Читать онлайн книгу «По щучьему велению» автора Анна Антонова
По щучьему велению
Анна Евгеньевна Антонова
Книга по фильму
"Книга по новому фильму «По щучьему велению», который уже в кино!
Волшебная сказка для детей о силе добра и любви! Если ты идёшь на рыбалку – будь готов, что вытянешь рыбу своей мечты, волшебную Щуку, которая может исполнить три любых твоих желания. Только Емеля спустил два желания на ветер, а третье решил приберечь. Поэтому, чтобы добиться руки царской дочери Анфисы, придётся ему действовать без волшебной силы, самому. А помогать ему будет Щука, которая без своей шкурки предстаёт обычной девушкой Василисой. Вместе им предстоит найти скатерть-самобранку, встретиться с Котом Баюном, отправиться в мрачное царство Кощея и понять, что настоящее чудо – это быть с тем, кого любишь!"
Анна Антонова
По щучьему велению
© Антонова А.Е.
© Кинокомпания "СТВ"
© Оформление. ООО "Издательство "Эксмо", 2023
Пролог
Хотя стояла зима и вода была скована льдом, внизу, подо льдом, продолжалась жизнь. В подводном царстве всё было спокойно. Мерно колыхались тянущиеся к поверхности гибкие лианы водорослей, и лишь изредка их тревожили проплывающие туда-сюда стайки разноцветных рыбок.
Подводный царь Водовик знал, что всё мирно в его царстве. Поэтому он спокойно сидел на высоком троне в своём искусном дворце, выстроенном в одном из гротов. Лицо его было задумчиво, но вовсе не государственные дела занимали царскую голову, увенчанную тяжёлой короной. Нет, царя волновали сугубо личные проблемы!
Хотя, если вдуматься, не такие уж и личные. Много лет правит Водовик подводным царством, а жены у него до сих пор нет. А раз нет царицы – значит, нет и наследника. Кому он корону передаст, когда состарится и придёт его черёд на покой уходить? На кого царство оставит? Пока ещё крепок и полон сил, надо успеть царевича воспитать – это если повезёт и сразу сын родится. А если сначала дочку супруга подарит?..
Впрочем, он забегает вперёд, сначала надо женой обзавестись. И ведь есть у него на примете одна девица! Всем хороша – и красива, и толкова, и на все руки мастерица. Одна беда – строптива очень. Хотя настоящая царица и должна сильный характер иметь. А уж он постарается, подход к ней найдёт. Уже и подарочек свадебный приготовил – колечко золотое с каменьями драгоценными. А искусные мастера по его приказу украсили перстень изображением щуки-царицы. Просто диво-дивное получилось! Ни одна девица против такого дара не устоит, даже самая своенравная.
– Вот кольцо для рыбы моей! – проговорил Водовик, любуясь перстнем. – Ей понравится!
Но строптивую девицу ещё следовало разыскать, для этого и призвал морской царь своих верных подданных. Явились по его зову морские коньки, выстроились внушительным отрядом. Только лягушка опаздывала – а ведь он на неё возлагал самые большие надежды!
Она уже спешила между рядами морских коньков, усиленно работая гибкими задними лапками, волнуясь, пыхтя и торопясь изо всех сил. Наконец она выплыла перед строем и испуганно замерла, пучеглазо уставившись на Водовика.
Подводный царь медленно опустил драгоценный перстень в шкатулку и, грозно сдвинув брови, обратился к морским конькам:
– Ну и где моя невеста?
Его гвардия молчала. Лягушка поняла, что надо спасать положение, но так запыхалась в дороге, что, как ни пыталась слово молвить, изо рта у неё вылетали только пузыри.
– Не слышу! – прикрикнул Водовик. – Вы что, воды в рот набрали?! – Не дождавшись ответа, он рассвирепел и начал с шумом втягивать в себя воду. – А ну-ка иди сюда! – наконец приказал он.
Лягушку затянул водоворот, и она лишь беспомощно болтала лапками, вращаясь по краю водяной воронки. Зато у неё прорезался голос.
– Во что… Во что вы меня втягиваете? – с трудом просипела она.
Лягушка по спирали подлетела к Водовику и, не рассчитав, почти наполовину впечаталась ему прямо в рот, упёршись передними лапками в его щёки. Она испуганно захлопала глазами, но, находясь в таком странном и неестественном положении, обрела полноценный дар речи.
– Пощадите нас, ваше вод-величество! – умоляюще заговорила она. – Мы глаз с неё не спускали, но она сбежала!
Лицо подводного царя скукожилось от расстройства, словно лимон съел, – ведь он так надеялся, что лягушка принесёт ему хорошие новости! – но тут же начало наливаться гневом, и лягушка торопливо продолжила:
– Найду, найду, ваше вод-величество!
Водовик с отвращением выплюнул лягушку, и она ловко спланировала на ближайший коралл.
– Искать, – приказал он. – По всем колодцам, озёрам, рекам и болотам. Искать-полоскать! – Подкрепляя свой приказ, царь со всей силы ударил посохом о дно. Морских коньков отнесло в разные стороны, и всё заволокла поднявшаяся со дна илистая муть…
Глава 1
Утро Емели
Емеля сладко спал на печи в своей родной избе, хотя день в деревне уже давно начался – за окном слышалось пронзительное пение горластого петуха и звонкие мерные удары молота по наковальне.
Сам он вставать и не собирался, да разбудила собака, стянув с него одеяло. Емеля сладко потянулся, постепенно просыпаясь, и задумался.
– Пора на горке кататься, – наконец вспомнил он свои вчерашние планы.
Парень сел на печи, пока не в силах разомкнуть веки, и, услышав удары молота, отметил:
– А батя-то уже в кузнице.
Отец всегда вставал затемно и сразу принимался за работу: дело ждать не будет – он единственный кузнец на всю деревню. Давно зрение потерял, а работу не бросил и со всеми своими инструментами ловко управлялся на ощупь.
Емеля собрался было подняться с печи, но передумал и просто перевернулся на другой бок. Он снова задремал, а когда окончательно проснулся, низкое солнышко заливало избу приветливым светом. Эх, пора вставать, а то покататься не получится – день сейчас короткий, надо успеть засветло. Ну да, знает, что давно взрослый, но никак не может расстаться с детскими привычками. Как отказаться от удовольствия слететь с горы на санках под свист ветра в ушах?!
Емеля слез с печи, наскоро позавтракал, а потом, натянув шапку, тяжёлую шубу и валенки, пересёк сени и толкнул дверь, выходящую на улицу. Теперь предстояла непростая задача – пробраться мимо занятого делом отца так, чтобы тот его не заметил. Батя, хоть и не видит, а слухом и чутьём обладает отменным. Но помогать ему в работе вместо того, чтобы кататься на горке в своё удовольствие, Емеле вовсе не хотелось.
Отец оказался на улице, возле входа в кузницу. Найдя на ощупь деревянную перекладину, он повесил на неё готовую подкову. И нет чтобы теперь отдохнуть! Однако батя снова принялся качать мехи, а потом, взяв щипцами раскалённую заготовку следующей подковы, бросил её на наковальню, поднял молот и со всей силы ударил по ней.
Емеля хотел было прокрасться мимо отца незамеченным, но снег под валенком предательски скрипнул, и он испуганно замер на месте. Тут же раздался новый удар молота, и его осенило – он снова двинулся дальше, но теперь ступал в снег точно под удары молота, чтобы отец не услышал и не припахал на работу.
Вот уже и до корыта добрался, за которым и направлялся – сам вчера его здесь оставил. Вообще-то оно предназначалось для квашения капусты, но зимой Емеля использовал его вместо салазок, чтобы кататься с горки.
Он тихонько подхватил корыто под мышку и направился в обратный путь, как вдруг его весело окликнул отец:
– На горку пошёл кататься?
– Да, бать, – смутился Емеля.
– Ну, силёнок-то поднакопил? Подсобишь, Емелюшка? – попросил батя.
Емеля замялся, не зная, что ответить.
– Давай-давай, – подбодрил отец. – Посмотрим, дорос ли до кузнечного дела.
Емеля, конечно, считал, что он ещё не дорос – да отец и сам должен понимать! Ростом, конечно, он уже выше бати, но вот работать в кузнице не имеет никакого желания. Емеля отложил корыто, приблизился и рукой замерил расстояние до мехов. Результат его не устроил – он пригнулся, чтобы казаться ниже, и, не разгибаясь, подошёл к отцу. Тот ласково погладил его по голове.
– Да… – понимающе усмехнулся. И посетовал: – Скорей бы ты вырос, Емелюшка. Уже лет вон сколько, а всё такой же маленький… Ладно, иди на речку, – разрешил он. – Может, хоть рыбки наловишь.
Емеля вскочил с радостным видом, готовый тут же рвануть с места.
– В другой раз поможешь, – напоследок заметил отец.
– Хорошо, бать, – с облегчением отозвался сын.
Емеля выбежал за околицу с корытом под мышкой, но в последний момент, вспомнив о рыбалке, прихватил с собой и ведро-кадушку: вдруг с уловом сегодня повезёт! Тогда и батя его похвалит, и сам он не будет чувствовать себя бесполезным.
Когда Емеля прибежал на горку, катание уже было в самом разгаре – там собрались все деревенские ребятишки. Он был значительно старше, выше и крупнее остальных, но его это нисколько не смущало. Емеля как ни в чём не бывало уселся в своё корыто и со свистом понёсся вниз по склону. Всё как он мечтал – ветер свистит в ушах, разлетаются снежные вихри, норовя попасть в лицо, забиться в рот и в нос.
– Поберегись! – заорал он что есть мочи. – Я говорю, отойди отсюда!
Девушки, которые направлялись к речке яркой весёлой стайкой, испуганно отшатнулись, но тут же засмеялись и хором пропели:
Как Емеля на корыте
в город собирался!
Докатился до реки —
щуки испугался!
Раздался очередной взрыв хохота, но Емеля не обиделся – он катился себе дальше, улыбаясь во весь рот.
– Да нужен мне ваш город! – добродушно отмахнулся он. – Мне и здесь хорошо.
Корыто тем временем полным ходом приближалось к реке, покрытой толстой ледяной коркой. Емеля со свистом вылетел на лёд, закрутился и со смехом вывалился из корыта. Поднявшись и отряхнувшись от снега, он огляделся и довольно кивнул – подходящее место для рыбалки нашлось само собой. Раз уж не стал помогать бате в кузнице, хоть с уловом не должен его подвести!
Емеля продолбил небольшую прорубь, уселся возле неё с берёзовой веткой, к которой была примотана леска, и опустил крючок в воду. Вначале ему было даже жарко после горки, но вскоре он начал замерзать, а полынья – покрываться корочкой льда. А рыбы не было и следа.
– Эх, рыба, рыба, – покачал он головой. – Когда ж ты ловиться будешь?
Словно услышав его слова, вода в проруби вдруг забурлила. Емеля с удивлением заглянул в тёмную глубину, ничего не увидел, однако на всякий случай попятился, а потом и вовсе припустил прочь.
А вода бурлила всё сильнее. Вдруг из проруби вырвалась огромная струя в форме гигантской щуки и, догнав Емелю, окатила его с ног до головы. Одежда на нём мгновенно задубела на холоде, на шубе и волосах повисли длинные сосульки. Емеля застыл от неожиданности, не успев понять, что произошло, и в наступившей тишине, показавшейся ему оглушительной, услышал стук ведра. Он осторожно заглянул в него и увидел, что внутри плещется большая щука.
– Ого! – обрадовался он. – Вот это подарок!
Подхватив ведро с неожиданным уловом, Емеля поспешил домой, пока сам не превратился в огромную сосульку. Однако быстро идти всё равно не получалось – обледеневшая одежда стояла на нём колом и недовольно скрипела, стесняя движения и замедляя шаг. С трудом доковыляв до родной избы, он скинул шубу в сенях и пошёл к бате – похвастаться уловом.
Глава 2
Говорящая рыбина
Отец его сдержанно похвалил и отправил готовить обед. Емеля, радостный, что может оказаться полезным, взялся за дело. Сначала он наколол дров и притащил в дом целую охапку. Растопил печь, и изба стала потихоньку наполняться живительным теплом. Он переоделся, повесил одежду сушиться и постарался выкинуть из головы странное происшествие на речке.
А странностей произошло много! Емеля не помнил, чтобы была поклёвка, он не подсекал и не пытался вытащить рыбину, а она каким-то чудом сама оказалась в его ведре. И вода перед этим как-то странно забурлила в проруби – он даже испугался, что оттуда сейчас выскочит невиданное подводное чудище.
Да и ледяной водой его кто-то окатил с головы до ног, прямо в одежде, а ведь в прорубь он не падал – Емеля точно помнил. Но это была всего лишь крупная рыба, и он уже сомневался, что ему не показалось. Мало ли чего почудится на сильном морозе! Ну хоть не с пустыми руками вернулся, и то хорошо.
Емеля подбросил в печь очередное полено, и пламя весело затрещало с новой силой. Он поставил в печку чугунок и в ожидании, когда закипит вода, стал раскладывать на столе ножи и ложки. Сходив в погреб, парень набрал овощей и подготовил их, чтобы положить в суп. Эх, славная выйдет уха!
Мирно потрескивали дрова в печи, закипала вода в чугунке, и в избе совсем потеплело. Настроение у него улучшилось, и Емеля стал напевать себе под нос любимую песню «Калинка-малинка», но с новыми, только что придуманными словами:
Эх, рыбка, ты рыбка,
ты рыбка моя!
– Лаврушечку не забудь! – вдруг раздался чей-то звонкий голос.
– Ага, точно! – машинально согласился Емеля и уже потянулся за приправой, но вдруг замер на месте и медленно обернулся, обводя избу подозрительным взглядом.
– Это кто сказал? – осторожно поинтересовался он, сам не зная, к кому обращается.
– Я! – раздался тот же уверенный голос.
Емеля оглянулся – и не поверил своим глазам – из кадушки высовывалась щучья голова и смотрела на него вполне осмысленными глазами. Получается, добавить лаврушечки советовала именно она – больше некому! Или ему снова мерещится?
На всякий случай Емеля, нащупав на столе самую крупную репку, запустил ею в странную щуку. Та ловко увернулась, нырнув в воду. Парень с опаской поглядывал на кадушку.
Голова щуки снова высунулась из воды.
– Не попал! – поддразнила она.
– Получается, ты говорящая щука? – запоздало удивился Емеля.
– Мм… А ты быстро соображаешь! – язвительно усмехнулась та.
– Во дела… – растерялся он.
«Нем как рыба» – есть такая поговорка. А эта рыбина не просто разговаривает – она ещё даёт советы и пытается подшучивать над ним!
Емеля от природы был добрым и отходчивым парнем, никогда не обращал внимания на глупые шутки и насмешки. Но терпеть насмешки от какой-то щуки довольно обидно! Надо поскорее пустить её на уху, и дело с концом. Батя скоро из кузницы голодный придёт, а у него ничего не готово, потому что с рыбой разговаривает! Чем он его накормит – речной водичкой?
– В общем, так, – тем временем деловито продолжала щука, как будто всю жизнь только и делала, что сидела в деревянной кадке и командовала оттуда глупыми деревенскими увальнями. – Берёшь кадушку и несёшь меня обратно в прорубь.
Емеля озадаченно почесал в затылке.
– Ага. – Он призадумался. – А как же уха?
– А за это я исполню любое твоё желание! – с нажимом продолжила щука.
Емеля, хоть и был простоват, сориентировался быстро. Он растопырил пальцы на руке и продемонстрировал пятерню своей неожиданной собеседнице:
– Пять!
– А ты дерзкий, – протянула рыбина, но не согласилась: – Только три! Больше нельзя…
Емеля даже не дал ей договорить:
– По рукам! – Надо соглашаться, пока предлагают хотя что-то. Даже не что-то, а целых три желания.
Щука вздохнула, но деваться некуда, и она предложила:
– Значит, повторяй за мной: по щучьему велению…
– По щучьему велению, – послушно повторил Емеля.
– По моему хотению… – продолжала она слова заклинания.
– По моему хотению… – вторил он, словно заворожённый её голосом.
– Хочу… – с намёком остановилась она.
– Хочу… – сказал Емеля и умолк.
В избе повисла пауза, нарушаемая только треском поленьев в печи и еле слышным плеском воды в кадушке.
– Ну? – наконец поторопила щука. – И три любых желания!
Емеля наконец сообразил, что от него требуется, и сокрушённо покачал головой:
– А… Не, я так быстро не могу!
– Ну, это надолго… – вздохнула щука и, взглянув на Емелю, снова скрылась в кадушке. Вода плеснулась на пол, и он уставился на лужу, словно надеясь прочитать в ней ответ на свой вопрос.
– Что ты сразу… – растерянно пробормотал он. – Это ж дело такое, подумать надо…
Емеля понимал: в таком деле спешить нельзя, а то пожелаешь сгоряча какую-нибудь ерунду и потом всю жизнь жалеть будешь, что прекрасную возможность упустил. Он ведь теперь может всё изменить, да ещё без всякого труда, без утомительной работы в кузнице! И никто больше не станет над ним смеяться, считать деревенским дурачком-переростком, который катается с малышнёй на горке вместо того, чтобы делом заниматься…
Рассудив так, Емеля обхватил кадушку со щукой обеими руками, подошёл к печи и поставил её рядом со своим любимым местом. Сняв валенки, он забрался на печь и уселся там, мечтательно улыбаясь.
– Это ж надо, – пробормотал он себе под нос и старательно повторил заклинание, чтобы не забыть: – По щучьему велению, по моему хотению… – Он улёгся на печи, закинул руки за голову и уставился в потолок. – Хотелось бы, конечно, город посмотреть… – наконец придумал он.
До сих пор Емеля не бывал нигде, кроме родной деревни – впрочем, как и большинство её жителей. Едва он оказался на тёплой печи, на своём привычном и самом любимом месте в доме, его начало клонить в сон. Да и понятно: умаялся он сегодня – сначала с горки вдоволь накатался, потом у проруби промёрз, а под конец его и вовсе ледяной водой окатило прямо на морозе. Но и это ещё не всё: на него нежданно-негаданно свалилась говорящая щука, пообещавшая в обмен на своё спасение исполнить три его желания! Было от чего растеряться.
Емеля широко зевнул. Он не заметил, что щука стала светиться и от неё в воздухе начали расходиться еле заметные волны. Он по-прежнему лежал, задумчиво глядя в потолок сонными глазами. Хорошо бы, конечно, город посмотреть, только…
– …только вот вставать неохота! – закончил он, закрывая слипающиеся глаза.
Мама в детстве часто говорила, что лень раньше него родилась. Значит, он и не виноват, что ему ничего не охота делать…
– Ну вот ты и загадал первое желание! – тем временем торжественно объявила щука.
Она нырнула в кадку, а с избой в тот же миг стало твориться что-то непонятное. Стены затряслись, потолок накренился. Дом словно начал приподниматься вместе со всем, что в нём находилось, грохоча мебелью, посудой и прочей утварью.
Сон с Емели мигом слетел. Он распахнул глаза, начал с тревогой озираться. Происходящее вокруг ему очень не понравилось – щука что, решила разломать их дом?! Он обхватил кадку обеими руками и уставился на говорящую рыбину.
– Это что, твоя работа?! – потребовал ответа Емеля.
– Желание исполняю! – невозмутимо заметила та.
– Какое ещё желание?! – завопил тот, ничего не понимая.
– Как ты хотел: и город посмотреть, и с печки не вставать, – пояснила рыбина.
Изба в очередной раз содрогнулась и приподнялась. Емеля только рот разинул. Вот это дела – сам не заметил, как первое желание загадал! Ну да, он же произнёс заклинание, а следом за ним и желание… Но это же он понарошку – просто повторил, чтобы не забыть! И про поездку в город просто фантазировал – любил помечтать.
И не собирался вовсе туда ехать – чего он там не видел, в родной деревне всё равно лучше. Просто вслух рассуждал, а хитрая щука услышала и тут же стала исполнять. Ну да теперь уж делать нечего – отменить желание нельзя.
Емеля быстро соскочил с печки, натянул просохший тулуп и сапоги.
– Думала, что испугаюсь? – громко заявил он. – Да ни в жисть! – Одевшись, Емеля забрался обратно на печь и устроился там поудобнее. – Лучше ты за печечку держись, – посоветовал он.
Держаться щуке было нечем, поэтому Емеля сам покрепче вцепился в кадушку с драгоценной рыбиной. Сделал он это очень вовремя: печь, дёрнувшись, тронулась с места и вылетела на улицу. Изба сразу перестала трястись.
Отец был занят в кузнице и за грохотом молота ничего не услышал, поэтому только собака проводила Емелю круглыми от удивления глазами.
Глава 3
Верхом на печи
Деревенские жители, принарядившиеся по случаю праздника, отмечали Масленицу. Этот праздник все особенно любили – надоевшая зима наконец-то заканчивалась, а весна уже стояла на пороге. И пусть пока по-прежнему трещали морозы и лютовали снегопады – все знали, что скоро зиме придётся уступить место тёплой весне, а потом и жаркому лету.
Весёлая компания ряженых шагала по утоптанной дороге, заливисто играла гармошка, все пели и плясали. Впереди возвышалось соломенное чучело Масленицы, которое вскоре предстояло сжечь, чтобы окончательно прогнать зиму.
– …вы блиночки мои! Ой, блины, блины, блины, вы блиночки мои… – раздавалась громкая весёлая песня.
Емеля услышал её издалека. Блины он тоже очень уважал, но сейчас ему было не до угощения. Он сидел на родной печи, и всё бы ничего, но она не стояла тихо-мирно на своём привычном месте в избе, а во весь опор неслась по улице! Дымя трубой, печь лихо скатилась с горки – Емеля еле успел вцепиться в кадушку с говорящей щукой, чтобы она не вывалилась в придорожный сугроб.
Печь вылетела на дорогу, но скорость не сбавила – продолжала нестись во весь дух. Емеля не знал, как её остановить или хотя бы немного притормозить – это же не лошадь, у неё поводьев нет! Даже самому ухватиться было не за что, разве что за трубу. Да ещё нужно следить за кадушкой со щукой! Поэтому и оставалось только вопить от ужаса во всё горло.
До сих пор на его пути никто не попадался, но вскоре Емеля заметил впереди весёлую толпу ряженых и заорал ещё громче:
– Ой-ой-ой-ой! Отойди! Разойдись! Разойдись!
Мужики и бабы, шествующие с чучелом Масленицы, так громко пели и смеялись, что не сразу расслышали его крики. Наконец они оглянулись и, увидев несущуюся прямо на них печку, с шумом и воплями стали разбегаться в разные стороны. Про чучело они сразу забыли и впопыхах бросили его. Масленица стала медленно заваливаться вперёд, но в этот момент Емеля налетел на неё, обхватил двумя руками и едва не ткнулся носом прямо в нарисованное соломенное лицо. Испугавшись от неожиданности, он отшвырнул чучело, и оно, отлетев в сторону, воткнулось в снег у дороги.
Но едва Емеля успел перевести дух, как его подстерегла новая опасность: он заметил посреди дороги зайца!
– Поберегись! – что есть силы завопил он.
На этот раз печка словно услышала его. Она завернула вправо, где высился здоровенный сугроб, взмыла над ним и сделала переворот в воздухе, как заправский лётчик, выполняющий фигуру высшего пилотажа.
У Емели на миг перехватило дыхание, но в следующую секунду он уже орал с новой силой:
– А-а-а-а-а-а!!!
Завершив пируэт, печка приземлилась на прежнее место, и Емеля вместе с ней, судорожно прижимая к груди кадушку. Как из неё не выплеснулась щука, он и сам не понимал. Уцелевший заяц ошарашенно уставился вслед несущейся дальше печке, как совсем недавно собака Емели. Вскоре печка вылетела к речке и заскользила по льду, по счастью, ещё достаточно прочному, чтобы выдержать такое необычное средство передвижения. По ней в основном сани перемещались, а не сложенные из кирпичей русские печи!
На ровной поверхности скорость немного замедлилась, и Емеля смог перевести дух. Первый испуг прошёл, и он наконец осознал, как это здорово – катить по деревне верхом на печи, удивляя соседей и распугивая прохожих. Гораздо веселее, чем ехать с горы в корыте!
Осторожно отставив кадушку со щукой и убедившись, что она не упадёт, Емеля поднялся во весь свой немалый рост.
– Э-ге-гей! – крикнул он, и его голос разнёсся по пустынной реке и её окрестностям звонким эхом.
Человек так устроен, что быстро ко всему привыкает. Вот и Емеля уже не находил в своём путешествии ничего особенного: ну самоходная печка – подумаешь, чего только не бывает! Не так уж странно по сравнению с говорящей щукой…
К тому же ветер свистел в ушах, а мороз и не думал отступать – зима всё же крепко держала оборону и не собиралась уходить так скоро. Народ в деревне собрался на её торжественные проводы, но чучело Масленицы так и не сжёг – а всё по его, Емелиной, вине! Теперь зима ещё надолго затянется, на весь март…
Брови у него покрылись изморозью, он уже просто дрожал от холода.
– Стой! – скомандовал он, убедившись, что печка как-то его слышит и чудесным образом исполняет приказания.
Та и правда послушалась – резко затормозила и остановилась.
– А мороз-то кусается! – пожаловался Емеля.
– Про мороз желания не было, – отозвалась щука.
Она, казалось, совсем не страдала от холода, сидя в своей кадушке.
– А нельзя, чтобы зима трескучая в лето превратилась? – в шутку поинтересовался он.
Щука только усмехнулась.
– Хорошо подумал? – уточнила она.
Но Емеля уже не нуждался в её советах – теперь он и сам знал, что надо делать. Повторив по себя несложные слова заклинания, парень твёрдо и громко произнёс:
– Так. По щучьему велению, по моему хотению, хочу, чтобы зима стала летом!
– Ну, хозяин – барин! – невозмутимо кивнула щука.
Вначале ничего не происходило, но потом всё вокруг начало стремительно меняться. Лёд таял на глазах, с каждым мгновением становясь всё тоньше и ненадёжнее. Он уже с трудом удерживал тяжёлую печку, но Емеля этого пока не замечал: он с восторгом оглядывался по сторонам, не веря своим глазам.
– Хо-хо-хо! Получилось! – ликовал он. Его так распирала радость, что он по слогам повторил: – По-лу-чи-лось!
Лёд под печкой просел, и Емеля, не удержав равновесия, плюхнулся в реку, а печь стала стремительно погружаться, и через несколько секунд из воды торчала только верхняя часть и труба, из которой вылетали последние маленькие искорки.
Берега реки тем временем на глазах покрывались зеленью – из-под земли пробивалась молоденькая травка, на деревьях лопались почки, и ветви обрастали крохотными ярко-изумрудными листочками.
В воде ещё плавали льдинки, а среди них кружилась кадушка, из которой выглядывала щука, напряжённо всматриваясь в воду. Казалось бы, вот она, свобода – ныряй и плыви куда тебе вздумается! Но рыбина отчего-то медлила, не спеша воспользоваться подвернувшейся возможностью сбежать. Словно её пугало что-то в тёмной глубине, не позволяло броситься туда с головой. А то бы мелькнула – и след простыл…
– Ну ты, парень, молодец! – вместо этого неодобрительно проговорила она. – Первое желание испортил, второе истратил. Если утонешь, я третье исполнять не буду, сразу говорю!
Емеля как раз вынырнул из воды, явно не собираясь идти ко дну – вид у него был весьма довольный.
– Не дождёшься, не утону! – самодовольно заявил он.
Плавал Емеля и правда хорошо, поэтому пойти ко дну вовсе не боялся. Однако вода, в которой только что растаяла толща льда, была не очень-то тёплой, и ему захотелось побыстрее из неё выбраться. Не везёт ему сегодня – уже второй раз купается, и опять не по своей воле!
Емеля подхватил кадушку за ручку, чтобы далеко не уплыла, и, волоча её за собой, двинулся к берегу. Выбравшись на сушу, он вытащил кадушку со щукой и перевёл дух. Это ж надо, сколько на него сегодня приключений свалилось! И, похоже, главные-то ещё впереди…
Немного обсохнув, Емеля подхватил кадушку и, весело насвистывая, босиком двинулся по лесной тропинке – сапоги были мокрыми, и он не стал их натягивать, благо совсем тепло стало, и понёс в руках. Настоящее лето, как он и пожелал! Правда, теперь на него напали сомнения: стоило ли так глупо тратить второе желание?
– На такую ерунду два желания спустил, – вслух посетовал Емеля.
В ногу впилась сосновая иголка, он поморщился и остановился. Поставив кадушку со щукой на землю, аккуратно пристроил рядом мокрые сапоги.
– Нет, ну каждый раз меня люди удивляют! – отозвалась рыбина.
– Чем? – удивился Емеля. Он скакал на одной ноге, пытаясь вытащить занозу, и уже забыл, о чём говорил перед этим.
– Ну ведь любое желание можно выбрать, – с грустью пояснила щука. – А человек по своему росту выбирает. Если он сам вот такусенький, то и желания у него вот такусенькие!
Емеля нахмурился, посматривая на неё с недоверием. Не очень-то приятно было слышать, что он «вот такусенький», да ещё и от кого – от рыбы! Пусть и не простой, а говорящей, исполняющей желания.
– Да? А если так?.. – азартно выпалил Емеля и задумался, соображая, что бы такое загадать и не разочаровать её. Наконец вытащив иголку из ступни, он снова медленно двинулся по тропинке, погрузившись в глубокие раздумья. Щука снисходительно поглядывала на него, но помалкивала.
– Ну? – наконец поторопила она, не дождавшись никакого желания.
– Хочу, чтобы вёдра сами воду в реке брали и в избу несли, – выдал Емеля.
Если бы у щуки были руки, она бы схватилась ими за голову, а так – просто промолчала.
– А, не, – спохватился Емеля. – Хочу, чтобы топор, ха-ха, сам деревья рубил… Ха-ха!
– Ох, – тоскливо отозвалась она.
Емеля и сам уже понял, что опять загадал не то.
– Нет! – замотал он головой. – Это же последнее, тут крепко подумать надо!
– Ладно, Емеля, не мучайся! – снисходительно сказала щука. – Про топор нормально было.
– Да? – удивился он неожиданной похвале.
Щука усмехнулась и махнула из кадушки хвостом, куда-то указывая. Емеля перевёл взгляд на лес – и увидел самодельный знак, недвусмысленно говорящий, что дальше проход запрещён. А щука предусмотрительно нырнула на дно кадушки, предоставив ему возможность самостоятельно разбираться с неожиданным препятствием.
Глава 4
У лесных разбойников
Пройдя немного вперёд, Емеля наткнулся на самодельный шлагбаум: на двух воткнутых в землю рогатинах лежала срубленная берёзка. За этой самодельной преградой стоял тщедушный мужичонка самого подозрительного вида – настоящий разбойник. Свой внешний облик он подтверждал сучковатой берёзовой дубинкой, которую угрожающе крутил в руках, и чёрной повязкой на одном глазу. За его спиной виднелись ещё четверо головорезов.
– Ну здорово, парень! – кивнул Емеле главарь. – Давно по тропинке идёшь?
– Здорово, дядька! – в тон ему отозвался Емеля и миролюбиво пояснил: – Так вон, от самой реки.
– Вот, значит, как! – оживился разбойник. – А тропинка-то платная! – Он оскалился.
– А… – растерялся Емеля, но быстро нашёлся: – Так там не написано!
– А «кирпич»-то для кого висит? – тот указал на самодельный знак.
– Так там «кирпича»-то отродясь не было никогда… – озадаченно протянул Емеля.
Вперёд выскочил самый низкорослый разбойник.
– Отсутствие законов не освобождает от ответственности! – как по писаному отчеканил он.
Его подельники обидно заржали. Тем временем сзади к Емеле подкрался ещё один разбойник и умело обыскал его. Стянув шубу, он кинул её остальным разбойникам и разочарованно протянул:
– Да нет у него ничего.
В кармане и правда нашёлся только леденец. Емеля глянул на главаря и спросил:
– Ну, я тогда пойду? – Он потянулся к кадушке, которую поставил на землю, но на её ручку опустилась тяжёлая лапа разбойника, который только что его обыскивал. Емеля потянул кадушку к себе, но тот явно был сильнее.
– Рыбёха у него в ведре плавает, – доложил разбойник.
– О, ну давай её на уху, – обрадовался главарь.
Видимо, сидя в лесу, они здорово оголодали, поджидая незадачливого путника. Лето только что наступило, а зимой подножным кормом особенно сыт не будешь…
Разбойник направился в сторону кострища, а Емеля заволновался не на шутку. Он уже успел привязаться к вредной рыбине, да и одно его желание осталось неисполненным… И хотя он сам совсем недавно хотел пустить щуку на уху, теперь он ни за что не мог этого допустить.
– Да какую уху?! – воскликнул он. – Она ж живая! Я счас это… Э-э, куда? Что ты… – Не придумав ничего, Емеля бросился следом за разбойником, но главарь перехватил его и оттолкнул в сторону.
– А ты, парень, и правда иди! – миролюбиво предложил он.
Емеля обернулся и с грустью посмотрел на удаляющегося с кадушкой головореза, судорожно соображая, как же его остановить.
– Рыбка! – хихикали разбойники.
Они явно давно не ели и так радовались добыче, словно сами были не в состоянии отправиться на рыбалку и обеспечить себе уху. А ведь это можно было сделать даже зимой! Но душегубы предпочитали сидеть в засаде и обирать случайных прохожих.
Не обращая никакого внимания на Емелю и словно забыв о его существовании, разбойники столпились у кострища. Они уже повесили над огнём котелок и теперь раздували костёр. Емеля, конечно, никуда не ушёл, а крутился за их спинами, не зная, как спасти свою новую подружку.
Наконец он присел на корточки рядом с ними.
– Э, мужики, а вы знаете, что это за щука, а? – с загадочным видом спросил он.
– И что это за щука? – с подозрением прищурился главарь.
– Это не простая щука! – Емеля поднял кадушку и взвесил в руке. – Если близко смотришь – как бы обыкновенная, да?
– Ну… да! – хором озадаченно подтвердили разбойники.
Емеля отошёл на несколько шагов.
– А сейчас? – спросил он. – Как бы уменьшается, есть такое дело?
Разбойники недоумённо переглядывались, а Емеля тем временем мелкими шажками отходил всё дальше.
– Сейчас будет самое интересное! – пообещал он. – Совсем пропадёт…
Главарь убрал повязку с глаза – он оказался вполне здоровым – и скинул влажную шубу, которую они отняли у Емели.
– Ну-ка стой! – закричал он, начиная подозревать какой-то подвох, и крикнул своим подельникам: – Лови его, братцы!
Емеля, естественно, не стал их дожидаться и, развернувшись, со всех ног пустился наутёк, крепко вцепившись обеими руками в кадушку с драгоценной щукой и надеясь, что по дороге воды выплеснется не много и рыбина не задохнётся.
– Лови! – снова завопил главарь, видя, что его подельники застыли на месте.
Разбойники наконец бросились в погоню за беглецом. А Емеля мчался по лесу во весь дух, петляя и виляя в разные стороны.
– Лови его! – слышал он крики за спиной и пытался ускориться, но с тяжёлой кадушкой в руках слишком быстро бежать не получалось.
Закончилось это тем, что негодяи всё же догнали его, схватили с разных сторон и вцепились в кадушку, пытаясь вырвать её у него из рук.
– Отдай рыбину! – требовали они.
– Не могу! – изо всех сил отбивался Емеля и от отчаяния проговорился: – У меня ещё третье желание осталось!
К счастью, никто не обратил внимания на эти странные слова. Узнай разбойники о чудодейственных свойствах щуки, они набросились бы на него с утроенной силой, и страшно даже представить, какие бы желания потом загадали…
Емеля рванул что есть мочи и выдернул кадушку из рук разбойников с такой силой, что они не удержались на ногах и попадали на землю. А он пустился бежать дальше, ловко петляя между деревьями и надеясь таким образом запутать следы. Разбойники с трудом поднялись и помчались за ним в погоню, но с гораздо меньшим успехом: один споткнулся, не заметив торчащего из земли корня, и кубарем полетел на землю, другой пустился бежать напролом, не разбирая дороги, и со всего маху врезался в дерево, а потом застрял в кустах…
Видя такое безобразие, главарь жестами указал шайке, куда кому бежать. Разбойники кивнули – мол, всё поняли, – сориентировались на местности и стали тихо продвигаться вверх по холму.
Емеля обнаружился на его вершине среди деревьев, и один из преследующих не сразу понял, кто перед ним, и машинально прижал палец к губам:
– Тсс..
Емеля кивнул и спокойно направился вниз, но разбойник уже осознал свою ошибку и закричал:
– Стой!
Емеля мчался вниз по дороге, вцепившись в драгоценную кадушку с волшебной щукой. Добежав до берёзы-шлагбаума, он ловко перепрыгнул через неё и припустил дальше. Разбойники – следом.
А Емеля тем временем выбежал на берег реки и заметался, не зная, где укрыться. Разбойники висели у него на хвосте, и от отчаяния он забежал в воду.
– Беги, Емеля! – подала голос щука.
– Сама беги! – огрызнулся он и, размахнувшись, выплеснул рыбину подальше в воду. Уж лучше он без третьего желания останется, чем она попадёт в котелок к этим головорезам! А он как-нибудь и сам справится, сам всего добьётся…
Емеля развернулся к подбежавшим разбойникам и с довольным видом продемонстрировал им пустые руки.
– Вот такой фокус, – усмехнулся он.
– Сейчас тебе будет фокус, – зловеще пообещал главарь, тяжело дыша от быстрого бега, и сделал знак своим подручным.
Те с разных сторон подкрались к Емеле, стоящему в воде, схватили его и потащили обратно в лес, к своему логову. Связав его и подвесив к дереву вниз головой, они стали решать, что с ним делать дальше…
Оглушённый Емеля постепенно пришёл в себя, открыл глаза и покрутил головой, пытаясь понять, что с ним произошло и где он находится. Всё почему-то виделось вверх ногами – река, деревья, кусты. Он попробовал повернуться в другую сторону и вдруг заметил девушку, которая как будто и не замечала висящего человека – она стояла у воды и задумчиво смотрела на реку.
Емеля сморщил нос и вдруг громко чихнул. Только тогда девушка обернулась и взглянула на него. Она была в сарафане и накинутом на плечи странном блестящем платке, довольно хорошенькая, с длинной рыжеватой косой, но сейчас Емеле было совсем не до разглядывания её красоты.
– Помогите! – взмолился он, но далее последовала вовсе не просьба о спасении. – Умираю, нос чешется! Почешите, пожалуйста… – попросил он и тут же завопил, заметив, что незнакомка удаляется. – Э-э, куда?! Вы куда?!
Но ушла она недалеко. Вместо того чтобы выполнить его странную просьбу, она направилась к дереву и отвязала от него конец верёвки. Емеля повалился на землю, сел и принялся освобождать связанные руки, путы на которых сразу ослабли. Наконец он смог подняться. Первым делом Емеля, конечно, с наслаждением почесал нос и только потом обратился к своей спасительнице:
– Вы не видели здесь рыбу?
Девушка подошла к Емеле и с интересом уточнила:
– Какую рыбу?
– Да вот такую! – Он развёл руки, словно хвастаясь размером улова.
Впрочем, так оно и было. Он ведь выловил щуку в проруби! Она сама прыгнула ему в ведро – значит, точно поймал.
– А, это та, которая глупому парню три желания обещала? – язвительно усмехнулась девушка.
– Да-да-да, именно эта! – обрадовался Емеля, ещё не заподозривший подвоха.
– Нет, не видела, – пожала плечами та.
Девушка приветливо улыбнулась Емеле и направилась прочь, а он запрыгал со связанными ногами следом за ней.
– Меня Емеля зовут, – торопливо представился он.
– Василиса! – отозвалась девушка.
– Василиса Прекрасная? – простодушно спросил Емеля.
– Для тебя – ужасная, – отрезала она.
Емеля замер на месте, поражённый внезапной догадкой. До него стало медленно доходить, кого он видит перед собой. Похоже, эта рыбина сумела в человека превратиться! Но как она сумела девицей обернуться, да ещё такой пригожей? Ни хвоста у неё, ни чешуи – только платок на плечах странно поблёскивает, будто что-то напоминая. Не иначе оттого превратилась, что снова в речку попала, в свою родную стихию! Отчего же раньше не превращалась, в рыбьем обличье с ним беседовала? Не хотела раскрываться до времени?
– Что-то мне голос твой знаком… – вслух задумался он.
Девушка быстро уходила, а Емеля, освободившись наконец от пут на ногах, побежал за ней. Догнав Василису, он осторожно снял с её плеч необычный платок. Это явно какое-то колдовство! Но он не собирался упускать обещанного ему желания, и ему было всё равно, какой облик примет говорящая рыбина. Хоть чудища подводного! Но девица пригожая явно поприятнее будет.
– Опа! Что ты там говорила про глупого? – обиделся Емеля. – Глупый, да не глупый, шубейку твою забрал! – Он накинул платок себе на плечи и напомнил: – Между прочим, у меня ещё одно желание осталось!
– О-о-о, никак придумал? – издевательски протянула бывшая щука.
– Пока вниз головой висел, придумал, – признался он.
– Ну конечно, правильно: кровь к голове прилила, – съязвила она.
Емеля не стал отвечать на колкость и кивком указал на столичный город, раскинувшийся на другом берегу реки.
– Жениться хочу… – заявил он и неожиданно закончил: – На царёвой дочке!
– У, ну у тебя губа-то не дура, – насмешливо протянула Василиса.
Емеля спрятал её платок за пазуху и приосанился.
– А то! За мной! – решительно скомандовал он.
В своих силах он никогда не сомневался. А теперь, когда волшебница-щука помогает, ему и вовсе всё по плечу!
Глава 5
В царском саду
А тем временем в саду возле царского терема царская дочь Анфиса, ещё не подозревая о новом женихе, сидела в беседке перед самоваром, а служанка Маруся наливала ей чай. Анфиса намазала пирожное вареньем и залюбовалась получившимся угощением.
– Анфиса Феофановна! – вдруг раздался громкий крик. – Ваше высочество! Идёт, идёт!
В беседку забежала дворовая девка Люська. На пороге каблук у неё подвернулся, и она, пролетев кубарем, приземлилась прямо у ног Анфисы.
– Какая ты неуклюжая, Люсь, – поморщилась та.
– Сами велели туфли заморские носить! С каблуками этими, – пожаловалась Люська и с обидой продемонстрировала туфли с бантиками, модные и красивые, но такие неудобные. – Посол заграничный сюда идёт, лорд Ротман! – доложила она.
– А что ж ты молчишь-то! – рассердилась Анфиса и скомандовала: – Платье мне быстро! Книгу! А самовар вон отсюда!
Маруся и Люська дружно засуетились, исполняя приказания. Анфиса, снисходительно поглядывая на них, спокойно ела варенье из вазочки. Неподалёку мужики сваливали брёвна на дорогу, и она недовольно поморщилась: ужасный шум, и так не вовремя! Посол иностранный уже направляется к её беседке – как всегда, одетый по последней заграничной моде: камзол, короткие штаны, чулки и туфли с бантами. На голове парик завитый и напудренный – не мужчина, а картинка, просто загляденье! Не то что местные мужики, от которых никакого проку…
Анфиса спохватилась – сидит глазеет, а сама к якобы случайной встрече совсем не готова! Она вскочила с места и побежала к качелям, не сводя глаз с Ротмана, уже шагающего по дорожке. Тот её пока не видел, но направлялся в её сторону и вскоре должен был поравняться с ней.
Анфиса торопливо уселась на качели, и Маруська сунула ей в руки книгу. Царевна раскрыла её наугад и уткнулась в страницу, приняв романтический загадочный вид и усиленно притворяясь, что невероятно увлечена чтением.
Ротман невозмутимо шёл по парку, а слуги тащили за ним странное приспособление на колёсиках. Посол заметил Анфису на качелях с книгой в руке и остановился, будто залюбовавшись этой картиной. Наконец он жестом приказал слугам остаться со странным ящиком на колёсиках здесь, а сам прошёл мимо колодца, возле которого кипела работа: садовники поднимали вёдра, наливали воду в корыто и замешивали извёстку, а потом аккуратно белили кистями стволы деревьев.
Ротман взирал на это с молчаливым одобрением: царь правильно сделал, что послушал его совета и решил устроить парк по заграничному образцу. Вот и сам он тут, водит кистью наравне с подданными, не чурается простой работы. И за дочкой мимоходом присматривает – вроде и красит, а сам так и поглядывает на них из-за кустов. Ох и хитёр! С ним надо ухо держать востро, если он хочет своей цели добиться и царскую дочку охмурить…
Анфиса, взглянув на посланника поверх книги, опустила её и перевернула страницу. Английский лорд прикрыл глаза рукой, якобы не силах видеть такое милое и вдохновляющее зрелище. Заметив это, царская дочка притворилась, что поглощена чтением, и Ротман, принимая её игру, слегка раздвинул пальцы и стал подглядывать за ней в образовавшуюся щёлку.
– О my God! Можно ослепнуть от этой красоты! – наконец воскликнул он, мешая английские слова с русскими.
Анфиса сделала вид, что отвлеклась от чтения и только сейчас его увидела.
– О, лорд, это вы? – делано удивилась она. – Я зачиталась и даже не заметила вашего появления.
Заметив, что Анфиса держит книгу вверх ногами, посол деликатно забрал её и, перевернув, отдал обратно. Царевна смутилась, что её разоблачили, но не подала виду.
– Ах, я просто немного волнуюсь! – жеманно воскликнула она и мило улыбнулась.
Лорд осторожно приблизился к Анфисе, демонстрируя ей зонтик.
– А у меня для вас есть surprise, – галантно поклонился он и предложил: – Прошу, нажмите. Н-ну?
Анфиса непонимающе смотрела на него, не решаясь трогать загадочный предмет. Тогда Ротман сам нажал на кнопку, и зонт послушно раскрылся, а потом он сдвинул рычажок и снова закрыл его. Анфиса было разинула рот от удивления, но вовремя спохватилась, что это будет выглядеть совсем не по-царски, и состроила на лице выражение восхищения.
– Оп! Оп! For you, – поддержал её посол и галантно поклонился, протягивая ей зонтик.
– Потрясающе! – похвалила Анфиса и вздохнула. – Была бы у меня царская власть… Я б за такую вещицу полцарства отдала не задумываясь!
Ротман хмыкнул. Было бы неплохо, но царь начеку – делает вид, что белит деревья, а сам так и зыркает на них из-за кустов. И он любезно проговорил:
– Мисс Анфиса… Для вас это совершенно бесплатно. В знак дипломатии между двумя нашими странами. Будущей царице. – Он протянул царской дочери подарок, и та как заворожённая стала открывать и закрывать зонтик.
– Так-так… – раздался голос царя.
Ротман и Анфиса вздрогнули, словно застигнутые врасплох, и оглянулись. Царь Феофан выступил из-за деревьев – поверх богатого платья на нём был фартук садовника, в руках он держал кисть, выпачканную в извёстке.
Анфиса посмотрела на отца с возмущением – позорит её своим затрапезным видом перед иностранным гостем! – но промолчала, опасаясь батюшкиного гнева.
– Так-так… – снова протянул царь, поглядывая на зонтик в руках дочки. – Экий пустячок.
Лорд Ротман любезно раскланялся перед царём, не уловив издевательской интонации.
– А мы видали и не такое, – продолжал правитель, и в его голосе почувствовалась лёгкая обида за родное отечество.
– Папа! – протестующе воскликнула Анфиса.
– Что «папа»? – по-простецки передразнил царь и повернулся к гостю. – Господин посол! – церемонно обратился он и вдруг совершенно по-свойски поинтересовался с доброй улыбкой: – А ты у нас, кстати, какой посол-то, пряный или маринованный?
Ротман закатил глаза, и на его лице ясно читалось, сколько раз он слышал подобные шутки с тех пор, как приехал в это варварское царство! Кто же знал, что его высокое звание совпадёт в русском языке с названием солёной воды с приправами или чего-то в этом роде – он толком не понял, да и не хотел разбираться. Но возражать царю нельзя, и он послушно расплылся в улыбке, давая понять, что оценил шутку.
– Великий государь! – поприветствовал его Ротман и участливо осведомился: – Как ваши дела?
– Ну как тебе сказать… – задумался тот. – Всюду вредители!
Вроде бы о садовых делах государь говорил, но лорд напряжённо замер, уловив намёк на свою персону.
– И что же вы собираетесь делать, ваше величество? – уточнил он, поддерживая беседу. Может, под видом этого иносказания и что-нибудь полезное для себя получится выведать.
– Уксусом травить короеда! – воинственно заявил тот. Царь двинулся на Ротмана, и посол испуганно попятился.
– А стволы от зайцев – извёсткой, извёсткой! Вот так! – приговаривал царь, для убедительности помахивая перед носом английского посла грязной кистью.
К счастью, брызги с неё не летели, но лорд Ротман на всякий случай закрылся руками, беспокоясь за сохранность своего шикарного наряда.
– Ваше величество, зачем извёсткой! – торопливо заговорил он. – Не надо! У нас в Англии изобрели прекрасное средство от зайцев.
Царь недоверчиво усмехнулся.
– Ты наших зайцев не видел, они у нас во какие! – Он показал, какие именно на Руси зайцы – размером с кабана, не меньше, – и заявил: – Твоё английское средство наших зайцев не возьмёт!
Лорд Ротман прибег к проверенному средству.
– Ваше величество, а у меня для вас есть подарок! – сказал он. – Я уверен, он изменит ваше отношение к нашей родине. Прошу вас. – Он сделал приглашающий жест, указывая на странный агрегат, стоящий в отдалении.
Подошедший слуга Афанасий надел на голову царя корону, и тот поправил её небрежным жестом.
– Люблю подарки, – одобрительно кивнул он.
Проходя мимо Ротмана, он кинул перепачканную извёсткой кисть в цилиндр, который посол держал в руке. Ротман неловко улыбнулся, не зная, как реагировать и не стоит ли свести всё в шутку.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71095978) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Анна Евгеньевна Антонова
Книга по фильму
"Книга по новому фильму «По щучьему велению», который уже в кино!
Волшебная сказка для детей о силе добра и любви! Если ты идёшь на рыбалку – будь готов, что вытянешь рыбу своей мечты, волшебную Щуку, которая может исполнить три любых твоих желания. Только Емеля спустил два желания на ветер, а третье решил приберечь. Поэтому, чтобы добиться руки царской дочери Анфисы, придётся ему действовать без волшебной силы, самому. А помогать ему будет Щука, которая без своей шкурки предстаёт обычной девушкой Василисой. Вместе им предстоит найти скатерть-самобранку, встретиться с Котом Баюном, отправиться в мрачное царство Кощея и понять, что настоящее чудо – это быть с тем, кого любишь!"
Анна Антонова
По щучьему велению
© Антонова А.Е.
© Кинокомпания "СТВ"
© Оформление. ООО "Издательство "Эксмо", 2023
Пролог
Хотя стояла зима и вода была скована льдом, внизу, подо льдом, продолжалась жизнь. В подводном царстве всё было спокойно. Мерно колыхались тянущиеся к поверхности гибкие лианы водорослей, и лишь изредка их тревожили проплывающие туда-сюда стайки разноцветных рыбок.
Подводный царь Водовик знал, что всё мирно в его царстве. Поэтому он спокойно сидел на высоком троне в своём искусном дворце, выстроенном в одном из гротов. Лицо его было задумчиво, но вовсе не государственные дела занимали царскую голову, увенчанную тяжёлой короной. Нет, царя волновали сугубо личные проблемы!
Хотя, если вдуматься, не такие уж и личные. Много лет правит Водовик подводным царством, а жены у него до сих пор нет. А раз нет царицы – значит, нет и наследника. Кому он корону передаст, когда состарится и придёт его черёд на покой уходить? На кого царство оставит? Пока ещё крепок и полон сил, надо успеть царевича воспитать – это если повезёт и сразу сын родится. А если сначала дочку супруга подарит?..
Впрочем, он забегает вперёд, сначала надо женой обзавестись. И ведь есть у него на примете одна девица! Всем хороша – и красива, и толкова, и на все руки мастерица. Одна беда – строптива очень. Хотя настоящая царица и должна сильный характер иметь. А уж он постарается, подход к ней найдёт. Уже и подарочек свадебный приготовил – колечко золотое с каменьями драгоценными. А искусные мастера по его приказу украсили перстень изображением щуки-царицы. Просто диво-дивное получилось! Ни одна девица против такого дара не устоит, даже самая своенравная.
– Вот кольцо для рыбы моей! – проговорил Водовик, любуясь перстнем. – Ей понравится!
Но строптивую девицу ещё следовало разыскать, для этого и призвал морской царь своих верных подданных. Явились по его зову морские коньки, выстроились внушительным отрядом. Только лягушка опаздывала – а ведь он на неё возлагал самые большие надежды!
Она уже спешила между рядами морских коньков, усиленно работая гибкими задними лапками, волнуясь, пыхтя и торопясь изо всех сил. Наконец она выплыла перед строем и испуганно замерла, пучеглазо уставившись на Водовика.
Подводный царь медленно опустил драгоценный перстень в шкатулку и, грозно сдвинув брови, обратился к морским конькам:
– Ну и где моя невеста?
Его гвардия молчала. Лягушка поняла, что надо спасать положение, но так запыхалась в дороге, что, как ни пыталась слово молвить, изо рта у неё вылетали только пузыри.
– Не слышу! – прикрикнул Водовик. – Вы что, воды в рот набрали?! – Не дождавшись ответа, он рассвирепел и начал с шумом втягивать в себя воду. – А ну-ка иди сюда! – наконец приказал он.
Лягушку затянул водоворот, и она лишь беспомощно болтала лапками, вращаясь по краю водяной воронки. Зато у неё прорезался голос.
– Во что… Во что вы меня втягиваете? – с трудом просипела она.
Лягушка по спирали подлетела к Водовику и, не рассчитав, почти наполовину впечаталась ему прямо в рот, упёршись передними лапками в его щёки. Она испуганно захлопала глазами, но, находясь в таком странном и неестественном положении, обрела полноценный дар речи.
– Пощадите нас, ваше вод-величество! – умоляюще заговорила она. – Мы глаз с неё не спускали, но она сбежала!
Лицо подводного царя скукожилось от расстройства, словно лимон съел, – ведь он так надеялся, что лягушка принесёт ему хорошие новости! – но тут же начало наливаться гневом, и лягушка торопливо продолжила:
– Найду, найду, ваше вод-величество!
Водовик с отвращением выплюнул лягушку, и она ловко спланировала на ближайший коралл.
– Искать, – приказал он. – По всем колодцам, озёрам, рекам и болотам. Искать-полоскать! – Подкрепляя свой приказ, царь со всей силы ударил посохом о дно. Морских коньков отнесло в разные стороны, и всё заволокла поднявшаяся со дна илистая муть…
Глава 1
Утро Емели
Емеля сладко спал на печи в своей родной избе, хотя день в деревне уже давно начался – за окном слышалось пронзительное пение горластого петуха и звонкие мерные удары молота по наковальне.
Сам он вставать и не собирался, да разбудила собака, стянув с него одеяло. Емеля сладко потянулся, постепенно просыпаясь, и задумался.
– Пора на горке кататься, – наконец вспомнил он свои вчерашние планы.
Парень сел на печи, пока не в силах разомкнуть веки, и, услышав удары молота, отметил:
– А батя-то уже в кузнице.
Отец всегда вставал затемно и сразу принимался за работу: дело ждать не будет – он единственный кузнец на всю деревню. Давно зрение потерял, а работу не бросил и со всеми своими инструментами ловко управлялся на ощупь.
Емеля собрался было подняться с печи, но передумал и просто перевернулся на другой бок. Он снова задремал, а когда окончательно проснулся, низкое солнышко заливало избу приветливым светом. Эх, пора вставать, а то покататься не получится – день сейчас короткий, надо успеть засветло. Ну да, знает, что давно взрослый, но никак не может расстаться с детскими привычками. Как отказаться от удовольствия слететь с горы на санках под свист ветра в ушах?!
Емеля слез с печи, наскоро позавтракал, а потом, натянув шапку, тяжёлую шубу и валенки, пересёк сени и толкнул дверь, выходящую на улицу. Теперь предстояла непростая задача – пробраться мимо занятого делом отца так, чтобы тот его не заметил. Батя, хоть и не видит, а слухом и чутьём обладает отменным. Но помогать ему в работе вместо того, чтобы кататься на горке в своё удовольствие, Емеле вовсе не хотелось.
Отец оказался на улице, возле входа в кузницу. Найдя на ощупь деревянную перекладину, он повесил на неё готовую подкову. И нет чтобы теперь отдохнуть! Однако батя снова принялся качать мехи, а потом, взяв щипцами раскалённую заготовку следующей подковы, бросил её на наковальню, поднял молот и со всей силы ударил по ней.
Емеля хотел было прокрасться мимо отца незамеченным, но снег под валенком предательски скрипнул, и он испуганно замер на месте. Тут же раздался новый удар молота, и его осенило – он снова двинулся дальше, но теперь ступал в снег точно под удары молота, чтобы отец не услышал и не припахал на работу.
Вот уже и до корыта добрался, за которым и направлялся – сам вчера его здесь оставил. Вообще-то оно предназначалось для квашения капусты, но зимой Емеля использовал его вместо салазок, чтобы кататься с горки.
Он тихонько подхватил корыто под мышку и направился в обратный путь, как вдруг его весело окликнул отец:
– На горку пошёл кататься?
– Да, бать, – смутился Емеля.
– Ну, силёнок-то поднакопил? Подсобишь, Емелюшка? – попросил батя.
Емеля замялся, не зная, что ответить.
– Давай-давай, – подбодрил отец. – Посмотрим, дорос ли до кузнечного дела.
Емеля, конечно, считал, что он ещё не дорос – да отец и сам должен понимать! Ростом, конечно, он уже выше бати, но вот работать в кузнице не имеет никакого желания. Емеля отложил корыто, приблизился и рукой замерил расстояние до мехов. Результат его не устроил – он пригнулся, чтобы казаться ниже, и, не разгибаясь, подошёл к отцу. Тот ласково погладил его по голове.
– Да… – понимающе усмехнулся. И посетовал: – Скорей бы ты вырос, Емелюшка. Уже лет вон сколько, а всё такой же маленький… Ладно, иди на речку, – разрешил он. – Может, хоть рыбки наловишь.
Емеля вскочил с радостным видом, готовый тут же рвануть с места.
– В другой раз поможешь, – напоследок заметил отец.
– Хорошо, бать, – с облегчением отозвался сын.
Емеля выбежал за околицу с корытом под мышкой, но в последний момент, вспомнив о рыбалке, прихватил с собой и ведро-кадушку: вдруг с уловом сегодня повезёт! Тогда и батя его похвалит, и сам он не будет чувствовать себя бесполезным.
Когда Емеля прибежал на горку, катание уже было в самом разгаре – там собрались все деревенские ребятишки. Он был значительно старше, выше и крупнее остальных, но его это нисколько не смущало. Емеля как ни в чём не бывало уселся в своё корыто и со свистом понёсся вниз по склону. Всё как он мечтал – ветер свистит в ушах, разлетаются снежные вихри, норовя попасть в лицо, забиться в рот и в нос.
– Поберегись! – заорал он что есть мочи. – Я говорю, отойди отсюда!
Девушки, которые направлялись к речке яркой весёлой стайкой, испуганно отшатнулись, но тут же засмеялись и хором пропели:
Как Емеля на корыте
в город собирался!
Докатился до реки —
щуки испугался!
Раздался очередной взрыв хохота, но Емеля не обиделся – он катился себе дальше, улыбаясь во весь рот.
– Да нужен мне ваш город! – добродушно отмахнулся он. – Мне и здесь хорошо.
Корыто тем временем полным ходом приближалось к реке, покрытой толстой ледяной коркой. Емеля со свистом вылетел на лёд, закрутился и со смехом вывалился из корыта. Поднявшись и отряхнувшись от снега, он огляделся и довольно кивнул – подходящее место для рыбалки нашлось само собой. Раз уж не стал помогать бате в кузнице, хоть с уловом не должен его подвести!
Емеля продолбил небольшую прорубь, уселся возле неё с берёзовой веткой, к которой была примотана леска, и опустил крючок в воду. Вначале ему было даже жарко после горки, но вскоре он начал замерзать, а полынья – покрываться корочкой льда. А рыбы не было и следа.
– Эх, рыба, рыба, – покачал он головой. – Когда ж ты ловиться будешь?
Словно услышав его слова, вода в проруби вдруг забурлила. Емеля с удивлением заглянул в тёмную глубину, ничего не увидел, однако на всякий случай попятился, а потом и вовсе припустил прочь.
А вода бурлила всё сильнее. Вдруг из проруби вырвалась огромная струя в форме гигантской щуки и, догнав Емелю, окатила его с ног до головы. Одежда на нём мгновенно задубела на холоде, на шубе и волосах повисли длинные сосульки. Емеля застыл от неожиданности, не успев понять, что произошло, и в наступившей тишине, показавшейся ему оглушительной, услышал стук ведра. Он осторожно заглянул в него и увидел, что внутри плещется большая щука.
– Ого! – обрадовался он. – Вот это подарок!
Подхватив ведро с неожиданным уловом, Емеля поспешил домой, пока сам не превратился в огромную сосульку. Однако быстро идти всё равно не получалось – обледеневшая одежда стояла на нём колом и недовольно скрипела, стесняя движения и замедляя шаг. С трудом доковыляв до родной избы, он скинул шубу в сенях и пошёл к бате – похвастаться уловом.
Глава 2
Говорящая рыбина
Отец его сдержанно похвалил и отправил готовить обед. Емеля, радостный, что может оказаться полезным, взялся за дело. Сначала он наколол дров и притащил в дом целую охапку. Растопил печь, и изба стала потихоньку наполняться живительным теплом. Он переоделся, повесил одежду сушиться и постарался выкинуть из головы странное происшествие на речке.
А странностей произошло много! Емеля не помнил, чтобы была поклёвка, он не подсекал и не пытался вытащить рыбину, а она каким-то чудом сама оказалась в его ведре. И вода перед этим как-то странно забурлила в проруби – он даже испугался, что оттуда сейчас выскочит невиданное подводное чудище.
Да и ледяной водой его кто-то окатил с головы до ног, прямо в одежде, а ведь в прорубь он не падал – Емеля точно помнил. Но это была всего лишь крупная рыба, и он уже сомневался, что ему не показалось. Мало ли чего почудится на сильном морозе! Ну хоть не с пустыми руками вернулся, и то хорошо.
Емеля подбросил в печь очередное полено, и пламя весело затрещало с новой силой. Он поставил в печку чугунок и в ожидании, когда закипит вода, стал раскладывать на столе ножи и ложки. Сходив в погреб, парень набрал овощей и подготовил их, чтобы положить в суп. Эх, славная выйдет уха!
Мирно потрескивали дрова в печи, закипала вода в чугунке, и в избе совсем потеплело. Настроение у него улучшилось, и Емеля стал напевать себе под нос любимую песню «Калинка-малинка», но с новыми, только что придуманными словами:
Эх, рыбка, ты рыбка,
ты рыбка моя!
– Лаврушечку не забудь! – вдруг раздался чей-то звонкий голос.
– Ага, точно! – машинально согласился Емеля и уже потянулся за приправой, но вдруг замер на месте и медленно обернулся, обводя избу подозрительным взглядом.
– Это кто сказал? – осторожно поинтересовался он, сам не зная, к кому обращается.
– Я! – раздался тот же уверенный голос.
Емеля оглянулся – и не поверил своим глазам – из кадушки высовывалась щучья голова и смотрела на него вполне осмысленными глазами. Получается, добавить лаврушечки советовала именно она – больше некому! Или ему снова мерещится?
На всякий случай Емеля, нащупав на столе самую крупную репку, запустил ею в странную щуку. Та ловко увернулась, нырнув в воду. Парень с опаской поглядывал на кадушку.
Голова щуки снова высунулась из воды.
– Не попал! – поддразнила она.
– Получается, ты говорящая щука? – запоздало удивился Емеля.
– Мм… А ты быстро соображаешь! – язвительно усмехнулась та.
– Во дела… – растерялся он.
«Нем как рыба» – есть такая поговорка. А эта рыбина не просто разговаривает – она ещё даёт советы и пытается подшучивать над ним!
Емеля от природы был добрым и отходчивым парнем, никогда не обращал внимания на глупые шутки и насмешки. Но терпеть насмешки от какой-то щуки довольно обидно! Надо поскорее пустить её на уху, и дело с концом. Батя скоро из кузницы голодный придёт, а у него ничего не готово, потому что с рыбой разговаривает! Чем он его накормит – речной водичкой?
– В общем, так, – тем временем деловито продолжала щука, как будто всю жизнь только и делала, что сидела в деревянной кадке и командовала оттуда глупыми деревенскими увальнями. – Берёшь кадушку и несёшь меня обратно в прорубь.
Емеля озадаченно почесал в затылке.
– Ага. – Он призадумался. – А как же уха?
– А за это я исполню любое твоё желание! – с нажимом продолжила щука.
Емеля, хоть и был простоват, сориентировался быстро. Он растопырил пальцы на руке и продемонстрировал пятерню своей неожиданной собеседнице:
– Пять!
– А ты дерзкий, – протянула рыбина, но не согласилась: – Только три! Больше нельзя…
Емеля даже не дал ей договорить:
– По рукам! – Надо соглашаться, пока предлагают хотя что-то. Даже не что-то, а целых три желания.
Щука вздохнула, но деваться некуда, и она предложила:
– Значит, повторяй за мной: по щучьему велению…
– По щучьему велению, – послушно повторил Емеля.
– По моему хотению… – продолжала она слова заклинания.
– По моему хотению… – вторил он, словно заворожённый её голосом.
– Хочу… – с намёком остановилась она.
– Хочу… – сказал Емеля и умолк.
В избе повисла пауза, нарушаемая только треском поленьев в печи и еле слышным плеском воды в кадушке.
– Ну? – наконец поторопила щука. – И три любых желания!
Емеля наконец сообразил, что от него требуется, и сокрушённо покачал головой:
– А… Не, я так быстро не могу!
– Ну, это надолго… – вздохнула щука и, взглянув на Емелю, снова скрылась в кадушке. Вода плеснулась на пол, и он уставился на лужу, словно надеясь прочитать в ней ответ на свой вопрос.
– Что ты сразу… – растерянно пробормотал он. – Это ж дело такое, подумать надо…
Емеля понимал: в таком деле спешить нельзя, а то пожелаешь сгоряча какую-нибудь ерунду и потом всю жизнь жалеть будешь, что прекрасную возможность упустил. Он ведь теперь может всё изменить, да ещё без всякого труда, без утомительной работы в кузнице! И никто больше не станет над ним смеяться, считать деревенским дурачком-переростком, который катается с малышнёй на горке вместо того, чтобы делом заниматься…
Рассудив так, Емеля обхватил кадушку со щукой обеими руками, подошёл к печи и поставил её рядом со своим любимым местом. Сняв валенки, он забрался на печь и уселся там, мечтательно улыбаясь.
– Это ж надо, – пробормотал он себе под нос и старательно повторил заклинание, чтобы не забыть: – По щучьему велению, по моему хотению… – Он улёгся на печи, закинул руки за голову и уставился в потолок. – Хотелось бы, конечно, город посмотреть… – наконец придумал он.
До сих пор Емеля не бывал нигде, кроме родной деревни – впрочем, как и большинство её жителей. Едва он оказался на тёплой печи, на своём привычном и самом любимом месте в доме, его начало клонить в сон. Да и понятно: умаялся он сегодня – сначала с горки вдоволь накатался, потом у проруби промёрз, а под конец его и вовсе ледяной водой окатило прямо на морозе. Но и это ещё не всё: на него нежданно-негаданно свалилась говорящая щука, пообещавшая в обмен на своё спасение исполнить три его желания! Было от чего растеряться.
Емеля широко зевнул. Он не заметил, что щука стала светиться и от неё в воздухе начали расходиться еле заметные волны. Он по-прежнему лежал, задумчиво глядя в потолок сонными глазами. Хорошо бы, конечно, город посмотреть, только…
– …только вот вставать неохота! – закончил он, закрывая слипающиеся глаза.
Мама в детстве часто говорила, что лень раньше него родилась. Значит, он и не виноват, что ему ничего не охота делать…
– Ну вот ты и загадал первое желание! – тем временем торжественно объявила щука.
Она нырнула в кадку, а с избой в тот же миг стало твориться что-то непонятное. Стены затряслись, потолок накренился. Дом словно начал приподниматься вместе со всем, что в нём находилось, грохоча мебелью, посудой и прочей утварью.
Сон с Емели мигом слетел. Он распахнул глаза, начал с тревогой озираться. Происходящее вокруг ему очень не понравилось – щука что, решила разломать их дом?! Он обхватил кадку обеими руками и уставился на говорящую рыбину.
– Это что, твоя работа?! – потребовал ответа Емеля.
– Желание исполняю! – невозмутимо заметила та.
– Какое ещё желание?! – завопил тот, ничего не понимая.
– Как ты хотел: и город посмотреть, и с печки не вставать, – пояснила рыбина.
Изба в очередной раз содрогнулась и приподнялась. Емеля только рот разинул. Вот это дела – сам не заметил, как первое желание загадал! Ну да, он же произнёс заклинание, а следом за ним и желание… Но это же он понарошку – просто повторил, чтобы не забыть! И про поездку в город просто фантазировал – любил помечтать.
И не собирался вовсе туда ехать – чего он там не видел, в родной деревне всё равно лучше. Просто вслух рассуждал, а хитрая щука услышала и тут же стала исполнять. Ну да теперь уж делать нечего – отменить желание нельзя.
Емеля быстро соскочил с печки, натянул просохший тулуп и сапоги.
– Думала, что испугаюсь? – громко заявил он. – Да ни в жисть! – Одевшись, Емеля забрался обратно на печь и устроился там поудобнее. – Лучше ты за печечку держись, – посоветовал он.
Держаться щуке было нечем, поэтому Емеля сам покрепче вцепился в кадушку с драгоценной рыбиной. Сделал он это очень вовремя: печь, дёрнувшись, тронулась с места и вылетела на улицу. Изба сразу перестала трястись.
Отец был занят в кузнице и за грохотом молота ничего не услышал, поэтому только собака проводила Емелю круглыми от удивления глазами.
Глава 3
Верхом на печи
Деревенские жители, принарядившиеся по случаю праздника, отмечали Масленицу. Этот праздник все особенно любили – надоевшая зима наконец-то заканчивалась, а весна уже стояла на пороге. И пусть пока по-прежнему трещали морозы и лютовали снегопады – все знали, что скоро зиме придётся уступить место тёплой весне, а потом и жаркому лету.
Весёлая компания ряженых шагала по утоптанной дороге, заливисто играла гармошка, все пели и плясали. Впереди возвышалось соломенное чучело Масленицы, которое вскоре предстояло сжечь, чтобы окончательно прогнать зиму.
– …вы блиночки мои! Ой, блины, блины, блины, вы блиночки мои… – раздавалась громкая весёлая песня.
Емеля услышал её издалека. Блины он тоже очень уважал, но сейчас ему было не до угощения. Он сидел на родной печи, и всё бы ничего, но она не стояла тихо-мирно на своём привычном месте в избе, а во весь опор неслась по улице! Дымя трубой, печь лихо скатилась с горки – Емеля еле успел вцепиться в кадушку с говорящей щукой, чтобы она не вывалилась в придорожный сугроб.
Печь вылетела на дорогу, но скорость не сбавила – продолжала нестись во весь дух. Емеля не знал, как её остановить или хотя бы немного притормозить – это же не лошадь, у неё поводьев нет! Даже самому ухватиться было не за что, разве что за трубу. Да ещё нужно следить за кадушкой со щукой! Поэтому и оставалось только вопить от ужаса во всё горло.
До сих пор на его пути никто не попадался, но вскоре Емеля заметил впереди весёлую толпу ряженых и заорал ещё громче:
– Ой-ой-ой-ой! Отойди! Разойдись! Разойдись!
Мужики и бабы, шествующие с чучелом Масленицы, так громко пели и смеялись, что не сразу расслышали его крики. Наконец они оглянулись и, увидев несущуюся прямо на них печку, с шумом и воплями стали разбегаться в разные стороны. Про чучело они сразу забыли и впопыхах бросили его. Масленица стала медленно заваливаться вперёд, но в этот момент Емеля налетел на неё, обхватил двумя руками и едва не ткнулся носом прямо в нарисованное соломенное лицо. Испугавшись от неожиданности, он отшвырнул чучело, и оно, отлетев в сторону, воткнулось в снег у дороги.
Но едва Емеля успел перевести дух, как его подстерегла новая опасность: он заметил посреди дороги зайца!
– Поберегись! – что есть силы завопил он.
На этот раз печка словно услышала его. Она завернула вправо, где высился здоровенный сугроб, взмыла над ним и сделала переворот в воздухе, как заправский лётчик, выполняющий фигуру высшего пилотажа.
У Емели на миг перехватило дыхание, но в следующую секунду он уже орал с новой силой:
– А-а-а-а-а-а!!!
Завершив пируэт, печка приземлилась на прежнее место, и Емеля вместе с ней, судорожно прижимая к груди кадушку. Как из неё не выплеснулась щука, он и сам не понимал. Уцелевший заяц ошарашенно уставился вслед несущейся дальше печке, как совсем недавно собака Емели. Вскоре печка вылетела к речке и заскользила по льду, по счастью, ещё достаточно прочному, чтобы выдержать такое необычное средство передвижения. По ней в основном сани перемещались, а не сложенные из кирпичей русские печи!
На ровной поверхности скорость немного замедлилась, и Емеля смог перевести дух. Первый испуг прошёл, и он наконец осознал, как это здорово – катить по деревне верхом на печи, удивляя соседей и распугивая прохожих. Гораздо веселее, чем ехать с горы в корыте!
Осторожно отставив кадушку со щукой и убедившись, что она не упадёт, Емеля поднялся во весь свой немалый рост.
– Э-ге-гей! – крикнул он, и его голос разнёсся по пустынной реке и её окрестностям звонким эхом.
Человек так устроен, что быстро ко всему привыкает. Вот и Емеля уже не находил в своём путешествии ничего особенного: ну самоходная печка – подумаешь, чего только не бывает! Не так уж странно по сравнению с говорящей щукой…
К тому же ветер свистел в ушах, а мороз и не думал отступать – зима всё же крепко держала оборону и не собиралась уходить так скоро. Народ в деревне собрался на её торжественные проводы, но чучело Масленицы так и не сжёг – а всё по его, Емелиной, вине! Теперь зима ещё надолго затянется, на весь март…
Брови у него покрылись изморозью, он уже просто дрожал от холода.
– Стой! – скомандовал он, убедившись, что печка как-то его слышит и чудесным образом исполняет приказания.
Та и правда послушалась – резко затормозила и остановилась.
– А мороз-то кусается! – пожаловался Емеля.
– Про мороз желания не было, – отозвалась щука.
Она, казалось, совсем не страдала от холода, сидя в своей кадушке.
– А нельзя, чтобы зима трескучая в лето превратилась? – в шутку поинтересовался он.
Щука только усмехнулась.
– Хорошо подумал? – уточнила она.
Но Емеля уже не нуждался в её советах – теперь он и сам знал, что надо делать. Повторив по себя несложные слова заклинания, парень твёрдо и громко произнёс:
– Так. По щучьему велению, по моему хотению, хочу, чтобы зима стала летом!
– Ну, хозяин – барин! – невозмутимо кивнула щука.
Вначале ничего не происходило, но потом всё вокруг начало стремительно меняться. Лёд таял на глазах, с каждым мгновением становясь всё тоньше и ненадёжнее. Он уже с трудом удерживал тяжёлую печку, но Емеля этого пока не замечал: он с восторгом оглядывался по сторонам, не веря своим глазам.
– Хо-хо-хо! Получилось! – ликовал он. Его так распирала радость, что он по слогам повторил: – По-лу-чи-лось!
Лёд под печкой просел, и Емеля, не удержав равновесия, плюхнулся в реку, а печь стала стремительно погружаться, и через несколько секунд из воды торчала только верхняя часть и труба, из которой вылетали последние маленькие искорки.
Берега реки тем временем на глазах покрывались зеленью – из-под земли пробивалась молоденькая травка, на деревьях лопались почки, и ветви обрастали крохотными ярко-изумрудными листочками.
В воде ещё плавали льдинки, а среди них кружилась кадушка, из которой выглядывала щука, напряжённо всматриваясь в воду. Казалось бы, вот она, свобода – ныряй и плыви куда тебе вздумается! Но рыбина отчего-то медлила, не спеша воспользоваться подвернувшейся возможностью сбежать. Словно её пугало что-то в тёмной глубине, не позволяло броситься туда с головой. А то бы мелькнула – и след простыл…
– Ну ты, парень, молодец! – вместо этого неодобрительно проговорила она. – Первое желание испортил, второе истратил. Если утонешь, я третье исполнять не буду, сразу говорю!
Емеля как раз вынырнул из воды, явно не собираясь идти ко дну – вид у него был весьма довольный.
– Не дождёшься, не утону! – самодовольно заявил он.
Плавал Емеля и правда хорошо, поэтому пойти ко дну вовсе не боялся. Однако вода, в которой только что растаяла толща льда, была не очень-то тёплой, и ему захотелось побыстрее из неё выбраться. Не везёт ему сегодня – уже второй раз купается, и опять не по своей воле!
Емеля подхватил кадушку за ручку, чтобы далеко не уплыла, и, волоча её за собой, двинулся к берегу. Выбравшись на сушу, он вытащил кадушку со щукой и перевёл дух. Это ж надо, сколько на него сегодня приключений свалилось! И, похоже, главные-то ещё впереди…
Немного обсохнув, Емеля подхватил кадушку и, весело насвистывая, босиком двинулся по лесной тропинке – сапоги были мокрыми, и он не стал их натягивать, благо совсем тепло стало, и понёс в руках. Настоящее лето, как он и пожелал! Правда, теперь на него напали сомнения: стоило ли так глупо тратить второе желание?
– На такую ерунду два желания спустил, – вслух посетовал Емеля.
В ногу впилась сосновая иголка, он поморщился и остановился. Поставив кадушку со щукой на землю, аккуратно пристроил рядом мокрые сапоги.
– Нет, ну каждый раз меня люди удивляют! – отозвалась рыбина.
– Чем? – удивился Емеля. Он скакал на одной ноге, пытаясь вытащить занозу, и уже забыл, о чём говорил перед этим.
– Ну ведь любое желание можно выбрать, – с грустью пояснила щука. – А человек по своему росту выбирает. Если он сам вот такусенький, то и желания у него вот такусенькие!
Емеля нахмурился, посматривая на неё с недоверием. Не очень-то приятно было слышать, что он «вот такусенький», да ещё и от кого – от рыбы! Пусть и не простой, а говорящей, исполняющей желания.
– Да? А если так?.. – азартно выпалил Емеля и задумался, соображая, что бы такое загадать и не разочаровать её. Наконец вытащив иголку из ступни, он снова медленно двинулся по тропинке, погрузившись в глубокие раздумья. Щука снисходительно поглядывала на него, но помалкивала.
– Ну? – наконец поторопила она, не дождавшись никакого желания.
– Хочу, чтобы вёдра сами воду в реке брали и в избу несли, – выдал Емеля.
Если бы у щуки были руки, она бы схватилась ими за голову, а так – просто промолчала.
– А, не, – спохватился Емеля. – Хочу, чтобы топор, ха-ха, сам деревья рубил… Ха-ха!
– Ох, – тоскливо отозвалась она.
Емеля и сам уже понял, что опять загадал не то.
– Нет! – замотал он головой. – Это же последнее, тут крепко подумать надо!
– Ладно, Емеля, не мучайся! – снисходительно сказала щука. – Про топор нормально было.
– Да? – удивился он неожиданной похвале.
Щука усмехнулась и махнула из кадушки хвостом, куда-то указывая. Емеля перевёл взгляд на лес – и увидел самодельный знак, недвусмысленно говорящий, что дальше проход запрещён. А щука предусмотрительно нырнула на дно кадушки, предоставив ему возможность самостоятельно разбираться с неожиданным препятствием.
Глава 4
У лесных разбойников
Пройдя немного вперёд, Емеля наткнулся на самодельный шлагбаум: на двух воткнутых в землю рогатинах лежала срубленная берёзка. За этой самодельной преградой стоял тщедушный мужичонка самого подозрительного вида – настоящий разбойник. Свой внешний облик он подтверждал сучковатой берёзовой дубинкой, которую угрожающе крутил в руках, и чёрной повязкой на одном глазу. За его спиной виднелись ещё четверо головорезов.
– Ну здорово, парень! – кивнул Емеле главарь. – Давно по тропинке идёшь?
– Здорово, дядька! – в тон ему отозвался Емеля и миролюбиво пояснил: – Так вон, от самой реки.
– Вот, значит, как! – оживился разбойник. – А тропинка-то платная! – Он оскалился.
– А… – растерялся Емеля, но быстро нашёлся: – Так там не написано!
– А «кирпич»-то для кого висит? – тот указал на самодельный знак.
– Так там «кирпича»-то отродясь не было никогда… – озадаченно протянул Емеля.
Вперёд выскочил самый низкорослый разбойник.
– Отсутствие законов не освобождает от ответственности! – как по писаному отчеканил он.
Его подельники обидно заржали. Тем временем сзади к Емеле подкрался ещё один разбойник и умело обыскал его. Стянув шубу, он кинул её остальным разбойникам и разочарованно протянул:
– Да нет у него ничего.
В кармане и правда нашёлся только леденец. Емеля глянул на главаря и спросил:
– Ну, я тогда пойду? – Он потянулся к кадушке, которую поставил на землю, но на её ручку опустилась тяжёлая лапа разбойника, который только что его обыскивал. Емеля потянул кадушку к себе, но тот явно был сильнее.
– Рыбёха у него в ведре плавает, – доложил разбойник.
– О, ну давай её на уху, – обрадовался главарь.
Видимо, сидя в лесу, они здорово оголодали, поджидая незадачливого путника. Лето только что наступило, а зимой подножным кормом особенно сыт не будешь…
Разбойник направился в сторону кострища, а Емеля заволновался не на шутку. Он уже успел привязаться к вредной рыбине, да и одно его желание осталось неисполненным… И хотя он сам совсем недавно хотел пустить щуку на уху, теперь он ни за что не мог этого допустить.
– Да какую уху?! – воскликнул он. – Она ж живая! Я счас это… Э-э, куда? Что ты… – Не придумав ничего, Емеля бросился следом за разбойником, но главарь перехватил его и оттолкнул в сторону.
– А ты, парень, и правда иди! – миролюбиво предложил он.
Емеля обернулся и с грустью посмотрел на удаляющегося с кадушкой головореза, судорожно соображая, как же его остановить.
– Рыбка! – хихикали разбойники.
Они явно давно не ели и так радовались добыче, словно сами были не в состоянии отправиться на рыбалку и обеспечить себе уху. А ведь это можно было сделать даже зимой! Но душегубы предпочитали сидеть в засаде и обирать случайных прохожих.
Не обращая никакого внимания на Емелю и словно забыв о его существовании, разбойники столпились у кострища. Они уже повесили над огнём котелок и теперь раздували костёр. Емеля, конечно, никуда не ушёл, а крутился за их спинами, не зная, как спасти свою новую подружку.
Наконец он присел на корточки рядом с ними.
– Э, мужики, а вы знаете, что это за щука, а? – с загадочным видом спросил он.
– И что это за щука? – с подозрением прищурился главарь.
– Это не простая щука! – Емеля поднял кадушку и взвесил в руке. – Если близко смотришь – как бы обыкновенная, да?
– Ну… да! – хором озадаченно подтвердили разбойники.
Емеля отошёл на несколько шагов.
– А сейчас? – спросил он. – Как бы уменьшается, есть такое дело?
Разбойники недоумённо переглядывались, а Емеля тем временем мелкими шажками отходил всё дальше.
– Сейчас будет самое интересное! – пообещал он. – Совсем пропадёт…
Главарь убрал повязку с глаза – он оказался вполне здоровым – и скинул влажную шубу, которую они отняли у Емели.
– Ну-ка стой! – закричал он, начиная подозревать какой-то подвох, и крикнул своим подельникам: – Лови его, братцы!
Емеля, естественно, не стал их дожидаться и, развернувшись, со всех ног пустился наутёк, крепко вцепившись обеими руками в кадушку с драгоценной щукой и надеясь, что по дороге воды выплеснется не много и рыбина не задохнётся.
– Лови! – снова завопил главарь, видя, что его подельники застыли на месте.
Разбойники наконец бросились в погоню за беглецом. А Емеля мчался по лесу во весь дух, петляя и виляя в разные стороны.
– Лови его! – слышал он крики за спиной и пытался ускориться, но с тяжёлой кадушкой в руках слишком быстро бежать не получалось.
Закончилось это тем, что негодяи всё же догнали его, схватили с разных сторон и вцепились в кадушку, пытаясь вырвать её у него из рук.
– Отдай рыбину! – требовали они.
– Не могу! – изо всех сил отбивался Емеля и от отчаяния проговорился: – У меня ещё третье желание осталось!
К счастью, никто не обратил внимания на эти странные слова. Узнай разбойники о чудодейственных свойствах щуки, они набросились бы на него с утроенной силой, и страшно даже представить, какие бы желания потом загадали…
Емеля рванул что есть мочи и выдернул кадушку из рук разбойников с такой силой, что они не удержались на ногах и попадали на землю. А он пустился бежать дальше, ловко петляя между деревьями и надеясь таким образом запутать следы. Разбойники с трудом поднялись и помчались за ним в погоню, но с гораздо меньшим успехом: один споткнулся, не заметив торчащего из земли корня, и кубарем полетел на землю, другой пустился бежать напролом, не разбирая дороги, и со всего маху врезался в дерево, а потом застрял в кустах…
Видя такое безобразие, главарь жестами указал шайке, куда кому бежать. Разбойники кивнули – мол, всё поняли, – сориентировались на местности и стали тихо продвигаться вверх по холму.
Емеля обнаружился на его вершине среди деревьев, и один из преследующих не сразу понял, кто перед ним, и машинально прижал палец к губам:
– Тсс..
Емеля кивнул и спокойно направился вниз, но разбойник уже осознал свою ошибку и закричал:
– Стой!
Емеля мчался вниз по дороге, вцепившись в драгоценную кадушку с волшебной щукой. Добежав до берёзы-шлагбаума, он ловко перепрыгнул через неё и припустил дальше. Разбойники – следом.
А Емеля тем временем выбежал на берег реки и заметался, не зная, где укрыться. Разбойники висели у него на хвосте, и от отчаяния он забежал в воду.
– Беги, Емеля! – подала голос щука.
– Сама беги! – огрызнулся он и, размахнувшись, выплеснул рыбину подальше в воду. Уж лучше он без третьего желания останется, чем она попадёт в котелок к этим головорезам! А он как-нибудь и сам справится, сам всего добьётся…
Емеля развернулся к подбежавшим разбойникам и с довольным видом продемонстрировал им пустые руки.
– Вот такой фокус, – усмехнулся он.
– Сейчас тебе будет фокус, – зловеще пообещал главарь, тяжело дыша от быстрого бега, и сделал знак своим подручным.
Те с разных сторон подкрались к Емеле, стоящему в воде, схватили его и потащили обратно в лес, к своему логову. Связав его и подвесив к дереву вниз головой, они стали решать, что с ним делать дальше…
Оглушённый Емеля постепенно пришёл в себя, открыл глаза и покрутил головой, пытаясь понять, что с ним произошло и где он находится. Всё почему-то виделось вверх ногами – река, деревья, кусты. Он попробовал повернуться в другую сторону и вдруг заметил девушку, которая как будто и не замечала висящего человека – она стояла у воды и задумчиво смотрела на реку.
Емеля сморщил нос и вдруг громко чихнул. Только тогда девушка обернулась и взглянула на него. Она была в сарафане и накинутом на плечи странном блестящем платке, довольно хорошенькая, с длинной рыжеватой косой, но сейчас Емеле было совсем не до разглядывания её красоты.
– Помогите! – взмолился он, но далее последовала вовсе не просьба о спасении. – Умираю, нос чешется! Почешите, пожалуйста… – попросил он и тут же завопил, заметив, что незнакомка удаляется. – Э-э, куда?! Вы куда?!
Но ушла она недалеко. Вместо того чтобы выполнить его странную просьбу, она направилась к дереву и отвязала от него конец верёвки. Емеля повалился на землю, сел и принялся освобождать связанные руки, путы на которых сразу ослабли. Наконец он смог подняться. Первым делом Емеля, конечно, с наслаждением почесал нос и только потом обратился к своей спасительнице:
– Вы не видели здесь рыбу?
Девушка подошла к Емеле и с интересом уточнила:
– Какую рыбу?
– Да вот такую! – Он развёл руки, словно хвастаясь размером улова.
Впрочем, так оно и было. Он ведь выловил щуку в проруби! Она сама прыгнула ему в ведро – значит, точно поймал.
– А, это та, которая глупому парню три желания обещала? – язвительно усмехнулась девушка.
– Да-да-да, именно эта! – обрадовался Емеля, ещё не заподозривший подвоха.
– Нет, не видела, – пожала плечами та.
Девушка приветливо улыбнулась Емеле и направилась прочь, а он запрыгал со связанными ногами следом за ней.
– Меня Емеля зовут, – торопливо представился он.
– Василиса! – отозвалась девушка.
– Василиса Прекрасная? – простодушно спросил Емеля.
– Для тебя – ужасная, – отрезала она.
Емеля замер на месте, поражённый внезапной догадкой. До него стало медленно доходить, кого он видит перед собой. Похоже, эта рыбина сумела в человека превратиться! Но как она сумела девицей обернуться, да ещё такой пригожей? Ни хвоста у неё, ни чешуи – только платок на плечах странно поблёскивает, будто что-то напоминая. Не иначе оттого превратилась, что снова в речку попала, в свою родную стихию! Отчего же раньше не превращалась, в рыбьем обличье с ним беседовала? Не хотела раскрываться до времени?
– Что-то мне голос твой знаком… – вслух задумался он.
Девушка быстро уходила, а Емеля, освободившись наконец от пут на ногах, побежал за ней. Догнав Василису, он осторожно снял с её плеч необычный платок. Это явно какое-то колдовство! Но он не собирался упускать обещанного ему желания, и ему было всё равно, какой облик примет говорящая рыбина. Хоть чудища подводного! Но девица пригожая явно поприятнее будет.
– Опа! Что ты там говорила про глупого? – обиделся Емеля. – Глупый, да не глупый, шубейку твою забрал! – Он накинул платок себе на плечи и напомнил: – Между прочим, у меня ещё одно желание осталось!
– О-о-о, никак придумал? – издевательски протянула бывшая щука.
– Пока вниз головой висел, придумал, – признался он.
– Ну конечно, правильно: кровь к голове прилила, – съязвила она.
Емеля не стал отвечать на колкость и кивком указал на столичный город, раскинувшийся на другом берегу реки.
– Жениться хочу… – заявил он и неожиданно закончил: – На царёвой дочке!
– У, ну у тебя губа-то не дура, – насмешливо протянула Василиса.
Емеля спрятал её платок за пазуху и приосанился.
– А то! За мной! – решительно скомандовал он.
В своих силах он никогда не сомневался. А теперь, когда волшебница-щука помогает, ему и вовсе всё по плечу!
Глава 5
В царском саду
А тем временем в саду возле царского терема царская дочь Анфиса, ещё не подозревая о новом женихе, сидела в беседке перед самоваром, а служанка Маруся наливала ей чай. Анфиса намазала пирожное вареньем и залюбовалась получившимся угощением.
– Анфиса Феофановна! – вдруг раздался громкий крик. – Ваше высочество! Идёт, идёт!
В беседку забежала дворовая девка Люська. На пороге каблук у неё подвернулся, и она, пролетев кубарем, приземлилась прямо у ног Анфисы.
– Какая ты неуклюжая, Люсь, – поморщилась та.
– Сами велели туфли заморские носить! С каблуками этими, – пожаловалась Люська и с обидой продемонстрировала туфли с бантиками, модные и красивые, но такие неудобные. – Посол заграничный сюда идёт, лорд Ротман! – доложила она.
– А что ж ты молчишь-то! – рассердилась Анфиса и скомандовала: – Платье мне быстро! Книгу! А самовар вон отсюда!
Маруся и Люська дружно засуетились, исполняя приказания. Анфиса, снисходительно поглядывая на них, спокойно ела варенье из вазочки. Неподалёку мужики сваливали брёвна на дорогу, и она недовольно поморщилась: ужасный шум, и так не вовремя! Посол иностранный уже направляется к её беседке – как всегда, одетый по последней заграничной моде: камзол, короткие штаны, чулки и туфли с бантами. На голове парик завитый и напудренный – не мужчина, а картинка, просто загляденье! Не то что местные мужики, от которых никакого проку…
Анфиса спохватилась – сидит глазеет, а сама к якобы случайной встрече совсем не готова! Она вскочила с места и побежала к качелям, не сводя глаз с Ротмана, уже шагающего по дорожке. Тот её пока не видел, но направлялся в её сторону и вскоре должен был поравняться с ней.
Анфиса торопливо уселась на качели, и Маруська сунула ей в руки книгу. Царевна раскрыла её наугад и уткнулась в страницу, приняв романтический загадочный вид и усиленно притворяясь, что невероятно увлечена чтением.
Ротман невозмутимо шёл по парку, а слуги тащили за ним странное приспособление на колёсиках. Посол заметил Анфису на качелях с книгой в руке и остановился, будто залюбовавшись этой картиной. Наконец он жестом приказал слугам остаться со странным ящиком на колёсиках здесь, а сам прошёл мимо колодца, возле которого кипела работа: садовники поднимали вёдра, наливали воду в корыто и замешивали извёстку, а потом аккуратно белили кистями стволы деревьев.
Ротман взирал на это с молчаливым одобрением: царь правильно сделал, что послушал его совета и решил устроить парк по заграничному образцу. Вот и сам он тут, водит кистью наравне с подданными, не чурается простой работы. И за дочкой мимоходом присматривает – вроде и красит, а сам так и поглядывает на них из-за кустов. Ох и хитёр! С ним надо ухо держать востро, если он хочет своей цели добиться и царскую дочку охмурить…
Анфиса, взглянув на посланника поверх книги, опустила её и перевернула страницу. Английский лорд прикрыл глаза рукой, якобы не силах видеть такое милое и вдохновляющее зрелище. Заметив это, царская дочка притворилась, что поглощена чтением, и Ротман, принимая её игру, слегка раздвинул пальцы и стал подглядывать за ней в образовавшуюся щёлку.
– О my God! Можно ослепнуть от этой красоты! – наконец воскликнул он, мешая английские слова с русскими.
Анфиса сделала вид, что отвлеклась от чтения и только сейчас его увидела.
– О, лорд, это вы? – делано удивилась она. – Я зачиталась и даже не заметила вашего появления.
Заметив, что Анфиса держит книгу вверх ногами, посол деликатно забрал её и, перевернув, отдал обратно. Царевна смутилась, что её разоблачили, но не подала виду.
– Ах, я просто немного волнуюсь! – жеманно воскликнула она и мило улыбнулась.
Лорд осторожно приблизился к Анфисе, демонстрируя ей зонтик.
– А у меня для вас есть surprise, – галантно поклонился он и предложил: – Прошу, нажмите. Н-ну?
Анфиса непонимающе смотрела на него, не решаясь трогать загадочный предмет. Тогда Ротман сам нажал на кнопку, и зонт послушно раскрылся, а потом он сдвинул рычажок и снова закрыл его. Анфиса было разинула рот от удивления, но вовремя спохватилась, что это будет выглядеть совсем не по-царски, и состроила на лице выражение восхищения.
– Оп! Оп! For you, – поддержал её посол и галантно поклонился, протягивая ей зонтик.
– Потрясающе! – похвалила Анфиса и вздохнула. – Была бы у меня царская власть… Я б за такую вещицу полцарства отдала не задумываясь!
Ротман хмыкнул. Было бы неплохо, но царь начеку – делает вид, что белит деревья, а сам так и зыркает на них из-за кустов. И он любезно проговорил:
– Мисс Анфиса… Для вас это совершенно бесплатно. В знак дипломатии между двумя нашими странами. Будущей царице. – Он протянул царской дочери подарок, и та как заворожённая стала открывать и закрывать зонтик.
– Так-так… – раздался голос царя.
Ротман и Анфиса вздрогнули, словно застигнутые врасплох, и оглянулись. Царь Феофан выступил из-за деревьев – поверх богатого платья на нём был фартук садовника, в руках он держал кисть, выпачканную в извёстке.
Анфиса посмотрела на отца с возмущением – позорит её своим затрапезным видом перед иностранным гостем! – но промолчала, опасаясь батюшкиного гнева.
– Так-так… – снова протянул царь, поглядывая на зонтик в руках дочки. – Экий пустячок.
Лорд Ротман любезно раскланялся перед царём, не уловив издевательской интонации.
– А мы видали и не такое, – продолжал правитель, и в его голосе почувствовалась лёгкая обида за родное отечество.
– Папа! – протестующе воскликнула Анфиса.
– Что «папа»? – по-простецки передразнил царь и повернулся к гостю. – Господин посол! – церемонно обратился он и вдруг совершенно по-свойски поинтересовался с доброй улыбкой: – А ты у нас, кстати, какой посол-то, пряный или маринованный?
Ротман закатил глаза, и на его лице ясно читалось, сколько раз он слышал подобные шутки с тех пор, как приехал в это варварское царство! Кто же знал, что его высокое звание совпадёт в русском языке с названием солёной воды с приправами или чего-то в этом роде – он толком не понял, да и не хотел разбираться. Но возражать царю нельзя, и он послушно расплылся в улыбке, давая понять, что оценил шутку.
– Великий государь! – поприветствовал его Ротман и участливо осведомился: – Как ваши дела?
– Ну как тебе сказать… – задумался тот. – Всюду вредители!
Вроде бы о садовых делах государь говорил, но лорд напряжённо замер, уловив намёк на свою персону.
– И что же вы собираетесь делать, ваше величество? – уточнил он, поддерживая беседу. Может, под видом этого иносказания и что-нибудь полезное для себя получится выведать.
– Уксусом травить короеда! – воинственно заявил тот. Царь двинулся на Ротмана, и посол испуганно попятился.
– А стволы от зайцев – извёсткой, извёсткой! Вот так! – приговаривал царь, для убедительности помахивая перед носом английского посла грязной кистью.
К счастью, брызги с неё не летели, но лорд Ротман на всякий случай закрылся руками, беспокоясь за сохранность своего шикарного наряда.
– Ваше величество, зачем извёсткой! – торопливо заговорил он. – Не надо! У нас в Англии изобрели прекрасное средство от зайцев.
Царь недоверчиво усмехнулся.
– Ты наших зайцев не видел, они у нас во какие! – Он показал, какие именно на Руси зайцы – размером с кабана, не меньше, – и заявил: – Твоё английское средство наших зайцев не возьмёт!
Лорд Ротман прибег к проверенному средству.
– Ваше величество, а у меня для вас есть подарок! – сказал он. – Я уверен, он изменит ваше отношение к нашей родине. Прошу вас. – Он сделал приглашающий жест, указывая на странный агрегат, стоящий в отдалении.
Подошедший слуга Афанасий надел на голову царя корону, и тот поправил её небрежным жестом.
– Люблю подарки, – одобрительно кивнул он.
Проходя мимо Ротмана, он кинул перепачканную извёсткой кисть в цилиндр, который посол держал в руке. Ротман неловко улыбнулся, не зная, как реагировать и не стоит ли свести всё в шутку.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=71095978) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.