Читать онлайн книгу «Крылья, ноги и хвосты и другие сказки» автора Альберт Иванов
Крылья, ноги и хвосты и другие сказки
Альберт Анатольевич Иванов
Детская иллюстрированная классика
В сборник сказок замечательного писателя Альберта Анатольевича Иванова вошли увлекательные истории из книги «Крылья, ноги и хвосты» о ребятах, зверятах и даже, казалось бы, о простых городских домах. Здесь также весёлые и остроумные сказки из цикла историй о Хитрой Вороне и её друзьях. По ряду сказок сняты известные мультфильмы: «Крылья, ноги и хвосты», «Хитрая Ворона», «Сказка десятого этажа», «Неудачники»…
Рисунки Е. Гершуни, Е. Плаксиной.
Для младшего школьного возраста.
Альберт Иванов
Крылья, ноги и хвосты и другие сказки
© Иванов А. А., 2024
© Гершуни Е., ил., 2024
© Плаксина Е. Б., ил., 2024
© ООО «Издательство АСТ», 2024
* * *
Крылья, ноги и хвосты
В пустыне, где часто встречаются страусы и лишь изредка грифы, встретились однажды Страус и Гриф.
Гриф стремительно прилетел откуда-то с дальних гор. Страус тут же голову в песок сунул по трусливой привычке.
Посмотрел на него неодобрительно Гриф и мигом сцапал своим хищным клювом какую-то любопытную Ящерицу. Она вертелась поблизости, и ей было любопытно, что может выйти из встречи столь больших птиц.
Конечно, она могла серьёзно пострадать, и поделом, за то, что суёт свой нос куда не надо. Но, впрочем, как вообще свойственно ящерицам, она отбросила свой хвост и спаслась бегством. Так что Грифу только лишь хвост и достался. Он его проглотил и даже не заметил: лёгкая закуска!
Однако его интересовала вовсе не Ящерица. Она просто подвернулась под ногу и попала под клюв. Дело в другом. Гриф давненько хотел узнать, почему эта странная птица Страус всё время бегает, а не летает.
Он дружелюбно похлопал Страуса крылом по спине, и тот наконец вынул из песка и поднял свою маленькую голову.
– Давай полетим вон туда, – показал Гриф в далёкую даль. – Там столько всего вкусненького!
– Столько? – сразу оживился Страус, вовсю раздвинув свои куцые крылья.
– Вот столько, – слегка сузил его размах во всём обстоятельный Гриф.
– Я летать не умею, – смутившись, признался Страус. – Совсем.
– Быть того не может! – поразился Гриф.
– Может, может.
– Разбежись, тогда и взлетишь, – посоветовал Гриф.
– Куда – разбежись? – повертел головой Страус.
– Туда, – вновь показал Гриф в ту сторону, где их ожидало столько всего вкусненького. – Всё ближе будет.
Пробежал Страус несколько шагов, взмахнул крыльями, но не взлетел. Не вышло.
– Птичка! – Гриф насмешливо выдернул у него перо из хвоста – чпок! – и себе в хвост вставил. – Ты посильней разгонись! Опаздываем, всё вкусненькое съедят!
Помчался Страус.
А Гриф над ним кружит и сверху зычно командует:
– Давай, давай! Работай, Страус, работай ногами! Ещё быстрей! Главное, крылья! Маши крыльями! Делай, как я!..
Но как ни давал, как ни работал ногами, как ни махал крыльями Страус, ничего не получалось – никак не взлетал. Но зато стремглав уносился всё дальше и дальше в указанном направлении, вздымая мелкую песчаную пыль.
Летящий следом Гриф остался где-то далеко позади.
Страус остановился у какого-то ржавого автомобиля, давно брошенного в пустыне, и огляделся по сторонам.
Нигде не было видно учителя Грифа.
Наконец Гриф прилетел и, задыхаясь, плюхнулся наземь.
– Так и не взлетел? – тяжело дыша, спросил он.
– Нет…
– Птичка! – Гриф снова резко выдернул у Страуса другое перо и опять украсил им собственный хвост.
Затем проковылял к машине, развалился на дырявом сиденье и вновь принялся командовать, приговаривая:
– Летай! Не умеешь – научим! Не хочешь – заставим!
Напрасно пытался Страус взлететь, без толку бегал и подпрыгивал. Каждый раз, в наказание, Гриф выдёргивал у него перья, украшая ими себя, пока не оставил Страуса совсем бесхвостым.
– Старайся, старайся! О крыльях не забывай! – покрикивал Гриф и, поглядывая на далёкий горизонт, где, по его сведениям, скрывалось много чего вкусненького, азартно рассуждал: – Лучше день потерять, потом за пять минут долететь!
В конце концов не выдержал Страус.
– Крылья, крылья… – возмутился он и гордо воскликнул: – Ноги!
Он гневно согнул ногу в колене, показав Грифу мощный бугор мускулов.
Струхнувший Гриф так и свалился с сиденья и, словно какой-то задрипанный страус, сунул в песок голову.
– Птичка! – хмыкнул Страус. Одним махом выдрал у него все хвостовые перья, свои и чужие, и гордо вставил их себе, став ещё пышнее прежнего.
Затем погрузил ногу в песок и насмешливо пощекотал там, под песком, трусливую голову Грифа.
– А! – Гриф поспешно выдернул голову. – Чего?
– Зачем мне летать, как ты, если я бегаю, как я?!
И побежал стремительными размашистыми шагами к горизонту, где, как говорят, столько всего вкусненького.
– Ноги, ноги… – проводила его взглядом невесть как оказавшаяся тут юркая бесхвостая Ящерица и торжествующе провозгласила: – Главное – хвост!
Повернулась и будто выстрелила в ошеломлённого Грифа своим мгновенно отросшим новым хвостом.
И с достоинством двинулась вслед за Страусом, что-то ворча себе под нос о вкусненьком.
А бесхвостый Гриф так и остался недоумённо сидеть на песке.
И впрямь не поймёшь, что важнее: ноги, крылья, хвосты?..
Тройной бес,
сказка о неудачниках
В одном сказочном посёлке жили…
Но сначала – о самом посёлке. Это был, пожалуй, даже маленький городок с пёстрыми домиками-будками и ухоженными зелёными двориками. На островерхих крышах юрко вертелись флюгера – жестяные петушки, собачки, кошечки, кролики.
Собственно, в этих домиках и жили-то лишь домашние животные, в основном, собаки и кошки. Потому-то посёлок и сказочный.
В то ничем не примечательное утро какой-то котёнок перебегал улицу, беззаботно гонясь за пушинкой. И тут из-за поворота вылетел модный, старинного вида, автомобиль. За рулём сидел Петух с фотоаппаратом на шее. То ли проезжий турист, то ли заезжий репортёр.
Он поспешно нажал на резиновую грушу сигнала, который хрипло проголосил: «Ку-ка-ре-ку!» Котёнок отпрыгнул прочь, и автомобиль укатил дальше по дороге, скрывшись в клубах пыли.
На необычный звук сигнала выскочил из будки на соседнем дворе неказистый лопоухий Пёс. Он тут же забарабанил лапами в дверцу ближайшего домика.
– Вставайте!
Сонно потягиваясь, наружу вылезли два кота: Чёрный и Белый. Так их все называли.
– Проспали! – вскричал Пёс. – Опоздали!
Они промчались через пустынный посёлок. И осторожно побежали по старому мостику, перекинутому через глубокий овраг.
Внезапно кот Белый, оступившись, чуть не провалился в прореху настила, но кот Чёрный удержал его на ходу.
Белый на миг глянул с опаской вниз – брр! Там петлял свирепый каменистый ручей, ныряя у поворота оврага под сукастый бурелом.
Пробежав мостик, друзья недоумённо остановились. На скамейках самодельных трибун, окружавших зелёный луг со спортплощадкой, никого не было!.. Только на отдельной скамейке, предназначенной для прессы, восседал Петух с фотоаппаратом. Всё-таки он оказался заезжим репортёром. Поодаль виднелась его машина. Видать, он заехал сюда окружным путём.
– Говоришь, проспали?! – проворчал кот Чёрный, уничтожающе взглянув на Пса.
Пёс отрешённо почесал задней лапой затылок. А Белый с восторгом заявил:
– Зато мы лучшие места займём!
Лишь теперь вдали на башенке посёлка открылось под часами оконце, и механический петух прокричал на всю окрестность: «Ку-ка-ре-ку!»
Вскоре повалили зрители. Собаки, кошки, кролики, гуси заняли все места на лавочках стадиона. Конечно, лучшие места наши друзья успели захватить. Но перед ними неожиданно сел на землю опоздавший огромный, как шкаф, барбос.
Он заслонил собой начавшийся парад собак – участников Больших Собачьих Соревнований, о которых было объявлено ещё месяц назад.
Иногда барбос порывисто отклонялся то влево, то вправо. И тогда друзьям удавалось увидеть хоть краешек состязаний на площадке: чей-то прыжок, чей-то кувырок…
Зрители восторженными криками подбадривали выступавших. Они неудержимо болели за своих соседей по двору.
Когда изящный белый пудель совершил лихой пируэт на гимнастическом бревне, какой-то чернющий кот взвился в заднем ряду, истошно вопя:
– Уря-у! – И гордо заметил примолкшим соседям: – С моего двора! Я ему нарочно аж четыре недели дорогу не перебегал!
Барбос по-прежнему мешал друзьям смотреть соревнования. Тогда наш лопоухий сутулый Пёс, не сходя с места, вытянулся так, что стал намного выше ростом.
Теперь он всё видел отлично! Однако, вспомнив и про своих малорослых друзей, он заботливо посадил их себе на плечи.
Коты бурно переживали захватывающее зрелище: лезли выше, на самую голову Пса, дёргали его за уши и чуть ли не падали от восторга. Доставалось и задним зрителям. Кошачьи хвосты то и дело маячили у них перед глазами. И раздражённым болельщикам приходилось откидывать их в стороны, словно пушистые кисти на занавесе.
Пёс тоже переживал азартно: поднимал уши топориком, невольно выгибал грудь колесом, разворачивал плечи. Ах, как он, наверно, хотел сейчас быть на месте спортсменов!
Заметив это, коты Белый и Чёрный многозначительно переглянулись.
А на лугу маленький кривоногий французский Бульдог под рёв болельщиков взял рекордную высоту, прыгнув спиной через планку.
Зрители неистовствовали!
И вот состязания закончились. Председатель жюри – русский чёрно-пегий Спаниель наградил золотой медалью Бульдога. Раздался шквал аплодисментов!
Члены жюри – шотландский Колли в клетчатом берете, кавказская Овчарка в обширной кепке и многонациональная Дворняга в шляпе – объявили в блестящие звонкие рупоры:
– Всем, всем, всем дворам! Следующие Междворовые Соревнования Собак состоятся через месяц! Четвероборье! Скоростной бег, прыжки в длину, прыжки в высоту и спортивная гимнастика на бревне! Приглашаются все желающие! Победителю – переходящая золотая медаль!
Наш Пёс даже привстал.
– А что, мы хуже? – кивнул кот Белый на Пса. – От нашего двора выступит – он! Он ещё и медаль у нас…
– У тебя, – хмыкнул Чёрный.
– У меня – получит! – твёрдо заявил Белый. И обернулся к Псу. – Хочешь выступить за наш двор?
– Ещё бы не хочу! – расплылся в улыбке Пёс.
– Видишь, не хочет, – тут же заметил Чёрный.
– Он сказал: «Ещё бы не хочу!» – сурово посмотрел на него белый собрат. – Значит, ой как хочет!
– Ой как! – торопливо подтвердил Пёс. – Да я за наш двор горы сверну!
– Давай я твоим тренером буду, а? – предложил Белый.
Пёс замялся, неуверенно пожал плечами и робко промолчал.
– Не желает, – усмехнулся кот Чёрный.
– Желает! – вновь рассердился Белый.
Маленький французский Бульдог проходил мимо, гордо неся на шее золотую медаль. Остановился и насмешливо сказал:
– Только его и не хватало!
Кот Белый угрюмо покосился на чемпиона.
– И сам не позорься, и свой двор не позорь, – посоветовал Бульдог лопоухому Псу. – С твоими данными только на муравьиных бегах выступать.
И, хихикнув, важно удалился.
– Ещё посмотрим! – крикнул ему вслед раздосадованный Пёс.
– Поглядим! – яростно вторил ему кот Белый.
– И не увидим, – расхохотался, оглянувшись, Бульдог.
А кот Чёрный ничего не сказал. Он озадаченно почесал задней ногой затылок. Очевидно, по привычке, передавшейся ему от Пса.
Друзья остались одни на лугу. Кот Белый мечтательно посмотрел на Пса. И вдруг представил, как на шее у того засверкала медаль!
– Ничего у нас не выйдет, – мрачно сказал кот Чёрный.
Видение рассеялось – медаль тут же пропала.
– У него – не выйдет? – возмутился Белый, внушительно указывая лапой на понурого Пса, глупо открывшего рот и развесившего уши. – У этого богатыря?!
Неказистый Пёс сразу преобразился: плечи раздвинулись, глаза засверкали, усы растопырились.
– Не знаю… – вновь засомневался Чёрный.
– А я знаю. Он – скрытый талант! – вскричал Белый. – И я его открою!
Первая тренировка состоялась на лугу на следующий же день, рано утром, когда посёлок ещё спал.
Кот Белый раскрыл толстый спортивный учебник, взглянул на рисунок и… рявкнул на Пса:
– Как сидишь?
Пёс мигом принял стартовую позу.
Белый моментально возвёл это в немыслимое достоинство:
– А! Гений!
– Дожил! – послышался чей-то язвительный голос.
Пёс и коты обернулись.
– Коты его тренируют! – ехидно продолжил маленький французский Бульдог, спортивной трусцой пробегая мимо них по дорожке.
Прямо со стартовой стойки Пёс в ярости погнался за обидчиком. Но Бульдог поднажал и, обидно хохоча, скрылся вдали.
Пёс вернулся, устало высунув язык.
– Займёмся бегом вплотную, – озабоченно сказал тренер Белый.
Велико же было изумление кота Чёрного после того, как он на мгновение отвернулся!.. Пёс бежал по кругу, а тренер сидел на нём верхом и, заглядывая в учебник, командовал:
– Ритмичней!.. Дыши ровней!.. Рули хвостом по ветру!
Затем после короткого отдыха занялись прыжками в длину. Пёс разбежался и прыгнул… на какую-то пядь, да и то покатился кубарем.
Тренер удачно успел отскочить в сторону и одобрительно воскликнул:
– Замечательно! Ещё бы чуть-чуть…
– И от тебя бы ничего не осталось, – съязвил кот Чёрный, угрюмо наблюдавший за тренировками со стороны. – Он у тебя тройной бес: беспородный, бесталанный, бестолковый!
– Ничего подобного. Очень толковый! – нахваливал Пса тренер.
Тренировки продолжались.
Увы, не зря сомневался Чёрный кот. Пёс плашмя упал с гимнастического бревна. Встал, отряхнулся, уныло махнул лапой и побрёл прочь.
Белый метнулся за ним, схватил его за хвост и потащил было к стадиону. Но Пёс, не оглядываясь, уходил, волоча за собой тренера.
– Гигант! – громко донёсся им вслед язвительный голос.
Это заявил, подтягиваясь на турнике, маленький французский Бульдог.
– Кто? Я? – сразу же со смущённой улыбкой оглянулся на него доверчивый Пёс.
– Ну, конечно же, ты, – поспешно увлёк своего подопечного обратно на площадку тренер Белый.
Тренировки снова продолжились.
Вот Пёс стремительно разогнался для прыжка в высоту.
– Не возьмёт, – бубнил Чёрный.
Пёс лихо пролетел… под планкой, на которой сидел тренер с раскрытым на нужной странице учебником.
Маленький Бульдог только хихикал, потешаясь над ними:
– А тренер-то!.. Такого бы за хвост – и на крышу!
Тем не менее тренировки шли, то неудачно, а то и успешно, целый месяц.
Особенно не давались Псу прыжки в высоту. Частенько он ломал планку на лету грудью.
– Запомни, – как-то вмешался кот Чёрный в тренерские права Белого. – Это лишь ленточку на бегу рвут, охламон!
– Бездарности, – привычно обозвал всех с гимнастического бревна Бульдог. – Кончайте это безнадёжное дело, пока не поздно.
– Вообще-то правильно, – вздохнул кот Чёрный. – Даже мудро.
– А уж ты бы не мяукал! – прорычал на него Бульдог. Он решил, что над ним издеваются.
– Погавкай у меня! – обиделся Пёс за друга.
– Тихо! Начнём сначала, – упрямо сказал кот Белый.
Накануне соревнований тренер собственноручно, а точнее, собственнолапно, искупал Пса в корыте и заботливо расчесал его шерсть большим гребнем. А уши деловито подправил резиновым клеем, чтобы не обвисали.
– Всё равно провалится, – горестно заметил Чёрный.
Белый гулко постучал себя по груди кулачком.
– Ты меня лучше не раздражай. Я страшен во гневе!
– Без гнева ты ещё страшнее, – пробурчал Чёрный.
Пёс молча затрясся от смеха, но осёкся под взглядом тренера и машинально принялся делать разминку.
– Не провалится, – одобрительно кивнул Белый.
И вот наступил знаменательный день соревнований.
Собрались зрители, судьи, спортсмены.
Сначала участники прошли комиссию по экстерьеру. Вернее, отборочная комиссия – Колли, Овчарка, Дворняга – прошлась перед строем, придирчиво осматривая внешний вид спортсменов.
С изумлением уставилась комиссия на длинные, лихо торчащие уши нашего ухоженного Пса. Но тут её внимание, к счастью, привлёк чёрный Терьер, замыкавший строй: хвост в репьях, одно ухо вверх, другое вниз. Ему дружным жестом указали – вон отсюда!
Кот Белый толкнул локтем Чёрного.
– Видал?
Председатель жюри Спаниель ударил молоточком в гонг: начали!
Стремительный бег Пуделя… Щёлкают секундомеры в лапах членов жюри. Щёлкает затвор фотоаппарата у репортёра Петуха.
Коронный прыжок Бульдога через планку. Судьи поднимают таблички: «5+»! Пять с плюсом! Лишь один из них оценил достижение на «пять с минусом». Негодующий гул стадиона!.. Артистическое выступление Болонки на гимнастическом бревне. Она изящно пританцовывала, подбрасывая носом большой разноцветный мяч. Одобрительный рёв болельщиков!..
В конце концов дошла очередь и до нашего Пса, выступавшего последним.
– Не подкачай, родной! – заверещал кот Белый, когда его ученик разогнался для прыжка в длину.
Пёс приземлился далеко от черты. Но придирчивый Колли отмерил ему длину прыжка по хвосту, вытянутому назад.
Напрасно подбегал к ним тренер Белый, протестовал и заворачивал своему питомцу хвост кольцом, доказывая, что прыжок – рекордный. Колли был неумолим: правила есть правила!
Возмущённого Белого пришлось под лапы вывести с поля двум дюжим Доберманам Пинчерам и усадить обратно на скамейку.
Псу продолжало не везти. Начав ошеломляющий пируэт на бревне, он сделал стойку прямо на ушах.
– Аж на ушах стоит! – ахнул кто-то в удивлённой тишине.
Внезапно послышался ехидный возглас Бульдога:
– Смотри не упади!
Уши у Пса враз разъехались, и он закончил своё выступление под бревном. Ну а планку на рекордном прыжке в высоту он вообще умудрился унести с собой в зубах, чему и сам неимоверно поразился.
– Выше себя не бери! – опять крикнул Бульдог.
От бега же по кругу Пёс совсем отказался, настолько расстроился.
Зрители дружно зааплодировали. Но, конечно, не ему. Это Спаниель снова повесил всё ту же переходящую золотую медаль на шею победителю – маленькому французскому Бульдогу. По сумме баллов он сумел всех превзойти, даже стремительного Пуделя и изящную Болонку!..
Чёрный кот в сердцах махнул лапой и грустно побрёл восвояси, на свой безмедальный двор.
Все разошлись. И так получилось, что на спортплощадке оказались только двукратный чемпион Бульдог, наш Пёс и кот Белый.
– Ты уж меня извини… – пробормотал коту Пёс. Он вконец приуныл: уши обвисли, поникли усы, он стал меньше ростом.
– Нет уж, извини, ты меня извини, – горячился Белый. – Ты выступал хорошо. Я тренировал плохо!
– Прости… – продолжал бубнить Пёс.
– Нет, прости, ты меня прости. Таких тренеров, как я, надо бы за хвост – и на крышу. Не огорчайся, ещё потренируемся, и на следующий год медаль – наша!
Бульдог пренебрежительно фыркнул, потёр щекой медаль для большего блеска и гордой походкой отправился домой.
Они возвращались в посёлок втроём по старому мостику над глубоким оврагом – впереди Бульдог, спесиво задравший нос, позади понурые Пёс и кот Белый.
И вдруг чемпион, не заметив дыры на своём пути, шагнул и провалился сквозь настил.
Пронзительный вопль донёсся из глубины оврага. Падая, Бульдог угодил прямо на тонкое деревце над ручьём. Мгновение, и его подбросил спружинивший от удара гибкий ствол. Чемпион взлетел вверх, вынырнув перед растерянными спутниками, и вновь с воплем провалился в ту же дыру.
Разом склонясь над ней, Пёс и Белый увидели Бульдога, застрявшего в рогульке деревца. Он безуспешно пытался высвободиться. Под ним свирепо бурлил каменистый ручей.
И тут наш Пёс бросился на помощь. Отчаянный прыжок вниз, и он ловко обхватил ствол деревца всеми четырьмя лапами.
Ствол размашисто помотался с ним и с пленником Бульдогом, описывая дугу от ручья до самого склона оврага, и наконец застыл, ещё ниже наклонившись к потоку.
Тогда Пёс встал. Двинулся, покачиваясь, вперёд по тонкому дрожащему стволу к попавшему в западню Бульдогу.
Чемпион продолжал дёргаться. Верхушка деревца с развилкой угрожающе затрещала.
Чудом сохраняя равновесие – это тебе не гимнастическое бревно, – Пёс ловко приблизился к Бульдогу.
– Держись, – и протянул ему лапу.
Чемпион изо всех сил рванулся к нему. Рогулька отломилась и вместе с пленником упала в шумный поток.
Пёс мигом соскочил на окутанный пенистыми брызгами камень на середине ручья. Неимоверными «прыжками в длину», с валуна на валун, спасатель кинулся вслед за Бульдогом. Но чемпиона неумолимо уносила прочь быстрая вода.
– Тону! Спасите! – вопил Бульдог. – Помогите!
Течение швырнуло его в просвет под буреломом, замыкавшим поворот оврага.
Наш Пёс оттолкнулся от последнего на пути камня. В головокружительном «прыжке в высоту» он перелетел через частокол бурелома. Очутился по ту сторону на другом валуне. И выхватил из бушующей воды незадачливого чемпиона, подняв его на рогульке. Словно сачком!..
…Кот Чёрный сидел и угрюмо вздыхал на пороге своего домика.
Во двор вошли понурый Пёс и кот Белый.
– Эх вы, неудачники! – сокрушённо сказал им кот Чёрный и уничтожающе поглядел на кота Белого. – Особенно ты. Тренер называется!
– Да если б я его не тренировал… – с вызовом начал Белый и умолк.
С другой стороны во двор неожиданно въехал на своём модном автомобиле репортёр Петух. Позади него сидели мокрый дрожащий Бульдог и крупная собака Водолаз.
Петух, нажав на резиновую грушу, просигналил: «Ку-ка-ре-ку!»
– Вот он! – вскричал Бульдог, указывая на Пса.
Тот даже попятился. Петух и его пассажиры выскочили из машины.
Водолаз положил тяжёлую лапу на плечо Псу. И внезапно, широко улыбаясь, повесил ему на шею сверкающую золотую медаль на яркой ленте.
Петух суетился вокруг них и щёлкал затвором фотоаппарата.
– Догнал ведь меня, а? – Бульдог обеими лапами смущённо пожал лапу спасителю Псу, а затем уважительно потряс лапку оторопевшему коту Белому. – А вы меня в следующий раз будете тренировать?
– Эх ты, мокрая курица, – сказал чемпиону Петух.
А кот Чёрный так и застыл на пороге, прищурившись и разглядывая буквы на медали.
– За спа-се-ни-е у-то-па-ю-щих… – пробормотал он. – Медаль!
– Я же говорил, получим, – с достоинством произнёс Белый, – и прославимся.
Неказистый Пёс преобразился: грудь колесом, усы веером, уши топориком.
Новый щелчок фотоаппарата.
– В завтрашний номер газеты! – подмигнул Петух.
Жил-был дом
Жил-был дом в городе Москве. Семиэтажный, облицованный белой плиткой, в стиле «модерн» начала XX века – всё ещё крепкий, красивый, удачный дом. И место у него было удачное: в центре, рядом с Зоопарком, напротив детского кинотеатра. Но в один ужасный день дом погиб: под ним прокладывали линию метро, он вдруг дал трещины – и его снесли. Теперь здесь зелёная лужайка перед станцией «Баррикадная».
Какой-то молодой человек, по фамилии Скворцов, проходил с приятелем мимо станции и вспомнил про этот дом.
– Какое тут было красивое здание! – сказал Скворцов приятелю. – Жалко – снесли…
Так он мимоходом пожалел беднягу.
Однако мы живём не только среди людей, но и среди домов. Новость о том, что какой-то Скворцов пожалел их собрата, быстро распространилась от одного здания к другому. Даже высотные башни узнали об этом!
«Что бы сделать такое приятное Скворцову?» – задумались лучшие дома, которые дружили домами. И решили дать ему хорошую квартиру в новом микрорайоне столицы.
Дело в том, что Скворцов безуспешно стоял в очереди на квартиру в райисполкоме. Надежда на получение жилья у него была, прямо сказать, ничтожная. Он пока не женат, молод, надо ждать долго… Но старый дом самого райисполкома постарался ему помочь. Когда решался вопрос о квартирах, пол в кабинете дрогнул, и ответственный работник, склонившийся над списком очередников, невольно поставил нужную галочку против фамилии Скворцова.
Так Скворцов – один – получил принципиальное разрешение на трёхкомнатную квартиру!
Все московские дома радовались за Скворцова. Путём всяких необходимых толчков под руку разных солидных лиц квартиру ему выбили в отличном районе, рядом с метро. Все комнаты были квадратные и изолированные, просторный холл, паркетные полы, финская сантехника, радиотелефон, а окна глядели исключительно на юг.
Этот кирпичный красавец был построен для дипломатов, живших пока за границей в трудных условиях.
Скворцов был неописуемо счастлив!
Все друзья и товарищи ему завидовали и не понимали, почему судьба к нему столь благосклонна. Он и сам не понимал, но, как говорится, дарёному коню в зубы не смотрят.
Завистники засыпали разные инстанции строгими заявлениями, негодуя на счастливца Скворцова, который ни за что ни про что получил такую квартирищу.
И как вы понимаете, дома, где эти инстанции размещались, продолжали ему помогать по-прежнему, и резолюции на заявлениях выходили самые благожелательные для Скворцова. Вместо строгого распоряжения «проверить» получалось ласковое «верить», вместо «отставить» – «оставить», вместо грозного «выселить» – доброе «вселить» или даже совсем странное «веселить»!..
Однажды Скворцов вновь проходил, на сей раз со своим начальником, мимо той же станции «Баррикадная». И начальник сказал:
– Помнишь, тут когда-то дом стоял? Правильно сделали, что снесли!
– Правильно, – поддакнул Скворцов.
В тот же день у его начальника в квартире рассохлись все двери и потекли все краны.
А у Скворцова квартиру отобрали.
Мало того, он схлопотал тогда выговор с занесением в личное дело за то, что получил её «обманом». Произошла, мол, такая явная, вопиющая ошибка, а он промолчал в корыстных целях.
С тех пор Скворцов по-прежнему стоит в очереди на квартиру, теперь – для малообеспеченных. А ведь у него и жена давно появилась, и дети. И ждать ему придётся – долго.
Правда, друзья и товарищи стали к папе Скворцову относиться лучше.
Тоска по родине
Скорый поезд медленно ехал мимо сосновой рощи.
В купе расположились двое: молодой толстяк Бегемот и бородатый Козёл.
– Ну, а что ты теперь видишь за окном? – допытывался Козёл.
– Пальмы, – отвечал Бегемот, моргая маленькими добрыми глазками.
– А с ветки на ветку кто прыгает?
– Обезьяны.
– Да не пальмы и обезьяны там, а сосны и белки! – вскричал Козёл. – Раскрой глаза! Ну что с тобой делать, а? – сокрушался он.
Строгий Козёл работал доктором в областном зоопарке и вёз Бегемота на консультацию к медицинскому светилу – Горному Козлу, крупному специалисту столичного зоопарка. У Бегемота вдруг обнаружилось редкое заболевание: порой он видел то, чего нет.
– Не можешь ты всего этого видеть, – укорял доктор Козёл смущённого Бегемота. – Ведь ты здесь, у нас, родился и свою Африку никогда не видел!
– А вот и вижу, – твердил Бегемот.
– Это тебе чудится.
– Почему?
– Не знаю, – жалобно проблеял Козёл. – Случаются и не такие видения. Разберёмся в твоём заболевании. Вон и глаза у тебя – красные.
– А почему у бегемотов глазки красненькие, – неожиданно спросил Бегемот, – знаете?
– Почему?.. – оторопел Козёл.
– Чтобы легче в земляничке прятаться!
– Да ну тебя с твоими шуточками! Тут дело нешуточное!
Поезд по прежнему медленно тащился по равнине с редкими сосновыми и берёзовыми рощами. Смеркалось… На автомобильных переездах появились дежурные – зайчихи с фонарями и флажками.
– А что ты теперь там видишь? – опять начал Козёл, показывая на очередную зайчиху с фонарём.
– Фонарь.
– Правильно, – оживился доктор. – А кто его держит?
– Макака, – простодушно ответил Бегемот.
– Тьфу ты! Опять!.. Тяжёлый случай.
– Тяжело, – согласился Бегемот. – А сладенького у вас ничего нет? Мне тогда сразу будет легче.
– На тебе деньги, пастилы в буфете купи. Розовой! – крикнул Козёл уже вдогонку Бегемоту. – Я белую не люблю.
Пастилы Бегемот не купил. Буфет в вагоне был закрыт на санитарный час.
«Понятно, – догадался он. – Санитары ужинают».
Поезд остановился. Какая-то станция. Ларёк на перроне открыт. И очереди нет.
Но розовой пастилы в ларьке не оказалось. Пришлось бежать на привокзальную площадь. Да и там не сразу найдёшь.
В конце концов, пока он искал и покупал пастилу, поезд ушёл. Такое разве что в страшных снах приснится!..
Бегемот понёсся за поездом. Сначала по шпалам, потом по боковой тропе, затем по пыльному просёлку.
Путь преградила речка. Бегемот так спешил, что сбил с ног Енота-полоскуна, который стирал у брода свою полосатую рубаху.
В мгновение ока Бегемот вплавь перебрался на другой берег. Брод бродом, да ноги-то у него короткие! А Енот невозмутимо уплывал себе вниз по течению, продолжая свою стирку.
– Извини, друг! – опомнившись, крикнул ему Бегемот.
– Зелёный крокодил тебе друг! – сердито откликнулся Енот-полоскун.
– Верно, – наивно просиял Бегемот. – Я тоже почему-то так думаю. Умён, понимает!
Поезд скрылся вдали…
На своё счастье, Бегемоту удалось остановить попутный грузовик.
– Поезд ушёл! – взмолился он. – Догнать не могу!
Шофёр, круторогий Баран, посочувствовал:
– Запарился, аж мокрый. Полезай в кузов. Мы его на следующей станции перехватим.
И машина помчалась вдогонку за поездом. Она даже обогнала его, но вскоре пришлось остановиться. На переезде, на глухом полустанке, дорогу преградил шлагбаум.
Баран и Бегемот вылезли из машины.
У переезда стояла Зайчиха с фонарём и флажком.
– Кормят-то хоть ничего? – спросил Баран своего пассажира.
– Где? В зоопарке?
– А разве ты не оттуда сбежал?
– Я не сбежал, я просто отстал. А кормят, честно скажу, плохо.
– Сейчас всем плохо, – вздохнул шофёр. – Свинская жизнь!
Из домика возле переезда донёсся плач зайчонка.
Послышался шум приближающегося поезда.
– Милок, подержи фонарь, – обеспокоенно попросила Зайчиха Бегемота, вручила ему фонарь, флажок и упрыгала к домику.
Поезд медленно проходил переезд. Внезапно Бегемот увидел в окне доктора Козла и радостно замахал ему фонарём.
Козёл остолбенел, не поверив глазам своим, затем отшатнулся и упал без чувств на лежак. Виданное ли это дело – на каком-то глухом полустанке, на переезде, стоит его пациент с красным фонарём!
Состав ушёл.
Грузовик доставил Бегемота к следующей остановке поезда как раз вовремя.
– Большое африканское спасибо! – горячо поблагодарил Бегемот шофёра. – А знаете, вы очень на антилопу похожи!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70872626) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Альберт Анатольевич Иванов
Детская иллюстрированная классика
В сборник сказок замечательного писателя Альберта Анатольевича Иванова вошли увлекательные истории из книги «Крылья, ноги и хвосты» о ребятах, зверятах и даже, казалось бы, о простых городских домах. Здесь также весёлые и остроумные сказки из цикла историй о Хитрой Вороне и её друзьях. По ряду сказок сняты известные мультфильмы: «Крылья, ноги и хвосты», «Хитрая Ворона», «Сказка десятого этажа», «Неудачники»…
Рисунки Е. Гершуни, Е. Плаксиной.
Для младшего школьного возраста.
Альберт Иванов
Крылья, ноги и хвосты и другие сказки
© Иванов А. А., 2024
© Гершуни Е., ил., 2024
© Плаксина Е. Б., ил., 2024
© ООО «Издательство АСТ», 2024
* * *
Крылья, ноги и хвосты
В пустыне, где часто встречаются страусы и лишь изредка грифы, встретились однажды Страус и Гриф.
Гриф стремительно прилетел откуда-то с дальних гор. Страус тут же голову в песок сунул по трусливой привычке.
Посмотрел на него неодобрительно Гриф и мигом сцапал своим хищным клювом какую-то любопытную Ящерицу. Она вертелась поблизости, и ей было любопытно, что может выйти из встречи столь больших птиц.
Конечно, она могла серьёзно пострадать, и поделом, за то, что суёт свой нос куда не надо. Но, впрочем, как вообще свойственно ящерицам, она отбросила свой хвост и спаслась бегством. Так что Грифу только лишь хвост и достался. Он его проглотил и даже не заметил: лёгкая закуска!
Однако его интересовала вовсе не Ящерица. Она просто подвернулась под ногу и попала под клюв. Дело в другом. Гриф давненько хотел узнать, почему эта странная птица Страус всё время бегает, а не летает.
Он дружелюбно похлопал Страуса крылом по спине, и тот наконец вынул из песка и поднял свою маленькую голову.
– Давай полетим вон туда, – показал Гриф в далёкую даль. – Там столько всего вкусненького!
– Столько? – сразу оживился Страус, вовсю раздвинув свои куцые крылья.
– Вот столько, – слегка сузил его размах во всём обстоятельный Гриф.
– Я летать не умею, – смутившись, признался Страус. – Совсем.
– Быть того не может! – поразился Гриф.
– Может, может.
– Разбежись, тогда и взлетишь, – посоветовал Гриф.
– Куда – разбежись? – повертел головой Страус.
– Туда, – вновь показал Гриф в ту сторону, где их ожидало столько всего вкусненького. – Всё ближе будет.
Пробежал Страус несколько шагов, взмахнул крыльями, но не взлетел. Не вышло.
– Птичка! – Гриф насмешливо выдернул у него перо из хвоста – чпок! – и себе в хвост вставил. – Ты посильней разгонись! Опаздываем, всё вкусненькое съедят!
Помчался Страус.
А Гриф над ним кружит и сверху зычно командует:
– Давай, давай! Работай, Страус, работай ногами! Ещё быстрей! Главное, крылья! Маши крыльями! Делай, как я!..
Но как ни давал, как ни работал ногами, как ни махал крыльями Страус, ничего не получалось – никак не взлетал. Но зато стремглав уносился всё дальше и дальше в указанном направлении, вздымая мелкую песчаную пыль.
Летящий следом Гриф остался где-то далеко позади.
Страус остановился у какого-то ржавого автомобиля, давно брошенного в пустыне, и огляделся по сторонам.
Нигде не было видно учителя Грифа.
Наконец Гриф прилетел и, задыхаясь, плюхнулся наземь.
– Так и не взлетел? – тяжело дыша, спросил он.
– Нет…
– Птичка! – Гриф снова резко выдернул у Страуса другое перо и опять украсил им собственный хвост.
Затем проковылял к машине, развалился на дырявом сиденье и вновь принялся командовать, приговаривая:
– Летай! Не умеешь – научим! Не хочешь – заставим!
Напрасно пытался Страус взлететь, без толку бегал и подпрыгивал. Каждый раз, в наказание, Гриф выдёргивал у него перья, украшая ими себя, пока не оставил Страуса совсем бесхвостым.
– Старайся, старайся! О крыльях не забывай! – покрикивал Гриф и, поглядывая на далёкий горизонт, где, по его сведениям, скрывалось много чего вкусненького, азартно рассуждал: – Лучше день потерять, потом за пять минут долететь!
В конце концов не выдержал Страус.
– Крылья, крылья… – возмутился он и гордо воскликнул: – Ноги!
Он гневно согнул ногу в колене, показав Грифу мощный бугор мускулов.
Струхнувший Гриф так и свалился с сиденья и, словно какой-то задрипанный страус, сунул в песок голову.
– Птичка! – хмыкнул Страус. Одним махом выдрал у него все хвостовые перья, свои и чужие, и гордо вставил их себе, став ещё пышнее прежнего.
Затем погрузил ногу в песок и насмешливо пощекотал там, под песком, трусливую голову Грифа.
– А! – Гриф поспешно выдернул голову. – Чего?
– Зачем мне летать, как ты, если я бегаю, как я?!
И побежал стремительными размашистыми шагами к горизонту, где, как говорят, столько всего вкусненького.
– Ноги, ноги… – проводила его взглядом невесть как оказавшаяся тут юркая бесхвостая Ящерица и торжествующе провозгласила: – Главное – хвост!
Повернулась и будто выстрелила в ошеломлённого Грифа своим мгновенно отросшим новым хвостом.
И с достоинством двинулась вслед за Страусом, что-то ворча себе под нос о вкусненьком.
А бесхвостый Гриф так и остался недоумённо сидеть на песке.
И впрямь не поймёшь, что важнее: ноги, крылья, хвосты?..
Тройной бес,
сказка о неудачниках
В одном сказочном посёлке жили…
Но сначала – о самом посёлке. Это был, пожалуй, даже маленький городок с пёстрыми домиками-будками и ухоженными зелёными двориками. На островерхих крышах юрко вертелись флюгера – жестяные петушки, собачки, кошечки, кролики.
Собственно, в этих домиках и жили-то лишь домашние животные, в основном, собаки и кошки. Потому-то посёлок и сказочный.
В то ничем не примечательное утро какой-то котёнок перебегал улицу, беззаботно гонясь за пушинкой. И тут из-за поворота вылетел модный, старинного вида, автомобиль. За рулём сидел Петух с фотоаппаратом на шее. То ли проезжий турист, то ли заезжий репортёр.
Он поспешно нажал на резиновую грушу сигнала, который хрипло проголосил: «Ку-ка-ре-ку!» Котёнок отпрыгнул прочь, и автомобиль укатил дальше по дороге, скрывшись в клубах пыли.
На необычный звук сигнала выскочил из будки на соседнем дворе неказистый лопоухий Пёс. Он тут же забарабанил лапами в дверцу ближайшего домика.
– Вставайте!
Сонно потягиваясь, наружу вылезли два кота: Чёрный и Белый. Так их все называли.
– Проспали! – вскричал Пёс. – Опоздали!
Они промчались через пустынный посёлок. И осторожно побежали по старому мостику, перекинутому через глубокий овраг.
Внезапно кот Белый, оступившись, чуть не провалился в прореху настила, но кот Чёрный удержал его на ходу.
Белый на миг глянул с опаской вниз – брр! Там петлял свирепый каменистый ручей, ныряя у поворота оврага под сукастый бурелом.
Пробежав мостик, друзья недоумённо остановились. На скамейках самодельных трибун, окружавших зелёный луг со спортплощадкой, никого не было!.. Только на отдельной скамейке, предназначенной для прессы, восседал Петух с фотоаппаратом. Всё-таки он оказался заезжим репортёром. Поодаль виднелась его машина. Видать, он заехал сюда окружным путём.
– Говоришь, проспали?! – проворчал кот Чёрный, уничтожающе взглянув на Пса.
Пёс отрешённо почесал задней лапой затылок. А Белый с восторгом заявил:
– Зато мы лучшие места займём!
Лишь теперь вдали на башенке посёлка открылось под часами оконце, и механический петух прокричал на всю окрестность: «Ку-ка-ре-ку!»
Вскоре повалили зрители. Собаки, кошки, кролики, гуси заняли все места на лавочках стадиона. Конечно, лучшие места наши друзья успели захватить. Но перед ними неожиданно сел на землю опоздавший огромный, как шкаф, барбос.
Он заслонил собой начавшийся парад собак – участников Больших Собачьих Соревнований, о которых было объявлено ещё месяц назад.
Иногда барбос порывисто отклонялся то влево, то вправо. И тогда друзьям удавалось увидеть хоть краешек состязаний на площадке: чей-то прыжок, чей-то кувырок…
Зрители восторженными криками подбадривали выступавших. Они неудержимо болели за своих соседей по двору.
Когда изящный белый пудель совершил лихой пируэт на гимнастическом бревне, какой-то чернющий кот взвился в заднем ряду, истошно вопя:
– Уря-у! – И гордо заметил примолкшим соседям: – С моего двора! Я ему нарочно аж четыре недели дорогу не перебегал!
Барбос по-прежнему мешал друзьям смотреть соревнования. Тогда наш лопоухий сутулый Пёс, не сходя с места, вытянулся так, что стал намного выше ростом.
Теперь он всё видел отлично! Однако, вспомнив и про своих малорослых друзей, он заботливо посадил их себе на плечи.
Коты бурно переживали захватывающее зрелище: лезли выше, на самую голову Пса, дёргали его за уши и чуть ли не падали от восторга. Доставалось и задним зрителям. Кошачьи хвосты то и дело маячили у них перед глазами. И раздражённым болельщикам приходилось откидывать их в стороны, словно пушистые кисти на занавесе.
Пёс тоже переживал азартно: поднимал уши топориком, невольно выгибал грудь колесом, разворачивал плечи. Ах, как он, наверно, хотел сейчас быть на месте спортсменов!
Заметив это, коты Белый и Чёрный многозначительно переглянулись.
А на лугу маленький кривоногий французский Бульдог под рёв болельщиков взял рекордную высоту, прыгнув спиной через планку.
Зрители неистовствовали!
И вот состязания закончились. Председатель жюри – русский чёрно-пегий Спаниель наградил золотой медалью Бульдога. Раздался шквал аплодисментов!
Члены жюри – шотландский Колли в клетчатом берете, кавказская Овчарка в обширной кепке и многонациональная Дворняга в шляпе – объявили в блестящие звонкие рупоры:
– Всем, всем, всем дворам! Следующие Междворовые Соревнования Собак состоятся через месяц! Четвероборье! Скоростной бег, прыжки в длину, прыжки в высоту и спортивная гимнастика на бревне! Приглашаются все желающие! Победителю – переходящая золотая медаль!
Наш Пёс даже привстал.
– А что, мы хуже? – кивнул кот Белый на Пса. – От нашего двора выступит – он! Он ещё и медаль у нас…
– У тебя, – хмыкнул Чёрный.
– У меня – получит! – твёрдо заявил Белый. И обернулся к Псу. – Хочешь выступить за наш двор?
– Ещё бы не хочу! – расплылся в улыбке Пёс.
– Видишь, не хочет, – тут же заметил Чёрный.
– Он сказал: «Ещё бы не хочу!» – сурово посмотрел на него белый собрат. – Значит, ой как хочет!
– Ой как! – торопливо подтвердил Пёс. – Да я за наш двор горы сверну!
– Давай я твоим тренером буду, а? – предложил Белый.
Пёс замялся, неуверенно пожал плечами и робко промолчал.
– Не желает, – усмехнулся кот Чёрный.
– Желает! – вновь рассердился Белый.
Маленький французский Бульдог проходил мимо, гордо неся на шее золотую медаль. Остановился и насмешливо сказал:
– Только его и не хватало!
Кот Белый угрюмо покосился на чемпиона.
– И сам не позорься, и свой двор не позорь, – посоветовал Бульдог лопоухому Псу. – С твоими данными только на муравьиных бегах выступать.
И, хихикнув, важно удалился.
– Ещё посмотрим! – крикнул ему вслед раздосадованный Пёс.
– Поглядим! – яростно вторил ему кот Белый.
– И не увидим, – расхохотался, оглянувшись, Бульдог.
А кот Чёрный ничего не сказал. Он озадаченно почесал задней ногой затылок. Очевидно, по привычке, передавшейся ему от Пса.
Друзья остались одни на лугу. Кот Белый мечтательно посмотрел на Пса. И вдруг представил, как на шее у того засверкала медаль!
– Ничего у нас не выйдет, – мрачно сказал кот Чёрный.
Видение рассеялось – медаль тут же пропала.
– У него – не выйдет? – возмутился Белый, внушительно указывая лапой на понурого Пса, глупо открывшего рот и развесившего уши. – У этого богатыря?!
Неказистый Пёс сразу преобразился: плечи раздвинулись, глаза засверкали, усы растопырились.
– Не знаю… – вновь засомневался Чёрный.
– А я знаю. Он – скрытый талант! – вскричал Белый. – И я его открою!
Первая тренировка состоялась на лугу на следующий же день, рано утром, когда посёлок ещё спал.
Кот Белый раскрыл толстый спортивный учебник, взглянул на рисунок и… рявкнул на Пса:
– Как сидишь?
Пёс мигом принял стартовую позу.
Белый моментально возвёл это в немыслимое достоинство:
– А! Гений!
– Дожил! – послышался чей-то язвительный голос.
Пёс и коты обернулись.
– Коты его тренируют! – ехидно продолжил маленький французский Бульдог, спортивной трусцой пробегая мимо них по дорожке.
Прямо со стартовой стойки Пёс в ярости погнался за обидчиком. Но Бульдог поднажал и, обидно хохоча, скрылся вдали.
Пёс вернулся, устало высунув язык.
– Займёмся бегом вплотную, – озабоченно сказал тренер Белый.
Велико же было изумление кота Чёрного после того, как он на мгновение отвернулся!.. Пёс бежал по кругу, а тренер сидел на нём верхом и, заглядывая в учебник, командовал:
– Ритмичней!.. Дыши ровней!.. Рули хвостом по ветру!
Затем после короткого отдыха занялись прыжками в длину. Пёс разбежался и прыгнул… на какую-то пядь, да и то покатился кубарем.
Тренер удачно успел отскочить в сторону и одобрительно воскликнул:
– Замечательно! Ещё бы чуть-чуть…
– И от тебя бы ничего не осталось, – съязвил кот Чёрный, угрюмо наблюдавший за тренировками со стороны. – Он у тебя тройной бес: беспородный, бесталанный, бестолковый!
– Ничего подобного. Очень толковый! – нахваливал Пса тренер.
Тренировки продолжались.
Увы, не зря сомневался Чёрный кот. Пёс плашмя упал с гимнастического бревна. Встал, отряхнулся, уныло махнул лапой и побрёл прочь.
Белый метнулся за ним, схватил его за хвост и потащил было к стадиону. Но Пёс, не оглядываясь, уходил, волоча за собой тренера.
– Гигант! – громко донёсся им вслед язвительный голос.
Это заявил, подтягиваясь на турнике, маленький французский Бульдог.
– Кто? Я? – сразу же со смущённой улыбкой оглянулся на него доверчивый Пёс.
– Ну, конечно же, ты, – поспешно увлёк своего подопечного обратно на площадку тренер Белый.
Тренировки снова продолжились.
Вот Пёс стремительно разогнался для прыжка в высоту.
– Не возьмёт, – бубнил Чёрный.
Пёс лихо пролетел… под планкой, на которой сидел тренер с раскрытым на нужной странице учебником.
Маленький Бульдог только хихикал, потешаясь над ними:
– А тренер-то!.. Такого бы за хвост – и на крышу!
Тем не менее тренировки шли, то неудачно, а то и успешно, целый месяц.
Особенно не давались Псу прыжки в высоту. Частенько он ломал планку на лету грудью.
– Запомни, – как-то вмешался кот Чёрный в тренерские права Белого. – Это лишь ленточку на бегу рвут, охламон!
– Бездарности, – привычно обозвал всех с гимнастического бревна Бульдог. – Кончайте это безнадёжное дело, пока не поздно.
– Вообще-то правильно, – вздохнул кот Чёрный. – Даже мудро.
– А уж ты бы не мяукал! – прорычал на него Бульдог. Он решил, что над ним издеваются.
– Погавкай у меня! – обиделся Пёс за друга.
– Тихо! Начнём сначала, – упрямо сказал кот Белый.
Накануне соревнований тренер собственноручно, а точнее, собственнолапно, искупал Пса в корыте и заботливо расчесал его шерсть большим гребнем. А уши деловито подправил резиновым клеем, чтобы не обвисали.
– Всё равно провалится, – горестно заметил Чёрный.
Белый гулко постучал себя по груди кулачком.
– Ты меня лучше не раздражай. Я страшен во гневе!
– Без гнева ты ещё страшнее, – пробурчал Чёрный.
Пёс молча затрясся от смеха, но осёкся под взглядом тренера и машинально принялся делать разминку.
– Не провалится, – одобрительно кивнул Белый.
И вот наступил знаменательный день соревнований.
Собрались зрители, судьи, спортсмены.
Сначала участники прошли комиссию по экстерьеру. Вернее, отборочная комиссия – Колли, Овчарка, Дворняга – прошлась перед строем, придирчиво осматривая внешний вид спортсменов.
С изумлением уставилась комиссия на длинные, лихо торчащие уши нашего ухоженного Пса. Но тут её внимание, к счастью, привлёк чёрный Терьер, замыкавший строй: хвост в репьях, одно ухо вверх, другое вниз. Ему дружным жестом указали – вон отсюда!
Кот Белый толкнул локтем Чёрного.
– Видал?
Председатель жюри Спаниель ударил молоточком в гонг: начали!
Стремительный бег Пуделя… Щёлкают секундомеры в лапах членов жюри. Щёлкает затвор фотоаппарата у репортёра Петуха.
Коронный прыжок Бульдога через планку. Судьи поднимают таблички: «5+»! Пять с плюсом! Лишь один из них оценил достижение на «пять с минусом». Негодующий гул стадиона!.. Артистическое выступление Болонки на гимнастическом бревне. Она изящно пританцовывала, подбрасывая носом большой разноцветный мяч. Одобрительный рёв болельщиков!..
В конце концов дошла очередь и до нашего Пса, выступавшего последним.
– Не подкачай, родной! – заверещал кот Белый, когда его ученик разогнался для прыжка в длину.
Пёс приземлился далеко от черты. Но придирчивый Колли отмерил ему длину прыжка по хвосту, вытянутому назад.
Напрасно подбегал к ним тренер Белый, протестовал и заворачивал своему питомцу хвост кольцом, доказывая, что прыжок – рекордный. Колли был неумолим: правила есть правила!
Возмущённого Белого пришлось под лапы вывести с поля двум дюжим Доберманам Пинчерам и усадить обратно на скамейку.
Псу продолжало не везти. Начав ошеломляющий пируэт на бревне, он сделал стойку прямо на ушах.
– Аж на ушах стоит! – ахнул кто-то в удивлённой тишине.
Внезапно послышался ехидный возглас Бульдога:
– Смотри не упади!
Уши у Пса враз разъехались, и он закончил своё выступление под бревном. Ну а планку на рекордном прыжке в высоту он вообще умудрился унести с собой в зубах, чему и сам неимоверно поразился.
– Выше себя не бери! – опять крикнул Бульдог.
От бега же по кругу Пёс совсем отказался, настолько расстроился.
Зрители дружно зааплодировали. Но, конечно, не ему. Это Спаниель снова повесил всё ту же переходящую золотую медаль на шею победителю – маленькому французскому Бульдогу. По сумме баллов он сумел всех превзойти, даже стремительного Пуделя и изящную Болонку!..
Чёрный кот в сердцах махнул лапой и грустно побрёл восвояси, на свой безмедальный двор.
Все разошлись. И так получилось, что на спортплощадке оказались только двукратный чемпион Бульдог, наш Пёс и кот Белый.
– Ты уж меня извини… – пробормотал коту Пёс. Он вконец приуныл: уши обвисли, поникли усы, он стал меньше ростом.
– Нет уж, извини, ты меня извини, – горячился Белый. – Ты выступал хорошо. Я тренировал плохо!
– Прости… – продолжал бубнить Пёс.
– Нет, прости, ты меня прости. Таких тренеров, как я, надо бы за хвост – и на крышу. Не огорчайся, ещё потренируемся, и на следующий год медаль – наша!
Бульдог пренебрежительно фыркнул, потёр щекой медаль для большего блеска и гордой походкой отправился домой.
Они возвращались в посёлок втроём по старому мостику над глубоким оврагом – впереди Бульдог, спесиво задравший нос, позади понурые Пёс и кот Белый.
И вдруг чемпион, не заметив дыры на своём пути, шагнул и провалился сквозь настил.
Пронзительный вопль донёсся из глубины оврага. Падая, Бульдог угодил прямо на тонкое деревце над ручьём. Мгновение, и его подбросил спружинивший от удара гибкий ствол. Чемпион взлетел вверх, вынырнув перед растерянными спутниками, и вновь с воплем провалился в ту же дыру.
Разом склонясь над ней, Пёс и Белый увидели Бульдога, застрявшего в рогульке деревца. Он безуспешно пытался высвободиться. Под ним свирепо бурлил каменистый ручей.
И тут наш Пёс бросился на помощь. Отчаянный прыжок вниз, и он ловко обхватил ствол деревца всеми четырьмя лапами.
Ствол размашисто помотался с ним и с пленником Бульдогом, описывая дугу от ручья до самого склона оврага, и наконец застыл, ещё ниже наклонившись к потоку.
Тогда Пёс встал. Двинулся, покачиваясь, вперёд по тонкому дрожащему стволу к попавшему в западню Бульдогу.
Чемпион продолжал дёргаться. Верхушка деревца с развилкой угрожающе затрещала.
Чудом сохраняя равновесие – это тебе не гимнастическое бревно, – Пёс ловко приблизился к Бульдогу.
– Держись, – и протянул ему лапу.
Чемпион изо всех сил рванулся к нему. Рогулька отломилась и вместе с пленником упала в шумный поток.
Пёс мигом соскочил на окутанный пенистыми брызгами камень на середине ручья. Неимоверными «прыжками в длину», с валуна на валун, спасатель кинулся вслед за Бульдогом. Но чемпиона неумолимо уносила прочь быстрая вода.
– Тону! Спасите! – вопил Бульдог. – Помогите!
Течение швырнуло его в просвет под буреломом, замыкавшим поворот оврага.
Наш Пёс оттолкнулся от последнего на пути камня. В головокружительном «прыжке в высоту» он перелетел через частокол бурелома. Очутился по ту сторону на другом валуне. И выхватил из бушующей воды незадачливого чемпиона, подняв его на рогульке. Словно сачком!..
…Кот Чёрный сидел и угрюмо вздыхал на пороге своего домика.
Во двор вошли понурый Пёс и кот Белый.
– Эх вы, неудачники! – сокрушённо сказал им кот Чёрный и уничтожающе поглядел на кота Белого. – Особенно ты. Тренер называется!
– Да если б я его не тренировал… – с вызовом начал Белый и умолк.
С другой стороны во двор неожиданно въехал на своём модном автомобиле репортёр Петух. Позади него сидели мокрый дрожащий Бульдог и крупная собака Водолаз.
Петух, нажав на резиновую грушу, просигналил: «Ку-ка-ре-ку!»
– Вот он! – вскричал Бульдог, указывая на Пса.
Тот даже попятился. Петух и его пассажиры выскочили из машины.
Водолаз положил тяжёлую лапу на плечо Псу. И внезапно, широко улыбаясь, повесил ему на шею сверкающую золотую медаль на яркой ленте.
Петух суетился вокруг них и щёлкал затвором фотоаппарата.
– Догнал ведь меня, а? – Бульдог обеими лапами смущённо пожал лапу спасителю Псу, а затем уважительно потряс лапку оторопевшему коту Белому. – А вы меня в следующий раз будете тренировать?
– Эх ты, мокрая курица, – сказал чемпиону Петух.
А кот Чёрный так и застыл на пороге, прищурившись и разглядывая буквы на медали.
– За спа-се-ни-е у-то-па-ю-щих… – пробормотал он. – Медаль!
– Я же говорил, получим, – с достоинством произнёс Белый, – и прославимся.
Неказистый Пёс преобразился: грудь колесом, усы веером, уши топориком.
Новый щелчок фотоаппарата.
– В завтрашний номер газеты! – подмигнул Петух.
Жил-был дом
Жил-был дом в городе Москве. Семиэтажный, облицованный белой плиткой, в стиле «модерн» начала XX века – всё ещё крепкий, красивый, удачный дом. И место у него было удачное: в центре, рядом с Зоопарком, напротив детского кинотеатра. Но в один ужасный день дом погиб: под ним прокладывали линию метро, он вдруг дал трещины – и его снесли. Теперь здесь зелёная лужайка перед станцией «Баррикадная».
Какой-то молодой человек, по фамилии Скворцов, проходил с приятелем мимо станции и вспомнил про этот дом.
– Какое тут было красивое здание! – сказал Скворцов приятелю. – Жалко – снесли…
Так он мимоходом пожалел беднягу.
Однако мы живём не только среди людей, но и среди домов. Новость о том, что какой-то Скворцов пожалел их собрата, быстро распространилась от одного здания к другому. Даже высотные башни узнали об этом!
«Что бы сделать такое приятное Скворцову?» – задумались лучшие дома, которые дружили домами. И решили дать ему хорошую квартиру в новом микрорайоне столицы.
Дело в том, что Скворцов безуспешно стоял в очереди на квартиру в райисполкоме. Надежда на получение жилья у него была, прямо сказать, ничтожная. Он пока не женат, молод, надо ждать долго… Но старый дом самого райисполкома постарался ему помочь. Когда решался вопрос о квартирах, пол в кабинете дрогнул, и ответственный работник, склонившийся над списком очередников, невольно поставил нужную галочку против фамилии Скворцова.
Так Скворцов – один – получил принципиальное разрешение на трёхкомнатную квартиру!
Все московские дома радовались за Скворцова. Путём всяких необходимых толчков под руку разных солидных лиц квартиру ему выбили в отличном районе, рядом с метро. Все комнаты были квадратные и изолированные, просторный холл, паркетные полы, финская сантехника, радиотелефон, а окна глядели исключительно на юг.
Этот кирпичный красавец был построен для дипломатов, живших пока за границей в трудных условиях.
Скворцов был неописуемо счастлив!
Все друзья и товарищи ему завидовали и не понимали, почему судьба к нему столь благосклонна. Он и сам не понимал, но, как говорится, дарёному коню в зубы не смотрят.
Завистники засыпали разные инстанции строгими заявлениями, негодуя на счастливца Скворцова, который ни за что ни про что получил такую квартирищу.
И как вы понимаете, дома, где эти инстанции размещались, продолжали ему помогать по-прежнему, и резолюции на заявлениях выходили самые благожелательные для Скворцова. Вместо строгого распоряжения «проверить» получалось ласковое «верить», вместо «отставить» – «оставить», вместо грозного «выселить» – доброе «вселить» или даже совсем странное «веселить»!..
Однажды Скворцов вновь проходил, на сей раз со своим начальником, мимо той же станции «Баррикадная». И начальник сказал:
– Помнишь, тут когда-то дом стоял? Правильно сделали, что снесли!
– Правильно, – поддакнул Скворцов.
В тот же день у его начальника в квартире рассохлись все двери и потекли все краны.
А у Скворцова квартиру отобрали.
Мало того, он схлопотал тогда выговор с занесением в личное дело за то, что получил её «обманом». Произошла, мол, такая явная, вопиющая ошибка, а он промолчал в корыстных целях.
С тех пор Скворцов по-прежнему стоит в очереди на квартиру, теперь – для малообеспеченных. А ведь у него и жена давно появилась, и дети. И ждать ему придётся – долго.
Правда, друзья и товарищи стали к папе Скворцову относиться лучше.
Тоска по родине
Скорый поезд медленно ехал мимо сосновой рощи.
В купе расположились двое: молодой толстяк Бегемот и бородатый Козёл.
– Ну, а что ты теперь видишь за окном? – допытывался Козёл.
– Пальмы, – отвечал Бегемот, моргая маленькими добрыми глазками.
– А с ветки на ветку кто прыгает?
– Обезьяны.
– Да не пальмы и обезьяны там, а сосны и белки! – вскричал Козёл. – Раскрой глаза! Ну что с тобой делать, а? – сокрушался он.
Строгий Козёл работал доктором в областном зоопарке и вёз Бегемота на консультацию к медицинскому светилу – Горному Козлу, крупному специалисту столичного зоопарка. У Бегемота вдруг обнаружилось редкое заболевание: порой он видел то, чего нет.
– Не можешь ты всего этого видеть, – укорял доктор Козёл смущённого Бегемота. – Ведь ты здесь, у нас, родился и свою Африку никогда не видел!
– А вот и вижу, – твердил Бегемот.
– Это тебе чудится.
– Почему?
– Не знаю, – жалобно проблеял Козёл. – Случаются и не такие видения. Разберёмся в твоём заболевании. Вон и глаза у тебя – красные.
– А почему у бегемотов глазки красненькие, – неожиданно спросил Бегемот, – знаете?
– Почему?.. – оторопел Козёл.
– Чтобы легче в земляничке прятаться!
– Да ну тебя с твоими шуточками! Тут дело нешуточное!
Поезд по прежнему медленно тащился по равнине с редкими сосновыми и берёзовыми рощами. Смеркалось… На автомобильных переездах появились дежурные – зайчихи с фонарями и флажками.
– А что ты теперь там видишь? – опять начал Козёл, показывая на очередную зайчиху с фонарём.
– Фонарь.
– Правильно, – оживился доктор. – А кто его держит?
– Макака, – простодушно ответил Бегемот.
– Тьфу ты! Опять!.. Тяжёлый случай.
– Тяжело, – согласился Бегемот. – А сладенького у вас ничего нет? Мне тогда сразу будет легче.
– На тебе деньги, пастилы в буфете купи. Розовой! – крикнул Козёл уже вдогонку Бегемоту. – Я белую не люблю.
Пастилы Бегемот не купил. Буфет в вагоне был закрыт на санитарный час.
«Понятно, – догадался он. – Санитары ужинают».
Поезд остановился. Какая-то станция. Ларёк на перроне открыт. И очереди нет.
Но розовой пастилы в ларьке не оказалось. Пришлось бежать на привокзальную площадь. Да и там не сразу найдёшь.
В конце концов, пока он искал и покупал пастилу, поезд ушёл. Такое разве что в страшных снах приснится!..
Бегемот понёсся за поездом. Сначала по шпалам, потом по боковой тропе, затем по пыльному просёлку.
Путь преградила речка. Бегемот так спешил, что сбил с ног Енота-полоскуна, который стирал у брода свою полосатую рубаху.
В мгновение ока Бегемот вплавь перебрался на другой берег. Брод бродом, да ноги-то у него короткие! А Енот невозмутимо уплывал себе вниз по течению, продолжая свою стирку.
– Извини, друг! – опомнившись, крикнул ему Бегемот.
– Зелёный крокодил тебе друг! – сердито откликнулся Енот-полоскун.
– Верно, – наивно просиял Бегемот. – Я тоже почему-то так думаю. Умён, понимает!
Поезд скрылся вдали…
На своё счастье, Бегемоту удалось остановить попутный грузовик.
– Поезд ушёл! – взмолился он. – Догнать не могу!
Шофёр, круторогий Баран, посочувствовал:
– Запарился, аж мокрый. Полезай в кузов. Мы его на следующей станции перехватим.
И машина помчалась вдогонку за поездом. Она даже обогнала его, но вскоре пришлось остановиться. На переезде, на глухом полустанке, дорогу преградил шлагбаум.
Баран и Бегемот вылезли из машины.
У переезда стояла Зайчиха с фонарём и флажком.
– Кормят-то хоть ничего? – спросил Баран своего пассажира.
– Где? В зоопарке?
– А разве ты не оттуда сбежал?
– Я не сбежал, я просто отстал. А кормят, честно скажу, плохо.
– Сейчас всем плохо, – вздохнул шофёр. – Свинская жизнь!
Из домика возле переезда донёсся плач зайчонка.
Послышался шум приближающегося поезда.
– Милок, подержи фонарь, – обеспокоенно попросила Зайчиха Бегемота, вручила ему фонарь, флажок и упрыгала к домику.
Поезд медленно проходил переезд. Внезапно Бегемот увидел в окне доктора Козла и радостно замахал ему фонарём.
Козёл остолбенел, не поверив глазам своим, затем отшатнулся и упал без чувств на лежак. Виданное ли это дело – на каком-то глухом полустанке, на переезде, стоит его пациент с красным фонарём!
Состав ушёл.
Грузовик доставил Бегемота к следующей остановке поезда как раз вовремя.
– Большое африканское спасибо! – горячо поблагодарил Бегемот шофёра. – А знаете, вы очень на антилопу похожи!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70872626) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.