Read online book «Dabistan-I-mazahib, Дабистан, школа верований. Том III» author Muòhsin Fåanåi

Dabistan-I-mazahib, Дабистан, школа верований. Том III
Mu?hsin F?an?i
David Shea
Anthony Troyer
Перевод осуществлен с издания: «The Dabistаn, or School of manners, translated from the original Persian, with notes and illus». V. III, Paris, 1843, 319 p.«Дабистан-и-Мазахеб» – известное доксографическое произведение на персидском языке, переведенное в XIX веке на английский язык, и ныне – на русский язык. Автор книги неизвестен. «Дабистан», опираясь на множество утраченных ныне источников, описывает различные верования Персии и других азиатских стран.

Dabistan-I-mazahib, Дабистан, школа верований
Том III

Mu?hsin F?an?i
David Shea
Anthony Troyer

Переводчик Светлана Алексеевна Малимонова

© Mu?hsin F?an?i, 2024
© David Shea, 2024
© Anthony Troyer, 2024
© Светлана Алексеевна Малимонова, перевод, 2024

ISBN 978-5-0064-1613-0 (т. 3)
ISBN 978-5-0060-5854-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие переводчика на русский язык
В третьем и последнем томе «Дабистана» вам предстоит знакомство с некоторыми верованиями Ислама, а также с самым таинственным из них – Суфизмом.
В третьем томе подводится итог книги, приводится алфавитный указатель, содержащий имена собственные и термины для всех трех томов «Дабистана».
Следует отметить, что оригинальное идание 1843 года содержит во всех трех томах достаточно много технических ошибок, опечаток и т. п. Ошибки и опечатки по возможности были исправлены. Кроме того, пришлось стандартизировать по одному образцу написание некоторых слов и имен, т.к. во всех трех томах оригинала можно встретить самые разнообразные варианты их написания, что очень затрудняло понимание текста. Повторяющиеся слова были удалены. Кавычки и скобки также были стандартизированы, как требовалось для современного текста, сноски были перенумерованы, нумерация производилась последовательно от начала до конца. Для разъяснения переводчиком книги на русский язык были добавлены в тексте некоторые комментарии в квадратных скобках с надстрочным знаком t.
Из-за особенностей данной публикации книги, к сожалению, пришлось полностью отказаться от слов, написанных на санскрите и арабской вязью, которые заменены в тексте чаще всего транслитерированными на латиницу словами.
Обратите внимание, в примечаниях все ссылки на страницы в разных томах «Дабистана» даны на английское издание «The Dabistan, or School of manners, translated from the original Persian, with notes and illus». Paris: printed for the Oriental Translation Fund of Great Britain and Ireland, 1843.
Данная книга, содержащая описания разнообразных религиозных верований, предназначена как для читателя, знакомого с основами Зороастризма, Индуизма, Ислама и т.д., так и для широкого круга читателей, интересующихся восточными религиями.

    Малимонова С. А.

Глава VII. Религия садикиан[1 - В процитированных ранее мемуарах Г. Т. Коулбрука («As. Res.», «Азиатские исследования», Т. VII с. 342), мы читаем то, что взято из рассказа Нурука из Шустера: «Садикиане – племя правоверных, проживающих на Индостане; это благочестивые люди и ученики Сайяда Кабиру'ддина, который ведет свое происхождение от Исмаила, сына Имама Джафара. Они называют себя садикиане по причине «искреннего» (sadik) призыва Сайада. Хотя это название, согласно принятым представлениям, имеет кажущееся отношение к Абу Бекру, чьи сторонники дали ему этот титул, все же вероятно, что секта приняла это название для сокрытия. Однако это не приносит им никакой пользы, напротив, высокомерные жители Хинда, индусы, будучи приверженцами сына нечестивой Хинды (имеется в виду Хинда, мать Муавии), обнаружили их принадлежность к шиитам и возродили против них клевету, которую пятьсот лет назад они распространяли против исмаилитов. Они злонамеренно обвиняют их в нечестии. Такова их древняя практика. Короче говоря, около тридцати тысяч человек этой секты поселились в провинциях Индостана, таких как Мултан, Лахор, Дели и Гуджарат. Большинство из них живет за счет торговли; пятую часть своих доходов они отдают потомкам Сайяда Кабира, которые являются их священниками; и как наставник, так и ученик, и священник, и мирянин – все они ревностные шииты…». Очевидно, что автор «Дабистана» говорит о секте, носящей то же имя, но имеющей другого основателя и другой Коран, хотя и обладающей некоторыми догматами, общими с другими сектами.]
Эти сектанты являются последователями Мусайлимы. Люди Ислама, «истинной веры», считают Мусайлиму «лжецом»[2 - Когда-то Мусайлима исповедовал вероучение Мухаммеда, перед которым он предстал как один из посланников племени Хенайфа, когда они предложили пророку свою покорность. Но в 631 году н. э. Мусайлима объявил себя пророком в стране Ямама и приобрел большое количество последователей; он осмелился даже предложить в письме пророку Мухаммеду разделить с ним пророческую миссию, но получил отказ с таким обращением: «От Мухаммеда, Посланника Божьего, Мусайлиме, Лжецу».]. Эти сектанты называют себя также рахманианами, так как они дали Мусайлиме титул Рахм, «утешитель»; они утверждают, что слова: Bismilla hirrehma nirrehim, «во имя щедрого и милосердного Бога», относятся к нему, то есть, Бог – это милосердный Мусайлима. Мухаммед Кули, человек, назвавшийся так, подружился с автором этой работы в год хиджры 1053 (1643 г. н.э.) у святой гробницы[3 - Mashhad, мешхед, означает, собственно, любое место, где был похоронен мученик, и особенно это слово применяется к местам захоронения имамов, таким как Кербела, близ Куфы, о котором уже говорилось ранее. Но город Тус в Хорасане почти уже поменял свое название на Мешхед, «гробница», потому что имам Риса, сын Муссы аль-Хадема, был похоронен рядом с этим местом. Имеется ли в виду то, что сказано ранее? Хотя автор говорит (т. II. с. 364), что он был в 1053 (1643) году в Лахоре, который находится на расстоянии около 1200 миль от Туса, посещение им в том же году обоих городов далеко не исключено. В том же году мы находим его в Киртпуре, в горной части Пенджаба (там же., с. 416), и в Кабуле, который находится на пути из Лахора в Тус.]. После некоторого дружеского общения он сказал: «Истинно верующему необходимо признать Мусайлиму как провозвестника истинного разума и как пророка; а если кто-то этого не делает, то его вера не истинна». Для подтверждения этого заявления он привел в качестве доказательства несколько аятов из Корана и сказал: «Мусайлима был в божественной миссии сопричастником достоинства пророка Мухаммеда, подобно тому, как Гарун (Аарон) был партнером Моисея». Далее он сказал: «Требуются два пророка для доказательства, как для свидетельства нужны два человека, и если их будет больше, то тем лучше». Затем он высоко оценил его добродетели и чудеса, например, как он призывал Луну до тех пор, пока она не сошла и на глазах у его спутников, и не села к нему на колени[4 - Луна играет заметную роль в представлениях фокуснков. Во время правления Мухаммеда Махади, третьего халифа Аббасидов, с 158 по 169 год хиджры (774 – 785 гг. н.э.), в городе Нехшаб, в Хорасане, появился самозванец по имени Хашим бен Хаким, второе имя которого было Сазиндах-мах, «лунный мастер». Имея один глаз, он скрывал свое уродство под серебряной вуалью, или маской, поэтому его называли аль-Муканна, «покрытый вуалью». Скрытый таким образом, он притворялся, что никто не может вынести сияния его лица, подобного сиянию лица самого Бога. Возглавляя многочисленную секту, он не без труда был усмирен правящим халифом. Об особом способе самоубийства Хашима будет сказано в примечании в конце главы VIII.]; или как он ходил к сухим деревьям и молился так, что все они стали зелеными; или как он, будучи новорожденным ребенком, свидетельствовал о своем пророческом даре, так что целый ряд благородных людей подтвердил его веру в его божественную миссию. Кроме того, этот человек сказал, что Коран – это чудо Мухаммеда, которым он связал всех красноречивых людей Аравии; и таким же образом Всемогущий Бог послал Мусайлиме книгу, которую они называют «Первый Фарук», разделитель; она также связала всех красноречивых; и ни один человек, кроме Мухаммеда и Мусайлимы, не способен понять эти две книги, чтение которых приносит спасение в этом и в ином мире; но разъяснять их – большое преступление. Всемогущий Бог даровал Мусайлиме еще одну необходимую и почитаемую книгу, называемую «Второй Фарук», повелениям которой необходимо подчинять наши действия. Все, что открыл Мухаммед, – истина, и Мусайлима тоже избрал свой путь в этом направлении; если некоторые заповеди последнего и его небесной книги противоречат утверждениям Мухаммеда, то это потому, что Мусайлима пережил Мухаммеда[5 - Мухаммед умер 8 июня 632 года н. э.; Мусайлима пережил его ненадолго. Он был убит вместе с десятью тысячами своих воинов в правление Абу Бекра в 632 году н. э. в сражении с Халедом, сыном Валида, который был послан с войском против него. Хотя секта нового пророка была тогда разгромлена, но из рассказа «Дабистана» мы видим, что ее доктрина сохранилась до семнадцатого века нашей эры.] (мир ему!), и отменил некоторые из них по повелению Бога, как и при жизни Мухаммеда некоторые из его заповедей были отменены. Этот человек процитировал из небесной книги Мусайлимы следующие слова: «Примите веру (о люди!), что наш Бог есть Бог мира, и знайте, что Он Творец вселенной и ее обитателей; что Он выше творений, среди которых нет ни одного подобного Ему; не говорите, что у Него нет тела, ибо возможно, что у Него есть тело, хотя и не похожее на тела Его творений; рука, глаз и ухо Бога упоминаются в суре Аль-Фуркана[6 - Фуркан, т.е. отделяющий, различающий, – это другое название Корана; также это слово обозначает любую священную книгу, различающую добро и зло.], которая от Мухаммеда; и то, что сказано в «Первом Фаруке», который является книгой Мусайлимы, является всей истиной; но рука, глаз и ухо Божие не то же самое, что рука и нога, глаз и ухо какого-либо творения. Поэтому для общения с Богом и созерцания Творца требуется вера; тем не менее, все, что было найдено существующим, можно увидеть, но видение через глаза и его отсутствие не следует воспринимать в ограниченном смысле, поскольку следует верить, что Бог являет себя своим служителям любым способом, каким Он пожелает». Далее этот человек продолжил: «Избегайте споров о древности, преданиях и периодах, об исчезновении или разрушении мира, ибо мир есть творение Божие, а что касается Последнего суда и Воскресения после смерти, верьте в них и будьте уверены, что так и будет. Пробудитесь к жизни и сосредоточьте свои мысли на том, что это произойдет с этим или иным телом, в этой или в иной обители, в Раю или в Аду, в блаженстве или покое, в воздаянии или наказании; приложите к этому свою веру, но избегайте в это слишком глубоко погружаться, будь то в этой или в иной обители; верьте в ангелов Божиих, но не говорите, что у них есть крылья и перья, или что, хотя эта форма не является для них существенной, они, тем не менее, проявляют себя в этой форме, и знайте, что существует хорошее и плохое, прекрасное и безобразное. Но не говорите, что это хорошо, а то плохо, ибо то, что вы называете плохим, может быть хорошим и наоборот; но что велено, то и делайте». Этот человек продолжил: «Во времена Мухаммеда не было фиксированной Киблы, люди поворачивались [во время молитвы] то в сторону Иерусалима, то в сторону Каабы в Мекке, а иногда и в сторону какого-либо другого места. После Мухаммеда его сподвижники силой установили, что Кааба должна быть Киблой. После Мухаммеда Мусайлима предписал, что поворачиваться лицом к великому алтарю или какому-либо иному определенному объекту есть нечестие и признак неверности, потому что, поскольку ни одна фигура, имеющая какое-либо сходство с живыми существами, не должна быть сделана Киблой, почему должно быть разрешено сделать Киблу из здания? Далее, во время молитвы человек может повернуть свое лицо в любую сторону, которую он выберет, при условии, что это будет сделано с таким намерением: «Я обращаюсь к Тебе, у Которого нет ни стороны, ни формы». Во время трех ежедневных молитв, предписанных Мусайлимой, молящийся не поворачивается лицом ни к какой определенной стороне; так, если он повернулся во время полуденной молитвы на восток, то перед заходом Солнца он молится, повернувшись на запад; ему никогда не нужно поворачиваться к определенному месту или к определенному зданию, потому что это неверность. Эти сектанты не называют Каабу «домом Божьим», так как у Всемогущего Бога нет дома, иначе у него было бы тело. Они не пользуются молитвами суннитов, так как молитва у них есть то, что предписал Бог, а не то, что нравится пророку. Когда они чувствуют желание поклоняться Богу, они читают божественные тексты, а затем возобновляют свою работу; но в своей молитве они никогда не произносят имени пророка, потому что смешивать почитание твари со служением Богу противно здравому смыслу, и в молитве на их уста не приходит ничего, кроме слова Божия, нет даже изречений пророка. Более того, эта секта молится трижды в день, ибо из пяти молитв, предписанных Мухаммедом, Мусайлима, по повелению Бога, убрал вечернюю и утреннюю молитву ради Сахи[7 - Томас Эрпениус, переводчик Эльмацина, называет ее Тегджази («История сарацинов», с. 19); ее настоящее имя было Сия, дочь Харета, из племени тамимитов, или таалабитов, согласно Эльмацину (в цитируемом месте). Она объявила себя пророчицей и получила известность в стране Бахрейн, на юго-западных берегах Персидского залива и почти на всем протяжении между Меккой и Бассорой. Она предложила себя в жены новому пророку в Ямаме, и он женился на ней, но она вскоре бросила его (см. Абульфеда, Т. I. с. 208, 209).], своей жены, которая была пророчицей, и была послана народу в награду за прекрасный дух; это была одна из милостей Господа подобающих для Мусайлимы, который сам был пророком, и для его супруги, также пророчицы.
Что же касается того, что говорят, будто Бог повелел Иблису поклоняться Адаму, и что за свое неповиновение Иблис был изгнан из Небесного Царства[8 - Мы находим в Коране, гл. II. ст. 28, следующий отрывок: «Когда Господь твой сказал ангелам: „Я собираюсь отправить на землю заместителя“, они спросили: „Неужели ты поместишь туда того, кто будет творить зло и проливать кровь? Но мы славим Тебя и святим Тебя“. Бог ответил: „Воистину, Я знаю то, чего вы не знаете“ – ст. 29. И Он научил Адама названиям всех вещей, а затем предложил их ангелам и сказал: „Объявите мне названия этих вещей, если вы говорите правду“ – 30. Они отвечали: „Хвала Тебе; нет у нас иного знания, кроме того, которому Ты учишь нас, ибо Ты знающий и премудрый“ – 31. Бог сказал: „О, Адам! скажи им названия их“. Бог сказал: „Не говорил ли Я вам, что знаю тайны неба и земли, и знаю то, что вы открываете, и то, что вы скрываете?“ И когда Он сказал ангелам: „Поклонитесь Адаму“; все они поклонились ему, кроме Иблиса, который отказался, и возгордился, и стал неверным – Глава VII, стих 11. Бог сказал ему: „Что помешало тебе поклониться Адаму, когда Я повелел тебе?“ Он ответил: „Я более совершенен, чем он; ты сотворил меня из огня, а его сотворил из глины“ – 12. Бог сказал: „Итак, спустись с Небес, ибо не подобает тебе вести себя там гордо; убирайся отсюда; ты будешь одним из презренных“ – 13. Он ответил: Дай мне передышку до дня воскресения» – V.14. Господь сказал: «Воистину, ты будешь одним из тех, кому предоставлена отсрочка» – 15. Дьявол сказал: «За то, что ты унизил меня, я буду поджидать людей на твоем прямом пути» – 16. «Я буду нападать на них спереди и сзади, и с правой и с левой стороны, и ты не найдешь большей части из них благодарными» – 17. Бог сказал ему: «Иди отсюда, презираемый и изгоняемый прочь; воистину, кто бы из них ни последовал за тобой, отправится в Ад, и Я наполню Ад всеми вами» и т. д. и т.п (Перевод Сейла).], то этот рассказ нечестив; потому что Бог не повелевает падать ниц перед другим объектом и не побуждает кого-либо к чрезмерному поклонению, поскольку он не создавал Иблиса с целью ввести людей в заблуждение. Во «Втором Фаруке», утверждается, что Иблиса не существует; Всемогущий Бог дал человеку свободу выбора и способность поступать хорошо или дурно, поэтому он учитывает его хорошее и дурное поведение.
Эта секта также утверждает, что для заключения брака не требуются ни свидетели, ни церемонии; достаточно молчаливого согласия двух людей, находящихся в уединенном месте. Далее, хотя во времена Мухаммеда (мир ему и благословение Аллаха!) разрешалось брать в жены дочь родственников, например, дяди по отцовской или материнской линии, однако, после Мухаммеда это было запрещено. Точно так же связь между кровными родственниками, которая была обычным явлением в древности, стала запрещенной во времена Мухаммеда. Через Мусайлиму пришло повеление Божие брать в жены дочь того человека, между которым и женихом не известно ни малейшего родства. Заключать брак более чем с одной женщиной незаконно, но, если кто-то этого желает, он может взять другую женщину на условиях временного сожительства.
Очищение перед молитвой песком или пылью, если нет воды, не является правильным.
Когда кто-либо владеет рабом, мужчиной или женщиной, который является неверным, этот раб, приняв истинную веру, становится свободным, не требуя его отпустить у своего господина.
Какое бы животное ни питалось нечистотами, загрязняющими окружающую среду, употреблять его в пищу не разрешается. Домашних птиц нельзя употреблять в пищу, потому что они являются крылатыми свиньями.
Мусайлима запретил соблюдать пост в Рамазан, но вместо этого предписал поститься ночью, таким образом, чтобы от заката до восхода Солнца нельзя было ничего ни есть, ни пить, а также чтобы воздерживаться от половых контактов.
Более того, он отменил обрезание, чтобы избежать сходства с евреями. Он запретил все опьяняющие напитки, такие как те, что производятся из пальмы, опиума, орехов и тому подобного.
Мухаммед Кули много читал «Второй Фарук», книгу Мусайлимы, которую, изучив, пересказывал и говорил: «Это учение пришло ко мне от моего отца и от моих предков, которые наслаждались благородным обществом Мусайлимы. Он сказал и предписал, что после рождения сына первое правило – не приближаться к своей жене; женщина и мужчина должны обратить свой разум к Богу, и, если кто-то не может этого сделать, он должен, по крайней мере, видеть свою жену не чаще одного раза в день. Согласно «Второму Фаруку», разрешено вступать в половую связь с другой женщиной, поскольку это другой вид договора. Мухаммед Кули сказал: «Я неоднократно видел Мусайлиму во снах, в которых он открыл то, что было мне неизвестно, и говорил: «Когда по приказу Абу Бекра Мусайлима подвергся мученической смерти, а другие халифы были виновниками этого события, Всемогущий Бог заставил их нести проклятие человечества, подобно тому, как Он вверг иудеев из-за убийства Иисуса в заблуждение и погибель»».
«Убийцы Мусайлимы – лжецы и злодеи, как и убийцы Саида аль-Шахаи Хамзы»[9 - Хамза был дядей Мухаммеда и одним из первых сподвижников пророка; он был убит слугой из племени хабеши по имени Вахши в битве при Бедре, которую Мухаммед вел против курейшитов, в третий год хиджры (624 год н.э.); тот же Вахши убил Мусайлиму тем же копьем, которым он пронзил Хамзу (Абульфеда, Т I. с. 93, 213).].

Глава VIII. О религии вахедов и иманов

I. О внешнем виде отдельного вахеда и о его личности
Вахед Махмуд родился в Масхуане, деревне в местности Гилан[10 - Местность между Каспийским и Эвксинским морями.]. Он был знающим, деятельным, воздержанным, строгим и красноречивым; он родился в 600 году хиджры (1203—1204 гг. н. э.)[11 - д«Эрбело упоминает (в статье «Джогатай-хан», с. 363) некоего Махмуда по прозвищу Тараби, которое произошло от его родной местности Тараб, недалеко от Бухары, как самозванца, который хитростью и ложными чудесами приобрел столько последователей, что смог захватить город Бухару и начать войну с моголами в год хиджры 630 (1232 г. н.э.). Эта дата делает его современником Махмуда из нашего текста, в котором, однако, нет больше ничего, что позволило бы нам отождествить одного с другим. Имя Махмуда Тараби внушало такой ужас, что татары, когда их повели против его лагеря, были охвачены паникой и обратились в бегство, в ходе которого многие тысячи из них были перебиты преследующими их солдатами Махмуда, в то время как сам Махмуд был убит в своем лагере единственной случайной стрелой из татарской армии. Но его смерть осталась скрытой, и его друзья распространили слух о его добровольном, но временном исчезновении. Его братья, Мухаммед и Али, были поставлены во главе секты, которая вскоре после этого была уничтожена моголами.]. Говорят, что, когда тело Мухаммеда достигло большого совершенства, из него возник Махмуд:
«Мы оживим тебя в месте, достойном похвалы Махмуда».
Смысл этого таков: когда в элементарной материи энергия соединяется таким образом, что в результате ее избытка образуется минеральная форма; тогда может случиться так, что она приобретет такие превосходные свойства, что примет растительный облик; когда эта способность получает дальнейшее развитие, тогда появляется животный облик, далее, когда он приобретает подходящую форму, которая становится достойной, чтобы элементарная материя, приспособленная к достоинству человеческого телосложения, достигла такого совершенства, она проявляется в совершенстве человека. Таким образом, части человеческого тела с момента появления Адама совершенствовались в чистоте, пока не достигли достоинства Мухаммеда, который стоит на вершине лестницы. В это время, по мере продвижения совершенства и чистоты, появился Махмуд. По этому поводу было сказано:
«От Мухаммеда – полет к Махмуду:
Поскольку в первом меньше, а во втором больше (совершенства)».
И слова, с которыми владыка пророческого убежища Мухаммед обратился к Али:
«Я и ты, Али, исходим из одного света; твоя плоть есть моя плоть, и твое тело есть мое тело»,
имеют такое значение: чистота и энергия частей тела были собраны в пророках и святых; и из них были созданы тела Мухаммеда и Али таким образом, что избранные части тел Мухаммеда и Али, соединенные и смешанные вместе, образовали персону Махмуда.

II. О некоторых постулатах вахедов
Автор этой книги слышал от человека, который был одним из сафа, «чистых» дервишей, от дервиша Бакаи вахеда, а также от дервиша Исмаила и от Миззы Таки, от шейха Латеф-Иллы и шейха Шахаба, которые принадлежали к иманам, следующее: каждый человек является существом, которое тоскует по земле, но существуют также в нем иные элементы, вызывающие отвращение к земле. Эти сектанты считают Солнце духом огня и называют его Каабой поклонения, огненным храмом послушания святому существу. Хаким Хакани говорит:
«О Кааба путника Небес,
О Земзем[12 - Земзем – это название знаменитого источника в Мекке. По мнению мусульман, он образовался от источника, который Бог сделал видимым ради Исмаила и Агари, его матери, которых Авраам изгнал из своего дома и вынудил удалиться в Аравию. Когда впоследствии патриарх приехал навестить своего изгнанного сына Исмаила и построил квадратный храм, называемый Кааба, он даровал ему владение им и прилегающей территорией, которая с тех пор называется Меккой. Это место стало объектом соперничества между потомками Исмаила и арабским племенем джорхамидов. Последние, овладев им, подверглись нападению первых, но прежде чем уступить, они бросили в колодец священный черный камень и двух газелей из массивного золота, которых аравийский царь подарил храму, а затем полностью засыпали источник. Так все оставалось до времени предка Мухаммеда по имени Абд аль Мутталиб. Небесный голос повелел ему очистить источник, местонахождение которого было ему указано. Он находился рядом с идолами Асафа и Найлы, которые должны были быть удалены первыми, несмотря на их поклонников, курейшитов. Последние, уступив источник, претендовали на сокровища, которые нашел в нем Абд аль Мутталиб. Спор между ними должен был решить Ибн Саид, знаменитый пророк, живший на границе с Сирией. По дороге к нему, через пустыню, когда обе стороны умирали от жажды, фонтан, забивший под ногой верблюда Абд аль Мутталиба, примирил их; источник был очищен, найденные сокровища были переданы храму, который в последующие времена приобрел столь большую известность (Д’Эрбело, после Хондемира).], священный источник огня для мира».
Они считают небо духом воздуха, а Луну – духом воды. О переселении душ они говорят следующим образом: когда человек умер и погребен, составные части его тела проявляются в виде минералов или растений, пока последние не станут пищей животных или не послужат пищей для человека. Эти сектанты добавляют: в пище могут пребывать разум и действие, ибо рассеянные компоненты тел находятся в пище; разум и действие собираются все в одном месте, где *они не испытывают никакого рассеяния, хотя форма тела может быть разъединена; будь то при создании минерала, растения, животного или человека*[13 - В переводе этого неясного отрывка между двумя звездочками (изд. Калькутты, с. 375, 1, 17, 18) я следовал рукописи из Ауда, которая выглядит несколько иначе: kshad shwpr aknd nkrdnd akrch trky b kalbudi kshad shuda khwa drnsha jmady khwa nbaty khwa hy wany y a nshany ky b kalbudi.]. Они не согласны с существованием разумной бессущностной души. Они не знают неба без элементов и считают, что необходимым первоначальным принципом является точка земли. Вместо Bismilla hirrehma nirrehim, «во имя щедрого и милосердного Бога», они пишут: «Isteain ba ne fseg illazi la illah hu», «я помогаю себе от сущности твоей, которая одна есть Бог»; и вместо laysa kamsillah shaya, «ничто не подобно Ему», они говорят: «Ana merkeb almabin, «я – проводник того, кто объясняет истину».

III. О некоторых высказываниях вахедов
«Мизан», «Равновесие», – это книга, которую Вахед сочинил вместе со многими другими; она имеет термины naskh, «насх», и «трактат»; и каждый насх и трактат имеет особое название. В «Мизане» утверждается, что составляющие мира существовали с самого начала, что означает с первого появления афрадов, «зачаточных единиц» (монад?), которые изначальны, то есть являются корнем будущего состояния, до того момента, когда эти зачаточные единицы, соединенные вместе, станут растениями; затем появились животные, которые называются дабтах уль арес, «пресмыкающиеся мира». Так продолжалось до тех пор, пока не появился человек. Первое упомянутое состояние могло длиться до шестнадцати тысяч лет, так что восемь тысяч лет из указанного числа могут приходиться на период Аравии, который является высшим, а восемь тысяч лет – на период Аджема (Персии), который является низшим периодом. В дальнейшем, когда упомянутый мир, который является эпохой первых упомянутых зачаточных единиц, изменился таким образом, что допустил формирование человека, продолжительность жизни, включающая период существования человека, также должна была составлять шестнадцать тысяч лет, из которых восемь тысяч лет должны были приходиться на восемь совершенных пророков Аравии, а остальные восемь тысяч лет – на восемь совершенных учителей Аджема. Далее, когда цикл двух формаций будет завершен, снова настанет черед зачаточных единиц. После удвоения упомянутых восьми тысяч, то есть после шестнадцати тысяч лет, согласно простому вычислению, когда совершенный цикл человечества и всего мира, продолжительностью в шестьдесят четыре тысячи лет[14 - Период зачаточных единиц, растений и рептилий – 16000 лет.], при внешних и внутренних условиях, явных и скрытых, будет завершен, тогда весь период должен быть скреплен печатью.

IV. О некоторых обычаях, формах речи и традициях этой секты
У Махмуда есть трактаты и правила, соответствующие закону пророка, но он интерпретировал Коран в соответствии со своей собственной верой. Среди установленных им обычаев следующие. Живущего в уединении называют вахед, «отшельник»[15 - Неясно, имеется ли в виду отшельник или монах отдельного ордена. Монашество не санкционировано строгими правилами Ислама, но оно, по-видимому, спонтанно появилось в Азии. В первый год хиджры (622 г. н. э.) сорок пять жителей Мекки объединились с сорока пятью жителями Медины в своего рода братство и обязались иметь общее имущество и регулярно ежедневно выполнять религиозные обряды в духе покаяния и очищения, их назвали суфиями, о которых речь пойдет ниже. Абу Бекр и Али создавали подобные общины и руководили ими. Последний передал председательство в общине под таинственным названием Хилафет Хасану Басри (упоминается в Т. II. с. 389, прим. 1). Некоторые из их преемников отклонились от правил этой первой общины, и со временем было основано множество монашеских орденов, каждый из которых возглавлялся вождем, называемым пир или шейх. Одним из самых известных орденов был орден, который основал в 37 год хиджры (657 г. н.э.) Увайс Карни, уроженец Карна в Йемене. В Османской империи наиболее выдающимися являются тридцать два ордена, основанные между 149 и 1164 годами хиджры (776 и 1750 гг. н.э.). Три из них вышли из общины Абу Бекра, а остальные – из общины Али (см. «Tableau gеnеral de l’Empire Othoman» (франц., «Общая таблица Османской империи») том IV, 1-я часть, д'Оссон, с. 617.и далее)]. Похвал заслуживают люди, преданные этому состоянию, вся жизнь которых проходит в святости, бедности и уединении, которые не испытывает склонности к общению, которые берут мало пищи и не более чем необходимо; такой человек поднимется до совершенства и становится «вахедом», достигнув божественного достоинства, которое ведет к званию «учителя». Если благочестивый человек чувствует склонность к связи с женщиной, пусть он насладится ею один раз в жизни; если он не может иначе, один раз в год; если ему требуется больше, раз в сорок дней; если этого ему недостаточно, раз в месяц; если ему нужно еще больше, раз в неделю.
Сообщается, что некий вахед дал следующие сведения: когда кто-то нисходит из состояния человека в состояние неразумного животного или далее в состояние растения, или из состояния растения становится минералом, то таким образом, посредством реакции от впечатлений и предрасположенностей, он получает в каждом состоянии знак (махс), который он несет от формирования к формированию:
«Бойтесь разума верующего, потому что он видит светом Божиим».
Махс[16 - Mahs и ihsa происходят от одного и того же корня, «делающий отпечаток, производящий впечатление»; ihsa интерпретируется в новой редакции словаря Ричардсона как «нумерация, вычисление».] в словаре интерпретируется как «вычислитель», но на языке этого племени это слово означает (как только что было сказано), что каждый индивидуум на своем характере и поступках имеет отпечаток своего прежнего состояния. По их убеждению, когда человек впервые вступает в общество, то название из какого-либо из трех царств природы, которое он первым произносит, является ihsa, или «знаком», того, что в прошлом состоянии он был тем самым существом, название которого слетело с его языка.
Эти сектанты считают, что паломники занимаются мошенничеством, нося одежду с полосами, которую они называют одеянием Кербелы, и что они практикуют лишь лицемерие и обман. Когда по своему низменному нраву те опускаются до состояния животных, они становятся животными, которых индусы называют галхари, «белка»; а когда они превращаются в растения, они становятся полосатыми тыквами или слабыми деревьями джуджубе; когда они претерпевают превращение в минералы, они представляют собой ониксы. В таком смысле эта секта интерпретирует mahs, или «знак». Законодатели и правители, умывающие руки и уста, носящие белые одежды, становятся гусями, которые ежеминутно окунают голову в воду; в состоянии растений они принимают форму палочек для протирания зубов, палочек для чтения и циновок для покрытия места молитвы; а в состоянии минералов они фигурируют как твердые камни, камни гробниц и магниты. Светлячки – это факелоносцы, которые, спускаясь постепенно вниз, приняли эту форму. Пес был в прежнем состоянии турком из племени Казельбаш[17 - Это турецкое слово означает «красная голова» и применяется турками к персам, которые со времен Исмаила Сефи, основателя нынешней династии Персии, носят красный тюрбан с двенадцатью складками вокруг него в честь двенадцати имамов.], и его кривой меч стал его хвостом, он выдает свое турецкое происхождение, убегая вперед по призыву хач, что по-турецки означает «вперед». Эти сектанты далее говорят, что железо, которым был убит пророк или святой, становится безупречным.
«Святые, когда они хотят отправиться в вечное царство,
Желают от лезвия твоего клинка такбира[18 - Это заключается в восклицании «Бог – величайший».], «возвеличивающего восклицания», смерти».
Они также считают, что имам Хусейн от рождения к рождению произошел от Моисея, а Язид (его убийца) произошел от фараона. Моисей в свое время утопил фараона в водах Нила и одержал над ним победу; но в последнем рождении Моисей стал Хусейном, а фараон – Язидом, и последний не дал Хусейну воды Ферата, Евфрата, но водой от острой стали лишил его тело жизни.
Эти люди также утверждают, что, какие бы минералы, растения и животные ни были черными, прежде они были чернолицыми людьми, а все, что белое, было людьми с белой кожей.
Все эти сектанты почитают Солнце и заявляют, что оно и есть Кибла; и дверь Каабы, обращенная к Солнцу, указывает на то, что Солнце является истинной Киблой; у них есть молитва, которую они поют, повернув лицо к Солнцу.
Они утверждают, что когда наступит период Аджем, люди направят свой путь к Богу, и они почитают этих людей и считают человеческую природу божественной. Их приветствие: алла, алла. Когда период Аджема завершится, люди останутся, и они думают, что люди, которых мы почитаем, были выше по рангу, чем те, которые существуют сейчас; по этой причине последние продолжают создавать идолов, подобных людям, и поклоняться им. Поклонение идолам будет преобладать до тех пор, пока не вернется период Аджем, и это будет его продолжением.
Махмуд назвал себя вахедом и объявил себя обещанным Махди, чье появление было предсказано пророком; он сказал, что религия Мухаммеда закончилась, и что теперь истинная вера – это вера Махмуда, как было сказано:
«Время пришло; свершение сказанного – Махмуд;
Какие бы упреки ни бросал араб Аджему, с этим покончено».
Его ученики рассеяны по четырем сторонам света, и по всей стране Иран проживает их великое множество, но они не осмеливаются заявить о себе, потому что царь, ныне обитатель Неба, шах Абас, сын шаха Ходабенды Сефеви, казнил многих из них. Махмудиане считают, что шах Абас, встретив Тараба и Камала, которые были совершенными вахидами, и, получив от них сведения, хотел представить их как свои собственные, и по этой причине он убил их обоих. Они добавляют, что, хотя у него были большие притязания, но он так и не достиг совершенства, потому что из-за мирской жизни и хвастовства он разрушал совершенное. Автор этой работы услышал от амина: «Шах Абас был совершенным амином и убивал всех, кого не находил разбирающимся в этой вере. Он принял меня в свое общество, и пожелал, чтобы я остался в Исфахане; когда я не согласился на это, он оплатил расходы на мое путешествие в Индию». Говорят, что в это время шах Абас пришел пешком, чтобы посетить место мученичества Хусейна, то есть Керхалу, где он сказал Тарабу: «Я чувствую боль после своего пути пешком». Тараб ответил: «Это из-за непоследовательности твоего природного разума; ведь если имам, ради которого ты совершил путешествие, присоединился к Богу, то зачем ты ищешь место его мученичества, а если он не присоединился к Богу, то чего ты ждешь от него? Найди себе живого имама». Шах спросил: «Кто такой живой имам?». Святой ответил: «Я». Царь сказал: «Хорошо, я выпущу в тебя ядро из пушки, если это не возымеет действия, я последую за тобой». Тараб ответил следующее: «Твой имам, Риза, умер от виноградного зерна; как же я устою против пушечного ядра?». В конце концов, шах выстрелил и убил его. Поскольку Камал исповедовал вероучение Тараба, царь ассоциировал его с последним[19 - Шах Аббас I уже упоминался в примечании (т. II. с. 146); согласно «Истории Персии» сэра Джона Малькольма, продолжительность его правления составляет сорок три года, его возраст – семьдесят лет, дата смерти – 1628 г. н. э.; несколько иначе, чем у д’Эрбело, который указыает, чтол срок его правления – сорок пять лет, возраст – шестьдесят три года, дата смерти – 1629 г. н. э. Аббас I, называемый Великим из-за построенных им великолепных зданий и искусно проводимой внутренней политики, был очень привязан к религии Али, которая всегда, вплоть до наших дней, доминировала в Персии. Завладение Багдадом, Нуджефом, Кербелой, Касмином и Самерой, где покоятся останки Али и его потомков, было более приятно персам, чем все другие его завоевания; облаченный в мантию святых Арбели, то есть Сефи и Хайдара, предков нынешних персидских царей, Аббас был почти боготворим своими подданными. Это делает весьма вероятным вышеприведенный рассказ о его религиозном рвении. Следует помнить, что этот шах отправил сэра Джорджа Ширли своим послом в Англию, а король Яков I отправил сэра Дродмора Коттона с посольством в Персию в 1626 году.].
Рассказывают, что один из иманов пришел к Хусейн-хану из Шама и, обратив его в свою веру, он услышал от него следующее: однажды, когда во время Махерама читали историю мученичества Хусейна, и он (Хусейн-хан) тоже плакал, шах Абас сказал: «Ты почему плачешь, как будто это шамлу (то есть, уроженцы Шама) совершили это?» Ответ был: «Мы плачем не из-за Хусейна, а потому, что среди нас тоже были убиты прекрасные юноши».
«Теми же глазами, которыми вы смотрите на нас,
Мы смотрим на вас».
Дунии, особая секта, называемая так на языке иманов, невысокого мнения о Хусейне. Из-за своей злобности они не добились никакого прогресса в религии Махмуда. Азизи, один из мусульман Шираза, сказал автору этой книги в Лахоре: «Однажды я поносил Махмуда, а ночью я увидел его во сне; он подошел ко мне со сверкающим, как молния лицом и сказал: «Ты читал мои сочинения?» Я ответил: «Да». Он добавил: «Почему ты так оскорбительно отзываешься обо мне? Если ты будешь упорствовать в этом, я накажу тебя».
Вахиды сообщают, что хаджа Хафиз из Шираза также исповедовал эту веру. Когда Махмуд долгое время жил на берегу реки Рудареш, хаджа сказал:
«О зефир! Когда ты перейдешь границу Рудареш,
Запечатлей поцелуй на земле берега этой реки и наполни воздух мускусом».
Человек по имени Фахер ад-Дин, принадлежавший к этой секте, сообщил, что, согласно сообщению дуниев, Махмуд бросился в воду[20 - Именно такой способ смерти избрал Муканна в 563 году хиджры (776 г. н. э.). Этот мятежный пророк (см. примечание 1, с. 3), запертый в горной крепости войсками халифа Махди, не надеясь на спасение, отравил гарнизон и свою семью, а затем погрузился в сосуд, наполненный aqua fortis, который поглотил все его тело, кроме волос; он надеялся, что после его исчезновения его вознесут на Небеса. Одна из его наложниц, которая, скрываясь, избежала гибели и все видела, рассказала о случившемся, но многие из его последователей продолжали верить в его божественность и будущее повторное появление. Здесь я отмечу, что уничтожение человеческих тел с помощью жидкости – древняя практика, о которой упоминается в «Десатире» (англ. перевод, с. 29), она объясняет тот факт, что в Азии было найдено так много погребальных урн без пепла в них.], но этот слух ложный и появился из-за злобы. Большое количество ученых и благочестивых людей, которые были современниками основателя этой секты или жили вскоре после него, последовали за ним и исповедовали его учение.

Глава IX. О религии рошаниан: в трех разделах

I. О появлении Мияна Баязида и некоторых его высказываниях
В «Халнаме», подлинном произведении, вышедшем из-под пера Баязида, говорится, что повелитель Миян Баязид Ансари был сыном шейха Абд-уллы, который в седьмом поколении происходил от шейха Сирадж-ад-Дина Ансари, и что в последние годы владычества афганцев он родился в городе Джаландхар в Пенджабе[21 - Ансари означает «защитники, покровители», и это слово особенно применимо к жителям Медины, которые помогали Мухаммеду, когда он был вынужден бежать из Мекки. Д’Эрбело упоминает в качестве одного из наиболее известных носителей этого прозвища Абуль Аббаса Ахмеда ибн Абдаллаха, без указания даты его рождения или смерти, испанца, который написал комментарий к Moallakat, или стихам, вывешанным в храме Мекки; и другого, который писал о физиогномике; и третьего, который составил трактат о кофе. Последний, согласно Сильвестру де Саси (см. «Chrestom. Ar.», «Хрестоматия арабов», Т. I, с. 441), был из Медины, уроженцем Джеджиреха и писал в год хиджры 966 или 996 (1558 или 1587 г. н. э.). Семья и родные места вышеупомянутого ансари находились в Пенджабе, хотя его предки могли быть выходцами из Аравии.]. Через год после этого события благословенный владыка Захир-ад-Дин Бабур, падишах, одержав победу над афганцами, завоевал Индию. В истории Великих Моголов записано, что в год хиджры 932 (1525 г. н.э.)[22 - Это было в 1526 году (см. Т. II. с. 249).] благословенный падишах Бабур победил Ибрагима хана Афгана. В вышеупомянутом «Халнаме» можно найти, что мать Мияна Баязида звали Банин, и что отец Банин и дед Абд-уллы были братьями и жили в городе Джаландхар. Миян Баязид родился в этом месте. Отец Абд-уллы попросил Банин, дочь Мухаммеда Амина, выйти замуж за его сына Абд-уллу. Отец Баязида Абд-улла жил в Канигараме, который находится в Кохистане (холмистая страна) афганцев[23 - Район Канигарам находится в границах Кандагара.]. Когда завоевания Моголов начали расширяться, Банин также приехала с Баязидом в Канигарам. Абд-улла не любил Банин, поэтому он отверг ее; и Миян Баязид испытал много страданий из-за вражды другой жены Абд-уллы, ее сына Якуба, а также из-за беспечности своего отца.
У Мияна Баязида был обычай, что всякий раз, когда он отправлялся возделывать свое поле, он также заботился и о чужих полях и охранял их. С младенчества он чувствовал расположение к исследованию первопричины: «Небо и земля здесь, но где же Бог?» Когда хаджа Исмаил был благословлен во сне откровения, он посвятил себя аскетической практике благочестия, и многие люди, принимавшие участие в его упражнениях, извлекали из этого пользу. Баязид хотел стать его учеником, но Абд-улла запретил ему это, сказав: «Для меня позор, что ты должен быть учеником самого жалкого из наших родственников; иди к сыновьям шейха Баха-ад-Дина Закарии»[24 - Этот шейх родился в 1169 году н.э. в Кот-Кароре, городе в Мултане. Совершив путешествие и став знаменитым как святой, он вернулся в Мултан, где у него появилось большое количество учеников. Его потомки сохраняли славу своего предка до времен Баязида (см. «Mеmoire sur la Religion muselmane dans l’Inde» (франц., «Мемуары о религии мусульман в Индии») г-на Гарсена де Тасси, с. 98.)]. Баязид ответил: «Качества шейха не передаются по наследству». Наконец, Баязид был призван таинственным образом к святости и прошел через ступени: Шариат, «внешний закон», Хакикат, «истина», Марифат, «истинное знание», Курбат, «близость», Васалет, «союз», и Секунат, «пребывание в Боге». К нему присоединились многие люди, поэтому завистники были раздосадованы, и он пригласил к себе тех, кто не имел высокого происхождения. У последователей Баязида не было уважения к происхождению, а ценились только знание и добродетель.
«Рай принадлежит слугам Божьим, пусть они
Будут даже хабши, «неграми», а Ад – для развращенных,
Пусть они будут даже саидами из племени курейшитов».
Он увидел явленного Бога:

«Может быть, ты увидишь явленного Бога твоего».
И Баязиду было приказано сказать:

«Я видел тебя рядом с тобой; Я слышал о тебе от тебя».
Бог сказал ему далее:
«Позор этого мира легче, чем позор
Будущего мира; спеши к тому, что хорошо; иди медленно
К тому, что плохо».
И возвестил ему Господь Бог:

«Я установил в качестве обязанностей внешнее и внутреннее поклонение: внешнее поклонение – обязанность для приобретения знания, а внутреннее поклонение – вечный долг».
Баязид был озадачен: «Если я возношу молитвы, я идолопоклонник, а если я пренебрегаю ими, я неверный; ибо сказано:

«Возношение молитв есть идолопоклонство, а пренебрежение ими – неверность».
Затем пришло повеление: «Совершайте молитвы пророка»; он спросил: «Что это за молитвы?» Всемогущий Бог сказал: «Хвала Богу». Впоследствии он избрал эту молитву, как сказано:

«Поклонение тех, кто привержен единству Бога, перед людьми подобно поклонению верующих; но перед Богом оно связано с самим объектом поклонения».
Баязид посвятил себя тайным практикам благочестия, о которых пророк сказал:

«Лучшее памятование о Боге – это тайное памятование, а лучшая пища – та, которой достаточно».
И еще:

«Вспоминай Бога твоего утром и вечером; и не будь из числа нерадивых».
Друзья его видели в ночном сне, а сам он слышал голос, что Баязида следует называть Миян Рошан, и он получил вечную жизнь, по слову Божиему:

«Не говори о закланном на пути Господнем, что он мертв, но что он жив; не различайте глухого, немого и слепого, ибо они не могут ответить вам, т.к. глухи, когда слышат истину, немы, когда говорят истину, и слепы, когда видят истину».
Он освободился от многих таких людей; и часто на него снисходило божественное вдохновение. Теперь, согласно пророческому слову:

«Вдохновение – это свет, который нисходит в сердце и показывает истинную природу вещей, такую, какая они есть».
И Джабраил также снизошел к нему; мы читаем в Коране:

«Я ниспосылаю ангелов и духов, по своему усмотрению, на того, кому мне угодно из моих слуг».
Всемогущий Бог избрал и его в посланники и даровал ему дар пророчества:

«Я не посылал никого до тебя, кроме тех людей, которые получили откровение».
Миян Рошан, то есть Баязид, был чрезвычайно праведным в своем поведении, как сказано:

«Когда Бог желает блага одному из Своих творений, Он дает ему увещевателя в его духе и ограничителя в его сердце, так что он по собственной воле вразумляет и сдерживает себя».
Миян Рошан, то есть Баязид, спросил ученого: «Что говорит исповедание веры?» Ответ был таким: «Мы свидетельствуем, что нет бога, кроме Аллаха», то есть мы свидетельствуем, что нет бога, достойного поклонения, кроме Всемогущего Бога“. Миян Баязид сказал: „Если кто-то не знаком с Господом Всемогущим и говорит: «Я знаком с ним», он лжец; как сказано:

«Кто не видит Бога, тот не знает Бога».
Маулана Закария сказал Мияну Баязиду: «Ты говоришь, что знаешь сердце, и провозглашаешь себя мастером открывать сердца; расскажи мне о моем сердце, и, если это окажется правдой, тогда я доверюсь тебе». Миян Рошан Баязид ответил: «Я мастер открывать сердца, но в тебе нет сердца, если бы у тебя было сердце, я бы рассказал тебе о нем». Тогда Маулана Закария заявил (тем, кто был рядом с ним): «Сначала убейте меня; если в моем теле будет сердце, то предайте Баязида смерти, а если нет, то пусть он будет в безопасности». Миян Баязид ответил: «Сердце, о котором ты говоришь, можно увидеть, если убить теленка, козленка или собаку, но этот комок плоти – не сердце. Арабский пророк говорит:

«Сердце правоверных выше Девятого или Эмпирейского Неба, и шире Девятого Неба (престола Божьего)».
«И еще:

«Сердца свидетельствуют о сердцах».
Маулана Закария сказал ему: «Ты мнишь себя мастером открывать гробницы; пойдем вместе на место погребения, чтобы мертвые могли побеседовать с тобой». Миян Баязид ответил: «Если бы ты прислушивался к голосу мертвых, я бы не назвал тебя неверным». Автор этой работы заметил Мияну, который придерживался рошанианского убеждения: «Если бы вместо этих слов господин Миян сказал: „Когда я слышу твой голос, это голос мертвого, и он исходит из могилы телесных членов“ было бы лучше». Довольный этим замечанием, Миян написал на полях «Халнаме», что это также речь повелителя Мияна. Мобед пишет:
«Между нашими друзьями мы увидели их, и мы дали
Ищущим дорогу след без следа».
Тогда ученый спросил Мияна Баязида: «Благодаря какому твоему слову или поступку люди могут поверить в тебя?» Миян Рошан Баязид ответил: «Пусть найдется один из вас, самый лучший и способный, который занимается наукой и практикует благочестие, пусть он присоединится ко мне и, согласно моему указанию, совершает обряды поклонения и благочестия; если он обнаружит преимущество, тогда верьте мне».
Некий человек по имени Малик Мирза сказал: «О Баязид, остерегайся высокомерных речей и не называй людей достойными порицания; кто хочет, пусть следует твоим путем, но если кому-то он не нравится, пусть держится подальше от него». Миян Рошан Баязид ответил: «Я предложу сравнение: если в доме, который имеет только одну дверь, уснуло большое количество людей, вспыхнул пожар, и случайно один человек проснулся, должен ли он разбудить остальных или нет?» Его противники сказали: «О Баязид, поскольку Всемогущий Бог поручил тебе свои повеления, объяви: „Джабраил спустился ко мне, и я Махди“, но не называй людей неверными и достойными порицания».
Миян Рошан Баязид не считал правильным есть мясо животного, убитого человеком, которого он не знал, и который не придерживался правила единства Бога. Баязид знал, что:

«Мирской мудрец перед людьми жив, а перед Богом мертв; его форма подобна форме человека, но его качества подобны качествам животных; в то время как человек, знающий Бога, жив для Бога, его образ подобен образу человека, а его качества подобны качествам милосердного Бога».
Баязид сказал своему отцу Абд-улле: «Арабский пророк провозгласил: «Шариат, «Закон», подобен ночи, Тарикат, «религиозное правило», как звезды, Хакикат, «истина», как Луна и Марифат, «истинное знание», как Солнце; и нет ничего выше Солнца».
Миян Баязид Рошан сказал: «Суть закона основывается на пяти основных принципах мусульман[25 - К ним относятся: 1. Исповедание веры; 2. Предписанные молитвы; 3. Религиозный пост; 4. Хадж, «паломничество»; 5. Закят, «установленная милостыня».].
Произнесение слов веры и вхождение в истинность слов веры – это действия закона. Тасбих, «четки», тахлил, «хвала Богу», постоянное словесное упоминание атрибутов Бога, защита сердца от искушения – это дела Тариката, «религиозного правила».
Соблюдать пост месяца Рамазан и воздерживаться от еды, питья и половых сношений – это дела Шариата, «закона». Поститься сверх требований долга, не набивать живот, а приучать его к скудному питанию и удерживать тело от того, что плохо, – это дело Тариката.
Закят, «установленная милостыня», и раздача десятины – это дела Шариата; но раздача еды и одежды факирам и постящимся, а также помощь страждущим является делом Тариката.
Совершить обход вокруг дома друга Божия[26 - Авраам, предполагаемый строитель Каабы.] и быть свободным от нечестия, преступления и войны является делом Шариата; но совершить обход дома друга Божия сердцем[27 - Мы находим в пятой проповеди Саади: «Тот, кто идет в Каабу пешком, обходит Каабу вокруг; но тот, кто совершает паломничество в Каабу в своем сердце, окружен Каабой» («Труды литературного общества Бомбея», Т. I. с. 151).] для борьбы с телесными склонностями и почитать ангелов – дело Тариката.
Постоянно размышлять о Всемогущем Боге, доверять полученным наставлениям, сбрасывать с сердца внешнюю пелену и фиксировать взгляд на совершенстве небесного объекта нашей привязанности – это дело Хакиката, «истины».
Видеть естество Божие оком сердца, видеть Его лицом к лицу в каждом чертоге и со всех сторон светом разума, не причинять вреда созданиям Всеправедного – это дело Марифата, «истинного знания».
Познать Справедливого, воспринять и постигнуть звук тасбиха, «четок», – это дела Курбата, «близости к Богу».
Избрать самоотречение, совершать все дела в духе Всепитателя, практиковать отречение от всего лишнего и нести в себе доказательство истинного смысла божественного единения – это Васалет, «единение с Богом».
Уничижить себя перед абсолютным Божеством и в Боге стать вечным и абсолютным, стать единым с единством и остерегаться зла – это дела Таухид, «слияния с Богом»[28 - Мы видим здесь фундаментальные идеи того мистицизма, который был сформирован в особую систему суфиями, о которых далее.].
Стать узником и резидентом, принять на себя атрибуты Бога в абсолютной форме, отделиться от своих собственных атрибутов – это дело Сакунат, «пребывания в Боге», и нет более высокого положения, чем Cакунат.
Термины Курбат, Васалет, Вахед и Сакунат характерны для стиля повелителя Мияна Рошана Баязида, который ставит их выше, чем Шариат, Терикат и Марифат.
В те времена существовал обычай, когда друзья расставались и встречались вновь, при встрече они первым делом расспрашивали друг друга о здоровье, богатстве и детях. Но друзья Мияна Рошана Баязида сначала расспрашивали друг друга о вере, религиозных мыслях, усердии, любви и знании Всевышнего, а затем о здоровье и благополучии. Когда они расспрашивали о каком-либо другом человеке, то делали это следующим образом: «Как он относится религии и вере? Пользуется ли он расположением друзей Божьих?» И этому они радовались. Слова пророка гласят:
«Воистину, Бог не обращает внимания ни на ваш внешний вид, ни на ваше богатство,
Но Он обращает внимание на ваши сердца и на ваши поступки».
Миян Баязид в ранние годы своей жизни придерживался пяти основных принципов мусульманской веры, таких как исповедание веры, пятикратная молитва каждый день и соблюдение поста; и так как он не был владельцем достаточного состояния, ему было не нужно давать указанную милостыню. Он желал совершить паломничество, но был тогда слишком молод для этого, поэтому оно было отложено до тех пор, пока он не постигнет истину своей религии. Слова Всемогущего Бога таковы:

«Воистину, Я нахожусь близко к людям, ближе, чем их собственные шеи; нет разделения между Мной и людьми, и Я един с людьми, но люди не знают этого; и человек может получить знания обо Мне посредством усердного чтения священной книги, а не путем долгого хождения с помощью ног; и он может обрести знание обо мне пламенным размышлением, и, повинуясь, человек становится совершенным».
Это так далеко от «Халнаме» Мияна Баязида.

II. Некоторые сведения о его деяниях
Баязид считал себя пророком и призывал людей к религиозной аскезе; он предписывал им возносить молитвы, но не указывал им определенного места, куда они должны были во время молитвы повернуться, как сказано в священном тексте:

«Куда бы ты ни повернулся, ты повернешься к Богу».
Он сказал, что религиозное омовение в воде не обязательно, ибо, как только ветер дует на нас, тело очищается, поскольку четыре элемента одинаково чисты. Он сказал: «Тот, кто не знает себя и Бога, не человек, а если он причиняет вред, его можно считать имеющим природу волка, тигра, змеи или скорпиона. Арабский пророк сказал:

«Убейте вредоносное существо до того, как оно причинит вред».
Если такой человек ведет себя благопристойно и молится, то у него характер быка или овцы, и убить его дозволено. По этой причине он приказал убивать своих самодовольных противников, поскольку на них следовало смотреть как на диких зверей, как сказано в Коране:

«Они подобны грубым животным, даже хуже их».
Он сказал: «Тот, кто не знает себя и не имеет понятия о вечной жизни и вечном бытии, мертв, и имущество мертвеца, наследники которого также мертвы, переходит к живым. В связи с этим он приказал убивать и невежественных. Когда он находил индуса, знающего себя, он ценил его выше, чем мусульманина. Некоторое время он и его сыновья занимались грабежом на большой дороге. Пятую часть богатств, которые он отбирал у мусульман и других, он складывал в хранилище и, когда оно требовалось, он раздавал его наиболее достойным людям. Он и его сыновья удерживали себя от прелюбодеяния, распутства и неблаговидных поступков, а также от расхищения имущества унитариев и от применения насилия к тем, кто видел только одного Бога.
Он написал большое количество произведений на арабском, персидском языках, хинди и афгани[29 - Считается, что Баязид Ансари был первым автором, написавшим на пушту, или афганском языке.]. Книга «Maksud al Mumenin», «Максуд аль-Муменин», «Желание правоверных», написана на арабском языке. Говорят, что Всеправедный Бог беседовал с ним без вмешательства Джабраила[30 - Вy myanjy jbryl, в переводе доктора Лейдена мы находим, по-видимому, по ошибке: «Всевышний обратился к нему через Миянджи Джабраила», и примечание, относящееся к этому отрывку, к нему не относится.]. Он также написал книгу, озаглавленную «Khair-al-bian», «Хайр-аль-биан», «Благая весть», или Евангелие, на четырех языках: на арабском, персидском, хинди и на пушту, то есть на афганском языке; один и тот же смысл был передан на четырех языках. Это обращение от Справедливого Всемогущего Бога к повелителю Баязиду, и они считают, что это произведение от божественного вдохновения. Он также является автором книги «Halnameh», «Халнаме», в которой он рассказал о себе.
Самое поразительное в нем то, что он был неграмотным человеком, но при этом толковал Коран и произносил речи, полные истины, так что ученые люди дивились этому.
Рассказывают, что Баязид получил божественное повеление уничтожить тех, кто не знает Бога. Трижды повелевал ему Всеправедный Бог, и он не возлагал руки своей на меч; но, когда это повеление еще раз повторилось, не в силах сопротивляться, он облачился в кольчугу для войны с неверными.
Баязид был современником повелителя Мирзы Мухаммеда хакима, сына повелителя Хумаюна, падишаха. Автор этой книги слышал от Мирзы-шаха Мухаммеда по прозвищу Газни-хан следующий рассказ: «Это было в 949 году хиджры (1542—1543 гг. по Р.Х.). Миян Рошан набрался сил и основал свою секту. Мой отец, шах Байкан Аргун по прозвищу Хан-Дуран, сказал, что он видел Мияна Баязида до того, как тот поднял восстание, когда его привели ко двору Мирзы Мухаммеда хакима, и ученые были сбиты с толку в споре с ним, поэтому они позволили ему удалиться на справедливых условиях»[31 - Баязид, заручившись поддержкой нескольких племен афганцев, обосновался в Хаштанагаре, «восьми городах», в центре Похтанги, Афганистана, возможно, страны древних аспаганов, упоминаемой Плинием, и поселился в Каледере, в районе Омазея, где основал город. Отсюда под именем Пир Рошан, «повелитель света», он писал, чтобы увеличить число своих последователей. Когда он стал опасным для власти Моголов, Махсен хан гази, доблестный военачальник, внезапно ворвавшись в Хаштанагар, захватил Баязида и увез его в Кабул, где он, хотя и подвергался сначала оскорблениям, был освобожден благодаря заступничеству некоторых влиятельных лиц, благосклонно настроенных к нему. Затем он удалился в горы Тоти, далее – в горы Тираха, возможно, в район древнего Тиррея, упоминаемого Аррианом. Вскоре его силы настолько возросли, что он осмелился объявить о своем проекте свержения власти императора Акбара. Он спустился на равнины Нингархара, разграбил и сжег местность, но был настигнут Махсан-ханом, и его армия была разбита; сам он спасся с большим трудом и вскоре умер из-за усталости во время бегства. Он был похоронен в Хаштанагаре (см. о секте Рошани и ее основателе «As. Res.», «Азиатские исследования», Т. XI. с. 387 и далее Дж. Лейдена, доктора медицины).]. В начале 994 года хиджры (1585—6 гг. н.э.) весть о смерти повелителя Мирзы Мухаммеда хакима дошла из Кабула до ушей Господа, пребывающего на Девятом Небе. Гробница Баязида находится в Бхатакпуре, в холмистой местности афганцев.

III. Рассказ о его сыновьях
Омар шейх Камал-ад-Дин, Нур-ад-Дин и Джелал-ад-Дин были сыновьями Баязида[32 - Согласно Ахуну Дервазу (о котором ниже) у Баязида было пять сыновей. Хайр ад-Дина помещают между последними, упомянутыми выше.], и у него была дочь Камаль-хатун. После повелителя Мияна Джелал-ад-Дин унаследовал власть своего отца и приобрел очень большую силу; он никогда не отступал от заповедей повелителя Мияна, он был справедлив, верен правилам и полон энергии и деятельности. В год хиджры 989 (1581—1582 гг. н. э.), когда знамена величия владыки (теперь обитателя Девятого Неба), то есть Акбара, падишаха, вернулись из Кабула в резиденцию правительства (Дели), он (Джелал-ад-Дин) прибыл к нему, но через несколько дней обратился в бегство. В год хиджры 1000 (1591—1592 гг. н.э.) Джафар Баиг Казвини Бахши, удостоенный титула Исфахани, был назначен для поражения Джелал-ад-Дина, рошанианина, которого благословенный Джелал-ад-Дин Мухаммед Акбар называл Джелала, и в том же году военачальники царя взяли в плен всю семью Джелал-ад-Дина с помощью человека по имени Вахдит Али и привезли к подножию престола, месту наместника Бога. В год хиджры 1007 (1598—9 н.э.), во времена правления повелителя, ныне обитающего на Небесах, Джелал-ад-Дина Акбара, падишаха, Миян Джелал-ад-Дин захватил Газни и жестоко разорил эту местность, но не смог удержаться в статусе правителя. Между тем, при наступлении хазар[33 - Джелал-ад-Дин, хотя его поддерживали многие, был решительно против некоторых афганских племен; другие смешанные племена так и не приняли вероучение Рошани. Среди последних были хазары, отличные от афганцев и моголов; предполагается, что их первоначальное местонахождение было между Гератом и Балхом; но они владели значительной частью зеиель между Газни и Кандагаром, в одном направлении, и между Майданом и Балхом, в другом. В уже цитированной книге Г. Т. Коулбрука («As. Res.», «Азиатские исследования», Т. VII. с. 343) мы находим: «Хазары Кабула – это неисчимлимое племя, которое проживает в Кабуле, Газни и Кандагаре. Многие из них – шииты, приверженцы святой семьи. В настоящее время среди вождей шиитов есть Мирза Шадман, которым правоверные очень довольны, и на вторжения которого горько жалуются хареджи Кабула и Газни».] и афганцев на Мияна произошел великий конфликт, в котором Миян Джелал-ад-Дин был ранен рукой Шадмана Хазара и бежал в горы Рабата, где Мерад Байх и некоторые из последователей Шарифа хана Атчи напали на него и положили конец его делам.
После него на трон власти взошел Миян Ахдад, сын Омара шейха, сына Баязида, который известен как выдающаяся личность под именем Ахдад. Он был справедлив и твердо придерживался правил своего августейшего предшественника; он никогда не стремился к накоплению богатств, но воздавал каждому должное за его труды; пятую часть богатств, собранных в войнах с неверными, он положил в общественное хранилище, и она служила для вознаграждения доблестных воинов. В год хиджры 1035 (1625—1626 гг. по Р.Х.), под властью повелителя, ныне обитателя Небес, Нур-ад-Дина Джахангира, падишаха, он был поставлен в тяжелое положение Ахсан-уллой, по прозвищу Зафер-хан, сыном хаджи Абу-л-Хасана Тебризи, и военачальниками падишаха и, осажденный в крепости Навагер, он был поражен мушкетным выстрелом во время атаки на крепость и достиг конца срока своей жизни. Рассказывают, что за день до своей смерти, которую эти сектанты называют «днем единения», Миян Ахдад открыл книгу «Khair al Bian», «Хаир аль Биан», и, почитав ее, сказал своим друзьям: «Завтра наступит день моего единения», и все случилось так, как он сказал. Автор этой книги видел благочестивого человека из Кабула, который рассказал: «В день смерти Ахдада я радовался и говорил о нем дурно; ночью я увидел во сне своего учителя, который запретил мне это делать, и сказал, что священный текст: „Провозгласи, что Бог един“, относится к Ахдаду». Его ученики называют его Ахдад, «единственный».
Рассказывают, что после «единения» Ахдада афганцы, взяв на руки Абд-уль-Хадера, сына Ахдада, ушли в горы; и армия падишаха, не ожидавшая, что овладеет крепостью, вошла в нее. Дочь Ахдада, не нашедшая возможности спастись, бродила по крепости; один из солдат попытался схватить ее; девушка, накинув покрывало на глаза, бросилась со стены крепости и встретила свою смерть; все были поражены этим поступком.
После Мияна Ахдада на престол религиозной власти взошел его сын Абд-уль-Хадер. Найдя благоприятный случай, он напал на Зафер-хана, который бежал с величайшей поспешностью; весь его багаж вместе с женщинами его тайных покоев попал в руки афганцев; но жена Зафер-хана, по имени Бузерг Ханам, одна была спасена от насилия, благодаря усилиям военачальников, таких как Наваб Саид-хан, сын Ахмеда Байг хана Тархана. Автор этой работы сам слышал, как Пери Султан, человек от природы энергичный и достойный, получивший титул Зу-л-Факар хана, сказал: «Когда по приказу Саид-хана я пошел, чтобы предложить Абд-уль-Хадеру подчиниться, я принес с собой много разнообразных яств и напитков, чтобы он мог соблазниться ими. Престарелый афганец, отведав сладостей, поднялся на ноги и сказал: «О, Абд-уль-Хадер, со времен твоих почтенных предков и до сего дня нога могола не достигала этого места; тот, кто сейчас пришел, намеревается обмануть тебя красными и желтыми одеждами и едой, приятной и сладкой, которой жаждут те, кто является рабами своего чрева, но которая отвратительна для дервишей. Поэтому лучше всего предать его смерти, чтобы этим примером отпугнуть других от прихода сюда». Но Абд-уль-Хадер и его мать Биби Алаи, дочь Мияна Джелал-ад-Дина, не согласились на это. В тот день, когда Абд-уль-Хадер посетил лагерь Саид-хана, его лошадь испугалась шума барабанов и рогов и бросилась в сторону; афганец заметил: «Конь исполняет приказ повелителя Мияна Рошана, а ты нет; будь уверен, что ты будешь страдать от болезни после этого разгула. Абд-уль-Хадер спросил: «Что повелел Миян?» Афганец ответил: «Держаться на расстоянии и остерегаться моголов». Когда Абд-уль-Хадер предстал перед двором повелителя Абул Мазафера Шахаб-ад-Дина Мухаммеда, Сахеб-и-Керана сани эмира аль-Муменина Шах-Джехана, падишаха, гази, «победоносного», он был возведен в высокий ранг. В год хиджры 1043 (1633—4 гг. н.э.) он дожил до последнего дня своей жизни и был похоронен в Пешаваре.
Мирза, сын Нур-ад-Дина, жил во времена правления повелителя эмира аль-Муменина Шах-Джехана и был убит в битве при Дулет-Абаде. Керимдад, сын Джелал-ад-Дина, был выдан племенем джелалиев Мухаммеду Якубу Кашмири, вакилу, «агенту» Саид-хана Терхана, и он был казнен в год хиджры 1048 (1638 г. н.э.) (Альхедад-хан, сын Джелал-ад-Дина, удостоенный титула Рашид-хан, был назначен командующим четырьмя тысячами воинов в Декане и закончил свой жизненный путь в 1058 году хиджры (1648—1648 гг. н.э.)[34 - В «As. Res.», «Азиатских исследованиях» (Т. XI. с. 363 – 418) мы находим перевод этой главы и воспоминания о секте Рошани покойного доктора Джона Лейдена, чья ранняя смерть на Яве навсегда останется большой потерей для восточной литературы. В время своих исследований языка и литературы афганцев, он познакомился с работой на афганском или пуштунском языке под названием «Makhan Afhgani», «Махан Афгани», представляющей собой сборник различных материалов по обрядовой и нравственной практике Ислама, составленной Ахуном (муллой) Дервазом, личностью, прославленной в Афганистане, главным образом, своей святостью и принадлежащей к племени таджиков. Это слово в целом означает «крестьянин или земледелец», но также применяется к тем, кто не является арабами, а моголами применяется к уроженцам Ирана, которые не принадлежат ни к арабскому, ни к могольскому роду, и вероятно, смешанного происхождения. Они расселились от гор Четар, в Кашгаре до Балха и Кандагара, и живут либо под властью собственных правителей, либо в подчинении и подданстве у афганцев, туркмен или узбекских татар, среди которых они живут. Таджики всегда проявляли себя враждебно по отношению к Рошани, и Ахун Дерваз в упомянутой работе опровергает и критикует догматы и мнения Баязида, которого он называет «повелителем тьмы». В приведенной Лейденом цитате из рассказа Дерваза мы видим, что доктрина рошаниан совпадала в нескольких пунктах с доктриной исмаилитов. Баязид, как и последние, установил восемь степеней совершенства, через которые должны были пройти его последователи, что привело к полному отказу от всякой позитивной религии и к безудержной разнузданности в верованиях и практиках. Рассказ автора «Дабистана» далек от того, чтобы вызвать настолько суровое осуждение как у Дерваза. Что касается истории жизни Баязида и его сына, то грабежи, опустошения и кровопролития, очевидно, практиковались ими, их описание есть в изложении обоих авторов. Мемуары Лейдена изобилуют любопытными и важными сведениями об афганских племенах, которым нынешние события в Западной Индии не могут не придать еще большего интереса. Некоторые предполагаемые последователи Баязида все еще встречаются в Пешаваре и Кабуле, наиболее многочисленны они среди диких племен юсефзеев.].

Глава Х. О религии илахиан

I. О появлении Халифета Всевышнего и некоторых чудесах, называемых Бурахан
Рассказ о владыке Халифете, «наместнике» Бога, автор этой книги услышал от хаджи Масауда, сына хаджи Махмуда, сына хаджи Миршеда аль-Хака, который был благочестивым хозяином в мирских делах. Этот рассказ следующий: «Мой почтенный отец сказал, что слышал от своих благородных предков, что явится повелитель религии и мира; но он не знал, пришло ли уже время этого повелителя или еще нет; между тем он видел его однажды ночью во сне; когда он пробудился ото сна, он отправился в страну, где родилась эта великая личность. В воскресенье месяца Раджеб (седьмой арабский месяц), в год хиджры 949 (1543 г. н.э.) родился повелитель Джелал-ад-Дин Акбар, августейший сын Хамаюна, падишаха, и достохвальной Бану Бегам». Автор этой работы также слышал, как в 1053 году хиджры (1643—4 гг. н.э.) в Лахоре от Мирзы шаха Мухаммеда по прозвищу Хазнин-хан, сына шаха Байх-хана, с другим именем хан Дуран, уроженца Аргуна, который, как говорят, спросил у наваба Азиз Кока, по прозвищу хан Аазем, какое замечание он должен сделать относительно слухов, ходящих о Господе, обитателе Девятого Неба, что он подобен Мессии? Он ответил: «То, что сказала мать, – истина»[35 - Автор не упоминает о каком-либо конкретном чуде, которого у нас были бы основания ожидать, согласно названию этого раздела.].

II. О споре исповедующих различные религии и вероисповедания в служении повелителю, Халифету Всевышнего, и о Бурахане Халифета Божьего
На службе у халифа состояли два ученых человека, один суннит, а другой шиит, и оба они добивались приема при дворе. Царь призвал их, и в его присутствии они попытались доказать истинность своих религий. Шиит сказал: «Очевидно, что сунниты лишены веры, потому что они не признают чистоту пророка и говорят, что Давид убил Урию». Суннит ответил: «Этот факт в равной степени упоминается и в Коране, и в Торе, Пятикнижии, прямо и косвенно». Присутствовавший иудей подтвердил: «Безусловно, это есть в Пятикнижии». На что шиит возразил: «Пятикнижие изменено». Иудей возразил: ««Мы можем с таким же успехом и с большим правом сказать, что ваша книга изменена, в то время как нет никаких оснований утверждать, что Пятикнижие изменено». Шииту нечего было ответить, и автор этой книги увидел в трактатах нескольких современных ученых, что они присвоили этот ответ себе. Шиит снова сказал: «Благочестивый Али был очень образованным и замечательным человеком, и никогда не осквернял себя ни вином, ни свининой, ни чем-либо, что употребляют неверные». На что суннит ответил: «У вас нечиста рука неверного, а все курейшиты пьют вино и едят свинину, так и пророк, который общался с ними, ел ту же пищу в доме своих родственников по отцовской линии, и также делал повелитель, благочестивый Али». У шиита не было подходящего ответа на это замечание, однако он продолжил: ««Малул» и «Нахель» рассказывают, что чистая Фатима[36 - По словам Мухаммеда, совершенства достигли не более четырех женщин, а именно: Асия, жена фараона, Мария, дочь Имрана (Благословенная Дева), Хадиджа, жена пророка, и Фатима, его дочь.] заявила: «Пальмовая роща Федак[37 - Федак, согласно Абульфеде (I. 133, 273), – это замок вблизи города Хайбар, и это место, изобилующее пальмами, в арабской провинции Хиджаз, в четырех днях пути от Мекки. Все это было подарено Мухаммеду правоверными как милостыня. После смерти пророка Фатима претендовала на это место как на наследство, но Абу Бекр отказал ей в этом, приведя вышеупомянутое высказывание пророка. Абульфеда, которому я следую, излагает это следующим образом: nahnu mu ashiru alanby {?} a lanwrth matr kna sidqata Слова lanwrth нет ни в «Дабистане», ни в издании Калькутты, ни в рукописи Ауда. Таким образом, Федак был отобран у рода Али и попал в руки Мервана, в семье которого он оставался до тех пор, пока Омар снова не объявил его принадлежащим милостыне и не передал его в пользование потомкам Али. Но Мамун, седьмой халиф из династии Аббасидов, который правил с 198 по 218 год хиджры (813 – 833 годы н.э.), официально передал его Мухаммеду, сыну Яхии, сыну Хасана, сыну Заида, сыну Али, сыну Хасана, сыну Али, сыну Абу Талиба (Абульфеда, II. с. 167).] – мое наследство, так как повелитель пророческого убежища передал ее мне в качестве тамлика (наследственного имущества) еще при своей жизни. Но пророк сказал:

«Мы, пророки, не оставляем нашим наследникам того, что было дано нам в дар или в качестве милостыни».
На основании этого садик (Абу Бекр) отклонил ее требование. Но даже если бы эта традиция была незыблема, как бы мог он отвергнуть притязания на тамлик, если бы эта традиция, по которой никогда не происходит отказа от такого наследства, была бы признана правильной?“ Суннит возразил против этого: „У прекрасной дамы не было свидетелей, которых закон мог бы принять; ведь свидетельство мужа, сына или внука недопустимо“. Шиит настаивал: „Садик был неправ. А сожжение двора[38 - Мухаммед едва успел умереть, как между мухаджиринами, «переселенцами из Мекки с пророком», и ансарами, «защитниками» (см. примечание, с. 27), возникло ожесточенное состязание о преемственности его власти: и те, и другие претендовали на это право. Абу Бекр был провозглашен и теми, и другими. Чтобы подавить сопротивление Али, который был законным конкурентом, Омар, посланный Абу Бекром, сжег ворота и собирался поджечь дом Али, от чего его едва удержали упреки Фатимы, дочери Мухаммеда и жены Али, которая с того момента и до самой смерти никогда не разговаривала ни с кем из врагов своего мужа. Пророк, согласно достоверным преданиям, сказал: «Кто обидит Фатиму, тот обидит меня, а кто обидит меня, тот обидит Бога».] во время смертной болезни пророка, а покаяние, которое было следствием этого, и тому подобное, что вы скажете об этом? Более того, Омар воспрепятствовал написанию последней воли пророком во время его смертельной болезни, имам Исмаил Бухари[39 - Мухаммед, сын Исмаила аль-Джисфи, называемый Бухари, из-за своего родного города в Мазиндеране, жил с 194 по 256 год хиджры (809 – 869 гг. н.э.). Он прославился, главным образом, трудом, составленным, как он сам говорит, у гробницы пророка в Медине из шестисот тысяч преданий и названным «Masnad es sahih», «Маснад ас-Сахих», «Искренний (справедливый) Маснад». «Маснад» означает сборник преданий, каждое из которых сопровождается именем человека, которым оно было передано.] сообщил со слов Абд-уллы, сына Аббаса, что во время смертельной болезни пророка его дом был заполнен его сподвижниками. Он сказал:

«Поспешите, позвольте мне записать это ради вас, чтобы после меня вы были защищены от ошибок и обмана».
«Но Омар сказал: «Пророк охвачен болезнью, и его разум затуманен; небесной книги и доказательств текста Корана достаточно для нас». Из-за чего накопившиеся противоречия и конфликтные дискуссии возросли до такой степени, что пророк сказал: «Оставьте меня»». Суннит подытожил: «Сам пророк заявил:

«Я такой же человек, как и вы, но я говорю по вдохновению»».
«В еде, одежде, отдыхе, скорби, здравии, болезни, при ранении, в жизни и смерти его состояние было состоянием человеческим; так, у достопочтенного было выбито несколько зубов[40 - Это произошло в битве при Оходе (так называется гора в получасе езды от Медины, на пути в Мекку). Мухаммед сражался с семьюстами воинами против более чем трех тысяч курейшитов из Мекки в третий год хиджры (624 год н.э.). Отба, сын Ваккаси и брат Сада, сражавшийся на стороне пророка, ударил его камнем так, что выбил четыре резца у него на нижней челюсти.]. И в последней своей болезни он сильно страдал, так что из-за сильной боли он мог бы сказать вещи, которые не были бы созвучны со здравым рассудком. По этой причине Омар запретил ему писать». Шиит заметил: «Когда пророк покинул земное одеяние, Омар обнажил свой меч и пригрозил убить любого, кто скажет, что пророк умер, потому что он все еще жив; такое заявление как можно согласовать с тем, что он воспрепятствовал записыванию последней воли пророка, как было сказано выше?» Суннит признал: «Человечество подвержено ошибкам». Шиит продолжал настаивать: «После раздора, когда Осман был назначен халифом, его родственники из рода Оммии стали притеснять его, и он вернул Хакима, сына Аса[41 - В Калькуттском издании и в рукописи из Ауда ошибочно: «Хаким, сын Мервана» вместо Aса, которого я заменил на Мервана, согласно Абульфеде (I. с. 271), Эльмацин («Hist. Sarac.», «История сарацинов», с. 38) говорит: «Хаким, сын Абул-Аша».], сын Оммии, в Медину, откуда пророк изгнал его, так что его называли «изгнанником пророка», хотя Садик (Абу Бекр) и Фарук (Омар) не призывали его. Кроме того, Осман изгнал Абазера из Медины; он также отдал свою дочь в жены Мервану, сыну Хакима, вместе с пятой частью добычи из Африки, которая составила сорок тысяч золотых динаров[42 - Абульфеда (I. с. 271) говорит о 500 000 золотых монет. Эльмацин (цит. работа, с. 39) говорит о пяти талантах из Африки, которые стоят 504 000 золотых монет.]. Кроме того, он предоставил безопасность Абд-улле, сыну Серджа[43 - Абульфеда (I. с. 261) упоминает Абд-уллу, сына Сада, сына Абу Саида, сына Абу Сарха, Америта, приемного брата Османа (там же, с. 154). Эльмацин (цит. работа, с. 39) называет его Абд-улла, сын Саида, сын Абу Джерха, который был автором откровений, и который, поскольку он отступил от Ислама, был бы предан смерти пророком после взятия Мекки в восьмой год хиджры (629 г. н.э.), если бы Осман не заступился за него.], хотя повелитель пророческого убежища приказал, чтобы была пролита его кровь, и он передал ему управление Египтом; он передал также Абд-улле, сыну Аамера, управление Басрой, где тот предавался всевозможным постыдным действиям. Среди умров его армии были Муавия, сын Абу Суфьяна, сборщика налогов Шама (Сирии), и Саид, сын Алааса, сборщика налогов Куфы. Впоследствии Абд-улла, сын Аамера, и Валид, сын Акбы Абд-уллы, сына Сада, сына Аби Серджа, пошли путем безнравственности и неправедности». У суннита не было подходящего ответа. Шиит продолжал: «Пророк послал трех друзей сражаться в место под названием Табук[44 - Это относится к походу, которуый Мухаммед предпринял на девятом году хиджры (630 г. н.э.) в направлении Табука, места, расположенного примерно на полпути между Мединой и Дамаском, за пределами Аравии; это было в разгар летней жары, во время великой засухи и дефицита воды; к тому же тогда только что созрели плоды, и люди предпочли бы остаться, чтобы собрать их. Но первой причиной недовольства стало взимание дани для покрытия расходов для похода. Абу Бекр, Омар, Осман, Али, Талха, Абдур Рахман внесли значительную сумму; другие отказались от своей денежной и личной помощи; троим из ансаров, друзьям, о которых говорилось выше (см. с. 27), было разрешено остаться. Али оставался в Медине в качестве наместника пророка, который двинулся с тридцатитысячной армией к границам Сирии, которые защищали равные силы греков. Он двадцать дней стоял лагерем близ Табука, а затем счел необходимым отступить.]; они начали спорить друг с другом, после чего пророк объявил: «Кто внесет раздор в войско или на службу, на том будет проклятие Божие». Суннит здесь впадает в заблуждение: «В то время, когда пророк уехал, не было целесообразно предпринимать задуманную экспедицию; среди них не было разногласий по поводу войны, а только дискуссия о снаряжении войск и приготовлениях, отсюда возникла задержка в этом деле, связанная с определением надлежащего порядка следования и других процедур». Шиит продолжил: «То, что сунниты приписывают Богу и пророку, не может быть приписано самому низкому человеку». Суннит спросил: «Что именно?» Шиит ответил: «Одна из этих вещей, изложенных в книге ваших преданий, заключается в том, что пророк, продемонстрировав перед Аишей танцы и развлечения, спросил ее: «Довольна ли ты?» Такого нельзя сказать ни о каком человеке без позора. Кроме того, есть действия, недостойные сподвижников пророка, такие как то, что Омар препятствовал выражению последней воли Мухаммедом и тому подобные, о которых они сами открыто заявляют в своей книге; и, тем не менее, они высоко ценят этих людей!» Здесь суннит заметил: «В том, что ты сначала рассказал о том, как пророк вел себя, нет ничего постыдного; что же касается того, что ты говоришь о дурных обычаях, то это всего лишь твое собственное порочное мнение. Отрицаешь ли ты, что пророк сказал:

«Я послан, чтобы установить обычаи и нравы».
Если какой-то факт не существовал или не произошел, зачем его нужно было записывать?“ Шиит воскликнул: „Это было выдумано и превратилось в ложь“. Сyннит возразил: „Значит, по твоему мнению, о, повелитель истины, Бухари и ему подобные, говорят ложь, и таким образом, они распространяют ложь! Почему же ты на основании их слов веришь, что Омар воспрепятствовал выражению последней воли пророка и в другие подобные вещи, которые, по твоему мнению, возлагают вину на сподвижников пророка? Поэтому, что бы из всего этого, по твоему мнению, ни казалось неподобающим, ты должен верить, что учитель истины Бухари и подобные ему говорили ложь, так разве перестанешь ты поносить сподвижников и друзей пророка; но если они говорили правду, то прими за правду и то, что они приписали достохвальному пророку, и правду, которую они сказали о добродетелях названных сподвижников. А что касается того, что ты отделил пророка от людей, то, как явствует из божественного текста, утверждение, что пророк не должен ни есть, ни пить, относится к вероучению неверных“. Теперь шиит разгорячился и сказал: „Разве недостаточно для тебя было возложить на пророка вину за то, что он слушал музыку и принимал участие в танце, и теперь ты пытаешься доказать чистоту двух шейхов (Абу Бекра и Омара) и Османа!“ Суннит продолжил спор: „Я уже говорил, что слушание музыки разумно, не порицаемо, и даже похвально, когда ее слушает и законодатель, и я заметил относительно обычаев и нравов, что ты почитаешь дурным то, что плохо понял. Так как ты отказываешься одобрять танцы, то что ты скажешь о запрещении женщине покидать супруга по воле пророка[45 - Если я не ошибаюсь, здесь упоминается Зейна (Зенобия), жена Зейда. Мухаммед, зайдя однажды в дом последнего, которого не было дома, застал Зейну в платье, позволявшем ему заметить ее красоту, настолько поразившую его, что он не смог удержаться от восклицания, выдававшего его восторг. Зейна не преминула сообщить об этом своему мужу. Тогда Зейд решил, что не может поступить иначе, как отдать свою жену через развод в распоряжение своего господина и благодетеля, чьим рабом он когда-то был и кем он был не только освобожден, но и принят как сын. По этой причине Мухаммед не мог по закону жениться на Зейне; но он добился для себя разрешения с небес в одном из стихов Корана (глава XXXIII, стих 36) и по истечении срока развода Зейны взял в жены объект своих желаний в конце пятого года хиджры (626 г. н. э.).]? Если ты считаешь предосудительным пример обычных действий, то о таком случае и говорить нечего. И точно так же, если бы оба шейха не были чисты, пророк не возвысил бы их лидеров посредством супружеского союза, и дочь повелителя Али и пророка никогда не была бы в доме великого Фарука (Омара) и обладателя двух огней (Османа). Открытие пути раздора не похвально, и если это не так, по твоему мнению, объясни мне вот это: поскольку владыка, лев Божий (Али), был осведомлен обо всех тайнах сердец, почему он вел войну с Муавией, который был мусульманином? И почему он стал причиной смерти стольких людей, ведь причинять смерть ни в коем случае нельзя[46 - Во время поединка между Али и Муавией армии обоих вождей в 37 год хиджры (657 г. н. э.) расположились лагерем напротив друг друга на равнине на берегу Евфрата, называемой греками Барбелиссос или Барабриссос, а арабами – Сафин; в девяноста схватках, которые произошли между ними за сто десять дней, на стороне Муавии пало сорок пять тысяч человек, а на стороне Али – двадцать пять тысяч человек. В ночь, предшествовавшую решающему бою, Али, как говорят, убил своей рукой четыреста врагов» (Абульфеда, Т. I. с. 305 – 313).]? Известно также и вами признано достоверным, что, когда однажды мусульманин продавал чеснок и лук на пути пророка, который сказал ему: «Если бы ты сел в углу, подальше от меня, это было бы хорошо». Этот человек извинился, и пророк пошел дальше. Вскоре после этого пришел Али и сказал этому человеку: «Пророк не любит запах лука и чеснока, поэтому уйди с его дороги». Человек ответил: «О, Али, пророк велел мне встать, а я не двинулся с места». Али сказал: «По приказу пророка ты не встал?» Он тут же выхватил меч и отсек мужчине голову. Такое действие осуждается законом, так как владыка пророческого убежища запретил убивать даже враждебно настроенных неверных, сказав:

«Не переусердствуй в пролитии крови, даже если ты победитель».
И по историческим источникам известно, что он порицал Ибрагима за то, что тот изгнал неверного. Нуширван[47 - См. Т. I. с. 103 – 104, примечание 1.], который не был увенчан диадемой правоверности, прославляется, потому что он восседал на троне справедливости, и одним из его наиболее одобряемых деяний было то, что он не тронул дом старухи, который был помехой, находясь в непосредственной близости от его дворца, и предпочел опустошить свои собственные поля; и владыка пророческого убежища, поскольку он появился на поле свидетельства во времена этого царя, возвысил его известность и славу такими словами:

«Я родился во времена справедливого царя»[48 - Мухаммед, согласно преданиям, родился на двадцатом году правления Нуширвана, который, поскольку этот царь начал править в 531 году н.э., пришелся бы на 551 год. Это не согласуется с датой смерти пророка в 632 году, в возрасте шестидесяти трех лет, относительно которой лучшие историки единодушны. По той же причине дата его рождения, указанная Сильвестром де Саси 20 апреля 571 года, не может соответствовать действительности. Согласно Вайси, Мухаммед родился на тридцать восьмом году правления Нуширвана, 1 апреля 569 года, это был понедельник, и именно в понедельник он родился и умер (см. «Gemaldesaal Mosl., Herrsher Iter Band», Seite 22, примечание).].
«Как может быть правильным полагать, что пророк, последний от века, может быть доволен убийством мусульманина, пророк, который не побеспокоит людей, которые, занятые своим ремеслом и занятием, стоят на его пути, пророк, который сказал:

«Тому, кто добровольно убивает верного, предстоит вечное наказание в Аду».
«По этому правилу не мог действовать тот, кто заявляет:

«Бог не даст душе больше страданий, чем она может вынести»».
Такой поступок не свойствен добродетельному человеку, однако об этом рассказывают (об Али) ваши ученые мужи, и точно так же ваши шутки и балагурство, указывающие на недостаток достоинства, унижают его». Шиит сказал: «Тем не менее, он, несомненно, был лучшим из всех сподвижников пророка». Суннит спросил: «В теории или на практике?» Шиит ответил: «И в теории, и на практике». Суннит продолжил: «Этого мы не знаем наверняка; в чем он практически превосходил повелителя правоверных Омара?» Шиит ответил: «Али молился всю ночь». Суннит возразил: «Согласно твоему собственному рассказу, повелитель Али каждую ночь хотел женщину, и его обычай (называемый матах)[49 - Mata ahu] состоял в том, чтобы приглашать одну женщину на короткое время; и так много он их приглашал, что он казался постоянным женихом[50 - «ut membrum ejus nunquam siccum esset» (лат., что его половой член никогда не должен быть сухим).]; как мог человек, поступающий таким образом, молиться всю ночь? Если только вы называете в вашей религии молитвой то, что мы называем по-другому». Шиит прервал его, сказав: «Вы лжецы от начала до конца. Абу Ханифа, ваш великий имам, был уроженцем Кабула и посвятил себя служению имаму Джафару Садику; в конце концов, он оставил его и открыто исповедовал веру своих отцов, которые были магами. Признаками принадлежности к магам было то, что он считал правильным молится три раза в день и отказывался от всякой избирательности в пище, а также не считал неверных нечистыми, говоря, что нечистота обитает внутри, если таковая имеется, и тому подобное».
Суннит заметил: «Ты сам согласен с тем, что Абу Ханифа был последователем имама Джафара, поэтому он, скорее всего, исповедовал то, что соответствовало вере имама Джафара. Мы не признаем, что ваш народ придерживается религии имама, мы скорее верим, что они маги; ибо когда ваши предки были завоеваны и покорены, они по необходимости присоединились к Исламу, но смешали правую веру с верой магов, как это явствует из богослужения, которое называется Nоu rоz t [Навруз] и является обычаем магов; которые также совершают молитву трижды в день. Они считают правильным поворачивать голову, когда молятся, налево, то есть отворачиваться от Киблы (Мекки); они утверждают, что пять молитв каждый день неуместны, так как они не в состоянии совершать их в точности; однако они считают обязательными молитвы в полдень, перед заходом Солнца и вечером, когда ложатся спать. Таким же образом они переняли у маздакиан матах, или временные брачные союзы»[51 - См. Т. I. с. 377.].
Все шииты основывают свою веру на двух правилах: первое – это «Беды» («Веды»); они были провозглашены с целью окружить нас силой и великолепием или способами счастья, блестящие перспективы которых не были реализованы. Говорили, что повелитель божественного величия диктовал «Веды». Второе правило – благочестие, благодаря которому люди освобождаются от всех природных склонностей. Такого убеждения придерживаются шииты; и когда их спрашивают о способе этого, они говорят, что посредством благочестия они познают нереальность внешних вещей.
«Веда» рассказывает о божественном и о том, что может показаться противоречащим божественному; она рассказывает о воле[52 - Aradt, арадет, «воля» (об этом слове см. пояснение далее); это одно из названий первого управляющего или вселенского разума на мистическом языке друзов (см. «Chrestom. Ar.», «Хрестоматия арабов», Т. II. с. 243). Эта секта принадлежит к исмаилитам, которые, по-видимому, многое позаимствовали из индийской философии.], которая у порочных людей может проявляться вопреки воле (верховного) Судьи. Кроме того, «Веда» рассказывает о практике, когда действие направлено на что-то одно, а после или во время его совершения оно направляется к чему-то другому.
Неверные, выступающие против пророка, утверждают, что он перенял верования Имру аль-Кайса[53 - Имру аль-Кайс, сын Худжра, царь арабов из племени Кенда (согласно д’Эрбело), из Асада, был (согласно Сейлу) одним из величайших поэтов доисламской эпохи и одним из семи поэтов, чьи сочинения были написаны на шелковой материи золотыми буквами и вывешаны в храме Мекки, и поэтому они назывались moallakat, «вывешанные». Его стихи, переведенные сэром У. Джонсом (том X. его «Трудов»), имеют любовный характер и не содержат ничего религиозного, что мог бы позаимствовать Мухаммед. Имру аль-Кайс был одним из противников пророка и писал сатиру и оскорбления в его адрес, на которые ответил Лабид, еще один поэт из семи поэтов, но выступавший на стороне Мухаммеда. Арабский пророк, безусловно, принял многие догматы и обычаи прежних времен и религий, так, он подтвердил святость храма в Мекке, который почитался задолго до него, также он взял из Иудаизма несколько законов, касающихся браков, разводов и т. д. и т. п.] и соединил их с Кораном, что также он часто использовал идеи других поэтов и даже нередко выделял место в вероучении тем обычаям язычников, которые ему нравились. В настоящее время об этом ведутся разнообразные дискуссии. Лучше всего будет обратить внимание на следующее замечание. Какая польза от сомнений шиитов? Они нападают в своих речах на наместников пророка; и когда одна сторона спора (сунниты) придерживает язык, пусть и другая сторона воздержится от спора.
Когда споры дошли до этой точки, халиф Божий распустил спорщиков.
Однажды назарянин пришел засвидетельствовать свое смиренное почтение халифу Божьему и предложил какому-либо из ученых мусульман поспорить с ним. Когда предложение было принято, назарянин начал: «Верите ли вы в Айсу (Иисуса)?» Мусульманин ответил: «Конечно; мы признаем его пророком Божьим; наш пророк свидетельствовал о божественной миссии Иисуса». Назарянин продолжил: «Этот пророк (Мессия) возвестил, что после Него появятся многие, кто будет претендовать на пророческое служение; однако «не следует верить им и следовать им, ибо они лжецы; но оставайтесь стойкими и твердыми в Моей вере, пока Я не приду снова». В Евангелии нет упоминания о вашем пророке». Мусульманин ответил: «Упоминание о нем было в Пятикнижии[54 - Поскольку арабы происходят от Исмаила, брата Исаака, они принимают на себя благословение, которое Бог в Книге Бытия (XVII, 20) изрек на него и его потомство; а в двенадцати принцах, которые, согласно тому же стиху, должны были произойти от него, они видят своих двенадцать имамов, Али и остальных (см. Т. II. с. 367). Они также считают, что пророком, который, как Бог возвестил Моисею в Пятикнижии (Второзаконие, XVIII, 18), произойдет от исмаилитов, был Мухаммед. Согласно Абу-л-Фараджу («Specimen historiae Arabum», «Образец истории арабов», 14, 17), мусульмане находят в отрывке Пятикнижия (Второзаконие, XXXIII, 2) указание на ниспослание Моисею Закона на горе Синай, Евангелия – Иисусу на горе Сеир, и Корана к Мухаммеду – на горе Фаран, близ Мекки. Далее, в Псалме L. ст. 2. они полагают, что в словах: «Manifestavit Deus e Sione coronam laudatam, actilan mahmudan», под словом actilan, «венец», следует понимать «царство», а под словом mahmudan, «прославленный», само имя Мухаммеда. Но в нашей Библии этот отрывок переведен так: «Из Сиона явился Бог в совершенной красоте». Они также находят отрывки, применимые к их пророку, в Ис. XXII, 6, 7, 9, XLII, 1, 7, 16, 17, и во всей главе LXIII, 1, 6 и т. д.; кроме того, в Авв. III, 3 и т. д. Кроме того, в городе Медина, населенном племенем покоренных евреев, ожидавших обещанного Мессию, Мухаммед представлял себя как единого для всех народов; и легковерные легко путали того, кого ожидали евреи, с начинающим арабским пророком.] и в Евангелии[55 - У мусульман есть Евангелие на арабском языке, приписываемое святому Варнаве, в которое, как говорят, они вставили имя своего пророка Мухаммеда (Ахмеда, Махмуда) через перевод греческого слова ??????????, periclytos, «известный, прославленный», которое они заменили на ??????????, paracl?tos, «утешитель, призываемый, защитник», которое встречается в Св. Евангелии от Иоанна, XIV, 26, XV, 26, XVI, 7, и этим словом там обозначается Иисус или Святой Дух (см. Коран Сейла, Prel. Disc., с. 98). Толкование слова periclytos могло также найти место в арабском переводе Библии, сделанном Варакой, двоюродным братом первой жены Мухаммеда. Как бы то ни было, мы читаем в гл. LXI, ст. 6 Корана: «И когда Иисус, сын Марии, сказал: «О, сыны Израилевы, истинно Я Посланник Божий, отправленный к вам, подтверждающий закон, который был дан до Меня, и благовествующий о Посланнике, который придет после Меня, и имя которому будет Ахмед».], но ваши руководители убрали его. Назарянин спросил: «Вы сохранили это правильное Евангелие?» Мусульманин заявил: «Мы этого не сделали». Тогда назарянин продолжил: «Поэтому очевидна ваша ложь; вы отрицаете Евангелие, ибо если бы это было не так, вы бы сохранили его, как мы, христиане, сохранили Пятикнижие, которое есть книга Моисея; но вы не сохранили ни Пятикнижие, ни Евангелие, и если бы в Евангелии упоминалось что-либо о вашем пророке, мы бы, без сомнения, согласно словам Иисуса, придерживались этого, потому что, согласно нашей вере, наше желание – повиноваться наставлениям Иисуса. И откуда нам знать, что ваш пророк истинный?» Мусульманин сказал: «По его чудесам, одно из которых – разделение Луны»[56 - Это чудо, возможно, не имеет никакого иного основания, кроме атмосферного явления двойной Луны, которое было замечено в Мекке за четыре или пять лет до хиджры. Некоторые приписывали это чудо Мухаммеду, т.к. неверные требовали от него знамения. Луна казалась расколотой надвое, одна часть ее исчезла, а другая осталась; утверждалось, что гора Хара находилась между двумя частями. Это чудо верующие относят к главе LIV Корана, озаглавленной «Луна», которая начинается такими словами: «Приблизился час, и Луна раскололась на части». Наиболее разумные толкователи понимают первое слово как судный час; другие считают, что прошедшее время используется в пророческом стиле для обозначения будущего, и что этот отрывок следует перевести так: «Луна расколется на части», ибо это, говорят они, должно произойти при воскресении (см. Коран Сейла, Т. II. с. 405). В следующем разделе, «об истолковании чуда пророка», эта тема рассматривается особо.]. Назарянин заметил по этому поводу: «Если бы произошло разделение Луны, жители мира должны были бы видеть это, и регистраторы необычайных явлений во всех странах, и историки всех народов описали бы его пером истины. Однако никто, кроме мусульман, не дает никаких сведений об этом». Присутствовал индус; назарянин спросил его: «В Кали-Югу, которая является четвертой вашей эпохой, была ли когда-либо разделена Луна?» И он обратился с тем же вопросом к присутствовавшим там персам и туркам; все ответили: «Мы не видели ничего подобного в наших исторических летописях». Мусульманин остался в замешательстве.
На другой день появился еврей; повелитель халиф Божий поставил назарянина напротив него для религиозного обсуждения. Еврей начал: «В Пятикнижии нет упоминания об Иисусе». Назарянин ответил: «Как нет? Разве Давид не говорит: „…пронзили руки мои и ноги мои. Можно было бы перечесть все кости мои“. Это предсказание страданий и распятия Иисуса». Иудей заметил по этому поводу: «Что бы ни сказал о себе Давид, и что бы ни возвестил Всеправедный своим языком, разве все это должно быть принято за предсказание об Иисусе?» Назарянин продолжил: «Но было предсказано зачатие от Девы, и этой Девой была Мария». Иудей возразил: «У нас не является доказанным девство Марии, так как, по вашим словам, до рождения Иисуса она была замужем за плотником Иосифом, и говорят, что Иисус был сыном плотника Иосифа». Назарянин признал: «Это правда; но, – добавил он, – Иосиф никогда не прикасался к Марии». Еврей возразил: «Как это доказано?» И этот вопрос иудей повторял при каждом выступлении назарянина, так что последний замолчал.
В зал вошел ученый философ, также там находились индусы и еще трое ученых, мусульманин, назарянин и иудей. Их позвали и поставили напротив ученого философа. Последний начал дискуссию следующим образом: «Божественная миссия ваших пророков не доказана по нескольким причинам. Во-первых, все, что говорит пророк, должно сообразоваться с разумом; во-вторых, он должен быть свободен от преступлений и не причинять вреда другим существам. Но Моисей, по мнению евреев, был воспитан фараоном, и все же он хитростью утопил его в водах Нила и не принял его раскаяния. То, что они говорят о том, что воды Нила открыли проход Моисею, является выдумкой. Он также не обратил внимания на покаяние Каруна (Корея)[57 - Согласно указанию в «Словаре» Ричардсона под редакцией Ф. Джонсона: «Карун – это тот же самый человек по имени Корах (Числа, гл. XVI), которого мусульмане считают двоюродным братом Моисея. Поэты и моралисты часто упоминают о нем не только как о человеке чрезвычайно красивом, но и как об обладателе огромного богатства, приобретенного им благодаря его знаниям в области химии и получению им философского камня, в то время как его скупость описывается как настолько поразительная, что его имя вошло в поговорку и применяется ко всем скрягам. Они добавляют, что именно из-за его отказа заплатить Моисею десятину из своего имущества для общественного пользования земля разверзлась и поглотила его».], но из-за жадности того до золота он повелел Земле поглотить его. Иисус разрешал убивать животных и жестоко с ними обращаться. А сам Мухаммед нападал на войска и караваны курейшитов; он проливал кровь, более того, своей собственной рукой убивал одушевленных существ. Кроме того, он перешел все границы в сексуальных связях и брал чужих жен, так что из-за его взгляда одна жена была разлучена со своим мужем[58 - См. с. 59, примечание 1, относительно Заида и Зейны.], и тому подобное печально известно о нем. Как же по таким порочным качествам мы узнаем пророка?» Все единодушно заявили: «По чудесам». Философ спросил: «Каковы чудеса ваших пророков?» Еврей ответил: «Ты, должно быть, слышал о жезле Моисея, который превратился в змею». Ученый немедленно взял свой пояс, подул на него, и он превратился в большую змею, которая с шипением повернулась к еврею; но философ простер руку и потянул ее назад, говоря: «Вот чудо Моисея!», в то время как еврей от страха едва сохранил жизнь в теле своем и не мог восстановить дыхание. Христианин сказал: «Мессия родился без отца». Ученый ответил на это: «Вы сами говорите, что Иосиф, плотник, взял в жены Марию, как же можно утверждать, что Иисус не был сыном Иосифа?». Назарянин замолчал. Магометанин взял слово и сказал: «Наш пророк произвел на свет Коран, разделил Луну и вознесся на Небо». Философ заметил на это: «Об этом говорится в вашей священной книге:

«И говорят они: „Ни за что мы не уверуем, пока ты не исторгнешь для нас из земли источник; или пока не будет у тебя пальмовой рощи и виноградника, в которых ты проложишь реки; или пока не обрушишь на нас небо кусками, как ты это утверждаешь; или не предстанешь перед нами вместе с Аллахом и ангелами; или пока у тебя не будет дома из драгоценностей; или пока ты не взойдешь на Небо. Но мы не поверим в твое восхождение, пока ты не спустишься с Писанием, которое мы станем читать“». Ответ таков: «Скажи, о, Мухаммед, чист Бог питающий, а я всего лишь человек-пророк»[59 - Коран, глава II, XVII. ст. 92 – 95. В «Дабистане» приводится арабский текст и его персидский перевод, которому я следовал в последний раз. Это согласуется, за исключением нескольких слов, с английской версией Сейла и с французской версией г-на Казимирского.].
Из всего этого справедливый судья может сделать вывод: тот, кто не смог создать источник текущей воды, как он смог показать чудеса, о которых рассказывают? Если у него не было силы разорвать небо на куски, то каким образом он смог разделить Луну? Если он не смог показать ангелов, как он смог увидеть Джабраила своими собственными глазами? И его спутники тоже не видели его в облике араба. Если он не смог в присутствии неверных отправиться на Небеса вместе со своим телом, как он совершил телесное вознесение (приписываемое ему в Коране)? Поскольку он не принес оттуда никакого письменного документа, то каким образом Коран спустился с Небес?»
Последователь Зардушта, стоявший в углу, прервал философа, сказав: «Утверждайте все это, но не отрицайте чудес в целом, ибо наш пророк тоже вознесся на Небо». Ученый ответил: «Вы признаете существование Йездана и Аримана, чтобы Йездана нельзя было назвать виновником зла; но вы также утверждаете, что Ариман произошел от злого помысла всеправедного Господа; поэтому он произошел от Бога, и зло произошло от Бога, Всесправедливого; следовательно, вы неправы в основном принципе, в самом корне вашей религии, и неправильной должна быть каждая ветвь, которая от нее исходит».
Тут в дискуссию вступил некий ученый брахман: «Ты отрицаешь пророческие миссии; но наши Аватары опираются на эти миссии». Ученый сказал: «Вы сначала признаете единого Бога, а потом говорите, что, спустившись из своего уединения, он принял великое тело; но Бог не облечен телом, принадлежащим случайности и осязаемой материи. Таким же образом вы приписываете жен своим богам. Вишну, который, по мнению одних, представляет второе лицо божественной триады, а, по мнению других, является верховным Богом, покинул свой пост и воплощался в разное время в образах рыбы, кабана, черепахи и человека. Когда он был в состоянии Рамы, его жена была похищена у него. Он был невежественен и приобрел некоторые знания, став учеником одного из мудрецов Индии, пока не освободился от своего тела; в образе Кришны он был пристрастен к похоти и обману, о чем вы сами рассказываете много историй. Вы утверждаете, что в этом воплощении было мало мудрости верховного Бога и много телесной материи Кришны, так вы заставляете человечество, которое, будучи способным к справедливости, превосходит все виды животных, поклоняться кабану или черепахе! И вы обожествляете форму мужского полового органа как Махадева, которого многие признают богом, а женский половой орган – как его жену! Похоже, вы не знаете, что иррациональное не может быть творцом рационального, что единое, не имеющее состава, несовместимо с разделением, и что множественность самосущего единого абсурдна. Наконец, поклонение низкому объекту не может принести благородному никакого совершенства». Этими доказательствами и аргументами он обосновал свои тезисы, а брахман остался в замешательстве.
После этого философ обратился к собравшимся: «Знайте наверняка, что совершенный пророк и ученый посланник, обладатель славы Акбар, владыка мудрости, предписывает нам признать, что самосущее Существо является мудрейшим учителем и наделяет творения абсолютной властью, чтобы разумные среди них могли понять его наставления. И так как разум делает очевидным, что у мира есть Творец, всемогущий и премудрый, который излил на поле событий среди слуг, подверженных превратностям, многочисленные и разнообразные блага, достойные похвалы и благодарности, поэтому, руководствуясь светом нашего разума, давайте исследуем тайны его творения и, в соответствии с нашими знаниями, вознесем хвалу его благам; и поскольку, благодаря познанию первозданного всемогущества, мы найдем направление на верный путь, мы, пропорционально нашей благодарности, будем приведены к награде того преизобильного блаженства; если же, отрицая единство и отрекаясь от благ Бога, мы погружаемся в чувство вины, разве мы не заслуживаем наказания? В таком случае, почему мы должны подчиняться всякому человеку, который принадлежит к человечеству, как и мы сами, и который подвержен гневу и похоти, жадности и страсти, любви к высокому положению и власти даже больше, чем мы сами? Если этот смертный призывает нас к знанию и благодарности, мы можем с помощью нашего собственного разума получить это, и если он настаивает на своих предписаниях с помощью того, что противоречит разуму, тогда его речь является доказательством обмана; ибо разум показывает, что у мира есть мудрый создатель, и что он, будучи мудрым, предписывает созданиям поклонение, которое для их разума не является злом; и все, что оказывается дурным, не предписывается создателем. Итак, вера содержит особенности, которые разум считает ложными или неправильными; таковы беседы с Богом, нисхождение бестелесных небесных существ в человеческом облике или в облике черепахи, вознесение на Небеса в материальном теле, паломничество к определенным зданиям для совершения поклонения, обход (вокруг Каабы), вход в нее, изнурение себя, бросание камней[60 - Основные церемонии, совершаемые паломниками в Мекке, были описаны в Т. II. с. 409, примечание 3. Бросание камней происходит в долине Мина, где верные бросают семь камней в три знака или столба, подражая Аврааму, который встретил дьявола в том месте, будучи потревожен им в своих молитвах и искушаемем к непослушанию. Когда он собирался принести в жертву своего сына, Бог повелел прогнать дьявола, бросая в него камни, хотя другие утверждают, что этот обряд так же стар, как Адам, который также обратил дьявола в бегство в том же месте и теми же средствами (Коран Сейла, с. 160).]; оправдание себя паломничеством в Мекку, целование черного камня. Если кто-то скажет, что без видимого посредника невозможно поклоняться всемогущему Творцу и что необходимо определить место для общения [с Богом], можно ответить, что тот, кто возносит хвалу и благодарность Богу, не нуждается в посреднике и в месте; а если место должно быть определено, то предпочтительнее для него был бы вид звезд над головой. Если возразят, что это не может быть свободно от отвратительного подозрения в язычестве, в то время как, конечно, было определено место, которое, в отличие от всех других мест, представляется им особым, то привязанность к нему правильна. Подобным образом, после вычисления размеров окружности, геометры и математики определяют место, которое, по отношению к объектам и точкам пространства, имеет какая-либо точка, как центр к окружности; тогда, без сомнения, каждая часть окружности будет иметь свое особое расположение по отношению к точке центра; конечно, в результате этого расположения, все места, определенные таким образом, становятся имеющими отношение к этому определенному месту, и среди других мест, будут достойны предпочтения». На это можно ответить: «Это мнение не согласуется с идеями многих выдающихся людей, ибо большое число людей придает местонахождению в определенном месте атрибут центра и отличает его как таковой; что видно из книг установлений Брахмы и других, а также из необходимости произносить там благословения. Это также не может быть свободно от подозрений в язычестве, потому что можно предположить, что Бог, Всесправедливый, представлен находящимся в здании, или является телом, поэтому люди называют это здание «домом Божьим». Если это так, или если Кааба находится в центре страны, то другие пророки могли выбрать другое место, например, святой дом (в Иерусалиме) и т. п., но это только заблуждение; так случилось, что сначала повелитель Мухаммед не возносил свои молитвы лицом к Каабе. Таким образом, поскольку отвратительное подозрение в язычестве основано на поклонении камню, земле и телам, то вода, огонь и планеты являются объектами, более достойными для поклонения; и если желателен центр, то пусть это будет Солнце посреди семи Небес. Подобным образом неприемлемы жертвоприношения животных и запрет на то, что может быть прилично в пищу людям, и допущение одним пророком как дозволенного того, что запрещено другим. Итак, если нехорошо есть свинину, почему это было разрешено Иисусом? Если свинина была запрещена из-за возможности осквернения, вследствие того, что это животное питалось нечистыми и скверными вещами, то и мясо петуха нежелательно по тем же причинам. Подобно этому и большинство других заповедей противоречат заповедям разума. Но величайший вред пророческой миссии – это обязанность подчиняться такому же, как мы, представителю человеческого рода, который подвержен случайным смутам и несовершенствам человека, который, тем не менее, строго контролирует других людей в еде, питье и во всем остальном, и гоняет их, как скот, во всех направлениях, куда ему заблагорассудится; который объявляет жену любого своего последователя, которую он желает, законной для себя и запретной для мужа; который берет себе девять жен[61 - д«Эрбело говорит, что, согласно мусульманам, их пророк имел двадцать одну жену, шесть из которых он отверг, а пять умерли до его смерти; поэтому осталось десять.], в то время как он позволяет своим последователям брать не более четырех, и даже из этих жен он может взять себе любую, какую пожелает[62 - В главе XXXIII, ст. 47. есть следующий отрывок: «О, пророк, мы разрешили тебе взять твоих жен, которым ты дал их приданое, а также рабынь, которыми владеет твоя десница, из добычи, которую даровал тебе Бог, и дочерей твоих теток, которые бежали с тобой из Мекки, и любую верную женщину, если она отдаст себя пророку, а пророк пожелает взять ее в жены. Это особая привилегия, дарованная тебе над остальными истинно верующими».]; и который дарует безнаказанность за пролитие крови тому, кого он выбирает. В силу какого превосходства, в силу какой науки необходимо следовать повелениям этого человека; и какие есть доказательства, подтверждающие правомерность его претензий? Если он является пророком просто из-за своих слов, то его слова, поскольку это всего лишь слова, не имеют права претендовать на превосходство над словами других. Невозможно также узнать, какое из изречений принадлежит именно ему из-за множества противоречий в исповедании веры. Если он является пророком на основании чудес, то уважение к нему весьма непрочно, потому что чудо не имеет прочных оснований и опирается только на предание или бесовские выдумки, поскольку основа предания со временем разрушается, оно не заслуживает доверия. Кроме того, по воле божественного провидения, оккультные науки многочисленны, а свойствам тел нет конца и числа. Почему бы такому явлению, которое ты считаешь чудом, не быть одним из свойств нескольких тел, или странным эффектом оккультного искусства? Если для тебя разделение Луны, о котором ты слышал, является чудом, так почему бы тебе не признать Луну Кашгара[63 - Это напоминает Хашима, «мастера Луны» (См. с. 3, примечание 1).]? И если ты называешь Моисея «глашатаем Бога», то почему бы тебе тем более не присвоить этот титул Самари[64 - Имя мага, который, как говорят, был современником Моисея. Он упоминается в Коране, гл. ХХ. ст. 87. Сейл отмечает (Т. II. с. 145, 146. №9), что он не был, как верят мусульмане, одним из самаритян, которые тогда еще не стали народом и не имели такого названия, как стало много веков позднее. Селден придерживается мнения, что этим человеком был не кто иной, как сам Аарон, которого звали аль-Самари, от еврейского слова шамар, «хранить», потому что он был хранителем или опекуном детей Израиля в то время, когда его брат Моисей был на горе.], который заставил тельца говорить?
Могут сказать, что не всякий разум в силах постичь возвышенные заповеди, но что щедрость всемогущего Бога создала степени разума и особый порядок духов, так что он благословил немногих высшей мудростью, и что благодатный Свет от Света, распространяясь и направляя, возвысил пророков даже над этими умами. Если это так, то пророк мало полезен людям, ибо он дает наставления, которые они не понимают или которые их разум не воспринимает. Тогда пророк будет распространять свое учение мечом; он говорит тем, кто стоит ниже его: «Мои слова выше вашего понимания, и вы не сможете постичь их при помощи изучения». Разумным он говорит: «Моя вера выше разума». Таким образом, его религия не подходит ни невеждам, ни мудрецам. Еще одно зло, сопутствующее подчинению непонятному учению, заключается в том, что все, чем обладает разум и что он предлагает благодаря своей изобретательности, не приносит человечеству никакой пользы, ведь сам пророк сказал:

«Бог не возлагает на человека более того, что тот может нести».
И истина того, понимание чего не вмещается в пределы разума, остается скрытой; и соглашаться с этим [учением] глупо, потому что учение других мудрецов может быть более ценным, чем предание или книга этого пророка. Кроме того, если бы была внедрена максима, что пророки должны быть правы, любой человек мог бы претендовать на то, чтобы быть пророком, так как всегда найдутся глупцы, которые последуют за ним, говоря: «Его разум превосходит наш, потому что мы не можем понимать такие вещи». Поэтому среди мусульман и других народов возникло так много вероучений и доктрин, а также бесчисленных практик.
Другой недостаток состоит в том, что, когда принимается религия одного пророка, и когда следуют его правилу в познании и поклонении Богу, через определенное время появляется другой пророк, который предписывает людям другую религию. Поэтому они приходят в недоумение и не знают, был ли прежний пророк лжецом, или же они должны прийти к выводу, что в каждый период человечество должно изменять закон в соответствии с обстоятельствами. Познание истины не допускает противоречий, однако в четырех священных книгах[65 - Пятикнижие, Псалтирь, Евангелие и Коран.] существует множество противоречий. Отсюда очевидно, что в первоначальные времена истинный Бог не открывал себя, и что первое вероучение о Нем было неверным; таким образом, во второй книге сказано нечто иное, и таким же образом в третьей и в четвертой».
В дальнейшем мудрецам стало ясно, что освобождение может быть достигнуто только путем постижения истины в соответствии с заповедями совершенного пророка, совершенного повелителя славы, Акбара, «Мудрого». Предписанные им практики таковы: отказ от мира и оставление его, воздержание от похоти, чувственности, развлечений, от убийства тех, что обладает жизнью, и от присвоения себе богатств других людей, воздержание от женщин, обмана, ложных обвинений, притеснений, запугиваний, глупости и присвоения (другим людям) позорных прозвищ. Стремление к вознаграждению в ином мире и формы истинной религии могут заключаться в десяти добродетелях, а именно, в таких: 1. щедрость и благодеяния, 2. воздержание от дурных поступков и подавление гнева кротостью, 3. воздержание от мирских желаний, 4. забота о свободе от уз мирского существования и насилия, а также свобода от накопления драгоценных запасов ради будущего реального и вечного мира, 5. благочестие, мудрость и преданность, с частыми размышлениями о последствиях своих действий, 6. сила благоразумия в желании возвышенных поступков, 7. мягкий голос, вежливые слова и приятные для всех речи, 8. хороший контакт с братьями, чтобы их воля была важнее нашей, 9. полное отчуждение от творений и совершенная привязанность к высшему Существу, 10. очищение души стремлением к Богу всеправедному и единение с милостивым Господом таким образом, что, пока душа пребывает в теле, она может мыслить себя единой с ним и желать соединиться с ним, пока не наступит час разлучения с телом. Лучшие люди – это те, кто довольствуется малым количеством пищи, удаляется от этого бренного мира и воздерживается от наслаждений едой, питьем, одеждой и браком. Самые гнусные из людей те, которые считают правильным предаваться желанию размножаться, страсти к вину и пиршествам с усердием, как если бы это было чем-то божественным. Поскольку образ жизни, который совершенный пророк и посланник Акбар Мудрый предписал своим последователям, труден, демоны, конечно, возбуждают дух грубой чувственности против его предписаний; так что есть пророки, которые, охваченные похотью, гневом, удовольствиями от еды, питья, дорогих одежд, красивых женщин и занятые притеснением людей, которых они называют неверными, считают эти обычаи не только законными, но даже похвальными, и склоняются к ним. Так случилось, что многие ученые мужи и их последователи ради мира предпочли повиноваться этим пророкам, но в своем сердце отвергли их и осознали лживость этой секты, они ждут удобного случая с благоразумием. учитывая обстоятельства и благоприятный час, принять постановления Акбара». Ни у кого в собрании не нашлось ответа ученому философу, который после приложенных им усилий покинул зал[66 - В «Transactions of the Literary Society of Bombay», «Трудах Литературного общества Бомбея», Т. II, с. 242 – 270, можно найти «Известие о религии, введенной императором Акбаром», написанное в 1818 году капитаном Вансом Кеннеди, с элегантным, но в нескольких местах сокращенным переводом только что приведенного спора между учеными различных религий в форме диалога, сопровождаемого ценными замечаниями об авторе «Дабистана», некоторыми из которых я воспользовался в «Предварительном дискурсе», а также здесь.].
Владыка наместник Божий сказал своим ученикам, что непременным долгом является поклонение Богу Всеправедному и что необходимо восхвалять тех, кто находится рядом с ним. Для людей, сказал он, нет никого выше по рангу, чем планеты, положения которых не может достичь ни один человек. Только Бог Всемогущий является стремлением благочестивого человека, т. е. что бы благочестивый человек ни предпринимал, объектом его стремлений является Бог; например, он принимает пищу, чтобы быть в состоянии исполнить службу Богу, исполняет эту службу, чтобы не быть ленивым и несовершенным в своих обязанностях перед Богом, желает жену, чтобы родить добродетельного сына, поклоняющегося Богу, почитает свет звезд, потому что они находятся рядом с Богом Всеправедным, предается сну, чтобы душа его могла подняться в высший мир. Наконец, благочестивый человек постоянно находится в служении и послушании Всевышнему, и ни на минуту не забывает о благочестивых делах. Более того, он считает себя обязанным воздерживаться от причинения вреда живым существам и уважает все создания Божии. Он не косит траву, не вырубает молодые деревья без необходимости и не загрязняет землю без нужды, кроме как в определенном месте, он не льет воду, не разжигает огонь в мерзких местах, он благословляет звезды; далее в этом расположении духа он приучает себя к воздержанию в разговоре, в еде и сне; он принуждает себя ко многим занятиям, одно из которых – закрывать пальцами внешние органы чувств; он с благоговением пребывает в образе повелителя огней (Солнца), пока не доведет это занятие до того, что, просто прикрыв глаза, не увидит великий объект; тогда, кого бы из прославленных и могущественных личностей Инда, Ирана, Греции или любого другого места он ни пожелал бы увидеть, тот предстает его взору, и он видит свет, исследует множество путей и становится хозяином временного и вечного. Владыку наместника Всеправедного [Бога] его последователи называют илахи, «божественный», потому что во всех его действиях объектом его стремлений является Бог; и владыка получил божественную миссию установить поклонение звездам, которые должны быть Киблой для благочестивых. В древних книгах индусов и парсов, которым нет числа, утверждается верховенство созвездий.
Наин Джавет сообщил, что в царствование повелителя (Акбара) собрались ученые, и Махдум уль-Мульк вынес решение, что в эту эпоху не требуется совершать паломничество в Мекку, но тот, кто его совершает, заслуживает наказания по той причине, что путь в Мекку по суше проходит через центр Ирака, а по морю – через Гуджарат и порты фарангов, и на суше неизбежно можно услышать непристойные речи казель башана, а во время плавания по морю вытерпеть много непристойностей в общении с фарангами, потому что они поместили на своих картинах[67 - Речь идет, главным образом, о таких документах, как паспорта португальцев, на которых, как мне сообщил виконт Сантарем, обычно изображали Св. Екатерину, которая покровительствует Гоа и одному из главных братств; данные изображения, кроме того, часто используются как украшения в книгах и печатных работах.] изображение Иисуса и изображение Марии, что имеет сходство с идолопоклонством.
Акбар сказал однажды, что шейх Абдул Наби, один из главных законников суннитов, объявил законным брать девять жен, в то время как другие ученые мужи отрицали это, и процитировал отрывок из Корана:

«Возьми себе в жены таких женщин, какие тебе нравятся, две или три, или четыре»[68 - Другие переводят: «две, три и четыре», следовательно, девять жен, поскольку союз «ва» по-арабски может означать или, а также и (см. «Transactions of the Literary Society of Bombay», «Труды Литературного общества Бомбея», Т. II. с. 268).].
Считалось, что даже восемнадцать жен являются законными, поэтому ученые решили, что это может быть допустимо, согласно способу матах, «временное соглашение»[69 - Отрывок из Корана, разрешающий временный брак, приведен в главе II, IV, ст. 28: «За выгоду, которую вы получаете от них, дайте им их награду (назначьте им приданое), согласно тому, что предписано; но не будет преступлением заключить какое-либо иное соглашение между вами после того, как постановление будет выполнено». В этом отрывке встречается слово матах. Этот вид брака также допускается в «Hеdaya fil foru», «Хедайя фил фору», «Руководстве по отраслям права» (переведено на английский Чарльзом Гамильтоном, 1791). Тем не менее, вопрос о том, является ли такая связь законной или нет, был предметом серьезных споров среди мусульманских ученых. Имам Абу Ханифа и другие провозгласили такой брак упраздненным в соответствии со всеобщим согласием сподвижников пророка, авторитетом Абдаллаха ибн Аббаса, который умер в 68 году хиджры (687 год н.э.). Этот имам представил информацию, полученную от Али, который в день битвы при Чайбаре (630 г. н.э.) слышал, как пророк заявил, что такие браки запрещены. Более того, решительным противником их легитимности был Яхия, сын Актама, сына Мухаммеда, сына Катана, знаменитого судьи, который умер в 242 году хиджры (856 год н.э.). Живя во времена правления Мамуна, ему удалось убедить халифа запретить указом временный брак, который он ранее разрешал (см. Абульфеда, Т. II. с. 195 – 199).], с помощью которого облегчается получение женщин за определенную плату, и это разрешено в соответствии с вероучением имама Малика. Секта шиитов утверждает, что сын, рожденный в результате матаха, предпочтительнее всех остальных. Накиб-хан пошел по стопам имама Малика, который, наконец, объявил матах законным. Секта шиитов цитирует в подтверждение этого следующий отрывок из Корана:

«Ваши женщины – ваше поле, подходите к своему полю, как хотите».
Этим они хотят показать, что любой способ соития разрешен[70 - Qabla wa duburu, ante vel retrorsum (лат. до или после).]. Наин Джавет говорит, что, когда наступило время мусульман, у людей было плохое мнение о сподвижниках пророка, мудрецы называли его законы «тюрьмой» и заявляли, что основа веры покоится на разуме. С ними никто не спорил. Затем приехали ученые фаранги и в своих речах приводили доказательства. Шейх Бхаван, как называли ученого брахмана из провинции Декан, затаив ненависть к своим родственникам, стал мусульманином и получил такое имя. У него была в руках четвертая Веда, и он истолковывал некоторые предписания этой книги, содержащей много прекрасного, как высказывания, подобные тем, которые есть в Коране: «Есть только один Бог»; и якобы там также было сказано, что тот, кто не исповедует этого, не обретет спасения. В другом месте якобы говорилось, что есть коровье мясо при определенных условиях дозволено; в других местах предписывалось хоронить, а не сжигать труп. Таким образом, вышеупомянутый шейх одержал победу над брахманами. Но Наин Джавет рассказал, что он попросил его перевести эту цитату. Когда он перевел ее, ее значение было полностью противоположно высказыванию: «Есть только один Бог», и ограничение употребления в пищу коровьего мяса также противоречило обычаю мусульман; и относительно погребения мертвых было дано иное предписание, чем то, которое законно по вере мусульман. Его Величество (Акбар) вместе со всеми присутствующими посмеялся над брахманом и сказал: «Посмотрите на этих мусульман и индусов, которые среди множества противоречивых аргументов и не подумали спросить, в чем смысл этих цитат, и очень восхваляли меня».
Мир Саид Шариф Амели прибыл в местечко Дайбалпур, дождался его Величества (Акбара), который тогда присутствовал при публичном споре между несколькими молодыми людьми и несколькими богословами о Махмуде, и заставил спорщиков замолчать. Император также оказал много милостей упомянутому Миру, а споры о религии зашли так далеко, что даже доктора права были обвинены в неверности. Ученые мужи и суфии спросили в небесном суде (Акбара), если мудрые и способные люди существуют во всех религиях, у кого же тогда верховенство и превосходство? Не прошло и тысячи лет с момента установления этой веры.
Несколько детей были помещены в место под названием Гангмахель, где им было предоставлено все необходимое, но ни один из них не мог произнести ни слова; они пробыли там до четырнадцатилетия и были признаны немыми, что сделало очевидным, что буквы и язык не являются естественными, то есть не могут быть использованы, пока знания о них не будут приобретены путем обучения, и только тогда становится возможным разговор. Из этого был сделан вывод, что мир очень древний, а язык имеет давнюю историю, из языка брахманы черпают доказательства, основанные на разуме и свидетельствах, в пользу истинности своей религии и тщетности других религий.
Венец благочестия, шейх Тадж-ад-Дин, сын шейха Закрии Йондехени Дахлуви, объяснил внешние обряды мистического учения, систему единства реального бытия, заповеди религии фараона, которая есть «Fesus ul hikem», «Гнездо философов»[71 - Это работа Мохи ад-Дина ибн Араби, который умер в 638 году хиджры (1240 год н.э.), о котором далее.], и верховенство надежды над страхом. Его Величеству Акбару нравился способ, которым цари Аджема совершали богослужение; суфии, признавая святых личностей представляющими халифов данной эпохи, обычно падали перед ними ниц, касаясь лбами земли; это должно было подчеркнуть тайный смысл того, что ангелы когда-то поклонялись Адаму. Истина в том, что мудрые – это земные ангелы, которые поклоняются святой личности как халифу, «наместнику» Бога, и за то, что он достиг этого достоинства, они почитают его под таким же именем и называют его также своей Каабой и Киблой, потому что сердце справедливого человека есть сердце всеправедного Бога, и именно к его дверям они обращаются в поклонении Богу; по этой причине Якуб и его сыновья пали ниц перед Юсефом.
Шейх Якуб, грамматик из Кашмира, который был духовным наставником той эпохи, пересказал из «Ain alkasa Hamdani», «Айн алькаса Хамдани», что Мухаммед – это явное имя наставника, а Иблис – явное имя соблазнителя. Мулла Мухаммед Изеди обвинил трех халифов и порицал сподвижников пророка и их последователей, совращал людей в веру шиитов и, приведя главы Евангелия, извлек из них доказательство истинности Третьего Лица Троицы, и подтвердил религию назарян.
Поскольку его Величество (Акбар) показал себя другом всех людей, он отдал приказ навабу, мудрому шейху Абу-л-Фазилю[72 - Абу-л-Фазиль, мудрый министр Акбара, широко известен своей работой под названием «Айин Акбари», «Институты императора Акбара», переведенной с персидского оригинала Фрэнсисом Гладвином, в двух томах. Эта работа содержит лучший на сегодняшний день статистический отчет об Индии тех времен. Абу-л-Фазиль был первым мусульманином, который уделил внимание истории и религии индусов и черпал информацию о них из их собственных книг. Именно им или на его глазах «Махабхарата» была переведена с санскрита на персидский. Терпимость и щедрость императора Акбара по отношению ко всем религиям и его попытка установить новое вероучение обычно приписываются влиянию его просвещенного министра, который заплатил за это своей жизнью. Джахангир, фанатичный сын Акбара, нанял убийц, которые убили замечательного человека близ Орчи, в округе Нарвар, по возвращении из Декана, при жизни Акбара, который, кроме своего крайнего негодования, не мог применить никакого наказания по отношению к предполагаемому наследнику своей империи.], который часто был свидетелем великих деяний императора, перевести несколько иностранных произведений, и вместо обычной фразы «Бисмилле….», он сказал другую, а именно:
«Твое имя – крепость, и ты – ее основание,
Ты свят, и нет Бога, кроме Бога».
Раджа Бирбер заявил, что Солнце является объектом всеохватывающим; оно способствует созреванию зерна, засеянных полей, фруктов и овощей, и дарит великолепие и жизнь; точно так же огонь и вода, камни и деревья – все это проявления Бога; он предписал иметь знак на лбу и носить Зунар. Ученые почти убедили всех, что Солнце, великое, возвышенное светило, есть благодетель мира и покровитель монархов. Йезданиане сказали, что Солнце мира духов – это самосущее Существо, а Солнце мира тел – это светило (душа)[73 - Афтаб, означает Солнце и душа.], которое является халифом, «наместником» Бога. Одна секта огнепоклонников заявила также, что их ученые придерживаются противоречивых мнений относительно существования духов, единства и самосущности бытия, некоторые секты отрицают все это, но нет ни у кого отрицания бытия, великолепия и благодетельности Солнца. Его Величество Акбар, как ему было велено Богом, читал молитвы, содержащие восхваление Солнца, на персидском, хинди, турецком и арабском языках, среди которых была одна молитва от индусов, которую они ныне поют в полночь и на восходе Солнца. Кроме того, император запретил своим подданным убивать коров и есть их мясо, потому что ученые заявили, что коровье мясо вызывает зуд, сухую паршу, проказу, слоновость и тому подобные болезни и трудно переваривается. Индусы также сказали, что, поскольку корова приносит много пользы, убивать ее неправильно. Йезданиане заявили, что убивать безобидных животных – тирания, а всякий тиран – враг Бога, Всемогущего. Но ученые того времени показали в книге «Serat? ul mustakim», «Серат уль-мустаким», «Правильный путь», написанной имамом Маджеддином Мухаммедом, сыном Якуба, сыном Мухаммеда Фирозабади[74 - Маджеддин Абу Тахер Мухаммед ибн Якуб является составителем знаменитого арабского словаря под названием «Аль Камус», который уже цитировался, и который из труда в шестьдесят пять томов был сокращен до двух томов. Он является автором нескольких работ, помимо вышеупомянутых. Он умер в год хиджры 817 (1414 г. н.э).], то, что как известно,

«Самое превосходное мясо обоих миров – мякоть».
Это не было твердо установлено, и в отношении превосходства херсии, своего рода похлебки, ничего нового не появилось, как и в теме о достоинствах белого петуха[75 - Я не знаком с вышеупомянутыми предметами, и этот текст не кажется связным.]; а по теме незаконнорожденных известно:

«Незаконнорожденный сын не имеет доступа в Рай».
Это не было твердо установлено, и это несерьезно. Его Величество халиф всех праведников провозгласил радостную весть, что коров не следует убивать.
Подобным же образом огнепоклонники, прибывшие из города Нусари, расположенного в округе Гуджарат, проповедовали истинность религии Зардушта и утверждали великое почтение и поклонение огню. Император призвал их к себе и был рад узнать о пути и блеске их мудрецов. Он также призвал из Персии последователя Зардушта по имени Ардешир, которому послал деньги; тот бережно передал священный огонь мудрому шейху Абу-л-Фазилю и установил, что огонь должен храниться во внутренних покоях днем и ночью, вечно, в соответствии с правилом мобедов и способом, который всегда практиковался в огненных храмах царей Аджема, потому что этот путь был установлен по слову Господа, и этот огонь был среди огней великого Изеда. Он также пригласил к себе огнепоклонников из Кирмана и расспросил их о тонкостях религии Зардушта; и он написал письма Азару Кайвану, который был лидером йезданиан и абадиан, и пригласил его в Индию; Азар Кайван попросил разрешения не приходить, но прислал книгу собственного сочинения, восхваляющую самосущее Существо, разум, душу, небеса, звезды и стихии, а также прислал слово совета для царя; все это содержалось в четырнадцати разделах; каждая первая строка каждого раздела была на чистом персидском дари, при перевернутом прочтении это был арабский язык, при повороте – турецкий, а при обратном чтении – хинди. Наваб, мудрый шейх Абу-л-Фазиль полностью доверился Азару Кайвану; он назвал жителей Аджема и Аравии «разрушителями дорог», а людей Ислама – «проклятыми». Мудрый шейх Абу-л-Фазиль сказал в Фатех-пуре Абд-уль-Кадеру Бедавани: «Я должен пожаловаться на авторов книг по двум причинам: первая заключается в том, что они недостаточно подробно описали древних пророков, чтобы было это подобно тому, как они описали своего собственного пророка, во-вторых, ничего не известно о трудолюбивых людях, чье имя не упоминается в „Tazkeret-ul-awlia“, „Тазкерет-уль-аулия“, „Истории святых“[76 - Составлено Феридом ад-Дином Аттларом.], и „Nafhat al Uns“, „Нафхат аль Унс“[77 - Это произведение знаменитого Абд ур-Рахмана Джами, его полное название таково: «Kitab-u-nafhat-i ’l uns-i, min hazarat-i ’l Kades», в переводе Сильвестра де Саси «les Haleines de la familiaritе, provenant des personnages eminens en saintetе», «Дух личностей, выдающихся в святости». Барон фон Хаммер перевел название следующим образом: «Die Hauche der Menshheit», «Дыхание человечества». Nefhat в «Словаре» толкуется как «дыхание ветра, ароматные ворота, парфюм (метафорически) доброй славы», я предпочитаю версию, приведенную в тексте.], „Духовных бурях человечества“ и тому подобных книгах; а семья пророка, в чем их вина, что их имена не были внесены в эти книги?» Абд-уль-Кадер не дал удовлетворительного ответа. Гази-хан Бадахши, не имевший себе равных в науке логике, подробно и кропотливо трактовал разделы о справедливом имаме (Али) и путем исследования установил его верховенство в других трактатах; и другие ученые мужи проявили свою ученость в этом вопросе.
В месяц Раджаб года хиджры 987 (1579 г. н.э.) император Акбар получил приказ (с Небес) закрепить фразу: «Есть только один Бог, и Акбар – его халиф». Если народ действительно пожелает этого, он может принять эту веру; и Его Величество заявил, что эта религия должна быть принята по выбору, а не через насилие. Таким образом, некоторые люди, которые были более благочестивыми и мудрыми, чем люди того времени, выбрали это вероучение в соответствии со своей совестью. От Бога пришло повеление, что привязанность к делу Господа Бога и к своему учителю имеет четыре степени, которыми являются: жертвование имуществом, жизнью, репутацией и религией. Завоведь Илахи, «божественной» веры, означает, что в случае неизбежного конфликта, если человек не пожертвует всем, чем обладает, он должен отказаться от этих четырех степеней. Далее, божественное повеление гласит, что человек может отказаться от какой-то из этих четырех степеней, но никогда нельзя отказываться от своего Бога.
Далее император сказал, что с начала миссии Мухаммеда прошла тысяча лет, и что такова была продолжительность этой религии, подошедшей к своему концу.
Другое его постановление полностью отменило обязательство омовения после осквернения спермой. Мудрецы говорили, что самая восхитительная и лучшая часть мужчины – это мани, «сперма», и что семя творения чисто. Какой смысл в том, что после обычных естественных выделений омовение не требуется, в то время как после выделения некоторого количества этой материи необходимо полное омовение? Тем не менее, уместно принять ванну, прежде чем предаваться сексуальным желаниям.
Столь же нелепо готовить пищу для духа трупа, который затем будет принадлежать к минералам: какой в этом смысл? И все же день рождения человека по праву считается великим праздником и называется «пиром жизни». Более того, когда душа достигла полного познания первопричины и оставила свою смертную одежду, этот день также посвящен ликованию и называется «днем соединения».
Из-за разницы между летоисчислением индусов и летоисчислением по хиджре, использовавшимся арабами, император ввел новое летоисчисление, начиная с первого года правления Хамаюна, т. е. с 963 года хиджры (1555—1556 гг. н. э.). Названия месяцев были такими же, как у царей Аджема, и четырнадцать праздников в определенные годы, совпадающих с праздниками Зардушта, были названы «годами и днями Илахи». Эта договоренность была установлена хакимом шахом Фатахуллой Ширази. Из-за того, что было так много споров среди ученых, обычай чтения комментариев к Корану и науки о религии и праве были отменены, и на их место пришли астрономия, физика, арифметика, мистицизм, поэзия и хронология. Жители Аджема часто повторяли такие стихи:
«Живя молоком верблюдов и ящерицами,
Арабы подняли свой статус;
Так что теперь возжелали Аджем.
Тьфу на тебя, о, изменяющийся мир, тьфу!»
Хаджа Абдул Латиф[78 - Абдул Латиф хан, сын Абдуллы, принц узбеков, умер в год хиджры 948 (1541 г. н.э.).], который был одним из выдающихся деятелей Мавераннахра, одаренным талантом тонкого различения, высказал сомнение в истинности этого изречения:

«Шея повелителя Мухаммеда подобна шее идола».
Если бы это было так, то идолопоклонство было бы похвальным. Подобным образом, предание о заблудившейся верблюдице[79 - Это, по-видимому, намек на следующее событие: Аиша, любимая жена Мухаммеда, сопровождала пророка в походе против племени мосталек в шестой год хиджры (627 г. н.э.). По ее собственному заявлению, во время ночного марша она сошла с верблюда, чтобы поискать драгоценное ожерелье, которое она обронила. Из-за ее малого веса ее отсутствие не было замечено погонщиками, которые поехали дальше и оставили ее одну на дороге. Там она легла и уснула, а на следующее утро ее нашел Сафван ибн Муаттал и в полдень привез на своем верблюде к следующему месту отдыха Мухаммеда. Это событие вызвало подозрения относительно добродетельности Аиши; Мухаммед счел необходимым выступить против клеветы в Коране (глава XXIV) и наказать вольнодумцев как клеветников. Но он не смог заглушить суровые размышления некоторых уважаемых людей, среди которых был Али («Gem?ldesaal» Хаммера. Т. I., Sexte, с. 144 – 145.], описанное в «Sir», «Деяниях и делах», нападение на караван курейшитов в начале хиджры[80 - В начале хиджры Мухаммед предпринял несколько безуспешных попыток перехватить караваны курейшитов, своих врагов; наконец, на втором году хиджры (623 г. н.э.) произошла битва при Бедре, в одноименной долине, недалеко от моря, между Меккой и Мединой. Мухаммед с 319 воинами отправился в поход, чтобы захватить караван курейшитов, который с богатым грузом возвращался из Сирии; узнав об этом, жители Мекки послали 950 человек на помощь каравану; это войско было атаковано и разбито меньшим числом воинов Мухаммеда, которому помогали ангелы, и богатая добыча попала в его руки.], требование девяти жен[81 - См. Т. III. с. 79.] и запрет женщин уводить от их мужей по желанию пророка, как это произошло[82 - См. Т. III. с. 59.], отказ сподвижников от своего тела, о чем можно узнать, прочитав книгу «Sir», назначение трех первых халифов[83 - См. Т. I. с. 99 – 100.], дела Фадека[84 - См. Т. III. с. 51.], война Сафина[85 - См. Т. III. с. 59 – 60. примечание 2.], победа шиитов и разгром суннитов, – все эти темы подлежат осмыслению.
На дружеской встрече, посвященной новогоднему празднику, каси и муфтий склонялись к тому, чтобы выпить по чашечке вина. Шейх Абу-л-Фазиль в дополнение к объяснению стиха Корана, называемого «Престол»[86 - Это 256-й стих главы II. Им по праву восхищаются мусульмане, которые произносят его в своей молитве, а некоторые из них носят его при себе, выгравировав на агате или другом драгоценном камне. Вот как он звучит в переводе Сейла, который отмечает, что его перевод не должен считаться равноценным по достоинству с оригиналом (Т. I. с. 47): «Бог! Нет Бога, кроме него; живой, самосущий; ни дремота, ни сон не овладевают им; ему принадлежит все, что есть на небе и на земле. Кто может ходатайствовать перед ним, как не Он по Своему благоволению? Он знает прошедшее и грядущее для них, а они не постигнут ничего из его знания, кроме того, что ему угодно. Престол его простирается над небом и землей, и сохранение того и другого для него не в тягость. Он – Возвышенный, Могущественный».], составил проповедь в двух частях. Он также перевел «Махабхарату», историю войн древних индийских вождей. Некоторые ученые мужи полностью отрицали брачную ночь Мухаммеда с ас-Сиддик[87 - Сидика, «истинная», – прозвище, которое мусульмане дали Благословенной Деве Марии и Аише, дочери Абу Бекра и жене Мухаммеда. В возрасте девяти лет мать сняла ее с качелей, подвешенных между двумя пальмами, где она по-детски спала, и положила на колени пророку, жениху пятидесяти двух лет. Ей было всего восемнадцать лет, когда он умер. После этого она стала главой группы, враждебной Али. Она никогда не забывала суровый приговор, который он вынес по поводу случая, описанного в предыдущем примечании (с. 100 прим. 1); не удовлетворившись тем, что она лишила его халифата более чем на двадцать три года, она лично повела против него сильную армию, чтобы вырвать халифат из его рук, но была взята в бою; с ней хорошо обращались и отправили в Медину, где она умерла в год 58-й хиджры (677 г. н. э.), достигнув возраста пророка, шестидесяти трех лет.] и порицали поступок Давида относительно жены Урии.
Когда султан Хаджа, один из илахиан, собирался покинуть этот мир, он сказал императору: «Пусть ваше Величество не хоронит меня, как если бы я был преданным Дэвов». В связи с этим его положили в гробницу со светильниками, как знатного человека, и сделали решетку на стороне величественного светила, сияние которого очищает от всех грехов. Далее, были изданы приказы, чтобы, в подражание царям Аджема, невежественным людям запрещалось читать книги мудрецов и заниматься науками. Согласно другим постановлениям, дела индусов должны были решать ученые брахманы, а дела мусульман – их собственные каси. Также последователи других религий и убеждений получили предписание, что труп нужно класть в гробницу головой на восток, а ногами на запад, и что люди, даже во сне, могут располагаться в таком направлении. Далее было предписано, чтобы илахиане не обращались ни к каким другим наукам арабов, кроме астрономии, арифметики, физики и философии, и не тратили время своей жизни на то, что не является разумным. Был подтвержден запрет на убийство коров. Также было установлено, что индусской женщине нельзя запретить сжечь себя вместе со своим мертвым мужем, но что жертвоприношение должно происходить без применения насилия и без отвращения к вдове. Другое правило гласило, что тому, кто ест с человеком, чья профессия – забой животных, следует отрезать руку, но только палец, если он принадлежит к людям этого дома.
Кроме того, к женщине, которая ходит по узким улицам или по рыночным площадям, не закрыв в это время лица, не должен приближаться ее муж, а женщину неподобающего поведения, которая ссорится со своим мужем, следует отправить к блудницам, чье занятие состоит в том, чтобы предлагать себя на продажу. Кроме того, во время сильного голода отец и мать могут продать своих несовершеннолетних детей; когда отец и мать будут жить в лучших условиях, им должно быть позволено за деньги вызволить своих отпрысков из уз рабства. Кроме того, индус, которого в младенчестве, без его воли, сделали мусульманином, если он позже решит вернуться к вере своих отцов, волен сделать это, и ему нельзя в этом препятствовать; также каждому человеку позволено исповедовать любую религию, которую он выбирает, и переходить, когда он хочет, из одной религии к другой. Но если индусская женщина, влюбившись в мусульманина, пожелает принять его религию, ее можно силой задержать и отдать ее семье. И точно так же женщина-мусульманка, если она влюбилась в индуса и желает принять его веру, не допускается к этому и не принимается в его касту. Наконец, не следует препятствовать возведению храмов идолов, церквей, храмов огня и погребальных склепов, а также строительству мечетей для мусульман.
Садер Джехан принял религию Илахи. Акбар назвал безобидных животных мирными зверями и выразил отвращение к их убийству. Он соединил лучшее и самое чистое из каждой религии для формирования своей собственной веры. Мулла Терсун Бадахши, мусульманин ханифского вероучения, сообщил мне в 1058 г. хиджры (1648—1649 гг. н. э.), что однажды он отправился в паломничество, чтобы посетить гробницу Акбара, обитателя Небес; там один из его друзей, повредивший ногу, когда он взбирался на святую гробницу, стал поносить халифа Бога. Его спутники сказали: «Если благословенный император, ныне пребывающий на Небесах, обладает какой-либо властью, этого человека непременно постигнет какое-либо несчастье». Действительно, вскоре после этого он сломал палец на ноге камнем, упавшим из расщелины в стене. В одном из произведений Акбара мы находим, что необходимо поклоняться Богу, Всеправедному, и необходимо восхвалять существ, находящихся рядом с ним, потому что никто из людей не возвышается до ранга звезд, так как люди не равны по достоинству небесным светилам. Император внушал своим последователям, что благочестивый человек не должен знать иного предмета своих желаний, кроме Бога, Всемогущего, то есть, какое бы начинание ни предпринимал благочестивый, его желание в этом деле должно быть направлено к Богу.

III. О свойствах звезд в соответствии с разумом, проявлением, откровением и преданием
Агатодемон[88 - Согласно Шехристани, существует секта, ветвь сабеев, под названием Гернаниты или Герраниты; это ученики некоего Эрнана, о которой речь пойдет ниже. Эти сектанты называют авторами своих научных трактатов четырех пророков, среди которых Агатодемон и Гермес. Агатодемон, то есть «добрый гений», был египетским богом. По общему мнению, это имя является приблизительным переводом слова кнеф, «добрый принцип», и в таком понимании оно применялось к другим божествам, например, к Нилу, и изображалось как символ мудрости, благоразумия, жизни, здоровья, молодости, вечности и бесконечности в виде безмятежной змеи; иногда эта форма животного сочеталась с формами других животных. По мнению некоторых авторов, Агатодемон был египетским Четнуфом. Шехристани приписывается ряд произведений, список которых приведен Фабрициусом в его «Bibliotheca gr?ca» («Греческая библиотека»).], или Шис, Гермес аль Гермес, Идрис[89 - Первый Гермес у народов Востока жил через тысячу лет после Адама, в начале их второго солнечного тысячелетия, и был не кем иным, как Идрисом или Енохом. Во втором в третьем солнечном тысячелетии появился греческий Трисмегист. Согласно Абу-ль-Фараджу, второй было третьим, а между этими двумя [первым и третьим] был халдейский или вавилонский Гермес, который появился через несколько столетий после Потопа, к нему относятся основные понятия астрономии. Учеником первого Гермеса, или Идриса, был Асклепий, о котором далее.]; и философы говорили, что Всемогущий Создатель сотворил небесные тела и звезды таким образом, что их движения могут оказывать воздействие на нижний мир, то есть события в нижнем мире подчинены их движениям, и каждое созвездие, и каждый градус высоты имеют свою особую природу; все это известно из опыта и собранных сведений о качествах степеней, небесных знаков и их влияний, и таким образом, очевидно, что они находятся рядом со Всеправедным, и что дом молитвы, Кааба истины и Кибла убеждения – это Небеса. Мудрецы верят, что каждый прославленный мастер был связан одной из звезд. Так, Моисей был связан с Сатурном, поскольку суббота священна для евреев, и Моисей победил магов и чародеев, подвластных Сатурну. Иисус был связан с Солнцем, поэтому воскресенье было им освящено, и, наконец, его душа соединилась с Солнцем. Мухаммед был связан с Венерой, поэтому он определил пятницу как священный день, и поскольку он не хотел раскрывать смысл этого простым людям, он держал это в секрете; но из обычаев пророка видно, что он очень почитал Венеру, и одной из его приверженностей была его приверженность к парфюму и тому подобному[90 - Мухаммед часто говорил: «В вашем мире мне нравятся только женщины и парфюм, и Бог даровал моим глазам освежение в молитвах» (барон Хаммер).]. Мы находим в историях персов, что Ферхош был царем во времена Абада, и в его времена было бесчисленное множество поэтов; из них всех он выбрал семь; каждый из них в один из дней недели читал царю свои стихи. В воскресенье, посвященное великому светилу, монарх ходил в Кермабу[91 - Это слово, отсутствующее в словаре, оно означает, возможно, «собрание знати».], и после возвращения оттуда он подходил к благоговейному образу великого огня и, совершив поклонение, удалялся в свой дворец. Однажды в момент поклонения предстал перед царем глава певцов, обожающий красноречие, по имени Шедош. Поскольку царь исповедовал религию йезданиан, которые никогда не причиняли вреда безобидным животным, певец в этот день, посвященный Солнцу, положил перед царем сирдин, то есть рис, пердин, называемый на Индостане пахати, и стручки гороха, и горох затем были очищен. Царь спросил Шедоша: «Для кого эта пища?» Поэт ответил: «Для друга, который ради того, чтобы уединится, обнажен с головы до ног». Монарх, довольный таким ответом, наполнил рот поэта драгоценными жемчужинами чистейшей воды. Царица по имени Шукер, отвратив свое сердце от царя, своего мужа, страстно привязалась к милому сочинителю мелодичных речей. Когда наступила ночь, Шукер, полагая, что царь спит, тайком ушла. Царь последовал за ней. Когда Шукер пришла в дом Шедоша, между ними произошел многословный диалог. И поэт сказал ей: «Женщина никого не боится, поэтому ее следует опасаться. Ты оставила Ферхоша, царя, и хочешь отдать свою любовь такому как я!» После этих слов женщина вернулась домой без надежды, а Шедош обратил свой лик к образу Солнца. Но его взор упал на одну из девушек, поклонявшихся Солнцу, и он пожелал, чтобы она поговорила с ним; служительница, возмущенная таким предложением, подойдя к изображению Солнца, сказала: «Я служительница твоя; и сейчас не время для общения с мужчинами. Этот поэт царя обратился ко мне с неподобающей речью». Когда Шедош подошел к изображению Солнца, он обнаружил, что поражен болезнью, и отошел со стыдом. После этого он пошел к царю, который видел его накануне вечером в компании с Шукер, и царь сказал: «Шедош, если ты скажешь неправду, ты будешь предан смерти; что ты имел в виду, говоря, что женщина никого не боится?» Шедош ответил:
«Женщина – царица. ее сила – сила океана;
Он открывает дверь и никого не боится».
Царю понравилась эта речь, и он подарил ему Шукер; какие бы оправдания ни предлагал Шедош, государь их не слушал, поэтому поэт привел жену царя в свой дом. Но из-за болезни его плоть начала усыхать, и он был настолько истощен, что не мог покинуть свой дом. Так было до тех пор, пока сын царя не приехал навестить своего отца и не попросил позвать придворных поэтов. Царь, позвав шесть из них, приказал, чтобы Шедош читал свои стихи, сидя за куртианом. Шедош, услышав этот приказ, потребовал в тот же миг разжечь огонь, а посредине пристроить железную цепь, чтобы подвесить сиденье над пламенем. С такого места он решил воздать хвалу великому огню, Солнцу; если оно примет хвалу с благосклонностью, тем лучше; если нет, то он упадет в огонь и таким образом получит свое. Затем он сел на сиденье и начал напевать стихи, которые он сочинил в честь Солнца; в это самое время его болезнь исчезла. Но прежде чем он закончил напевать свою поэму, его последователи, считая что великое светило не исполнит его желания, а поэт, опасаясь за свою жизнь, не сможет упасть в огонь, притянули за цепь сиденье и уронили его в пламя. Но, упав, Шедош почувствовал, что огонь не обжег его, и, хотя был подавлен, остался на этом месте и закончил восхваление. Затем, выйдя, он подошел к царю и продекламировал стихи, которые он сочинил для этого случая, и добавил: «О, царь, я не был виновен в каком-либо гнусном поступке, но в тот же день, в то время, когда женщины подходят к изображению Солнца, я тоже пошел туда, и стража не знала меня. Но мятежный дух играл мною, так что, полагая, что добродетельная женщина, которую я увидел, не замужем, я стал говорить ей неподобающие слова; за это я был наказан; но в то же время я относился к Шукер как к матери».
Хушанг, царь, в произведении «Bahin ferah», «Бахин Ферах», «Высшее достоинство», написанном для привития обязанностей по отношению к святости звезд, рассказывает о великих чудесах каждого светила. И подобно этому, мы читаем в «Махабхарате», что раджа Джедештер (Юдхиштхира)[92 - Юдиштхира, согласно «Вишну-пуране» (перевод Уилсона, с. 437 – 459), был сыном Кунти, также называемой Притха, и божеств Дхармы, Вайю и Индры. Он был сводным братом Карны, которого его мать зачала от Адитьи, Солнца.] достиг исполнения своих желаний, поклоняясь Солнцу. Поскольку «Махабхарата» вся символична, мы также находим там, что Солнце, явившись ему в образе человека, возвестило ему: «Я доволен тобой. Я буду обеспечивать тебя пищей в течение двенадцати лет, а затем, в течение тринадцатого года, ты обретешь чудесную империю». И Солнце дало ему котел, сказав: «Свойство этого котла состоит в том, что каждый день всякая пища в таком количестве, какое ты пожелаешь, будет выходить из него, при условии, что ты сначала распределишь ее между брахманами и факирами, а затем между твоими доблестными братьями, кшатриями». Геродот, автор истории юнанов (греков), утверждал, что в городе Руми в храме стоял идол Асклепия, который был известен как Апу, то есть «Солнце», и на любой вопрос, который они задавали, он отвечал[93 - В «Истории» Геродота, если она имеется в виду выше, имя Асклепия не встречается. Название Руми можно применить к Малой Азии, Турции, всей древней и современной империи греков и римлян; на таком огромном пространстве, несомненно, был не один город с храмом и оракулярной статуей Асклепия. В приведенном выше рассказе особенно верно одно обстоятельство, а именно, что Асклепий прежде назывался Апиус, ?????? ?????????? ????? ????? (греч., пусть позовут на помощь сына Апиуса), adjutorem invocabunt ?sculapii filium (лат., они позовут на помощь сына Асклепия, см. Ликофрон, ст. 1054), и что его часто путали с Солнцем, как сына Аполлона, который также был Солнцем, и нимфы Корониды, которая была дочерью Флегия, то есть «солнечного тепла».]. Создавшим эту фигуру был Асклепий. По мнению магов Руми идол предсказывал будущее, потому что, будучи создан в строгой зависимости от наблюдения за движением семи планет в наиболее подходящие моменты, он был устроен таким образом, что один из духов звезд время от времени спускался в него; и поэтому он отвечал на любой заданный ему вопрос. Имя этой фигуры было Саклапс[94 - Саклапс, вероятно, означает Серапис. Известно, что Серапис и Вакх были Солнцем осени и Солнцем весны. Серапис иногда принимал облик египетского Хмуна по прозвищу Асклепий. Способности предсказывать и воскрешать были приписаны Аполлону-Асклепию. Как у последнего, так и у Сераписа был змей. Он также был Осирисом. Гелиос-Серапис и Юпитер-Серапис изображены на бронзе. Храмы Сераписа были многочисленны в Азии, Фракии, Греции и Италии. Я упомяну только Антиумский храм и храм в Риме, на острове Тибра, за Палатином.].
Сабеи верят, что у некоторых их идолов появляется белая рука. Кроме того, мудрецы Персии, Греции, Индии и Сабеи признают звезды Киблой. И благословенный император (Акбар) также получил божественные повеления относительно них.
В истории тюрков можно найти, что Джангисхан[95 - Джангис-хан (Чингисхан), первоначально носивший имя Темучин, был, согласно китайским и могольским источникам (см. «Geschichte der Ost-mongolen von Isaak Jacob Schmidt», «История восточных монголов Исаака Якоба Шмидта», с. 376), рожден в 558 году хиджры (1162 год н.э.) в Дилун-Джалуне. В 1206 году нашей эры на общем собрании татар он получил имя Джангис-хан, «Великий хан». Свое племя, которое было племенем моголов и до него называлось Бида, он возвысил до верховенства над всеми татарами.] поклонялся звездам, и несколько вещей чудесного значения были связаны с его персоной. Во-первых, с ним связывают то, что они называют состоянием вашт. Некоторые духи звезд были его помощниками. В течение нескольких дней он находился в полузабытьи, и в этом бесчувственном состоянии все, что мог произнести хан-завоеватель, было: «Ху, ху!». Говорят, что при первом проявлении этого недуга он обрел единение с духами и узнал тайные откровения. Тот самый плащ и те самые одежды, которые он при первом проявлении недуга надевал, были помещены в шкаф, запечатаны и хранились отдельно. Каждый раз, когда прославленный хан впадал в это состояние, его люди одевали его в этот плащ, и о каждом событии, победе, цели, обнаружении врагов, поражении, завоевании стран, которые он желал, он рассказывал; человек все записывал и клал в мешок, который запечатывал. Когда хан, захвативший мир, приходил в себя, ему все читали, и он действовал соответственно, и все, что он говорил, исполнялось. Он в совершенстве владел наукой гадания с помощью гребней, но, сжигая их, прорицал иначе, чем другие прорицатели, обратившиеся к гребням. Говорят, что, когда этот завоеватель мира попал в руки своих врагов, он вернул себе свободу с помощью эмира Шир-хана, который, дав ему кирангскую кобылу, позволил ему присоединиться к своим людям, которые уже отчаялись в своей жизни. Тули-хан, который был тогда младенцем, вдруг сказал: «Мой отец, сидящий на кирангской кобыле, приближается». В этот же день хан, таким образом, вернулся в свой лагерь. Когда тюрки увидели чудеса его деяний, они добровольно открыли ему дорогу к своей симпатии. Таковы были его справедливость и беспристрастность, что в его войске никто не имел смелости поднять брошенный на дороге хлыст, кроме его владельца; ложь и воровство были неизвестны в его стане. Никакая женщина из племени хорасанцев, у которой был жив муж, не боялась покушения на свою персону. Таким образом, мы читаем в «Tabkat Naseri», «Табкат Насери», «Степени Насера»[96 - Это сочинение Насера ад-Дина Туси (о котором см. Т. II, с. 417, прим. 2, и с. 449). Он был любимым министром Хулагу-хана, оружие которого он успешно направлял против Багдада и халифа. После своих завоеваний хан поселился в Мараге, в Азербайджане, там он собрал философов и астрономов для развития науки под руководством Насер ад-Дина. В наши дни все еще показывают место, где находилась обсерватория этого астронома, и где он составил астрономические таблицы, известные под названием «Джал-ханни».], что, когда Малик Тадж-ад-Дин, прозванный царем Гура, вернулся с разрешения Джангисхана из страны Талкан в Гур, он рассказал следующую историю: «Когда я вышел из присутствия Джангисхана и находился в царском шатре, со мной был Аглан Херби, с которым я пришел, и некоторые другие друзья; и один могол привел двух других моголов, которые накануне заснули, находясь в дозоре, сказав: «Я ударил их лошадей плетью, упрекая их в том, что они заснули, и оставил их; но сегодня я привел их сюда». Аглан обратился к этим двум моголам и спросил их: «Вы заснули?». Оба признались в этом. Тогда он приказал предать одного из них смерти, а его голову привязать к пряди волос другого, который должен был затем быть проведен через лагерь, а затем казнен. Так и было сделано. Я остался в изумлении и сказал Аглану: «Не было свидетелей, доказывающих вину моголов; поскольку эти двое мужчин знали, что их ждет смерть, почему они сознались? Если бы они отреклись, то спасли бы себя». Аглан Херби ответил: «Чему ты удивляешься? Ты, Таджихан, ведешь себя подобным образом и лжешь; но если бы на карту была поставлена и тысяча жизней, моголы не произнесли бы ни слова лжи».
Джангисхан возвел Угедея в ранг халифа, «преемника»[97 - У Джангисхана (Чингисхана) было четверо сыновей, ранг старшинства которых по-разному указывается разными авторами; между ними он разделил свою огромную империю. Угедей должен был править всеми странами моголов, катхаянов и других, простирающимися на Восток. Он умер в год хиджры 639 (1241 г. н.э.). Чагадай должен был владеть Мавер-уль-нахиром, Туркестаном, Балхом и Бадахшаном. Он умер в год хиджры 638 (1240 г. н.э.). Джучи должен был править Дештом, Капчаком, Харезмом, Хизером, Болгарией, Локмином, Аланом, Асом, Россией и северными странами. Он умер в год хиджры 624 (1226 г. н.э.) при жизни своего отца. Толуй получил как свою долю Хорасан, Индию и Персию; он умер вскоре после своего отца, но его сыновья, Манджука, Хубилай и Хулагу, прославились в истории.]. Чагадай, который был его старшим братом, в пьяном угаре набросился на Угедея, сидя на своем коне, а затем умчался прочь. Когда он протрезвел, то подумал о расплате, которая могла бы последовать за его поступком, и о том, что вследствие этого может быть разрушена основа монархии; поэтому, представив себя преступником, он сказал своему брату: «Как мог такой человек, как я, осмелиться помериться силами с царем и бросить на него своего коня! Поэтому я виновен и признаю свое преступление. Предай меня смерти или примени ко мне плеть: ты судья». Угедей ответил: «Такой же несчастный, как я, какое место он должен занимать? Ты – господин, а я кто? Ты – старший, я – младший брат». Наконец, Чагадай, подарив ему девять лошадей, сказал: «Я дарю это в знак благодарности за то, что царь не осудил меня и простил мое преступление».
Когда Угедей отправил Чормагана, командующего подразделенем с десятью тысячами человек, с армией из тридцати тысяч воинов, чтобы свергнуть султана Джелал-ад-Дина[98 - Джангисхан в ходе своей потрясающей карьеры, на четырнадцатом году резни, опустошений и завоеваний, обрушился на империю Харезма и Газни. Мухаммед из племени Сельджуков был изгнан из всех своих владений и умер изгнанником. Перед этим он разделил свою империю между четырьмя сыновьями, одному из которых, Джелал-ад-Дину, он передал Харезм, Хорасан, Мазендеран, Газни, Бамиан, Гур, Бост Таканад, Замигданд и все индийские провинции. Этот принц, отступая перед превосходящими силами к Газни, одержал две победы над моголами, но в конце концов был вынужден бежать к берегам Инда. Там, теснимый врагами, которые на его глазах убили его пленного сына семи лет от роду, он бросил мать, жену и остальных членов своей семьи по их желанию в воду, а затем с несколькими последователями переплыл реку на глазах у преследователей, которые не стали его догонять.], царя Хорезма, во время распада армии, Чормаган сказал одному из омров t [офицеров], который был ему подчинен: «Великое дело свержения Джелал-ад-Дина в твоих руках и достаточно времени займет у тебя». В конце концов, этот омр напал на султана Джелал-ад-Дина в Курдистане и убил его. Щедрость и великодушие Угедея бросались в глаза, как Солнце. Когда Тайир Бахадер в 625 году хиджры (1227 г. н.э.) двинул армию моголов из Абтала в страну Систан, они осадили крепость Арак; в это время недуг распространился среди моголов, так что сначала во рту они чувствовали боль, затем начинали шататься зубы, а на третий день наступала смерть. Малик Салакин, командующий в крепости, придумал хитрость: семьсот молодых воинов должны были сидеть в засаде, и когда они услышали бы звук военного барабана из восточных ворот, напротив которых они были расположены, они должны были выйти из засады и напасть на врагов со спины. В соответствии с этим планом, утром восточные ворота были открыты, и мусульмане начали штурм; но, когда забил барабан, никто не вышел из засады; после трех часов ожидания был послан человек, чтобы узнать, что произошло, но он нашел их всех мертвыми.
Покоритель мира Джангиз-хан, в пору своего угасания, сказал своим сыновьям: «Никогда не отступайте от своей веры и не оказывайте мощной поддержки другим религиям, ибо, пока вы твердо стоите в своей вере, ваш народ и соратники будут признавать вас вождями своей веры и считать руководителями поклонения; но тот, кто меняет свою религию на чужую, будучи вождем своей веры, может еще считаться вождем у людей новой религии, но в глазах своего народа потеряет это достоинство, потому что тот, кто перейдет с вами в другую веру, будет почитать вождями тех, кто принадлежит к новой вере; кроме того, тот, кто останется приверженцем старой веры, также будет недоволен вами из-за того, что вы не остались в религии своих отцов». Подводя итог, можно сказать, что пока они подчинялись последней воле хана, они были могущественны; но, когда они отклонились от его совета, они погрузились в бедствия и унижение. Звезды были благосклонны к ним во всем[99 - Джангисхан умер в год хиджры 626 (1228 г. н.э.), на шестьдесят шестом году жизни. Он оставил после себя империю, простиравшуюся от Инда до Черного моря, от берегов Волги до отдаленных равнин Китая и от засушливых берегов Персидского залива до холодных пустынь Сибири. После того, как в раннем возрасте его подданные изгнали его из собствнного дома, он провел несколько лет под защитой христианского принца, Авенк хана, или Унг-хана, известного европейцам под именем пресвитера Ивана, поэтому некоторые полагают, что он принял христианскую религию; так что многое верно – он и его преемники защищали христиан и преследовали мусульман, пока Никудар Оглан не принял мусульманскую веру в 1281 году н.э. и не изгнал христиан из своей империи.].
Рассказывают, что однажды Кик-хан, который был из рода Чагадай-хана, прогуливался со знатными людьми по равнине, путешествовал по пустыне. Вдруг взгляд его упал на кости; в тот же миг он стал задумчив, а затем спросил: «Знаете ли вы, что говорят мне эти кости?». Они ответили: «Царь знает лучше». Он продолжил: «Они требуют от меня справедливости для пострадавших». Он потребовал информацию об истории этих костей у эмира Хазара, который держал эту страну в подчинении. Этот правитель обратился к эмиру Садаху, который управлял этим округом под его началом, и после неоднократных расследований выяснилось, что девять лет назад в этом месте на караван напала банда разбойников и разграбила его имущество, часть которого все еще оставалась в руках виновных. После этого имущество было отнято у убийц и возвращено наследникам убитых, находившимся в Хорасане.
Рассказывают, что, когда армия моголов была занята осадой крепости Имбал, в которой находились мать и несколько женщин царя Харарема, никто не передавал сведений о том, что гарнизон бедствует из-за отсутствия воды. Обычно в резервуарах накапливалось много дождевой воды, так что в течение многих лет они не нуждались в родниковой воде. Однако в то время, когда моголы расположились лагерем перед крепостью, чтобы завоевать ее, дождя не было, и пришло время, когда в резервуарах не осталось ни капли воды. На следующий день тюркские женщины и Насер-ад-Дин, вынужденные по необходимости, спустились вниз, чтобы сдаться; но в тот самый момент, когда они подошли к подножию крепости, и армия моголов вошла в нее, начался сильный дождь, так что вода вытекла из рвов крепости. Когда это донесли султану Мухаммеду, правителю Харезма, он потерял сознание, а когда пришел в себя, то умер, не сумев произнести ни слова.
В целом, пока султаны моголов сохраняли поклонение звездам, они покоряли жителей мира; но, как только они отказались от этого, они потеряли много стран, а те, которые они сохранили, лишились достоинства и силы[100 - Продолжительность правления династии Джангисхана, исчисляемая с года хиджры 599 (1202 г. н.э.), продленного четырнадцатью князьями до 736 (1335 г. н.э.), составляет 137 лунных лет или 133 солнечных года. Не похоже, чтобы смена религии сама по себе оказала какое-либо влияние на упадок этой династии.].

IV. О высказываниях Его Величества (Акбара), обитающего на Небесах
Сначала о правилах поведения, которые наваб, мудрый и ученый шейх Абу-л-Фазиль, написал точным пером по приказу Его Величества, обитающего на Небесах, для того, чтобы правители стран, находящихся под его владычеством, и писари обратили внимание на их исполнение.
Фраза «Бог велик» – это признак веры Илахи, а предписания поведения – это труд наставления, который проистекает из источника благосклонности и доброты властителя, в соответствии с которым регулирующие царские учреждения, управляющие государством придворные халифа и его удачливые сыновья, благородные принцы, высокопоставленные омры, все знатные люди, сборщики налогов и котвалы могут устанавливать свои порядки при решении важных вопросов в больших городах и деревнях, а также во всех других местах сохранять свою власть.
Главный смысл, вкратце, заключается в следующем: во всех делах они должны стараться заслужить божественную благосклонность своими обычаями и благочестивыми делами, и смиренно молясь перед судом Божьим, без пристрастного самодовольства для себя и для других, они должны следовать закону в своих действиях. Далее, чтобы они не слишком любили уединяться в своих частных апартаментах, ибо так поступают дервиши, выбирающие пустыню; чтобы они не привыкали ни сидеть в обществе простых людей, ни смешиваться с большими толпами, ибо таков образ жизни рыночных людей, короче говоря, чтобы они могли держаться середины между двумя крайностями и никогда не отступали от справедливой умеренности, то есть избегали в равной степени беспорядочности в общении и уединения. Кроме того, им предписывается почитать тех, кто отличается преданностью несравненному Богу, иметь привычку бодрствовать утром и вечером и особенно в полночь, и в любое время, когда они свободны от дел божьих созданий, занимать себя чтением книг мастеров чистоты и святости и книг о нравственной философии, которая является средством для развития духовности и сущностью всех наук, это такие книги, как «Ikhlak Naseri», «Ихлак Насери», «Этика Насери»[101 - Труд Насир-ад-Дина Туси, о котором см. Т. II. с. 417.], «Manjiat wa Mahelkat», «Манджиат ва махелкат», «Причины спасения и погибели», «Ahyayi alum al din», «Ахьяи алум ал дин», «Возрождение наук о вере»[102 - Это знаменитая работа Газали (см. Т. II, с. 350, примечание).], «Kimayi Saadet», «Кимиайи Саадет», «Алхимия счастья»[103 - Произведение того же автора.] и «Masnavi», «Маснави», поэтическое сочинение Маулави из Рума[104 - Руми – это имя, под которым наиболее известен Али ибн Аббас, прославленный поэт. Он был турецкого происхождения, но родился в Сирии. Он сочинил несколько произведений, которые Авиценна читал с удовольствием, а самые трудные места из них он комментировал. Он умер в год хиджры 283 (896 г. по Р.Х.) (см. Д’Эрбело). Но упомянутый выше поэт – Маулана Джелал-ад-Дин Руми, чье настоящее имя – Мухаммед из Балха, происходивший от Мухаммеда, сына Амама. Его восхваляют как величайшего мистического поэта Востока, как оракул суфиев, как соловья созерцательной жизни, автора «Маснави» (поэмы с двойными рифмами), основателя Мавлави, самого прославленного ордена дервишей-мистиков. Он умер в 661 году хиджры (1262 г. по Р.Х.). Далее мы процитируем образец его поэзии (См. о нем «Sch?ne Redek?nste Persiens» («Красивая риторика Персии») барона фон Хаммера, с. 163 и далее).], чтобы, достигнув высшей степени религиозного знания, они не могли быть запутаны выдумками мастеров обмана и лжи, поскольку в этом состоянии зависимости, в конце концов, лучший вид поклонения – это поклонение Богу, это самая важная забота живых существ; чтобы, не поддаваясь влиянию дружбы или вражды, не обращая внимания на родственников или посторонних, они могли с открытым лицом возвыситься до достойного ранга; чтобы они могли, в меру своих возможностей, оказывать благодеяния религиозным подвижникам, убогим и неимущим, особенно благочестивым затворникам и святым, которые, стесненные в средствах и доходах, никогда не раскрывают уст для просьбы; чтобы, находясь вместе с благочестивыми отшельниками, ищущими Бога, они могли испросить их благословение; кроме того, взвесив на весах справедливости проступки, ошибки и преступления людей, они могли бы назначить каждому его надлежащее место, и по справедливости обоснованной оценки воздать каждому по заслугам; чтобы по суждению мудрых людей они могли выявить в толпе тех, чьи недостатки следует скрывать и обходить стороной, и тех, чья вина должна быть исследована, объявлена и наказана, ибо есть недостатки, которые заслуживают строгого пресечения, и недостатки, к которым следует относиться со большим снисхождением. Для того, чтобы указать правильный путь непокорным, они должны использовать совет и мягкость, суровость или мягкость, в зависимости от различия рангов и времен года; когда совет остается без результата, тогда можно применить тюремное заключение, избиение, нанесение увечий и смертную казнь, в зависимости от разнообразия случаев; но предавая человека смерти они не должны быть слишком поспешными, а должны использовать множество соображений:

«Однажды отрубленная голова не может быть снова прикреплена к телу».
Когда это возможно, они должны отправлять провинившегося, достойного смерти, на царский суд и там представлять его дело. Если содержание дела может привести к мятежу или (при отправке его к царю) стать причиной неприятностей, в этом случае провинившегося можно казнить; но следует избегать сдирания кожи с живого человека или бросания человека под ноги слону, как это практикуют жестокие цари. Обращение с каждым человеком должно соответствовать его рангу и положению, потому что для благородного человека строгий взгляд равен смерти, а для ничтожного человека даже бичевание ничего не значит. Кроме того, должно быть даровано прощение всякому человеку, который своим духом, знаниями и добродетелью заслужил уважение, и когда судьи заметят в его поведении что-либо, по их мнению, неподобающее, они должны сказать ему об этом наедине. Если кто-то из историков того времени рассказывает что-то неправильное, они не должны строго упрекать его за это, ибо упрек – это преграда на пути к изречению истины; а тот, кого несравненный Бог наделил способностью говорить правду, заслуживает того, чтобы считаться сокровищем; румаибо люди чрезмерно слабы, а те, кто имеет низкое происхождение и испорчен, не склонны говорить правду, но предпочитают подчиняться всякого рода унижениям. Тот, кто имеет добрый нрав, заботится о том, чтобы ничто в его речи не было неприятным для слуха его господина и чтобы он не подвергся позору. Но человек с благородными чувствами, предпочитающий собственную потерю чужой выгоде, владеет наукой о философском камне. Управленцы не должны любить лесть, так как многие дела остаются несделанными из-за льстецов; и не должны они, с другой стороны, плохо обращаться с теми, кто не льстит, так как слуга также может быть вынужден говорить неприятные вещи.
Судьи должны лично присутствовать, насколько это возможно, на допросе истца (стих Саади):
«Не передавайте его жалобу в диван (суд),
Так как, возможно, ему придется жаловаться на сам диван».
Истцы должны быть допрошены в том порядке, в котором их имена внесены в список, чтобы тот, кто пришел первым, не подвергался неудобствам ожидания. Решение о приоритете или задержке допроса не должно быть возложено на первых секретарей суда. Если человека обвиняют в преступлении, судьи не должны торопиться с наказанием, ибо много красноречивых клеветников и мало благонамеренных людей, говорящих правду. В период гнева они не должны выпускать из рук узду разума, но действовать спокойно и обдуманно. Им подобает давать привилегии некоторым из своих друзей и слуг, которые отличаются большой мудростью и преданностью. Во время сильной скорби и несчастья, когда мудрые воздерживаются от слов, пусть они не переусердствуют ни в словах, ни в молчании, ни в безрассудстве. Они должны быть скупы на клятвы, так как большое количество клятв вызывает подозрение во лжи. Они не должны приучать себя оскорблять собеседника дурными домыслами или дурными прозвищами, ибо это низменные нравы. Наконец, они обязаны заботиться о развитии земледелия, о благосостоянии земледельцев и о помощи арендаторам, чтобы из года в год большие города, деревни и поселки росли в благосостоянии и приобретали такие возможности для улучшения, чтобы вся земля была пригодна для обработки, и, следовательно, чтобы рост населения был максимальным.
Эти постановления, отдельно выписанные, должны быть переданы каждому представителю власти, чтобы все они могли приложить свои усилия к их исполнению; короче говоря, уведомив о них всех подданных, малых и великих, магистраты не должны отступать от них ни при каких обстоятельствах и ни в чем, и не позволять солдатам входить в дома жителей без их разрешения; кроме того, в своих действиях они не должны полагаться на собственное мнение, а спрашивать совета у тех, кто мудрее их; не получив его, они, тем не менее, не должны отказываться от обращения за советом, ведь часто случается, что даже невежды могут указать дорогу истины, как сказано (Саади):
«Время от времени от престарелого мудреца,
Не бывает верного совета;
Бывает, что несмышленый невежда
случайно попадает стрелой в цель».
Кроме того, не следует спрашивать совета у многих людей, ибо правильное суждение в практической жизни есть особый дар Божий, его не приобретают чтением и не находят по счастливой случайности. Может случиться и так, что множество невежественных людей противодействует твоим начинаниям и вызывает досадные затруднения на твоем пути, чтобы отвлечь тебя от велений собственного разума и от правильно действующих людей, число которых всегда невелико.
Судьям также предписано никогда не поручать своим сыновьям дело, которое принадлежит слугам, и никогда не быть поручителем за то, что делают их сыновья, поскольку ты можешь легко загладить то, что происходит между другими, но для того, что происходит с тобой, найти средство трудно. Возможно, тебе приличествует выслушивать оправдания и смотреть сквозь пальцы на некоторые недостатки, ибо нет человека без вины или без порока; упрек иногда делает человека только смелее, а иногда угнетает его сверх всякой меры. Есть люди, которых следует порицать за каждый проступок, есть и другие, в которых нужно не замечать тысячи недостатков. Короче говоря, дело о наказании не соответствует достоинству важных дел царской семьи, и его следует вести со спокойствием и рассудительностью к его истинной цели. Правителю надлежит оказывать все благодеяния богобоязненным и ревностным людям и спрашивать у них о хорошем и дурном, не переставая собирать сведения, ибо царствование и управление черпают безопасность из бдительности. Он не должен выступать против веры и религии творений Божьих, ибо если мудрый человек не выбирает для себя гибель в делах этого бренного мира, то почему в делах религии, которая постоянна и вечна, он должен сознательно стремиться к своей погибели? Если Бог пребывает со своей религией, тогда ты сам ведешь спор и противостояние с Богом; и если Бог подводит человека, и он неосознанно выбирает неправильный путь, тогда он доказывает себе правило ошибочного исповедания, которое требует жалости и помощи, а не вражды или противоречия. Те, кто действует и мыслит достойно, питают дружеские чувства к каждому вероисповеданию. Кроме того, они избегают излишеств во сне и еде, не отклоняясь от меры необходимого, так что, поднявшись над покинутой ими ступенью животности, они достигают высокого уровня человечности. Пусть будет рекомендовано бодрствовать по ночам, никогда не проявлять жестокой вражды ни к одному человеку и остерегаться превращать свое сердце в темницу гнева; если же это, тем не менее, произойдет из-за немощи человеческой природы, то пусть вскоре будет подавлено, ибо внутри нашей души обитает истинный деятель, несравненный Бог, и он возбуждает бурные распри, чтобы побудить к исследованию истины.
Правитель должен пренебрегать смехом и шутками; он должен всегда получать информацию о каждом происшествии от шпионов, но никогда не полагаться на информацию одного из них, потому что правда и бескорыстие редкость среди них; поэтому для каждого дела пусть назначает несколько шпионов и разведчиков, которые не должны знать друг друга, и, записав отдельно отчет, данный каждым из них, сравнивает отчеты друг с другом. Но отъявленных шпионов следует отстранять от себя, не допускать, чтобы шпионами становились люди низкого происхождения и порочных привычек, хотя такие люди могут быть с пользой использованы против других дурных людей; но он никогда не должен выпускать книгу их отчетов из своих рук и всегда иметь в своем сердце подозрение против этого типа людей, чтобы они, возможно, под видом дружбы, не заняли место честных людей. Пусть он наблюдает за теми, кто находится рядом с ним и за своими слугами, чтобы они не могли из-за своего приближенного к нему положения угнетать других. Ему следует остерегаться льстивых лжецов, которые, прикрываясь дружбой, являются настоящими врагами, так как их деятельность вызывает беспорядки. Великие личности из-за обилия занятий имеют мало свободного времени, но у этих злоумышленников много досуга, поэтому со всех сторон и на всех направлениях необходимы меры предосторожности против последних. Если говорить кратко, правитель должен найти людей, достойных доверия, и уделять величайшее внимание распространению знаний и трудолюбия, чтобы талантливые люди не потеряли своего высокого положения среди людей. Кроме того, он должен способствовать получению хорошего образования членами старых семей царского двора.
Ни в коем случае нельзя пренебрежительно относится к воинскому снаряжению и вооружению солдат. Кроме того, расходы всегда должны быть меньше доходов, это имеет самое существенное значение, ибо сказано: кто тратит больше, чем получает, тот болван, того, кто уравнивает свои расходы и доходы, нельзя считать ни мудрым, ни глупым, но он не закладывает никакого основания для дальнейшего развития, он всегда находится в услужении, ожидает благосклонности и зависит от обещаний. Полководец обязан быть правдивым в своих словах, особенно с правительственными чиновниками. Пусть он постоянно упражняется в стрельбе из лука и другого оружия, упражняет солдат в обращении с оружием, но не увлекается охотой, хотя иногда может предаваться ей для обучения войск и отдыха ума, что необходимо в этом мире зависимостей. Ему не разрешается забирать хлеб у райев с намерением накопить его для продажи по высокой цене. Пусть он следит за ударами в барабан при восходе светила, которое дарует свет миру, а в полночь, которая является началом восхода Солнца, и во время продвижения величественного света от станции к станции, пусть он прикажет стрелять из малых и больших пушек, чтобы всех людей призвать вознести благодарность Богу.
Кого-то следует поставить у ворот, чтобы через него можно было передавать все петиций в высокое присутствие царя. Если нет кутвала[105 - Офицер полиции или инспектор.], привратник должен, тщательно соблюдая его правила, исполнять его обязанности и не считать это низким делом, говоря себе: «Как я могу заниматься делом кутвала?», но из благочестия, признающего величие Бога, он должен принять на себя эту нагрузку.
Чтобы четко выполнять свои обязанности, прежде всего, нужно чтобы кутвал каждого города, поселка и деревни переписал с согласия людей их дома и строения, а также записал в книгу жителей каждой части поселения от дома к дому и, взяв под охрану поселение от дома к дому, предоставил им свободное общение друг с другом; определив подразделения, в каждом из них следует назначить руководителя подразделения, чтобы хорошие и дурные люди могли находиться под его наблюдением; он также должен назначить шпионов, с помощью которых будут отслеживаться все события ночью и днем, приезды и отъезды в каждом квартале. Он должен установить правило, чтобы в случае кражи, пожара или любого другого несчастья, в тот же момент соседи оказывали помощь, а также все владельцы домов предлагали свои услуги; если они отсутствуют без необходимости, они должны быть признаны виновными. Никто не может отправиться в путешествие, не сообщив об этом своему соседу, руководителю подразделения или регистратору новостей. Никто из людей с дурным нравом не должен приниматься в какой-либо части этого поселения, а тот, кто не предоставил поручительство за себя, должен содержаться отдельно от других жителей в большом общественном доме, к которому должны быть приставлены староста и регистратор новостей. Кутвал должен быть постоянно осведомлен о доходах и расходах каждого человека в целях наблюдения и предосторожности, и обращать на это свое внимание, ведь любой человек, чьи доходы малы, а расходы велики, не может, конечно, быть без вины. Он обязан следовать указаниям и никогда не оставлять без внимания людей хорошего происхождения и правильных намерений. Это указание следует понимать как меру порядка, а не как средство грабежа и угнетения. Кроме того, дело кутвала состоит в том, чтобы установить на базаре, «рынке», посредников всех видов, взяв у них залог, чтобы он мог получать уведомления обо всем, что покупается и продается. Он должен объявить, что всякий, кто покупает или продает что-либо без уведомления, подлежит штрафу. Имена покупателя и продавца должны заноситься в ежедневный реестр, и ничего не должно продаваться или покупаться без согласия руководителя подразделения. Кроме того, кутвал должен поставить стражу для ночного караула в каждом квартале, на каждой улице и во всем районе города и позаботиться о том, чтобы в кварталах, на базарах и улицах не было обнаружено посторонних; он должен заниматься розыском и преследованием воров, карманников и других правонарушителей, чтобы их не было. Все похищенное или награбленное он должен найти, как и похитителей, а если нет, то, вернуть эквивалент, возместить ущерб. В его обязанности входит опись имущества чужестранцев и умерших людей, чтобы, если есть наследники, он мог передать его им, а если нет, то передать его амину, «управляющему», и написать объяснение по этому поводу для царского двора, чтобы в любое время, когда истинный владелец будет найден, он мог вступить во владение им. И в этом случае он обязан показать свои правильные принципы и свое хорошее происхождение, чтобы, быть может, приблизиться к тому, что принято в стране Рум. Кутвал также обязан постараться, чтобы не было обнаружено никаких следов винопития, и привлечь к ответственности, с согласия судьи, покупателя и продавца вина, подстрекателя и виновного в этом, чтобы народ брал с кутвала пример; тем не менее, если кто-либо, отличающийся благоразумием, ради расслабления ума употребляет вино как лекарство, то нельзя возражать против такого его употребления.
Кутвал должен заботиться о дешевизне провизии и не позволять богатым покупать и накапливать большое ее количество, чтобы впоследствии продавать ее подороже. Пусть он позаботится о том, чтобы обеспечить все необходимое для Науроза, «нового года», этого великого праздника, началом которого является время, когда великое светило, освещающее мир, входит в знак Овна, в начале месяца Фарвардин (март). Другой праздник также отмечается 19-го числа указанного месяца, в день самого славного Солнца. Также есть праздники: 3-го Ардибихеста (апреля), 6-го Хордада (мая), 10 Абана (октября), 9-го Азара (ноября), в месяце Даи (декабре) три праздника, а именно. 8, 15 и 23 числа; кроме того, есть праздники 2-го Бахмана (января) и 15-го Исфендарменда (февраля). Известные праздники должны отмечаться в соответствии с правилами, а ночи Науроза и Шерифа, «славные», должны быть освещены факелами, подобно ночи Бхарат в 8-м арабском месяце, называемом Шаабан, «посвященном памяти предков»; и в первую ночь, за которой следует утро праздника, следует бить в барабаны, что также следует делать на спине слона во все праздники. Женщина никогда не должна без необходимости появляться верхом. Кутвалу предписывается отделять броды рек для купания от бродов для взятия воды и отводить определенные броды женщинам.
Император Акбар, обитающий на Седьмом Небе, написал книгу советов для царя Абаса Сефави, и ее также писал шейх Абу-л-Фазиль. Некоторые наставления из этой книги далее. К высшим личностям народа, являющимся хранителями божественных тайн, следует относиться с благожелательным восхищением и хранить их с усердием в наших умиротворенных сердцах. Признавая, что щедрость непостижимого Бога охватывает все религии, давайте всецело посвятим себя выращиванию цветов в розовом саду вечного источника мира, и будем неустанно заниматься Нас-эб уль-айн, «установлением самой вещи», как изучением содействия своему счастью. Как Всемогущий Бог, открывающий двери своей щедрости различным религиям[106 - В оригинале слово «машариб» означает «напитки, сосуды для питья», выше это слово переведено как «религии».] с их различными средствами спасения, поддерживает их, так, подражая ему, могущественные цари, являющиеся тенями божественного провидения, обязаны никогда не отступать от этого правила, ибо Творец вселенной доверил им это огромное население ради управления состоянием видимого мира и наблюдения за всем человечеством, не без сохранения доброго имени возвышенных семей.
В Мултане мы видели шаха Салам-уллу, он был неженатым человеком, привязанным к единству Бога и святости; удалившись от мира, он сказал: «Я часто бывал в обществе Джелал-ад-Дина Акбара, я часто слышал, как он говорил: «Если бы я раньше обладал тем знанием, которое имею сейчас, я бы никогда ради себя не взял жену; ибо для меня старшие матроны – матери, ровесницы мои – сестры, а младшие – дочери». Один из моих друзей слышал эту речь, которая только что была приписана благословенному императору, из уст наваба Абу-л-Хасана по прозвищу Лашкер хан Машхеди. Шах Салам-улла также рассказывал, что он слышал, как повелитель халиф Божий сказал, плача: «О, если бы мое тело было для Бога самым большим из всех, чтобы жители мира могли питаться от него и не причинять вреда никакому другому живому существу». Доказательством широких взглядов этого прославленного царя было то, что он нанимал на свою службу людей всех народов – фирангов, евреев, иранцев и туранцев, потому что, если бы все они были из одного народа, они были бы склонны к мятежу, как это было с узбеками и казел-башанами, свергнувшими своего султана; но царь Абас, сын султана Ходабенды Сефеви, сменивший его, привел курджи в порядок. Он также не обращал внимания на богатство наследства, но, не проявляя пристрастия к происхождению или религии, продвигал искусных в науках и законах.

ГЛАВА XI. О РЕЛИГИИ МУДРЕЦОВ (ФИЛОСОФОВ)

Раздел I. О религии философов и некоторых направлениях их исследований.
Раздел II. Об репутации философов.
Раздел III. О мудрецах, о поздних философах, и о тех, которые существовали среди всех народов сынов Адама и существуют до сих пор; их называют на персидском Зирек и Фарзана, на хинди – Будхван, Бадишер, Сет мат, Сет пати, Кианишер, Чатер, Па дантер и Джами, на греческом – филсофи, на арабском – хаким.

I. О религии философов и некоторых направлениях их исследований
Выдающиеся люди этого класса делятся на два типа: восточные и западные. Что касается религиозных обычаев жителей Востока, то да будет известно, что их также называют равакин, а по-персидски кешиш – «религиозные», пертави – «великолепные», рошандил – «просвещенные», а на хинди – нер мел мен и йокишер, и эти названия имеют отношение к святости. Жителей Запада называют по-персидски рахбери, «проводники в пути», и джойя, «вопрошающие», на хинди – таркек.
Что же касается их склонностей и мнений, то все, что относится к верованиям восточных народов, уже изложено в главе о йезданианах, которых также называют азар-хушангианами, но все, что приписывается обеим сектам, является символическим. Древние философы Греции, вплоть до Афлатуна (Платона), были восточными; именно Арасту (Аристотель), его ученик, затем возглавил доктрину, центром которой в этом классе является аргументированный разум. Обе секты посредством своих рассуждений не могут объяснить природу самосущего Существа; бытие, единство, особенность и все атрибуты присущи его святой природе, как я уже говорил при описании религии хушангиан. Кроме того, они утверждают, что Бог есть мир в его универсальности, но в своих частностях изменчивый по отношении к целому, как это было сказано в учении йезданиан. Они утверждают, что дела Божьи совершаются по Его воле, Он творит, если Он не желает, то не творит, но доброе дело соответствует Его природе, потому что все его атрибуты совершенны, и в этом смысле они делают необходимые выводы относительно природы Бога.

«Год Божий есть год преходящий; но в годах Бога не найдешь изменения».
Их вероучение таково: Бог не является непосредственным делателем, поскольку это не соответствовало бы царскому достоинству и верховной власти выполнять все дела самому, но правильно, чтобы он назначил [для выполнения какого-либо дела] кого-нибудь из своих слуг, который, благодаря своим большим знаниям и силе, подходит для этого дела, для исполнения царских приказов и защиты подданных. Последний также может по приказу султана назначить кого-либо визирем или навабом для ведения дел; каждый из этих руководителей может назначать чиновников или агентов, чтобы все управление было твердо установлено в соответствии с желанием и повелением государя. По этой причине Бог создал первый разум, называемый по-персидски Бахман, то есть «высшая душа», Баросу, Феросу или Серош серошан, «знающий истину», того, кто производит нечто «новое»; он также назван «истинным человеком». «Бог сотворил человека по образу Своему», то есть чистым, несоставным, как разум, между необходимостью и возможностью[107 - Имкан, «возможность», означает то, существование или несуществование чего является необходимым следствием сущности вещи. Философы различают четыре вида возможностей: 1. имкан зати, «возможность в отношении сущности», 2. имкан истидади, «возможность по предрасположенности», также называемая мокуни, «окончательная», 3. имкан хаз, «особая возможность», и 4. имкан аам, «общая возможность» (см. по этому вопросу определения Джорджани, «Notices et Extraits» des MSS., Т. XI с. 82 – 83).], в центре между ними обоими; необходимость находится по правую сторону от него, возможность – по левую; совершенный дух поднимается с левой стороны, которая является стороной возможности. По отношению к истине образ человека есть акл[108 - Слово akl имеет множество значений и потому часто значение его неопределенное; иногда оно обозначает Святого Духа. Я счел правильным перевести его здесь и далее словом «разумность», в двойном значении: «бестелесные духи» и «мудрость», а также словом «разум».], «дух мудрости, святой дух и образ Евы – совершенный дух», потому и сказано, что выход Евы произошел из левой стороны Адама. Суфии также согласны с этим, как мы находим в объяснении шейха Мухаммеда Лахеджи[109 - Его полный титул – Шамс-ад-Дин Мухаммед бен Яхджа, бен Али Лахджани, уроженец Лахджана, города в провинции Гилян. В 1474 году он написал труд под названием «Мефат-и-хуль-аджайб фи шерх-и-Гюльшен-раз», «Ключ к чудесам, объясняющий тайну беседки из роз». Эта работа цитировалась в Т. I., с. 82.] в его работе «Шарх-и-Гюльшен», «Комментарий к „Тайне Розовой беседки“». Иисус, сын Божий, исходит от этого «Святого Духа». Когда мудрость проявляется через кого-либо, это называется его «духом мудрости», и когда через его посредство во все существа проникает мудрость, он называется «стрелой»; и поскольку совершенство повелителя пророческого убежища есть луч этого сокровища, оно носит имя «свет Мухаммеда».

«Если бы не ты, я бы не создал миры»[110 - См. Т. I. с. 2. примечание.].
Таковы атрибуты его природы, и кроме них у него есть множество имен. Благодаря действию первого разума появился второй разум, дух и тело «Хрустального Неба», а душа Неба над Хрустальным Небом называется «хавайи манави», «истинная душа». Действием второго разума был произведен третий, а также дух и тело Неба неподвижных звезд. Таким чудесным образом формировались разумы и духи вплоть до духов десятого класса[111 - Я попытаюсь в минимально возможном объеме обрисовать основополагающие идеи азиатской космологии, которые довольно путано изложены в тексте. Согласно «Десатиру», Бог создал изначальный, непосредственный и единичный высший разум, который породил второй разум, с первоначальной душой и телом; второй разум породил третий, и соответствующую небесную сферу, с душой и телом; и так вплоть до десятого разума, то есть, разума человека. У современных восточных народов первоначальным является высший разум, который для мусульман освящен стихом Корана, гласящим: «Первым существом, которое создал Бог, был разум», и установлен двойной ряд нисходящих разумов и восходящих небесных сфер, как указано ниже, согласно древней и современной системе:КОСМОЛОГИЯ ИЗ «ДЕСАТИРА»Разумные существаПервый РазумII                       Первый РазумIII                        IIIV                        IIIV                         IVVI                        VVII                      VIVIII                     VIIIX                       VIIIX                         IXXI                        XИЗ СОВРЕМЕННЫХ НАУЧНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ ВОСТОКАСферы9 небесных сфер    Высшие НебесаVIII                             Зодиак или неподвижные звездыVII                              СатурнVI                               ЮпитерV                                МарсIV                               СолнцеIII                               ВенераII                                МеркурийI                                 ЛунаЧеловек                    ЗемляРазница между системой «Десатира» и современной системой состоит только в том, что первая возвышает первый высший разум над всеми девятью небесными сферами и отводит второму разуму с его душой и телом девятую сферу, в которую современная система помещает первый разум, а третий разум соответствует восьмой сфере и так далее; каждый разум помещается в первой системе на одну сферу выше, чем в последней; так что числа разумов и сфер, противоположные друг другу, не образуют совершенного Декаса, который взаимно встречается в священном числе пять, но составляют Эндекас. Кроме того, мусульманские философы называют душу второго разума «истиной истин» и отождествляют ее с Мухаммедом, который, как говорят, провозгласил: «Первое существо, которое создал Бог, было моим светом» (см. по этому вопросу: «Heidelberger Jahrb?cher der Literatur» (нем., «Гейдельбергский литературный ежегодник), 1823. Первая половина, с. 313 и далее).], среди которых выделяются десять благовестников; подобным же образом были приведены в существование девять Небес, которые соответствуют девяти пророкам. Из десятого класса разумов произошли материальные элементы, тела и духи материального существования. Философы говорят, что перечисляются только десять видов разума не потому, что их может не быть больше, а потому, что они необходимы; и точно так же мы говорим о девяти Небесах, без запрета увеличения их числа. Восточные философы, однако, выступают против исчисления видов разума, потому что у них каждый вид вещей имеет своего бога, которого они называют «бог вида», по-персидски Дара, ангел дождей, ангел рек, к чему относится следующее высказывание:

«У каждой вещи есть свой ангел, которому она доверена, и ангел спускается с каждой каплей».
Восточные философы считают тела тенями несотворенного света.

«Разве ты не видишь, что Бог простер надо мной тень свою?»
По мнению мудрецов, виды разума и небесных духов – это небесные ангелы, у которых нет ни тела, ни чего-либо телесного, ни перьев, ни крыльев. Когда на них падает сияние светоносных атрибутов самосущего Существа, то благодаря посреднической силе этого луча от них исходят произведения удивительной чистоты; и в этих произведениях нет нужды ни в движении, ни в орудии, точно так же, как в предстоящем деле Божием достаточно Его воли. Этот смысл стал понятен вульгарным людям, когда они сказали, что ангел с оперенными крыльями преодолел путь, который не мог бы быть пройден и за тысячу лет. Говорят также, что Исрафил – одна из сил Солнца, ангел смерти – от Сатурна; Микаил – от Луны, а Джабраил возник из десятой силы разума. Всякий раз, когда из-за вращения небес или движения звезд что-то подходящее проявляется в элементарной материи, составное и несоставное, оно возникает посредством эманации высшей мудрости; и откровения пророка, и наставления совершенных для человечества происходят благодаря вмешательству последнего ангела. Поэтому существует внутренняя связь между душами пророков и этим наблюдающим ангелом. Согласно восточным философам, Джабраил – это бог, имеющий природу, подобную человеческой, и именуемый по-персидски Вахшур, «пророк», и Серош пажам сипар, т. е. Серош, вестник. По мнению философов, Хрустальное Небо есть Девятое Небо, а Небо неподвижных звезд – престол Божий. Возвышенный разумный дух не имеет жилища и, не находясь в теле, связан с ним, как влюбленный с возлюбленной. Это учение очень древнее у восточных народов, как это было описано в рассказе об Азаре Хушанге, но у первого учителя среди ученых, Аристотеля и его последователей, оно является преданием. По общему мнению, душа вечна.

«Не верьте, что убитые на пути Господнем мертвы; напротив, они живут и питаются рядом со своим Господом»[112 - Коран, глава III, ст. 163.].
Соединение души с телом равносильно изгнанию Адама из Рая; тосковать по телу – это выполнять приказы Евы, а совершать дурные поступки – вкушать от запретного дерева; гнев – это змея, похоть – павлин. Они считают, что Иблис представляет силу воображения, которая руководит нами, и чувственное влияние, которое отрицает знание слов и вещей, согласующихся с разумом, и которое борется с силой разума, что то, что сказано в законе, что все ангелы пали ниц перед Адамом, кроме Иблиса, означает; они считают также, что все телесные силы, которые есть ангелы земные, послушны душе Адама, кроме силы воображения, то есть Иблиса, который бунтует и иногда берет верх над суждением. Разум говорит, что труп должен считаться минералом, и его не следует бояться; но воображение говорит: «это верно; тем не менее мы «должны бояться»; и когда человек оказывается в доме наедине с мертвецом, может случиться так, что его ум испытает возбуждение и ужас. Суфии тоже согласны с этим, мы находим подобное у достопочтенного шейха Махмуда Шостери[113 - Шостери, или Тостери, «уроженец города Шостер или Тостер», – это фамилия Абу Мухаммеда (выше Махмуда) Сахля бен Анда. Он считается одним из основных лидеров суфиев; он был учеником Зу аль Нуна и Джионаида. Он умер на восьмидесятом году жизни, в год хиджры 283 (896 г. н.э.).]

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70846675) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

notes
Примечания

1
В процитированных ранее мемуарах Г. Т. Коулбрука («As. Res.», «Азиатские исследования», Т. VII с. 342), мы читаем то, что взято из рассказа Нурука из Шустера: «Садикиане – племя правоверных, проживающих на Индостане; это благочестивые люди и ученики Сайяда Кабиру'ддина, который ведет свое происхождение от Исмаила, сына Имама Джафара. Они называют себя садикиане по причине «искреннего» (sadik) призыва Сайада. Хотя это название, согласно принятым представлениям, имеет кажущееся отношение к Абу Бекру, чьи сторонники дали ему этот титул, все же вероятно, что секта приняла это название для сокрытия. Однако это не приносит им никакой пользы, напротив, высокомерные жители Хинда, индусы, будучи приверженцами сына нечестивой Хинды (имеется в виду Хинда, мать Муавии), обнаружили их принадлежность к шиитам и возродили против них клевету, которую пятьсот лет назад они распространяли против исмаилитов. Они злонамеренно обвиняют их в нечестии. Такова их древняя практика. Короче говоря, около тридцати тысяч человек этой секты поселились в провинциях Индостана, таких как Мултан, Лахор, Дели и Гуджарат. Большинство из них живет за счет торговли; пятую часть своих доходов они отдают потомкам Сайяда Кабира, которые являются их священниками; и как наставник, так и ученик, и священник, и мирянин – все они ревностные шииты…». Очевидно, что автор «Дабистана» говорит о секте, носящей то же имя, но имеющей другого основателя и другой Коран, хотя и обладающей некоторыми догматами, общими с другими сектами.

2
Когда-то Мусайлима исповедовал вероучение Мухаммеда, перед которым он предстал как один из посланников племени Хенайфа, когда они предложили пророку свою покорность. Но в 631 году н. э. Мусайлима объявил себя пророком в стране Ямама и приобрел большое количество последователей; он осмелился даже предложить в письме пророку Мухаммеду разделить с ним пророческую миссию, но получил отказ с таким обращением: «От Мухаммеда, Посланника Божьего, Мусайлиме, Лжецу».

3
Mashhad, мешхед, означает, собственно, любое место, где был похоронен мученик, и особенно это слово применяется к местам захоронения имамов, таким как Кербела, близ Куфы, о котором уже говорилось ранее. Но город Тус в Хорасане почти уже поменял свое название на Мешхед, «гробница», потому что имам Риса, сын Муссы аль-Хадема, был похоронен рядом с этим местом. Имеется ли в виду то, что сказано ранее? Хотя автор говорит (т. II. с. 364), что он был в 1053 (1643) году в Лахоре, который находится на расстоянии около 1200 миль от Туса, посещение им в том же году обоих городов далеко не исключено. В том же году мы находим его в Киртпуре, в горной части Пенджаба (там же., с. 416), и в Кабуле, который находится на пути из Лахора в Тус.

4
Луна играет заметную роль в представлениях фокуснков. Во время правления Мухаммеда Махади, третьего халифа Аббасидов, с 158 по 169 год хиджры (774 – 785 гг. н.э.), в городе Нехшаб, в Хорасане, появился самозванец по имени Хашим бен Хаким, второе имя которого было Сазиндах-мах, «лунный мастер». Имея один глаз, он скрывал свое уродство под серебряной вуалью, или маской, поэтому его называли аль-Муканна, «покрытый вуалью». Скрытый таким образом, он притворялся, что никто не может вынести сияния его лица, подобного сиянию лица самого Бога. Возглавляя многочисленную секту, он не без труда был усмирен правящим халифом. Об особом способе самоубийства Хашима будет сказано в примечании в конце главы VIII.

5
Мухаммед умер 8 июня 632 года н. э.; Мусайлима пережил его ненадолго. Он был убит вместе с десятью тысячами своих воинов в правление Абу Бекра в 632 году н. э. в сражении с Халедом, сыном Валида, который был послан с войском против него. Хотя секта нового пророка была тогда разгромлена, но из рассказа «Дабистана» мы видим, что ее доктрина сохранилась до семнадцатого века нашей эры.

6
Фуркан, т.е. отделяющий, различающий, – это другое название Корана; также это слово обозначает любую священную книгу, различающую добро и зло.

7
Томас Эрпениус, переводчик Эльмацина, называет ее Тегджази («История сарацинов», с. 19); ее настоящее имя было Сия, дочь Харета, из племени тамимитов, или таалабитов, согласно Эльмацину (в цитируемом месте). Она объявила себя пророчицей и получила известность в стране Бахрейн, на юго-западных берегах Персидского залива и почти на всем протяжении между Меккой и Бассорой. Она предложила себя в жены новому пророку в Ямаме, и он женился на ней, но она вскоре бросила его (см. Абульфеда, Т. I. с. 208, 209).

8
Мы находим в Коране, гл. II. ст. 28, следующий отрывок: «Когда Господь твой сказал ангелам: „Я собираюсь отправить на землю заместителя“, они спросили: „Неужели ты поместишь туда того, кто будет творить зло и проливать кровь? Но мы славим Тебя и святим Тебя“. Бог ответил: „Воистину, Я знаю то, чего вы не знаете“ – ст. 29. И Он научил Адама названиям всех вещей, а затем предложил их ангелам и сказал: „Объявите мне названия этих вещей, если вы говорите правду“ – 30. Они отвечали: „Хвала Тебе; нет у нас иного знания, кроме того, которому Ты учишь нас, ибо Ты знающий и премудрый“ – 31. Бог сказал: „О, Адам! скажи им названия их“. Бог сказал: „Не говорил ли Я вам, что знаю тайны неба и земли, и знаю то, что вы открываете, и то, что вы скрываете?“ И когда Он сказал ангелам: „Поклонитесь Адаму“; все они поклонились ему, кроме Иблиса, который отказался, и возгордился, и стал неверным – Глава VII, стих 11. Бог сказал ему: „Что помешало тебе поклониться Адаму, когда Я повелел тебе?“ Он ответил: „Я более совершенен, чем он; ты сотворил меня из огня, а его сотворил из глины“ – 12. Бог сказал: „Итак, спустись с Небес, ибо не подобает тебе вести себя там гордо; убирайся отсюда; ты будешь одним из презренных“ – 13. Он ответил: Дай мне передышку до дня воскресения» – V.14. Господь сказал: «Воистину, ты будешь одним из тех, кому предоставлена отсрочка» – 15. Дьявол сказал: «За то, что ты унизил меня, я буду поджидать людей на твоем прямом пути» – 16. «Я буду нападать на них спереди и сзади, и с правой и с левой стороны, и ты не найдешь большей части из них благодарными» – 17. Бог сказал ему: «Иди отсюда, презираемый и изгоняемый прочь; воистину, кто бы из них ни последовал за тобой, отправится в Ад, и Я наполню Ад всеми вами» и т. д. и т.п (Перевод Сейла).

9
Хамза был дядей Мухаммеда и одним из первых сподвижников пророка; он был убит слугой из племени хабеши по имени Вахши в битве при Бедре, которую Мухаммед вел против курейшитов, в третий год хиджры (624 год н.э.); тот же Вахши убил Мусайлиму тем же копьем, которым он пронзил Хамзу (Абульфеда, Т I. с. 93, 213).

10
Местность между Каспийским и Эвксинским морями.

11
д«Эрбело упоминает (в статье «Джогатай-хан», с. 363) некоего Махмуда по прозвищу Тараби, которое произошло от его родной местности Тараб, недалеко от Бухары, как самозванца, который хитростью и ложными чудесами приобрел столько последователей, что смог захватить город Бухару и начать войну с моголами в год хиджры 630 (1232 г. н.э.). Эта дата делает его современником Махмуда из нашего текста, в котором, однако, нет больше ничего, что позволило бы нам отождествить одного с другим. Имя Махмуда Тараби внушало такой ужас, что татары, когда их повели против его лагеря, были охвачены паникой и обратились в бегство, в ходе которого многие тысячи из них были перебиты преследующими их солдатами Махмуда, в то время как сам Махмуд был убит в своем лагере единственной случайной стрелой из татарской армии. Но его смерть осталась скрытой, и его друзья распространили слух о его добровольном, но временном исчезновении. Его братья, Мухаммед и Али, были поставлены во главе секты, которая вскоре после этого была уничтожена моголами.

12
Земзем – это название знаменитого источника в Мекке. По мнению мусульман, он образовался от источника, который Бог сделал видимым ради Исмаила и Агари, его матери, которых Авраам изгнал из своего дома и вынудил удалиться в Аравию. Когда впоследствии патриарх приехал навестить своего изгнанного сына Исмаила и построил квадратный храм, называемый Кааба, он даровал ему владение им и прилегающей территорией, которая с тех пор называется Меккой. Это место стало объектом соперничества между потомками Исмаила и арабским племенем джорхамидов. Последние, овладев им, подверглись нападению первых, но прежде чем уступить, они бросили в колодец священный черный камень и двух газелей из массивного золота, которых аравийский царь подарил храму, а затем полностью засыпали источник. Так все оставалось до времени предка Мухаммеда по имени Абд аль Мутталиб. Небесный голос повелел ему очистить источник, местонахождение которого было ему указано. Он находился рядом с идолами Асафа и Найлы, которые должны были быть удалены первыми, несмотря на их поклонников, курейшитов. Последние, уступив источник, претендовали на сокровища, которые нашел в нем Абд аль Мутталиб. Спор между ними должен был решить Ибн Саид, знаменитый пророк, живший на границе с Сирией. По дороге к нему, через пустыню, когда обе стороны умирали от жажды, фонтан, забивший под ногой верблюда Абд аль Мутталиба, примирил их; источник был очищен, найденные сокровища были переданы храму, который в последующие времена приобрел столь большую известность (Д’Эрбело, после Хондемира).

13
В переводе этого неясного отрывка между двумя звездочками (изд. Калькутты, с. 375, 1, 17, 18) я следовал рукописи из Ауда, которая выглядит несколько иначе: kshad shwpr aknd nkrdnd akrch trky b kalbudi kshad shuda khwa drnsha jmady khwa nbaty khwa hy wany y a nshany ky b kalbudi.

14
Период зачаточных единиц, растений и рептилий – 16000 лет.

15
Неясно, имеется ли в виду отшельник или монах отдельного ордена. Монашество не санкционировано строгими правилами Ислама, но оно, по-видимому, спонтанно появилось в Азии. В первый год хиджры (622 г. н. э.) сорок пять жителей Мекки объединились с сорока пятью жителями Медины в своего рода братство и обязались иметь общее имущество и регулярно ежедневно выполнять религиозные обряды в духе покаяния и очищения, их назвали суфиями, о которых речь пойдет ниже. Абу Бекр и Али создавали подобные общины и руководили ими. Последний передал председательство в общине под таинственным названием Хилафет Хасану Басри (упоминается в Т. II. с. 389, прим. 1). Некоторые из их преемников отклонились от правил этой первой общины, и со временем было основано множество монашеских орденов, каждый из которых возглавлялся вождем, называемым пир или шейх. Одним из самых известных орденов был орден, который основал в 37 год хиджры (657 г. н.э.) Увайс Карни, уроженец Карна в Йемене. В Османской империи наиболее выдающимися являются тридцать два ордена, основанные между 149 и 1164 годами хиджры (776 и 1750 гг. н.э.). Три из них вышли из общины Абу Бекра, а остальные – из общины Али (см. «Tableau gеnеral de l’Empire Othoman» (франц., «Общая таблица Османской империи») том IV, 1-я часть, д'Оссон, с. 617.и далее)

16
Mahs и ihsa происходят от одного и того же корня, «делающий отпечаток, производящий впечатление»; ihsa интерпретируется в новой редакции словаря Ричардсона как «нумерация, вычисление».

17
Это турецкое слово означает «красная голова» и применяется турками к персам, которые со времен Исмаила Сефи, основателя нынешней династии Персии, носят красный тюрбан с двенадцатью складками вокруг него в честь двенадцати имамов.

18
Это заключается в восклицании «Бог – величайший».

19
Шах Аббас I уже упоминался в примечании (т. II. с. 146); согласно «Истории Персии» сэра Джона Малькольма, продолжительность его правления составляет сорок три года, его возраст – семьдесят лет, дата смерти – 1628 г. н. э.; несколько иначе, чем у д’Эрбело, который указыает, чтол срок его правления – сорок пять лет, возраст – шестьдесят три года, дата смерти – 1629 г. н. э. Аббас I, называемый Великим из-за построенных им великолепных зданий и искусно проводимой внутренней политики, был очень привязан к религии Али, которая всегда, вплоть до наших дней, доминировала в Персии. Завладение Багдадом, Нуджефом, Кербелой, Касмином и Самерой, где покоятся останки Али и его потомков, было более приятно персам, чем все другие его завоевания; облаченный в мантию святых Арбели, то есть Сефи и Хайдара, предков нынешних персидских царей, Аббас был почти боготворим своими подданными. Это делает весьма вероятным вышеприведенный рассказ о его религиозном рвении. Следует помнить, что этот шах отправил сэра Джорджа Ширли своим послом в Англию, а король Яков I отправил сэра Дродмора Коттона с посольством в Персию в 1626 году.

20
Именно такой способ смерти избрал Муканна в 563 году хиджры (776 г. н. э.). Этот мятежный пророк (см. примечание 1, с. 3), запертый в горной крепости войсками халифа Махди, не надеясь на спасение, отравил гарнизон и свою семью, а затем погрузился в сосуд, наполненный aqua fortis, который поглотил все его тело, кроме волос; он надеялся, что после его исчезновения его вознесут на Небеса. Одна из его наложниц, которая, скрываясь, избежала гибели и все видела, рассказала о случившемся, но многие из его последователей продолжали верить в его божественность и будущее повторное появление. Здесь я отмечу, что уничтожение человеческих тел с помощью жидкости – древняя практика, о которой упоминается в «Десатире» (англ. перевод, с. 29), она объясняет тот факт, что в Азии было найдено так много погребальных урн без пепла в них.

21
Ансари означает «защитники, покровители», и это слово особенно применимо к жителям Медины, которые помогали Мухаммеду, когда он был вынужден бежать из Мекки. Д’Эрбело упоминает в качестве одного из наиболее известных носителей этого прозвища Абуль Аббаса Ахмеда ибн Абдаллаха, без указания даты его рождения или смерти, испанца, который написал комментарий к Moallakat, или стихам, вывешанным в храме Мекки; и другого, который писал о физиогномике; и третьего, который составил трактат о кофе. Последний, согласно Сильвестру де Саси (см. «Chrestom. Ar.», «Хрестоматия арабов», Т. I, с. 441), был из Медины, уроженцем Джеджиреха и писал в год хиджры 966 или 996 (1558 или 1587 г. н. э.). Семья и родные места вышеупомянутого ансари находились в Пенджабе, хотя его предки могли быть выходцами из Аравии.

22
Это было в 1526 году (см. Т. II. с. 249).

23
Район Канигарам находится в границах Кандагара.

24
Этот шейх родился в 1169 году н.э. в Кот-Кароре, городе в Мултане. Совершив путешествие и став знаменитым как святой, он вернулся в Мултан, где у него появилось большое количество учеников. Его потомки сохраняли славу своего предка до времен Баязида (см. «Mеmoire sur la Religion muselmane dans l’Inde» (франц., «Мемуары о религии мусульман в Индии») г-на Гарсена де Тасси, с. 98.)

25
К ним относятся: 1. Исповедание веры; 2. Предписанные молитвы; 3. Религиозный пост; 4. Хадж, «паломничество»; 5. Закят, «установленная милостыня».

26
Авраам, предполагаемый строитель Каабы.

27
Мы находим в пятой проповеди Саади: «Тот, кто идет в Каабу пешком, обходит Каабу вокруг; но тот, кто совершает паломничество в Каабу в своем сердце, окружен Каабой» («Труды литературного общества Бомбея», Т. I. с. 151).

28
Мы видим здесь фундаментальные идеи того мистицизма, который был сформирован в особую систему суфиями, о которых далее.

29
Считается, что Баязид Ансари был первым автором, написавшим на пушту, или афганском языке.

30
Вy myanjy jbryl, в переводе доктора Лейдена мы находим, по-видимому, по ошибке: «Всевышний обратился к нему через Миянджи Джабраила», и примечание, относящееся к этому отрывку, к нему не относится.

31
Баязид, заручившись поддержкой нескольких племен афганцев, обосновался в Хаштанагаре, «восьми городах», в центре Похтанги, Афганистана, возможно, страны древних аспаганов, упоминаемой Плинием, и поселился в Каледере, в районе Омазея, где основал город. Отсюда под именем Пир Рошан, «повелитель света», он писал, чтобы увеличить число своих последователей. Когда он стал опасным для власти Моголов, Махсен хан гази, доблестный военачальник, внезапно ворвавшись в Хаштанагар, захватил Баязида и увез его в Кабул, где он, хотя и подвергался сначала оскорблениям, был освобожден благодаря заступничеству некоторых влиятельных лиц, благосклонно настроенных к нему. Затем он удалился в горы Тоти, далее – в горы Тираха, возможно, в район древнего Тиррея, упоминаемого Аррианом. Вскоре его силы настолько возросли, что он осмелился объявить о своем проекте свержения власти императора Акбара. Он спустился на равнины Нингархара, разграбил и сжег местность, но был настигнут Махсан-ханом, и его армия была разбита; сам он спасся с большим трудом и вскоре умер из-за усталости во время бегства. Он был похоронен в Хаштанагаре (см. о секте Рошани и ее основателе «As. Res.», «Азиатские исследования», Т. XI. с. 387 и далее Дж. Лейдена, доктора медицины).

32
Согласно Ахуну Дервазу (о котором ниже) у Баязида было пять сыновей. Хайр ад-Дина помещают между последними, упомянутыми выше.

33
Джелал-ад-Дин, хотя его поддерживали многие, был решительно против некоторых афганских племен; другие смешанные племена так и не приняли вероучение Рошани. Среди последних были хазары, отличные от афганцев и моголов; предполагается, что их первоначальное местонахождение было между Гератом и Балхом; но они владели значительной частью зеиель между Газни и Кандагаром, в одном направлении, и между Майданом и Балхом, в другом. В уже цитированной книге Г. Т. Коулбрука («As. Res.», «Азиатские исследования», Т. VII. с. 343) мы находим: «Хазары Кабула – это неисчимлимое племя, которое проживает в Кабуле, Газни и Кандагаре. Многие из них – шииты, приверженцы святой семьи. В настоящее время среди вождей шиитов есть Мирза Шадман, которым правоверные очень довольны, и на вторжения которого горько жалуются хареджи Кабула и Газни».

34
В «As. Res.», «Азиатских исследованиях» (Т. XI. с. 363 – 418) мы находим перевод этой главы и воспоминания о секте Рошани покойного доктора Джона Лейдена, чья ранняя смерть на Яве навсегда останется большой потерей для восточной литературы. В время своих исследований языка и литературы афганцев, он познакомился с работой на афганском или пуштунском языке под названием «Makhan Afhgani», «Махан Афгани», представляющей собой сборник различных материалов по обрядовой и нравственной практике Ислама, составленной Ахуном (муллой) Дервазом, личностью, прославленной в Афганистане, главным образом, своей святостью и принадлежащей к племени таджиков. Это слово в целом означает «крестьянин или земледелец», но также применяется к тем, кто не является арабами, а моголами применяется к уроженцам Ирана, которые не принадлежат ни к арабскому, ни к могольскому роду, и вероятно, смешанного происхождения. Они расселились от гор Четар, в Кашгаре до Балха и Кандагара, и живут либо под властью собственных правителей, либо в подчинении и подданстве у афганцев, туркмен или узбекских татар, среди которых они живут. Таджики всегда проявляли себя враждебно по отношению к Рошани, и Ахун Дерваз в упомянутой работе опровергает и критикует догматы и мнения Баязида, которого он называет «повелителем тьмы». В приведенной Лейденом цитате из рассказа Дерваза мы видим, что доктрина рошаниан совпадала в нескольких пунктах с доктриной исмаилитов. Баязид, как и последние, установил восемь степеней совершенства, через которые должны были пройти его последователи, что привело к полному отказу от всякой позитивной религии и к безудержной разнузданности в верованиях и практиках. Рассказ автора «Дабистана» далек от того, чтобы вызвать настолько суровое осуждение как у Дерваза. Что касается истории жизни Баязида и его сына, то грабежи, опустошения и кровопролития, очевидно, практиковались ими, их описание есть в изложении обоих авторов. Мемуары Лейдена изобилуют любопытными и важными сведениями об афганских племенах, которым нынешние события в Западной Индии не могут не придать еще большего интереса. Некоторые предполагаемые последователи Баязида все еще встречаются в Пешаваре и Кабуле, наиболее многочисленны они среди диких племен юсефзеев.

35
Автор не упоминает о каком-либо конкретном чуде, которого у нас были бы основания ожидать, согласно названию этого раздела.

36
По словам Мухаммеда, совершенства достигли не более четырех женщин, а именно: Асия, жена фараона, Мария, дочь Имрана (Благословенная Дева), Хадиджа, жена пророка, и Фатима, его дочь.

37
Федак, согласно Абульфеде (I. 133, 273), – это замок вблизи города Хайбар, и это место, изобилующее пальмами, в арабской провинции Хиджаз, в четырех днях пути от Мекки. Все это было подарено Мухаммеду правоверными как милостыня. После смерти пророка Фатима претендовала на это место как на наследство, но Абу Бекр отказал ей в этом, приведя вышеупомянутое высказывание пророка. Абульфеда, которому я следую, излагает это следующим образом: nahnu mu ashiru alanby {?} a lanwrth matr kna sidqata Слова lanwrth нет ни в «Дабистане», ни в издании Калькутты, ни в рукописи Ауда. Таким образом, Федак был отобран у рода Али и попал в руки Мервана, в семье которого он оставался до тех пор, пока Омар снова не объявил его принадлежащим милостыне и не передал его в пользование потомкам Али. Но Мамун, седьмой халиф из династии Аббасидов, который правил с 198 по 218 год хиджры (813 – 833 годы н.э.), официально передал его Мухаммеду, сыну Яхии, сыну Хасана, сыну Заида, сыну Али, сыну Хасана, сыну Али, сыну Абу Талиба (Абульфеда, II. с. 167).

38
Мухаммед едва успел умереть, как между мухаджиринами, «переселенцами из Мекки с пророком», и ансарами, «защитниками» (см. примечание, с. 27), возникло ожесточенное состязание о преемственности его власти: и те, и другие претендовали на это право. Абу Бекр был провозглашен и теми, и другими. Чтобы подавить сопротивление Али, который был законным конкурентом, Омар, посланный Абу Бекром, сжег ворота и собирался поджечь дом Али, от чего его едва удержали упреки Фатимы, дочери Мухаммеда и жены Али, которая с того момента и до самой смерти никогда не разговаривала ни с кем из врагов своего мужа. Пророк, согласно достоверным преданиям, сказал: «Кто обидит Фатиму, тот обидит меня, а кто обидит меня, тот обидит Бога».

39
Мухаммед, сын Исмаила аль-Джисфи, называемый Бухари, из-за своего родного города в Мазиндеране, жил с 194 по 256 год хиджры (809 – 869 гг. н.э.). Он прославился, главным образом, трудом, составленным, как он сам говорит, у гробницы пророка в Медине из шестисот тысяч преданий и названным «Masnad es sahih», «Маснад ас-Сахих», «Искренний (справедливый) Маснад». «Маснад» означает сборник преданий, каждое из которых сопровождается именем человека, которым оно было передано.

40
Это произошло в битве при Оходе (так называется гора в получасе езды от Медины, на пути в Мекку). Мухаммед сражался с семьюстами воинами против более чем трех тысяч курейшитов из Мекки в третий год хиджры (624 год н.э.). Отба, сын Ваккаси и брат Сада, сражавшийся на стороне пророка, ударил его камнем так, что выбил четыре резца у него на нижней челюсти.

41
В Калькуттском издании и в рукописи из Ауда ошибочно: «Хаким, сын Мервана» вместо Aса, которого я заменил на Мервана, согласно Абульфеде (I. с. 271), Эльмацин («Hist. Sarac.», «История сарацинов», с. 38) говорит: «Хаким, сын Абул-Аша».

42
Абульфеда (I. с. 271) говорит о 500 000 золотых монет. Эльмацин (цит. работа, с. 39) говорит о пяти талантах из Африки, которые стоят 504 000 золотых монет.

43
Абульфеда (I. с. 261) упоминает Абд-уллу, сына Сада, сына Абу Саида, сына Абу Сарха, Америта, приемного брата Османа (там же, с. 154). Эльмацин (цит. работа, с. 39) называет его Абд-улла, сын Саида, сын Абу Джерха, который был автором откровений, и который, поскольку он отступил от Ислама, был бы предан смерти пророком после взятия Мекки в восьмой год хиджры (629 г. н.э.), если бы Осман не заступился за него.

44
Это относится к походу, которуый Мухаммед предпринял на девятом году хиджры (630 г. н.э.) в направлении Табука, места, расположенного примерно на полпути между Мединой и Дамаском, за пределами Аравии; это было в разгар летней жары, во время великой засухи и дефицита воды; к тому же тогда только что созрели плоды, и люди предпочли бы остаться, чтобы собрать их. Но первой причиной недовольства стало взимание дани для покрытия расходов для похода. Абу Бекр, Омар, Осман, Али, Талха, Абдур Рахман внесли значительную сумму; другие отказались от своей денежной и личной помощи; троим из ансаров, друзьям, о которых говорилось выше (см. с. 27), было разрешено остаться. Али оставался в Медине в качестве наместника пророка, который двинулся с тридцатитысячной армией к границам Сирии, которые защищали равные силы греков. Он двадцать дней стоял лагерем близ Табука, а затем счел необходимым отступить.

45
Если я не ошибаюсь, здесь упоминается Зейна (Зенобия), жена Зейда. Мухаммед, зайдя однажды в дом последнего, которого не было дома, застал Зейну в платье, позволявшем ему заметить ее красоту, настолько поразившую его, что он не смог удержаться от восклицания, выдававшего его восторг. Зейна не преминула сообщить об этом своему мужу. Тогда Зейд решил, что не может поступить иначе, как отдать свою жену через развод в распоряжение своего господина и благодетеля, чьим рабом он когда-то был и кем он был не только освобожден, но и принят как сын. По этой причине Мухаммед не мог по закону жениться на Зейне; но он добился для себя разрешения с небес в одном из стихов Корана (глава XXXIII, стих 36) и по истечении срока развода Зейны взял в жены объект своих желаний в конце пятого года хиджры (626 г. н. э.).

46
Во время поединка между Али и Муавией армии обоих вождей в 37 год хиджры (657 г. н. э.) расположились лагерем напротив друг друга на равнине на берегу Евфрата, называемой греками Барбелиссос или Барабриссос, а арабами – Сафин; в девяноста схватках, которые произошли между ними за сто десять дней, на стороне Муавии пало сорок пять тысяч человек, а на стороне Али – двадцать пять тысяч человек. В ночь, предшествовавшую решающему бою, Али, как говорят, убил своей рукой четыреста врагов» (Абульфеда, Т. I. с. 305 – 313).

47
См. Т. I. с. 103 – 104, примечание 1.

48
Мухаммед, согласно преданиям, родился на двадцатом году правления Нуширвана, который, поскольку этот царь начал править в 531 году н.э., пришелся бы на 551 год. Это не согласуется с датой смерти пророка в 632 году, в возрасте шестидесяти трех лет, относительно которой лучшие историки единодушны. По той же причине дата его рождения, указанная Сильвестром де Саси 20 апреля 571 года, не может соответствовать действительности. Согласно Вайси, Мухаммед родился на тридцать восьмом году правления Нуширвана, 1 апреля 569 года, это был понедельник, и именно в понедельник он родился и умер (см. «Gemaldesaal Mosl., Herrsher Iter Band», Seite 22, примечание).

49
Mata ahu

50
«ut membrum ejus nunquam siccum esset» (лат., что его половой член никогда не должен быть сухим).

51
См. Т. I. с. 377.

52
Aradt, арадет, «воля» (об этом слове см. пояснение далее); это одно из названий первого управляющего или вселенского разума на мистическом языке друзов (см. «Chrestom. Ar.», «Хрестоматия арабов», Т. II. с. 243). Эта секта принадлежит к исмаилитам, которые, по-видимому, многое позаимствовали из индийской философии.

53
Имру аль-Кайс, сын Худжра, царь арабов из племени Кенда (согласно д’Эрбело), из Асада, был (согласно Сейлу) одним из величайших поэтов доисламской эпохи и одним из семи поэтов, чьи сочинения были написаны на шелковой материи золотыми буквами и вывешаны в храме Мекки, и поэтому они назывались moallakat, «вывешанные». Его стихи, переведенные сэром У. Джонсом (том X. его «Трудов»), имеют любовный характер и не содержат ничего религиозного, что мог бы позаимствовать Мухаммед. Имру аль-Кайс был одним из противников пророка и писал сатиру и оскорбления в его адрес, на которые ответил Лабид, еще один поэт из семи поэтов, но выступавший на стороне Мухаммеда. Арабский пророк, безусловно, принял многие догматы и обычаи прежних времен и религий, так, он подтвердил святость храма в Мекке, который почитался задолго до него, также он взял из Иудаизма несколько законов, касающихся браков, разводов и т. д. и т. п.

54
Поскольку арабы происходят от Исмаила, брата Исаака, они принимают на себя благословение, которое Бог в Книге Бытия (XVII, 20) изрек на него и его потомство; а в двенадцати принцах, которые, согласно тому же стиху, должны были произойти от него, они видят своих двенадцать имамов, Али и остальных (см. Т. II. с. 367). Они также считают, что пророком, который, как Бог возвестил Моисею в Пятикнижии (Второзаконие, XVIII, 18), произойдет от исмаилитов, был Мухаммед. Согласно Абу-л-Фараджу («Specimen historiae Arabum», «Образец истории арабов», 14, 17), мусульмане находят в отрывке Пятикнижия (Второзаконие, XXXIII, 2) указание на ниспослание Моисею Закона на горе Синай, Евангелия – Иисусу на горе Сеир, и Корана к Мухаммеду – на горе Фаран, близ Мекки. Далее, в Псалме L. ст. 2. они полагают, что в словах: «Manifestavit Deus e Sione coronam laudatam, actilan mahmudan», под словом actilan, «венец», следует понимать «царство», а под словом mahmudan, «прославленный», само имя Мухаммеда. Но в нашей Библии этот отрывок переведен так: «Из Сиона явился Бог в совершенной красоте». Они также находят отрывки, применимые к их пророку, в Ис. XXII, 6, 7, 9, XLII, 1, 7, 16, 17, и во всей главе LXIII, 1, 6 и т. д.; кроме того, в Авв. III, 3 и т. д. Кроме того, в городе Медина, населенном племенем покоренных евреев, ожидавших обещанного Мессию, Мухаммед представлял себя как единого для всех народов; и легковерные легко путали того, кого ожидали евреи, с начинающим арабским пророком.

55
У мусульман есть Евангелие на арабском языке, приписываемое святому Варнаве, в которое, как говорят, они вставили имя своего пророка Мухаммеда (Ахмеда, Махмуда) через перевод греческого слова ??????????, periclytos, «известный, прославленный», которое они заменили на ??????????, paracl?tos, «утешитель, призываемый, защитник», которое встречается в Св. Евангелии от Иоанна, XIV, 26, XV, 26, XVI, 7, и этим словом там обозначается Иисус или Святой Дух (см. Коран Сейла, Prel. Disc., с. 98). Толкование слова periclytos могло также найти место в арабском переводе Библии, сделанном Варакой, двоюродным братом первой жены Мухаммеда. Как бы то ни было, мы читаем в гл. LXI, ст. 6 Корана: «И когда Иисус, сын Марии, сказал: «О, сыны Израилевы, истинно Я Посланник Божий, отправленный к вам, подтверждающий закон, который был дан до Меня, и благовествующий о Посланнике, который придет после Меня, и имя которому будет Ахмед».

56
Это чудо, возможно, не имеет никакого иного основания, кроме атмосферного явления двойной Луны, которое было замечено в Мекке за четыре или пять лет до хиджры. Некоторые приписывали это чудо Мухаммеду, т.к. неверные требовали от него знамения. Луна казалась расколотой надвое, одна часть ее исчезла, а другая осталась; утверждалось, что гора Хара находилась между двумя частями. Это чудо верующие относят к главе LIV Корана, озаглавленной «Луна», которая начинается такими словами: «Приблизился час, и Луна раскололась на части». Наиболее разумные толкователи понимают первое слово как судный час; другие считают, что прошедшее время используется в пророческом стиле для обозначения будущего, и что этот отрывок следует перевести так: «Луна расколется на части», ибо это, говорят они, должно произойти при воскресении (см. Коран Сейла, Т. II. с. 405). В следующем разделе, «об истолковании чуда пророка», эта тема рассматривается особо.

57
Согласно указанию в «Словаре» Ричардсона под редакцией Ф. Джонсона: «Карун – это тот же самый человек по имени Корах (Числа, гл. XVI), которого мусульмане считают двоюродным братом Моисея. Поэты и моралисты часто упоминают о нем не только как о человеке чрезвычайно красивом, но и как об обладателе огромного богатства, приобретенного им благодаря его знаниям в области химии и получению им философского камня, в то время как его скупость описывается как настолько поразительная, что его имя вошло в поговорку и применяется ко всем скрягам. Они добавляют, что именно из-за его отказа заплатить Моисею десятину из своего имущества для общественного пользования земля разверзлась и поглотила его».

58
См. с. 59, примечание 1, относительно Заида и Зейны.

59
Коран, глава II, XVII. ст. 92 – 95. В «Дабистане» приводится арабский текст и его персидский перевод, которому я следовал в последний раз. Это согласуется, за исключением нескольких слов, с английской версией Сейла и с французской версией г-на Казимирского.

60
Основные церемонии, совершаемые паломниками в Мекке, были описаны в Т. II. с. 409, примечание 3. Бросание камней происходит в долине Мина, где верные бросают семь камней в три знака или столба, подражая Аврааму, который встретил дьявола в том месте, будучи потревожен им в своих молитвах и искушаемем к непослушанию. Когда он собирался принести в жертву своего сына, Бог повелел прогнать дьявола, бросая в него камни, хотя другие утверждают, что этот обряд так же стар, как Адам, который также обратил дьявола в бегство в том же месте и теми же средствами (Коран Сейла, с. 160).

61
д«Эрбело говорит, что, согласно мусульманам, их пророк имел двадцать одну жену, шесть из которых он отверг, а пять умерли до его смерти; поэтому осталось десять.

62
В главе XXXIII, ст. 47. есть следующий отрывок: «О, пророк, мы разрешили тебе взять твоих жен, которым ты дал их приданое, а также рабынь, которыми владеет твоя десница, из добычи, которую даровал тебе Бог, и дочерей твоих теток, которые бежали с тобой из Мекки, и любую верную женщину, если она отдаст себя пророку, а пророк пожелает взять ее в жены. Это особая привилегия, дарованная тебе над остальными истинно верующими».

63
Это напоминает Хашима, «мастера Луны» (См. с. 3, примечание 1).

64
Имя мага, который, как говорят, был современником Моисея. Он упоминается в Коране, гл. ХХ. ст. 87. Сейл отмечает (Т. II. с. 145, 146. №9), что он не был, как верят мусульмане, одним из самаритян, которые тогда еще не стали народом и не имели такого названия, как стало много веков позднее. Селден придерживается мнения, что этим человеком был не кто иной, как сам Аарон, которого звали аль-Самари, от еврейского слова шамар, «хранить», потому что он был хранителем или опекуном детей Израиля в то время, когда его брат Моисей был на горе.

65
Пятикнижие, Псалтирь, Евангелие и Коран.

66
В «Transactions of the Literary Society of Bombay», «Трудах Литературного общества Бомбея», Т. II, с. 242 – 270, можно найти «Известие о религии, введенной императором Акбаром», написанное в 1818 году капитаном Вансом Кеннеди, с элегантным, но в нескольких местах сокращенным переводом только что приведенного спора между учеными различных религий в форме диалога, сопровождаемого ценными замечаниями об авторе «Дабистана», некоторыми из которых я воспользовался в «Предварительном дискурсе», а также здесь.

67
Речь идет, главным образом, о таких документах, как паспорта португальцев, на которых, как мне сообщил виконт Сантарем, обычно изображали Св. Екатерину, которая покровительствует Гоа и одному из главных братств; данные изображения, кроме того, часто используются как украшения в книгах и печатных работах.

68
Другие переводят: «две, три и четыре», следовательно, девять жен, поскольку союз «ва» по-арабски может означать или, а также и (см. «Transactions of the Literary Society of Bombay», «Труды Литературного общества Бомбея», Т. II. с. 268).

69
Отрывок из Корана, разрешающий временный брак, приведен в главе II, IV, ст. 28: «За выгоду, которую вы получаете от них, дайте им их награду (назначьте им приданое), согласно тому, что предписано; но не будет преступлением заключить какое-либо иное соглашение между вами после того, как постановление будет выполнено». В этом отрывке встречается слово матах. Этот вид брака также допускается в «Hеdaya fil foru», «Хедайя фил фору», «Руководстве по отраслям права» (переведено на английский Чарльзом Гамильтоном, 1791). Тем не менее, вопрос о том, является ли такая связь законной или нет, был предметом серьезных споров среди мусульманских ученых. Имам Абу Ханифа и другие провозгласили такой брак упраздненным в соответствии со всеобщим согласием сподвижников пророка, авторитетом Абдаллаха ибн Аббаса, который умер в 68 году хиджры (687 год н.э.). Этот имам представил информацию, полученную от Али, который в день битвы при Чайбаре (630 г. н.э.) слышал, как пророк заявил, что такие браки запрещены. Более того, решительным противником их легитимности был Яхия, сын Актама, сына Мухаммеда, сына Катана, знаменитого судьи, который умер в 242 году хиджры (856 год н.э.). Живя во времена правления Мамуна, ему удалось убедить халифа запретить указом временный брак, который он ранее разрешал (см. Абульфеда, Т. II. с. 195 – 199).

70
Qabla wa duburu, ante vel retrorsum (лат. до или после).

71
Это работа Мохи ад-Дина ибн Араби, который умер в 638 году хиджры (1240 год н.э.), о котором далее.

72
Абу-л-Фазиль, мудрый министр Акбара, широко известен своей работой под названием «Айин Акбари», «Институты императора Акбара», переведенной с персидского оригинала Фрэнсисом Гладвином, в двух томах. Эта работа содержит лучший на сегодняшний день статистический отчет об Индии тех времен. Абу-л-Фазиль был первым мусульманином, который уделил внимание истории и религии индусов и черпал информацию о них из их собственных книг. Именно им или на его глазах «Махабхарата» была переведена с санскрита на персидский. Терпимость и щедрость императора Акбара по отношению ко всем религиям и его попытка установить новое вероучение обычно приписываются влиянию его просвещенного министра, который заплатил за это своей жизнью. Джахангир, фанатичный сын Акбара, нанял убийц, которые убили замечательного человека близ Орчи, в округе Нарвар, по возвращении из Декана, при жизни Акбара, который, кроме своего крайнего негодования, не мог применить никакого наказания по отношению к предполагаемому наследнику своей империи.

73
Афтаб, означает Солнце и душа.

74
Маджеддин Абу Тахер Мухаммед ибн Якуб является составителем знаменитого арабского словаря под названием «Аль Камус», который уже цитировался, и который из труда в шестьдесят пять томов был сокращен до двух томов. Он является автором нескольких работ, помимо вышеупомянутых. Он умер в год хиджры 817 (1414 г. н.э).

75
Я не знаком с вышеупомянутыми предметами, и этот текст не кажется связным.

76
Составлено Феридом ад-Дином Аттларом.

77
Это произведение знаменитого Абд ур-Рахмана Джами, его полное название таково: «Kitab-u-nafhat-i ’l uns-i, min hazarat-i ’l Kades», в переводе Сильвестра де Саси «les Haleines de la familiaritе, provenant des personnages eminens en saintetе», «Дух личностей, выдающихся в святости». Барон фон Хаммер перевел название следующим образом: «Die Hauche der Menshheit», «Дыхание человечества». Nefhat в «Словаре» толкуется как «дыхание ветра, ароматные ворота, парфюм (метафорически) доброй славы», я предпочитаю версию, приведенную в тексте.

78
Абдул Латиф хан, сын Абдуллы, принц узбеков, умер в год хиджры 948 (1541 г. н.э.).

79
Это, по-видимому, намек на следующее событие: Аиша, любимая жена Мухаммеда, сопровождала пророка в походе против племени мосталек в шестой год хиджры (627 г. н.э.). По ее собственному заявлению, во время ночного марша она сошла с верблюда, чтобы поискать драгоценное ожерелье, которое она обронила. Из-за ее малого веса ее отсутствие не было замечено погонщиками, которые поехали дальше и оставили ее одну на дороге. Там она легла и уснула, а на следующее утро ее нашел Сафван ибн Муаттал и в полдень привез на своем верблюде к следующему месту отдыха Мухаммеда. Это событие вызвало подозрения относительно добродетельности Аиши; Мухаммед счел необходимым выступить против клеветы в Коране (глава XXIV) и наказать вольнодумцев как клеветников. Но он не смог заглушить суровые размышления некоторых уважаемых людей, среди которых был Али («Gem?ldesaal» Хаммера. Т. I., Sexte, с. 144 – 145.

80
В начале хиджры Мухаммед предпринял несколько безуспешных попыток перехватить караваны курейшитов, своих врагов; наконец, на втором году хиджры (623 г. н.э.) произошла битва при Бедре, в одноименной долине, недалеко от моря, между Меккой и Мединой. Мухаммед с 319 воинами отправился в поход, чтобы захватить караван курейшитов, который с богатым грузом возвращался из Сирии; узнав об этом, жители Мекки послали 950 человек на помощь каравану; это войско было атаковано и разбито меньшим числом воинов Мухаммеда, которому помогали ангелы, и богатая добыча попала в его руки.

81
См. Т. III. с. 79.

82
См. Т. III. с. 59.

83
См. Т. I. с. 99 – 100.

84
См. Т. III. с. 51.

85
См. Т. III. с. 59 – 60. примечание 2.

86
Это 256-й стих главы II. Им по праву восхищаются мусульмане, которые произносят его в своей молитве, а некоторые из них носят его при себе, выгравировав на агате или другом драгоценном камне. Вот как он звучит в переводе Сейла, который отмечает, что его перевод не должен считаться равноценным по достоинству с оригиналом (Т. I. с. 47): «Бог! Нет Бога, кроме него; живой, самосущий; ни дремота, ни сон не овладевают им; ему принадлежит все, что есть на небе и на земле. Кто может ходатайствовать перед ним, как не Он по Своему благоволению? Он знает прошедшее и грядущее для них, а они не постигнут ничего из его знания, кроме того, что ему угодно. Престол его простирается над небом и землей, и сохранение того и другого для него не в тягость. Он – Возвышенный, Могущественный».

87
Сидика, «истинная», – прозвище, которое мусульмане дали Благословенной Деве Марии и Аише, дочери Абу Бекра и жене Мухаммеда. В возрасте девяти лет мать сняла ее с качелей, подвешенных между двумя пальмами, где она по-детски спала, и положила на колени пророку, жениху пятидесяти двух лет. Ей было всего восемнадцать лет, когда он умер. После этого она стала главой группы, враждебной Али. Она никогда не забывала суровый приговор, который он вынес по поводу случая, описанного в предыдущем примечании (с. 100 прим. 1); не удовлетворившись тем, что она лишила его халифата более чем на двадцать три года, она лично повела против него сильную армию, чтобы вырвать халифат из его рук, но была взята в бою; с ней хорошо обращались и отправили в Медину, где она умерла в год 58-й хиджры (677 г. н. э.), достигнув возраста пророка, шестидесяти трех лет.

88
Согласно Шехристани, существует секта, ветвь сабеев, под названием Гернаниты или Герраниты; это ученики некоего Эрнана, о которой речь пойдет ниже. Эти сектанты называют авторами своих научных трактатов четырех пророков, среди которых Агатодемон и Гермес. Агатодемон, то есть «добрый гений», был египетским богом. По общему мнению, это имя является приблизительным переводом слова кнеф, «добрый принцип», и в таком понимании оно применялось к другим божествам, например, к Нилу, и изображалось как символ мудрости, благоразумия, жизни, здоровья, молодости, вечности и бесконечности в виде безмятежной змеи; иногда эта форма животного сочеталась с формами других животных. По мнению некоторых авторов, Агатодемон был египетским Четнуфом. Шехристани приписывается ряд произведений, список которых приведен Фабрициусом в его «Bibliotheca gr?ca» («Греческая библиотека»).

89
Первый Гермес у народов Востока жил через тысячу лет после Адама, в начале их второго солнечного тысячелетия, и был не кем иным, как Идрисом или Енохом. Во втором в третьем солнечном тысячелетии появился греческий Трисмегист. Согласно Абу-ль-Фараджу, второй было третьим, а между этими двумя [первым и третьим] был халдейский или вавилонский Гермес, который появился через несколько столетий после Потопа, к нему относятся основные понятия астрономии. Учеником первого Гермеса, или Идриса, был Асклепий, о котором далее.

90
Мухаммед часто говорил: «В вашем мире мне нравятся только женщины и парфюм, и Бог даровал моим глазам освежение в молитвах» (барон Хаммер).

91
Это слово, отсутствующее в словаре, оно означает, возможно, «собрание знати».

92
Юдиштхира, согласно «Вишну-пуране» (перевод Уилсона, с. 437 – 459), был сыном Кунти, также называемой Притха, и божеств Дхармы, Вайю и Индры. Он был сводным братом Карны, которого его мать зачала от Адитьи, Солнца.

93
В «Истории» Геродота, если она имеется в виду выше, имя Асклепия не встречается. Название Руми можно применить к Малой Азии, Турции, всей древней и современной империи греков и римлян; на таком огромном пространстве, несомненно, был не один город с храмом и оракулярной статуей Асклепия. В приведенном выше рассказе особенно верно одно обстоятельство, а именно, что Асклепий прежде назывался Апиус, ?????? ?????????? ????? ????? (греч., пусть позовут на помощь сына Апиуса), adjutorem invocabunt ?sculapii filium (лат., они позовут на помощь сына Асклепия, см. Ликофрон, ст. 1054), и что его часто путали с Солнцем, как сына Аполлона, который также был Солнцем, и нимфы Корониды, которая была дочерью Флегия, то есть «солнечного тепла».

94
Саклапс, вероятно, означает Серапис. Известно, что Серапис и Вакх были Солнцем осени и Солнцем весны. Серапис иногда принимал облик египетского Хмуна по прозвищу Асклепий. Способности предсказывать и воскрешать были приписаны Аполлону-Асклепию. Как у последнего, так и у Сераписа был змей. Он также был Осирисом. Гелиос-Серапис и Юпитер-Серапис изображены на бронзе. Храмы Сераписа были многочисленны в Азии, Фракии, Греции и Италии. Я упомяну только Антиумский храм и храм в Риме, на острове Тибра, за Палатином.

95
Джангис-хан (Чингисхан), первоначально носивший имя Темучин, был, согласно китайским и могольским источникам (см. «Geschichte der Ost-mongolen von Isaak Jacob Schmidt», «История восточных монголов Исаака Якоба Шмидта», с. 376), рожден в 558 году хиджры (1162 год н.э.) в Дилун-Джалуне. В 1206 году нашей эры на общем собрании татар он получил имя Джангис-хан, «Великий хан». Свое племя, которое было племенем моголов и до него называлось Бида, он возвысил до верховенства над всеми татарами.

96
Это сочинение Насера ад-Дина Туси (о котором см. Т. II, с. 417, прим. 2, и с. 449). Он был любимым министром Хулагу-хана, оружие которого он успешно направлял против Багдада и халифа. После своих завоеваний хан поселился в Мараге, в Азербайджане, там он собрал философов и астрономов для развития науки под руководством Насер ад-Дина. В наши дни все еще показывают место, где находилась обсерватория этого астронома, и где он составил астрономические таблицы, известные под названием «Джал-ханни».

97
У Джангисхана (Чингисхана) было четверо сыновей, ранг старшинства которых по-разному указывается разными авторами; между ними он разделил свою огромную империю. Угедей должен был править всеми странами моголов, катхаянов и других, простирающимися на Восток. Он умер в год хиджры 639 (1241 г. н.э.). Чагадай должен был владеть Мавер-уль-нахиром, Туркестаном, Балхом и Бадахшаном. Он умер в год хиджры 638 (1240 г. н.э.). Джучи должен был править Дештом, Капчаком, Харезмом, Хизером, Болгарией, Локмином, Аланом, Асом, Россией и северными странами. Он умер в год хиджры 624 (1226 г. н.э.) при жизни своего отца. Толуй получил как свою долю Хорасан, Индию и Персию; он умер вскоре после своего отца, но его сыновья, Манджука, Хубилай и Хулагу, прославились в истории.

98
Джангисхан в ходе своей потрясающей карьеры, на четырнадцатом году резни, опустошений и завоеваний, обрушился на империю Харезма и Газни. Мухаммед из племени Сельджуков был изгнан из всех своих владений и умер изгнанником. Перед этим он разделил свою империю между четырьмя сыновьями, одному из которых, Джелал-ад-Дину, он передал Харезм, Хорасан, Мазендеран, Газни, Бамиан, Гур, Бост Таканад, Замигданд и все индийские провинции. Этот принц, отступая перед превосходящими силами к Газни, одержал две победы над моголами, но в конце концов был вынужден бежать к берегам Инда. Там, теснимый врагами, которые на его глазах убили его пленного сына семи лет от роду, он бросил мать, жену и остальных членов своей семьи по их желанию в воду, а затем с несколькими последователями переплыл реку на глазах у преследователей, которые не стали его догонять.

99
Джангисхан умер в год хиджры 626 (1228 г. н.э.), на шестьдесят шестом году жизни. Он оставил после себя империю, простиравшуюся от Инда до Черного моря, от берегов Волги до отдаленных равнин Китая и от засушливых берегов Персидского залива до холодных пустынь Сибири. После того, как в раннем возрасте его подданные изгнали его из собствнного дома, он провел несколько лет под защитой христианского принца, Авенк хана, или Унг-хана, известного европейцам под именем пресвитера Ивана, поэтому некоторые полагают, что он принял христианскую религию; так что многое верно – он и его преемники защищали христиан и преследовали мусульман, пока Никудар Оглан не принял мусульманскую веру в 1281 году н.э. и не изгнал христиан из своей империи.

100
Продолжительность правления династии Джангисхана, исчисляемая с года хиджры 599 (1202 г. н.э.), продленного четырнадцатью князьями до 736 (1335 г. н.э.), составляет 137 лунных лет или 133 солнечных года. Не похоже, чтобы смена религии сама по себе оказала какое-либо влияние на упадок этой династии.

101
Труд Насир-ад-Дина Туси, о котором см. Т. II. с. 417.

102
Это знаменитая работа Газали (см. Т. II, с. 350, примечание).

103
Произведение того же автора.

104
Руми – это имя, под которым наиболее известен Али ибн Аббас, прославленный поэт. Он был турецкого происхождения, но родился в Сирии. Он сочинил несколько произведений, которые Авиценна читал с удовольствием, а самые трудные места из них он комментировал. Он умер в год хиджры 283 (896 г. по Р.Х.) (см. Д’Эрбело). Но упомянутый выше поэт – Маулана Джелал-ад-Дин Руми, чье настоящее имя – Мухаммед из Балха, происходивший от Мухаммеда, сына Амама. Его восхваляют как величайшего мистического поэта Востока, как оракул суфиев, как соловья созерцательной жизни, автора «Маснави» (поэмы с двойными рифмами), основателя Мавлави, самого прославленного ордена дервишей-мистиков. Он умер в 661 году хиджры (1262 г. по Р.Х.). Далее мы процитируем образец его поэзии (См. о нем «Sch?ne Redek?nste Persiens» («Красивая риторика Персии») барона фон Хаммера, с. 163 и далее).

105
Офицер полиции или инспектор.

106
В оригинале слово «машариб» означает «напитки, сосуды для питья», выше это слово переведено как «религии».

107
Имкан, «возможность», означает то, существование или несуществование чего является необходимым следствием сущности вещи. Философы различают четыре вида возможностей: 1. имкан зати, «возможность в отношении сущности», 2. имкан истидади, «возможность по предрасположенности», также называемая мокуни, «окончательная», 3. имкан хаз, «особая возможность», и 4. имкан аам, «общая возможность» (см. по этому вопросу определения Джорджани, «Notices et Extraits» des MSS., Т. XI с. 82 – 83).

108
Слово akl имеет множество значений и потому часто значение его неопределенное; иногда оно обозначает Святого Духа. Я счел правильным перевести его здесь и далее словом «разумность», в двойном значении: «бестелесные духи» и «мудрость», а также словом «разум».

109
Его полный титул – Шамс-ад-Дин Мухаммед бен Яхджа, бен Али Лахджани, уроженец Лахджана, города в провинции Гилян. В 1474 году он написал труд под названием «Мефат-и-хуль-аджайб фи шерх-и-Гюльшен-раз», «Ключ к чудесам, объясняющий тайну беседки из роз». Эта работа цитировалась в Т. I., с. 82.

110
См. Т. I. с. 2. примечание.

111
Я попытаюсь в минимально возможном объеме обрисовать основополагающие идеи азиатской космологии, которые довольно путано изложены в тексте. Согласно «Десатиру», Бог создал изначальный, непосредственный и единичный высший разум, который породил второй разум, с первоначальной душой и телом; второй разум породил третий, и соответствующую небесную сферу, с душой и телом; и так вплоть до десятого разума, то есть, разума человека. У современных восточных народов первоначальным является высший разум, который для мусульман освящен стихом Корана, гласящим: «Первым существом, которое создал Бог, был разум», и установлен двойной ряд нисходящих разумов и восходящих небесных сфер, как указано ниже, согласно древней и современной системе:

КОСМОЛОГИЯ ИЗ «ДЕСАТИРА»

Разумные существа

Первый Разум

II                       Первый Разум

III                        II

IV                        III

V                         IV

VI                        V

VII                      VI

VIII                     VII

IX                       VIII

X                         IX

XI                        X

ИЗ СОВРЕМЕННЫХ НАУЧНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ ВОСТОКА

Сферы

9 небесных сфер    Высшие Небеса

VIII                             Зодиак или неподвижные звезды

VII                              Сатурн

VI                               Юпитер

V                                Марс

IV                               Солнце

III                               Венера

II                                Меркурий

I                                 Луна
Человек                    Земля
Разница между системой «Десатира» и современной системой состоит только в том, что первая возвышает первый высший разум над всеми девятью небесными сферами и отводит второму разуму с его душой и телом девятую сферу, в которую современная система помещает первый разум, а третий разум соответствует восьмой сфере и так далее; каждый разум помещается в первой системе на одну сферу выше, чем в последней; так что числа разумов и сфер, противоположные друг другу, не образуют совершенного Декаса, который взаимно встречается в священном числе пять, но составляют Эндекас. Кроме того, мусульманские философы называют душу второго разума «истиной истин» и отождествляют ее с Мухаммедом, который, как говорят, провозгласил: «Первое существо, которое создал Бог, было моим светом» (см. по этому вопросу: «Heidelberger Jahrb?cher der Literatur» (нем., «Гейдельбергский литературный ежегодник), 1823. Первая половина, с. 313 и далее).

112
Коран, глава III, ст. 163.

113
Шостери, или Тостери, «уроженец города Шостер или Тостер», – это фамилия Абу Мухаммеда (выше Махмуда) Сахля бен Анда. Он считается одним из основных лидеров суфиев; он был учеником Зу аль Нуна и Джионаида. Он умер на восьмидесятом году жизни, в год хиджры 283 (896 г. н.э.).