лучше пойти прямиком в кабинет. Мы направились на Биологию. Извинившись перед учителем, мы пошли к последней парте первого ряда. На первой сидела бледная Наташа, не знаю, что с ней было такое, но, казалось, она съела что-то совершенно не то. За несколько шагов до ее парты Кирилл поскользнулся и падая уронил учебники и пенал Наташи. По классу прошло несколько коротких вздохов удивления и парочка смешков. Но в большинстве своем, класс молчал.
– Устюгов, так можно и убиться. А теперь помоги Наташе поднять вещи.
– Разумеется. – ответил Кирилл, который уже встал и принялся подбирать ручки и карандаши, которые вывалились из пенала.
Сев на свое место, я заметил мимолетную встречу взглядов Кирилла и Наташи, он ей презрительно улыбнулся, она же, в свою очередь, постаралась побыстрее отвести от него взгляд. Кирилл встал, явно довольный собой.
Урок был дико скучный, и мне было совершенно нечего на нем делать. Даже виды из окна никак меня не интересовали. Об утреннем происшествии я на время забыл и окончательно решил не мучить Кирилла вопросами. Он был погружен в себя и рисовал что-то на внутренней стороне тетрадной обложки. Я так и не смог разобрать, что именно он рисовал. Я посмотрел на Вику, которая сидела на третьем ряду и смотрела в свой телефон. Тоже достав телефон, я от скуки решил ей написать:
«Привет, что делаешь?»
Через несколько секунд она посмотрела на меня и слегка хмыкнула.
«Сижу на уроке, а ты?»
«Тоже, представь какое совпадение» – ответил я ей – «Как прошла твоя неделя?»
«В целом неплохо, только математичка достала. У тебя как?»
Я уже хотел ответить, но Кирилл неожиданно выхватил мой телефон и сам ей что-то написал. Я протянул руку, чтобы забрать его, но он не отдал, пока не дописал задуманное. Через секунду она уже повернулась в нашу сторону, явно удивленная и раздраженная. Кирилл показал ей средний палец, и она отвернулась.
– Ты что делаешь? – спросил я, смотря на отправленное им сообщение.
Написано там было слов тридцать, и я процитирую только те, которые позволят белые листы бумаги «Ты… …поняла?» Вот в принципе и все.
– Ты с ума сошел? – прошептал я, ударив его в плечо.
– Тебе давно стоило прекратить с ней общаться. Она не твоего уровня полета.
– А может, ты не будешь лезть не в свое дело?
– Нет, буду. – ответил он, продолжая рисовать в тетради.
– Тебе-то, какая разница с кем я общаюсь?
– Какая мне разница? – чуть ли не крикнул Кирилл, из-за чего весь класс повернулся в нашу сторону. – Мне просто надоело все это, ты бегаешь за ней как собачка уже который год. Чуть ей нужна помощь ты тут как тут. Может, хватит?
– Закрой рот. – попытался успокоить его я, пока сам не завелся.
– У тебя есть хоть толика уважения к себе или нет? Она же напыщенная дура, которая слишком высокого мнения о себе. И главное в этом то, что ей не из-за чего быть такой. Она словно набор клише в фильмах. Это того не стоит, брат.
– Я сам решу, чего она стоит, а чего нет.
Сказав это, я больше не стал продолжать разговор. Но уже был зол. Поэтому на следующей же перемене, я подошел к ней и позвал гулять, она, к моему удивлению, сразу же согласилась. Лицо Кирилла ясно давало понять; что он этому совершенно не рад. И не теряя ни мгновения, он вылетел из кабинета, и в этот день на уроках он больше не появлялся.
– Что это с Кириллом? – спросил я Вику на следующем уроке. – Когда вы успели поссориться?
– Он просто идиот – махнув рукой, бросила она. – Ты раньше не замечал? У него всегда с головой были проблемы.
– Это понятно. Но мне казалось, он научился держать себя в руках. –шутливо ответил я.
– Казалось, – с нескрываемым презрением сказала она. – это главное слово, во всем, тобою сказанном.
– Я все-таки не согласен с тобой. В последнее вокруг меня все какое-то странное, а не только он. Может, ретроградный меркурий действительно как-то влияет на людей?
– Кстати. – прервала она. – ты надеюсь не думаешь, что у нас свидание?
– Что? Нет конечно – я практически не соврал, когда так сказал.
Я действительно надеялся что у нас свидание. Но, попрошу заметить, только надеялся.
– Вот и славно. Просто мне как раз нужно сходить кое-что купить для фотосессии. И ты будешь все таскать.
После этих слов она подняла руку и вышла из кабинета.
Но сидеть одному мне долго не пришлось, буквально через несколько секунд ко мне подсел Данил, лучезарно улыбнулся и пожал мне руку.
– Если ты не заметил, я все время сидел сзади. – он сделал паузу, чтобы дать мне что-то ответить, но я промолчал. – Я слышал, что вы пойдете прогуляться с Викой.
– Ну да. – сказал я, потому что он сделал еще одну паузу, и мне пришлось ответить.
– Я бы не советовал тебе идти. Она же змея, мало ли что может произойти.
– Что может произойти? Вы все сошли с ума. Тебе-то какая разница?
– Мне? – переспросил Данил. – В принципе никакой, но как твой одноклассник. Не советовал бы.
– Господи. – произнес я, пряча лицо в ладони, от злости. – Что произойдет? Она меня убьет?
– Все может быть. – пожав плечами ответил он. – Никогда не известно, что у нее в голове.
В этот момент Вика зашла обратно в кабинет, и он был вынужден сесть назад. Но в конце он добавил.
– Не настаиваю, просто советую. – в этот момент подошла Вика, и он ей улыбнулся во все зубы, – Вы вернулись, мадемуазель. Я вам подогрел место.
– Ага. – махнув рукой сказала она, а потом обратилась ко мне. – Что он тебе сказал?
– Ничего. – посмотрев на Данила, проговорил я. – Просто спросил, как решается задача.
– Ты ее разве решал? – спросила она.
– Я так и ответил. –после этого мы не обмолвились с ней ни словом, до самого вечера.
По правде сказать, я ни с кем в школе не разговаривал. Все было очень странно. Кирилл с Данилом словно с цепи сорвались. Какие-то дурацкие намеки. «Разве она может меня убить»? После этой мысли меня передернуло. Нет, тут что-то другое. Конечно, все мои размышления были глупы, и я в любом случае пойду с ней вечером за покупками. Но их слова можно смело сравнивать с ложкой дегтя.
Мы договорились встретиться в шесть часов около ее подъезда. И до шести, Кирилл несколько раз мне писал и спрашивал о том, куда мы пойдем и во сколько. На все это я отвечал коротко и без какой-то конкретики. Когда он мне уже надоел, я начал его игнорировать, не преминув перед этим назвать его несколькими нелицеприятными словами.
Где-то в семнадцать тридцать я начал одеваться. Вновь меня начали посещать неприятные мысли. «Может и вправду случится что-то плохое, и они об этом знают? Ну, если бы знал Кирилл. Он бы мне обязательно сообщил бы напрямую, а не говорил загадками». Поэтому мысль мало-помалу меня отпускала. Но никуда не исчезла. Ни перед нашей встрече, ни вовремя. Мысль, словно камешек в обуви, постоянно напоминала о себе, и из-за этого я не мог расслабиться.
Стоя рядом с ее подъездом, в ожидании того пока она спустится, я то и дело оборачивался по сторонам, боясь, что-то увидеть. Что боялся увидеть? Сам этого не знал. Но все было спокойно. На детской площадке бегали маленькие дети, которые занимались своими маленькими делами. И лишь несколько раз проехали машины, водители которых не обращали на меня никакого внимания.
Тут вышла она, в юбке по колено, чулки, высокие кроссовки, и легкая осенняя куртка. Стоя рядом с ней, в затертых джинсах и в спортивной куртке я чувствовал себя слегка не по себе.
– Привет. – сказала она.
– Давно не виделись. – махнув головой, произнес я.
– Нам туда. – сказала она, указав пальцем в сторону остановки.
Я спросил у нее, куда мы едем, она сказала в строительный магазин. Спросил, в каком стиле будет фотосессия, она сказала, что мне пока рано знать. После этого мы вновь начали вспоминать прошлое, это произошло как-то внезапно, скорее от невозможности говорить о сегодняшнем дне, нежели желания вновь утопать в прошлом. Сегодня нас связывала лишь школа и домашнее задание, но такие вопросы мало интересуют, когда ты еще ученик. Осознав это во время разговора, я замялся и замолчал.
– Что с тобой? – спросила Вика.
– Да так, ничего. – я вначале хотел замять эту тему, но посмотрев на нее, решил все-таки высказаться – Немного грустно, что единственные теплые воспоминания, которые нас связывают, прошли так давно.
– Да наверное. – неожиданно для меня, она к этой теме отнеслась серьезно, поэтому я продолжил этот разговор.
– А почему мы перестали общаться?
– Не знаю. Судьба, разошлись дороги. Что-то из этого.
– Я не верю в судьбу. – бросил я.
– Почему?
– Если есть судьба, то из-за этого мне не по себе. Потому что если существует судьба, то ты не наездник, ведущий лошадь, а лишь пони которого направляет, эта дурацкая судьба. Не знаю как ты, но я хочу быть наездником.
– Ты возводишь, все в абсолют. – сказала она. – Мне кажется, мы все наездники. Выбирающие на перекрестках, куда скакать но, к сожалению, иногда все остальные дороги для тебя закрыты. И ты скачешь в ту сторону, которую никогда сознательно бы не выбрал. Вот, наверное, что такое судьба.
– Ну если только так… но разве из-за этого тебе не грустно? Из-за того, что не все в своей жизни решаешь ты?
– Грустно, но разве она что-то изменит?
Я хотел ей ответить, знал, что есть какой-то ответ, но не смог его найти, поэтому замолчал.
Она как и я тоже слегка поникла после нашего разговора, но я был рад, что мы за долгое время, первый раз поговорили по душам. Несмотря на вывод, к которому пришли.
На остановке мы поймали первую попавшуюся маршрутку и поехали в сторону строительного магазина. В ней было мало места, поэтому мы сидели не рядом, и я со спокойной душой надел наушники и уткнулся в окно. Маршрутка была очень старая, желто ржавого цвета. И после каждой остановки водитель матерясь, пытался ее завести.
На улице сновало множество людей, иногда мне было приятно так разглядывать прохожих. Увидишь, например, какого-нибудь бездомного и думаешь. Почему он оказался в этом положении? Что его к этому привело? Почему он остался без дома? Я был уверен, что практически у каждого из них есть какая-то сложная жизненная история, но о ней я никогда не спрашивал. Зачем? Ты никогда не поймешь, врет он или нет, и в конце истории, он попросит мелочь на фунфырик. Из-за этого вся драматичность рассказа куда-то улетучивалась. Разгоняя эту мысль в голове, я чуть не пропустил нашу остановку, если бы не Вика, которая слегка толкнула меня в плечо, когда выходила.
Пройдя немного пешком, мы оказались в магазине. Вика сразу же прикатила тележку на колесиках и поставила ее передо мной. Затем она достала телефон и, сверяясь со списком, ходила от одного стеллажа к другому и возвращаясь ко мне, кидала все в тележку. В конечном итоге у нас было: четыре маленькие лампочки, один фонарик, несколько деревянных палок, каска строителя и куча гвоздей. Мы это набрали, а она все ходила и ходила, я уже рассчитывал в голове, сколько примерно будет стоить такси обратно.
– Я, конечно, уже спрашивал, – начал я, – но что за фотосессия?
Она посмотрела на меня так, словно забыла, что я иду рядом. Идя и набирая все необходимое, она как будто бы переместилась в какой-то свой мир.
– Если я попытаюсь это объяснить, у меня не получится. Пришла идея, и я решила воплотить.
– Ты попытайся объяснить, а я попытаюсь тебя понять.
– Нет, не получится, прости. – говоря это, она посмотрела на меня с такой болью в глазах, от чего мне сразу стало не по себе.
– Да ладно, ничего страшного. – смущенно сказал я. – Как будет готово, покажешь.
– Прости меня, как бы я хотела все рассказать, но не могу.
– Все в порядке, успо… – я не смог продолжить фразу.
Я почувствовал тупой удар по голове и упал. Конечно, я падал несколько секунд, может быть даже одну. Но ее взгляд я запомнил очень отчетливо. Глаза Вики были расширены, словно произошло что-то такое, чего она совсем не ожидала. Хотя глупо было бы такое ожидать. В общем, от удара головой об пол, я отключился.
Не могу сказать через сколько, но я очнулся. Медленно открыв глаза, я увидел не знакомого мужчину. Он включил фонарик и попросил следить за светом. В этом не было для меня никакой сложности. Я чувствовал себя практически хорошо, меня лишь слегка подташнивало, а в целом, все было в порядке. До меня долетели звуки какого-то ожесточенного спора. Я хотел прислушаться к нему, но меня отвлекли слова мужчины.
– Вам повезло. – произнес он поднимаясь.
– Странное какое-то везение. – ответил я, постаравшись улыбнуться.
– Посмотрите сами. – бросил он и указал на то, что было рядом с моими ногами.
Я поднял голову и увидел огромный паллет, замотанный изолентой со всех сторон, в нем было, по крайней мере, полтонны, посмотрев наверх, я увидел, с какой высоты он упал.
– Если бы не коробка, упавшая первой, все могло бы закончиться очень плохо. – сказал он. – По хорошему, вам нужно сходить к врачу, но я не вижу в этом необходимости, но если что-то в вашем состоянии изменится в худшую сторону, лучше не медлить.
– Хорошо, спасибо.
Я не услышал, что он ответил и попытался встать, один из зевак мне помог это сделать. У меня немного двоилось в глазах и было трудно стоять, но я попытался углядеть Вику.
Зная ее, я прислушался к голосам, которые спорили рядом со мной. И действительно, там была Вика. И… Кирилл? Да, он самый. Стоявший возле нее и говоривший что-то, тыкая в нее пальцем, та, в свою очередь, не стихая отвечала на нападки. Но было видно, как практически не заметно у нее дергается нижняя губа и поняв, что она скоро расплачется, я решил встрять в их разговор.
– Я живой, если вы, конечно, переживали за меня – Кирилл с Викой посмотрели в мою сторону, но ничего не ответили и продолжили спорить.
– Я тебя предупреждал – сказал Кирилл, Вике. – Я вас всех предупреждал. Я вам говорил об этом несколько раз. Теперь будет по-плохому, передай всем остальным привет и особенно…
– Не надо, пожалуйста. – сказала Она. – Ты же знаешь, что так нужно.
– Эй, вы вообще о чем? – спросил я их, и Кирилл смягчился.
– Ладно, потом это обсудим – сказал он Вике, а затем обратился ко мне – Ты как? Все в порядке?
– Вроде да, тот мужик сказал, что еще бы чуть-чуть и меня бы не было.
– Я о том же. – бросил Кирилл. – Пошли со мной.
Сказав это, он взял меня за рукав и повел за собой. Я сделал с ним несколько шагов, а потом остановился. Он бросил на меня уничижительный взгляд, что-то пробормотал и пошел к выходу один. Я обернулся, чтобы заговорить с Викой, но она тоже куда-то испарилась. И я остался один, в магазине, с побаливающей головой. Постояв так с минуту, я тоже направился к выходу, подальше от этого идиотского места.
глава 4
Я практически дошел до того момента, где все карты раскроются. Но прежде чем продолжу повествование, мне нужно рассказать несколько историй, которые произошли в Ноябре, поначалу они могут показаться бессмысленными, но я обещаю, дальше вы все поймете.
Наташа
– Квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов. Ефремов, я не пойму, это так тяжело запомнить? – отчитывала Данила, учительница по математике, Евгения Олеговна. – Мы это повторяем каждый день. А ты, балбес, не можешь запомнить. Ты как собираешься, ЕГЭ сдавать, я тебя спрашиваю? Что молчишь? Ладно, садись, два.
И Данил, словно у него гора спала с плеч, пошел медленной походкой на свое место. Учительница видя, что ему все равно на оценку насупилась и от тарабанила ручкой по столу.
– Я расскажу про твои оценки классной руководительнице и попрошу чтобы она оповестила родителей, пусть у них тоже голова поболит о твоих оценках. – проговорила она.
Данил лишь слегка поднял уголки губ и пожал плечами, садясь на стул. Урок пошел дальше, практически, как обычно, если бы не одно но; не было Наташи. Отличница, которая бывает на каждом уроке и не пропускает ни одного дополнительного занятия, не пришла в школу. При всем при этом никто не знал, что произошло. Второй урок был английский, который вела наша классная руководительница, и даже она не знала куда та пропала.
Я спросил у Кирилла, что могло случиться, он, в свою очередь, пожал плечами. На предпоследнем уроке всем все стало известно.
Мы сидели и слушали нудный урок об электродинамике и магнитных полях. В середине урока к нам повернулась Даша.
– Вы слышали, почему Наташа не пришла? – спросила она как будто нас двоих, но смотря только на Кирилла
– Нет, а что? – ответил Кирилл совершенно холодно.
– Какой-то идиот усыпил ее собаку.
– Что? – ошарашенно переспросил я.
– Вот так, она что-то съела на улице и к утру померла. – сказала Света.
– Как она могла что-то съесть? – сказал я. – Она же за ней следит в четыре глаза, к тому же она этот намордник никогда не снимает.
– С кого? – едко заметил Кирилл. – С себя или с собаки?
– Может, ты заткнешься? – сказала Даша так грозно, как только могла. – В общем, она вся в слезах и сидит дома. Не знаете, кто это мог сделать?
– Нам откуда знать, мы что, должны следить за всеми догхантерами? – ответил Кирилл так, словно разговор был не о животном нашей однокласснице, а о совершенно незнакомой дворняге.
– Я просто поинтересовалась, мало ли. – сказала она и отвернулась.
Если о чем-то узнают Даша, либо Света, то в скором времени об этом узнают все. Так было и с этой историей. Уже на следующей перемене весь класс высказывал догадки о том, кто это мог сделать, и искали в интернете догхантеров нашего города. Всем была интересна эта ситуация ровно два дня, в день когда об этом узнали, и в день когда Наташа пришла в школу.
Она была еще более замкнутая, чем обычно и постоянно доставала платок, вытирая слезы под глазами. Практически все в классе, включая и меня, подходили, выражая свои соболезнования. Но когда подошел я, она посмотрела сквозь свои огромные линзы и, расплакавшись, выбежала из класса. Стоит ли говорить, что такой реакцией я был слегка ошарашен.
Лай, так звали собаку Наташи, была ее лучшим другом. Можно сказать единственным. Она постоянно о ней заботилась: кормила, подстригала, дрессировала и даже выигрывала с ней на каких-то конкурсах. И такая утрата еще долго отражалась на ее поведении
Я не стал накручивать себя из-за ее реакции на мое присутствие, и списал все на нервный срыв.
ДЕНЬ ВИКТОРИНЫ
Это была история. Нам не дали на прошлом уроке домашнее задание, а это значило, что нас сегодня ждало что-то необычное, а необычное в стенах школы не всегда считается хорошим. Но не в этот раз. Зайдя в кабинет, мы увидели, что парты стоят не как обычно, по пять в три ряда, а всего лишь семь парт, с небольшим проходом между ними.
– Здравствуйте, ребята. – сказала Наталья Александровна, широко улыбаясь. – Сегодня нас ждет викторина по истории Руси.
Класс издал практически общий одобрительный гул. Из всех только несколько человек, шепотом, оставили свои нелицеприятные комментарии об этом мероприятии. Но в целом, класс был доволен.
– Чтобы наша игра была честная, сдайте, пожалуйста, свои телефоны. – проговорила учительница, ставя на стол коробку от обуви. – Не волнуйтесь, с ними ничего не случится.
Теперь уже большая часть класса была недовольна.
– Если не хотите сдавать телефоны, то можете выйти из класса и не участвовать в Викторине, но за это я поставлю два.
Возможно, человека три, четыре согласились бы на такое предложение, если бы она, видя их намерение, не добавила.
– И спрашивать вас буду на протяжении месяца, на каждом уроке.
Все знали, что Наталья Александровна не разбрасывается словами, а поэтому через минуту все телефоны были у нее в коробке.
– Я сама составила команды, постаралась сделать их примерно равными. И так начнем…
Как только мы с Кириллом услышали, что команды распределяла она сама, поняли, что не вместе и пожелали друг другу удачи. В таких мероприятиях нас с Кириллом уже лет пять разводили, потому что, цитата: “ваше поведение, и ваши шутки разлагают всю атмосферу, а также идею таких мероприятий». Вот как-то так.
Я задумался, и Кирилл ударил меня в плечо.
– Что? – спросил я.
– Иди, твою фамилию назвали
Посмотрев кто со мной в команде, моему разочарованию не было предела. Это были Даша и Света. Я вам писал, что их недолюбливал? Если да, то повторюсь, я их недолюбливал. Они чувствовали себя выше других, в принципе, это нормально, и в этом нет ничего такого уж очень плохого. Я тоже себе позволяю чувствовать себя лучше других. Но их демонстративное презрение раздражало больше всего. И даже с этим в принципе можно смириться, если бы не…
– Эй, Санек, ты знаешь правила. – сказал Егор, явно на что-то намекая.
А на что он намекал, я прекрасно знал. Была такая у него неприятная черта, как ревность. В Егоре, как только он видел кого-то рядом со Светой, просыпалась какая-то чокнутая личность. Егор готов был сцепиться с любым, кто бы это ни был. Даже если это его лучший друг, такое уже было, но сейчас не об этом.
Света же, в свою очередь, наслаждалась каждым таким моментом, даже в этот раз, она сразу заулыбалась и начала вертеть свою косу в руке. Она была из тех дам, которые думали, что чем сильнее мой парень меня любит, тем больше и чаще он должен ревновать. Мысль о том, что парни бывают разные, для нее была слишком сложной. Но почему он так себя вел? Для меня до сих пор это загадка. Либо потому что он по своей натуре был вспыльчив, либо видя реакцию Светы. В любом случае в такие моменты для меня он был хуже идиота.
– Я что ли выбирал, с кем участвовать в этой викторине? – бросил я
– Не ты, но будь аккуратен.
У меня было желание ответить в том же ключе. Но Кирилл схватил меня незаметно за локоть и я понял, это того не стоит. Посмотрев на Свету, я пожалел о своем решении. Ее явно довольное лицо, меня раздражало.
Викторина началась. Мы должны были выбрать капитана, они выбрали меня, мы выбирали, кто будет отвечать, выбрали меня. По итогу в викторине участвовал один я, пока они обсуждали непонятную ерунду. И это меня радовало. Хоть какой-то плюс. На даты я был не силен, но за интересные факты давали дополнительные баллы.
Как-то так мы и вышли в финал. Осталась наша команда и Кирилла. Наша команда набрала восемнадцать баллов, а команда Кирилла двадцать три. У меня не было никаких шансов их догнать, но формальность должна была быть соблюдена, поэтому пришлось участвовать.
– У какой императрицы, по слухам, было больше всего фаворитов. – спросила учительница.
Я взглянул на свою команду и не смог удержаться. Нам давалось несколько секунд посовещаться, но я сразу поднял руку.
– У вас уже есть ответ? – со своей широкой улыбкой спросила меня учительница.
– Да, у нашей команды уже есть ответ… – я взял паузу, потому что еще думал, стоит ли оно того, и решил, стоит. – Ей была Светлана Трофимова.
Нужно ли говорить, что у Светы была фамилия Трофимова?
Вначале была пауза. Во время которой Егор спрашивал всех, что был за вопрос. Пока он думал, перед ним уже встали Дима, Илья и Кирилл, которые не давали ему подойти ко мне. Поэтому полетели стулья. Летели они быстро, но я был на миг всегда проворнее. Учитель же стояла и, боясь подойти к нам, просила успокоиться. Только чудо спасло всех присутствующих от возгорающегося конфликта.
Он в остервенении взял еще один стул и сделал большой замах, благодаря которому я заведомо понял, куда он полетит и отошел в сторону. Но ни Егор, ни я не обратили внимание на то, кто был за моей спиной. А там оказалась… Света. И стул летел точно ей в голову. Я же в свою очередь, видя это, подставил руки перед летящей угрозой. Через мгновение ощутил неприятную боль, но Света была в безопасности. Мы с Егором замерли, и, не теряя ни секунды, я крикнул, указывая на него пальцем.
– Эй! Мы в расчете.
– Идиот неуравновешенный. – услышал я крик за спиной и хлопок дверью.
– В расчете, но тебе повезло. – буркнул Егор, убегая успокаивать Свету.
Я был рад такому концу, ведь все могло закончиться действительно плохо. Не для меня конечно, но для Егора. Его вид не вызывал во мне никакого страха. Но недолго музыка играла. Через пару мгновений прозвенел звонок об окончании урока, и ко мне подошел Дима. Со своей недовольной физиономией.
– Пошли, отойдем. – говоря это он положил мне руку на плечо и повел к выходу из класса. Я плечом убрал его руку, но все же, последовал за ним.
– Чего ты добивался?– совершенно спокойно спросил он.
– Тебе какое дело? – спросил я, с улыбкой на лице. – Остынь, весело же получилось.
– Мне не было весело.
– А я твоего мнения и не спрашивал. – улыбка спала с моего лица. – Не мои проблемы, что тебе не понравилось.
– Ты прав, не твои. Но все могло закончиться хуже.
– Только не для меня.
– Раз ты такой уверенный, то в следующий раз я не буду его останавливать.
– Тогда его остановлю я. – сказал встрявший в разговор Кирилл.
– Дело ваше. – бросил Дима, отходя от нас.
– Согласись, весело же было. – сказал я Кириллу, когда Дима ушел на приличное расстояние.
– Ну да, это было весело, но лучше так не делать. – сказал с улыбкой Кирилл.
– И ты туда же? Господи, да что он мне сделает?
– Многое, он повернутый на Свете, а от такого, можно ожидать чего угодно.
Мы еще какое-то время говорили на эту тему, но в конце концов я все же послушал Кирилла. Но если по-честному, это был единственным человек, кто в этой ситуации был не то что бы на моей стороне, но поддерживал меня. Весь остальной класс смотрел на меня как на идиота, а мне было все равно. Главное что с Кириллом можно было поболтать, а что еще нужно в школе?
Удача
Что такое удача? Возьму толкование из интернета. Удача – счастливое, благоприятное стечение обстоятельств, которое способствует желательному исходу какого-то дела. У меня вопрос. Можно ли, рассказав о событиях, которые произошли со мной за месяц, сказать, что я удачливый? В принципе, мне повезло. На меня напали собаки, я отделался лишь испугом, на меня падали тяжелые паллеты, но маленькая коробка упавшая на голову, спасла мне жизнь. Но это еще не все…
Когда я шел в наушниках, до моего носа практически дотронулось упавшее дерево. Конечно, несколько его веток ударилось об мою голову, но ничего такого со мной не произошло, лишь кофта оказалось порванной. В целом же, я был в порядке.
Потом, стоя на пешеходном переходе, водитель машины, которого я не смог углядеть за тонированными стеклами, резко свернул с дороги и поехал в мою сторону, благо он в последний момент свернул в другую сторону и опасность миновала. Но еще доли секунд…
На следующий день, проходя возле стройки рядом со мной, пролетело ведро с краской, которой окрашивали стены новой больницы. Я естественно испачкал все штаны, но был цел.
После всего этого момента мне стало действительно не по себе. О происшествиях я даже не рассказывал Кириллу, не знаю почему. Я действительно хотел это сделать и пытался сказать об этих ситуациях, но в последний момент меня что-то останавливало. А что, понять не мог.
С такими «приключениями», я стал параноиком, бывало, приходил в школу ко второму, либо третьему уроку, обратно уезжал практически всегда на такси.
Но даже дома меня не ждало спокойствие. Над моей кроватью висела катана, которую мне подарил отец после поездки в Японию. Футляр для нее мне совсем не нравился, поэтому я его снял, и она висела просто так. Один раз я проснулся из-за того, что головой во что-то уперся. Вначале я подумал в стену, но, открыв глаза, я заметил ту самую катану, которая была воткнута в мою кровать. Я чуть не закричал от страха, но, не желая будить родителей, заткнул рот подушкой.
После всего этого начались панические атаки, с которыми я никак не мог справиться, даже боялся ложиться спать, мог часами лежать на кровати и смотреть в потолок. Когда это все началось, в первый день я, ни ложился спать, и в школу не пошел. Во второй день я тоже не спал, и пил всю ночь кофе, но пошел в школу к третьему уроку. А в третью ночь я пил энергетики, но в школу пошел уже к первому уроку. Вот именно в этот день все прояснилось. По крайней мере, начало проясняться.
Шел я медленно. Из-за длительного отсутствия сна, у меня начались галлюцинации. Машина, которая стояла совершенно спокойно, могла для меня ехать. А которая ехала, могла для меня стоять. Поэтому я шел, боясь оступиться или наступить куда-то ни туда. Все плыло перед глазами, но я все же шел вперед, не зная, что именно меня ведет. То ли ноги шагают до боли заученный путь, то ли мозг, который исполнял только простейшие функции, по привычке вел меня в школу.
Вот таким медленным шагом я пришел. Что удивительно, я даже не опоздал к первому уроку. А к моему страху это была география, а вел ее очень нудный старикашка.
Страх был в том, что я мог легко уснуть. Потому что даже когда я высыпался, на его уроках меня клонило в царство миражей и иллюзий. Придя в кабинет, я увидел лишь несколько человек, сидящих поодаль друг от друга. Смирившись с тем, что в любом случае усну, я сел на последнюю парту первого ряда. Место учителя было прям напротив этого ряда, а, спрятавшись за спинами одноклассников, я мог спокойно заснуть, в надежде, что ему не захочется вставать все сорок минут.
До урока было еще пятнадцать минут, а засыпать еще до начала, было верхом неблагоразумия. Поэтому я принялся ждать, занимая себя идиотскими видео в интернете. Они мне помогли какое-то время не отключаться. Наконец передо мной образовалось четыре спины, за которыми меня не было видно. Звонок прозвенел, и в класс зашел тучный мужчина, который был всегда в пиджаке, и которому было всегда жарко, отчего даже зимой мы открывали форточки. Он сел, начал говорить, и не прошло и пяти минут, как я успешно заснул.
Сон мне снился странный. Но что удивительно, он был полностью осознанный и помнил его я от начала до конца следующие несколько месяцев.
Вначале была пустота. Я не мог понять, парю или падаю. В этой ситуации, мне в голову не пришло ничего лучше, как плюнуть. Моя слюна упала вниз, а я остался висеть. «Отлично. – подумал я, – хоть не падаю». Парил я, мне казалось минут пять. От скуки мне захотелось хоть куда-то полететь. И сразу же после этой мысли я не увидел, а почувствовал, что действительно лечу.
В скором времени передо мной начали обрисовываться непонятные силуэты, стоящие в две линии и создающие некий путь. Что-то внутри меня не хотело лететь между ними, и я попытался повернуть в другую сторону. Но меня словно за шкирку схватило неосязаемое существо и мне в итоге пришлось полететь дальше по этому пути. Подлетев ближе я понял что по обе стороны были люди, между которыми я и полетел дальше, они были с разного времени, разной национальности. Держали в руках разные предметы; от небольшого меча и ружья, до ведра с водой и серпом. Меня до глубины души ужаснуло то, что ни у кого из них не было лиц. Не смотря на это, я был уверен на сто процентов, что все они когда-то были живые люди. С них как будто сняли лица, оставив пустоту вместо них, Могло показаться что это лишь пустые оболочки, так сказать дань истории и прошедшим векам. Но я чувствовал, что у них были свои мысли, свои чувства. Эти люди были беспомощны и сколько бы ни хотели отсюда выбраться и обрести лицо, у них это, никогда не получится. Поэтому вечно им находится в этой без личностной пустоте.
Их было несколько сотен, причем с каждой стороны. Моя скорость все увеличивалась. Пока наконец я резко не остановился, и не оказался перед огромным светящимся шаром, на который, то ли я не обратил внимание, то ли появился он только сейчас.
Шар светил, но не грел. Мне подсказало мое внутренне я, что если сам не влечу в него. То меня заставят силой. Поэтому, не желая потерять своего достоинства. Хотя кто мог это увидеть? Я влетел внутрь.
Он был овеян лишь дымом, поэтому я влетел внутрь без каких-либо проблем. Внутри все было как снаружи, лишь темнота. Вдруг появились голоса, всего их было четыре. У меня не получалось, уловить смысл слов, и кому они принадлежат. Все слова были знакомые, но они не собирались в стройные предложения и превращались в кашу. Затем они начали становится громче и быстрей. Они сдавливали мне уши и всю голову. Я почувствовал, как меня раздирает огромная боль, которую невозможно стерпеть. Как будто каждое слово, произнесенное ими, обретало физическую форму и залезая я внутрь меня, рвало все внутренности. Мне хватило сил только на двадцать секунд затем, я закричал.
Не знаю, от чего я проснулся, то ли от своего крика, то ли от крика учителя. Но в том, что кричал я не во сне, был уверен.
– Страшный сон Александр? – медленно проговорил преподаватель. – Ну что же раз вам снятся плохие сны, то выходите к доске. Может, положительная оценка вас порадует.
Я был в ужасе. Не потому, что мне нужно было выйти к доске. Это меня мало волновало. Я был в ужасе из-за того, что голоса никуда не пропали, а стали четче, и я понимал, кому они принадлежат.
Голосов, как я уже говорил, было четыре. Первый голос принадлежал Вике, она критиковала какое-то видео в телефоне. Второй голос принадлежал Наташе, которая перечитывала свой конспект. Третий голос принадлежал Егору, тот напевал какую-то иностранную песню годов так восьмидесятых. Четвертый голос был Данила, он рисовал и оценивал свое творение.
Они были настолько громкие, словно вся четверка стоит надо мной и кричит мне в уши. Но все были в разных частях класса. Я посмотрел на каждого из них, и с ужасом заметил закрытые рты. По мне пробежали неприятные мурашки, а тело, словно охладилось на несколько градусов за один миг.
– Подождите минутку. – протараторил я, стараясь успокоиться.
– Минутка у тебя есть – сказал он, почесывая бороду. – Пока Александр готовится, все записываем домашнее задание.
Весь класс начал собирать вещи со стола, это прозвучало безумно громко, от чего голова еще сильней разболелась, поэтому я закрыл ладонями уши, но это совсем не помогало.
В этот момент я понадеялся, что часть моего мозга еще спит, и слышу я продолжение сна, который смешался с реальностью и моим представлением об одноклассниках. Я резко потряс головой. Голоса стали немного тише, но никуда не делись.
– Ну что, Александр, вы готовы? Или заставите вас ждать до следующего урока? – Пробормотал учитель, пытаясь встать со своего места.
Испугавшись, что он будет идти очень громко, удачно попадая на каждую скрипящую доску, встал я. Медленно подходя к доске, я старался изо всех сил избавиться от голосов. У меня это получалось, слишком медленно. Я дошел до доски и повернулся к ней спиной. Передо мной были без эмоциональные лица одноклассников, и ухмылка учителя.
– Ну что же, пройдем по столицам стран. Согласны?
– Да, хорошо. – пробормотал я.
– Начнем с простого, столица Бразилии.
«Если это было легкое, то у меня точно будет два, и лучше бы мне было вообще не подходить к доске. – подумал я». Но вот, один из голосов мне сказал “Бразилиа”. Голос этот принадлежал Наташе, как раз в этот момент я посмотрел на нее саму, но движения губ не было. Как и у меня не было ответа на этот вопрос, поэтому я сказал то, что услышал.
– Бразилиа?
– Правильно, очень хорошо. – ответил Виталий Алексеевич. – Ну а столица Венесуэлы?
“Что же это, вроде Каракас – опять проговорил тот же голос в голове»
– Каракас.
– Вы меня поражаете, Александр. Правильно. – удивленно сказал учитель. – Столица Аргентины?
“Это легко, Буэнос-Айрес – Произнес тот же голос»
– Буэнос-Айрес – Сказал я, уверенней чем в первые два раза.
– Превосходно. Ну какая столица Перу?
“Я помню это, похоже на лимон… Лима”
– Лима, – прозвучал мой ответ.
– Безупречно. – сказал, явно удивленный учитель – столица Чили?
«Сантьяго вроде»
– Сантьяго.
– Ну что же. – Сказал учитель, и открыл журнал – Пять стран, пять столиц, садитесь, пять.
Я также медленно побрел обратно на свое место и уловил другой голос.
“Он что учил? – это была мысль Данила.
– Ты что, учил? – а это уже сказал сам Данил.
– Конечно – ответил я отвернувшись.
Сев на место я успокоился и попытался полностью избавиться от голосов. Они, конечно, были не очень громкие, но еще давили на голову. Мне потребовалось пять минут напряжение, чтобы, наконец, они вовсе исчезли.
Мне понадобилось еще пятнадцать минут, чтобы объяснить это для себя логически. Я утвердился в теории, что эти голоса, не что иное, как отголосок от сна, и голоса были неким моим личным мнением, о тех, кому они принадлежали. А мое познание в странах, не что иное, как подсознательная память, которая вырвалась именно в этот момент. Потому что я не сомневался, когда-то точно слышал об этих столицах. На этом я успокоился. И я был бы очень рад, если бы мое логическое рассуждение оказалось правдивым.
Дальше день прошел как обычно, только с одним исключением. Придя домой, а это было часа в четыре. Я лег на кровать и проспал до следующего утра, и вновь отправился в школу.
Благодаря тому, что выспался мое самочувствие, стало намного лучше. У меня было приподнятое настроение, и я чувствовал себя очень хорошо. Даже те заклятые странности, терроризирующие меня на протяжении последних недель, сегодня не никак себя не проявили. Более того, я даже позволил себе надеть наушники и шел, наслаждаясь прекрасной музыкой.
В школе была какая-то аномалия. Каждый урок, абсолютно каждый была контрольная работа. А так как последние полтора года я практически не учился, знаний на самостоятельное решение задач мне крайне не хватало. Третий урок была алгебра. Я очень надеялся, что его не будет, и я смогу спокойно посидеть в телефоне. Надежда, не оправдалась, урок был. И была еще одна контрольная работа.
Сделав в ней все, что знаю, а именно одно задание из четырех. Я ждал, пока Кирилл сделает свой вариант и примется за мой. Если бы у меня был телефон, я и задание бы легко сделал, и время прошло бы гораздо быстрей, но их у нас отобрали. Поэтому я просто сидел и смотрел на учительницу, которая медленно ходила с одной части кабинета в другую.
В этот момент мне пришла глупая идея. Шутки ради, я попытался прочитать мысли учеников. И первой в голову мне пришла, опять Наташа, потому что если и читать мысли человека, то того, кто действительно мог помочь, особенно если он делает с тобой один и тот же вариант.
Я напряг свою голову и попытался влезть в ее. По началу ничего не получалось, в принципе, как я и ожидал. Но потом произошло странное, я действительно начал что-то слышать. Как и во сне поначалу неразборчиво, а потом все четче и четче.
«Б квадрат минус четыре, A и C. Все это перемножаем и…”
Я не поверил себе, меня вновь пробрала дрожь. Но действовать надо было быстро. Я моментально понял, какую задачу она решает, и начал писать все, о чем она думала. Решала она быстро, но я все же успел написать вторую половину задачи. Потом я подождал еще минуту, и она начала себя перепроверять, а я же, в свою очередь, списывал все без зазрения совести.
Руки у меня тряслись, Кирилл был занят своими заданиями и не видел этого. С лица у меня капал пот, и вырвав из тетради еще один листок, я стал им протирать свой лоб, чтобы капли не упали на мои листки и не испортили работу.
Наташа, как настоящая умничка и отличница, проверила все задание раза три. За которые я успел все переписать. Она начала думать о женских штучках, и я как можно быстрей покинул ее голову, чтобы не услышать что-нибудь лишнее.
Прозвенел звонок, и Кирилл, слегка виновато, посмотрел на мой вариант.
– Извини старик, я свой-то доделал минуту назад.
– Ничего страшного. – ответил я. – У меня все сделано.
– Серьезно? – удивленно спросил Кирилл и посмотрел в листок с решением. – Ты начал учиться?
– Вроде того.
Ты… – он посмотрел на мое лицо и скривился – Ты какой-то бледный. Проказа?
– Нет, бубонная чума – ответил я.
Выйдя из класса, я пошел в туалет. Посмотрев в зеркало, я действительно увидел, как бледно мое лицо. Поэтому умылся холодной водой, чтобы у лица появился хоть какой-то оттенок. Но водой не смоешь то, что у тебя внутри. Я очень боялся. Не понимал, что со мной происходит. Что не так со мной. Это было не так, как с географией. Логика, которой я оправдал все странности вчерашнего дня, мигом разрушилась об эзотерическую реальность. Название столиц я мог где-то видеть. Но как решать логарифмы, этого я знать никак не мог. У меня не получалось успокоиться. Поэтому я пошел в медпункт.
Сходив к врачу в больнице, я попросил успокоительного. Мне дали две таблетки валерьянки. Валерьянка, это единственное, что там есть кроме активированного угля.
После этого я пришел на урок, и опять была контрольная. Но вариантов не было, поэтому я знал, что могу просто все списать у Кирилла, хотя это была история, и я сам мог все сделать, но голову мне занимало сейчас не это.
Решив проверить, чьи мысли я могу читать, по крайней мере, из класса. Я стал проверять каждого, включая учителя. А Кирилла я проверил раз десять, но слышал только четверых
Наташа, Вика, Егор, Данил. Больше никого.
Мне нужно было решить этот вопрос здесь и сейчас. Это психическая травма, или я действительно слышал их мысли?
Чтобы не акцентировать на этом внимание всего класса. Я подошел к каждому отдельно, и сказал, что нам нужно поговорить после уроков. И попросил об этом никому не рассказывать.
Каждый из них, буквально каждый. После просьбы смотрел на меня так, словно я хотел их убить. Но что удивительно, каждый из них без исключения, согласился.
Перед этим, конечно, я подошел к учительнице истории и попросил кабинет, буквально на час. Я знал, как раз в этот момент у нее окно, и она не отказала мне. На протяжении остального времени я продумывал, о чем именно нужно сказать ребятам. Потому что довольно странно говорить: «Привет, я могу слышать ваши мысли». Но я так и ничего толкового за все это время придумать не смог.
Вот, последний звонок с урока. Я быстро попрощался с Кириллом и сказал, что у меня дела. Он ничего не ответил и просто пожал мой руку. Я зашел в кабинет истории, сел на место учителя и стал ждать.
Меня слегка передернуло, и появились мысли: «А не глупо ли это все»? Я гонял их и не мог избавиться. Мои одноклассники, в свою очередь, все не приходили. Вначале я был этому разочарован, а потом с каждой минутой мне становилось все легче и легче. Когда же прошло пятнадцать минут, я выдохнул, подумал, так оно правильней, и со спокойной душой начал выходить из кабинета.
Но как бывает в дешевых сериалах и фильмах. Как только я подошел к двери, она открылась, и вошли они вчетвером. Все были настороженные и нервные.
– Ты нас около двери ждал? – холодно спросил Егор, после той ситуации со Светой мы толком и не общались.
– Нет. – говорил я, отходя назад и сильно стукнулся ногой о ножку парты. – Проходите, сейчас я вам все объясню.
Они медленно вошли в кабинет, но закрыв дверь на ключ, остановились возле входа.
– Где Кирилл? – спросил Данил, угрюмо. – И вообще, какого фига я здесь делаю? Я же ни при чем.
– Ни при чем чего? – переспросил я. – И почему здесь должен быть Кирилл?
– Хватит нести чушь. – резко выкрикнул Егор. – мы что, похожи на идиотов? Кстати, я тоже не понимаю, что здесь делает Данил?
– Вот, я о том же. – вставил Данил свои пять копеек.
– Заткнись, пожалуйста – попросила его Вика, закатив глаза.
– Здесь нет Кирилла. Хотите, сами проверьте. – сказал я, садясь на учительскую парту.
– Мы проверим, но если его тут, нет. – сказал с угрозой Егор. – Я вообще не понимаю, что ты можешь с нами сделать?
– Да ничего я не хочу с вами делать. – буркнул я, они несли чушь, а меня это раздражало.
Они вчетвером ничего не ответили. Но все вместе проверили кабинет, включая раздевалку. Ничего не обнаружив, они подозрительно посмотрели на входную дверь и сели в противоположной части класса.
– Тогда зачем ты нас всех собрал. – спросила Вика – Если это какая-то идиотская шутка, я с тобой вообще не буду разговаривать.
– Нет, нет это не шутка… подождите… дайте мне минутку собраться – я закрыл лицо ладонями, пытаясь понять, а что вообще хочу сказать. – Я… я могу читать ваши мысли.
– Все, я ухожу. – сказала Вика и, взяв свою сумку, пошла к выходу.
– Стой, – крикнул я ей, – пожалуйста. Дай мне один шанс.
– Ну. – сказала она, скрестив руки на груди. – Только не мои, я такой ерундой заниматься не буду.
– Давай мои. – сказал Егор, вставая передо мной
– Подходить вовсе не обязательно. – сказал я и напряг свою голову. С каждым разом вход в мысли другого человека происходили все легче и легче, поэтому им не пришлось долго ждать.
Конечно, я даже не удивился услышать одни оскорбления в мою сторону. Пересказав их в точности, я увидел на лице Егора полное безразличие
– Хорошо, давай число, любое которое придет тебе в голову – попросил его я.
– Прям любое? – переспросил Егор.
– Да, абсолютно.
«Минус три».
– Минус три. – повторил я.
«Восемь миллионов и один».
– Восемь миллионов и один.
– Он сказал правильно? – решил уточнить Данил.
– Завались. – сказал раздраженный Егор, и проверка пошла дальше.
«Шестьсот шестьдесят шесть»
– Шестьсот шестьдесят шесть. – улыбнувшись сказал я.
– Все верно. – хмуро пробормотал Егор.
– Все понятно, вы с ним сговорились. – Скептически сказала Вика
– Давай тогда ты. – сказал Егор, указывая на нее.
Она скорчила недовольную мину, но все же всем своим видом продемонстрировала, чтобы я действовал. Переключившись с мыслей Егора на ее, мы начали делать то же самое, только с цветами. Вика думает об оранжевом, я говорю “оранжевый”, она думает о сером, я говорю “серый” и так далее. Потом я провел такой эксперимент, с Наташей и Данилом. К концу я немного устал, но в целом был доволен. Они смотрели на меня слегка с опаской, но недоверие ушло. А я был рад тому, что хотя бы не сошел с ума.
Мы сидели несколько минут в молчании, пока Данил не взял слово.
– Ну что это все значит? – спросил он то ли у меня, то ли у всех.
– Я не знаю… и не понимаю. – ответил я.
– Это очевидно. – сказала Наташа, которая практически все время молчала. – Он с нами.
– Этого не может быть. Почему о нем… – сказал Егор, вставая со стула и пренебрежительно указывая на меня пальцем. – Мы узнали только сейчас?
– Без понятия. – ответила ему Вика. – Но Наташа права, другого объяснения я не вижу.
– Оно и не нужно – говорил все громче и громче Егор. – Мы уже решили, десятым должен был быть Матвей. Разве не так?
Так звали умершего брата Данила, и услышал это имя, он тут же поник.
– Это были лишь догадки. – монотонно проговорила Наташа. – Он же нам ничего такого не говорил?
– Кто “Он” о чем вы вообще говорите? – сказал я, ничего не понимая.
– Вот видите. – сказал Егор, словно найдя подтверждение своим словам. – Что я вам говорил? Он вообще без понятия кого мы имеем в виду.
– Саш, – обратилась ко мне Вика, подходя ближе. – Не общался ли с тобой мужчина… лет тридцати пяти, с длинными волосами, блондин. Может, он был в красных очках с прямоугольной оправой?
Я стоял, не проронив ни слова, пытаясь припомнить встречу с таким человеком. Но ничего не приходило в голову.
– Что ты до него докопалась? – спросил Егор – Уж поверь, если бы меня спросили о нем. Я бы сразу вспомнил.
– Так, я же не тебя спрашиваю. Поэтому постой в сторонке и помолчи – сказала Вика, а потом обратилась ко мне – Так что. Никого не припоминаешь?
– Нет, не припоминаю. – наконец, ответил я.
– О чем я и говорил. – самодовольно сказал Егор – Здесь какая-то ошибка.
– Ошибка произошла за девять месяцев до твоего рождения. – махнув рукой сказала Вика, которой явно надоело поведение Егора. – Тут ошибки быть не может.
– Я с ней согласна. – сказала Наташа. – Я более чем уверена, все это неспроста.
– Ясно все с вами. – проговорил презрительно Егор, а потом обратился к Данилу. – А ты что думаешь? Неужели ты такого же мнения, как и они?
– Да. – немного погодя сказал Данил. – Я тоже думаю его чтение мыслей неспроста.
Дальше у Егора совершенно съехала голова с катушек. Он разбрасывался такими отвратительными и мерзкими словами, которые мало кто употребляет в обычной беседе. Он пытался спорить, спорить со всеми тремя, но в большинстве своем ему отвечала Вика. Смотря на их перебранку, я медленно отходил назад, не до конца понимая кто из нас идиот, я один, или они все.
– Ну и что вы собираетесь делать? – тыкая во всех пальцем, спрашивал Егор. – Вот прямо сейчас выложить этому лопуху все на тарелочке?! Но вы задумайтесь, хоть на секунду своими крохотными мозгами. А вдруг вы ошибаетесь? Вдруг это все идиотское совпадение? Что вы тогда будете делать?! Что вы скажете ЕМУ, когда он спросит с вас?
– Мы и не собирались, Саньку ничего рассказывать. – сказав это, Данил откинул мои надежды на объяснения куда подальше. – Но теперь мы должны строить планы, представляя расстановку сил.
– Господи, Егор, мы все прекрасно понимаем, почему ты разнервничался, и напрочь отбросил логику – сказала Вика так, словно это давно было в ее голове, но она просто не хотела говорить. – Потому что, если все действительно, так как нам представляется, а я более чем уверенна, что это так. То выходит что на другой стороне баррикад…
– Нет! Заткнись! Закрой свой поганый рот! – закричал Егор, перебивая Вику. Я уже хотел что-то сказать, но Данил взглядом попросил меня не встревать – Ты несешь чушь! Этого не может быть! Вы все идиоты, все.
И не говоря больше ни слова, он схватил свои вещи и выбежал из кабинета, не забыв при этом хлопнуть дверью.
Данил. – потирая висок, обратилась к нему Вика – Догони пожалуйста Егора и попроси, чтобы он держал язык за зубами.
– Хорошо. – сказал Данил, но перед самым выходом спросил еще кое-что. – То есть, мы ждем, пока с ним поговорит, тот странный чувак?
– Типа того – ответила ему Вика, и Данил вылетел из кабинета, перед этим взглянул на меня и тут же отвернулся.
Девочки стали собираться домой. А я стоял и смотрел на них с вылупленными глазами, хватая ртом воздух, совершенно не представляя, о чем они сейчас разговаривали, и что тут вообще происходит.
– И что? – наконец выдавил я из себя. – Вы ничего не собираетесь объяснять?
– Нет – коротко ответила Вика.
– Что мне тогда делать?
– Ничего, просто жди. Я уверенна, с тобой скоро кое-кто захочет поговорить, и сам все узнаешь. Ты надеюсь, больше никому это не разболтал?
– Нет. – угрюмо ответил я.
– Вот и славно. Пока и дальше помалкивай. И никому ни слова.
– Особенно Кириллу. – добавила Наташа, стоя около выхода.
Да, особенно Кириллу. – подтвердила Вика. – Сейчас обстоят дела намного серьезней, чем в тот раз с баристой. Тогда ты проболтался, но сейчас это допустить никак нельзя. Дай честное слово, что не расскажешь об этом Кириллу.– я нехотя кивнул, она сделала то же самое, а затем добавила.– Лучше надейся, что Егор был прав и все это действительно большая ошибка.
Шел я домой один, потому что пока я закрывал кабинет и отдавал ключ, Вика уже ушла. В тот момент я чувствовал себя дураком. Мне представлялось, что рассказав им о моем “даре”, все прояснится. А оказалось все наоборот, теперь я был еще в большем смятении, чем раньше. Мои чувства можно было сравнить с чувствами собаки, которая совершенно не понимает, куда уходит хозяин каждый день, оставляя ее одну.
По итогу я Кириллу действительно ничего не рассказал. Не потому что не хотел говорить, а потому что в выходные он уезжал в деревню, а там совершенно не было никакой связи. Поэтому я ждал понедельника, с намерением обязательно с ним все обсудить.
Еще меня раздражало то, что я совершенно не понимал, сколько ждать этой дурацкой встречи. День, неделю, месяц, год? Но я был бы спокойнее, зная, что разговор состоится буквально через два дня.
глава 5
Это было воскресенье, единственный мой законный выходной. В который, первостепенной задачей было хорошенько выспаться. Поэтому до двух часов дня я планов никаких не строил. Но моим планам не суждено было сбыться, проснулся я из-за шума в других комнатах. У моих родителей тоже был выходной, но этот день у них был всегда чем-то заполнен. С самого утра они сновали по квартире, убираясь, готовя еду и занимаясь другими домашними делами. Я тоже должен был это все делать, но как уже писал, до двух часов было время сна, а мы договорились, меня в это время трогать не надо.
Когда я вышел из своей комнаты, чтобы пройти в уборную, меня встретила мама. Ни теряя, ни секунды, она проговорила:
– Нужно сходить в магазин.
– Тебе тоже доброе утро. – ответил я зевая.
– Только побыстрей, я скоро буду готовить.
– Хорошо, я потороплюсь. – сказал я, но ни на йоту не ускорился.
В итоге я умылся, поел, и одевшись побрел в магазин с длинным списком продуктов. Мои надежды на быструю прогулку в ближайший киоск, не увенчались успехом. Мама сказала там постоянно одна просрочка и овощи не свежие. Поэтому мне пришлось плестись в гипермаркет, который находился в пятнадцати минутах ходьбы от нас.
Мысли о разговоре с одноклассниками ненадолго ушли из моей головы, и я брел по дороге, слушая музыку и думая о том, как я проведу этот день. Лежа на кровати или сидя на стуле?
В магазине тоже не было ничего интересного. Там я увидел свою старую знакомую и мне на самом деле повезло. Потому что увидел я ее сзади и успел свернуть в другую сторону, пока она меня не увидела. Купив все из списка, я не стал себя ограничивать и взял в дорогу один из шоколадных батончиков.
Так я шел домой, в одной руке тяжелый пакет, а в другой батончик с карамелью. Как раз в этот момент играла моя самая любимая песня, я тихонечко, с набитым ртом, подпевал ее себе под нос. Но в тот момент неожиданно чья-то рука упала на мое плечо и повернула меня на сто восемьдесят градусов, отчего во мне тут же проснулся гнев.
Первое что увидел, это мужчину лет тридцати. И небольшой страх перерос в агрессию.
– Тебе чего надо? – спросил я, быстро проглотив остатки еды и стараясь максимально понизить свой голос
– Спокойно, Александр. – проговорил он, словно разговаривал со своим старым другом. – Вам разве не сообщили, что наша встреча неминуема?
– Вы кто такой? – сначала спросил я, а потом подумал, обратив внимание на его красные очки и длинные волосы, я понял, это именно тот, о ком говорили в классе истории – А, это вы.
Сказав это, я решил осмотреть его с ног до головы. У него были темно-серые туфли. Черные брюки, которые очень хорошо на нем сидели, что, скорее всего, их шили на заказ. Такого же цвета пальто, и выглядывающая из-под пальто белая рубашка. В правой руке у него была трость, на которой был вырезан какой-то странный переплет. Лицо его же было вытянутое, подбородок идеально выбрит, а глаза, краешек которых я увидел из-за низко посаженных очков, были ярко-голубые.
– Нам нужно с тобой поговорить. – сказал он, и жестом пригласил меня последовать за ним.
– Мне нужно пакет домой занести. – пробормотал я, зачем-то указывая на пакет.
– В этом нет необходимости, да и вообще… – говоря это, он посмотрел на часы, – у меня не так много времени.
Я лишь коротко кивнул головой и последовал за ним, таща за собой пакет. По его спокойному лицу было видно, пока он не намерен разговаривать. Но во мне был наплыв какого-то дикого желания все разузнать, поэтому наше молчание продлилось несколько минут.
– Может, вы мне пока объясните, что происходит? – спросил я тактично, как только мог.
– Извини – проговорил он и улыбнулся своей широкой улыбкой. – Конечно, я знаю, очки не подходят к моему образу. Но как я понимаю, тебе сказали, что я буду в них. Поэтому их и надел. Ну а раз мы уже идем вместе. – он снял с себя очки и не смотря выкинул их в сторону. – Мне они начали надоедать.
– Я вообще-то спрашивал не про это. – уже менее тактично сказал я
– Конечно не про это. – вздохнув проговорил он. – Как же я не люблю людей, которые считают себя, умней всех. Если я тебе пока ничего не рассказал, это значит пока не время. А теперь воткни наушники в уши. И иди за мной хвостиком, только помалкивай.
Я ему ничего не ответил. Осознавая, в этом нет никакого смысла. Но послушав его совет, я и впрямь надел наушники. Стараясь отвлечься в музыке от предвкушения и теорий, которые лезли в голову, я невольно задумался о том человеке, за которым иду. И вообще, зачем я это делаю? Но ответ был очень тривиальный, мне просто было интересно.
Вот мы дошли до отдаленно стоящей многоэтажки, поднявшись на лифте на седьмой этаж, вошли в квартиру. Она была с просторным залом и заходя внутрь, я заметил, что в ней есть еще несколько комнат.
– Большая квартирка. – сказал я, снимая наушники.
– Спасибо, только она не моя.
– Подожди. А чья?
– Каких-то молодоженов, которые уехали в отпуск. – сказал он, садясь на кресло и приглашая меня сесть на стул, стоявший напротив – Мы конечно можем это все обсудить, нет проблем. Но мне кажется, ты поскорее хотел обо всем узнать. Разве я не прав?
– Все верно. – проговорил я, садясь напротив.
– По правде сказать, у меня были кое-какие планы, и встреча наша должна была пройти слегка позже. Но раз твои друзья уже все разболтали…
– Они ничего не рассказали. – сказал я, пытаясь их как-то защитить, но только не понимал отчего.
– Ты мне это говоришь? – спросил он с улыбкой – А еще раз перебьешь, я тебе ногу сломаю. Ты меня понял?
– Да. – ответил я и добавил шепотом “попробуй”
– Мальчик, не играй с огнем, хорошо? – сказал он, оскалившись. – Так вот, в чем суть нашей с тобой встречи. Ты умеешь читать мысли, верно?
– Да.
– Ну это так, риторический вопрос. – сказал он, затем начал говорить быстро и монотонно, как давным-давно заученный текст.– В общем. Этим летом пройдет великое событие, в котором тебе выпала честь выступить. Ты со своими товарищами должен будешь сразиться в смертельной битве. Так вот, по итогу кто из вас победит тот победитель, а кто проиграет проигравший. Все понятно?
Сказав это, он встал с дивана и смотрел на меня, словно ждал моего ответа. А я не мог понять, что спросить. Его слова были абсурдны. Когда он уже сделал первый шаг, намереваясь уйти отсюда, я остановил его.
– Нет, стой, подожди. О чем ты говоришь? Какое сражение. Почему я тебе должен верить?
– О боже. – драматично вскрикнул он, падая на кресло. – Как же с вами всеми сложно. Если тебе интересно, то был когда-то один парень. Вот я ему сказал, те же самые слова. И что ты думаешь? Он сразу все понял, не задавал лишних вопросов, все было прекрасно. Правда, прыгнул с горы этим же вечером. Но мне какое дело, верно? Я свою задачу выполнил, а дальше уже не моя забота. – он слегка встряхнулся и продолжил говорить. – Ну хорошо, задавай свои дурацкие вопросы, а я постараюсь ответить.
– Почему я должен тебе верить? – спросил я, не обращая внимание, на его иронию.
– И сразу неправильно. – сказал он, ударив меня своей тростью по ноге. – Неправильный вопрос. Давай представим, только представим. Ты надеюсь, это умеешь делать? Что ты мне веришь и доверяешь, и вообще я твой лучший друг. А вот уже в конце я тебе все докажу. Договорились?
– Допустим. – проговорил я, потирая свою коленку – Кто ты такой?
– Вот, хороший вопрос. Можешь, когда захочешь. Я что-то вроде посла. Мне уже несколько тысяч лет, как ты, наверное, догадался из этих слов я бессмертен, моя главная задача рассказывать таким как-ты, что их ждет. Объяснять все мелкие детали и тому подобное. А также общаться с твоими родителями и договариваться о вашем участии. Как-то так.
«Моими родителями?» Эта мысль кольнула меня очень близко к сердцу, и я слегка обмяк. То есть если все правда? Значит, они виноваты во всем? Они согласились на это. При этих мыслях во мне мигом поднялась злоба. Но я постарался оставить свое лицо без эмоциональным, и вроде у меня это неплохо получилось.
– То есть мои родители все знают? И это они виноваты?
– Что-то типа того.
– Ну что ты им за это предложил?
– Спроси у них самих, я все помнить должен… ну вообще-то, я помню встречу с твоими родителями, но так лень о ней рассказывать. Она была такая нудная, поэтому давай, ты все спросишь у них.
– Хорошо, расскажи об этом “сражении” чуть подробней – на слове “сражении” я закатил глаза, словно эта какая-то глупость, в которую мне очень трудно верить, но это было не так.
– Это пройдет примерно в июле, точную дату я не знаю. А если бы, знал, все равно не рассказал бы, ты мне не нравишься. Ваша главная задача будет найти три инструмента, благодаря которым выпустите импульс в небо, это и определит победителя. Как-то так.
– Ты же сказал она смертельная. Но я не понял, почему она таковая.
– Ну это же логично. – говорил он, словно объяснял все маленькому ребенку. – Команды две, инструмента всего три, и каждой команде тоже их нужно три. А разве не проще их найти, если все противники мертвы? Я не прав?
– А как ты вообще заставишь меня драться с кем бы то ни было?
– Так же как и всех твоих друзей. – тут он резко протянул мне руку, отчего я дернулся назад. – Возьми меня за руку. Это будет интересно.
Я слегка засомневался, но все же положил свою ладонь на его. Перед моим взором были ужасные, отвратительные вещи. Подробно описывать я их не буду, потому что даже сейчас от этих мыслей меня передергивает. Видел, как умирают все мои близкие. При этом извращенно и очень жестоко. Как их мучают и пытают. Там были бабушки, дедушки, двоюродные братья, сестры. Что самое важное, мои родители. Последней была мать, ее не пытали. Она просто заболела и стала лежачая, начала терять память. В один момент забыла кто я такой. Сложно было сказать, что из этого было хуже. Самое удивительное, все кадры пролетали буквально за секунду, но каждый из них впивался в мой мозг и уже от туда не выходил, и всякий раз, когда я хотел отказаться и больше не участвовать во всем этом, они вновь напоминали о себе.
Непонятно что зачем шло. Я убрал руку, и видения закончились, либо видения закончились, а я потом убрал руку. Вновь вернувшись в настоящее, я увидел его, смотрящего на меня и ехидно улыбающегося. Из-за этой дурацкой улыбки мне хотелось ударить его по лицу, но я сдержался.
– На, вытри лицо. – сказал он и протянул платок, сначала я не понял для чего он мне, но дотронувшись до лица, понял, что плакал – Именно это будет со всеми твоими близкими, если ты откажешься. Хороший расклад, не правда ли?
– Ага очень. – пробормотал я.
– Теперь мы вернемся к первому вопросу. – сказал он и вновь протянул мне руку. – Ты хотел доказательства того, что я не вру. Ты еще действительно этого хочешь?
Я посмотрел на его руку и вспомнив увиденное до этого, спрятал свои руки за спину.
– Не бойся. – проговорил он, злобно смеясь. – Обещаю, ничего такого ты не увидишь.
Мне пришлось еще раз посмотреть на него. И решив, что терять уже нечего дотронулся до его руки. Он не соврал, я ничего подобного не увидел. Потому что он сжал мою руку так сильно, что у меня кости затрещали.
– Ты совсем дурной? – спросил он, сжимая мою руку еще крепче. – Ты, черт возьми, умеешь читать мысли, я тебе телепатически показал кадры того, что будет с твоей семьей, если ты откажешься! И тебе еще нужны доказательства? Господи да спроси у своих подружек или родителей они все подтвердят. – потом он отпустил мою руку и встал с кресла. – Какой-то детский сад. Есть еще вопросы?
– Да, зачем это все нужно? – говорил я, трогая свою больную руку
– Скажу лишь одно. – он говорил так, словно хотел побыстрей уйти. – Они не с земли и даже не с нашей галактики. И скажу больше. То, что вы делаете этой действительно важно, а не просто какое-то дурацкое шоу. Все остальное тебя мало должно волновать.
На этом наш диалог закончился, мы вышли из чужой квартиры, и пошли к выходу.
Из-за всего сказанного, мне было не по себе. А особенно, из-за того, что во всем виноваты родители. У меня было ощущение, что меня предали, жестоко предали. И в тот момент мне казалось, я такое никогда не прощу. Все произошедшее в последние несколько недель для меня были как камнем по голове, мне предстояло все это переварить. Я даже не заметил, как этот чудила куда-то запропастился, и не понимал, как долго иду один. Я даже не помнил один ли ехал в лифте или нет.
Придя домой, я послушал упреки от родителей за то, что так долго не отвечал на звонки. Мне было глубоко наплевать на их слова и на их злость. Они были для меня пустым местом. Пока они говорили, я молча пошел к себе в комнату и закрыл дверь на замок. Они еще что-то кричали через нее, но из-за того, что я ничего не отвечал, они ушли и не разговаривали со мной еще неделю. Не раздеваясь, я лег на кровать. И думал.
Я смотрел в потолок. Мысли, витавшие вокруг меня, все больше и больше затягивали в пучину скорби и разочарования. Я чувствовал себя преданным, брошенным. Казалось, что близких людей у меня никогда и не было, что всю жизнь я был один, а меня лишь обманывали, чтобы в конце удар под дых вызвал в первую очередь ментальную боль. Я не выдержал и тихо заплакал. Так, я пролежал до самой ночи, жалея себя, а затем, медленно заснул.
глава 6
Знаете, я замечу по себе, что утро всегда лучше вечера. Утром и мысли проясняются, и думается легче. Жалость к себе куда-то ушла, я почувствовал силу в своих руках и мыслях и решил действовать постепенно. Тут же я написал Вике, потому что во мне еще чувствовалась нехватка информации. Она словно ждала моего сообщения и сразу ответила: “Хорошо, давай после школы поговорим”. Я закрыл телефон и начал собираться в дорогу.
Когда у меня хорошее настроение, во мне просыпается какая-то необъятная доброта ко всем вокруг. И вот идя в школу, я увидел маленького котенка. Он сидел около дырки, уходящей в подвал и жалобно, мяукал. Я постоял, немного смотря на него и бегая глазами в поисках его мамы. Но ее не было нигде видно. Поэтому я пошел в ближайший киоск, тот самый возле которого на меня напали те собаки, и купив пачку жидкого корма, вернулся к котенку. Он никуда не ушел, словно ждал меня. Я высыпал все рядом с ним, и содержимое начало быстро исчезать.
Я не стал дожидаться конца его трапезы и пошел дальше в школу. По дороге мне показалось, как будто я забыл что-то очень важное, что-то такое, о чем не мог забыть. И тут, когда я практически подошел к школе, я услышал крик за спиной, который все объяснял.
– Саш, Саш, подожди.
Обернувшись, я увидел, что это был Кирилл. Он шел ко мне быстрым шагом, и на его лице была улыбка до ушей.
В этот момент у меня сложилась полная картина. Пока он шел, тысячи слов, которые были сказаны мне на протяжении последних нескольких дней, сложились в одно целое. Изображая собой отвратительную картину. Мне сказали: «Особенно Кириллу» ничего нельзя говорить. Все болтали про какое-то сражение, про какую-то дуэль. Также они говорили, что если я слышу мысли только четверых, то команды распределены. Кирилл, команды, молчание. Вывод, к которому я подходил, совершенно меня не радовал, более того, он меня пугал. Если все так, как я об этом подумал. То Кирилл, в противоположной команде.
Мой лучший и единственный друг. Против него мне нужно было сражаться. Возможно, мне придется его… убить? Это был словно дождь зимой. Я испугался. Это было слишком тяжело. Мне захотелось тут же убежать, чтобы все выяснить, но он был уже рядом.
– Что с лицом? – спросил он, приобнимая меня за плечи. – А ты знаешь, какой скоро день?
– Не знаю. – пробурчал я.
– Не говори ерунду. – сказал он. – Скоро мой день рождения. Я, конечно, не хотел тебя звать. Потому что ты, как обычно, все испортишь. Но меня заставили поэтому…
– Вот и отлично, я тогда не приду. – сказал я, первое что пришло мне в голову.
– Эй, а куда делось чувство юмора? Конечно, ты был у меня первый в списке. В общем, в субботу, в пять у меня. Я тебя жду.
Он не дал мне ничего ответить и, пройдя рядом со мной, исчез в дверях школы.
Когда дверь закрылась, я тут же развернулся на каблуках и побежал обратно в сторону дома. Мне нужны ответы, и нужны они прямо сейчас. Поэтому я перенес нашу встречу с Викой с вечера, на десять часов пораньше.
Первый урок была физкультура, поэтому я был уверен на сто процентов, она еще дома. Все так и оказалось. Я ни разу не остановился, пока бежал. Она сначала не хотела меня впускать даже в подъезд, но я принялся со всей силы бить по железной двери кулаком. Люди оглядывались на меня и уже открывались окна, чтобы крикнуть в мою сторону что–нибудь нелицеприятное, поэтому она все же открыла подъезд. После этого она еще пять минут не открывала мне дверь в квартиру, но, в конце концов, прозвучал звук поворота ключа.
– Кто в другой команде? – проговорил я, не дав ей ничего сказать.
Она стояла и злобно смотрела на меня, совершенно не понимая, зачем я ради этого пришел в такую рань. Мне все это надоело, поэтому я зашел в квартиру, закрыл за собой дверь и спросил еще раз только четче.
– Кто в другой команде?
Она все продолжала тянуть резину. Стояла осматривая меня с ног до головы, своим скептическим взглядом. Когда же я готов был взорваться, она произнесла.
– Света, Даша, Дима, Илья. – произнеся последнее имя, она осеклась, словно только сейчас поняла, почему именно я прибежал.
– Это все? – спросил я.
– И Кирилл. – наконец выдавила она из себя.
– Какого черта!
Крикнул я и бросил портфель в сторону, затем несколько раз ударил в стену, отчего кулаки тут же покраснели и вскоре распухли. Дождавшись пока я успокоюсь, она жестом пригласила пройти внутрь квартиры, я снял обувь и пошел за ней.
Мы сидели у нее в комнате. Я не был тут уже лет семь. Раньше тут было все по-другому. Яркие цвета обоев заменила обычная голая стена. Но появилось кое-что другое. Там появилось огромное количество картин. Их было около пятидесяти точно. Они были совершенно разные, не только потому, что было нарисовано, но и по стилю. Если присмотреться, то можно было примерно представить, какие картины были нарисованы, когда рука еще не окрепла, а которые нарисованные более опытным художником.
Мы какое-то время молчали, она потому что ждала, пока я начну говорить, я же потому, что не знал что говорить. Словно весь мир для меня исчез, оставив после себя белую точку в сером пространстве.
– Он мой лучший друг, Вик. Мой единственный друг. – сказал я, потирая кулаки. – А теперь я узнаю, что мы враги. Как это возможно? Почему так? Как вы это так просто приняли?
– Хочешь я расскажу, почему вы с Кириллом лучшие друзья? – я был удивлен этому вопросу, но все же решил узнать на него ответ.
– Ну, давай.
– Знаешь, почему вы начали лучше общаться именно в седьмом классе? Ведь раньше он прекрасно дружил и с Димой, с Егором и с Данилом. Когда мы узнали о том, что нас ждет. Он решил ни с кем из нас не общаться. Разорвать все связи, чтобы было проще. Тут увидел тебя. И решил: “А почему не начать дружить с ним”. Вот поэтому. Да не спорю, вы прекрасно ладите. Но первостепенная причина вашей дружбы, это желание не встретить лицо близкого за другой стороной баррикад.
– О, черт – проговорил я, хватая себя за голову – Мне, кажется, он будет вообще не рад.
– Мне кажется, он будет в ярости… либо разбит. Но что произошло, то произошло. Это уже не изменить
– Судьба. – тихо сказал я.
– Типа того. – ответила она
– У него скоро день рождения, как ты думаешь. Мне стоит идти?
– Не знаю – немного поразмыслила она, а потом продолжила. – Мне кажется, стоит. Я понимаю, сейчас тебе тяжело, но он же ничего не знает. Сделай ему последний подарок, прежде чем откроются все карты.
– Что же, возможно, ты права.
– Я всегда права, а теперь иди на улицу, мне нужно переодеться.
Как только я вышел, мне позвонили. Как я и думал, это был Кирилл.
– Ало, ты где? Что с тобой? – спросил он.
– Все в порядке, просто мне поплохело – сказал я, стараясь держать свой голос более менее спокойным
– Ну, ты в школу придешь?
– Да, конечно.
– Ну все тогда, до встречи. – сказал он и сбросил трубку.
Вскоре вышла Вика и мы направились вместе в школу.
Этот день, как и все последующие, на неделе, прошли как в аду. Новая информация породила новые мысли, а новые мысли породили новые, еще не испытанные, эмоции. Я не знал как себя вести. Мне хотелось уже сейчас оборвать все общение с Кириллом, чтобы он поскорее стал для меня чужим человеком. Но с другой стороны, мне этого совершенно не хотелось, сразу всплывали в голове те прекрасные дни, которые мы провели вместе. К тому же Вика была права, он пока еще ничего не знает, и я думаю, стоит ему подарить еще несколько радостных дней. Но не отвратительно ли, держать друга в неведении? Может, стоит ему сказать обо всем сейчас?
Что делать? Что делать? Что делать? Этот вопрос сновал вокруг меня. Каждый день у меня выходили разные ответы, из-за этого я не мог идти по выбранному мной вектору общения. Кирилл, конечно, видел, какие-то изменения во мне. Даже пытался вывести меня на разговор, но я молчал. В конце концов, я пообещал себе, что если не расскажу все до дня рождения, то обязательно расскажу во время оного.
глава 7
У нас с Кириллом, была традиция. Тот чье было день рождения, мог попросить сделать все что угодно другого, а тот, не мог отказать. Поэтому ровно в полночь мне написал Кирилл и сказал, что мне нужно будет прийти к нему, к девяти утра и начать помогать по дому. Я ничего ему не ответил, потому что ответ был очевиден. Поэтому лег пораньше, чтобы хоть немного выспаться.
Ровно в девять утра я стоял около его двери, стуча по ней. Его родители уехали на несколько дней на дачу, поэтому квартира была полностью в нашем распоряжении. Через пару минут мне открыл Кирилл, по нему было видно, он только что проснулся.
– Доброе утро. – пробормотал он, протягивая руку для рукопожатия.
– С днем рождения. – ответил я и всунул в протянутую руку пакет с подарком.
В пакете были все книги Стивена Хокинга, которых у него еще не было в коллекции. Заглянув внутрь, он улыбнулся и сказал, что давно догадался о том, какой подарок я сделаю. Но добавил, что очень рад.
– А теперь давай, в ванне лежит тряпка, в моей комнате пылесос. Приступай к работе.
– Ты нашел для себя бесплатного уборщика?
– Почему бесплатного? А разве счастье лучшего друга не наилучшая оплата за работу? – удивленно спросил он.
– Я предпочитаю наличку.
– Не в этот раз. Но уже после учебы ты можешь смело идти по профессии и надраивать чужие квартиры. Теперь приступай к делу, а я пошел спать.
И действительно, не успел я раздеться и включить пылесос, как он уже спал. Я знал, Кирилл спит очень крепко. Но с огромной надеждой пылесосил минут пять возле его кровати, к сожалению, он даже не шелохнулся. Потом я со всем смирился. И принялся за уборку. Во время этого я представлял какие прихоти я заставлю делать его на свой день рождения. Но осекнулся, вспомнив, что мой день рождения в апреле. А на тот момент мы скорее всего, совсем не будем общаться.
Из-за этого дальше я убирался в каком-то унынии. Нет, не подумайте, я не любитель убираться. И практически всегда уборка на меня наводит тоску, но уж точно не уныние.
Когда я закончил пылесосить ковры и мыть полы, проснулся Кирилл.
– Заправь мою кровать, а потом пожарь мне яичницу. Я пока схожу в душ. – и, не дожидаясь моего ответа, он пошел в ванную.
Вздохнув поглубже, я пошел заправлять его кровать, а потом жарить яичницу. Она была подгоревшая, но в целом выглядела неплохо. Во время готовки, я как бы ненароком включал на кухне горячую воду. И каждый крик Кирилла с ванны отдавался у меня в сердце небольшой радостью.
Дальше я: мыл посуду, сходил в магазин за продуктами, протер окна и зеркала, приготовил несколько салатов и обзванил всех приглашенных, спрашивая, придут ли они (последнее я делал только из-за того, что Кирилл не придумал чтобы еще заставить меня делать). После этого у нас осталось несколько часов для прихода остальных гостей. И он мне, так сказать, “с барского плеча” разрешил поиграть с ним в приставку.
Из-за всего того, что он заставил меня делать, я напрягся и выиграл его вовсе возможные игры. Он этому только обрадовался сказав: “Ну наконец-то, хоть с тобой теперь интересно играть” его реакция на то, что я выиграл, меня одновременно и развеселила, и разочаровала. Я думал, он разозлится, но на его лице не было ничего кроме безудержного веселья.
– Что это с тобой? – поинтересовался я. – Где твои крики и злость из-за того, что ты лузер и не умеешь играть?
– А чему мне злиться? – ответил он улыбаясь. – Я где-то прочитал, что радость от победы, обесценивает безразличие проигравшего. А слишком сильно радоваться, я не могу тебе позволить.
После этих слов он слегка потрепал меня по голове. Мы еще немного поиграли, потом ему позвонили, и Кирилл отлучился. Я остался один в его комнате. И всегда, оставаясь где-то наедине с собой, мне приспичивало осмотреть все вокруг.
Обстановка была очень знакома, ведь я часто любил посидеть у него дома, потому что его квартира находилась рядом со школой. Комната была достаточно просторная. Возле самой длинной стены стоял огромный шкаф. В одной его половине лежали и висели в разнобой вещи. А в другой части шкафа аккуратно стояли книги, по издательствам и по размерам. Недалеко с ним стоял компьютерный стол с подключенной к нему приставкой, рядом с ним стул. И кровать, над которой висела гитара. Это все, что было в его комнате. Очень минималистично и чисто, а такое редко бывает у людей мужского пола. Единственно выбивающееся из обстановки, это детское покрывало, которое лежало на кровате.
Каждый раз, видя его, меня оно забавляло. Когда же я спрашивал о нем Кирилла, он лишь улыбался и говорил: “Не твое собачье дело”. И за все то время, которое мы были с ним знакомы, оно всегда лежало на своем месте.
– В музей пришел? – спросил он, входя в комнату – Пошли, пора тебе накрывать стол.
Я встал и приступил к делу. Из всего самое проблематичное это было поставить стол. Он, наверное, есть у большинства людей, проживающих в России. Он стоит в углу зала, кажется, совершенно небольшим и на него лишь складывают какую-то чепуху. Но во время праздников он занимает свое коронное место посередине комнаты. Его большие створки открываются, и превращается в огромный стол, за которым спокойно помещается шесть человек, а то и больше. Он был тяжеловат, и его было совсем неудобно тащить. Створки то и дело бились об мои ноги, а Кирилл наотрез отказался мне помогать. Я наконец-то победил стол, и он теперь красовался на своем законном месте.
Осталось дело за малым, расстелить скатерть, положить вилки, ложки несколько тарелок, напитки, салаты и дождаться курьера с главными блюдами, который должен был прийти с минуты на минуту.
Пока я всем этим занимался, Кирилл успел переодеться в “праздничное”. А оно состояло из старых трико и такой же старой футболкой. “Это все-таки мой праздник – так прокомментировал свой наряд Кирилл”. Я ухмыльнулся, подумав, что с ним нельзя не согласиться. Через несколько минут начали подходить гости. Диана из параллельного класса, с которой они когда-то встречались. Максим, с которым они вместе подрабатывали летом. Никита и Влад живущие неподалеку. Ни с кем из них я толком и не общался. Парней видел пару раз. Лишь с Дианой я мог более менее поддерживать разговор, потому что раньше мы довольно часто гуляли втроем. Но Кирилл обещал, что придет еще один человек, которого я хорошо знаю. На мои расспросы он не ответил и лишь ехидно улыбнулся.
Прежде чем, сесть за стол все преподнесли подарки. Никита с Владом подарили деньги, Максим же подарили что-то вещественное, но не существенное.
Диана же протянула ему большой и красивый пакет, и сказала, чтобы он посмотрел потом. Кирилл утвердительно махнул головой и отложил его в другую комнату.
Еду уже, как несколько минут назад принес курьер. Но Кирилл был в некотором смысле педантом, поэтому никому не разрешал сесть за стол, пока не придет последний гость. Я не ел ничего с утра, поэтому смотря на горячую пиццу, проклинал человека, который опаздывает. Но мои проклятья были услышаны, буквально через минут пять прозвенел звонок домофона. Кирилл пошел открывать дверь самостоятельно.
– Рад тебя видеть. – услышал я крик Кирилла, а потом в комнату вошел человек которого я не ожидал увидеть.
Это была Вика. Моему удивлению не было предела. Взглянув на Кирилла, я всем своим видом показал, что в замешательстве, он лишь подмигнул мне и пригласил всех к столу. Я сразу плюхнулся на диван, решив, что за мои мучения мне положено самое лучшее место. Кирилл сел во главе стола, немного в отдалении от меня. А Вика села прямо рядом со мной. Я еще раз посмотрел на нее, а она улыбнулась, но лишь одним уголком губ.
– Когда люди встречаются, обычно говорят привет. – проговорила она.
– Привет, но…
– Потом. – махнула она рукой, зная какой вопрос я хотел задать.
Пиршество началось, я сразу принялся за мясную пиццу. Минут десять я ел без остановки, накладывая себе то одно, то другое блюдо. Когда же места в моем желудке практически не осталось, я откинулся на спинку дивана, и попивал горячительный напиток из своего стакана. Кирилл, довольно пафосно, ударил несколько раз вилкой по стакану, отчего все замолчали.
– Начнем, наверное, говорить тост. – после этих слов Кирилла, все утвердительно закивали головой, а он посмотрел на меня, и я медленно встал.
Я знал, все так и будет, взглянув на него, мне припомнились многие моменты из нашей дружбы. А вспомнив о том, что нам предстоит, я немного поежился.
– Мы с тобой дружим очень давно. – начал я с банальной фразы, пытаясь подобрать слова. – В любой момент жизни, я был рад тебя видеть. Мне очень отрадно, что у меня появился такой друг, как ты. И, возможно, у нас бывали склоки. Но я знаю, в любой трудной ситуации ты меня поддержишь, и за это тебе огромная моя благодарность. А насчет будущего – тут я слегка запнулся, и почувствовал, как Вика меня слегка ущипнула под столом за ногу. – Пусть оно останется где-то далеко, а мы будем жить сегодняшним. И пожелаю тебе одного, переживи этот учебный год, пожалуйста.
На этих словах все заулюлюкали, а Кирилл посмотрел не двусмысленно на Вику, это продлилось какую-то секунду, но я успел это уловить. Потом он вышел из-за стола и подойдя ко мне, крепко обнял. Дальше праздник продолжился в том же ключе. Мы ели, пили и изредка говорили тосты, но к моей маленькой радости уже не было такой яркой реакции, когда кто-то другой переставал говорить.
Так продолжалось до самого вечера. В один момент я увидел, как Вика вышла на балкон, и последовал за ней, с желанием выяснить, зачем она вообще пришла. Уже сильно похолодало. Поэтому захватив куртку, я вышел к ней. Она стояла, опершись на перила, и смотрела куда-то вдаль.
– Красивый вид, не правда ли? – спросил я, не без улыбки, потому что напротив были только окна другого дома, она ничего не ответила, и я продолжил говорить. – Потом наступило? Я могу поинтересоваться, что ты тут делаешь?
– Не знаю, может, потому что Кирилл меня позвал?
– Не ерничай, без этой ерунды. – отмахнулся я, вставая рядом с ней.
– Ну хорошо, – сказала она, посмотрев мне в глаза. – я пришла проследить.
– за мной?
– За тобой, чтобы ты не сболтнул ничего лишнего. – она посмотрела через окно в квартиру, там никого не было, но Вика все равно немного понизила голос. – Я боюсь, что тебе вздумается рассказать обо всем.
– А даже если я захочу все ему рассказать. Как ты меня остановишь?
Она хотела что-то сказать, но одернулась и лишь едко улыбнулась, ничего не ответив.
– Хорошо, тогда другой вопрос. Зачем Кирилл позвал тебя? Он же тебя последнее время ненавидит. Теперь же можно сказать он рад твоему приходу.
– Очень просто, он позвал меня из-за тебя. Думает что у нас, может что-то получиться. – тут она засмеялась, не издеваясь надо мной, а словно рассказала какую-то шутку от которой, ей самой смешно, но не увидев ответной реакции, замолчала, и мне даже показалось, что слегка смутилась. – А почему он поменял ко мне отношение, я не знаю. Он просто идиот, вот и все.
– Разве у нас не может, что-то получиться? – спросил я, в любой другой ситуации я бы даже не подумал этого спрашивать. Но что-то внутри меня горело, поэтому я не удержался.
А она ничего не ответила. И лишь потрепав меня по голове, пошла обратно в дом. На балконе я остался не один. Маленький дьяволенок пожирал меня изнутри за этот идиотский вопрос. Я был разбит, мне было тяжело дышать. Захотелось послушать какие-нибудь заунывные песни и закурить. Но курить я не курил, а телефона рядом не было. Поэтому я лишь стоял и ожидал того момента, пока дьяволенок меня не пожрет окончательно.
Ему это не удалось, дверь балкона резко открылась, и ко мне влетел Кирилл. Я посмотрел на него, а он на меня. И большего не нужно было, для того чтобы он все понял.
– Что случилось, братишка? – сказал он, толкая меня в плечо
– Ничего, не обращай внимание. Просто резко загрустил.
– Но почему ты грустишь? У всего есть причина, и ты это прекрасно знаешь. – он театрально оглянулся, а потом наклонился над моим ухом. – Не бойся малыш, тут никого нет, можешь мне все рассказать. Злая тетя тебе обидела?
– Что-то наподобие того. – сказал я, и уголки моих губ слегка поднялись.
– Не расстраивайся, брат. – говорил он, вальяжно кладя мне руку на плечо – Все пройдет. А мы с тобой будем дружить вечно, и я более чем уверен. Что если есть перерождение, или что-то наподобие. То мы с тобой дружили, дружим и будем дружить в будущем. А зачем тебе девушки, если у тебя есть такой прекрасный друг, как я?
– Ты прав, ты прав.
– Кстати, ты правильно сказал, ну когда поздравлял меня. Знаешь, если я переживу это лето. То мы рванем куда-нибудь в Европу. Родители сказали, что оплатят мне поездку. Я уже с ними договорился. И если что, ты полетишь со мной. Круто, правда?
– Да, круто. – сказал я, даже не улыбнувшись.
– Только давай не размечтайся, а то вдруг я и вправду… – тут его шутливый тон поменялся, последнее свое слово он произнес очень серьезно, – умру.
Кирилл, справился со своей задачей. Я действительно забыл о Вике, но появилась другая проблема. После слов Кирилла, о дружбе, мне стало не по себе. Я ему ничего не рассказал, хотя он мой единственный друг. Я утаивал от него очень важную информацию. А он мне доверял. Я решил, что сам ему должен все рассказать. И не важно, что об этом думает Вика.
– Нам нужно будет с тобой поговорить, серьезно поговорить. – сказал я.
– Когда? – лишь это спросил он, не задавая лишних вопросов.
– Когда все уйдут.
– Хорошо.
После этого мы пришли ко всем и продолжили веселиться. Я, по крайней мере, постарался сделать вид что, мне действительно весело. Когда я в один момент проходил рядом с Викой, которая мило общалась с Дианой, я прошептал ей на ухо: «Когда все уйдут, я ему расскажу». Она посмотрела на меня, и в ее выражение лица читалось, что она это совсем не одобряет.
Медленно все стали расходиться по домам. Последними оставались мы вчетвером, я, Вика, Диана и, конечно же, Кирилл. Диана сообщила, что за ней заедет отец и пока мы ждали, Кирилл подошел к Вике.
– Может тебя отец Дианы, тоже довезет до дома?
– Да, если хочешь, поехали. – сказала Диана. – Только скажи, куда тебе.
– Нет, спасибо. Меня потом Саша доведет, нам как раз по пути. – ответила Вика.
– Понимаешь, Санек сказал, что хочет со мной поговорить и мне кажется…
– Она может остаться. – коротко сказал я.
В скором времени Диана уехала и мы остались втроем. Я с Викой на диване, а Кирилл стоял над нами с веселой улыбкой.
– Ну что вы мне хотите вдвоем рассказать? – сказал он.
– Я тебе ничего не хочу рассказывать. – ответила Вика. – Это все он.
–Давай, выкладывай.– сказал Кирилл, указывая на меня рукой.
– Мы недавно узнали, – начал я, стараясь не смотреть Кириллу в глаза, – что я с вами.
– С «вами» в чем? Я не понимаю. – спросил он, на задворках его разума уже был ответ, но он всячески отбрасывал его в сторону.
– В этой… борьбе. – продолжил я, дальше говоря так быстро, как только мог. – Идиотском состязании, на которое мы обречены. Клянусь, мы это узнали только на прошлой неделе.
С лица Кирилла исчезла улыбка, но лишь на несколько секунд, а потом он вновь заулыбался.
– Это все шутка. Вик, это же шутка, правда?
– Нет, это не шутка. – проговорила она монотонно. – Ты же знаешь, я бы не стала ему ничего говорить.
– Кирилл, поверь. Мне очень жаль, но это так. – говорить мне было тяжело, но я перебарывал себя каждую секунду. – Так получилось.
– Нет, нет, нет. Не может быть? – Кирилл схватился за голову и ходил из угла в угол, не находя себе места. – Хорошо. А почему я об этом не знаю? Почему она… – Кирилл указал пальцем на Вику, – почему она узнала обо всем раньше меня? Такое невозможно.
– Понимаешь, я услышал их мысли. – говорил я, а он сверлил меня взглядом. – Я к ним обратился, узнать не сошел ли с ума.
Он смотрел на меня как на идиота, поэтому я продолжил говорить.
– Недавно я виделся с ним. Блондин с длинными волосами и…
– Не надо, я все понял. – перебил меня Кирилл и долго смотрел на нас двоих, а потом у него прорвался какой-то истеричный смех. – Ладно, ладно. Саш, давай сюда свою руку кое-что проверим.
Он протянул руку, в последнее время я не доверял такому жесту, но все-таки протянул свою. Он же резко дернул меня, и мы пошли в ванную.
– Кирилл, это глупо, не стоит. – говорила Вика, при этом не вставая с дивана.
– Нет, нет, нет. Если вы не врете, то ничего не случится. Верно? – говоря это, он завел меня в ванную комнату. В его глазах я увидел бегающих чертиков. – Залезай внутрь.
– Что. Зачем? – поинтересовался я, но все же сделал то, что он и просил.
– Ты надеюсь, точно уверен, что с нами? – спросил он, а я утвердительно махнул головой. – Что же, отлично. Тогда…
Вместо следующих слов он выставил ладони на меня и из них вылетели языки пламени. Весь мой мир сузился до двух огней, которые летели в мою сторону. Рефлекторно я отвернулся и зажмурил глаза. Вначале я почувствовал, как жар согревает меня со всех сторон. Я уже хотел закричать, предвещая, что дальше от меня и живого места не останется. Но все резко прекратилось. Стоя в такой позе, я не мог пошевелиться.
Потом взяв себя в руки, я открыл глаза и увидел на плитке следы от огня. Дальше я осмотрел себя и обнаружил, что на мне нет ни одного ожога, да и вообще я себя чувствовал вполне неплохо. Мой взгляд упал на Кирилла, а он стоял на коленях, и плечи его вздрагивали. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы вылезти из ванны и подойти к нему.
– Кирилл, только не это, пожалуйста – просил я, сам не зная почему.
– Да, ты прав, ты прав – поднял он голову, и я увидел его тоскливый взгляд. – Мы же можем быть вместе, в одной команде. Верно?
Смотря на него, мне одновременно хотелось соврать и убежать отсюда куда подальше. Правду в этой ситуации мне было очень больно произносить. Но я понимал, что по-другому просто не могу.
– Нет, Кирилл. К моему сожалению, мы с тобой не вместе. Я с Викой, Егором, Наташей и Данилом. Ты не с нами.
Мне казалось, что после моих слов он совершенно скиснет. Но тут он неожиданно вновь засмеялся. Смех его был не странный, а совершенно нормальный. Словно ему рассказали какую-то безумно смешную шутку, и он не может остановиться.
– Ты это серьезно? – переспросил он, а потом вновь засмеялся. – Да, все-таки жизнь, очень интересная штука. – после этого он закричал. – Вика, Вика. Приходи сюда, ты нам нужна. Тут оказывается, очень веселый момент прояснился.
– Что именно? – спросила она, стоя в дверях и смотря на нас, сидящих на полу.
– А я уверен, – говоря это, он не переставал смеяться – я на сто процентов уверен, ты ему ничего не рассказала. Ведь так?
– Ему не нужно было это знать – попыталась спокойно ответить Вика.
– То есть ты оставила эту честь мне? – спросил Кирилл и встал. – Спасибо за доверие. Саш, помнишь, недавно с тобой происходили странные ситуации. То дерево упадет, то катана, то собаки нападут. Помнишь?
– Ну. – ответил я, не до конца, понимая, к чему он клонит.
– Ты, наверное, не знаешь, но до определенного момента мы не можем друг другу нанести увечья. Вот, например, как сейчас, я выстрелил в тебя огнем, ты остался цел. Верно, Вик?
– Да. – нехотя ответила она.
– Так вот, – продолжил Кирилл, – все эти ситуации, произошедшие с тобой, это не случайность. Не просто совпадение. Это они все подстроили. Вика, Егор, Наташа и Дима. Они все это сделали. Все твои злоключения их рук дела.
– Это правда? – спросил я, обращаясь к Вике.
– Братишка, – сказал Кирилл и силой поднял меня на ноги – они хотели тебя убить.
Тут меня что-то кольнуло, и я посмотрел на Вику. По ее лицу я понял, Кирилл не врет.
– Да, ты все верно уяснил. Для нее и для всех остальных твоя жизнь ничего не стоила – продолжал Кирилл, тряся меня за плечи, а я ничего с этим не мог поделать – Не думай, что те, кого я не назвал чем-то лучше. Нет, им просто было все равно. Я, один пытался тебя защитить. Помнишь, на нас напали собаки? Так вот, это Наташа их подослала, чтобы они тебя загрызли. Ну как, тебе нравятся твои новые друзья, прекрасные, правда? А знаешь, что я сделал для того, чтобы они успокоились? Я убил ее собаку, сжег ее. Я тот, кто пытался тебя защитить. А теперь…
– У нас не было выхода. Ты начал лезть туда, куда не надо. – сказала Вика, опустив голову.
– Не лги. Ты просто трусливая дрянь! – он взял полной грудью воздух и крикнул – А теперь вон! Я сказал вон!
Не забрав свою куртку, я вышел на лестничную площадку.
– Саш. – окликнул меня Кирилл напоследок. – Теперь ты один.
Ничего не ответив я побрел домой. И в моей голове крутилась и крутилась мысль “Ты один, ты один, ты один” и от нее невозможно было избавиться. Посмотрев на часы, я увидел, что уже 00:01 первого декабря. Зима началась, подумал я и вновь погрузился в свою думу.
зима
глава 1
У меня такое было первый раз в жизни, и это было прекрасно. Я шел в ночь на первое декабря домой, и пошел снег. Первый снег в году, и как раз на первый день зимы, это было что-то невообразимое. Мне стало так тепло на душе, что даже захотелось послушать новогодние песни. Но я не мог, понимая, что заботить меня сейчас должно другое.
Знаете, довольно неприятное чувство, когда люди, с которыми ты был так близок, хотели тебя убить. Причем не один раз и намеревались продолжать пока у них это не получится. Плюс больно осознавать, что единственный человек, который пытался меня защитить и не дать им сделать отвратительнейшее преступление, теперь так далеко от меня.
Один из вопросов, которые меня сейчас заботил, это, а что могут делать другие? Наконец утвердившись в своем здравом рассудке и в том, что чтение мыслей для меня это в целом нормально. Мне подумалось; какие силы есть у остальных? Я глубоко об этом не думал, ведь предполагал, какую-нибудь ерунду, как и у меня. Но огненный шар, пущенный Кириллом, меня сильно беспокоил. Если у других силы наподобие этой… то дела мои очень плохи.
Так, эти мысли и крутились в голове как огромный смерч, который атаковал мой разум то с одной, то с другой стороны. В этот момент мне почудился голос Вики. Действительно, она шла за мной и махала рукой. Я чуть подождал ее, и она подошла ко мне вплотную.
– Я не буду извиняться. – коротко бросила она.
– И зачем тогда ты меня догнала? Что бы это сказать? – опустошенно спросил я.
– Нет, нам нужно просто поставить все точки над «И». Ты же понимаешь, почему мы это сделали?
– Объясни. – бросил я.
– Тот мужчина же тебе тоже показывал ужасные вещи, которые произойдут с твоей семьей, если ты не примешь в этом участие, верно?
– Да.
– Так это касается, в том числе и информации, которую мы храним. Нам запрещено об этом рассказывать. Иначе всех нас ждут те ужасы, которые ты и сам видел.
– Так, зачем убивать? – мрачно, почти без эмоций, спросил я. – Разве не было сотни других вариантов, которые заставили бы меня успокоиться?
– У нас было мало времени. Мы не знали… – здесь она применила самое страшное женское оружие, против которого я никогда не мог бороться. Она заплакала. Слезы тонкими линиями потекли по ее щекам. – не знали, что ОН может почувствовать и узнать, боялись, что будет слишком поздно. Ты бы допустил, чтобы случилось что-то из видения?
– Нет. – сказал я, уже полностью успокоившийся из-за слез и обнял ее. Она не стала отталкивать меня, и прижалась к моей груди.
– За что нам все это? – вдруг коротко спросила она. – Почему я без колебания готова была убить своего одноклассника?
– Без понятия. – ответил я и утвердился в решении расспросить обо всем родителей и узнать, зачем они так поступили.
Так, мы стояли с ней несколько коротких минут, снежинки медленно падали на нас. Она слегка успокоилась, и я решил задать еще один вопрос.
– А что ты умеешь?
– В каком смысле? – спросила она, разжимая объятия и отходя в сторону.
– Ну какая у тебя… – здесь я скривил лицо, потому что следующее слово мне совершенно не нравилось, но другого я подобрать не мог, – способность?
Вика ничего не ответила. Лишь поманив меня рукой, повела в противоположную сторону от нашего дома. Вскоре я догадался, куда мы направляемся, недалеко была лесопосадка. Там было множество, плотно стоящих друг к другу, деревьев и кустов. Из-за которых снаружи не будет видно, чем мы занимаемся. Снег шел несильный, поэтому вытоптанные тропинки было прекрасно видно.
Хотя даже в таком случае, я бы без труда их нашел. Я очень часто заходил сюда, как в детстве играя в прятки, так и уже в более взрослом возрасте бродил здесь без какой-либо цели. Когда она, наконец, поняла, что мы углубились достаточно далеко, остановилась и осмотрелась вокруг. Минуту мы стояли в полном молчании, стараясь уловить, подозрительный звук, но ничего такого не был. Вика огляделась еще раз, и, показав на достаточно большой камень, сказала:
– Смотри.
Выставив вперед правую руку, она, не дотрагиваясь до камня, подняла его на высоту в полтора метра. Немного повертела его по своей оси, а потом также спокойно опустила его обратно, на чистое от снега место.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70937548) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.