Она. Проклятие
Павел Александрович Зайцев
Далекое прошлое, таящее в себе секрет, шлейфом тянется за Александрой. Она сторонится людей и пытается докопаться до истины, чтобы скинуть оковы проклятия, которое сделало ее жизнь сложной и невообразимо запутанной. Саша необычная девушка и отличает ее от сверстников то, что ей подвластна магическая сила. Проблески которой она использует для понятия прошлого. Ведь именно в нем скрывается правда. Девушка впускает в свою жизнь с виду наивную одногруппницу, дружеская связь с которой переворачивает ее бренную жизнь. Вместе они сталкиваются с потерями, страхом и стойким характером друг друга, дополняя и поддерживая. Завеса начинает поддаваться и приоткрывает еще более жуткие вещи прошлого Саши. Но она теперь не одна, и ее окружают люди, которые стоят возле нее, тем самым придавая ей сил. Защитить себя, защитить их и дойти до правды, пусть она будет и самой ужасной, но она готова. Готова, чтобы не закрывать больше глаза.
Павел Зайцев
Она. Проклятие
Глава первая
Сегодня я буду обычной девчонкой
Ее подвеска звякала всякий раз, соприкасаясь с кнопками джинсовой куртки, когда она шла против течения людей. Ее взгляд был пустой, он пробегал по всем и всему и тут… Саша окинула взглядом проходящую пару.
– Нет, не он. Он не подходит мне, – буркнула она спустя секунду себе под нос и скрылась в толпе людей стремящихся в подземку метро.
Уже прозвенел звонок. И прозвенел он уже давно, когда она вошла в аудиторию. Профессор у доски озабоченно и отречено от нас чертил какую-то таблицу. Саша проскочила на задние парты. По дороге она задела парня. Он окинул ее взглядом, на что она ответила: – Я думаю, ты это переживешь.
После, не обращая ни на кого внимание, девушка устремилась дальше. В самый угол аудитории, к окну. Я через плечо посмотрела на нее. Черные волосы ниспадали на ее острые плечи, скрытые джинсовой курткой. Черные джинсы и сапоги. Такие же черные и поднимающиеся до самых колен. И главная вещь. Медальон. Который она вечно теребила в руках.
«Ну чего она опять уставилась?» – подумала я, поймав ее взгляд. Я перевела взгляд на профессора, и тут в его руках сломался мел и по аудитории пронесся противный скрежет.
– Оу, – послышалось из разных уголков аудитории, и все устремились на доску. Я не смогла сдержать ухмылку и посмотрела на часы. Сегодня я планировала задержаться тут до конца пар, а значит до шести часов вечера. Следовательно, нужно придумать, как развлечь себя.
Устав от лекций, которые мне пришлось слушать в течение трех часов, я стремительно шла в студенческую кафешку.
– Стоило мне б тут торчать, но у меня нет выбора, – я шла и бубнила себе под нос, – Да что за день? – сорвалось у меня.
В кафе было полно народу. Очередь тянулась с самого входа/выхода.
«Ладно. Я все равно не особо то и голодна» – успокоила я себя.
Обогнув стойку с кассирами, с другой стороны, я поднялась по лестнице на второй модуль кафе. Окинув сидевших подростков взглядом, я прошла снова в самый угол. Присев возле ограждения, я достала из рюкзака термос кружку и шоколад. С каждым надломленным кусочком белого молочного шоколада на втором уровне кафе становилось все больше и больше народу. И тут появилось она. Я уловила ее взгляд еще тогда, когда она поднималась по лестнице. Она направлялась ко мне. Вот только этого мне и не хватало.
«Ладно. Попробую быть милой», – сказала мысленно я себе.
– Я присяду к тебе? – спросила она надломленным голосом.
– Я не против, – и опустив взгляд вниз через перегородку добавила, – Только сегодня.
Я вновь посмотрела на нее. Синие джинсы. Кеды. Странная белая футболка с мультяшной псиной из «Том и Джерри» и поверх ее кардиган, кремового цвета. Локоны белых волос кольцами обрамляли лицо, которое было без косметики с красивыми чертами и голубыми глазами. Она села. Овощной салат, сэндвич и кофе. Запах которого едким ароматом заполнил наш столик.
– М-да. Его горечь я не люблю больше всего.
Она вопросительно посмотрела на меня.
– Я про кофе. Но ты ешь, пей. Не успеешь до начала пары, – дала я ей совет, и слегка улыбнулось, т. к. мне показалось, что прозвучало это грубо. А как нам втирала безумная дама по психологии самые нудные полтора часа до этого, улыбка располагает человека.
– А ты не голодна? – спросила она.
– Нет. – я сделала глоток из кружки.
– Ммм. Приятный аромат. Что это?
– Черный чай с листьями и соцветиями календулы, – потупившись, сказала я.
Она вытащила из своей сумки пакет, и раскрыв его, произнесла: – Печеньки? Они миндальные. Угощайся.
«Искусительница» – подумала я, – «Но она же сама предложила» – и я протянула руку и взяла одну.
– Александра. Ведь так?
Я кивнула.
– А я Кира.
– Очень приятно.
Я надкусила печеньку и, прищурив взгляд, добавила: – Вкусные.
Девчонка просияла улыбкой.
– Я боялась, что пересолила их.
Мои глаза распахнулись.
– Ты что сама их приготовила?
– Да, – промямлила девчонка, – Полагаю, как и ты, свой чай, – добавила она и посмотрела мне в глаза.
Кира замерла. Меня это насторожило. Я щелкнула пальцами.
– Зависла, – проговорила я.
– Ой, – встряхнула она головой и на ее лице появился румянец.
– У тебя линзы? – спросила она. И не дожидаясь ответа, добавила, – Глаза такие зеленые. Как вечерняя зелень. – и снова смутилась.
– Нет. Это не линзы.
Я взяла в руки медальон и уставилась на него.
– Красивый.
Сквозь пелену раздумья я услышала ее голос.
– Да.
Овальной формы. Инкрустированный по краям ободка черными камешками. В центре красовался задумчивый силуэт. Девушка. С длинными локонами кудрявых волос. Я смотрела на нее, и мой разум отдалялся от всех проблем и вопросов. Будто переносился в ту недосягаемую реальность к той, что была увековечена в медальоне.
Не знаю, как это получилось, но со звонком мы уже заходили в аудиторию на пары по курсу «Введение в специальность». И меня совершенно не раздражала компания моей спутницы. Скажу больше, сегодня мне хотелось быть именно в целостном восприятии. Я уже перестала быть новенькой. Я сразу дала всем понять, что я здесь не для того, чтобы заводить крепкие дружеские связи или еще что. Так же мне не интересны глупые вздохи и возгласы о еще пока новых парнях и их странных, а порой и глупых, жестах. У меня в этом году иные планы и они никак не связаны с их бренной жизнью. Хотя сегодня я решила просто отключить все планы, траектории, да и вообще мысли и просто учиться.
Кира оказалась не такой скучной как на общий взгляд. Да и темы, что она заводила, не были связаны ни с мальчиками, ни с одеждой. Хотя, нет. Про одежду заговорила я.
– Что думаешь по поводу ее кофты? – спросила я у Киры.
– Она черная.
– Дааа, – протянула вопросительно я.
– Мне не нравится черный цвет. Он мрачный и холодный.
– Нуу… – снова протянула я, – Я бы так не сказала. Просто он не каждой идет.
Я смотрела на преподавателя и сравнивала ее черный кардиган и черный цвет моей одежды.
– Мрачный и холодный… – отрешенно проговорила я.
– Саша, ты только не подумай, – поторопилась объясниться Кира, – Ты классно выглядишь. Стильная. Модная. Дерзкая.
Я улыбнулась.
– Хорошо, живи, – выпалила я и рассмеялась.
Пары закончились, и мы группой направились к выходу из ВУЗа.
– Ты на автобусе? – Спросила Кира.
– Нет. Люблю пешие прогулки.
– Я могу составить тебе компанию?
– Пошли. Зря, что ль целый день вместе ходили.
Кира улыбнулась. Мы обогнули автобус и перебежали через дорогу. Притормозив, я поправила лямки на рюкзаке, и мы пошли вперед. К метро. Весь путь мы говорили, что значит не о чем, а уже в подземке Кира поинтересовалась, где я живу.
– Можно сказать в центре.
– Оу. Тогда нам не по пути. Мне на поезде в другую сторону.
На этом мы попрощались и разошлись каждая своим направлением. Уже через час я подходила к двухэтажному дому, с множеством окон и колонн, выполненным в духе классицизма. Настоящее историческое наследие с одной стороны и моя тюрьма с другой. Даже если бы он не являлся вторым, он все равно бы оставался холодным и безжизненным. Большие чугунные вазы возле входа не несли в себе больше никакой функции кроме как декора. Я зашла в мрачную комнату, которая была прямо за дверью. Прошла в следующий зал. Не зажигая свет, я подошла к стеклянным перегородкам зимнего сада. Я уже почти забыла, как это место было переполнено жизнью. Жизнью растений. Давно это было. Теперь это лишь воспоминание. Я развернулась и направилась к дверям. Преодолев деревянную лестницу с настилом из красного ковра, я оказалась на втором этаже. Такая же не освещенная комната, как и на первом. Лишь отблески света из окон придавали ей полумрак и видные очертания предметам. Я подошла к нему, к старинному гробу, к стеклянному с металлическим каркасом. Его крышка была пыльная, но уже имела множество отпечатков. Моих отпечатков. Я открыла крышку и легла в него. Именно так я спала в нем в течение четырех лет. Сокрытая ото всех, кто когда-либо имел возможность находиться в летнем домике графа Орлова.
Глава вторая
Кто мы на самом деле?
Я выбежала из метро. Автобус до ВУЗа уже включил двигатель. На этот раз я решила все же добираться до института не пешком и этому решению сопутствовал дождь. Данный феномен присущ осени, но, тем не менее, я не собиралась промокнуть. Я добиралась пешком по набережной и через Пушкинский мост до станции метро Фрунзенская. Впрыгнув на верхнюю ступеньку, я почувствовала толчок в спину.
– Успели, – выдохнув произнес парень.
В этот момент за его спиной дверь закрылась и автобус тронулся. В этом парне я узнала знакомые черты. Потом и вовсе осознала, что это одногруппник. Имени, конечно, я его не знала, да и не горела желанием узнать. Я прошла вглубь салона.
– Саша! – окликнула меня белокурая девчонка. Кира. Она передвинулась на сиденье к окну и по освободившему похлопала ладонью.
– Доброе утро! – с улыбкой произнесла она и, не дожидаясь моей реплики, добавила, – Ты сегодня другая. Классно смотришься.
Я окинула себя взглядом. Черные полусапожки. Мешковатые брюки темно-коричневого цвета. Приталенная рубашка цвета хаки с изумрудного цвета полосками. Поверх рубашки черная джинсовая безрукавка с капюшоном.
– Спасибо, – буркнула я.
Присев рядом, я провела по волосам, и все локоны перекинула на правую сторону. Проехав тройку метров, мы встали.
– Пробка, – проговорила Кира, – Но мы самое главное под крышей над головой и не мокнем, – с улыбкой произнесла она, а потом добавила, – Хотя по тебе и не скажешь, что ты под дождем была.
Я уставилась на нее. Через несколько секунд я все же улыбнулась и повернулась вперед. В салоне было не так много студентов, поэтому я вполне могла видеть дорогу через лобовое стекло.
Первые две пары были скучными. Я тупо сидела и водила по листу ватмана, прикрепленного к планшету, карандашом.
– Разве тебе так видно натюрморт? – раздался голос преподавателя.
Я моргнула и оторвала взгляд от хаотичных линий по всему листу. Не успела я проследить направленность его взгляда, как преподаватель уже передвигал мой мольберт.
– Так намного удобнее. Нет смысла постоянно выглядывать из-за планшета. Все видно и так. Теперь вытащи из этого сена фрукты, да и все остальное.
Не успела я опомнится, как он уже отошел от меня.
– Давай посмотрим, что у тебя тут, – преподаватель подошел к парню, в чертах которого я узнала утреннего, что вбежал со мной в последний момент, в отправляющийся автобус. На мгновение я остановила на нем свой взгляд. Черные волосы, выбивающиеся в разные стороны острыми когтями, создавали эффект дремучего леса. Точеные скулы и прямой нос. Синяя вытсветшая футболка с идиотскими смайликами эффекта металлик. Синие потертые джинсы с торчащими острыми коленями из порванных дырок. Его одна нога была поставлена на перекладину мольберта и мне в глаза бросились черные высокие конверсы с разноцветными шнурками. Красный и темно-синий переплетались, создавая узор на обоих кедах. Не успев отвести взгляд на свою работу, как на мои плечи легли чьи-то кисти рук. Я едва заметно дернулась.
– Может, чаю выпьем? – Кирин голос прозвучал из-за моей спины.
– Пожалуй, – проговорила я и встала.
Мы направились к двери.
Безразличие преследовало меня на протяжении всех последующих пар. Я понимала, что я не могу тратить много времени на учебу и изучение каких-либо понятий и терминов, поэтому я и выбрала творческую направленность. Дизайн устраивал меня во всем. Я неплохо рисовала, да и с воображением не страдала. На данном факультете самые значимые задачи были в конце семестра, а до этого лишь разработка проектов. Второстепенные предметы тоже не пугали меня. Что-то выучить можно и на перемене и даже на самом уроке. Ну, или сделать так, чтобы меня и не спросили вовсе. Уделять больше времени поиску я тоже не могла, т. к. одной целью такого поиска и выпал этот ВУЗ и пока я не разберусь с этим до конца, я не могла допустить, чтобы меня отчислили, поэтому я и старалась несколько дней быть полностью на всех па?рах. Я старалась подавить свое иногда всплывающее безразличие и даже поучаствовать в обсуждении.
– Я и предположить не могла, что ты так хорошо знаешь историю дизайна! – выпалила Кира, когда мы спускались после пар уже к выходу.
– Конечно, мои выводы основаны лишь на том, как ты занимаешься на аналогичном предмете, ты и ходишь на него редко. Очевидно, это не должно значить его незнание.
Кира всю дорогу тараторила, не давая мне вставить слово.
– Преподша по проектированию тоже видно этого не ожидала.
– Возможно, – с улыбкой произнесла я, – Теперь ты знаешь, что Палладианский стиль или Палладиева архитектура, это ранняя форма классицизма и данный стиль повсеместно применялся в русском усадебном строительстве.
Я хотела добавить еще пару фраз, но меня отвлекло увиденное. Татуировка на тыльной стороне ладони правой руки. Возле соединения пястной кости большого и указательного пальцев. Она принадлежала парню, который прислонив свой пропуск, вышел через турникет. Не мешкая, я последовала за ним. Выскользнув на улицу, я начала вертеть головой.
– Где он? – пробубнила я себе под нос.
– Саша, ты кого-то ищешь? – послышался сзади голос Киры.
– Ты видела, куда пошел парень в синей ветровке? Он выходил передо мной, – я продолжала говорить, рассматривая сидящих в автобусе.
– Нет.
– Вон он.
Я устремилась за ним. Я также прошла вдоль соседнего здания и перешла дорогу. Когда я свернула за преследуемым с дороги, я услышала позади быстрые шаги. Обернувшись, я увидела Киру.
– Ты-то куда несешься в след, – рыкнула я.
– Ты его знаешь? Я имею в виду парня, что ты преследуешь, – проговорила она.
– Вот именно. Преследую. Я, но не ты. Так что сделай доброе дело, вернись назад и сядь в автобус. Увидимся завтра! – последнюю фразу я произнесла, уже отвернувшись от Киры и продолжив путь дальше.
– Но я могу уже просто идти к метро через гаражи.
– Этот путь ведет к метро? – с волнением в голосе проговорила я.
– Да.
Но, не дожидаясь ответа, я ускорила шаг. Когда перед глазами открылось больше свободного пространства, я не увидела парня.
– Черт, – произнесла я, в сердцах топнув ногой.
– Разве можно такой девушке вспоминать Его? – Позади нас прозвучал спокойный мужской голос. Обернувшись, я увидела его. Синяя ветровка. Скрывающая черную футболку со странными изображениями. Черные обтягивающие джинсы. Большая металлическая овальная пряжка ремня торчала на всеобщее обозрение. Каштановые волосы и острые черты лица. Ехидная улыбка и черные, как ночь, глаза, впившиеся в меня.
Время для них двоих остановилось. Несколько секунд они будто изучали друг друга. Затем парень стряхнул с плеча задержавшиеся на нем капли воды. До меня дошло только сейчас, что ни с утра, ни теперь капли не касались Саши. Ее взгляд изменился. Он стал незнакомо холодным. Я увидела, как парень, которого мы преследовали ловко выкинул руки и также резко разжал пальцы. В это мгновение я почувствовала, что земля ушла из-под ног. Словно сзади кто-то выдернул ковер, и я, не ожидая этого рухнула на землю. Александра по какой-то причине устояла. Затем она повернулась ко мне и прокричала: – Я же сказала, уходи!
Выражение лица парня немного дрогнуло, но через секунду и он снова стал непоколебимым.
– Приветствую тебя, Александра Орлова. Нет, – он помедлил. – Emet de la lumiere (Излучает свет, – перевод с французского).
Французский. Но я не понимала ни слова. Парень произнес это с ухмылкой. Саша напряглась еще больше. Я поднялась на ноги. Но тут же оцепенела. Саша что-то бормотала, раскинув руки в стороны. Вокруг парня песчинки земли и прочий мусор начали подниматься кверху, кружа, собираясь во вращающееся кольцо у ног.
– Хватит! – Крикнул он и проделал тот же жест с руками, что и вначале. На сей раз, мы обе оказались на земле.
– Живешь в графском доме, а манеры дерзкой невоспитанной девчонки.
Я поднялась на ноги. Волна эмоций, всех, и страха, и ярости переплелись в один клубок и не давали нужного действия.
– Я сейчас тороплюсь, но мы обязательно встретимся, – произнося эти слова, парень устремил свой взгляд за мою спину. Обернувшись, я увидела уже стоящую на ногах Киру и группу парней, вдали идущих очевидно из ВУЗа.
– Рад был встрече, – съязвил он и добавил, – Александра Орлова.
Когда он пропал из вида, я почувствовала огромный ком в горле. Кира стояла в стороне и не двигалась. На ее лице был страх и испуг. Ее лицо было все мокрое из-за дождя. Я устремила свой взгляд вверх. По щекам начали скатываться капли. Не став ничего объяснять, я еще раз посмотрела на Киру и пошла быстрыми шагами вперед.
Глава третья
Гостеприимство
Я пришла в ВУЗ спустя неделю. Вместо пар я пошла в кафе. Усевшись, как и всегда у стены и перегородки я сделала глоток чая. Со звонком в кафе хлынула толпа студентов. Среди них я увидела ее. Кира шла и говорила с какой-то девчонкой. Очевидно, с нашего факультета. В ее поведении была какая-то заторможенность. Я увидела, как на мгновение она оторвалась от своей спутницы и приподняла голову. Ее взгляд сфокусировался на мне. Я приподняла бровь и перевела взгляд на лестницу, идущую наверх. Лицемерный поступок. Потом и вовсе опустила взгляд на стол и начала равнодушно рассматривать металлический стол с его рисунком.
– Надоело прогуливать? Привет.
Я подняла взгляд и увидела ее, стоящую возле стола.
– Ага. Типа того.
– Серьезно?
– А если серьезно, вернись к той чванливой девице и насладись своим обедом. – слова так и вырывались изнутри.
Я осеклась и посмотрела на Киру. Она присела на край стула.
– Я испугалась сильнее тебя, – произнесла она дрожащим голосом, – Кто он такой?
– Я бы не стала задавать вопросы. Ты вообще выбрала не ту девчонку для дружбы.
– Давай это я буду решать, – Кира произнесла это с легкой улыбкой. Дрожь в голосе пропала, и она заметно расслабилась.
– Ты принимаешь не те решения. Все, что связано со мной не несет в себе света. Ты хочешь подвергнуть свою жизнь опасности?
Кира изменилась в лице.
– Я думаю, мы друг друга поняли. Сейчас я хочу заняться поиском жилья, ну или ночлега. – я кинула взгляд вниз. Студенты уже перестали толпиться возле стойки кассы. Встав со стула, я обошла стол и, направившись к лестнице, проговорила через плечо: – Я в библиотеку. Не скучай.
Целую пару я потратила на поиски приемлемого и по качеству, и по цене жилья. Но когда к прочим своим критериям поиска я добавила, помимо цены, комфорта, доступности к метро еще и богатую инфраструктуру все дешевые варианты тут же исчезли.
– А-Ррр. Нет, – я звонко выдохнула. – Я так все свои сбережения истрачу. Кроме того, на работу у меня вообще сейчас времени нет. Как на ее и поиски.
Я собрала все свои листки и сунула их в рюкзак. Взяв в руки темно-бордового цвета плащ, я вышла из компьютерного читального зала библиотеки. В дверях я столкнулась с Кирой.
– Оо. Как прошло Право? – поинтересовалась я.
– Как и всегда. Хотя откуда тебе знать, как оно проходит, если ты не была на нем ни разу.
Я прищурила глаза и уставилась на нее.
– Ладно. Что у нас там по расписанию еще сегодня?
– Все. Все пары прошли.
– Серьезно? Вот же блин.
– Мы едем ко мне, – почти приказным тоном скомандовала Кира. – По дороге можешь как раз рассказать, что с тобой происходит. Отговорок не приемлю. Я предупредила родителей. Они в курсе и не против.
Всю дорогу я следовала за ней и молчала, собственно, как и она. У подъезда она повернулась ко мне и проговорила: – Мои родители не навязчивые. При этом иногда, задают много вопросов. Не знаю с чем это связано. Ты не обязана отвечать на все. Смотри сама. – она еще раз посмотрела на меня и приложила ключ к домофону.
– Мы пришли, – обычной интонацией проговорила Кира. Будто фраза уже приелась изо дня в день.
Оказавшись в коридоре, я сразу уловила запах, идущий с кухни. Через мгновение появилась женщина среднестатистического роста. С короткой стрижкой русых волос с мелированными белыми прядями. Волосы были завиты в локоны и по своей длине едва доходили до мочки ушей. Вместе с тем сзади их длинна была видно длиннее. Она была облачена в светлые синие джинсы и сиреневую футболку.
– Привет девочки! – проговорила она и скрылась.
– Пойдем, – с улыбкой произнесла Кира и открыла дверь очевидно в свою комнату. Комната, как и коридор, была выполнена в светлых тонах. При этом кровать и дизайнерская полка на стене, состоявшая из разных уровней прямоугольных элементов, добавляли ей мягкие акценты пастельного синего и сиреневого цветов. Комод и угловой шкаф, не считая кровать, были самыми массивными элементами комнаты. Небольшой столик в углу, всеми своими элементами говорил о рабочей площади. Хотя эта площадь была условной, т. к. на полу небрежно лежали листы с чертежами и рисунками. В одном я узнала последнюю работу по живописи. Цвет ватмана спорил с выбеленным паркетом и белоснежным ковром похожим на пушистое облако.
– Извини. У меня тут творческий беспорядок, – поймав мое недоумение, она добавила, – Распространенное выражение для творческой личности.
– Ясно. Тогда у меня ядерный взрыв.
В коридоре заговорили голоса.
– Это папа пришел. Все нормально. Уже с порога он начинает обсуждать свой рабочий день.
Раздался стук в дверь.
– Девочки, через пятнадцать минут ужинать.
Мы прошли в кухню, на которой нас уже ждал накрытый стол. Стиль данного помещения был смелее комнаты Киры. Я бы назвала его авангардом. Данное понятие соответствовало внешнему виду кухни. Смелый красный цвет кухонной мебели. Стеклянный круглый стол в окружении строгих черных стульев с металлическим каркасом. Кирина мама продолжала суетиться за кухонным столом, тем временем как папа раскладывал приборы.
Кира прочистила горло.
– Папа, мама, это Александра. Моя одногруппница.
Ее родители уставились на меня с улыбкой, а Кира продолжила, – Это моя мама, Светлана Анатольевна и папа, Петр Сергеевич.
– Очень приятно, – проговорила ее мама.
– И мне, – произнесла я с улыбкой.
– Не стойте в дверях. Проходите, – скомандовал ее папа. Он все еще был облачен в рабочую одежду. Темно-синюю рубашку с расстегнутой пуговицей у воротника и классические черные брюки, которые завершали его образ. На спинке стула висел его галстук светлее на тон, чем рубашка, с черными полосами по диагонали. Петр Сергеевич улыбнулся и провел ладонью по коротким усам и бороде.
Мы прошли и сели рядом. Когда все заняли свои места, ее мама подала горячее и села тоже. Через десять минут началось то самое, о чем меня предупреждала Кира. Вопросы.
– Александра, а ты в каком районе живешь? – спросила ее мама.
– Просто Саша. Прошу.
Светлана Анатольевна широко улыбнулась и проговорила: – Саша.
– Я живу в районе метро Фрунзенская. Возле набережной.
– Москва-река видна из окна? – спросил Петр Сергеевич.
– Да.
Я заметила, что очевидно он ожидал другого ответа.
Он откашлялся и добавил: – С родителями?
– Нет. Мои родители умерли.
Мама Киры не ожидала такого ответа, никто не ожидал. Она сразу начала извиняться при этом одернув супруга взглядом.
– Прошу прощения, – проговорил он.
– Все в порядке. Это произошло очень давно. Я их совсем не помню. Моим воспитанием занималась тетя, и мы предпочитали не вспоминать о потерях. Смерти неизбежны, – на этом я решила остановиться и сменить тему, – Ммм. Потрясающее жаркое, Светлана Анатольевна. Вы должны поделиться рецептом. Обязательно приготовлю, – с улыбкой произнесла я.
– Непременно дам! – с взаимной улыбкой ответила она.
После ужина Кира предложила послушать музыку в комнате. Хорошее предложение. Поблагодарив ее родителей, я встала из-за стола. Уже в дверях ее мама окликнула нас. Она предложила занести нам через полчаса молока и печенья. Я посмотрела на Киру. Очевидно, она любила это перед сном. Я согласилась, а она просияла широченной улыбкой.
Уже через сорок минут мы сидели на белоснежном ковре и пили молоко с шоколадными печеньями. Фоном не громко играла музыка. Мы листали журналы по дизайну и моде.
– Слушай. Расслабься, – не выдержив проговорила я, – Мне понравились твои родители. И теперь я знаю, в кого ты такая высокая, в папу, – с улыбкой добавила я.
– Метр восемьдесят, это не высокая, – произнесла она с наигранной обидой, – У меня были к тебе вопросы, и я хотела их задать… – прочистив горло проговорила Кира, – Но теперь все становится на свои места. Многое объясняется. Я не совсем понимаю, как и что произошло тогда, когда мы столкнулись с тем парнем. Думаю, и тому есть объяснение. Я всегда что-нибудь нафантазирую. Иногда это сливается с реальностью.
Я промолчала.
«Так будет правильнее. Ей лучше не знать».
– Я устала, – с улыбкой произнесла я, – Давай уже спать ложиться.
– Пойдем, я провожу в ванную комнату.
Прихватив свой рюкзак, мы вышли в коридор. Оказавшись в ванной комнате, я будто оказалась внутри сапфира. Синие, бирюзовые, лазурные оттенки были главной цветовой палитрой.
– Вот тебе полотенце, ну а я в комнату.
Я кивнула. После того как Кира скрылась за дверью я подошла к раковине и включив холодную воду, несколько раз умыла лицо. Посмотрев на себя в зеркало, я снова умыла лицо.
– Соберись. Она сама предложила. Я ничего ей не должна.
Пока Саша прибывала в ванной, я металась по своей комнате.
– Что это за детский сад? Совы. – я нервно снимала постельное белье, – Вот. Полоски. Это нейтрально. У нее, наверное, что-то строгое и однотонное. Никаких детских рисунков.
Ручка двери дернулась.
Я зашла в комнату. Кира была уже облачена в шелковые шорты и майку фисташкового цвета.
Пройдя к окну, я увидела, как она ногой заталкивает скрученную ткань с дизайнерскими совятами под кровать.
– А чем тебе не угодило это постельное белье? – поинтересовалось я.
Кира покрылась румянцем.
– Эм. Я не взяла с собой пижаму, – проговорила я, окинув взглядом ее прикид.
– Я могу дать тебе что-то из своего. Мы вроде одного строения.
– Да. Было бы не плохо. Может футболку?
Кира открыла шкаф и начала рыться в вещах.
– Какого цвета или покроя?
Я распахнула глаза.
– Да дай любую. Хоть ту, с собакой. Кира посмотрела на меня, а потом снова зарылась в вещах.
– Вот держи, – с улыбкой протянув ее, проговорила она, – Я в ванную комнату, а ты пока переодевайся.
Когда она пришла, я уже лежала в постели и смотрела один из тех журналов, что стопкой лежали на маленьком рабочем столе.
– Надеюсь, ты не против.
– Нет. Бери, смотри, что хочешь.
– Спасибо, – притупив взгляд, проговорила я.
Кира забралась под одеяло и ее ноги соприкоснулись с моими. Я почувствовала их тепло. Ее дыхание было едва слышным. От нее пахло лавандой.
Я отложила журнал. И отключила свет лампы.
– Доброй ночи, – произнесла я, – Сегодня был тяжелый день, – проговорив это, я чуть слышно рассмеялась.
– Да уж, – со звонкими нотками в голосе ответила Кира, – Приятных снов!
Отвернувшись к окну, я и не думала закрывать глаза.
«Странно. Я ведь и правда, ничего ей не должна» – подумала про себя я.
Устремив взгляд в окно, я начала пробираться сквозь пелену темноты. Высматривая контуры зданий. В отдаленности проглядывались огни высоток, но я предпочла смотреть на вертикальные линии окон и домов. Эти элементы своей тяжестью удерживали меня и не давали раствориться в каких-либо грезах, как светящиеся огни. Ведь своей тяжестью линии уходили в бетонные панели, каркасы арматур и прохладную землю.
Глава четвертая
Те далекие дни
– Кира. Вставай!
Я ходила уже одетая в свою одежду из угла в угол в напряженном состоянии.
– Что? Но будильник…
Раздался мелодичный нарастающий звук.
– Одевайся. Я приняла решение.
Через полчаса мы уже были у метро.
– Что за спешка?
– Мы едем ко мне.
– Как? Но нам к первой паре.
– Ты это серьезно? Я думала, ты хочешь узнать все про меня. Кто я.
Кира распахнула глаза и чуть заметно кивнула.
Выйдя из метро, я направилась к Пушкинскому мосту. Кира следовала за мной молча, не отставая. Когда мы стали подниматься по мосту она заговорила.
– А разве ты не на набережной живешь?
– Именно.
Оказавшись, с другой стороны, я взяла курс к Елизаветинскому пруду. День выдался серый, что и не удивительно для октября. Дождя на улице не было и это уже радовало. В такое раннее время набережная была пустая. Пустая глухая тишина. Она была во всем. В кроне деревьев и пожухлой траве. В воздухе. Лишь изредко тишина сокрушалась шагами пробегающих людей.
– Я надеюсь, ты сильная. Выдержишь мой рассказ и не сочтешь меня безумной, – с иронией в голосе и с лживой улыбкой произнесла я.
– Тогда мы обе безумны. Прогуливаем пары, причем те, по которым экзамены.
Я остановилась.
– Учеба не самое главное. Для меня она вообще не имеет смысла. Кира, если хочешь, возвращайся. Успеешь еще на пары.
– А как же рассказ о тебе? Испугалась?
Я посмотрела на нее так, будто Кира бросила мне вызов. Возможно, так и было. Единственное, о чем я боялась, это ее реакции. За столько времени у меня появился человек, который хочет дружить со мной. Я больше не одинока и может, в таком ключе я быстрее все решу. Я перемещаюсь по эпохам скачками, а она твердо идет изо дня в день.
– Ладно. Пройдем еще немного.
Я потерялась внутри себя.
«С чего же начать?» – через пару минут я решилась.
– Я проклята Кира. И этому проклятию уже не один век.
Кира остановилась как вкопанная и распахнула глаза.
Я решила продолжить после того, как она пару раз проморгалась.
– Я родилась задолго до тебя. В одна тысяча семьсот восемьдесят четвертом. На тот момент я была долгожданным ребенком. Вот только мое появление и таящаяся во мне сила несла всем угрозу. Это увидела одна ведьма. Она предсказала, что я как полуденный свет ослеплю всех, имеющих магические способности, тем самым выжгу у них эти силы. Кара будет как Страшный суд, но он будет при жизни и вестись только над людьми, в чьих венах течет магия. К этому будут вести знаки. И самый главный был тот, что я родилась двадцать девятого февраля. В високосный год. Уже тогда были поверья, что этот год несет в себе повышенное число смертности. Мои родители жили тогда вблизи Москвы. Среди обычного народа. Только вот среди него были и знахари, и шептуны, и ведьмы. Мои родители имели способности знахарства, а моя прабабка, по материнской линии, была самой уважаемой среди них. К ней обращались многие, и даже приезжие из самой столицы. Вот только совладать, устранить она не смогла это предсказание. На одном из собраний было принято решение убить меня до моего рождения. Но родители не могли допустить этого. Они бежали. Так как у мамы был уже большой срок, они затерялись в шумной жизни столицы. После моего рождения они покинули страну. Перебрались в Париж. Прожив почти пять лет во Франции, мы вернулись. Да и не так уж там было спокойно в то время, в революцию.
Я росла. Во мне росла и моя сила. К шести годам я уже обладала даром ясновидения и управлением стихиями…
Тут-то я и вспомнила тот инцидент, с тем парнем. Тогда и он, и Саша оставались сухими, а ведь в тот день был дождь.
Не отводя взгляд, я продолжала смотреть на Сашу. Выражение ее лица изменилось, погрустнело. Внутри меня что-то защемило. Где-то подсознательно я начала осознавать что-то недоброе.
– Меня стало сложнее укрывать. Магия пропитывала все. Нас нашли, и я разом лишилась тех, кто ради меня бросил все. Стали врагами для всех лишь потому, что решили сохранить меня. Бросить вызов судьбе, и даже несмотря на то, что и сами в себе таили магию и могли погибнуть от меня.
Тут я почувствовала на своем плече руку. Теплую и нежную. Я посмотрела на Киру. Она стояла рядом. Ее губы дрожали.
– Мне очень жаль. Жаль, что ты присутствовала и все видела.
– Они могли и меня убить, но меня спас пожар. Дом, в котором мы жили и прятались, вспыхнул и уже через несколько минут был объят пламенем. Меня спасла двоюродная сестра отца. Она вывела меня из огня и забрала к себе. Чтобы не накликать и на себя беду она сокрыла меня ото всех. На третий Високосный год со дня моего рождения она запечатала мои силы. Она была искусной ведьмой. Хитрой, коварной. Мне порой казалось, да и сейчас, она не любила меня и вовсе. Конечно, она обучала меня. Учила контролировать силы. Только вот ее заклятие не продержалось долго. В следующий Високосный год моя магия вернулась ко мне. Кроме того, она восполнилась. Я могла увидеть через прикосновение к предмету или человеку его прошлое, то, что происходило с ним и окружало его в какой-то момент его бытия. Кроме этого, я имела контроль и манипуляцию над предметами с помощью психического воздействия над ними. Такими силами обладала редкая ведьма, да и то, за годы практики и уж никак не в двенадцать лет. Сама Агнесса вскоре стала избегать меня. Тетя стала пропадать на собраниях. По ее словам, ей нужно было знать обо всех решениях, принятых на них. Я очень часто оставалась одна.
Я подошла к бордюру, что отделял зону пешеходов от Москвы – реки. Запах воды сулил прохладой, а ее гладь была серой и неподвижной. Потом повернулась спиной к ней и устремила взгляд на Летний домик.
– Я любила проводить время в имении Демидова. В его ботаническом саду. В окружении самых разных растений. Здесь открывался, да и сейчас очень красивый вид. Спокойный. Несуетной. Я тогда даже и подумать не могла, что буду привязана к этому месту.
– Это, в каком смысле? – раздался голос Киры. Своими звонкими переливами он отогнал ту меланхолию, что накрыла меня.
– Совет принял решение избавиться от меня. Непонимание моих сил стала угрозой. Изначально они решили, что я не выжила, но когда активность моих сил появилась, то они сразу вычислили меня. Скрывать Агнесса больше меня не могла, и она покинула наш дом, чтобы не причинить вред своей семье. Уже пришел новый век. И в первый Високосный год нового века было принято решение касаемо меня. Меня схватили. Кроме того, на меня еще и повесили смерти своих близких, плохой урожай и гибель скота… Я никогда не забуду тот день. День летнего солнцестояния. Меня связали и притащили в место для всеобщих сборов. Тысяча глаз выкрикивала мне в лицо свои проклятия. Я ощутила жар. Жар всего тела. Мне казалось, что я стою в пламени огня. От воздействия сил заклятия я потеряла сознание и рухнула на землю. Когда я пришла в чувства, меня одолела паника. Я лежала в очень узком непонятном месте со стеклянной крышкой. В гробу. Выбравшись из него, я не понимала ничего. Не узнавала не место, не осознавала того, что произошло. Оказавшись на улице, я поняла, что моим склепом стала постройка, никогда мною не виданная. Она была на территории Нескучного. С годами я узнала, что это Летний домик графа Орлова и моя усыпальница. Но в тот момент единственное, что я понимала, это то, что нужно бежать и по инерции я побежала к дому, в котором жила последние годы. К дому Агнессы. На месте я увидела лишь руины. Жизни там не было уже несколько лет. Тот год был самым страшным. Непонимание. Безысходность. Я бродила в поисках ответов, но натыкалась на закрытые двери и новые лица. Страх в глазах и боль в груди от непонимания происходящего. Я не понимала, что делать. А потом случился он. Страшный пожар. Москва была объята пламенем. По улицам как шакалы бродили войска Наполеона. В поисках трофеев и уцелевшего. Я вновь бродила по улицам и попалась на глаза двум вольтижерам, вооруженным ружьями со штыками. Я, не теряясь, побежала прочь. Но разве убежишь от пуль? Один крикнул в след и нажал на курок. Обернувшись, я увидела, как и второй спускает курок своего ружья. Только вот в отличие от предыдущей, пуля остановилась в нескольких сантиметров от меня. Застыв на мгновение, она упала к ногам. Я оттолкнула их жестом руки и в ярости и испуге сделала так, чтобы их накрыла крыша горящего дома. Просто, взглядом. В тот момент я поняла, насколько сильна и, кроме того, бессмертна. – от переполняемых меня эмоций и от моего рассказа, я и не заметила, что из глаз по лицу бегут полоской слезы.
– Что за ужас… – тихо проговорила Кира.
Я ухмыльнулась.
– Ну хоть что-то, я… – но договорить у меня не получилась. Я увидела, как на белоснежной коже лица девушки появляются черноватые полосы. Кира шмыгнула носом и подошла вплотную ко мне. К горлу подкатил ком. Я не знала, что сказать. Я вообще не знала, как она отреагирует. Кроме того, она не убежала сразу и продолжая рассказывать я не думала, что и как дальше.
– Пойдем. Я все же вела тебя сюда с конкретной целью. Хочу показать тебе то место, где я прибывала не в Високосный год.
– Что ты этим хочешь сказать? – задав вопрос, Кира и не думала останавливаться. Слегка встревоженно, но ступая, нога в ногу, она шла за мной.
– Извращенное проклятие. Тот день, когда я решила, что меня хотят убить, был днем летнего солнцестояния. День с самой короткой ночью в году. Торжество Великого Света. Только для меня этот день стал кромешной Тьмой. В день, когда сны и реальность смешиваются между собою, я заснула. С использованием великой Магии и великой Силы, как говорят древние писания, они использовали данное время для усиления чар. После этого я каждый Високосный год просыпаюсь в день летнего солнцестояния и снова проваливаюсь в сон на четыре года в день зимнего солнцестояния.
Мы прошли мимо Екатерининского пруда и поднялись к фасаду здания Летнего домика.
Я уже была тут и раньше, но сегодня, все было по-другому. Воздух был переполнен волнением, и я содрогалась от каждого шороха и шума вблизи дома. Его классический итальянский стиль относился к той эпохе, о которой так много знала Саша. Фасад с балконами, украшенными ажурными коваными решетками, сильно выступающие пилястры, на углах главного объема и ризалитов, вносивших разнообразие в пространственную организацию фасада с белокаменными коринфскими колоннами, придавали ему величественность и строгость линий той эпохи. По обе стороны от входа располагались чугунные вазы Демидовского литья.
– Ты так и будешь рассматривать дом? Как будто не была тут ни разу. Идем, – проговорила я и направилась к входу.
Положив руку на рукоять ручки, я секунду помедлила. Затем выдохнула и проговорила: – Aperta et currere (открой и запусти, – перевод с латыни).
Раздался чуть слышный щелчок. Не выпуская из руки ручку, я посмотрела на Киру, которая скептически смотрела на меня. Затем я повела рукоять и открыла дверь.
– О боже. Сейчас я окажусь внутри? – на эмоциях пролепетала она и подбежала ко мне.
– Держись меня и не такое увидишь.
Она подошла и взяла меня за руку.
– Эм. Я не в буквальном смысле.
Оказавшись внутри, я почувствовала запах того времени. Мягкий и терпкий одновременно. Так обычно пахнут старинные книги, и можно было бы подумать, что здесь они повсюду. Белоснежные стены и в тон им двойные двери. Большое количество дверей, по всей вероятности, ведущие в комнаты. Среди них я увидела неприметно стоящий пустой книжный стеллаж, сливающийся с окружающимся пространством. Мы стояли в пустом и просторном зале. Впереди была сложная стеклянная перегородка. За ее необычной формой скрывался стул, одиноко стоящий посередине. Сделав несколько шагов, я заглянула в открытые двери. Предо мной открылась залитая утренним светом веранда. Рядом с окнами стояло пианино, но подойти и пройтись по клавишам я не решилась.
– Пойдем, – проговорила Саша, – Что покажу.
Она подошла к дверям и распахнула их. Стоило Саше поменять свое местоположение я увидела то, что пропустила, входя в Летний. Две белые деревянные лошадки, стоящие по обе стороны от главного входа, устремляли свой взор в стены, и будто не было для них этой преграды, а лишь простор полей, свобода. Но они замерли. Замерли в ожидании своих всадников из тех детских грез, которые наверняка проносились со звонкими голосами тут раньше. Я подошла к подруге и увидела лестницу, скрывающуюся до этого за дверями. Красные ковровые ступени и миндального цвета извивающиеся полукругом перила вели нас на второй этаж. Подымаясь по ним, я провела пальцами по полосатым бордовым бумажным обоям уже выцветшим, но все равно, гордо ведущим вверх. И на выходе снова полоска, но уже от пола и до потолка, потемневшего бежевого цвета чередующаяся с более светлой. Арочная ниша и в ней ставшие привычными двойные двери. Уже открытые и приглашающие смотрящих пройти и занять свои места на стульях, стоящих справа от входа. По телу пробежала холодная дрожь. Это помещение отличалось от остальных пугающей тишиной и холодной залитостью утреннего света, что разливался по блестящему полу серой лужей. Как и на первом этаже тут были повсюду стеклянные двери, заменяющие окна. Но даже от этого комната не выигрывала, а настораживала, и внутрь проходить у меня не возникало желания. Переборов все возникшие страхи я все же прошла. Оказавшись внутри, я поняла первую причину такой мрачной обстановки. Обои, изумрудного цвета. Имеющие более широкий шаг полоски. Кроме этого, зеркальные панели в золоченых рамах. Они были по обе стороны от входа, который уже располагался в прямоугольной нише и занимали треть двух других стен. Зеркала пополам разделяли перекладины, которые проходили по всем стенам, пропуская лишь проемы, идущие в комнаты. Но вот центральные три двери, выходящие на балкон, к моему удивлению, они все же закрывали. Помещение походило на балетный класс, который может таковым и был. Я всматривалась в наши отражения и пустоту, что также захватывали зеркала.
– Готова увидеть мое ложе?
Кира потерянным взглядом посмотрела на меня. Долику секунды и он стал встревоженным, но, несмотря на это, она кивнула.
– Omnia, quae abscondita est, pateat (Все, что скрыто, стань открытым, – перевод с латыни). – Прошептала я.
В метре от Саши появился гроб.
Мои глаза распахнулись от испуга и удивления. Я пошатнулась. Он был необычен. Хрупкость стекла и холод металлического каркаса и все это скрывало ее. Сашу. Из глаз, как из пробитой платины, полились слезы.
– Кира?
Тишина.
– Кира? – произнесла я уже протяжно, – С тобой все в порядке?
Девушка посмотрела на меня и через секунду уже стиснула в объятиях.
– Я не могу поверить глазам, – дрожащим голосом произнесла она, – Не могу поверить.
– Вчера вечером, ты сказала одну вещь. И это было правильно. Ничего не сливается с реальностью. Просто ты должна теперь принять и тот факт, что есть и иной мир. Он протекает рядом с твоим. Переплетается и размывается. И понять то, что я принадлежу иному миру, как ты этому.
Она посмотрела мне в глаза. К горлу подкатил ком.
– Ты лежала в нем?
– Да. Безвылазно три года, а на четвертый, просыпалась в день летнего солнцестояния. И в этот же Високосный год, снова возвращалась сюда. В созданную для меня усыпальницу. В свой гроб. Я выявила это событие. Каждый раз в день зимнего солнцестояния я перестаю бодрствовать и снова засыпаю. Сокрытая и защищенная ото всех, кто здесь появлялся и еще появится. Беспробудно спящая и ждущая своего года.
– То есть, через пару месяцев ты.… Ах… – Кира умолкла.
– Вот поэтому я и пытаюсь узнать все, что связано с проклятием, чтобы разорвать его.
– Аа, – Кира вскрикнула от испуга. Она подошла к гробу, чтобы посмотреть сквозь стекло крышки, но в этот миг он растворился.
– Что произошло? Я не виновата, – поспешила она с оправданиями.
– Это и не ты. Я не могу долго удерживать магию. Я ведь его сделала видимым для тебя. К сожалению, я не могу использовать магию в полной мере. С ней что-то не так. Очевидно, она запечатана проклятием, чтобы я не смогла его снять, – мой голос поник на последнем слове. – Черт! Да тут еще сколько всего. Проблемы с жильем. С учебой.
Кира подскочила ко мне.
– Но ты же теперь не одна, – она взяла меня за руки и продолжила, – Я тебе помогу, чем смогу.
Глава пятая
Тот, кто наблюдает за мной
Через час мы уже сидели у Киры на кухне, и пили чай. Светлана Анатольевна, гремя посудой, готовила свои кулинарные шедевры.
– Мама, мы в комнату, – проговорила Кира и кивнула мне. После чего мы, встали из-за стола и ушли.
Уже в комнате, расположившись на ковре, мы думали каждая о своем, в полнейшей тишине и с отрешенными взглядами.
– А кто тот парень? Ну, помнишь… – нарушив тишину, спросила Кира.
– Он колдун. И довольно сильный. Я в том плане, что его сила передаваемая. Потомок не одного поколения.
– Он связан с тобой?
Задав очередной вопрос, Кира встала с пола, подошла к ноутбуку и включила музыку.
– Ты не против?
Не-а, – поспешила я с ответом, замотав головой, – Приятный голос. Нежный и… Богатый голосовой диапазон.
– Моя любимая певица, Бритни Спирс.
Я улыбнулась.
– Так мы к тому же сможем спокойно разговаривать. Мои родители не подслушивают. Ты не подумай. Так просто будет легче обсуждать сверхъестественное, – последнее слова Кира произнесла, помедлив и слегка понизив голос.
– И так. Мы говорили про парня. Очевидно, он как-то связан со мной. Я уже второй раз его отслеживаю за восемь лет. Черт! Мне не хватает времени, и я собираю все по крупицам в прямом смысле слова. Его энергетика принадлежит семисотому столетию. Я это чувствую.
– Как ты наткнулась на него?
– Оо. Я увидела его сразу, как открыла глаза в очередной Високосный год. Это был двухтысячный год. Начало нового века. Открыв глаза, я увидела через пелену пыли силуэт. Он стоял неподвижно и смотрел на меня. Затем рукой он провел по стеклу, тем самым улучшил мне видимость. Заметив мои открытые глаза, он дернулся. Я приоткрыла крышку гроба. Сев, развернула корпус в его направлении. Он стоял уже в проеме и держал рукой торец двери. Вот тогда-то я и увидела и его и его татуировку. Секунда и он уже скрылся за дверью. Только вот мне хватило времени рассмотреть круг и набор символов по кругу и внутри на его правой руке. Еще один момент. Он видел меня. Будто ждал, когда я проснусь.
– Но это ведь невозможно? Ты сама говорила, что сокрыта ото всех.
– Вот поэтому я и выслеживаю его. Он точно что-то знает.
– А как выслеживаешь?
– С помощью карты и свечей. Магия поиска. На это моих сил хватает. Я имею в виду на подобные мелочи. До этого я нашла его в стенах МАРХИ. Теперь поиск указал на новый ВУЗ. А это значит, что мальчик тоже бессмертный. Только вот моя магия запечатана, а он пользуется своей очень уверенно и активно.
– Ого.
– Что?
– Это как в «Сумерках». Вечный ученик. В нашем случае студент.
Я многозначительно посмотрела на Киру.
– Серия романов Стефани Майер про вампиров.
Я улыбнулась, но ничего не сказала.
– Я завтра хочу прошвырнуться по магазинам. Ты со мной?
– А как же пары?
– У меня веская причина. Мне нужны большие свечи и куча разной разноты, для ритуалов.
– Оу, – выдохнула Кира. – Это круто, но я пойду на пары. Кто-то должен же писать лекции, чтоб потом двоим, готовиться можно было.
Я снова улыбнулась.
– После покупок, я к тебе присоединюсь.
– Договорились, – с широкой улыбкой ответила Кира.
Раздался стук в дверь, за которым последовал голос Кириной мамы.
– Девочки. К столу.
С утра все шло по запланированному маршруту. Кира вышла на станции метро, от которой ходил автобус до ВУЗа, а я поехала дальше, до Новокузнецкой. Выйдя из подземки, я направилась по трамвайным путям к эзотерическому магазину «Путь к себе». Я наткнулась на него в этом году. Он является кладезем разных штучек. От различных статуэток и благовоний, до специализированной литературы и все различных трав. Спустившись на цокольный этаж, я оказалась на небольшой площадке, от которой расходились тропы, разветвленные по всему магазину. Кружа и огибая стеллажи, они соединялись или расходились в еще одни дорожки. Покупателей в магазинчике практически не было. Не считая уже расплатившегося на кассе мужчины и направившегося к выходу, и в разных точках зала стоящих девушек. Одна, платиновая блондинка с вьющимися волосами. Черное мешковатое пальто скрывало очертания ее фигуры. Образ заканчивался фиолетовыми эластичными колготками и черными полусапожками на танкетке. Блондинка стояла около стеллажа с ароматическими палочками и усердно выбирала запах, поднося коробочки к своему прямому носику. Другая девушка была старше предыдущей. Она была с рыжей копной волос, собранных на макушке головы. Облачена в серого цвета водолазку. Поверх которой одета жилетка цвета хаки. Коричневые джинсы и черные сапоги. Эта девушка крутилась возле статуэток. Как и в прошлый раз, в зале сидели женщины. Тарологи и астролог. Забавно. С клиентами они делают умные и отстраненные выражения лиц, а в их отсутствие говорят о семье и детях. Все происходит так открыто и не понятно мне. Только что удивляться? Это же другая эпоха. Тут не устраивают суды и не сжигают тех, кто занимается вещами, не понятными другим, противоестественными. Я не стала бродить по магазину, а сразу подошла к стеллажу со свечами. Достав из рюкзака пакет, я положила в него пять больших белых свечей. В высоту они не превышали пятнадцати сантиметров и пяти, в диаметр. Пройдя на кассу, я увидела за ее стойкой невысокую красноволосую девушку. У нее были милые черты лица и россыпь веснушек на нем. На ней была рубашка с орнаментами теплых тонов и плотного материала, грязного пошива, юбка в пол. Она игриво улыбнулась и протянула руки к пакету.
– Что-то еще?
– Нет, спасибо. Рассчитайте.
Пока она вынимала свечи и вертела их в руках, я увидела на ее столе колоду карт Таро.
– Я могу посмотреть?
– Конечно да! Здесь все для покупателя, – снова произнесла она с улыбкой.
Я взяла пачку и вынула из нее карты. Кирпичного потертого цвета рубашка была исчерчена золотыми полосками хаотичной направленности. Я стала перемешивать колоду.
«Покажите мне, что ждет меня».
Я перевернула рубашку карты и мои глаза распахнулись. Тринадцатый аркан. Я отслонилась назад, но врезалась в преграду. Карты вылетели из рук.
– Простите, – произнесла я.
– Ничего страшного, – мелодичный и спокойный голос раздался совсем близко.
Я нагнулась и стала собирать карты. При этом из головы не выходила одна. Сгорбившийся скелет оперевшись на свою косу так и стоял в глазах. Боковым взглядом я увидела, что мне на помощь пришла та блондинка в мешковатом пальто. По всей вероятности, в нее я и врезалась. Она взяла со стола коробку и стала укладывать в нее карты.
– Вот, – подняв последнюю, я протянула ей все остальные.
– Спасибо, – с улыбкой произнесла она.
– Ээ. Это были ваши, да?
– Еще нет. Но непременно скоро будут.
Девушка за кассовой стойкой в недоумение посмотрела на нас.
– Одна тысяча семьдесят пять, – в итоге произнесла она.
– Вот. Возьмите, – я протянула ей деньги, – Сдачи не надо.
Закинув пакет со свечами и чек в рюкзак, я повернулась к девушке.
– Еще раз прошу прощения.
Выбежав из магазина, я устремилась в сторону метро. В реальность меня привел звук звонка моего телефона.
– Да.
На другом конце линии связи слышались шорохи и скрежеты.
– Кира?
– Саша! Что я тебе сейчас расскажу. Я сегодня на психологии видела нашего парня. Ну, того, с татуировкой.
Мое сердце усилило ритм. Выходнув я спросила: – Надеюсь, тебя он не видел?
– Нет. Не переживай. Он сидел за шесть рядов от меня. Почти возле препода, а я левее, возле двери. Я сидела в компании девиц из «Сервиса и Туризма». Они мне сказали, что он учится на юридическом факультете. Со звонком я покинула актовый зал. Ты еще долго там?
– Не ищи с ним контакт. Я уже еду.
Вбежав в ВУЗ, я нашла Киру на первом этаже возле гардеробной. Уже вовсю шла вторая пара. Увидев меня, Кира привстала с диванчика и подошла ко мне. Как только она оказалась в шаговой доступности я потянулась и заключила ее в объятия.
– Он тебя не заметил? – отслонившись, поинтересовалась я.
– Нет, – растерянно ответила Кира.
– Что у нас там идет?
– «Цветоведение и колористика».
Я подошла к расписанию.
– Подожди. У юристов нет совместной психологии с нами. У них вообще нет сегодня психологии.
Кира уставилась в расписание.
– С нами занимаются только туристы.
– Именно.
– Отсюда следует, что он следил за тобой.
Кира недоумевающим взглядом посмотрела на меня.
– Но как? Я сидела сзади него. Он ни разу не повернулся за всю лекцию.
– Кира, – произнесла я протяжным голосом, – Ты видно забываешь, что он колдун. Ему и не нужно вертеться, чтобы наблюдать.
– Оу.
– Уходим. На сегодня, учений, хватит!
Глава шестая
Нам не спрятаться под маской
Всю следующую неделю мы были начеку. Прежде чем зайти в аудиторию, мы просматривали помещение. Особенно актовый зал, где были совмещенные лекции с другими факультетами.
– Это скоро дойдет до паранойи. Так нельзя, – произнесла я, откинув голову назад, – Он как знал и специально не появился.
– А разве мы не должны прижать его и все разузнать?
Я, распахнув глаза, посмотрела на Киру.
– Ты забыла, что было тогда, когда мы просто пошли за ним?
– Нет, не забыла.
– Пазлы закончились и мы не можем продолжить собирать картинку. Это тупик.
– Раз так, – Кира протянула мне свой телефон, – Как смотришь на то, чтоб развлечься?
Я посмотрела на экран. В телефоне была открыта картинка. Афиша. Зеленый цвет перемешивался с фиолетовым и пурпурным. Будто вступал в химическую реакцию, смешиваясь и разъедая, друг друга. В центре было изображение. Фотокарточка как от Polaroid. На ней был изображен мим в цилиндре, цвета американского флага. Мим ехидно смеялся. В верхней части кораллового цвета пестрела надпись "C.L.U.M.B.A." Очевидно название вечеринки. Под которым белым цветом указан день и место. Таким же цветом, под фотокарточкой, написаны задействующие диджеи и исполнители.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/pavel-zaycev-31904032/ona-proklyatie-66072714/chitat-onlayn/) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.