Дело антикваров
Валерий Михайлович Карышев
Абсолютная защита #1
К московскому адвокату обратилась владелица галереи антиквариата Цветкова. Ее история была и банальна, и драматична. Некий любитель старины Кремлев вошел к ней в доверие и выманил недвижимость на сумму два миллиона долларов. Адвокат взялся защищать интересы Цветковой, но она неожиданно отказалась от его услуг и наняла другого защитника – Марышева. Этот шаг оказался для женщины роковым. Кремлев в ответ на давление Марышева подал на владелицу галереи в суд, обвинив ее в том, что она продала ему поддельные картины. Теперь Цветковой грозит пятнадцать лет тюрьмы. Спасти ее может только первый адвокат, который догадался о тайном сговоре следователя и Кремлева…
Валерий Карышев
Дело «антикваров»
Глава 1
Дело № 26339
Я сидел в своем адвокатском офисе и играл в компьютерную игру. В нашей профессии часто бывает так: либо много клиентов, либо совсем нет. Сегодня дел не было никаких. Я уже начал думать о том, что нужно взять очередной отпуск и съездить куда-нибудь отдохнуть.
Встав из-за стола, подошел к небольшому глобусу, вмонтированному в бар, и, повертев его, стал размышлять – куда бы поехать на сей раз? Но глобус мне бы все равно не помог в выборе. Есть некоторые страны, для поездки в которые не нужна виза – можно просто пойти в туристическое агентство и купить путевку, а уже завтра улететь на отдых. Но таких стран, да еще чтобы лететь не очень долго, было немного. Поэтому я, вернувшись за стол, открыл один из каталогов острова Кипр и стал перелистывать его, размышляя, в каком из отелей мне лучше остановиться.
Когда я рассматривал цветные фотографии красивых пальм и шикарных отелей, зазвонил мобильный телефон. Взяв трубку, услышал незнакомый женский голос, который назвал меня по имени-отчеству. Я ответил. Незнакомка поздоровалась и представилась Светланой Цветковой, которая по рекомендации – имя я не разобрал – хотела бы со мной встретиться, чтобы заключить соглашение о юридической помощи. Я сказал, что она может приехать в любое удобное для нее время.
– А как вы смотрите на то, что я приеду в течение сорока-пятидесяти минут? – спросила Светлана.
Я взглянул на часы. Было около полудня.
– Ну что же, приезжайте. Я на месте.
Я хотел объяснить ей, как проехать в офис, но она остановила меня:
– Ваш адрес я знаю.
Я достал папку, проверил наличие в ней чистой бумаги, чтобы записывать какие-либо данные. Включил диктофон. Батарейки в нем стояли свежие. Все было готово к приему посетительницы.
Усевшись за стол, я снова посмотрел на часы, прикидывая, сколько времени осталось до приезда клиентки.
Каждый раз, когда мне кто-то звонит и представляется, меня не интересует, кто их направил. Главное, что клиенты есть и с ними можно работать. К нам, адвокатам, кто ведет уголовные дела, в основном люди приходят посредством так называемого «сарафанного радио». Ведь адвокатов выбирают в основном по тем клиентам, которым ты помог. Они, в свою очередь, рекомендуют тебя своим знакомым и родственникам. Чаще всего таких адвокатов я и видел в следственных изоляторах, в тюрьмах, где происходит так называемая адвокатская тусовка. Где нас еще можно встретить? Три места – следственные изоляторы, суды и кабинеты следователя. Поэтому, если говорить о рейтинге адвокатов, то тот, кто чаще всего бывает в этих местах, и является самым востребованным, а совсем не тот, кто мелькает на телеэкранах и о ком пишут газеты.
Мои размышления прервал звонок мобильного телефона. Я взял трубку и увидел на дисплее надпись «Саша». Это был мой помощник. В прошлом он работал оперативником МУРа и был моим ярым оппонентом, в какой-то мере даже врагом. Действительно, как он мне неоднократно говорил, я выпускал тех клиентов, которых его отдел активно разрабатывал, а иногда и ловил с поличным, надевая на них наручники в тот момент, когда они вытаскивали свои «стволы» или совершали какое-то другое преступление. А дальше начиналась работа адвоката. Спустя какое-то время эти люди оказывались на свободе. И кто был в этом виноват? Либо коррупционные судьи, либо адвокат. Но судей поймать за руку не так просто: судейский иммунитет – неприступная крепость для оперативников. А вот с адвокатом разобраться проще. Поэтому я и получал от муровцев угрозы, намеки на всевозможные проблемы, которые могут у меня возникнуть. Конечно, их можно было понять – они тратят время, усилия, рискуют жизнью, а тут раз – и вся работа сведена на нет, задержанный выходит на свободу, да еще и посмеивается над ними: ну что, лохи, как я вас обвел! Конечно, какое может быть отношение оперативника к адвокату, который способствовал освобождению своего клиента? Самое негативное. Вот такую неприязнь я и получал от Саши до того момента, пока с ним самим не произошла неприятность. Саша был задержан и впоследствии арестован по одному из дел. Статья, по которой его обвиняли, была типичной для категории оперативных работников и следователей – превышение служебных полномочий. Дело было достаточно темным: то ли он выполнял свои обязанности, то ли решил заработать на каком-то «леваке» – задержал он со своими товарищами бизнесмена-кавказца. А за этим бизнесменом, которого задержали и незаконно поместили в отделение милиции на небольшое время, стояли достаточно сильные и влиятельные люди одной из структур законодательных органов. Были подключены высокие чины в лице генералов с Лубянки, которые посчитали, что деятельность муровцев – не что иное, как деятельность «оборотней». Началось служебное расследование, а потом по линии прокуратуры было возбуждено уголовное дело. Тут произошел раскол. Каким-то образом некоторые муровцы сумели выйти сухими из воды, а Саша был помещен в следственный изолятор. Тогда, как ни странно, на защиту этого муровца, который не так давно был моим оппонентом, был приглашен я. Конечно, я задал вопрос: почему именно я? Но человек, который приглашал меня, сказал, что Саша сам просил об этом, в надежде на то, что я его так же выпущу, как и других своих клиентов из криминального мира.
С этого момента я начал работать с Сашей. Действительно, примерно через год дело было прекращено, Саша вышел на свободу. Но желания возвращаться на Петровку у него не было. Он посчитал, что Петровка его предала – не подключила тот объем защиты, который был раньше, при прежнем министре внутренних дел, а, наоборот, всячески от него открещивалась. Такое отношение к сотрудникам появилось после знаменитого «дела оборотней», когда группа сотрудников МУРа была осуждена на длительные сроки. Но Саша не входил в эту бригаду и не занимался теми делами, которые инкриминировались его коллегам. Одним словом, Саша остался не у дел. Отмечая его благополучное освобождение в ресторане, мы с ним завели разговор об американской системе, когда адвокат работает, а оперативное сопровождение его осуществляет частный детектив, который в прошлом был сыщиком. Так у нас родилась идея работать совместно. Но поскольку клиентура ко мне приходила не каждый день и потребности в ежедневной работе для Саши не было, он устроился еще в какое-то охранное предприятие, чтобы иметь постоянный заработок, но основную часть времени проводил со мной. Вот и сейчас он звонил мне, чтобы поинтересоваться, нет ли работы. Я его предупредил, что сейчас ко мне едет клиентка и, возможно, работа для него появится.
– Может, мне сразу и подъехать? – предложил Саша.
– Почему бы и нет? Клиентка обещала приехать минут через сорок, уже двадцать прошло.
– Хорошо, я буду минут через тридцать.
Вскоре раздался сигнал видеодомофона. Я нажал на кнопку, и дверь открылась. Через минуту клиентка вошла в приемную. Я поздоровался и предложил ей войти в кабинет.
На вид женщине было около сорока лет. Стройная, с белоснежными длинными волосами. Ухоженные руки, обилие колец с драгоценными камнями на пальцах, дорогая одежда говорили о том, что она не испытывает недостатка в средствах. Присев на стул, она представилась:
– Меня зовут Светлана Васильевна Цветкова. Я антиквар.
– Ну что же, очень приятно, Светлана Васильевна, – улыбнулся я в ответ. – Чем могу быть полезен?
– Сначала я бы хотела с вами посоветоваться, а потом спросить, не могли бы вы взяться за мое уголовное дело, помочь мне. Точнее, пока его нет, но должны возбудить.
– И вы проходите…
– Я прохожу как потерпевшая.
– Хорошо, – сказал я, – если я буду в силах, то помогу вам.
– Спасибо, – кивнула женщина. – Ну что, мне рассказывать? Вы будете записывать?
Я достал лист бумаги и авторучку.
– Хотите, мы запишем наш разговор на диктофон? – предложил я, вытаскивая из ящика стола цифровой диктофон.
– Мне все равно, – ответила Цветкова. – Можно я закурю?
– Конечно.
Женщина достала из сумки пачку тонких сигарет и золотистую изящную зажигалку, быстро закурила и, сделав затяжку, задумалась.
– С чего мне начинать? – спросила она.
– С чего вам будет удобно.
– Тогда я начну издалека, с момента моего приезда в Москву и начала работы.
Мне было все равно. Я выслушивал все, что рассказывали мне клиенты, а лишнюю информацию просто не брал во внимание. Наиболее важное я записывал, анализировал и в дальнейшем сопоставлял с фактами, которые доносил до меня клиент.
Глава 2
Клиентка
Женщина помолчала, собираясь с мыслями, и начала свой рассказ.
– В Москву я приехала шесть лет назад из Ленинграда. Я – кандидат искусствоведения, до этого работала в одном из музеев Питера. Но получилось так, что работа в музее и занятие искусством и антиквариатом стали не только моей профессией, но и частью жизни. Мне хотелось независимости, чтобы не было никаких начальников, которые бы меня контролировали и инструктировали. Поэтому я решила открыть частный антикварный магазинчик. Естественно, для этого был необходим первоначальный капитал. Имея кое-какие сбережения, а также одолжив деньги у родителей, я решила начать свой бизнес именно в Москве. Вы можете спросить, почему в Москве. Я подумала, что столица – это центр не только деловой активности России, но и место тусовки любителей антиквариата, продавцов и скупщиков раритетов.
Я приехала в Москву. Вначале было огромное желание начать свое дело и преуспеть в нем. Не стану рассказывать, какие препоны я преодолевала. Могу сказать только, что за четыре года я сумела заработать денег, купить квартиру, открыть небольшой салон в центре Москвы и путем различных операций собрать небольшую коллекцию.
Нужно сказать, что современный антиквар – в какой-то мере посредник между продавцом и покупателем. Он имеет с ними достаточно доверительные отношения. Ведь если продавец приносит картину или иное произведение искусства, то антиквар с ним беседует, старается узнать историю предмета. Затем, когда появляется покупатель, антиквар должен ему все рассказать и найти дополнительного эксперта, то есть подтвердить подлинность данного произведения искусства. Поэтому антиквар – звено в цепочке. Иногда получается, что услугами одного эксперта не обойдешься, приходится приглашать и второго, и третьего – по требованию покупателей, которые платят немалые деньги и хотят быть уверенными, что приобретают не фальшивку.
– Таким образом, – продолжила свою историю Светлана Васильевна, – мне необходимо было взять в аренду какое-нибудь помещение. Попалось помещение в центре города, недалеко от Гостиного Двора. Стоимость аренды оказалась немалой – около пяти тысяч долларов в месяц. Эту сумму необходимо было заработать. Кроме этого, требовались деньги на содержание персонала – надо было взять в свой магазинчик трех-четырех человек – охранника, продавцов и товароведа. И должна появиться прибыль. Чтобы заработать на все – а получилось около десяти тысяч долларов, – необходимо было крутиться.
Откуда бралось все то, что я выставляла на продажу? Прежде всего, некоторые вещи доставала в отдаленных уголках страны. Я исследовала окрестности «Золотого кольца», ездила в небольшие города. Но там практически все было вычищено. Правда, что-то мне все же удалось приобрести для последующей продажи. Затем, когда появились деньги, я стала выезжать за границу на аукционы. Конечно, главная мечта любого антиквара – это участие в аукционе Sotheby’s. Но и кроме него есть много аукционов, которые проводятся в разных странах несколько раз в году. Существуют выставки, галереи, где происходит не только купля-продажа, но и профессиональная тусовка. В этой тусовке меня постепенно стали узнавать. Круг моих знакомых – антикваров, покупателей и продавцов – расширялся.
Начала работать вторая составляющая моего бизнеса. Мне стали приносить разные произведения искусства, и я их продавала. Основные эксперты были из Центра экспертизы имени Грабаря. Там я познакомилась с несколькими специалистами, которые, естественно, не бесплатно выдавали соответствующие заключения.
По картинам я специализировалась на русском искусстве, и количество художников было ограничено. Нужно сказать, что русская живопись наиболее популярна и востребована. Многие коллекционеры охотно покупают ее. Первой волной было увлечение живописью Айвазовского. Но постепенно эта волна стала сходить на нет, поскольку все произведения художника оказались раскуплены и стало появляться много подделок. Затем были другие художники.
Я продолжала заниматься своим крепким уже бизнесом. В моей галерее стало много произведений искусства: картины русских художников, статуэтки, иконы, – одним словом, произведения старины, антиквариат. Мне везло. Недаром я была кандидатом искусствоведения и неплохо разбиралась в раритетах. Кроме того, трудолюбие и предприимчивость, в определенной степени риск давали хорошие результаты. Надо сказать, что антиквариат с каждым годом дорожал. Некоторые цены взлетели на сто процентов, а то и больше. И работа антиквара заключалась в том, чтобы как можно более выгодно продать вещь. Ведь определенной цены нет. Так, одну картину, которая условно стоит сто тысяч долларов, можно продать за сто, а можно и за сто пятьдесят, и за двести. Все зависит от покупателя. Кто-то начинает торговаться, а кто-то выкладывает деньги сразу.
Надо сказать, что среди русских предпринимателей, которые быстро разбогатели на нефтяном бизнесе, а также на алюминии, металле и угле, появилось большое количество людей, начавших собирать картины. Коллекционирование картин стало среди них модным и престижным. Ведь недаром многие коллекционеры не хвастались своими автомобилями последних марок стоимостью сто-двести тысяч долларов. Картины стоили гораздо дороже, поэтому это было и определенным вложением капитала. Цены начали расти. На этой волне и мой бизнес стал продвигаться вверх. Я разбогатела.
Светлана Васильевна вытащила из пачки еще одну сигарету и вопросительно взглянула на меня.
– Курите, курите, – улыбнулся я.
– Может быть, я рассказываю слишком долго и не нужное для вас? – спросила она.
– Нет-нет, пока все очень интересно!
– Тогда я продолжу, – сказала Светлана Васильевна. – За пять лет работы у меня собралась достаточно серьезная коллекция антикварных вещей, часть из которых, правда, были чужие, а представлены в моем магазине на реализацию. Я сумела купить две квартиры, одну из них – в центре Москвы, на Остоженке… Знаете, есть такая «Золотая Миля»?
Я кивнул.
– У меня было две машины – «Мерседес» и «БМВ», каждая из которых стоила пятьдесят-шестьдесят тысяч долларов. Кроме этого – золотые часы, бриллианты, кольца и другая мелочь. Одним словом, было состояние, нажитое трудом и потом. Слава богу, не кровью… пока, – добавила Светлана Васильевна, затянувшись. – А дальше – дальше наступил тот день, когда я повстречалась с этими людьми. Теперь я подошла к самому главному. – Она смяла в пепельнице недокуренную сигарету и достала из сумочки тонкую папку. – Это мое так называемое досье.
Светлана Васильевна вытащила из папки листок. Это была ксерокопия трех черно-белых фотографий с пояснениями под ними.
– Первым ко мне в галерею заглянул Илья Яхонтов. Он тут первый, – она показала на фото. На меня смотрел мужчина лет пятидесяти пяти, с короткой стрижкой. – Появился он в моей галерее примерно год назад, и достаточно своеобразно. Я запомнила его фразу на всю жизнь.
– Какую фразу? – поинтересовался я.
– Ту, с которой он начал разговор и наше знакомство. Вы запишите ее, пожалуйста!
Я молча взял ручку и приготовился писать.
– Он подъехал к моему магазину на «Мерседесе». С виду это был достаточно солидный мужчина, лет пятидесяти пяти. Он молча вошел в магазин, огляделся вокруг, бросил взгляд на висящие на стенах картины, на бронзовые статуэтки. Затем, остановив взгляд на мне и, вероятно, поняв, что я являюсь владелицей этой галереи, неожиданно проговорил:
– Давненько антикваров не отстреливали?
Я остолбенела от неожиданности. Почему именно ко мне он обратился с этим вопросом? Я посмотрела мужчине в лицо. Что-то неприятное, колючее было в его взгляде. Неожиданно посетитель заговорил совершенно о другом – стал интересоваться выставленными предметами. Из разговора я поняла, что человек немного в искусстве разбирается – именно немного.
Мы с ним проговорили около двух часов. Я узнала, что приехал он из далекого сибирского города, разбогател на алюминии, перебрался в Москву, купил квартиру, загородный дом в Подмосковье, естественно, по Рублево-Успенскому шоссе, и сейчас по акциям от его предприятия получает немалые деньги. Но, учитывая, что просто хранить деньги в наше время невыгодно, он вкладывает их в произведения искусства. А поскольку он еще в этом деле новичок, то ему необходима была моя помощь.
Я охотно согласилась. А дальше Илья Яхонтов пошел по нестандартному пути. Он предложил мне поближе познакомиться и, так как рабочий день заканчивался, поехать к нему домой – а квартира его находилась рядом – посмотреть его коллекцию, а затем поужинать в ресторане. Я согласилась. Мне как женщине было очень интересно, что представляет собой этот мужчина, какая у него коллекция.
Вскоре я закрыла свой магазин. Мы отправились на Кропоткинскую улицу, где он жил. Квартира оказалась большая, четырехкомнатная. Длинный коридор говорил о том, что раньше это была коммуналка. Илья показал мне несколько картин. Некоторые из них были достаточно дорогими. У меня сложилось впечатление, что он и в самом деле коллекционер.
Дальше он стал показывать мне фотографии, на которых был изображен он в компании с разными людьми.
– Вот это, – пояснял он, – большой милицейский чин… Это – алюминиевый магнат… А это криминальный авторитет. Все это – мои земляки. Вы знаете, у нас городок немаленький, и в нем много представителей именно этих трех категорий – криминальных авторитетов, включая воров в законе, алюминиевых воротил, а также милицейских чиновников, многие из которых, кстати, перебрались в Москву, получив повышение по службе.
В дальнейшем Илья частенько хвастался своими связями в милиции и в криминальном мире. Он иногда даже говорил:
– А не позвонить ли мне «оборотням»?
Набрав номер того или другого милиционера, он интересовался, как у того идут дела, как они выполняют план по раскрытию преступлений и задержанию. Наверное, это было частью психологического воздействия на меня…
Светлана Васильевна снова закурила. Стало видно, что она волнуется.
– В этот же вечер мы пошли в один из арбатских ресторанов поужинать. Илья снова хвастался своими связями. Неожиданно он сказал, что у него есть друг, некий Павел Кремнев, из его города, который тоже является алюминиевым магнатом и собирается купить большое количество картин. Илья добавил, что познакомит меня с ним, уверен, что тот обязательно купит у меня несколько картин. Но при этом он хотел бы иметь определенный процент – комиссионные. Я охотно согласилась. Нужно было только оговорить величину процента. Яхонтов предложил достаточно невысокий навар.
– Вот видите, – усмехнулся Илья, – наше знакомство оказалось выгодным для нас обоих!
Не откладывая на потом, он вытащил из кармана мобильник и набрал номер.
– Паша, привет, это я, – произнес он. – Хочу познакомить тебя с хорошим специалистом по антиквариату. Приезжай в ресторан на Кропоткинской, мы тут отдыхаем.
Примерно через полчаса появился Павел Кремнев. На вид ему было примерно столько же, сколько и Илье, может, на пару лет поменьше. Был он невысокий, с коротко стриженными седыми волосами. Мужчины тепло поздоровались. Как я поняла, они когда-то работали вместе. После того как Яхонтов познакомил нас с Кремневым, он как бы отошел на второй план, и Кремнев в наших дальнейших отношениях играл ведущую роль. Надо сказать, что Павел Кремнев был жадным до покупки всякого рода антиквариата, особенно русского искусства. Он в течение года купил у меня восемь картин на сумму около двух миллионов долларов.
Я присвистнул:
– Это сколько же каждая картина стоила?
– Сто, сто пятьдесят, двести тысяч долларов, – ответила Светлана Васильевна.
– Хорошие деньги! Но вы же, наверное, их покупали на аукционах не за эти суммы?
– Конечно, дешевле. Естественно, в цену закладывались мои комиссионные плюс экспертная очистка – заключение эксперта. Все картины были с документами. Так вот, Кремнев стал звонить мне по нескольку раз в день. При этом он не только интересовался каким-то конкретным предметом или консультировался у меня, когда покупал что-то у других антикваров или художников, но и стал выспрашивать у меня про мою личную жизнь – пойду ли я с ним сегодня вечером на концерт, была ли сегодня утром в спортклубе… Создавалось впечатление, что он контролирует меня такими звонками. Сначала я думала, что он клинья подбивает – хочет сделать меня своей любовницей… Но он был женат и иногда приезжал ко мне в салон с женой. Все продолжалось так примерно около года. За это время мы достаточно тесно сблизились с Кремневым. Он познакомил меня со своим заместителем, неким Сергеем Зайцевым. Тому было лет тридцать пять, и у Кремнева он служил кем-то вроде порученца – и водителем, и охранником… Естественно, никаких идей по поводу покупки антиквариата у Зайцева не возникало. К тому времени я уже побывала на даче у Кремнева, как, впрочем, и у Яхонтова, была в его квартире на Юго-Западной. Мы часто перезванивались. Купив у меня картины на такую сумму, он втерся ко мне в доверие. Да, вот еще что, – немного помолчав, добавила Светлана Васильевна, – часто получалось так, что он покупал картины для каких-то своих знакомых, подъезжал, показывал ту или иную картину и говорил, что ему не хватает какой-то суммы денег. Я ему без расписки стала давать десять, двадцать, а то и тридцать тысяч долларов, которые он всегда на следующий день возвращал.
– Одним словом, отношения у вас были доверительные, – подытожил я.
– Да, доверительные, – кивнула Светлана Васильевна. – Дальше начались проблемы с недвижимостью. Вначале мой арендодатель, владелец помещения, где находился магазин, поднял арендную плату до десяти тысяч долларов в месяц. Мне было трудно выплачивать такую сумму. Хотя, конечно, я чаще стала бывать за границей, привозить с аукционов картины. Но платить каждый месяц по десятке было непросто. Затем арендодатель неожиданно отказал мне в продлении договора аренды, причем сделал это за два месяца до конца года. Для меня это было странным. Почти четыре года я арендовала помещение, платила за него исправно. Но владелец помещения почему-то наотрез отказывался продлевать договор… И тогда вмешался Кремнев. Как только он узнал, что мне не продлили договор, он тут же предложил встретиться за ужином в ресторане.
– Света, – сказал он, – а может быть, и к лучшему, что он не продлил вам договор! Вам надо искать собственное помещение.
– Но у меня нет таких денег! – ответила я. – Вы же знаете, сколько сейчас стоит недвижимость в Москве! А я должна купить помещение только в центре. На окраине открывать антикварный магазин смешно.
– Само собой! Давайте обратимся в несколько риелторских компаний, – предложил Павел, – пусть они подыщут помещение.
Так я и сделала. Началась долгая процедура подбора помещения. За месяц я посмотрела около пятнадцати различных вариантов. И каждый раз на просмотре помещения меня сопровождал Кремнев со своим помощником Зайцевым. И всегда он находил какой-либо изъян, категорически отговаривая меня от покупки. Хотя, надо сказать, пара мест заслуживала внимания. Но Кремневу то не нравилось расположение – он говорил, что нет места для стоянки машин, а уважающий себя человек с большими деньгами не остановится, если негде парковать его лимузин, то придумывал еще что-нибудь. Одним словом, я уже устала от этой беготни. Но выхода не было – требовалось искать помещение. И тут мне позвонил незнакомый мужчина и представился Клепиковым Федором Ивановичем, независимым риелтором, владельцем небольшой фирмы по продаже недвижимости. Тогда я не задавалась вопросом, откуда он узнал мой телефон. В конце концов, я работала со многими риелторами, наверное, думала я, кто-то из них дал ему мой номер. А может, он нашел меня в компьютерной базе покупателей, искавших помещение. Короче, Клепиков поинтересовался, какое мне нужно помещение. Я сказала, что оно должно быть размером сто пятьдесят квадратных метров. Он тут же ответил, что есть прекрасное помещение в районе Кропоткинской, общей площадью в четыреста метров, но по очень низкой цене. Дальше все было очень странно. Как только я положила трубку, мне тут же перезванивает Кремнев и интересуется, как дела. Я, естественно, передаю ему разговор с Клепиковым и рассказываю о предложенном помещении. Кремнев говорит, что помещение нужно немедленно посмотреть.
– Но у меня нет таких денег, – сказала я, – чтобы купить помещение в четыреста квадратных метров! Да мне и не нужно такое большое!
– Ничего, – сказал Кремнев, – надо посмотреть. Если это предложение стоящее, то я вам найду партнера, который охотно купит вторую часть помещения. При этом мы с вами сможем и подзаработать.
Так как наши отношения были доверительными, то у меня не возникло никакого сомнения…
На следующий день мы поехали на Кропоткинскую смотреть помещение. Действительно, помещение было хорошим. Оно представляло собой двухэтажный особняк, расположенный в тихом арбатском переулке. Первый этаж продавался, на втором находились частные квартиры. Помещение мне очень понравилось. К тому же тут было два отдельных входа – с правой и с левой стороны. Кремнев был в восторге.
– Вот это то что надо! – горячо убеждал он меня. – Прекрасно! Помещение делится на две части – у вас отдельный вход, и у моего знакомого тоже. Я вам представлю этого человека.
При этом самого Клепикова, как ни странно, не было. Присутствовали только два риелтора – две девушки странного вида, совершенно не похожие на сотрудников фирмы по продаже недвижимости.
Теперь нам нужно было переговорить с владельцем помещения, которым являлся все тот же Клепиков. Тогда Кремнев предложил мне позвонить Клепикову на фирму и подъехать к нему для переговоров, что мы и сделали.
Офис Клепикова находился в бизнес-центре на Фрунзенской набережной. Мы с Кремневым доехали до балетной школы Большого театра. Дальше мы оказались перед большой огороженной территорией с современной проходной с электронной системой пропусков.
– Нам в риелторскую фирму «Атлант», – сказал Кремнев вахтеру.
– Одну минутку, – вахтер снял телефонную трубку и набрал короткий внутренний номер.
Мы вошли во двор и оказались перед большим трехэтажным зданием. Вероятно, раньше это было помещение заводоуправления. Сейчас же новые владельцы переделали его под бизнес-центр. Мы вошли на первый этаж. На дверях я заметила множество табличек с названиями. Риелторская фирма находилась на втором этаже. Мы поднялись туда. Открыв дверь с табличкой «Атлант», мы оказались в офисе. В первой комнате сидели секретарша и один из риелторов. Во второй находился кабинет Клепикова.
Здесь стояли шкафы, ксерокс, факс, на столах лежали разные папки, но, что мне показалось странным, не было ни одного клиента.
Мы прошли в кабинет. Клепиков – мужчина лет сорока пяти, темноволосый, с намечающейся лысиной – поздоровался с нами. Я поинтересовалась, почему у него так мало сотрудников и нет посетителей, ведь в риелторских фирмах всегда много народу. Клепиков объяснил, что его фирма занимается эксклюзивными помещениями и работает он с узким кругом людей, подыскивая большие элитные помещения.
– Предварительно я выкупаю это помещение, – говорил Клепиков, – и, естественно, зарабатываю на разнице.
Он достал документы, поэтажный план помещения и стал рассказывать о его достоинствах. Наконец мы подошли к главному вопросу – какова цена этого помещения.
– Я отдам вам помещение по цене тридцать пять тысяч долларов за квадратный метр, – сказал Клепиков. Тут в разговор вступил Кремнев.
– Это несерьезно! – проговорил он. – Мы покупаем у вас все четыреста метров. Давайте нам скидку!
Клепиков долго что-то высчитывал на калькуляторе, потом произнес:
– Хорошо. Готов уступить по тридцать тысяч.
– Нет, – покачал головой Кремнев, – давайте по двадцать пять – и мы берем помещение, вносим деньги в течение двух дней.
Я удивленно посмотрела на него. За это время я не смогу найти пять миллионов долларов, чтобы купить свои двести метров! Конечно, для центра цена была невелика. Другие риелторы просили тридцать пять – сорок тысяч долларов за метр. И первоначально Клепиков назвал правильную цену.
Кремнев подмигнул мне и прошептал, что объяснит все позже. Снова Клепиков что-то высчитывал, думал, потом сказал, что согласен, но необходимо совершить сделку максимум в течение трех дней, после этого срока цену он повысит.
Когда мы вышли из офиса Клепикова, Кремнев сказал:
– Это обычный прием риелтора.
– Но где же мне взять такие деньги? Я и пяти миллионов найти не смогу, не говоря уже об этой безумной сумме за четыреста квадратов!
Тут Кремнев сказал, что у него есть хороший друг, который тоже занимается алюминием, он приехал в Москву и сейчас ищет себе квартиру в центре города. Я же твердила одно – что не смогу найти сумму для покупки двухсот квадратных метров. Но и на это у Кремнева нашелся ответ.
– Мой друг сейчас ищет себе квартиру, – сказал он. – У вас же, насколько мне известно, есть квартира в центре, на Остоженке. Как мне известно, площадь вашей квартиры сто метров?
– Да, – кивнула я.
– Вот и хорошо. Мой друг ее купит. У него знаете сколько денег? Он и торговаться не будет.
– А как его зовут?
– Андрей. Завтра он приезжает в Москву.
– Но если мы даже и продадим ему квартиру, мне все равно не хватит денег на покупку офиса…
– А он у вас еще и картины купит. Вам сколько не хватает?
– Полутора миллионов.
– Значит, на эту сумму он и купит у вас картины.
Действительно, на следующий день появился Андрей. Парню на вид было около тридцати лет. Он больше смахивал на бандита, а не на алюминиевого магната. Но мне это было все равно – главное, чтобы он заплатил. Помещение ему понравилось. Квартира была недостроена, но был инвестиционный договор, по которому через год квартира должна была быть готова. Осмотрев ее, Андрей сказал, что его все устраивает. И цена, которую назвал ему Кремнев – тридцать пять тысяч долларов за квадратный метр, – его тоже устраивала.
– Получается, всего я вам должен три с половиной миллиона долларов, – в заключение сказал Андрей, – за квартиру площадью сто метров.
– Мы можем предложить тебе картины и скульптуры, – проговорил Кремнев, – у Светы есть свой антикварный магазин.
– Как интересно! – улыбнулся Андрей. – Я охотно посмотрю что-нибудь!
Потом мы поехали в магазин, и Андрей скупил практически всю коллекцию за полтора миллиона долларов. Теперь у меня была нужная сумма целиком. Единственное, что сказал Андрей, – вся сделка будет оплачена по безналичному расчету, обосновав это тем, что он не может возить с собой такую сумму наличными.
– А как же я буду рассчитываться с риелтором? Он же предупредил, чтобы мы платили наличными, – спросила я.
– Не проблема. Я свои деньги переведу на счет своего приятеля Паши, – Андрей похлопал Кремнева по плечу, – а он через своих знакомых банкиров обналичит эту сумму и рассчитается с риелтором. А Паше я доверяю. Вас устраивает такая схема?
– Устраивает…
– Значит, я прямо сейчас даю указания, чтобы моя коммерческая структура перевела на Пашин счет пять миллионов долларов. На этой площади я открою ресторан, – уточнил Андрей. – Из ресторана люди будут заходить в вашу галерею, и наоборот – из галереи в ресторан. Хорошее место для тусовки получается! Я бы даже в ваш бизнес вошел – конечно, если бы вы меня взяли…
Я была на седьмом небе от счастья. Все мои планы воплощались в жизнь. Я продала свою квартиру, весь антиквариат по повышенным ценам, и при этом мне давали деньги на помещение, которое мне очень подходило. Теперь я не буду зависеть от арендной платы! А деньги на картинах я заработаю легко.
На следующий день мне позвонил Кремнев и сообщил, что деньги Андрея поступили на его счет и он готов обналичить их. Можно было проводить сделку. Но при этом он попросил, чтобы первоначально я оформила квартиру на Остоженке на его помощника, Зайцева. Мы поехали в строительную компанию, переписали договор инвестиции. Надо сказать, что этот договор не требовал регистрации – достаточно было просто составить его, где одна сторона продавала, а другая покупала. И покупателем этой квартиры теперь стал Зайцев. Потом Кремнев объяснил мне, что Андрей не хочет «светиться» со своими покупками, именно поэтому квартира оформляется на Зайцева, так как он помощник Кремнева, а Андрей ему доверяет полностью.
Меня все это не волновало. Оформленный договор я взяла с собой. Моим условием было: как только я получаю документы на помещение под галерею, то тут же отдаю инвестиционный договор на имя Зайцева. Это всех устроило.
Теперь необходимо было обналичить необходимую сумму.
На следующий день мне позвонил Клепиков и напомнил, что сегодня истекает срок, когда сделка может быть оформлена. Если же мы промедлим, то он передает это помещение другим покупателям. Я тут же перезвонила Кремневу. Тот сказал, что деньги приготовлены и он даже заказал инкассаторскую машину с охранниками для их перевозки.
Сделка была намечена на полдень следующего дня в офисе Клепикова.
Назавтра, ровно в двенадцать, мы сидели в приемной риелторской фирмы «Атлант» и пили кофе, ожидая приезда инкассаторской машины. Вскоре в помещение вошли два охранника в черной камуфляжной форме с двумя мешками. Клепиков встал и попросил разрешения пересчитать деньги. Мы кивнули. Поскольку я никакого отношения к этим деньгам не имела, то не обращала внимания на эти действия. Охранники внесли два мешка с деньгами в кабинет Клепикова, и тот начал их пересчитывать.
Через пять минут Клепиков вышел к нам и сказал, что все в порядке, деньги он проверил. Меня это сразу насторожило. Ведь за такое короткое время невозможно пересчитать такую крупную сумму, да еще и проверить на подлинность долларовые купюры! Но я не зафиксировала на этом свое внимание.
Клепиков сел и стал подписывать документы. Странности продолжались. Ведь помещение покупалось нами с другом Кремнева на двоих. Но в договоре покупателем была я, продавцом – Клепиков. То есть все помещение общей площадью четыреста метров приобретала именно я. С удивлением взглянув на Кремнева, я спросила:
– Но мое помещение только двести квадратных метров, а остальные двести – вашего знакомого Андрея?
– Ничего-ничего, – успокоил меня Кремнев, – потом мы уже с вами оформим договор. Мы же вам полностью доверяем!
И я подписала документы.
– А теперь – пойдемте пить шампанское! – улыбнулся Кремнев.
Но тут неожиданно в разговор вступил Клепиков.
– Одну минуточку, – сказал он, – Светлана Васильевна, а вам нужно эту сделку регистрировать в Москомимуществе и в Регистрационной палате?
– Конечно, – кивнула я.
– Это уже за отдельную плату…
– И сколько это будет стоить?
– Ну, для вас – десять тысяч долларов. И вся эта сумма уйдет на взятки чиновникам. Зато через месяц вы будете полноправной хозяйкой этого помещения.
Я вопросительно взглянула на Кремнева. Тот пожал плечами:
– Ведь это очень хлопотное дело – бегать по всем инстанциям. А сколько денег они могут с вас содрать… – вслух размышлял Кремнев.
Я тут же согласилась на предложение Клепикова.
– Деньги вам отдать сейчас? – спросила я.
– Желательно…
Я достала из сумки стянутую банковской резинкой пачку долларовых купюр, которую захватила с собой на всякий случай.
– Вот, здесь десять тысяч, – я протянула пачку Клепикову и, повернувшись к Кремневу, добавила: – Теперь я осталась без копейки…
– Ничего, деньги – дело наживное! – бодро ответил Кремнев. – Я приглашаю вас в ресторан за мой счет.
– Да, еще вот что, – снова заговорил Клепиков. – Раз уж вы дали мне деньги, это необходимо оформить.
– Ничего, можно договор не составлять, я вам доверяю, – замахала я руками.
– Нет, это обязательное условие! – настаивал Клепиков. – Мы подпишем с вами договор, где обязательным условием будет конфиденциальность.
– Конфиденциальность? – переспросила я. – Что это значит?
– Это значит, что в течение месяца вы не должны разглашать информацию о приобретенном вами имуществе. Дело в том, что я буду его регистрировать, и чтобы не было никаких препятствий для этого, вы не должны афишировать свою покупку.
Я снова посмотрела на Кремнева.
– Наверное, это правильно, ведь на такое помещение много желающих, – проговорил тот и перевел взгляд на Клепикова.
– Да-да, – тут же согласился с ним Клепиков. – Желающих очень много, поэтому мы и внесем в договор этот пункт.
Что мне оставалось делать?
– Хорошо, я согласна, – сказала я.
Клепиков обратился к своей помощнице и сказал ей, чтобы та распечатала договор о регистрации сделки и включила в него дополнительный пункт о конфиденциальности. Вскоре документ был готов, и я подписала договор. Клепиков взял свой экземпляр.
– Светлана Васильевна, – обратился он ко мне, – я поздравляю вас с заключением выгодной сделки и жду вас ровно через месяц.
– А кто даст мне ключи? – спросила я.
– Конечно я, – ответил он, – через месяц, после регистрации.
Мы попрощались и вышли из офиса.
– Ну вот, Светлана Васильевна, – сказал Кремнев, – большое дело сделано! Надо это отметить. Давайте зайдем в ресторан.
Мы доехали до ближайшего ресторана. Кремнев заказал шампанское, закуски.
– Да, Светлана Васильевна, я совсем забыл вам сказать… Вы же удачно продали Андрею свою квартиру, по повышенной цене, и я бы хотел получить свои комиссионные, – неожиданно сказал он.
– Но я же совсем без денег осталась! Я отдала последние десять тысяч долларов!
– А как же быть? Вы же мне обещали! И потом, я возьму по минимуму… Погодите, у вас же есть новый «Мерседес».
– Не совсем новый…
– Ему всего год, верно? Я согласен взять машину в зачет комиссионных. Вы же не хотите меня «кинуть»? Посудите сами, на сколько вы завысили стоимость своей квартиры. Это ведь гораздо больше, чем стоимость вашей машины.
– Хорошо, – согласилась я. – Как нам быть?
– Очень просто. Давайте заедем в нотариальную контору, тут рядом, и вы на меня перепишете «Мерседес».
Вскоре мы были в нотариальной конторе. После оформления нужных бумаг я вручила Кремневу ключи и техпаспорт от машины.
– «Мерседес» на стоянке, недалеко от моего дома, – пояснила я. – Давайте я нарисую вам, где стоянка находится.
– С вашего позволения, я заберу машину сегодня, – сказал Кремнев.
– Когда хотите, теперь она ваша…
Вечером этого же дня мне снова позвонил Кремнев.
– Светлана Васильевна, «Мерседес» забрал, все в порядке! Да, Андрей приехал, он хочет вас отблагодарить за совершенную сделку.
Я насторожилась, подозревая какой-то подвох.
– А может, не стоит? – попыталась отказаться я.
– Нет, что вы! Он настоятельно просит! Ему нужно с вами поговорить по поводу ресторана. Может быть, он даже даст его вам в первоначальное управление.
Я не верила своим ушам. Неужели человеку может так везти? Прямо манна небесная!
– Хорошо, давайте договоримся о встрече.
– Он просит о встрече завтра вечером.
– Прекрасно, у меня вечер свободен. В каком ресторане?
– Есть очень хороший ресторан в начале Большой Якиманки, напротив «Ударника». Давайте встретимся в восемь часов.
На следующее утро снова раздался звонок Кремнева. Он попросил, чтобы я срочно приехала в свою галерею.
В десять часов я была на месте. Кремнев вошел в галерею немного взбудораженный. В руках он нес большую сумку. Когда он раскрыл ее, я увидела, что в ней лежат три бронзовые статуэтки, которые он недавно приобрел у меня.
– Светлана Васильевна, – начал Кремнев, – я несколько дней назад купил у вас вот это… А моей жене они почему-то не понравились. Я бы хотел получить обратно свои деньги.
– Но вы же знаете, что у меня нет денег, – сказала я, открывая сейф. – Видите, тут последние тридцать тысяч лежат…
– Ничего, давайте тридцать тысяч. Я возьму пока их, а семьдесят отдадите потом. Вот, держите! – и Кремнев вытащил статуэтки из сумки.
Конечно, я понимала, что статуэтки не стоили ста тысяч, но мне не хотелось торговаться. В конце концов, он много сделал для меня, подумала я.
В этот же вечер мы встретились с Андреем. Он много шутил, рассказывал анекдоты. Никакого подвоха не было. В конце вечера он взглянул на мои часы.
– Ой, какие у вас часы красивые! – проговорил он. – Можно поближе посмотреть?
– Конечно, смотрите! Это фирма… – сказала я.
– Очень красивые… Золотые? И стоят, наверное, дорого?
– Да я уже и не помню сколько…
Кремнев с интересом посмотрел на часы и сказал:
– Тысяч пятнадцать-двадцать они стоят…
– Послушайте, Светлана Васильевна, я куплю эти часы за тридцать тысяч долларов, – проговорил Андрей. – И вот этот золотой браслет, который на вас, фирмы Картье, с бриллиантами, я тоже возьму за тридцатку.
Браслет стоил от силы десять тысяч… Я не понимала, почему Андрей так бросается деньгами.
– Итого я беру у вас это за шестьдесят тысяч, – подвел итог Андрей.
Я молча сняла браслет и часы и протянула их Андрею.
– Извините, а коробки от них у вас остались?
– Да, дома лежат.
– Прекрасно. Мы заедем к вам домой и возьмем коробки.
– Андрей, мне хотелось бы получить деньги, – напомнила я.
– Деньги? Конечно, сейчас! – Андрей полез в бумажник и вытащил оттуда кредитную карточку. – Боюсь, такой суммы мне в банкомате не дадут, а я после ограбления в прошлому году крупные суммы с собой не ношу. – Но, увидев мое растерянное лицо, он сказал: – Что делать, придется ехать в гостиницу, заказывать деньги срочным переводом.
– Да не надо ничего заказывать! – неожиданно включился в разговор Кремнев. – Мы сделаем по-другому. Ты ведь мне доверяешь?
– Конечно, как себе!
– Тогда вот что. Светлана Васильевна должна мне семьдесят тысяч за одну сделку. Мы от семидесяти отнимаем шестьдесят, остается десять, и я возвращаю эти деньги Андрею. Светлана Васильевна, вы согласны с моим предложением?
– Я не против, – ответила я.
– Таким образом, Светлана Васильевна, вы должны мне только десять тысяч.
По пути из ресторана мы заехали ко мне домой, я достала футляр от часов с паспортом и описанием и передала их Андрею. Он выглядел очень довольным.
– Очень приятно иметь с вами дело! – сказал он. – Я уезжаю в свой город, вернусь через месяц-полтора, и тогда мы с вами приступим к общему бизнесу. Я сделаю ремонт в помещении под ресторан, и мы можем в холле повесить что-нибудь из ваших картин. Конечно, если вы не против…
Я вернулась домой и легла спать. Но заснуть никак не получалось. За последние несколько дней я провела массу сделок и осталась без копейки, но получила большое помещение…
Весь последующий месяц я думала только о новом помещении, рисовала различные планы, пыталась понять, где у меня будет прилавок, где галерея. Ведь двести метров – достаточно большое помещение. Кроме того, я планировала уговорить Андрея сделать дверь напрямую в ресторан – для особо важных клиентов, если ресторан будет работать на спецобслуживании, клиенты захотят отметить крупную сделку, чтобы люди смогли спокойно перейти в галерею. Мне казалось, что Андрей одобрит эту идею.
Я обзванивала дизайнерские фирмы, вызывала архитекторов и дизайнеров для оформления нового помещения, а сама считала дни до конца месяца…
В это время из Питера приехали мама с моим отчимом. Я рассказала им о совершенной сделке. Родители остались очень довольны. Правда, я не стала посвящать их в детали, в том числе умолчала и про пункт о конфиденциальности.
Наконец месяц прошел. С утра я, посадив в машину родителей, отправилась в офис «Атланта», чтобы получить ключи от офиса. Когда я подъехала к знакомой проходной, то попросила охранника, чтобы он позвонил в «Атлант» и заказал нам пропуск. Охранник внимательно посмотрел на меня и ответил:
– Что-то не припомню такой фирмы…
– Да как же? Они на втором этаже сидят, в четырнадцатом офисе.
– Хорошо, сейчас я проверю. – Охранник открыл какую-то тетрадь и стал просматривать. Через несколько минут он поднял глаза на меня: – Нет, такая фирма у нас не числится.
– Не может быть! Я месяц назад была здесь, и фирма была!
– Я ничем не могу помочь. Давайте я позову старшего, может, он что знает…
Вскоре появился начальник охраны. Он выслушал мой рассказ о том, что месяц назад на втором этаже, в четырнадцатом офисе, была фирма «Атлант», подумал и сказал:
– Хорошо, пойдемте посмотрим.
Мы вошли в здание. Я стремительно вбежала на второй этаж и остановилась у знакомой двери. Но таблички с названием «Атлант» на ней не было… Не было вообще ничего, и дверь была закрыта на замок.
– Откройте, пожалуйста! – стала просить я.
Охранник заколебался, но, увидев мое состояние, проговорил:
– Подождите немного, я возьму ключи.
Через пару минут дверь была открыта, и мы вошли в совершенно пустые комнаты. Шкафы и столы стояли пустые. В мусорных корзинах – ни одного листка бумаги. Никаких признаков жизни!
Начальник охраны сказал, что фирма, которая занимала это помещение, выехала около трех недель назад.
– И куда же они делись? – спросила я.
– Не знаю. Они сняли это помещение на короткое время, потом переехали. У нас так часто бывает…
Я заволновалась. Единственное, что меня успокаивало, – у меня были документы на помещение. Ну, переехали они в другое место, говорила я себе, всякое бывает. Не случайно ведь Клепиков вставил в договор пункт о конфиденциальности – видимо, пообещал кому-то это помещение и, чтобы не ввязываться в разборки, съехал.
Мы сели в машину и двинулись в сторону Кропоткинской посмотреть мой офис. Подъехав к зданию, я увидела, что в помещении горит свет. Странно, подумала я, кто там? Может быть, Клепиков? Я вошла внутрь. Там маляры вовсю красили стены.
– Давайте знакомиться, – сказала я, – я хозяйка этого помещения. А вы тут ремонт делаете?
Маляры удивленно посмотрели на меня и заулыбались:
– Да, как видите.
– А кто вам сказал, что нужно делать ремонт? – продолжала я. – Мне, например, этот цвет не нравится. Вас что, Клепиков нанял? Как мне его найти?
Один из маляров неожиданно полез в карман, достал мобильный телефон, набрал какой-то номер и произнес в трубку:
– Мария Сергеевна, тут женщина пришла… Говорит, что это помещение ее. Вы будете с ней говорить? – Маляр протянул телефон мне.
Я взяла трубку и услышала, что на другом конце какая-то женщина кричит истошным голосом:
– Кто вы такая? Это мое помещение! Что за аферисты ко мне ходят! Второй раз уже говорят, что купили это помещение! Еще один случай – и я заявлю в милицию!
– Погодите, – постаралась успокоить женщину я. – Я купила это помещение у его владельца Клепикова…
– Какой еще Клепиков! Не знаю никакого Клепикова! – продолжала кричать женщина. – Я владелица этого помещения и никому его не продавала!
– Как не продавали? Оно же было в рекламном буклете…
– Да, было. Оно до сих пор продается.
– Но у меня есть договор о его покупке.
– И что, этот договор зарегистрирован в Регистрационной палате? Или в Москомимуществе? – поинтересовалась женщина.
Я замялась. Мне стало не по себе. Почувствовав это, маляр молча взял у меня из руки телефон.
– Если вас обманули, я бы посоветовал вам обратиться в милицию, – мягко сказал он.
Я потеряла дар речи и способность что-либо соображать. Мама схватилась за сердце, отчим подхватил ее, усадил на заляпанную краской скамью и стал шарить в ее сумке в поисках лекарства…
Тут Светлана Васильевна остановилась и снова потянулась к пачке сигарет. В этот момент в дверях кабинета показался Саша. Он вопросительно взглянул на меня.
– Заходи, Саша, – махнул я рукой.
– Светлана Васильевна, – обратился я к ней, – это мой помощник, Саша, частный детектив. Раньше он работал оперативником в МУРе.
– Вот и я первым делом в МУР побежала, – продолжила Цветкова. – Я там стала все подробно рассказывать. А они мне отказали за отсутствием состава преступления. Так что вы можете, господин адвокат, посоветовать? Неужели в этом деле нет состава преступления?
– Конечно есть, – уверенно ответил я. – Вас же обманули.
– Представьте себе, я потеряла квартиру, антикварное имущество на полтора миллиона долларов, машину, часы…
– А когда это произошло?
– Два дня назад.
– И что вы делали?
– Я попыталась возбудить уголовное дело, но мне отказали. Сказали, что даже не собираются искать этого мошенника. Я считаю, что все они заодно – Яхонтов, Кремнев и Клепиков. Да, и этот Андрей тоже с ними.
– Судя по делам о мошенниках, которые я вел в последнее время, могу сказать следующее. Существуют определенные правила игры. Получается так, что пятьдесят процентов своего будущего «навара» они сначала вкладывают в намеченную жертву, входя к ней в доверие.
– У меня так и получилось, – кивнула Светлана Васильевна. – Они накупили картин на два миллиона, а потом меня «кинули».
Саша сразу понял, в чем дело.
– Можно посмотреть на людей, которые это сделали? – спросил он.
Цветкова вопросительно взглянула на меня.
– Конечно можно, – сказал я и протянул Саше листок со сканированными фотографиями Яхонтова, Кремнева и Зайцева. Саша стал внимательно их рассматривать.
– Лица мне незнакомы, – произнес он.
– Они сказали, что из другого города, из Сибири.
– Понятно, – протянул Саша и повернулся ко мне: – Ну что, беремся за это дело?
– Конечно беремся, – ответил я. – Давайте только уточним задачу. Светлана Васильевна, что вы от нас хотите?
– Прежде всего, чтобы вы добились уголовного дела по факту мошенничества против меня, – начала Цветкова.
– Хорошо. Думаю, мы это сделаем.
– Вторым этапом – чтобы разыскали мое имущество и вернули мне.
– Так, по второму пункту посложнее. Дело, конечно, мы возбудим. Но возврат, как вы понимаете, не от нас зависит, а от следователя и оперативной группы, которые будут работать по вашему делу.
– Ясно. Но вы будете оказывать содействие в поиске этих мошенников?
– По мере возможности. – Я посмотрел на Сашу. Тот закивал головой.
– Найдем мы их, конечно, – сказал он. – Не могли они никуда скрыться!
– Кстати, а телефоны Яхонтова, Кремнева, Клепикова и Зайцева у вас есть? – поинтересовался я.
– Конечно есть.
– И, конечно, вся компания исчезла?
– Нет, они в Москве. Сначала я порывалась позвонить им и устроить скандал, но мой отчим посоветовал мне подождать и посоветоваться со специалистами, не поднимая пока шума.
– То есть вы делаете вид, что еще ничего не знаете?
– Да, именно так.
– Ну что же, может быть, это лучшее решение. Вам сейчас нужно срочно делать следующее. Вы же потеряли квартиру?
– Да, и ее реальная цена два миллиона долларов.
– Вам нужно срочно ехать в строительную фирму и писать заявление об аннулировании сделки.
– Я уже пробовала это сделать. Но там попросили, чтобы я предоставила им копию постановления о возбуждении уголовного дела по поводу мошенничества.
– Вы уже были там?
– Да, была. Но разговаривала с каким-то клерком.
– Ясно… Давайте поедем туда вместе. Они где находятся?
– Да тут недалеко, на Остоженке.
– Совсем рядом… Поехали!
Мы сели в машину и направились к офису строительной фирмы. Рабочий день был в разгаре. Мы сразу попросили встретиться с начальником отдела по работе с инвесторами.
Тот внимательно выслушал полный эмоций рассказ Светланы Васильевны о том, как она потеряла квартиру.
– У вас квартира трехкомнатная, на третьем этаже, номер триста двадцать? – неожиданно спросил он.
– Да, – удивленно ответила Цветкова.
– Ваша квартира уже два раза перепродана.
– Как перепродана?! – Цветкова осела на стуле, схватившись за сердце.
– Стакан воды, срочно! – крикнул я.
Саша подлетел к столу, схватил графин с водой, плеснул в стакан и всунул в руку Светлане Васильевне. Она выпила воду залпом.
– Кто? – тихо спросила она.
– Сначала некий Зайцев. Кстати, я сам оформлял ему эту сделку. А продал он квартиру некоему Кочергину Николаю Ивановичу, сказал, что ему не подходит третий этаж – слишком низко. А Кочергин уже переуступил право на квартиру, по-моему, Васильеву.
– А можно узнать, что это за люди? – спросила Цветкова.
– Я думаю, что они никакого отношения к этой компании не имеют, – сказал Саша.
– Так что же теперь мне делать?
– Я не знаю, – начальник отдела развел руками.
– А можно пообщаться с владельцем вашей фирмы?
– Это очень сложно. Он сейчас находится где-то в Куршевеле, отдыхает. И вряд ли его будут беспокоить.
– Хорошо. Кто его замещает?
– В основном все дела он ведет сам.
– А вы можете ему сообщить о моей проблеме? Я бы хотела, чтобы он принял какие-то меры. Ведь квартира еще не сдана в эксплуатацию, и первым инвестором ее являюсь я.
– Давайте уточним – бывшим первым инвестором, – поправил ее начальник отдела.
– Но надо же что-то делать! – не успокаивалась Цветкова.
Мы пробыли в офисе еще минут сорок, но все было безрезультатно. Когда мы вышли на улицу, Светлана Васильевна спросила:
– Что теперь делать?
– Надо добиваться возбуждения уголовного дела, – сказал я, – а после этого – чтобы следствие наложило арест на эту квартиру, через суд, конечно. Может быть, удастся отыграть ее.
– Теперь я понимаю, почему они просили меня подписать договор с пунктом о конфиденциальности! – проговорила Цветкова.
– Да, они все рассчитали правильно. За месяц успели дважды перепродать квартиру. Теперь третий человек, купивший вашу квартиру, является, юридически выражаясь, добросовестным покупателем.
– Что это значит?
– Это человек, который не посвящен ни в какие аферы, а покупает за деньги реальный товар. Он же не знает, что квартира получена мошенническим путем, поэтому закон и относит его к категории добросовестных покупателей.
– И что дальше?
Я не стал разочаровывать ее, что закон направлен против нее.
– Дело, конечно, сложное, – повторил я, – но шансы у нас есть. Самое главное – возбудить дело.
– Хорошо. Давайте действовать!
– Саша, – я протянул листок помощнику, – можешь «пробить» по своим прежним каналам, что это за троица? Может быть, они судимы?
– Конечно, – Саша сунул листок в карман. – Завтра утром, надеюсь, информация будет.
– Давайте подождем до утра, – повернулся я к Цветковой. – Саша получит информацию о наших фигурантах, а после этого поедем возбуждать уголовное дело в Центральный округ, где находится ваша бывшая квартира. Начнем с нее.
Глава 3
Как возбудить дело?
На следующий день около двенадцати часов мы – Светлана Васильевна, Саша и я – собрались в офисе. Саша был очень доволен.
– Могу вас обрадовать, – произнес он, – господин Яхонтов проходит под кличкой Зима. Кремнев, его подельник, – кличка Кремень. И господин Зайцев – под кличкой Заяц. Первые двое судимы трижды, Зайцев – дважды. Последние две статьи у Яхонтова и Кремнева – за мошенничество. Но самое интересное, что эти трое отбывали наказание в одной колонии.
Саша показал копию оперативной ориентировки. Я увидел три лица, фас и профиль, на фоне линейки. Далее шло перечисление статей, названия судов и сроков наказания, которые получал каждый, и название колонии.
– Видите? ИТК строгого режима и номер колонии при последней отсидке у всех совпадают. К сожалению, – добавил Саша, показав на дату, – судимость с них снята.
– То есть вы хотите сказать… – заговорила Светлана Васильевна.
– Да, я хочу сказать, что они не считаются ранее судимыми.
Светлана Васильевна изо всей силы стукнула ладонью по столу.
– Как же так?! Трижды судимые, рецидивисты – и не считаются судимыми!
– Вот такой у нас закон… – развел Саша руками.
– А мы можем взять этот листок как доказательство? – спросила Цветкова.
– Я думаю, что там, куда мы обратимся, такой листок получат в течение нескольких минут, – усмехнулся я.
– Давайте все равно возьмем его! – настаивала Светлана Васильевна.
– Ну хорошо, возьмем. А теперь поедем возбуждать дело!
Мы распределили свои обязанности следующим образом. Я со Светланой Васильевной должен был поехать в Управление внутренних дел Центрального округа, добиваться возбуждения уголовного дела по факту мошенничества. Саша, взяв с собой все ориентировки и адреса троицы, намеревался определить, где они находятся, или, если они уехали, узнать, в какой город.
На машине Цветковой мы поехали в район Таганки, где в одном из тихих переулков находилось Управление внутренних дел по Центральному округу столицы. Нам предстояла нелегкая задача.
Вскоре мы подъехали к большому зданию из мрамора и металла. Перед входом висела большая вывеска с названием.
– Ну вот мы и приехали, – сказал я.
Мы вошли в бюро пропусков на первом этаже.
– К кому мы пойдем? – спросила Светлана Васильевна.
– Сначала нам нужно к дежурному.
Мы подошли к дежурному и изложили ему суть нашего дела. Он тут же снял телефонную трубку и позвонил следователю. Через несколько минут для нас были выписаны пропуска, и мы пошли по длинному коридору первого этажа. Наконец мы увидели на дверях табличку с нужной нам фамилией Гусев. Мы постучали.
– Да-да, входите, – ответил мужской голос.
В кабинете за столом сидел мужчина лет тридцати пяти, с густой светло-русой шевелюрой, в клетчатой рубашке и джинсах.
– Вы дежурный следователь? – поинтересовался я.
– Да, – ответил мужчина. – А вы заявители, как я понимаю? Давайте запишем ваши показания, – он достал чистый бланк, на котором сверху было написано «Объяснение». Я прекрасно знал, что перед возбуждением уголовного дела должно быть проведено так называемое доследование с фиксированием заявления. Затем идет проверка, и только после этого решается вопрос о возбуждении уголовного дела или об отказе.
Светлана Васильевна села за стол. Гусев включил компьютер. Сначала стандартные вопросы – фамилия, имя, отчество, дата и место рождения, место проживания… Закончив с формальностями, Гусев предложил рассказать, как все случилось. Мы заранее договорились со Светланой Васильевной, что она изложит все очень коротко, с момента появления троицы в ее антикварном магазине.
Следователь все записал, затем принял заранее составленный список похищенных ценностей и вещей и предложил подождать пять-шесть дней, чтобы проверить факты. В заключение он сказал:
– Мы сообщим вам, возбудят ли уголовное дело или будет в этом отказано.
– Что значит отказано? – возмущенно произнесла Цветкова. – Я потеряла имущество на сумму более двух миллионов долларов! И вы считаете, что это не преступление?
– Не я это решаю, – спокойно ответил следователь, – у нас есть вышестоящее начальство, прокуратура… Мы сообщим вам о результате.
Мы покинули здание управления. Светлана Васильевна была расстроена.
– У меня создалось впечатление, – сказала она, – что нам могут отказать в возбуждении уголовного дела.
– Нет, не должны отказать, – стал успокаивать ее я. – Как они могут отказать, если похищено имущество на такую сумму!
– Я не уверена в этом…
– Вы все сказали правильно, – продолжал я, – показали связь между Кремневым и Клепиковым, так что, думаю, все будет нормально.
– Ладно, я поеду по своим делам. Мне надо прийти в себя, что-то собрать на продажу. Ведь наверняка нужны будут деньги…
– Да, – кивнул я.
Светлана Васильевна уехала. Я направился в офис.
Ближе к вечеру в офис приехал Саша. Он выглядел уставшим. Усевшись за стол, он вытащил сигарету и закурил.
– Ну и накатал я сегодня километры! – сказал он.
– Надеюсь, не без пользы? – улыбнулся я.
– Конечно, с пользой! Шеф, знаешь что я хочу тебе рассказать? Приготовься к большой неожиданности.
– Скажи сразу, ты их нашел?
– Нашел. Представь себе, никто из них не уехал, все живут по своим старым адресам. Более того, Кремнев разъезжает на «Мерседесе» Цветковой, он его даже не перепродал.
Я был удивлен.
– Странно! – сказал я.
– Более чем странно! Я ведь тоже вел в свое время дела по мошенникам. Обычно схема бывает следующая – затравка, обман, а потом они исчезают из поля зрения, некоторые даже уезжают за границу, чтобы там отсидеться. Здесь же все не так – никто никуда не уехал. И Кремнев ездит на «Мерседесе»…
– Что же происходит? Они никого не боятся?
– Неизвестно… Может, их кто-то прикрывает? – предположил Саша.
– Да, после «дела оборотней» о многом задумаешься… Так что, Кремнев даже номера не сменил на машине?
– Нет, со старыми и ездит.
– Очень странно… Чем он занимается?
– Встречается с какими-то «перцами», обедает с ними в ресторанах… Мне кажется, они готовят новую «разводку».
– Что, прямо сразу? Не уехали, перерыва не сделали?
Саша пожал плечами:
– Неизвестно… Может, «разводка», может, еще какие контакты… Зайцев ездил в авиакассы, интересовался билетами в свой родной город.
– Не знаешь, он один собирается лететь или с кем-то еще?
– Заказывал два билета. Но мне не удалось выяснить, на кого еще.
– И каковы твои выводы?
– Все как-то не так. С одной стороны, Цветкову «кинули» на два с половиной миллиона, а с другой – мошенники ведут себя не по схеме, не прячутся, а вполне легально передвигаются по городу и общаются с людьми.
– Ладно, подождем еще несколько дней. Ты продолжай вести наблюдение за Кремневым – он у нас главный подозреваемый. А я буду дожидаться ответа из УВД.
Через четыре дня мы не вытерпели и сами позвонили следователю Гусеву, поинтересовались, как наши дела.
– Я не в курсе, – ответил Гусев. – Я тогда был дежурным следователем, принял вас, записал все, а что дальше – не знаю.
Светлана Васильевна была настроена агрессивно.
– Но вы же можете узнать! – сказала она. – Пожалуйста, выясните, в каком состоянии находится мое заявление!
– Хорошо, – ответил Гусев, – перезвоните мне через час, я попытаюсь все узнать.
Через час мы перезвонили, но Гусева в кабинете не было. Только через три часа, к концу рабочего дня, мы смогли его застать.
– Ну, есть какие-нибудь новости? – спросила Светлана Васильевна, включив громкоговорящую связь на телефонном аппарате.
Гусев немного замялся, потом ответил:
– Боюсь, придется вас разочаровать. Руководство не нашло состава преступления в действиях субъектов, на которых вы указали.
– Как не нашло? Я же потеряла два с половиной миллиона!
– Эти вопросы не ко мне, а к руководству.
– Короче, мне отказано в возбуждении дела? Я правильно поняла?
– Да.
Тут в разговор вмешался я:
– А можно получить бумагу с отказом?
– Конечно, через пару дней вы сможете ее получить.
– А пораньше никак нельзя?
Гусев снова замолчал, словно подбирая слова.
– Не знаю, это не моя компетенция. Приезжайте, поговорите с руководством. Тут работы всего на пять минут…
В этот же день я приехал в УВД и взял бумагу с отказом. Светлана Васильевна спросила, что я намерен делать дальше.
– Будем подавать в суд, – ответил я, – в связи с несогласием с отказом в возбуждении уголовного дела. Будем добиваться!
– Послушайте, – сказала Цветкова, – когда мне вас рекомендовали, то сказали, что у вас есть достаточно неплохие связи в Генеральной прокуратуре… Кажется, вы с кем-то учились в институте, а теперь этот человек стал там большим человеком, не так ли?
– Вы хорошо осведомлены, – усмехнулся я.
– Так вот, добейтесь, пожалуйста, через вашего институтского знакомого, чтобы он как-то повлиял на возбуждение уголовного дела!
Я молча кивнул головой. Да, у меня был такой знакомый. После окончания института нас всех разбросали по разным ведомствам – кто-то стал работать в прокуратуре, начав с должности следователя и дослужившись до высокой должности в Генеральной прокуратуре, кто-то пошел в МВД, в КГБ – теперешнюю ФСБ, кто-то – на судейскую работу. Некоторые пошли в адвокатуру. Короче, жизнь разбросала выпускников юридического факультета МГУ по разным местам. Раз в пять лет мы собирались в ресторанах на встречу однокурсников, там узнавали разные новости друг о друге.
Сейчас я решил позвонить Михаилу Миронову, моему однокурснику, достал телефонную книжку и, обдумывая предстоящий разговор, набрал номер. На другом конце провода мне сообщили, что Миронов стал начальником Управления Генеральной прокуратуры. Я перезвонил ему и попросил о встрече.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/valeriy-karyshev/delo-antikvarov/) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.