Тревоги, страхи и… черви
Анна Адлер
«Страх может быть серьёзным оружием в руках злых людей, если его не лечить» гласит цитата одного из рассказов этого сборника. Но как можно вылечить страх и нужно ли его лечить? Этот сборник про то, что находится внутри у каждого из нас. Полученное из опыта или из других прочитанных историй. Идейность, желание дружить и быть частью настоящей группы, накопившаяся злоба или разрушающиеся отношения. Рассказы могут не испугать вас, но они точно скрасят ваш вечер и заставят подумать о нереальности нашей жизни. Ведь пугают нас чаще всего именно наши нереальные представления о мире. Приятного чтения!
Анна Адлер
Тревоги, страхи и… черви
Небольшой пролог…
Это мой первый сборник рассказов-новелл! Я хочу написать здесь искренне «спасибо» тем, кто поддерживал меня, пока я его писала и с удовольствием рассказывали свои истории, которыми я вдохновлялась. Надеюсь мои рассказы повеселят, а может и испугают тебя, мой читатель! Но это уже как повезёт.
Приятного чтения!
Сделки
Партеногенез
«…когда она была демоном инкубом опознана и спрошена, узнала ли она его, и она ответила, что совсем его не знает, он сказал: "Я дьявол, и, если ты хочешь, я всегда буду готов к твоим услугам и не оставлю тебя ни в какой нужде". Так как она согласилась на это, то в течение восемнадцати лет, то есть до конца жизни, она предавалась этим дьявольским мерзостям, при полном, конечно, отрицании веры».
Халсури отбросил «Молот ведьм» подальше от себя и печально откинулся на спинку кресла.
И зачем я перечитываю этот отрывок каждый раз? Столько столетий, все как одно: сделка с дьяволом приносит лишь нечестивость и грех. И каждый раз, призывая меня и моих собратьев, каждый человечек испытывает лишь страх, не оставляя в своей душе никаких других чувств… И вот к чему это приводит…
С этими мыслями инкуб повернулся к молодой синеющей девушке, свисавшей с люстры. Ее тело давно остыло, а душа покинула плоть гораздо раньше положенного, но Халсури все оставался в тихой квартире, чтобы как-то отдать дань новой неупокоенной душе. Уже скоро в квартиру ворвутся родственники, чтобы разобраться в том, что произошло. Но к этому моменту инкуба здесь уже не будет.
Не все демоны оставались, но Халсури предпочитал видеть, чем заканчивается его работа. Это отрезвляло и помогало не забывать, к чему все в конце концов приведет.
– Мне нужно забеременеть! – В голосе Елены не звучало ноток сомнения или страха. Только уверенность и усталость.
– Вы ведь понимаете, что это довольно тяжелый процесс? Ваш будущий ребенок, скажем так… не будет таким же, как другие дети, и это отразится на его жизни. —Халсури вздохнул. С такой просьбой обращались к нему очень часто. И, бродя по земле, он видел последствия таких желаний.
– Вижу цель – не вижу препятствий. Вы слышали эту фразу?
Елена смотрела прямо в его глаза. Для нее он принял обличье моложавого мужчины в потрепанном костюме. Именно таким она желала его видеть. Хоть и не осознавала этого. Когда Халсури отрицательно покачал головой, женщина смутилась.
– Что ж… Это мой жизненный девиз. И я придерживаюсь его. Так что, если вы мне не поможете, поможет кто-то другой. Решать вам. Цену я знаю и душу потерять не боюсь.
– Мне не нужна ваша душа… – Очередной тяжелый вздох. – Это суеверия, которыми пропитана история.
Елена задумалась. Столько сил, потраченных впустую, и вот он, последний шанс, который ускользает от нее. А Халсури тем временем продолжил:
– Цена – тяжелая жизнь вашего ребенка. Он будет отличаться от других, и это вряд ли пойдет ему на пользу. Как и вам! – заявил Халсури и присел на стул.
Он знал, что сейчас начнется процесс обдумывания и взвешивания всех вариантов «за» и «против». Чаще всего это занимало много времени, поэтому гораздо проще оказывалось присесть и подождать. Но женщина очень быстро и громко ответила:
– Я создам для ребенка все условия. Он не будет страдать, даже при таких… вводных параметрах, или что это будет. Я смогу позаботиться о ней. Я хочу девочку. Так что сделке быть!
– Хорошо…
Девять месяцев Халсури наблюдал за процессом со стороны, не показываясь Елене на глаза. Такое давление могло лишь спровоцировать выкидыш, а это не сулило ничего хорошего.
Вряд ли бы она остановилась на этом. Скорее всего, ее маниакальное желание иметь ребенка превратилось бы в безумие. Люди быстро становятся безумными…
Халсури наблюдал, как в первые месяцы Мать обустраивала комнату, откладывала все свободные деньги на детскую карту – ее она завела сразу же, увидев положительный тест на беременность; она усердно работала, чтобы обеспечить хорошую жизнь своей девочке. Пол ребенка инкуб определил сразу. Но беспокоить Елену он не хотел. В конце концов, свою основную задачу он выполнил в ночь зачатия. Так что сейчас он лишь наблюдал за развитием событий.
Возможно, я ошибся, и она не такая безумная, как мне показалось сперва. Вероятно, ей даже удастся свести к минимуму последствия такого рождения.
Проклятое чрево
Девочка родилась гниющей изнутри. Почти каждый ее орган медленно разлагался, хворь подбиралась к костям. Когда Халсури это понял, он тяжело вздохнул. Болезнь – одно из самых распространенных последствий при такой форме зачатия.
Сперва Халсури собирался покинуть новоиспеченную семью, чтобы не видеть результатов своего вмешательства. Однако первые месяцы он внимательно наблюдал за малышкой. Несмотря на болезненный вид, она чаще улыбалась, чем плакала. Только в те моменты, когда боль пронзала ее маленькое тело, у малышки начиналась истерика. За все эти столетия Халсури смог понять каждый градус человеческой души, но он совсем не разбирался в людских телах. Поэтому, даже если бы инкуб мог что-то исправить, у него не хватило бы знаний для этого.
Пожалуй, мне пора покинуть эту семью. Наблюдать за безумными страданиями маленького существа, обреченного на них до конца своей жизни, мучительно. Ад, выращенный на земле…
Размышляя, Халсури тенью влетел в детскую, чтобы попрощаться с ребенком.
Вероятнее всего, девочка даже не узнает, за что ей уготовано такое существование. Я навсегда останусь для нее бесплотным духом, которого не упоминают при жизни.
Подлетев так, чтобы оставаться в тени и не пугать малышку, Халсури заглянул ей в глаза. Странно, но она посмотрела именно туда, где он находился.
Совпадение.
Так подумал он и переместился чуть дальше в пустоту. Взглядом малышка проводила его до угла и улыбнулась.
Этого не может быть! Тени никто и никогда не видит!
Впервые за столетие демон почувствовал страх и опасность. Ребенок точно следил за его перемещениями.
– Уг… – по-детски пролепетала малышка и еще раз улыбнулась.
В этот момент Халсури принял решение остаться.
За первый год все сбережения Матери ушли на то, чтобы постараться вылечить девочку от всевозможных болезней. Вылечить не получилось, но сделать так, чтобы гной перестал разрушать кости, удалось. Усталая, похудевшая, измученная Елена с радостью вышла на работу. Ей хотелось быть подальше от ребенка, который высосал из нее все силы и деньги. Однажды, отдыхая на диване после очередного приступа, она бросила в темноту:
– Я знаю, что ты здесь, инкуб. Так что прекрати прятаться.
Халсури появился перед ней в привычном для нее виде. Даже если бы она хотела испугаться, сил на это у нее не осталось.
– Я решил последить за тем, что произойдет. Обычно после заключения сделки инкубы уходят. Так что, если вы пожелаете, я покину вашу семью.
– Нет. Раз уж ты здесь, может, сослужишь нам обоим службу?
– Какую?
Мать посмотрела в сторону детской, вздохнула и продолжила:
– У меня не хватает времени и на нее, и на работу. Если ты остался, значит, что-то тебя зацепило. Может быть, ты сможешь присмотреть за… ней, пока я работаю? Хотя бы год.
Халсури посмотрел на Елену. Она развалилась на диване, даже не сняв уличную одежду.
Кажется, ее желание иметь ребенка было сильнее, чем желание растить его.
Вот о чем подумал про себя Халсури.
С другой стороны, девочка как будто бы следит за каждым моим движением, а это на моей памяти происходит впервые. И растет она даже лучше, чем я предполагал. Все последствия могут обернуться лишь тратами на лечение.
Халсури раздумывал над соблазняющей его возможностью быть с людьми ближе, чем раньше. Внутри себя он уже очень давно взращивал желание стать обычным смертным человеком. Но, с другой стороны, природа его появления разительно отличалась от людской. Пока инкуб взвешивал в своей голове все плюсы и минусы такого безответственного поступка, Мать становилась все более раздраженной и нервной.
– Если не хочешь – уходи!
– Я останусь с вами и помогу. Безвозмездно.
– Я представлю тебя другом семьи, если спросят.
– Поверьте мне, не спросят!
Малышка росла озорной и веселой. И пока Елена проводила все больше времени на работе, Халсури старался следить за девочкой, как подобает людям. Опираясь на свои обширные наблюдения за людьми, которые он вел несколько сотен лет, инкуб старался все сделать правильно. Хоть демон не мог почувствовать вкус еды, его успокаивала мысль, что девочка ест то, что он создает из овощей и фруктов.
Чтобы остановить процесс гниения, Халсури запускал в нос и уши малышки личинок и мясных мух, которые питались омертвевшими тканями. Но через пару месяцев демон заметил, что малышка стала плакать и кричать при их появлении. Тогда он прекратил.
Когда Елена приходила, она отдыхала, а после шла к девочке, учила ее говорить. Из плохо различаемых звуков ничего путного не выходило. Мать волновалась и уходила в свою комнату читать о том, как правильно обучать ребенка речи. В скором времени вся квартира заполнилась книгами о воспитании детей и развивающими игрушками.
Халсури прошелся когтями по корешкам книг.
Не думаю, что это как-то поможет. Возможно, последствия рождения затронули и речь девочки.
Пока инкуб размышлял, девочка подползла к нему и села. Халсури принял перед ней обычный мужской облик.
– М…
– Что такое, девочка?
Неужто я ошибся?
– М… Мо…
– Молоко? – сказал Халсури первое попавшееся слово, которое вспомнил.
– Мо… монстл… – произнесла малышка и улыбнулась, посмотрев на испуганного инкуба.
Химера
– Ей уже больше четырех лет! Мне нужен самый лучший логопед, который работает в вашей клинике.
В трубке что-то объясняли, пока Мать кивала и записывала. Малышка стояла рядом, облокотившись на ногу Халсури, и внимательно наблюдала за мамой.
– Да, я – Елена Владимировна… Да, по этому номеру! Хорошо, я буду ждать вашего звонка.
Мать закатила глаза, кивнула пару раз и попрощалась. Когда она положила трубку, дочь подошла к ней и ткнула пальцем в бедро.
– Я тебе не нлавлюсь!
– Ты мне очень нравишься, любимая. Просто я хочу тебе помочь.
Синяки под глазами Матери из года в год становились все более темными. Елена измученно улыбнулась и протянула руки, чтобы обнять дочь. Но та лишь крикнула:«Плохая!» – и побежала в детскую, слегка спотыкаясь.
Помочь ей как? Заставляя проживать свое детство в больнице, с трубками и капельницами? Даже женщины, что раньше забивали камнями больное дитя, поступали гуманнее…
Последние пару лет Халсури был недоволен поведением Елены. Она отстранилась от дочери и при любом возможном случае отправляла ее в больницу.
– Это нужно для выздоровления, – говорила она. Но инкуб видел, как в ее глазах мелькала маленькая искорка облегчения, когда девочка уезжала.
А вот Халсури доставляло удовольствие видеть, как девочка растет и умнеет. А еще он получал удовольствие от того, что испытывал удовольствие. В последний раз, когда это произошло, он был еще неопытен и глуп, так что его имитация человеческих чувств чуть не обернулась неизбежным крахом.
– Нашу природу не изменить, – говорил инкубу его собрат. Но после встречи с этой удивительной девочкой, Халсури полностью уверился в ложности этого заключения.
– Это оказалось сложнее – воспитывать… – На краю стола дымилась чашка с горячим чаем, и Елена присела на кровать и подперла подбородок руками. – Мне всегда казалось, что самое важное в воспитании – любить ребенка. И не поступать как моя мама. Кажется, у меня не особо получается!
Усмехнувшись, Елена сделала глоток из чашки и посмотрела на Халсури. Тот внимательно, но абсолютно бесстрастно наблюдал за ней. Кивнув своим мыслям, женщина продолжила:
– Иногда… Меня очень сильно пугает эта мысль, и я стараюсь ее отогнать… Но иногда мне кажется, что я ее не люблю. Стараюсь полюбить, принять, признать, что она лишь маленькая девочка. Но не получается. Особенно в те моменты, когда она так злится и винит во всем меня. В такие моменты я тоже себя виню… – С грустью произнеся эту фразу, Елена взяла телефон и что-то напечатала, а после отодвинула его от себя подальше.
– Кажется, ваше желание иметь ребенка оказалось сильнее, чем желание растить ее!
Инкуб бросил эту фразу не задумавшись, скорее озвучил свои давние мысли. Но тут же пожалел о сказанном, когда увидел разъяренное лицо Матери.
– Не тебе судить! Что ты можешь знать? Вам, демонам, недоступны те чувства и эмоции, которые есть у нас – людей! Так что лучше бы тебе не высказывать свое мнение здесь, в моем доме!
Чашка не удержалась на краю столика и со звоном разбилась, кипяток попал Елене на ноги, и она дернулась в сторону, вскрикнув.
Уж поверь мне, ты глубоко ошибаешься. Теперь я знаю о человеческих чувствах поболее тебя!
– Я неплавильная!
Девочка плакала, пока рассматривала себя в зеркале, которое стояло напротив ее кроватки. Инкуб подошел к малышке и присел рядом с ней на корточки. Аккуратно погладил ее по спине, и опухшая от слез малышка обернулась к нему. С носа на подбородок капали слезы, смешанные с соплями.
Несчастное дитя.
Он вытер слезы с ее подбородка и заговорил:
– Девочка. – Халсури не хотел называть ее по имени. Такая вульгарность противоречила всем законам демонов, а еще он не заключал с ней контракт. – Девочка, ну почему ты считаешь себя неправильной?
– Ну… Я смотлю на маму. Она не болеет, не кашляет, и у нее не течет из ушей противная жидкость. – Девочка вздрогнула и подтянула плечи к ушам. – Смотлю на тебя. У меня нет хвоста, нет класивых клыльев, нет ко… копытцев, нет такого длинного языка… У длугих детей тоже всего этого нет. Поэтому я – неплавильная.
Странно, что, пока я стараюсь предстать перед ней в человеческом обличьи, эта девочка все равно видит меня настоящего. Это вызывает приятные ощущения, но иногда и пугает…
Халсури недолго поразмыслил и сменил мужеподобный образ на свой.
Все равно она видит меня таким…
Халсури погладил девочку по спине, а потом положил коготь на ее подрагивающую нижнюю губу.
– А чем тебе не нравится твой язык?
– Мне он нлавится. Но он колоткий… И не челный, как у тебя! – Малышка высунула язык как можно сильнее и посмотрела в зеркало. Он едва доставал до середины подбородка. Она провела по нему пальцем, а потом сильно оттянула вниз, но от боли пискнула и закрыла рот. —Видишь?
– Вижу… – Инкуб вытащил свой язык и дотронулся до него когтем. Языком он мог достать до груди. Халсури посмотрел в зеркало, но, как обычно, увидел лишь едва виднеющуюся размытую тень и быстро повернулся к девочке. – Мне тоже не нравится мой язык… Он слишком колючий. У людей на языке находятся небольшие присоски. А у меня?
Инкуб не мог описать того, что он ощущал каждый раз, когда дотрагивался до своего языка. Словно подушечки пальцев на его лапах обжигались и резались. Он редко ощупывал свое истинное тело, оставляя эту возможность «человеческим» рукам. Видя его в человеческом обличье, в котором он обычно появлялся при людях, те ощущали его как человека. Несмотря на то, что Халсури не чувствовал исходившей от них боли, которую при касании испытывал сам, он всегда ощущал отвращение и страх. Это выдавал запах. И все же, если ему приходилось дотрагиваться до себя, то он делал это аккуратно – когтем. Так было безопаснее всего.
Природа инкубов и суккубов неизменна. Они – демоны похоти, распутные демоны. Каждое их описание пропитано сексуальной историей. Они —демонизированные существа, без мыслей, идей, чувств и амбиций, созданные миром для того, чтобы оправдать собственную стеснительность и снять с себя ответственность. Как и всегда. Ведь признать, что Дьявола не существует, – означает взять на себя вину за то, что мир становится чудовищным и бесчеловечным из-за людей.
Когда девочка дотронулась до языка Халсури, он мгновенно отодвинулся, быстро спрятал его и посмотрел на ее пальцы. На них не было крови и царапин, девочка улыбалась.
– Мне кажется, что у тебя очень класивый и плиятный язык. Как у кошки на улице. Она меня лижет, когда я к ней подхожу. Мне нлавится!
– То есть тебе не больно? – Халсури пододвинулся поближе и аккуратно взял в свои лапы палец девочки, чтобы осмотреть его.
– Нет. А должно быть больно?
Халсури снова высунул язык и медленно, осторожно поднес коготь к середине. Выдохнув, инкуб прикоснулся к нему краешком пальца, но быстро отдернул лапу – палец пронзило током и обожгло.
– Меня обжигает…
Девочка протянула свою детскую ладошку и положила ее на язык инкуба. Ее ладонь в разы уступала размерам его языка. Малышка поводила рукой по нему и сказала:
– Плямо как у кошки!
Халсури натянуто улыбнулся.
Эта девочка – удивительное существо. Никогда еще я не встречал кого-то столь беззаботного и принимающего!.
– А тепель лизни здесь! – Девочка показала на предплечье, и Халсури прошелся языком вдоль ее плеча. Поднял голову и улыбнулся своими желтыми гниющими клыками.
– Я хочу почесать тебя за ушком. Можно?
– Конечно! – Халсури улыбнулся и подставил голову прямо под ее ладонь.
Первый человек, который понимает, что для инкубов и суккубов все это лишь обыденность, переходящая в игру. Кажется, я стал ее личным котом!
Малышка радостно смеялась и продолжала чесать руками шерсть, которая клоками расположилась на голове у Халсури. Инкуб постарался имитировать мурчание, чтобы добавить себе сходства с семейством кошачьих.
– Хочешь, лизну там, где будет щекотнее всего?
Халсури хитро улыбнулся, обнажая гнилые зубы.
Раз уж девочка понимает, что все это лишь игра, я должен… показать ей все возможности игр. Ведь я ее… отец? Нет. Нет! Нет! Это слишком безумно и слишком по-человечески – давать себе такое звание. Даже если я захочу, мои собратья мне этого не позволят!
Малышка кивнула и заинтересованно посмотрела на свое тело. Ей было страшно, но, с другой стороны, она думала, так сильно смеяться можно лишь тогда, когда друзья щекочут твой живот. Так что девочке казалось, что уж щекотнее живота места не найти.
Елена услышала смех своей дочери и решила подойти и разделить ее радость. Но, когда она подошла к открытой двери, она увидела настоящий облик демона, что привела в свой дом. Его длинный мерзкий язык спрятался между зубов, а голова, испещренная венами и островками спутанных черных волос, находилась между ног ее дочери. Инкуб вглядывался в лицо смеющейся девочки, пока Елена в ужасе и отвращении закрывала рот руками, чтобы не закричать. Ноги подогнулись, и она потихоньку стала сползать все ниже и ниже. Но восклицание дочери: «Еще лаз!» – заставило Елену резко выпрямиться и на ватных ногах вбежать в комнату.
Противоестественно
– Проваливай из этого дома!
Елена кричала на демона в своей комнате, куда она сразу же затащила его после увиденного. Халсури понял, что она видела его настоящий облик, так что не стал утруждаться, чтобы сменить его на человеческий. Скучающим голосом инкуб произнес:
– Я не думаю, что сейчас вы мыслите здраво, из-за…
– Здраво? – Крик разнесся по всей квартире. Его наверняка услышали соседи, но инкуба это сейчас не волновало, ему было интереснее продолжать игру. – Ты понимаешь, что именно ты сделал с моей… дочерью,грязный монстр?
– Вы не слишком пеклись о вашей дочери, – Халсури намеренно подчеркнул последние слова, – когда решили выйти на работу. Или когда отправляли ее в больницы по выдуманным причинам. Так что…
– Она больна! Если бы мы не сделали ей операцию, она бы умерла. Но сейчас я смотрю и вижу, что все происходящее с ней – твоя вина!
Халсури засмеялся, а потом тихо вздохнул. Пригладил когтистой лапой шерсть на голове, скинул с груди несуществующие пылинки и ответил:
– Не демонизируйте мои поступки. История давно сделала это за вас. Мне кажется, что вашим мозгом, —довольно глупым, додумал он, – управляют гормоны. Из-за беременности!
Елена явно хотела что-то ответить, но ее глаза инстинктивно расширились от удивления, а рука легла на живот. Халсури остался доволен произведенным впечатлением.
После знакомства с этой девочкой я понял, что люди могут стать гораздо… эффективнее, если инкубы и суккубы возьмутся за воспитание своих отпрысков!
Наслаждаясь своим новым открытием, Халсури заметил, что женщина села на кровать и тихо повторяет что-то себе под нос.
– Что-что вы говорите?
– Я… я не могу быть беременна, – чуть громче прошептала Елена.
– Можете. Я позаботился об этом четыре месяца назад, пока вы находились в своем небольшом отпуске. Не волнуйтесь, новый ребенок физически будет очень здоровым. Я специально все подготовил. Никаких болезней! У вас будет мальчик… – Инкуб напряженно и внимательно наблюдал за реакцией Елены и, когда заметил, что ее лицо стало решительным, добавил: – Предвосхищая вас, спешу уточнить: вы не сможете от него избавиться. Я вам не позволю!
Елена смотрела на монстра, стоявшего перед ней, пытаясь сложить в голове план действий. Но все путалось и плыло. Она бросила взгляд в зеркало, но не увидела там отражения инкуба, только едва заметную тень. И свое изможденное и беспомощное лицо. Между тем, радуясь тому, какого добился эффекта, Халсури продолжил:
– Думаю, что нам с вами следует заключить еще одну сделку. Более… детальную, я бы сказал. Чтобы учесть все нюансы моего нового опыта.
– Нет… мы не договаривались, – все еще шептала Елена. – Я больше не хочу никаких сделок…
В дверь позвонили.
– Я пришла забрать свою внучку. Дочь написала мне час назад, чтобы я взяла ее на пару дней.
Русые волосы, проеденные сединой, уверенный взгляд, ровная осанка и морщинистое лицо.
Очевидно, это бабушка моей…
Халсури не мог продолжить эту фразу в своем сознании. Физически не мог. Что-то в его голове начинало стучать, отдаваясь в барабанные перепонки, едва он пытался додумать новую для себя идею. С каждым разом это происходило все больнее. Халсури открыл дверь, обратившись в человеческое обличье, и элегантно встал, опершись на косяк локтем. На бабушку это не произвело никакого впечатления. Она стояла и ждала, пока ее пропустят внутрь.
– Я думаю, что Елена зря побеспокоила вас. Все в порядке, я успеваю приглядеть за девочкой! – Халсури улыбнулся как можно приветливее и добродушнее.
– Мне плевать на новых ухажеров моей дочери. Я хочу, чтобы моя внучка провела пару дней и в моей компании. Я давно ее не видела.
Бабушка высокомерно посмотрела на Халсури, стоявшего перед ней, а потом уверенно отодвинула его в сторону и прошла в коридор.
Мерзкая старушенция, верящая в магию! Чеснок-то тебе зачем?
Инкуб отодвинулся и потер обожженное плечо так, чтобы этого не заметили со стороны. Закрыв дверь, он пошел за старухой в комнату девочки, которая собирала игрушечный замок. Елена подошла к старушке и обняла ее со спины.
– Думаю, будет лучше, если ты поможешь собрать ее вещи, – произнесла старушка и указала на розовый портфель с улыбающейся кошкой. Елена кивнула. Старушка наклонилась к ней и прошептала так, чтобы стоявший рядом Халсури все услышал: – Судя по всему, ты опять напортачила в своих… отношениях, или что это. Иначе бы не написала. Я привезу ее, когда ты разберешься с… этим.
Бросив взгляд на Халсури, она поморщилась, а потом с улыбкой повернулась к внучке.
Нельзя нарушать правила!
Прошло больше недели. За прошедшее время Халсури никак не проявлял своего присутствия. И все же Елена буквально ощущала его взгляд на себе. Только покидая дом, она, наконец, вдыхала полной грудью свежий морозный воздух. После шокирующей новости о новом ребенке, Елена словно заткнула свои чувства, оставив на свободе лишь страх. Но в последние пару дней, находясь вне дома, она продумывала план побега. Пыталась понять, как избавиться от инкуба.
Ошибки – хорошо или плохо? Даже история, сокрытая за самыми страшными нашими промахами, достойна упоминания. Но самое важное всегда остается за дальнейшими решениями. Как исправить ошибку? Как ее не повторить? Ошибка – это всегда про прошлое. А намерение – про будущее. Мы можем совершать одни и те же поступки из раза в раз, пока не найдем совсем другой путь, который изменит этот уроборос.
– Чего вы желаете?
Толстый лысеющий мужчина в очках поправил черный деловой костюм и посмотрел на испуганную женщину, стоявшую перед ним. От нее исходил запах страха и… другого демона.
– Я хотела бы… нанять… Так правильно? – Елена запнулась, поморщилась из-за смердящего запаха пота, исходившего от собеседника. И все же продолжила, когда он безразлично кивнул: – Так вот. Нанять вас, чтобы вы избавили меня от… другого инкуба.
– Если вы заключили сделку с другим демоном, в данной ситуации – с инкубом… – Демон пренебрежительно дернул носом, а потом монотонно продолжил: – Я не могу заключить сделку с вами. Это… не подходит под правила.
Каждое людское слово явно давалось демону с трудом. Иногда в его речи проскакивал нечеловеческий акцент. Смесь шипящих мягких звуков. Очевидно, демон прикладывал большие усилия, чтобы не перейти на более знакомые ему древние языки. Он дышал через раз, запуская в легкие меньше воздуха, и бесстрастно смотрел маленькими, почти черными глазами в глаза Елены. Эта особенность делала его похожим на человека с косоглазием.
Елена склонила голову вниз. Ее идея казалась неудачной с самого начала, но она не ожидала такого резкого отказа. Не зная, чем заинтересовать демона, она решила просто выговориться ему.
– Мне казалось, что сделку о втором ребенке мы с ним не заключали. Словно я сделала это под давлением, но сама не хотела. У меня слишком много проблем, чтобы взваливать на себя еще одного ребенка. Да и то, что он уже пять лет творит с моей малышкой… – Она подняла взгляд вверх, чтобы остановить слезы. – Он выполнил сделку, а потом остался и…
– Остановитесь! – Уверенный голос демона прервал Елену. Она закрыла глаза рукой, чтобы он не увидел ее слез.
Даже не дал договорить…
– Посмотрите на меня! – сказал демон.
Елена покачала головой. После нескольких секунд тяжелого молчания она посмотрела на демона сквозь пальцы. Демон неестественно улыбался.
– То, что инкуб остался после совершения сделки, абсолютно… незаконно. Это в моей… юрисдикции. И нам не нужно заключать с вами контракт! – с легкой запинкой в новых словах произнес он.
– Правда?
– Абсолютная! Пройдемте в обитель, где вы проживаете свою… жизнь!
Плотоядно улыбаясь, демон поправил костюм. Его глаза оживились, да и поведение стало более естественным.
– Любофь? Ни демоны, ни уж тем более… инкубы не знакомы с этой человеческой страстью!
Демон расхаживал по кухне, посматривал на Халсури и размышлял вслух на одном малоизвестном древнем языке. Халсури мялся. Он хотел вырваться из этого неприятного разговора, но не мог.
– То, что вы закрепили сделку на рождение и остались дольше положенного срока, – лишь прихоть. Она повлияла на две, – Демон посмотрел на живот Елены, – на три человеческие жизни. Если мыслить историей видов – это ничтожно. Но наша проблема заключается в настоящем моменте…
– Но я могу изменить отношения видов, дав возможность и людям, и демонам быть эффективнее вместе! – прервал его Халсури.
Демон остановился, посмотрел на инкуба и постарался по-человечески рассмеяться. Ему это плохо удалось, звук напоминал кряхтение.
– Вместе! Инкуб, вы забываете историю. Виды не появляются просто так. Люди не просят кошек ходить на работу или выполнять другие человеческие… вещи. Пока что. С другой стороны, кошки не требуют от людей иметь кошачье обоняние или жить инстинктами. Пока что! Посмотрите… – Демон на мгновение показал свой облик инкубу и улыбнулся. – Мы разные. Инкубы и люди существуют в той же позиции. Инкубы не могут чувствовать, как это может человек. А человек не может понять жизнь инкубов. Поэтому…
– Мне придется покинуть эту семью… – обреченно закончил за него Халсури.
– К сожалению, из-за вашей ошибки вам придется не только покинуть семью, но и исчезнуть из этого мира. Что и происходит во время нашего разговора.
Халсури нахмурился и, наконец, обратил внимание на то, что его облик медленно распадается. Когда инкуб все понял, было уже поздно – он не мог говорить. Последним, что он услышал от демона, была мерзкая фраза:
– Я говорю «к сожалению» только из формальной вежливости. Прощайте.
Когда от инкуба осталось лишь воспоминание, демон повернулся к шокированной Елене, кивнул и приподнял неизвестно откуда взявшийся цилиндр. А после сделал пару шагов в сторону выхода и пропал, оставив после себя ореол смердящего запаха серы.
Я – тот, кем ты хочешь быть
Я все, чем ты хочешь быть.
Я – это ты.
Я – это я.
Инициация
Паша одевался аккуратно. В ночной тишине любой лишний звук казался оглушающе громким. Мальчик сложил в рюкзак телефон, ключи и баночку с кровью. Накрыл подушки одеялом так, чтобы было похоже, будто на кровати кто-то есть. А потом прокрался в коридор.
В спальне громко храпел отчим, а вот маму не было слышно. Иногда в ночи она выходила в туалет. Ей на глаза Паша и боялся попасться. Если увидит, что он сбегает куда-то ночью, – разбудит отчима и его накажут. А если найдут баночку и что-то заподозрят, могут и компьютер забрать.
Так что Паша взял в руки куртку с кроссовками и на цыпочках прошел к двери. Раздался скрип – это дверная ручка издала предательский звук. Она всегда так звучала, просто обычно никто не замечал. Мальчик остановился, вдохнул и на выдохе быстро выбежал из квартиры.
На улице было по-весеннему прохладно. За тем, как Паша натягивал правый кроссовок, наблюдала только луна.
Почему ее называют кровавой луной, если она просто очень оранжевая?
Вот о чем думал Паша, пока шел в заброшенный дом, где они договорились встретиться с друзьями. На самом деле Паша дружил только с Вовчиком, который ввязался в эту историю с обществом поклонения Сатане. С остальными он виделся всего раз, за гаражами, когда ему объясняли, что нужно подготовить к инициации. Подготовиться надо было основательно!
Весь месяц Паша воздерживался от мяса, молочки и газировки. Нужно было есть еду, приготовленную самостоятельно. По поводу мяса мама пыталась задавать вопросы, но касательно газировки молчала. Еще Паше запретили курить. Ребята сказали про обычные сигареты, но ничего не говорили про электронную. Не повезло в том, что на второй день Вовчик заметил и сказал, что ее тоже нельзя. Пришлось отказаться. Самым сложным оказалось высыпаться. Это один из главных пунктов общества сатанистов: каждый член сообщества должен спать восемь часов в сутки в ночное время. Не считая ночи Собрания. Тогда можно спать пять часов.
Мальчик вздрогнул, когда подошел к заброшенной пятиэтажке, – из подъезда выскочил радостный Вовчик и здорово его напугал. Вовчик прижал палец к губам, бессловесно говоря: «Тихо», – и повел Пашу наверх. Последний пролет лестницы оставлял желать лучшего: везде были провалы, и лестница выглядела совсем ненадежно. Но мальчишки добрались и вошли в гостиную одной из квартир. Как только они зашли, с пола к ним подорвалась девочка в маске кошки. Когда она подошла ближе к Паше, он понял, что это обычная маска из местного супермаркета. Маска для детских утренников. Просто перекрашена в черный цвет и украшена блестяшками. Девочка протянула маску быка Вовчику, а потом повернулась к Паше.
– Привет, Паш! – шепотом сказала она и достала откуда-то сбоку коробку. – Тебе тоже надо выбрать себе маску. Тут разные животные, есть даже дракон. Я сама их украшала.
Она улыбнулась и протянула коробку Паше, который сразу выбрал дракона. Эта маска была окрашена в красно-оранжевый цвет, а рот закрывали висячие фиолетовые пластиковые стразы.
– Отличный выбор! Я ее только вчера сделала! —восторженно прошептала девочка. – Теперь тебе нужно сказать мне свое имя.
– Паша, – тоже шепотом произнес Паша.
– Да нет. Имя, с которым ты войдешь в новую жизнь. Тебе задали его придумать!
– А… Это имя. Меня будут звать Драгон! – Девочка кивнула. – А как тебя зовут? Из-за маски я тебя не узнаю.
– Меня здесь все зовут Бастет. А так я – Саша. Но ты тоже зови меня Бастет. Достань баночку с кровью и иди к Вов… к Аббадону в круг.
Бастет быстро спрятала коробку и побежала к мальчику в маске козла. Теперь Паша ее узнал. Она стала очень популярной в их школе, после того как выиграла чемпионат по женскому боксу в своем спортивном клубе.
Паша подошел к Вовчику. В гостиной было еще несколько ребят в масках. Каких-то Паша узнавал, но была и незнакомая девочка в маске змеи. Длинные черные волосы и черная водолазка подчеркивали ее худобу. Она сидела на ковре и смотрела в окно. Луна освещала изумрудные блестки, которые делали ее по-настоящему похожей на змею. Двух парней в масках льва и тигра Паша узнал. Это были Павлик и Костя – из соседнего класса. Они синхронно кивнули ему и продолжили поджигать свечи. Как зовут мальчика в маске козла, Паша не помнил, но точно знал, что это он тогда за гаражами рассказывал правила инициации.
– Ты волнуешься? – прошептал Вовчик. – Я – да! Это моя первая инициация после вступления.
– Да вроде нет… – ответил ему Паша.
– Ты храбрый. Кстати, а как ты сделал такую натуральную кровь? – Вовчик указал на баночку в Пашиных руках.
– Ну как… Это настоящая кровь.
– Правда? Ого… Я просто смешал всю красную гуашь, которую нашел дома.
– Но мне ведь сказали, что нужно принести кровь, —смутился Паша.
– Да это так, для антуража. Никто не проверяет, да и настоящую кровь найти сложно. Хотя Маша, – Вовчик указал на девочку в змеиной маске, – тоже принесла настоящую кровь. Ее мама врач, и она с помощью катетера свою кровь набрала, представляешь?
Паша посмотрел на девочку еще раз. Она все так же выжидающе смотрела в окно. Паша покачал головой и прошептал:
– Безумная…
– Хей! – рассердился Вовчик. – Как и ты, Горгона —часть общества Сатаны. А здесь каждый делает что может. Так что без осуждения. Ты-то где свою кровь достал?
– В мясном магазине. Попросил маму спросить у продавца. Она, конечно, стала задавать вопросы, но я выкрутился.
– Понятно. Это ты умно придумал!
Тут мальчик в маске козла поднялся, и участники оживились. Все, кроме Бастет, встали в круг. Бастет взяла зажженные свечи и раздала их остальным, но не Паше. Проходя мимо, она кивнула ему и ободряюще улыбнулась. Со своей свечой Бастет встала рядом с мальчиком в маске козла.
– Семья! – громко начал он. – В эту ночь мы принимаем в наш круг нового брата. Выходи в центр, Павел Мальцев.
Паша вздрогнул. К нему давно не обращались так официально. Внезапно темнота сильнее сгустилась вокруг, а остальные перестали выглядеть так приветливо. Свечи подсвечивали их маски, которые из смешных и детских стали пугающими. Внутри у Паши появился комок, а в горле пересохло. Впервые за это время мальчику стало по-настоящему страшно. Все молча ждали, пока Паша сделает шаг в круг, но он словно окаменел.
– Не бойся, – сказал мальчик в маске козла. – Семья примет тебя любым!
Паша сделал шаг вперед.
– Итак. Я – Асмодей, сын Лилит и Люцифера… – Голос мальчика дрожал. Он на мгновение запнулся, но сразу же продолжил: – …призываю тебя к честному ответу. Приходя в лоно матери нашей, Лилит, готов ли ты отречься от своего земного имени?
Паша сглотнул и тихо ответил:
– Готов.
Асмодей кивнул.
– Хорошо. Теперь ты не Паша. Я нарекаю тебя именем Драгон.
–Драгон! Драгон! Драгон! – единым голосом произнесли все остальные.
В кругу свечей и людей Паше стало дурно, он вспотел. Асмодей подошел к нему и прошептал:
– Все в порядке?
Паша кивнул. Тогда Асмодей взял у него из рук баночку с кровью, открыл ее и, обмакнув два пальца, дотронулся ими до Пашиного лба.
– Добро пожаловать в семью, Драгон. Почитай Лилит так же, как мать свою, а Люцифера, как своего отца. Теперь они – твои божественные родители!
Все задули свои свечи, и в гостиной стало темно. Паша выдохнул. И тут к нему стали подходить остальные.
– Поздравляю! – радовался Вовчик.
– Ты молодец, – пожал Паше руку Павлик.
– Добро пожаловать в семью, – закричала Саша, но остальные на нее шикнули.
Тут Асмодей зажег свою свечу.
– Все присаживайтесь. Инициация пока не закончилась. Нам нужно пройти последний этап.
Ребята разбежались по своим местам, сели и стали зажигать свечи. Вовка протянул одну из свечей Паше и похлопал по месту рядом с собой. Только сейчас Паша заметил, что на ковре лежат рваные подушки. Он сел. И как только он взял свечу, ему в руки впихнули набор одноразовых стаканчиков. Паша в недоумении нахмурился, но Вовка быстро выхватил у него из рук стаканчики, оставив только один. Паша удивленно посмотрел на стакан,обклеенный черепами и стразами.
– Лайон, – обратился к Павлику Асмодей, – передай божественный напиток Аббадону.
Павлик достал из спортивной сумки бутылку с красной жидкостью и протянул ее Вовчику, который радостно вскочил, едва бутылка оказалась у него в руках. Вовчик сразу же подошел к Асмодею и налил напиток в его стаканчик. Так, проходя по кругу, он разлил напиток по всем стаканчикам и сел на свое место. Паша посмотрел на красную жидкость в своем стакане.
Интересно, это вино или настоящая кровь?
– Слава Сатане! – произнес Асмодей.
– Слава Сатане! – повторили все остальные и выпили напиток.
Паша замешкался, но тоже выпил. Оказалось, что это брусничный сок.
Новая жизнь
Уже неделю Паша был сатанистом. Он стал лучше питаться и перестал сидеть ночами за компьютером. И все же кардинально в его жизни больше ничего не поменялось. Но Паше нравилось хранить тайну. Проходя по школе, он мог кивнуть Бафомету или Горгоне, и они, улыбаясь, кивали ему в ответ. В общей тайне было что-то маняще-запретное.
На следующий день после инициации Вовка каждую перемену рассказывал Паше, как он рад, что ему позволили разлить напиток по стаканчикам. Вовке в принципе важно было что-то делать в обществе, просто пока он не мог придумать что.
– Понимаешь, – понуро говорил Вовка, – Саша перед каждым собранием убирает гостиную и делает маски, да еще и стаканчики украсила в прошлый раз. Павлик с Костей по очереди готовят и приносят божественный напиток. Я тоже хотел, брусники у нас очень много, но бабуля меня к плите никогда не подпускает. Маша хочет сделать к нашему следующему собранию украшения с сатанинским символом. Вот это круто, да? Ее дядя – рокер, он учит ее чеканить украшения из металла. Повезло. А Леша – глава общества. Он все это начал и организовал. Вот и получается, что только я не вношу какой-то вклад в общество. Ну, и ты тоже. Но ты новичок, так что тебе прощается…
– Слушай, Вов, – отвечал ему Паша. – Ты внес свой вклад, когда привел меня. Ты привлекаешь людей. Так что не заморачивайся так сильно на этот счет.
– Правда?
– Абсолютная!
На самом деле после этого разговора Паша и сам задумался о том, что он может сделать для общества.
В четверг он сидел после уроков в школе и вместо выполнения домашнего задания рисовал в тетради разные символы, приходившие ему на ум. Тут в класс вошел Костя и сразу подсел к Паше.
– Привет! Как ты?
– Привет, все хорошо. Скучаю тут. Ирина Александровна ушла минут пятнадцать назад.
– Она точно вернется не скоро. В учительской чаепитие, – махнул рукой Костик и продолжил: – Слушай, в понедельник будет непредвиденный тест по истории. Не спрашивай, откуда знаю. А у тебя с историей не очень, кажется. Я вот что хотел предложить…
Костик ненадолго замолчал, обдумывая дальнейшие слова.
– Я подумал, что я могу тебе помочь немного на выходных. Пройдем тесты, я расскажу тебе про важные даты. Все же мы… Ну, сам понимаешь. Семья.
Костик улыбнулся и посмотрел на Пашу. Тот задумался.
Как же все-таки здорово, что я теперь сатанист. Не было бы этого, точно провалил бы тест в понедельник.
– Ну так что?
– Да. Это будет классно. Спасибо тебе… Бафомет!
– Отлично, договорились! Я приду к тебе на выходных, у меня есть крутые учебники не из школьной программы. И, пожалуйста, – Костик замешкался, – не называй меня Бафометом. А то услышат…
Паша кивнул, а Костик вскочил и пошел из класса. В тетради Паша нарисовал улыбающегося человечка с головой козла. В этот же вечер он создал секретный чат под названием «Общество Satan» и отравил всем приглашения.
Общество Satan. Секретный чат
Бастет: Это очень круто, Драгон!
Бафомет: А это точно не опасно?
Драгон: Неа. Это секретный чат, никто не может сюда попасть без специального приглашения.
*Асмодей присоединился к чату*
Бастет: О, привет! Офигенная штука, да?
Асмодей: Точно.
*Аббадон присоединился к чату*
Асмодей: Итак, Семья. Благодаря нашему брату Драгону теперь у нас есть чат, в котором мы можем договариваться о наших собраниях. Спасибо, Драгон!
Бастет: Да, спасибо. А еще сможем обсуждать технические моменты. Типа поиска свечей.
*Лайон присоединился к чату*
*Горгона присоединилась к чату*
Горгона: Современненько…
Лайон: И удобно. Тебе что-то не нравится?
Горгона: Да нет. Просто непривычно. И я здесь не смогу постоянно появляться. Мне компьютер можно использовать только для учебы.
Асмодей: Я думаю, что я тоже не смогу часто заходить. У меня сейчас начинается боксерский сезон, так что я почти все время буду в зале.
Бастет: Я тоже. Но все равно это суперудобно. Мы в двадцать первом веке. Пусть технологии работают на нас.
Горгона: Спасибо, Драгон. Кстати, если тебе интересно, мы с Лайоном по пятницам проводим в школе литературный клуб. Тема этого месяца – творчество Эдгара Аллана По. Заходи, мы не кусаемся. Почти :)
Драгон: У меня с литературой так себе отношения. Я в математике и программировании хорош.
Драгон: Кстати, важный момент! Я настроил чат таким образом, что с полуночи до восьми утра он перестает работать. Мы не можем ни писать сообщения, ни читать их. В выходные чат тоже недоступен.
*Аббадон вышел из чата*
Асмодей: Супер! Как раз подходит под правила нашего общества.
Бафомет: Я бы все равно чат переименовал. Вдруг что?
Бастет: Предлагаю обсудить это на собрании в следующую субботу!
Асмодей: Ладно. Мне надо идти – тренировка. Всем пока. Слава Сатане!
*Асмодей вышел из чата*
Драгон: Слава Сатане!
Драгон: Мы можем обсудить переименование чата в чате, Бастет.
Бастет: Точно! Не сообразила.
Горгона: Может, переименуемся в «любителей розовых пони»?
Лайон: Не ерничай. Давайте все подумаем и завтра решим? А то мне тоже пора идти и готовить ужин. Слава Сатане!
*Лайон вышел из чата*
Горгона: Сатане слава! Я тоже пойду.
*Горгона вышла из чата*
Бафомет: Пока!
*Бафомет вышел из чата*
Бастет: Остались мы вдвоем…
Драгон: Ага. Мне никуда не надо, а тебе?
Бастет: Мне тоже. Сегодня нет занятий.
*Бафомет зашел в чат*
Бафомет: Совсем забыл – Слава Сатане. И еще раз пока.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70930429) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.