Семь чудес Сурового дола
Сергей Пузырев
Миша потерял своих родителей. В прямом смысле этого слова. Те пропали без вести после автомобильной аварии, и теперь он должен уехать в далёкую Поморию к возникшим, словно из ниоткуда, дяде и тёте. Суровый дол, его новый дом, – небольшой городишко, притаившийся в глубине лесов за холмами и болотами, наполнен легендами и тайнами. Здесь не только вешают фонари у каждого дома, в знак почтения к древней традиции, сулящей спасение от когтей чудовищ, но и верят, что сверхъестественные создания вроде вурдалаков, ведьм, сирен и багников живут бок о бок с людьми. В школе Миша знакомится с друзьями, которые принимают его в секретный клуб "Организация "Тайна", целью которого является изучение семи таинственных чудес Сурового дола и явление их миру. Оказывается, одно из чудес, волшебная дверь, позволяющая попасть в любое загаданное место, находится в доме его дяди и тети. Вот только подходить к ней нельзя, и очень быстро мальчик понимает почему.
Сергей Пузырев
Семь чудес Сурового дола
Глава 1
Молния разделила небо пополам, оставив после себя фиолетово-розовый след. Запоздалый удар грома, следующий за ней, угрожающе содрогнул пространство вокруг и наполнил его каркающей какофонией поднявшихся в небо воронов. Здесь, на кладбище, их оказалось особенно много. Миша отметил этот факт еще на входе.
– Не считай ворон. Лучше – смотри себе под ноги, милый, – донесся до него приглушенный старческий голос как раз тогда, когда паренек отвлекся на кружащих над ними птиц.
– Ага, – ответил он, бросив короткий взгляд в небо, затянутое темными грозовыми тучами, словно назло желавшими погрузить весь мир в кромешную тьму.
Еще чуть-чуть и вновь пойдет надоедливый дождь.
Текущее лето выдалось трудным. Затяжные грозы, сбрасывая с небес тонны воды, размывали дороги и наполняли реки так сильно, что последние, выйдя из своих берегов, принесли немало бед и ущерба.
– Это неправильно, – тихо произнес мальчик, когда они свернули у очередного могильного памятника в виде безголового ангела с венком в руках.
– Что именно, дорогой?
– Все это, – Миша остановился, а вслед за ним и спутница. – Маму и папу… Их ведь так и не нашли. Ты сама нам говорила, Рая. Нашли только машину, и та оказалась пуста. Что, если они выжили? Что, если они потеряли память и теперь им нужна помощь? Что, если… – но Миша не договорил, крепко сжав губы. Не хватало только расплакаться, словно девчонка. Достаточно выступивших на глазах слез.
Хмурое лицо бабушки Раи выражало смесь беспокойства и сочувствия, а вот лицо девочки, выглянувшей из-за подола ее черного платья, – удивление. Кира, его пятилетняя сестра, в отличие от брата не задавала лишних вопросов и во всем слушалась бабушку Раю.
Старушка внимательно смотрела на Мишу, словно подбирая слова, но, устало выдохнув, произнесла всего лишь короткое:
– Так нужно. Когда-нибудь ты все поймешь. – И, отвернувшись, добавила: – Пошли. Нас, должно быть, уже заждались.
Миша с тоской посмотрел на женщину и, покачав головой, все же взялся за протянутую ему руку.
Бабушка Рая, высокая и худая, словно жердь, с короткими седыми волосами и вечно болезненно-бледным усталым видом, стала частью их с сестрой жизни после пропажи родителей. Формально она не была их настоящей бабушкой. Просто родственницей, правда, какой-то уж очень дальней. И странной (по мнению окружающих). Но за неимением другой родни она единственная вызвалась за ними присмотреть.
Рая любила черный цвет, а в одежде предпочитала длинные юбки и кофты с длинными рукавами. Она вполне могла сойти за одну из той мрачной семейки из телевизора. Однако, и Миша это сразу подметил, все эти мрачные наряды и необыкновенная бледность нисколько не портили ее, а наоборот были к лицу. В какой-то момент он даже подумал о том, что, возможно, она специально создана лишь для того, чтобы ходить на кладбища. Всем своим удрученным видом, женщина смотрелась там очень естественно. И к месту.
В отличие от Миши, который ничуть не хотел идти на кладбище. И, если бы не настояние Раи, то обязательно остался бы дома. Поставив его перед собой одним ненастным утром, она строго заявила ему, что присутствие на похоронах родителей – святая обязанность детей. Пусть и таких маленьких. Хотя весной ему исполнилось двенадцать. Такого маленьким не назовешь. Разве что ростом он вышел невысоким, да и крупным парнем не был. Сам бы он себя охарактеризовал тощим и нескладным коротышкой. Но мама всегда говорила, что у него впереди еще уйма времени, чтобы вытянуться и возмужать. Главное очень этого хотеть.
Старое кладбище, куда они держали путь, находилось в центре их небольшого города. Всей семьей они часто проезжали мимо, но прежде никогда здесь не бывали. Наверное, именно поэтому в день похода кладбище казалось Мише необычно пустынным, бесконечным и больше похожим на лабиринт. Того и гляди, выскочит минотавр. Они прошли уже мимо сотни постаментов, поросших темно-зеленным мхом, памятников, склоненных друг к другу, словно в желании поделиться секретами, и просто пустых оградок, но так и не дошли до нужно места.
Вороны тем времени лишь усилили свое карканье, а поднявшийся ветер загудел в деревьях с такой силой, словно это не ветер был вовсе, а громадный великан, издающий грозный рык. На минуту Мише даже показалось, что земля под его ногами дрожит и содрогается.
Мальчик посмотрел на Раю. Та оставалась все такой же невозмутимой. По ее лицу всегда было трудно судить об эмоциях и мыслях. Она казалась ему холодной и отчужденной. Но когда случилось несчастье, и бабушка приехала к ним, Миша понял, что ошибался. Тогда он впервые увидел ее слезы и услышал, как она плачет. Рая делала это тихо. Совсем неслышно. В основном ночью, когда он с сестрой должны были давно спать, и не могли бы ее услышать. Это изменило его отношение к ней, и теперь Миша был рад, что в это трудное время именно Рая находилась рядом с ними.
Миша перевел взгляд на Киру, беззаботно шлепающей по мелким лужицам. Где-то в глубине души он даже завидовал сестре. Бабушка сказала ей, что их родителям пришлось отправиться в волшебный мир спать страну розовых единорогов, и Кира ей охотно поверила. И даже, когда на вопрос, зачем мы идем на кладбище, бабушка ответила, чтобы положить цветы, по которым нас найдут родители, она ничего не заподозрила.
– Дети, – неожиданно ласково обратилась к ним Рая, остановившись, – вы должны знать, что я очень люблю вас, и если бы могла, то обязательно оставила у себя.
– Но ты этого не можешь? – слегка разочарованно спросил Миша.
Заморосил мелкий дождь, и его длинная челка, которую мама собиралась подстричь накануне аварии, намокла и прилипла ко лбу, закрывав глаза. Сей факт, видимо, не понравился бабушке Рае, и та заботливо убрала ее на бок прежде, чем раскрыла зонт.
– Ты прав. Я не могу.
– Почему? – у Миши перехватило дыхание. Мир, который только-только начал заново приобретать свои очертания вмиг пошел трещинами. Какое будущее теперь их ждет? Он бросил взгляд на Киру. Та внимательно смотрела на Раю, но не выражала беспокойства.
– Дети, – бабушка сделала паузу. Ее серьезное лицо, казалось, стало еще серьезнее. Миша застыл на вдохе. – Родители вам никогда не говорили, но у вас есть тетя. И дядя.
– Ух, ты! – воскликнула Кира, невероятно восхищенная этой, казалось бы, обыденной новостью.
Мальчик выдохнул. Конечно же у них есть тетя. Ведь это обычное дело. Разве нет?
– Да, – улыбнулась старушка, видя неподдельный детский восторг. – Она родная сестра вашего отца.
– Но почему родители нам никогда о ней не рассказывали? – растерянно спросил мальчик.
– Когда-то давно ваш отец и тетя сильно повздорили из-за ее замужества. Настолько сильно, что оборвали все связи. Они не общались многие годы. Отчасти из-за врожденного упрямства, отчасти из-за огромного расстояния между ними. После свадьбы Елена, так зовут вашу тетку, уехала с мужем в другую страну и жила там все это время.
– Это настораживает.
Рая смерила мальчика снисходительным взглядом.
– Я серьезно, – продолжал Миша. – В чем причина ссоры? Вряд ли им стал какой-то пустяк. Может, эта тетка плохой человек, вот папа и не общался с ней?
– Папина сестра не может быть плохой, – уверенно и деловито заявила Кира. – Она же папина.
– Как всегда верно, милая. Ваша тетя не плохой человек.
– Допустим. Но почему мы не можем остаться с тобой?
– Потому что она – ваш единственный родственник. Кровный родственник. Она сможет о вас позаботиться лучше, чем я.
– Не верю, – пробурчал паренек.
– Придется поверить, – печально ответила бабушка Рая, но, вновь надев маску безразличия, повела детей дальше. – Другого выбора у вас нет.
Наконец, показалась небольшая группа людей, стоящая около двух свежих могил. Миша узнал некоторых из них, а некоторые оказались совершенно не знакомыми. И эти незнакомцы: кто-то высокий, кто-то худой, кто-то бледный или имеющий рыжую копну волос – больше походили на персонажей детских рисунков, чем реальных людей. Было в них что-то карикатурное и неестественное. Миша подметил это сразу, но это открытие лишь напугало его. Незнакомцы стояли кучно, но вместе с тем раздельно друг от друга. Мальчик поймал на себе их взгляд и инстинктивно поспешил отвернуться. Его внимание привлекла стоящая у самых могил пара в черном: невысокая, симпатичная, темноволосая женщина в темных очках безутешно рыдала на груди высокого мужчины. Он стоял, отвернувшись, и мальчик смог разглядеть лишь светлую, кудрявую копну волос, украшавшую его голову. А когда тот повернулся, Миша увидел на его лице большой шрам, проходящий через левый глаз. Да и вообще все его лицо излучало суровость и жестокость. Если и есть на этом свете злодеи, решил для себя мальчик, они выглядят вот так!
Незнакомка заметила их и стала махать, резкими движениями при этом вытирая слезы.
– Рая, ты их знаешь? – удивился мальчик.
– Дети, знакомьтесь, – сухо произнесла она. – Это ваши дядя и тетя. Чета Грифов.
Глава 2
Время, которое Миша провел на кладбище, после показалось ему слишком застывшим и вязким. Тетя Лена, как только увидела своих племянника и племянницу, тут же бросилась к ним с объятиями. Он плохо запомнил этот момент. Она рыдала, утирала слезы себе, ему (отчего-то эмоции предательски прорвались сквозь его защиту именно в этот абсолютно не подходящий момент), трепала за щечки Киру, что-то рассказывала и снова крепко обнимала. Да, все это прошло мимо него. Он не запомнил ни единого слова, сказанного в тот момент тетей. Единственное, что врезалось в его память, так это холодная и крепкая, как камень, рука дяди Рудольфа, и такой же холодный взгляд, которым он одарил мальчика и его сестру. За все время, которое они провели на кладбище, дядя не проронил ни слова. Он стоял, словно огромный каменный истукан, и лишь иногда озабоченно оглядывался по сторонам.
– А ты очень красивая, – беззаботно обратилась Кира к своей тете на обратной дороге.
– Спасибо. Но знаешь, кто красивей всех на свете? – с хитрым прищуром ответила тетя Лена. – Это – ты, солнышко. Знала бы, что у меня такая красивая племяшка, приехала бы раньше. Ты – чудо как хороша!
Миша бросил на нее недоверчивый взгляд.
– А других причин приехать, значит, не было? – хмуро спросил он родственницу.
– Михаил, – укорила того бабушка Рая.
Прогремел гром. Вдалеке сверкнула молния. Елена замялась и остановилась, а вслед за ней и остальные. Она посмотрела на мальчика и грустно улыбнулась:
– Ты прав. Их было миллион. И теперь я корю себя за то, что не воспользовалась ни одной из них. Корю за то, что не была рядом, когда во мне нуждались близкие.
Она говорила искренне, и Мише стало стыдно за свой укор.
– Но теперь все будет по-другому, – продолжила тетя Лена, положив свою руку ему на плечо. – Я и дядя Рудольф намерены сделать все возможное, чтобы вы не чувствовали себя одинокими. Знаю, вам нелегко, но позвольте нам быть рядом, и, обещаю, вы не пожалеете.
Миша отвел глаза и молчаливо кивнул головой.
– Вот и славно, – Елена пригладила его волосы. – Ты очень похож на своего отца. На Виктора.
– Да, мама мне говорила.
– А на кого похожа я? – вмешалась в разговор подбежавшая Кира.
Елена задумалась, внимательно разглядывая детское личико.
– Это же очевидно. На маму, – пробурчал Миша, но мягче добавил: – У тебя ее глаза.
Елена вопросительно посмотрела на него, а потом перевела свой взгляд на девочку, а вернее на ее глаза, имеющие необычный янтарный оттенок.
– И, правда, – в голосе читалось изумление. – Почему я раньше этого не заметила.
Елена хотела наклониться, чтобы рассмотреть их, но бабушка помещала ей, взяв за руку и одернув. Та с легким возмущением посмотрела на нее, а Рая, словно в оправдание сухо добавила:
– Дождь вновь усиливается. Давайте поспешим домой. Никто же не хочет промокнуть, промерзнуть и заболеть?
Миша заметил особенную настойчивость во взгляде бабушки. Тетя Лена, должно быть, тоже.
– Ты права. Извини, – все же неохотно согласила она. – Я вызову нам такси.
Высоко в небе прогремел раскат грома. И вновь Мише показалось, что задрожала земля под ногами. И вновь, казалось, никто не придал этому значения.
– Будь так любезна, – произнесла Рая в ответ отошедшей в сторону тете Лене, тут же переводя свое внимание на сопровождавшего их мужчину. – Рудольф, пожалуйста, возьми Киру на руки. Так у нас будет больше шансов добраться до выхода быстрее, чем польет дождь. И без приключений.
Мужчина не без испуга посмотрел на девочку, которая в свою очередь смотрела на него с нескрываемой радостью, но противиться чужой воли не стал. Он с легкостью подхватил Киру под восторженный писк последней и усадил на левой руке.
– Отлично, – устало прокомментировала Рая и, развернувшись, двинулась вперед, отстукивая каблуками по мощенной кладбищенской дороге. Дядя Рудольф с Кирой на руках и тетя Лена проследовали за ней, а вместе с ними Миша. Мальчик старался не отставать. Если с новоприобретенной теткой он немного смирился, то дядя все еще вызывал у него боязненные подозрения. Чего нельзя было сказать о Кире. Судя по всему, сестру дядя Рудольф нисколько не пугал. А скорее наоборот завораживал и интриговал. Девочка долго вглядывалась в его лицо, пока любопытство не взяло над ней вверх:
– А, откуда у тебя этот шрам? – с детской непосредственность неожиданно для всех спросила она у дяди.
Миша затаил дыхание в ожидании ответа. Чего скрывать. Он сам задавался тем же вопросом и жаждал услышать ответ не меньше, чем сестра.
– Ты тоже спасал страну единорогов, как и мама с папой? – продолжила девочка, не дождавшись ответа.
Не столь наивного, конечно.
С нетерпением мальчик посмотрел на дядю. Ход за ним, но тот не спешил с ответом.
– Да, милая, – наконец, после некоторого раздумья ответил Рудольф, голос которого оказался совсем не таким грубым, как представлял себе мальчик. Он был бархатистым, ровным и тягучим. Дядя говорил на хорошем русском с легким акцентом. Иностранец?
– У! – протянула от радости девочка, услышав его ответ. – Я, когда вырасту, тоже отправлюсь их защищать! А ты знал, что единороги могут исполнить любое, любое желание?
Рудольф изобразил изумление, и Миша отошел от них. Как бы сильно он не любил Киру, слушать об чудесных свойствах единорогов ему не хотелось. Паренек понадеялся, что в разговоре с тетей ему повезет больше.
– Теть Лен, бабушка Рая рассказала нам, что вы живете в другой стране. Это правда? – Миша старался придать голову бесстрастный тон, однако избежать укора во взгляде бабушки Раи не удалось. Она понимала его куда лучше, чем тому хотелось.
– Да, правда. Мы приехали из Помории. Это небольшая и живописная страна на берегу Балтийского моря. Рудольф родом оттуда. Корни его семейного древа уходят в самую глубь поморской земли.
– Здорово. А чем вы занимаетесь?
– Михаил, – проскрипела бабушка Рая, – уйми свое любопытство.
– Да брось! – усмехнулась тетя Лена. – Пускай спрашивает, если интересно. Я веду домашнее хозяйство, но иногда помогаю вести отчетность в местном музее, а вот дядя Рудольф, – женщина покосилась на своего мужа, – он оказывает консультации по особым вопросам.
– По особым? Это как?
– Ну, по разным. Серьезным и скучным настолько, что и назвать так сразу не получится, – произнесла тетя, улыбнувшись. Миша понял, что она ушла от ответа, но улыбнулся в ответ.
– Вы домохозяйка, – продолжал мальчик допрос, – значит, у вас есть свои дети?
На секунду на лице тети промелькнула тень растерянности.
– К сожалению, нет, – с грустью ответила ему тетя. – Но обещаю, скучно вам у нас не будет.
– Подождите, – на этот раз растерялся Миша. – Вы заберете нас к себе?
– Да, таков план.
– И нам придется бросить школу и друзей?
– Боюсь, что так.
– В таком случае я не согласен, – твердо заявил Миша, чем озадачил тетю Лену. – Я не хочу уезжать. Я хочу остаться здесь, с Раей.
– Твоего мнения никто не спрашивает, молодой человек, – как всегда строго ответила ему бабушка Рая.
Процессия в очередной раз остановилась.
– Но ты же сама говорила… – в голосе мальчика послышалась мольба.
Но женщина была непреклонна:
– Нет, – произнесла она, не поворачиваясь к нему лицом. – И точка. Если бы ты слушал меня внимательно, то помнил бы, что я сказала: вам с ними будет лучше. Безопаснее! – Бабушка Рая сделала паузу, настороженно поозираясь по сторонам, и с легкой грустью добавила: – Когда-нибудь ты все поймешь. А теперь идемте.
Услышанное обидело и разозлило Мишу. В порыве гнева он стиснул челюсть, и хотел было, бросив зонтик, убежать прочь. Он не хотел ехать ни в какую Поморию, ни к каким дяде и тете, которых не знал. Он хотел остаться дома. Хотел остаться с Раей. Мир давал все больше трещин и рушился на глазах, а он ничего не мог поделать, словно беспомощный котенок. На глазах навернулись слезы. Если бы только родители сейчас были с ними…
– Миша, – теплый голос сестры вывел мальчика из оцепенения. Кира, спрыгнувшая, как воробушек, с руки дяди, улыбнулась и бережно взяла его за руку, потянув за собой туда, откуда на них озабоченно смотрели родственники. – Идем. Обещаю, все будет хорошо.
«Не будет», – подумал Миша, но противиться не стал.
Оставшуюся часть дороги они прошли вместе. Кира отпустила его руку только на выходе с кладбища, когда пришлось садиться в такси. Но, заняв свое место, вновь взяла Мишу за руку, пусть тот на этот раз и упирался.
Остаток дня мальчик провел в своей комнате, избегая всякого контакта с родней.
– Не трогай его, – строго сказала бабушка Рая тете Лене, когда та попыталась наладить общение с племянником. – Пускай побудет один. Захочет – сам выйдет.
Но Миша так и не захотел. Лишь поздно вечером, когда дядя Рудольф отправился укладывать спать Киру, которая сама на этом настояла, мальчик вышел из комнаты, чтобы умыться и почистить зубы на ночь. Прислушался к комнате сестры (подозрения относительно дяди никуда же не делись), но услышал лишь беззаботный смех обоих. Закатив глаза, Миша двинулся дальше, но до ванной так и не дошел, задержавшись у приоткрытой кухонной двери, из-за которой доносились тихие голоса Лены и Раи. Мальчик прильнул к небольшой щели и всмотрелся в царящий внутри полумарк. Тетя Лена сидела за столом, а бабушка Рая стояла у окна, обхватив себя руками. Их лица окрашивал теплый тусклый свет настольной лампы.
– Значит, они могут быть живы, – голос тети Лены был тихим и напряженным, но с ощутимыми нотками надежды.
– Не знаю, – отстраненно ответила собеседница. – Это странно. Я не уверена. Раньше со мной такого не случалось. Чувствовать смерть в моей природе. Но сейчас… ничего. – Рая вздрогнула, словно произнесенные слова доставили ей боль. – И тела ведь не нашли.
– Это же здорово! – воскликнула Елена, чем заслужила грозный взгляд Раи.
– Тише, – прошипела она и прислушалась, взглянув на дверь. Благо Миша успел вжаться в стену и затаить дыхание. Из комнаты сестры в очередной раз донесся звонкий смех.
– Мы должны все рассказать детям, – не унималась тетя Лена. – Они имеют право знать. Миша, – женщина вздохнула, – он так подавлен. Сердце разрывается на части всякий раз, как смотрю на него.
– Нет, – Рая оборвала ее. – Детям ничего говорить не будем. Не сказала сама и вам запрещаю. В сложившихся обстоятельствах нет ничего хорошего.
– А что если попросить Рудольфа…, – но не успела тетя договорить, как бабушка Рая еще резче оборвала ее:
– Нет! Сказала же! – вспыхнула она, но тут же смягчилась: – Вспомни, ты сама говорила, что она его не слушается. Никого не слушается. Это может быть опасно. Ты должна это понимать. Мы не знаем с чьими происками имеем дело. То, что случилось с твоим братом и Машей – не случайность. Тучи сгущаются, – мрачно заключила старушка. – Наверняка Рудольф тоже это чувствует. Наше положение не настолько отчаянное. Сейчас наша первоочередная задача – заботиться о детях.
– Прости. Ты права.
– Мог ли подумать Виктор, что шурин, которого он невзлюбил, станет гарантом безопасности его детей, – усмехнулась бабушка Рая. – Встреча с Машей его сильно изменила.
– Действительно, – ответила Елена грустно. – Ты поэтому устроила похороны?
– Да. Кто бы не стоял за случившимся, он должен понимать, что дети под надежной защитой. Ну, и без них мне будет проще искать Виктора и Марию. Если они живы.
– Понимаю. Надеюсь, мы справимся.
– Уверена в этом. Они – прекрасные дети. Кира – добрая, отзывчивая и понимающая. Настоящее сокровище. Миша может показаться трудным ребенком, но на самом деле это не так. Он – честный, великодушный и заботливый. А еще у него пытливый ум и необычайный нюх на тайны, который достался ему от отца. Но тебе ли объяснять? С ним нельзя терять бдительность. Запри дома в какой-нибудь безопасной комнате и не спускай с него глаз. Для его же блага. Он еще слишком мал, каким бы взрослым не пытался казаться.
– Сделаю все, что смогу, – судя по тону голоса, тетя Лена сама не верила в сказанное. Она произнесла что-то еще, но Миша не расслышал. Дверь в комнату сестры приоткрылась, и на пороге комнаты возник силуэт дяди. Тот стоял спиной к мальчику и не видел его.
– Спокойной ночи, дорогая! – послышался его голос.
Миша, недовольно поморщившись, был вынужден отступить в ванную, чтобы за чисткой зубов обдумать услышанное.
Глава 3
Ночь для Миши, как ни странно, прошла вполне спокойно. Кошмары, мучавшие совсем недавно, отступили. Должно быть усталость, которая одолевала его последние несколько дней, сделала свое дело. Хотя, немалое значение в крепком сне наверняка сыграло и подслушанное признание бабушки Раи. Его родители живы! И пусть она не сказала это прямым текстом, при этом упомянула о каких-то ощущениях и предчувствиях, но Миша понял все как надо. В этом он мог быть уверен. Его родители живы! Эта мысль заставляла улыбаться. Что он и делал, нежась с утра в своей кровати. Мир больше не трещал по швам. Он замер в ожидании Мишиных действий.
Мальчик знал, что медлить нельзя. Как знал и то, что разговор, с которым он подойдет к бабушке Рае, той не понравится. Она ясно дала понять, что хочет, чтобы он и Кира уехали с дядей и тетей. Но разве может Миша уехать теперь? Конечно же, нет! Рая собиралась отправиться на поиски их родителей, и он должен последовать с ней. Ведь в этом больше долга, чем в присутствии на бутафорских похоронах.
Миша покинул свою теплую постель и, не заправив ее, в одной пижаме вышел из комнаты. Из кухни доносились голоса, поэтому он направился сразу туда.
– Доброе утро, – поприветствовал он дядю и тетю, мирно попивающих утренний кофе. – А где бабушка Рая? Мне нужно с ней серьезно поговорить.
Елена и Рудольф переглянулись, и Миша сразу заметил озабоченность на их лицах. Повисла ненужная пауза, потом тетя поправила свои волосы и постаралась улыбнуться.
– Доброе утро, милый, – ласково произнесла она. – К сожалению, бабушка Рая покинула нас. Она уехала ночью, ни с кем не попрощавшись.
Мальчик открыл было рот, но не смог проронить и слова. Где-то за его спиной окончательно разлетелся на мелкие осколки Мир.
Помория встретила их затянутым чернильными тучами небом и пронизывающим насквозь ветром. Воздух был наполнен сыростью. Лето только-только подходило к концу, но Миша подметил, что в этом крае осень ощущалась особенно явно.
С отъезда бабушки Раи прошла неделя, а мальчик все еще чувствовал себя подавленным и обманутым. Она ушла не попрощавшись. Наверное, это задевало его особенно сильно. Ему казалось, что они с сестрой были ей дороги так же, как она была дорога им: очень сильно.
– Давай помогу тебе, – предложила тетя Лена на выходе из аэропорта.
Дядя Рудольф с Кирой ушли вперед, и только Миша плелся позади, волоча за собой чемодан с вещами. Мальчик посмотрел на тетю, на протянутую руку и угрюмо ответил, отвернувшись:
– Нет. Сам справлюсь. Не маленький.
– Ну как знаешь, – задумчиво произнесла тетя Лена, но спустя секунду ухватилась за ручку чемодана. – И все-таки я помогу.
– Как хочешь.
Несколько минут они шли в полном молчании.
– Знаешь, я думаю, ты имеешь полное право злиться на нас, – неожиданно произнесла тетя Лена. – Да. Взрослые должны считаться с мнением детей. Я это понимаю, принимаю и обещаю, мы с Руди (это дурацкое прозвище придумала Кира, но видимо и тете Лене оно пришлось по душе) … То есть с дядей Рудольфом будем это делать. Но сейчас…, – женщина устало выдохнула. – Тот выбор, который нам пришлось сделать, – это лучшее, что мы могли выбрать. Даже, если тебе так не кажется.
– Теть Лен, – голос Миши приобрел нотки снисходительности, – я не злюсь. Во всяком случае, на вас.
– Да? – удивление женщины казалось искренним. – Честно?
– Да. Вечно вы, взрослые, все усложняете, – пробурчал мальчик.
Елена усмехнулась:
– Верно. Есть такое. Тогда, может, расскажешь, что тебя беспокоит?
– Нет, – нет ответил Миша, но тут же поспешил дополнить свою мысль, чтобы тетя не поняла ее как-то не так: – Я пока не готов. Не нашел нужных слов.
– Что ж, – Лена расплылась в улыбке, – я буду ждать столько сколько нужно.
Раздавшийся машинный гудок прервал их разговор.
– А вот и наши, – произнесла женщина, когда перед ними остановился большой черный внедорожник, за рулем которого оказался дядя Рудольф.
Стекло заднего сиденья опустилось, и в окно выглянула Кира с широко распахнутыми глазами, по-видимому, находившаяся в восторге.
– Миша, – с придыханием произнесла она, – ты ни за что не догадаешься, чья это машина!
Еще дома мальчик провел свои изыскания о том месте, в котором ему было суждено теперь жить. Как и говорила тетя Лена, Помория оказалась небольшой страной, протянувшейся вдоль южного берега Балтийского моря. Основными достопримечательностями интернет называл различные природные парки, сформированные за счет холмисто-моренного (значение этого слова он так и не понял даже, когда увидел воочую) ландшафта с множеством мелких рек и еще большего количества ледниковых озер, и столицу – Старград, древний город, основанный в начале веков, как племенной центр западных славян – поморян[1 - За основу выдуманной страны Помории взят реально существующий исторический регион известный как Балтийское поморье, примерно соответствующий в настоящее время нескольким северным воеводствам Польши и прибалтийским землям Германии.]. Правда, как мог понять Миша, Старград он увидит еще не скоро. Ведь тетя с дядей жили совсем в другом месте. В небольшом городишке под странным названием Суровый дол.
– Суровый дол – прекрасное место, – обратилась к детям тетя Лена, когда они только выехали на трассу, окруженную густым лесом с обеих сторон. – Не смотря на свое название. Там живут милые и добрые люди. В основном.
Миша заметил, как дядя Рудольф быстро метнул в нее озабоченный взгляд.
– А почему именно Суровый дол? – решил поинтересоваться мальчик. – С чем связано это… определение?
Дома он попытался найти хоть какую-нибудь информацию про этот город, но поисковик выдал только историю про местную достопримечательность – Башню ведьм, бывшую тюрьму для (как понятно из названия) ведьм, а теперь краевой музей, в котором, должно быть, и помогала тетя. Тогда он предположил, что эпитет суровый вполне мог иметь отношению к темному периоду местной истории.
Его вопрос очевидно застал родственников врасплох. Оба напряженно переглянулись.
– Да нет какой-то единственной причины, – тетя Лена задумалась. – Так ведь, Руди?
– Верно, – откашлявшись, дядя подтвердил ее слова. – Просто так повелось. В череде многих войн древности жители города показали себя отважными защитниками, не страшащимися своих противников. Наши отцы и матери храбро вступали в бой даже тогда, когда понимали, что им не выиграть. Можно сказать, что каждый неприятель сталкивался в этих землях с суровым отпором. Отсюда и название. Надеюсь, я ответил на твой вопрос?
– В целом да, – ответил Миша. – Спасибо.
– Миша любит истории, – деловито высказала свое мнение Кира до того молчавшая.
– Не истории, а историю, – поправил ее слова брат. – Как науку.
– В самом деле? – удивилась тетя Лена. – Что ж, тогда ты будешь рад узнать, что библиотека нашего дома располагает богатой коллекцией книг по истории.
– Правда, они все на поморском, – тут же добавил дядя Рудольф. – Но наш язык похож на русский. Несколько месяцев упорных занятий и ты сможешь без особого труда читать и изъясняться на нем.
– Здорово, – без особого энтузиазма ответил Миша.
Языковой барьер беспокоил его в числе прочих проблем, связанных с переездом. Еще дома он нашел несколько видео поморских блоггеров и при их просмотре почти ничего не понял. Стоит ли с такой уверенность говорить о похожести языков? Миша не был в этом так уж уверен, поэтому промолчал, закончив разговор.
Дорога тем временем стала уже и извилистей. Лес подступал все ближе.
– Смотрите! Собачка, – вскрикнула Кира.
Миша повернул свою голову туда, куда указывала сестра, и заметил лишь, как за плотным рядом из кустов и стволов деревьев мелькнуло чье-то лохматое тело. Миша не мог судить наверняка, но он сразу подметил, что таких больших собак в природе не бывает.
– Где, собачка, милая? – тетя Лена тоже старалась разглядеть ее, но по растерянному виду было понятно, что она все пропустила.
– Уже убежала, – пояснила Кира.
Елена посмотрела на нее и улыбнулась.
«Скорее всего, – подумал Миша, – решила, что Кире показалось».
А вот показалось ли ему самому?
Мальчик с опаской посмотрел на мелькающий в окне машины полный тайн и загадок (и в этом он уже не сомневался) лес.
Суровый дол встречал новых гостей теплым светом уличных фонарей и различных по форме фонариков, развешанных у входных дверей жилых домов и магазинов, а также между деревьев в скверах.
– В городе отмечается какой-то праздник? – задался вопросом мальчик.
– Нет. Фонари – одна из городских традиций, – пояснила Елена, повернувшись к детям. – Видишь ли, из-за особенностей ландшафта большую часть года свои ночи Суровый дол проводит в густом тумане. С заходом солнца тот поднимается с близлежащих озер и заполняет собой долину и город. Когда-то давно местные верили, что туманы насылают ведьмы для чудовищ, которые охотится на горожан, задержавшихся в полях на работе, на детей, загулявшихся на улице дотемна, или обычных путников, ищущих себе пристанище. Кстати, лес, который окружает город, местные до сих пор называют Ведьминым. Но вернемся к фонарям. Вывешенные у дверей они стали служить маяками, освещающими путь в кромешной тьме любимым и близким. Но к счастью время и прогресс не стоят на месте, постепенно страхи горожан превратились в обычную детскую страшилку, которую перестали бояться даже дети. А вот традиция осталась, – тетя Лена улыбнулась и развернулась, обратив свой взор за окно. – И как по мне, теперь это одна из самых милых традиций Сурового дола.
На короткое время в машине воцарилась тишина, которую нарушила Кира, с легким испугом прошептав:
– А что стало с ведьмами и их чудовищами?
– Кира, – обратился к ней брат, – не было никаких ведьм и чудовищ. Это всего лишь сказка. Так ведь, теть Лен?
– Верно, – женщина посмотрела на нее и улыбнулась. – Прости, если напугала тебя. Это всего лишь городская легенда. Одна из многих других.
– Если есть единороги, то есть и чудовища. И тем более ведьмы, – тихо ответила девочка, заставив дядю Рудольфа и тетю Лену снова озабоченно переглянуться.
Миша отметил, что некоторые горожане приветливо махали руками, как только замечали их машину. И чем ближе, они подъезжали к центру, состоящему из узких улочек и домов с черепичной крышей, тем больше становилось таких людей.
– Это тоже какая-то традиция? – удивился мальчик. – Приветствовать каждого новоприбывшего?
– К сожалению, нет. Простое проявление вежливости. Им всем когда-то, так или иначе, помог ваш дядя или его родители, – ответила тетя и после небольшой паузы добавила: – Хотя, знаешь, это была бы отличная традиция. Местные всегда с опаской относились к переселенцам. А те отвечали им взаимностью. Не совершайте подобных глупостей, дети. Это приводит лишь к напряжению пупков, – произнесла женщина и подмигнула племянникам, обернувшись. – Нужно вынести эту идею на обсуждение в городской совет. Как считаешь, милый? – тетя пыталась выглядеть нарочито серьезной, но в голосе слышалось озорство.
Дядя Рудольф напряжено улыбнулся.
– Боюсь, дорогая, мистер Кукс не одобрит такого проявления гостеприимства, – ответил он.
– Должно быть, мистер Кукс тот еще бука? – поинтересовалась Кира.
– Ты не представляешь какой, – на этих словах тетя Лена закатила глаза.
– Кто он вообще такой? – спросил Миша.
– Мистер Кукс – глава городского совета, – ответил Рудольф.
– Царь и Бог Сурового дола по его собственному мнению, – добавила Елена. – Помяни лешего, как говорится…
Миша проследил за ее взглядом и увидел, как невысокий и непропорциональный, хмурый мужчина с курносым носом, острым подбородком и лысиной на макушке, обрамленной ободком редких седых волос, садился в черный автомобиль, стоящий у узкого каменного моста. Очевидно, он тоже заметил их. Дядя Рудольф махнул головой в знак приветствия, но не получил ничего в ответ.
– Интересно, что он забыл в этой части города, – пробубнила себе под нос тетя Лена, на что дядя лишь пожал плечами.
Машина же тем временем пересекла мост и свернула на узкую гравийную дорогу больше похожую на туннель за счет склонивших с обеих сторон свои кроны деревьев. Городские огни остались позади, и теперь пространство вокруг машины медленно погружалось в наступающие сумерки. В окне промелькнула тень, и Миша вздрогнул. Дядя Рудольф, заметивший это, поспешил успокоить племянника:
– Вороны. В деревьях – их гнезда. Не первый раз они кого-то пугают. Стоило бы что-нибудь с ними сделать, но жалко негодников.
Еще одна птица промелькнула в окне, и мальчик проследил за ней взглядом. Ворон сделал несколько ленивых взмахов крыльями и остановился. Со стороны это выглядело так, словно он повис в воздухе. Миша присмотрелся повнимательнее и понял, что ошибся. Ворон на чем-то сидел, а вернее на ком-то.
– А это кто там?
Машина как раз сбавила ход на повороте, и теперь все пассажиры могли разглядеть того, о ком говорил мальчик. Как оказалось, это была среднего роста пожилая женщина с седыми слегка растрепанными волосами, одетая в темно-зеленый растянутый кардиган и черную юбку. Вокруг ее шеи в несколько слоев, словно змея, обвился серый шарф, один из концов которого сейчас клевал севший на протянутую руку ворон.
– Самая настоящая ведьма! – с легким восторгом выдохнула Кира.
Миша смерил сестру снисходительным взглядом. Возможно, Кира была единственной на всей Земле пятилеткой, кто продолжал верить в существование ведьм. И единорогов.
– О нет, милая, – подавляя усмешку, ответила ей тетя Лена. – Это наша соседка Агата Йагга. От ведьмы в ней разве что любовь к местным воронам, – на этих словах тетя Лена помахала соседке, и та помахала в ответ, при этом (как подметил Миша) не сводя глаз с него и Киры.
«Что плохого в здоровом любопытстве? – подумал мальчик. – Ничего, – тут же ответил он сам себе, непроизвольно взяв сестру за руку, – если только от него не бегут мурашки по всему телу».
Глава 4
– Огогошеньки! – восторженно протянула Кира, высоко задрав голову. – Это же замок настоящей принцессы!
Миша не разделял ее восторга.
– Не слишком ли он большой для бездетной пары? – пробурчал он себе под нос, пока просовывал руки в лямки от рюкзака. Где-то сзади машины тетя Лена помогала дяде доставать чемоданы из багажника. Миша с интересом посмотрел на них.
Мальчик еще был под впечатлением от встречи с пугающей соседкой, когда машина остановилась, а тетя Лена торжественно объявила: «Приехали! Добро пожаловать в Дом Грифа!», и детям пришлось покинуть машину, чтобы сразу же оказаться под сенью мрачного великана.
Дом впечатлял, пугал и интриговал одновременно. Он действительно мог быть замком в давние времена. Но принцессы ли? Скорее злого колдуна. Потемневшие от времени каменные стены опутывал плющ, узкие вытянутые окна-бойницы зияли чернильной пустотой, а острый шпиль-гарпун единственной угловой башни скрывался в темных облаках, словно пронзив собой небо.
По телу мальчика пробежал ток. Сердце забилось чаще. С самого знакомства с новыми родственниками что-то не давало ему покоя, и по мере приближения к Суровому долу это чувство лишь усиливалось. Он больше не мог сопротивляться ему, закрыл глаза и прислушался к бурлящему внутри предчувствию. Оно же, скинув давление разума, быстро набрало силу, разрослось и вышло наружу взрывом красок на темном фоне опущенных век. Миша вздрогнул и открыл глаза. Дыхание сбилось, и мальчик попытался унять его. Он продолжал смотреть на дом, но теперь с еле заметной улыбкой. Да, ошибки быть не могло. Миша знал это наверняка: дом дяди и тети насквозь пронизан тайнами, потемневшими старыми, и светлыми новыми, как паутина. Они опутывали его, свисали с карнизов и лежали клубками в углах веранды.
– Ну, – обратилась подошедшая тетя Лена к племянникам, – готовы увидеть свой новый дом?
– Очень, – Кира от нетерпения сжала кулачки на руках.
– Ага, – ответил Миша, поправляя лямки рюкзака, словно парашютист готовый к прыжку.
– Тогда вперед! Вот ключ, – она протянула руку и раскрыла ладонь, на которой мирно покоился резной железный ключ с головкой в форме головы птицы. – А я пока помогу дяде Рудольфу с вещами.
Кира всегда умела удивлять быстротой своей реакции. Вот и сейчас, не успел Миша подумать о ключе, как сестра с тем самым ключом уже бежала к входной витражной двери. Мальчик припустил следом и сбавил шаг, только взобравшись на крыльцо. Кира стояла там же и со свойственным ей восторгом рассматривала застывшего в боевой стойке красного грифона, изображенного на витраже. Несмотря на пасмурную погоду, разноцветное стекло горело и переливалось каким-то особенным магическим светом. Мальчик взглянул на зверя, и буквально на секунду ему показалось, как тот подмигнул ему, встряхнув перьями на загривке.
Морок развеяла Кира. Пока Миша в очередной раз пытался осмыслить происходящее с ним, та ловко вставила ключ в замок и, провернув его несколько раз, открыла дверь.
Как и положено загадочно-пугающим особнякам из кучи пересмотренных фильмов и перечитанных книг, дом дяди и тети оказался ожидаемо старомодным. Винтажная мебель на львиных лапах, персидские ковры, деревянные панели на стенах, тяжелые портьеры на окнах, массивный камин, люстры в форме медуз и бесчисленное количество картин с видами на море – таким было обустройства семейного гнезда Грифов. Миша прошел вперед, осматриваясь, и уперся в узкую и изогнутую лестницу, ведущую на второй этаж и больше похожую на скинутый оттуда хвост. Сзади него с визгом пронеслась Кира, успевшая оббежать гостиную и теперь устремившаяся в другие комнаты на этаже. Мальчик неодобрительно покачал головой и прислушался к дому в надежде услышать шепот сокрытых тайн, но услышал лишь топот сестры, бегающей в коридорах дома. Миша нервно поморщился, закрыл глаза и постарался сосредоточиться, очистить разум и дать волю дремавшему инстинкту точно так же, как сделал это, когда стоял перед домом. От напряжения зашумело в ушах, но предчувствие тайн так и не возникло. Разочарованный, мальчик выдохнул и открыл глаза.
– Должно быть, есть какое-то ограничение на использование скилла, – произнес он вслух, сжимая и разжимая кулаки.
Миша еще раз осмотрел холл, пробежался по приоткрытой входной двери. Тетя с дядей не спешили к ним. Это показалось ему странным. В отличие от Киры он не мог так бесцеремонно исследовать чужой дом.
«Так тихо», – подумал мальчик, и мурашки пробежали по его телу. Он ведь совсем забыл о сестре. Как давно стихли ее шаги?
Поддавшись необъяснимому страху, Миша кинулся в коридор следом за Кирой. Свернул направо, чуть не врезавшись в стоящие у стены рыцарские доспехи, потом свернул налево, заставив трепыхаться висящие на стенах гобелены, и замер, словно столкнувшись о невидимую стену. Глоток воздуха больно застрял в груди. Миша сморгнул, выдохнул и медленно подошел к Кире, освещенной тусклым светом настенных бра в виде свечей. Сестра, не шелохнувшись, стояла у темной двери, украшенной резными фигурками различных животных, как мифических (кого-то вроде русалок), так и настоящих вроде собак. Если, конечно, это были собаки. Ведь в памяти всплыло другое создание. То, что он увидел у дороги.
Когда мальчик подошел ближе и встал вровень с сестрой, по его коже пробежался сквозняк, заставив поежиться. Здесь, возле двери ему было неуютно.
– Эй, – тем не менее, Миша старался придать голосу беззаботности, – ты чего тут застряла?
Сестренка не ответила, чем заставила мальчика нервничать сильнее.
– Кира, – громче и куда более взволнованно обратился он к ней. – Ты чего тут…
Но не успел Миша договорить, как девочка развернулась к нему лицом и, состроив недовольную гримасу, шикнула:
– Тихо! Замолчи же! Ты мешаешь мне слушать!
– Слушать что?
Слова сестры привели парня в замешательство. Он прислушался, но ничего не услышал.
– Ну вот, – огорчилась Кира. – Из-за тебя все закончилось!
Она сверкнула глазами, в один прыжок оказалась у самой двери и потянулась было к дверной ручке, но раздавшийся за их спинами возглас больше похожий на звериный рык остановил ее.
Дети синхронно повернулись и увидели дядю Рудольфа. Его грудь ходила ходуном, словно он пробежал марафон, а глаза налились красным то ли от злости, то ли от страха. Длинными шагами он преодолел разделяющее их пространство, подошел к Кире и резко схватил ее за руку. Девочка, поморщившись, пискнула.
– Что ты делаешь! – возмутился Миша, вцепившись в дядю в ответ. – Отпусти ее сейчас же! – крикнул он, но тот и ухом не повел. Миша колотил и стучал по твердому телу мужчины, который, казалось, от злости даже увеличился в размерах.
– Никогда и не за что больше не подходи к этой двери, – прорычал Рудольф. – Поняли меня, вы оба? – свободной рукой он схватил мальчика за шиворот и грозно посмотрел на него. Ответа не последовало. Кира лишь жалобно хныкала, а Миша сопел, пытаясь вырваться из дядиного захвата.
– Не слышу ответа!
– Рудольф?! – так же неожиданно раздался голос тети, чье появление в коридоре, к слову, сразу же охладило пыл дяди. Словно очнувшись ото сна, он вздрогнул и ослабил хватку. Кира, недолго думая, со слезами на глазах бросилась к Елене, как и Миша, который последовал примеру сестры и спиной попятился назад. – Какая муха тебя укусила?
– Я… – голос дяди Рудольфа дрожал. Судя по всему, мужчина пытался подобрать нужные слова. – Простите. Кира… – он умоляюще посмотрел на девочку, но та отвернулась. – Я не должен был позволять себе лишнего. Не знаю, что на меня нашло, – он перевел взгляд на свои руки, а потом сжал их в кулаки. – Мне жаль.
– Мы обсудим это позже, – с укором произнесла тетя и тут же ласково обратилась к девочке: – Ну же, не плачь, милая. Твой непутевый дядя больше не посмеет кричать на тебя и поднимать руку. Я не позволю. Обещаю, – закончила она, покосившись на Мишу, будто именно ему было адресовано это обещание.
Тем временем Рудольф опустил голову и молчаливо покинул коридор. Миша проводил его наполненным гневом взглядом. Мальчика мучил вопрос. Неужели тогда на кладбище он не ошибся? Неужели дядя Рудольф самый настоящий злодей?
– Так, а знаете, какая у меня появилась идея? – заговорщицким тоном обратилась к детям (но больше к Кире) тетя Лена. Очевидно, ей очень хотелось разрядить обстановку.
– Какая? – Кира с легкостью попалась на крючок.
– Пробраться на кухню и съесть любимое шоколадное мороженое дяди Руди, которое тот приберег на… на Рождество.
Миша подметил, что тетя придумывала на ходу. До Рождества оставалась еще очень много дней. Кто в здравом уме станет сейчас запасаться мороженным?
Кира поджала губу, пытаясь сдержать улыбку.
– Но так же нельзя, – прошептала она.
– Можно. Он это заслужил, – так же тихо ответила тетя, и обе по-дурацки захихикали.
Миша закатил глаза.
– Ты с нами? – спросила женщина.
– Нет уж спасибо. Я лучше найду свою комнату и разберу вещи.
– Ты уверен? – тетя расплылась в той типично глупой гримасе, с которой взрослые обычно общаются с детьми, надеясь повлиять на их решение. Но Миша давно вырос, и с ним (в отличие от Киры) такие уловки не сработают. Тетя давно должна была это понять.
– Точно, – хмуро ответил мальчик, чем заставил родственницу грустно улыбнуться:
– Ну как хочешь. Твоя комната на втором этаже, справа от лестницы. Если заплутаешь – ищи стены цвета морской волны. Ну, а мы полетели есть мороженное, – на этих словах тетя Лена подхватила Киру на руки и, парадируя шум двигателя, направилась прочь, свернув за угол, под звонкий смех последней.
Миша же остался один, ощущая, как необычайная по силе усталость наваливается на его плечи. Он потер глаза, надеясь, что так сможет сдержать подступившие слезы. У него не осталось сил на борьбу. Как не пытался он смириться со всем произошедшим с ним за последний месяц, как не пытался сделать вид, что это никак не влияет на него – прежний уклад навечно сломан, а впереди маячила кромешная безысходность. Что ждет его здесь, в Помории? Вернуться ли родители? Встанет ли когда-нибудь все на свои места?
Глухой удар в дверь заставил его вздрогнуть. Миша обернулся на ватных ногах. Прислушался, и ему показалось, что за дверью как будто кто-то есть. Мальчик сделал несколько робких шагов вперед, но сам при этом укорил себя за любопытство, а еще за вредный характер. Иначе, как еще объяснить то, что он приблизился к двери, хотя дядя четко дал понять – делать этого не стоит? Конечно, Миша сделал это на зло.
Мальчик посмотрел на похожую на крыло латунную ручку. Поджал губу и нахмурил лоб. Ожидаемо проснулась совесть. Пусть дядя и поступил плохо по отношению к Кире, Мише не обязательно поступать так же по отношению к нему. Выдохнув, он опустил уж поднятую руку.
– Возможно, дядя держит там кошку. – Миша попытался успокоить свое любопытство. – Или любое другое животное. Не обязательно, что за дверью скрыта страшная тайна. Ведь так?
И словно в ответ ему, кто-то (а это была явно не кошка) задергал дверную ручку. Дверь заходила ходуном, грозясь сойти с петель. Миша попятился назад, развернулся и припустил, что было мочи. Кто бы ни находился за дверью, кого бы там не держал дядя, мальчик не горел желанием с ним знакомиться.
Глава 5
С момента приезда в Суровый дол прошло полтора месяца.
Хотя спроси кто у Миши, тот ответил бы – прошла целая вечность. Одинаковые и вязкие, словно желе, которое мама варила летом из ягод, дни сменяли друг друга, превращая жизнь мальчика в «день сурка». Отдушиной могли бы стать исследования дома на предмет сокрытых тайн, но только не после случая с дверью. Миша никогда и никому бы не признался в этом, но в тот раз он неслабо испугался. Отчасти стыд за проявленное малодушие, давлея над ним все эти дни, и погрузил его в меланхолическое состояние. Даже вечно веселой и озорной Кире не удавалось отвлечь его. Хотя сестра не особо то и старалась. Уже на следующий день после инцидента с дядей она беззаботно бегала по коридорам и комнатам дома, играя с Рудольфом то в прятки, то в салки. Тому всего то и стоило, что купить ей плюшевого единорога, чтобы вновь завоевать ее доверие, и сказать, что того из страны единорогов курьером передали родители. Миша же сидел у себя и старался без надобности не покидать комнаты, трусливо прячась от поджидающих за каждым углом тайн.
Так он провел неделю, посвящая все свободное время интернет серфингу, пока однажды утром к нему не пришла тетя Лена полная решимости повлиять на настроение племянника. Она с самым серьезным видом заявила, что Миша должен пойти в школу и продолжить прерванное обучение (будто это могло его порадовать). Но поскольку в Помории не было русскоязычных школ, ему для начала следовало изучить поморский язык. С чем тетя Лена и вызвалась помочь. Так его безрадостные дни стали еще более безрадостными, пополнившись языковыми курсами.
Сразу после завтрака, когда дядя Рудольф уединялся в своем кабинете, Миша с Кирой, которой не с кем было играть, занимали места в библиотеке и слушали лекции тети Лены. Чтобы изучение языка шло быстрее, было решено, что каждый день за ужином все четверо будут изъясняться только на поморском. По мере своих способностей и возможностей, разумеется. Стоит отметить: методика возымела успех, и спустя полтора месяца Миша не только понимал неродной для него язык, но и бегло мог говорить на нем. Что означало – ничего больше не мешало тете отправить его в школу. Что она с удовольствием и сделала.
– Не волнуйся, – успокаивала она племянника по дороге в школу, – для большинства ребят в твоем классе поморский не родной язык. Как и ты, они когда-то приехали с родителями в Суровый дол из других стран. Думаю, ты без проблем найдешь с ними общий язык и заведешь себе новых друзей.
– Ага, – безучастно ответил ей мальчик, не очень-то веря в это.
Отсутствие настроения у племянника не осталось незамеченным.
– Миша… Поверь, я знаю, как сложно начинать новую жизнь в чужой для тебя стране. Сама испытала те же страхи, когда приехала в Поморию. Но как видишь, я справилась. Ну, мне хочется в это верить, – Елена улыбнулась и сделала паузу. – Ты справишься. Ты куда сообразительнее, чем я. А еще ты сильный духом, как твой отец. И симпатичный. Просто будь самим собой. Успех тебе гарантирован! – тетя сказала это без тона сомнения и остановила машину.
Миша скептически смерил тетю взглядом.
– Мне обязательно идти туда? – произнес мальчик, махнув головой в сторону трёхэтажного кирпичного здания школы напротив которого они остановились.
– Безусловно. Хоть Рая и настаивала на домашнем образовании, – тихо пробурчала женщина, но Миша прекрасно ее расслышал. – Я видела, как скучно тебе было сидеть целыми днями дома. А школа, как известно, – лучшее средство от скуки.
– Вот уж не правда, – возразил парень. – Да и скука тут не причем.
– А что тогда?
– Ничего, – Миша не хотел продолжать разговор, а потому, подхватив рюкзак, открыл дверь машины. – Лучше пожелай мне удачи.
– Удачи, дорогой! И проведи время весело!
Миша кивнул головой и захлопнул дверь.
– И позвони, когда нужно будет тебя забрать! – напоследок донеслись до мальчика ее слова.
Школа Сурового дола располагалась в самом центре города и занимала несколько окруженных живой зеленной изгородью зданий, отданных под разные уровни среднего образования. Доминантой среди них выделялось главное трехэтажное кирпичное здание со статуями на фасаде и шпилем на крыше. Рядом по соседству находились административные постройки, в центре которых красовалась городская ратуша, готический собор и небольшой сквер со статуями и фонтаном. Мальчик успел заметить их из машины, пока тетя везла его, петляя по узким городским улочкам, а он пытался отвлечься от сковывающего волнения.
Поход в школу представлялся ему изощренной пыткой, достойной кошмарного сна. Да, он подтянул язык. Но хватит ли этого, чтобы построить общение с одноклассниками? А учителями? Насколько сложной будет школьная программа? Мише совсем не хотелось выглядеть отсталым в глазах окружающих.
Мальчик остановился у входа и обернулся. Тетя не уехала и смотрела ему вслед. Встретившись с ним взглядом, она снова улыбнулась и подняла палец вверх, чтобы подбодрить племянника. Вот только легче Мише не стало. Паренек смутился, опустил голову и проскочил в открытые школьные двери. Все же зря он запретил тете пойти с ним. Еще дома она порывалась проводить племянника до дверей кабинета, но тот, поддавшись неразумной гордости, запротестовал и запретил ей делать это. Теперь же оставалось лишь пожинать плоды собственной глупости и следовать тетиным указаниям. Для начала найти кабинет директора, который находился в конце коридора первого этажа. Там встретиться с секретарем пани Эллой Ковальской и дальше следовать уже ее указаниям.
Коридор тем временем казался бесконечным. Миша лавировал между снующими туда-сюда учениками и нервно осматривался по сторонам. Наконец, он заметил табличку с надписью «Директор» и, постучавшись, резко нырнул в приоткрытую дверь. В светлом помещении, выходящем окнами во внутренний двор, никого не оказалось. Во всяком случае, так сначала решил парень, когда увидел пустующий большой деревянный стол, заваленный бумагами. Миша прошел вглубь кабинета и заметил лежащего на расставленных вдоль стены стульях другого мальчика примерно его возраста, роста и комплекции. Разве что волосы были цвета соломы. Да и походили (в глазах Миши) на нее.
– Привет, – поприветствовал его тот, приподняв голову и вскинув руку. – Пани Ковальская у директора.
– Привет, – неуверенно ответил Миша. – Хорошо, я подожду.
Незнакомец с любопытством осмотрел Мишу и расплылся в улыбке.
– Акцент, растерянный вид, – он встал на ноги, – ставлю миллион к одному, что именно тебя я и жду! Я – Адам, твой одноклассник и, – мальчик с самодовольным видом поправил воротник рубашки, – ментор. На ближайшие месяцы. Пока ты не почувствуешь себя максимально уверенно и раскрепощено, – Адам закончил свою речь и протянул руку.
– Миша. Приятно познакомиться, – паренек протянул свою руку в ответ.
– Я знаю русский, поэтому пани Ковальская выбрала меня, – произнес Адам с акцентом и улыбнулся. – Но для твоей практики лучше общаться на поморском. Хорошо?
– Хорошо.
Миша выдохнул и улыбнулся в ответ. Проявленное Адамом дружелюбие успокоило бушевавшее в нем волнение. Он даже подумал, что тетя Лена может быть права, и школьная жизнь не станет кошмаром на яву.
– О, – выпорхнувшая из погруженного в полумрак кабинета директора женщина, казалось, была удивлена присутствию детей, – уже познакомились? Замечательно.
Пани Ковальская оказалась строго одетой высокой женщиной средних лет с небрежным пучком светлых волос на голове и большими круглыми очками в роговой оправе.
Она прошла к своему столу и устало посмотрела на разложенные на нем бумаги, когда подложила к ним те, что вынесла из кабинета директора.
– Ничего не успеваю, – произнесла она себе под нос и поморщила лоб.
Миша переглянулся с Адамом, тот как всегда улыбался.
– Кхм-кхм, – Адам привлек к себе внимание секретаря. – Ну, так мы можем идти?
– Ох, точно! – воскликнула та, очевидно успевшая забыть об их присутствии. – Да, можете идти. Хотя, нет. Стойте! – пани Ковальская подалась вперед и врезалась в стол, должно быть забывшая и о его существовании. – Так, – женщина напряглась, сложила руки на груди, правой подперев голову. – Я что-то забыла.
С минуту она пристально смотрела на мальчиков, ничего не говоря, а потом встрепенулась и стала что-то искать на своем столе.
– Вот, нашла! – просияла секретарь. Выудив небольшой листок из бесчисленного числа других таких же листков, она обошла стол и направилась к мальчикам. – Миша, верно? Держи, это твое расписание. Здесь же размещена информация о доступных факультативах. Если что-то понравится – записывайся, не стесняйся. Теперь кажется все. Если возникнут вопросы, можешь смело обращаться ко мне, своему учителю или Адаму. Теперь он твой наставник! – на этих словах женщина похлопала Адама по плечу. – Ну, все, бегите, а то опоздаете на урок. Удачного дня мальчики!
– Спасибо! – в один голос крикнули дети, будучи уже в коридоре.
– Скажи, смешная? Нам сюда, – Адам обогнул кучку детей и направился к лестнице. – Вообще, пани Кей забавная и добрая. Только немного рассеянная. Но к ней реально можно обратиться за помощью. Так что ты не подумай, я смеюсь не со зла. А еще она может прикрыть. Иногда. Если ты понимаешь, о чем я.
– Ага, – на автомате ответил Миша, хотя до понимания было далеко. Он даже не мог похвастаться уверенностью, что расслышал каждое сказанное новым приятелем слово. Все его внимание и сосредоточенность ушли на то, чтобы не потерять Адама из виду.
Юный наставник снисходительно посмотрел на спутника и, остановившись, с негодованием в голосе спросил:
– Ты чего такой напряженный?!
– Волнуюсь, – честно ответил Миша, так же остановившись.
– Из-за школы что ли?
– Ну да.
– Да будет тебе, – усмехнулся Адам. – Главное держись меня, – мальчик приобнял Мищу, увлекая его дальше по коридору второго этажа. – Со мной не пропадешь. Я всех знаю. Меня все уважают. О, привет, – подмигнул он на ходу проходящей мимо девочке, которая не обратила на него внимания. – Поэтому обижать тебя никто не станет. И вообще, хотел тебе сказать это позже, но вижу тянуть нет смысла. С сегодняшнего дня ты официально зачисляешься в ряды клуба «Объединение «Тайна». Поздравляю. Но тихо, – прошептал мальчик, – это тайна. Сам понимаешь, – многозначительно закончил он свою мысль.
Миша с подозрением посмотрел на Адама, но все же кивнул в знак согласия, попутно отметив про себя, что, кажется, его только что втянули в сомнительное дельце.
– Кстати, все в курсе, что твои родители…
– Они пропали, – резко прервал Адама Миша, отметив про себя, как вспыхнули его щеки.
– Да, именно, – буднично продолжил мальчик, словно пропажа родителей являлась обычным делом. – Поэтому можешь не ждать от нас утомительных расспросов. Ну, если сам не захочешь рассказать. О, мы пришли, – провозгласил Адам у входа в учебный класс.
Отпрянув от Миши, он уверенно зашагал внутрь, где к нему тут же подбежал темненький пухлощекий паренек чуть ниже по росту.
– Ну, как? Ты расспросил его? – долетел до Миши взбудораженный голос мальчика. – Расспросил, ведь так?
– Эй, полегче! – ответил ему Адам. – Нет, не расспросил. Дай парню обвыкнуться. Это же его первый день!
– О чем речь? – спросил подошедший Миша.
– Да так. Ни о чем, – отмахнулся Адама. – Позволь представить тебе Габа. Моего, а теперь и твоего друга.
– Габриэль, – сказал мальчик, как показалось Мише неохотно, и протянул руку.
– Миша.
– О, новенький, привет!
Миша не успел повернуться на голос, как получил увесистый хлопок по спине.
– Марина, – с явным неудовольствием процедил Адам.
– Да, это я. Ну что, уже расспросили его о доме Грифов?
Адам тяжело выдохнул, закатив глаза; Габ расплылся в дурацкой улыбке; а где-то в глубине души Миши зашевелилось неприятное предчувствие.
Глава 6
Как бы ни могло показаться в начале, Марина оказалась весьма приятной девочкой. Миша сразу это подметил. Высокая, улыбчивая, с мерцающими бликами в глазах и хвостом медного цвета волос – такой увидел ее мальчик и такой же намеревался запомнить на всю жизнь.
Прозвеневший звонок заставил их всех занять свои места и оставил заданный вопрос в подвешенном состоянии, а Мишу в тревожном замешательстве. Таким и провел его Адам к задней парте у окна.
– Извини, свободна только эта. Но зато рядом со мной, – Адам улыбнулся и занял парту справа.
Миша постарался улыбнуться в ответ, хотя сам в это время смотрел, какое место займет Марина. Та села на заднюю парту у стены. Габ раскладывал учебники на первой парте среднего ряда.
Первый урок прошел неплохо. Учитель быстренько представил Мишу другим ученикам и продолжил начатую днем ранее тему, которую Миша к своему удивлению понял. В целом и общих чертах. А то, что не понял – отмечал, чтобы уточнить потом у Адама. Ну, или у кого-нибудь другого (например, выглядящего прилежным учеником Габа), потому что, судя по всему, Адам и сам-то не очень все понимал. Или не хотел понимать. Весь урок вместо того, чтобы записывать сказанное учителем, мальчик что-то рисовал в тетради.
Прозвенел звонок, и не успел Миша поменять учебник, как Габриэль с Мариной уже стояли у его парты.
– Ребята, ну я же просил, – простонал оказавшийся у них за спиной Адам, – дайте ему хотя бы день передышки!
– А что? Он уже устал от тебя? – с усмешкой в голосе спросила девочка. Адам недовольно цокнул. – Прости, не успела представиться. Я – Марина. Друзья зовут меня Мара. А враги «Беспощадная королева-валькирия, не знающая покоя в своей мести», – последнее она произнесла с особой мрачностью. – Выбор оставляю за тобой, – закончила девочка и хитро улыбнулась.
– Ну, вот зачем ты его запугиваешь?
Но Миша и не думал пугаться. Вместо этого он улыбнулся и ответил:
– Я выберу Мара. Так мне больше нравится.
– Хороший выбор, Миша, – Марина улыбнулась, и, как ему показалось, искренне. – Верно? Интересное имя. Русское?
Мальчик с нескрываемым удовольствием кивнул головой. Дважды. Зато Адам и Габриэль закатили глаза.
– Габ, мой друг, ты видишь это? – с драматическим надрывом произнес Адам.
– Да, друг мой, – вторил ему Габ. – О бедный, и он пал жертвой этой дьяволицы.
– Если не уйметесь, я вас стукну, – процедила девочка, успевшая залиться краской.
– Весь поток без ума от нашей Марины, – с ехидством пояснил Адам. – Умница, красавица, спортсменка.
– Разбила ни одно мужское сердце, – с деланной грустью пролепетал Габ.
– Точно стукну!
– Спортсменка? – оживился Миша, чем остановил девочку, которая успела занести руку. – И каким спортом занимаешься?
Марина смутилась, но ответила:
– Вообще волейболом, но иногда выступаю за школу на соревнованиях по легкой атлетике.
– Ух, ты! Здорово. Я дома тоже ходил в секцию по бегу.
Воспоминания о доме больно кольнули в груди, но Миша постарался не подать вида.
– Не врешь? В школьной команде как раз не хватает бегунов. Если уверен в своих силах, попробуй вступить в команду.
– С радостью. Но как мне это сделать?
– После занятий вместе подойдем к тренеру.
– Адам, – выдохнув, устало произнес Габриэль, – тебе не кажется, что мы тут лишние.
– Аминь, мой брат. Во истину так оно и есть.
– Ну, все!
Девочка яростно сжала кулаки и, развернувшись, быстро отвесила обоим оплеухи.
Прозвенел очередной звонок, и дети со смехом расселись по местам.
Прошло еще несколько уроков разной степени понятности. На переменах все вновь собирались возле Миши, шутили, рассказывали немного о себе, знакомили с другими учениками класса, но всякий раз, как заводился разговор о доме Грифов, звенел звонок и вопрос повисал в воздухе, снижая сосредоточенность мальчика. Дошло до того, что на последнем уроке Миша только и думал о том, что так могло заинтересовать его новых друзей в дядином доме. Хотя ответ напрашивался сам собой – загадочная дверь в конце темного коридора! Но откуда детям в школе знать о ней? Сами они там бывать не могли. Может быть, кто-то из их родителей дружил с дядей Рудольфов в детстве и, придя однажды в гости, обнаружил загадочную дверь? Тоже вряд ли. Адам с родителями переехал из Прибалтики, Марина с семьей из Германии, а Габриэль из Старграда. Хотя кто-то из его родителей вполне мог вырасти в Суровом доле.
– Я ничего не понял на последнем уроке, – сокрушался мальчик, направляясь в сторону спортивного зала, по окончанию занятий.
– Нужна помощь? – поинтересовалась Марина.
– Адам обещал помочь, – ответ прозвучал слишком безысходно.
– Он бездарь, каких поискать, – фыркнув, ответила девочка. – Если не справится с возложенными на него задачами – обращайся ко мне. Буду рада оказать помощь. Пусть я и не лучшая в классе в точных науках, но уж точно поумнее Адама буду.
– Спасибо. Обязательно, – смущено ответил мальчик.
Ему срочно требовалось сменить тему, и, кажется, у него имелась подходящая.
– А вы давно дружите? Ну, втроем?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/sergey-puzyrev-12946690/sem-chudes-surovogo-dola-67132608/chitat-onlayn/) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
notes
Примечания
1
За основу выдуманной страны Помории взят реально существующий исторический регион известный как Балтийское поморье, примерно соответствующий в настоящее время нескольким северным воеводствам Польши и прибалтийским землям Германии.