Читать онлайн книгу «Вставай, страна огромная. Война и российские немцы» автора Артур Грюнер

Вставай, страна огромная. Война и российские немцы
Артур Грюнер
Несправедливый Версальский мирный договор по окончании Первой мировой войны и попустительская политика западных стран привели к тому, что в Европе возник фашизм, поставивший себе целью уничтожение СССР, захват восточных территорий и подчинение в рабство советских народов.Ценой огромных усилий и человеческих жертв народы Страны Советов сумели одержать победу над германским фашизмом. Победу над врагом «ковали» и российские немцы, выполнявшие в условиях трудовой армии тяжелейшие работы в тылу.

Вставай, страна огромная
Война и российские немцы

Артур Грюнер

Редактор Ольга Антонова
Корректор Полина Бондарева
Дизайнер обложки Ольга Третьякова

© Артур Грюнер, 2024
© Ольга Третьякова, дизайн обложки, 2024

ISBN 978-5-0064-5799-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Вставай, страна огромная,
вставай на смертный бой
с фашистской силой темною,
с проклятою ордой!
Пусть ярость благородная
вскипает, как волна, —
Идет война народная,
Священная война!
    Отрывок из главной песни
    Великой Отечественной войны
    Сл. В. Лебедева-Кумача,
    муз. А. Александрова
Светлой памяти родителей двух породненных семей:Амильды Августовны и Рейнгольда Карловича Грюнеров;и Розалии Карловны и Отто Иоганновича Герберсгагенов —посвящается

Предисловие
Величайшим бедствием середины XX века явилась Вторая мировая война. Как это могло случиться после того, как после Первой мировой войны в 1919 году в соответствии с Версальским договором был создан авторитетный орган Лига наций «для развития сотрудничества между народами и обеспечения мира и безопасности»? Но и этот орган не мог предотвратить новую кровавую бойню, и понятно – почему. Новое зло накапливается от предыдущей несправедливости.
Такой несправедливостью явился Версальский мирный договор от 28 июня 1919 года, которым был подведен итог Первой мировой войны. В войне участвовало 38 стран и три четверти населения планеты, а прибывший к окончанию войны американский президент Вудро Вильсон, страна которого почти три года придерживалась нейтралитета, но хорошо наживалась на поставках оружия воюющим странам, впервые в истории «взмахнула дубинкой международного полицейского». Вильсон поддержал большую коалицию в том, что виновником войны был один агрессор, немецкий народ во главе с кайзером Вильгельмом II.
Эту ситуацию правильно оценил уже в 1918 году командующий объединенной группой войск Антанты французский маршал Фердинанд Фош, не допущенный к выработке основных положений Версальского мирного договора. Узнав о его содержании, он сразу сказал: «Это не мир, это перемирие на двадцать лет».
И действительно, статьи договора были выработаны без учета интересов основных действующих государств. Прежде всего была исключена Германия, потому что ее объявили агрессором. Были даже предложения предать суду германского императора Вильгельма II, но затем от этой затеи отказались. Российская империя к этому времени перестала существовать, а захватившие власть большевики после долгих и трудных переговоров заключили с Германией сепаратный и кабальный для России Мирный договор в Брест-Литовске.
Германия и Австро-Венгрия еще успели аннексировать огромные территории бывшей российской короны, но ко времени заключения Мирного договора в Версале, 28 июля 1918 года, власть этих двух могущественных держав тоже сошла на нет.
В результате наибольшие потери понесла Германия. Это потеря огромных территорий своей страны и колоний, запрет на армию и флот, ограничения в развитии промышленности, ущемления в международной торговле, контрибуция и репарации. Все это легло тягчайшим грузом на обескровленный вследствие войны народ. И как только нашелся человек, который пообещал народу выход из создавшегося положения, он пошел за ним. Не один Гитлер затаил злобу на вопиющую несправедливость. Весь народ, недовольный унижением, ограблением, международными ограничениями и огромнейшей контрибуцией, которую затем должен был выплачивать девяносто (!!) лет, пошел за фюрером.
Так американский «миротворец», каким провозгласил себя Вильсон, заложил основы нового конфликта 1939—1945 годов. Как говорится, одна несправедливость рождает другую.

Глава 1.
На Северном Кавказе
С начала нового учебного 1937 года мой отец, учитель Рейнгольд Карлович Грюнер с семьей переехал из села Михайловка Сталинской области Украины на Северный Кавказ, в бывшую немецкую колонию Михаэльсфельд, которая к этому времени оказалась переименованной в Джигинку, и не колонию, а по новой номенклатуре населенных пунктов на Кавказе – станицу.

БЕСПОКОЙНАЯ ЖИЗНЬ В УСЛОВИЯХ
БЕСКОНЕЧНОГО ТЕРРОРА

Отцу с ранней молодости пришлось познать, что с новой (советской) властью спорить бесполезно и очень опасно. Именно эта новая власть упрятала его отца в тюрьму всего лишь за критические высказывания против избрания в сельский совет самых ленивых и бездарных из крестьян, доведших свои семьи до крайней нищеты.

Его самого спасло то, что он сразу же после окончания педагогического училища, приехав в родное село, официально отказался от отцовского наследства, заявив властям, что он только проживает в отцовском доме, но имея специальность учителя, занимается только этой своей работой. Тем не менее он оказался достаточно предусмотрительным и уехал из села, чтобы его не смогли «замести» вместе с отцом эти «люмпены и бездельники», дорвавшиеся до власти.
Затем, уже в немецкой колонии Тавежное, где он получил место учителя, женился и проработал шесть лет, он имел трагический опыт общения с комиссаром по раскулачиванию Штокманом, насильно привлекшим его, молодого и бесправного учителя, в свою проклятую комиссию в качестве писаря. И хотя он и был в комиссии только техническим исполнителем без права голоса, но после отъезда Штокмана он не мог работать в школе. Он испытал настоящий психический срыв, он не мог смотреть в лица детей, смотревших на него с немым вопросом: где мой папа? почему его забрали? почему он не вернулся домой?
Отец говорил моей матери, что он не мог объяснять каждому ребенку всю трагичность ситуации, которую создала новая власть, не мог объяснять бедным детям, что от него судьба их отцов не зависела. Он все больше был во власти этих вопрошающих глаз обездоленных детей, переживал за них и ничем не мог им помочь. В конце концов он объяснил свое состояние директору школы и получил увольнение с хорошей характеристикой. Он уехал в другую область и получил работу в школе в селе Рижово, где о нем никто ничего не знал. Сюда он вызвал жену Амильду с трехлетним сыном Гарри.
Далее отец помнил судьбу своего тестя Августа Гиллунга, посаженного в тюрьму за ошибки опять же бездарных новых советских руководителей. Он избегал контактов с органами и имел хорошее чутье на то, когда наступала пора уехать туда, где тебя никто не знает и не будет желающих накатать на тебя ложный донос в эти самые органы.


Школьники отца в шахтерском селе Михайловском. Государственный террор 1937 года, грусть
и безотцовщина отчетливо читаются в глазах
большинства детей

Вот и сейчас, в очередной разгар истерии «поиска врагов народа», в этот самый кровавый и большой по охвату арестованных, в этот спровоцированный властью Кировский процесс, он без сожаления покинул село Михайловку Сталинской области.
Здесь семья имела крохотную квартирку-пристрой к начальной школе без приусадебного участка, что особенно угнетало его жену Амильду. Да, ее можно было понять. Как прожить с тремя детьми на одну учительскую зарплату, хотя и на селе, но без приусадебного участка и без какой-либо живности?
И вот, он оказался здесь, в этом замечательном селе Джигинка, в бывшей немецкой колонии Михаэльсфельд, где получил место учителя в школе-десятилетке.


Десятилетняя школа в Джигинке показалась отцу дворцом по сравнению с начальной школой
в шахтерском селе Михайловском

Кроме новых, несравненно лучших условий для работы, отец получил здесь и роскошную квартиру для своей семьи, не просто квартиру, но дом и целый крестьянский двор.
Здесь же, под одной крышей этого бывшего крестьянского дома, перешедшего в ведение школы, он сумел воссоединиться с семьей своей родной сестры Розалии Карловны с ее мужем Отто Иоганновичем Герберсгагеном.

СТАНИЦА ДЖИГИНКА, БЫВШАЯ НЕМЕЦКАЯ
КОЛОНИЯ МИХАЭЛЬСФЕЛЬД

Мой отец Рейнгольд в этом селе был чужаком, но и нужным специалистом. Он хорошо вписался в учительский коллектив и скоро стал, как и везде раньше, уважаемым членом общества. Колония Михаэльсфельд к этому времени имела солидный возраст, около ста пятидесяти лет. Тогда колонисты из немецкой земли Баден-Вюртемберг поселились в Бессарабии, но не прижились. Ввиду засухи и неурожаев они добились разрешения двинуться дальше на восток, где им был предложен участок на высоком берегу реки Старой Кубани.
Трудолюбивые немцы хорошо прижились на благодатной земле, где от многовековых отложений буйного степного разнотравья образовался многометровый слой плодородной почвы – чернозем. Правда, поля на плоской возвышенности за селом были изрезаны глубоким оврагом от периодически разливавшейся, пересыхавшей и змеевидно извивавшейся речки, что затрудняло обработку полей. Но со временем коварную речку, стекавшую в пойму Старой Кубани, удалось заключить в бетонные трубы, овраги засыпать и получить замечательные поля.
Безналоговые тридцать лет, полученные от казны, позволили получить хорошие прибыли и отстроить и благоустроить свою новую родину, колонию Михаэльсфельд, которую жители соседних селений вскоре стали называть «маленькой Германией».
Соседние села были по большей части станицами кубанских казаков, служилые люди которых минимум по одному разу бывали с боями в Восточной Пруссии, а то и доходили до Берлина, так что знали, как выглядят немецкие селения. Да и как было не сравнивать это село, хотя и названное станицей Джигинка по имени упрятанной в трубы своенравной во время дождей речки Джиги (с местного наречия – Змейка) на дне глубокого оврага, с немецким селом в далекой Германии.
Здесь все дома построены по типу тамошних, с высокими крышами, с широко расставленными обычно двумя окнами в торце здания, выходящего на улицу. Длинный дом уходит вглубь двора, где под одной крышей наряду с жилыми помещениями для семьи находятся и все вспомогательные службы. Но кухня из соображений пожарной безопасности всегда выделена в отдельный домик во дворе. Центральная улица от края и до края выложена коричневой рифленой керамической плиткой с всегда чистыми водосточными канавами и тротуаром по обеим сторонам улицы.
По всей улице просторные дворы, с обязательной зеленой лужайкой и фруктовым садом впереди и хозяйственными сооружениями в глубине. Дворы со стороны улицы огорожены кирпичным, с фигурной кладкой и жестяной «крышей», забором, с широкими коваными железными воротами и такой же калиткой. На каждом конце улицы стоят огромные корыта с водой и мочала, чтобы при въезде в село с поля можно было вымыть колеса телеги и копыта лошадей. Скажите, читатель, встречали ли вы где-нибудь в России еще такое?
Именно это село и обширный двор учительского дома запомнились автору, которому тогда было уже четыре, а то и пять лет, как родина. Возможно, из предыдущей книги читатель помнит, как крестьянская усадьба стала домом учителя. Это стало следствием правительственной кампании новой советской власти, когда в 1930 году произвели разорение самого трудолюбивого, а потому и зажиточного, крестьянства под флагом ликвидации кулачества как класса.
Как рассказал отцу старик, долгожитель села, в Джигинке раскулачили и изгнали, выселили куда-то в Сибирь, в то время шестнадцать семей, дома и владения которых с удовольствием занимала сельская голытьба. Только одну усадьбу уважаемого в селе человека, многолетнего церковного старосты, никто не решился занять. В селе распространился слух о том, что вселение в его усадьбу, хотя и крестьянина, но «святого» человека, принесет проклятие и несчастья на эту семью. Тогда местный совет с согласия вышестоящих инстанций нашел выход в том, что дом и крестьянский двор со всеми постройками и животными, лошадями и коровами, садом, огородом и пашнями со всеми сеялками-веялками передали на баланс школы.
Со времени того ужасного года в доме жил приезжий учитель, не побоявшийся в него вселиться, а хозяйством занималась супружеская чета на должности управляющих хозяйством. С окончанием учебного 1936—1937 года прежний учитель вышел на пенсию и уехал, так что новый учитель, мой отец, так же без опасений вселился в предложенную квартиру. Старики, управляющие хозяйством, а в действительности бессменные труженики на крестьянском подворье, состарились, поэтому Рейнгольд с согласия директора школы и председателя сельсовета пригласил для этой цели остававшихся в «родовом» селе Фридрихсфельде семью своей родной сестры, Розу и Отто Герберсгагенов.
Они приехали и заняли свободные жилые помещения просторного дома. Теперь все были довольны, особенно брат с сестрой. Довольны, что снова вместе.

ДОМ И ДВОР ШКОЛЬНОГО УЧИТЕЛЯ —
МИР МАЛЫША

Этот двор был самым любимым местом для игр и развлечений четырех-пятилетнего Артура, которого все называли почему-то не по имени, а просто Малышом, хотя это несправедливо, ведь дома в колыбельке лежит настоящий малыш, недавно родившийся Эрнст, по-домашнему – Эрнстик. Ну, да и пусть. Малыш так Малыш, мама говорит, так все привыкли, но со временем забудут эту кличку и будут называть по имени.
А вообще-то, здесь его жизнь, как и всех маленьких и взрослых обитателей двора, была налаженной и счастливой. Его все любили: и мама, и папа, и братья, как родные, так и двоюродные. Через много лет выросший Малыш будет вспоминать, что этот дом и двор составляли его «владения» в первые благословенные пять лет его жизни.


Малыш (Артур) в два с половиной года,будущий автор этой книги – главный «хозяин» двора, которого все здесь любят

Здесь, в этом замечательном дворе, он проводит время до обеда со своим маленьким братиком Эрнстеле, которого мама выносит на руках, расстилает на зеленой травке одеяло, усаживает на нее этого кроху. Она просит Малыша следить, чтобы маленький не сползал на траву, потому что рубашка и штанишки окрашиваются в зеленый цвет, который плохо отстирывается.
Тетя Роза выносит свою дочку Агату, которая приходится ему двоюродной сестрой, и тоже просит последить за ней.


Двоюродные сестра и брат, Агата и Артур, во дворе учительского дома. Джигинка, 1939 год

Эта уже большая, все старается убежать к забору, куда ей нельзя, вот и бегай за ней. Но тетя Роза просит следить за ней не за так, а всегда дает Малышу гостинец, конфету или пряник, которые вынимает из своего большого кармана на фартуке.
Но у него есть еще друзья. Пока старшие братья в школе, он кроме Эрнстеле и Агаты играет еще с двумя русскими детьми из соседнего двора, Петей и Аней, которые приходят не через калитку, а просто пролазят через щель в заборе, которая появляется после того, как отодвигаешь доску в сторону. Их мама специально сделала так, чтобы дети приходили играть не через улицу, а прямо через этот лаз в заборе. Если доску отпустить, то никто и не догадается, что здесь есть такой потайной лаз. Этот лаз только для детей, взрослые через него все равно не пролезут. А приходят дети каждый день, потому что им в их дворе одним скучно. Они русские, но говорят так же, как мы, мама говорит, по-немецки.

ПОСЛЕ ОБЕДА – ПОЛНЫЙ СБОР

Но настоящая жизнь во дворе начинается после обеда, когда из школы возвращаются родные братья, Гарри и Лева, и двоюродные – Рихард и Оттеле.
Для игр во дворе имеется все необходимое. Двор большой, это прежде всего поляна, поросшая нежной зеленой травой, и большие камни, по которым можно лазать и прятаться за ними, и деревья, и деревянный стол со вкопанными в землю ножками и такими же скамейками со всех сторон, и качели, и песочная яма.


После школы во дворе полный сбор детей двух семей: Герберсгагены с маленькой Агатой на коленях
и Грюнеры с Артуром. Джигинка, 1939 год

Сюда к нам иногда приезжают гости, вот как бабушка Вильгельмина, которая пожила и опять куда-то уехала. Правда, остался Гельмут, мамин брат и мой дядя, как сказала мама. Но какой же он дядя, если он только на один год старше моего брата Гарри? Право, чудно устроен мир, как-то не сразу все укладывается в голове. Но Гельмут хороший, он тоже любит играть со мной. Приезжала еще одна бабушка, бабушка Берта, с сыном Иваном, большим мальчиком, больше Гарри, он был очень серьезный и почти не играл с малышами.
А еще откуда-то с Урала – мама говорила, что это очень далеко и там очень холодно, потому что на улице лежит снег, – приезжала тетя Геля с мальчиком Левой. Он такой же по возрасту, как наш Лева, и они хорошо сдружились, но гости пробыли совсем недолго. Вот они решили сфотографироваться на большом камне во дворе, не могли на нем удержаться, скатывались с него, но потом все-таки уселись, так и вышли на фотографии, все веселые и смеющиеся.


Мама с сестрой Гелей и с детьми на камне-валуне во дворе учительского дома. Джигинка, 1939 год

Двор этот принадлежит учительскому дому, потому что папа у нас учитель. Дом большой, на две семьи, и ко двору со стороны поля непосредственно примыкают хозяйственные постройки. Особенно интересно то, что находится за деревянным забором в глубине двора. Там находится хозяйственный двор школы, с коровами, двумя лошадями, большим огородом и пашней, жаль только, что Малышу на ту сторону перелезать строго запрещено. Но через щели в заборе он видит здесь каждый день тетю Розу и дядю Отто, которые живут в задней части дома и постоянно заняты с животными или трудятся в поле.


Отто Иоаннович и Розалия Карловна Герберсгаген (дев. Грюнер), наши ближайшие родственники. Фото предоставлено автору внучкой Розалии Карловны Ольгой Шпитцер

Очень жаль, что довоенных фотографий почти не сохранилось. Этот портрет тетя Роза заказала уже после гибели дяди Отто в трудовой армии. Здесь они именно такие, какими они мне, пятилетнему, запомнились еще из Джигинки, и я очень благодарен их внучке Оле за сохранение дорогих нам образов.
Отойдем на время от хронологии, чтобы подчеркнуть тот факт, что после войны такие портреты были очень распространены в стране, потому что почти не встречалось семьи, в которой не было бы погибших, причем не только на фронте у коренных народов, но и у российских немцев.
Правда, наши люди погибали в шахтах и на лесоповале от холода, голода и болезней, не получая за это ни орденов, ни медалей, как во время войны, так и после нее. Единственным утешением для оставшихся в живых были эти портреты, которые создавались прохожими художниками, как и рисованные прикроватные коврики с лебедями или оленями на любой полотняной ткани.
Так, у моей мамы Амильды Августовны мы видим в комнате на стене такой портрет ее родителей. А кроме того, она заказала портреты на своего брата Гельмута и старшего сына Гарри, погибших в трудармии. Затем эту домашнюю галерею дополнил портрет ее младшего сына Эрнста, погибшего в дорожно-транспортном происшествии. А когда я в последний раз приехал к матери в Казахстан, то я увидел на стене портреты двух еще живых, но уже покинувших материнский дом сыновей, свой и Левы. Теперь, оставшись одна, она могла «вести свои беседы» со всеми, как она мне объяснила.


Мама автора в своей комнате, портрет ее родителей виден на стене, портреты брата Гельмута и четырех сыновей на других стенах


Фото родителей автора военных лет, сделанные
для учета лиц немецкой национальности

Кстати, придет война, и совершенно изменятся условия жизни. Фотографии будут чаще такие, как здесь приведены, только для учетных документов министерства внутренних дел.
Но это военное время придет позже… нет, не позже, а уже совсем скоро. А пока все ближе приближаются предвестники страшных событий под названием «война».

Глава 2.
Герберсгагены в России
Наши ближайшие родственники Герберсгагены приехали в Российскую империю примерно в одно и то же время, как наш прадед Георг Грюнер. Наш Георг приехал в Малороссию весной 1804 года, а Петер Герберсгаген, родоначальник всех российских членов этого клана, – в 1805 году. Установление родового дерева Герберсгагенов стало возможным после выхода в свет монографии: Walter Kolb, Siegerl?nder Kolonisten in Taurien. Ihre Ansiedlung um 1805 und ihre Nachkommen. Siegen, 2004.
Автор провел кропотливую работу по описанию шести немецких семей, переехавших в Россию из Зигена (Siegenland). При этом он по немецким источникам установил предшественников выехавших в Россию колонистов, а затем по российским источникам и опросу возвратившихся в Германию семей составил подробную генеалогию родов.
Автор пишет, что Герберсгагены происходят из местечка Герверсгаген, лежащего между Гуммерсбахом и Мариенхайде в современной земле Нордрейн-Вестфален, в двадцати километрах от города Люденшайд. Он считает, что первым носителем фамилии Герберсгаген был Иоганн-Дитрих, родившийся в городе Люденшайд, но живший, по-видимому, в семье (или доме) лесника графского лесничества графа фон Шпеера, в доме, расположенном по улице Герверсгаген. Молодой человек посвятил себя богослужению, потому что известно, что он 24 мая 1671 года начал обучение богословию в Гиссене и 9 августа 1674 года получил должность викария в Хершайде. В этом городе он, очевидно, прожил всю свою жизнь и скончался в 1707 году. Это предположение подкрепляется фактом рождения его сына Каспара Христофа именно в этом городе в 1681 году.
Дальнейшая жизнь Каспара Христофа проходит в городе Хаарт графства Нассау-Зиген после его женитьбы на жительнице этого города Анне Маргарете Бонторф. Следующему колену этой семьи с жизнью в графстве Нассау, по-видимому, не повезло, потому что два их сына, женившись, подались в 1799 году на земли, как пишут, «наследного принца Вильгельма фон Ораниен-Нассау» в Южной Пруссии. Здесь условия жизни стали еще хуже. Уже через несколько лет оба брата умерли один за другим в 1802 и 1803 годах, а вдовы вернулись обратно на родину.
Сын старшего из братьев, Иоганна Дитриха, Иоганн Петер, родившийся в Хаарте 24 июня 1778 года, женатый на Элизабет Эйтенейер, рождения 7 января 1781 года, обратно ехать в Хаарт не захотел и в 1805 году подался по призыву российского императора Александра I Павловича в Россию на отвоеванные у Турции земли новой губернии Таврия.
Далее этого Петера, уже без второго имени Иоганн и с написанием фамилии Герберсгаген, мы находим в ревизских списках немецких колонистов Таврической губернии за 1811 год. Здесь в евангелической колонии Altnassau, образованной в 1805 году, под №37 значится: Gerbersgagen Peter 32, Schmied, seine Frau Elisabeth 30, seine Kinder Maria 7, Christina 3 und Peter ?.
Вот так образовался праотец всех Герберсгагенов в России. Повторим, что это был Петер Герберсгаген тридцати двух лет, кузнец, с женой Елизаветой тридцати лет и детьми, Марией семи лет, Кристиной трех лет и полугодовалым Петером (младшим). Эта семья здесь, по-видимому, неплохо прижилась, чему способствовали благоприятный климат, черноземная плодородная почва, безналоговое пользование землей в течение до тридцати лет и другие льготы еще со времени екатерининских указов. А кузнец нужен позарез любому крестьянину. Кроме того, он имел право и на свой надел земли при условии, что она будет хорошо обрабатываться. О том, что семье это хорошо удавалось, свидетельствует запись о состоянии их хозяйства: 3 Pferde, 12 Rinder, 7 Schafe, 1 Pflug, 1 Egge, 1 Wagen, 1 Spinnrad.
Рачительным хозяином был первопоселенец Петер Герберсгаген, не только сам, но и вся его семья, если уже через шесть лет после переселения в Россию семья имела такое значительное хозяйство. Три лошади, телега, плуг и борона явно свидетельствуют о том, что он занимался сельским хозяйством, а двенадцать голов крупного рогатого скота, к которому причислялись и телочки, и бычки, уже при наличии только трех-четырех коров требовали усилия всей семьи по переработке молочной и мясной продукции, а ведь еще и семь овец, да и прялка… Крутились как могли, но зато и жили неплохо…
А происхождение фамилии, как удалось нам выяснить значительно позднее, уже после переезда на родину предков, обязано характеру местности, где эта фамилия возникла. Дело в том, что лесной массив здесь огибает водоем Brucher Talsperre в виде дуги, которая кому-нибудь напомнила крюк кожевника, на которые тот подвешивает выделываемые кожи. Как и многие фамилии XVII века, вначале могла быть кличка, которая со временем закрепилась как фамилия.
Местные жители указали нам, что название Герберсгаген имеет именно этот лесной массив, имеющий форму дуги по краю водоема. Кроме того, сохранилась улица Герберсгаген, идущая из местечка Мариенхайде в сторону леса. В большом, старинной постройки, бывшем доме лесника сейчас располагается Strandhaus, как указано в путеводителе, «Дом на пляже» с рестораном, кегельбаном, биргартеном, диско, танцзалом, баром и всем необходимым для отдыха на озере.
В России клан Герберсгагенов со множеством детей в семьях распространился на ряд соседних колоний. Одну из этих семей мы видим через сто один год после переселения родоначальника в Россию на фото из книги Вальтера Колба.


Семья Иоганна Герберсгагена и его жены Элизабет (рожд. Эва) с их детьми от 1906 года

Представленная семья, по-видимому, жила уже много лет в колонии Фридрихсфельд, где родился их первый ребенок Карл 18 декабря 1882 года, затем упоминается колония Межевая Екатеринославской губернии наряду с колониями первичного поселения Альт-Нассау и Ной-Нассау.
Мой отец, от которого я имел основные сведения об истории семьи, был вынужден покинуть родовое гнездо в Фридрихсфельде уже летом 1922 года, сразу после ареста и осуждения отца Карла Карловича, так что я ничего не знал о дальнейшем развитии событий в селе.
Но мы знаем, что время социальных перемен в стране, связанное с революцией и террором над собственным народом, отличалось самыми ужасными явлениями в истории страны, при которых в первую очередь «вырубали» мужчин, отцов семейств. Так, из четырех сыновей, указанных на фото, только самый старший Карл, очевидно, по возрасту избежал пресловутой трудармии. Предполагаю, что он был с семьей эвакуирован в Казахстан, потому что указано, что он умер в Карабулаке в 1965 году.
Второй сын Эдуард был арестован в 1937 году во время большого (кировского) террора и расстрелян 8 февраля 1938 года в возрасте сорока трех лет. Кроме того, мы уже знаем, что лесоповал в Кировской области забрал жизни представленного на фото Филиппа вместе с его сыном Куртом и четвертого сына Отто. Только женщины Евгения, Катарина и Берта смогли создать семьи и фактически без мужей вырастить детей. Лидия умерла в девятилетнем возрасте.
А тогда, в первые годы после революции, в селе Фридрихсфельд остались Отто Герберсгаген, на фото самый маленький из четырех сыновей Иоганна и Элизабет, ставший к 1925—26 годам красавцем и богатырем почти двухметрового роста, и моя любимая тетя Роза, молодая красивая девушка. Оба у разоренных отеческих очагов, а то и изгнанные из них.
Не знаю, какая у них была свадьба в пору красно-комиссарского разгула, «ликвидации кулачества как класса» и всеобщей разрухи, но знаю, что у них 18 августа 1927 года в Фридрихсфельде родился их первенец, сын Эдгар, затем там же сын Рихард 19 марта 1929 года, сын Отто-младший 12 ноября 1930 года и затем после значительного перерыва и переезда в Джигинку – дочка Агата 14 ноября 1937 года.
Мой отец Рейнгольд после вынужденного бегства из родного села тоже скучал по сестре, поэтому как только представилась возможность объединить обе семьи в благоустроенной «маленькой Германии», сразу же поехал и уговорил Отто и Розу перебраться в Джигинку.
Этот момент соединения двух семей в одном доме учительского двора в Джигинке является одним из главных в нашей истории.

Глава 3.
Необычные события в Джигинке
С точки зрения детей в Джигинке происходили и другие потрясающие события, о которых следует рассказать. Первое произошло, когда Малыш был совсем еще маленький, ну, года три. Рассказывать не очень хочется, потому что я в этой истории выглядел не лучшим образом. Я даже сердился на Леву, когда тот повторял эту историю, наверное, уже в тысячный раз с новыми подробностями, несмотря на то что я просил его не делать этого. Я думаю, что вы уже догадались, что Малыш – это я, а просил я Леву не вспоминать о неприятном, потому что в тот день я чуть не утонул.

КУПАНИЕ В ПЛАВНЯХ СТАРОЙ КУБАНИ

Думаю, что вы еще догадываетесь, что утонуть можно только во время купания. Да, так и произошло. Малыш, ну, то есть я, никак не хотел отстать от старших братьев, собравшихся на велосипедах поехать купаться в плавнях Старой Кубани. Через рев и слезы я все-таки добился, чтобы Гарри с Левой взяли меня с собой. И лучше бы не было той фотографии, которая с неумолимыми подробностями отразила начало этой истории, а именно зареванного Малы… ну, то есть меня, на раме велосипеда у Гарри.


Старшие братья Гарри и Лева с зареванным
Малышом (Артуром) перед поездкой на купание.
Джигинка, 1938 год

Но все по порядку, и расскажу я об этом, как бы глядя на себя со стороны, ну, потому что все меня в то время все еще называли Малышом. Так вот, река Старая Кубань в двух-трех километрах от станицы делает крутой изгиб, подмывая высокий берег, обращенный к станице, оставляя на другом низком берегу многие затоны и заливы, называющиеся в народе плавнями. Малыш еще помнит, как во время нереста весь мужской коллектив станицы устремлялся в эти плавни и ловил рыбу чуть не голыми руками, запасаясь на зиму и соленой, и копченой рыбой разных сортов. Только папа этим грязным делом, как он говорил – браконьерством, не занимался.
Но в этот раз старшие братья ехали купаться. Известно, что нет ничего лучшего в жаркий летний день, как проехаться на велосипедах до реки и искупаться всласть. Пообещав не лезть в воду, Малыш исправно сидел на травке недалеко от обрывистого берега. Он терпеливо ждал, пока братья накупаются и, как всегда, возьмут его в воду. Но незаметно для себя он постепенно все ближе и ближе подползал к обрывистому берегу. Потом уселся на самый край, потом свесил ноги. И вдруг, буль, оказался в воде и, как топор, это особенно любил подчеркивать Лева, как топор, вниз головой, то есть самым тяжелым, как тот любил повторять, чугунным местом, пошел на дно.
Малышу было бы не так обидно за его топорные сравнения, если бы он и вытащил его, а то смеяться может, а вытащил из воды ведь Гарри. Он как нырнул, так сразу ухватил Малыша за топори… ах, это по терминологии насмешника, а фактически за ногу и выбросил его на берег, хорошо, так мягко, на травку. Да и нахлебаться Малыш не успел. Вот была реакция у старшего! Не то чтобы только и знать, что насмехаться.
Но не только станица Джигинка запомнилась Малышу своей красотой и ухоженностью. Ведь здесь же, всего в двадцати километрах, полчаса на автобусе, находится Всесоюзный детский курорт, уютный городок Анапа, с прекрасным парком, куда всей семьей совершали выезды на воскресенье.


Это посещение парка города-курорта Анапы всей
семьей состоялось, судя по возрасту младших детей, перед самым началом войны. Джигинка, 1941 год

А еще Малыш помнит по рассказам мамы, что вскоре после его (Малыша) рождения был освобожден из тюрьмы дедушка Август. Это было еще в Михайловке. Его отпустили только после того, как его парализовало, отняло, как говорят в народе, правую половину. Но и дома он старался быть полезным, качал зыбку с совсем еще маленьким Малышом (ну, то есть со мной), пока мама шила что-нибудь соседкам на заказ.
А еще мама говорила, что наша бабушка Вильгельмина с сыном Гельмутом после осуждения дедушки были властью отнесены к разряду лишенцев, это люди без всяких прав, хоть ложись и помирай. Они были вынуждены постоянно скитаться по родственникам, потому что им не выдавались паспорта, а без паспорта они не могли иметь постоянное место жительства, работу, право на пособие. Если они приезжали к родственникам, то милиция разрешала им жить у них только три месяца, потом надо было ехать к другим родственникам.
Это зверский геноцид собственного народа, и таких людей в государстве было очень много. Историки подсчитали, что за время действия этого закона, с 1918 по 1936 годы, на улицу были выброшены не менее трех с половиной миллионов людей. Сколько из них выжило, никто не считал.
Когда бабушка узнала об освобождении из тюрьмы деда Августа, она тоже приехала с Гельмутом в Михайловку. Пожили полгода, больше, чем им разрешалось как лишенцам, и поехали в Сибирь, где в городе Шадринске жили две дочери Августа и Вильгельмины, Геля и Вера, обе учительницы. Старшая Геля, собственно, тоже Вильгельмина, но по-домашнему Геля, была замужем, имела двоих детей, жила в большом доме. Вот к ним и поехали. Да и деду Августу хотелось, конечно, повидаться с дочками и внуками.
Пожили в Шадринске три месяца, разрешенные этим волчьим законом о лишенцах, и милиция начала их гнать куда-нибудь дальше. Но дед Август чувствовал себя все хуже, так что протянулось почти на семь месяцев. Тогда милиция заявила, что будут наложены большие штрафы на родственников, содержащих у себя людей без прописки, что заставило бабушку Вильгельмину с сыном Гельмутом двинуться дальше, а деда Августа власти разрешили оставить, потому что он был настолько тяжел, что мог умереть в дороге.
Его взяла к себе младшая из сестер, Вера, которая еще не была замужем и жила на квартире у одинокой женщины. Здесь провел свои последние дни старательный хлебороб России, которого новая советская власть довела до глубокой инвалидности.
Он умер тихо, никому не причиняя беспокойства. Вечером лег на лавку около печки, где всегда спал, а утром был обнаружен мертвым. Это произошло 9 марта 1939 года. Дочери организовали похороны, наняли извозчика, чтобы отвезти гроб на кладбище. За гробом шли две его дочери и сердобольная хозяйка квартиры, где жила одна из сестер.
Я, автор и внук Августа, благодарен своим теткам Геле и Вере за то, что они догадались однажды сходить все вместе в фотоателье и сделать это семейное фото. На этом, последнем в жизни деда Августа, фото он сидит в первом ряду в костюме-тройке, по-видимому, еще из лучших времен, и бабушка Вильгельмина, худенькая, с печатью вечной озабоченности на лице. Между ними два их внука, бодрые здоровячки, Лев и Герман, дети старшей дочери Гели, теперь уже по мужу Прибылевой. Во втором ряду стоят четырнадцатилетний мальчик с не по возрасту грустными глазами Гельмут, самый младший из детей Августа, рядом его сестры-учительницы, младшая Вера и старшая Вильгельмина, мать этих славных мальчиков.


Последнее фото деда Августа с супругой
Вильгельминой в кругу детей и внуков.
Шадринск, 1938 год

Ах, если бы только позволило здоровье деду Августу вернуться из Сибири на Кавказ, в Джигинку! Здесь он мог бы провести свои последние дни в значительно лучших условиях. Если бы… К сожалению, история не знает сослагательного наклонения. Нам остались только любимые образы на старой фотографии и память в душе и сердце.

Глава 4.
Предвестники грозных событий
Следующие события происходили, когда Малыш уже подрос, и он хорошо все запомнил. Вот, скажем, что стоит ливень, или по-местному – рукав, который спустился с неба? Это было, кажется, совсем недавно. Был ясный солнечный день, но вот половина неба стала темнеть, и на ней обозначились еще более темные пятна – тяжелые низкие тучи. Было удивительно, что восточная часть неба оставалась светлой, с небольшими облаками, через которые периодически пробивались радостные лучи солнца. А с другой стороны, с запада, собственно, откуда всегда приходили дождевые облака, небо потемнело, опустилось так, что на всех наблюдавших это явление оно наводило страх и тревогу.

ЛИВЕНЬ, ИЛИ РУКАВ С НЕБА

Значительно позднее Малыш узнает, что тяжелые мысли и тревогу людей вызывали события, связанные с течением войны на западе уже в течение двух лет. А потом война перекинулась и на Россию. Вот уже почти три месяца, как на западных рубежах страны идут кровопролитные бои с немецко-фашистскими захватчиками, и как это отразится на российских немцах? Опять, как тогда, в Первую мировую войну, с ликвидационными законами и высылкой в Сибирь? Было над чем задуматься…
Две черные тучи, плывшие в небе как будто бы рядом, вдруг сблизились. Огромный огненный смерч ударил в землю, раздался страшный грохот, и дождь как из ведра, не просто дождь, а сплошной поток воды обрушился на поля выше станицы.
Папа разъяснял потом Гарри и Леве, что это тучи от какого-то электричества притянулись друг к другу, что привело к молнии, грому и ливню. Мальчик запоминал все, что папа рассказывал не только ему, но и взрослым братьям. Поток воды выше колена устремился по улице, заполняя не только водосточные канавы по обе стороны вымощенного коричневой плиткой главной улицы, но и саму улицу, и тротуары, широкими потоками затекая во дворы. Хорошо, что основной поток был ограничен сплошным кирпичным забором, внизу на уровне полуметра глухим, тянувшимся от одного конца улицы до другого.
И вот, все увидели, что на противоположной стороне улицы оказался привязанным к телеграфному столбу теленок, которого буквально сбивал с ног поток воды и душила веревка. И тогда папа прямо в ботинках и, как был, в брюках преодолел бушующий поток, отвязал теленка и втолкнул его во двор. Все были в восхищении от спасения теленка, и даже мама не ругала папу за мокрые и грязные штаны и ботинки.
А все жители двора и другие соседи стояли на сухих высоких местах и наблюдали разбушевавшуюся стихию. Со двора, покачивая головой, подошел дядя Отто, пожал руку папе и сказал:
– Молодец!
Оказывается, он из глубины двора видел отчаянный поступок папы и теперь похвалил его.
Из соседнего двора подошел председатель сельского совета Иван Карлович Михель. Он поздоровался с папой и дядей Отто за руку, подмигнул Малышу и не то сказал, не то спросил папу о чем-то непонятном:
– Никак, опять эта старуха?
Отец сморщился, посмотрел на товарища с какой-то ухмылкой и сказал:
– Ну как вы можете, Иван Карлович, верить в эту чепуху? Это не более чем явление природы, старуха тут совершенно ни при чем. А вот то, что происходит на Западе – это страшно.
На что Иван Карлович коротко пробурчал:
– Да, да, конечно.
Папа сказал:
– Пойду переоденусь.
И пошел в дом. За ним пошла и мама, строго наказав Малышу не выходить за ограду, быть вместе с людьми.
– Я сейчас вернусь, – добавила она уже на ходу.
По улице на большой скорости проносились арбузы и дыни, вырванные с корнем подсолнухи, кусты винограда и какие-то другие посадки вместе с комьями земли и глины. Люди, как и Малыш, были ошеломлены стихией, этим внезапным ливнем, рукавом, как говорили в станице, спустившимся с неба на поле и смывшим не только урожай, но и значительную часть плодородной почвы.
Плохое знамение, говорили старики в станице. И так уже нет ничего хорошего в связи с войной, так еще и это происшествие следует расценивать не иначе, как предупреждение неба об еще больших испытаниях. Готовьтесь, люди, к худшему, все самое страшное еще впереди. Ох, как были правы эти провидцы, по-видимому, умевшие читать судьбу по небесным явлениям и толковавшие события с точки зрения наказаний Господом Богом людей за их грехи земные.
Поток прекратился так же внезапно, как и начался. Небо прояснилось, и снова засверкало солнце. Люди устремились к полям, чтобы выяснить ущерб, который оказался сравнительно невелик, так как туча излилась, как и предполагали, на небольшую часть поля. Под теплыми лучами солнца стали подсыхать дворы, люди прочистили канавы, а выпавшие дожди отмыли снова до блеска мостовую. А мостовая в станице Джигинской, как и кирпичные заборы от края улицы до другого края, была гордостью станичников и произведением строительного искусства. Это была мостовая, выложенная рифленой кирпичной плиткой, мостовая, каких не много было даже в немецких колониях.
Малыш ничего не понимал в строительном искусстве, он радовался снова теплу и солнцу, но периодически перед его глазами возникал этот страшный поток грязной воды и бедный теленок, сносимый потоком и удушаемый веревкой. И папа, папа – спаситель, настоящий герой, не побоявшийся этого потока и спасший такого милого, такого славного теленка.
А замечание папы в разговоре с Иваном Карловичем о том, «что идет с Запада – это страшно» Малыш как-то невольно запомнил. Но и этим «явлением природы», как объяснял папа, не закончились невероятные происшествия в Джигинке. Самым значительным был, конечно же, парад. А было это так.
Буквально через несколько дней после ливня Малыш проснулся утром от какого-то непонятного шума со стороны улицы. Он увидел, что Эрнстик еще спит, мама занята на кухне. Папа и старшие братья, конечно же, в школе – спросить некого. Он встал и быстро оделся, чтобы самому узнать, в чем дело. Но так как мама не разрешала выходить во двор неодетым, то он наспех надел рубашку, короткие штанишки с перекидной через плечо подтяжкой, белые носочки и черные туфельки и был готов. Он незаметно прошмыгнул во двор и устремился к воротам, откуда шел этот необычный шум.
Малыш выскочил за ограду и встал как вкопанный.

ПАРАД

То, что он увидел, так захватило его, что он забыл обо всем на свете и широко открытыми глазами смотрел на невиданное зрелище. По главной улице станицы шли войска. Самые настоящие солдаты шли по улице. Это были не вырезанные из дерева солдаты, которыми он часто играл дома, а самые настоящие. Солдаты были в защитного цвета гимнастерках и галифе, кирзовых сапогах, в настоящих зеленых стальных касках, с винтовками и автоматами, висящими на груди на ремнях, перекинутых через плечо. Они шли тяжелым походным шагом со скатками шинелей также через плечо, в ногу, по восемь человек в ряду, занимая всю ширину мостовой и образуя строгий порядок.
Перед каждой ротой так же тяжело и сосредоточенно шли командиры, тоже в полевой форме, но с ромбиками офицерских отличий в петлицах, в крепких кожаных офицерских сапогах, тоже с оружием. Каждый имел портупею, пистолет в кобуре на правом боку и большую настоящую саблю слева. Офицеры тоже держали походный шаг, шли по двое или по трое перед каждой ротой.
Шествие показалось Малышу настоящим парадом. Но почему у всех такие хмурые и сосредоточенные лица? Почему у солдат и даже офицеров, идущих по сравнению с солдатами как бы налегке, без скаток шинелей и вещмешков, на спинах между лопатками выступили мокрые пятна с серебристыми обводами подсыхающего соленого пота?

Малыш незаметно для себя присел на край тротуара и с открытым от изумления ртом неотрывно смотрел на то, как живая масса людей, одетых в военную форму, сплошным потоком проходила по главной улице станицы. Было видно, что солдаты шли уже много часов или дней подряд, устали. Каждый из них был погружен в свои тяжелые мысли. Ни один не взглянул в сторону Малыша, ни один не улыбнулся ему. Лишь в какой-то момент пожилой солдат, шедший с краю, повел седым висячим усом, молча скосил зрачок через угол глаза в сторону Малыша.
Он ничего не сказал, даже не улыбнулся ребенку, просто продолжал свой тяжелый шаг, опираясь жилистыми кистями рук на висящую через шею на крепком зеленом ремне винтовку и стараясь не отстать от ритмичного шага своих товарищей. Главная улица станицы шла слегка в гору, изгибаясь влево, и поэтому, сколько хватало глаз, Малышу была видна эта колонна из одинаковых, пропитанных соленым потом гимнастерок, из сотен зеленых касок. Чем дальше удалялась колонна, тем меньше можно было различать спины воинов, видны были только каски, блестевшие на солнце, как чешуя огромного зеленого чудовища, медленно вползавшего в гору.
Но вот появилось еще более впечатляющее зрелище – огромные гнедые лошади, запряженные по две цугом, тяжело ударяя подковами по рифленым плиткам мостовой, выбивая искры, тянули огромные пушки с зачехленными стволами. По-видимому, лошади, как и люди, были утомлены длительным переходом, спины их были взмылены, и по бокам их виднелись потные потеки. Погонщик первой четверки, шедший сбоку с длинными вожжами в руках, короткими подергиваниями вожжей стимулировал усталых лошадей и вдруг резко стегнул пристяжную, которая имела неосторожность скользнуть по мостовой стальной подковой и чуть было не сбилась с ритма.
Вслед за четверными упряжками из-за поворота справа выплыли такие же лошади, запряженные тоже по две, но сразу шесть в одну упряжку, управляемые форейтором на одной из первых лошадей и подстегиваемые сидящим на лафете огромной пушки солдатом. Пушки с четырехколесными лафетами имели такие длинные стволы, что казалось, они не впишутся в поворот улицы.
Вслед за пушками из-за поворота выплыло совсем уж чудесное для Малыша явление: такая же сильная гнедая лошадь везла двуколку с походной кухней. Широкая бочка на колесах имела сзади топку с трубой, а вверху котел с откинутой крышкой, из которого поднимался пар и пахло пшенной кашей. Сбоку на приступке лицом к Малышу стоял кок – солдат в форме, но в белом фартуке и поварском колпаке – и длинной деревянной лопаткой энергично двумя руками, как гребец веслом, перемешивал в котле.
Вот солдат, управлявший гнедой, по знаку повара закрепил вожжи на облучке повозки, подбежал сзади, открыл на ходу дверцу топки, железной клюкой живо пошарил в ней, прибил угли, притушил огонь. Не дело, понял Малыш, если каша пригорит. Кухня поравнялась с ним, и в нос ударил тот особенный ароматный запах, который приобретает любая каша, сваренная на сливочном масле в большом котле.
Запах из котла напомнил Малышу, что он сегодня даже еще не завтракал, а услышав шум, скорее даже не шум, а какой-то таинственный гул на улице, выскочил из дома и стал свидетелем такого необычного явления. Мама, наверное, уже заметила его отсутствие в доме, она такое своеволие не любит…
За кухней пошли повозки обоза: пароконные брички были загружены и закрыты зеленым брезентом, на каждой бричке сидел возница, лошади тяжело тянули повозки в гору.
И снова из-за поворота появилась очередная шеренга солдат, и снова тот же мерный тяжелый шаг, шаг без печатания, как это бывает на праздничных парадах, а мерный глухой шум от почти одновременного касания брусчатки улицы сотней пар левых ног, сотней пар правых ног, левых ног, правых ног, мерный шум от шаркающих штанин галифе – шик-шик, шик-шик, как будто движется единый механизм, приведенный в движение суровой необходимостью и чьей-то непреодолимой волей. И снова море удаляющихся спин с солеными разводами, и снова море блестящих на солнце касок. И ни одной команды, ни одного слова. Просто солдаты на марше…
И нет никого, кто мог бы разделить изумление Малыша. Ах да, вчера все готовились к первому школьному дню, значит, папа и старшие братья в школе, а мама с маленьким дома, конечно, готовит обед. Надо бы позвать маму, пусть она тоже посмотрит, но нет сил, чтобы оторвать взгляд от захватывающего зрелища.
А вот и мама.
– Мама, мама, иди посмотри!
Но мама не вышла через калитку на улицу, а позвала через забор:
– Пойдем, сынок, ты уже довольно насмотрелся, пора тебе завтракать, ты сможешь еще посмотреть, но лучше из-за ограды. Они идут уже всю ночь и, наверное, будут еще долго идти. С утра вся станица высыпала на улицу, а сейчас, видишь, все на работе или в школе. Все насмотрелись…
– Мама, а куда они идут? – спросил Малыш, нехотя следуя за матерью, слегка потягивавшей его за руку.
– Этого нам нельзя знать, такое у них задание, они должны идти туда, куда их посылают командиры, только они это знают.
– Мама, а ты видела, что дядя прямо на ходу топил печку и варил кашу?
– Да, милый, я все видела, это тоже уже все повторялось…
После завтрака мама не разрешила Малышу выходить за калитку, но он еще долго рассматривал удивительную процессию из-за забора и в своем воображении играл «своими настоящими солдатами», шедшими по улице. Он мысленно командовал проходившей пехотой и артиллерией. Затем выстраивал пушки за селом на высоком берегу Кубани и обстреливал неприятеля, затаившегося где-то в плавнях на другом берегу реки.
Вспомнив, что солдаты устали и им пора есть, он сразу за станицей приказал сделать привал, приказал повару дать каждому по большой миске вкусно пахнущей каши, а лошадям по мере овса из обоза, он не забыл отдать приказ напоить лошадей из Кубани, но не сразу, а после того, как они управятся с овсом и остынут, как это делал всегда по возвращении с пашни дядя Отто, заведовавший школьным подсобным хозяйством.
Малыш выстраивал посты охранения, пока солдаты отдыхают, и предусмотрел, что за кирпичным забором, идущим вдоль всей улицы, можно укрыться от неприятеля при его внезапном нападении. Он мысленно воспроизводил эпизоды битв, которые он раньше проигрывал со старшими братьями, но на этот раз у него были не деревянные солдатики, вырезанные и раскрашенные Гарри, его старшим братом, а настоящие живые воины.
За всеми этими занятиями он уже не помнит, как пришли домой отец и братья, как обедали, ужинали и легли спать. Малыш, переполненный впечатлениями, долго не мог уснуть, мысли его были заняты тем, что происходило на брусчатой мостовой главной улицы станицы. Этот нескончаемый поток солдат, артиллерии, обоза перебил по яркости впечатлений все прежние детские воспоминания, связанные с его еще непродолжительной жизнью, с семьей, двором и этой улицей.
Солдаты шли непрерывным потоком весь день и до глубокой ночи, может быть, и до утра. Когда Малыш спросил папу, почему шли солдаты на параде, то папа, он ведь все знает, сказал:
– Это был не парад, это, дорогой мой, дивизия из гостагаевских казарм в пешем порядке перебрасывалась, – папа так и сказал – «перебрасывалась», – на ближайшую железнодорожную станцию Варениковскую, а дальше – на фронт.
Но для Малыша это был все-таки – парад! Зрелище и все пережитое в этот день были настолько необычны и сильны, что все врезалось Малышу в память на всю жизнь. Кроме парада ему запомнился разговор папы с Иваном Карловичем о какой-то старухе, особенно ответ папы, что «старуха тут ни при чем, а страшно то, что идет с запада».
Значительно позднее он, уже взрослый, поймет, что виденный им парад войск действительно был не парад, а, как и говорил папа, тяжелый марш солдат, защитников Отечества, на войну. Этот тяжелый марш войск через село был не чем иным, как маленьким осколком, донесшимся до Джигинки от взрыва той бомбы, которая два года назад взорвала мир. Позднее выяснится, что взрыв этой бомбы под названием «война» вверг народы в такие ужасы, которые человечество еще не знало за всю свою историю. Эта война, жестокая и беспощадная, унесет миллионы жизней и подготовит немыслимые испытания другим.

Глава 5.
Судьба народа на чужбине
Перемены, которые наступят в связи с войной в жизни и судьбе семьи и народа, для которого придумали собирательный термин «российские немцы», заставят впоследствии Малыша, теперь уже выросшего и совсем не молодого человека, проследить истоки народа, к которому он принадлежит, проследить его историю и судьбу. Только теперь он поймет, о чем говорил председатель сельсовета с отцом во время ливня в селе.

ДАМОКЛОВ МЕЧ НАД ДИАСПОРОЙ

Он узнает легенду о проклятии вездесущей ведьмы, лежащем тяжким бременем на судьбе этой народности, в которую, как ни странно, все предыдущие поколения верили, более того, периодически убеждались в действенности этого проклятия. Он узнает от взрослых о том, что для немецких крестьян, решившихся на переселение в Россию, обычно накануне проводили специальную службу в церкви, во время которой пастор сопровождал их напутствием и благословением, желал им удачи и благополучного устройства на новом месте. Но вместе с тем часто находились недоброжелатели, которые пытались отговорить соотечественников от такого шага, и если это не удавалось, то и проклинали их, и ниспосылали на них всевозможные кары небесные.
По преданию, слышанному автором от отца, нашему прадеду Георгу Грюнеру такое проклятие пришлось выслушать не при выезде из своего села, а уже по дороге. Решившись на ответственный в жизни шаг, он выехал в Россию из небольшого селения Швабвейлер, что в Эльзас-Лотарингии, под Рождество Христово 1803 года, чтобы достичь цели ранней весной, к началу посевной. На двух пароконных повозках он с женой Анной и четырьмя сыновьями в сопровождении брата Вилли, который должен был вернуть домой упряжки, на второй неделе пути уже практически доезжал до портового города Ульм, чтобы оттуда сплавиться на одноразовых лодках по Дунаю до Малороссии, в то время части Российской империи.
Его трек, состоявший из двух десятков пароконных упряжек, уже приближался к широкому спуску к речному порту, когда Георг услышал женский голос с проклятиями в сторону отъезжающих людей, а затем увидел на возвышенности слева от дороги старуху в лохмотьях, которая, подобно ведьме, стояла, опираясь на крюковатую палку, и удивительно громким для ее тщедушной согбенной фигуры голосом кричала проклятия отщепенцам, покидающим родную землю:
– Вы оставляете трудную жизнь на родной земле и думаете найти райскую жизнь в необжитых, диких краях. Вы испугались трудностей дома и думаете найти молочные реки и кисельные берега на чужбине.
То, что вам пообещали русские цари, это обман, и никто не защитит вас. Голод и холод, нужда и несчастья будут сопровождать вас.
Это говорю вам я, прожившая на земле много лет, я видела много событий, и я вам говорю, что горе и беду всегда легче пережить на родной земле, чем на чужбине.
Одумайтесь, люди, вернитесь домой, иначе будете вы сами и ваши потомки прокляты до седьмого колена, это говорю вам я, я, я-я, которая никогда не ошибалась…

А обозы со скарбом все шли и шли, и рядом с повозками шли усталые мужчины и женщины, после долгих сомнений решившиеся на это шаг, а тут еще эта старая ведьма, господи, прости мои прегрешения, своим пророчеством старается убить в душе возникшую надежду. Следовало бы прогнать ее, но, люди верующие, они не могли позволить себе перечить юродивой старухе. Юродивые имеют право говорить все, что думают, хоть перед простолюдином, хоть перед царем, хоть перед Богом. Испокон веков находятся они под защитой Всевышнего. Так и шли они, эти несчастные, в неизвестность, проклятые старой ведьмой сами и вместе с потомством до седьмого поколения.
Старуха еще долго кричала, но никто не возразил ей ни единым словом. Во-первых, потому что мысли переселенцев уже сами по себе, без вмешательства старухи, были сродни тому, что она вещала, и уже без нее были на пределе, а во-вторых, каждый остерегался спорить с этой ведьмой, как бы хуже не вышло. Не то чтоб люди верили в колдовство, наоборот, они все были верующими христианами и знали, что людей, слывущих в народе знахарями и ясновидящими, обижать нельзя.

ДЕЙСТВИЕ ПРОКЛЯТИЯ НА ПОКОЛЕНИЯ

Также Малыш узнает, что родители в пору террора государственной власти против собственного народа были вынуждены уничтожить большинство письменных свидетельств истории рода. Но они сохранили в памяти печальные события предыдущих поколений и с нетерпением ждали, когда же выйдет срок этого проклятия. Да, сейчас он всего этого еще не знает, но со временем он вырастет, получит образование. Его кругозор и жизненный опыт позволят ему критически подойти к вопросу о проклятии.
Выросший в эпоху насильственного атеизма, когда религия из гаранта нравственного начала общества была объявлена «опиумом для народа», когда церкви были разрушены, священники расстреляны, религиозная литература и воспитание под запретом, он не мог согласиться с верой своих предков в проклятие, но он мог понять их состояние, их тревоги и волнения.
Он поймет, что его выехавшие в Россию предки были малограмотными крестьянами, в лучшем случае имевшими два-три класса церковно-приходской школы. Они не могли ориентироваться в философских и мировоззренческих вопросах на уровне научной мысли даже того времени, но они были глубоко верующими христианами, уверенными в том, что нарушение церковных заповедей – грех, что нужно жить по человеческим нормам, по христианским законам.
Большим грехом было бы высмеивать или неуважительно относиться к такому образу мышления или образу жизни своих предков. Они имели полное право верить в Бога, а когда они от него ожидаемой помощи не получали, то вынуждены были искать причины в воздействиях нечистой силы или, наконец, в своем несовершенстве, в своей греховности, что вело к праведному образу жизни, предполагающему искупление этой греховности.
Отец, учитель и по общественному положению вынужденный атеист, мать, связанная четырьмя детьми, вынужденная следовать жизненным воззрениям мужа, они должны были скрывать свои истинные чувства, свое отношение к религии, которое в душе никогда не умирало, а, как это всегда бывает под запретом, отличалось трепетным почитанием всего божественного, а следовательно, в той или иной мере так же уважительным отношением к тому таинственному, пророческому, а потому непонятному и тревожному, что неизменно в той или иной степени проявлялось в каждом из прожитых поколений.
При этом они с прискорбием вынуждены были установить, что тяжесть проклятия с каждым поколением все больше возрастала. Это они увидели по тем бедствиям, которые должны были пережить их родители, несчастное шестое поколение, понесшее неисчислимые страдания вследствие вселенской беды под названием «революция». Обобранные до нитки «народной» советской властью, лишенные всех гражданских прав, рассеянные по концентрационным лагерям, дети, брошенные этой властью на вымирание, вынужденные пойти по миру, просить милостыню.
Не было ни одного поколения со дня выезда праотца Георга из Германии, которое прожило бы без печати проклятия, но такой беды, как эта, не пришлось пережить ни одному из всех пяти предыдущих поколений семьи Грюнеров.
Возможно, другие семьи, переселившиеся в Россию ранее, насчитали к моменту революции не шесть, а значительно больше поколений, но нельзя исключить и того факта, что несколько поколений могли прожить жизнь вполне благословенную и счастливую. Во всяком случае, в описываемой семье эта напасть, которая, согласно лживой идеологии и пропаганде кучки международных авантюристов, должна была принести «освобождение трудовому народу», а в действительности привела к неисчислимым бедствиям, выпала точно на шестое поколение.

ЧТО ОЖИДАЕТ СЕДЬМОЕ ПОКОЛЕНИЕ?

И вот нагрянувшая война наверняка шлет невиданные страдания следующему, седьмому поколению, к которому относятся родители и семья Малыша. Как в таких условиях отмежеваться от проклятия, висящего дамокловым мечом над судьбой народа, кровно родственного с врагом, с которым вынуждена вести войну страна, приютившая их предков?
Родители скажут ему, что он относится к восьмому поколению выехавшей из Германии семьи. И действительно, это проклятие не коснется его, разве только слегка заденет кончиком крыла того черного ворона, который окажется злым роком для старшего поколения. Он вместе с еще двумя малолетними братьями выживет благодаря каждодневному подвигу матери, подвигу хрупкой и на вид слабой женщины, сумевшей противостоять государственной власти, все усилия которой, казалось, были направлены не на сохранение, а на истребление граждан страны, имевших несчастье родиться немцами.
В отличие от старшего брата и дяди, ему повезет, потому что выживет в самые трудные военные и ранние послевоенные годы седьмого, когда-то проклятого, поколения переселенцев – поколения своих родителей. И он расскажет о судьбе этого поколения в эту самую трудную пору, расскажет о вдвойне трудной судьбе «российских немцев» в пору нашествия на страну тех немцев, от корней которых пошли эти, переселившиеся в эту страну около двухсот лет назад, и от нынешнего нашествия которых пошли новые страдания его народа.
Он расскажет о том, как они были поставлены в условия врагов в собственной стране, в положение изгоев, в положение пленных с самого момента рождения, в положение презираемых, гонимых и безжалостно истребляемых. Он сделает это на примере своей семьи, своих близких и родных, поэтому в его рассказе не будет ни единого слова неправды, только то, что узнал от родных, что пережили они и что пережил он сам, чему учила всемирная история.
Но это будет потом, это будет добрых полстолетия спустя, а сейчас на дворе 41-й год и уже три месяца идет война. И вот она, эта война, пришла в Джигинку вначале в виде пешей переброски знаменитой Таманской дивизии на фронт, а еще через пару недель в виде необходимости эвакуации семьи и родственников на восток, подальше от линии фронта, но тоже в неизвестность, тоже с риском испытаний, мучений, голода, болезней и смерти.
О самой тяжелой и кровопролитной войне XX столетия будет написано много книг. Писателями и историками будет освещена эта мрачная страница истории народов со всех сторон, подсчитаны человеческие жертвы и материальные убытки, но судьбы людские все еще, через три четверти века после этих страшных событий, потрясают память, вспыхивают живыми эпизодами, не дают покоя, не дают участникам этих событий уйти в небытие, будучи забытыми всеми.
Известно, что время лечит, время стирает из памяти пережитое, но есть такое, что не должно быть забыто, сколько бы времени ни прошло и какие бы ни пришли новые времена и новые потомки.

Глава 6.
Почему снова война в Европе?
Действительно, почти вся Европа уже снова вовлечена в войну, во Вторую мировую войну. Историки едины во мнении, что она явилась следствием несправедливого Версальского мира после окончания Первой мировой войны. Вспомним кратко, как это было.

ПОКУШЕНИЕ С УБИЙСТВОМ В САРАЕВО

Первая мировая война разразилась 28 июля 1914 года между двумя коалициями стран, каждая из которых ввязалась в драку, казалось бы, из соображения «справедливости». Две могущественные державы Австро-Венгрия и Германия не могли простить небольшому Королевству Сербия то, что одна из ее националистических организаций, «Черная рука», совершила убийство 28 июня 1914 года в Сараево эрцгерцога Франца Фердинанда, наследного принца австро-венгерской короны, и его жены – эрцгерцогини Софии.
А Российская империя не могла допустить репрессивных мероприятий австрийцев, а теперь еще и немцев, против «братских славянских народов», боровшихся за свою независимость.
На Евроазиатском континенте к этому времени уже сформировались два противостоящих друг другу военно-политических блока. В центре Европы имелся так называемый блок Центральных держав, в который входили Германия, Австро-Венгрия, Османская империя и Болгария. А Россия со времени Александра III изменила традиционной дружбе с Германией и оказалась связанной военными обязательствами в блоке «сердечного согласия» – Антанте, то есть с Францией, Великобританией, Италией, а теперь еще и Сербией.
И произошло это под влиянием супруги Александра III, «дочки датского короля» Дагмар, ставшей властной российской императрицей Александрой Федоровной. Со времени датско-прусских войн, когда Пруссия забрала у Дании Шлезвиг-Голштинию, она стала жгучей ненавистницей всего прусского, а затем и немецкого. Это она внушила своему тяжело больному после покушения на железной дороге супругу Александру III мысль о необходимости разорвать отношения с германскими родственниками и войти в союз с Францией.

НА ПОМОЩЬ БРАТЬЯМ-СЛАВЯНАМ!

И поэтому, как только Австро-Венгрия 28 июля 1914 года, ровно через месяц после убийства в Сараево, объявила войну Сербии, Николай II объявил мобилизацию, которая с восторгом была встречена русским народом. Эйфория, такая же как в начале Русско-японской войны 1904 года, овладела массами. Разночинцы и студенты толпами записывались в отряды для отправки на фронт на помощь братьям-славянам.
В этих условиях российский император пойти на попятную и отменить мобилизацию, что требовала Германия, конечно же, не мог. Такой настрой народных масс привел к тому, что России пришлось поддержать небольшую, но славянскую и родственную по вере страну Королевство Сербию.
Справедливости ради следует сказать, что Николай II предлагал разрешить ситуацию мирным путем. В своем ответе на письмо принца Александра, регента Сербии при престарелом отце Петре I Карагеоргиевиче, от 27 июля 1914 года он советовал Сербии поддержать его усилия, направленные на то, чтобы «избежать кровопролития». Но учитывая ура-патриотическую обстановку в собственной стране, заверил принца, что «Россия не оставит Сербию» и в случае войны. А что ему оставалось? Ведь уже на следующий день огромная империя Австро-Венгрия объявила войну небольшому Королевству сербов.
А поскольку Россия не приняла немецкий ультиматум с требованием свертывания мобилизации, то Германия 1 августа 1914 года объявила войну России. Следом за этим 3 августа Франция объявила войну Германии, а 4 августа также и Британская империя.

КОНФЛИКТ ИНТЕРЕСОВ МИРОВЫХ ДЕРЖАВ

Так началась Первая мировая война, которую немецкие военные стратеги рассматривали как блицкриг, в котором они сначала разобьют ненавистную Францию, а затем расправятся с Россией. Но война оказалась затяжной, и в нее постоянно, как снежный ком, втягивались другие страны и народы, так что к ее окончанию в ней участвовало тридцать восемь стран и три четверти населения планеты.
При этом участие диктовалось уже не «борьбой за справедливость», как казалось вначале, а стремлением каждой страны к откровенному грабежу, будь то захват чужих территорий или колоний и рынков сбыта или господство на суше или на море.

СЫН «ЦАРЯ-МИРОТВОРЦА»
И САМ «МИРОТВОРЕЦ»

Еще раз подчеркнем, что последний российский император Николай II был против разрешения межгосударственных споров военными средствами. Это он, сын «царя-миротворца» Александра III, уже через четыре года после вступления во власть, в августе 1898 года, предложил миру созвать международную конференцию, чтобы установить предел росту вооружений и предупредить возникновение войны в будущем. Но, как доносил министр своему правителю, эту инициативу народы приняли «восторженно», а правительства – отрицательно.
От него последовало второе предложение 30 декабря того же года, которое снова принято не было. Однако настойчивость молодого российского императора в этом направлении все-таки увенчалась проведением в 1899 году Гаагской конференции, собравшей все двадцать европейских, четыре азиатских и два американских государства. Но для создания такой миротворческой организации время, очевидно, еще не пришло. Предотвратить Первую мировую ему не удалось.
Не удалось, и с прискорбием приходится констатировать, что в начале второго десятилетия нового века мировые державы передрались жестоко, с применением всех современным методов массового уничтожения. По сообщениям средств массовой информации, в войне погибли десять миллионов молодых парней и еще двадцать миллионов остались калеками. Еще около десяти миллионов, как мы знаем, унесла эта зараза, грипп испанка – очень печальный итог.

ВОЙНА, ОТ КОТОРОЙ ВСЕ УСТАЛИ

Первая мировая война явилась первой в мире, проявившейся особенной жестокостью и безбрежным обилием жертв. Война, при которой впервые были применены последние технические достижения того времени, включая и оружие массового уничтожения. Это изобретенный Альфредом Нобелем динамит, обладающий огромной разрушительной силой, скорострельное автоматическое оружие (автоматы и пулеметы) и боевые отравляющие вещества. Недаром ее в западных странах называют «Великой».
Немцы, которые хотели отомстить сербам за смерть австрийского эрцгерцога, думали наказать обидчиков в течение молниеносного блицкрига, совершенно не считались с возможностью затяжной баталии. Русские, как это уже много раз было в истории, с воодушевлением восприняли поход в защиту единокровного народа сербов, борющегося за свою независимость от узурпаторов австро-венгров, а когда стало ясно, что быстро достигнуть цели не удается, то предали своего императора.
И никто не думал, что выстрелы восемнадцатилетнего больного туберкулезом сербского террориста Гаврило Принципа приведут к тому, что война будет затяжная, что она все больше будет носить характер капиталистического разделения сфер влияния, борьбы за колонии и личную прибыль.
За четыре года сидения в окопах большинство молодых людей одумалось. И если политики этот вопрос, за что такие жертвы, не хотели поднимать, то его задали себе «серые окопные шинели». А когда начали травить газами, то и вовсе игра не стала стоить свеч. Развал дисциплины в войсках начался не только у русских, но и у других армий. А когда дошли до того, что в каждой из воюющих стран вследствие нарушения торговых связей и снабжения начался страшный голод, то стало ясно, что война изжила себя. Вот тогда и приехал в Европу Вудро Вильсон, президент Соединенных Штатов Америки.

США В ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ

А далее историки сообщают нам, что знаменитый дядя Сэм в лице американского президента Вудро Вильсона вроде бы испугался размаха этой вселенской трагедии и решил, тоже впервые в истории, «взмахнуть своей дубинкой» мирового полицейского.
При этом в начале войны у США было стремление сохранить нейтралитет. Но симпатизируя Англии, Франции и их союзникам, страна поддерживала с ними устойчивые торговые связи. В течение трех с половиной лет США наживались на войне в Европе, поставляя воюющим странам вооружение, амуницию и другие товары.
За счет этих поставок США превратились в высокоразвитую индустриальную державу, ставшую лидером в мировой экономике. Национальное богатство ее возросло на 40%, у нее была сконцентрирована половина мирового золотого запаса, стоимость промышленной продукции увеличилась с 23,9 до 62 миллиардов долларов.
А воюющие европейские страны с каждым днем теряли силы, и людские, и материальные. Уже скоро в результате войны было нарушено шаткое равновесие сил в Европе, поддерживавшееся дипломатическими усилиями. Теперь британский военный флот контролировал морские пути и блокировал доступ Германии к ним, лишая ее жизненно важных товаров. В ответ Германия пыталась прорвать морскую блокаду с помощью подводных лодок, атаковавших как военные, так и торговые и гражданские суда союзников.
Так, в 1915 году произошло потопление немецкой подводной лодкой американского лайнера «Лузитания». Среди погибших 1198 пассажиров было 128 американских граждан. Американский президент пригрозил Германии принять радикальные меры.
Но в 1915—1916 годах угрозы Вильсона были совершенно неэффективны. Немцы знали, что США практически не имели войск для направления в Европу. Не воевавшая уже много лет страна имела плохо обученную, отсталую регулярную армию численностью 190 тысяч человек. Национальная гвардия отдельных штатов численностью в 123 тысячи человек была еще слабее.
Германия только в 1917 году согласилась прекратить войну подводных лодок. Правда, это не помешало немцам, может быть, и по недоразумению, потопить еще несколько кораблей США, в частности, «Хаузатоник» в феврале 1917 года в Бискайском заливе и «Калифорния» у побережья Ирландии.
В это же время, в 1917 году, Сенат принял закон о воинской повинности и призыве в американскую армию одного миллиона мужчин в возрасте от двадцати одного до тридцати одного года. Началась ускоренная подготовка для участия в войне в Европе. США вступили в войну с апреля 1917 года и воевали на Западном фронте с октября 1917 года и на Итальянском фронте с октября 1918 года.
Некоторые историки утверждают, что основной причиной вступления США в войну было их желание принять участие в предстоящем дележе награбленного вероятными победителями. Как бы то ни было, войска США, задействованные во Франции и Италии, изменили соотношение сил и изменили ход Первой мировой войны.
За время войны армия Соединенных Штатов возросла до четырех миллионов человек, а в том, что эта огромная армия была еще и хорошо оснащена, нет никакого сомнения. Промышленный комплекс работал на армейские нужды на полных оборотах. Вот с этого времени дядя Сэм и стал управлять миром.

МИРНЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ ПРЕЗИДЕНТА
ВУДРО ВИЛЬСОНА

Но для начала президент Вильсон решил сыграть роль миротворца, выступив со своими мирными предложениями. Противоборствующие страны не хотели принимать его предложения, каждая надеялась на решающее победное сражение. Когда этого не произошло, то они, дойдя до крайней степени истощения материальных ресурсов, были вынуждены согласиться на перемирие 11 ноября 1918 года (Компьень), а затем и окончательное прекращение огня с подписанием Версальского мирного договора 28 июля 1919 года.
Версальский мирный договор был разработан без участия двух главных участников спора, России и Германии. Россия, в которой произошла революция и власть захватили большевики, вышла из войны вследствие сепаратно заключенного Брест-Литовского договора. Австро-Венгрия, главная зачинщица войны, досрочно вышла из коалиции, а Германию обвинили главным агрессором и к выработке условий договора не допустили. Императора Вильгельма II даже хотели отдать под суд, но затем от этой идеи отказались. В результате немецкой стороне договор дали на подпись, как в том случае, аналогичном «с пистолетом у виска».
Версальский мирный договор поставил точку в Первой мировой войне, но вопросы остались. А далее получилось по поговорке, что одна несправедливость рождает другую.

РЕЗУЛЬТАТЫ ВЕРСАЛЬСКОГО МИРА

По Версальскому мирному договору страны-победительницы во главе с США возложили главную ответственность за развязывание войны на Германию. Германия должна была возвратить Франции Эльзас и Лотарингию, она лишалась Данцига, а высокоразвитая промышленная Саарская область передавалась под управление Лиге Наций. Далее предусматривалось формирование Рейнской демилитаризованной зоны, передача всех германских колоний странам-победительницам, проведение референдумов о самоопределении спорных территорий, включая Верхнюю Силезию, и огромные репарации победителям, в основном Франции.
О том, что Версальский договор несправедлив, свидетельствует реакция французского маршала Фердинанда Фоша, бывшего в то время главнокомандующим объединенными войсками альянса. Узнав об окончательных условиях договора, он воскликнул: «Это не мир, это перемирие на двадцать лет!..»
Прогноз маршала оказался на удивление точным. Тяжелейшие условия мира способствовали росту реваншистских настроений в Германии, что в конечном итоге привело к власти нацистов. Но как это могло произойти? Ведь была создана международная межправительственная организация – Лига Наций, целью которой было разоружение, предотвращение военных действий, обеспечение коллективной безопасности, урегулирование споров между странами путем дипломатических переговоров, а также улучшение качества жизни на планете.

ЛИГА НАЦИЙ

Эта организация была основана по предложению американского президента Вильсона, озвученному им в его «Четырнадцати тезисах» к проекту мирного договора по завершении Первой мировой войны. Она отражала извечное стремление простых людей к миру, основные принципы которого были в 1795 году изложены в политико-философском трактате «К вечному миру» Иммануила Канта, а еще через сто лет, как мы знаем, в предложениях 1898 года императора Российской империи Николая II.
Мы также помним, что морально-этические условия для создания такой организации в то время еще не были созданы. Об этом свидетельствует ответ министра тогда, за двадцать лет до начала Первой мировой войны, Николаю II на вопрос, как были восприняты его предложения: «народы с восторгом, а правители отвергли». Это было понятно, ведь воевать и погибать на полях сражений приходится простому народу, в то время как правители, развязывающие конфликты, отсиживаются в своих кабинетах.
Но вот, казалось, наступило реальное время для создания такой организации – страны Европы довоевались до того, что в Австро-Венгрии и Германии наступили «брюквенные» времена с массовым вымиранием от голода стариков и детей. Огромные людские и материальные потери понесли и другие страны-участницы конфликта. Поэтому Устав Лиги Наций был подписан в 1919 году представителями сорока четырех государств. Он содержал двадцать шесть статей и, по мнению Вильсона, должен был стать панацеей от всех войн и конфликтов, панацеей от «мировых сил зла».
Но сохранить мир не получилось, и, по мнению ряда историков, именно потому, что эта организация создавалась блоком государств-победителей и преследовала задачи охранять не какой-то абстрактный мир, а тот международный порядок, в котором преобладали интересы ее организаторов – стран Антанты и союзных с ними государств.
Надо сказать, что согласия между странами в Лиге Наций никогда не было, что было обусловлено сложной геополитической обстановкой в мире в то время. Страны входили и снова выходили из ее состава. Так, Германия в 1926 году присоединилась к четырем постоянным членам Совета, а в 1933 году Германия и Япония вышли из Лиги Наций, в 1937 году за ними последовала Италия. Советский Союз в 1934 году вошел постоянным членом Совета, а в 1939 году был исключен из организации «за действия против Финляндского государства – Советско-Финская война». Несмотря на то что в период с 1920 по 1946 год в ее состав входило шестьдесят три государства, она свои функции выполнить не смогла.
Особенно интересной представляется позиция США, Сенат которых не ратифицировал Версальский договор и таким образом предотвратил свое участие в этой организации. Это и понятно, как в Первой, так и во Второй мировой войне США предпочитали смотреть на войну из-за океана и наживаться, а к концу войны вступить и ухватить свой «кусок» по результатам бойни на другом континенте.
При таком отношении мировых держав в Совете Лиги с 1939 до 1946 года оставались только два постоянных члена: Великобритания и Франция. Лига Наций прекратила свое существование в 1946 году, но явилась основой создания Организации Объединенных Наций по итогам Второй мировой войны.

Глава 7.
Зарождение фашизма в Европе
Прожив большую часть жизни в Советском Союзе, где гитлеровских захватчиков традиционно называли «фашистами», я и сам, как российский немец, должен был в первые годы после войны, еще в школьные годы, в начальных классах, иногда слышать в свою сторону эту оскорбительную кличку. Тогда я думал, что фашизм – это чисто немецкое человеконенавистническое идеологическое понятие, которое приходится терпеть от необразованных и зомбированных, чем-нибудь обозленных на тебя соучеников.
Лишь с возрастом, уже в старших классах и затем в институте, удалось познать общие черты и различия между фашизмом, зародившимся в Италии, и немецким национал-социализмом, перенявшим многие черты фашизма. А тогда, в военные и послевоенные годы, понимать тонкости в различии этих понятий для большинства русского населения, в окружении которого я жил, по-видимому, не требовалось.
Непонятное слово со зловещей звуковой интонацией, вместе с сообщениями о злодеяниях немецких оккупантов на советской территории повторявшееся изо дня в день по радио, хорошо укоренилось в сознании людей. Так что «немец» и «фашист» скоро стали синонимами. Для нас, родившихся в России, было обидно смешение с теми, которые пришли в страну с оружием в руках, убивать и грабить. С возрастом эти необоснованные клички становились все реже, а затем в интеллигентной врачебной среде вовсе исчезли.

ВОЗНИКНОВЕНИЕ ФАШИЗМА В ИТАЛИИ

В соответствии с темой нашей книги следует сказать, что эти два политических течения в Европе были следствием тяжелого экономического кризиса стран после Первой мировой войны. Как обобранная до нитки Германия, так и Италия вышла из войны с потерями и без тех приобретений, на которые она рассчитывала. Хозяйственная разруха и тяжелое материальное положение массы солдат, вернувшихся с фронта, не имеющих занятости, вызывали озлобленность и реваншистские настроения в народе. В Италии безработная масса бывших солдат начала насильственным путем занимать фабрики и заводы и устанавливать свои порядки. Эти действия вызвали обеспокоенность среднего класса буржуазии, боявшейся перерастания активности масс в социальную революцию наподобие российской.
Нужны были реформы и изменения государственной политики. Но дать хлеб народу труднее. Легче увлечь его для начала лозунгами, скажем, по возрождению нации. И тут на политическую сцену выступил велеречивый член Итальянской социалистической партии Бенито Муссолини. Разочаровавшись в социализме, он, отличный оратор и пропагандист, стал одним из основателей итальянского фашизма.
Название «фашизм» происходит от латинского слова fascia (повязка, бинт, связка), хорошо известного биологам и медикам. Это тонкая, но крепкая соединительно-тканная оболочка, покрывающая отдельные мышечные волокна и целые группы мышц. Эти оболочки собираются далее в крепкие сухожилия, прикрепляющиеся к костям, что обеспечивает направленное движение сочленений. В политическом смысле это означает, что управляет всеми функциями государства, собранными в «один пучок», один стоящий во главе страны диктатор.
Поскольку это политическое течение зародилось в Италии, то не исключено, что его основатели имели в виду ликторские пучки – пучки вязовых прутьев (розог) с топориком посредине, перевязанные красным шнуром или ремнем, носившиеся на груди как символ должностных лиц в Древнем Риме, имевших право исполнения телесных наказаний и смертной казни.
В современном понимании термин «фашизм» происходит от итальянского слова fascio – «союз» и означает радикальную политическую организацию «Союз борьбы» Бенито Муссолини. Общеитальянская фашистская организация была создана 24 января 1915 года в Милане, а в 1919 году Муссолини объединил миланских фашистов под новым названием «Итальянский союз борьбы».
В 1922 году Муссолини с соратниками предприняли марш на Рим с целью получения (или захвата) власти. Его многотысячные отряды чернорубашечников, которые еще год тому назад получили негласную поддержку правительства в борьбе против социалистического движения, вынудили короля Виктора-Эммануила III утвердить Муссолини на пост премьер-министра.
Теперь его Фашистская партия заняла все места в парламенте, и Италия стала первой страной в мире с полностью фашистским правительством. Сам Муссолини кроме поста премьер-министра занял также посты министра внутренних дел и иностранных дел. Но на этом дело не ограничилось. Сообщается, что на вершине власти дуче (вождь), как его теперь называли, возглавлял семь министерств.
Фашизм в Италии получил поддержку практически всех слоев населения, опасавшихся социалистических тенденций в обществе. В этих условиях нужна была крепкая власть против анархии и коммунизма. Именно этими качествами и характеризуется фашизм: централизованной автократией, милитаризмом, жесткой социальной иерархией, подавлением всякой оппозиции и индивидуальных свобод и тотальным контролем над обществом и экономикой. Фашизм включает в себя корпоративизм (ячейками общества являются не отдельные лица, а определенные социальные группы), контроль всех видов деятельности и внутренней жизни страны в сочетании со строгой цензурой, экспансионизм на соседние страны и не в последнюю очередь борьба с коммунизмом.
Под руководством Муссолини началось выправление хозяйственного положения страны. Дуче дал работу народу, стал строить дороги, занялся осушением болот, оказывал государственную поддержку предприятиям и увлек народ обещанием возрождения Италии до уровня великой Римской империи. Он поднял народ на завоевание Абиссинии (современной Эфиопии) и Албании, объявил весь Средиземноморской бассейн сферой интересов Итальянского государства (Средиземное море – это Итальянское озеро) и пообещал, что вскоре Италия сможет соперничать с такими державами, как Франция и Великобритания.

ГЕРМАНСКИЙ РЕЙХ ПОСЛЕ ПОРАЖЕНИЯ
В ВОЙНЕ

1 октября 1918 года имперское правительство Германии получило отставку, а 3 октября был образован кабинет во главе с принцем Максимилианом Баденским, имевшим репутацию либерала и пацифиста. 4 октября новое германское правительство обратилось к правительству США с предложением о начале мирных переговоров на основе «Четырнадцати пунктов», изложенных Вильсоном в его послании конгрессу от 8 января 1918 года. 5 октября 1918 года германским правительством было официально объявлено о готовности Германии к мирным переговорам со странами Антанты и ее союзниками.
Однако конгресс США не спешил с перемирием, пытаясь как можно больше ослабить Германию. Вильсон выдвигал требования отвода войск с захваченных территорий Бельгии и Франции, прекращения подводной войны и выполнения всех четырнадцати пунктов своей программы. В результате общего наступления войск Антанты на Западном фронте к 20 октября 1918 года стало ясно поражение Германии. 8 ноября в Компьенский лес прибыла германская делегация, принятая главнокомандующим объединенными войсками союзников французским маршалом Фошем. Условия, выдвинутые Антантой, были очень суровы для Германии, но она была вынуждена их после некоторых смягчений принять.
Пока в Компьенском лесу велись переговоры о перемирии, в Германии вспыхнуло восстание. Причиной его стало решение германского командования послать немецкий флот на самоубийственную атаку британского флота. Это не понравилось матросам, которые подняли бунт. Около тысячи матросов было арестовано за отказ выйти в море. Однако 4 ноября матросы освободили арестованных товарищей и овладели Килем. Главным требованием матросов было отречение Вильгельма II от престола. По призыву СДПГ во всей Германии начались формирования советов рабочих на предприятиях и солдатских в воинских частях.
Канцлер Максимилиан Баденский, убедившись, что власть удержать невозможно, 9 ноября по собственной инициативе объявил об отречении кайзера Вильгельма II от власти и передал свои полномочия лидеру социал-демократов Фридриху Эберту. После этого госсекретарь германского правительства Филипп Шейдеман объявил о падении монархии и провозгласил с 9 ноября 1918 года Германию республикой.
10 ноября 1918 года общее собрание берлинских советов рабочих и солдатских советов избрало временные органы государственной власти – Исполнительный совет Большого Берлина и Совет народных уполномоченных. Но Германия с 9 ноября 1918 года стала называться Веймарской республикой по месту первого заседания Учредительного национального собрания – городу Веймару. Однако название государства – Германская империя – было сохранено.
Отреченный от власти император Вильгельм II, зная установку стран-победительниц во главе с президентом США Вильсоном на привлечение его к суду, вечером 10 ноября 1918 года выехал в Нидерланды. Там он 28 ноября отрекся от престола. Нидерланды отказали союзникам в его экстрадиции. Он жил там в своем имении Дорн до 4 июня 1941 года и умер естественной смертью в возрасте восьмидесяти двух лет.
Временный совет народных уполномоченных подписал в Компьене перемирие о прекращении боевых действий со стороны имперской армии Германии. 11 ноября условия перемирия были подписаны. В одиннадцать часов раздались первые выстрелы Салюта наций в сто один залп, возвестившего окончание Первой мировой войны. Союзники Германии по Четверному союзу капитулировали еще раньше: 29 сентября Болгария, 30 октября Турция, 3 ноября – Австро-Венгрия.
В Германии еще два года продолжалось брожение масс и борьба партий, в том числе Союза Спартака и созданной на его основе Коммунистической партии Германии. Однако попытка коммунистов войти в государственные структуры не удалась, а 11 января 1919 года в Берлин вошли войска, которые ликвидировали все имевшиеся социалистические и коммунистические институты. Лидеры коммунистов Карл Либкнехт и Роза Люксембург были арестованы и затем убиты.
31 июля 1919 года УНС (Учредительное народное собрание) приняло новую германскую Веймарскую конституцию, что знаменовало собой конец Ноябрьской революции. 30 сентября 1919 года УНС перенесло свою работу в Берлин. 6 июня 1920 года состоялись всеобщие выборы, после них УНС было распущено, начал работу регулярный парламент – рейхстаг.
Веймарская республика просуществовала до прихода к власти национал-социалистов, пережив кризисные годы становления и «золотые двадцатые».

«ЗОЛОТЫЕ ДВАДЦАТЫЕ» В ГЕРМАНИИ

Годы становления Германии после окончания Первой мировой войны (кризисные годы) были действительно трудными. Но мировой капитал в лице банкирских домов США увидел, что с низвергнутой в пучину бедности страны получить можно немного. Нужно создать условия для возрождения промышленного производства страны с целью обеспечения условий для выплаты ею репараций странам-победительницам по условиям Версальского мирного договора и поддержания совокупной экономики Европы.
Поэтому была создана концепция вывода экономики Германии из кризиса. Это был репарационный план для Германии, разработанный международным комитетом экспертов под руководством американского банкира и государственного деятеля Ч. Дауэса, утвержденный 16 августа 1924 года на Лондонской конференции представителями держав-победительниц в Первой мировой войне и принятый Германией.
План Дауэса установил новый порядок репарационных выплат Германией после Первой мировой войны, так чтобы их возможности соответствовали экономическим возможностям Веймарской республики. Чтобы помочь немецкой экономике по этому плану Германии предоставлялся международный заем. Французская доктрина экономических репрессий против Германии сменилась англо-американской концепцией восстановления германской экономики.
На фоне разрушенного хозяйства мероприятия по плану Дауэса показались германским промышленным предприятиям «золотым временем», стало больше рабочих мест, что уже было облегчением для простого народа. В плане были предусмотрены статьи по окончанию французской оккупации Рурского региона, но они, очевидно, не выполнялись, потому что эти вопросы все еще дискутировались в последующие годы.
В 1929 году был принят второй план репарационных выплат Германии – план Юнга. Он предусматривал снижение размера годовых платежей, отмену репарационного налога на промышленность и сокращение обложения транспорта, ликвидацию иностранных контрольных органов. Германия настаивала на снижении размера и времени выплаты репарационных платежей, которые по плану Юнга предусматривалось погасить в течение шестидесяти лет (!!). После долгого и бурного обсуждения сумма репараций была снижена до 114 миллиардов марок, по два миллиарда марок ежегодно в течение тридцати семи лет. Это было на 20% меньше, чем по плану Дауэса.
Однако авторы плана напрасно заглядывали в такую далекую перспективу. Не прошло и года, как Германия отказалась от дальнейших платежей по репарациям, ссылаясь на финансовые трудности в связи с мировым экономическим кризисом. На помощь Германии пришел американский президент Герберт Гувер, который приостановил на один год все платежи по международным правительственным долгам, репарациям и займам. Таким образом, с середины 1930 года Германия прекратила выплату репараций и уже больше не возобновляла ее.
План Юнга несколько ускорил вывод союзных войск из Рейнской области, к июню 1933 года вместо декабря 1934 года. Но и здесь поспешность стран-победительниц оказалась ненужной, потому что Гитлер, придя к власти в январе 1933 года, вряд ли бы стал ждать вывода оккупационных войск до конца 1934 года.

Глава 8.
Развитие национал-социализма в Германии
Адольф Гитлер был участником Первой мировой войны в чине рядового Баварской армии. Он принимал участие в битве при Ипре, которую современники назвали «детоубийством под Ипром», так как в первые двадцать дней погибли 40 тысяч новобранцев. В конце битвы в полку Гитлера из 3600 человек в живых остались 611. Не сообщается, были ли в этой битве применены боевые отравляющие вещества, в дальнейшем получившие название по месту первичного применения – иприт. В следующей битве в роте Гитлера из 250 человек в живых осталось 42. После этого рядовой Гитлер получил несколько наград, в том числе два железных креста.

СЧАСТЛИВЧИК И ЗЛОДЕЙ

Или воевал толково, или получил награды за то, что остался жив. Во всяком случае, оба раза оказался счастливчиком, что отмечалось в дальнейшем, когда на него, уже на главу государства, предпринимались множественные покушения, а ему их, как по волшебству, удавалось избегать. Есть легенда о том, что в одной из битв он был на прицеле у британского солдата, но тот его, бредущего, безоружного и немощного, пожалел. Пишут, что общее количество наград было шесть или семь, а также повышение в чине до ефрейтора и назначение на должность полкового посыльного. В дальнейшем от повышения звания по военной службе он отказался.
В октябре 1916 года он был ранен в левое бедро, провел почти два месяца в госпитале и 5 марта 1917 года вернулся в полк. 15 октября 1918 года Гитлер и несколько его товарищей пострадали от британской газовой атаки горчичным газом. Они все временно ослепли, а Гитлер потерял также временно и голос. Находясь в госпитале, он услышал от пастора о поражении Германии и, по его словам, узнав об этом, ослеп во второй раз. Гитлер был оскорблен Версальским договором и писал позднее: «Когда я был прикован к постели, ко мне пришла идея, что я освобожу Германию, что я сделаю ее великой. Я сразу понял, что это будет воплощено».
После госпиталя Гитлер вернулся в Мюнхен. Столица народного государства Бавария переживала настоящий хаос. Убийства партийных лидеров следовали один за другим. К поддержанию порядка была привлечена армия, в которой были организованы «курсы национального мышления», которые в течение десяти дней посещал и Гитлер. При этом он настолько впечатлил своего начальника, что он назначил его одним из инструкторов антибольшевистской «образовательной команды» с задачей внедрения в Немецкую рабочую партию (DAP), чтобы иметь там своего осведомителя. Но Адольф увлекся дискуссиями и в своих выступлениях настолько преуспел, что вскоре стал одним из главных ораторов.
Здесь он проникся идеями национализма, антикапитализма, антимарксизма и антисемитизма основателя партии – слесаря железнодорожного депо Мюнхена Антона Дрекслера, который, в свою очередь, был впечатлен ораторским искусством Гитлера. Он предложил ему вступить в партию, что тот и сделал 12 сентября 1919 года.

ПРОГРАММА НАЦИСТСКОЙ ПАРТИИ

24 февраля 1920 года на собрании в пивной «Хофбройхаус» Гитлер огласил программу «25 пунктов», и тогда же было принято решение о смене названия партии DAP – к нему было добавлено «национал-социалистическая», что было позаимствовано у австрийской партии с таким же названием, получилось NSDAP. В политической публицистике партию стали называть Наци, по аналогии с социалистами – Соци.
«25 пунктов» стали незыблемыми в программе НСДАП. С обывательской точки зрения в эпоху хозяйственной разрухи, безработицы и голода в стране эти пункты выхода из нужды были для населения вполне привлекательны. С самого начала эта программа (эти пункты) были насыщены антисемитскими лозунгами. Но кто тогда обращал внимание на это? Голодные рабочие были готовы сорвать свою злость на евреях и их богатых торговых домах, чем и воспользовался Гитлер.
Следующей исторической вехой на пути его восхождения к власти стал пример Муссолини, пришедшего в власти в 1922 году после «похода на Рим». Успех Муссолини окрылил Гитлера, так что он решил со своими штурмовиками совершить государственный переворот сначала в сепаратистски настроенной Баварии, стремившейся к отделению от Веймарской республики, а затем и во всей Германии.
Для этого он использовал недовольство населения страны французско-бельгийской оккупацией Рура, происшедшей 11 января 1923 года. Этой оккупацией, вызванной задержкой репарационных платежей, были недовольны все партии и фракции. В стране прошла волна беспорядков и даже вооруженных выступлений. Было введено чрезвычайное положение, при этом министр обороны и начальник управления сухопутных войск были наделены исключительными полномочиями.

СЕПАРАТИСТСКИЕ НАСТРОЕНИЯ В БАВАРИИ

Подобные настроения населения были и в Баварии, где министр-президент Книллинг ввел чрезвычайное положение и назначил Густава фон Кара на пост генерального комиссара Баварии, наделив его почти диктаторскими полномочиями. Вместе с командующим войсками генералом Отто фон Лоссовым и начальником баварской полиции Хансом фон Зайсером они образовали правящий триумвират, вынашивавший собственные планы переворота и свержения правительства в Берлине.
Гитлеру к 1923 году удалось добиться влияния среди баварских националистических организаций. Он стал одним из руководителей Немецкого союза борьбы, включавшего в себя партию НСДАП и ее штурмовые отряды, которые возглавлял Эрнст Рём. На митинге 2 сентября в Нюрнберге Немецкий союз борьбы открыто заявил своей целью свержение правительства Веймарской республики и отказ от Версальского договора. На этом митинге вместе с Гитлером выступал и генерал Эрих Людендорф, герой Первой мировой войны, пользовавшийся авторитетом у военных. В Берлине такое поведение баварцев было воспринято как бунт, и им было направлено предупреждение, что любое их выступление будет подавлено силой. Тогда Гитлер решил предпринять меры для похода на Берлин «до того, как Берлин пойдет на Мюнхен».

ПИВНОЙ ПУТЧ

Вечером 8 ноября 1923 года члены правящего триумвирата Баварии должны были по приглашению деловых организаций Мюнхена выступить в огромном пивном зале «Бюргербройкеллер» перед тремя тысячами собравшихся по поводу новой программы баварского правительства. Пока приглашенные выступали, около 600 штурмовиков оцепили зал, установив на улице пулеметы, нацеленные на входные двери. В зале присутствовали вооруженные баварские полицейские, но сторонник Гитлера, начальник мюнхенского уголовного розыска Вильгельм Фрик, позвонил в зал и велел полиции не вмешиваться, а только наблюдать и сообщать о происходящих событиях.
Во время выступления комиссара фон Кара Гитлер стоял у входа с кружкой пива в руках. Примерно в 20 часов 45 минут он грохнул кружку об пол, прошел в середину зала, вскочил на стол и для привлечения внимания выстрелил в потолок из пистолета. Затем он пробился к трибуне, отстранил выступавшего Кара и объявил: «Началась национальная революция!» Публике он заявил, что здание окружено хорошо вооруженными людьми и никому не разрешается покидать зал, а если толпа не успокоится, то он прикажет поставить на балконе пулемет.
Далее он заявил, что правительство Баварии в Мюнхене и правительство Веймарской республики в Берлине якобы уже низложены, сформировано временное правительство страны, что рейхсвер уже поддержал переворот и его части «вступают в город под знаменами со свастикой». Эти заявления были блефом, но присутствующие были напуганы и подчинились участникам путча. Гитлер собрал руководителей Баварии в соседней комнате и с пистолетом в руке старался их уговорить поддержать путч, обещая посты в новом правительстве, которое он должен сформировать вместе с генералом Людендорфом.
Все трое руководителей Баварии, комиссар фон Кар, генерал фон Лоссов и начальник полиции фон Зайсер, отказались примкнуть к нему даже под угрозой немедленной смерти. Тогда Гитлер вернулся в зал и снова сблефовал, заявив, что все трое руководителей Баварии, Кар, Лоссов и Зайсер, перешли на его сторону, что теперь он готов совершить поход на Берлин «во имя спасения немецкого народа» и присутствующие должны поручить ему, Гитлеру, руководство политикой нового национального государства.
В это время доставили в пивной зал генерала Людендорфа, который ничего не знал о происходящем. Он поддержал нацистов, полагая, что роль диктатора будет предложена ему, и был расстроен, когда узнал, что Гитлер намеревался поручить ему лишь командование армией. Тем не менее авторитет Людендорфа и одобрительные возгласы публики заставили Кара, Лоссова и Зайсера поддаться уговорам, они выразили согласие на сотрудничество.
В это время Гитлеру сообщили о стычке между военными и штурмовиками, и он решил сам вмешаться в разрешение конфликта, поручив наблюдение за тремя задержанными руководителями Баварии Людендорфу. Но пока он отсутствовал, все трое членов Баварского правительства под разными предлогами вышли «на минутку» из зала и сбежали. Комиссар Кар перевел Баварское правительство в Регенсбург и издал прокламацию, в которой отказался от всех заявлений, сделанных «под дулом пистолета», и объявил о роспуске НСДАП и штурмовых отрядов.
План нацистов предусматривал захват основных правительственных зданий Мюнхена, но это сделано не было. В этой ситуации Людендорф предложил Гитлеру занять центр города, рассчитывая, что его авторитет поможет переманить на сторону нацистов армию и полицию. Согласно этому плану на следующий день, 9 ноября, в одиннадцать часов утра, собравшиеся нацисты со знаменами со свастикой двинулись по улицам города. Полиция вначале пропускала их, но при подходе к министерству обороны трехтысячную толпу нацистов встретил отряд из 130 вооруженных полицейских. Гитлер призвал полицию сдаться, но в ответ раздались выстрелы.
Генерал Людендорф и ефрейтор Гитлер, как опытные военные, сразу упали на землю и остались живы, сопровождавшие их штатские, не имевшие такого воинского рефлекса, погибли. Людендорф был арестован. Гитлер бежал, но спустя два дня был найден и тоже заключен под стражу. Было убито шестнадцать путчистов, которых впоследствии возвели в статус «мучеников за Германию». Из полицейских погибли трое, а также один сторонний наблюдатель. Главные путчисты вскоре были представлены суду. Несмотря на обвинения в государственной измене, приговоры были на удивление мягкими.
Гитлер получил пять лет тюрьмы и отбывал срок в компании со своими сторонниками в Ландсбергской крепости-тюрьме в комфортных условиях. Генерал Людендорф был оправдан. Процесс широко освещался в мировой прессе, а Гитлер использовал его как площадку для своих политических заявлений. Из тюрьмы он вышел через девять месяцев, освобожден был условно-досрочно. Как указывается, его поведение в тюрьме убедило власти в том, что его больше не следует опасаться.

Надеялись, что «он уйдет в частную жизнь и вернется в Австрию».

ПРИХОД ГИТЛЕРА К ВЛАСТИ

Но он всех обманул. В тюрьме он с помощью Эмиля Мориса, а затем Рудольфа Гесса написал книгу Mein Kampf, в которой изложил принципы своей политической платформы и восхождения к власти. Теперь он решил использовать парламентский путь. Этот путь был не таким быстрым, как у Муссолини, но благодаря обещаниям народу возрождения великой Германии он увенчался успехом. Нацисты в своей пропаганде с обещаниями лучшей жизни были неутомимы. Сам Гитлер и его сподвижники были постоянно в агитационных поездках, достигая самых дальних уголков страны. На фоне тяжелейшей хозяйственной разрухи эта агитация была эффективна.
Нацистская партия с каждым годом набирала сторонников и добилась того, что президенту Гинденбургу со всех сторон начали советовать дать Гитлеру возможность сформировать правительство, что и произошло 30 января 1933 года, когда Гитлер был назначен рейхсканцлером Веймарской республики.
После смерти Гинденбурга 2 августа 1934 года Гитлер объявил референдум, по результатам которого для него были совмещены обе высшие должности в государстве и он назвал себя, по аналогии с итальянским дуче, вождем, в данном случае фюрером, и высшим законодателем, «который всегда прав».

Глава 9.
Нацистская власть пришла в Германию
Приход национал-социалистов к власти в Германии ознаменовал конец Веймарской республики и положил начало нацистской Германии. По терминологии нацистской пропаганды, произошла «национал-социалистическая революция». 27 февраля 1933 года было получено сообщение о поджоге Рейхстага, что было использовано нацистами для объявления Коммунистической партии Германии вне закона и введения режима чрезвычайного положения, действовавшего до конца гитлеровского режима.

АМБИЦИИ БЕСНОВАТОГО ГИТЛЕРА

Историки задают себе вопрос, как могло произойти, что Гитлер, открыто изложивший свои преступные цели в книге Mein Kampf, провозгласивший уничтожение евреев и военную экспансию на другие государства с целью обеспечения для арийцев «жизненного пространства», мог достигнуть вершины власти?
Конечно же, здесь сработала наступившая всемирная депрессия, оставившая каждого третьего немца без работы, а кроме того, еще и чувство национального унижения, которое всему народу нанесли несправедливые решения Версальского договора.
А может быть, большинство населения уже было охвачено страхом перед бесчинством стотысячных отрядов гитлеровских штурмовых отрядов? Это тоже могло быть.
Некоторые историки склонны считать, что основную вину несут консервативные элиты страны, которые помогли прийти Гитлеру к власти в надежде, что он сам докажет свою несостоятельность и через пару недель или месяцев уйдет, как менялись главы правительства до него. Но они жестоко просчитались.

ДИКТАТОРСКИЙ РЕЖИМ В ГОСУДАРСТВЕ

Дорвавшись до власти, Гитлер до самого конца не выпускал ее из рук. Всего за несколько месяцев он сумел установить диктатуру, основанную на терроре. Уже в феврале 1933 года он отменил свободу печати и собраний, в марте лишил власти парламент, в апреле упразднил правительства федеральных земель, заменив их своими людьми или поставив их под наблюдение членов своей партии, в мае разогнал свободные профсоюзы, в июле запретил все партии, кроме своей национал-социалистической.
Начались бойкоты принадлежавших евреям магазинов, евреям было запрещено работать врачами, адвокатами, журналистами, учителями в школах и преподавателями в вузах. Были расстреляны тысячи людей, в том числе девяносто шесть членов парламента (!!), были созданы концентрационные лагеря для политических заключенных.
Одновременно Гитлер устранил своих конкурентов из числа бывших сподвижников, в частности, руководителя СА (штурмовых отрядов) Эрнста Рёма в операции «Ночь длинных ножей», проведенной 30 июня 1934 года. При этом, по заявлению Гитлера в рейхстаге, было расстреляно семьдесят семь «мятежников», но в документах Нюрнбергского процесса в 1946 году указано, что при этой политической акции было уничтожено от ста пятидесяти до двухсот высокопоставленных нацистов.
А далее за шесть лет, с 1933 по 1939 годы, Гитлер создал условия для возрождения военно-промышленного комплекса. Этому, безусловно, способствовали американские планы оказания помощи для восстановления экономики Германии. Но главным фактором было то, что после Первой мировой войны, несмотря на то что Германии было запрещено производить военную продукцию, предприятия военно-промышленного комплекса не были разрушены, они были только законсервированы. Огромное количество промышленных предприятий, все четыре года войны выпускавших военную продукцию.
С получением первых займов по планам Даэуса и Юнга эти предприятия начали работать и уже к приходу Гитлера к власти могли производить необходимую продукцию, вооружение и боеприпасы. А после заявления Гитлера о том, что его правительство не признает Версальский договор, развернулись на полную мощность.
Американские концерны, обеспокоенные расширением марксистской идеологии в Европе, использовали гитлеровскую Германию как форпост борьбы с коммунизмом в Европе и инвестировали в промышленность Германии огромные по тем временам суммы. Сообщается о 800 миллионах долларов, перечисленных в промышленность Германского рейха.
Восстановив военно-промышленный комплекс и создав боеспособную армию (молодых безработных парней тоже было достаточно), Гитлер мог приступить к осуществлению своих захватнических планов – расширение территорий для «проживания арийской расы».

ВОЗВРАЩЕНИЕ НЕМЕЦКИХ ТЕРРИТОРИЙ

Первая аннексия чужой территории, вошедшая в историю как «Аншлюс», была им предпринята в отношении Австрии под предлогом добровольного объединения двух немецких государств, или стран с арийским или немецкоговорящим населением. В результате Первой мировой войны после распада австро-венгерской монархии в Европе фактически образовалось два немецких государства: Германия и Австрия.
Причем Австрия теперь из-за своих небольших оставшихся размеров, потери индустриальных районов и сельскохозяйственных угодий считалась нежизнеспособным искусственным образованием. Это понимало население, которое было не против присоединения к более крупному государству. Однако в Версальском и других договорах был прописан запрет на воссоединение с Германией из-за боязни резкого усиления этой страны на европейской арене.
С приходом к власти в Германии Гитлера аншлюс стал одной из важных частей внешнеполитического курса нацистов. Германские нацисты стали активно вмешиваться в управленческие структуры Австрии, что привело к тому, что руководители Австрии стали настраивать население против аншлюса. Все это привело к февральскому восстанию 1934 года, известному как Гражданская война в Австрии, когда в кровавой схватке схватились левые и правые силы и было убито и пропали без вести около двух тысяч человек.
Канцлер Дольфус запретил деятельность НСДАП на территории Австрии, но профашистские группировки продолжали действовать, а 25 июля 1934 года 154 эсэсовца-австрийца, переодетые в форму австрийской гражданской гвардии, ворвались в канцелярию и захватили канцлера Дольфуса, потребовав от него подписать отставку. Серьезно раненный канцлер не изменил присяге и не подписал отставку. Оставленный без медицинской помощи, он умер через несколько часов. Муссолини, оказывавший поддержку Дольфусу, немедленно отправил через Бреннерский перевал к границе Австрии пять дивизий. Мятежники вынуждены были сдаться.
В дальнейшем немецкое нацистское правительство изменило тактику, увеличив дипломатическое давление на новое правительство Австрии. Под этим прессингом было заключено соглашение, по которому Австрия обязалась следовать в русле германской политики. Особенно благоприятные для Гитлера условия сложились в 1937 году, когда западные державы стали рассматривать захват Австрии не как акт агрессии и ревизии Версальского договора, а как шаг к «умиротворению» Германии. Первой согласилась с такой позицией Великобритания.
В ночь с 11 на 12 марта 1938 года в Австрию вошли войска нацистов, которые были встречены населением с цветами. На следующий день, 12 марта, Гитлер въехал в Австрию, проследовав через свой родной город Браунау и город своей юности Линц. 13 марта Гитлер въехал в Вену. В тот же день был опубликован закон «О воссоединении Австрии с Германией», согласно которому Австрия объявлялась «одной из земель Германского рейха» и отныне стала называться «Остмарк», как когда-то еще при Карле Великом, а позднее – «Альпийские и дунайские рейхсгау».

ПРИСОЕДИНЕНИЕ СУДЕТСКОЙ ОБЛАСТИ
И АННЕКСИЯ ЧЕХОСЛОВАКИИ

Следующая претензия Гитлера была предъявлена к Чехословакии, которой после Первой мировой войны и распада Австро-Венгерской империи страны-победительницы приписали значительные территории, пограничные с Германий и населенные до 80—90% немецким населением. Речь идет о так называемой Судетской области, аннексия которой рассматривается как первый этап оккупации Чехословакии перед Второй мировой войной.
Эта территория, как подковой, охватывает старинные пограничные земли Богемии и Моравии с севера и северо-запада, где в Судетских горах расположены важные для промышленности полезные ископаемые, а также на юге и юго-западе, где находится главный район сельскохозяйственных угодий страны. Сюда еще с XII века проникали немецкие и австрийские ремесленники и земледельцы. Чешскими правителями эти поселенцы приветствовались, потому что они способствовали развитию промышленности и сельского хозяйства.
В начале 1938 года пронацистская Судето-немецкая партия спровоцировала крупные беспорядки в приграничных областях Чехословакии, обратившись при этом к германскому руководству с просьбой о помощи. Воспользовавшись военным преимуществом, Германия аннексировала Судеты. В апреле 1938 года Гитлер потребовал от Праги предоставить Судетам широкую автономию. В ответ 21 мая Чехословакия объявила мобилизацию и ввела войска в приграничные районы. Но уже в первой декаде октября 1938 года Германия с согласия Великобритании, Франции и Италии в соответствии с Мюнхенским соглашением (также сговором) оккупировала Чехословакию. 16 марта 1939 года Гитлер провозгласил в Пражском Граде установление протектората над Чехословакией под историческим названием Богемия и Моравия.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ «СТАЛЬНОГО ПАКТА»

С 1936 года началось сближение фашистской Италии с гитлеровской Германией, что увенчалось договором о союзе и дружбе – «Стальным пактом» от 22 мая 1939 года, известным также как «Ось Берлин-Рим», – накануне Второй мировой войны. Далее Италия вступила в войну на стороне Германии, напав на Францию 10 июня 1940 года. Воевали итальянцы весьма неудачно, так что германским войскам постоянно приходилось их выручать. Так было в Ливии, Египте, Греции. После разгрома итальянских войск в Северной Африке и под Сталинградом Италия лишилась всех колоний, кроме того, потеряла весь армейский корпус на Восточном фронте.
Эти поражения были фатальны для Муссолини. После вторжения союзников в Италию летом 1943 года он был отстранен от власти и арестован по решению Большого фашистского совета и короля. Он содержался под арестом, перемещался с места на место, но 12 сентября того же года был освобожден по приказу Гитлера группой Скорцени. Под давлением своего покровителя Гитлера, не желавшего терять промышленные районы Северной Италии, Муссолини провозгласил Итальянскую социалистическую республику на севере Италии, еще не занятой союзными войсками.
Когда в апреле 1945 года вся Италия была занята союзными войсками, то дуче был захвачен и расстрелян итальянскими партизанами-коммунистами 28 апреля 1945 года, за два дня до смерти Гитлера.
Надо еще заметить, что итальянский фашизм был очень популярен в странах западной Европы как метод борьбы с социалистическими и марксистскими идеями и течениями. Этот вид автократии утвердился в Испании (режим диктатора Франко), в Португалии (режим Салазара), а также в ряде социальных общественных движений, например, в Финляндии (движение Лапуа), в Венгрии (Скрещенные стрелы), в Румынии (Железная гвардия) и других.

Глава 10.
Политический покер Гитлера
В процессе подготовки к выполнению своей следующей программы, а именно завоевания «жизненного пространства» для народа арийской расы, Гитлер затеял игру с закрытыми картами (планами) с окружавшими Третий рейх странами, своеобразный политический покер. Он начал заключать пакты о ненападении, которые должны были сдерживать третьи страны от вступления в войну во время его захватнической политики.

ПАКТ РИББЕНТРОПА – МОЛОТОВА

В Советском Союзе был хорошо известен Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом, известный также как пакт Риббентропа – Молотова или пакт Сталина – Гитлера – межправительственное соглашение, подписанное 23 августа 1939 года главами ведомств по иностранным делам Германии и Советского Союза. Но в этот покер Гитлер играл не только со Сталиным. Подобные договоры фашистская Германия еще ранее подписала и с другими странами Европы.
Как бы в насмешку, одной из первых стран, подписавших подобный договор с Гитлером, еще в 1934 году была Польша. Через пять лет она стала первой его жертвой.
В 1938 году пакт о ненападении Германия заключила с Великобританией и в том же году – с Францией. В 1939 году такие договоры фашистская Германия заключила со всеми прибалтийскими странами: Литвой, Латвией и Эстонией. Несколько позднее, в 1941 году, последовал подобный договор с Турцией.
Пакт о ненападении преподносился советскому народу как величайший успех советской дипломатии, который обеспечивал народам страны мир на десять лет, а затем еще на пять лет. Но к этому договору мелким шрифтом, как это делается в случае продаваемого товара, прилагался строжайше «Секретный дополнительный протокол» на случай «территориально-политического переустройства» стран Прибалтики и Польши с разделением сфер интересов стран, заключивших договор (считай, оккупацией и разделом этих территорий между Германией и СССР).

СТАЛИН И ГИТЛЕР – «ДРУЗЬЯ НАВЕК»

Без знания этого дополнительного протокола пакт о ненападении приветствовался народами СССР. Сталин и Гитлер были объявлены «друзьями навек». В честь Гитлера в России стали называть детей Адольфами, был распространен слух о том, что Гитлер собирается приехать в Поволжье для встречи с единокровным народом. Были изготовлены сотни тысяч больших и маленьких красных флажков со свастикой, которые были розданы поволжским немцам, чтобы фюрера приветствовали этими флажками.
Позже, когда выяснилось, что слухи о приезде Гитлера просто провокация, а еще больше с началом войны, эти флажки собирали обратно, а за утаивание или просто как-то случайно за лавку завалившееся и забытое, как писали позднее, бывало, даже расстреливали. Отголоски этого ажиотажа пережили трагедию Великой Отечественной войны и в середине семидесятых воспринимались как неудачный анекдот из реальной жизни.

НЕБОЛЬШОЙ ЭКСКУРС В ИСТОРИЮ

Я в это время был уже заведующим хирургическим отделением новой и лучшей в городе клинической больницы. Ко мне обратился пациент, которого я в смысле взаимоотношений врач – пациент мысленно относил ко времени II века до новой эры, когда в Вавилонском царстве в Месопотамии, в Иранском ныне Междуречье, был введен кодекс общественной жизни, записанный клинописью и получивший название «закон царя Хаммурапи». Это был суровый закон, предусматривавший наказание врачу за нанесение вреда больному вплоть до отсечения руки.
Эта часть закона постоянно цитировалась студентам медицинского института, и у меня и сейчас еще звучат в ушах слова заведующего кафедрой судебной медицины по этому поводу. Но я не поленился и нашел полный текст этого закона, клинописью записанный на черной диоритовой стеле и к настоящему времени расшифрованный и переведенный на множество языков мира.
Справедливости ради следует сказать, что в этом законе сказано не только о наказании врачу, но и об оплате его деятельности. Так, вознаграждение врачу за проделанную операцию было предусмотрено, как и любому ремесленнику, исключительно серебром (хирург, в переводе с древнегреческого – рукодел, относился к ремесленникам), и размер оплаты зависел не от объема и тяжести операции, а от социального статуса больного. Все граждане государства по этому признаку были разделены на три группы: рабов, свободных граждан или государственных служащих. Чем выше был общественный статус пациента, тем выше была оплата врачу.

ПАЦИЕНТ ИЗ ВЫСШЕГО ОБЩЕСТВЕННОГО
КЛАССА

Обратившийся ко мне пациент, кстати, государственный служащий, почти по Хаммурапи, просил меня, чтобы я лично оперировал его по поводу паховой грыжи, что было не удивительно. Пациент имеет право выбрать врача, которому он доверяет. Да и почему в пору совершенно бесплатной в то время медицины не удовлетворить просьбу больного, лишь бы он был доволен?
Примерно через месяц этот пациент навестил меня, заверил, что он очень доволен операцией и хотел бы сделать что-нибудь приятное и мне. А именно он является председателем областного Совета профессиональных союзов среднего специального образования и сейчас формирует группу лучших преподавателей для поощрительной поездки в социалистический Вьетнам, а меня он может включить в эту группу в качестве врача.
Мне пришлось сказать ему, что я немец и по этому признаку являюсь, по-видимому, невыездным. Я был только один раз за границей, тоже в социалистической Болгарии, да и то в связи с необходимостью курортного лечения. Он уверил меня, что и этот вопрос он урегулирует сам. Конечно же, я не мог отказаться от поездки за границу на всем государственном обеспечении. Шестнадцать дней, проведенных в этой экзотической стране, остались приятным воспоминанием на долгие годы.
И как тут было не вспомнить древних врачей, получавших свой гонорар не от сложности операции, а от общественного статуса пациента? Имея за спиной около тысячи операций, в том числе на сердце, я получал свою скромную зарплату, позволявшую едва сводить концы с концами, а за двадцатиминутную операцию, но человеку с положением, я мог познать экзотическую страну, с интересом провести часть своего отпуска. И все это без каких-либо материальных затрат.
В столицу города Ханой наша группа прилетела из Москвы с двумя посадками: в Ташкенте и пакистанском городе Карачи. В Ханое нас ознакомили с главными достопримечательностями, какими являются огромный мавзолей основателю государства Хо Ши Мину, построенный через четыре года после его смерти, и скромный домик на сваях, в котором жил этот подвижник. Затем показали нам пагоду на одном столбе и старинную пагоду в центре озера, в свою очередь находящегося в центре города, и многое другое.
Затем нашу группу провезли с севера на юг через всю страну на специальном стареньком двадцатиместном автобусе. Интересным было двухдневное пребывание в древней столице государства Гуе. Далее наш путь лежал до Сайгона, переименованного в 1976 году в город Хошимин в честь председателя Коммунистической партии Вьетнама и основателя объединенного свободного государства Вьетнам.
На каком-то участке пути нас завезли в деревню, в которой среди кукурузного поля стояла пятиметровой высоты статуя очень упитанного Будды, у которого, оказывается, чем больше живот, тем больше святости. В другом месте деревенька была украшена христианской кирхой, свидетельством миссионерской деятельности католической церкви. Затем, при достижении моря, нам показали красивый залив с остроконечными скалами, выступающими из воды, залив имени Гагарина. Но оказалось, что этот залив знаменит не только тем, что носит имя первопроходца космоса, но и тем, что в прошлом веке нашелся, как рассказывал нам гид, «предатель-лоцман», который провел между этими скалами к берегу первый французский корабль, с чего и началось закабаление Вьетнама Францией.
Закончилось наше путешествие в южном городе страны Сайгоне, который после тридцатилетней освободительной войны и изгнания всех оккупантов, французских и американских, назвали городом Хошимин. Здесь осмотрели два музея, первый, посвященный своеобразному освобождению города со множественными подкопами, через которые партизаны ворвались в центр города и помогли Освободительной армии Северного Вьетнама победить противника. Второй музей под открытым небом был посвящен советской и китайской военной технике – братской помощи народу Вьетнама. Здесь же состоялось прощальное купание в Южно-Китайском море. Все было очень познавательно и интересно.

ОТГОЛОСКИ ОДНОГО ОБМАННОГО ДОГОВОРА

Но дело не в том. У меня с этим необычным пациентом сложились доверительные отношения, и я решился спросить его, почему у него такое непривычное для России имя. Его звали Адольф Гаврилович, плюс какая-то среднерусская фамилия.
На что он ответил мне, что это связано… да-да, именно с ним, что он был назван в честь Гитлера. Я чуть не упал со стула. А он, видя мою реакцию, с удовольствием пояснил. Ведь он родился в сентябре 1939 года, как раз после заключения Договора о ненападении между Германией и СССР, когда было на всю страну объявлено, что «Гитлер и Сталин – друзья навек».
И далее он рассказал, что его дед был священником и назвал сына Гавриилом в честь главного небесного архангела. А его отец, по-новому уже просто Гаврил, стал после революции ярым коммунистом и сталинистом и вот он назвал сына в честь лучшего друга товарища Сталина, то есть Гитлера. Вот так.
А далее – времена изменились, друзья стали смертельными врагами, а имя изменить не собрались, тем более что все друзья нашего Адольфа звали его с детства Адиком, так и осталось.
А я подумал, вот ведь как интересно могут переплетаться события. История преподносит нам сюрпризы, о которых мог бы никогда и не подумать.
Но вдруг тебе приходит удивительное вознаграждение за твой труд, которое по характеру взаимоотношений врач – больной сравнимо с законами древнего государства. А еще я подумал, что не менее интересными, а еще более драматичными оказываются современные взаимоотношения между правителями государств, напоминающие игру в покер, но с исходом в такую катастрофу, как мировая война.

ОККУПАЦИЯ ПОЛЬШИ И НАЧАЛО
ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

Нам известно, что Вторая мировая война началась 1 сентября 1939 года с провокации. Одетые в польскую военную форму военнослужащие гитлеровской Германии 31 августа 1939 года имитировали захват немецкой радиостанции в небольшом городе Глевице. Диверсанты исчезли, оставив несколько неопознаваемых трупов. Диверсия была проведена с прямого указания Гитлера, которому нужна была зацепка для агрессии. Об этом свидетельствует его выступление в рейхстаге и заранее созданный план «Вайс» по оккупации Польши.
На следующий день утром, 1 сентября 1939 года, в соответствии с этим планом немецкая армия силами 60 дивизий (это около 1,5 миллиона военнослужащих) в сопровождении 2 тысяч танков, 900 бомбардировщиков и 400 истребителей вступила в Польшу по всей линии германо-польской границы на протяжении полутора тысяч километров.
Практически сразу началось нападение с моря на польскую военно-морскую базу Вестерплатте в дотоле свободном городе Данциге. Такое стремительное нападение без объявления войны привело к тому, что большая часть польской армии не была готова к отражению противника, а авиация была подавлена в первые три дня боев.
3 сентября Великобритания и Франция объявили войну Германии, однако в войну не вступили, если не считать захват Францией пары деревень в Сааре. Вот после этого «вступления» этих двух мировых держав и считается, что началась Вторая мировая война (официально с 1 сентября).
К 17 сентября польская армия была практически разбита, а правительство и главнокомандующие вооруженными силами покинули территорию Польши. За эти семнадцать дней Гитлер несколько раз обращался к советскому руководству, чтобы оно в соответствии с Секретным протоколом к пакту Риббентропа – Молотова занимало восточные территории Польши.
Сталин не спешил. Он спокойно выжидал.
Мир должен был увидеть, кто агрессор.
Так же он будет вести себя в первую неделю после нападения нацистской Германии на СССР. Его пассивное поведение в первые дни фашистской агрессии некоторые политики считали даже нервным срывом у него. Но это далеко не так. Нужно было знать волю и выдержку Сталина.
Пусть увязнут, думал он, пусть мир увидит, кто напал…
А сейчас, 17 сентября 1939 года, в условиях сбежавшего из страны руководства государства и армии, надо было действительно занять восточные регионы Польши, хотя бы те, которые были отобраны у молодой Советской Республики в 1920 году – по линии Керзона. Такое название получила демаркационная линия между Польшей и РСФСР, предложенная министром иностранных дел Великобритании лордом Керзоном как линия перемирия между двумя странами. Ну, а заодно занять и прибалтийские страны – Литву, Латвию, Эстонию, а также Западную Белоруссию и Западную Украину.
Не оставляет мысль о том, что в этом покере Сталин проиграл Гитлеру. Хотя совершенно ясно, что Гитлер играл краплеными картами. Он знал, когда и как начнется большая война, он ее планировал вместе со своим генеральным штабом. Сталин предвидел, что рано или поздно Гитлер захочет осуществить свои захватнические планы и двинется на восток, но он не знал, когда он, Гитлер, этот шаг предпримет. Да к тому же еще его подозрительность, недоверие к донесениям агентов о готовящемся нападении.
Получилось так, как и хотел Гитлер. В результате советской оккупации восточной части Польши западная граница СССР отодвинулась на запад на 150—200, а в некоторых местах на 300 километров. Старые укрепрайоны по всей западной границе страны от Балтийского до Черного моря (в западной литературе – линия Сталина) были оставлены, а то и демонтированы, а новые (опять же, по западной терминологии, – линия Молотова) не успели построить. Этим было в значительной мере обусловлено быстрое продвижение армии нацистской Германии с захватом большого количества в плен советских военнослужащих, техники и боеприпасов.
Но Сталин не дремал, он уже с началом строительства линии Мажино во Франции, это 1926 год, предвидел, что вся тяжесть предстоящей войны будет сосредоточена на востоке. Гитлер преуспел в тактике, но Сталин переиграл его в стратегии.
Это мы знаем. Сталин сумел подготовиться. Он заранее перестроил страну из аграрной в индустриальную с высокоэффективным военно-промышленным комплексом. Он сумел поднять народ на защиту Отечества. Гитлеровский блицкриг потерпел фиаско. А далее фашизм ценой 20—22 миллионов жизней советских людей (по некоторым данным – 27 миллионов) будет добит в его логове.

ЗАХВАТ ГИТЛЕРОМ ЕВРОПЫ

Это придет позднее, а пока мы имеем 1939 год, когда Гитлер вошел во вкус. Не встретив сопротивления ни при аннексии Австрии, Судет и затем почти всей Чехословакии, а теперь и половины Польши, пользуясь безнаказанностью со стороны великих держав, которыми в центральной Европе в то время были (или считались) Франция и Великобритания, он совершенно обнаглел. 1940 год знаменовался тем, что он захватил половину стран Европы.
Каждый месяц его армии занимали одну-две-три страны: в апреле – Данию и Норвегию, в мае – Нидерланды, Бельгию и Люксембург, и в том же месяце он через эти захваченные страны обошел на северо-западе слабые участки линии Мажино, французской укрепленной защитной линии, и захватил две трети территории Франции. В апреле 1941 года он подчинил себе Югославию и Грецию. При этом отметим, что это победное шествие гитлеровской Германии по Европе никто не мог или даже не решался остановить.
Но заслуживают внимания два факта. Первое то, что Гитлер задержал в Бретани наступление своих танковых дивизий на эвакуировавшиеся с континента британские войска. Он не хотел, чтобы Великобритания раньше времени вступила в войну. Второе – почему Гитлер не напал на франкистскую Испанию и салазаровскую Португалию?
Гитлер просил Франко пропустить войска через всю страну, чтобы выйти на хорошо укрепленную британскую базу в Суэцком канале, а от Салазара требовал возможности использования военно-морских баз на побережье Атлантического океана и принадлежащих Португалии островах. Но оба руководителя этих стран дипломатически изворачивались, ссылаясь на то, что они не могут портить отношения с Великобританией. Это были весомые аргументы в то время, тем более что Гитлер отказался от начала операции «Морской лев» по захвату Англии с моря, с воздуха и с суши, как планировал ранее, и перенес захват островного государства до победы в блицкриге над советской Россией.

Глава 11.
Нападение фашистской
Германии на СССР
Война, вот она и пришла… Она пришла в воскресный день, внезапно для советского народа, а также для армии и даже для пограничных войск, потому что командующим округами было строго-настрого запрещено поддаваться на провокации, которые могли бы вызвать начало войны раньше времени, до окончания строительства пограничных сооружений второй линии и проведения мобилизационных мероприятий. По расчетам советского руководства, для этого требовалось еще полтора года.

ОБРАЩЕНИЕ ПРАВИТЕЛЬСТВА СССР
К НАРОДУ

В полдень 22 июня 1941 года появилось обращение по радио В. М. Молотова к народу.
Вот это выступление Молотова.
Граждане и гражданки Советского Союза!
Советское правительство и его глава товарищ Сталин поручили мне сделать следующее заявление: Сегодня, в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, германские войска напали на нашу страну, атаковали наши границы во многих местах и подвергли бомбежке со своих самолетов наши города – Житомир, Киев, Севастополь, Каунас и некоторые другие, причем убито и ранено более двухсот человек. Налеты вражеских самолетов и артиллерийский обстрел были совершены также с румынской стороны и со стороны Финляндии.
Это неслыханное нападение на нашу страну, несмотря на наличие договора о ненападении между СССР и Германией, является беспримерным в истории цивилизованных народов. Вся ответственность за это нападение на Советский Союз целиком и полностью падает на германское фашистское правительство.
Уже после совершившегося нападения германский посол в Москве Шуленбург в 5 часов 30 минут утра сделал заявление мне, как народному комиссару иностранных дел, от имени своего правительства, что германское правительство якобы было вынуждено принять военные контрмеры в связи с концентрацией вооруженных сил Красной армии у восточной германской границы.
В ответ на это мною от имени советского правительства было заявлено, что до последней минуты германское правительство не предъявляло никаких претензий к советскому правительству, и что Германией совершено нападение на СССР, несмотря на миролюбивую позицию Советского Союза, и что тем самым фашистская Германия является нападающей стороной.
По поручению Правительства Советского Союза я должен заявить, что ни в одном пункте наши войска и наша авиация не допустили нарушения границы, и поэтому сделанные сегодня утром заявления румынского радио, что якобы советская авиация обстреляла румынские аэродромы, являются сплошной ложью и провокацией.
Правительство Советского Союза выражает непоколебимую уверенность в том, что наша доблестная армия и флот и смелые соколы советской авиации с честью выполнят долг перед родиной, перед советским народом и нанесут сокрушительный удар по врагу.
Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами.

ТРЕВОГА РОССИЙСКИХ НЕМЦЕВ
В СВЯЗИ С НАПАДЕНИЕМ ГИТЛЕРА НА СССР

Российские немцы, объединенные под этим названием независимо от того, в какой республике они проживали, с тревогой наблюдали за процессами перехода Германии на фашистские рельсы. Они, как и все советские люди, приветствовали пакт Риббентропа – Молотова, надеясь на прочный мир между народами, но и не могли не видеть агрессивной сущности возрождающегося монстра, как и попустительство ему со стороны ведущих западных держав.
Наученные уже более чем двухсотлетним опытом проживания в России, наши предки от каждого изменения международной политики на стыке Германия – Россия ожидали только ужесточения своего положения. Боялись введения экономических законов и ограничений гражданских прав, как было с ликвидационными законами и переселением людей из прифронтовой полосы в восточные районы страны во время Первой мировой войны, или бог знает, каких еще неприятностей.
И как в таких условиях не вспомнить те проклятия, которые низвергала на отщепенцев, покидающих свою родину в трудные времена, то ли провидица, то ли колдунья во время выезда из германских княжеств наших предшественников. Это предупреждение-проклятие до сих пор висит, как дамоклов меч, над головой каждого жителя Страны Советов, имеющего немецкое происхождение. И вот оно, похоже, что снова, уже в который раз, это проклятие возвращается. Люди забывали до поры до времени эти проклятия, но неизменно вспоминали их при каждом несчастье в семье, а еще больше при коллективном горе, как это было в прошлую войну.
Проклятьям вопреки, они устроились на новом месте и прижились. Они несли неисчислимые потери, но шли вперед все шесть поколений, они превратили бескрайние, поросшие ковылем и бурьяном степи в плодородные поля и сады. Они обустроили дикие края Российского государства, построили образцовые поселения и города, создали промышленные предприятия и научно обоснованное сельское хозяйство, внесли свой вклад в науку и культуру страны. Они вместе со страной и приютившими их народами пережили кровавую мировую войну, как и другие ужасы начала несчастного XX века с жестокой русской революцией, с Гражданской войной, с кровавыми идеологическими чистками и уничтожением миллионов людей.
Попав в совершенно новую формацию человеческого общества, в социалистическое государство, которое обещало трудовому народу свободу и процветание, они встретились с ужасами насильственной ломки устоявшихся норм человеческой жизни. Они пережили это всенародное бедствие, хотя и вышли из него с неисчислимыми потерями.
Что еще ожидает нас, думали наши отцы и матери, получив известие о нападении фашистской Германии на СССР. Конечно, только горе и несчастья. Наши отцы и матери, сельские жители, тяжело принимали сведения о начале войны, о том, что именно германские (немецкие) войска вторглись на земли нашей новой отчизны. Уже не одно поколение российских немцев родилось, выросло и восприняло обычаи новой страны. Они пережили труднейшие годы становления нового государства и с каждым годом надеялись на лучшее будущее, и вот, на тебе, опять война с немцами.
Как поступит государственная власть с нами, в какой-то степени еще кровно родственными с оккупантами? А они, как зверье, как вооруженные до зубов бандиты, напали на нашу землю, чтобы убивать, разрушать и грабить. Сейчас, когда сам уже взрослый, проживший жизнь, имеющий детей и внуков, я понимаю, как тяжело было родителям в то время.

ВОЙНА ПО ВСЕЙ ЗАПАДНОЙ ГРАНИЦЕ
СТРАНЫ

А вслед за выступлением по радио Молотова народы Советского Союза получили известие о том, что силы вермахта и войска германских союзников (около 190 дивизий) начали мощное наступление по всей западной границе СССР от Черного до Балтийского моря и быстрыми темпами продвигаются вглубь страны. Вражеская авиация бомбила аэродромы, железнодорожные станции, военно-морские базы и города вдоль всей западной границы Советского Союза и на глубину до 250—300 километров от нее.
Позднее стало также ясно, почему не Сталин, действительный руководитель государства, сделал первое выступление. Объяснялось это тем, что он решил выступить тогда, когда будет прояснена обстановка на фронтах, а пока с кратким объявлением о нападении и начале войны может выступить народный комиссар иностранных дел.

ОБРАЩЕНИЕ СТАЛИНА К НАРОДУ

Первое обращение Сталина к народу по поводу войны состоялось 3 июля 1941 года. При знакомстве с этим заявлением мы можем видеть, что к этому времени глава страны полностью сумел оценить размах агрессии, положение на фронтах и дать народу развернутое объяснение возникшей ситуации, как и программу действий для всех слоев населения по уничтожению врага.
Вот эта полная речь.
Товарищи! Граждане! Братья и сестры!
Бойцы нашей армии и флота!
К вам обращаюсь я, друзья мои!
Вероломное военное нападение гитлеровской Германии на нашу Родину, начатое 22 июня, продолжается. Несмотря на героическое сопротивление Красной армии, несмотря на то что лучшие дивизии врага и лучшие части его авиации уже разбиты и нашли себе могилу на полях сражений, враг продолжает лезть вперед, бросая на фронт новые силы. Гитлеровским войскам удалось захватить Литву, значительную часть Латвии, западную часть Белоруссии, часть западной Украины. Фашистская авиация расширяет районы действия своих бомбардировщиков, подвергая бомбардировкам Мурманск, Оршу, Могилев, Смоленск, Киев, Одессу, Севастополь. Над нашей Родиной нависла серьезная опасность.
Как могло случиться, что наша славная Красная армия сдала фашистским войскам ряд наших городов и районов? Неужели немецко-фашистские войска в самом деле являются непобедимыми войсками, как об этом трубят неустанно фашистские хвастливые пропагандисты?
Конечно, нет! История показывает, что непобедимых армий нет и не бывало. Армию Наполеона считали непобедимой, но она была разбита попеременно русскими, английскими, немецкими войсками. Немецкую армию Вильгельма в первый период первой империалистической войны тоже считали непобедимой армией, но она несколько раз терпела поражения от русских и англо-французских войск и, наконец, была разбита англо-французскими войсками. То же самое нужно сказать о нынешней немецко-фашистской армии Гитлера. Эта армия не встречала еще серьезного сопротивления на континенте Европы. Только на нашей территории встретила она серьезное сопротивление. И если в результате этого сопротивления лучшие дивизии немецко-фашистской армии оказались разбитыми нашей Красной армией, то это значит, что гитлеровская фашистская армия так же может быть разбита и будет разбита, как были разбиты армии Наполеона и Вильгельма.
Что касается того, что часть нашей территории оказалась все же захваченной немецко-фашистскими войсками, то это объясняется главным образом тем, что война фашистской Германии против СССР началась при выгодных условиях для немецких войск и невыгодных – для советских войск. Дело в том, что войска Германии как страны, ведущей войну, были уже целиком отмобилизованы и 170 дивизий, брошенных Германией против СССР и придвинутых к границам СССР, находились в состоянии полной боевой готовности, ожидая только сигнала для выступления, тогда как советским войскам нужно было еще отмобилизоваться и придвинуться к границам.
Немаловажное значение имело здесь и то обстоятельство, что фашистская Германия неожиданно и вероломно нарушила пакт о ненападении, заключенный в 1939 году между ней и СССР, не считаясь с тем, что она будет признана всем миром стороной нападающей. Понятно, что наша миролюбивая страна, не желая брать на себя инициативу нарушения пакта, не могла стать на путь вероломства.
Могут спросить: как могло случиться, что советское правительство пошло на заключение пакта о ненападении с такими вероломными людьми и извергами, как Гитлер и Риббентроп? Не была ли здесь допущена со стороны советского правительства ошибка? Конечно, нет! Пакт о ненападении есть пакт о мире между двумя государствами. Именно такой пакт предложила нам Германия в 1939 году. Могло ли советское правительство отказаться от такого предложения? Я думаю, что ни одно миролюбивое государство не может отказаться от мирного соглашения с соседней державой, если во главе этой державы стоят даже такие изверги и людоеды, как Гитлер и Риббентроп. И это, конечно, при одном непременном условии – если мирное соглашение не задевает ни прямо, ни косвенно территориальной целостности, независимости и чести миролюбивого государства. Как известно, пакт о ненападении между Германией и СССР является именно таким пактом.
Что выиграли мы, заключив с Германией пакт о ненападении? Мы обеспечили стране мир в течение полутора лет и возможность подготовки своих сил для отпора, если фашистская Германия рискнула бы напасть на нашу страну вопреки пакту. Это определенный выигрыш для нас и проигрыш для фашистской Германии.
Что выиграла и проиграла фашистская Германия, вероломно разорвав пакт и совершив нападение на СССР? Она добилась этим некоторого выигрышного положения для своих войск в течение короткого срока, но она проиграла политически, разоблачив себя в глазах всего мира как кровавого агрессора. Не может быть сомнения, что этот непродолжительный военный выигрыш для Германии является лишь эпизодом, а громадный политический выигрыш для СССР является серьезным и длительным фактором, на основе которого должны развернуться решительные военные успехи Красной армии в войне с фашистской Германией.
Вот почему наша доблестная армия, весь наш доблестный военно-морской флот, все наши летчики-соколы, все народы нашей страны, все лучшие люди Европы, Америки и Азии, наконец, все лучшие люди Германии клеймят вероломные действия германских фашистов и сочувственно относятся к советскому правительству, одобряют поведение советского правительства и видят, что наше дело правое, что враг будет разбит, что мы должны победить.
В силу навязанной нам войны наша страна вступила в смертельную схватку со злейшим и коварным врагом – германским фашизмом. Наши войска сражаются с врагом, вооруженным до зубов танками и авиацией. Красная армия и Красный флот, преодолевая многочисленные трудности, самоотверженно бьются за каждую пядь советской земли. В бой вступают главные силы Красной армии, вооруженные тысячами танков и самолетов. Храбрость воинов Красной армии беспримерна. Наш отпор врагу крепнет и растет. Вместе с Красной армией на защиту Родины поднимается весь советский народ.
Что требуется для того, чтобы ликвидировать опасность, нависшую над нашей Родиной, и какие меры нужно принять для того, чтобы разгромить врага?
Прежде всего необходимо, чтобы наши люди, советские люди, поняли всю глубину опасности, которая угрожает нашей стране, и отрешились от благодушия, от беспечности, от настроений мирного строительства, вполне понятных в довоенное время, но пагубных в настоящее время, когда война коренным образом изменила положение. Враг жесток и неумолим. Он ставит своей целью захват наших земель, политых нашим потом, захват нашего хлеба и нашей нефти, добытых нашим трудом. Он ставит своей целью восстановление власти помещиков, восстановление царизма, разрушение национальной культуры и национальной государственности русских, украинцев, белорусов, литовцев, латышей, эстонцев, узбеков, татар, молдаван, грузин, армян, азербайджанцев и других свободных народов Советского Союза, их онемечение, их превращение в рабов немецких князей и баронов. Дело идет, таким образом, о жизни и смерти Советского государства, о жизни и смерти народов СССР, о том – быть народам Советского Союза свободными или впасть в порабощение. Нужно, чтобы советские люди поняли это и перестали быть беззаботными, чтобы они мобилизовали себя и перестроили всю свою работу на новый, военный лад, не знающий пощады врагу.
Необходимо далее, чтобы в наших рядах не было места нытикам и трусам, паникерам и дезертирам, чтобы наши люди не знали страха в борьбе и самоотверженно шли на нашу Отечественную освободительную войну против фашистских поработителей. Великий Ленин, создавший наше государство, говорил, что основными качествами советских людей должны быть храбрость, отвага, незнание страха в борьбе, готовность к борьбе вместе с народом против врагов нашей Родины. Необходимо, чтобы эти великолепные качества большевика стали достоянием миллионов и миллионов Красной армии, нашего Красного флота и всех народов Советского Союза.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71112187) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.