Иголкины сказки. Часть 1. Сказки в горошек
Ольга Голубятникова
Она шьёт игрушки и называет себя Иголкой. Она верит, что её игрушки живые. Она сочиняет про них сказки и записывает в блокнот красивым почерком. А потом приглаживает сказкам гривы и выпускает на волю, чтобы они неслись по миру и радовали людей, чтобы они появились не зря.
В книге прячутся 32 поэтичные мини-истории: грустные, весёлые, трогательные, ироничные, мудрые, добрые – на любой вкус, не только для детей, но и для взрослых. У каждой сказки есть цветная фотоиллюстрация, ведь каждая сказка – это немножко быль.
Ольга Голубятникова
Иголкины сказки. Часть 1. Сказки в горошек
Судьбы
Судьбы складываются по-разному.
Чья-то судьба случайно упадёт на пол и разобьётся на кусочки. Из кусочков сложится загадочный узор – красивый или пугающий, затейливый или банальный, колючий или мягкий – и станет судьбой. Иногда достаточно переложить пару кусочков, чтобы картина полностью изменилась, но об этом никто не догадывается, ведь чтобы рассмотреть свой судьбиный узор, нужна фантазия и гибкость ума.
Чья-то судьба записана в большой книге, в самой настоящей бумажной книге настоящим пером. Автор иногда перечитывает готовые судьбы, правит, вычёркивает, добавляет абзацы, выбрасывает главы или переписывает концовку. Человек думает, что его судьба определена и неизменна, и не представляет, что она меняется каждую минуту, потому что писателям всегда сложно выбрать окончательный вариант произведения.
Чья-то судьба высечена в камне. Она весит больше, чем тёмная материя вселенной, её ни сдвинуть, ни изменить, ни подправить. Человеку кажется, что всё в его руках. Он пытается, пыжится, тужится, корячится и, в конце концов, разбивает себе голову о каменную породу. Ничего нельзя было изменить. Всё было бесповоротно, неизменно, бесконечно, вечно и не так уж и плохо. Нужно было просто суметь увидеть.
Чья-то судьба пёрышком парит в эфире. Куда человек смотрит, в ту сторону судьба и летит, какой её представляет, такой и становится, о чём мечтает, то и даёт ему. А он и не мечтает и не представляет и не смотрит. Мог бы такую чудесную судьбу себе выдумать! А он всё сидит, как пень, считает себя бессильным, потому что в некоей книге про него якобы всё уже написано. А ничего и не написано – слишком безынтересная личность, чтобы о нём писать.
А я свою судьбу сшиваю иголкой из раскроенных плюшевых деталей и иногда записываю в блокнот сказками…
Зоя и Маня
– Зоя, а ты кто, зайка?
– Да, я зайка.
– А я кто, мишка?
– Да, ты мишка.
– Я должна спать в берлоге и есть сырую рыбу?
– Не-е-ет, глупенькая! Ты же игрушечная. Ты должна радовать детей.
– Всего лишь! Так просто!
– Нет, Маня, это совсем не просто. Радовать детей – это значит всегда быть рядом, и днём и ночью, даже когда все спят. А если тебя посадят на полку, нужно сидеть на полке, даже если оттуда ничего не видно. А если упадёшь под кровать, нужно лежать под кроватью, пока тебя не найдут. А ещё нужно быть готовой к тому, что тебя могут раздеть и потерять одежду, испачкать и не помыть, порвать и не зашить, уронить и не извиниться, дать кому-то поиграть и не попросить обратно, оставить на улице и никогда не вернуться за тобой… Радовать детей – это совсем не просто.
– Но всё-таки лучше, чем есть сырую рыбу!
Солнечный лучик
У Солнца много лучиков, и все разные: умные, добрые, рассеянные, непослушные, весёлые, скромные, сообразительные, рассудительные, шаловливые, терпеливые – каких только нет!
Один лучик был очень тихим и робким, он всегда от всех прятался, ни с кем не разговаривал, и у него было мало друзей. Надо же было такому произойти, что именно он случайно оторвался от Солнца и упал на Землю! Он лежал под листом лопуха и тихонечко светился. Ему было холодно – его уже не согревало нечто большое, родное и тёплое. А ещё ему было одиноко. И немножечко страшно.
Он пролежал под лопухом несколько дней и уже почти погас, как вдруг однажды утром услышал быстрые шаги. Кто-то отогнул лист лопуха и крикнул:
– Мама, смотри, здесь мишутка!
Чьи-то маленькие ручки подняли его и прижали к груди. Он почувствовал тепло, и доброту, и любовь. Огромную всеобъемлющую любовь чистого детского сердца.
Ему показалось, что он вернулся домой – к большому, родному и тёплому Солнцу.
Ему больше не было холодно, одиноко и страшно. Никогда.
Зигфрид
Мишутка Зигфрид носил такое необыкновенное имя, что не мог позволить себе быть обыкновенным.
Сначала он придумал иметь манию величия: на соседние игрушки смотрел свысока, говорил о себе «мы», сочинил кучу собственных подвигов и пересказывал их каждый раз с новыми подробностями.
Когда подробности для подвигов закончились, он решил стать непризнанным художником: чирикал в блокноте крючки и загогулины, называя себя то абстракционистом, то минималистом; затем раздобыл краски, ляпал поверх крючков и загогулин цветные пятна, называя себя то экспрессионистом, то авангардистом; наконец, окончательно запутался в терминах и совсем расстроился.
Тут пришла Иголка, взяла его в руки, поцеловала в нос, погладила по головке, ласково назвала Зефиркой – и он растаял, превратился в обыкновенного милого мишутку и научился дружить с другими игрушками.
Теперь он сочиняет для них сказки по вечерам, а всё остальное время посвящает рисованию картин. У него неплохо получается. Если вы услышите однажды о художественной выставке работ некоего Зигфрида, обязательно сходите!
Сиреневая звёздочка
Жила-была звёздочка, которая появлялась на небосклоне лишь на короткий миг, когда второй луч восходящего солнца окрашивал небо самым нежным оттенком сиреневого цвета.
В это мгновенье ей было видно Землю, далёкую, прекрасную, цветущую…
Звёздочке очень хотелось жить на этой чудесной планете. Такова была её хрустальная сиреневая мечта. Как известно те, кто живут на небе – живут на небе, и не имеют никакой возможности спуститься. Но известно также и другое: если тебе очень-очень чего-то хочется, то ты вполне можешь это осуществить.
Вот и звёздочке однажды захотелось вниз так сильно, что она загадала желание на свою подружку, соседнюю звёздочку, упала на Землю и превратилась в мишутку.
Так звёздочка-мишутка оказалась у нас. Теперь она живёт у Иголки на подоконнике. Ей хорошо, тепло и уютно. Её любят, берегут и целуют в нос. Каждый день на рассвете она смотрит на свой родной небосклон и ни капельки не жалеет.
А может, жалеет. Но никому не говорит…
Розовая пижамка
В розовом-розовом городе в розовом-розовом доме в розовой-розовой комнате в розовом-розовом шкафу жила розовая-розовая пижамка с заячьими ушками.
Это была не простая пижамка. Она прилетела к нам из ближайшей галактики Туманность Андромеды с планеты Фламинго розового-розового цвета. Пижамка обладала сознанием, интеллектом и IQ 204 балла.
Однажды в щёлочку между створками шкафа она увидела милую Мишутку и решила покорить её разум. Пижамка притворилась очень мягкой и пушистой. Мишутка была наивна и доверчива, она открыла шкаф, увидела пижамку, и та ей очень понравилась, особенно длинные ушки. Мишутка надела пижамку и легла спать.
А когда Мишутка проснулась утром, то она… поверила… что стала… ЗАЙКОЙ!!!!
Так и живёт, бедняжка…
Будьте аккуратнее с розовыми пижамками! Особенно если у них есть ушки!
Антарктида
Вокруг неё всегда жили медведи. Белые. Много.
Место, где она обитала, было пустынным, холодным, снежным и называлось Северным полюсом.
Белые медведи с древних времён и до сих пор придерживаются теории плоской Земли. Хотя иногда появляются чудаки, которые утверждают, что Земля круглая, но к ним не относятся серьёзно, потому что доказательства зыбкие и основываются на домыслах.
Медвежьи мудрецы говорят, в какую сторону не плыви, уткнёшься в Антарктиду, потому что она окружает чашу Земли стеной по кругу, как на человеческом флаге ООН, а Северный полюс лежит точно в центре мира. Белые медведи очень гордятся тем, что живут в центре мира.
Мишутке так нравилась история про далёкую Антарктиду, что она решила обязательно добраться когда-нибудь до этой удивительной стены и даже, если повезёт, заглянуть за её край. Но на волшебном самолёте полярников она добралась только до Иголки, где была с радостью принята в семью и согрета чаем.
С тех пор Мишутка живёт, окружённая теплом и заботой, носит имя Льдинка, почти не вспоминает белых медведей и не задумывается о форме Земли, потому что оказывается, важно совсем другое. Важно, чтобы на этой огромной планете – любой формы – кто-то тебя любил.
Сёстры
Нина и Лила были сёстрами. Они росли вместе и никогда не расставались, но как это часто бывает, выросли очень разными.
Зайка Нина так думала о своей сестре: «Моя Лила – самая умная на свете! Она знает всё-всё: про планеты, звёзды, облака, растения, животных, даже про строение зайцев! Она много читает – стихи, прозу и сказки. И очень интересно пересказывает. Особенно сказки. А какие длинные предложения она строит, аж дух захватывает! Я бы никогда так не построила. Я очень плохо строю предложения. С Лилой всегда ужасно интересно! Как же мне повезло! Лучшей сестры нельзя и представить!»
Зайка Лила так думала о своей сестре: «Моя Нина – добрейшее существо в нашем игрушечном мире – это неоспоримый факт, и наверняка во всех других мирах – сомнения минимальны. Будучи невероятно трогательной, она трепетно любит всё живое вокруг, жалеет каждую обиженную игрушку, обнимает каждую травинку, понимает каждую былинку, разговаривает с цветами и животными, для всех находя слова утешения или милую любезность. Это невероятное счастье иметь такую чудесную сестру, ибо лучше нельзя и представить!»
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/olga-ivanovna-golubyatnikova/igolkiny-skazki-chast-1-skazki-v-goroshek-65491337/) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.