Растопи мое сердце
Ники Сью
Даша Коэн
– Тая, очнись! Это же Бес!
– Я знаю.
– Он же снова перекрутит в мясорубке твое сердце и гордость.
– Молния не бьет два раза в одно место. Да и я уже не та наивная вешалка, что была год назад.
– Откажись от этой затеи. Я тебя умоляю!
– Нет. Одна встреча ничего изменит. Да и мне на него давно фиолетово!
Год назад Артем Бессонов жестоко бросил меня в канун Нового года. Унизил. Растоптал.
И вот судьба снова сталкивает нас лбами. Только теперь этот заносчивый гад больше не герой моего романа, а я не та девочка, что сходит по нему с ума.
Любовь давно прошла. Осталась только ненависть!
Ники Сью, Даша Коэн
Растопи мое сердце
Пролог
– Артем, где вы познакомились со своей девушкой? – вспышки от фотоаппаратов многочисленных журналистов слепили глаза, но я лишь натянул на лицо маску самодовольного ублюдка. Улыбнулся и непринужденно выдал ответ. Хотя сам не понимал ровном счетом ничего из того, что у меня спрашивали.
Плевать на всем. А еще я искал ее. И меня форменно взрывало оттого, что я потерял девчонку из поля своего зрения.
– На льду. Где же еще может встретить свою судьбу хоккеист? – на автопилоте ответил.
– Она сразу ответила вам взаимностью?
– А разве со мной может быть иначе?
– Насколько серьезны ваши отношения, Артем?
– По хард-кору, – процедил сквозь зубы, чувствуя, как со скрипом и стоном рвалось где-то внутри меня последний еде живой нерв.
– Ой, Артем, а вот и ваша избранница! – тонкая кисть легла мне на предплечье и мои рецепторы, словно разорвались от знакомого крышесносного аромата.
Твою же! До чего сводит с ума!
Повернулся к ней в упор и прошептал, чувствуя, если она не сделает так, как я хочу, то окончательно сорвусь с катушек.
– Поцелуй меня.
– Что? – ее щеки залились краской. Не от любви, конечно. Нет! От ненависти… ко мне одному.
– Целуй. – Сказал требовательно.
Она растерялась на короткую секунду, а затем стрельнула кокетливым взглядом на камеры, и обвила мою шею тонкими пальцами. Приблизилась, позволяя нашему дыханию спеться в унисон. Ее чувственные губы коснулись моих, но слишком быстро, холодно и отстраненно, словно сам поцелуй ей был не особо приятен.
А у меня наоборот. Пожар, ураган, нарушение всех сигнальных знаков. Черт, как же я хочу её. Хочу оставить без одежды и слушать сладкие стоны, предназначенные мне одному.
А камеры тем временем продолжали щелкать, ослепляя нас проклятыми вспышками. Руки мои прижимали стройное девичье тело к себе слишком напористо, настойчиво и жестко.
– Отпусти, – прошептала она с улыбкой на губах. Фальшивой…
Актриса. Ненавижу…
Пришлось отпустить. Но я тут же показательно переплел наши пальцы и повел ее внутрь самого дорого ресторана в городе.
Внутри фуршет уже шел полный ходом, по залу бегали туда-сюда назойливые репортеры, все еще желающие взять у нас интервью. Но мне было наплевать на эти движения, мысленно я только с ней одной, только вот она не со мной. Стоило нам только войти, как пришлось разлучиться. Ее столик дальний, мой среди товарищей по команде.
И почему-то я не могу перестать смотреть на эту девушку. Она стояла там, в своём до черта облегающем жгучем алом платье. Держала в пальчиках бокал с шампанским и о чем-то мило болтала с нашим тренером.
– Бес, ну смотри какая сладкая, а, – слова Стаса прошли фоном, потому что там в самом центре нарисовался Даниил Арсеньев. Звёздный мальчик. Звезда, к которой уже кто только не подъехал, говорят даже канадские ребята делали заявку.
Так же, как и мне. Одним словом – бесит меня этот тип.
– Бес, погоди… я что-то не понял. Ты чего это так на нее залипаешь? – в голосе Стаса прозвучала усмешка. – Я думал, ты в одну и ту же койку дважды не прыгаешь. Хотя задница у неё ничего такая – зачет.
– Заткнись, – прорычал я. И тут же увидел, как к моей девушке подвалил Арсеньев. Она улыбнулась ему и позволила чмокнуть себя в щеку. Челюсть у меня сжалась, а вместе с ней и кулаки. В венах словно закипала раскаленная лава. Конкретно так подорвало!
Какого простите она творит? Какого я так на это реагирую? Почему я не в состоянии отвести взгляда от этой… проклятой девки?
Арсеньев положил руку на талию к той, что принадлежит ТОЛЬКО мне.
Мне, я сказал!
Мот наклонился и что-то прошептал ей на ухо, да так приторно, нежно, будто они давно спят вместе. С губ сорвался проклятый вздох, поэтому я взял бокал и за раз выпил его содержимое.
И тут раздался треск, это у меня между пальцев треснула ножка бокала.
Не выдержав, я сделал шаг. Шаг к той, которую ненавижу и почему-то жутко хочу…
Глава 1 – Я ль на свете всех милее?
Тая
За несколько месяцев перед событиями пролога…
– А-а-а!!! – визжу я, подскакивая из-за стола и принимаясь носится по комнате, попутно исполняя танец городской сумасшедшей. Кидаюсь к Кошкиной, которая с выпученными глазами сидит на диване и штопает порванные на пятке колготки, трясу ее и целую в обе щеки.
А затем падаю в кресло и выкрикиваю, потрясая кулаками:
– Да! Да! Да! О, боже, да!
– Да что случилось-то, Котова?
– Эйфория у меня случилась! – я разваливаюсь поперек кресла и дергаю ногами, выражая таким образом свой бесконечный восторг.
– Ладно, я подыграю, – Кошкина поднимается, откладывая в сторону свое рукоделие, и принимается расхаживать по комнате. – Ты узнала, что твоего урода Сережу сбила машина и теперь он на всю оставшуюся жизнь останется прикованным к инвалидному креслу?
– Какой такой Сережа? – хмурюсь я, делая вид, что не понимаю, о чем толкует подруга, хотя от ее слов за ребрами отзывается болью застарелая рана разбитого вдребезги сердца. Еще совсем недавно, мне казалось, что на моем небе навсегда погасли звезды, а важный орган в грудной клетке остановился, словно у него сломалась механизм. Выдрать бы его, выбросить и заменить на новый, да жаль, подобной магией не обладаю. Но за невыносимо долгие месяцы я кое-как склеила себя и научилась жить заново. Та Тая, названная в честь бабушки, навсегда канула в лето. Больше мы с ней незнакомы.
– Ладно, проехали, – благоразумно отмахивается Кошкина. – Только не говори, что тебя пригласили в «Жизнь». Потому что, если да, то, клянусь, я страшно обзавидуюсь и наведу на тебя порчу.
В ответ я смеюсь на такую реакцию лучшей подруги, а потом качаю головой.
– Не наведешь, ты слишком сильно любишь меня. Да и кто с тобой еще уживется в этой квартире кроме?
– Аргумент, – поджимает губы Люба.
Да, после выпуска мы были не в силах расстаться, а потому решили вскладчину снять квартиру где-нибудь в спальном районе столицы. И нам невероятно повезло найти замечательную двушку на северо-западе Москвы всего в минуте ходьбы от конечной станции метро. Люба заняла гостиную, где располагается большой раскладной диван и выход на просторный балкон, а мне досталась отдельная спальня. Иногда ночами, когда никто не видит, именно в этой скромной комнатушке я утыкалась в подушку и лила горькие крокодильи слезы. А еще с недавних пор, Новый год стал для меня нелюбимым праздником, ведь именно тридцать первого я в очередной раз испытала каково это – когда ты просто бестолковая игрушка. Сама виновата, знаю, и от этого еще больше обидно и горестно.
Работу по специальности мы нашли сразу, правда должности наши пока были не ахти какими, да и платили не так, чтобы много. Но мы старались изо всех сил, а еще подрабатывали в свободное время. Люба занималась репетиторством: натаскивала уже взрослого семнадцатилетнего парня к поступлению на журфак. Сначала она плевалась от такой занятости, а потом стихла. Когда же я спросила, почему она сменила гнев на милость, Кошкина только отмахнулась и пробухтела что-то невнятное. И только много позже я заметила, что она медитирует на смазанную, без особой резкости фотографию какого-то бородатого мужика.
– Кто это? – прямо спросила я.
– Отец моего ученика, – честно призналась Кошкина и зажмурилась, зная, что я прямо здесь и сейчас устрою ей разгон до сотни за две секунды.
– А мать этого ученика где?
– Умерла, Тай.
– Ладно, живи, – выдохнула я зарождающуюся ярость и потопала в свою комнату, где меня ждала подработка.
В свободное время я занималась редактурой текстов, не обычных, а художественных, которые авторы публиковали на разных самиздатных платформах. Работа не пыльная, плюс порой попадались реально крутые романы. Да и писательницы, с которыми я согласилась сотрудничать, смогли меня увлечь своими историями. А потому я убивала сразу двух зайцев одним выстрелом: отвлекалась от жизненной рутины и зарабатывала копеечку.
Так и жили, пока не наступил сегодняшний день и на меня не свалилось счастье размером с целую вселенную.
– Колись уже, партизан, – подходит ко мне вплотную Кошкина и принимается шуточно душить обеими руками.
– Ладно! Но меня действительно пригласили в «Жизнь».
– Ведьма! – кричит истошно лучшая подруга, затем лезет обниматься, поздравлять.
– Но даже не это самое чудесное, Люб?
– Я реально тебя придушу сейчас! Говори уже!
– Они дадут мне должность телеведущего.
– Что?! – и если до этого Кошкина просто визжит, то после очередных подробностей в ней включается сирена, настолько громкая, что соседка сбоку бьет по трубе. Не иначе намекает, чтобы мы заткнулись.
– Да! Но сначала мне нужно отработать испытательный срок и показать, что я действительно та, о ком они всю жизнь мечтали.
– И что они хотят от тебя?
– Чтобы я поработала пару месяцев в должности корреспондента.
– А тема?
– Надеюсь, что моя, – губы растягиваются в улыбке, пока я за спиной скрещиваю пальцы на обеих руках. – Я не вынесу, если мне придется обозревать какой-нибудь там спорт или рыбалку. Лучше сразу застрелиться.
– Да ты спятила, женщина!
– Есть такое. Если надо, то я полечу на Марс и возьму интервью у зеленых человечков, только бы мне дали должность телеведущей. Телеведущей, Люба!
– А что за передача вообще?
– Коротенькое утреннее шоу: что с чем носить и в какую погоду. Немного музыки, еды и чуть-чуть юмора.
– Оу, они сделали правильный выбор.
– Нет, это я сделала правильный выбор, когда пошла на собеседование не в привычных серо-коричневых нарядах престарелой кошатницы, а послушалась тебя и все-таки сделала ставку на свою внешность.
– А я тебе говорила, что ты красотка, Котова! Я с первого курса завидовала твоей фигуре. Особенно ногам, они у тебя и правда от ушей.
– Да брось. Зато у тебя грудь больше.
– Ой, пф-ф-ф…
– И задница тоже.
– Тая, замолчи! – смеется Кошкина, пока я продолжаю открывать ей комплименты.
– И красится ты умеешь и…
– А тебе и краситься не надо. Ты и без макияжа выглядишь словно топ-модель.
– Ну все, хватит. А то мы сейчас похвалим друг друга или вовсе передеремся, кто краше.
– Кстати, забыла тебе сказать. Звонила Леська, они хотели с Полинкой к нам сегодня в гости заглянуть.
– Я не против.
– Заодно отпразднуем твое достижение и начало новой жизни.
– Да куда уж там, – стеснительно поджимаю я губки, хотя в душе надеюсь, что Люба права и впереди меня, наконец, ждет что-то хорошее.
– Да, Тая, да! Я верю, что эта должность перевернет всю твою жизнь. И поставит ее на совершенно новые рельсы.
Я неуверенно пожимаю плечами, а сама шепчу:
«Пожалуйста, пусть так и будет…»
Глава 2 – Все просто
Тая
Утро встречает меня густым снегопадом за окном и голосами подруг, которые уже что-то живо обсуждают на кухне. Да, мы вчера славно отметили мое новое место работы, а потому Леся и Полина остались у нас ночевать, так как время посиделок сильно перевалило за полночь и метро закрылось.
Я встаю и иду в ванную, на ходу желая доброго утра девчонкам. Принимаю душ, чищу зубы и наношу на кожу лица увлажняющий зимний крем. А затем заворачиваю тело в толстый банный халат с надписью «руками не трогать» и выхожу на кухню, где мне на плите в турке уже варит кофе Кошкина.
– Ты чудо, – посылаю ей воздушный поцелуй.
– Пять рублей, – отвечает она, а я закатываю глаза.
– Что обсуждаете? – сажусь за стол и обвожу взглядом по очереди с Леси на Полину.
– Самирова заставляет всех с утра пораньше слушать про свой невыносимый спорт, – жалуется Кошкина, наливая кофе из турки в мою кружку с надписью: «хоккеисты горят в аду».
– Может мы уже перестанем с ней дружить? – предлагаю я, и Полина тут же согласно кивает.
– Поддерживаю! – поднимает руку Люба.
– Ну и куда ты ударилась на этот раз, Лесь? – насыпая в кружку дозу сахара, спрашиваю я у Самировой.
– Никуда я не ударилась, – обиженно бурчит подруга. – Просто рассказывала, как один из «Ястребов» сотворил хет-трик в одну калитку во вчерашнем матче регулярного чемпионата континентальной хоккейной лиги…
– Так стоп! – рубит Кошкина, но я не хочу выглядеть в глазах подруг эмоциональным инвалидом, а потому отмахиваюсь от реплики лучшей подруги.
– А хет-трик это у нас что, простите? – с заинтересованным лицом выдаю я.
– Ну ты чего, Котова? – удивленно округляет глаза Самирова. – Это сразу три гола, которые забивает один и тот же игрок в одном матче.
– И кто же так невероятно отличился? – с губ срывается смешок, не имея за всей этой своей показушной заинтересованности и ни капли настоящего участия к теме разговора.
– Никто! – отрезает Люба строго.
– Бессонов, – одновременно с Кошкиной произносит Леся.
– Этот тот, кто похож на твоего бывшего, – с улыбкой на устах поясняет зачем-то Полина и невинно хлопает глазами, как будто бы не вывернула мне все внутренности только одним этим словом.
– Тай, – Люба заботливо кладет мне на плечо руку, но я тут же сбрасываю её ладонь.
– Девчонки правы, Лесь. Тема – отстой, – равнодушно произношу я и делаю глоток кофе, не чувствуя ни вкуса, ни запаха, ни обжигающей языка температуры.
Только привычно в сердце, словно крутанули застрявший осколок. И перед глазами снова воскресла картинка того декабрьского предновогоднего вечера, когда я сказала мудаку по имени Сережа, что он похож на игрока хоккейной команды «Ястребы», а он улыбнулся и парировал, что все это глупости и вообще он обаяшка и лапочка.
Да, верно. Этот гад обаятельно меня облапал и ушел обратно свое дальнее плавание.
Ну и скатертью дорога! И вообще, я не в него была влюблена, а в несуществующего милого парня, которого мне сунули под нос. Ну ничего, и он однажды сотрется из моей памяти. Обязательно!
– Тай?! – из дум меня вырвал громкий окрик Кошкиной.
– Ась? – встрепенулась я.
– Тебя довезти до «Жизни», спрашиваю?
– А-а… нет, не надо, Люб, но спасибо, что предложила, – улыбнулась я, а затем допила свой кофе и стащила с тарелки пару горячих бутербродов с колбасой, помидором и сыром. Закончив с завтраком, отправилась приводить себя в божеский вид.
Да, за последние месяцы я прислушалась к Кошкиной и все-таки практически полностью перекроила свой гардероб. Отдала в добрые руки все «бабушкины» кофты и даже ту самую с оленем, потому что носить ее было как минимум невыносимо. Оставила только базовые вещицы и накупила кучу по-настоящему стильных тряпок.
Почему?
Потому что выглядеть «синим чулком» и надеяться, что в тебе под скучным гардеробом рассмотрят что-то яркое и стоящее в нашем мире не приходится. Сейчас в тренде прожжённые стервы и уверенные в себе девушки. Вот только очень жаль, что я это поняла слишком поздно.
А теперь я смотрела на себя в зеркало и улыбалась – конфетка. И не какая-то там «коровка», а редкий и дорогой «трюфель». И совершенно не важно, что на мне вещи из масс-маркета, главное, как я их на себе несу – с высоко поднятой головой.
И никто более не посмеет задвинуть меня на полку. Вот так-то!
А то, что душа до сих пор скулит от тоски и боли, так плевать. Поскулит и перестанет.
В метро в костюме цвета пепельной розы, на каблуках и в белом пальто решила не спускаться. Предпочла шикануть и вызвала такси. И уже через сорок минут была на месте – у столичного делового центра, что своими зеркальными высотками подпирал небеса. Вошла внутрь, миновала пункт пропуска и взлетела в прозрачной кабине лифта на сорок девятый этаж, где располагался головной офис «Жизни». А дальше, направилась сразу же к тому, от кого зависело мое будущее – главному редактору «Жизнь-ТВ», Полоцкому Григорию Григорьевичу.
– Здравствуйте, – зашла я в просторный и очень стильно обставленный кабинет, когда мне на это дала добро миловидная секретарша по имени Юлианна.
– А-а, Таисия, проходи! Как дела? Как настрой? – улыбнулся мне Полоцкий.
– Честно говоря, волнуюсь. Очень!
– Водички дать?
– Лучше не надо, а то вдруг разолью.
– А ты молодец, не теряешься. И я уже вижу, как круто ты будешь смотреться в кадре. Да, да, просто отпад! Но…
– Но? – стиснула я пуговицу на своем пиджаке.
– Но сначала ты должна пройти курс молодого бойца.
– Будем считать, что я готова, – уверенно кивнула.
– Отлично! Тогда скажи мне темы, в которых ты не слишком сведуща, чтобы я тебя не сильно пытал.
Я тут же выдохнула и улыбнулась. Здорово, когда руководство прислушивается к твоим пожеланиям.
– Ну, со спортом у меня беда, Григорий Григорьевич, уж не обессудьте. Только сегодня узнала, что такое хет-трик, но уже и забыла. Представляете? Все эти футболы и хоккеи – не мое. Полный ноль. А с остальным более или менее дружу, так что, можно сказать, врага не боюсь и готова к бою.
– Супер, тогда вот твое задание, – хлопнул в ладоши главный редактор и протянул мне лист бумаги, на котором я прочла самое нелепое задание в своей жизни.
«Цель: Артем Бессонов.
Возраст: двадцать пять лет.
Рост: сто восемьдесят восемь сантиметров.
Вес: девяносто два килограмма.
Дата рождения: пятнадцатое января.
Позиция: центральный нападающий хоккейной команды „Ястребы“. Один из самых результативных игроков последних трех сезонов.
Не контактен. Интервью категорически не дает. Личную жизнь не афиширует».
– Э-м, и что я должна с этим делать? – спросила заторможено, не в силах свести причинно-следственные связи в хоть что-то удобоваримое.
– Все просто, Таисия. Ты должна взять у этого парня интервью. Срок тебе – до конца года. Или разводишь Бессонова на чистосердечное или ты не член нашей команды. Вот, собственно, и все.
– Вы… вы… вы… – я хотела сказать «да вы издеваетесь, черт возьми?», но дар речи окончательно покинул меня и, чтобы не ударить в грязь лицом, я согласно кивнула, встала на ноги и покинула кабинет главного редактора.
Почти пробежала через приемную и огромный опен-спейс.
А затем вошла в лифт и разрыдалась от отчаяния.
А ведь счастье было так близко…
Глава 3 – Звезда пленительного счастья
Прежде, чем идти навстречу к звездному игроку, я, как и полагается самому настоящему корреспонденту, решила сходить на матч с его участием. Тем более, что в субботу намечалась важная игра, про которую Леся прожужжала нам все уши. Она даже платье себе новое купила, зеленого цвета, якобы именно этот цвет приносит удачу «Ястребам».
– Ну это же глупость, – поразилась я, когда мы пили чай в кофейне напротив ледового дворца, где через час должна была начаться игра.
– Да, ага! – возразила подруга. – Ты только фанатам этого не говори. Знаешь, там придёшь не дай Бог в красных туфлях на игру, так тебя просто сожрут.
– Ужас, – закатила глаза Люба. Сначала мы планировали пойти с Лесей вдвоём, но потом Кошкина решила присоединиться к нам, хотя хоккей не особо любила.
– А мы со своих мест хоть увидим этого… – я помялась, почему-то язык словно покрывался иголками, стоило только произнести фамилию Бессонова. Не иначе какая-то сверхъестественная сила. Бр-р!
Хотя, скорее это была банальная психосоматика. Все вокруг говорили, что Сергей похож на Беса, да и сам он этого факта не отрицал. Вот я себя и накрутила, мол прилетит мне от этого хоккеиста не меньше, чем от того, кто вдребезги разбил сердце.
– Там экран же, с любого места увидим, – убедила Леся. – Отвечаю, он копия твоего…
Да сколько можно? Утомили уже, честное слово.
– Не моего, – устало поправила я.
– Мудака, – добавила Люба. Мы переглянулись и все вместе засмеялись. Собственно, я немного расслабилась, потому что жуть как нервничала. Не хотела брать интервью у человека, один в один похожего на Сергея. Лучше бы к маньяку в камеру за интервью сунуться, чем к этому хоккеисту. С другой стороны, он-то не виноват, что Сережа оказался гадом!
– Ой, – подскочила Леся. Она стала спешно собираться. – Скоро начнётся. Быстрее!
– Да успеется, дайте булочку доесть.
– Вставай, Кошкина! – бурчала Леся.
– Ещё кусочек.
– Скоро сама булочкой станешь!
– Да ну тебя, – фыркнула Люба.
В итоге мы все-таки немного опоздали, но из-за столпотворения у входа. Какого-то парня не пускали внутрь, магнитная стойка то и дело пищала. А когда его заставили вывернуть карманы, он закатил скандал. Людей в целом было так много, создавалось ощущение, что весь город собрался посмотреть, как двенадцать потных мужиков в шлемах и с клюшками сражаются за шайбу и пытаются выбить ею друг другу по парочке зубов.
Я уже даже, грешным делом, подумывала развернуться и послать к черту это интервью. Но неожиданно толпа подхватила нас с девочками и буквально внесла в ледовую арену, а дальше осталось дело за малым: найти свои места и попытаться выдержать более свыше двух часов в этом мире льда и кричалок. И не сойти с ума.
Места нам достались шикарные. У Леси были друзья, которые всегда помогали ей с билетами, повезло и в этот раз. Мы уселись. Самирова раздала нам поролоновые руки, которые обязала надеть, чтобы максимально слиться с толпами фанатов. А через минуту свет на трибунах потух и началось световое и лазерное предматчевое шоу. Под величественную музыку танцевали и выписывали акробатические пируэты чирлидеры. А в самом конце представления на лед высыпали совсем еще юные фигуристы, которые исполнили трогательный танец.
На этом месте я решила, что, в принципе, хоккей может мне даже понравится, если все будет продолжаться в том же духе.
Через пару минут на льду появились уже сами хоккеисты: «Ястребы» и их противники «Тигры». Признаться честно, дальше я ничего не видела и не слышала, только искала глазами Беса, потому что в эту самую минуту Леся выдала мне пачку полезной информации:
– Тринадцатый, Тай. Вон смотри, выпендривается: лунную дорожку делает, – и указала мне на одного из игроков. – Это он. Кстати, поговаривают, что этим летом его со стопроцентной гарантией выберут уже в первом раунде драфта НХЛ.
– Куда выберут? – спросила я, не очень-то понимая, о чем вообще идет речь.
– Ох, подруга, – покачала головой Самирова. – Ладно, давай так: куда выбирают президента на первом туре выборов?
– В президенты? – промямлила я.
– Умничка! Такая же ситуация и здесь. Игрока в первом раунде драфта НХЛ выбирает команда НХЛ. Представляешь?
– С ума можно сойти, – рассмеялась я и снова уставилась на игрока под номером тринадцать.
На Беса.
Прозвучал свисток, началась игры. И меня реально захватило: выкрики болельщиков, драйв вокруг, забавные кричалки и вообще непонятная магия, которая, кажется, бурлила по венам. Потому что игрок под номером чертовой дюжины на льду творил что-то невероятное.
В первой двадцатиминутке он совершил результативную передачу одному из своих коллег, чем поспособствовал тому, что счет открылся в пользу «Ястребов».
Во втором периоде Бес, кажется, играючи забил две шайбы и побывал на скамейке штрафников за подножку. А в конце игры и вовсе спас свои ворота от гола, удачно растянувшись в зоне нападения.
Арена взревела!
Все беспрерывно скандировали «Бес! Бес! Бес!», а Леся и вовсе расплакалась, а затем прокричала:
– Я люблю этого парня!
Спустя еще десять минут матч закончился победой «Ястребов», и ледовая арена окончательно впала в экстаз от динамичной и зрелищной игры. Победители кинулись обниматься с голкипера и дубасить его по шлему.
Зачем? Я так и не поняла.
Ну а после игроки соревнующихся команд пожали друг другу руки и покинули лед. На большом экране можно было только видеть, как вспотевшие, но счастливые «Ястребы» направляются в раздевалку под скандирующую толпу.
Одна из спортивных корреспондентов отважно кинулась к игроку под номером тринадцать, и вся арена услышала ее голос:
– Артем, можете прокомментировать сегодняшний матч, свое удаление и две фантастические шайбы, что вы забили в ворота своих соперников?
Но Артем Бессонов только прошел мимо девушки, которая с замиранием сердца ждала от него хотя бы слова, а затем также безмолвно скрылся в недрах ледовой арены.
Вот же черт!
То есть Полоцкий не шутил. Не дает интервью – это значит СОВСЕМ не дает. И выходит…
У меня реально проблемы.
Глава 4 – Риск – дело благородное
Тая
Через три дня после матча, я все-таки пошла попытать удачу. Выяснила во сколько начинается и заканчивается у парней тренировка. Леся подсказала даже, примерно кто из них выходит первым, а кто зависает в раздевалке до последнего. И откуда только такие подробности у фанатов? Ладно, неважно. Как говорится: есть цель – надо действовать.
Поэтому переминаясь с ноги на ногу, я стояла у входа в ледовый дворец спорта во вторник вечером. Глупость, конечно, полнейшая, но Кошкина настояла, мол такого второго шанса не будет. Надо разбиться в лепешку, а интервью взять! И плевать, что этот Бессонов копия Сережи. Да уж, из-за последнего пункта меня особо перетряхивало. Жуть как не хотелось видеть двойника парня, которому я желала вариться в котле.
С другой стороны, я ведь уже успела рассказать маме о работе, а та разнесла на весь Париж новость о том, что её дочурка пробилась в крупную фирму и совсем скоро будет стоять в одном ряду с такими экранными мастодонтами прямого эфира, как Гордон, Корчевников и Малахов. Что я стану телеведущей с большой буквы, все как полагается – по диплому. Они даже уже стол в субботу накрыли, соседей созвали и как следует все это обмыли.
Собственно, выбора у меня больше не было, только напрягаться изо всех сил и жечь. Поэтому натянув на себя чёрное, облегающее платье с красивым вырезом на груди, и нацепив такого же цвета сапоги-чулки до колен, я уверенным (ну, почти) шагом преодолела порог ледового дворца. А в качестве талисмана на удачу взяла с собой шапку, ту самую, в которой когда-то познакомилась с Сергеем. Запихала ее в сумку, правда замок не застегивался до конца, ну да какая разница?! Ведь именно ее я таскала с собой на собеседование, на дипломную и еще несколько важных мероприятий. С тех пор, бабулин подарок волшебным образом помогал мне. Я в это искренне верила.
Осечка была всего раз – при знакомстве с Сережей. Но это я год назад горевала из-за этого мудака. А сейчас я не считала это за наказание, скорее воспринимала как нужный мне жизненный опыт. До встречи с этим персонажем условно мужского пола, я была излишне мягкая, покладистая и удобная. Теперь же на зубок усвоила простую истину: если в твоей жизни все идет подозрительно гладко, значит тебя не хило кто-то обманывает.
Встретила меня уборщица, скосив такой взгляд, будто съела изрядно подпортившийся лимон. Одним словом, я ей почему-то сразу пришлась не по нраву. Зато охранник выдал улыбку, словно облизал меня с ног до головы. Ужас.
– Вам туда, красавица, уже, увы, нельзя, – пожал он плечами. И говорил главное таким тоном, не иначе как заигрывал. То же мне, нашёл хоккейную «зайку».
– Вот, – я протянул журналистский бейдж, мне его сразу сделали. – Я звонила Василию Андреевичу, – откашлялась. – Менеджеру команды «Ястребы». У меня назначено.
Охранник, лысый круглолицый мужчина, с неохотой кивнул и наконец-то пропустил меня за закрытые двери.
Наполнив легкие кислородом, я перекрестилась, так бабуля частенько делала перед важными событиями, и зашагала вдоль пустого коридора. Звуки от каблуков разносились эхом, заставляя то и дело, меня вздрагивать. А уж когда я остановилась напротив раздевалки, совсем оробела. Оттуда доносились мужские голоса и разговоры у них были ну такие себе…
– Да ладно? И что ты нашёл в её заднице?
– Неплохой движ, – ответил кто-то. Затем послышался смех. Громкий, напоминающий свору лающих собак.
– Глянь на эту, во какие глазища!
– Вован, какие к черту глаза, ты чего? Смотри ниже – там еще и сиськи есть – это намного лучше, отвечаю.
Не надо быть выпускницей Принстона, чтобы понять, что парни обсуждали девушек. Судя по всему тех, с кем планировали развлечься. Я же в очередной раз поставила мысленно галочку, что все хоккеисты – гады! Чертовы бабники, у которых в голове пустота, а думают они тем, что между ног болтается.
И пока я нерешительно топталась у входа, дверь неожиданно распахнулась и в меня, в прямом смысле, влетел парень. Каблуки дали сбой, на груди я почувствовала что-то мокрое, кажется, то была вода. А дальше… по закону жанра, я стала падать, и доблестный рыцарь схватил меня в охапку своих крепких рук.
Господи, ну что я за размазня?
– Вот это хорошее окончание тренировки, – пропел парень хищным голосом. Я подняла голову и сердце в груди ухнуло, словно булыжник упал в ноги.
Ну один в один… Те же глаза, глубоко-синего цвета. Те же чувственные слегка припухшие губы, на которых сейчас красовалась ухмылка демона. Разве что стрижка стала короче, почти ежиком, и появилась приличная такая двухнедельная щетина. А так… Точно Сергей.
– Я польщена. Это мне так рады? – я постаралась взять себя, что называется в руки. Да и судя по глазам Бессонова, видел он во мне не иначе как девушку, с которой мог бы провести ночь.
И неожиданная версия проскочила у меня в голове и растворилась в крови серной кислотой. А может они все-таки братья-близнецы? Ну, может их в роддоме разлучили или как-то перепутали? Другого объяснения такого поразительного сходства я просто не могла придумать.
А Бес тем временем отпустил меня, и только теперь я обратила внимание, что он был без майки. По рельефной накаченной груди скатывались капли воды, видимо парень недавно вышел из душа. На бедрах у него висело полотенце, которое выделяло… ох, мамочки!
Отвернись, Тая! Не смотри туда… И не красней, как прошлая ты! Нельзя!
Но глаза-предатели, словно посаженные на суперклей, все равно косились туда, где слишком красноречиво топорщилось полотенце. Боже! Ты! Мой!!!
– Я рад. Он тоже, – хмыкнул парень и без стеснения кивнул вниз. – Ну а как же не радоваться, когда столь прелестное создание само приходит к нам в раздевалку? Надеюсь, по мою душу пожаловала? Если нет, то даю время оперативно передумать. За моей спиной одни мудаки, а я тут один единственный приличный парень, который не обидит, не обманет и не предаст, – он чуть не тек слюной, а мне вдруг стало смешно. Вот же! Красивые шмотки творят чудеса, делают из мужиков вопящую от похоти лужицу.
– К счастью или нет, но вы угадали, – я подобралась и стала рыться в сумке, чтобы протянуть визитку. Их мне тоже успели сделать еще на неделе, якобы не комильфо приходить на интервью без этой важной детали.
Из-за моей нервозности, из сумки выпал бабулин талисман – моя шапка. Я тихо цокнула и села на корточки, чтобы поднять ее. Артем тоже сел, мы оба потянулись за вещицей, но он схватил ее первым. Я подняла глаза на парня, блин, ощущая как к скулам прилила краска.
– Верни… те, – поправила себя и протянула руку.
– Шапка? – то ли меня, то ли себя спросил парень. Он покрутил ее в пальцах, а потом его губы растянулись в усмешке, уж больно глумливой и высокомерной. Я не выдержала и силой забрала вещицу обратно.
– Талисман, как у вас зеленые трусы, так у меня шапка, – зачем-то пояснила я.
Мы поднялись и Артем обратился к хоккеистам, которые сидели раздевалке.
– Парни, – он крикнул товарищам, из комнаты послышался свист. – Ну-ка булки подобрали и свалили в туман.
– Чего! Эй! – завыли мужские голоса. Интересно, они реально послушаются и уйдут?
– У нас тут важные дела, поэтому по домам, к своим маменькам.
И пока народ там собирался, а Артем продолжал глазеть на меня, я судорожно запихивала в сумку шапку. Найдя визитку, протянула ее звездному игроку и заметила, что мужской состав в количестве семи человек, как по струнке смирно прошагали прочь из раздевалки. Вот это влияние! Сжав во влажных пальцах визитку, я нервно покусывала нижнюю губу. И снова мыслями вернулась к прошлому, к парню, который был Сергеем и который до сих пор почему-то не сварился в адовом котле. Чертов Дед Мороз… не исполняет желания.
Сердце в груди сжалось ни то от обиды, ни то от злости. Но я покачала головой, пытаясь убедить себя, что передо мной не гад-гадский, а обычный хоккеист Артем Бессонов, который возомнил о себе невесть что, только лишь потому что научился бегать по льду в коньках и с клюшкой наперевес.
Так-то невелика заслуга. Кто-то со скальпелем человеческие жизни спасает. Кто-то входит в горящие здания, защищая нас от огня. Кто-то всю жизнь жертвует литры собственной крови, чтобы люди могли бороться со смертью. Но общество почему-то восхваляет не настоящих героев, а вот эту небритую зазнайку, который просто гоняет в хоккейной коробке кусок черной резины.
Смешно!
– Ну проходи, – Бес жестом показал, чтобы входила в пустую раздевалку, в которой до рези в глазах пахло мужским потом, дезодорантом и почему-то озоном. Но я приказала себе войти в эту ароматную обитель, правда дышала при этом только ртом.
А затем смело перевела взгляд на парня.
Выглядел он соответствующе своей фамилии, словно если сейчас делаю шаг и попаду в ад, откуда дороги назад нет. Глупости! Я покачала головой и прикрыв за собой дверь.
Артем облокотился о стену плечом, скрестив руки на обнаженной груди и смотрел так, внимательно и изучающе, что мне в момент стало не по себе. А еще на его губах играла какая-то хищно-заинтересованная улыбка. Блин, а он часом не маньяк?
– Может… вы оденетесь для начала? – сухим от волнения голосом проговорила я.
– Зачем? – он будто едва сдерживался, чтобы не засмеяться. Или мне так казалось?
– Мы могли бы зайти в кофейню напротив, если вы согласны дать мне интервью. Как вы уже поняли, я – корреспондент редакции «Жизнь».
В ответ он кивнул, поджав губы.
– Так… что? – сглотнув уточнила я. Мой взгляд зацепился на его влажных волосах, которые из-за освещения, словно переливались. Да и в глазах не иначе бесовские искорки бегали.
Почти минуту мы простояли в полнейшей тишине, которая уже начала порядком напрягать. Я хотела повторить свой вопрос, не понимая, чего тянет кота за хвост этот парень. А потом он вдруг заговорил:
– Может быть, я не против.
Я облегченно выдохнула, едва сдержав улыбку. И вообще, мне до чертиков захотелось броситься к этому парню и выразить весь спектр своей благодарности: обнять, поцеловать и потрепать по небритой щеке. Но надо было все-таки соблюдать этикет журналистов и не прыгать, как дурочка от счастья, когда первое задание увенчалось успехом.
– Тогда… я подожду вас на улице?
– Нет, – быстро отказался Артем. – Сегодня занят, дела.
– Тогда… может завтра?
– Нет, – снова отказался Бессонов. И я уже было подумала, он просто подшутил надо мной, дав согласие.
– Послезавтра? – упрямо произнесла я.
– Да, – неожиданно он кивнул. – Послезавтра в пять в кофейне напротив ледового. А теперь можешь идти.
Я потопталась на месте, не зная, должна ли уходить вот так или попросить у него контактный номер. Ну всякий случай… Потом все же решилась и спросила:
– А ваш телефон? Могу я узнать? Ну, мало ли…
– Мало не будет, можешь поверить мне на слово, – и снова противная, самоуверенная ухмылка блеснула на его лице.
– Что? – конкретно затупила я.
– Значит, будем проверять? Хочешь посмотреть, как я стяну с себя полотенце? – Артем это произнес с таким самодовольством, будто от этой фразы я должна была упасть к его ногам.
Сейчас! Ага! Размечтался! Развернувшись, я бросилась к выходу, горделиво расправив плечи назад. И только планировала уже прикрыть за собой дверь, как мне в спину прилетела финальная фраза, убившая наповал:
– Не переживай, я обязательно приду… Тая…
– Что? Я не говорила своего имени, – я ловлю взгляд ледяных глаз Беса и тут же понимаю, насколько глупо выгляжу со стороны. Абсолютная некомпетентность. – Ах, точно, я же дала вам свою визитку.
– Ага, дала…
– Э-м, ну тогда до встречи?
– До встречи…
Уф, пронесло! И… кажется, я справилась.
У-и-и-и!!!
Глава 5 – Фальстарт
Тая
Конечно, было одно суеверие, в правдивость которого я верила безоговорочно – не болтать лишний раз, если дело еще не сделано. Но сегодня я решила закрыть глаза на свои же соображения, потому что внутри меня ликовала невероятная радость, которая так и норовила выскочить наружу.
Одним словом – мне нужно было банально похвастаться своим достижением. Потому, я не стала откладывать на завтра то, что могла сделать уже сегодня.
Стоило только покинуть ледовую арену, как я тут же достала телефон и поспешно набрала номер главного редактора «Жизнь-ТВ».
В конце концов, удача не терпит сомнений. Вот и я не должна сомневаться в том, что у меня уже все максимально схвачено, и я без пяти минут телеведущая собственного, хоть и маленького, но шоу.
– Полоцкий слушает.
– Григорий Григорьевич, добрый вечер!
– Добрый. Но кто это?
– Это Таисия, ну которая Котова. Ну та, что должна была выбить из Бессонова интервью или умереть.
– Ах, Таечка, слушаю тебя внимательно, милая моя.
– Я его сделала! – захлебываясь восторгом, выпалила я.
– Что? Я не ослышался?
– Нет! Артем Бессонов действительно согласился дать мне интервью?
– Так, погоди. Он жив? Ты нигде не держишь его в заложниках?
– Никак нет, Григорий Григорьевич. И вообще, вы знаете, парень на поверку оказался очень милым: не нагрубил, а просто взял и сказал мне «да». Представляете?
– Пока нет, но сейчас попытаюсь представить, – секундное молчание и Полоцкий бомбардирует меня новым вопросом. – Милый Бес, говоришь? Слушай, а ты точно уверена, что договорилась именно с ним? Тебя не могли ввести в заблуждение или может ты банально перепутала его с другим игроком, нет?
Я тут же весело рассмеялась и покачала головой.
– Нет, Григорий Григорьевич, поверьте мне, я Артема Бессонова ни с кем не перепутаю. Он, так скажем, очень сильно похож на моего одного старого знакомого.
– Ах, вот оно что. Ну тогда спеши принять мои поздравления, Таюш! Ты большая молодец. Целеустремленные, пробивные девушки – это то, что нам нужно. Когда будет все готово, жду тебя в офисе. И не забывай – у тебя времени до Нового года.
– Помню. Все будет в лучшем виде, зуб даю.
– Не стоит, Тая, твои зубы мне ни к чему. Жду интервью с Бесом, файл с обязательными вопросами вышлю тебе на почту. Все – целую, обнимаю. Пока!
– Пока, – это слово я сказала уже трубке, в которой были слышны короткие гудки. Но я нисколько не расстроилась, наоборот, воздела руки к небесам, по-быстрому станцевала сумасшедший пасадобль, прокричала «а-а-а-е-е-е!» и с чувством выполненного долга потопала домой. Попутно ругая себя за то, что одела эти проклятые ботфорты. Ходить по обледеневшим тротуарам на высоченных шпильках было смерти подобно.
Но я почти не замечала неудобств, радость слишком затуманила: ни толпу недовольных людей в метро. Ни усиливающийся мороз, из-за которого ноги у меня все-таки замерзли. Ни даже на то, что прямо перед домом я все-таки поскользнулась на своих умопомрачительных ходулях и растянулась словно неуклюжая косуля на льду, сломав при этом каблук.
– Ай, да и пофиг. Зато я молодец, остальное вторично, – рассмеялась сама себе. Потом кое-как поднялась и пошла домой.
До самого дня «Х» я будто не жила, а форменно существовала, отсчитывая часы до встречи с Бессоновым. И все это время обдумывала то, в каком образе предстану перед звездным игроком: деловой дамой, своей девчонкой, поклонницей беспроигрышной базы или роковой женщины.
После долгих раздумий и взвешиваний всех за и против, я все-таки пришла к выводу, что надо не изменять себе. Если ботфорты и короткая юбка прокатили в первый раз, то лучше не рисковать и пойти по проторенной дорожке.
Так и поступила.
– Ну нихрена ж себе! – присвистнула Люба, входя в мою комнату и оглядывая меня с ног до головы.
– Это значит «вау» или «ты спятила?», – покрутилась я перед лучшей подругой вокруг собственной оси.
– Это значит, что твой хоккеист будет весь вечер отскабливать челюсть с пола, а не отвечать на скучные вопросы, Тая.
– Даже так?
– Где ты взяла это платье? – на один глаз прищурилась Кошкина.
– Купила, – улыбнулась я и подмигнула подруге через собственное отражение в зеркале, а затем медленно провела руками по талии и бедрам. – Крутое, да?
– Просто отвал башки, подруга, – выставила большие пальцы кверху Люба и завалилась на мою кровать, тщательно полируя меня взглядом.
И она была права на сто процентов, ведь посмотреть есть на что. Сегодня я и сама себе нравилась: у платья был длинный рукав, ассиметричной запах, закрытая шея, но при этом смелый вырез на талии, демонстрирующий совсем немного, но интригующий достаточно. И цвет у него был такой глубокий черный, разбавленный стальными пайетками. На ноги я надела капрон в мелкий горох. На лицо нанесла идеальный макияж: ненавязчивый «смоки айс». Никаких украшений. И завершала образ прическа прожженной стервы: зачес назад, но при этом по спине струились длинные локоны, завитые в крупные кольца.
Идеально!
– Что будешь делать, если он попросит твоей руки, Тай? – я на такой вопрос только рассмеялась и покачала головой.
– Мне нужен мужчина, а не мальчишка, который только и делает, что носится за шайбой с клюшкой наперевес.
– Ему за это платят неплохие деньги.
– Не в деньгах счастье, Люба!
– А в их количестве, – подмигнула мне кошкина.
– Ладно. Пожелай мне удачи.
– Тебе она не нужна, Тая. Бессонов не устоит – руку даю на отсечение.
– Ну, тогда я пошла. Такси уже ждет, – помахала я своим смартфоном, на экране которого уже высветилось сообщение, что водитель у подъезда.
А дальше была долгая дорога по декабрьским пробкам до пункта назначения, за время которой я успела наизусть выучить все свои вопросы, которые планировала задать, а еще отрепетировала, как и что буду говорить Бессонову до и после интервью. И отчаянно сжимала свой крохотный клатч, стараясь успокоить вдруг расшалившиеся нервы.
Ну чего это я, собственно? Все же уже на мази.
Выдохнула бесполезное напряжение и вышла из такси, с высоко поднятой головой, направляясь в ту самую кофейню напротив ледового дворца, в которой уже должен был ждать меня нападающий Ястребов.
И так оно и было.
Я зашла внутрь очень уютного заведения. В воздухе парил приятный запах свежемолотого кофе, играла приглушенная музыка без слов. Пару столиков у окна были заняты: за одним сидела парочка, а за другим компания девчонок лет пятнадцати.
Я мысленно пожелала себе удачи и сняла легкую кроличью шубку, которую мне одолжила Кошкина. Затем стала оглядываться, пытаясь среди посетителей найти того самого.
– Могу я вам помочь? – обратился ко мне милейший на вид официант.
– Подскажите, меня должен ждать человек по фамилии Бессонов.
– Ах, – кивнул парень, – тогда вам сюда, прошу.
И он повел меня в самый конец заведения, где за двумя кадками с фикусами уже дожидался сам Артем.
– Это к вам, – обратился официант к парню, который сосредоточенно с кем-то переписывался в своем телефоне. Звёздный игрок тут же поднял на нас свои неправдоподобно голубые глаза.
На короткое мгновение между нами повисло молчание… Оно словно обжигающее пламя, заполнило собой все вокруг.
Артем не сводил с меня глаз, казалось он увидел привидение, пока я стояла перед ним и приказывала себе не дрейфить. А потом услышала слова, которые сегодня уже говорила моя лучшая подруга.
– Ну нихрена ж себе…
Что ж, Тая, Настрой-то верный! В десяточку.
Глава 5.1
Тая
– Спасибо, – по-королевски неторопливо склонила я голову в знак признательности. – Сочту за комплимент.
– Это он и был, – произнес Артем и я с удовольствием увидела, как нервно дергается его адамово яблоко оттого, что парень сглатывал, буквально пожирая меня по-мужски желанным взглядом.
– Могу я сесть? – кивнула на стул, стоящий напротив Бессонова.
– Ох, прости, я что-то резко все мозги растерял, – вскочил парень с места и все-таки галантно отодвинул мне стул, не упуская возможности наклониться к моей шее почти вплотную и громко втянуть носом воздух.
Не сказать, что я растаяла от его действий, хотя, наверное, другая на моем месте бы упала в обморок. Мне же скорее было неприятно, после недоотношений и недосережей мужское внимание я воспринимала под другим углом.
– Ну и как? Нравится? – откуда-то во мне включилась уверенная кокетка, которая игриво улыбнулась парню напротив.
– Отвал башки. – Достаточно громко произнес Артем, он вытянул губы трубочкой, видимо думал присвистнуть, но тут же изменился в лице, передумал что ли…
– Согласна, мне тоже кажется, что аромат крутой. А теперь можете садиться.
И в этот самый момент я услышала громкий смех. Подняв голову, заметила, как смеялся Бессонов, да так заразительно и искренне, что я не удержалась и тоже тихо хихикнула.
Наконец-то Артем приземлился напротив и стал смотреть на меня еще более пронзительным взглядом, словно не мог поверить в увиденное. Так смотрят фанаты на своих кумиров, когда впервые видят в реальности: со жгучим интересом.
– Обалдеть, – мысль, которая крутилась навязчиво в моей голове, сорвалась с языка. Вот же блин…
– Согласен – я обалденный, – и после этого сомнительного замечания, уже я покачала головой.
– А я не вас имела ввиду, Артем.
– Нет? – создавалось ощущение, что фраза настолько прозвучала необычно для парня, что он не мог поверить в услышанное. Глаза его расширились, губы разомкнулись. Правда, Бес тут же подобрался, видимо понял, что слишком открыто демонстрировал свой шок.
– Нет. Вы просто очень сильно на моего бывшего похожи. Признаться, на многочисленных ваших фотографиях еще возможно было находить отличия, но теперь, вот так вживую – просто нереальное сходство.
– Даже не знаю, как это расценивать, – пожал плечами Бес и как-то гадко усмехнулся, но я пропустила его реакцию мимо себя, в который раз укутываясь в болезненные воспоминания того предательства, что мне пришлось пережить.
– Никак. Это вовсе не комплимент, если что.
– Даже так?
– Да, мой бывший был стопроцентный махровый мудак.
– Что же он сделал? – Артем подпер ладонью подбородок, выказывая небывалую заинтересованность темой.
– Давайте все же вернемся к вам, – постаралась перевести я. Ведь было достаточно непрофессионально делиться личным во время работы.
– Ко мне еще успеется, – напирал Артем, пристально сканируя меня взглядом.
– Расскажите о том, как…
– Сначала ты, Тая, – он нагло перебил меня, и я поняла, что дальше разговор не получится. Придется, дать слабину.
– Вам правда интересно? – облизнув губы, произнесла я.
– Неимоверно!
– Хорошо. Но я даже не знаю, как описать этого… так скажем, человека. Ведь так, как поступил он, нормальные люди не поступают, если только примитивные, не обремененные достаточным интеллектом животные.
Наверное, зря я откровенничала с первым встречным, еще и копией Сергея. Нужно было все-таки говорить завуалированно или вообще попробовать сменить тему. Но в груди вдруг вспыхнул такой пожар обиды, что я не сдержалась. Фразы одна за другой летели бесконтрольно с моих уст.
– Как интересно…
– Да не особо, если честно.
– Он еще жив?
– Вообще без понятия. Может вернемся к нашему интервью?
И снова Бессонов не дал мне возможности соскочить. И чего его так заинтересовало мое прошлое, не понимаю…
– Бросил тебя, значит?
– Нет, – улыбнулась я. – Оказал мне услугу: преподал жизненный урок и исчез с небосклона. Впрочем, что с него еще взять? На большее, думаю, он априори не способен.
– Подлец, – поцокал языком Артем и покачал головой.
– Не то слово, – согласно кивнула я.
– Но ты на внешность не смотри, Тая. Я – хороший.
– Все мы хорошие. Местами…
– Я особенно. Гляди – никому не давал интервью, а тебе дам. – С каким-то удовольствием произнес Артем, будто мы тут не в уютном кафе сидели, а спасали обездоленных детей Африки.
– О, я безумно вам за это благодарна…
– И ты мне тоже дашь, Тая, – перебил Бессонов, разглядывая таким животным взглядом, что мне стало не по себе.
– Э-м-м, – я не совсем поняла как именно реагировать на столь странные заявления. Может ему в прошлой игре шайбой по башке прилетело, вот он и выдает словесный понос, сам этого не замечая?
На этой минорной ноте мы замолчали, так как официант принес нам напитки и десерт.
– Примерил на себя роль джентльмена и осмелился сделать заказ за тебя. Надеюсь, что не прогадал.
Я тут же перевела глаза на мандариновый мокко с халвой и благодарно улыбнулась.
– Спасибо.
– Допустим, что пока не за что, – отпил из своей чашки черный кофе Артем и медленно облизал губы, глядя прямо мне в глаза.
Такой знакомый жест. Где-то между ребер стрельнуло, словно туда прилетел раскаленный осколок.
– Что насчет интервью, Артем? – чуть менее уверенно напомнила я. Хотелось скорее закончить со всем этим и пойти домой. А там душ, кровать и подушка, в которую нет-нет, да лились мои глупые слезы обиды.
– Я же сказал – все будет.
– Тогда, возможно, мы сделаем это прямо сейчас? Или перенесем на более удобное для вас время? У меня, честно говоря, много вопросов.
– У меня тоже много к тебе всего, знаешь ли, Тая, – эти последние слова Бес отчего-то произнес хрипловато, слегка приглушая голос. Он наклонился ко мне максимально близко, отодвигая кофе в сторону.
– Не понимаю…
– Во-первых, перестань мне выкать, ок?
– Ок, – кивнула я заторможено, разглядывая его лицо.
Не было бы щетины этой недельной и у меня бы точно случился разрыв шаблона. Неужели бывают ли люди настолько схожи? А может… у него вообще брат-близнец есть? Или… Нет! Мысленно я отмахнулась, посчитав, что даже в голове это прозвучало бредово. Такого просто не бывает, ни в кино же живем.
– А, во-вторых, за все нужно платить, Тая. Ты готова?
– Я? Конечно! Конечно, я оплачу за ужин и… – совершенно не понимала, куда он клонит, но на всякий случай опасалась злить этого несговорчивого хоккеиста или бесить.
– Тогда давай так, Тая. Я – тебе интервью. Ты – мне себя.
– Чего? – нахмурилась я. – Что это значит?
– Это значит, что я тебя хочу.
Пару раз я хлопнула ресницами, пока Артем хищно меня сканировал взглядом. Между нами повисла секундная пауза, да настолько натянутая, что чиркни спичкой – случился бы пожар. Таких заявок по мою душеньку на первой встрече еще не было… С ума он что ли сошел? Или может… шутит?
– Что?
– Что слышала. Ты хочешь интервью. Я хочу тебя трахнуть.
– Вы… ты… в своем уме такое предлагать? – хрипло, теряя голос спросила я и решительно поднялась со своего кресла.
– Ты хочешь мне отказать? – улыбнулся он как самый настоящий дьявол во плоти.
А я схватила свою сумочку, потому что находится здесь было просто невмоготу. И, прежде чем уйти, выдала на прощание:
– Единственное, что я сейчас действительно хочу, так это послать тебя к черту!
Развернулась и торопливо бросилась прочь. И тут мне в спину прилетают слова, которые не иначе пулями, разрывающими грудную клетку не назовешь. Они заставили меня остановиться, они прозвучали похлеще ледяной воды, которую брызгают человеку в лицо, желая вернуть его в гнусную реальность.
– Зря ты так, Тая, названная в честь бабушки…
Глава 6 – Вызов
Тая
Я едва не упала в обморок, от услышанного. Он правда сказал «названная в честь бабушки»? Может это игры моего сознания? «Нет», – качаю головой, точно не игры. И голос, и интонация полная насмешки – все это взаправду, настоящую и жестокую.
Выскочив на улицу, я ощутила себя полной дурой. Щеки пылали огнем, и во рту образовался противный такой, горький ком, который не сглотнуть. Я оглянулась, обвела затравленным взглядом высокое красивое здание, где еще несколько дней назад проходил шумный матч, и тихонько выдохнула, пытаясь хоть как-то взять себя в руки. Но разве может быть хуже ситуация, чем попасть в логово к чудовищу, который тебя растоптал, унизил и вот опять – повторил то же самое, только с еще большей усмешкой.
Божечки! Ну где были мои мозги? Ведь не бывает же людей настолько похожих друг на друга! Не бывает! Ау, Тая! Ты чем вообще думала?
Тупица! Мне саму за себя стыдно до слез!
Губы дрожали, в груди творился тот еще ураган, который ничем было не заглушить. Эх, провалиться бы под землю или улететь на другую планету, где человека, по имени… вот же гад! И фамилия-то у него проклятущая! Куда убежать, чтобы мне больше никогда не встречаться с… Бесом?
Сделав глубокий, насколько это возможно, вдох, я подошла к остановке. Стала выглядывать автобус, перетаптывается на месте. Ноги будто покрылись ледяной коркой и зачем я только надела эту дурацкую обувь и капроновые тонкие колготки? Заболею еще, из-за… да, из-за своей глупости, уровень которой достигает небес. Атас!
Я же просто богиня эпических провалов, ни дать ни взять.
И судьба-злодейка добавляет сверху, не иначе с наслаждением наблюдая, как я позорюсь и падаю все ниже и ниже. Мимо меня проезжает какой-то парень на мотоцикле, и надо же, проносится по огромной луже, окатив глупую Таю грязной снежной кашей вперемешку с талой, но ледяной водой. Прекрасное завершение дня, не правда ли?
– Да чтоб тебя! – ору я ему вслед, а затем вытаскиваю из сумочки влажные салфетки и замечаю на мобильном входящее сообщение от шефа. Он написал капсом:
«ТАЯ, Я В ТЕБЯ ВЕРЮ! ЖДУ КРУТОЕ ИНТЕРВЬЮ».
Еще и это!
Глубокие вдохи не помогают, потому что я честно не представляю, как мне поступить дальше? Что делать с работой, о которой я мечтала? Как сказать родителям, что их дочка облажалась и ей все-таки придется стать «секретуткой», а не телеведущей? Не выдерживаю, сердце, словно трещит по швам, до того вдруг накатила боль и обида на все. С глаз все-таки скатилась слеза, но я тут же вытерла ее тыльной стороной ладони.
Ну уж нет! Хватит слез! Этот гад не заслуживает их: ни год назад, ни уж тем более сегодня.
По пути домой решила, что страдать в одиночку не буду, а потому заглянула в алкомаркет: взяла там недорогое грузинское вино, а в супермаркете напротив дома прихватила еще сыр косичкой и кириешки со вкусом хрена. Вообще, это было символично в виду того, что накрылось моё интервью медным тазом и на горизонте у меня маячил вместо него только одни голимый хрен. Мда… И вот со всем этим арсеналом меня на пороге и встретила Кошкина.
– Ого, каков повод? Значит, все получилось, празднуем? – она прищурилась, будто пыталась заглянуть в душу, в истерзанную реальностью на минуточку, душу.
– Это просто провал, Люб! – из рук с грохотом упал пакет, и я кинулась к подруге, уткнувшись носом ей в плечо.
Кошкина с минуту приговаривала что-то, заботливо поглаживая меня по голове, словно старшая сестра. А потом мы пошли на кухню, открыли-таки бутылку, и я выложила все как есть, ничего не тая. Люба даже присвистнула от новости.
– Вот козлина! – заключила подруга. Она обхватила бокал и за раз осушила его.
– Ещё какой, – кивнула жалобно я. – И что мне теперь делать, Люб? Мне нужна эта работа, я ради нее пять лет в институте пахала, грезила ею. Чтобы что вообще? Чтобы этот самодовольный Гора-Жора мне все феерически похерил?
– Ты правда хочешь знать мое мнение?
– Конечно, – кивнула я и отхлебнула сразу несколько глотков из бокала. Блаженное тепло тут же побежало по венам, а за ним немного воспряла и моя поруганная гордость.
И с каждым глотком она все больше и больше требовала возмездия! Кровавого. Так чтобы недосережа-антон-артем почувствовал то же самое, что и я. Чтобы ему было также больно, обидно и сердце выло. Чтобы этот похотливый гад на всю жизнь запомнил, что обижать девочек нельзя!
– Ищи другое место, Котова.
– Что? – нахмурилась я, не веря словам подруги. Неужели она, боевая, сильная смелая, пробивная, предлага мне отступить? Да как же! Я ведь не сделала ничего плохого, чтобы уходить с поля боя, где победный флаг – работа мечты. Почему я, а не человек, которого и человеком-то назвать сложно! Почему?!
– В столице куча мест, где тебя оценят как талантливого журналиста. На «Жизнь-ТВ» свет клином не сошелся.
– Люба, ты ли это? – охнула я и даже с табуретки подскочила. – Та, что всегда шла напролом? Та, на силу духа которой я равнялась? И ты мне сейчас говоришь сложить оружие без боя?
– Да, – кивнула Кошкина и отвернулась, словно там за окном происходили куда более важные дела, нежели я и мои проблемы.
– Ты совсем в меня не веришь?
– Тая, очнись, ведь это же Бес! – будто бы малому ребенку принялась втолковывать мне лучшая подруга.
– Я знаю.
– Бабник, эгоист и конченый мудак, у которого нет сердца!
– Ну надо же, ты ничего не пропустила. Как мило! – фыркнула я и фальшиво рассмеялась, чувствуя между тем, как жалобно заныло сердце. Это были афтершоки от того предательства, что мне пришлось пережить – только и всего.
– Не смешно, подруга! Хочешь я прямо здесь и сейчас предскажу тебе будущее? Хочешь?
– Валяй.
– Бес снова перекрутит в мясорубке твое сердце и гордость. А потом этим фаршиком чудесно пообедает.
– Пф-ф-ф… Молния не бьет два раза в одно место. Да и я уже не та наивная вешалка, что была год назад.
– Ты думаешь, что за этот год обросла броней и тебе все нипочем, да? – она театрально закатила глаза, а мне стало обидно. Я ведь о себе была иного мнения, несмотря ни на что. – Так вот, моя милая, там, где мы только учимся, он преподает!
– Пора сменить позиции значит! – прикрикнула я, поджав от досады губы.
– Глупая! Откажись от этой затеи. Я тебя умоляю!
– Нет, – окончательно уперлась я рогом.
С детства ненавидела, когда кто-то пытался взять меня «на слабо». Я теперь в лепешку расшибусь, но этого засранца сделаю. Причем по всем фронтам, вот так вот!
– Прошу тебя, Тая, – не унималась Кошкина, хватая меня за руку и призывая к благоразумию.
Но меня уже было не остановить. Как говорится, вижу цель, не вижу препятствий.
– Одно интервью. Ничего он мне не сделает. Да и мне на него давно фиолетово!
– Тая… – вздохнула Люба. А я вместо отвела взяла бокал с вином и осушила его до дна.
Глава 6.1
Тая
На пару часов мы с Кошкиной оставили эту тему. Методично опустошили бутылку грузинского, а потом уже в сумерках пошли за второй. Еще через часок к нам приехали в гости и наши подруги: Леся и Полина. А там уж мы все вместе кости перемыли бывшим, коллегам с работы, университетским знакомым и вообще классно провели время.
И только глубоко за полночь, лежа в одной кровати с лучшей подругой, потому что девчонки тоже остались у нас ночевать, мы вновь подняли насущную тему. Точнее, сделала это сама Кошкина.
– Ладно, уговорила. Ломай его, Тая! Прямо жестко и основательно. За всех нас и за спецназ, – пьяно, но сурово пробормотала Люба.
– Скажешь тоже, – прыснула в кулак я.
– Вангую: ты сможешь! – зачем-то ударила себя по лбу Люба и строго на меня зыркнула в свете ночника. – Выбора-то у тебя все равно нет. Да и этому мудаку не мешало бы прищемить детородный как следует. Ишь, чего захотел? Работы мечты тебя лишить? Не много ли он берет на себя, а? А вот и хрен ему!
– Думаешь, он даст мне интервью? – неожиданно сдулась я, обуреваемая тысячами сомнений. – Блин, да мне в глаза ему смотреть стыдно… так перед ним опозорилась. Жесть! Дифирамбы ему пела, дала на первом свидании, названивала потом сама – лохушка.
– Успокойся, женщина, со всеми бывает.
– Люб, – шмыгнула носом я. Подруга повернулась ко мне и крепко обняла, заботливо поглаживая по голове.
– Все будет хорошо, детка. Да он еще сам в твоих ногах ползать будет.
– Ага, – с иронией кивнула я, не веря в эту глупость. Это какой армагеддон должен был свалиться на нашу грешную землю, чтобы сам Бессонов приполз к моим ногам?! Однако в слух говорить ничего не стала, решив, что буду верить в лучшее.
– Вот увидишь… Осталось только придумать как.
На этой минорной ноте Люба повернулась на бочок и отключилась. А я уткнулась носом в подушку и тайком еще как следует выплакалась. Конечно, слезами горю не поможешь, но кто сказал, что плакать – запрещенный прием? Вот и я позволила себе быть слабой. Всего немного, пока никто не видит, а потом… Потом буду сильной. С этими мыслями и заснула.
Утром меня встретила головная боль, опухшие от слез глаза и растрепанные волосы. Тот еще видок… Я умылась, постаралась сделать какую-никакую, да прическу и пока Люба спала, поехала в офис редакции. Ибо кто мне мешает попробовать объясниться с руководством? Скажу, что вышло недоразумение, мол перепутала хоккеиста, а тот Бессонов реально ни с кем и никак…
Вот только когда я добралась до небоскреба в Москва-Сити и по пути заглянула в дамскую комнату, пришла ровно к обратному выводу. Пока я сидела в кабинке, в маленькое помещение вошли несколько сотрудниц редакции. Они так громко обсуждали меня, что грех было не подслушать…
– Вы видели эту новенькую? Григорич сто пудов на нее глаз положил, – вещал грубоватый женский голос.
– Говорят, он ей поручил взять интервью у Бессонова.
– Да ну? – удивился писклявый голосок. – Тогда она ему точно не понравилась. Бес же никому не дает. Там без шансов.
– Григорич сказал, что интервью уже у новенькой в кармане.
– Врешь! – воскликнула грубоватая.
– Он уже всему отделу растрепал.
– Да вряд ли бы у нее получилось. У Беса же там принципы и все такое. Одно дело девок нагибать и совсем другое с работой это мешать. – Спокойно заявил третий или четвертый, сколько их там было, этих голосов? Внутренне я вся сжалась, не очень приятное ощущение, сидеть в туалете слушать о себе сплетни. Прямо в школьные годы вернулась, где Тая была неудачницей.
– Уволят ее, вот увидите, – выдала пискля. Ее слова как ножом полоснули меня по сердцу. Какого черта она так уверена в этом? Как будто я хуже одной из них.
– Тоже так думаю, такие сразу мимо. Симпатичная мордашка, но сколько таких через Григорича каждый день проходит?
Дальше послышалась волна смешков и звук воды. Женский коллектив еще какое-то время пробыл в туалете, затем с шумом вывалился в коридор, оставив меня куковать в свой кабинке. Наверное, я просто дура, которую взяли на «слабо», однако после этих слов о том, что я якобы не справлюсь, во мне вновь проснулось вчерашнее боевое настроение. Захотелось доказать всем вокруг – справлюсь. Да они еще меня по имени отчеству называть будут, вот увидите!
Ополоснув лицо, я вытащила косметичку и стала прихорашиваться. Веки уже не казались такими опухшими, да и синяки под глазами скрыл хороший корейский BB-крем, который мне недавно подарила Кошкина.
– Вот теперь меня не победить! И вообще, как там говорила Мерилин Монро? Дайте девушке правильные туфли, и она покорит мир? Что ж, я, если понадобится, справлюсь и босиком, – сказала своему отражению и выскочила на улицу, в сторону ледового дворца. Без единой мысли, без всякого запасного плана. Я должна была заставить этого гада дать мне проклятое интервью, а там хоть трава не расти.
Потратив на дорогу почти час, оскал мой немного подупал. А уж когда я остановилась напротив ледового дворца и вовсе коленки задрожали.
«Нет», – покачала головой, уверяя, чтобы обратного пути не будет. И тут… как по велению судьбы, двери здания открылись и оттуда компанией вывались парни.
В самом центре вышагивал он – бесовское отродье, иначе язык его назвать не поворачивается. В длинной черной парке от Колумбии, в зимних такого же цвета брендовых кроссах. На плече закинута сумка с амуницией, на устах улыбка дьявола. Парни, которые вышагивали рядом, выглядели даже как-то мрачно на фоне Сер… тьфу, ты… Артема. Он им что-то рассказывал, а они как по команде нет-нет, да начинали заливаться смехом.
Со стороны это выглядело мило, вот вроде обычные ребята, спортивные лица страны, за которых болеют душой и сердцем фанаты. Но кто же знает, что скрывают под своими касками победители?
Отборных мудаков!
Бес вдруг остановился, не доходя до меня метров пятьдесят. Наши взгляды с треском напоролись друг на друга. Его губы выдали коронную ухмылку победителя, типа «я знал, что ты придешь». Обидно, я вот точно не знала…
Время, казалось, остановилось, пока мы играли в детскую игру «гляделки». Только в романах о любви эта игра подразумевает под собой что-то страстное и предвкушающее, а в реальной жизни, моей по крайней мере, она напоминала русскую рулетку.
Артем сделал шаг, я тоже шагнула, пытаясь держать спину ровной, а подбородок задранным. Минута другая и мы остановились друг напротив друга. Сердце в груди лихорадочно забилось, ладони сделались влажными, однако я не планировала показывать свою слабость. Больше не планировала! Теперь мы враги, а врагов принято… убивать на поражение!
– Ну привет, Тая, – поздоровался он первым.
– Ну привет, Артем, – на его манер ответила я и выдала свою самую очаровательную улыбку.
Глава 7 – Пробить штрафной между ног
Тая
– Идите, – кинул буднично Бессонов своим товарищам. – Догоню.
В ответ они ему кивнули и уже через минуту мы остались вдвоем. Я смотрела на него не отрываясь, пытаясь этим взглядом показать, что плевать мне на наше прошлое. А что творилось в голове у Лжесерёжи, черт его знает. Да и мне, на самом деле, было неинтересно. Главное, интервью взять, как угодно, любыми правдами и неправдами, даже шантажом.
– Передумала, детка? – он сделал шаг навстречу и вдруг обхватил холодными пальцами мой подбородок. Стал крутить влево, вправо, словно я какая-то тряпичная кукла, которую можно так противно рассматривать. Не выдержав, я скинула его руку.
– Нравится? – мне тяжело было рядом с ним выглядеть уверенной и сильной. Той Таей, которую я пыталась вот уже одиннадцать месяцев создавать. Однако выбора не было, придется начать актерскую деятельность, ведь чего не сделаешь ради работы?!
– Неплохо, – оценил Артем, присвистнув. – Оказывается бьюти индустрия в наше время умеет быть доброй феей.
– Сочту за комплимент.
– И одежку, смотрю, сменила. Рад, что нафталиновые кофты канули в лету, Тая.
– Какие кофты? – рассмеялась я и даже голову откинула назад, так меня позабавило это сравнение. – Так вот ты какой? По одежке встречаешь, но провожать по уму так и не научился, да?
– По уму? – наклонил голову на бок Бес, и я фыркнула.
– И вот опять: путаешь постное с пресным, Сережа Антонов. Я думала, что ты мужчина, но как же я заблуждалась…
Вижу, как Артем скривился и недовольно поджал губы. Окинув меня оценивающим взглядом, парень вопросительно приподнял брови.
– Это все или еще будет порция скучной демагогии?
– Ой, а я думала ты только и мечтал, что поговорить о себе любимом. Разве нет? – я прижала руки к груди в деланном удивлении.
– Достаточно на сегодня. Ну что, поехали? – он хищно провел языком вдоль нижней губы и усмехнулся. В воспоминаниях тут же вспыхнула наша ночь, мой позорный первый раз. А потом та девушка, которая вилась вокруг Беса, он и ей ведь лил в уши чушь с очередным выдуманным именем, должностью и этой гадкой квартирой, видимо специально снятой для утех.
– Мне нужно интервью. И ты мне его дашь, – максимально, насколько это возможно, требовательно произнесла я. Мы стояли на достаточном расстоянии друг от друга, но искры, которые полыхали в глазах друг друга, казалось, заряжали воздух вокруг нас электричеством.
– Для начала я дам тебе кое-что другое, – его гадкая усмешка полоснула по сердцу. – Хотя чего хвалиться, ты ведь, итак, знаешь, что это будет приятнее, чем незатейливое интервью.
– Это было неприятно, – перебила я. – Не льсти себе, Артем.
Его рассеченная бровь поползла вверх. Кажется, случайно слетевшие с моих уст слова задели гада, напомнили, что его место не на небесах. А для более точного выстрела, я еще и улыбку добавила, чтобы окончательно добить мудака.
– Да ты так стонала, что…
– Не путай боль с удовольствием, ладно, – я снова это сделала: попала ему под дых. Неожиданно, но мне так понравилось быть победительницей.
– Сама-то веришь в это? Тогда наутро мурчала довольной кошкой, а спустя год вдруг очухалась: не такое? Да и вообще, предупреждать надо, что ты себя хоронила двадцать два года, или сколько там тебе, а потом вдруг резко передумала. – Он развел руками, мол я не виноват, а я ощутила, как к щекам прильнул румянец. Не сказать, что мне было стыдно, нет, просто фраза прозвучала унизительно. Словно я не хранила себя для кого-то избранного, а наоборот, дала зеленый свет всем мужикам.
Сволочь, а не мужчина. И как я могла на него клюнуть? Что вообще в нем нашла? Загадка века…
– Поехали, – Бес вытащил ключи и щелкнул по значку. Мой взгляд зацепился уже совсем за другой автомобиль, а не додж, на которым он меня соблазнял и врал о своих якобы чувствах. Теперь он рассекал по городу на блестящем и очевидно дорогом Мерседесе последней модели. Шик. Блеск. Красота.
– Артем, послушай, – примирительно подняла я руки. – В этой жизни есть кое-что поважнее перепихонов с левыми девчонками.
– Что например? – он посмотрел с таким выражением, будто бы правда не понимал, о чем я толкую.
– Например, мое будущее. Представь на минуту, что я – это ты. И сейчас от меня зависит возьмут ли тебя в НХЛ. Понимаешь?
– Ну, допустим понимаю.
– Так вот, – приободрилась я и затрещала дальше, пытаясь, хоть и сумбурно, но воззвать к совести этого бесстыжего прожигателя жизни. – Артем, пожалуйста, войди в мое положение. Мне очень важна эта работа, но, если ты не пойдешь мне навстречу, то ее не будет. С тебя не убудет, а для меня это, считай, что мечта.
Я говорила и сама себя ненавидела за эти слова. Унизительно… лазить в ногах того, кто на тебя плюнул свысока… Но выбора не имелось.
– Не, ну я понял, не дурак, – пожал плечами Бес, а я сглотнула горький ком и еще более приободренно затараторила.
– Ты меня очень обидел год назад, но я не держу на тебя зла, потому что верю, что в глубине души ты хороший человек. И не оставишь девушку в беде, тем более ту, с которой у тебя уже была близость.
Может, зря я это сказала…
– Конечно нет. Ну что я мудак совсем, что ли?
– Я тоже так думаю, – облегченно выдохнула я и чуть не упала в обморок от счастья, видя, как покладисто смотрит на меня парень.
– Давай, садись в тачку, дальше разберемся, как быть.
С минуту я молча смотрела на него, хлопая ресницами, и кусая щеку. Не издевается ли Артем, приглашая меня в машину? Не попадусь ли я на очередной крючок? А потом махнула мысленно рукой, в конце концов, когда у тебя нет выбора, искать подводные камни не приходится.
– Да, конечно, – на одном дыхании произнесла я и устремилась к пассажирской двери, которую мне, словно джентльмен, открыл Бессонов.
Мы уселись внутрь уже прогретого салона. Тихо заиграла музыка. Машина тронулась с места.
– Куда мы едем? – осторожно спросила я.
– Ко мне. Ведь ты хотела интервью, так?
– В смысле к… тебе?.. – хриплым голосом произнесла я, словно рыбка, которую второй раз отроду поймали на дохлую наживку.
– Мне будет комфортно давать его дома. А тебе будет комфортно там за него расплатиться.
– Я думала, мы… договорились. Ты поможешь мне, а я…
– О чем именно? – перебил Артем. – От том, что ты просишь не трахать тебя за пару откровенных ответов на твои вопросы, так?
– Да, так.
– Ну и я согласился, – пожал Бес плечами.
– Тогда, что за чушь про оплату и поездку у тебе домой?
Машина остановилась на светофоре и Артем перевел на меня по-мужски тяжелый и слишком красноречивый взгляд.
О, нет!
– У тебя красивый рот, Тая. М-м, кажется, я только сейчас его как следует рассмотрел.
– Чего? – не дыша спросила я, недоуменно облизывая в момент пересохшие губы.
– Я хочу его.
– Прикалываешься? – отшатнулась я и нахмурилась, представляя себе возможность такого исхода.
Ну уж нет! Меня же стошнит целовать эту чванливую самодовольную задницу!
– Нет, Тая. Я хочу его трахнуть.
Машина тронулась, а я как сидела, вытаращив на этого придурка глаза, так и осталась сидеть и офигевать. Черт, а меня точно не мучают слуховые галлюцинации?
– Ты вообще понимаешь, что ты несёшь? – хмурым голосом произнесла я.
– Угу. Если от секса ты категорически отказываешься, мы можем рассмотреть минет.
О, господи!
– Да в чем твоя проблема, Артем? – закричала я, скрещивая руки на груди и прожигая его огненным взглядом.
– Да нет никакой проблемы, Тая, – мое имя Бес специально растянул, будто пропел его. Да с такой усмешкой, что мне стало не по себе.
– К чему вся эта жалкая показуха, м-м? Трахну туда, трахну сюда. Почему ты не даешь никому интервью? Неужели боишься?
– Кого? Тебя что ли? – в этот раз Артем даже сдерживаться не стал, засмеялся: громко и противно. Мне захотелось его ударить. Кто-нибудь вроде Кошкиной сделал бы это сразу и во всю силу, однако рукоприкладство наверняка поставило бы крест на моей карьере.
Так, без паники!
– Журналистов, – я намеренно пропустила идиотскую подколку мимо ушей.
Артем неожиданно резко свернул в дорожный карман, затем наклонился ко мне и прошептал на ухо.
– Я терпеть не могу людей, которые пишут откровенный шлак. А те, кто дают интервью, поощряют этот шлак.
– Журналисты – это люди, которые орудуют фактами! – воскликнула я. Его слова почему-то оставили неприятный след у меня в груди. Я всем сердцем любила свою будущую профессию, и видела в ней особый смысл. Борьбу за справедливость!
– И создают пропаганду, на которую ведутся идиоты, – выплюнул с каким-то отвращением Артем. Я стиснула челюсть, продолжая мечтать проехаться по его проклятой физиономии. И как только могла растаять тогда вот от… Уфф! Даже вспоминать не хочу! Не достоин! Точка!
– Говорит человек, который всем представляется разными именами, – я тыкнула в его широкую грудь пальцем.
– Мы, конечно, можем потягаться в словесном батле, но, – Артем резко схватил меня за руку и дернул на себя. Я уперлась ладонью ему в плечо, и стала ерзать, пытаясь вырваться. Однако он держал крепко, бескомпромиссно.
– Отпусти! – прошипела, сверля его взглядом.
– Отработаешь и будет все в шоколаде!
– Да?
– Да!
Но я терпеть этого не стала, а провернула кнопку открывания двери и кинулась наружу. Да только была почти тут же поймана Бесом. Где я на каблуках и где его длинные тренированные ноги в удобных зимних ботинках, да?
Так, что теперь делать?
– Хватит от меня бегать, Тая…
Он поддался вперед, я закрыла глаза, подумала, почему бы не подыграть мудаку? Никогда не считала себя крутой актрисой, но ситуации заставляют нас становиться сверхлюдьми. Артем тоже закрыл глаза и когда его губы чуть не коснулись моих, я со всей дури зарядила ему коленом в пах.
Так тебе! Выкуси! За все мои слезы! Козел!
– Твою! – завопил парень, отшатнувшись от меня.
– Не бывать этому, понял? – прорычала я. Наблюдать как мой обидчик корчится, было забавно. Потом он правда стал выпрямляться, и моя уверенность пропала. Вот же, блин… Пора делать ноги.
– Еще увидимся, – хриплым от волнения голосом произнесла. Развернулась и включила ускорение, ругая себя… Да в чем я, собственно, была виновата? Это он плохой, а не я. Все правильно!
– Тая! – прилетело мне в спину, когда я с пробуксовкой остановилась на автобусной остановке. Оглянулась и вздрогнула, Сергей, тьфу, Артем, стремительно приближался. Злой как сам бес, явно с не очень хорошими намерениями. Но на мое счастье, мимо проезжал автобус. Я махнула рукой и быстро запрыгнула внутрь, оставляя позади человека, от которого зависела моя карьера…
Блин, как-то все вновь пошло не по плану. И что же мне теперь делать?
Эх…
Глава 8 – Кто главный в доме: я или кошка?
Артем
О чем я подумал, когда впервые увидел Таю в версии 2.0? Ну, это было примерно так:
«Вау!»
Реально, меня прямо вставило. И я даже не думал сопоставлять ту нафталиновую девчонку, названную в честь бабушки, на которую мы с лучшим другом почти год назад сделали ставку на быстрый секс, с этой горячей малышкой, что неожиданно встретилась мне на пути.
Отвечаю, посмотрел на нее и «воспрял духом». Иначе и не скажешь, она была настолько классной, что хоть сейчас в койку. Такая вся ладная, точеная, голову держит гордо. Короче, одним своим шикарным видом бросила мне вызов, который я категорически был рад принять.
И это реально такой кайф, на фоне замыленной и потерявшей остроту вереницы легких побед над хоккейными зайками!
А потом, как гром среди ясного неба – шапка эта чёртова, от которой меня аж всего перекосило.
И мне бы забить на эту девку болт размером с целую вселенную, ибо я её уже имел, но никак, потому что тело кинуло мозгу команду «фас». И четко заявило заветное «хочу!». Еще раз. Без вариантов.
Ну а дальше понеслось…
А в итоге, что мы имеем?
Тая меня знатно взбесила своим… ох, до сих пор вспоминать жутко. Как она посмела зарядить мне между ног, я что маньяк ей какой-то? Совсем страх потеряла. Нет, может я где-то и перегнул, Тая ж тот еще божий одуван. Возможно даже, что заветное слово «минет» впервые в жизни услышала, вот и впала в состояние аффекта, снося своими острыми коленками все на пути, в том числе и мои шары.
Вот же фурия!
Вспомнил, как воинственно сверкали ее глаза в тот миг и усмехнулся. Ну надо же, что шмотки с женщинами творят. Прятала свою красоту под безобразными кофтами и юбками цвета детской неожиданности. И ведь реально сработало, она казалась мне тогда до ужаса невзрачной. Такой, на которую никто бы и никогда не посмотрел. Так что я Тае, считай, одолжение сделал, подарил ей романтику и первый – самый прекрасный в жизни раз – а она? Зарядила мне между ног!
Вывод? Девчонка радоваться должна, что я наконец-то ее как следует рассмотрел: задницу смачную и губы преступно соблазнительные, не удивительно, что я захотел их трахнуть. Всего лишь раз, большего мне и не надо. И вообще, постоянный секс с одной партнершей меня никогда не интересовал – всегда мимо. Да и в чем прикол, когда вокруг столько доступных соблазнов? А уж с такой как Тая и подавно. Да, она стала гораздо привлекательнее, если не сказать большего, но в постели – бревно. Как и все эти пресловутые девственницы. Я с ними вообще предпочитал дело не иметь, выбирая себе девушек опытных, таких, с которыми секс окажется приятным для каждого участника. А тут… Нет, вся эта мышиная возня не про меня. От этого кайфуют подростки, а не взрослые мужики.
Усевшись в машину, я откинул голову на сидение и прохрустел шеей. На экране отразился входящий вызов, Стас звонил.
– Мы тут обедать присели, подтягивайся, – и не дожидаясь ответа, он скинул мне адрес.
Выругался еще раз на Таю, затем все-таки дал по газам и поехал в новомодный ресторанчик, куда завалились всей командой пацаны. Местечко, в самом деле, оказалось помпезным: высокие потолки, с которых нависали прожектора, открытая кухня, небольшие столики с диванами и достаточно спорное меню. Блюда там были, ну такие себе… интересные, да только не сказать, что вкусные.
– И где картинки? – нахмурился Рома, разглядывая двустороннюю картонную бумажку.
– Еще не привык, что их нигде нет? – усмехнулся Стас. – Я буду «Бок ягненка с овощами на гриле», – сказал он миловидной официантке.
– Девушка, а вот это что такое? – продолжал закидывать вопросами Саня Жуков. Родом он был не из высших кругов, но нынешняя зарплата позволяла ему ходить в любое заведение города. Ну и в целом, Жук был хорошим парнем.
– Это тушеные говяжьи ушки с овощами.
Саня поморщился.
– А стейк у вас есть?
– Точно, – кивнул Стас. – Давайте всем по стейку, овощи и фрэш. Да, парни?
Так мы раскидались с заказами и принялись обсуждать как обычно тренировки, игры, соперников. Парни с завистью отметили, что меня могут забрать в Канаду, уж больно приметный игрок, а им скорее всего светит остаток игровой жизни у нас. Мы с Жуком и Османовым переглянулись, потому что точно знали, что нас уже принялись делить «Колорадо», «Бостон» и «Коламбус». Но все же я не отказал себе в том, чтобы с довольной мордой принять комплименты и как полагается, постарался утешить тех товарищей, которым придется остаться на родине.
Когда еду принесли, мы накинулись голодными волками на нее, отмечая, что соуса тут странные, да и мясо не сказать, что хорошо прожарено. Однако негатив скрасила она – высокая, ну просто ноги от ушей, блондинка, с вот такими… глазами, да, да, именно глазами. Я сразу заприметил ее за соседним столиком и думал подкатить после еды, но тут гора сама пошла к Магомету.
– Простите, а вы разве не Артем Бессонов? – она так соблазнительно прикусила губу, что Арс аж поперхнулся.
– Он самый, – довольно кивнул я. Видимо, планирует попросить автограф.
– Ой, а можно с вами сделать селфи? – и не дожидаясь ответа, незнакомка села рядом со мной на диван, наклонилась вперед, не иначе специально, демонстрируя глубокий вырез на груди. Под тонкой белой майкой прятался ажурный бюстгальтер красного цвета, который мне соизволили показать.
– Как тебя зовут, красавица? – я постарался перевести тему. Не очень любил делать фотографии с поклонниками, одно дело расписаться на майке или скажем… на груди, другое фото на память.
– Карина, – она улыбнулся, да так многозначительно, что я сразу понял – уже сегодня мы будем отвязно трахаться.
– И имя у тебя отпад, – вмешался Османов, отодвигая графин с лимонадом, который нам недавно принесли.
– Ой, спасибо, – она снова это сделала, прикусила губу. Затем заправила прядь светло-русых волос за ушко, продолжая не сводить с меня глаз. Так обычно смотрят готовые на все девушки, мне остается только снять номер, а вместе с ним штаны.
– Чем вечером занята? – спросил я, сделав глоток сока.
– Буду принадлежать тебе, – откровенно выдохнула мне на ухо Карина.
– Вау! Мы с тобой на одной… – я оборвал себя, когда блонда положила на стол руки. Безусловно они у нее были красивые, с легким маникюром, ухоженные и… на безымянном пальце красовалось кольцо. Обычно, мне было плевать, что там у девушек на пальцах надето, но конкретно это кольцо я прекрасно знал – оно было из маминой коллекций.
Родительница моя вот уже как лет десять держала свою сеть ювелирок, да не простых, а премиум класса. Носилась с дизайном, вечно пыталась угодить этим вычурным теткам и их пузатым мужикам с толстыми кошельками. Конкретно эту модель она раза три мне показывала, спрашивала мнение, хотя какой из меня знаток? Кольцо предназначалось будущей невесте и стоило настолько прилично, что позволить его себе мог только мужик из наших кругов. Значит, дева эта не из простых…
– Что, прости? – напомнила о себе Карина, а я тут же перехватил у нее телефон и целенаправленно полез в галерею, из которой снес все фотографии, что эта сисястая блондинка нащелкала с моим участием.
– Говорю, оставь мне свой номер телефона – я тебе наберу, – попытался исправить ситуацию. У меня был принцип: не спать с замужними или почти замужними бабами. Поэтому мне просто необходим повод как отмазаться от девушки, мягко и без особых последствий.
– Оу, правда? Супер! – воскликнула Карина, протягивая мне ярко-розовую визитку, а в глазах ее было выведено большими буквами: «я жду, когда ты стащишь с меня трусики». Черт… И обидно, и досадно, и как-то надо ее отправить в тридевятое, от греха подальше.
– А твоя подружка чего там сидит? – ляпнул Османов. Я разозлился и пнул его под столом. Тот посмотрел на меня с полным недоумением, в ответ я покачал ему головой.
– Ой, а я сейчас ее…
– Вообще, у нас тренировка скоро, – я улыбнулся своей фирменной улыбочкой, чтобы сгладить ситуацию. – Давай, в следующий раз.
– Конечно, обязательно. Тогда… я пойду? – она с неохотой поднялась, а я мысленно выдохнул. Пронесла нечистая. Парни обиженно пожали плечами, но отговаривать Карину не стали.
Она уже хотела уходить, как вдруг снова села.
– Артем, – девушка совсем наглым образом под столом положила руку мне на колено, затем смело умостила ее у меня между ног и легонько, но красноречиво сжала мой член. – Может, ты сделаешь для меня исключение и пропустишь сегодняшнюю тренировку? Пожалуйста…
– Я же сказал – позвоню, – сглотнув, ответил я и скинул ее руку.
– Обещаешь? – она поддалась вперед, расправив плечи и слишком явно демонстрируя вырез на груди. В другой раз, я бы уже заказал нам вина и бронировал номер. Но не сегодня.
– Угу, – не моргнув и глазом, соврал я и призадумался. Интересно, чья эта будущая жена? Кому она планировала наставить рога? Мне даже жаль того добряка, хотя если у него живот в три пивных бочки, то нет, вообще не жаль.
– Что ж… – Карина обиженно поджала губки и поднялась из-за стола. Она уходила, часто оглядываясь, а я смотрел на ее задницу и почему-то думал про Таю. Интересно, у мисс бабушкиной внучки, всегда была такая потрясающая фигура или это я в порыве спешки ее трахнул и, прощаясь навсегда, не успел как следует все рассмотреть? Да и вообще, весь тот короткий перепихон туманом осел у меня в голове…
Я стойко помнил только уродливое девичье шмотье и вечно краснеющее лицо, совсем нетронутое макияжем. Миленькая, свеженькая, забавная деревенская простушка – вот, кем она была для меня тогда. Сейчас же – фурия, знающая себе цену и задирающая нос так по-королевски высоко, будто бы это она до меня снизошла, а не наоборот.
Ладно, отмахнулся я. Все равно у нее нет шансов. Да и у меня осечек не бывает – Тая будет моей. Снова. И я даже больше скажу – эта девчонка сама ко мне прибежит, ведь именно от меня теперь зависит ее будущее.
Глава 9 – Противопоказания
Артем
– Ну что, сынок, тебя уже можно поздравлять? – отец смотрит на меня с такой горделивой теплотой, что я бесконтрольно чувствую себя пятилетним пацаном, который самостоятельно выучил азбуку и коряво нацарапал на каком-то важном документе отца: «папа, я тебя люблю».
– Я слишком суеверен, ты ж знаешь, – рассмеялся я и покачал головой.
– Знаю, Тёмка, знаю… – в моменте лицо отца омрачилось, и он вновь стал таким, каким я видел его уже долгие три года: не лицо – маска, взгляд пустой и отрешенный, уголки губ угрюмо опущены.
Да и поседел он слишком быстро, а ведь ему только сорок пять стукнуло.
– Но все равно не могу забыть, как тебя мама еще трехлетнего карапуза повела впервые на каток, а после притащила домой сумку, напичканную амуницией. Я тогда ужаснулся, думал: «ну какой к чертовой бабушке хоккей?». Да и ты ревел на льду весь первый месяц.
– Это я от счастья, пап, – вновь хохотнул я, пытаясь перевести разговор в шутку, но отец уже настроился на радио-ностальжи и его было не остановить.
– А как меня бесило вас возить четыре раза в неделю на тренировки, а? Ты бы знал! Я тогда ужасно уставал на работе и мечтал тупо выспаться, а не вставать в шесть утра, чтобы до детского сада попасть на лед. Помнится, ругался с твоей мамой даже по этому поводу. Это я еще не знал, что, когда начнется школа, будет еще хлеще.
– Да, со сном тогда были напряженки, – согласно кивнул я.
– Если бы не она, сынок, то ничего бы этого не было. Ни приглашения в НХЛ, ни славы, ни будущего.
– Ну чего ты начинаешь, пап? – скривился я. – Делов-то? Пошел бы штаны в офис протирать, как и ты. Не дурак же.
– Не дурак, – потянул мужчина и приобнял меня, постукивая ладонью по спине.
– М-м, жареным мясом пахнет? – повел я носом в сторону выхода на задний двор.
– Да, Ваче старается, будет настоящий грузинский шашлык. А потом и баньку истопим, посидим как белые люди, настойку бабы Шуры достанем.
– Пап, ну я же просил пока не отмечать, – поджал я губы и с упреком посмотрел на него.
– Мир не вокруг одного тебя вращается, любимый ты мой Пуп Земли, – рассмеялся отец и, прокашлявшись, добавил, – я наконец-то нашел выход на Ставрополье. Уже отхватил три огромных куска земли в Кисловодске, Ессентуках и Минводах.
– Как ты это сделал? – нахмурился я. – Ты же сам говорил, что там тебе сверху кислород перекрыли. Неужели дал кому-то на лапу?
– Дал, сынок. Догнал и еще раз дал. А ты думал в мире больших денег как-то все иначе устроено? Это не твой хоккей, где клюшкой помахал, и ты молодец. Тут все по-взрослому, или ты по головам идешь, или по твоей шагают. Третьего не дано.
– Ты хоть понимаешь, что если все эти левые схемы вскроются, то все пострадают, а не только ты один, пап?
– Перестань истерить и сними белое пальто, Артем, – отмахнулся отец. – Нормально делай – нормально будет. Слышал о таком?
– Ты неисправим, – закатил я глаза.
– А ты думаешь в кого таким упертым бараном уродился? – вновь рассмеялся он. – Весь в папку.
– И кто помог? – настороженно спросил я.
– Один очень хороший человек. Как раз сегодня с ним и познакомишься.
– Понятно, – скривился я.
– Ну и чего ты куксишься, как кисейная барышня?
– Мама бы этого не одобрила, – развел я руками.
– Так я для нее это и делаю! Ты думаешь, мне денег мало? Пф-ф-ф…
– У нее с этим тоже проблем нет, – пожал я плечами.
– Построю первый геотермальный курорт и в ее честь назову, – пробурчал отец, и я фыркнул. – Может она тогда хоть чуть-чуть ко мне оттает.
– А просто извиняться за свое поведение ты не пробовал? Столько лет прошло, а ты так и не сподобился чистосердечно признать перед ней свою вину.
– Какую вину, Артем? Тогда разве что ленивый не трубил о ее изменах за моей спиной, факты говорили сами за себя, все газеты и журналы пестрели ужасными подробностями того, как твоя мать наставила мне ветвистые рога с каким-то недоноском. Откуда мне было знать, что ему заплатили за сенсацию? Я вспылил, да! И имел на это право, потому что любил твою маму и ревновал её как сумасшедший.
– Не вопрос, отец. Указал ей на дверь, на развод подал – все можно понять. Наверное… Но зачем надо было окончательно топить ее карьеру?
– Потому что болело вот тут, – постучал он кулаком в грудь с той стороны, где билось сердце, – и до сих пор болит. И любить я Катерину не перестал. Все мы ошибаемся, сынок. И все имеем право на второй шанс.
– Тебе всего-то надо было выслушать ее, а не верить этим пронырам-журналюгам.
– Да что теперь об этом говорить?
– Шакалы, – выплюнул я, – в одном крае города пернешь, в другом скажут, что ты обосрался. Вот весь принцип их мерзопакостной работенки.
– Увы, но ты прав, сынок, – тяжко вздохнул отец, и на этой минорной ноте нам пришлось закончить разговор.
В комнате появился охранник отца – Тимур – боровоподобный мужик с лысиной, бородой и устрашающим шрамом в половину лица.
– Федор Николаевич, вы просили сообщить, когда Елецкий подъедет.
– Он уже здесь?
– Нет, с КПП передали, что его машина только что въехала на территорию поселка. Через минуты три будет тут.
– Отлично, спасибо Тимка. Можешь быть свободен, – а затем вновь перевел на меня взгляд голубых глаз, точь-в-точь таких же, как и у меня. – Пошли, встретим гостя дорогого.
Спустя минут двадцать мы расположились в просторной гостиной отца. Елецкий Михаил Петрович оказался крупным мужчиной, с четким пивным или язвенным животом, который он с гордостью нес впереди себя. Лысеющий, потеющий. Не противный, но и не вызывающий симпатию. Обычный такой мужик за полтинник, простой как три рубля, без понтов и левых выгибонов. Ел руками, смеялся открыто и с гордостью смотрел на своего сына Александра, с которым мы были примерно одного возраста. По разговору я понял, что как раз через подставные фирмы, оформленные на Елецкого-младшего, и проворачивались все левые схемы его отца. И теперь и моего тоже.
Ваче подал на стол изумительное мясо, салат, соленья, соусы и охлажденную домашнюю настойку. Все дружно, кроме меня, выпили и закусили. Поболтали о делах, поблагодарили друг друга за выгодное сотрудничество и перешли к более житейским вопросам.
Елецкий облизал с пальцев сок от шашлыка и полез к своему пиджаку, а затем достал из внутреннего кармана пару нежно-розовых конвертов. И протянул их нам.
– Я в январе женюсь, мужики. Карина моя просто ходячая бомба – «Мисс Ставропольский край» прошлого года. А в этом году я ей место на «Мисс Россия» прикуплю. Она того стоит – натуральная блондинка, ноги от ушей, закончила юрфак с красным дипломом.
– Хороший выбор, Мишка, – кивнул мой отец.
– Вот и я так же подумал, – заржал Елецкий, а его сын странно прищурился и поджал губы. Видно, не рад был новой маме, как пить дать. – Но это все лирика, мужики. Это я вас на нашу свадьбу пригласить хочу. Праздновать будем в самом крутом отеле в Сочах: пэлос, шмэлос, резорт, спа и дальше по списку.
– Обязательно будем, – кивнул отец.
– Постараюсь вырваться, – честно ответил я, – но ничего не обещаю.
– Сезон у мальчика. Тренировки, – пояснил отец, и тему свернули.
А я отвлекся, так как телефон в моем кармане завибрировал. Быстро глянул – сообщение от Османова:
«Твоя девица-краса?»
И фото прилагается: действительно моя Тая сидит на шикарном ресторане в компании какого-то молодящегося папика. При параде вся: юбка в обтяжку, белая рубашка с провокационно расстёгнутыми пуговицами декольте, волосы собраны в высокую прическу, открывая длинную шею, губы измазаны алой помадой, нога на ногу – каблуки.
И смеется еще до кучи.
В черепной коробке сразу же что-то сдетонировало от этой гребаной идеалистической картинки. М-да, как людей время меняет, правда? Была чистенькой девочкой, а теперь сидит и заглядывает в рот старому пердуну при деньгах.
Бесит…
Глава 9.1
Артем
Я ничего не ответил, признаю, фотография задела, меня словно царапнули по больному месту. Выключив телефон, я отложил его в сторону. Хотя, тот факт, что какому-то уже дряхлеющему, седеющему и лысеющему мужику Тая дает за милую душу, а мне отказала – безумно раздражал.
Вот же черт… Да чтоб она там…
Мне потребовалось несколько минут, чтобы вновь вникнуть диалог, который шел за столом, но разобрать как следует все равно не получилось. Я был не здесь, а там, где девчонка из прошлого мило щебетала в обществе хрен пойми кого. Интересно, сколько партнеров прошли через ее койку за эти одиннадцать месяцев?
Или только этот – старый, поношенный мужик?
Да плевать в общем-то! Но телефон в руку все же взял снова и написал Османову ответное сообщение, чисто из праздного любопытства задавая вопрос:
«Давно сидят?»
Тут же прилетел ответ:
«Минут сорок уже».
Я: «Понятно…»
Стас: «Тачка у него крутая, кстати. Костюм от „Brioni“. Короче, на стиле папик».
Я: «Она с ним, что ли, приехала?».
Стас: «Нет, позже подошла, спустя минут десять или около того».
Я: «Может деловая встреча?»
Османов прислал ржущий смайлик. Спустя секунду еще три. Я и сам понял, как бредово выглядил со стороны мой вопрос. Да уж…
Стас: «Он ей сразу заказ оформил, видимо в курсах, что девица любит. Да и сам не в холостую сидит: вискарь цедит…»
Откровенно говоря, мне было нечего ему на это сказать. Думал уже отшвырнуть от себя телефон, как на него прилетеле последнее послание от Османова:
«Папик расплатился за счет. Ушли вместе».
А следом и фотка: Тая вышагивает горделиво, у юбки сзади разрез почти по самые ягодицы – жесть. И этот сморщенный урюк позади нее телепается, придерживая девчонку чуть пониже талии. А та и не возражает.
Да ну и пошла бы она! Продажная, гуляющая с папиками баба! У меня аж упало все. Еще я после всяких доходяжных маразматиков объедки не подбирал. Предложение снято! Интервью не будет – точка! Пускай хоть на коленях ползать прибежит, хоть съедобное белье на себя нацепит. Не бывать этому, я сказал!
Как раз на этом моменте в комнате появился Ваче и сообщил, что баня растоплена и готова принять своих гостей. Я же приказал себе выкинуть тухлые мысли про Таю из головы и остаток вечера провел в приятной мужской атмосфере.
Кстати, сын Елецкого оказался нормальным мужиком. И тоже в детстве занимался хоккеем, даже имел успехи на этом поприще, правда дальше развиваться не позволил отец, аргументируя следующим:
– В кожаном кресле сменки реже, а деньги те же, – смеясь рассказал Саша, когда мы вышли на мороз после парилки.
Я спорить не стал. Черт их знает, сколько они гребут на взятках. Может реально мои будущие гонорары в НХЛ просто детский лепет по сравнению с теми цифрами, которые они перегоняют на свои офшоры.
А потому я решил перевести тему:
– Видел, как ты скривился, когда Михаил Петрович про новую жену рассказывал. Не рад, что ли, новой маме? – и прищурился, наблюдая за реакциями Елецкого-младшего. А она была очень интересной – чуть прикрыл веки, усмехнулся, сплюнул через ограждение.
– Да как тебе сказать? – посмотрел на меня Санек и красноречиво приподнял одну бровь.
– Да ладно? – заржал я, совершенно правильно истолковывая его сигналы. – А чего ты тогда счастливого жениха не просветишь насчет его избранницы?
– Уже поздно и нет смысла. Я думал, что Карина его очередная проходная подстилка, ну и нагибал я ее в свободное от работы время. А потом как гром среди ясного неба – женюсь, люблю, знать никого не хочу. Я пытался отговорить, как-то достучаться, а потом узнал, что он за ней слежку установил и конкретно сталкерить начал. Ну и понял: старика перемкнуло, пусть теперь уже тешится. В конце концов, это его жизнь, а не моя. Да и брачный контракт будет. Не жалко.
– Ну, тоже верно, – пожал я плечами.
На том и закрыли тему. Вернулись в баню, нажарились хорошенько. Старики наши нормально так приняли на грудь, да и Елецкий-младший тоже раздобрел и почти лыка не вязал. Ну а, я спустя пару часов такого времяпрепровождения, принялся откровенно скучать.
А тут опять Османов нарисовался.
– Слушаю, – ответил я на входящий звонок.
– А ты где?
– А ты? – усмехнулся я, не привыкший ни перед кем отчитываться.
– Под дверью твоей квартиры, жду пока ты мне откроешь.
– Зачем?
– Что значит, зачем? Сегодня у Скифа Днюха, ты что забыл.
– Блин, – впечатался я лбом в раскрытую ладонь. – Я вообще в датах потерялся. Я у отца на Рублевке.
– И как настрой?
– Ну я после бани. Мечтаю лечь и проспать минимум до завтрашнего обеда.
– Ничего не знаю, натягивай шмотье и дуй в город. Встречаемся в «Мадженте».
– Принято, – отрезал и отключился.
Затем распрощался с отцом и его гостями, оделся, сел в тачку и погнал в сторону города. По-быстрому зарулил домой, сменил одежду на более подходящую для ночного клуба и выдвинулся в «Мадженту» – самое пафосное место столицы с громкой музыкой, отличной кухней и легкодоступными красотками.
А Тая, любительница старушатины, пусть идет лесом!
Но уже спустя полчаса, прибыв в клуб и поднявшись в нужную мне вип-зону, где парни уже вовсю праздновали День рождения нашего общего друга, мое настроение стремительно упало с высоты птичьего полета и разбилось вдребезги.
И все из-за того, что за соседней ложей вальяжно расселся тот, кого я органически не переваривал всеми фибрами своего существования – Даниил Арсеньев. Форвард «Барсов», задача которого, очевидно, только и состояла в том, чтобы выводить игроков других команд на деструктивные эмоции, а дальше – игра в большинстве и шайба в воротах. И он со всем этим мастерски справлялся. Арс умел отлично симулировать, подныривал под парней «рыбкой», бил исподтишка или в открытую уже после остановки игры.
На последнем матче плюнул в ноги Жуку. А на позапрошлой вырвал у меня клюшку за что и выпросил смачный хук справа. Не жалею. С удовольствием бы повторил. Хоть и схлопотал за свой удар пять минут на скамейке штрафников.
И как бы мне этого не хотелось делать, но ко всему вышесказанному, стоило добавить то, что Арсеньев был отличным игроком, одним из лучших двусторонних форвардов лиги.
Наши взгляды встретились сразу, высекая искры. Он показал мне средний палец, я же только рассмеялся и задвинул ему еще более неприличный жест. Обмен «любезностями» прошел на ура, и я скривился, давая себе обещание, что однажды выбью из этого говнюка все его дерьмо.
Тогда я еще не знал, что судьба уже приготовила нам развеселую игру в одни ворота…
Глава 10 – Хочешь жить – умей вертеться
Тая
Освежив на губах алую помаду и расправив воротник белой блузки, я еще раз пристально оглядела себя в зеркало дамской комнаты. Не сказать, что особо переживала насчет внешнего вида, скорее просто волновалась. Решила, что все-таки попробую откровенно поговорить с начальством, расскажу как есть – ничего не тая про Артема и интервью, которое взять у меня вряд ли получится. Уж кто-кто, а этот надменный павлин, у которого мозги застряли между ног, точно не согласится помочь. Я поняла, что с ним вести переговоры себе дороже.
Сделав глубокий вдох, я закрыла за собой дверь в туалет и направилась в зал, стуча каблучками. Меня встретил официант, любезно улыбнулся и проводил к столику, где уже по словам парня, минут как десять дожидался Григорий Григорьевич. Он вальяжно развалился в кресле, широко расставив ноги, в руке держал бокал с виски.
– Добрый день, – я улыбнулась главреду, когда он встал при моем появлении, чтобы галантно отодвинуть мне кресло.
– Хорошо выглядишь, Тая, – он тоже выдал мне белозубую улыбку, скользнув при этом таким взглядом по моей фигуре, словно был голодным хищником, а я куском мяса. Типично мужским, короче.
– Спасибо, вы… тоже, – не поскупилась на комплимент я. Взяла меню, которое официант оставил и чуть не ахнула от цен. Это ж сколько надо зарабатывать, чтобы хотя бы по пятницам ходить сюда поужинать. Мне даже как-то неловко сделалось, сразу прикинула, сколько на карточке осталось и потянуть я тут хотя бы чашку чая.
– Я угощаю, – словно считав мои эмоции, заявил Григорий Григорьевич.
– Не стоит, я…
– Грех не угостить хорошенькую девочку. Да и я уже заказал тебе салат и горячее.
– Но…
– Никаких но, Тая. Я настаиваю, – он протянул руку, хотя я бы сказала ручищу, на минуточку с обручальным кольцом на пальце, и положил ее поверх моей. Внутри я вся сжалась от неприятного прикосновения. Ладонь у Полоцкого была холодная и потная, словно склизкий червяк. Бр-р! Я выдавила из себя скупую улыбку, честно выдержала пару секунд и максимально деликатно одернула руку. Еще этого мне для полного счастья не хватало.
– Что ж, спасибо, – сказала, откладывая меню.
– Не за что, – хмыкнул Григорий Григорьевич и принялся небольшими глоточками попивать свой напиток, попутно рассматривая меня из-под кустистых бровеей. – Ну, как продвигаются дела с твоим интервью, Таечка? Уже есть, чем меня порадовать?
Слово то какое подобрал. Мне застрелиться хочется, а уж до радости и вовсе как до Китая пешком.
– Я как раз хотела поговорить с вами об этом, – речь, которую я заготовила еще дома, в момент показалась мне глупой, несерьезной.
– Это будет сенсация года! – он в воздухе провел рукой, жестом показывая заголовок газеты. – Артем Бессонов – будущая легенда НХЛ в гостях у «Жизнь-ТВ». Это же просто бомба!
– Ага, – буркнула я себе под нос. – Замедленного действия.
– Вот тут ты права, милая, – Григорий Григорьевич сам себе чего-то кивнул, а я ещё больше растерялась. И как сказать человеку, что его планам не суждено сбыться? Особенно когда этот человек уже успел растрепать всему отделу о своих якобы достижениях. Ох, уж эти мужики… а ещё говорят, что у женщин язык без костей. Конечно…
– Знаете, может это и не самая удачная идея взять у Бессонова интервью, ведь есть куча других… – начала издалека я.
– Тая, Тая, Тая… – поцокал языком Полоцкий. – Ты ещё зелёная и многого не знаешь. Послушай, солнце, – он наклонился ко мне, словно собирался сообщить тайну вселенского масштаба. – За этим пацаном журналюги бегают как не в себя. Одно время даже премию серьезную обещали за интервью с ним, но этот упертый гад всем и каждому отказывал.
– Уж насчёт гада вы прямо в точку попали! – согласилась я. – Но…
– Ты правда не понимаешь, какие двери перед тобой откроются, если ты все-таки выбьешь из Бессонова согласие на интервью?
Я все прекрасно понимала. Но какой ценой мне это достанется? И смогу ли я хоть когда-нибудь отмыться от того дерьма, которым мне предлагают измазаться в обмен на мечту?
Тут нам принесли заказ, и у меня появилась пауза, чтобы немного собраться с духом.
Закинув большой кусок стейка в рот, шеф уставился на меня, явно ожидая продолжения. А мне кусок в горло не лез. Я для вида поковырялась в своей тарелке, а затем решительно отложила приборы в стороны и выпалила:
– Я не смогу взять у него интервью.
Сказав столь тяжелую фразу, я зажмурилась и скрестила пальцы под столом, принимаясь молиться всем известным мне богам.
– Шутишь что ли? – а после шеф даже улыбнулся, а потом и вовсе рассмеялся от души, мол заценил шутку и снова закинул кусок мяса в рот.
– Григорий Григорьевич, вы понимаете, этот Бессонов… он… он такая сволочь! – последние слова я проговорила шепотом и чуть наклонившись к Полоцкому.
– Да, да, – закивал мужчина. – Говнюк тот еще. Знаешь, однажды к нам пришел практикант, и я вот как и тебя, отправил его к Артемке. Так тот, падлюка, ему на голову ведро со льдом надел и волшебного пенделя прописал. Эпично послал, ничего не скажешь.
Глаза мои расширились, а сердце наоборот сжалось. Это что ж получается, я ещё хорошо отделалась?
– Однако как говорится, деньги не пахнут. Поэтому будь он хоть трижды свинья, но он нам нужен. Позарез, понимаешь?
– Понимаю, но но и вы меня поймите, Григорий Григорьевич: не могу я. Правда, – на последнем слове я так понизила интонацию, что самой стало себя жаль. Такой шанс, который вероятно, и не выпадет больше в жизни, а я должна упускать его из-за человека с пулей в голове. Иначе ведь и не назовёшь…
– В смысле не можешь? – Григорьевич выгнул в удивлении бровь и даже отложил нож с вилкой. – Или не хочешь? Я что-то до сих пор не уловил сути. Он дает тебе интервью или нет?
– Ну как сказать?
– По-русски и разборчиво, Тая! – выдавая свое нетерпение и раздражение, зашипел Полоцкий, а мое тело бросило сначала в дикий жар, а затем в лютый холод.
– Дело в том, что… он мой… вроде как… сделал мне неприличное предложение.
– Вот как? И насколько неприличное по десятибалльной шкале?
– На двадцать.
– Оу… поплачешься в жилетку?
Я по наивности не распознала сарказма в голосе Полоцкого, а потому и рассказала все, как на духу. Ладно, не все… о том, что двинула восходящей хоккейной звезде между ног, я уточнять не стала. Но про все остальное поведала в ярких красках.
– Какой подлец! – подпер рукой подбородок главред и покачал головой.
– Не то слово! – фыркнула я и вновь внутренне содрогнулась, вспоминая то зашкаливающее чувство брезгливости, которое испытала тогда, когда поняла, что меня тупо хотят использовать и выбросить за ненадобностью. Снова, черт его дери!
– Но, Тая…
– Что? – прикусила я нижнюю губу и почти с мольбой глянула на Полоцкого.
– Но что тебе мешает сказать ему «да»?
– Что, простите? – охнула я и даже рот открыла от крайней степени удивления.
Григорий Григорьевич же развалился в своем кресле, и какое-то время молча меня разглядывал с улыбкой на устах. И вид у него был такой, будто бы он видел меня впервые. Мне же стало не по себе от такого внимания, словно я сидела раздетая перед ним и ждала удовлетворения.
– Тая, милая моя, скажи, о чем ты мечтаешь? – наконец спросил он, а я замешкалась с ответом, потому как не поняла, на что был намек.
– В смысле?
– В прямом, конечно.
– Ну… о работе, достойной зарплате, интересных интервью, репортажах и ток-шоу, – я стала перечислять, пока босс не перебил меня.
– Видишь, у тебя правильные мечты.
– Я знаю, – неуверенно кивнула я.
– А мечты, как говорится, сами собой не исполняются. Да и волшебных золотых рыбок в нашем мире, на твою беду, не существует. Нужно вкалывать, Тая. Учиться правильно расставлять приоритеты, чтобы добиться всех своих целей. И смириться с тем, что чем-то придется жертвовать на пути к целе.
– Я с вами абсолютно согласна, но… – сделав короткую паузу, больше для того, чтобы собраться с духом, я договорила. – Не могли бы вы все-таки войти в мою ситуацию и дать мне другое интервью? Кого угодно, хоть самого дьявола! Я на любое согласна, но только не Беса! Пожалуйста…
Григорьич помолчал, затем засмеялся, да так громко, заливисто, словно год его никто так не смешил. А потом он вдруг поддался вперед и жестом показал мне, чтобы я тоже чуть придвинулась.
– Золотце мое, послушай, – шепотом произнес босс. – Хочешь хорошо жить, умей вертеться. Слышала такое? И сейчас самое время повилять женским хвостиком. Ну что ты никогда мужиков не уламывала? Вон как вырядилась! Кофточку расстегни и буфера вытряхни как следует. В ресторан его пригласи, ногу на ногу закинь. Глазки построй ему, в конце концов, а потом томно скажи, что ты на все согласна. На все его требования.
– Это же… унизительно, – озвучивать свои истинные чувства мне хотелось меньше всего на свете. Но создавалось ощущение, что начальник не понимает в какую ситуацию попал его, пока еще, не совсем сотрудник. Ну должна же быть в этом мужчина хоть капля человечности? Малюсенькая такая… совсем маленькая?..
– Таечка, весь отдел ждет интервью, ты смекаешь это?
– Да, но…
– Никаких «но», дорогуша. Либо ты несешь мне сенсацию, либо проваливаешь искать себе новое место работы. Надеюсь, я доходчиво все объяснил?
По спине пробежался холодок, а сердце, оно будто сдалось раньше времени, сдулось подобно шарику, и приняло проклятое поражение. Я еще раз подняла взгляд на Григория Григорьевича и поняла, что нет в нем никакой человечности. Он такой же мудак, как и этот Сережа-Артем-Антон, тьфу! На всех! И на этого мужика тоже!
И на работу эту чертову тоже тьфу!
Глава 11 – Верняк
Тая
Больше всего на свете мне хотелось напиться, затем пойти на курсы бокса и как следует наказать проклятого хоккеиста. Это же надо – испортил мой первый раз, а теперь и на карьеру прицелился, хладнокровно, разбивая мечты. Неужели я о многом попросила? Да, согласна, Артем не давал интервью не только мне, но и в целом другим журналистам тоже. Он вообще кажется, не особо любил прессу. Но он был мне должен, черт его раздери!
И теперь передо мной остро стоял вопрос на засыпку: была ли на все эти отказы объективная причина или это очередной закидон самовлюблённого мудака?
Обида моя росла в геометрической прогрессии, поэтому я написала в нашем чате девочкам, что приглашаю всех в гости к нам с Кошкиной. Иногда чтобы заглушить слезы, вернее не дать случится целому потопу, я уходила в готовку. Мне нравилось возиться с продуктами, тестом, придумывать разные рецепты. Бабушка с детства вбивала мысль – путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. Поэтому она старалась сделать из меня идеальную жену. Но время шло, многое в современном мире менялось, включая и поведение женщин. А уж про мужчин так я вообще молчу, многих к этому полу можно отнести разве что, заключив в кавычки.
Бессонов – «мужик»! Но лучше так: Бессонов – мудак! Тут никакие кавычки уже не нужны.
Закупив продукты, я принялась печь тортик, нарезать салаты и бутерброды. А вечером, когда девчонки подтянулись с вином, мы все это благополучно принялись уминать.
– Господи, Котова, ты просто фантастически вкусно готовишь! Умереть – не встать. А я и простую яичницу могу запороть, руки ведь из задницы растут, – вздохнула горестно Леся и засунула в рот последний кусок торта, умолкая и закатывая глаза в очевидном экстазе.
– Поддерживаю, – активно закивала Полина, – вот же повезет какому-то счастливчику отхватить такую хозяюшку.
– Так, девки, мы тут не пожрать собрались, вообще-то, – перебила поток восторженных охов и вздохов Кошкина.
– Нет? – нахмурилась Леся.
– Нет! Мы тут для мозгового штурма. А ну-ка все пригляделись к нашей Тае и узрели на ее лице высшую степень озадаченности этой бренной жизнью.
Все девчонки тут же перевели на меня заинтересованные взгляды, и я фыркнула.
– Лупу дать?
– Не надо. Лучше начинай рассказывать, – заявила Полина, доедая последний кусочек мяса по-французски.
– Ну… – помялась я.
– Что ну? У тебя случается приступ готовки на целую орду голодающих только в том случае, если наступает полный звездец, – покосилась Люба.
Она права. Ходить вокруг да около нет смысла, да и мне действительно необходимо взглянуть на ситуацию со стороны. И надо признаться, сама я это сделать не в силах.
– В общем, не видать мне работы, девочки, – призналась я, чувствуя, как отчаянно задрожал подбородок. А потому сразу же взяла бокал и за раз осушила его до дна. Жаль, алкоголь не умел решать проблемы физического характера, хотя и с душевными он так себе справлялся.
– Это еще почему? – нахмурилась Леся.
– Это потому, что Бессонов хочет за него слишком много, – всхлипнула я и дала знать Кошкиной наполнить мне бокал еще порцией терпкого вина.
– А много это?.. – осторожно уточнила Полина.
– Это секс. Или на худой конец… э-м-м… ну… ну вы понимаете! – да я даже произнести вслух это слово была не в силах, что уж говорить о том, чтобы сделать это в реале.
– Нет, не понимаем, – подскочила со своего стула Кошкина и принялась шарить по кухонным ящикам. – А что у нас попкорна нет?
– Люба! – гаркнула я. – У меня тут горе, если что! Жизнь рушится, мечты горят, а ты…
– Ничего не знаю, мне нужна пояснительная бригада и попкорн, – рассмеялась Кошкина, а я закатила глаза. – Ну давай же, Тая. Это же так просто. Скажи «ми».
– Ми, – проговорила я по буквам, не понимая, куда она клонит.
– А теперь «нет».
– Нет.
– А теперь все вместе: «ми-нет».
– Дура! – поставила я диагноз своей лучшей подруге, фыркнула и снова отпила щедрую порцию вина.
– Пусть так. Но ты все-таки рассказывай нормально и без красноты на лице. Тебе, в конце концов, не три года, чтобы тушеваться на ровном месте.
– Ладно, – буркнула я, но все же залилась краской, в деталях рассказывая свою душещипательную историю. А закончив, принялась ждать от подруг поддержки и дельных советов.
– Вот козёл! – стукнула рукой по столу Леся.
– Артем? Нет, – покачала я головой. – Он хуже: сволочь, гад. Скотина!
– Мудак! Это же надо было такое предложить? – скривилась Полина. – И как совести вообще хватило?
– Так, погодите! – подняла руки вверх Люба, призывая всех к молчанию. А затем перевела на меня испытующий взгляд и спросила: – Тая, а вот ты скажи нам, этот твой Гора-Жора, он вообще, как в постели тебе запомнился? Только отвечай честно.
– Причем тут это? – ошарашенно округлила я глаза и даже икнула.
– Притом! – Люба облокотилась на спинку стула, крутя между пальцев бокал, вернее ножку от него. – Что может твой Сергей Антонович Артёмов дело говорит.
– Чего? – охнули мы с Лесей в один голос.
– Того! Работа хорошая на дороге не валяется, Тай.
– И что мне теперь за это ноги перед мудаками раздвигать? – насупилась я, поражаясь заявлению подруги.
– Так ты уже их, милая моя, перед ним раздвинула. Подумаешь: разом больше, разом меньше, – как бы намекнула Люба. И глаза закатила с таким видом, будто ничего в высшей степени дикого она мне не предложила.
– Люб! – прошипела я. – Ты в своем уме? Ты чего такое мне тут советуешь вообще? Окстись, Люб!
– Это ты сними белое пальто, подруга. Или зачем все мы здесь сегодня собрались, м-м? Да потому что тебе элементарно совесть не позволяет самостоятельно прийти к единственному верному выходу из этой западни. Так что давай говорить честно и открыто: Бессонов ничего тебе не даст, пока ты сама ему не дашь. И это факт. И от него никуда не деться. Так? Так! А ты с ним уже была. И тебе, на мою память, все понравилось. Тем более, что и на лицо он у мамы с папой симпатичный получился.
– Да ты прикалываешься? – окончательно выпала я в нерастворимый осадок.
– Ну так-то в словах Любы есть резон, Тай. Если тебе реально нужно получить его согласие на интервью, то соглашайся. Ну, действительно, а что тебе терять? – выдала Полина, и я совсем сникла. Надо же, как всем резко захотелось сплавить меня под асфальтоукладчик в лице гада Бессонова. Замечательно. Просто великолепно!
– Девочки, але, он меня использовал! – напомнила я. Кошкина же пожала плечами, взяла бутылку с вином и разлила всем новую порцию.
– А теперь его используешь ты, – подняла указательный палец вверх Полина.
– Да и скажем так, тогда, год назад, ведь ты и сама была не против попасть в его сети, – добила окончательно Леся. Она несколько раз тыкал меня этим, что мол Артем не виноват, что ему дурочка попалась. Согласна, может, я в то время, и не блистала умом и сообразительностью, однако подруги на то и подруги, чтобы оставаться на моей стороне, а не топить.
– Я была жертвой обстоятельств.
– Сексуальных, – хохотнула Люба и девочки засмеялись. – Надеюсь, размерчик там у него хороший был?
– Судя по полуголым фоткам Беса, – подхватила Поля томно, – у него там что надо.
– И это при наличии жениха! – покачала головой Леся. У Полны, в самом деле, был молодой человек, который планировал на ней жениться. Пока без кольца планировал, и без своей жилплощади, зато любил он ее ого-го как! И никогда не врал, в отличие от проклятого Бессонова. Чтобы ему там икалось.
– Слушайте, у меня тут вопрос жизни и смерти ребром стоит, а вы трусы Артема обсуждаете. Вам не стыдно?
– Не-а, – рассмеялись в унисон Леся и Полина.
– Да нормально все будет, – толкнула меня локтем в бок Кошкина. – Переспи с ним разок и дело с концом. Пф-ф-ф, нашла вообще, из-за чего голову греть. Чай, уже больше не девственница.
– Люб, он меня с дерьмом смешал! Трахнул и ушел в закат, пока я сердце по осколкам собирала и кропотливо клеила его целый год. А теперь что, снова лезть в это грязное болото? Да я вас умоляю… – я аж поднялась со стула и принялась расхаживать из угла в угол.
– Но сейчас от него зависит твоя карьера. Да и ты сама мне говорила, что тебе на него давно фиолетово. Просто раздвинь ноги, подруга, и вообрази, что тебе делает хорошо не Бессонов, а Райан Гослинг.
– Люба!
– Слушай, Тай, ну а какие еще есть варианты, кроме этого? Да и все мы помним, что тебе с ним тогда все понравилось, – мягко произнесла Полина. И она туда же. Да, первый день я пела соловьем, как было круто и какой Артем, в те времена Сергей, был хороший, обходительный и нежный. Тогда он реально вел себя словно герой, сошедший со страниц любовного романа. И я поверила, развесив уши, но это же не значит, что мне будет приятно добровольно лечь с ним в кровать во второй раз.
Не хочу. Не могу. Не буду!
– Эй, – Кошкина встала и подошла ко мне. – Чего нос повесила, Котова?
– Я же не проститутка, девочки…
– Шлюхи спят за деньги, и на постоянке. А ты, милая моя, сделаешь это один разочек и… бесплатно. Но зато во имя своего светлого и незамутненного будущего. Да и через время весь этот неприглядный эпизод твоей жизни покроется пеплом и забудется, как страшный сон.
– А как же честь? А как же достоинство? – простонала я и закрыла ладошками полыхающее лицо.
– Согласна, – хмыкнула Кошкина, – Бессонову будет больно осознать тот факт, что ты использовала его в своих интересах и дальше пошла с высоко поднятой головой. Причем, не оглядываясь!
– Использовала? – прошептала я, пробуя это слово на вкус.
– Именно!
– И дальше пошла?
– Верно!
– Не оглядываясь?
– Да! – пропели девочки и ободряюще потрепали меня в своих объятиях. А дальше разлили вино по бокалам и подняли тост за меня и Бессонова, которого совсем скоро спишут в утиль, по причине своей ненужности.
А я все сидела и крутила слова девчонок в своей голове. И докрутилась.
Что ж…
Использовать – это я могу.
Глава 12 – Ну, я даже не знаю…
Артем
На периферии сознания кто-то настойчиво долбит ментальным молотом по моим мозгам, но я категорически не желаю просыпаться и переворачиваюсь с одного бока на другой. Тянусь к подушке, накрываю ей голову, всеми фибрами своего существования мечтая вновь вернуться в свой эротический сон. Такой сладкий. Такой жаркий!
В нем Тая, названная в честь бабушки, творит с моим телом что-то невероятное. Поджигает меня одной своей улыбкой. Чирк – и все – я взлетаю на воздух.
Не девушка – кобра. Загипнотизировала и свела с ума.
Мы с ней в ресторане. Она сидит передо мной в белой блузке, с алой помадой на губах и призывно поглаживает наманикюренным пальчиком свою пышную грудь. А я детонирую.
Пуф – и в штанах все максимально приподнимается в ее сторону. Хочу!
Она еще так призывно улыбается, прикусывая нижнюю губу, и томно шепчет мне:
– Минет за интервью? Как мало, Артем. Я думала ты попросишь большего.
– А ты согласишься? – хрипло ворочаю я пересохшим от страсти языком.
– Конечно!
– Вот как?
– Я мечтала о тебе весь этот год, Бес, – ее глаза блестят от похоти. – И я не собираюсь ждать больше ни минуты.
Она шлет мне воздушный поцелуй и опускается под стол. Меня прошивает разрядом в двести двадцать вольт, когда ее шаловливые пальчики дотрагиваются до ремня и смело рвут его из шлиц. Дальше – больше. Ширинка вжикает, и я чувствую, как меня ведет от ее бесстыжих прикосновений ко мне.
– Тая! Давай, детка…
Опять стук. Бесконечная трель дверного звонка ввинчивается в мозги словно отравленная стрела. Снова, снова и снова.
Идите в жопу! Пока охренительная Тая не отсосет мне в моем чудесном сне, я и с места не сдвинусь! И точка!
– Давай, девочка, – цепляю я сновидение, но оно разваливается на куски. Нет больше желанной красавицы между моих ног. Нет моего зудящего члена в ее ласковых руках. Нет ее преданного взгляда, который обещает мне рай на земле.
Окончательно просыпаюсь.
С протестующим рыком скатываюсь с кровати и решительно двигаюсь в сторону входной двери, которая буквально дрожит под натиском Османова. А тот уже орет неугомонно:
– Артем! Открой дверь! Сейчас же, мать твою!
– Гребаный Османов, – распахиваю я дверь и со всей силы замахиваюсь, но в морду этому засранцу не бью, останавливаясь в миллиметре от его смазливого личика. Он тоже замирает от неожиданности и бледнеет.
Правильно, нечего меня злить.
– Ты чего? – хмурится Стас, а я лишь смотрю на него, словно на картинку, где изображены последствия сифилиса.
– Османов, ты не монтируешься с моими офигительными снами. Усек?
– Кто там был? – словно сурикат вытягивает он шею и изумление смотрит на меня. Я лениво отмахиваюсь и бреду в глубь своей холостяцкой берлоги.
– Неважно.
Какая же ложь. Ведь даже стоя под тропическим душем, я вспоминаю, что мне снилось в мельчайших подробностях, ловя просто сумасшедшие афтершоки, бьющие в поясницу и низ живота.
По кайфу, черт возьми!
– Бессонов, ты вообще слышал, что я тебе только что сказал? – кричит из комнаты Стас.
– Нет, – честно рублю я правду-матку и выхожу из душа, прикрывая свой воспрявший стыд полотенцем.
– Это что у тебя на лице за боевой раскрас, Бес? – без приветствия рубит, на мою беду, лучший друг, зачем-то переступив порог ванной комнаты.
– Не ори, Османов. Башка трещит по швам.
– Так значит, это правда? Господи, ну ты и дебил, Тёмыч!
– Иди в жопу.
– Да ты просто дичь ходячая. Арс планирует засадить тебе отстранение за то, что вы вчера сцепились в клубе.
По позвоночнику прокатывает ледяная волна страха.
– Он первый ударил, – рычу я.
– И он же первый заплатил за то, чтобы камеры внезапно утратили свои записи. А теперь догадайся с одного раза, сколько в арсенале Арсеньева свидетелей?
– Вот же сука! – выплюнул я, всадив кулаком в запотевший кафель, в момент разбивая свежие костяшки.
– Накрылся медным тазом твой контракт с НХЛ, Бес! А я тебе говорил, что нельзя вестись на провокации этого засранца.
– Он назвал мою мать шлюхой! – заорал я и вновь впечатал кулаком в кафель.
– Только слова в ответ – так учил нас тренер, Бес. А ты все просрал.
– Нихрена. Откуда инфа вообще?
– Слили друзья из «Барсов». Этот завистливый мудак хочет выкинуть тебя из лиги и ему плевать, какими методами он этого добьётся.
– Хрен ему, – поймал я свое отражение в зеркале и медленно выдохнул жар через нос. А затем решительно двинул за своим телефоном.
Дальше набрал номер одного всем известного скандального журналиста и четко проговорил:
– Привет, Влад, это Бессонов Артем. Записывай: лето этого года, вечеринка на даче Карамышевых под Анапой. И неподтвержденные слухи, но от стопроцентного и проверенного инсайда о том, что Дан Арсеньев провел ночь с женой капитана своей же команды Паулиной Грик. Вроде как есть пуфы.
– Что ты хочешь, бомбу или пугалку, Бес?
– Пока второе.
– Чем будешь расплачиваться?
– Билетами, чувак, – рассмеялся я.
– Вот гаденыш, – прошипел мужчина, и я вернул своему голосу серьезный тон.
– Ты единственный, кому я могу доверять из вашей братии, чувак. Пожалуйста, не подведи мое доверие.
– Не понти. Все будет в шоколаде.
А уже к вечеру я получил сообщение с незнакомого номера и на сто процентов знал, что это – Арс.
«Ну ты и тварь, Бессонов».
В ответ я отправил лишь смайлик с гордо выставленным вперед средним пальцем. Хотя это я только снаружи казался равнодушным, внутри продолжал мандражировать по поводу того, что гад может мне запороть карьеру.
Нервы прошивало лютым беспокойством. Я знал, что Арс не будет так эпически рисковать, но все же не мог до конца расслабиться.
Я ждал, что же он ответит мне. Я ждал, что он позорно пасанет.
И, кажется, дождался.
Телефон вновь завибрировал в моей руке, и я усмехнулся, а затем разблокировал экран и бегло прочитал входящее сообщение.
Поперхнулся. И прочитал снова. А потом еще раз и еще, пока до меня не дошел сакральный смысл всего лишь двух слов:
«Я согласна, Тём».
Ну нихрена ж себе!
Глава 13 – Зеленый свет
Артем
Проигнорировав то, как молниеносно наливается низ живота раскаленным, бурлящим свинцом, я выругался про себя. Смачно так, отборно, правда толку от этого никакого, потому что перед мысленным взором застыла картинка чертовой Таи, такой, какой я ее запомнил почти год назад.
Стеснительная, вся румяная такая, глазки в пол и свою пышную «троечку» от меня старалась спрятать стыдливо. Воспоминания в моменте подрывают килотоннами тротила мои мозги: кожа её бархатистая и стоны сладкие, губы пухлые и белоснежные зубы, что впивались в мое плечо, когда я впервые погрузился в ее жар…
И мне тогда было реально по-кайфу. Если бы не ее нафталиновый стайл, то возможно я бы и не усвистел от девчонки так быстро и еще бы пару раз отвязно повалял ее на горизонтальных поверхностях. А так, на кой мне была нужна влюбленная в меня по уши дурочка, которая верит, что на свете еще не перевелись принцы на белых конях?
Да, это был единственный существенный минус, который, увы и ах, одним махом перекрыл все остальные плюсы. Даже зачетные сиськи и крутые бедра, между которыми мне было так потрясающе двигаться.
Проведя пальцем по сенсору, я едва не совершил самый большой грех – чуть не отправил ей свою заинтересованность ее согласием. Потом мысленно втащил себе по лицу и напомнил, что вообще-то Артем Бессонов поношенное выбрасывает, а не донашивает за какими-то старпёрами. Нет, я не был фанатом девственниц, но и не делить одну девушку на двоих, тем более со старым пердуном, желания не имел… Это грань извращения. Выбрала его вместо прекрасного и расчудесного меня? Ну вот и пускай теперь пожинает плоды. Хрен с ней, с этой Таей. Девиц, что ли, мало?
Давай, до свидания!
Я включил блокировку и засунул телефон в задний карман брюк. Походил ещё немного по комнате, позабыв обо всем на свете, включая Арсеньева. Но одно стояло перед глазами, как приклеенное – сообщение Таи. Проклятье буквы, словно гипнотизировали меня вернуться к ним, перечитать и дать самый положительный ответ.
Но, к счастью, я не поддался на провокации собственного разума, а потом и вовсе уехал на тренировку. Вот тут мне знатно промыли мозг. Наш тренер, Михаил Козак, как увидел моё разукрашенное лицо, так его аж всего перекосило. Он грозно кивнул, намекая, что ждёт меня у себя в кабинете.
А затем угрожающе похрустел костяшками, намекая, что будет больно.
– Мы помянем тебя, чувак! – проорал мне в спину Жук, и тут же вся команда дружно заржала, а я только показал всем «фак» двумя руками и дополнил их волнообразным движением туловища, да пошел получать люлей.
Ведь заслужил как-никак.
Вообще Михаил Аркадьич был у нас дядькой хоть и молодым, по моим меркам, но достаточно строгим. В свои сорок пять он успел обзавестись тремя детьми, которым практически не уделял внимания. Его жена вечно высказывала по телефону мужу, как её бесит хоккей и ледовый дворец. Откуда я знал? Даже динамик у тренера был закаленным и горлопанил не хило, и, как итог, излияния его ненаглядной стали общественным достоянием.
– Ну садись, – строго сказал Козак, жестом показывая на кресло. Кабинет у него был небольшой, но довольно светлый и уютный. Особенно тот кактус с бабочкой возле компьютера, кажется ему его подарила дочь.
Я плюхнулся туда, куда было предложено и приготовился к допросу.
– Ничего не хочешь сказать, Бессонов?
В ответ я, словно подросток, которого вызвали на ковёр к директору, пожал плечами и коротко выпалил:
– Никак нет.
– Хорошо, тогда я скажу – меня бесит твое лицо, Артем.
– Да я упал…
– Что ты несёшь? – он повысил голос, стукнув рукой по столу. И правда атмосфера напоминала школу. Меня частенько вызывали в кабинет то к завучу, то к директору. Пару раз даже к участковому.
– Говорю же, упал. Под ноги не смотрел, вот и поскользнулся. Растяпа я, короче, – улыбнулся и развел руками.
– Я по-твоему на идиота похож?
– Честно? Не очень, – попытался я пошутить, но кажется, тренеру шутка не зашла.
– Твою мать! – я поджал губы, пытаясь рассмотреть больше, чем позволял Аркадьевич. Если он ещё не заговорил про Арсеньева, значит пока о нашей милой стычке не знает.
– Слушайте, ну правда случайно вышло… слово даю, зуб да! Скажите, что еще отдать, мне для вас, Михаил Аркадьевич, ничего не жалко, – я вновь изобразил подобие улыбки, тренер же на это театрально закатил глаза.
– Ты уже забыл, что на кону твоя карьера, Артем? НХЛ, слава, бабки, безбедная старость на Карибах в окружении пышногрудых девиц, м-м?
Я уже говорил, что обожаю своего тренера?
– Да все будет путем, не парьтесь.
– С кем мейкап наводил? – только и прорычал он.
– Ни с кем.
– Артем…
– Я сказал! – поднял я голос и собственную задницу со стула, а затем уже более миролюбиво добавил. – Тренировка не ждет, тренер. Это важнее, чем мои фонари, последствия которых я уже решил. Осадите, ок? Я не ребенок и не инфантил.
Аркадьич ничего не ответил, хотя по виду казалось, расстроился. Нет, мне было приятно, что он так близко к сердцу все воспринял, да только я же тоже тертый калач. Не допущу, чтобы какое-то мудло испортило мне карьеру.
Вернувшись в раздевалку, я полез в сумку и из неё случайно выпал мобильный. А там опять… проклятое сообщение попалось на глаза. У меня аж снова внутри все вскипело. И, кажется, даже дым из ушей повалил.
Чертова телка!
– Да ну её, – прорычал шепотом и ушёл переодеваться.
И вроде не была Тая такой уж особенной, чтобы мой член залез в мозг и активно напоминал об этой девчонке. Не была и точка! Хотя у тренера и команды возникло другое впечатление, потому что, откровенно говоря, сосредоточиться на тренировке я так и не мог.
До вечера себя загонял. Придумывал тысячу ненужных, «срочных» дел и летел их решать, а потом, уже за полночь, вернулся домой и почти до утра ворочался в собственной постели, уговаривая себя забыть про Таю, названную в честь бабушки.
Почти получилось. И я наконец-то забылся тяжелым, поверхностным, полным уродливых образов, сон. А когда проснулся далеко после обеда, то понял, что не успокоюсь, пока окончательно не закрою этот гештальт. А там хоть трава не расти.
Взял в руки телефон. Четверть часа гипнотизировал последнее ядовитое сообщение от этой кошки, а затем… Плюнул!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70878035) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.