Читать онлайн книгу «В логове монстра» автора Мария Меркер

В логове монстра
Мария Меркер
Дана ищет подругу, исчезнувшую в темном лесу, и теряется сама. Она встречает парня, который предлагает ей ночлег, чтобы утром помочь в поисках подруги. Дана соглашается, и парень ведет её к себе в дом на краю леса, где живёт вместе с братом.
Парень внушает Дане доверие, пока она не слышит крик своей подруги и понимает, что её спаситель на самом деле не так безобиден. Дана и её подруга оказываются в ловушке, из которой нет выхода.
Смогут ли девушки выбраться из заточения, когда их жизнь висит на волоске? Какие тайны скрываются за привлекательной внешностью братьев? И как скоро Дана узнает, что именно она является единственной слабостью одного из них?

Мария Меркер
В логове монстра

Глава 1
Похоже, я потерялась. Под ногами хрустят мелкие высохшие ветки, над головой тёмное небо, усыпанное звёздами, а вокруг непроглядная чаща леса. Чертова Лика. Заманила меня в этот поход и пропала посреди ночи, а мне ищи ее. Не то, чтобы я боюсь темноты, однако мне страшно от того, куда могла деться подруга. Засыпали вместе, рассказывая друг другу страшные истории, я проснулась посреди ночи, а её и след простыл. Битый час ищу её, а теперь и нашу палатку, и уже не могу найти никого и ничего. Паника не за горами, но пока держусь, несмотря на то, что нет связи, и не работает навигатор в телефоне.
– Лиикааа! – в который раз останавливаюсь и кричу во всё горло. Мой крик эхом проносится по лесу. В ответ – тишина. Делать нечего, нужно снова попытаться найти выход к палатке, может, подруга просто отошла в кусты или поговорить с парнем по телефону, а я зря начала бить тревогу? Вот так и теряются в лесу. Даже средь бела дня, когда можно определить стороны света. Ночью потеряться ещё легче.
Разворачиваюсь и вдруг слышу шорох. Сердце уходит в пятки, но вместе с этим в душе загорается надежда. Может, я уже почти на месте, и подруга услышала мой крик? Озираюсь по сторонам, освещая окрестности фонариком, и, спустя мгновение слышу чьё-то дыхание прямо возле уха. Резко оборачиваюсь и, увидев перед собой совсем не Лику, дергаюсь от испуга.
Это парень. Высокий, метра под два ростом, крепкий, с короткими каштановыми волосами.
– Заблудилась? – спрашивает он, завораживая меня своим низким тембром голоса и одновременно пугая могучей фигурой и, вообще, своим внезапным появлением. Он спокоен, оценивающе осматривает меня с головы до ног, в глазах будто сверкают огоньки. Откуда он взялся?
– Нет, все в порядке, – дрожащим голосом отвечаю я, и в это время пытаюсь быстро сообразить, что мне делать. Если побегу, а он окажется тем, кем я думаю, он догонит меня в два счёта.
– Ты уверена?
– Да, – совсем неуверенно отвечаю я. Врать, так до конца. – Ну я пойду, тут рядом наш лагерь, меня вот-вот хватятся. Пока…
– Ты кричала. – Он не даёт мне никаких шансов.
– Да, звала подругу, но я, наверное, ошиблась, – уже не знаю, что и придумать, лишь бы отвертеться от него.
– Слушай, уже поздно, я живу тут рядом, переночуешь у меня, а завтра мы найдем твою подругу и ваш лагерь.
– Я не… – хотела сказать "не заблудилась", но парень прав. Возможно, мне повезло, что я встретила его. А может, все наоборот. Запрёт меня в своем подвале, и не выпустит никогда. Или убьет. Впрочем, он не похож на того, кто так поступает. У маньяков, как правило, самая обычная, ничем не примечательная внешность. А этот вырос передо мной как колосс, красивый, и запах от него исходит приятный.
– Ладно, – вздыхаю я. – Далеко идти? Ты живёшь в этом лесу?
– Не в лесу, на окраине, но это рядом, – отвечает парень. – Как тебя зовут?
– Дана.
– Дана? Впервые слышу.
– А тебя?
– Влад.
– И что ты делаешь в тёмном лесу, Влад? – спрашиваю я, пока мы направляемся неизвестно куда. Мне все еще страшно, я не хочу доверять ему, тем более, что он был настойчив.
– Ищу красивых заблудившихся девушек, – улыбается Влад в ответ.
– С чего ты решил, что я заблудилась?
– А зачем бы ты пошла со мной? Знала бы где твой лагерь, пошла бы туда. Но ты идешь со мной, значит, не знаешь, твой навигатор не работает, наверное, ты проголодалась и хочешь пить, а ещё устала и сбилась с ног, верно?
– Ты как будто следил за мной, – говорю я. Сердце неприятно подпрыгивает в груди. Вдруг, и правда следил, а я сейчас иду в логово маньяка? Нет, нужно срочно с этим что-то делать.
– Нет, не следил. Так бывает, когда потеряешься. Я уже терялся однажды. Был бы рад встрече с кем-то, кто сможет помочь. Так что, не бойся, ладно.
– Наверное, все маньяки говорят "не бойся", – вырывается у меня.
Влад напряжённо молчит. Оскорбился моим предположением?
Спустя несколько минут парень приводит меня к большому дому, стоящему рядом с просёлочной дорогой. Здесь заканчивается лес, но нет фонарей, и очень темно, но я могу разглядеть местность. Странно, но домов рядом нет, только где-то вдалеке за небольшой рощей мелькают огни, судя по всему, коттеджного поселка. Этот дом тоже выглядит относительно новым, двухэтажный, либо сделан из кирпича, либо это обвшивка – в свете от небольшого фонаря над крыльцом трудно определить.
Влад открывает дверь и впускает меня внутрь. Пока он возился с ключом, я все думала, может, помахать ему ручкой и пойти в сторону поселка? Но уже поздно, я захожу в дом, и за мной закрывается дверь. В доме тихо. Я разуваюсь, Влад ведет меня по тёмному коридору и заводит в большую комнату. Включает свет, и я с облегчением понимаю, что это кухня. Причем, довольно большая кухня, немного старомодно обустроенная, но очень чистая.
– Есть пиво, вино, кока-кола, пицца и бутерброды с ветчиной, что хочешь?
– Да мне бы воды, – пожимаю плечами, скинув куртку. Пока я шла по лесу одна, мне стало холодно, всё-таки на дворе октябрь. Но рядом с этим парнем возникло ощущение, что температура воздуха стала чуть выше, и теперь мне жарко. Повесив куртку на один из стульев, сажусь на него.
Налив воды из кулера, Влад протягивает мне стакан и садится рядом со мной. Я могу разглядеть его. До чего красивый, янтарные глаза, обрамленные тёмными густыми ресницами, блестящие волосы. Парень слегка загорелый, несмотря на то, что лето уже позади, словно только что вернулся из тёплых стран.
– Спасибо. – Осушив стакан в два глотка, ставлю его на стол. Решаю полюбопытствовать. – Слушай, а ты здесь один живёшь?
– Нет, со старшим братом.
Волна облегчения прокатывается по моему телу. Конечно, если бы он сказал, что живёт с родителями, это обрадовало бы чуть больше, но и брат сгодится.
Резко вспоминаю про телефон и достаю его из кармана куртки. Связь есть. Не обращая внимания на Влада, набираю номер Лики, и, когда слышу роботизированный голос, сообщающий мне, что абонент недоступен, на сердце холодеет.
– В лесу почти нет связи, – говорит Влад, видимо пытаясь обнадёжить меня. Но я-то помню, что там, где мы остановились с Ликой, связь была. Да и ее оператор ловит куда лучше моего, из-за вышки, построенной неподалеку.
– У нее должна быть, – говорю я. – Может, в полицию позвонить?
У парня расширяются глаза.
– Ты что? Сразу в полицию никто не звонит. Подожди утра, хорошо. Если твоя подруга в здравом уме, она дождётся тебя.
– А если она тоже пошла искать меня и заблудилась? – возражаю я, чуть не плача.
– Тогда и будем звонить. Если не хочешь есть, иди поспи, утром все решим.
Нехотя соглашаюсь. Влад приводит меня в на второй этаж в какую-то комнату. Судя по тому, что здесь кроме двух односпальных кроватей, тумбочек и шкафа, ничего нет, это гостевая.
– Зови меня, если что-то понадобится, я в комнате напротив, туалет в конце коридора, – говорит он напоследок.
Киваю и, погасив свет, сажусь на одну из кроватей, и пытаюсь сообразить, во что я влипла. Может быть, попробовать слинять, пока он спит? Думай, Дана, думай хорошенько. Конечно, парень проявил гостеприимство, но что-то мне показалось в нем странным. Во-первых, когда я спросила его, что он делает в лесу – ушел от ответа. Во-вторых, даже не предложил мне поискать Лику и нашу палатку. Запретил звонить в полицию. Сижу так долго, пока не начинаю клевать носом. Всё-таки решаю немного вздремнуть, и, стоит мне сомкнуть глаза, я слышу доносящиеся откуда-то женские стоны. Не те, что обычно раздаются из супружеской спальни, а скорее умоляющие, когда парень делает больно, а девушка просит остановиться.
– Нет, пожалуйста, нет!
Резко подскакиваю, в глазах темнеет от ужаса. Это же Лика! Это её голос! На ватных ногах направляюсь к двери, но не успеваю ничего сделать – в комнату врывается Влад и сгребает меня в охапку.

Глава 2

Пытаюсь вырваться, но Влад держит очень крепко.
– Это Лика! – кричу я. – Что он делает с ней?!
Он держит меня за плечи, наклоняется и смотрит в глаза. Лицо напряжено, и от его взгляда мне становится не по себе. Стоны превращаются в крики, и я снова дёргаюсь в сторону двери. Не получается. Хватка просто железная.
– Ничего с ней не случится, – говорит он, – перестань кричать.
– Что он делает? Он пытает её, убивает, что?!
В голове всё смешалось. Зря я сюда пришла. Наверняка после Лики он возьмётся за меня. Может, я еще смогу помочь ей? Только как это сделать?
– Он не убьёт, – уверяет меня Влад.
– Почему я должна тебе верить? Кто вы вообще такие, и почему ты не сказал мне, что Лика здесь?
– Идём, – берет меня за руку и уводит из комнаты.
В коридоре то, что творится, судя по всему, в комнате брата Влада, слышно еще лучше. Лика больше не кричит, а жалобно стонет. А когда становятся слышны и мужские стоны, до меня, наконец, доходит, чем они там занимаются. Лику насилуют, и, скорее всего очень грубо. Я знаю свою подругу, она не станет заниматься сексом с первым встречным мужчиной, тем более, не предупредив об этом меня. Мои страхи начали подтверждаться – я действительно попала в логово маньяка. Или маньяков.
Заведя меня в свою освещённую настенными светильниками комнату, Влад закрывает дверь и запирает её на ключ. Будто я могу сбежать. Да стоит мне сделать лишь выпад в сторону двери, как я тут же окажусь в его стальных руках, сжатая словно в тиски. У меня нет никаких шансов против него.
– Сядь, обсудим кое-что, – говорит Влад, и я повинуюсь, присаживаясь на его мягкую кровать.
– Что вам нужно? – спрашиваю я. – Отпустите нас, пожалуйста. Мы уйдём и никому о вас не скажем.
Я знаю, что уговоры бесполезны, ещё ни одной жертве не удавалось выбраться из логова похитителя уговорами. Либо побег, либо вечное заточение, либо, вероятнее всего – смерть.
– Не уйдёте, – качает головой парень. – К сожалению, отпустить вас мы не можем.
– Но зачем мы вам? Изнасиловать, убить? У нас же ничего нет, за нас никто не даст выкуп, у меня мама на пенсии, нам едва на жизнь-то хватает, а у вас вон какой дом, отпустите…
– Ты меня услышала?
От грубого тона мое сердце сжимается в комок. Конечно, первое впечатление было обманчивым. Отчаяние охватывает с головой. Если сейчас со мной всё в порядке, это не значит, что так будет всегда. Бедная Лика, что же этот изверг делает с ней…
– И что мне делать? – задаю вопрос в пустоту. Он подходит ближе, а я вся сжимаюсь в страхе. Я боюсь боли даже больше, чем смерти.
– Веди себя нормально. – Он проводит ладонью по моей щеке.
Приподнимает подбородок, и рассматривает лицо.
Клянусь, что-то сверкнуло в его глазах. Однако они не злые, я не вижу в них жесткости или равнодушия, с которым обычно психопаты смотрят на свою жертву. Может, ещё не все потеряно?
– Не пытайся сбежать, всё равно не получится. Кричать и звать на помощь нет смысла, здесь никто не услышит ни тебя, ни твою подругу.
– Вы не первый раз так делаете, да? – спрашиваю я после того, как в голову врывается страшная мысль.
– Это неважно, – отвечает Влад, и внутри меня всё опускается.
Если я и Лика не первые, значит, другие девушки были убиты. Убиты и закопаны где-нибудь в этом лесу. Пытаюсь вспомнить сводки о пропавших молодых девушках за последнее время, и не могу – в голове сплошная неразбериха. Дом выглядит новым, возможно, они переехали сюда недавно, и ещё не успели ничего сделать. Это ещё хуже. Но нас будут искать, моя мама знает, куда мы поехали, родители Лики тоже должны знать.
– Вы были очень лёгкой добычей, – усмехается Влад, присаживаясь рядом со мной. Зачем-то тянется к моей голове, снимает заколку и мои чёрные волосы рассыпаются по плечам. – Обе красивые, к тому же, как вас отпустить?
Проглатываю ком в горле. На глазах наворачиваются слёзы.
– Кто вообще ходит в походы в такое время года? Тем более две девушки, без парней? Захотелось приключений?
– Это Лика, – сдавленно отвечаю я. – Она любит природу.
– Ммм, – протягивает парень. – Ну, иногда природа преподносит сюрпризы. Так, сегодня останешься со мной, прослежу, чтобы ты ничего не сделала, а завтра будет видно.
Влад показывает на вторую дверь в комнате.
– Здесь душ и туалет. Захочешь, не буди меня, я устал. Только в джинсах не ложись, сними, я только чистые простыни постелил.

Больше не сказав ни слова, Влад раздевается до трусов и ложится. Я остаюсь в футболке и устраиваюсь рядом, отодвинувшись к самому краю кровати. Хочется плакать, но он запретил будить его, услышит, и мне несдобровать. Стоны уже прекратились, и по дому разлилась напряженная тишина.
Уснуть не получается, я обдумываю план побега. На окнах решётки, а дверь может быть заперта. Вероятнее всего, заперта. Найти ключ, забрать Лику и сбежать – на словах просто, на деле практически невозможно.

Проснувшись, вижу перед собой красивого парня. Глубокие глаза сегодня уже не янтарные, а шоколадного оттенка, тёмные густые аккуратные брови, прямой нос, волевой подбородок, на лице совсем лёгкая двухдневная щетина. Смотрит на меня с неприкрытым интересом. Правая рука лежит рядом со мной, и когда она начинает двигаться ко мне, хочется только одного – сбежать отсюда.
– Ты красивая, но тебе нужно привести себя в порядок, – говорит Влад и без стеснения задирает мою футболку. Разочарованно вздыхает. – Кто спит в лифчике?
Мои глаза расширяются от ужаса, когда он просовывает руку под меня и расстёгивает бюстгальтер одной рукой. Помогает мне снять его, и, снова подняв футболку, разглядывает обнаженную грудь.
В другой ситуации я бы оттолкнула его и влепила пощечину, но мне страшно даже перечить ему.
Проводит пальцами по соску, сжимает грудь в руке. То же проделывает со второй. Не сводя глаз с моего тела, закусывает губу и, переведя взгляд на лицо, вдруг одёргивает футболку и встаёт.
– Ладно. Сейчас принесу тебе одежду. Помойся как следует.
Одевшись и выйдя из комнаты, Влад, конечно же, запирает дверь на замок. Наверное, они готовились к этому. Иначе как еще объяснить решётки на окнах, замки на дверях? Что здесь есть ещё? Камера пыток? От одной только мысли об этом у меня по телу проходит волна дрожи. Единственное радует – я ещё жива и не закована в кандалы. Хотя, ещё не вечер. Абсолютно все может быть только впереди.
Видимо, мама зря учила меня остерегаться незнакомцев, не садиться в машину к малознакомым людям, не заходить в одиночку в чужие дома. С другой стороны, Владу ничто бы не помешало вырубить меня в лесу и принести сюда. Мне просто не повезло. Как и Лике. Мне не терпится увидеть подругу, надеюсь, нам разрешат встретиться. Правда, вряд ли она, если с ней все в порядке, расскажет, что было ночью.
Выхожу из душа завёрнутая в полотенце. Влад уже в комнате, рядом на кровати лежит светло-голубое платье без рукавов и чистые хлопковые трусы. Он смотрит, как я одеваюсь, а потом встаёт и рассматривает меня уже другим, пристальным взглядом.
– Нормально. Платье, правда, великовато, но ничего. Затяни пояс потуже.

Делаю, как он сказал, и на лице парня появляется улыбка.
– Да, вот так-то лучше. Слушай, фена здесь нет, долго волосы сохнут?
Я киваю.
– Нужен примерно час, не меньше.
Рядом с кроватью стоит большая тумба, и на ней, рядом с настольной лампой лежит моя заколка. Влад не может ждать долго, поэтому я делаю пучок на голове и закрепляю его. А после он делает то, чего я от него, конечно же, ожидала. Достает из верхнего ящика деревянного комода что-то, напоминающее наручники, но не те, которыми сковывают руки арестантов, а, скорее для секс-игр, они сделаны из плотной ткани.
– Зачем это? – спрашиваю я. – Что я могу сделать?
– Мало ли что случится, пока мы идём, – подмигивает мне Влад. – Я вот, думал припрячь вас к готовке, но как вам ножи доверять? Либо друг друга порежете, либо нас попытаетесь. Поэтому и завтрак, и обед, и ужин с нас. С вас лишь молчать, следовать правилам и быть благодарными.
– Благодарными за то, что держите нас взаперти? – изумляюсь я, пока он возится с наручниками. – Ну, спасибо.
Влад ничего не отвечает. Выводит меня из комнаты, ведёт по темному коридору вниз, на первый этаж, заводит на свою большую кухню и садит за стол.
– Так, ты жди, сейчас я все сделаю и позову Германа и твою подругу.
– Герман это брат? – интересуюсь я.
Странно, что у меня вообще вызывают интерес такие вещи. Мне должно быть все равно, как их зовут, чем они занимаются. Мне нужно только одно – забрать Лику и уйти отсюда.
Пока Влад по-быстрому делает завтрак, я всё время смотрю в окно. Стекло забрызгано дождевыми каплями, сильный ветер раскачивает деревья. Погода под моё настроение. Представляю, что мы с Ликой просыпаемся утром под звуки бьющих по крыше палатки капель, злимся, конечно, потому что дождь не входил в наши планы. Но уйдем счастливые…
С этой мыслью я оборачиваюсь и вижу Лику, появившуюся на кухне в сопровождении взрослого черноволосого мужчины, и ахаю от ужаса.


Глава 3

Закрываю рот рукой, но уже поздно, все услышали мой испуганный вздох. Не только мой, Лика тоже смотрит на меня с ужасом.
Лика низкая ростом и очень хрупкая, кожа бледная, тонкая, оставить на ней синяк – раз плюнуть. Я всегда подшучивала над подругой из-за этого, а теперь мне хочется только крепко обнять её. На открытых руках Лики красуется целая россыпь небольших круглых синяков. Не только на руках, но и на бёдрах тоже, ее платье короче моего, и видны все следы, оставленные этим извергом. Сам изверг на две головы выше неё, может, не такой крепкий, как Влад, но тоже очень крупный. Они похожи, только и глаза, и волосы у Германа темнее. Вдобавок, он старше. Лет тридцать на вид, или около того. Одет по-домашнему, как и Влад, но, в отличие от брата, более элегантно. Вместо футболки и джинсов просторная белая рубашка и тёмно-коричневые брюки.
Он садит Лику на стоящий рядом стул и обращается ко мне:
– Добро пожаловать, прекрасная леди. Позвольте? – Протягивает ладонь.
– Не могу, руки связаны, – говорю я. Лика смотрит на меня круглыми испуганными глазами.
– Ничего, Влад, дай-ка мне ключ.
Освободив руки от наручников, Герман прикасается губами к тыльной стороне моей ладони, при этом глядя мне в глаза. Этот взгляд будто прожигает меня насквозь, хочется отвернуться.
Когда он отходит, чтобы помочь брату, Лика шёпотом спрашивает меня:
– Как ты сюда попала?
Кроме синяков на ней есть и другие повреждения. До крови искусанные губы, следы от зубов на шее. Мне очень больно смотреть на это.
– Наверное, так же, как и ты, – шепчу в ответ я. – Что он делал с тобой?
– Ничего такого, что ей бы не понравилось, – громко отвечает вместо Лики Герман. Надо же, услышал. – Тебе же понравилось, милая?
– Да, – отвечает Лика, виновато смотря на меня. Конечно, я всё понимаю. Думаю, он предостерег её, чтобы не жаловалась мне, иначе сделает ещё хуже.
И я должна молчать, чтобы не навредить подруге. И не только ей. Почти уверена, что меня ждёт то же самое.
– Так, – закончив трапезу, Герман задумчиво подпирает кулаком подбородок и осматривает всех присутствующих. – Так как я всегда придерживаюсь того, что нужно говорить правду, вынужден вам, милые дамы, рассказать, зачем мы здесь собрались. Вообще-то, нам нужна была всего одна из вас, каюсь, моя вина, я подумал, что Анджелика проводит время с парнем. Но потом узнал, что ты, Дана, бесстрашно ходишь по лесу и ищешь подругу, поэтому послал брата за тобой. Теперь вы обе здесь, и, как бы нам этого ни хотелось, отпустить мы вас не пока что можем. Пока что. Совсем скоро одна из вас уйдёт. Как скоро, брат?
– Через три недели, – коротко вздохнув, отвечает Влад.
– Да. Вторая пробудет здесь еще три месяца. Мы предлагаем вам выбрать самим, кто из вас покинет нас первой. Выберете сейчас или подумаете? И не забывайте, вы здесь дорогие гости.
Все это похоже на какой-то цирк. Одна уйдёт через три недели, другая через три месяца… И они так с легкостью нас отпустят? Или… Набираюсь смелости задать вопрос.
– А под словом "покинет"…
– Вы нас убьёте? – перебивает Лика.
Герман улыбается одним уголком губ.
– Я правда, очень не хочу этого, и мне очень жаль, вы обе такие юные…
Дальше я не слышу, сердце гулко бьется в груди, в горле, в голове, кажется, я чувствую пульсацию во всем теле, в глазах всё расплывается. Поднимаю глаза и мутным взглядом смотрю на Лику. Подруга совсем побледнела, и, кажется, что она сейчас потеряет создание.
Бежать, надо срочно бежать отсюда, как можно дальше и любым способом.
– Еще хочу добавить, если вдруг вам каким-то образом удастся покинуть дом, возможно, вы не пройдете дальше трех метров, вокруг дома установлены медвежьи капканы. Если одна из вас угодит в него, это будет равняться смерти, капкан может пробить кость, и вы умрёте от потери крови раньше, чем мы вас найдем, – подытоживает Герман.
– Нас найдут, – неуверенно произношу я.
– Увы, – цокнув языком, говорит мужчина. – Лика, дорогая, не расскажешь подруге, что мы с тобой сделали сегодня с утра?
– Я позвонила маме и сказала, что что мы ушли далеко к Сарайскому озеру, – тихо говорит Лика, уставившись в одну точку.
– Да, а мы с братом сейчас поедем и отвезём туда все ваши вещи. Кроме тех, что были нас вас надеты. Никто не поверит, что вы пошли купаться в октябре. Так что искать вас будут именно там. Пока прочешут окрестности, проверят дно озера, к тому времени вас обеих уже не будет. Да и нас тоже, во всяком случае, в этом доме. Хотя… – поджав губы, Герман осматривается. – Мне здесь нравится. Может, останемся ещё на пару сезонов?
Выходит, я была права. Они здесь недавно.
– Может быть, – опустив уголки губ вниз, отвечает Влад и игриво улыбается мне.
На пару сезонов. Это странно. Кто вообще так говорит? И что подразумевается под словом "сезон"? Если мы не сбежим, одну из нас убьют через три недели. В конце октября. Другую, получается, в конце января. Зачем все это? Ритуалы, жертвоприношения? Кто они вообще такие?
Психи. Другое слово на ум не приходит. Мало того, что им нужна какая-то жертва, так они ещё и спят с ними. Вдвойне психи.
На первом этаже есть еще одна комната с санузлом. Всего я насчитала четыре санузла, один в коридоре наверху, вероятно, в комнате Германа, в комнате Влада и внизу, в комнате, где парни оставляют меня и Лику. Просто идеальный дом для того, чтобы держать пленниц. Я очень боялась, что меня разлучат с подругой, но, похоже, они решили, что нам нечего скрывать друг от друга, и все наши совместно построенные планы побега обязательно провалятся.
Здесь есть одна большая кровать, письменный стол, шкаф и больше ничего. Конечно, если они снимают этот дом, им не нужна лишняя мебель. Очень хлопотно и затратно перевозить кучу вещей с места на место.
Как только за нами запирается дверь, я молча обнимаю Лику. Почему-то её мне жаль гораздо больше, чем себя, хоть это и она потащила меня в этот злосчастный поход. У Лики милое, почти кукольное личико, светлые от природы волосы волнами струятся по плечам. И, хоть на свою внешность я не жалуюсь, из нас двоих красавицей всегда была именно она. Наверное, этому Герману было только в удовольствие делать с ней все эти вещи.
– Прости меня, Дан, – прижимая меня к себе, плачет подруга. – Это я виновата, что мы обе здесь.
– Теперь уже неважно, кто виноват, – говорю я. – Нужно думать не о том, как мы сюда попали, а о том, как отсюда выбраться.
– Не получится, – всхлипывает Лика. – Мы не сможем. Ты не знаешь, на что они способны, даже если мы сбежим, они нас догонят и вернут обратно.
– Не догонят, если уйдём далеко.
– Найдут.
– Как найдут, по запаху что-ли? – усмехаюсь я, удивившись тому, как еще могу шутить в такой ситуации. Впрочем, не время для паники, у нас есть ещё целых три недели на побег. Возможно, этого хватит.
– Не знаю. Данчик… – Лика остраняется от меня и, вытерев слезы, серьезно смотрит мне в глаза. – Я буду первой.
– Ты что? Ты чего такое говоришь?
– Ты слышала. У тебя будет время, за три месяца ты точно что-нибудь придумаешь. А я нет, я не смогу. А надо, чтобы выжила хотя бы одна из нас.
– Лика! Тебе сегодня ночью весь мозг вытрахали? – вырывается у меня, и я тут же жалею, что сказала это. – Извини. Но я с тобой не согласна. Выживем вместе. И точка.
– Не получится…
– Даже слушать этого не желаю, – отворачиваюсь от подруги и иду к кровати. Буду лежать и молчать, пока она не одумается.
Лика ложится рядом и обнимает меня сзади.
– Ладно, давай что-нибудь придумаем. Только что мы придумаем? Мой телефон сломали. Твой, наверняка тоже. Помнишь, где ты его оставила?
– Да, помню, – покопавшись в памяти, отвечаю я. – В гостевой комнате наверху. Когда я услышала как ты кричишь, Влад забежал туда и забрал меня в свою комнату. Больше я его не видела.
Я совсем не жалею об этом. Он бы все равно не дал мне воспользоваться гаджетом. Вообще, парень повел себя слегка опрометчиво. Оставил меня одну в этой комнате, да еще и с телефоном. Он мог уснуть, а я, услышав стоны Лики, могла позвонить в полицию или сбежать. Впрочем, если рассказ про медвежьи капканы – не враньё с целью манипуляции, то вероятнее всего, я бы уже истекла кровью.
– А говоря "ты не знаешь, на что они способны", что ты имела в виду? – спрашиваю я.
– Ничего такого, – отвечает Лика, отведя взгляд. Она всегда отводит взгляд, когда врёт или не договаривает.
– Говори. Ты знаешь.
– Я боюсь, что они подслушают, – тихо говорит подруга, выпучив на меня большие светло-зеленые глаза. Я подманиваю ее пальцем, чтобы получить ответ, и она шепчет мне на ухо.
– Герман. Он чудовище. Самое настоящее.
– Ну, это и так понятно, – вздыхаю я.
– Нет, – крутит головой Лика. – Ты не поняла. Он в прямом смысле чудовище. У него глаза в темноте горят, зубы острые, он очень больно кусает. А еще он сильный и быстрый. Я не знаю, кто они такие, но точно не люди…



Глава 4

Ошарашенно смотрю на подругу и не могу подобрать слова. Какие еще чудовища? Какие глаза в темноте? Какие зубы?
– Лик, ты чего?
– Чего-чего, мне не показалось, правда, – обиженно отвечает Лика. Привстаёт на колени и задирает платье. На животе еще два свежих укуса. Но следы от зубов человеческие, а не те, что обычно показывают в фильмах про вампиров.
Решаю вести себя осторожно с подругой, ибо мне начинает казаться, что после этой ночи она тронулась умом. Буду все отрицать – потеряю ее доверие. А доверять в этом доме мне больше некому.
– Нужно что-то придумать, – говорю я. – Тебе нельзя идти к нему сегодня.
– А что я могу сделать? – огорчённо вздыхает Лика. – Убить он меня не убьёт.
– Откуда тебе знать?
– Так ведь три недели еще.
– Три недели. Через три недели им будет нужна только одна, а еще через три месяца они могут себе другую найти, – говорю я. Лика снова бледнеет.
– Что тогда нам делать?
– Могу ночью украсть ключи из кармана Влада, сбежать и позвать на помощь, – первое, что пришло мне в голову. – По-другому никак. Я примерно запомнила, как мы шли сюда, но они могли переставить капканы. Еще могу позвонить с его телефона в службу спасения. Это можно сделать с заблокированным экраном. Может, у них есть оборудование, отслеживающее место, откуда был сигнал.
– Все это очень рискованно, – говорит Лика.
– У тебя есть другие варианты?
Подруга отрицательно качает головой. Я не узнаю её. Лика всегда была жизнерадостной, инициативной, могла найти выход из практически любой непростой ситуации, а теперь ее словно подменили. Я же наоборот всегда предпочитала оставаться в стороне. Мы только поступили в университет, и учимся в одной группе, где Лика – староста, а я просто обычный студент, которого не волнуют дела группы. Но это место не универ, мы с Ликой не группа, а наши проблемы – далеко не стипендия и учебные материалы, а выживание.
Просыпаюсь от звука хлопающей входной двери. Вернулись. В комнате сумрачно, за окном – уже почти стемнело. Выходит, мы, особенно Лика, вымотанные событиями прошлой ночи, проспали до самого вечера. Лелею надежду на то, что нам разрешат остаться в этой комнате, но предполагаю, что Герман снова заберёт подругу. Сердце снова будет сжиматься каждый раз, как она кричит или жалобно стонет. Может, сегодня он не будет так груб, учитывая, что повреждения на ее теле не заживают за одно мгновение.
Услышав звук поворота ключа в замке комнаты, делаю вид, что сплю. Желудок урчит от голода, но я лучше не буду есть, только бы остаться еще немного в тишине и покое. Подумать, как выбраться из этой ситуации.
– Просыпаемся! – Это Влад. Вламывается в комнату как дежурный по роте в казарму, включает верхний свет.
Лика вздрагивает и приподнимается, я нехотя встаю следом.
– Ну все, дело сделано. Ваши телефоны лежат с вашими вещами недалеко от того озера, так что, можете их не искать. Мы заказали еду в ресторане, купили вам все, что нужно, одежду, побрякушки всякие.
– И зачем это все… – размышляю вслух. – Все равно умирать.
– Да, но не сейчас. Сейчас веселимся. Давайте. Ты, – показывает на меня, – идешь со мной…
– Можно мы сегодня останемся здесь? – спрашиваю я, на что получаю вполне предсказуемый ответ:
– Нет, не можно. Ты, – обращается к Лике, – жди, он сейчас придет за тобой.
Оставив Лику одну в комнате, идем наверх. Они и правда подготовились – купили одежду, косметику и даже фен. И откуда у них деньги? Чем они занимаются в свободное от издевательств над девушками время? Может, работают удаленно… Впрочем, мне всё равно.
И как мы только умудрились попасть на такое умопомрачительное комбо? Братья живут одни в лесу, вдали ото всех, и у обоих не все дома. Чудовища с зубами? Обычные маньяки. Такие либо убивают сразу, либо держат какое-то время, взращивая в своих жертвах стокгольмский синдром. Если с Ликой это сработает, то со мной точно нет.
* * *
После ужина Герман забирает испуганную Лику к себе. Она бросает на меня последний взгляд, ища помощи, а я в это время чувствую себя предателем. Но что я могла предпринять? Отдать Герману себя вместо неё? Вполне возможно, только он ведь может и не взять. Может, у него фетиш на хрупких блондинок с бледной кожей…
Влад велит мне помочь ему с уборкой. Немного жаль это шифоновое платье нежно-голубого цвета, что надето на мне, однако совсем не хочется спорить из-за такой мелочи. Встаю у раковины и тщательно мою посуду. Время от времени поглядываю на стойку с ножами, и парень это замечает.
– Даже не пытайся, если не хочешь, чтобы он торчал у тебя в груди, – говорит он. – С нами обоими вам, девочки, не справиться.
Он прав. Даже если я нападу на него, и у меня получится его убить, на крик прибежит Герман, и я, не успев пикнуть, лягу рядом с Владом. Лике это никак не поможет. Вспоминаю, как была рада тому, что он здесь не один. Это было только вчера, но кажется, что прошла как минимум неделя. Как же я тогда ошибалась. От одного проще убежать, чем от двоих. Хотя, были случаи, когда маньяк держал взаперти двух, а то и трёх жертв годами. И почему они не попытались выбраться?
– Все думаешь, как сбежать отсюда?
Чувствую его тёплое дыхание на своей шее. Отодвинув волосы, он проводит пальцами вдоль шеи и, приспустив лямку платья, внезапно кусает меня за плечо. Это больно, но не так, чтобы кричать. Я вздрагиваю, но молчу.
В голову приходит безумный план – вести себя не как испуганная жертва, а совсем иначе. Грубить и дерзить, драться. Тут же отказываюсь от него, ибо тогда от меня избавятся раньше, чем через три недели. А бедная Лика останется одна, без поддержки. Это в лучшем случае, в худшем – парни будут делить ее и пользоваться как вещью вдвоём.
– Послушная? – Влад начинает медленно расстёгивать замок на платье, и я непроизвольно дергаюсь.
– Не трогай меня.
Резко разворачивает к себе, в янтарных глазах сверкают гневные искры.
– Буду трогать где захочу и как захочу, сколько ни брыкайся. Что ты можешь сделать против меня? – уже улыбается. Теперь ему весело. Видимо, это особый вид развлечения – каменной глыбой нависать над дрожащей от страха девушкой с расстегнутым сзади платьем. – Слушай, бери пример со своей подруги. Спокойно ушла с ним, раздвинула ноги и лежит себе, стонет.
– На ней живого места нет.
– Завидуешь? – спрашивает он, приподняв одну бровь.
– Ты больной, – вырывается у меня, и он мгновенно заставляет меня пожалеть об этих словах.
Когда его тяжёлая ладонь хлестко соприкасается с моей щекой, я хватаюсь за края раковины, чтобы не упасть. В ушах звенит, правая щека горит огнём. Хватаюсь за нее и стою, пытаясь прийти в себя. Это был достаточно весомый аргумент, чтобы заставить меня держать язык за зубами, и теперь мне страшно даже посмотреть ему в глаза. Изо всех сил держусь, чтобы не расплакаться, ещё не хватало, чтобы он смеялся надо мной.
Влад резко убирает мою руку от щеки и поднимает подбородок.
– Надеюсь, я понятно объяснил?
Молча киваю.
– Будешь оскорблять меня или моего брата – не доживёшь и до конца октября, – низким и жёстким голосом произносит он. Этого достаточно, чтобы все понять, впрочем, пощечина была более красноречивой.
В следующий раз этим я не отделаюсь. Герман, несмотря на кучу синяков на Ликином теле, не бил ее по понятной причине – она слишком напугана, чтобы дерзить. А я получила практически в первый же день, и это сразу после того, как приняла решение не вести себя слишком вызывающе. И чем я только думаю?
– Зачем вы рассказали нам, что убьёте? – вдруг спрашиваю я, хотя на языке вертелось совсем другое.
– Тут все просто. – быстро находит ответ Влад. Будто он ждал, что я спрошу об этом. – Чтобы вы не пытались пудрить нам мозги. Вы знаете, что скоро умрёте, и что любая доброта с вашей стороны будет выглядеть фальшиво. И мы это знаем. Хотя, я уже вижу, что вам далеко до этого. Лика слишком послушная, а ты глупая, раз посмела так высказаться обо мне. В вас обеих нет ни капли хитрости. Во всяком случае, в тебе. Подруга то может только изображать из себя тихоню с глазами на мокром месте.
– Нет, она просто боится, – говорю я так, словно меня вынудили говорить только правду и ничего кроме правды.
– А ты?
Ничего не отвечаю, снова схватившись за щеку. Уже не так пылает, как в первые секунды после удара, но все еще болит. Боюсь ли я? Нет никаких сомнений, что да. Смертельно боюсь. До дрожи.
– Ладно, можешь не отвечать, я и так вижу, что боишься. А еще я вижу тебя насквозь. – Он сокращает расстояние между нами до минимума. Слоняется надо мной и шепчет на ухо. – Ты боишься не только быть убитой. И пощёчины тебя не не пугают так сильно. Да? Тебе страшно впустить кого-то в своё тело.
Задрав платье, он резко запускае руку мне в трусики. Напрягаюсь всем телом, моля только о том, чтобы он прекратил.
– Пожалуйста…
– А особенно кого-то вроде меня, – заканчивает фразу.
Конечно, он не остановится. Он не из тех, кто бросает начатое, даже если хорошо попросишь. Я слишком зажата, но он быстро это исправляет, разведя мои ноги коленом. Прикоснувшись пальцем к клитору, слегка массирует его. Пытаясь унять дрожь в теле, закусываю губу.
– У тебя никогда не было мужчины. Ты боишься узнать, каково это, ощутить член внутри себя, – продолжает говорить Влад, запуская пальцы все глубже.
И как он мог узнать об этом? Я делилась с этим только с Ликой, но вряд ли она бы успела рассказать ему. Может, подруга была права насчёт них, и они действительно не совсем люди?
Мои мучения продолжаются недолго. Совсем скоро он отпускает меня, и на его лице я вижу некое разочарование.
– Видимо, придется постараться, чтобы возбудить тебя. – Сделав паузу, пожимает плечами. – Или возьмем смазку. Не спросишь, откуда я все это про тебя знаю?
– И откуда же? – перестав дрожать всем телом, спрашиваю я.
– Твоя подруга проболталась Герману, что ты девственница. Ты красивая, тебе восемнадцать лет, и у тебя никогда не было парня. Очень сомневаюсь, что никто не пытался залезть к тебе в трусы. Вывод – тебе просто не хочется. Религия или принципы, мне, по большому счёту, неважно. Ты все равно моя и будешь делать все, что я тебе скажу. Выбора у тебя нет.




Глава 5

"Ты моя, и ты будешь делать то, что я тебе скажу", – эти слова отпечатались у меня в памяти, как истина, которую я должна повторять сама себе, чтобы не забывать, кто я, и где нахожусь. Это их дом, здесь действуют их правила, а я никто. Вещь, которую можно трогать в любых местах, которой можно пользоваться, как захочется. Осталось только задать настройки, прогнуть под себя. Внутри холодеет.
Только сейчас я понимаю, что Лика, вероятно, уже осознала это, почувствовав на себе, каково быть этой вещью. Я пока что нет. Почему-то мне казалось, что Влад меня не тронет. Изначально я не видела интереса ко мне в его глазах. Думала, он будет где-то рядом, но не вторгнется в моё тело, но я снова ошиблась. Может, всё из-за того, что он узнал о моей невинности? Возможно, пока они с братом перевозили наши вещи, между ними состоялся разговор, и парень изменил своё мнение. А может, я это просто выдумываю. Так или иначе, мой кошмар только впереди.
Закончив с уборкой, он ведёт меня наверх, в свою комнату. Дрожу как осиновый лист, с ужасом представляя, что он может сделать со мной. Все мои знания о сексе ограничиваются фильмами для взрослых, где девушки блаженно стонут от любого прикосновения и проникновения. Конечно, всё это постановка ради удовлетворения зрителя, но, может, всё на самом деле не так уж плохо. Люди, как мужчины, так и женщины, любят секс и охотно занимаются им, если бы это было слишком больно или неприятно, девушки бы не подпускали парней к себе.
С другой стороны, изнасилование уголовно наказуемо в большинстве стран, это травмирует женщин как физически, так и психологически. Выходит, есть какая-то грань, преступив которую, мужчина приносит не удовольствие, а боль.
Закрыв за собой дверь, Влад останавливается возле выхода и осматривает меня с головы до ног, растянув губы в кривой ухмылке. И всё-таки, несмотря на то, что он делает не очень правильные с точки зрения морали вещи, внешне он привлекает меня. Высокий, крепкий, ещё и одет в футболку на два размера меньше, чем нужно, обтягивающую его подтянутый торс. Возможно, встреться мы при других обстоятельствах, я бы дала ему свой номер. Но сейчас не хочется об этом думать. Всё равно, ничем хорошим это не кончится.
Он приближается ко мне. Поднимает руку, а я инстинктивно дёргаюсь. Это вызывает у него улыбку.
– Не бойся. Не будешь грубить и дерзить мне, я тебя больше не трону.
Прикасается тыльной стороной ладони к моей щеке. Я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю весь воздух из лёгких. Осмеливаюсь посмотреть ему в глаза и вижу, что они снова стали шоколадными. Какое-то безумие. Словно цвет его глаз зависит от эмоций. А может, я снова выдумываю, и всему виной освещение. Снова вспоминаю о том, что говорила Лика про Германа. Чудовище с горящими глазами. Вероятнее всего, перед тем как использовать подругу, он накачал ее какими-то веществами, и ей все причудилось. В это я охотнее поверю, чем в каких-то там чудовищ, вампиров и прочую нечисть.
Влад расстёгивает платье до конца, и оно падает на пол. Остаюсь перед ним в одном нижнем белье.
Что дальше? Могу ли я рассчитывать хоть на какую-то нежность…
Снова откуда-то доносятся стоны.
– О, твоя подруга уже занята делом, – говорит парень, притягивая меня к себе. Отодвигает волосы и наклоняется. Напрягаюсь в ожидании еще одного укуса, но вместо этого он прикасается губами к моей коже. Водит языком по шее, оставляет легкие засосы, не причиняя боли.
Расстёгивает и снимает лифчик, бросает его на кровать. Все делает молча, его дыхание учащается, особенно когда он снимает оставшееся бельё и запускает в меня пальцы. Неглубоко, но достаточно, чтобы я ощутила легкую боль. Кусаю губы и вцепляюсь в его твёрдые мышцы. Кажется, ему это нравится, и он начинает активнее работать пальцами. Это не очень приятно, но я терплю. Обещаю себе терпеть.
– Если расслабишься, тебе не будет так больно, – говорит он.
– Я не могу, – отвечаю я.
– Боишься?
Чем дальше, тем сильнее блестят его глаза. Он будто ловит кайф только от того, что видит перед собой.
– Знаешь, мне не особо нравятся недотроги. Но твоя реакция – это нечто. Ты как будто принимаешь это как должное.
– Нужно, чтобы я сопротивлялась? – спрашиваю я, пытаясь понять, что он имеет в виду. – Чего ты хочешь от меня?
– А ты точно девственница? Может, твоя подруга что-то напутала?
– Может, да, а может, нет, – не ведая, что творю, отвечаю я. Вдруг это заставит его бросить свою затею, и он меня отпустит?
– Хочешь поиграть? – спрашивает, приподняв одну бровь и резко толкает меня на кровать. – Не волнуйся, сейчас мы это проверим.
Он не успевает подойти к кровати, как я резко поднимаюсь, прикрывая грудь рукой. Сердце колотится в груди, и ясно мыслить не получается. Влад ещё ничего не сделал, но мне нужна передышка. Не нахожу ничего лучше, как спросить, можно ли мне в туалет.
Просьба немного смущает парня, но он, пожав плечами, дает добро.
– Только недолго, – бросает мне вдогонку.
Умывшись прохладной водой, сажусь на унитаз и начинаю усиленно думать. Есть ли хоть один шанс избежать секса? Возможно, один из сотни. Сбежать отсюда – один из тысячи. Стоны больше не слышно. Сегодня Лика не не кричала, а я так и не смогла понять характер этих стонов, неужели ей может нравиться то, что делает с ней Герман? Я плохая подруга, даже не спросила, что она чувствует… Если я сейчас выйду и добровольно отдамся Владу, будет ли это моим искуплением?
Он уже стучится.
– Я же сказал, недолго!
Молчу. Благо, дверь закрыта на шпингалет. Перспектива провести ночь в туалете абсолютно голой меня не привлекает, но, может, он плюнет на всё и ляжет спать? Маловероятно. Но я продолжаю сидеть.
– Хотя бы ответь мне. Что ты там делаешь?
Не отвечаю. Он разозлится, возможно, снова ударит меня…
– Дана?
Здесь нет часов, но кажется, прошло уже больше пяти минут. Влад не оставляет попыток достучаться до меня.
– Если ты прямо сейчас не откроешь мне дверь, я выломаю ее к херам! – рычит он.
Кажется, мне удалось вывести его из себя. Знаю, что сделаю только хуже самой себе, но меня словно заставляют это делать. Всё внутри меня сопротивляется, я не хочу поддаваться ему просто так.
– Как думаешь, сколько девушек было до вас? Мы брали по одной. Одна на двоих. Иногда трахали их вдвоём, иногда по очереди. Как считаешь, твоя подруга будет рада тому, что я войду к ним в комнату и присоединюсь? Зато ты останешься здесь, выспишься как следует.
Я почти уверена, что он блефует. Но, что, если это не так?
Молча открываю дверь, и он резко хватает меня за руку. Со всей силы швыряет на кровать так, что я едва не впечатываюсь головой в деревянную спинку. Так и остаюсь лежать, с закрытым волосами лицом. В комнате чуть теплее, чем в санузле, но простыни холодные, и всё моё тело покрывается мурашками.
– Знаешь, что, обойдешься без прелюдий, – говорит он, раздеваясь. Я отворачиваюсь.
Краем глаза вижу, как он подходит к шкафу и что-то достаёт оттуда. Забирается на кровать, и я слышу щелчок, будто открыли флакон с шампунем. Ну, конечно, он решил воспользоваться лубрикантом.
Внизу живота всё сжимается в тугой узел, когда он, раздвинув мои ноги, проникает в меня пальцами, обильно политыми смазкой. Холодно, мокро, неприятно.
– Вот так… – удовлетворённо произносит он, и, вытащив пальцы, вводит их снова.
Мои щёки пылают от стыда, ещё никто и никогда не делал со мной ничего подобного. А особенно неловко становится, когда мне на глаза попадается его эрегированный член. Он не слишком большой, но явно больше среднего. И всё это скоро окажется во мне? Какой ужас…
Заметив, что я смотрю на него, Влад ухмыляется. Бросив пузырёк с лубрикантом, склоняется надо мной. Шею обдает горячим дыханием. Опускается ниже и проводит языком по соску на правой груди, втягивает его ртом и с причмокиванием отпускает. Целует вторую грудь.
– Я не хочу, – не теряя надежды, говорю я. Его это только забавляет.
– Меня не интересует, чего ты хочешь, – отвечает он, снова разводя мои колени.
"Сейчас он сделает это, сейчас мне будет больно, пожалуйста, только не резко", – зажмурившись, в мучительном ожидании, тихо шепчу я, и в эту же секунду откуда-то из коридора доносится грохот. Мы оба напрягаемся.
– Что там такое? – спрашивает Влад, стиснув зубы.
Сразу после этого раздаётся громкий, настойчивый стук в дверь.
– Твою ж мать! Кому что надо?
– Открывай, быстро! – это Герман, и, судя по голосу, он очень зол.
Влад спрыгивает с кровати и натягивает свои узкие боксеры, а я быстро прикрываюсь простыней. Страх холодными щупальцами подбирается к моему сердцу. Герман явно пришел не для того, чтобы пожелать брату спокойной ночи. Что-то случилось, и, вероятнее всего, с Ликой. Поддавшись желанию стать невидимкой, я укрываюсь с головой и, затаив дыхание, слушаю. Влад открывает дверь и спрашивает брата, что случилось.
– Лика, – тяжело дыша, отвечает Герман, – эта сучка сбежала.
– Ты издеваешься? Как она могла сбежать?
– Да откуда я знаю, как? Сбежала и всё, ключи нашла, я не знаю, входная дверь открыта, её нигде нет! – рычит на Влада брат, почти срываясь на крик. – Так, быстро оделся и пойдём искать.
– Понял, – спокойно отвечает Влад. – Дай минуту.
Этого не может быть. Лика сбежала… И, конечно же, не посчитала нужным сообщить мне о своих планах. Пока Влад одевается, я всё ещё лежу под простыней, разрываемая смешанными чувствами. Мне страшно за подругу, что они сделают с ней, когда найдут. А я не сомневаюсь, что они найдут ее. И как ей удалось убежать, да еще и так быстро. Скорее всего, она видела, куда Герман положил ключи от комнаты и входной двери, и выкрала их, как только он уснул. Влад, занятый мной, ничего не услышал. Криков тоже не было, значит, она не попала в капкан. Теперь, наверное, бежит по холодному лесу босиком, сходя с ума от страха. Если братья всё же не догонят ее, вероятны два исхода событий: они соберутся и исчезнут вместе со мной, либо же оставят здесь. Не меня. Моё тело…





Глава 6

Влад быстро одевается и уходит молча, заперев дверь на замок. Всё, что мне остается – ждать. Ждать и тешить себя надеждами, что сегодня не прольётся чья-либо кровь.
Ох, Лика, что же ты натворила. И ведь как-то умудрилась сбежать, хотя нужно было всего-то достать ключи. Оставила меня… Но я не могу винить её в том, что она сделала, подруга спасала свою жизнь, а в этом деле обычно каждый сам за себя, если нет других вариантов. Если разобраться, у нас их действительно почти нет, а чтобы получилось, нужно не просто хорошенько подумать, но и так, чтобы сложились обстоятельства.
Как хорошо, что, помимо дурацких платьев, нам купили одежду, в которой удобно ходить дома. Надеваю футболку, лёгкие спортивные брюки и просто жду, периодически поглядывая в окно. Не знаю, зачем, ибо за ним ничего не видно, кроме темноты, сквозь которую проступают силуэты раскачивающихся от ветра деревьев, но меня это немного успокаивает. Однако этого мало, и вскоре я начинаю нарезать круги по комнате. Бесцельное хождение не избавляет от гнетущих мыслей, и я решаю изучить эту комнату, а точнее исследовать на предметы, которые в дальнейшем смогут мне пригодиться.
Первым делом проверяю, конечно же, шкаф. Внизу есть выдвижные ящики, и я открываю их по очереди, чтобы испытать одно лишь разочарование – здесь нет ничего, кроме носков и нижнего белья, в том числе и того, что приготовлено для меня. Нижний ящик абсолютно пуст. Открываю створки шкафа и проверяю все карманы на его висящей на плечиках одежде. В чёрном пальто ничего нет, кроме зажигалки. В темно-коричневой кожаной куртке лежит какая-то бумажка. Уже что-то. Но ничего полезного она в себе не несёт – это всего лишь чек из магазина одежды. Изучив его, узнаю, что они покупали вещи в торговом центре на окраине города, потратили немаленькую сумму и расплатились картой, оформленной на имя Шольц Германа. Свернув чек, как было, убираю его обратно в карман куртки и иду проверять письменный стол. В верхнем ящике нахожу папку с документами.
А вот это уже поинтереснее. Здесь лежит паспорт Влада, если быть точнее, Шольца Владислава Альбертовича, рождённого в мае девяносто девятого года, прописанного в городе Чита. Здесь так же лежит договор аренды, который они заключили ровно две недели назад. Прочитав его, узнаю, что это вовсе не жилой дом, а что-то вроде гостиницы, где каждые комнаты сдаются отдельно. Вот, почему здесь так много санузлов. Неизвестно, только зачем его построили здесь, в глуши. Возможно, надеялись, что люди, желающие побыть в тишине, клюнут на данное местечко, и провалились, поэтому сдали весь дом относительно недорого.
Может, кто-нибудь из хозяев дома захочет наведаться сюда с проверкой? Даже если так, надеяться на это нет никакого смысла.
Осмотр комнаты не дал никаких результатов, но я на это и не рассчитывала. Было бы странно, если бы где-нибудь на видном месте лежали дубликаты ключей. А если лежат спрятанные, и я их найду, сбежать всё равно не получится, и Влад обязательно их перепрячет.
Нужно признать, что после побега Лики у меня нет никаких шансов выбраться отсюда.
Где-то через полчаса они возвращаются. Слишком быстро, значит, Лику нашли. Я знаю, что не должна так думать, и мне очень стыдно за свои чувства, но где-то в глубине души я рада тому, что её вернули. Один бог знает, что эти двое сделали бы со мной, если бы им не удалось найти её. Услышав шаги, я прислоняю ухо к двери, с замиранием сердца слушая, что творится в доме. Однако какое-то время царит тишина, пока кто-то не подходит к двери этой комнаты. Быстро возвращаюсь к кровати и ложусь.
Влад один. Тяжело вздыхает, и я слышу приближающиеся к кровати шаги.
– Эй.
Поднимаю голову и вижу перед собой его искаженное гневом лицо. На улице идёт дождь, он весь вымок с головы до ног, особенно брюки в районе щиколоток. Одного я не могу взять в толк – он одет в тонкую футболку, неужели в таком виде бегал по лесу и совсем не замёрз? Спрашивать не решаюсь, он и без того очень зол.
– Вставай, – грубо говорит мне, и я подчиняюсь. Какое-то время парень молча смотрит на меня и не предпринимает никаких действий, но когда я замечаю его руки, крепко сжатые в кулаки, внутри поднимается волна страха. В доме тишина, но Герман явно в скором времени отыграется на Лике, а Владу ничего не останется, как выплеснуть свою злость на меня.
– Стоит тебе только открыть рот, знаешь, что будет? – спрашивает он сквозь зубы.
Это ничто иное, как провокация. Он ведь пообещал не трогать меня, если буду хорошо вести себя, а теперь у него чешутся руки. Что ж, я не доставлю ему такого удовольствия.
Быстро киваю головой, опустив взгляд.
– Ой, да пошла ты.
Махнув рукой, направляется к шкафу и нервно перебирает свои вещи. Переодевается в чистые брюки и чёрную рубашку, словно собрался на свидание. Если он сейчас уйдет, я буду только рада. Только бы узнать, что с Ликой. Однако спрашивать я не решаюсь, но в этом нет необходимости. Влад, ничего не говоря о своих намерениях, выводит меня из комнаты, мы спускаемся и попадаем в комнату, вход в которую находится прямо под лестницей. В этом месте я еще не была. Это большая гостиная, с диванами, обитыми кожей и большим телевизором. Герман уже здесь, стоит, засунув руки в карманы, а перед ним на диване сидит Лика. Я была права, она убежала босиком, и теперь её ноги все в грязи и мелком мусоре от деревьев, полупрозрачная сорочка вся промокла, выбившиеся из пучка волосы прилипли к лицу. Она обнимает себя обеими руками, дрожит всем телом и тихо всхлипывает, колени плотно сжаты, голова виновато опущена. Ещё бы, Лика не такая уж глупая, какой кажется, она явно понимает, что понесёт за собой её поступок.
Влад, грубо схватив меня за плечо, садит на один из диванов, сам подходит к Лике. Герман оборачивается и, бросив на меня взгляд, говорит:
– А теперь посмотри, что будет, если тоже задумаешь нечто подобное.
– Пожалуйста, – жалобно, сквозь слёзы, произносит она. – Это больше не повторится. Я обещаю, я буду делать все, что вы скажете.
– Конечно, не повторится, и вы обе будете делать всё, что мы скажем, – ухмыляется Герман. – Вообще, каюсь, это моя оплошность, моя вина, и перед вами девушки, и перед тобой, брат. Будь я немного осмотрительнее, этого бы не случилось. Но за любым проступком должно идти что? Правильно, наказание. Вы уж простите, но без этого никак. Что скажешь, Влад?
– Скажу, что ты полностью прав, – отвечает парень. Герман приближается к Лике и становится рядом с братом.
Буквально на секунду мне показалось, что в руке мужчины сверкнул нож, но этого достаточно, чтобы испугаться до смерти. Раздается громкий шлепок и сдавленный вскрик Лики, а я вжимаюсь в диван, вне себя от ужаса.
Вскоре до меня доходит, что сверкнул вовсе не нож, а бляшка от ремня. От ударил её ремнем, как разъярённый отец провинившегося ребенка. Неплохая альтернатива плётке, можно причинить неслабую боль, особенно если бить по лицу.
Снова удар. Подруга заливается слезами, громко рыдает от боли, а я ничего не могу сделать. За этим ударом следует ещё один. И ещё один.
Влад стоит рядом и спокойно наблюдает за происходящим. Очевидно, это приносит ему удовольствие, и необходимость почесать об кого-нибудь свои руки отпала.
"Какие же вы мрази", – так и хочется встать и выплюнуть им это в лицо. Обоим, несмотря на то, что бьёт только один.
– Хватит, пожалуйста! – кричит Лика, и с каждым криком, с каждым ударом моё сердце сжимается все сильнее. Я больше не могу смотреть на это, слышать это, сидеть, сложа руки, наблюдая за издевательствами. Зная, что после того, что я сделаю, получу свою порцию ударов, решаю вмешаться. Подбегаю к ним и встаю между Германом и Ликой, но не успеваю ничего сделать, потому что в тот же момент получаю удар в живот такой силы, что моё тело, словно я ничего не вешу, срывает с места, и я, ударившись о стену, приземляюсь на твердый пол. Боль пронзает все тело, особенно бок, ребра и живот. Трудно вдохнуть, кружится голова, и кажется, что я вот-вот потеряю сознание.
– Суки! – кричит Герман. – Чёртовы суки!
Ремень летит куда-то в сторону, а Герман размахивается и бьёт Лику уже кулаком в лицо с такой силой, что она падает с дивана на пол и больше не подаёт признаков жизни.
Что я наделала…





Глава 7

Первые несколько секунд после того, как Лика рухнула на пол, я всерьёз думаю, что она не просто потеряла сознание, а умерла. Такой удар способен лишить жизни человека, если знать, куда бить, а Лика, к тому же, худенькая и слабая, ей много не нужно.
Хуже всего то, что виновата во всем я, потому что вмешалась. Сделала хуже не только себе, но и ей, не подумав, на что ещё способны эти двое братьев. Для меня это нечеловеческая жестокость, вместе с неведомой силой образующая хаос, которого нужно не просто бояться, лучше умереть, чем существовать рядом с ним. Как он смог так далеко отшвырнуть меня? Какой мощью нужно обладать? А если удар, который он нанёс подруге был такой же силы, то у бедной Лики точно нет никаких шансов выжить.
Боль постепенно уходит, и я чувствую, что могу встать, но остаюсь лежать на полу, в полном смятении, не сводя глаз с подруги.
– Тебе не кажется, что ты перестарался? – спрашивает Влад. Похоже, Герман выплеснул свой гнев полностью, и теперь он невозмутимо смотрит на Лику сверху вниз, задумчиво потирая подбородок.
– Да не кажется, а так оно и есть, – отвечает он. – Что ж. Если умрёт, у нас есть еще одна. – Кивнув в мою сторону, он присаживается на одно колено и двумя пальцами прощупывает пульс на Ликиной шее. – Вроде жива. Ладно, попробую с этим что-нибудь сделать.
Взяв обмякшее тело на руки, он уходит, а Влад медленным шагом направляется ко мне.
– Дура.
Здесь он совершенно прав, и я
бы обязательно согласилась с ним, но не могу вымолвить и слова. Напрасно я думала, что боль ушла, стоит мне даже вдохнуть поглубже, как она возвращается.
– Вставай, – пытается поднять меня, потянув за руку.
Вскрикиваю от резкой боли в плече и прижимаю руку к телу. Только бы не перелом, здесь же некому накладывать мне гипс…
– Да что ж такое, твою мать.
Выругавшись, он поднимает меня на руки и уносит из гостиной. Уже в комнате ставит на ноги и осматривает плечо и руку.
– Похоже на вывих. Придётся вправлять, – говорит так, словно проделывает такое каждый день. – Так, отцепись от своей руки и давай сюда.
– Ты что, врач? Нет!
Меня бьёт легкая дрожь. Я видела, как проделывают подобное в фильмах, и человек при этом испытывает жуткую боль. Потом всё проходит, но чтобы такое провернуть нужно, как минимум, иметь опыт, а лучше – медицинское образование и практику.
– Не врач, но я сделаю, давай, кому сказал. В травму я тебя точно не повезу, так и будешь ходить?
– А если это перелом?
– Нет, это не перелом, – так уверенно сообщает об этом, будто у него есть рентгеновское зрение. – В последний раз тебе говорю, давай.
Делать нечего, я плотно закрываю глаза и отпускаю руку. Пара лёгких, плавных движений, одно резкое, и мое плечо и руку охватывает жгучая боль. Сразу после этого и вправду становится легче, но боль не уходит полностью.
– Вроде всё нормально, двигаться можешь?
– Могу, – слегка пошевелив плечом, отвечаю я.
– Отлично.
Слегка опустив веки, Влад берёт меня за талию обеими руками и делает два шага вперед, я же под его напором двигаюсь назад, пока не упираюсь спиной в стену. Отвлекается, чтобы закрыть дверь и снова возвращается ко мне. Меня пугает этот жест. Если он после всего, что случилось, не оставит попытки заняться со мной сексом, это будет настоящим испытанием. Единственное, что я смогу – лежать неподвижно и терпеть всё, что он делает со мной.
– Ты безбашенная, – говорит он, максимально приблизив лицо к моему. Левой рукой забирается под футболку и трогает грудь, сжимает своей крупной шероховатой ладонью. Наклоняется и целует меня в губы. Мне больше не хочется сегодня никого злить, поэтому я сразу же отвечаю на грубый и требовательный поцелуй. Целует страстно, кусая и оттягивая губы, даёт секундную передышку, и его язык снова врывается ко мне в рот, так глубоко, что перехватывает дыхание. Продолжает терзать мою грудь, то ласково массируя, то грубо сминая, пальцы больно сдавливают сосок. Оторвавшись от губ, резко сдергивает с меня брюки вместе с трусиками и проникает пальцами между половых губ, крепко прижимаясь ко мне всем телом, а другой рукой расстёгивая свои брюки.
Я знаю, что сейчас будет, и отчаянно молю, чтобы все тут же прекратилось или хотя бы закончилось побыстрее. Справившись с брюками, он приспускает с себя боксеры, обнажая уже набухший член. Я не смотрю, но чувствую, как он буквально упирается мне в живот.
– Как же я хочу тебя трахнуть, – шепчет мне на ухо, и, взяв мою руку, заставляет меня прикоснуться к нему. Он очень горячий и твёрдый. Я не знаю, как вести себя и делаю то, что однажды видела в одном фильме – чуть-чуть сжав его, двигаю рукой вверх-вниз, медленно и плавно, боясь сделать ему больно.
– Сожми сильнее и давай быстрее, – говорит он. Я делаю то, что он просит, а он в ответ активно работает пальцами между моих ног.
Влад снова целует меня, прерывисто дыша, кусая и посасывая губы, из моего рта вырывается тихий стон, а сердце замирает в испуге. Похоже, он этого не заметил, но в какой-то момент его рот растягивается в улыбке, а я пытаюсь понять, почему, покак не ощущаю, что его пальцы уже гораздо легче скользят по моему клитору. Внизу стало влажно. Хоть бы он не воспринял это как повод войти в меня прямо сейчас. Плечо еще болит, и с каждым движением даже здоровой руки я испытываю боль.
Я даже не заметила, как внизу живота начало нарастать странное чувство, напоминающее возбуждение, но будто совсем другое. И если раньше от его прикосновений я испытывала лишь отвращение, то сейчас мне даже слегка приятно то, что он делает своими пальцами.
Нет, этому не бывать. Я не хочу и никогда не буду испытывать удовольствие наедине с моим будущим убийцей.
Это нужно заканчивать. Начинаю еще быстрее двигать рукой, сильнее сжав его член и вскоре это срабатывает – он втягивает воздух сквозь сжатые зубы, закатывает глаза, а в эту же секунду вся моя рука оказывается облитой тёплой и вязкой жидкостью.
Небрежно подтянув мои брюки вверх, ведет меня в санузел. Стараюсь не смотреть на руку, и, так же, не глядя, тщательно мою ее с мылом, поправляю одежду и быстро выхожу, пока чего доброго не затащил меня в душ.
– Ты захотела, – говорит Влад, проследовав за мной. – Намокла вся. Надо было развернуть и трахнуть тебя как следует.
Я молчу, осторожно устраиваясь на кровати и поворачиваясь к нему спиной. Садится рядом и кладет тяжёлую руку мне на бок.
– Молчишь. Ты же хочешь, чтобы мой член оказался в тебе? Хочешь, я видел это в твоих глазах. Влажная, аж глаза заблестели.
– А тебе ли не всё равно? – спрашиваю я. – Ты и так сделаешь это, хочу я или нет.
– Сделаю, конечно, – ухмыляется он в ответ. – Даже не сомневайся. И ты будешь кричать каждую ночь, стонать, громче, чем твоя подружка, и извиваться подо мной. Недолго, наверное, но оно того стоит, уж поверь. Захочешь остаться здесь подольше, и получишь больше, чем любая другая рядом со мной.
– И что же я получу? – мне трудно сдержать слёзы. Он же буквально твердит о том, что если у меня получится продержаться здесь дольше, чем три недели, то мне достанется честь быть использованной каждую ночь. Эта мысль приводит только к одному. Лика должна пережить эту ночь, и тогда я дам ей возможность пожить еще немного. Пусть они выберут меня в качестве первой жертвы.
– Поговорим об этом позже, – отвечает Влад и встает с кровати. – Меня не будет до утра. Не делай глупостей. С тебя на сегодня хватит.
Он уходит, заперев дверь, а мне остается только выдохнуть с облегчением. Это лучшее, что он мог сделать для меня – просто уйти на всю ночь, позволив мне спокойно выспаться. И что его вынудило уйти посреди ночи? Захотелось выпить и подцепить кого-нибудь, пока бегал по лесу? Что-что, а снять красотку в ночном клубе для него не составит труда. С его-то внешностью стоит только посмотреть на девушку, особенно если она будет не совсем трезва, и всё, её тело будет принадлежать ему, пока он не захочет это прекратить. Даже я на долю секунды поймала себя на мысли, что хочу оказаться в его власти. Я быстро прогнала эту мысль, и больше она ко мне не возвращалась, но уже то, что такое могло прийти мне в голову, приводит в ужас.
Так и засыпаю с мыслями об этой странной близости, о бедной искалеченной Лике и своей маме, которая наверняка сейчас не находит себе места, пока нас ищут.
Из сна меня выдергивает поворот ключа в замке и ввалившийся в комнату Влад. Уже светло, но комната в полумраке из-за пасмурной погоды за окном, и я хорошо вижу его. Он не пьян, но судя по резким движениям, чем-то раздражён.
– Уже не спишь? Хорошо. – Начинает раздеваться. Снимает рубашку и стягивает брюки. – Ночью я пожалел тебя, не стал делать больно. Но, знаешь, я тут немного подумал. И передумал.
Это самое худшее из пробуждений за всю мою жизнь. Еще не успеваю прийти в себя, но уже понимаю, с чего начнется это утро.
– Мне ещё больно, – пытаюсь хоть как-то избежать этого. – Пожалуйста, не трогай меня сегодня, попробуем завтра или через пару дней.
– Попробуем? – кажется, его это рассмешило. Мне же совсем не весело. – А тут ничего пробовать не надо. Я просто трахну тебя и всё. Может, пару раз, а может, больше. Если всё болит, то лучше тебе не сопротивляться.
Стянув с себя белье и оставшись полностью голым, он предусмотрительно достает флакон с лубрикантом из шкафа, забирается на кровать и уже без лишних слов снимает с меня штаны прямо вместе с трусиками.
– Сними футболку, хочу видеть тебя, – говорит он, повторяя то, что делал в начале прошедшей ночи. Он даже не пытается снова возбудить меня, настолько торопится или так он сильнее ощущает власть надо мной?
Аккуратно, чтобы не причинить самой себе боль, стягиваю футболку и кладу рядом на кровать. Пока он щедро смазывает меня снаружи и немного изнутри, поглаживая свой медленно увеличивающийся в размерах член, я лежу, отвернувшись. Нет никакой надежды, что кто-нибудь помешает нам снова. В конце концов, рано или поздно это случилось бы. Зажмуриваюсь, стискиваю зубы в предвкушении сильной боли и, уткнувшись лицом в подушку, слышу низкий и удовлетворённый голос.
– Тебе это не поможет.




Глава 8
Лежу, свернувшись клубком, и отчаянно пытаюсь не расплакаться. Тело еще дрожит, и я не чувствую ничего, кроме боли. Между ног, внизу живота, рёбра, плечо – я словно побывала чьей-то грушей для битья. Добивает осознание, что я потеряла невинность не с любимым человеком, а с чудовищем, которое держит меня взаперти, и в скором времени, вероятно, убьёт.
– А я уже успел подумать, что твоя подруга соврала, – слышу из-за спины голос Влада. – Но нет. Так здорово быть первым, ты себе даже не представляешь. Я, – усмехается, – если честно, думал, Герман захочет взять на себя эту роль. Но ему больше блондиночка приглянулась. Что ж, мне только на руку, еще бы я с собственным братом не дрался из-за девки. Пусть даже такой, как ты.
Я почти не слушаю, что он говорит, перекручивая в голове все моменты этого самого первого раза.
После того, как я вцепилась в подушку, он ещё сильнее раздвинул мои ноги, и я почувствовала, как что-то большое и твёрдое упирается в меня. Это было мгновение непонимания, конечно же, до меня быстро дошло, что он приступил к делу, и что-то большое и твёрдое – это головка его члена. Ощущения были не из приятных, почти такие же, как проникновение внутрь его пальцев, но гораздо больнее.
– Мммм, – сжав губы, я простонала, но это было только самое начало, о чем я, конечно, не подозревала, думала, что уже всё, а потом с приливом боли ощутила, как он медленно заполняет меня. Ощущения были непередаваемые, будто внутри растягивается и рвётся, то, что должно оставаться нетронутым.
Я рефлекторно уперлась ладонью в его грудь, чтобы он остановился, перестал проникать внутрь, а лучше вытащил его из меня, но его это только подстегнуло. Влад, довольно улыбнувшись, убрал мою руку от себя, и, не до конца выйдя из меня, резко вошел снова. Я, крепко стиснув зубы, простонала от боли и выгнула спину, всей душой желая скинуть его с себя, чтобы он прекратил эти издевательства.
– Не могу, не могу, пожалуйста, перестань, вытащи его! – не знаю, зачем я это говорила, знала, что он не прекратит, пока не достигнет желаемого.
Он наклонился ко мне и, начиная медленно двигаться, заглянул в глаза.
– Я же сказал тебе. Если будешь сопротивляться, я буду делать больно.
От его взгляда веяло холодом. Мне следовало бы послушать его и хотя бы попробовать расслабиться, поддаться ему, почувствовать хоть что-нибудь помимо боли, но всё мое нутро противилось этому. В ответ я промолчала, а он, поцеловав меня в губы, продолжил.
Влад постепенно наращивал темп, вводил его в меня всё глубже, и было всё больнее, особенно, когда он положил мои ноги себе на плечи и буквально насаживал меня на свой член, впиваясь пальцами в талию. Комнату заполнили звуки скрипящей кровати, звонких шлепков, нашего прерывистого дыхания, и мне хотелось только одного – чтобы всё это закончилось как можно скорее.
Ему нравилось то, как я вздыхаю и постанываю, как напрягается моё тело с каждым его движением. Нравилось смотреть, как он заполняет меня, входит до упора и, конечно, же каждый раз это вызывало новый прилив боли.
В какой-то момент он лёг на меня всем телом, начал трахать очень быстро, пытаясь смотреть в глаза. Я отворачивалась. Мне показалось, что он вот-вот кончит, а он, похоже, поймал мой полный надежды взгляд и, улыбнувшись одним уголком губ, прошептал.
– Ну уж нет, я люблю растягивать удовольствие.
Он замедлился, отвлёкся на ненужные мне ласки, целовал губы, играя с моим языком, грубо сжимал грудь, облизывал и кусал соски, и, казалось, этому нет конца, как внезапно его тело напряглось и, наконец, вытащив член, он излился мне на живот. Я решила взглянуть на это одним глазом, с отвращением подумав, что, наверное, он весь в моей крови, но нет, её было совсем немного. Но достаточно, для того, чтобы он убедился в том, что до этого самого момента я была девственницей.
С одной стороны, мне повезло чуть больше, чем Лике – Влад не прокусывал мою кожу и не оставлял синяков. С другой – всё это может быть ещё впереди. Поймав себя на этой мысли, я гоню её прочь, ещё не хватало завидовать практически до смерти избитой подруге. Как ни крути, мне повезло не чуть, а гораздо больше, чем ей.
"Драться из-за девки".
Странно, но меня не задевают эти слова. Может, я и вправду, девка? Другая бы, более сильная, на моём месте не раздвинула бы ноги просто так. Она боролась бы до конца, и позволила трахнуть себя только под дулом пистолета. А я разлеглась, тупо плача от боли. Кто я после этого? Впрочем, неважно. Всё уже сделано, и назад не вернёшь.
– Повторим? – Влад пододвигается ближе, и, обняв меня сзади, находит ладонью все ещё обнажённую грудь.
Не зная, что ответить на это, я поворачиваюсь к нему лицом и встречаюсь с искрящими от желания глазами. Прошло не больше десяти минут с того момента, как он кончил, неужели это повторится снова и прямо сейчас? Мне страшно, что он может захотеть чего-то большего, например, например заставит делать глубокий минет. Впрочем, это не так страшно, как тот же анальный секс, вот его я боюсь до одури. Что ему помешает сделать со мной всё, что он захочет? Абсолютно ничего.
Бывает и кое-что похуже. Иногда мужчины буквально издеваются над партнёршами, используя посторонние предметы, если Влад из числа этих самых мужчин? Тогда сегодняшний секс покажется мне раем. Нет, лучше я умру, чем буду терпеть такое.
– И чего ты ноешь? – спрашивает, большим пальцем вытирая слёзы с моего лица. Испугавшись, я и забыла, что плакала. А потом он произносит то, о чём я только что размышляла. – Поверь, это не самое плохое, что могло с тобой случиться.
– Самое плохое только впереди? – задаю вопрос, скрепя сердце.
– Хорошим человеком меня назвать трудно, но я не садист, – отвечает он. – Мне понравилось трахать тебя, но я не буду тебя бить или резать тебя ножом, что обычно делают извращенцы, это не доставляет мне удовольствие.
– А кусать?
– Кусать?
– Да, как твой брат. Он кусал её. Оставил следы на всём теле. Я видела.
Я хожу по тонкому льду. Но мне нужно узнать, что заставляло Германа делать это. И с какой силой нужно было сжимать челюсти, чтобы остались такие следы?
– Ты об этом ещё узнаешь, – говорит Влад, странно улыбнувшись.
– Отдашь меня ему? – осторожно спрашиваю я.
– Нет. Просто я предпочитаю постепенно раскрывать свои секреты, – тихо произносит он, прикоснувшись губами к моим. – Ну вот, ты мне весь настрой сбила, теперь есть хочу.
Пока идем до кухни, всё думаю, о каких секретах он говорит. Любовь кусать девушек во время секса – это особый секрет? Или что-то побуждает их делать это. Горящие глаза, сильный и быстрый… Теперь я сомневаюсь, что Лике всё это привиделось, тем более, после того, как Герман швырнул меня в стену. Иногда я замечаю неестественный отблеск в глазах Влада. Всё это напрягает и пугает меня, и я боюсь спросить напрямую, что с ними обоими не так. Тем более, что скоро я узнаю об этом. Возможно, раньше, чем наступит время умирать для одной из нас.
– Я уже думал, не дождусь вас, – говорит Герман, когда мы входим на кухню. С разочарованием обнаруживаю, что он за столом один. И он не в настроении. Сердце трепыхается в груди, пока я сажусь за стол, не сводя с него взгляда. Если Лика не выжила – это будет для меня ударом. Что, если он уже с утра ушёл с её телом в лес и закопал где-нибудь подальше? Герман замечает, что я смотрю на него и поднимает глаза.
– Что?
– Лика… – срывается с моих губ.
– Переживаешь за подругу? – ухмыляется он.
Несмотря на то, что Влад и забота – вещи абсолютно противоположные, он заботливо наливает мне кофе, ставит передо мной тарелку с яичницей и парой маленьких бутербродов с сыром. Я решаю не притрагиваться к завтраку, пока не узнаю, что с Ликой.
– Да, переживаю, – твёрдой отвечаю я. Не знаю, почему, но перед ним моя робость часто куда-то пропадает. Может быть, она возникает только тогда, когда на меня смотрят похотливым взглядом? А взгляд Германа более строгий и совершенно равнодушный ко мне, хотя в первый день он был полон интереса. Что-то изменилось, но я не могу понять, что именно.
– Жива твоя Лика, – говорит он, и я выдыхаю с облегчением. Как оказалось, преждевременно, потому как, выдержав небольшую паузу, он добавляет. – Пока что.
Влад садится рядом и интересуется, что это значит.
– А это значит то, что она жива, пока никто из вас, – показывает на меня ладонью, – не совершил очередную глупость.
Бросив вилку и допив кофе, Герман заканчивает свою речь.
– Ей я это уже сообщил, теперь уведомляю тебя, Дана.
От его холодного тона мне становится не по себе. После такого обычно следуют угрозы как минимум применения насилия, максимум – убийства. Оказываюсь права.
– Если кто-то из вас ещё раз попытается сбежать. Или же, к примеру, связаться с полицией, украв у кого-нибудь из нас телефон, то другая немедленно будет убита. То есть, если ты попробуешь сделать что-то подобное, я найду тебя, а потом убью Лику. И поверь, это будет не мгновенная смерть.
– Мы всё равно умрем, – говорю я. – В чём смысл?
Герман улыбается и, постучав пальцами по столу, отвечает:
– А это как посмотреть. Кто знает, может, мы передумаем и решим оставить вас в живых?
Влад, сдвинув брови к переносице, бросает на брата недоуменный взгляд. Герман же не собирается отказываться от своих слов.
У меня нет ни одной причины верить ему, тем более, что Влад уже говорил, почему они рассказали нам о своем плане, и это никак не вяжется с тем, что сейчас говорит мне Герман. Очередная манипуляция – дать ложную надежду тому, кто находится в ожидании мучительной смерти. Чёрта с два они оставят нас в живых. И если Лика клюнет на это, то я нет.
– Я поняла, – отвечаю я, мысленно пообещав себе, что обязательно постараюсь выбраться вместе с подругой и никак иначе.






Глава 9
Влад ничего не говорит брату, и я предполагаю, что если между ними и состоится серьёзный разговор о намерениях Германа, то явно не в моём присутствии. Я тоже молчу, пока мужчина не собирается уходить.
– Можно мне хотя бы увидеть Лику?
– Нет, – безапелляционным тоном отвечает он. Однако я не могу ничего не предпринять. Хочется сказать ему что похуже, но осторожность никогда не повредит, и я просто спрашиваю:
– Почему нет?
Герман удивлённо поднимает брови и смотрит на меня так, словно я – муравей, решившийся на дерзость перед господом богом.
– Сколько тебе лет? – интересуется он.
– Восемнадцать.
– Ладно, – кивает, – спишем твою глупость на это. Хотя, я знавал более сообразительных девушек в твоём возрасте. Например, взять Лику. Всего-то на два года старше, а в сотню раз умнее. Если бы не попыталась сбежать, цены бы ей не было.
– Согласен, – кивает Влад. – Кому-то следует научиться держать язык за зубами.
Бросив на него короткий взгляд, чувствую странные спазмы внизу живота, и сердце подскакивает в груди. Как он только может так говорить после того, как полчаса назад буквально насиловал меня на своей кровати? Впрочем, несмотря на то, что сейчас он больше похож на обычного парня, чем жестокого насильника, он не перестает им быть. Герман, обычно одетый с иголочки, выглядит точно так же, в простой серой футболке и темно-синих джинсах.
– Я ничего такого не спросила, – тихо говорю я, опустив взгляд в полупустую чашку кофе. – Просто хочу увидеть подругу.
Герман разочарованно качает головой, сдержанно смеётся и встает из-за стола.
Даже если они будут выглядеть и вести себя как-то иначе, я всё равно среди них как олень, попавший в волчью стаю, у которого нет никаких шансов, потому что волки будут голодными всегда, и им не нужен никакой другой олень, когда добыча уже в их лапах.
Я не могу ни о чем просить, а уж тем более, диктовать свои условия. Не могу убежать, не могу дышать, пока они не дадут добро. И снова по по телу проходит дрожь от осознания, что сейчас я нахожусь не просто где-то в домике на краю леса, а в настоящей тьме, не имеющей конца и края.
Мне и Владу снова достаётся почетная миссия уборки стола, однако на этот раз он просто стоит, наблюдая за тем, как я делаю за него всю работу.
– Ты умеешь готовить? – спрашивает меня. Я не знаю, что сказать. Ещё не хватало мне начать прислуживать им на кухне.
– Немного, – говорю я. – А что?
– Ничего, будешь помогать мне. Нож я тебе не доверю, а вот то, чем нельзя порезаться, можно.
– Хорошо, – отвечаю, продолжая намывать стеклянные чашки, проверяя на свет, чтобы не оставалось следов.
– Даже не поспоришь со мной? – Он уже за моей спиной, прикасается к бёдрам, ведет ладонями вверх, забирается под футболку.
– Держу язык за зубами, – стараюсь говорить спокойно и продолжаю заниматься делом, несмотря на его прикосновения к моему телу. Если принимать их как должное, возможно, он не будет трогать меня так часто.
– Значит, будешь молчать?
– Угу.
– Даже если я трахну тебя прямо сейчас возле этой раковины?
На это ничего не отвечаю, молча терплю, надеясь, что он не станет этого делать именно здесь, когда в любую секунду может зайти его брат и всё увидеть.
– Ладно, живи, – не дождавшись ответа, говорит он и звонко шлёпает меня по заднице. – Я устал. Домывай и идем спать. Вечером продолжим.
Я выдыхаю. Впереди несколько часов блаженного отдыха. Только этого мне вряд ли хватит, чтобы прийти в себя после первого в жизни и такого мучительного секса. Перед смертью не надышишься. А после пробуждения он явно не даст мне продыху.
Укладываясь рядом со мной на кровати, он, как обычно, подтверждает мои мысли. Обнимает своей тяжёлой рукой и шепчет на ухо.
– Выспись хорошенько. Ночью я покажу тебе абсолютно всё, на что способен.
* * *
Меня будит громкая мелодия. Быстро проснувшись, понимаю, что это мобильник, лежащий рядом с мирно спящим Владом. Не какая-нибудь музыкальная новинка, которую молодые люди вроде меня ставят на звонок, а обычный встроенный в систему мобильный рингтон. Вот уж не подумала бы.
Борюсь с любопытством посмотреть, кто звонит ему. Может, взять трубку и закричать "помогите"? Это соблазн, но я, все же, не такая дура, какой меня считает Герман. Стоит мне сделать это, и плохо будет не только Лике, но и мне. Тем более, что Влад, услышав звонок, начинает просыпаться. Быстро придя в себя ото сна, он берет трубку, в то время как я снова кладу голову на подушку и изображаю крепкий сон.
– Алло, – отвечает он. На том конце провода женщина в возрасте, судя по голосу. В комнате тихо, и её слышно почти так же хорошо, если бы Влад поставил на громкую связь.
– Привет, Владик.
Владик? Либо эта женщина – богатая дама, которой он оказывает услуги за деньги, либо его мать.
– Привет, что случилось? – тихо спрашивает он. Не зная, что я уже слушаю разговор, не хочет будить меня.
– Ты с Германом? Где вы сейчас?
– Я не могу сказать тебе, где. Но мы недалеко. Что-то случилось? – повторяет вопрос.
– Если ты занят, я не буду тебя беспокоить, – голос женщины звучит устало и разочарованно. Нет, это точно не богатая дама.
– Я не занят. Говори, что нужно, я приеду, – он начинает злиться. Женщина вздыхает.
– Ну, во-первых, я тебя уже полгода не видела. Во-вторых, у меня сейчас ремонт, и есть небольшие проблемы, они цену там задирают, надо посмотреть. Но если ты работаешь, то не нужно, Влад, справлюсь как-нибудь.
– Нет, мы с Германом сейчас дистанционно следим за всем, – отвечает Влад. – Я приеду, мам. Хочешь, сейчас приеду?
– Куда на ночь глядя?
– До ночи еще четыре часа, и тут ехать два всего. Всё, жди.
Он сказал "мам"… Всё-таки, это его мама. Интересно, знает ли она, чем на самом деле занимается её сын вместе со своим братом? А если знает, то как относится к этому?
И, судя по тому, что она сказала, либо Германа она видела не так давно, либо он не её сын, а они не родные, а единокровные братья. Почему-то я склоняюсь ко второму.
Включив свет, Влад начинает собираться. Наверное, мама слишком много значит для него, если он решил отправиться к ней по первому зову. А может, он чувствует свою вину за что-то. Но, как бы мне ни было интересно узнать об этом, я никогда не рискну лезть ему в душу. Если она у него вообще есть.
– Дана, – спустя пару минут он будит меня. Делаю вид, что только что проснулась.
– Что?
– Мне нужно уехать на пару дней. Слушайся Германа и не пытайся с ним спорить, ясно тебе? Если он разозлится, тебя будет некому защитить.
– А от тебя меня кто защитит, когда ты вернёшься? – спрашиваю я и тут же ругаю себя за это. Никак не получается держать язык за зубами.
– А от меня не нужно. Ты знаешь, что делать, когда ты со мной, – бросив мне эти слова, он уходит.
Уснуть больше не получается. Через пару часов Герман зовёт на ужин, но я отказываюсь, соврав, что мне нехорошо. Вряд ли Лика уже в том состоянии, чтобы спуститься к столу, а мне совсем не хочется оставаться с Германом наедине. Во всяком случае, не сегодня, и уж точно не тогда, когда за окном уже темно. Я боюсь, что в отсутствии брата и в связи с состоянием Лики, он решит воспользоваться мной, и выдыхаю с облегчением, когда он уходит и запирает дверь.
Но, уже ночью, потихоньку начиная проваливаться в сон, я вдруг слышу протяжный стон, за которым следует череда разнообразных звуков, означающих только одно – в одной из соседних комнат занимаются сексом.
Первая мысль – Герман вызвал себе девушку. Именно вызвал, потому что он не успел бы за такое короткое время куда-то съездить.
А потом среди прочих звуков я различаю голос Лики.
"Да, да, да, даа, дааааа!"
Это точно её голос, который я не спутаю ни с чем. И, судя по крикам, ей явно нравится то, что с ней делают. Сегодня Герман не дал мне с ней увидеться, а теперь вот это? Закрываю голову подушкой, на которой спал Влад, чтобы ничего не слышать. В голове не укладывается – он избил мою подругу, потом едва не убил одним достаточно мощным ударом, после которого она потеряла сознание, а теперь она издает звуки блаженства при сексе с ним же? Здесь что-то не так, и я обещаю самой себе узнать, что именно.
* * *
Утром я чувствую себя выспавшейся и отдохнувшей, только в желудке совсем пусто. На этот раз я не буду отказываться от еды. Пусть и придётся сидеть вдвоём с Германом за одним столом, а потом так же мыть посуду под его пристальным взглядом, я должна узнать, что происходит с Ликой. Расскажу ему о том, что слышала ночью, посмотрю, как он сможет уйти от разговора.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71142127) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.