Читать онлайн книгу «Смута. Поэма» автора Владимир Фадеев
Смута. Поэма
Владимир Алексеевич Фадеев
Предметом исследования поэмы «Смута», как и вообще всех исторических поэм, служит национальное прошлое, события общенародной значимости. Владимир Фадеев на присущем ему высоком поэтическом уровне рассматривает несколько таких ключевых событий под углом весьма актуальных ныне взаимоотношений с западом. Поэтическая оптика произведения во многом совпадает с воззрениями недавно ушедшего от нас историка Александра Пыжикова, которому автор и посвятил свой труд.
Владимир Алексеевич Фадеев
Смута. Поэма
Посвящается памяти А. В. Пыжикова
© Фадеев В.А., 2024
© Оформление. Издательство «У Никитских ворот», 2024
Дети солнца
Перво-наперво
Народ отсечь
От истока.
Чтобы заперло
На долгие века
Реку от родника.
Владимир Фадеев
Полтора века назад оборвалась жизнь великого русского этнографа и писателя Александра Афанасьева. Он ушел из жизни молодым – сорокапятилетним. Последние годы его жизни были ужасными: увольнение с работы, изоляция, страшная бедность и, как следствие всего этого, прогрессирующий туберкулез.
А виной всех невзгод знаменитого собирателя русских народных сказок стал его гениальный труд «Поэтические воззрения славян на природу», намного опередивший свое время. Проанализировав народные сказания и легенды, Афанасьев сделал предположение, что русскому народу не одна тысяча лет, и наши ценности, передаваемые из уст в уста на протяжении сотен поколений, наш менталитет – глубинные константы индивидуального и коллективного поведения, сформировались в очень далекую дохристианскую эпоху. Фактически эта мысль стоила ему жизни.
Тема русских древностей, так же как и настоящего русского средневековья, до сих пор табуирована, к ней опасаются подступаться и историки и писатели. Но всякое сокращение, искажение, сокрытие истины о русской, славянской истории вредно и опасно для нашего будущего, поэтому обязательно нужно вооружить народ знаниями о прошлом. Именно таким подвижническим просвещением «без цензуры» занимался выдающийся русский историк Александр Пыжиков, чья жизнь оборвалась в 2019 году, когда ему было всего 54 года. К сожалению, он не успел создать своей школы, и его открытия вряд ли очень скоро приобретут значение мейнстрима в истории, поэтому чрезвычайно важна поддержка и популяризация смелых идей средствами литературы и искусства. Иосифу Виссарионовичу Сталину принадлежат слова: «Писатель – память нации». И поэма Владимира Фадеева «Смута», посвящённая Александру Владимировичу, наверняка станет именно такой памятью о событиях нашей многотысячелетней истории, и особенно её последних веков, когда наши алчные западные соседи по материку, раз за разом осознавая, что «мечом не взять», совершили три успешные операции на «организационно-идеологическом» фронте по смене веры – глава «Бог не тот!», власти – «Царь не тот!» и церковного обряда – «Поп не тот!». Три заговора против наших ценностей и нашего прошлого, используя в гибридной войне против России то, что еще недавно пренебрежительно и легковесно называли конспирологией, а ныне имеет свой термин – психоистория: изменение исторического самосознания и подмена традиционных ценностей.
Ценности, относящиеся к родовому телу этноса, называют традиционными. Они «улавливаются» интуитивно и «наследуются» через семейное воспитание, влияние коллектива, воздействие языка, магию фольклора, организацию быта и форму хозяйствования. Если человек отказывается от своего семейного родства, отрывается от коллектива, от наследия старины, то он может изменить и свою идентичность – стать предателем своей Родины, своего Отечества.
В основе любви к Родине лежат этические ориентиры. По этим ориентирам сейчас наносятся массированные удары духом наживы, эгоизмом, так называемой «массовой культурой».
В древности человек между смертью и поклонением чужим богам охотнее выбирал героическую гибель, чем погибель духовную. Нынешние поколения более эластичны, как ветви деревьев – под внешним воздействием они гнутся, склоняются в разные стороны, сбрасывают листву. Но, как бы ни подрезали и ни ломали крону, невидимые корни неуничтожимы – они питают дерево и насыщают его энергией жизни. Поэтому и стала неизбежной «обратка» 17 года – высвобождение энергии народа, возвращение ему этих традиционных ценностей и, как следствие, небывалый в истории взлёт – в поэме это глава «Бог не тот, царь не тот и поп не тот!»
Конечно, главный герой поэмы – народ.
«Народ» – это «на-родившиеся» на земле. В русском языке слова «родина» и «народ» однокоренные. Народ состоит из прошлых поколений, ныне живущих и еще не родившихся. С палеолитической эпохи жители Русской равнины «одомашнивали» ландшафт своей стороны. Сторона, страна и остров – также однокоренные. В те стародавние времена и началось формирование «острова Россия», который является Алатырь-камнем всего земного мироустройства.
Основной отличительной чертой русского человека является историческая непрерывность его обитания на Евразийском континенте, на его Русской равнине с периода последнего оледенения. Это обстоятельство стало решающим в становлении нашего менталитета, типа хозяйствования и религиозных представлений.
Бурно развивающаяся наука – палеогенетика – стала вспомогательной исторической дисциплиной, возвращающей нам наше прошлое. Мы уже имеем представление, где и когда произошла мутация, давшая начало современным русским людям, когда началось формирование славянской языковой группы. Как складывались основные ценности и черты нашего народа: коллективизм, справедливость, изобретательность, практичность, мечтательность, жертвенность, наивность.
И об этом хорошо осведомлены наши «соседи», потому уже в последние, апокалиптические времена замахнулись на главное (глава «Народ не тот!»)
Через всю поэму автор пропускает путеводную нить к спасению: как бы ни устраивали нам смуты, как бы ни унижали и ни уничтожали русский народ и российское государство наша картина мира, наш язык являются нашей крепостью. Русская культура и русский язык до сих пор остаются самым величайшим завоеванием и стратегическим ресурсом России, ее главным энергоносителем.
Кстати, об энергиях. Поэт и писатель Владимир Фадеев по образованию физик-атомщик, энергетик. В его недавнем романе-эпопее о последнем «предсмутном» времени (действие происходит в 1988 г.) «Возвращение Орла» один из героев изобретает и продвигает новую науку – физику истории, убедительно доказывая, что человеческая история может быть описана и чисто физическими законами, энергетическими взаимодействиями её субъектов. Похоже, законы этой, изобретённой в романе, науки, Фадеев-поэт применил и к поэтическому анализу нашей истории – в исторической поэме, довольно большой по объёму, практически нет исторических персонажей, они заменены как раз безымянными носителями энергий, смена и взаимодействие которых и есть русская история. И это нисколько не умаляет увлекательность повествования, а, наоборот, добавляет ещё и философское измерение тексту, выполненному, как и вся предыдущая поэзия Фадеева, на высоком поэтическом уровне – талантливо, мастерски. И не удивительно, что такой («научно-физический») анализ во многом совпал с открытиями историка Александра Пыжикова, памяти которого автор и посвятил свою поэму.
В добрый путь.
Николай Сапелкин, историк, член Союза писателей России
Пролог
Каждый миф
Крив,
Буквой примят.
А когда его прямят,
Навалившись умов кучей,
Только загибают круче.
(Думают, что думают сами,
А везут их чужие сани.)
Великие враки
Как в стае собаки –
Одно тело
И одно дело:
Днём, ночью
Порвать в клочья
Любого не стайного,
И истина,
То есть правда,
С детьми и внучатами
Становится тайною
За семью печатями.
А смысл таков:
Текла река
Из глубин веков —
Глубоки века!
И сама река
Глубока,
И сама река
Широка.
Где тиха, где быстра,
Поила многих,
Кормила многих.
Были на реке шивера,
Что ж,
Были и пороги,
Омута глубо?ки,
Рукава и протоки.
Тысячам вёрст
Забыт счёт,
А он прост:
Если верста – в год,
То всем
Ясен ответ
(Годы – дли?ны!):
Выходит семь
Тысяч лет
С половиной
От первого памятного причала,
А сколько
От того причала
До истока,
До реки начала —
И не разглядеть – глубо?ко!
(Может, и найдётся кто-то
Счесть все повороты,
Либо
Найдётся око
Разглядеть все изгибы
До самого истока,
Все мели и плёсы…
Какой-нибудь Клёсов?)
Велика
Река
Из неведомого далека
Несёт в новые века
О себе самой весть:
«Вот какая
Я есть!
Есть
Чем похвалиться:
И румяна, и белолица,
И богатств не счесть,
И во всех делах —
За совесть, не за страх —
Мастерица».
По стрежню —
Велики струги,
То гуще, то реже
Осетры и белуги,
Стерляди да Калуги,
Коломны да Рязани
До самой Казани,
А оттуда
До Хвалынь-пру?да,
Не река – чудо!
По окраям необъятным —
Чудочки и чудесята.
По затонам и старицам
Старики и старицы,
Сёлами и деревнями
Под древними деревьями,
Порознь – как вместе,
По Оке и Каме
Со своими песнями
И языками.
А всего чудесатее
На реке,
Богатой
Полоями и плавнями, —
Рыбьим ребятам и,
Главное,
Братве пернатой —
С плавней —
Да в облака!
Славная
Река,
Славная!
* * *
Гость на гость —
Хозяевам радость!
Добрые гости,
Милости просим!
Соседние, чужестранные,
Во все века
Для всех река
Скатертью самобраною!
Да вдруг гость —
В глазах злость,
На любой разносол
Зол,
Пиво-мёд —
Не в счёт,
Песня – не та,
Горка – крута,
А сама хозяйская доброта —
В горле кость.
Как репья завязь —
Зависть.
И уже ему не уснуть —
Нет покоя!
На душе муть:
«Что ж такое?
Земля – не моя!
Пашни —
Не наши!
И сама велик-река
Кормит-поит какого-то дурака!
Знаю:
Тут мало куснуть
С краю,
Что мне сотня сёл!
А двинуть рать
И отобрать —
Всё!»
Он уж и не сосед —
Враг.
Столько лет
Несёт реке беды,
А всё никак
Нет
Ему победы,
Лишь болят
От кулака
Речного дурака
Бока…
Такая река!
Но услышал звон:
«Есть средство
Избавиться от удачливого соседства:
Чтоб добиться проку,
Иди на поклон
К Чёрному Пророку».
А пророк ростом мал —
До колен,
Крив да горбат,
Но умом удал.
Голова – двучлен:
Богу зять,
Чёрту брат,
Этакий бином,
Ни дать ни взять
Гном.
Рта не открывает,
А все его понимают
И уже в голос
Вторят:
«Предсказать
Викторию —
Хоть на волос! —
Не берусь я.
Эту ж реку звали Русью,
Теперь – Волгою,
Ни с какого бока
Не взять с наскока —
Тут игра вдолгую.
Крепко браться за гужи —
За меч да огонь,
Да на каждый гуж
Из коварства и лжи
Бронь…
А чтоб сработало
На этом пути,
Бери-ка большое ботало
Да мути!
Реку круто —
Кое-как да как-нибудь —
Не свернуть.
Нужна Смута!»
И такая дальше речь
От Пророка:
«Перво-наперво
Народ отсечь
От истока.
Чтобы за?перло
На долгие века
Реку от родника.
Наша сила в огне-мече,
А их – ещё в роднике-ключе.
От него им подмога
Ночью и днём
Круглый год,
В нём —
Имя их бога:
Род.
Ох, велик,
Один и един,
Но внутри
Он уже сам-три,
Зорче поглядишь —
Он уж многолик,
Сто имён сразу —
Навыворот разум —
Как их много:
Велесы, Стрибоги,
Перуны, Даждьбоги,
Ну и прочая погань.
Без Рода они ни дня,
И все друг другу родня,
Одинаковы лицом,
Друг за другом следом
Тугим потоком:
Сын за отцом,
Отец за дедом
От самого истока.
Это тех богов
Вьётся вервие,
А разорвёт его
Смута Первая!
Поэтому у вас
Путей к успеху
Немного:
Найти в той цепи прореху
Для своего бога.
И убедить народ:
Их бог – НЕ ТОТ!
Главная забота —
Память заботать:
„Вы – деревня! —
Такая вот штука —
Совсем не древние,
А из соседнего болота!
И наш бог тому порука.
Ну-ка,
Повтори:
Вы вар-ва-ры. Ди-ка-ри!
Вы же почти звери!
Лешаки и каты!“
Кто не поверит —
Сами виноваты…
В ход огонь да меч —
Перестанет речка течь,
В летопись красным суриком:
„Русь началась с Рюрика!“
Да и началась ли – вопрос?
Чем и было б племя сучье,
Когда б наш Христос,
Осенив крестом,
Не снял их с еловых сучьев?
А они ещё цеплялись хвостом…
(И не будет никакой здесь полемики —
С нами же академики
В мантиях парчовых.
Лихо? А чё вы…)
Ну и к делу от слов.
А дело первое,
Дело нервное —
Истребить волхвов —
Вот путь к победе!
У веры законы стро?ги:
Не живут медведи
В одной берлоге!
Побивать!
Тут уж жалости
Самой малости
Не бывать!
А засим
И князька приручим,
Чай, поймёт
Дружбы с нами мёд.
Никаких вече —
Крикунов много
Каждый раз.
А у нас легче:
Власть от бога —
И весь сказ!
Мы с князьями вась-вась,
И власть в кармане —
Наша власть!
Бог не обманет…
А пока
Русь в крови тонет
Да в огне горит,
Скрыться в схроне…
Строй монастыри!
Бумагу неси,
Мути умы —
Сочиняй летописи.
Нынче – мы
В законе!»
Сказано слово.
Только гном-пророк
Опять да снова
Хмурит брови.
«Славно Русь горит,
Да не выйдет толк,
Коль князья-цари
С быдлом исстари
Одной крови,
Бога одного внуки,
Как ни маши крестом,
Связаны
У них руки
Родством.
Сколько ни рисуй икон,
Сказано:
От яблони яблоко
Не укатится далеко —
Закон!
А вдруг
Соберут цари князьят
В круг
Да и сообразят,
Кто им друг?
Выпорхнет журавль из рук!
Чтоб не вышел втихаря
В бога нашего плевок,
Здесь, конечно, и царя
Ставить надо своего.
Не царя – хотя б царька,
Помесь норки и хорька,
Пьяницу, ханурика,
Лишь бы не от Рюрика,
Пусть моральному вражине
Отдадим страну в наём!
Ведь коль сжатый Род спружинит,
То костей не соберём!
Но сработать нужно ловко,
В лоб затея не пройдёт,
Разыграть многоходовку
Под речовку:
„ЦАРЬ НЕ ТОТ!“
Тут такая нужна Смута,
Чтобы всех и вся запутать.
Чтоб на триста лет вперёд
Все считали сами,
Что царя избрал народ,
А не мы с вами…
Будем лгать… почти как дышим,
Точно рассчитав удар.
После гладко перепишем —
Не подточит нос комар!
А когда та пена схлынет,
Шапка в пепел прогорит
И замрёт река в плотине,
Вот тогда и говори:
„По-над Русью мы отныне
И на все века цари!“
А для этой сволоты
Поменять все „вы“ на „ты“,
Позабыть, про всё, что было,
Нет людей – одни скоты,
Быдло!
Что о Роде можно знать —
Изъять!
Где о прошлом идёт речь —
Сжечь!
Черты и резы
В печь —
Больше на былое дыма!
Календарь – обрезать
До позднего Рима,
И тут же
Их века – чур, река! —
До Рюрика,
Не глубже!
Для родовых имён —
Заслон,
И впредь им называться
По иудейским святцам!
Всё, что исстари, —
Для отхожих ям.
Сажай наших писарей
По монастырям!»
* * *
«Вроде всё выходит сладко…
Только что за непонятка
Тут с маханием креста?
Мы почти разбились всмятку,
Дуя в их язычьи уши,
А они же – в ста из ста —
Приютили в своих душах
Настоящего Христа!
Не зажатым Павлом в клещи,
Не раскрашенным Петром,
А по-русски – парнем вещим
С человеческим нутром.
Кто б предвидеть мог заране,
Что получатся из них
Настоящие христиане,
Христианней нас самих!
Эй, пророк, исчадье ада!
Вновь сорняк в твоих снопах!» —
«Не психуйте… просто надо
Поменять теперь попа!
Поп – надёжное орудье
Для замутки русских вод,
Он за чёрта встанет грудью,
Лишь бы полнился приход.
Бог и царь – за нас. Но мало,
Чтоб народ поработить.
Вот теперь пора настала
Третью Смуту замутить!
Как октябрь листву с куста,
Сдуть с них доброго Христа!
Вбить им через церковь строго:
Есть на свете две судьбы:
Наша – ибо власть от бога,
Ваша – ибо вы рабы.
Чтоб не сомневались, в красках
(Мы ж умеем замесить!)
Сочиним про иго сказку —
Сказкам верят на Руси!
И чтоб каждый поп с амвона
Убеждал холопью рать,
Что не пустят в божье лоно
Не умеющих страдать.
Так что гнитесь ниже, черти,
Бог терпел, велел и вам!
Долго ли терпеть? До смерти…
Или – до? смерти, Иван…
В стойло нехристей загоним,
Как загоним – горы с плеч!
Кто ж сумняшется в законе,
Тем опять – огонь и меч!
Жечь и сечь! И – жечь и сечь!
Только для таких работ
ПОП пока, увы, НЕ ТОТ!
Не беда, что пахнет серой!
Чтоб послушней был холоп,
Нужен кодекс новой веры,
Новой вере – новый поп.
Так что Третьей Смуты мера,
Всей задумки главный пуп, —
Вывернуть изнанкой веру,
Как из той овцы тулуп.
Мы потом опять заблудим
Суть новин. Она ж проста:
Чтоб рабами стали люди,
А не два иль три перста.
(Вот секрет Полишинеля,
Но хранить его, смотри,
Будут, как секрет, на деле
Все попы и все цари.
Будто бы и впрямь за перст
Были не согласны с нами.
Не смеши… Срывались с мест,
Не желая стать рабами.
Ну а нам наоборот —
Чтоб рабами стал народ!)»
Карла хрипло хохотнул,
Подморгнув из-под кипы:
«А может, я вас обманул:
Нет к Реке такой тропы!
Лишь коротенькие тропки,
Не длинней, чем в тыщу лет,
Буреломны все и топки,
Да едва заметен след…
Шутка, шутка… Просто мне
О другом взгрустнулось дне.
Ведь моя была мечта
Заграбастать те места.
Эти русы – в горле кость…
Но… пока не удалось.
А у вас все карты „за“!
Путь я верный указал.
Если хватит в вас терпенья,
Приступайте к исполненью». —
«А скажи-ка, предсказатель,
Что, за тысячей тех лет
Не откатится назад ли
Наше дело? Дай ответ!» —
«Эх, пока ответа нет.
Это вы решите сами:
Может, лёд, а может, пламя.
Как сумеете пройти
Вы три первые пути,
Из которых вся дорога.
Первый путь – замена бога.
Путь второй – земная власть
(Тут бы больно не упасть!).
Суть – по третьему – движенья —
Веру ставить в услуженье.
Да чтоб по пути народ
Видел всё наоборот,
Право – лево, лево – право,
Но не в этом сила, право.
В том зерцале главный приз —
Перепутать верх и низ:
Древних былей полны соты
Чтоб им виделись болотом,
Чтоб библейская дыра
В нём смотрелась как гора,
Золотое время царства
Стало б игом под татарством,
Злодеяния Петра —
Как апофеоз добра.
Чтобы сильнее зрел разлад —
Видеть всё наоборот,
Чтоб народ, идя назад,
Думал, что идёт вперёд.
И следить за тем особо,
Чтоб духовные особы,
Академики и снобы,
Ванги, мессинги, и глобы,
И лжецы, и дурачки
Не снимали те очки.
Чтобы сонм досужих мнений
И итог научных прений
Изученья этих вех
Принимал каскад падений
За каскад ступеней вверх.
Я – пускай хоть вашей силой! —
Эту реку замучу,
Но за скифов и Аттилу
Полной мерой отомщу!
Чтоб они в возне мышиной
Даже самым ясным днём
Пропасть путали с вершиной
В мутном зеркале моём.
Мне – награда за отмщенье,
Им – отрава из отрав:
„Добровольное“ крещенье
И – „величие“ Петра.
А близки? будут вершины…
В смысле – будет близко дно,
Сразу со своей дружиной
Встану с вами заодно.
Мы тогда направим вместе —
Доказательств целый воз! —
В суд истории, в суд чести,
Даже в Божий суд запрос
О признании излишней
Русской ветви на земле
(А суды у нас что дышло,
Суть – слепец в кромешной мгле).
И когда зверюга бурый
Проиграет те суды,
Я возьму в награду шкуру
За советы и труды.
Всё февраль закончит… март ли,
Там уж дни пойдут на счёт.
И моя награда – хартленд! —
Прямо в руки упадёт.
Вперёд!»
Бог не тот
Святогор и малых – три —
Гроб нашли богатыри.
Пустой.
Постой!
Мерить принялись.
Первый – кто плечом поплоше:
Не видать в гробу Алёшу!
Лёг Добрыня в домовину —
Занял только половину.
Лёг Илья —
Со всех концов щелья.
«Дай-ка я!»
Святогор,
Сварогов правнук,
Самый правильный из равных,
Святогор,
Даждьбожий внук,
Уложил себя, как гору, —
Впору!
Вдруг
Гроб —
Хлоп!
Бросились богатыри,
Все оставшиеся
Три,
Отворять,
Вызволять богатыря —
Всё зря!
Принялись рубить мечами —
Гроб покрылся обручами,
В крепь обхватья.
Всё не впрок —
Мольба и злоба!..
– Бросьте, братья, —
Им из гроба
Старший рёк, —
Видно, Бог
Для меня его берёг.
Время!
Вы ж себя виной
Не мутите.
Бог – со мной.
Вам же – дальняя дорога
С новым Богом,
Так и знайте.
Помните себя.
Меня – поминайте
По заветам.
Их беречь вам
Как зеницу!
Слушайте:
Держать границу.
Сколь ни минуло б веков,
Славить правильно богов
И в тяжёлый, лютый год
Помнить: мы велик народ!
Помните себя.
Меня – поминайте.
И – прощайте!..
Затряслась гора, горя,
И взяла богатыря…
Едут —
Все тяжеле тучи —
К дыму-дому.
Думы
Круче
Гор.
Думы-громы:
Святогор!
Что за напасть?
Что за знак?
Вот так-так…
Ветер с полдня
Пыли поднял,
Травы придавил.
Пышет – пот бежит.
Едут, делать нечего,
Дунет ветер с вечера —
Освежит.
Томит душу,
Спасу нет,
Клонит слушать
Про завет,
Да старшого нет как нет!
А из гробового слова
Каждый понял,
Сколько поднял —
Ново!
Ясна ноша у Алёши:
«Нам наказ —
Держать державу,
Добывать покой и славу.
Били греков,
Брали Рим,
Гнали степь да поле.
Мы от века
Здесь стоим,
Наша крепь —
Воля.
Сдержим-выдюжим!
Ведь меч
Не бывал наш ржавым.
Верь же – выдержим!
Сберечь —
Сбережём!
Сдержавим!
Русам в брани
Страха нет.
Не враг плох,
А с нами – Бог.
Не из княжих слуг,
А даждьбожий внук.
Брань – в игру,
Грудь тесна,
А на миру
И смерть красна —
Вещие не лгут,
Да и сам Перун
Тут.
Только не пойму,
К чему
Стиль – сталь,
Дух – ух-х!
Гудом,
Гулом,
Стоном,
Звоном,
Словно в рог трубя:
„Помните себя!“
Что за клич?
Со время оно
Дело ясно —
Оборона…»
Охладил его Илья:
– Всё-то ясно молодым…
Ты не прозевай семь-дым,
Проворонишься!
Раззудись плечо —
И брань нипочём!
Да не от всего мечом
Оборонишься!..
Ветер с юга —
Туго,
Туже!
Песню жаркую,
Всё ту же,
С теми ж духами:
Ворон каркает,
Филин ухает.
Ветер с моря —
Запах лужи.
Чьи объятья
Туже,
Туже?
Непонятье
Страха хуже,
Хуже страха
Небо жаркое.
Филин ахает,
Ворон каркает:
– Сильны князья —
Мечом не взять.
Был князь зять —
И то нельзя знать,
Где к нему стезя,
А куда – нельзя.
А когда князья
Ни родня, ни друзья —
За спиной изъян,
Что ни год – резня.
– Чтоб без горести
Да покой обрести,
Нам не мир просить
За Дунай-рекой,
А князей крестить —
Вот тогда покой!
Да ещё успеть,
Пока степь
По-степному петь
Не сманила вепь.
Им – дорога,
Нам – подмога.
– Тут забот —
Не на год.
Своемудр тот народ,
За князьями ли пойдёт?
– Отчего всегда
Из болот да из пруда,
Сбросив ил иль латы льда,
В море катится вода?
Ей не деться никуда!
– А когда
Поперёк – богов гряда?
– Это тех богов беда…
– Ай да мудра борода!
Ай да мудра!
Эй,
Айда!..
* * *
Вспоминал слова Добрыня:
«Сколь ни минуло б веков,
Славить правильно богов…
Что за слово?
Этак – старо,
Этак – ново…
Что за морок душу томит?
Может, что случилось в доме?»
Приложился к вещеконью —
Слышит – вроде всё спокойно:
Жив отец, здорова мать.
Дед скрипит.
В помине прадед —
Как его не вспоминать?!
Щур в пословье – рода ради —
Переврёт! Но всё уладит
Тихий пращура прищур.
Домовые боженята
Скопом
Справно
Праву ждут,
Слева – водозвездьем кропят,
Справа – благотравье жгут,
Охраняют, берегут.
Боги, старшие при роде,
Ладят мир в большой природе,
И всечасно рядом Бог —
Сам Сварог…
«Ну, гнедой, держи дорогу!
Слава Богу… Слава Богу!..
Сколь ни минуло б веков…
Слава Богу, слава Богу…
Славьте правильно богов…
Как ещё их нужно славить?»
Дол росой-водой
Умывается,
Под Добрыней конь гнедой
Спотыкается,
Волей дышит, а бедой
Задыхается.
С полузапада
Поползла пола
Платья серого:
«По ползла подам
Всем, кто дополна
Не уверует!..»
Росстань на пути пылится.
Конь сбоит,
Добрыня злится,
Поле – простынью,
Да вот небо зло.
Этой росстани
Вроде не было?!
«Кто поверует
Гостю-на-госте,
Полной верою
Будет в благости.
А кто ссилится
На неверие —
В божьей милости
Тем – задверие…»
По какой ступить?
Что богов – дорог,
Не наславишься.
«Что ты, волчья сыть,
Задрог,
Спотыкаешься?..
Славить – славим-те,
Да вдруг – иначе звать?
Может, на? ветер
Мне сворачивать?
Что ты косишь, конь,
Душу травишь мне?
Может, посолонь
Ехать правильней?»
А на небесах —
Туча на? тучу.
С двух сторон коса
Острой на?точью:
«Что коня лупить по крупу?
Гром чтоб стих? —
Попроси Его заступу,
Крикни: „Господи, прости!“
Зря сник,
Человек!
Дело – миг,
Следов – на век.
Что ты шею трёшь о ворот?
Нету сзади Святогора».
«Сколь ни минуло б веков,
Славить правильно богов!..»
«Укрощай язычий норов —
Нету сзади Святогора».
«Сколь ни минуло б веков,
Славить правильно богов!..»
«Нету сзади Святогора,
Впереди – христианских город!»
«Сколь ни минуло б веков,
Славьте правильно богов…»
– Слышь, Илья, а может, просто
Вражьих нарубить голов?
У меня от этих слов
Дух – коростой!
– Эх, мечом горазд любой,
Да теперь беда – не бой,
А что мечи у нас с тобой
Двоеострые…
Разные с алатыря
Ждут пути богатыря —
Куда тронешься?
Но каким ни двинь плечом,
Знай —
Не от всего мечом
Оборонишься!..
С полузапада
Доползла пола.
Платью серому
Повезло!
Два ползла
Сошлись громом:
«Веруешь?..» —
В одно зло.
Ой, Дидо, ой, Ладо!..
У Ильи
Закололо в груди:
«Коло,
Коло…
Впереди – не закланье ли?
Сплю – буди!
Стою – веди!
Коло,
Коло,
Колотись,
Заклинание!
Коло,
Коло,
Колосись, душа,
Божий злак,
Колосись!
Собирайтесь
Все я
Со Руси!
Поле,
Поле,
По лесам,
До единого листа
Собирайтесь
В ста-до-ста!
Хоро,
Хоро,
Хоронись
От упрят,
Стано,
Стано,
Становись
В Божий ряд!
Небо,
Небо
Не богами
Блажно,
Воро,
Воро,
Ворогами
Страшно!
Всяк звук – знак,
Всяк бряк – знак,
Всяк всплак – знак:
Врагу – всё не так!
На то и враг.
Малую сторону – посотрёт,
Славную старину – обоврёт,
Душу русую по зерну – обожрёт!
Собирайся,
Божий злак,
В колос,
В кулак-боёк,
Приводи меня в родной
Дом, нить.
Пой – не ной!
Помни имя своё
И голос.
Смей себя самоё
Помнить!
Лютых тыщу лет,
А не только год
Вспоминай завет:
„Мы велик народ!“
Приведи меня
Через тыщу лет
В дом, нить.
Заклинаю вас: себя
Помнить!..»
Тут Добрыня ясноликий
Выбрал,
Вырвался вперёд.
А от Киевских ворот
Шум великий:
БОГ НЕ ТОТ!!!
Ох ты! Ах ты, гой-еси!..
Видно, смута на Руси…
* * *
Эх, странна
Деревянная сторона!
Каждый год жгут
Хуны да ромеи,
Скручивают в жгут,
А она прямеет.
То снеги жмут,
Ждут – вымерзла ль?
То боги жнут,
Ан не вымерла.
Глубоки? корни:
И в помине,
В злой полыни,
В полынье
И полыме-горне
Держат Русь и кормят.
Шумит лес-море!
Да вот вдруг
Беда-горе:
Пришёл Егорий,
Взялся не за сук,
Стал рубить сам корень —
Без разбора – правнук, внук:
Стук, стук!..
Были злы,
Были злее злых
И тех втрое злее.
Как рвала степь
Золотую цепь —
Да где ей!
Слово за слово
Звено налево,
Слово на слово —
Звено направо,
Слово за слово,
Слово на слово —
Вот и слава.
Славу надо воевать,
Славу надо воздавать.
Славу – Богу,
Слава Богу.
Бога – стыд просить.
Бояться – грех,
Верить – паще.
Что за рабство?
Бог – наш пращур,
Старший в роде.
Мы ж славяне,
Русы вроде…
(Не отсюда ль
Тёмным гудом
Вечный присказ на Руси:
Не верь,
Не бойся,
Не проси,
А… слетай на небеси
Да спроси:
Кто еси?)
– Как олимповы боги липовы,
Так и наши – не краше!
С их пути
Вороти!
Между двух огней
Не сыскать теней,
А чтоб голову сносить,
Нужно Господа просить!
– Не нужна подмога
От чужого бога
Ни на грошик нам!
Вон тверские творцы
Силу пьют из Тверцы
Ковшиком.
Поляна? сильна
От родного льна-
Батеньки,
Кострома-сестра
От весеннего костра
Пузатенька…
– Да ты, братко, скоморох!..
Животом его
На железный мох!
Наддай в мех,
Проучу смех!
Веруешь?
– Не ведаю…
– Разозлюсь!
– Я его хвалю, люблю!..
– А веруешь?
– Не ведаю…
– Огня!
– Что я?
Он бы веровал в меня-а-а-а!
– Что закрякал, недотрога?
Иль опять не веришь?
Пусть…
А скажи: боишься Бога?
– Да теперь уже – боюсь…
Только как же это – веру
Болью мерить?
Коли
Принуждают верить,
Значит, можно верить – не?
Что за суд? Неясно мне.
– Красной птицей наряжу,
Птицу на кол посажу —
Расскажу!
– У заморского попа
Парчу видывал?
– Ставь чурилу на попа,
Корчуй идола!
– А хитёр заморский поп,
Слуховой немтырь…
– Положи-ка крест на лоб
Да вали латырь!
– А уж злата у вора во кресте —
Великанно!
– То богатство – во Христе.
Жги стукана!
– Жги?
Нет уж, братец, подожди!
Он сын Божий,
А мы кто же?
Он – аз,
Мы – буки?
Да мы сами Сварожьи
Внуки!
Он Божий сын,
А мы, выходит, псы?!
– Что рядиться?
Как святое
Мерить ложью?
Выйдет наново родиться —
Станешь Божьим!
– А придёт ли мне пора
Вызреть снова?
Спробуй лучше топора
Перунова!
Поп – чушь,
Бог – чужд!
И князь – враг,
Залётный варяг!
Князь – враг,
Поп – грек,
Бог – жид,
Как жить?
Князь – враг,
Бог – жид,
Поп – грек,
Нам – грех.
У попа пуп
Без тла.
Зуб —
Зла
Волчьего.
Бородой – кум, да ум —
Клочьями.
И кроме прочего —
Прочь его!
Прав ты, нечего рядиться:
Ныне брат, тать – впредь.
Запрягай своё горе!
Чтобы заново родиться,
Нужно прежде умереть!
Э-эх, топорик —
Й-е-еть,
Й-е-еть!
Закрутила круговерть!..
Брат на брата,
Дом на дом,
Полсела на полсела —
Ай да смута весела!
Чуть в глазах алчба —
Полыхнёт изба.
Обозвал не так —
Полоснёт тесак.
По-отечески —
Во усысе.
По-семейному —
Во двор, да и высечь!
А как не высечь —
Дураки да дуры
В божьи выси
Завели выкомуры.
Поп – в палатах,
Смерд – на полатях.
У обоих рать храбра —
Ищут от добра добра,
Вяжут на узле узлом,
Заливают зло – злом.
Плакал поп —
Веселился смерд,
У пришельца чтоб
Поселилась смерть.
Заливался смерд —
Наливался поп,
У поганца чтоб
Поселилась смерть.
Сколько в малый век
Было чистых рек
Переботано!
Смута-матушка – вот она!
Сколько в склоке вер
В небе влажном дыр
Перетрачено!
За живот, поп-смерд,
Сколько княжьих вир
Переплачено!
Сколько кряжьих спин
(Иновер что вор)
Переломано,
Сколько вражьих вин —
Кипяток да вар —
Переглотано!
Смута-матушка,
Смута-барыня,
Вот она!
Можно ль веру
Смертью мерить?
Коли заставляют верить,
Значит можно верить не?
Что за Бог? Неясно мне…
– Щей берёзовых плесну
В поясну —
Поясню!
В этом хороводе бед
Не хазарин виноват,
Не боярин виноват,
Тут, брат,
Своя вина
На тыщу лет
Одинёшенька одна,
Да заваренная круто,
Знать, гражданская война
(А по-русски просто – смута):
Рать Сварога,
Рать Христа,
Каждый за свои места,
А потом вокруг креста,
А потом вокруг перста,
А потом вокруг узды,
А потом вокруг звезды,
А потом вокруг рубля,
Зля…
Колотись, моя душа,
Выбирай свою дорогу —
Есть что выбрать,
Слава Богу!
Голоси на непогоду:
«Бог, спаси
От скопления уродов
В человечьем небеси
Милой матушки-Руси!
Колосись, моя душа!
Белым колосом осыпься,
Красным вознесись!
Голоси, моя душа!..
Можно ль правду
Страхом править?
Коли веру с верой травят,
Победитель выйдет вкось!
Что за поп, незваный гость?..
– Это благость,
А не злость.
Ну-ка, хворосту подбрось!
Князь на князя,
Град на град,
Полземли на полземли,
Впряглись в смуту —
Повезли!
– С нами Бог!
– И с нами Бог!
– Ваш Бог плох!
– А ваш Бог сдох!
Что за кара на народ —
Бог не тот?!
Может, вражья рука?
Неба месть?
Там – река
Без дна,
Море – здесь
Без дна,
Тут – века
Без дна,
Здесь – весть
Без дна.
А голова – одна.
Куда влезть?
– Повоюем, а засим,
Может, грека обрусим
Со всей утробою?
– Грека обрусить —
Не Христа воскресить!..
Но попробуем
Затоптыжить
В наши сани,
Лишь бы выжили
Мы сами.
Видишь, с греком наш Добрыня
Спины дрынит?
– Любо-дружба, не разлей!
– Посмотреть ещё, кто злей.
– Указуют в рай путину.
– Или делят десятину.
– Ну а служба хороша?
– Мне милее ворожба.
В сладкозвучиях под крышей
Я другую песню слышу.
– Либо лихо?
– Лиха лише…
Возмущался Поп:
«У поганых, где б я ни был,
Жутко обращенье с небом:
Жертва, жребий. А мольба —
Настоящая гульба,
Объеданье да попойка,
А потом – для самых стойких —
Попляши-ка и попой-ка!
Скоморохи в день весенний —
Уж какое тут спасенье?!
Весь народ походкой мима
Вроде в церковь. Смотришь – мимо!
На поляну да в игру,
Мёду на нос по ведру,
Пьяным под дубовой сенью.
Хохот, блуд на блуд, веселье —
Ну какое воскресенье?!
Грязны овцы, глупы дети,
Коль считает целый дом
Неуёмность – добродетелью,
Воздержание – стыдом.
Да ещё везде подмога:
Меч Перуний, щит Сварога,
Там колдует баба-ёга,
Там водою льют с порога,
Там ярится ветр Стрибога,
Лады, Диды – как их много!
Всё заступа – лес и травы,
Пляски – хуже нет отравы.
Главное, не митра ведь,
Дело – память вытравить!
Завывай, буран,
Забывай, Иван!
К той моей вожже
Будет кнут ещё.
Не сильна уже
Рать непомняща.
Разбивай болван,
Забывай, Иван!
Шум поднять,
Ум подмять
Да отнять
Память!
Наливай стакан,
Забывай, Иван!
Нечего жалеть поганство!
Жги, топи, дави, круши
Шалашей лесных убранство
Во спасение души!
Тащи к костру
Буквяную бересту,
Что от памяти-ума —
Съест костёр-Кострома,
А потом в костёр саму
Растрёпу-Кострому!
Истуканам —
В омут кануть!
Дабы поубавить мощь их —
Капища пожечь и дощки,
Кто молиться ходит в рощи —
Тех, как перепёлок, – в ощип,
Кто зашепчет под поветью —
Плетью!
Кто по солнцу и луне —
Метить дрыном по спине,
Кто поёт иль блажит зык —
Рвать язык,
Бес изыдет!
Кто под полнозвездьем в пляс —
Вырвать глаз,
Чтобы звёзд ему не видеть!
Завывай,
Забивай в память кол,
Забывай,
Станешь памятью,
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70805383) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Владимир Алексеевич Фадеев
Предметом исследования поэмы «Смута», как и вообще всех исторических поэм, служит национальное прошлое, события общенародной значимости. Владимир Фадеев на присущем ему высоком поэтическом уровне рассматривает несколько таких ключевых событий под углом весьма актуальных ныне взаимоотношений с западом. Поэтическая оптика произведения во многом совпадает с воззрениями недавно ушедшего от нас историка Александра Пыжикова, которому автор и посвятил свой труд.
Владимир Алексеевич Фадеев
Смута. Поэма
Посвящается памяти А. В. Пыжикова
© Фадеев В.А., 2024
© Оформление. Издательство «У Никитских ворот», 2024
Дети солнца
Перво-наперво
Народ отсечь
От истока.
Чтобы заперло
На долгие века
Реку от родника.
Владимир Фадеев
Полтора века назад оборвалась жизнь великого русского этнографа и писателя Александра Афанасьева. Он ушел из жизни молодым – сорокапятилетним. Последние годы его жизни были ужасными: увольнение с работы, изоляция, страшная бедность и, как следствие всего этого, прогрессирующий туберкулез.
А виной всех невзгод знаменитого собирателя русских народных сказок стал его гениальный труд «Поэтические воззрения славян на природу», намного опередивший свое время. Проанализировав народные сказания и легенды, Афанасьев сделал предположение, что русскому народу не одна тысяча лет, и наши ценности, передаваемые из уст в уста на протяжении сотен поколений, наш менталитет – глубинные константы индивидуального и коллективного поведения, сформировались в очень далекую дохристианскую эпоху. Фактически эта мысль стоила ему жизни.
Тема русских древностей, так же как и настоящего русского средневековья, до сих пор табуирована, к ней опасаются подступаться и историки и писатели. Но всякое сокращение, искажение, сокрытие истины о русской, славянской истории вредно и опасно для нашего будущего, поэтому обязательно нужно вооружить народ знаниями о прошлом. Именно таким подвижническим просвещением «без цензуры» занимался выдающийся русский историк Александр Пыжиков, чья жизнь оборвалась в 2019 году, когда ему было всего 54 года. К сожалению, он не успел создать своей школы, и его открытия вряд ли очень скоро приобретут значение мейнстрима в истории, поэтому чрезвычайно важна поддержка и популяризация смелых идей средствами литературы и искусства. Иосифу Виссарионовичу Сталину принадлежат слова: «Писатель – память нации». И поэма Владимира Фадеева «Смута», посвящённая Александру Владимировичу, наверняка станет именно такой памятью о событиях нашей многотысячелетней истории, и особенно её последних веков, когда наши алчные западные соседи по материку, раз за разом осознавая, что «мечом не взять», совершили три успешные операции на «организационно-идеологическом» фронте по смене веры – глава «Бог не тот!», власти – «Царь не тот!» и церковного обряда – «Поп не тот!». Три заговора против наших ценностей и нашего прошлого, используя в гибридной войне против России то, что еще недавно пренебрежительно и легковесно называли конспирологией, а ныне имеет свой термин – психоистория: изменение исторического самосознания и подмена традиционных ценностей.
Ценности, относящиеся к родовому телу этноса, называют традиционными. Они «улавливаются» интуитивно и «наследуются» через семейное воспитание, влияние коллектива, воздействие языка, магию фольклора, организацию быта и форму хозяйствования. Если человек отказывается от своего семейного родства, отрывается от коллектива, от наследия старины, то он может изменить и свою идентичность – стать предателем своей Родины, своего Отечества.
В основе любви к Родине лежат этические ориентиры. По этим ориентирам сейчас наносятся массированные удары духом наживы, эгоизмом, так называемой «массовой культурой».
В древности человек между смертью и поклонением чужим богам охотнее выбирал героическую гибель, чем погибель духовную. Нынешние поколения более эластичны, как ветви деревьев – под внешним воздействием они гнутся, склоняются в разные стороны, сбрасывают листву. Но, как бы ни подрезали и ни ломали крону, невидимые корни неуничтожимы – они питают дерево и насыщают его энергией жизни. Поэтому и стала неизбежной «обратка» 17 года – высвобождение энергии народа, возвращение ему этих традиционных ценностей и, как следствие, небывалый в истории взлёт – в поэме это глава «Бог не тот, царь не тот и поп не тот!»
Конечно, главный герой поэмы – народ.
«Народ» – это «на-родившиеся» на земле. В русском языке слова «родина» и «народ» однокоренные. Народ состоит из прошлых поколений, ныне живущих и еще не родившихся. С палеолитической эпохи жители Русской равнины «одомашнивали» ландшафт своей стороны. Сторона, страна и остров – также однокоренные. В те стародавние времена и началось формирование «острова Россия», который является Алатырь-камнем всего земного мироустройства.
Основной отличительной чертой русского человека является историческая непрерывность его обитания на Евразийском континенте, на его Русской равнине с периода последнего оледенения. Это обстоятельство стало решающим в становлении нашего менталитета, типа хозяйствования и религиозных представлений.
Бурно развивающаяся наука – палеогенетика – стала вспомогательной исторической дисциплиной, возвращающей нам наше прошлое. Мы уже имеем представление, где и когда произошла мутация, давшая начало современным русским людям, когда началось формирование славянской языковой группы. Как складывались основные ценности и черты нашего народа: коллективизм, справедливость, изобретательность, практичность, мечтательность, жертвенность, наивность.
И об этом хорошо осведомлены наши «соседи», потому уже в последние, апокалиптические времена замахнулись на главное (глава «Народ не тот!»)
Через всю поэму автор пропускает путеводную нить к спасению: как бы ни устраивали нам смуты, как бы ни унижали и ни уничтожали русский народ и российское государство наша картина мира, наш язык являются нашей крепостью. Русская культура и русский язык до сих пор остаются самым величайшим завоеванием и стратегическим ресурсом России, ее главным энергоносителем.
Кстати, об энергиях. Поэт и писатель Владимир Фадеев по образованию физик-атомщик, энергетик. В его недавнем романе-эпопее о последнем «предсмутном» времени (действие происходит в 1988 г.) «Возвращение Орла» один из героев изобретает и продвигает новую науку – физику истории, убедительно доказывая, что человеческая история может быть описана и чисто физическими законами, энергетическими взаимодействиями её субъектов. Похоже, законы этой, изобретённой в романе, науки, Фадеев-поэт применил и к поэтическому анализу нашей истории – в исторической поэме, довольно большой по объёму, практически нет исторических персонажей, они заменены как раз безымянными носителями энергий, смена и взаимодействие которых и есть русская история. И это нисколько не умаляет увлекательность повествования, а, наоборот, добавляет ещё и философское измерение тексту, выполненному, как и вся предыдущая поэзия Фадеева, на высоком поэтическом уровне – талантливо, мастерски. И не удивительно, что такой («научно-физический») анализ во многом совпал с открытиями историка Александра Пыжикова, памяти которого автор и посвятил свою поэму.
В добрый путь.
Николай Сапелкин, историк, член Союза писателей России
Пролог
Каждый миф
Крив,
Буквой примят.
А когда его прямят,
Навалившись умов кучей,
Только загибают круче.
(Думают, что думают сами,
А везут их чужие сани.)
Великие враки
Как в стае собаки –
Одно тело
И одно дело:
Днём, ночью
Порвать в клочья
Любого не стайного,
И истина,
То есть правда,
С детьми и внучатами
Становится тайною
За семью печатями.
А смысл таков:
Текла река
Из глубин веков —
Глубоки века!
И сама река
Глубока,
И сама река
Широка.
Где тиха, где быстра,
Поила многих,
Кормила многих.
Были на реке шивера,
Что ж,
Были и пороги,
Омута глубо?ки,
Рукава и протоки.
Тысячам вёрст
Забыт счёт,
А он прост:
Если верста – в год,
То всем
Ясен ответ
(Годы – дли?ны!):
Выходит семь
Тысяч лет
С половиной
От первого памятного причала,
А сколько
От того причала
До истока,
До реки начала —
И не разглядеть – глубо?ко!
(Может, и найдётся кто-то
Счесть все повороты,
Либо
Найдётся око
Разглядеть все изгибы
До самого истока,
Все мели и плёсы…
Какой-нибудь Клёсов?)
Велика
Река
Из неведомого далека
Несёт в новые века
О себе самой весть:
«Вот какая
Я есть!
Есть
Чем похвалиться:
И румяна, и белолица,
И богатств не счесть,
И во всех делах —
За совесть, не за страх —
Мастерица».
По стрежню —
Велики струги,
То гуще, то реже
Осетры и белуги,
Стерляди да Калуги,
Коломны да Рязани
До самой Казани,
А оттуда
До Хвалынь-пру?да,
Не река – чудо!
По окраям необъятным —
Чудочки и чудесята.
По затонам и старицам
Старики и старицы,
Сёлами и деревнями
Под древними деревьями,
Порознь – как вместе,
По Оке и Каме
Со своими песнями
И языками.
А всего чудесатее
На реке,
Богатой
Полоями и плавнями, —
Рыбьим ребятам и,
Главное,
Братве пернатой —
С плавней —
Да в облака!
Славная
Река,
Славная!
* * *
Гость на гость —
Хозяевам радость!
Добрые гости,
Милости просим!
Соседние, чужестранные,
Во все века
Для всех река
Скатертью самобраною!
Да вдруг гость —
В глазах злость,
На любой разносол
Зол,
Пиво-мёд —
Не в счёт,
Песня – не та,
Горка – крута,
А сама хозяйская доброта —
В горле кость.
Как репья завязь —
Зависть.
И уже ему не уснуть —
Нет покоя!
На душе муть:
«Что ж такое?
Земля – не моя!
Пашни —
Не наши!
И сама велик-река
Кормит-поит какого-то дурака!
Знаю:
Тут мало куснуть
С краю,
Что мне сотня сёл!
А двинуть рать
И отобрать —
Всё!»
Он уж и не сосед —
Враг.
Столько лет
Несёт реке беды,
А всё никак
Нет
Ему победы,
Лишь болят
От кулака
Речного дурака
Бока…
Такая река!
Но услышал звон:
«Есть средство
Избавиться от удачливого соседства:
Чтоб добиться проку,
Иди на поклон
К Чёрному Пророку».
А пророк ростом мал —
До колен,
Крив да горбат,
Но умом удал.
Голова – двучлен:
Богу зять,
Чёрту брат,
Этакий бином,
Ни дать ни взять
Гном.
Рта не открывает,
А все его понимают
И уже в голос
Вторят:
«Предсказать
Викторию —
Хоть на волос! —
Не берусь я.
Эту ж реку звали Русью,
Теперь – Волгою,
Ни с какого бока
Не взять с наскока —
Тут игра вдолгую.
Крепко браться за гужи —
За меч да огонь,
Да на каждый гуж
Из коварства и лжи
Бронь…
А чтоб сработало
На этом пути,
Бери-ка большое ботало
Да мути!
Реку круто —
Кое-как да как-нибудь —
Не свернуть.
Нужна Смута!»
И такая дальше речь
От Пророка:
«Перво-наперво
Народ отсечь
От истока.
Чтобы за?перло
На долгие века
Реку от родника.
Наша сила в огне-мече,
А их – ещё в роднике-ключе.
От него им подмога
Ночью и днём
Круглый год,
В нём —
Имя их бога:
Род.
Ох, велик,
Один и един,
Но внутри
Он уже сам-три,
Зорче поглядишь —
Он уж многолик,
Сто имён сразу —
Навыворот разум —
Как их много:
Велесы, Стрибоги,
Перуны, Даждьбоги,
Ну и прочая погань.
Без Рода они ни дня,
И все друг другу родня,
Одинаковы лицом,
Друг за другом следом
Тугим потоком:
Сын за отцом,
Отец за дедом
От самого истока.
Это тех богов
Вьётся вервие,
А разорвёт его
Смута Первая!
Поэтому у вас
Путей к успеху
Немного:
Найти в той цепи прореху
Для своего бога.
И убедить народ:
Их бог – НЕ ТОТ!
Главная забота —
Память заботать:
„Вы – деревня! —
Такая вот штука —
Совсем не древние,
А из соседнего болота!
И наш бог тому порука.
Ну-ка,
Повтори:
Вы вар-ва-ры. Ди-ка-ри!
Вы же почти звери!
Лешаки и каты!“
Кто не поверит —
Сами виноваты…
В ход огонь да меч —
Перестанет речка течь,
В летопись красным суриком:
„Русь началась с Рюрика!“
Да и началась ли – вопрос?
Чем и было б племя сучье,
Когда б наш Христос,
Осенив крестом,
Не снял их с еловых сучьев?
А они ещё цеплялись хвостом…
(И не будет никакой здесь полемики —
С нами же академики
В мантиях парчовых.
Лихо? А чё вы…)
Ну и к делу от слов.
А дело первое,
Дело нервное —
Истребить волхвов —
Вот путь к победе!
У веры законы стро?ги:
Не живут медведи
В одной берлоге!
Побивать!
Тут уж жалости
Самой малости
Не бывать!
А засим
И князька приручим,
Чай, поймёт
Дружбы с нами мёд.
Никаких вече —
Крикунов много
Каждый раз.
А у нас легче:
Власть от бога —
И весь сказ!
Мы с князьями вась-вась,
И власть в кармане —
Наша власть!
Бог не обманет…
А пока
Русь в крови тонет
Да в огне горит,
Скрыться в схроне…
Строй монастыри!
Бумагу неси,
Мути умы —
Сочиняй летописи.
Нынче – мы
В законе!»
Сказано слово.
Только гном-пророк
Опять да снова
Хмурит брови.
«Славно Русь горит,
Да не выйдет толк,
Коль князья-цари
С быдлом исстари
Одной крови,
Бога одного внуки,
Как ни маши крестом,
Связаны
У них руки
Родством.
Сколько ни рисуй икон,
Сказано:
От яблони яблоко
Не укатится далеко —
Закон!
А вдруг
Соберут цари князьят
В круг
Да и сообразят,
Кто им друг?
Выпорхнет журавль из рук!
Чтоб не вышел втихаря
В бога нашего плевок,
Здесь, конечно, и царя
Ставить надо своего.
Не царя – хотя б царька,
Помесь норки и хорька,
Пьяницу, ханурика,
Лишь бы не от Рюрика,
Пусть моральному вражине
Отдадим страну в наём!
Ведь коль сжатый Род спружинит,
То костей не соберём!
Но сработать нужно ловко,
В лоб затея не пройдёт,
Разыграть многоходовку
Под речовку:
„ЦАРЬ НЕ ТОТ!“
Тут такая нужна Смута,
Чтобы всех и вся запутать.
Чтоб на триста лет вперёд
Все считали сами,
Что царя избрал народ,
А не мы с вами…
Будем лгать… почти как дышим,
Точно рассчитав удар.
После гладко перепишем —
Не подточит нос комар!
А когда та пена схлынет,
Шапка в пепел прогорит
И замрёт река в плотине,
Вот тогда и говори:
„По-над Русью мы отныне
И на все века цари!“
А для этой сволоты
Поменять все „вы“ на „ты“,
Позабыть, про всё, что было,
Нет людей – одни скоты,
Быдло!
Что о Роде можно знать —
Изъять!
Где о прошлом идёт речь —
Сжечь!
Черты и резы
В печь —
Больше на былое дыма!
Календарь – обрезать
До позднего Рима,
И тут же
Их века – чур, река! —
До Рюрика,
Не глубже!
Для родовых имён —
Заслон,
И впредь им называться
По иудейским святцам!
Всё, что исстари, —
Для отхожих ям.
Сажай наших писарей
По монастырям!»
* * *
«Вроде всё выходит сладко…
Только что за непонятка
Тут с маханием креста?
Мы почти разбились всмятку,
Дуя в их язычьи уши,
А они же – в ста из ста —
Приютили в своих душах
Настоящего Христа!
Не зажатым Павлом в клещи,
Не раскрашенным Петром,
А по-русски – парнем вещим
С человеческим нутром.
Кто б предвидеть мог заране,
Что получатся из них
Настоящие христиане,
Христианней нас самих!
Эй, пророк, исчадье ада!
Вновь сорняк в твоих снопах!» —
«Не психуйте… просто надо
Поменять теперь попа!
Поп – надёжное орудье
Для замутки русских вод,
Он за чёрта встанет грудью,
Лишь бы полнился приход.
Бог и царь – за нас. Но мало,
Чтоб народ поработить.
Вот теперь пора настала
Третью Смуту замутить!
Как октябрь листву с куста,
Сдуть с них доброго Христа!
Вбить им через церковь строго:
Есть на свете две судьбы:
Наша – ибо власть от бога,
Ваша – ибо вы рабы.
Чтоб не сомневались, в красках
(Мы ж умеем замесить!)
Сочиним про иго сказку —
Сказкам верят на Руси!
И чтоб каждый поп с амвона
Убеждал холопью рать,
Что не пустят в божье лоно
Не умеющих страдать.
Так что гнитесь ниже, черти,
Бог терпел, велел и вам!
Долго ли терпеть? До смерти…
Или – до? смерти, Иван…
В стойло нехристей загоним,
Как загоним – горы с плеч!
Кто ж сумняшется в законе,
Тем опять – огонь и меч!
Жечь и сечь! И – жечь и сечь!
Только для таких работ
ПОП пока, увы, НЕ ТОТ!
Не беда, что пахнет серой!
Чтоб послушней был холоп,
Нужен кодекс новой веры,
Новой вере – новый поп.
Так что Третьей Смуты мера,
Всей задумки главный пуп, —
Вывернуть изнанкой веру,
Как из той овцы тулуп.
Мы потом опять заблудим
Суть новин. Она ж проста:
Чтоб рабами стали люди,
А не два иль три перста.
(Вот секрет Полишинеля,
Но хранить его, смотри,
Будут, как секрет, на деле
Все попы и все цари.
Будто бы и впрямь за перст
Были не согласны с нами.
Не смеши… Срывались с мест,
Не желая стать рабами.
Ну а нам наоборот —
Чтоб рабами стал народ!)»
Карла хрипло хохотнул,
Подморгнув из-под кипы:
«А может, я вас обманул:
Нет к Реке такой тропы!
Лишь коротенькие тропки,
Не длинней, чем в тыщу лет,
Буреломны все и топки,
Да едва заметен след…
Шутка, шутка… Просто мне
О другом взгрустнулось дне.
Ведь моя была мечта
Заграбастать те места.
Эти русы – в горле кость…
Но… пока не удалось.
А у вас все карты „за“!
Путь я верный указал.
Если хватит в вас терпенья,
Приступайте к исполненью». —
«А скажи-ка, предсказатель,
Что, за тысячей тех лет
Не откатится назад ли
Наше дело? Дай ответ!» —
«Эх, пока ответа нет.
Это вы решите сами:
Может, лёд, а может, пламя.
Как сумеете пройти
Вы три первые пути,
Из которых вся дорога.
Первый путь – замена бога.
Путь второй – земная власть
(Тут бы больно не упасть!).
Суть – по третьему – движенья —
Веру ставить в услуженье.
Да чтоб по пути народ
Видел всё наоборот,
Право – лево, лево – право,
Но не в этом сила, право.
В том зерцале главный приз —
Перепутать верх и низ:
Древних былей полны соты
Чтоб им виделись болотом,
Чтоб библейская дыра
В нём смотрелась как гора,
Золотое время царства
Стало б игом под татарством,
Злодеяния Петра —
Как апофеоз добра.
Чтобы сильнее зрел разлад —
Видеть всё наоборот,
Чтоб народ, идя назад,
Думал, что идёт вперёд.
И следить за тем особо,
Чтоб духовные особы,
Академики и снобы,
Ванги, мессинги, и глобы,
И лжецы, и дурачки
Не снимали те очки.
Чтобы сонм досужих мнений
И итог научных прений
Изученья этих вех
Принимал каскад падений
За каскад ступеней вверх.
Я – пускай хоть вашей силой! —
Эту реку замучу,
Но за скифов и Аттилу
Полной мерой отомщу!
Чтоб они в возне мышиной
Даже самым ясным днём
Пропасть путали с вершиной
В мутном зеркале моём.
Мне – награда за отмщенье,
Им – отрава из отрав:
„Добровольное“ крещенье
И – „величие“ Петра.
А близки? будут вершины…
В смысле – будет близко дно,
Сразу со своей дружиной
Встану с вами заодно.
Мы тогда направим вместе —
Доказательств целый воз! —
В суд истории, в суд чести,
Даже в Божий суд запрос
О признании излишней
Русской ветви на земле
(А суды у нас что дышло,
Суть – слепец в кромешной мгле).
И когда зверюга бурый
Проиграет те суды,
Я возьму в награду шкуру
За советы и труды.
Всё февраль закончит… март ли,
Там уж дни пойдут на счёт.
И моя награда – хартленд! —
Прямо в руки упадёт.
Вперёд!»
Бог не тот
Святогор и малых – три —
Гроб нашли богатыри.
Пустой.
Постой!
Мерить принялись.
Первый – кто плечом поплоше:
Не видать в гробу Алёшу!
Лёг Добрыня в домовину —
Занял только половину.
Лёг Илья —
Со всех концов щелья.
«Дай-ка я!»
Святогор,
Сварогов правнук,
Самый правильный из равных,
Святогор,
Даждьбожий внук,
Уложил себя, как гору, —
Впору!
Вдруг
Гроб —
Хлоп!
Бросились богатыри,
Все оставшиеся
Три,
Отворять,
Вызволять богатыря —
Всё зря!
Принялись рубить мечами —
Гроб покрылся обручами,
В крепь обхватья.
Всё не впрок —
Мольба и злоба!..
– Бросьте, братья, —
Им из гроба
Старший рёк, —
Видно, Бог
Для меня его берёг.
Время!
Вы ж себя виной
Не мутите.
Бог – со мной.
Вам же – дальняя дорога
С новым Богом,
Так и знайте.
Помните себя.
Меня – поминайте
По заветам.
Их беречь вам
Как зеницу!
Слушайте:
Держать границу.
Сколь ни минуло б веков,
Славить правильно богов
И в тяжёлый, лютый год
Помнить: мы велик народ!
Помните себя.
Меня – поминайте.
И – прощайте!..
Затряслась гора, горя,
И взяла богатыря…
Едут —
Все тяжеле тучи —
К дыму-дому.
Думы
Круче
Гор.
Думы-громы:
Святогор!
Что за напасть?
Что за знак?
Вот так-так…
Ветер с полдня
Пыли поднял,
Травы придавил.
Пышет – пот бежит.
Едут, делать нечего,
Дунет ветер с вечера —
Освежит.
Томит душу,
Спасу нет,
Клонит слушать
Про завет,
Да старшого нет как нет!
А из гробового слова
Каждый понял,
Сколько поднял —
Ново!
Ясна ноша у Алёши:
«Нам наказ —
Держать державу,
Добывать покой и славу.
Били греков,
Брали Рим,
Гнали степь да поле.
Мы от века
Здесь стоим,
Наша крепь —
Воля.
Сдержим-выдюжим!
Ведь меч
Не бывал наш ржавым.
Верь же – выдержим!
Сберечь —
Сбережём!
Сдержавим!
Русам в брани
Страха нет.
Не враг плох,
А с нами – Бог.
Не из княжих слуг,
А даждьбожий внук.
Брань – в игру,
Грудь тесна,
А на миру
И смерть красна —
Вещие не лгут,
Да и сам Перун
Тут.
Только не пойму,
К чему
Стиль – сталь,
Дух – ух-х!
Гудом,
Гулом,
Стоном,
Звоном,
Словно в рог трубя:
„Помните себя!“
Что за клич?
Со время оно
Дело ясно —
Оборона…»
Охладил его Илья:
– Всё-то ясно молодым…
Ты не прозевай семь-дым,
Проворонишься!
Раззудись плечо —
И брань нипочём!
Да не от всего мечом
Оборонишься!..
Ветер с юга —
Туго,
Туже!
Песню жаркую,
Всё ту же,
С теми ж духами:
Ворон каркает,
Филин ухает.
Ветер с моря —
Запах лужи.
Чьи объятья
Туже,
Туже?
Непонятье
Страха хуже,
Хуже страха
Небо жаркое.
Филин ахает,
Ворон каркает:
– Сильны князья —
Мечом не взять.
Был князь зять —
И то нельзя знать,
Где к нему стезя,
А куда – нельзя.
А когда князья
Ни родня, ни друзья —
За спиной изъян,
Что ни год – резня.
– Чтоб без горести
Да покой обрести,
Нам не мир просить
За Дунай-рекой,
А князей крестить —
Вот тогда покой!
Да ещё успеть,
Пока степь
По-степному петь
Не сманила вепь.
Им – дорога,
Нам – подмога.
– Тут забот —
Не на год.
Своемудр тот народ,
За князьями ли пойдёт?
– Отчего всегда
Из болот да из пруда,
Сбросив ил иль латы льда,
В море катится вода?
Ей не деться никуда!
– А когда
Поперёк – богов гряда?
– Это тех богов беда…
– Ай да мудра борода!
Ай да мудра!
Эй,
Айда!..
* * *
Вспоминал слова Добрыня:
«Сколь ни минуло б веков,
Славить правильно богов…
Что за слово?
Этак – старо,
Этак – ново…
Что за морок душу томит?
Может, что случилось в доме?»
Приложился к вещеконью —
Слышит – вроде всё спокойно:
Жив отец, здорова мать.
Дед скрипит.
В помине прадед —
Как его не вспоминать?!
Щур в пословье – рода ради —
Переврёт! Но всё уладит
Тихий пращура прищур.
Домовые боженята
Скопом
Справно
Праву ждут,
Слева – водозвездьем кропят,
Справа – благотравье жгут,
Охраняют, берегут.
Боги, старшие при роде,
Ладят мир в большой природе,
И всечасно рядом Бог —
Сам Сварог…
«Ну, гнедой, держи дорогу!
Слава Богу… Слава Богу!..
Сколь ни минуло б веков…
Слава Богу, слава Богу…
Славьте правильно богов…
Как ещё их нужно славить?»
Дол росой-водой
Умывается,
Под Добрыней конь гнедой
Спотыкается,
Волей дышит, а бедой
Задыхается.
С полузапада
Поползла пола
Платья серого:
«По ползла подам
Всем, кто дополна
Не уверует!..»
Росстань на пути пылится.
Конь сбоит,
Добрыня злится,
Поле – простынью,
Да вот небо зло.
Этой росстани
Вроде не было?!
«Кто поверует
Гостю-на-госте,
Полной верою
Будет в благости.
А кто ссилится
На неверие —
В божьей милости
Тем – задверие…»
По какой ступить?
Что богов – дорог,
Не наславишься.
«Что ты, волчья сыть,
Задрог,
Спотыкаешься?..
Славить – славим-те,
Да вдруг – иначе звать?
Может, на? ветер
Мне сворачивать?
Что ты косишь, конь,
Душу травишь мне?
Может, посолонь
Ехать правильней?»
А на небесах —
Туча на? тучу.
С двух сторон коса
Острой на?точью:
«Что коня лупить по крупу?
Гром чтоб стих? —
Попроси Его заступу,
Крикни: „Господи, прости!“
Зря сник,
Человек!
Дело – миг,
Следов – на век.
Что ты шею трёшь о ворот?
Нету сзади Святогора».
«Сколь ни минуло б веков,
Славить правильно богов!..»
«Укрощай язычий норов —
Нету сзади Святогора».
«Сколь ни минуло б веков,
Славить правильно богов!..»
«Нету сзади Святогора,
Впереди – христианских город!»
«Сколь ни минуло б веков,
Славьте правильно богов…»
– Слышь, Илья, а может, просто
Вражьих нарубить голов?
У меня от этих слов
Дух – коростой!
– Эх, мечом горазд любой,
Да теперь беда – не бой,
А что мечи у нас с тобой
Двоеострые…
Разные с алатыря
Ждут пути богатыря —
Куда тронешься?
Но каким ни двинь плечом,
Знай —
Не от всего мечом
Оборонишься!..
С полузапада
Доползла пола.
Платью серому
Повезло!
Два ползла
Сошлись громом:
«Веруешь?..» —
В одно зло.
Ой, Дидо, ой, Ладо!..
У Ильи
Закололо в груди:
«Коло,
Коло…
Впереди – не закланье ли?
Сплю – буди!
Стою – веди!
Коло,
Коло,
Колотись,
Заклинание!
Коло,
Коло,
Колосись, душа,
Божий злак,
Колосись!
Собирайтесь
Все я
Со Руси!
Поле,
Поле,
По лесам,
До единого листа
Собирайтесь
В ста-до-ста!
Хоро,
Хоро,
Хоронись
От упрят,
Стано,
Стано,
Становись
В Божий ряд!
Небо,
Небо
Не богами
Блажно,
Воро,
Воро,
Ворогами
Страшно!
Всяк звук – знак,
Всяк бряк – знак,
Всяк всплак – знак:
Врагу – всё не так!
На то и враг.
Малую сторону – посотрёт,
Славную старину – обоврёт,
Душу русую по зерну – обожрёт!
Собирайся,
Божий злак,
В колос,
В кулак-боёк,
Приводи меня в родной
Дом, нить.
Пой – не ной!
Помни имя своё
И голос.
Смей себя самоё
Помнить!
Лютых тыщу лет,
А не только год
Вспоминай завет:
„Мы велик народ!“
Приведи меня
Через тыщу лет
В дом, нить.
Заклинаю вас: себя
Помнить!..»
Тут Добрыня ясноликий
Выбрал,
Вырвался вперёд.
А от Киевских ворот
Шум великий:
БОГ НЕ ТОТ!!!
Ох ты! Ах ты, гой-еси!..
Видно, смута на Руси…
* * *
Эх, странна
Деревянная сторона!
Каждый год жгут
Хуны да ромеи,
Скручивают в жгут,
А она прямеет.
То снеги жмут,
Ждут – вымерзла ль?
То боги жнут,
Ан не вымерла.
Глубоки? корни:
И в помине,
В злой полыни,
В полынье
И полыме-горне
Держат Русь и кормят.
Шумит лес-море!
Да вот вдруг
Беда-горе:
Пришёл Егорий,
Взялся не за сук,
Стал рубить сам корень —
Без разбора – правнук, внук:
Стук, стук!..
Были злы,
Были злее злых
И тех втрое злее.
Как рвала степь
Золотую цепь —
Да где ей!
Слово за слово
Звено налево,
Слово на слово —
Звено направо,
Слово за слово,
Слово на слово —
Вот и слава.
Славу надо воевать,
Славу надо воздавать.
Славу – Богу,
Слава Богу.
Бога – стыд просить.
Бояться – грех,
Верить – паще.
Что за рабство?
Бог – наш пращур,
Старший в роде.
Мы ж славяне,
Русы вроде…
(Не отсюда ль
Тёмным гудом
Вечный присказ на Руси:
Не верь,
Не бойся,
Не проси,
А… слетай на небеси
Да спроси:
Кто еси?)
– Как олимповы боги липовы,
Так и наши – не краше!
С их пути
Вороти!
Между двух огней
Не сыскать теней,
А чтоб голову сносить,
Нужно Господа просить!
– Не нужна подмога
От чужого бога
Ни на грошик нам!
Вон тверские творцы
Силу пьют из Тверцы
Ковшиком.
Поляна? сильна
От родного льна-
Батеньки,
Кострома-сестра
От весеннего костра
Пузатенька…
– Да ты, братко, скоморох!..
Животом его
На железный мох!
Наддай в мех,
Проучу смех!
Веруешь?
– Не ведаю…
– Разозлюсь!
– Я его хвалю, люблю!..
– А веруешь?
– Не ведаю…
– Огня!
– Что я?
Он бы веровал в меня-а-а-а!
– Что закрякал, недотрога?
Иль опять не веришь?
Пусть…
А скажи: боишься Бога?
– Да теперь уже – боюсь…
Только как же это – веру
Болью мерить?
Коли
Принуждают верить,
Значит, можно верить – не?
Что за суд? Неясно мне.
– Красной птицей наряжу,
Птицу на кол посажу —
Расскажу!
– У заморского попа
Парчу видывал?
– Ставь чурилу на попа,
Корчуй идола!
– А хитёр заморский поп,
Слуховой немтырь…
– Положи-ка крест на лоб
Да вали латырь!
– А уж злата у вора во кресте —
Великанно!
– То богатство – во Христе.
Жги стукана!
– Жги?
Нет уж, братец, подожди!
Он сын Божий,
А мы кто же?
Он – аз,
Мы – буки?
Да мы сами Сварожьи
Внуки!
Он Божий сын,
А мы, выходит, псы?!
– Что рядиться?
Как святое
Мерить ложью?
Выйдет наново родиться —
Станешь Божьим!
– А придёт ли мне пора
Вызреть снова?
Спробуй лучше топора
Перунова!
Поп – чушь,
Бог – чужд!
И князь – враг,
Залётный варяг!
Князь – враг,
Поп – грек,
Бог – жид,
Как жить?
Князь – враг,
Бог – жид,
Поп – грек,
Нам – грех.
У попа пуп
Без тла.
Зуб —
Зла
Волчьего.
Бородой – кум, да ум —
Клочьями.
И кроме прочего —
Прочь его!
Прав ты, нечего рядиться:
Ныне брат, тать – впредь.
Запрягай своё горе!
Чтобы заново родиться,
Нужно прежде умереть!
Э-эх, топорик —
Й-е-еть,
Й-е-еть!
Закрутила круговерть!..
Брат на брата,
Дом на дом,
Полсела на полсела —
Ай да смута весела!
Чуть в глазах алчба —
Полыхнёт изба.
Обозвал не так —
Полоснёт тесак.
По-отечески —
Во усысе.
По-семейному —
Во двор, да и высечь!
А как не высечь —
Дураки да дуры
В божьи выси
Завели выкомуры.
Поп – в палатах,
Смерд – на полатях.
У обоих рать храбра —
Ищут от добра добра,
Вяжут на узле узлом,
Заливают зло – злом.
Плакал поп —
Веселился смерд,
У пришельца чтоб
Поселилась смерть.
Заливался смерд —
Наливался поп,
У поганца чтоб
Поселилась смерть.
Сколько в малый век
Было чистых рек
Переботано!
Смута-матушка – вот она!
Сколько в склоке вер
В небе влажном дыр
Перетрачено!
За живот, поп-смерд,
Сколько княжьих вир
Переплачено!
Сколько кряжьих спин
(Иновер что вор)
Переломано,
Сколько вражьих вин —
Кипяток да вар —
Переглотано!
Смута-матушка,
Смута-барыня,
Вот она!
Можно ль веру
Смертью мерить?
Коли заставляют верить,
Значит можно верить не?
Что за Бог? Неясно мне…
– Щей берёзовых плесну
В поясну —
Поясню!
В этом хороводе бед
Не хазарин виноват,
Не боярин виноват,
Тут, брат,
Своя вина
На тыщу лет
Одинёшенька одна,
Да заваренная круто,
Знать, гражданская война
(А по-русски просто – смута):
Рать Сварога,
Рать Христа,
Каждый за свои места,
А потом вокруг креста,
А потом вокруг перста,
А потом вокруг узды,
А потом вокруг звезды,
А потом вокруг рубля,
Зля…
Колотись, моя душа,
Выбирай свою дорогу —
Есть что выбрать,
Слава Богу!
Голоси на непогоду:
«Бог, спаси
От скопления уродов
В человечьем небеси
Милой матушки-Руси!
Колосись, моя душа!
Белым колосом осыпься,
Красным вознесись!
Голоси, моя душа!..
Можно ль правду
Страхом править?
Коли веру с верой травят,
Победитель выйдет вкось!
Что за поп, незваный гость?..
– Это благость,
А не злость.
Ну-ка, хворосту подбрось!
Князь на князя,
Град на град,
Полземли на полземли,
Впряглись в смуту —
Повезли!
– С нами Бог!
– И с нами Бог!
– Ваш Бог плох!
– А ваш Бог сдох!
Что за кара на народ —
Бог не тот?!
Может, вражья рука?
Неба месть?
Там – река
Без дна,
Море – здесь
Без дна,
Тут – века
Без дна,
Здесь – весть
Без дна.
А голова – одна.
Куда влезть?
– Повоюем, а засим,
Может, грека обрусим
Со всей утробою?
– Грека обрусить —
Не Христа воскресить!..
Но попробуем
Затоптыжить
В наши сани,
Лишь бы выжили
Мы сами.
Видишь, с греком наш Добрыня
Спины дрынит?
– Любо-дружба, не разлей!
– Посмотреть ещё, кто злей.
– Указуют в рай путину.
– Или делят десятину.
– Ну а служба хороша?
– Мне милее ворожба.
В сладкозвучиях под крышей
Я другую песню слышу.
– Либо лихо?
– Лиха лише…
Возмущался Поп:
«У поганых, где б я ни был,
Жутко обращенье с небом:
Жертва, жребий. А мольба —
Настоящая гульба,
Объеданье да попойка,
А потом – для самых стойких —
Попляши-ка и попой-ка!
Скоморохи в день весенний —
Уж какое тут спасенье?!
Весь народ походкой мима
Вроде в церковь. Смотришь – мимо!
На поляну да в игру,
Мёду на нос по ведру,
Пьяным под дубовой сенью.
Хохот, блуд на блуд, веселье —
Ну какое воскресенье?!
Грязны овцы, глупы дети,
Коль считает целый дом
Неуёмность – добродетелью,
Воздержание – стыдом.
Да ещё везде подмога:
Меч Перуний, щит Сварога,
Там колдует баба-ёга,
Там водою льют с порога,
Там ярится ветр Стрибога,
Лады, Диды – как их много!
Всё заступа – лес и травы,
Пляски – хуже нет отравы.
Главное, не митра ведь,
Дело – память вытравить!
Завывай, буран,
Забывай, Иван!
К той моей вожже
Будет кнут ещё.
Не сильна уже
Рать непомняща.
Разбивай болван,
Забывай, Иван!
Шум поднять,
Ум подмять
Да отнять
Память!
Наливай стакан,
Забывай, Иван!
Нечего жалеть поганство!
Жги, топи, дави, круши
Шалашей лесных убранство
Во спасение души!
Тащи к костру
Буквяную бересту,
Что от памяти-ума —
Съест костёр-Кострома,
А потом в костёр саму
Растрёпу-Кострому!
Истуканам —
В омут кануть!
Дабы поубавить мощь их —
Капища пожечь и дощки,
Кто молиться ходит в рощи —
Тех, как перепёлок, – в ощип,
Кто зашепчет под поветью —
Плетью!
Кто по солнцу и луне —
Метить дрыном по спине,
Кто поёт иль блажит зык —
Рвать язык,
Бес изыдет!
Кто под полнозвездьем в пляс —
Вырвать глаз,
Чтобы звёзд ему не видеть!
Завывай,
Забивай в память кол,
Забывай,
Станешь памятью,
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70805383) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.