Ида
Юлия Цыпленкова
Никогда не знаешь, что может принести дорога домой. Кто-то не ждет ничего, а кто-то мечтает о кошельке, полном денег. Но если на улице царит ночь и дождь не прекращает лить еще с вечера, то из всех желаний остается только одно – поскорей добраться до уютного теплого крова.Но не всегда происходит то, чего мы ждем, и находка все-таки случается. Порой она даже способна перевернуть устоявшуюся жизнь.К примеру, юная девушка, которую ведьмак Виш нашел без сознания, когда решил срезать путь через кладбище. Кто она и как оказалась на погосте в то время, когда люди спят в теплых постелях? Не знает и сама девушка. И всё, что она о себе помнит, это имя – Ида.
Юлия Цыпленкова
Ида
Глава 1
Ночь выдалась ненастной. Тяжелые тучи затянули небосвод еще с вечера, разом уничтожив яркие краски наступившего лета. Мгновенно поднявшийся ветер гнул могучие деревья, клонил к земле молодую поросль. А следом пришел дождь. Пришел с грозой, но та, отгромыхав, унялась уже спустя час, а дождь униматься не собирался. Он лил без продыху до самой ночи и лишь с наступлением темноты начал выдыхаться. Капли больше не молотили с остервенелой яростью, теперь они превратились в надоедливую и неприятную морось.
Раскисшая земля чавкала под ногами склизкой грязью. Она липла к сапогам, падала брызгами на полы плаща. Да и плащ, давно промокший насквозь, был под стать и погоде, и грязи, и настроению.
– Скорей бы уж дом, – проворчал себе под нос немолодой мужчина. – Тьфу, – сплюнул он в ожесточении.
После, брезгливо скривив губы, плотней затянул полы плаща и прибавил шаг. Хлюп-хлюп, чавк-чавк, отозвалась грязь, и мужчина выругался и вовсе уж дурно. Домой хотелось до одури, но по дороге идти было долго, и он свернул в сторону погоста, через который мог срезать путь вполовину.
Глупая деревенщина боялась мертвяков, они не заходили сюда ночью, да и днем являлись только до полудня. А мужчина не боялся. Он уверенно свернул с дороги и вскоре уже шагал между могил. Ни на земляные холмики, ни по сторонам он не смотрел, только под ноги. Но то было не от страха. В безлунной темноте можно было запнуться за корень, а то и вовсе полететь в свежевырытую яму, еще только ожидавшую своего постояльца.
Он уже миновал половину пути, когда до слуха путника донеслось тихое:
– О-ох…
Мужчина приостановился, но вскоре уже снова шагал, решив, что это воет ветер в кронах.
– О-ох… – вновь повторился то ли стон, то ли вздох. – Ох…
– Хм, – путник замер на месте.
Он скинул с головы капюшон и огляделся, однако ничего кроме могильных холмиков не разглядел. Выругавшись снова, мужчина полез под плащ, сунул руку в поясную сумку и вытащил оттуда туго скрученный пучок травы.
– Фу, – резко дунул он на пучок, и тот начал тлеть, а спустя короткое мгновение загорелся вялым огоньком. – Фу, – дунул мужчина второй раз, и огонек стал больше и ярче.
Ветер налетел на «свечку», но пламя, пригнувшись, не потухло, только зашипело и усилилось еще больше. Мужчина снова прислушался, но стонов больше не было. Вздохнув, он уже хотел погасить огонь и продолжить путь, но выругался в третий раз и направился туда, откуда, как ему казалось, доносился заинтересовавший его звук.
Он прошел через несколько могил, снова прислушался, но звук так и не повторился. Однако путник решил не возвращаться, раз уж начал искать.
– О-ох…
Мужчина повернул голову вправо и сменил направление. Дорогу ему преградил мокрый куст. И пусть новых вздохов не было, но путник был уверен, что теперь пришел верно. Он обогнул куст и остановился, наконец-то обнаружив источник звука.
Это была женщина, может, девушка. Насквозь промокшее платье облепило тело, темные волосы накрыли лицо. Тонкая рука, откинутая за голову, казалась выточенной из белого мрамора. Да и вся фигура казалась какой-то ненастоящей. Только волосы портили впечатление поваленной на землю статуи.
Мужчина присел на корточки и отвел в сторону спутанные мокрые пряди, а затем вгляделся в лицо. Да, совсем молоденькая девушка, может, и вовсе девочка, еще не вошедшая впору. Ни крови, ни ран, ни синяков, и вообще ничего, что могло бы подсказать, что над девушкой совершили злодейство. Нет, злодейства точно не было. Должно быть, приходила проведать могилу родственника или знакомого, но попала под грозу и не смогла уйти. Хотя…
Гроза началась вечером, а на могилы приходят в первой половине дня, значит, иначе сюда попала. Может, от кого пряталась?.. Мужчина прижал к шее девушки пальцы, уловил слабое биение жилки и распрямился.
– Не добрый я спаситель, девонька, – произнес он в задумчивости. После развернулся, чтобы уйти, но покачал головой и вновь склонился к девушке. – Но и не душегуб, как думают некоторые.
Он накрыл ладонью пучок, гася огонь, и вернул его обратно в сумку. Затем поднял девушку на руки и зашагал в сторону дома, уже не останавливаясь и не отвлекаясь на звуки. Впрочем, ни стонов, ни призывов больше не было.
– Выхожу тебя и прочь отправлю, – сказал путник своей находке. – Мне ты без надобности. Наверняка родные уже ищут, куда делась. Узнают, что у меня была… – он не договорил и криво усмехнулся.
Девушка не отозвалась. Она свисала с рук путника безжизненной куклой. Длинные волосы трепал ветер, иногда цеплял их прядями за колья, на которых были прибиты таблички с именами покойников. Концы задевали могильные холмики, но на это никто не обращал внимания. Мужчине было всё равно, а девушка так и не пришла в себя, пока он нес ее к своему дому, стоявшему по другую сторону погоста.
– Ну вот и пришли, – буркнул путник, глядя на темные окошки. – Сейчас очаг разожгу, обсохнешь и согреешься.
Он подошел к двери и толкнул ее ногой. Замка не было. Ворью поживиться было нечем, да и не рискнули бы они войти в этот дом. Мужчина прошел впотьмах к кровати, уложил на нее свою ношу и шумно выдохнул. Она была легкой, и рук не оттянула, но наконец можно было снять мокрую одежду, и это было лучшим, что случилось с ним за вечер.
Вскоре хозяин дома разжег огонь и переоделся. Настроение его немного улучшилось, и мужчина вернулся к девушке. Грудь ее вздымалась часто и прерывисто, веки начали подрагивать, и под ними легко угадывалось движение зрачков.
– Оживает, – удовлетворенно кивнул самому себе мужчина. – Сейчас настой поставлю и оботру тебя. Уж не обессудь, девонька, женского у меня нет, переодену в свое. Да ты не бойся, – продолжил он говорить, направляясь к полке с посудой, – я дурного не сделаю. Про меня всякое говорят, и не все вранье, но девок не обижал никогда.
Мужчина налил воды в котелок и, подвесив его на крюк в очаге, обернулся. Она глядела на него. Глаза ее оказались совершенно черными, полностью, даже белки. Хозяин дома неспешно приблизился к кровати и с минуту смотрел на девушку. Веки ее снова дрогнули и закрылись.
– Кто же ты такая? – потерев подбородок, спросил мужчина, но ответом ему стал новый стон-вздох:
– О-ох…
Рот гостьи приоткрылся, и мужчина склонился ниже. Он осторожно приподнял верхнюю губу девушки и покивал, удовлетворенный осмотром. Кто бы она ни была, но клыки оказались самыми обычными. У незнакомки были ровные белоснежные зубы. Вроде бы не нежить… Хотя какая же она нежить, если дышит? И сердце бьется, это он проверил еще на кладбище. И все-таки…
– Полежи-ка пока мокрой, – чуть подумав, произнес хозяин дома. – Кое-что возьму сначала, а там уж и переодену. Так-то оно надежней будет.
Он подошел к полке, на которой стоял маленький сундучок, обтянутый сильно потертой кожей. Открыв его, мужчина некоторое время что-то искал, продолжая ворчать себе поднос. Наконец достал шнурок, к которому был привязан кусок корешка какого-то растения, надел на шею и вздохнул с видимым облегчением. После обернулся…
– Да что б тебя! – вскрикнул мужчина и схватился за сердце.
Она стояла прямо за его спиной и смотрела своими жуткими глазами сквозь спутанные пряди, вновь свисавшие на лицо. Незнакомка покачивалась, и казалось, что она вот-вот свалится на пол, но девушка упала на своего спасителя. Вышло это неожиданно и порывисто. Мужчина машинально удержал незнакомку, и она обмякла в его руках.
– Тьфу, – с ожесточением сплюнул хозяин дома. – Зачем связался? Надо было пройти мимо. Не пойми что в дом впустил.
– Пить, – едва слышно просипела девушка.
– Крови что ль? – настороженно спросил мужчина.
– Воды…
– Ну и то хорошо, – вновь с облегчением вздохнул он и, подхватив ее на руки, отнес обратно на кровать. – Ты кто такая, девонька? Как на кладбище оказалась? Похоронен здесь кто?
– Пить…
– Сейчас принесу.
Уложив на кровать свою гостью, хозяин дома передернул плечами и пошел к ведру с водой. А когда вернулся, девушка, казалось, вновь лишилась сознания.
– Эй, – позвал мужчина.
И она открыла глаза. Чернота заметно поблекла. Она будто отступала от век, от уголков глаз, очищая белки, а вскоре сжалась до размера радужки и окончательно втянулась внутрь, оставив из черного только зрачки. У нечаянной находки оказались светло-голубые глаза. И пока это был единственный цвет в ее облике, не считая волос, конечно. Губы всё еще оставались сероватыми, а кожа бледной. Даже платье ее было светлым, чем еще более подчеркивало блеклость всего облика.
– Давай помогу, – сказал мужчина. Он опустил кружку на табурет, стоявший рядом с кроватью, и помог гостье сесть. После сунул кружку и едва успел поймать, когда та выпала из слабых пальцев. – Помогу, – повторил он и поднес кружку к губам девушки.
Пила она странно. Точнее, вовсе не пила. Вода затекала в приоткрытый рот и вытекала обратно, хотя, кажется, что-то и пролилось прямо в горло. Девушка не глотала. Она тяжело пошевелила языком, судорожно вздохнула, и вдруг послышался звук сглатывания.
– И-и, – девушка сипло втянула воздух и с неожиданной силой отбила руку с кружкой.
– Да что б тебя! – снова выругался мужчина, когда кружка вылетела из его руки и со звоном разбилась, упав на пол. Остатки воды разлились маленькой лужицей, и хозяин дома опять сплюнул.
– П… – выдохнула девушка, отдышалась и повторила тихо: – Прости.
– Сейчас одежду сухую дам, – проворчал мужчина, – а то простынешь.
Когда он вернулся, гостья лежала в неудобной позе. Кажется, без поддержки она просто сползла на кровать да так и осталась, подвернув под себя руку. Однако глаза были открыты, и взгляд следовал за спасителем. Протяжно вздохнув, хозяин дома покачал головой.
– И переодеться помогу. Не бойся меня, дурного не сделаю.
Она осталась безучастна. Похоже, юную девицу совсем не волновало, что раздевать ее будет мужчина, которого она даже не знала. Впрочем, более всего девушка напоминала ожившую тряпичную куклу, и даже не верилось, что пару минут назад она оттолкнула руку с кружкой с такой силой, что та выпала из мужской ладони.
Хозяин дома раздражался всё более. Ему пришлось посадить, удерживать и раздевать гостью. Сама она никак не помогала, и выражение лица оставалось отрешенным.
– Да хоть руки-то подними! – не сдержался мужчина, и две тонкие руки послушно поднялись вверх.
Наконец мокрое платье было снято, следом нижняя нательная рубашка, и хозяин дома, заворчав, отвернулся. Однако вскоре снова посмотрел на хрупкое тонкое тело с острыми холмиками грудей и вздохнул – совсем девчонка.
– Как же ты на кладбище-то ночью оказалась? – всё еще ворчливо, но уже без злости спросил спаситель.
– Не помню, – едва слышно и равнодушно ответила гостья.
Он хмыкнул и покачал головой. Девчонке мужчина не поверил, но настаивать на ответе не стал.
– Живешь-то где? – спросил он снова.
– Не знаю, – последовал ответ.
Мужчина натянул на девушку свою рубаху и помог лечь. После уселся на край кровати и задал новый вопрос:
– А звать-то тебя как?
– Не помню, – сказала она и вдруг нахмурилась, так показав первую эмоцию. – Ида. Меня зовут Ида.
– Это коротко что ли? – задумчиво спросил мужчина. – А полное как будет?
– Полное… – прошелестела девушка и снова нахмурилась. – Литтида.
– Ласточка, стало быть, – усмехнулся хозяин дома. – Ну, здравствуй, Литтида-Ида. А меня Вишером зови, можно Вишем. А можешь и дядькой Вишем, это как тебе нравится. Я тут один живу, никого рядом, кроме покойников. Так мы друг другу не мешаем. Ведьмак я, – и он, прищурившись, посмотрел на Иду.
Девушка осталась равнодушна к тому, что мужчине казалось значительным. Впрочем, для него это было всего лишь его сутью, а вот дурачье побаивались, хоть и бегали к нему за помощью.
– Есть, небось, хочешь? – спросил Виш, так и не дождавшись ни любопытства, ни толики страха, ни просто опаски.
– Не знаю, – ответила Ида. – Пить хочу, только больно от воды.
– Может, всё ж крови тебе надо?
– Нет, – сказала девушка и закрыла глаза.
– Ну отдыхай, – ответил ей ведьмак и поднялся на ноги. – Спать недалеко буду. У меня домик маленький, все прямо тут: и печь, и постель, и сундуки с добром. На полу лягу, тебе кровать отдам. – Ида глаз не открыла, и Виш повторил: – Отдыхай.
Заварив настой для гостьи, мужчина бросил на нее взгляд, но тревожить уже не стал. Он расстелил себе на полу теплое одеяло, достал подушку и лег рядом с очагом. Однако заснуть сразу не вышло. Ведьмак повернулся и еще некоторое время смотрел на свою гостью, пытаясь понять, кто же она? По виду вроде и нежить, а вроде и нет.
Если некромант поработал на погосте, то ему не оживить мертвеца. Поднять поднимет, что надо ему, делать заставит, а не оживит. Никто не оживит, а девчонка живая. Точно не нежить. Те больше живые с виду, чем Ида, а вот сердце не бьется, а у нее бьется.
А памяти нет. Точно нет, не соврала, он был уверен. Если бы на все твердила «не помню», то не поверил бы, а она имя свое вспоминала. Не притворялась, по-настоящему вспоминала. Значит, остальное и вправду не знает. Но может утром и придет в разум.
Неожиданно ему пришла в голову мысль, и Виш сел, продолжая смотреть на гостью. Прокляли? Может и так. Тут всякое возможно. Могла и памяти лишиться, и ни воды, ни еды принять не может, даже забрести могла издалека. Тогда она не из этих мест, скорей всего, не из этих. Лицо незнакомое. Он бывал в разных деревнях, а она из простых вроде. И в городе бывал. Ни на кого не похожа.
А чернота в глазах – чужая воля. Наверное, проклятье девчонку уже «доедает», раз совсем не в себе.
– Не помрет к утру, погляжу получше. Авось, скину путы.
С этой мыслью ведьмак снова лег, а вскоре задремал.
Глава 2
Утро заглянуло в окно солнечным лучом, будто вечер и ночь природа не стенала ветром, не роняла на землю слезы дождем. Веселый птичий гомон был слышен даже сквозь закрытые двери и окно одинокого домика рядом с погостом. Начался новый день, и был он пока милостивым.
Виш открыл глаза и, сев, потер затекшее плечо. Затем посмотрел на свою гостью, но она всё еще лежала с закрытыми глазами. Ведьмак приблизился к кровати и повнимательней присмотрелся к девушке. Грудь ее вздымалась уже спокойней, дыхание стало глубже, и мертвенная бледность постепенно сходила. Губы порозовели и поблескивали, словно Ида недавно облизала их языком. Ее волосы оказались не темными, они были черными. И даже сейчас, когда они были спутаны, сразу было видно, что волосы густые.
Черты лица девушки показались Вишу миленькими. У нее был маленький вздернутый носик, пухлые, но не полные губы, длинные черные ресницы и большие глаза. Сейчас ведьмак это хорошо видел, даже когда они были закрыты. Пожалуй, даже не миленькая, а настоящая красавица. Только еще очень юная, и когда повзрослеет, то расцветет в полную силу.
Тогда проклясть мог тот, кто позавидовал. Может, подруга или сестра, а может и мачеха. Или дружок, которому девчонка дала от ворот поворот. Всякие бывают, уж Виш-то их навидался. Он проклятия не жаловал и не проклинал даже за деньги. Люди сами должны разбираться с обидчиками. А если преступали черту и несправедливо губили чужую душу, то и за это ответить тоже должны были сами. Ведьмаку расплата за чужие грехи была без надобности.
Он вдруг задумался. Но если проклятие, то как начало спадать? Девчонке явно лучше, хотя он еще ничего не сделал. Может попросту у него силы оказалась больше, чем у того, кто проклял… В таком случае мог подавить, хотя бы пока Ида рядом. Тогда ей и могло стать лучше, но если отпустить ее, то снова скрутит, и тогда уже точно конец.
– Не бойся, девонька, и в этом я тебе тоже помогу, – прошептал ведьмак, и девушка открыла глаза.
– Дяденька, – всё еще сипло произнесла она.
– Доброго утречка, Ида, – неожиданно для самого себя улыбнулся ей Виш. – Получше тебе?
– Не знаю, – ответила девушка и приподнялась на локте. Замерев, она прислушалась к себе, а после села и кивнула: – Кажется, лучше.
– Хорошо, – кивнул в ответ мужчина. – Сейчас завтрак сделаю и поедим. Потом посмотрю тебя. – Он вдруг замолчал и присмотрелся, только отметив еще одну перемену – цвет глаз Иды потемнел, и теперь не выглядел светло-голубым, глаза стали синими. Тряхнув головой, Виш отошел от гостьи. – Если ноги держат, то вставай. Умоешься, гребень дам, и одежка твоя уже высохла. Переоденься.
– Хорошо, дяденька, – отозвалась Ида. Голос ее тоже начал наливаться силой.
Виш полуобернулся и посмотрел, как девушка встает с кровати. Она пошатнулась, но раскинула руки и удержалась. После, словно малое дитя, сделала осторожный шажок и полетела на пол. Ноги ее еще не держали. Вздохнув, ведьмак помог Иде подняться и усадил обратно на кровать.
– Посиди пока. Сейчас завтрак сделаю и помогу.
– Хорошо, дяденька, – повторила девушка, и Виш покосился на нее.
Она смотрела на него открытым взором ребенка, но эмоций, которые можно было бы легко прочесть по взгляду, ведьмак не увидел. «Будто кукла», – мелькнула у Виша мысль, и аналогия укоренилась. Личико и вправду было кукольным. Мужчина видел похожие на витринах магазинов, куда захаживали богатые покупатели.
– Ты чего любишь-то, Ида? – спросил ведьмак, гремя посудой. – Еда какая нравится?
Девушка не ответила. Виш некоторое время ждал, а когда за спиной послышался шорох, обернулся. Гостья опять стояла на ногах, раскинув руки в стороны. После совсем чуть-чуть сдвинула правую ногу вперед, постояла и сдвинула еще немного. После подтянула к ней левую и снова шагнула правой.
– Упорная, – усмехнулся Виш. – Так что любишь, девонька?
– Я не помню, – ответила Ида.
Ведьмак развернулся к девушке полностью и, склонив голову к плечу, смотрел, как она осторожно передвигает ноги.
– А ночью ходила, – вдруг вспомнил он. – А что ты вообще помнишь?
Девушка, смотревшая себе под ноги, подняла взгляд на хозяина и дома и застыла на месте. Ее глаза опять были пусты, но мужчина все-таки решил, что она думает, хоть и не хмурилась в этот раз. Он шагнул навстречу Иде и протянул руку. Она не стала сопротивляться и сжала тонкими пальцами запястье ведьмака, и он охнул, обнаружив совсем не по-девичьи крепкую хватку.
– Потише, девонька, ты мне так руку сломаешь, – покачал головой Виш.
– Хорошо, дяденька, – ответила девушка, и пальцы ее соскользнули с мужского запястья.
Так и не ответив ведьмаку, она прошаркала мимо него, подтягивая то одну, то вторую ногу. Виш проводил свою гостью взглядом в спину и в задумчивости потер подбородок. Все-таки странная. Вроде рядом, а будто где-то далеко… Но дневного света не боится, уже хорошо. Легкий червячок сомнений еще грыз ведьмака, и где-то в глубине души он всё же подозревал в девушке нечисть. Не нежить, в этом мужчина убедился еще ночью, а вот насчет нечисти еще были подозрения. Однако на нее попал солнечный луч, а она не обратила на него внимания.
Хотя и нечисть бывает разная, есть и дневная. Но нечисть коварна и хитра. Девчонка должна была бы вести себя так, будто она человек, такая же, как он. А эта, похоже, даже не пытается притворяться. Но упрямая, сразу видно. Не желает лежать и ждать помощи. Пусть тяжело, а идет. А ночью вдруг оказалась за спиной…
Виш от последней мысли отмахнулся. Она не в себе была, сама не понимала, что делает. И сейчас, конечно, не в себе, но уже соображает, слабость чувствует. Все-таки проклятье? Ну должно же быть объяснение ее поведению! Она не безумна, но и не в разуме – это точно.
В этот момент Ида добралась до двери и встала перед нет. Ведьмак хотел уже подойти к ней, но вдруг передумал и решил понаблюдать, что будет делать. Девушка несколько минут не двигалась: не открыла дверь и не повернула назад. Просто стояла и смотрела на неожиданную преграду. Наконец подняла руку, коснулась двери кончиками пальцев, и рука повисла вдоль тела, впрочем, ненадолго.
Вскоре она опять потрогала дверь, приложила к ней ладонь и дернулась, кажется, толкнула. Однако равнодушная преграда осталась нема к стараниям девушки уже хотя бы потому, что открывалась вовнутрь. Ида теперь уперлась в дверь обеими руками и толкнула ее еще раз. Результата не было, и гостья ведьмака ударила в створу ладонями, а потом еще раз, еще и еще. И удары ее становились всё сильней.
– Эй! – возмущенно воскликнул Виш, памятуя о силе, скрытой в хрупком девичьем теле. – Сломаешь мне дверь!
Она неожиданно и резко повернула голову, но взгляд так и не добрался до хозяина дома. Девушка опустила руки, но вскоре вновь подняла правую и скользнула пальцами по двери вниз. Они легли на ручку, ощупали ее, как это делает слепец, а затем гостья сжала деревянную скобу и потянула на себя. Однако не отступила и теперь стала препятствием для створы. И опять, то ли упрямство, то ли затуманенный разум подвели Иду. Она дернула сильней и снесла саму себя с ног.
Девушка полетела навзничь. Удар головой о пол был сильным, и Виш, наконец отлепившись с места, поспешил ей на помощь, но… Гостья села, даже не поморщившись. Не тронула рукой затылок, не застонала, не потрясла головой. Просто села и, посмотрев себе на руки, после устремила взгляд на дверь.
– Да что с тобой не так?! – склонившись над Идой, изумился ведьмак. – Тебе не больно?
– Хорошо, дяденька, – повторила она уже в который раз. Наконец перевела взгляд на хозяина дома и произнесла более осмысленную фразу: – Мне не больно, дяденька.
Протяжно вздохнув, Виш сжал руку гостьи и потянул на себя.
– Вставай, горюшко.
Ида неловко поднялась… Хотя, скорее, поднял ее ведьмак, девушка просто не мешала ему ей помогать. Но, едва утвердившись на ногах, снова направилась к двери. Последняя от столкновения с упрямой девицей опять закрылась.
– Погоди! – воскликнул Виш и закончил уже ворчливо: – Открою.
И когда дверь была открыта, ведьмак протянул руку гостье, она опять не стала возражать и приняла помощь. Сначала сжала с прежней силой, но чуть разжала пальцы и вдруг спросила:
– Так?
– Да, так лучше, – ответил ей хозяин дома.
С поддержкой Ида пошла уверенней, и когда оказалась на улице, остановилась и подняла лицо кверху. Виш последовал ее примеру и сощурился от яркого утреннего солнца. Он повернул голову и увидел, что девушка рукой от света не прикрылась и не сощурилась по его примеру. Так и смотрела широко распахнутыми глазами, потом опустила веки и вздохнула.
– Хорошо, – сказала она.
– Идем завтракать, – произнес ведьмак, но интонация его была более вопросительной, чем утвердительной.
– Иди, – ответила девушка.
– А ты? Тебе силы нужны. Поешь, отвар выпей, быстрей окрепнешь.
– Я хочу остаться тут, – сказала Ида, не открыв глаз. – Давно солнца не видела.
Ведьмак приподнял в изумлении брови.
– Солнца не видела? Тебя взаперти держали что ли? И долго, выходит, держали?
– Не знаю, – уже знакомо ответила девушка, и Виш махнул рукой.
– Хорошо, будь тут. Сюда завтрак принесу.
– Хорошо, дяденька.
Мужчина еще с минуту смотрел на свою гостью, после передернул плечами и направился обратно в дом. Уже войдя внутрь, он скользнул взглядом по стулу, на спинке которого висело платье гостьи, и обернулся к двери, но махнул рукой. Ерунда. Еще раннее утро, на кладбище, если кто-то и придет, то позже, так что девчонку не увидят в его рубахе.
Дуракам только дай повод почесать языками, наплетут такого, что до конца жизни не распутаешь. А уж придумать о ведьмаке небылиц, так милое дело. Вишу это жить не мешало, но Иде могло навредить, когда она уйдет от него.
– Старею, – усмехнулся ведьмак. – Мне-то какое дело, что и о ком говорят?
И вдруг он замер, сраженный очередной мыслью. Если девчонку кто-то держал пленницей, а ей удалось сбежать, то ведь и искать могут. Похоже, что именно так оно и есть. Может, была повязана чарами, этим и удерживали? А что, она красивая, так что могла приглянуться какому-нибудь мерзавцу. Тогда и не удивительно, что не стесняется наготы. Совсем не обратила внимания на то, что сидела перед ним голая, значит, привычная.
Ослабленная, измученная, соображает плохо. Солнца опять же давно не видела. А глаза… Да, может и чары так себя явили. Память забрали, вот еще, пожалуйста. А если так, то негодяй живет где-то рядом, она бы далеко не убежала. И тогда точно будет искать. Сюда, скорей всего, не сунется, а вот если кто увидит, то слухи пойдут. Тогда найдут девочку.
– Ида, – полуобернувшись к двери, позвал Виш. – Зайди в дом, переодеться надо. Если увидит кто в моей рубашке, сплетней не оберешься. Зайди, потом еще погуляешь.
– Иду, дяденька, – отозвалась девушка. Да, надо удержать ее в доме до полудня, потом пусть выходит.
За спиной послышались шаркающие шаги. Мужчина обернулся и отметил, что его гостья идет уже уверенней. Еще подволакивала ноги, но это были уже не те осторожные шажочки, какими она передвигалась, встав с кровати.
– Силы возвращаются, – заметил Виш.
– Мне уже лучше, – ответила Ида и сделала то, чего ведьмак не ожидал – улыбнулась.
Это выглядело жутковато. Девушка растянула губы, но ведьмак мог бы поклясться, что она просто изобразила улыбку. В глазах она никак не отразилась. Просто лицо еще одной куклы, только этой мастер сделал улыбку.
– Переоденься, – велел мужчина и отвернулся, но больше прячась от гостьи, чем из вежливости.
Вишер не был впечатлительным человеком, и тому причиной была его сущность и прожитые годы. За свою жизнь ведьмак повидал всякого, многое умел сам. Довелось и схлестнуться с тварями, коим нет места среди людей. Но от новой знакомицы у него вдруг пошел мороз по коже. И вроде миленькая кроха, которая, похоже, стала жертвой чужой злой воли, но девушке пришлось несладко, раз она такая. И все-таки… Бр-р, жутковатая.
– Ты уж извини, я так ничего и не успел приготовить, пока ходил за тобой, – сказал мужчина, чтобы нарушить тишину, – поедим хлеба с медом. Или, если хочешь, солонины постругаю. Есть у меня немного. Надо в лавку сходить, чтобы купить что-то получше. Мне много не надо…
– Я пойду с тобой, – прервала его Ида.
– Одна боишься остаться? – ведьмак обернулся. Кажется, можно было выведать, что скрывает его гостья. Не всё же она забыла, в конце концов. Уж как сбежала-то, помнит, если догадка его верна.
Девушка стянула с себя рубаху, и Виш опять отвернулся, но ждал ответа. Однако его не было, и ведьмак бросил взгляд через плечо и тут же развернулся, потому что Ида так и не оделась. Она держала в руках платье и смотрела на него так, будто не знала, что делать дальше.
– Надень его, – подсказал мужчина.
Ида перевернула платье, накинула его себе на голову и застыла так.
– Да что же такое?! – неожиданно зло воскликнул ведьмак.
Он стремительно приблизился к девушке, сдернул с ее головы платье и сразу же встретился с пустым взглядом огромных синих глаз. Передернув плечами, Виш заставил себя успокоиться и помог Иде одеться.
– Вот так, видишь? – спросил он, раскрыв подол.
– Я еще мало помню, – сказала Ида. – Но я вспоминаю. Не злись, дяденька.
– Да я и не злюсь, – смутившись, соврал ведьмак. – Так, просто сказал громко. Ты не ответила, – вернулся он к своему вопросу, вновь избегая чувства неловкости. – Ты боишься остаться одна?
– Нет. Я не боюсь. Хочу пойти с тобой.
– Ты сбежала от кого-то? – уже прямо спросил Виш. – Тебя кто-то обидел?
Она вскинула взгляд на мужчину, и он невольно отшатнулся, потому что от маленькой куколки исходила волнами ненависть. Она никак не отразилась в глазах, но ощущалась так ясно, будто была облечена в слова. Не обжигающая, нет. Эта ненависть не полыхала, не вырвала из горла проклятья или ругательство. Нет, она обжигала ледяным холодом, колола иголками, свернула внутренности в жгут и выбила из легких воздух. Что бы ни таила в своей душе Ида, но это что-то было подобно черной кислоте.
– Кто тебя обидел? – прохрипел Виш, сжав пальцами собственное горло.
– Найду, – равнодушно произнесла девушка, будто не она только что придавила ведьмака силой своей ненависти.
– Ты найдешь? – опешил мужчина. – Я думал, что ищут тебя.
– Не ищут, – ответила Ида и, обойдя хозяина дома, села на стул, с которого недавно взяла свое платье.
– Значит, ты все-таки что-то помнишь, – кивнул Виш и развернулся следом за своей гостьей.
Он перекинул спутанные волосы ей на плечо и застегнул маленькие пуговки, понимая, что девушка сама этого не сделает. После обошел стол и уселся напротив.
– Что помнишь?
– Кто обидел, – ответила она.
– Кто тебя обидел? – прищурился ведьмак.
– Иллис Фраш.
Ведьмак в задумчивости потер подбородок и пожал плечами.
– Не слышал этого имени, – сказал он. – Кто он? Не из этих мест точно.
– Найду, – с прежним равнодушием ответила Ида.
В доме воцарилась тишина. Виш постукивал пальцами по поверхности стола, сам толком не понимая, что думает обо всем происходящем. У него появилось желание поскорей выпроводить странную девчонку из своего дома и забыть о ее существовании. Своему нутру он привык доверять, а оно вопило, что связываться с живой куколкой не стоит. Ищет ее кто-то или она, но опасностью от новой знакомицы веяло издали.
Он порывисто поднялся со стула и отошел к столу, на котором обычно готовил. Взял снедь, но вернул ее на место и обернулся. Ида смотрела на него пустым взором, но то, что внимательно наблюдает, ведьмак не сомневался.
– Кто ты? – спросил мужчина. – Как оказалась на кладбище?
– Пришла, – ответила она.
– Откуда?
– Откуда не возвращаются.
Виш медленно приблизился к столу и снова сел. Он нервно потер ладони и уложил их на столешницу.
– Возьми меня с собой, – сказала Ида.
– Ты еле ходишь, – прищурившись, заметил ведьмак.
– Это ненадолго, – ответила девушка. – Я быстро вспоминаю.
Не ответив, Виш поднялся на ноги. Продолжая хранить молчание, он все-таки накрыл на стол. Отрезал ломоть хлеба, намазал его медом и передал гостье. Затем налил в стакан снадобья, которое приготовил еще ночью, и велел:
– Поешь и выпей настой, он вернет тебе силы. Я скоро вернусь.
– Куда ты? – Ида повернула голову ему вслед.
– Не в город, – усмехнулся ведьмак. – Скоро вернусь. Я буду неподалеку.
– Хорошо, дяденька, – кивнула девушка и отвернулась.
– Дяденька, – хмыкнул себе под нос Виш и вышел из дома.
Но едва дверь за ним закрылась, как мужчина прибавил шаг. Он зашел на кладбище и уверенно направился вглубь. Приостановился лишь раз, завертел головой и продолжил путь. А когда добрался до цели своего маленького путешествия, вновь остановился и огляделся уже неспешно и внимательно.
Он прошел мимо старых могил, свежих захоронений в этом месте не было. Они начинались в другой части кладбища, а тут некоторые холмики и вовсе выглядели покинутыми, значит, навещать этих покойников было некому. Родня либо покинула эти места, либо никого не осталось. Либо… либо тут лежали чужаки.
Виш повнимательней пригляделся к табличкам. На некоторых было только имя, а где-то только дата смерти, и значит, об этих людях не знали ничего. Возможно, бродяги, найденные на дороге, или же покойника подобрали в лесу, к примеру, задранного зверем. Тогда определить кто он и откуда было сложно. И если никто не искал пропавшего родственника, то могила оставалась безымянной.
Виш, бродивший всё это время перед кустами, за которыми нашел Иду, наконец зашел за зеленую поросль. Однако могилы здесь были целыми, и это принесло некоторое облегчение. Ведьмак даже с усмешкой покачал головой. Надо же, надумал не пойми чего. Он знал, как поднять покойника, даже сам как-то по молодости использовал умертвие. Однако поднять, а после упокоить нежить стоило немало затраченных сил. Он тогда с неделю лежал в лихорадке. После этого с мертвечиной не связывался.
Это ж, как говорится, кому что дано. Если есть дар, то и покойника поднимешь, а если нет, то и сам рядом лечь можешь. Но! Но умертвие и есть умертвие, оно без разума. Что скажут, то и сделает. Если только крови вкусит, вот тогда может и для поднявшего стать опасным. Такие вырывались из-под чужой власти, только двигало ими одно – желание жрать. Но ни говорить, ни мыслить, ни уж тем более дышать они не могли. Так что ошибся, выходит, когда решил, что Ида – восставшая.
Нет, не бывает такого. Мертвяк он и есть мертвяк. А эта странная, жуткая порой, но живая. И вот еще что. Если бы она тут поднялась, а здесь нет свежих могил, значит, должна быть разложившейся, а то и вовсе костяком. Да она даже не пахнет мертвечиной!
– А что если…
Виш потер подбородок и нахмурился. Что если ее тело привезли сюда и бросили? Нет. Он тут же мотнул головой. Если бросили, то кто бы ее поднял?
– Хм…
Ведьмак вдруг ударил себя ладонями по ляжкам и рассмеялся. Да, пожалуй, так и было. Где-то держали взаперти. Может, даже везли куда-то, а ей в дороге совсем худо стало. Вот, наверное, и кинули на кладбище. Отнесли подальше и бросили. Может, подумали, что умерла, а может, надеялись, что тут и помрет. Ливень же какой был! Если бы не он, не дотянула бы девка до утра.
Да, скорей всего так. Вот тебе и имя обидчика незнакомое, и ее слабость. А если опаивали, то и всё остальное. И слова эти: «Откуда не возвращаются», – наверное, думала, что уже не вырвется. А тут удача. И избавились от нее, и он, Вишер, нашел. Да уж…
– Совсем, видать, старый стал, – мужчина опять покачал головой. – Уже сам себе сказки придумываю и сам верю.
Он шумно выдохнул и развернулся, чтобы идти назад к дому.
– Проклятье! – вскрикнул ведьмак и схватился за сердце.
Прямо перед ним стояла Ида. Ветер бросил ей на лицо волосы, и теперь она смотрела на своего спасителя сквозь пряди пустым взглядом кукольных глаз.
– Ты меня в могилу уложить решила? – сердито спросил мужчина. – Сколько можно подкрадываться?
Девушка не ответила. Он подняла руку и указала ведьмаку за спину. Виш обернулся. Поначалу он ничего не увидел. Его взгляд уже блуждал здесь и не обнаружил ничего особенного. Но вот он вгляделся в направлении, куда указывала его гостья, и гулко сглотнул. Он нашел то, ради чего пришел на погост.
Виш сделал первый осторожный шаг и вдруг рассердился на самого себя. Да что это, в самом деле, такое?! Ведет себя, будто дурак деревенский или нежная девица, а не ведьмак, которого люди обходят десятой дорогой. Будто не повидал за свою жизнь такого, отчего другой мог бы и разума лишиться. А тут вдруг вздрагивать начал.
Уже уверенно он приблизился к развороченной могиле. Рядом валялся небольшой колышек, на котором была прибита небольшая табличка со стершимися буквами. Да и сама деревянная табличка была с виду старой. Она полусгнила от дождей и снега, под которыми стояла не один год.
Ведьмак повернул голову к Иде и окинул ее мрачным взглядом. Эмоций на лице девушки не прибавилось. Ветер играл с ее волосами, и сейчас, когда он откинул пряди на спину, Виш обратил внимание на то, чего не замечал прежде – ее платье. Оно было простого кроя, но вовсе не повседневное. На платье были кружева и искусная вышивка, впрочем, сделанная не в салоне модного портного. Скорей всего, Ида сама пошила себе наряд, и наряд этот был… свадебным?
– Платье свадебное? – спросил мужчина.
Девушка приблизилась к могиле и посмотрела на ведьмака, так и не дав ответа. Впрочем, Виш и не ждал. Его мысли уже мчались дальше, и это было более насущным, чем платье его гостьи.
– Если кто-то увидит раскопанную могилу, обвинят меня, – пробормотал он себе под нос. – Дуракам только в радость будет придумать сплетни. Каждый от себя добавит, и окажется, что я тут каждую ночь покойников выкапываю и творю с ними непотребства. А если увидят ее, то и обвинят, что поднимаю покойников. Дураки-то дураками, а сопоставить могилу и мою жиличку смогут. Тогда и власти заявятся по мою душу… Тьфу, – он ожесточенно сплюнул и повернул голову к девушке, безучастно взиравшей на него. – Угораздило же меня связаться с тобой. Жил себе спокойно…
– Помоги, – прервала его Ида. – Помоги мне, а потом я уйду.
– Куда? – машинально спросил ведьмак.
– Откуда пришла, – ответила девушка. – Я должна найти Иллиса Фраша, иначе так и не обрету покоя.
Мужчина чуть помолчал, но вскоре вздохнул и спросил:
– Что он сделал? Убил тебя?
– Не помню, – уже в который раз повторила Ида. – Пока не помню. Помоги.
– А если откажусь? – спросил Виш, прищурившись.
Теперь она промолчала, но смотрела, не отрываясь, и мужчина передернул плечами. Он опустил взгляд на могилу и вновь вернулся к своим размышлениям. В этой части люди бывают редко. И все-таки здесь есть смотритель, который обходит кладбище. Он должен проверять могилы, это его обязанность. Конечно, особое внимание было к новым захоронениям, потому что охотники за мертвецами выбирают свежие смерти. Кому нужны костяки? Но ведь, как назло, смотритель может взять и зайти сюда уже завтра, а тут вот это непотребство.
Виш опять вздохнул. Надо было вернуть могиле хотя бы видимость того, что ее никто не трогал, это было в его интересах. Только ведь всё равно не скроешь, что холмик более свежий. Кстати… А ведь через смотрителя можно узнать, когда и кто здесь хоронил. Но как объяснить свой интерес? Хотя можно и не спрашивать. Напоить и посмотреть в книге самому, она лежит на виду.
– Помоги, – произнесла Ида.
– Когда ты умерла? – спросил ведьмак, всё еще следуя за своей мыслью.
– Не знаю, – ответила девушка. – Мое время остановилось.
Виш покивал, верно. Для мертвого времени нет. Он посмотрел на Иду и покачал головой. О таком он никогда не слышал. Вроде и нежить, а живая. И душа, и тело воссоединились, иначе бы перед ним была бы тварь без разума. Или дух. Дух соображает лучше, но не дышит и не имеет плотности. А тут и тело, и разум, и душа.
– Как интересно, – пробормотал ведьмак, вдруг преисполняясь исследовательского интереса. – А ведь и впрямь. Дух с телом сживается заново, оттого и память пробуждается постепенно? И гнили нет… Хорошо, – похоже, любопытство и желание разобраться побороли его сомнения, и мужчина продолжил: – Я помогу тебе. Только надо закопать всё это.
– Хорошо, дяденька, – согласилась с ним Ида, но, кажется, ей было просто безразлично, что собирается делать ведьмак, главное, чтобы помог.
Покачав головой, Виш взялся за дело.
Глава 3
Деревня Малые тропки встретила ведьмака привычным размеренным течением жизни. Деревню Виш любил больше города. Не именно эту, а вообще. Города подавляли своей суетливостью, даже небольшие, как тот, который стоял неподалеку.
А в деревнях был свой уклад и порядок, который не требовал спешить, не душил многолюдьем и духотой узких улочек между каменными домами. А вот в поселениях крестьян дышалось легко и свободно. И пусть любопытным здесь был каждый нос, но это любопытство было каким-то добрым и ненавязчивым.
В Малых тропках ведьмака знали хорошо, как и еще в двух деревнях, стоявших поблизости, но причин для вражды между крестьянами и Вишем не было. Да, посудачить о нем любили, но причиной тому была не неприязнь, а его суть. Порой сплетни раздражали, бывало, даже злили, когда необразованное дурачье выдумывало, чего и вовсе быть не может, но сказок за прошедшие десять лет было столько, что старые забывали, как только рождались новые.
Однако встречали ведьмака приветливо, даже с уважением. Зла от него не видели, только помощь, если просили о ней, конечно. Хотя бывало, что не просили, а он сам приходил со своими травками и заговорами. А то, что на кладбище живет, так где же еще жить ведьмаку-то? Или в чаще, или рядом с погостом, зато все были уверены, что покойники будут лежать спокойно.
И сам Виш за эти десять лет, что жил в округе Трикст, оставался, хоть и отстраненным, но от людей не прятался. Если заговаривали, то останавливался и отвечал. Бывал и в гостях, если звали особо настойчиво. Чаще всего приглашения были в благодарность за его помощь. А еще была одна сочная вдовушка, которая любила придумывать хвори, чтобы заманить к себе одинокого мужика. Вот к ней ведьмак захаживал чаще всего.
А что б и не зайти, если бабе тоскливо? Так и он живой. Правда, намеки на то, чтобы перебраться к ней совсем, Виш пропускал мимо ушей, менять свое холостяцкое житье ему не хотелось. И когда вдова настаивала особо рьяно, переставал наведываться к ней. А спустя некоторое время, у нее случалась очередная «хворь», и ведьмак снова становился частым гостем в ее доме. Вот так и сосуществовал с местным народом.
Однако сегодня он пришел не к вдовушке, да и жила она в другой деревне, и не по зову настоящего хворого. Виша привела в Малые тропки иная нужда. Он кивнул на приветствие древнего деда, которому когда-то шептал на больные суставы, и прошел мимо него, сегодня не желая задерживаться надолго.
Ведьмак вошел в низкую калитку нужного ему дома, приблизился к нему и поднялся на крыльцо. Он приоткрыл дверь и позвал:
– Тисса!
Ответа не последовало, и Виш позвал повторно. После нахмурился и направился за дом, надеясь, что хозяйка обнаружится в своем небольшом огородике.
– Тисса.
– Ой! – взвизгнула женщина, стоявшая на коленях среди грядок.
Она обернулась и сердито махнула на ведьмака рукой.
– Тьфу, что б тебя перекорежило, – выругалась Тисса. – Напугал.
– Меня таким не возьмешь, – усмехнулся Виш.
Женщина поднялась на ноги и утерла со лба пот тыльной стороной ладони. После выдохнула и спросила всё еще недружелюбно:
– Чего тебе?
– По делу пришел, – ответил Виш.
– Раз по делу, то идем в дом, – проворчала Тисса и обошла гостя.
Уже в доме она первым делом зачерпнула кружкой воду из ведра и жадно выпила всё до капли. Шумно выдохнув, она вновь утерла пот и уселась на лавку, стоявшую у стенки. Ведьмак, не дожидаясь приглашения, успел разместиться на этой лавке первым.
– Чего надо-то? – вот теперь в голосе хозяйки дома послышалось любопытство.
– Дай мне рубаху и юбку, – попросил Виш. – Если еще чего дашь ненужного, то я не откажусь.
Женщина была невысокого роста, еще и сложением обладала сухопарым. И когда ведьмак раздумывал, у кого попросить одежду для Иды, то ему в голову пришла именно Тисса.
– Зачем? – уже с подозрением вопросила крестьянка. – На себя не натянешь, да и не пойдет тебе, – в ее голосе появилась явная насмешка, и ведьмак покачал головой.
Впрочем, тоже усмехнулся и ответил:
– Не мне. В лесу нашел заплутавшую девчонку. Как раз в грозу попала. Я ее настоем напоил и уложил, чтобы в себя пришла. Потом домой пойдет, а ее одежка совсем негодная стала. Нехорошо девице-то в таком виде ходить. Вы с ней ростом схожи, вот и пришел попросить, пока она спит. Дашь?
Тисса, прищурившись, с минуту смотрела на Виша пытливым взглядом, в котором любопытства было много больше, чем подозрительности. Но вскоре кивнула и поднялась на ноги.
– Хорошо, дам, – сказала она. – Посиди маленько.
Эта женщина обладала еще одной чертой, из-за которой ведьмак выбрал именно ее – не распускала сплетен. Послушать любила, а сама попусту не болтала. Впрочем, даже если бы и решила рассказать, зачем приходил ведьмак, то это никого бы не удивило. Во-первых, он и вправду мог помочь тому, кто в этом нуждался, а во-вторых, в лесу блуждала не первая девка, да и не девка тоже.
– Откуда девчонка-то? – спросила Тисса, вернувшись с одеждой в руках.
– Она пока только зубами стучала, потом горела вся, – ответил Виш. – А как настой выпила, так и уснула сразу. Проснется, скажет. А не скажет, я настаивать не буду. Что мог для нее, то сделал. Пусть идет с миром.
– Добрый ты, – улыбнулась хозяйка дома, – хоть и ведьмак.
– Так то не от сути, а от норова зависит, – пожал плечами мужчина. – А я в помощи никому не отказываю. Почему бы и не помочь, если нужно? От меня не убудет.
– Верно, – покивала Тисса и продолжила уже более деловито: – Вот рубаха исподняя, и подштанники тут. Блузу свою даю. Мне уже она не по возрасту, а девке в самый раз будет. Славная блуза. И юбку со шнурком, если что, затянет. – А затем спросила: – А башмаки-то есть?
– Босая, – ответил Виш.
– Тогда и башмаки дам. А уж по мерке или нет, там сами смотрите, – и женщина опять скрылась в недрах своего дома. Однако вскоре вернулась с туфлями на шнуровке. – Вот, тоже с моей молодости осталось. Если и нога, как моя или чуть меньше, то подойдут. Бери.
Ведьмак достал припрятанный мешок и сложил туда вещи. Уже хотел поблагодарить, но вдруг спросил:
– А ленты какой у тебя нет? Простоволосая она, нехорошо.
– Нехорошо, – покивала Тисса и покинула незваного гостя в третий раз. А вернулась без ленты, но с куском тесемки и несколькими шпильками. – Нет у меня ленты, парням моим кос плести не надо. Это возьми.
– Спасибо, Тисса, – склонил голову ведьмак. – Буду нужен, зови.
– Позову, – не стала возражать женщина, и Виш покинул ее дом.
Одежда стала первой, чем озаботился ведьмак. Вести в город свою гостью в ее платье Виш не хотел, уж больно оно напоминало свадебное. В любом случае, в таком каждый день не ходили. А Ида была и так слишком приметна, чтобы привлекать к ней внимание еще и нарядом. Теперь у девушки будет более подходящая одежда, в которой можно было выйти в люди.
И все-таки это было мелочью. Главным оставалось – с чего начать. Где искать этого неведомого Иллиса Фраша? Он точно был не из этих мест. Ни в одной из деревень Фрашей не было. Разве что в городе, куда так рвалась Ида, но отчего-то казалось, что и там Иллис не найдется. И причиной тому была та часть кладбища, на которой покоилась Ида.
– Как же она все-таки сумела подняться? – проворчал себе под нос Виш.
Нет, правда! Она вернулась в мир живых не умертвием! И даже платье было целым, будто девушка только надела его. А ведь та могила была старой. Тогда как?! Он мотнул головой, отгоняя навязчивые мысли. Всему должен быть порядок, и в ответе на загадку Литтиды тоже. Быть может, она расскажет, когда всё вспомнит, тогда и он поймет, а может, даже научится чему-то новому.
Но сначала ведьмак намеревался навестить смотрителя и заглянуть в кладбищенские книги. Даже если не найдется в записях имени возродившейся покойницы, то безымянных захоронений было не так уж и много. Это являлось исключением, а не правилом. В больших городах бродяг было в разы больше, а тут… Нет, что-то да можно будет узнать. Хотя бы примерную дату смерти.
Тогда уже можно было сделать следующий шаг – посетить городской архив. Там должны храниться подшивки газет за разные годы. И если удастся установить хотя бы примерную дату смерти Иды, тогда можно поискать в объявлениях о пропаже людей.
– И в свадебных объявлениях, – прошептал Виш. – Платье-то на ней свадебное. И газеты могут быть не только из Трикста.
Да, дельная мысль. Так и стоит поступить, но сначала наведаться к смотрителю. С этими мыслями ведьмак свернул с дороги в лесок, чтобы сократить дорогу, и поспешил домой, где его ждала Ида. Мысли свернули к его гостье… или нанимательнице, тут как посмотреть… Виш с усмешкой покачал головой. Да уж, нанимательница. А оплата то ли его жизнь, то ли новые знания, то ли неприятности, которые можно себе нажить.
Та ненависть, которую он не увидел, но ощутил, говорила больше слов. Но и намерения Ида не скрыла – она намеревалась отомстить.
– Проклятье, – мужчина привалился спиной к дереву и прикрыл глаза.
А ведь и верно. Если она идет за жизнью Фраша, то ее помощнику несдобровать. Покойница вернется в могилу, а он? Ему разбираться с законом? И даже если поверят, кто виновник, то он-то остается пособником.
– Связался же на свою голову! – в сердцах воскликнул Виш. – Тьфу!
Он мотнул головой и заставил себя успокоиться. Если он только поможет найти и исчезнет, дав Иде воплотить ее намерения, то можно оказаться непричастным. Главное, не оставить следов, что не так уж и сложно. Он ведь никому не собирается рассказывать, кого они ищут. Да и как только Ида станет больше похожа на живого человека, то пусть сама расспрашивает о Фраше, а ему не обязательно быть в этот момент радом. А если придется самому влезть?
– Глаза отведу, – окончательно успокоился ведьмак. – Не запомнят.
Он передернул плечами и продолжил путь. Недовольство улеглось, и вернулся интерес к неожиданному делу. Всё же оно внесло оживление в оседлую жизнь ведьмака, который успел пустить корни в Триксте и даже покрыться пылью.
Не сказать, что Вишеру не нравилось его размеренное существование. За свою жизнь он успел хлебнуть всякого, так что готов был где-то осесть и успокоиться. Но, видать, пришло время вспомнить времена, когда молодой ведьмак бродил между городами, то ввязываясь в не всегда законные делишки, то убегая от возможного наказания. Всякое бывало.
Усмехнувшись, мужчина вышел к своему дому и сразу увидел Иду. Она сидела на траве, подставив лицо солнечным лучам, и на шорох травы под ногами ведьмака внимания не обратила. Виш даже подумал, что девушка его не слышит, но когда между ними оставалось еще шагов пять, она произнесла:
– Ты вернулся, дяденька.
– Вернулся, – отозвался ведьмак. – А кто бы тут еще появился? Сюда редко заходят.
– Я узнала твой запах, – сказала Ида.
Виш присел рядом и сощурился на солнце. Оно уже перевалило на вторую половину дня. С наступлением сумерек ведьмак намеревался наведаться к смотрителю, пока же было еще рано идти.
– Как я пахну? – спросил мужчина, но больше ради того, чтобы нарушить молчание.
– Я не знаю, как ответить, – ответила девушка. – Но знаю, как ты пахнешь.
– Травами? – попытался подсказать Виш.
– Это другой запах, – Ида посмотрела на ведьмака. – Я чувствую живых.
– Ты чувствуешь запах жизни? – приподнял брови мужчина.
– Да, – кивнула Ида и опять подняла лицо к солнцу.
Виш еще некоторое время смотрел на свою гостью, потом поднялся на ноги и потряс мешком:
– Я принес тебе одежду. Завтра можем сходить в город.
Ида вновь смотрела на него, и мужчина попробовал разглядеть хотя бы тень эмоций, но на него взирала пустота. Поежившись, ведьмак направился к дому, буркнув:
– Все-таки ты жутковатая.
– Почему?
Он обернулся и увидел, что девушка уже стоит на ногах и готова последовать за ним. К слову, походка ее обрела твердость еще утром. Виш это заметил, когда они шли от ее могилы. Голос окончательно восстановился и стал приятным и мелодичным, каким и должен быть голос юной девушки. А вот чувств не было. И улыбка оставалась какой-то… резиновой.
– К тебе вернутся чувства? – спросил Виш.
Он вошел, поставил на стол свою ношу и обернулся. Ида стояла в дверях и смотрела на него.
– Я чувствую, – сказала она и приблизилась к столу. – Я чувствую тепло. Когда умывалась, мне было мокро, еще чувствовала, что вода холодная. Еще, как дует ветер. И твой запах я чувствую
– Я не о том, – отмахнулся ведьмак, однако замолчал и на миг задумался о том, что сказала девушка.
– Тогда о чем ты говоришь, дяденька? – спросила Ида.
– О твоих глазах, – ответил Виш. – Они пустые. Улыбка фальшивая. Я смотрю на тебя и вижу живую куклу.
– Научи, как надо, – произнесла девушка, и ведьмак растерялся.
– Ты же была живой, – сказал он, справившись с оторопью, – должна знать. Говорить можешь, ходить, сидеть, радуешься солнцу… О, – остановил сам себя Виш, – ты же солнцу радуешься. Радуешься же? – Девушка согласна кивнула. – Ну вот, покажи это.
Ида смотрела на него широко распахнутыми глазами, даже, кажется, ни разу не моргнула. Прошла пара минут, затем еще столько же, и на лице девушки появилась уже знакомая «резиновая» улыбка.
– Тьфу, – сплюнул Виш. И чтобы хоть немного сбить накал вернувшегося раздражения, велел: – Переоденься пока.
И как только гостья взялась за мешок, мужчина заложил руки за спину и заходил по дому, размышляя, как же им быть? Возможно, эмоции все-таки проснутся, а возможно, и нет. Как тут предсказать? Он даже не слышал о подобных возрождениях, что уж говорить о восстановлении полноценной жизни?
Впрочем, улыбку можно и отрепетировать. Немного поработают, и получится более естественно. Но вот глаза… Глаза-то мертвые! И Виш шлепнул себя ладонью по лбу – ну конечно! Он порывисто развернулся к Иде и покривился – она никак не могла совладать с пуговицами. Хвала всему святому, исподнее она надеть сумела, пусть и наизнанку. Даже попала руками в рукава блузы, а вот пуговицы тонким пальчикам не поддавались.
– Дай помогу, – подойдя к ней, проворчал ведьмак и сноровисто застегнул маленькие деревянные пуговички.
После отошел на шаг и оглядел девушку. Несмотря на жилистость Тиссы, Иде ее блузка была все-таки немножко велика. Возрожденная была совсем тоненькой.
– Ничего, – отмахнулся мужчина. – И так тоже хорошо, а с юбкой так и вовсе будет замечательно. Надевай… ай, – он махнул рукой и сам натянул на нее юбку, расправил и завязал шнурок, мысленно похвалив Тиссу за ее предусмотрительность. После вновь отошел на пару шагов и придирчиво оглядел девушку. – Хорошо. Вот так можно уже будет выйти к людям. Башмаки еще, но их нам тоже дали. И волосы.
Виш вздохнул. Косу Ида себе точно не заплетет. Раз уж с пуговицами не справилась, то и в собственных волосах запутается.
– Как с дитем малым вожусь, – он с усмешкой покачал головой. – Доченька. Хм…
Да, если придется уйти из Трикста, то можно выдать Иду за свою дочь, так проще. И еще.
– Будешь говорить, что слепая, – сказал девушке ведьмак. – Раз глаза пустые, то и скажем, что незрячая. За людьми взглядом не води, гляди в одну точку, поняла? – Она кивнула. – Потом поучимся. А теперь давай косу заплетем, сядь на стул.
И это она выполнила, не сказав ни слова. Хорошенькая послушная девочка… только мертвая, хоть и живая с виду. Совершенно невероятно! Ведьмаку хотелось разгадать эту загадку. Но уже через мгновение он опять нахмурился и плел косу, даже не замечая этого.
Ну, хорошо. Она вернулась, чтобы отомстить. Допустим ее пробудил гнев, обида, ненависть, но! Но ведь не голая же явилась! Пусть душа как-то вернулась в тело, оно восстановилось и поднялось на поверхность, но платье-то как уцелело? Оно к сущности отношения не имеет. И тогда что же выходит? Либо тут есть колдовство, которое собрало воедино то, что некогда было Литтидой, и возродило в том виде, в каком она умерла, или… или тот, кто ее призвал, раскопал, одел и влил силу, дав толчок к возрождению.
– Или одел и оставил… Непонятно.
Виш зябко повел плечами. Если есть тот, кто помог Иде вернуться, то что этот некто сделает, обнаружив ведьмака?
– Что непонятно, дяденька? – спросила девушка.
– Тебя кто-то призвал? – спросил мужчина. – Ты помнишь, как ты вернулась? Кто-нибудь вел тебя? Или тебе запретили говорить?
Он обошел стол и уселся напротив. Ида ответила безразличным взглядом, но брови ее все-таки чуть нахмурились, и ведьмак понял, что она думает. Наконец отрицательно покачала головой.
– Не помнишь? Не знаешь?
– Я осознала себя у тебя в доме, – ответила девушка. – До этого ничего не помню.
Скрестив на груди руки, Виш откинулся на спинку стула. Он рассматривал свою гостью и размышлял о том, кто мог призвать ее, если, конечно, такой был. И единственной подсказкой того, что и вправду был, оставалось платье. Вот оно было самой большой загадкой. Ведьмак мотнул головой – сейчас не о платье. Так вот, если кто-то призвал и ждал девушку, то уже мог бы и забрать.
Если между ними осталась связь, то достаточно было бы позвать, и Ида сама покинула бы дом ведьмака и отправилась к тому, кто ждет ее. Но она всё еще здесь…
– Кто-нибудь приходил, пока меня не было? – спросил мужчина.
– Нет, дяденька, – ответила Ида.
Поджав губы, Виш продолжал буравить девушку взглядом. Сейчас, когда волосы ее, хоть и неаккуратно, но были собраны, в более привычной глазу одежде, она и вовсе казалась обычной девчонкой-простолюдинкой. И это ее «дяденька» еще больше подчеркивало незнатное происхождение. Только вот глаза… И ведьмак опять мотнул головой, отгоняя менее важную мысль.
Он поднялся со стула и подошел к своей гостье.
– Дай-ка я погляжу тебя, – произнес хозяин дома. – Если есть связь с призвавшим, я ее увижу. Посиди спокойно.
Последнее он сказал машинально, Ида егозой, если и была, то в своей настоящей жизни. Вряд ли она сдвинулась бы с места и без указания. Хмыкнув последней мысли, Виш прикрыл глаза, а когда открыл их, серая радужка поблекла еще больше, став почти прозрачной. Ведьмак склонил голову к плечу и некоторое время рассматривал что-то, видимое лишь ему.
– Интересно, – едва слышно произнес мужчина. – Ауры совсем нет, только ее след. На тень похоже. У живых иначе, но ты и не живая… Может, потом проявится, а может, и нет. И связи ни с кем нет.
Он поводил ладонью над черноволосой макушкой, опустил ее на спину и остановил напротив сердца.
– Всё не так, как надо. Кровоток не чувствую, и сердце не бьется, а пульсирует… Вяло так. Хм…
Виш ненадолго отошел от девушки, а когда вернулся, в пальцах его была сжата игла. Он сам взял Иду за руку и отметил, что кожа девушки прохладная. Не холодная, но и живого тепла не было. А затем уколол ее и, замерев, смотрел, как на поверхность ранки лениво выползла густая почти черная капля крови.
– Вот потому и не бьется, как надо, – ответил себе мужчина. – Но ты дышишь, – Виш прищурился, глаза его уже вернули прежний цвет. – Попробуй не дышать. Продержись, сколько сможешь.
Грудь Иды замерла. Она сидела и смотрела на ведьмака, никак не показав, что ей нужен воздух. Время шло, девушка не дышала. Ведьмак прикрыл глаза, а когда открыл, они снова посветлели.
– Тень стала гуще, – констатировал он. – Ида…
Девушка не ответила. Она сползла со стула и растянулась на полу.
– Вот ведь, – буркнул Виш и поспешил к своей гостье. – Дыши. Ида, слышишь? Дыши.
Но она так и не вздохнула. Мужчина прижался ухом к груди девушки, однако даже пульсации сердца не сумел расслышать. Ему подумалось, что Ида умерла во второй раз.
– Да что б тебя! – выругался ведьмак.
Он накрыл ее грудь ладонями и вновь смежил веки. Кончики пальцев закололо от прилива силы, а потом она щедро потекла в мертвое тело. Глаза мужчины распахнулись, и в них отразилось ошеломление. Вскрикнув, он оторвал от гостьи руки и откинулся на спину. Дыхание стало тяжелым и хриплым. Виш облизал мгновенно пересохшие губы и замер, приходя в себя.
Рядом послышался шорох, и Ида села. Повернув голову к ведьмаку, она некоторое время смотрела на него, а потом спросила:
– Что с тобой, дяденька?
– Чуть не помер на тебе, – сипло ответил он и криво ухмыльнулся, осознав, что смысл фразы вышел двусмысленным и даже похабным. – Хотел сердце твое запустить, а выплеснул силы, как в прорву.
– Мне хорошо, – произнесла девушка.
– А мне не очень, – усмехнулся Виш и сел. – Надо прийти в себя, мне еще ночью со смотрителем настойку пить. Надо перед настойкой настоя заварить. – Он вновь усмехнулся и с кряхтением поднялся на ноги.
Мужчина направился к своим травкам, а когда обернулся, Ида стояла в дверях.
– Ты куда? – спросил Виш.
– Еще на солнце погляжу, пока не скрылось, – ответила девушка и вышла из дома.
– Ну иди-иди, – проворчал себе под нос ведьмак и вернулся к приготовлению настоя.
Глава 4
Сумерки сгустились быстро. Виш еще только собирался идти к смотрителю кладбища, а за окном уже была почти темнота. Ида, сидя на кровати, следила безучастным взглядом за ведьмаком, не нарушая воцарившейся тишины.
Может быть, ей было любопытно, может, нет, сказать этого с уверенностью было невозможно. Хозяин дома почти не обращал внимания на свою гостью. К ее взгляду он уже успел привыкнуть, и оторопь, бравшая его на первых порах, исчезла.
Только раз Виш обернулся и велел:
– Улыбнись. – Ида послушно приподняла уголки губ в улыбке, и ведьмак покивал, одобряя.
Оставшуюся половину дня они посвятили имитации эмоций, которых не хватало девушке для естественности. Кроме улыбки, она не смогла изобразить удивления, усмехнуться, расстроиться – в общем, ничего из того, что легко давалось живому человеку. Только хмурилась. Это у нее получалось сразу же.
Для того чтобы Ида могла себя видеть, Виш поставил на стол небольшое зеркало, сел напротив, и урок начался. Он озвучивал эмоцию, изображал ее, и девушка, переводила взгляд на свое отражение и повторяла то, что показал ей ведьмак. Он внимательно следил и поправлял, когда у гостьи выходило неестественно.
А когда учитель остался доволен ученицей, они перешли к следующему этапу. Теперь Ида изображала слепую, и это ей удавалось легко с ее безучастностью. Здесь как раз отсутствие живых эмоций позволяли с легкостью не следить взглядом за ведьмаком, когда он прохаживался перед ней. Девушка не моргала, когда он хлопал в ладоши перед ее носом или махал руками. Даже не вздрогнула, когда Виш случайно задел ногой стул и уронил его.
– А вот это неправильно, – тут же отметил строгий наставник. – На громкие и неожиданные звуки ты должна реагировать. Слепая, но не глухая. – И этот нюанс тоже был учтен.
А потом до темноты они разыгрывали сценки, оттачивая до совершенства эмоции, реакции на звуки и ответы на возможные вопросы, которые ей могли задать. И когда вечер стал почти ночью, Виш опомнился и начал собираться в гости.
– Никуда не выходи, – наставлял свою гостью ведьмак. – Очаг не разжигай, еще спалишь мне дом. Если вдруг кто-то придет, говори, как условились. Мол, ушел и обещал прийти поздно. Чего, мол, передать. Если спросят, кто ты…
– Ты нашел меня в лесу, – прервала его девушка. – Иди спокойно, я помню, – и она приподняла уголки губ в улыбке.
Мужчина с минуту сверлил гостью внимательным взглядом, после кивнул и вышел из дома. На его плече висела котомка, в которой лежали две бутылки, но содержимое имелось только в одной, вторая была пустая. Однако смотритель должен был увидеть ее полной. Так было проще объяснить утром, почему хозяин – известный всем пьяница с луженой глоткой, упился так, что заснул и не помнит, как ушел его гость.
Можно было бы наслать чары сразу, но Виш хотел оставить смотрителю воспоминания о застолье. Он давно убедился, чем меньше чар, тем надежней. Обнаружить внушение было несложно, ложные воспоминания разрушались по щелчку пальцев. Потому смотритель должен был запомнить, как они выпивали и о чем разговаривали, а для того, чтобы свалить пьяницу, в настойке имелась добавочка – сок хмельных ягод.
Совершенно безвредные ягодки. На вкус и запах слегка напоминали бражку. И действовали похоже. Съешь горсть и запьянеешь, за то и назывались хмельные. Две горсти, и свалишься, где ел. Проспался, и ни похмелья, ни головной боли. А вот три горсти были уже опасны, можно было и не проснуться.
Ведьмак добавил сок одной горсточки – этого в настойке вполне хватало, чтобы свалить смотрителя с ног. Сладость и крепость самого напитка добавляли ягодам действенности. А так как Вишу было не избежать попойки, то о себе он позаботился, чтобы разум остался чист.
Подозрительности в визите ведьмака не было. Случалось, что Вишер заглядывал к смотрителю, по-соседски, так сказать. Или же смотритель зазывал к себе Виша. Каждому из них случалось ощутить приступ одиночества, тоски или дурного настроения. И вот тогда либо смотритель звал, либо ведьмак являлся без приглашения. Мужчины выпивали, разговаривали, а потом расходились и не встречались до тех пор, пока не было нужды в компании. Так что сегодняшний визит не был чем-то удивительным.
В этот вечер погода не спешила преподносить неприятных сюрпризов. На улице было тепло и даже приятно. Виш неспешно шествовал между могил, даже не замечая их. Они были ведьмаку привычны и обыденны, как иному горожанину какой-нибудь бульвар. И когда ведьмак шел мимо земляных холмиков, он не испытывал суеверного чувства, какое неизменно появлялось у любого другого человека.
Даже среди тех, кто был наделен колдовской сутью, случались приступы суеверности. Виш знал об этом и всегда посмеивался в душе. Уж эти-то точно знали, что сам собой мертвяк не выберется. А если и вылезет, стало быть, кто-то его поднял…
– Поднял, – машинально повторил он вслух и приостановился, вновь возвращаясь мыслями к Иде. – Поднял… кто? И как?
Мужчина протяжно вздохнул. Его начинали утомлять собственные домыслы, подтверждения которым не было. Нужно было просто делать, что задумал и ждать, когда появится больше ясности. Возможно, уже завтра сама Ида расскажет ему нечто, что даст ключ к пониманию ее появления.
Поправив на плече лямку котомки, ведьмак зашагал дальше и постарался ни о чем не думать. Ему было чем заняться, кроме размышлений. Вот теперь он ощутил неподдельное любопытство. Все-таки определить дату смерти своей гостьи было даже интересно. Это делало ее более… реальной что ли, потому что являлось свидетельством, что такая и вправду была. Ну и хоть какая-то ясность. И Виш прибавил шаг.
Домик смотрителя стоял у самого входа на кладбище, сразу за решеткой с воротами и калиткой. Ведьмака всегда забавляла эта решетка тянувшаяся всего шагов на сто: пятьдесят в одну сторону от ворот, пятьдесят в другую. Возможно, когда-то и хотели огородить весь погост, но почему-то бросили, толком не начав. Зайти можно было с любой стороны, но многие заходили именно там.
Впрочем, Вишу не было дела ни до ограды, ни до заведенного порядка, ни даже до дороги, по которой можно было дойти до смотрителя, заложив изрядный крюк. Как уже было сказано, мертвецов ведьмак не боялся и даже считал страх перед ними несусветной глупостью.
Смотритель тоже теперь не боялся. Поначалу, когда пришел вместо прежнего смотрителя, еще лет пять-шесть назад, он признавался своему «соседу», что к ночи крепко выпивает, чтобы притупить страх. Виш тогда усмехнулся и заверил:
– Пока я здесь, бояться нечего. А если хочешь выпить, то я готов составить тебе компанию… иногда. Так что можешь засыпать спокойно, никто тебя не потревожит.
Вера в силу ведьмака оказалась сильней суеверия, и Костос, так звали смотрителя, почувствовал себя под защитой и быстро обвыкся. Виш тогда соврал. Он не проводил никаких ритуалов для упокоения, не следил за покойниками, он вообще не интересовался кладбищем, просто выбрал это место, чтобы жить в уединении. Но объяснять этого Косту не стал. И уж тем более не захотел читать лекции о ритуалах призыва. В этом не было смысла, и потому ведьмак сказал то, что сказал. Этого хватило.
Что до проверок могил, то смотритель их все-таки делал, для очистки совести, так сказать. Виш понимал, что причиной этому тоже был он. Кост ему доверял, но… проверял. Как-то за стаканчиком настойки смотритель признался, что не опасается, что нежить нагрянет к нему, раз ведьмак обещал ему защиту, но должен хотя бы знать, если тот кого-нибудь поднимет для своих целей.
– Так я смогу защитить тебя, – заверил Виша смотритель. – Ты ко мне с добром, и я к тебе.
Он тоже соврал, это Вишер понимал. Не ради защиты Костос иногда осматривал могилы, а чтобы убедиться, что «сосед» не нарушил слова, и ему по-прежнему нечего опасаться. Ну и заодно знать, чтобы дать отчет своему начальству, то есть донести. А уж кто на самом деле и с какой целью нарушил покой мертвеца, разбираться будут другие. Но ведьмак не обиделся, только усмехнулся и покивал, соглашаясь.
Вспомнив это, Виш и сейчас усмехнулся. «Сосед» его уважал и побаивался, но за неимением кого-то другого сохранял добрые отношения. И потому сегодня, завидев в окошке свет одинокой свечи, ведьмак уверенно приблизился к дому и постучался, не забыв сразу же объявить:
– Это я, Кост.
– Виш! – спустя короткое время воскликнул смотритель.
Подобная заминка случалась всегда, если ведьмак приходил без приглашения. Суеверный страх, конечно, больше не терзал смотрителя, но все-таки он не исчез. И потому на нежданного гостя в темноте он реагировал настороженно.
– Ты чего? – спросил Костос, когда открыл дверь и появился на пороге.
– Да что-то на душе муторно, – покривился ведьмак. – Посидим, поговорим?
– Всегда рад тебе, – расплылся в улыбке смотритель, уже успев заметить котомку. – Настоечка? Моя любимая?
– Да, – усмехнулся Виш и вошел в дом.
– Уважаю я твою настойку, – осклабился Кост. – Как ты ее делаешь? Утром встаешь, будто и не пил. Научи, а, Виш? – всё это он говорил, гремя посудой.
И пока гость располагался за столом, хозяин уже нес закуску и стаканы. Усевшись напротив, он посмотрел на одну бутылку, выставленную на стол, и вопросительно приподнял брови.
– Как обычно, – заверил его ведьмак и на миг достал замороченную бутылку, настойку в которой видел только смотритель. – Чего стол заставлять? Первую выпьем, вторую поставим.
– И то верно, – согласился Костос. – А то будем пялиться не друг на друга, а на бутыли. Настойка хороша в глотке, а не перед глазами, – и он рассмеялся своей шутке.
Виш вежливо хмыкнул и разлил настойку насыщенного бордового цвета в два глиняных стакана. После взял один из них и кивнул смотрителю.
– Пусть на душе будет спокойно, – произнес ведьмак.
– И на погосте, – подмигнул Кост и вновь рассмеялся.
Мужчины выпили. И пока смотритель блаженно поглаживал живот, его гость водил взглядом по сторонам. Добрался до двух толстых книг и вновь поглядел на хозяина дома.
– Как ты тут?
– А как я тут? – Костос пожал плечами. – Народ тут толпами не ходит, так что без суеты. А у тебя какие новости? Ты же знаешь, я редко выбираюсь с кладбища. Снедь мне сестра приносит или племянник. Разное рассказывают, но ты всё ж больше где бываешь.
Теперь плечами пожал ведьмак.
– В Больших тропках был несколько дней назад, сегодня наведался в Малые. И там и там тихо. В городе давно не был, не люблю я туда заходить. Я в лес чаще заглядываю, а там из новостей разве что волк за зайцем погнался да упустил, – он усмехнулся, а Кост рассмеялся и сам потянулся за бутылью.
И они вновь выпили. Разговор ни о чем тек сам собой. Костос заметно пьянел. Уже после третьего стакана голос его зазвучал громче, жесты стали более размашистыми, и он начал вываливать на собутыльника сплетни, которые ему принесла сестра и посетители кладбища. Были среди них и те, где поминался Виш. Как обычно сущая глупость, но смотритель стучал по столу кулаком и заходился от смеха, прерываясь на выкрики:
– Ну дураки же! Я так и сказал – это всё дурь!
А после пятого стакана, когда глаза Коста посоловели, Виш задал вопрос:
– А чужаков у нас часто хоронят?
– Чужаков? – смотритель моргнул и потер лицо ладонью. – Что-то быстро сегодня мы напились. Давно, видать, не сидели.
– Да где же быстро? – удивился Виш. – Уже почти допили первую бутылку, давно с ней сидим.
Он разлил настойку по стаканам, а после провел ладонью по бутыли, где содержимого была еще половина, но Кост увидел, что донышко едва прикрыто. Он расплылся в пьяной ухмылке:
– Вот что значит хороший собеседник. И время, и настойка летят незаметно, – и он вновь рассмеялся.
– Что верно, то верно, – покивал ведьмак. – Так часто хоронят чужаков?
– При мне пару раз было, – ответил смотритель и потянулся за стаканом. – Они там… – он махнул рукой себе за спину, икнул и закончил, – там где-то лежат.
Виш задумался. Направление, которое указывал «сосед», было в стороне более свежих захоронений, а место упокоения Иды находилось совсем в другом месте.
– А чего спросил? – еле ворочая языком, спросил Костос. – Поднять хочешь?
– Я покойников не трогаю, – ответил ведьмак. – Пусть себе лежат, мне до них дела нет.
– Чего тогда?
– Да собирал тут травку веснянку, она как раз в пору вошла, и наткнулся на старые могилы, – пояснил Виш. – Там даже толком на табличках уже не разобрать, что написано. И неухоженные. Значит, не ходит никто. Вот и подумал, что чужаки, скорей всего.
– Да, – Кост уронил голову на грудь, но вновь вскинул и закончил мысль: – Есть такие… – он вздохнул и махнул рукой, – там.
– Ну и пусть себе лежат, – произнес ведьмак. – Лучше выпьем.
– О! – оживился смотритель кладбища.
Он поднес к губам стакан, но часть его содержимого уже текла мимо рта. И когда настойка исчезла в глотке Коста, рука его ослабела, и стакан вывалилась из пальцев. Настойка и хмельные ягоды свое дело сделали. Виш поднялся со своего места и, обойдя стол, подхватил собутыльника под мышки. Тот заворчал, но послушно зашагал к кровати.
Свалив на нее пьяного смотрителя, его гость, вернулся к столу. Остатки настойки Виш вылил в кусты у дома, а после поставил обе бутылки у двери, будто бы их приготовили, чтобы вынести. Затем очистил стол и отправился за книгами. Но кое-что ведьмак уже знал, Ида умерла больше, чем пять лет назад. И если имени ему не попадется, тогда стоило равняться на последнюю дату записи еще до того, как Кост заступил на свой пост по охране покоя мертвых.
Расположившись за столом с книгами, ведьмак придвинул свечу и раскрыл первую. Он пролистал ее всю, но лишь для того, чтобы убедиться – здесь записаны местные жители. Чужих в ней не было. И ошибиться было невозможно, потому что кроме названия деревень и имен покойников, здесь имелись и даты. А они говорили, что данный реестр захоронений был заведен всего четыре года назад и заполнен меньше чем на четверть.
И тогда ведьмак раскрыл вторую книгу. Тот, кто вел ее до Костоса, был более обстоятелен и аккуратен. И более грамотен. Эта книга имела закладки, на которых были указаны года. Названия деревень были прописаны не рядом с именем, а как заголовок. Прежний смотритель даже делал сноски, в которых подводил итог, где указывал сколько за указанный период умерло людей. Разделение шло по полу и возрасту: юность, зрелость, старость.
Виш даже потер руки, предчувствуя, что педантичность прежнего смотрителя может ему помочь. Теперь просматривать страницы стало значительно проще. Он сразу перелистнул последний год, где появился Кост, а потом начал читать заглавия и просматривать сноски. Но последнее уже на всякий случай. И когда до конца книги оставалось всего несколько страниц, ведьмак ощутил, как закипает раздражение.
В этом реестре было внесено целых двадцать лет смертей не только крестьян, но и попадались разделы с городскими жителями. Но все они имели имена и никак не подходили под искомое. Да, Виш уже придирчиво вчитывался в имена юных девушек там, где такие умирали. Особенно внимательно мужчина изучал городских жителей. Однако Литтиды ему не попалось ни разу.
В сердцах захлопнув книгу, Виш бросил сердитый взгляд на смотрителя кладбища. Тот что-то пробормотал во сне, вздохнул и замер, продолжив смотреть свои счастливые пьяные сны.
– Но где-то же должны записывать чужаков, – прошептал ведьмак и заставил себя успокоиться.
Он снова бросил взгляд на Костоса, однако расталкивать его смысла не было. Во-первых, это нарушило бы стройную картину долгих посиделок, а во-вторых, показывать свой настоящий интерес к захоронениям чужаков не хотелось. Да и попросту сейчас добиться внятного ответа была невозможно. Вздохнув, ведьмак вернул реестры на место и огляделся.
Книги лежали на стареньком письменном столе, в котором имелись еще два ящика. Если и искать где-то, то только здесь. Виш потянул за первый ящик, и тот вылез с противным скрипом. Мужчина порывисто обернулся к кровати, но смотритель только почмокал губами, более никак не выказав, что сон его был потревожен.
Ведьмак заглянул в ящик, но там лежали несколько старых пожелтевших газет, да еще стояла коробочка, в которой обнаружилась склянка с чернилами и огрызок карандаша.
– Хорошо, – шепнул мужчина, – остался еще один.
Осторожно задвинув первый ящик, ведьмак вытянул второй и воззрился на тетрадь, обернутую в еще одну старую газету. Виш медленно выдохнул и достал свою находку. Он вернулся к столу, уже зная, что нашел то, что искал, потому что и тут увидел закладки с годами. В эту минуту он посылал благословение прежнему смотрителю, если тот, конечно, еще был жив. Но даже если и умер, то пусть его посмертный сон будет крепок и спокоен.
Ведьмак открыл тетрадь и начал изучать ее с большим вниманием, чем две предыдущие книги. Впрочем, записей тут и вправду было немного. И первое же, что увидел Виш, это две записи Коста. Как раз те захоронения, о которых он говорил, и они позднего гостя не интересовали совершенно.
– Ида, девочка, – прошептал Виш. – Покажись, пожалуйста. Где ты тут?
Он листал страницу за страницей, а нужной записи всё еще не видел. Но, в отличие от двух первых реестров, в этой тетради смотритель был более подробен. Он записывал обстоятельства, при которых было найдено тело, если знал их, указывал, кто хоронил и даже место: старая часть.
И когда Виш скользнул взглядом по записи: «Девица. На вид лет пятнадцать…» – даже не сразу осознал, что нашел то, зачем пришел к смотрителю. Мужчина еще раз пробежался по строчкам рассеянным взглядом и мотнул головой, заставляя себя собратья.
– Девица. На вид лет пятнадцать, – прочитал он шепотом. – Так, дальше. Волосы черного цвета, глаза голубые, внешность приятная. Найдена на дороге недалеко от Давра. Одета в светлое платье, похоже на свадебное. Установить, была ли назначена церемония и с кем, не удалось. Имя установить не удалось. Захоронена по приказу начальника полиции. – Виш посмотрел на закладку с годом и присвистнул: – Сорок лет назад. Однако… – Но тут же ожесточенно потер лицо, собираясь с мыслями.
Стало быть, она могла бы быть с ним в одних летах, если бы не умерла сорок лет назад. И только сейчас Виш обратил внимание, что рука, писавшая эти строки, была отличной от той, что делала предыдущие записи. Впрочем, это-то было понятным – это был смотритель, который работал до предшественника Костаса. Он и завел порядок заполнения реестров. А приемник следовал ему, и только Кост ленился быть столь же аккуратным, что следовало из первой просмотренной книги.
Ведьмак долистал тетрадь до конца, уверился в своей догадке и снова закрыл. После отнес к письменному столу и убрал в ящик. Больше ему делать тут было нечего. Других девиц не хоронили, да и по описанию это была Ида. Все эти подробности явно делались для тех, кто будет разыскивать неизвестного покойника. Однако и это было маловажным. Главное он теперь знал. И, задув свечу, покинул дом смотрителя.
Ведьмак вышел за дверь, тихонько прикрыл ее за собой и обернулся…
– Да что б тебя! – уже привычно воскликнул мужчина и схватился за сердце. – Зачем ты здесь?
Ида стояла неподалеку от дверей и глядела на него. В свете луны ее равнодушный пустой взгляд смотрелся особенно жутко. И даже когда она приподняла уголки губ, обозначая улыбку, это лишь усугубило впечатление ожившей куклы.
Подойдя к ней, Виш развернул девушку и подтолкнул:
– Иди.
Она послушно зашагала между могил. Хотя нет, зашагала – не то слово. Ида плыла между холмиков ночным туманом, до того ее походка оказалась плавной. Очередной виток преображения произошел незаметно. Виш смотрел в спину девушки и думал, что лучше бы у нее проснулись эмоции. Впрочем, ворчал про себя ведьмак потому, что всё еще был сердит за то, что она вновь напугала его неожиданным появлением.
– Почему пришла? – спросил мужчина, нарушая тишину. – И как нашла?
– Я шла по твоему следу, – ответила Ида, не обернувшись. – Я его вижу, он светится.
– Светится? – переспросил ведьмак.
– Я вижу жизнь. Твой след – след жизни. Есть еще следы, но они почти растаяли, твой был самым ярким.
– Понятно, – буркнул Виш, однако вновь спросил: – А пришла-то зачем?
– В темноте одной плохо.
– Понятно, – повторил мужчина. – А я кое-что узнал про тебя.
Вот теперь Ида остановилась и обернулась.
– Что ты узнал?
– Немного. Ты умерла сорок лет назад. – На девушку это не произвело впечатления. Когда она умерла, Ида или не понимала, или ей было безразлично, и ведьмак уточнил: – Ты могла быть сейчас одного со мной возраста.
– Старая? – спросила она с убийственной прямолинейностью, и Виш рявкнул:
– Да! – Но проворчал: – Я не старый. Не юноша, да, но и не старик. Я зрелый мужчина, поняла?
– Поняла, – кивнула девушка. – А что еще узнал?
– Что нашли тебя на дороге неподалеку от Давра. Это город рядом с нами. Мы туда утром пойдем.
– Я с тобой пойду, – тут же отозвалась Ида.
– Конечно, пойдешь. Еще не хватало, чтобы ты меня также поджидала у дверей архива, и я опозорился, бранясь на всю улицу, – передернув плечами, ответил Виш. Он потер подбородок и полюбопытствовал: – Не помнишь, как у Давра оказалась? – Девушка отрицательно покачала головой. – А в город тебя тянет, – заметил ведьмак и опять подтолкнул ее. – Идем. Это был длинный день, пора отдохнуть.
– Хорошо, дяденька, – не стала спорить Ида.
– Может, в городе что-нибудь вспомнишь? А может, найдем там твоего Фраша. Но если он был старше тебя, может, уже и сам помер, тебя не дождавшись, – Виш усмехнулся, а девушка ответила:
– Найду.
Глава 5
– Я готова, дяденька?
Виш усмехнулся, услышав вопросительную интонацию. Обычно женщина объявляет о готовности, а не спрашивает о ней у мужчины. Но сейчас именно ведьмак оценивал степень, насколько его подопечная или нанимательница, это уже как посмотреть, была готова покинуть дом и отправиться в Давр.
Мужчина с пристрастием осмотрел девушку, точнее, свои старания. Сегодня он тщательно расчесал Иде волосы, иногда, переживая, спрашивал, не больно ли ей. Но она только отвечала:
– Нет, дяденька, мне не больно.
Она и вправду не кривилась, не шипела и не просила быть осторожней, когда ведьмак разбирал очередной колтун. В какой-то момент Виш, ради эксперимента, сознательно дернул посильней, но это не вызвало никакой реакции. Похоже, девушка и вправду не чувствовала боли, и мужчина перестал обращать внимание на то, как дерет ей волосы.
Когда черные пряди легли на острые худые плечики гладкими локонами, Виш заплел их в тугую косу, подумал, и свернул на затылке. Однако тут же и убрал шпильки – девушке не полагалась такая прическа. Благородные девицы волосы скручивали, а простой девке до замужества не полагалось. Так что коса Иде подходила больше.
После того, как девушка была одета, обута и причесана, Виш осмотрел ее и удрученно покачал головой. Конечно, мертвенной бледности не было, но и здоровым цвет лица было не назвать. Кожа оставалась белесой, взгляд пустым… Кукла и есть. А он, как ребенок, нарядил ее и заплел косу.
– Тьфу, – сплюнул мужчина.
– Что, дяденька? – спросила Ида.
В ответ он махнул рукой и буркнул:
– Что смогли с тобой, то сделали. Надо будет румяна что ли купить в городе. Больно бледная ты у меня. Значит, слепая и хворая. Еще и без памяти. Заблудилась в лесу, как и говорили. Я тебя нашел, теперь выхаживаю. Одну дома не стал оставлять. Как окрепла, взял с собой. Может, не придется кому-то что-то объяснять, – закончил он ворчливо и первым направился к двери. Ида послушно пошла за ним.
Виш повел свою спутницу через лесок, росший между кладбищем и дорогой в город. Во-первых, так можно было срезать путь, а во-вторых, сегодня солнце, похоже, решило хорошенько прожарить землю и тех, кто жил на ней. Зной был сильным. Ветер не спешил облагодетельствовать прохладным дуновением, зато деревья давали приятную тень. И как бы Виш ни любил тепло, но в этот день его было излишне много.
Мужчина еще до дороги обернулся пару раз, чтобы взглянуть на девушку. Она шла не спеша, но накрепко вцепилась ему «в хвост». Ведьмак стер выступивший пот, а на лице Иды не выступило и капельки. Даже румянец не окрасил ее щеки хотя бы легким оттенком.
– Тебе не жарко? – спросил Виш.
– Нет, – ответила она. – Мне хорошо.
И мужчина опять вздохнул. Он вроде бы и позавидовал, потому что ему хорошо не было, но тут же и испытал досаду. Жар мог бы придать лицу недавней покойницы больше естественности. Неожиданная мысль пришла в голову ведьмаку, и она показалась ему любопытной. Хотя бы в исследовательских целях.
– А пробегись-ка, девонька, – велел мужчина.
– Зачем? – она вопросительно приподняла брови
Виш мысленно похвалил девушку. Их вчерашние занятия не прошли даром. Ида уже не в первый раз показывала эмоции, подходящие к моменту. Они по-прежнему не отражались в глазах, но показывали необходимые любому живому человеку чувства.
– Хочу посмотреть, что будет, – ответил ведьмак. – Если это ускорит ток крови, то, может быть, твои щеки немного порозовеют. А то жара, а у тебя ни румянца, ни испарины. И на ощупь ты холодновата. Пробегись.
– Далеко?
– До дороги пробегись и обратно, – подумав, ответил Виш. – Вот прямо так и беги, не сворачивай. А я за тобой пойду. Только быстро беги, поняла?
– Поняла, – кивнула девушка. Она остановилась и потерла подбородок, изображая работу мысли.
– Чего? – спросил ее Виш.
– Бегать я еще не пробовала, вспоминаю, как это, – ответила Ида.
– Ну вспоминай, – пожал плечами мужчина и, остановившись, привалился плечом к дереву.
Он снова стер пот со лба и подумал, что жилет надевать было лишним. Однако снять и нести в руках не хотелось, и потому решил просто потерпеть, только расстегнул на груди рубашку и закатал рукава. И пока ведьмак занимался собой, его подопечная побежала. Сначала смешно вскидывая ноги, и это больше походило на бег скачками, но вскоре выровнялась и побежала уже по-настоящему.
– Ух ты, – с усмешкой покачал головой Виш, – прям козочка.
Ида и впрямь бежала легко и даже грациозно, когда тело вспомнило, как бегать, конечно. Виш опять усмехнулся. Еще бы ей не быть легкой, когда брюхо пустое. Да, с едой пока было непонятно. От хлеба девушка отказалась еще вчера. Водой только пополоскала рот и сплюнула, так и не проглотив. Настой тоже отвергла. Единственное, что съела за вчерашний день и сегодняшнее утро – пару ложек похлебки, которую сварил ее помощник. И после этого ей стало больно.
– Да ты только бульон попей, – уговаривал Виш. – Пусть желудок вспомнит еду. Да и силы надо где-то брать.
Однако Ида наотрез отказалась есть и пить. И на вопрос – не чувствует ли она голода, девушка отрицательно покачала головой.
– Еды не надо, – только и ответила она.
– А крови? – как в ночь их знакомства полюбопытствовал ведьмак.
– Я не упырь, дяденька, крови не хочу, – сказала девушка, и на этом разговор о еде закончился.
Виш решил не заставлять и дождаться, когда его подопечная ощутит голод. В конце концов, она еще не ожила в полном смысле этого слова, может, однажды и будет готова поесть. Ну и всё тот же исследовательский интерес, разумеется. Всё их соседство стало для ведьмака изучением новой знакомицы. И если ему однажды не попадутся хоть какие-то сведения о подобных возрождениях, то мог составить собственные наблюдения. Это было интересно, и особенно интересно потому, что не могло быть в принципе. Но было и существовало рядом с ним вот уже второй день.
Мужчина отступил от дерева и последовал за девушкой. Она уже должна была вскоре добежать до дороги и вернуться… Виш едва успел додумать свою мысль, когда между деревьями мелькнула знакомая пестрая блузка. Ведьмак присвистнул и прищурился:
– Неужто до дороги уже сбегала? – спросил он, когда Ида была уже совсем близко.
Девушка пробежала мимо, но вскоре снизила скорость и остановилась окончательно. Она развернулась и подошла к своему спутнику.
– Сбегала, дяденька, – ответила Ида, подойдя к ведьмаку.
– Однако, – покачал головой мужчина. – Быстрая ты. И не запыхалась, – отметил он, осматривая девушку. – Щеки не порозовели, кожа не потеплела, пот не выступил. Это ж сколько тебе пробежать надо, чтобы устать?
– Не знаю, дяденька, – пожала плечами Ида. – Опять бежать?
– Не надо, – отмахнулся Виш. – Еще до границы добежишь, я тебя не догоню. Идем. Больная и всё. Будешь держать меня за руку, как слепая, заодно и как немощная.
– Хорошо, – как обычно согласилась девушка.
Они продолжили путь, но ведьмак вновь остановился и развернулся к своей спутнице.
– Пошлепай себя по щекам, пощипай их, – сказал мужчина. – А вдруг порозовеют?
Девушка подняла руки, готовая исполнить новое указание, но Виш поспешил показать, памятуя об усердии и силе хрупкой Иды. Она кивнула и приступила к делу. Первая же пощечина самой себе получилась хлесткой и увесистой.
– Полегче, – строго произнес ведьмак. – Этак ты глаз себе выбьешь.
– Сделай ты, – сказала девушка.
Виш растерялся. Женщин он никогда не бил. Даже если визгливая баба жилы тянула, и рука уже готова была сжаться в кулак, ведьмак и тогда не трогал. Мог в ладоши хлопнуть и вогнать в столбняк, или же просто грозил проклясть. Но что б ударить…
Однако Ида была права. С ее бесчувственностью и силой можно было наворотить такого, что потом не выправишь. Вздохнув, ведьмак подступил к ней.
– Горюшко ты мое, – сказал мужчина и приступил к делу.
Сначала совсем тихонечко и осторожно, после стал хлопать сильней, а затем не удержался и отвесил крепкую пощечину, из любопытства. Ида не пошатнулась, не вскрикнула и не возмутилась.
– Что чувствуешь? – спросил мужчина.
– Мне хорошо, дяденька, – ответила девушка.
– Тьфу ты, чудо, – махнул рукой Вишь.
Он еще немного пошлепал Иду, пощипал, потом и вовсе растер ей лицо и, отступив, посмотрел на дело своих рук. Как бы там ни был, но едва уловимая краска все-таки окрасила щеки девушки.
– Ну хоть так, – усмехнулся ведьмак. – Идем.
До дороги они уже не останавливались. И пока шли, Ида продолжала щипать себя за щеки. Делала она это помягче, чем хлестала, и Виш мешать не стал. Он рассудил, если это и не добавит румянца, то удержит хотя бы то, что уже появилось. Возможно, также подумала и девушка… если она, конечно, думала.
Когда слуха ведьмака и бывшей покойницы достигли людские голоса, Виш взял Иду за руку и удержал на месте. Она развернулась к спутнику и вопросительно приподняла брови.
– Всё помнишь? Что говорить и как себя вести?
– Да, дяденька, – ответила девушка.
– Не забудь, ты слепая и водить глазами по сторонам не можешь, – все-таки решил повторить ведьмак. – Идешь, куда поведу, руками ни в кого и ни во что не тыкаешь. Если я оставлю тебя на улице, то стоишь и не уходишь. Будет нужна помощь, кричи, я услышу. Но должно хватить, что ты с вдьмаком, приставать не станут. Дураков нет. А если и найдется, то кричи. В библиотеку идем вместе, тут не переживай. Год твоей смерти мы знаем, значит, и искать где, знаем.
– Я всё помню, – сказала Ида и приподняла уголки губ в улыбке.
– Тогда бери меня под руку, – велел Виш. – Дальше пойдем, как слепая с поводырем.
Девушка послушно оперлась на руку ведьмака, устремила взгляд перед собой и даже когда повернула голову к своему спутнику, всё равно смотрела мимо. В эту минуту даже Вишу верилось, что рядом с ним слепец.
– Умница, – похвалил он девушку, и они шагнули на широкую дорогу, сейчас заполненную путниками.
Это не было трактом. Всего лишь большая сельская дорога, которая объединяла все три деревни и вела к Давру. А вот тракт проходил с другой его стороны. Однако сейчас была первая половина дня, и люди шли в город, каждый по своему делу. И когда ведьмак вывел из леска неизвестную слепую девушку, на них сразу же обратили внимание.
– Ой, Виш! – почти сразу же окликнул высокий пузатый мужик с аккуратно подстриженной бородой. Он пристроился рядом: – Кого это ты ведешь? Никак слепая? – и, опомнившись, добавил: – Доброго денечка.
– Доброго, – буркнул ведьмак. – В лесу нашел. То ли завели и бросили, то ли потеряли. Она сама не помнит.
Мужик помахал перед лицом Иды ладонью, девушка никак не отреагировала.
– И вправду слепая, – констатировал бородатый. – Бедняжка. Как же ты так?
– Как в лесу оказалась или как слепой родилась? – усмехнулся ведьмак и покачал головой: – А как ты вымахал таким огромным?
– Ел хорошо, – на лице нежданного попутчика появилась широкая улыбка.
– Оно и видно, – снова усмехнулся Виш, и бородатый со смехом погладил себя по животу.
Он еще какое-то время шел рядом и расспрашивал о находке ведьмака, даже попытался заговорить с девушкой, но она ответила:
– Не помню, – и мужик опять переключился на Виша.
Несколько человек шли рядом, не прибавляя шага, и явно слушали разговор. Ведьмака знали во всех деревнях, и любопытно было не только бородачу. Однако с вопросами не лезли, да и зачем, когда уже есть тот, кто спрашивает? А что потом дома рассказать, так полную корзинку новостей собрали, пока даже не дошли до города. В общем, будет после, о чем посудачить.
В Давре бородатый попутчик отстал. Виш вздохнул с облегчением и похлопал Иду по руке:
– Умница, девонька.
Она улыбнулась, и ведьмак остановился, остановив и девушку. Он снял со своей руки ее ладонь и расправил рукава, а после застегнул ворот.
– А то еще пристанут полицейские, – пояснил мужчина. – Мы с тобой пойдем в благополучную часть города, а там нельзя запросто. Надо чтоб приглажено всё было и чисто.
– Как скажешь, дяденька, – согласилась девушка.
Хмыкнув, Виш внимательно осмотрел свою подопечную, отметил, что румянец почти совсем исчез, и мысленно махнул рукой. Он вновь уместил ладошку Иды на сгибе своего локтя и повел ее в сторону библиотеки. Идти было недалеко. В Давре вообще всё было близко. Но городок был ухоженным, и это Вишу в нем нравилось. Суета мешала, а порядок был приятен.
Так что, узнав от крестьян о правилах, установленных городским главой еще когда осел в Триксте, Виш принял их и отнесся с уважением и пониманием. Ему доводилось исходить немало дорог и побывать во многих городах. Где-то по площадям бегали свиньи, а где-то за грязную и рваную одежду можно было угодить в острог. Глава Давра в острог не сажал, но штраф накладывал, а тех, кто не понимал с первого раза, пороли. А если уж простой люд ходит чистым и опрятным, то благородным и вовсе стыдно выглядеть хуже крестьянина. В общем, порядок здесь поддерживали все: и горожане, и крестьяне.
– Потом по лавкам пройдемся, – произнес ведьмак, пока они шли мимо витрин дорогих магазинов. – Одежки тебе подкупим. Платьишко какое, обувку. Ленты еще. А то сколько ты еще здесь будешь, неизвестно, а переодеться не во что.
– Хорошо, дяденька.
– А сережки ты носила? – спросил Виш и вдруг опешил.
Зачем спросил про сережки? Да и ленты… Будто нарядить хочет девчонку, чтобы была не хуже других. Он скосил на Иду взгляд, но она смотрела вперед и на эту его неожиданную заботу внимания не обратила. И мужчина неожиданно понял, что он и вправду хочет позаботиться о девушке. Может и помогать согласился, потому что она давала ему цель, без которой мужчина существовал уже десять лет.
Просто плыл по течению, а сейчас у него появилась Ида, которая в нем нуждалась. И это сделало ее… близкой что ли. А затем пришла и вовсе неожиданная мысль – ему теперь не одиноко. Это вызвало кривую усмешку – глупость какая. С чего бы ему было одиноко, если Виш как раз и любил свое уединенное существование? Никогда не страдал от него и не рвался что-то поменять. Была ведь у него и вдовушка, которая ждала, когда он поселится в ее доме. Так ведь не спешил же переезжать, да и вовсе не хотел этого. Зайти в гости был не против, а чтоб поселиться и завести семью… Нет, не хотел. А к девчонке, выходит, привязался, хоть и знал ее всего лишь вторые сутки.
Впрочем, дело могло быть в общности дела, во взаимосвязи и ее беззащитности… Нет, последнее точно не про Иду. С ее силой и выносливостью, еще и нечувствительностью к боли, недавняя покойница была вовсе не беззащитна. И все-таки… Все-таки было в ней что-то. Совсем юная, умерла на дороге и была похоронена в безвестной могиле. Да, наверное, это была простая человеческая жалость и сочувствие, и вкупе с хрупким обликом она и вызывала это желание позаботиться и защитить.
– Дяденька, – девушка вывела мужчину из задумчивости. Он вскинул на нее взгляд, и Ида продолжила: – Почему ты не отвечаешь?
– Ты что-то спрашивала? – удивился Виш. – Прости, я задумался и не услышал. Что ты говорила?
– Я сказала, что не помню про серьги. Если в ушах есть дырки, значит, носила. Ты это лучше видишь, – сказала девушка. – И я спросила, есть ли у меня дырки, а ты задумался и не ответил.
– Ты права, я мог бы просто посмотреть на твои уши, – согласился ведьмак. Он перевел взгляд на мочку, и констатировал: – Дырочки нет. Значит, серьги ты не носила.
– Значит, не носила, – кивнула девушка. – Мы пришли.
– Да, – машинально ответил Виш и посмотрел на спутницу. – Ты умеешь читать? Водишь глазами по сторонам?
– Нет, дяденька, я смотрю только прямо, – произнесла Ида. – Там вывеска – книга.
– Верно, – проворчал ведьмак и сам посмотрел на плоскую жестяную книгу, подвешенную над входом в библиотеку. После обернулся, окинул взглядом улицу, но рядом с ними никого не было, и Виш, понизив голос, добавил: – Больше не говори о том, что видишь. Ты слепая, не забывай.
– Я помню, – ответила девушка. – Рядом никого не было, поэтому я сказала.
– Ты не знаешь, что творится за спиной…
– Знаю.
Мужчина остановился, но позади послышался цокот копыт, и он повел девушку к библиотеке, тихо сказав ей:
– Потом поговорим.
– Хорошо, дяденька, – согласилась Ида.
Глава 6
В небольшом холле их встретили сумрак, прохлада и привратник, он же гардеробщик, когда это требовалось. Сейчас не требовалось, и мужчина клевал носом, сидя на потертом кресле. Однако услышав шорох подошв по каменному полу, отдавшийся эхом от высоких стен, он вскинул голову, а после вскочил на ноги. На губах служащего библиотеки появилась улыбка, и он уже начал склоняться перед посетителями, когда наконец рассмотрел, кто вошел, и распрямился.
– Доброго дня, – поздоровался с ним ведьмак.
– Доброго, – буркнул привратник. – Чего вам?
– Доброго дня, почтенный человек, – нежный голосок Иды потек по сумрачному холлу хрустальным ручейком. И улыбка, скользнувшая на уста, показалась солнечным лучком, который прорезал прохладный полумрак.
Должно быть, хрупкость и миленькое личико сотворили это волшебство, но ему поверил даже Виш, хоть и знал, что улыбка – это результат их усердных занятий. Привратник и вовсе как-то разом утратил апломб и даже неуверенно улыбнулся в ответ.
– Доброго дня, милая девушка, – сказал мужчина, глядя теперь только на Иду.
Она на привратника не глядела. Слепой взгляд был устремлен вперед, и вместо спутницы на нелюбезного работника посмотрел Виш.
– Мы хотим почитать газеты, – сказал ведьмак.
Привратник, не сводивший взгляда с Иды, вздрогнул, будто очнулся от чар и махнул рукой:
– Туда идите. – И когда посетители уже приблизились к лестнице в десять ступеней, мужчина удивился вслух: – Так она же вроде слепая.
Полуобернувшись, ведьмак усмехнулся:
– Зато я зрячий. Осторожней, дорогая, здесь ступеньки, – последнее было сказано демонстративно и не понижая тона.
Привратник еще какое-то время смотрел, как ведьмак ведет свою спутницу, после мотнул головой и вернулся в кресло.
– Посмотрите на них, чтецы нашлись, – проворчал мужчина. – И чего на улице не гуляется? Погода-то кака-а-ая, – последнее слово растянулось в зевке, и привратник снова прикрыл глаза.
Вишу и Иде не было дела до того, кто и что о них думает. Они поднялись по лестнице и направились к залу, где за конторкой стоял библиотекарь, не менее сонный, чем привратник. Он облокотился на свою конторку, подпер щеку кулаком и негромко похрапывал.
– Кхм, – кашлянул ведьмак, привлекая к себе внимание.
– Да-да, дорогая, – пробормотал библиотекарь, – как скажешь.
– Доброго дня, – поздоровался Виш.
– Доброго, – сонно вздохнул служащий, причмокнул и… распахнул глаза. – Доброго дня, чего изволите, – скороговоркой произнес он и даже изобразил улыбку.
Выглядел мужчина забавно. Был он невысокого роста, худощав и имел птичьи черты лица. Сейчас он пытался выглядеть бодрым, но оттого, что пошире распахнул осоловелые глаза, стал и вовсе походить на испуганную сову.
– Скажите, – подавив смешок, заговорил Виш, – вы сохраняете газеты?
– Да, – важно кивнул библиотекарь, – разумеется, у нас имеются подшивки.
– А за какой период?
– У нас есть подшивка столетней давности, – не без гордости уведомил мужчина. – Какой год вас интересует?
Ведьмак огласил, и библиотекарь, чуть подумав, велел:
– Следуйте за мной.
Виш, потянул за собой Иду, не двинувшуюся с места, несмотря на приглашение, но на то она и была «слепой», чтобы ожидать особого приглашения.
– Желаете в зал для чтения или в кабинет? – полуобернувшись, спросил библиотекарь – Вообще-то, кабинеты у нас для благородных посетителей, но сейчас никого нет, и если желаете, то могу проводить вас в один из кабинетов. Мой начальник отбыл еще поутру и не обещал сегодня вернуться.
Похоже, неловкость, которую он испытал при встрече, сейчас толкала мужчину на нарушение правил. Должно быть, пустить простолюдина в кабинет было меньшим грехом, чем сон на рабочем месте. И потому библиотекарь готов был к щедрому жесту, лишь бы посетители забыли, в каком виде его застали. Или же это было нечто вроде извинений, но Вишу было всё равно, где читать газеты, и потому он ответил:
– Нас устроит зал для чтения. Не будем нарушать правила.
– Как угодно, – легко согласился библиотекарь.
Вскоре они вошли в небольшой зал с несколькими столами. Виш подвел к одному из них Иду, усадил ее и устроился рядом. После поглядел на библиотекаря и вопросительно приподнял брови, потому что тот не двинулся с места.
– Ах да, – опомнился служащий, – прошу прощения. Какие газеты за указанный год вас интересуют?
– Все, какие есть, – ответил ведьмак.
– У нас есть и иностранные, – с толикой превосходства отметил библиотекарь.
– Нет, иностранные не надо, – едва приметно улыбнулся Виш.
– Как угодно, – чуть склонил голову служащий и покинул странную пару.
Виш коротко вздохнул и обвел взглядом зал. Был он чистым, как и весь Давр, впрочем, откуда бы взяться грязи, если это не трактир? Разве что пыль… Мужчина провел ладонью по столешнице, но она была протерта, несмотря на то, что посетители, похоже, редко захаживали в это заведение. В домах образованных горожан имелись собственные библиотеки, а малообразованным дела до книг не было. Считать умели, писать, а на чтение времени не находили. Сам Вишер тоже никогда не слыл книголюбом, но если уж ему в руки попадало занимательное чтиво, то читал его с удовольствием.
– Ты читать умеешь? – тихо спросил ведьмак.
– Да, дяденька, – ответила Ида.
– Любила книги читать?
– Не помню.
Виш снова вздохнул и посмотрел на дверь, за которой уже раздались шаги. Библиотекарь нес несколько подшивок. Ведьмак надеялся на большее, но и это уже было неплохо. Могли и вовсе не сохраниться, всё ж сорок лет прошло. Лишь бы были столичные издания, там могли попасться новости из разных окрестностей.
– Вот, всё что нашел, – произнес библиотекарь, уложив на стол свою ношу. – Еще что-то желаете?
– Нет, – ответил Виш, но вдруг задумался и попросил: – Есть справочник жителей Трикста?
– Разумеется, – служащий с достоинством склонил голову. – Каждые десять лет происходят обновления издания, и все они у нас хранятся.
– Тогда еще последние пять изданий, не откажите в любезности, – попросил ведьмак.
– Сейчас принесу, – ответил библиотекарь и вновь удалился.
Виш проводил его взглядом, после потер ладони и придвинул к себе первую подшивку.
– Приступим, – буркнул он себе под нос и начал просматривать пожелтевшие газетные листы.
Когда вернулся библиотекарь, посетитель был поглощен чтением. Его спутница сидела рядом, прямая, как клинок кинжала, и смотрела в пространство пустым взглядом жутковатых глаз. Служащий уложил перед ней стопку справочников, на миг задержал взор на хорошеньком, но излишне бледном личике. Девушка никак не отреагировала. Хотя как бы она обратила внимание, если слепая? Библиотекарь поджал губы и, воровато покосившись на ведьмака, махнул перед лицом Иды ладонью.
– Вы что-то хотели сказать? – спросил Виш, не отрываясь от чтения.
– Нет-нет, ничего, простите, – смутился библиотекарь и поспешил покинуть читальный зал.
Ведьмак покачал головой и продолжил чтение, однако вскоре отложил эту подшивку и взял следующую. Его интересовала только колонка, где писали о происшествиях, так что сильно мужчина не углублялся. Однако и последующие подшивки были убраны, так и не дав никакого результата. Конечно, осталось еще четыре, но раздражение уже появилось.
Откинувшись на спинку стула, Виш в задумчивости потер подбородок. Тело Иды нашли неподалеку от Давра, и одета она была так, будто собиралась замуж. Как-то не верилось, что у этого городка она появилась издалека, еще и в таком виде. Даже если с кем-то бежала из дома, то не стали бы молодые люди мчатся через всю страну, чтобы пожениться. Значит, должна была жить в Триксте. Городков и деревень тут хватает, не говоря уже о главном городе округи. В любом случае, искать надо неподалеку.
– Сорок лет – срок большой, – прошептал он, и девушка, чуть повернув голову, будто прислушивалась, спросила:
– Что, дяденька?
– Размышляю, – ответил ведьмак. Он посмотрел на справочники и хмыкнул: – А может, так и быстрей будет, чем искать через газеты.
Он выбрал справочник, в котором должен был находиться год смерти Иды, раскрыл его и протяжно вздохнул, осознавая простую вещь, что здесь скорей всего будут указаны фамилии благородных и уважаемых семейств, к которым девушка, скорей всего не принадлежала. Конечно, не принадлежала! И платье небогатое, и сама говорит по-простому. Одно это обращение – дяденька. Даже если и не крестьянка, то, возможно, дочь ремесленника. Таких в справочнике точно не найдешь. А если и этот Фраш из простых, то и его не будет.
Однако делать было нечего, и Виш начал листать. Сначала хотел пропускать благородные семейства, но вдруг подумал, что сманить девочку мог знатный негодяй, прельстившийся юной красотой. Почему нет? Пообещал жениться, обесчестил, а после убил, чтобы скрыть грех. Мог опасаться огласки. Или же она поняла раньше его намерения и начала угрожать, и он убил.
– Свернуть бы ему шею, – проворчал ведьмак.
Теперь среди благородных фамилий в городах и поместьях Трикста Виш искал фамилии на букву «Ф», и среди уважаемых семейств тоже, но там поглядывал и на имена, надеясь увидеть Литтиду. Это заняло много больше времени, чем изучение газет, и мужчина всё более чувствуя досаду, оттолкнул от себя справочник.
– Ты ведь ведьмак, дяденька, – с улыбкой произнесла Ида. – Почему не поможешь себе?
– Не люблю я пускать силу в ход там, где могу обойтись собственным умом, – ответил Виш и усмехнулся: – Но ты права, иначе мы просидим тут до ночи.
Он накрыл ладонью титульный лист справочника, откинул голову и зашевелил губами. Радужка ведьмака поблекла, став почти прозрачной, и он начал перебирать пальцами страницы. Выходило это споро и так ловко, что бумага даже не мялась. А Виш продолжал шептать.
– Фраш… Литтида… Фраш… Литтида…
Рука его вдруг замерла, и пятерня припечатала страницу. Мужчина опустил взгляд на справочник и убрал руку. Он знал, куда смотреть, и потому нашел сразу.
– Фраш, – произнес ведьмак уже громче. – Глава семейства Верент Фраш. Домочадцы: супруга Ретинция, сын Юнир, дочь Нира. Хм… Город Мил, округа Трикст. Иллиса никакого нет. Фраши есть, а Иллиса нет. Хорошо, может, это кузен какой-нибудь, который приехал навестить родственников и нашкодил…
Виш посмотрел на Иду. Она казалась безучастной, но ведьмак ощутил волну ее ненависти, той незримой, но жгучей, от которой скручивало внутренности черной злобой. Он накрыл плечо девушки ладонью и шумно выдохнул.
– Потише, девонька, потише, – сказал он. – Мы во всем разберемся и найдем. Дай срок.
– Мне надо в Мил, – произнесла Ида и даже приподнялась со своего места, но ведьмак надавил ладонью, вынуждая сесть.
Хотя, похоже, она просто подчинилась, потому что Вишу на миг показалось, что он давит рукой на стену в тщетной попытке проломить ее. Девчонка была невероятно сильна.
– Я еще не закончил читать, – сказал ведьмак. – Мы про тебя ничего не знаем. – Он вновь откинул голову и зашевелил губами. Пальцы побежали по страницам и… закрыли справочник. – Проклятье. Про тебя ничего. Но это значит лишь то, что ты из семьи какого-нибудь ремесленника или из деревни. А рядом с Милом деревня должна быть. – Девушка не ответила, и мужчина махнул на нее рукой. – Досмотрю газеты, может, больше ясности дадут.
Он подвинул к себе следующую подшивку, но теперь просто читал колонку с происшествиями. Во-первых, она была небольшой, а во-вторых, имени пропавшей могли и не написать, но могли указать приметы, и именно на это Виш и рассчитывал. Однако и последующие две подшивки не дали результата. Писали о чем угодно: от карманной кражи до разбоя на дороге, но вовсе не у Давра. Были и несколько исчезновений, но в нескольких случая были указаны имена, либо это были мужчины. А еще был побег девушки из дома. Виновником девичьей блажи был бравый кавалерист – охотник за приданым. Но и это не подходило под случай Иды уже потому, что беглянку нагнали и вернули под отчий кров.
– Тебя будто не существовало, – негромко произнес ведьмак и, откинувшись на спинку стула, потер переносицу.
Он сдвинул резким движением подшивку, которую только что закончил читать, побарабанил пальцами по столешнице и посмотрел на Иду.
– Ты совсем ничего о себе не помнишь?
Она повернула голову и посмотрела на мужчину. Лицо девушки окончательно утратило даже следы легкого румянца, взгляд остановился на глазах Виша, и так она просидела с минуту. После отвернулась, и ведьмак понял, что не дышал всё это время. Он медленно выдохнул и подтянул к себе последние две подшивки.
– Мне иногда видятся какие-то обрывки, – наконец заговорила Ида, когда ее собеседник уже не ждал ответа. – Женщину вижу, но очень смутно. Лицо ее плывет, и я не могу рассмотреть. Я будто иду к дому, и она стоит на пороге.
– Мать? – скорей, самого себя спросил Виш.
– Я не знаю, – ответила девушка.
– А дом? Его ты видишь хорошо?
– Нет, – она отрицательно покачала головой. – Просто темное пятно, но я точно знаю, что это дом, а женщина стоит на его пороге. И еще знаю, что она смотрит на меня. А еще, – Ида на миг замолчала, и Виш развернулся к ней полностью. – Еще вроде бы слышу мужской голос. Он зовет меня по имени, но его я совсем не вижу, даже как пятно. Только голос.
– Он молодой или старый?
Девушка нахмурилась. Она даже потерла лоб кончиками пальцев, а после пожала плечами.
– Еще вспомнишь, – сказал Виш, сам не зная, возможно ли это. – А если не вспомнишь, то мы узнаем и найдем твой дом.
– Зачем? – Ида опять посмотрела на ведьмака.
– Хотя бы для того, чтобы ты перестала быть безымянной, когда вернешься обратно, – пояснять он не стал, и без того оба знали, о чем говорит ведьмак, а случайным ушам слышать это было лишним. – Твои родные должны знать, что с тобой случилось, и где тебя найти. И еще… – он приподнял верхнюю из оставшихся подшивок и взглянул на название следующих газет.
– Что еще? – спросила Ида, и ведьмак перевел на нее рассеянный взгляд:
– А?
– Ты сказал – и еще, – напомнила девушка.
– А, – Виш кивнул и вновь скосил взгляд на последнюю подшивку. Это была газета «Возмездие и справедливость» – одно из немногих изданий, где писали только о преступлениях и расследованиях. Мужчина тряхнул головой и ответил: – Чем больше мы будем знать о тебе, тем лучше разберемся в произошедшем сорок лет назад. А теперь не отвлекай, кажется, мы нашли то, что надо.
Ида подчинилась и больше не произнесла ни слова. Ведьмак убрал к остальным просмотренным газетам одну из двух подшивок, так и не открыв ее, и пододвинул последнюю «Возмездие и справедливость». И вот теперь он хотел просмотреть газеты более подробно, однако прочесть всё быстро было невозможно, и он начал искать иначе.
Теперь он не листал, как справочник, но останавливался на каждой раскрытой странице, накрывал ее ладонью и шептал:
– Литтида… Исчезновение… Пропала девица… Трикст… Мил…
Говорил еще какие-то слова, но их было и вовсе не разобрать. Перелистывал страницу и снова замирал, продолжая шептать. В какой-то момент опустил взгляд на статью, начал читать, но покривился и продолжил поиски. То, что произошло в Триксте, не имело отношения к Иде.
– Литтида… – произнес Виш и вдруг с силой опустил ладонь на страницу, открытую в середине подшивки. После посмотрел на статью и начал читать: – Пропавшая невеста. Странное происшествие произошло в местечке Фелит, что находится на самой границе двух округ: Трикст и Олли. Юная Литтида Кайель исчезла в ночь перед собственной свадьбой. – Ведьмак посмотрел на свою спутницу и повторил: – Литтида Кайель, – и вернулся к чтению.
Исходя из статьи, получалось, что Ида бесследно исчезла из дома ночью. Вечером она поужинала с семьей и, пожелав добрых снов, ушла спать, а утром ее уже не было. Обнаружила это мать, которая пришла будить разоспавшуюся невесту. Постель была разобрана, и следы головы на подушке говорили ясно, что девушка все-таки легла. Но как и когда покинула отчий кров, а главное, зачем – следствию установить не удалось. Исчезло и ее свадебное платье, подготовленное к обряду.
Выходило так, что Ида встала, оделась в свадебный наряд и ушла, никого не потревожив. Жених, имени которого в статье не упоминалось, вместе с родителями и жителями Фелита обыскивал окрестности. Поначалу была версия, что девушка просто испугалась и спряталась. Однако время шло, а пропавшая невеста не объявлялась. К тому же родители девушки в один голос уверяли, что Литтида ждала этой свадьбы и считала до нее дни. А жених сказал, что между ними царили любовь и понимание. В общем, причин сбегать у Иды не было.
В полицию обратились не сразу, сначала не хотели выносить скандал на люди. В этом были согласны родители обоих молодых людей. Но когда стало ясно, что следов не найти, то мать девушки отправилась в Роксум – город в округе Олли, к которому относилось и местечко Фелит. После этого начались розыски исчезнувшей невесты, однако, и они не дали результата.
– Странно, – прошептал Виш. – Выходит, они искали только в Олли? В соседнем Триксте было обнаружено тело, которое по всем признакам подходило под приметы, но оно осталось безымянным, и никто не пришел за ним. Просто какая-то девица в свадебном платье, которую похоронили на местном кладбище и поставили табличку с датой смерти. И за сорок лет никто так и не сложил одно с другим…
Он вдруг развернулся к Иде и порывисто обнял ее, прижал голову к своей груди и уткнулся носом в макушку.
– Бедная ты моя, – тихо произнес ведьмак, в эту минуту страдая от острого приступа жалости. – Ты же могла быть счастлива…
Да, могла быть счастлива, но вместо супружеского ложа оказалась в сырой земле без имени и рода, и никто не пришел оплакать.
– Что же выгнало тебя из дома, девонька, – сипло спросил мужчина. – Кто увел и кто погубил?
– Я не помню, дяденька, – ответила девушка.
Виш отстранился и шумно выдохнул, успокаиваясь.
– Ну хорошо, – хрипловато произнес он и кашлянул, прочищая горло. – Теперь мы знаем о тебе больше.
– Мне надо в Мил, – ответила Ида, кажется, оставшись безразличной к своей участи.
– Мы пойдем в Мил, – сказал ей ведьмак и вдруг задумался. – Постой, но Фелит и Мил далеки друг от друга, а Давр находится даже не между ними. Мы совсем в другой стороне. Это же нелепица какая-то получается.
Верно, странно как-то выходило. Даже если допустить, что Иллис Фраш стал причиной того, что Ида покинула дом в ночь перед свадьбой, то он зачем-то увез девушку далеко в сторону, где после ее нашли на дороге мертвой. Кстати… Виш вдруг заерзал, осознав, что причина ее смерти так и осталась неизвестной. В записях смотрителя кладбища ничего не говорилось о причине смерти. Просто – нашли на дороге недалеко от Давра. А что стало тому причиной? Задушил? Зарезал? Отравил? Покончила с собой?
Или же Иллис Фраш и есть жених, и в Миле живут его родственники? Фелит относится к Олли, потому в справочнике его имя всплыть и не могло. Если так, то девушка и вправду могла выйти к нему без опаски, а после он завез ее туда, где искать не будут. Убил и бросил на дороге… Как убил? Зачем вообще было уводить ее и убивать? И откуда знал, что в соседнем Триксте искать не станут? И почему, в конце концов, не искали в Триксте?!
– Какая-то сплошная глупость, – проворчал Виш. – Можно ведь было и попросту отказаться от свадьбы, зачем похищать?
Мужчина вдруг понял, что до зубовного скрежета хочет разобраться во всей этой давней истории. Не просто помочь девушке найти и покарать виновника ее смерти, но найти ответы на все свои вопросы. В эту минуту он точно знал, что отправится в Фелит вместе с Идой или без нее, но придет туда и расспросит об истории Литтиды Кайель – юной невесты, так и не ставшей женой.
Приняв это решение, Виш посмотрел на дату выпуска газеты со статьей. Прищурившись, вспомнил указанную дату смерти девушки, и выходило, что между этими двумя событиями прошло полгода. И раз история попала в газету, то дело было громким. Конечно же, громким. Исчезновение накануне свадьбы, и романтично, и таинственное. Особенно, учитывая, что девица так и не была найдена.
То есть спустя полгода всякие поиски уже были свернуты, выходит, не особо-то и искали. Девица незнатная, семейство, скорей всего, к уважаемым не относится. Облазили окрестности, следов не нашли и дело закрыли, потому и в Триксте розысков не было. Но в столице об этой истории все-таки узнали, потому что газета именно столичная. Кто-то из родных пытался привлечь внимание? Если и так, то не вышло, раз за столько лет так никто и не сопоставил фелитскую невесту и даврскую покойницу. Да, дело громкое, но в пределах Фелита и Роксума, не больше.
– Идем, – произнес Виш и первым поднялся на ноги.
Покинув библиотеку, ведьмак и его подопечная направились в сторону квартала с лавками. И пока они шли немноголюдной улицей, он заговорил:
– В Мил мы сегодня не пойдем.– Ида остановилась и удержала на месте своего «поводыря». – Успокойся. Мы отправимся туда завтра. В Мил пешком не дойдешь, надо сесть в дорожный экипаж. Если бы у меня была лошадь, то обошлись бы и своими силами. У крестьян просить не хочу, я бы и в экипаже не поехал, чтобы не оставить след. Но раз уж без экипажа нам не обойтись, то выйдем не доезжая до города. В любом случае, надо узнать, когда карета проедет мимо Давра, чтобы мы ее не упустили. И надо подготовиться. – Девушка расслабилась, и они продолжили путь. – В Миле надо сначала узнать, где живут Фраши. И вот еще что…
– Что?
– Сорок лет назад никакого Иллиса в семье Фрашей не было, – продолжил говорить Виш. – Тогда это может означать две вещи: первая – Иллис является родственником милских Фрашей, вторая – он твой жених и живет в Фелите, что, по сути, не отменяет первого. Но иных Фрашей в Триксте нет. Впрочем, если он из Фелита или другого поселения Олли, то в справочнике его быть и не могло. Потому ты останешься всё той же слепой и будешь ждать, пока я не узнаю в точности, где нам искать твоего Иллиса. Поняла?
– Да, дяденька, – согласилась девушка, и о деле они больше не заговаривали.
Глава 7
Ему снилась дорога, пустынная ночная дорога. Где-то во мраке прятался спящий и равнодушный городок Давр. Ветер шумел в черных кронах деревьев, а поверх них светили далекие ледяные звезды, прикрытые легкой дымкой облаков.
По дороге наплывали сизые клубы тумана, и в этом тумане брела, покачиваясь, девушка в белом свадебном платье. Плечи ее были ссутулены, и черные спутанные пряди свисали на лицо. Из груди невесты торчала рукоять ножа, и вокруг нее расплывалось кровавое пятно, сейчас казавшееся не красным, а черным.
Девушка приблизилась к Вишу. Даже сквозь завесу волос он видел, что ее лицо такое же белое, как и платье. Она стояла и смотрела на мужчину пустыми глазницами, на дне которых копошились черви. Покойница вдруг ощерилась, и ведьмак увидел, что зубы ее удлинились.
– Я ищу своего жениха, – произнесла она низким рычащим голосом. – Мне нужен жених, – и протянула к Вишу тонкие белые руки с когтистыми скрюченными пальцами.
Он отшатнулся.
– Ида, ты что, это же я, Виш…
– Виш, – повторила покойница и вдруг закричала: – Виш!
– А! – с шумным вдохом ведьмак порывисто сел на своей лежанке.
Солнце уже позолотило землю первыми лучами. Мужчина стер с лица противный пот и покачал головой:
– Приснится же…
– Виш.
– А? – он вздрогнул и повернул голову.
Рядом стояла Ида. Она была уже одета в новое платье, купленное вчера в одежной лавке.
– Пора вставать, дяденька, – сказала девушка, и ведьмак от души сплюнул:
– Что б тебя. Ни во сне, ни наяву от тебя нет покоя.
Виш перевернулся на четвереньки и собрал свою постель. Свернул и унес к сундуку – спал он по-прежнему на полу. Опять вспомнив сон, он с усмешкой покачал головой и обернулся. Ида стояла прямо за его спиной, и мужчина всплеснул руками:
– Да сколько можно? Я с тобой нервной болезнью заболею. Зачем подкрадываешься?
Вместо ответа Ида показала ему руки. В одной она держала гребень, во второй ленту, тоже купленную еще вчера. Виш вздохнул и кивнул на стул, девушка послушно села и посмотрела на ведьмака.
– Умоюсь, поем и причешу, – едко ответил мужчина. Он откровенно вредничал. – И тебе бы умыться не мешало.
– Я умылась, – ответила Ида. – Оделась и расчесала волосы. Хотела заплести косу, но у меня не получается.
Виш подошел к столу и уселся напротив. Девушка сегодня выглядела более живой. Впрочем, заметно преобразилась она еще вчера после рынка. Ведьмак заметил это не сразу. Обнаружил, когда взял ее за руку и уложил ладошку на сгиб своего локтя, чтобы вывести на улицу. Рука была теплой, точнее, теплей, чем обычно. И когда мужчина посмотрел на свою подопечную, синева ее радужки еще больше налилась сочностью цвета и влажно поблескивала.
– Хм… – ведьмак в задумчивости почесал кончик носа. – Ты выглядишь более живой. Даже по щекам хлопать не надо, они порозовели.
– Я поела, – ответила Ида.
– Как это? – удивился Виш. – Угостил что ли кто-то, пока я не видел?
– Угостили, – улыбнулась девушка.
– Кто?
– Люди, – ответила она.
Расспрашивать и дальше Виш не стал. Мало ли кто и чем угостил, даже порадовался, что девчонка наконец может есть. Однако от ужина она отказалась, сказала, что сыта.
– Завтракать будешь? – вернувшись в сегодняшнее утро, спросил ведьмак.
– Нет, дяденька, я не хочу, – ответила девушка.
Виш поднялся из-за стола и направился к тазу, рядом с которым стоял кувшин. Он плеснул воды в таз, опустил в него ладони и вдруг порывисто развернулся к девушке. Она ответила спокойным взглядом.
– Так ты от людей питалась? – огласил ведьмак внезапную догадку.
Вчера он был поглощен размышлениями об истории Иды, почти ни о чем ином и не думал. Вон, даже кошмар после всех этих мыслей приснился. А сейчас вдруг осознал. Живую силу она получила! На рынке толкотня была, их всё время кто-то задевал, тем более девушку, потому что она стояла в проходе. Если бы даже сладость сунули, он бы увидел. Чтобы съесть что-то нужно время, пусть минута, но Виш услышал бы, как предлагают. Или увидел, как она жует. Но ничего этого не было.
Зато после эксперимента с дыханием, когда пришлось вливать в подопечную силу, она его чуть не выпила досуха. И сразу ей стало лучше. Да и чем питаться покойнику, чтобы жить? Только жизнью!
– Ты брала жизненную силу, – уже уверенно произнес ведьмак.
– Да, – ответила Ида.
Вот и ее чутье на жизнь. Запах, как она сказала. То есть… то есть эта милая девчушка… хищник? Она чует жизнь, она питается жизнью, и это позволяет ей самой жить. Выходит так. И это верно. Она ведь, по сути, вернувшийся покойник. Всё, что было когда-то Идой Кайель, умерло сорок лет назад, а сейчас это не человек, а лишь его подобие.
Ходит, говорит, дышит, имеет цель. Но эмоций нет, памяти нет и даже интереса нет, что с ней случилось, и живы ли ее близкие. Побывать в родных местах не хочет. Только одно ведет – Иллис Фраш, кто бы он ни был. Да и кто он на самом деле, тоже не знает. Только одно желание – найти и наказать, чтобы после вернуться назад под землю и упокоиться.
Ида – гость в этом мире, и чтобы стать похожей на живых, ей нужна их сила… «Опасная», – подумалось Вишу, и как-то сразу вспомнился сон и то существо с пустыми глазницами, где копошились черви. «Мне нужен жених»… Бр-р. Мужчина передернул плечами и отвернулся к тазу.
Он долго и тщательно мыл руки, после лицо, а затем также долго вытирался. Виш не был чистюлей, но ему требовалось время, чтобы переварить новое открытие, и как теперь вести себя с девушкой. Одно дело – несчастная жертва убийства, которая жаждет отмщения, и ей нужна одна-единственная жизнь. А другое – существо, поглощающее чужую жизненную силу. Что, если войдет во вкус? А он рядом. Тогда ему точно не миновать преследования властей и наказания.
Да и он сам. Пока помогает, она будет его щадить, как необходимый инструмент в достижении цели, но если он передумает и захочет уйти? Как защититься? Ведьмак знал многое об обычной нежити, но что делать вот с такой вот? Умрет ли после удара в сердце, если будет напичкана чужими жизнями?
А ее собственная сила! Она ведь может переломать человека и даже не заметит этого. Нечувствительна к боли, невероятно быстрая и совершенно равнодушная. А затем ему вспомнилась библиотека и вот этот вот момент, когда Ида одним звуком своего голоса зачаровала привратника. Если бы не она, то Вишу пришлось бы вступить в препирательства.
Нет, их бы впустили, не имели права не пустить. Запрета на посещение библиотеки не существовало, но это не мешало апломбу привратника. Хотя бы ради удовлетворения чувства собственной значимости, он собирался немного поспорить. Однако стоило Иде открыть рот и заговорить, как мужчина уже не сводил с нее взгляда. И даже фальшивая улыбка казалась доброй и солнечной. Так что же такое – это ожившее подобие Литтиды Кайель?
Ведьмак отложил полотенце и обернулся. И вновь девушка стояла за его спиной и смотрела… не равнодушным, но спокойным взглядом. С того момента, как они вышли с рынка, и Виш обнаружил перемены, пустоты в глазах его подопечной стало меньше. И все-таки таким взором волк мог бы смотреть на зайца, точно зная, что тому некуда деться. От этой аналогии мужчина вновь передернул плечами.
– Ты боишься меня, – утвердительно произнесла Ида.
– Имею некоторые опасения, – не стал лгать ведьмак.
– Не бойся. Я тебя не обижу, – и, сказав это, развернулась и ушла обратно к столу.
Вот, пожалуйста. Еще она ходит так, что даже половица не скрипнет. Если понадобится, то добыча не поймет, что хищник уже рядом.
– Я тебе не враг, – произнес мужчина и уселся напротив.
– Знаю, – ответила девушка.
– Ты вправду ничего не помнишь? – чуть помедлив, спросил Виш.
– Да.
– И как вернулась?
– Не знаю.
– Хорошо, – не стал настаивать ведьмак и направился делать себе завтрак. Ничего не изменилось, и им надо было успеть к появлению дорожного экипажа.
Впрочем, Виш верил Иде, что она сама не знает, как вернулась не только полностью восстановленной, но и в целом платье. Хотя… вся эта история была загадкой, от самого ее начала сорок лет назад и до конца, когда девушка вернется в могилу. Да и вернется ли она? Вдруг, расправившись с Фрашем, ощутит свободу и решит остаться? Тогда может избавиться и от своего помощника, чтобы не выдал ее сути.
Виш полуобернулся, отчего-то ожидая снова увидеть девушку за своим плечом, однако она сидела на стуле и ждала, когда он наконец займется ее волосами.
– Ты только до смерти никого не пей, – вернувшись за стол с завтраком, произнес ведьмак. – Иначе худо будет не только тебе, но и мне.
– Не буду, – ответила Ида.
Мужчина с минуту испытующе смотрел на нее, но не увидел ни скрытого коварства, ни подвоха, и немного успокоился. Он быстро поел, теперь стараясь вообще ни о чем не думать. После подошел к девушке и занялся ее волосами. Застегнул платье, потому что она этого сделать тоже не смогла, проследил, как Ида надевает новые туфельки и, вздохнув, подхватил приготовленный заплечный мешок и кивнул на дверь:
– Идем, девонька.
– Хорошо, дяденька, – мило улыбнулась девушка. Ну чистое солнышко! Виш фыркнул и первым направился к двери.
В дорожный экипаж они сели спустя часа два. Пришлось подождать, но путников это не расстроило. Виш поболтал со станционным смотрителем, который как-то обращался к нему из-за головокружений. Ведьмак вылечил, и сегодня Агер – так звали станционного смотрителя, встретил своего спасителя широкой приветливой улыбкой.
Ида, после ответного пожелания доброго утра, была усажена на скамейку и в разговоре мужчин не участвовала даже тогда, когда Агер спрашивал Виша о девушке. Тот рассказал уже известную историю о спасении слепой девицы в лесу.
– Бедняжка, – покачал головой смотритель. – Это ж кто так с ней?
– Не знаю, – ответил ведьмак. – Сейчас поедем к ее родственнице. Если та не примет, оставлю пока у себя.
– А от слепоты помочь не можешь? – спросил Агер.
– Если не родилась с ней, то могу и вылечить. Пока не смотрел, это дело не быстрое. Вот если вернемся вместе, тогда и погляжу, что сделать можно.
– Ну да, – покивал собеседник Виша. – Жалко ее.
– Угу, – согласно промычал ведьмак.
Ида на мужчин внимания не обращала. Она сидела, подставив лицо солнцу, и грелась в его лучах. Любовь к яркому свету и теплу было единственным чувством, которое оставалось отчетливым и сильным. Виш даже оставлял на ночь горящую свечу, памятуя, что темнота девушку угнетает. И перед тем как заснуть, он видел, что она смотрит на огонек. Спала ли его гостья, ведьмак не мог сказать точно, попросту не проверял. Да и как было это сделать, когда он сам спал? А утром она уже ждала его пробуждения. Так было и вчера, и сегодня.
А потом пришла карета. Это был большой экипаж, где сиденья располагались вдоль всех четырех стенок. Внутри уже сидели пять человек, но всего помещались двенадцать, так что Вишу и Иде места хватило в избытке, когда они сели после оплаты проезда кучеру. И едва за пассажирами закрылась дверца, как свистнул кнут, и двойка лошадей, запряженная в карету, затопала по широкому тракту, увозя путешественников к лишь им известной цели.
На следующей станции в экипаж сели еще три путника: женщина и двое мужчин. И хоть оставалось два свободных места, но казалось, что карета уже набита битком, до того шумными оказались мужчины. Женщина вела себя тихо, но с уверенностью сказать, что она не с этой веселой парочкой, было невозможно. К тишине их не призывала, но разок со вздохом покачала головой и обвела попутчиков извиняющимся взглядом.
По экипажу распространился запах свежих возлияний. Мужчины явно были во хмелю, оттого и говорили и смеялись громко. Они поначалу болтали друг с другом, ни на кого более не обращая внимания, но наконец заметили, что в карете есть еще люди и переключились на них.
– Доброго дня, – поздоровался краснощекий полный мужчина с пышными усами. – Вы уж извините нас с братом, что шумим, да только это всё от радости. Мы ж не видались целых два года, вот и болтаем без умолку. А сейчас вот в Соберу едем. Живет там новоиспеченная вдовушка, уж больно она моему брату когда-то нравилась. Нет ли здесь кого из Соберы? Быть может слыхали про вдову Нови? Вилина Нови.
Пассажиры дорожного экипажа некоторое время смотрели на мужчину, а после один из тех, кто сел в карету раньше ведьмака и его спутницы, произнес:
– Я часто езжу в Соберу по торговым делам. Про Вилину Ниво ничего не слышал, но если скажете, из какого она сословия, может, какие сплетни вспомню.
– Да стоит ли слушать сплетни? – подал голос брат усача.
Был он похож на балагура, разве что оказался более стройным и имел кроме усов еще и бороду.
– Сплетни и стоит слушать, – отмахнулся усач. – Всего наслушаешься, а чему верить сам решишь. Зато уже никто не скажет такое, что сбежишь перед свадьбой. Давно, выходит, наслушался и не испугался.
– Так из какого сословия ваша вдовушка? – напомнил о себе торговец.
– Так из мастеровых муж ее был, – тут же переключился на него усач. – Скобяных дел мастер Ниво, стало быть. Когда он помер, точно не скажу, но слухи донеслись месяца два назад. Выходит, уже можно к вдове заглянуть, так мы рассудили.
– Стало быть, в точности не знаете? – спросила женщина в клетчатом платье, сидевшая напротив Иды и Виша. – Может, и не помер еще.
– Вот и узнаем, – подмигнул усач, а после весело расхохотался.
– Не помер, так не помер, – пожал плечами его брат. – Невест на свете хватает. На другой женюсь.
– Не велика, значит, любовь, – усмехнулась всё та же женщина.
– Да как же ей великой-то быть, если они в последний раз двадцать лет назад виделись? – ухмыльнулся брат-балагур. – Но раз не забыл, стало быть, и не мала. Вот приедем и посмотрим, какой она стала. Может, и сами носом вертеть начнем.
– Не, не слыхал я ничего о мастере Нови, – произнес торговец. Похоже, он всё это время пытался вспомнить, о ком идет речь. – Я по другому товару.
– Жаль, – почесал в затылке усач и вдруг посмотрел на Иду. – А ты, малышка, чего как неживая сидишь? Или пугаем мы тебя своим шумом?
Девушка промолчала, и ведьмак тронул ее за плечо:
– Тебя спрашивают, дочка.
– Меня? – глядя перед собой, приподняла брови бывшая покойница.
– Не видит она, добрый человек, – сказал Виш, обращаясь к усачу. – С рождения она у нас такая. Вот везу в Фрус, говорят, там лекарь дельный живет. Авось и поможет.
– Слепая? – переспросил балагур и всплеснул руками: – Ох уж лишеньки. – Затем повернулся к женщине и велел: – Дай-ка пирожок.
Женщина, которая все-таки оказалась спутницей хмельных мужчин, послушно сунула руку в котомку, висевшую на ее плече, и достала белоснежный сверток. В него были сложены пироги, должно быть, закуска ее мужа и его брата… если такова была степень родства.
Усач забрал протянутый ему пирожок и пересел к Иде.
– Держи, малышка, – сказал он, но быстро сообразил, что слепая увидеть угощение не может, и сам взял ее за руку. На лице его тут же отразилось удивление – кожа девушки была прохладной. – Тебе холодно?
– Нет, дяденька, – глядя перед собой, ответила Ида.
– А голосок-то у тебя, будто ручеек хрустальный, – рассеянно произнес мужчина. – Возьми пирожок, лапушка.
Ида накрыла второй ладошкой руку усача, державшую ее, и улыбнулась.
– А твоя рука горячая, – сказала девушка.
Виш, внимательно следивший за происходящим, некоторое время смотрел, как Ида поглаживает мужчину по руку, после поднял взор на ее лицо и отметил, что румянец ее стал более приметным, и глаза опять наливаются глубиной цвета. Потянувшись, он отцепил пальчики девушки от руки усача, сам забрал у него пирожок и сунул подопечной.
– Ступай, добрый человек, – сказал ведьмак. – Не дело это девок за руки хватать.
– Так сама же меня не отпускала, – то ли возмутился, то ли оправдался балагур.
– А ты и рад, – покачал головой Виш. – За угощение спасибо, конечно, а хватать всё ж не стоило.
– Спасибо, дяденька, – снова улыбнулась Ида, и усач наконец вернулся к жене и брату.
Он некоторое время продолжал смотреть на девушку, и когда ее «отец» нахмурил брови, прижал к груди широкую ладонь:
– Не ругайся, почтенный, не со зла я. Дурного не думал. Может, выпьешь с нами стаканчик доброй наливки? Жена моя делала, она у меня в этом деле мастерица. Там и помиримся.
– Спасибо, – склонил голову ведьмак, – но откажусь. На мне дочка слепая, не могу я пить, покуда с ней в дороге. Да и не ссорюсь я с тобой, езжай с миром.
– Ну смотри, мы доброй компании всегда рады, – ответил усач и подмигнул брату.
Виш кивнул и отвернулся, он увидел всё, что хотел. Балагур стал тише. Он больше не излучал жизнелюбия. Нет, при смерти не был, но казался уставшим. Глаза потухли, лицо немного осунулось и побледнело. Если бы ведьмак не знал, что произошло, то мог бы подумать, что хмель начал покидать усача, и он готов прикорнуть. Тот и вправду зевнул и потряс головой.
– Что-то голова светлеть стала, – сказал он. – В сон клонит. Давай-ка, братик, еще выпьем, а то ведь и засну.
– К невесте-то лучше трезвым жениху приехать, – произнесла женщина в клетчатом платье. – Увидит пьяницу и откажет.
– Лучше уж во хмелю, – отмахнулся брат балагура, – чем с устатку.
– Верно, брат! – воскликнул усач. – Лучше пьяный, чем уставший. Взбодримся, – подвел он итог обсуждению и сам полез в котомку, где кроме пирожков лежала и фляга с двумя стаканами.
Виш посмотрел на Иду, она всё еще держала в руках пирожок. Есть его девушка не собиралась, и ведьмак это знал лучше, чем кто-либо.
– Чего пирог не ешь? – спросил он для остальных попутчиков. – Не проголодалась еще?
– Нет, тятенька, – ответила Ида. – Я не голодна.
– Давай, уберу пока.
Виш забрал у девушки пирожок, завернул его в чистый носовой платок, прихваченный с собой в дорогу, и убрал в мешок, сейчас стоявший в ногах.
– Проголодаешься, скажешь, – произнес ведьмак и на время спектакль закончил.
Он еще вчера решил, если сядут в карету в Давре одни, то назовутся уже отцом и дочерью. Те, кто садился до их городка, не знали ведьмака с кладбища. И что он живет один, тоже. Так что проще было назваться семьей, чем каждому врать про найденную в лесу слепую. Что до лекаря в Фрусе, то такой и вправду имелся, Виш о нем слышал.
Но думал сейчас ведьмак вовсе не о том, кем они назвались, он размышлял об Иде. О том, что она, похоже, не чувствует меры. Если бы Виш не отодрал маленькую пиявку от усача, она бы высосала его досуха. Одно дело взять от многих по капле, другое – поглотить жизненную силу целиком у одного. Может, и не хотела, но остановиться сама не смогла. Значит, надо следить и за этим.
Виш коротко вздохнул. Ввязался на свою голову… Да, он по-прежнему сочувствовал Иде, той девушке, которая погибла накануне своей свадьбы. Ему до крика было жаль загубленной юной жизни. Как бы она ни сложилась, но девчонка имела право ее прожить. И он хотел разобраться в том, как это всё произошло, но… Но то, что происходило сейчас, ему не нравилось. Даже справедливое возмездие не могло искупить возможных последствий для него, человека, который не имел никакого касательства к прошлому.
Если бы она хотела вспомнить, как умерла, передать весточку родным, найти путь для наказания виновного более законным способом, то ведьмак выдохнул бы с облегчением и начал рыть землю, как говорится. Однако Ида хотела иного, и он вел ее к желанной цели, после достижения которой мог лечь рядом. Она бы упокоилась с миром, а он… он хотел жить.
Ведьмак сердито тряхнул головой. Да сколько можно! Сколько можно страдать? И вправду что ли постарел? Откуда эта щепетильность? И потом, они даже не добрались до Мила, не нашли Иллиса, который там, судя по справочнику, никогда не жил. И сколько будут искать, пока неизвестно. Так что нечего распускать сопли и жалеть себя. Разве он таким был? Лихой ведь был! Вот и пора вспомнить свое прошлое, так оно будет проще.
Едва заметно усмехнувшись, Виш опять вздохнул. Именно из-за своей прошлой лихости он и осел в глуши на погосте и вел размеренный образ жизни, стараясь не привлекать лишнего внимания. Теперь вот ввязался в дельце, которое, при определенных обстоятельствах, может потянуть и прошлые грешки. А хотелось бы сидеть в своем болоте и дальше, там было уютно…
– Тятенька, долго еще ехать?
Виш вздрогнул от неожиданности, слишком глубоко погрузился в свои размышления. Даже не сразу понял, что вопрос обращен к нему. Он повел плечами, стряхивая оцепенение, и посмотрел на Иду.
– Еще немало, – сказал ведьмак. – В Собере выйдем, там на обед экипаж остановится. Лошадей поменяют, а после дальше поедем.
– В Собере? Это куда дяденька с пирожком за вдовой едет? – уточнила девушка.
Виш бросил взгляд на притихшего усача и отметил, что тот все-таки задремал. Немало силы выпила Ида, раз хмель свалил так быстро. Мужик-то крепкий, мог бы еще пить и пить. Тем более, не стакан за стаканом. Говорили много, пирогами закусывали. А его вон развезло. Брат усача выглядел бодрей. Хотя без собутыльника и он начинал зевать. Н-да, в Собере им будет уже не до сватовства. Однако ведьмака чужие дела не касались, и он вернул внимание «дочери».
– Да, милая, туда едут, – ответил он Иде, и в карете опять воцарилась тишина.
Глава 8
Дорожный экипаж достиг Фруса часам к четырем после полудня. Выбравшись из кареты, Виш с удовольствием потянулся и передернул плечами – долгих дорог он не любил. Ида стояла рядом, никак не проявляя усталости, но в ее наличии ведьмак сильно сомневался. Если он периодически менял позу, пока они ехали, то девушка почти не шевелилась.
– Н-но! – кучер щелкнул кнутом, и экипаж тронулся дальше.
И как только он отъехал, путники перебрались на другую сторону дороги и зашагали в направлении Мила. Девушка, более не притворяясь, смотрела по сторонам, а Виш не одергивал. С этого момента исчезли ведьмак и его слепая подопечная, как растаяла туманом и незрячая дочь. Земля Фруса оказалась поистине чудодейственной и без лекаря – невидящая прозрела. Правда, знали об этом лишь она сама и ее сопровождающий.
После рынка и попутчика-усача мертвые глаза ожили, и оправдание пустому взгляду больше не требовалось. Потому Виш и решил еще вчера, что в карету сядет слепая, а выйдет зрячая. Оставалась еще самая малость, чтобы превращение было доведено до задуманного конца.
– Сойдем с дороги, – попросила Ида, когда они поравнялись с лесом.
– Надо тебе что ли? – с готовностью спросил ведьмак.
– Надо, – кивнула девушка, и пара скрылась за деревьями, не вызвав подозрений.
Кто-то из невольных попутчиков даже посмотрел на лесок, подумав, что тоже неплохо бы зайти за куст. Однако туда уже увели молоденькую девицу, и тот, кому тоже было надо, ушел вперед, чтобы не смущать родственников ненужным соседством.
Ведьмаку и его подопечной до потребностей людей, шагавших по тракту, дела не было. Они всё дальше удалялись от дороги и от случайного глаза. Их надобность была иной.
– Ты много от усатого взяла, – наконец высказался Виш, когда перестал опасаться, что их подслушают.
– Почему? – Ида посмотрела на ведьмака. – Он живым сошел в Собере.
– А если бы я тебя не оторвал от него? – мужчина остановился и развернулся к девушке. – Совсем бы высосала? Еще немного, и он бы у всех на глазах поменялся. И так стал выглядеть хуже, а еще бы выпила, и свалился бы тебе под ноги. Как тогда скрыть, кто ты? Сама уйдешь, а я как же? Да и мужик перед тобой ничем не провинился.
– Пока я рядом, тебя бояться нечего, – ответила Ида и зашагала дальше.
– А потом? – повернулся ей вслед ведьмак, ответа не последовало. Виш всплеснул руками и пробормотал: – Да ей же плевать, – и поспешил следом.
Он поравнялся с Идой и покосился на нее. Лицо девушки было безмятежным, взгляд скользил по сторонам. Желая хоть как-то выразить свое негодование и возмущение, ведьмак ухватил ее за локоть.
– Здесь остановимся, – сказал мужчина, девушка не возражала.
Виш скинул с плеча мешок, развязал тесемки и вытащил взятую с собой одежду. Но прежде, чем переодеться, он указал взглядом на траву:
– Присядем и поговорим.
– Хорошо, дяденька, – легко согласилась Ида.
Ведьмак задержал на ней раздраженный взгляд, в душе продолжая возмущаться: что поговорить, что человека выпить – всё хорошо, но даже без искры эмоций. Кукла и кукла, тьфу. Он мысленно схватил девушку за плечи и потряс так, чтобы у нее клацнули зубы. На этом немного успокоился и выдохнул.
Мужчина посмотрел, как Ида уселась на траву, готовая слушать. Виш устроился напротив. Он поднял руку, намереваясь начать разговор, но тут же опустил, подыскивая слова. Однако через мгновение вновь вскинулся.
– Ты и вправду не желаешь понять, что платишь за мою помощь неблагодарностью? – вопросил сердитый ведьмак.
– Почему? – взгляд Иды был открытым и чистым, даже где-то наивным.
– А потому, девонька, что это ты пришла отомстить и помереть обратно, а я в могилу, знаешь ли, не тороплюсь, – едко ответил Виш. – Но теперь мы с тобой крепко повязаны. Я помогаю тебе сделать то, для чего ты вернулась, так уж и ты мне помоги не уйти вслед за тобой. А меня повесят, если ты вымостишь дорогу мертвецами. И потом, ты пришла за одной жизнью, зачем же брать остальные? В чем они перед тобой виноваты? Ни в чем. И я не провинился. Вроде бы ты пока от меня только добро видела, так зачем же злом отвечать?
Ида ответила прежним открытым взглядом. Виш почувствовал, что закипает, не зная, как пробить этот равнодушный заслон. И пока он пытался обуздать злость, над его головой защебетала птица. Девушка подняла на нее взгляд и вдруг улыбнулась, и ведьмак ухватился за эту эмоцию.
– Тебе нравится птичка? – спросил мужчина.
– Да, – кивнула Ида. – Мне нравится ее слушать.
– А вот представь, что я сейчас ее поймаю и сверну шею, – девушка опустила голову и остановила взгляд на своем сообщнике. Виш невольно поежился, но расправил плечи и продолжил: – Тебя это расстроит, я вижу. А раз так, значит, чувствовать ты все-таки можешь. Может, и не как все, но все-таки можешь. И вот скажи мне теперь, птичку эту тебе жалко, если ее не станет, хоть ты ее и видишь один раз. А меня тогда почему не жалко? Разве я обидел тебя хоть раз?
– Нет, – признала бывшая покойница.
– И я думаю, что нет, – согласился с ней ведьмак. – Подобрал, принес домой, обогрел, переодел. Заботился, значит. И до сих пор забочусь. Мог бы ведь отправить тебя в Мил с глаз долой, а я с тобой еду, хоть и понимаю, чем это может закончиться для меня. Так разве же я не заслужил, чтобы ты и меня пожалела? Что скажешь?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70814179) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.