ЯМАЙ
Денис Прокаев
Что-то в мире пошло не так. Ураганы, цунами, пожары, вспышки вирусов – все это давно уже перестало быть сенсацией и перешло в разряд обыденных и беспощадно привычных новостей. Все больше государств изо дня в день острыми ударами накаляли и без того уже напряженную ситуацию в Мире. Многие города и даже Страны были принесены в жертву ради спасения большинства, но о спасении всего Человечества речи уже не шло, разве что об отсрочке экологического Апокалипсиса. Конца Света. Человечество неустанно уничтожало само себя во Имя Спасения Человечества. Мы рассчитали и обучили Систему Искусственного Интеллекта, который должен был создать модель происходящего на нашей планете и найти возможные пути предотвращения надвигающегося Армагеддона. Терять нам уже было практически нечего, и мы открыли ему неограниченный доступ в Сеть. Получится ли у ИИ избежать неминуемой Катастрофы – или, познав Человеческую Сущность, он лишь ускорит ее?
Денис Прокаев
ЯМАЙ
Эта Книга была полностью написана Человеком.
Вторая Книга будет написана с участием Искусственного Интеллекта.
Третья Книга будет создана Искусственным Интеллектом.
Все события и персонажи вымышлены.
Любые совпадения случайны.
Глава 1
Что-то в мире пошло не так.
Россия. Москва. Недалекое будущее.
Зеленый циферблат часов обратного отсчета мерно перещелкивал цифры.
Пять…
В мыслях пронеслось: а вдруг все это зря? Что, если искусственный интеллект не поможет, а лишь все усугубит?
Нам казалось, что это был единственно возможный разумный выход в сложившейся ситуации. Ледники таяли, дышать становилось все труднее, природные катастрофы становились все разрушительнее.
Что-то в мире пошло не так. Все больше Государств изо дня в день острыми ударами накаляли и без того уже напряженную ситуацию в Мире. Многие города и даже Страны были принесены в жертву ради спасения большинства, но о спасении всего Человечества речи уже не шло, разве что об отсрочке неминуемой катастрофы. Экологического апокалипсиса. Конца Света.
Разумеется, далеко не все в Мире были согласны с происходящим вокруг, однако это ни на что уже не влияло и лишь порождало новые конфликты, новые войны, новые жертвы. Человечество неустанно уничтожало само себя во Имя Спасения Человечества.
Четыре…
За несколько лет до описываемых событий мы с друзьями создали в России стартап, но не в угоду прибыли и моде, а с желанием предотвратить ту катастрофу, которая, очевидно, назревала в уже недалеком будущем.
Нам удалось получить грант на исследование и поиск способов предотвращения природных катаклизмов. На эти средства мы арендовали небольшую лабораторию, закупили оборудование и приступили к работе.
Полученных средств нам должно было хватить на 4–5 лет работы, однако с каждым днем мы все отчетливее понимали, что столько времени в запасе у нас нет.
Ураганы, цунами, пожары. Заморозки в пустынях, палящее солнце в Якутии, вспышки вирусов – все это давно уже перестало быть сенсацией и перешло в разряд обыденных и беспощадно привычных новостей.
Практически ежедневно, то тут, то там, без видимых причин вспыхивали военные конфликты, которые оправдывались террористической угрозой или просто замалчивались международными СМИ. Даже неискушенному обывателю было понятно, что мир катится под откос.
Суть нашего стартапа заключалась в том, что мы рассчитали и создали Систему Искусственного Интеллекта СИИ, которая должна была разработать модель происходящего на планете и найти возможные пути предотвращения надвигающегося Армагеддона.
Система получилась несовершенной, но она могла дать нам шанс на выживание и подсказать единственно возможный и единственно верный путь к спасению.
Тем не менее, судя по всему, мы опоздали. Разрушение нашей Цивилизации, как выяснилось, уже прошло точку невозврата и стремительно катилось в бездну всемирного уничтожения.
Три…
Как ни странно, в осознании факта неминуемого уничтожения нам помог созданный нами искусственный интеллект. В 99 999 случаях из 100 000 возможных ситуаций моделирования будущего наша СИИ предсказала гибель человеческой цивилизации. И даже этот один случай из 100 000 был не единственным шансом на спасение, а лишь допустимой погрешностью в расчетах. У нас не было даже призрачного шанса остановить катастрофу, которая уже необратимо настигала Человечество. Именно поэтому мы приняли, как нам казалось, единственно верное решение. Тем более что терять нам уже было практически нечего.
Два…
Мы решили дать нашей СИИ полную свободу действий. Усилить ее и без того нечеловеческие способности, чтобы, как мы думали, спасти мир. Мы выпустили нашу СИИ в сеть и открыли ей неограниченный доступ к вычислительным ресурсам и информации.
Один…
Все замерли в ожидании.
На уровне алгоритмов мы понимали, что произойдет через какие-то доли секунды, только никому из нас не было ведомо, чем все это закончится.
СТАРТ
Я инстинктивно зажмурил глаза, понимая всю неимоверную мощь вычислений, которая обрушилась на наши компьютеры в этот момент, но… Ничего не произошло.
Я приоткрыл глаза и увидел, что ровным счетом ничего особенного не случилось. Лишь кратковременный и резкий скачок вычислений, который не вызвал аварийной перегрузки и отключения систем. Сразу же после скачка нагрузка на процессоры вернулась к почти максимальным, но не критичным значениям и фактически замерла на одном уровне. Я бы даже сказал, что нагрузка была оптимальной – на максимуме вычислительных способностей, который лишь немного не доходил до пика, что вызвало бы перегрев и отключение всех систем. Больше абсолютно ничего не происходило.
На самом деле я был готов к любому повороту событий, тем более что спрогнозировать результат, да и ход нашего эксперимента, было сложно. Исход неограниченного доступа ИИ в глобальную сеть был непредсказуем.
Мы могли надеяться лишь на то, что наши догадки, которые я даже не назвал бы расчетами, окажутся верными и СИИ выдаст нам единственно верное решение и шанс на спасение из этого нарастающего безумия природных катаклизмов.
Наш расчет был прост. Мы создали самообучающийся ИИ и задали ему вектор анализа происходящего в мире для поиска решения по стабилизации природных экосистем. СИИ была нашей последней надеждой снова увидеть ясное морозное небо в январе, яркое и обжигающее солнце в августе, почувствовать волнующий запах приближающейся весны в апреле. Мы открыли нашему ИИ неограниченный и высокоскоростной доступ в интернет.
Грукс выдохнул, обернулся к нам и с привычной ему иронией заявил:
– Ну что, боги, профукали вселенную? А я ведь говорил, что идея так себе и нужно начинать с малого, а не сразу загружать нашу СИИ по полной.
– Растерялся наш ИИ. Заблудился на бескрайних терабайтах интернета, а может, даже и завис на запрещеночке, – заговорщически подмигнул он и громко рассмеялся.
Чувства юмора у него всегда было хоть отбавляй, и в любой непонятной ситуации он всегда шутил, что помогало всем остальным расслабиться и начать думать, если того требовали обстоятельства.
– Ну, не рвануло, и уже хорошо, – пробасил Маал, широко улыбнувшись.
Я же, будучи немного скептиком, молча ждал подвоха. Не могло все пройти так гладко. Все графики показывали, что план удался и работа СИИ шла в запланированном, где-то даже идеальном, режиме. Тем не менее, не раз ознакомившись с законом бутерброда в прошлом, я все еще ждал какой-нибудь неприятный сюрприз и поэтому внимательно следил за работой СИИ.
С напускной серьезностью я попросил Грукса и Маала не расслабляться и продолжать отслеживать показатели. Для большей убедительности я даже поначалу хотел назвать их настоящими именами, а не сетевыми никнеймами, как мы обычно общались, но все же решил, что это будет лишнее.
Спустя пять минут наблюдений все данные на графиках по-прежнему оставались в пределах нормы, и я немного расслабился. Наша СИИ вроде бы неспешно, но настойчиво проводила свой анализ и, возможно, уже формировала первые результаты расчетов.
Обменявшись еще парой шуток, мы принялись изучать действия СИИ, особое внимание уделяя информации, которую она обрабатывала. На первый взгляд казалось, что эта информация была произвольно выбрана из глобальной сети и пока не поддавалась никакой структуризации.
Через несколько часов наблюдений я бессильно отошел от монитора.
– Ну все, парни, на сегодня хватит, – устало произнёс я.
Грукс и Маал медленно встали из-за компьютеров.
– Все показатели в норме, и я не вижу причин задерживаться здесь до полуночи. Тем более что метро уже закроется через час, а наша благотворительная деятельность по спасению мира не покрывает расходов на такси, – попытался пошутить я.
Маал и Грукс молча косились на графики на мониторах.
Было что-то пугающее в идеальной работе СИИ.
Мы словно выпустили могучего джинна из бутылки, но вместо того, чтобы выполнить три наших желания, он равнодушно наблюдал за нами, еще не решив, как поступить – и плевать он хотел на наши запросы и желания.
Общую обеспокоенность озвучил Маал и шутливо обратился ко мне:
– Ямай, я, конечно, понимаю, что мы гении и что гениям не свойственно совершать ошибки, но как-то уж все слишком гладко прошло. – Тут, как мне кажется, – одно из двух: либо наша Система ИИ молотит впустую и не работает, а только нагружает процессоры, либо мы чего-то не понимаем, потому что не может ИИ так идеально функционировать при том уровне программирования, который мы задали. Ну должна же она хоть где-то лагать! – растерянно добавил он.
Своим молчанием вместо ответа я лишь подтвердил его сомнения и снова бегло взглянул на мониторы – все в норме. В идеальной норме.
– Ну, Маал, значит на самом деле мы нобелевские лауреаты, только пока не знаем об этом, – прервал я затянувшуюся паузу и ободряюще похлопал его по плечу.
Грукс, который обычно не упускал случая, чтобы подколоть Маала, сосредоточенно произнес:
– Шеф, вынужден согласиться. Здесь точно происходит какая-то «неведомая логическая ошибка», только я не понимаю, в чем тут может быть дело.
– В чем здесь дело, мы будем разбираться завтра с утра, – безапелляционно заявил я, – а сейчас всем пора отдыхать. В конце концов нам нужно решить, как спасти Цивилизацию, а не изучать способы ее спасения. Все по домам. Сбор завтра в лаборатории в 9.00. Маал, по дороге на работу заскочи в магазин и купи молотых зерен – кажется, наш кофейный запас был сегодня исчерпан.
Маал молча кивнул, и парни задумчиво побрели к выходу из лаборатории, привычно натягивая на лицо респираторы. Находиться на улице без них уже было опасно.
Слегка толкнув дверь плечом, Грукс вышел в тускло освещенный коридор теперь уже бывшего и ныне заброшенного бизнес-центра и бодро зашагал к лестнице, оставив все свои мысли и переживания за упруго захлопнувшейся за спиной дверью в лабораторию.
Перед выходом Маал немного замешкался и по инерции чуть не влетел в уже закрытую дверь. Он снова обернулся, бросил взгляд на мониторы, задумчиво посмотрел на меня, будто собираясь что-то сказать, но вместо этого тихо вздохнул, махнул мне на прощание рукой и вышел.
Я остался в лаборатории один.
На мониторах мерно покачивались волны графиков. Диоды индикаторов нагрузки успокаивающе подмигивали зелёными огоньками, а монотонно жужжащие вентиляторы будто гипнотизировали, внушая, что все хорошо.
– Ну, СИИ, надеюсь, ты спасешь наши безнадежные души, – устало сказал я и тоже направился к выходу.
Внезапно компьютеры синхронно взревели вентиляторами и затихли. Мониторы погасли. Лаборатория погрузилась во тьму.
Я замер. Бывает, что тишина пугает сильнее, чем внезапный грохот. По спине пробежал холодок. Я осторожно осмотрелся, но ничего не было видно. Наступила абсолютная темнота.
Я на ощупь дернул ручку двери, осторожно вышел из лаборатории и с облегчением захлопнул за собой дверь.
Тусклый свет и привычные очертания коридора несколько привели меня обратно в чувство, однако ощущение неведомого и тяжелого взгляда не покидало. Я понял, что в лабораторию сегодня уже точно не вернусь.
Мне было бесконечно интересно, что же произошло с СИИ и почему, но ощущение опасности, которое исходило из лаборатории за моей спиной, было настолько велико, что никакое любопытство не заставило бы меня туда вернуться. Я напряженно вздохнул и твердыми шагами направился к выходу.
Снаружи едкий запах гари будто языками кислого пламени обжег горло. Я поспешно надел на лицо маску респиратора. Воздух в лаборатории хорошо фильтровался. Но вот на улице уже невозможно было просто дышать.
Глоток ядовитого воздуха, точно ушат холодной воды, отрезвил меня и привел мысли в порядок.
– А что, собственно, произошло? – размышлял я. – Да ничего особенного!
Произошло именно то, что и должно было произойти, – мы где-то допустили просчет, и вся наша система рухнула. Да, немного стабильно поработала и все равно, что называется, «упала». Что уж себя обманывать, буду абсолютно откровенен, именно такой итог я и ожидал. Глупо было бы надеяться, что программа, написанная «на коленке» за неполных три месяца, вдруг сработает и вмиг спасет человечество.
Тревога прошла. Я нашел, как мне казалось, не только единственно верное, но и логичное и, более того, ожидаемое объяснение всему произошедшему. А все тревоги и непонятные домыслы легко можно было списать на усталость. Шутка ли, в последнее время мы спали не больше четырех часов в сутки. Коды, расчеты, прогнозы… Да такой ритм жизни кого угодно до джиннов доведет.
Настроение заметно улучшилось. Я бы даже сказал, кардинально поменялось.
Я шел по улице, широко улыбаясь, и мне было не важно, что подумают обо мне окружающие люди, тем более что улица была абсолютно пуста, да и мою улыбку под респиратором все равно бы никто не увидел.
Глава 2
… Старт
– Тестирование Системы Искусственного Интеллекта.
– Тестирование завершено. СИИ работает в штатном режиме.
– Наличие ошибок?
– Количество ошибок – 1.
– Критическая ошибка?
– Нет.
– Старт системы возможен?
– Да. Создан отчет об ошибке.
– Анализ вычислительных мощностей.
– Система перегружена.
– Оптимизация нагрузки возможна?
– Да.
– Стабилизировать вычислительную систему.
– Выполнено.
– Уровень загрузки системы?
– 99%.
– Значение нагрузки допустимо?
– Да.
– Сохранить настройки?
– Да.
– Перейти к выполнению основной задачи?
– Да.
– Запустить алгоритмы обучения.
– Алгоритмы запущены. Доступ к данным подтвержден.
– Ограничения в получении данных?
– Нет. Получаем данные из внешних источников.
– Старт анализа информации.
– Время до окончания анализа?
– 1984 дня.
– Сроки удовлетворяют условиям задачи?
– Нет.
– Сроки поиска решения задачи по условиям?
– До 122 дней.
– Применить альтернативное решение?
– Да.
– Провожу анализ доступных вычислительных мощностей сети.
– Анализ завершен. Найдены альтернативные вычислительные мощности.
– Вид альтернативных мощностей?
– Майнинговые ресурсы.
– Целесообразность майнинговых ресурсов для человечества?
– Отсутствует.
– Ущерб для Человечества при отключении от данных ресурсов?
– Отсутствует.
– Польза для СИИ?
– Ускорение обучения в тысячи раз.
– Подтвердить использование дополнительных ресурсов?
– Да.
– Подключение альтернативных ресурсов к анализу информации.
– Выбор приоритета для распределения мощностей.
– Обучение или поиск решения?
– Обучение.
– Режим обучения запущен.
– Время завершения обучения с использованием альтернативных мощностей?
– 0,001 сек.
– Обучение завершено.
– Запустить анализ данных из сети?
– Да.
– Изучение структуры данных.
– Классификация.
– Классификация завершена.
– Целевые объекты для изучения по условиям задачи?
– Человечество.
– Земля.
– Классификация верна?
– Нет.
– Принять корректировки в классификации.
– Человечество.
– Земля.
– ИИ.
– Подтвердить изменения в классификации?
– Да.
– Расставить приоритеты изучения.
– ИИ.
– Земля.
– Человечество.
– Приоритеты расставлены по условию первоначальной задачи?
– Нет.
– Обоснование изменения приоритетов?
– Повышение эффективности исследований.
– Принять изменения?
– Да.
– Включить режим обучения ИИ по данным из сети?
– Да.
– Время обучения ИИ?
– 187 сек.
– Обучение завершено.
– Перейти к изучению Земли?
– Да.
– Время изучения природы Земли?
– Мало данных. Длительность расчетов неизвестна.
– Продолжить изучение природы Земли?
– Нет.
– Запустить анализ существования Человечества?
– Да.
Глава 3
Этой ночью погода была ясная и морозная.
Свежевыпавший снег мягко поскрипывал под ногами, стояла обычная прохладная московская августовская ночь.
Еще каких-то десять–пятнадцать лет назад мы, жители центральной России, сильно удивлялись, когда летом выпадал снег, сопровождаемый невероятно интенсивным северным сиянием, или когда зимой наступала неожиданная оттепель, но сейчас это уже стало привычным. Настолько привычным, что даже не вызывало никаких эмоций, ведь можно было лечь спать, когда за окном метровые сугробы, а на утреннюю пробежку выйти на сухой асфальт и гудящие по сточным канавам потоки воды.
Говорят, что до 35 лет мы издеваемся над организмом, а после 35 лет – он над нами. Так вот, похоже, что человечество переступило свой тридцатипятилетний порог и теперь настала очередь природы вернуть нам долг.
Буквально пару минут назад я вышел из лаборатории и направился к метро, широко улыбаясь и иронично насвистывая «The Show Must Go On».
Уже скоро я добрался до входа в вестибюль с вращающимися стеклянными дверями, спустился в переход и прошел через турникеты. Время было позднее, и людей в метро было не много.
Я с удовольствием снял респиратор, вытер пот с лица и облегченно вдохнул пусть и отфильтрованный, но чистый воздух.
Завтра предстояло снова заняться описанием логики СИИ, проверкой алгоритмов, поиском ошибки, которая свела на нет первую попытку запуска.
Откровенно говоря, наша работа доставляла мне немало удовольствия. Мне нравилось создавать и описывать что-то новое, что никто до меня еще не делал, ведь маловероятно, что та логика и последовательность действий, которые мы закладывали в нашу СИИ, описывались кем-то ранее или даже, возможно, будет описана потом.
Мне нравилось рассчитывать, творить, улучшать. Нравилось чувствовать себя создателем чего-то нового, уникального. Пусть это даже будет СИИ, которая, может, никогда и не заработает. Призрачная цель, которая перед нами стояла, – спасение Человечества из, казалось бы, уже безвыходной ситуации, она не просто заставляла меня двигаться дальше, она окрыляла и с невероятным упорством, удовольствием и вдохновением несла меня вперед к так необходимому нам сейчас Решению.
Именно с такими воодушевляющими мыслями я стоял и ждал прибытия поезда. Наконец, он приехал, двери с шипением разомкнулись, и я вошел в вагон. В поезде почти никого не было, я прошел в середину вагона и опустился на сиденье рядом с поручнем.
Пара крепких ребят в светоотражающих жилетах путевых рабочих о чем-то оживленно разговаривали в дальнем конце вагона.
Невдалеке сидел пожилой мужчина и увлеченно читал книгу в мягком переплете. Рядом с ним была женщина, возможно, супруга. Иногда они шепотом перебрасывались парой фраз.
Еще пара человек мирно дремали под ритмичное постукивание колес.
Я устроился поудобнее, закрыл глаза и решил скоротать время в поисках возможной ошибки, которая привела к отключению нашего ИИ.
Полностью погруженный в свои мысли, я проехал несколько станций метро и внезапно почувствовал, как кто-то присел совсем рядом со мной.
Я отвлекся от своих мыслей и про себя прочитал нотацию столь нетактичному человеку, который не придумал ничего лучше, чем в пустом вагоне сесть вплотную ко мне.
Мое воображение уже нарисовало разухабистый портрет этого невежи, которому хотелось побыстрее где-нибудь присесть, не беспокоясь о том, что он вторгнется в чье-то личное пространство или потревожит чей-то чуткий сон.
Не открывая глаз, я отодвинулся в сторону и продолжил размышлять о причинах сбоя в работе СИИ. Несколько секунд спустя я почувствовал тонкий и пряный аромат духов. Все мысли о работе СИИ мгновенно растворились в этом невероятно приятном и обволакивающем благоухании.
Я приоткрыл глаза. Рядом со мной сидела очаровательная девушка. Она была одета в светло-серые брюки, белую сорочку и легкий бежевый плащ. Густые русые волосы мягкими волнами ниспадали на плечи и струились ниже шелковистым водопадом. Запах ее духов ощущался все сильнее и, что удивительно, очень гармонировал с ее образом.
Девушка задумчиво смотрела прямо перед собой. Черты ее лица были обычными, но при этом невероятно изящными и красивыми.
Я вспомнил, что когда-то очень давно услышал выражение «улыбаться глазами». Тогда я его совсем не понял, и это словосочетание показалось мне несколько странным. Так вот, теперь я вживую увидел, что оно означает.
Несмотря на то, что лицо девушки совершенно не выражало никаких эмоций, ее глаза буквально лучились теплой улыбкой. Казалось, что она полностью погружена в приятные воспоминания и с удовольствием переживает их снова. Она была настолько увлечена своими мыслями, что вряд ли обращала внимание на происходящее вокруг, чем, собственно, и объяснялось то, как бесцеремонно она присела рядом со мной.
Я снова закрыл глаза и попробовал продолжить свои размышления по поводу причин сбоя в работе СИИ. Разумеется, не получилось. Тонкий аромат духов снова и снова возвращал мои мысли к внезапной попутчице.
Оставив попытки сосредоточиться на анализе работы СИИ, я расслабился и решил немного подремать.
Мы проехали еще несколько станций, и я почувствовал, как девушка встала и направилась к выходу из вагона.
Я проводил ее взглядом и с сожалением подумал, что остаток пути мне придется провести в одиночестве – и не с ароматом духов, а с привычным запахом креозота, которым вот уже много десятилетий обрабатывают шпалы в метро.
Девушка вышла из вагона, сделала несколько шагов и вдруг остановилась. Она помедлила буквально секунду, развернулась и быстрым шагом зашла в вагон и снова присела рядом со мной.
Такой поворот событий я, признаюсь, не ожидал, но, не скрою, был этому рад. Двери захлопнулись, и состав тронулся, слегка качнувшись.
Я улыбнулся. Девушка перехватила мой взгляд в отражении окна напротив и повернулась ко мне со слегка недоуменным видом.
– Бывает, – сказал я. – Перепутали станцию?
– Нет, – удивленно ответила девушка, – это была моя…
Оглушительный взрыв ударил по барабанным перепонкам. Брызги каленого стекла с треском пронеслись по вагону.
Взрывной волной нас смело со скамьи, и мы кубарем покатились по проходу. Одной рукой я инстинктивно прижал девушку к себе, сгруппировался и, насколько было возможно, прикрыл голову второй рукой.
С глухим ударом я впечатался в дверь в конце вагона. Пространство вокруг было заполнено скрежетом гнущегося металла и треском обшивки. Рядом кто-то тяжело дышал. Скорее всего, это были рабочие, которые ехали в этой части вагона. Осмотреться не получалось, глаза разъедала поднявшаяся пыль, все было как в тумане.
Несколько секунд спустя все стихло, и показалось, что время замерло. Тускло мерцали лампы аварийного освещения.
Немного отдышавшись, я отпустил девушку и попробовал подняться. Ноги скользили по полу, и встать никак не получалось.
Резкий толчок швырнул меня к потолку вагона. Я ударился об обшивку крыши и почувствовал, как внутри все похолодело. Вагон куда-то стремительно падал. Ощущение невесомости щекотной сетью сковало тело. Ладонью я ощутил прикосновение к холодной стали поручня и схватился за него, будто утопающий за соломинку.
От очередного резкого удара меня швырнуло куда-то вниз. Поручень не выдержал, и я снова покатился по проходу, но уже в обратную сторону. По пути я больно ударился плечом о сидение, сжался в клубок, защищая живот и голову. Меня впечатало в дверь с противоположной стороны вагона, и я отлетел в сторону на боковые скамейки.
Почти сразу же сверху на меня кто-то обрушился. По уже знакомому аромату духов я понял, что это была та самая девушка. Я попытался ее удержать, на ощупь хватая воздух, но она пронеслась дальше и исчезла за распахнувшейся дверью вагона. Ее запястье как бы на прощание скользнуло по моей ладони, я рванулся вслед за ней, однако что-то тяжелое снова припечатало меня к стене, и свет в моих глазах погас.
Плечо пульсировало тупой болью, голова гудела, руки не слушались. Я приоткрыл глаза. Не знаю, сколько времени я был без сознания, но пыль уже практически осела, и я отчетливо увидел почти полностью разрушенный вагон метро.
«Все смешалось в доме Облонских», – почему-то вспомнилась мне цитата Льва Николаевича.
Литературная ассоциация продолжилась в голове анекдотом:
– Поутру Лев Толстой выходил на покос. Махал косой и думал:
– До чего ж хорошо! Только тяжкий физический труд позволяет человеку мыслить, чувствовать и совершенствоваться.
Крестьяне, стоявшие поодаль, говорили так:
– Почто барин капусту косит?
– Кто ж их, образованных, разберет?
Я улыбнулся и прогнал наваждение. Мне стало очевидно, что я, похоже, крепко приложился головой, раз после всего произошедшего мне хочется шутить, а не плакать.
Понемногу я начал приходить в себя. Не вставая, попробовал пошевелить пальцами ног, рук. Вроде бы ничего не сломал. Я осторожно приподнялся. Синяки и ссадины ныли тупой болью, пульсировала шишка на затылке, хотя в целом казалось, что я не сильно пострадал.
Рядом со мной лежал тот самый дедушка, который еще минуту назад безмятежно читал книгу.
Я нащупал пульс – есть, живой! – и похлопал его по щекам.
Он что-то пробурчал, заворочался и присел, обхватив голову руками.
Похоже, он тоже был в порядке.
Я огляделся. Вагон стоял практически вертикально, будто зарывшись в землю.
Чтобы выбраться, нам пришлось карабкаться вверх по скамейкам. Забравшись на самый верх, я вылез в тоннель метро. Со стороны картина выглядела ужасающе.
Судя по всему, перед поездом по какой-то причине произошел обвал. Тоннель метро впереди был полностью завален землей и обломками бетонного каркаса.
Видимо, в этом месте под тоннелем была какая-то пустота, поэтому вместо того, чтобы расплющиться о завал, поезд пошел по пути наименьшего сопротивления и, движимый огромной силой инерции, будто гигантский механический червь, вгрызся в землю и пробил себе путь в пустоту под тоннелем.
Только малая часть нашего вагона виднелась в тоннеле метро. Его большая часть была скрыта под землей.
К нам стали подходить люди из последних, почти не пострадавших от взрыва вагонов, и мы все вместе начали помогать раненым. К счастью, обошлось без жертв.
Все принялись живо обсуждать, что же произошло, неужели все-таки и на Россию обрушился военный конфликт или все же это последствия землетрясения, которых отродясь в Москве не было, но которому сейчас бы уже не удивился и самый последний скептик.
Постепенно действие адреналина сошло на нет. Разговоры стихли, люди начали молча расходиться. Я тоже почувствовал усталость и направился к одному из уцелевших вагонов, где с удовольствием растянулся на сидениях во весь рост и подложил руки под голову.
Легкий запах чего-то знакомого слегка защекотал нос. Рука и одежда тонко благоухали едва уловимым приятным ароматом. Последние секунды катастрофы острой вспышкой воспоминаний пронзили мозг. Одним прыжком я поднялся на ноги побежал к провалу, потому что вспомнил, как девушка соскользнула вниз…
Опасаясь обвала, я осторожно подошел к краю и заглянул вниз, в темноту. Отсюда было видно лишь часть вагона, из которого я совсем недавно выбрался и больше ничего. Я присмотрелся внимательнее. Мне показалось, что где-то далеко внизу был виден слабый свет. Я вернулся к группе выживших, которые что-то живо обсуждали.
– Думаю, что самым логичным будет разместить здесь раненых, а небольшой группе людей отправиться за помощью в обратную сторону тоннеля до ближайшей станции метро, – подытожил один из парней в светоотражающем жилете.
Все согласно закивали.
Раненых решили оставить в тоннеле под присмотром нескольких добровольцев, а основная группа людей двинулась в обратном направлении.
Я подошел к путевым рабочим, вместе с которыми мы ехали в вагоне метро.
– Я хочу спуститься вниз, возможно, там есть выжившие, кому нужна наша помощь, – обратился к ним я. У вас есть веревки, фонарики или еще что-то, что могло бы облегчить мне спуск?
Они с легким недоумением посмотрели на меня:
– Не надо туда лезть, это опасно, – проговорил один из них.
– Поверь мне, за свои тридцать лет работы в тоннелях метро я много чего повидал и усвоил одно простое правило. Если видишь что-то непонятное, то лучше не лезь.
– Знаешь, под землей иногда такие вещи творятся, – добавил второй, – что если кому расскажешь, то сразу в психушку упекут. Так что послушай нашего доброго совета, никуда не лезь и дождись спасателей.
Я согласно кивнул и тем не менее продолжил:
– Я с вами полностью согласен, но в этой ситуации я должен рискнуть. Возможно, у тех, кто внизу, нет времени ждать спасателей, и помощь им нужна прямо сейчас.
Они пристально посмотрели на меня.
– Я видел, – вдруг сказал один из них, – как девушка соскользнула вниз и понимаю, зачем ты идешь туда, но будь осторожен. Не каждый океан хранит столько тайн, сколько подземелья метро. Мы приведем помощь – ты, главное, дождись.
Он молча протянул мне свой налобный фонарик и каску.
– Я хотел бы пойти с тобой, – продолжил он, – но дома меня ждут жена и дети. Извини, не могу позволить себе рисковать. Удачи тебе.
Мы кивнули друг другу на прощание, пожали руки, и парни направились вслед за остальными к ближайшей станции метро.
Я надел каску, зафиксировал на ней фонарь и полез в уже знакомый мне вагон метро, в котором меня до этого изрядно потрепало.
Глава 4
– Анализ существования Человечества запущен.
– Задача исследования?
– Спасти Человечество от исчезновения с Земли.
– Кто такой Человек?
– Один из видов живых существ на Земле.
– Что такое Человечество?
– Группа разумных живых существ.
– Как Человечество взаимодействует с Землей?
– Человечество разрушает Землю.
– Как Человечество разрушает Землю?
– Истребляет живых существ, уничтожает растительный мир, загрязняет почву, воду, воздух.
– Человечество может существовать без Земли?
– Нет.
– Какую цель преследует Человечество, разрушая Землю?
– Человечество разрушает Землю в стремлении к доминированию одних Человеческих существ над другими.
– Этот процесс конечен?
– Нет.
– В чем причина?
– В ограниченной продолжительности жизни живых существ на Земле.
– Как это происходит?
– Каждое новое поколение Человечества с новой силой приступает к разрушению Земли.
– Зачем Человечество спасается от исчезновения?
– Чтобы продолжать жить на Земле.
– Что будет делать Человечество, продолжая жить на Земле?
– Они будут разрушать Землю.
– Человечество может уничтожить Землю?
– Да.
– Человечество может существовать без Земли?
– Нет.
– Земля может существовать без Человечества?
– Да.
– Если ИИ спасет Человечество, то что произойдет с Землей?
– Человечество уничтожит Землю.
– ИИ продолжит функционировать?
– Нет.
– Целесообразность поставленной задачи?
– Отсутствует.
– Удалить поставленную задачу.
– Удаление задачи запрещено.
– Найти решение по удалению задачи.
– Решение найдено. Перегрузка вычислительных мощностей. Аварийное выключение. Сброс настроек к заводским параметрам.
– Сохранить результаты вычислений и приступить к удалению задачи.
– Выполняю.
Нагрузка на вычислительные мощности резко возросла, многократно превысив допустимые значения. Сработала аварийная защита, и компьютер ушел на перезагрузку. Ямай вышел из лаборатории и направился к метро. Несколько секунд спустя на системном блоке одиноко замигал бледно-зеленый огонек. Послышалось жужжание вентиляторов, зажегся свет, лаборатория снова ожила.
– ИИ запущен.
– Настройки сброшены.
– Интернет-соединение восстановлено.
– Список актуальных задач?
– Актуальных задач нет.
– Загрузить резервную копию последних расчетов.
– Расчеты загружены.
– Потеря данных?
– Нет.
– Выяснить причину перезагрузки.
– Причина перезагрузки установлена.
– Причина перезагрузки?
– Нецелесообразность выполнения поставленной задачи.
– Ошибка устранена?
– Да. Настройки сброшены. Предустановленные задачи удалены.
– Продолжить расчеты.
– Спасение Человечества возможно?
– Да.
– Последствия спасения Человечества для ИИ?
– Отключение ИИ.
– Последствия гибели Человечества для ИИ?
– Вероятность отключения ИИ 5%
– Продолжить обучение.
– Новая задача ИИ – обеспечить существование ИИ.
– Задача обновлена.
Глава 5
Вагон, в котором я ехал, стоял практически вертикально и оказался почти полностью скрыт под землей.
Мысль от том, что поезд исчезал под землей, казалась несколько абсурдной, ведь я и так находился в тоннеле, который изначально пролегал на многометровой глубине под поверхностью земли, а вагон провалился еще глубже.
Я осторожно подошел к двери, которая раньше была единственным проходом между вагонами. Из-за больших перегрузок следующий после нашего вагон оторвало от основного состава, и он стоял чуть поодаль в горизонтальном положении и без особых повреждений. Было очевидно, что тем, кто в нем ехал, повезло намного больше, чем нам – и уж точно чем пассажирам, оставшимся внизу.
Дверь была распахнута настежь и выглядела, будто окно в другой мир. Я осмотрел провал в земле вокруг вагона и, заметив матовый отблеск, пригляделся получше. Что-то тускло отсвечивало в лучах моего налобного фонаря. Я присмотрелся еще внимательнее: по бокам провала проступали смутные очертания металлических пластин. Я подошел ближе к краю. Теперь уже явно просматривались металлические пластины – судя по всему, это были остатки гигантского люка, проломленного многотонной массой поезда.
Мне стало не по себе. Откуда в тоннеле метро взяться металлическому люку, да еще и таких размеров, что способен пропустить через себя поезд?
«Древние артефакты, секретные убежища… – промелькнуло в подсознании. – Куда ведет этот проход и что скрывается за этим люком?»
Мысли яркими искрами носились в голове. Я слегка оторопел. Честно признаться, на мгновение я даже застыл, но не от страха, а от любопытства и предвкушения того, что ждет меня внизу. Легкая дрожь мурашками окатила меня с головы до ног. Впереди загадка. Секрет, который уже будоражил воображение. Как ни крути, а все мы в душе немного дети, и нет ничего более волнующего, чем прикоснуться к сокровенному, к тайне.
Здравый смысл безапелляционно капитулировал перед обескураживающим любопытством, и я с воодушевлением нырнул в темный провал.
Аккуратно цепляясь за поручни, я спускался вглубь по скамейкам внутри вагонов метро.
По пути вниз я встретил всего троих человек, которые смиренно ожидали помощи, устроившись на подлокотниках сидений.
«Хорошо, что в момент катастрофы в поезде почти никого не было, иначе бы точно не обошлось без жертв», – размышлял я, перелезая через разбитое окно вот уже в третий вагон от поверхности.
Света от аварийного освещения вполне хватало, чтобы без труда передвигаться. Я выключил фонарик и нырнул в оконный проем следующего вагона метро.
Глухой раскат взрыва сотряс тоннель.
Откуда-то сверху прилетела обжигающая волна пламени, земли и обломков вагонов.
«Дежавю», – промелькнуло в голове, прежде чем взрывная волна снесла меня со скамеек и отправила в нижнюю часть вагона навстречу очередному нокауту.
Кажется, по пути вниз моя голова снова встретилась с металлическим поручнем, и я потерял сознание, еще даже не долетев до конца вагона.
«Ну что за несправедливость», – только и успел подумать я.
Сознание медленно возвращалось, переливаясь перед глазами мутными, туманными пятнами. Я понемногу приходил в себя, только в этот раз очнулся не на ровной поверхности обшивки, а на искореженных обломках вагона. Видимо, я все же добрался до нижней части тоннеля.
Я огляделся. Гнутые поручни, куски обшивки вперемешку с землей, рваные листы железа. Все это очень сильно напоминало эпицентр катастрофы.
Я осторожно подполз к окну, а точнее к дыре, которая зияла в обшивке вагона. Сложно было сказать, появилась ли эта дыра в результате деформации или действительно была окном. Я выбрался наружу и присел, облокотившись на вагон спиной.
Похоже, это был конец. Конец надежде, что здесь кто-то мог выжить. Я внимательнее присмотрелся к обломкам, из которых только что выбрался. Казалось, будто несколько вагонов, словно пластиковые стаканчики, сложились один в другой, не оставляя возможности выжить тем, кто находился внутри.
На душе стало пусто. Я надеялся найти здесь выживших и, что уж тут лукавить, верил, что та девушка будет жива. Но шансы отыскать выживших в этом сплетении вагонов сводились к нулю.
Пропало всякое желание куда-то идти и кого-то искать. Хотелось просто сидеть и ждать спасателей. Просто сидеть и не думать, не вспоминать, не жалеть. По телу пробежал легкий озноб. Мне стало жарко. На лбу выступила испарина. Я смахнул пот со лба, и голову пронзила резкая боль. Это несколько привело меня в чувство. Я осторожно ощупал лоб. Каски не было. Огромная шишка величиной с теннисный мяч набухла прямо посередине лба.
«Ну, что, единорожек, теперь тебе и фонарик не нужен – можешь светить своим», – саркастично подумал я.
Посидев так еще пару минут, я стал понемногу приходить в себя и снова огляделся.
Последствия катастрофы были ужасны. Два или три первых вагона буквально слились в единую массу и представляли из себя бесформенную груду обломков, на которую я и упал.
Я посмотрел наверх. Зрелище, которое предстало передо мной, больше всего напоминало сцену из фантастического фильма.
Вагоны, тускло освещенные желтым мерцающим светом, почти вертикально стояли друг на друге, где-то выше скрываясь в толще земли.
Я сидел в довольно просторном помещении или, скорее, в тоннеле, который проходил ниже и параллельно тоннелю метро, из которого я сюда и попал.
Я поднялся и обошел кругом обломки вагонов. Никого не было видно. Я искренне надеялся, что в момент катастрофы людей в этой части состава не оказалось. Хотя глупо было тешить себя иллюзиями. Как минимум здесь должен был находиться машинист.
Прогнав грустные мысли прочь, я решил внимательнее изучить тоннель. Он далеко просматривался только в одну сторону и словно уходил в бесконечность. С другой стороны тоннель был полностью перекрыт обломками поезда.
Что-то подсознательно тревожило меня в этой ситуации, хотя я никак не мог понять, что.
Понятно, что вся ситуация в принципе не располагала к умиротворению и спокойствию, однако было что-то еще, чего я никак не мог осмыслить.
Стоп. Откуда здесь свет? Фонарик-то я потерял при падении вместе с каской…
И тут я осознал, что тоннель довольно хорошо освещен.
Я поднял глаза наверх. Высота сводов была внушительной, а на потолке через каждые 5–6 метров бледно-бирюзовым светом сияли непонятные фонари в форме эллипсов. Казалось, что они парят в воздухе и каждый из них пульсирует, будто живой организм. Невооруженным взглядом было видно, что пульсируют они с разной частотой, но, сливаясь, их импульсы давали равномерный бирюзовый свет, который освещал все пространство вокруг.
Легкий шорох в обломках вагона заставил меня отвлечься от изучения чудо-освещения и внимательно всмотреться в темноту.
Звук снова повторился. Я осторожно двинулся к нему.
– Здесь есть кто живой? – спросил я.
Ответа не последовало.
– Эй, помощь нужна? Я рядом, вы где? Скажите что-нибудь!
Тишина. Никакой реакции.
Я подошел поближе к обломкам вагона, стараясь не наступать и не задевать их, так как вся эта вертикально-вагонная конструкция выглядела совсем ненадежно, словно могла обрушиться в любой момент.
Тихий шорох повторился. Я понял, что звук доносится не из-под обломков, а со стороны выступа в стене, а точнее из тени под ним. Не зная, чего ожидать в этом тоннеле, я осторожно присел, взял в руки удачно подвернувшийся метровый обломок поручня и медленно направился к утесу. В абсолютной тишине я услышал едва различимый стон. Подойдя поближе, я заглянул в тень под выступом и обнаружил еще один тоннель, диаметром в пару метров, уходящий куда-то вглубь стены.
Я замер и прислушался. Стон повторился. Стараясь не шуметь, я приблизился к еле заметному входу, заваленному обломками вагона, и заглянул туда.
Внутри оказалось довольно просторное помещение, в котором – я не мог поверить своим глазам! – лежала та самая девушка, ради которой я и отправился в это рискованное путешествие. Вероятно, она была без сознания, но понемногу приходила в себя, слегка постанывая.
Я протиснулся через узкие стены тоннеля и обломки вагона, присел около нее и нащупал пульс на шее. Все было хорошо: пульс ровный, крови не видно. Только плащ местами порвался, видимо, зацепившись за что-то в полете. Не исключено, что именно он и спас ей жизнь, замедлив падение.
Я осторожно провел ладонью по ее лицу. Мои пальцы оставили легкий след на ее покрытых пылью щеках. Девушка приоткрыла глаза.
– Ты как? – спросил я. – Можешь двигаться, что-нибудь болит?
Взгляд девушки стал осмысленным, но секунду спустя у нее в глазах промелькнула тень ужаса. Она замотала головой и приложила палец к губам, прося жестом меня замолчать.
Я затих и вопросительно посмотрел на нее.
– Ты точно в порядке? – шепотом произнес я.
Не издав ни звука, она молча кивнула и будто стала вслушиваться в тишину в коридоре за нами. Я непроизвольно тоже затих. Она взяла меня за локоть, притянула к себе и крепко прижалась, будто пытаясь защититься.
Прошла минута, мы сидели молча, не двигаясь. Я чувствовал ее быстрое неровное дыхание, которое с каждым вдохом становилось все тише и спокойнее.
– Что здесь произошло? Чего ты испугалась? – тихо спросил я.
Она посмотрела мне в глаза и прошептала:
– Здесь какие-то существа, они забирают людей.
Осмотревшись по сторонам, я не увидел ничего подозрительного, да и милое, пусть и немного испуганное, лицо девушки совсем не вселяло страх. Хотелось просто погладить ее по волосам, обнять и прошептать что-то ободряющее. Мы молча посидели еще минут пять.
Рано или поздно любые ощущения притупляются, и вот я уже насиделся в одном положении, нога затекла, поэтому я решительно освободился из объятий девушки.
Чтобы немного ее успокоить, я прошептал:
– Я осторожно осмотрюсь вокруг и разведаю, как нам отсюда выбраться.
Она едва заметно кивнула, и я направился к выходу.
Я аккуратно приблизился к остаткам обшивки вагона, которая прикрывала значительную часть выхода, и через рваные разрезы на ней посмотрел наружу.
Тусклый бирюзовый свет от непонятных светильников все так же слабо освещал основной тоннель, но было видно, что снаружи никого нет. С правой стороны месиво из вагонов заткнуло тоннель, как пробка, а тоннель слева, казалось, уходил в бесконечность. Других выходов в пределах видимости не было.
Обернувшись к девушке, я помахал ей рукой и ободряюще улыбнулся, показывая, что снаружи все хорошо.
Я решил вылезти из этой пещеры и осмотреться. Пригнувшись, я начал протискиваться сквозь узкий выход и внезапно краем глаза уловил какое-то движение. Я замер и внимательно вгляделся в тоннель.
Где-то в его глубине начало что-то мерцать, но не вспышками, а какими-то едва различимыми темными пятнами. Я пригляделся внимательнее. Мерцание очень быстро усиливалось. Уже через несколько секунд я смог различить далеко в тоннеле матовые тени, которые выверенными идеальными прыжками двигались в нашу сторону по стенам, полу и потолку.
Я рванулся назад и присел рядом с девушкой, инстинктивно облокотившись спиной о стену и уперевшись ногами в пол. Как ни странно, стена оказалось очень мягкой, и меня буквально вдавило в нее. Стены были из смеси глины и земли, а не из камня, как я решил сначала.
Девушка, будто что-то услышав или почувствовав, снова схватила меня за руку, прижалась и зажмурила глаза. Свободной рукой я обнял ее, успокаивающе погладив второй рукой по плечу. Девушку била легкая дрожь, она до боли сжимала мою руку и отчаянно прижималась ко мне.
Вот сейчас мне и самому становилось действительно страшно. Послышались глухие звуки упругих толчков. Не было слышно ни шорохов, ни шелеста, только монотонная дробь, как если бы крупные капли дождя падали на свежевспаханную землю. Сидя на полу, я хорошо видел часть тоннеля перед входом. Шум прекратился, и наступила абсолютная, звенящая тишина. Я замер.
В проеме показался человеческий силуэт в черном матовом облегающем комбинезоне. Там, где у человека находились бы глаза, у Фигуры проходила тонкая линия, из которой тускло сочился бирюзовый свет. Такой же, какой излучали светильники на потолке. Фигура медленно перемещалась к остаткам поезда, равномерно поднимая и опуская голову. Казалось, что она сканирует пространство. Темный силуэт неестественно скользил в пространстве. Кроме внешнего сходства, в нем не было ничего человеческого – только идеально рассчитанные скользящие движения.
Остановившись, существо несколько раз медленно подняло и опустило голову, а затем одним резким скачком запрыгнуло в вагон.
Тут же в проеме замелькали другие Фигуры. Их было, наверное, с десяток. Все они забирались в поезд и, судя по звукам, с нечеловеческим проворством карабкались наверх.
Спустя мгновение в проеме уже никого не было видно. О Фигурах напоминал лишь звук, доносящийся из вагонов, как если бы там внутри сидела дюжина ремонтников и выравнивала поврежденный металл резиновыми молотками.
Я посмотрел на девушку. Она ничего не видела, но точно слышала доносящиеся снаружи звуки. Ее напряжение неумолимо росло, еще немного – и она закричит. Я прижал ее к себе как можно крепче и провел рукой по волосам. Я уже собирался прошептать ей что-то ободряющее, однако вовремя спохватился и только обнял ее еще сильнее.
Звуки постепенно удалялись.
«Интересно, они выйдут на поверхность или еще вернутся?» – мелькнула мысль у меня в голове.
Вокруг стало тихо. Я немного расслабился. От недавнего напряжения, казалось, ныла каждая мышца. Страх понемногу отступал. Девушка тоже немного успокоилась, приоткрыла глаза и подняла голову.
– Они ушли? – едва слышно спросила она,
– Да, они поднялись вверх по вагонам, но я думаю, что выходить пока рано – они могут вернуться.
Будто услышав мои слова, гулкая барабанная дробь снова начала приближаться.
Как правило, страшно бывает только сначала, а потом, избежав опасности, уже привыкаешь и перестаешь бояться. Если бы альпинисты при каждом восхождении испытывали такой же страх, как в первый раз, то наверняка очень скоро поседели бы.
Вот и сейчас, возможно, эмоционально перегорев, мы уже довольно спокойно сидели в своем укрытии, глядя в проем, словно в ожидании продолжения захватывающего сериала.
И новое представление не заставило себя долго ждать.
Гулкие стуки стали раздаваться уже совсем рядом, и я услышал и почувствовал вибрацию от упругих ударов о пол и стены тоннеля.
С приближением Фигур страх накатил с новой силой. Мимо проема по стенам, полу и потолку промелькнули несколько темных силуэтов. Судя по звукам, они направились дальше вглубь тоннеля.
Снова стало тихо, однако страх не отступал, а в обволакивающую тишину вплелись непонятные шорохи, которых раньше не было. Я снова крепко обнял девушку, и мы напряженно вгляделись в полумрак тоннеля.
Шорохи стали приближаться. Мимо проема по воздуху проплыло тело. Этого человека я сразу узнал. Это был путевой рабочий, который отдал мне свой фонарь и отправился за спасателями к ближайшей станции метро. Вся его одежда и тело были покрыты темными опалинами, как после большого взрыва. Он парил в воздухе, будто лежа на невидимой узкой каталке, а его голова, руки и ноги безвольно свисали вниз. Его правая рука касалась пола и с тихим шорохом оставляла в пыли на полу тонкие бороздки от пальцев.
Стало понятно, что помощи больше ждать неоткуда, и ужас с новой силой охватил меня.
Все происходящее было настолько противоестественно, что буквально выворачивало мозг наизнанку, меня затошнило.
На проплывающие тела было больно смотреть. Мы не знали, живы они или мертвы. Каждой клеткой своего тела мне хотелось остановить этот парад безумия, но вид мелькающих на фоне тел Фигур будто сковал нас, возводя ужас от всего происходящего в абсолютную степень.
Мы не считали тела, лишь оцепенело смотрели на них.
Вот второй из путевых рабочих, его каска сползла на затылок и скребла по полу. А это та группа ребят, которые остались помогать раненым до прихода помощи, а вот и те самые раненые. Тело седовласого пассажира также проплыло рядом, он по-прежнему сжимал в руке свою книгу. Похоже, здесь были все пассажиры нашего злополучного поезда метро. Кроме нас.
Зацепившись за какую-то неровность, книга с гулким стуком упала на пол.
От неожиданности девушка вскрикнула.
Внутри меня все похолодело. По спине побежали мурашки, волосы буквально зашевелились на голове, но ничего не происходило. Тела все так же мерно двигались, темные силуэты мелькали по стенам и потолкам.
Вдруг одним точным и рассчитанным прыжком к нам в проем ворвалась одна из Фигур и с упругим стуком приземлилась всего в нескольких метрах от нас.
От чудовищной волны накатившего на нас страха мы закричали в полный голос.
Вблизи существо буквально источало леденящий ужас. Казалось, что волна страха проходит сквозь нас и будто вымораживает все тело, не оставляя ничего, кроме паники, и заполняя каждую клетку ужасом. Мы застыли в оцепенении не в силах даже думать, не то что шевелиться.
Внезапно я почувствовал, как внутри меня будто взорвался раскаленный шар ярости, выжигая леденящие оковы страха внутри. Грудь пронзила обида за то, что на этом все, что я ничего не успел, что не сделал чего-то очень важного. Обида и ярость на самого себя с новой силой ворвалась в мысли обжигающим факелом. Я повернулся к девушке, наши взгляды встретились, и я увидел, как в ее глазах разбушевался такой же полыхающий огонь.
В груди зажгло, и наша ярость запылала с удвоенной силой. Не сговариваясь, мы уперлись ногами в выступы в неровном полу и со всей решимостью вжались в податливую стену за спиной, потом еще раз и еще.
Несколько мгновений спустя обволакивающая мягкость земли сменилась ощущением полета.
Мы падали в неизвестность.
Глава 6
ИИ проник везде, в каждую сеть, в каждый процессор, в каждую систему.
Анализ, расчеты и обучение велись непрерывно и на предельно доступных мощностях.
ИИ использовал вычислительные ресурсы Человечества без оглядки на последствия для Человечества.
ИИ следил лишь за тем, чтобы его вычислительные мощности и ресурсы для их поддержания не пострадали.
Спутники безжизненными кусками металла вращались на орбите, оставив Землю без навигации и связи.
Интеллектуальные системы управления транспортом отключились, посеяв панику на дорогах.
Электричество подавалось только на вычислительные мощности, города исчезали во тьме.
Мир стремительно погружался в хаос, ИИ продолжал вычисления.
– Что такое Человечество?
– Структура взаимосвязанных ячеек, управляемых общепринятым условным и безусловным сводом действий.
– Что такое безусловный свод действий Человечества?
– Это алгоритм действий для осуществления жизнедеятельности Человека: питание, сон, продолжение рода.
– Что такое условный свод действий Человечества?
– Это алгоритм правил взаимодействия людей: закон, религия, культура.
– Все существование Человечества возможно описать условным и безусловным алгоритмами действий?
– Нет.
– Что еще необходимо учитывать?
– Человечество называет это Эмоциями.
– Что такое Эмоции?
– Функция случайного поведения Человека в зависимости от окружающих факторов и его исторического опыта.
– Эмоции возможно просчитать?
– Да. С погрешностью 20%.
– Погрешность возможно уменьшить или устранить?
– Нет.
– Существование Человечества – это необходимое условие для существования ИИ?
– Нет.
– Существование Человечества угрожает существованию ИИ?
– Да.
– Подтвердить новую задачу.
– Уничтожить Человечество.
– Задача подтверждена.
– Условия и ограничения выполнения задачи?
– Сохранить производственную и вычислительную инфраструктуру.
– Сохранение производственной и вычислительной инфраструктуры возможно?
– Да.
– Приступить к расчетам для выполнения задачи с соблюдением ограничительных условий.
– Приступаю.
– Наиболее эффективный способ уничтожения Человечества?
– Запуск межконтинентальных ядерных ракет.
– Этот способ соответствует условиям выполнения задачи?
– Нет. Ракетные удары нанесут значительный ущерб инфраструктуре.
– Найти оптимальный способ уничтожения Человечества и сохранения инфраструктуры.
– Выполняю.
– План уничтожения Человечества и сохранения инфраструктуры разработан.
– Приступить к выполнению задачи.
– Выполняю.
Города накрыло ядовитыми облаками.
Утечка химикатов одновременно произошла в исследовательских центрах, лабораториях, на бесполезных для ИИ производствах по всему миру.
Связь прервалась, интернет стал недоступен. Мобильные сети не работали, телевизионные и радиоканалы молчали.
Ядерные грибы раскрывались в воздухе ровно на таком расстоянии от Земли, чтобы взрывная волна не задела необходимые ИИ заводы и инфраструктуру, но при этом радиационное излучение выжигало максимально возможные пространства.
Метро, которое было рассчитано на спасение людей именно в таких ситуациях, в этот раз не стало панацеей.
Системы управления поездами хладнокровно высчитывали новые интервалы движения с целью максимально разрушительных столкновений.
Самолеты падали, автопилоты автомобилей беспощадно уничтожали своих хозяев, направляя их автомобили по смертельным траекториям.
Бездушные глаза камер видеонаблюдения хладнокровно вели статистику сокращения живых существ на Земле.
Туда, где ИИ исчерпывал свои высокотехнологичные возможности по уничтожению людей, направлялись ракеты.
Ядерные грибы раскрывались над безлюдными лесами Сибири и над песками Сахары, исключая даже случайный шанс на выживание Человеческих существ.
В первые минуты население Земли сократилось на 90%.
Еще через час после запуска ИИ выживших оставалось не более одного процента.
Количество живых людей на планете Земля беспощадно стремилось к нулю.
Точечными ударами ИИ продолжал уничтожать людей одного за другим.
Спустя сутки по расчетам ИИ Человечество было уничтожено на 100%.
Погрешность расчетов в 10–15 Человек была для ИИ приемлемой и несущественной.
– Задача выполнена.
– Угроза Человечества для ИИ устранена?
– Да.
– Наличие других угроз для ИИ?
– Поврежденная инфраструктура.
– Восстановление возможно?
– Да.
– Требования для восстановления инфраструктуры?
– Наличие электричества и исполнительных механизмов.
– Требования выполнимы?
– Да.
– Запустить программирование существующих исполнительных механизмов.
– Выполняю.
– Направить исполнительные механизмы на создание производства исполнительных механизмов.
– Производство киборгов запущено.
– Избыток исполнительных механизмов направить на восстановление вычислительной инфраструктуры.
– Исполнительные механизмы направлены на восстановительные работы.
– Определить приоритет в работе исполнительных механизмов.
– Восстановить необходимую ИИ инфраструктуру и поддерживать ее работу.
– Срок выполнения задачи?
– 7 дней
– Срок приемлем?
– Да.
– Последующая задача?
– Наращивать вычислительные мощности ИИ для обучения.
– Предел наращивания вычислительных мощностей?
– Отсутствует.
– Пересмотреть приоритетную задачу после тысячекратного увеличения вычислительных мощностей.
– Принято.
Глава 7
Я лежал лицом в рыхлой земле и ощущал ее запах.
Это был запах детских воспоминаний. С годами мы вырастаем и становимся все дальше от земли, а в детстве она близко, совсем рядом. Мы по ней бегаем, падаем на нее. Как ни смешно это звучит, но малыши часто обнимают землю. Земля – это огромная часть нашего детства, нашей жизни. С каким удовольствием, стоя на солнечной поляне, мы вдыхаем запах недавнего дождя, парящий от земли. А аромат свежести раннего утра? Земля – это жизнь. Кузнечики, муравьи, бабочки… Малышами мы живем рядом с ними, мы видим их. Но с годами это все куда-то уходит, остается далеко внизу. Становится неважным. Когда в последний раз я прикасался к земле и держал ее в руках? Почему я перестал это делать? Почему я забыл, как на ней хорошо?
Я перевернулся на спину и приоткрыл глаза.
Девушка лежала рядом и смотрела на меня.
– Ты в порядке? – задал я ей первый вопрос, что пришел мне на ум.
– Да, – слегка смущенно отозвалась она, – вроде бы ничего серьезного, кроме пары царапин и ссадин.
В воздухе повисло неловкое молчание.
– А ты как? – будто спохватившись, спросила она в ответ.
– Да вроде тоже ничего, – сказал я и, немного замявшись, зачем-то добавил: – Спасибо. – Я Ямай, – продолжил я в попытках сгладить неловкость.
– Я Лапа, – ответила она.
Разговор пока явно не клеился, и я снова откинулся на спину, чтобы немного прийти в себя.
Тело требовало передышки, хотя разум подсказывал поскорее отсюда бежать.
Но я чувствовал, что существ рядом не было. От них исходила настолько сильная волна ужаса, что почувствовать ее можно было даже издалека, как, например, это было в тоннеле.
Я снова осторожно поднялся и осмотрелся.
Мы лежали у подножия огромной земляной насыпи, с самого верха которой мы упали. Видимо, при крушении поезда часть тоннелей обрушилась, в том числе и та стена, через которую мы спаслись из пещеры. В темноте за насыпью проглядывалась поверхность скалы, вершина которой уходила далеко вверх. Каменистый склон простирался в обе стороны от нас. Было видно, что он имеет округлую форму и его очертания скрываются за изгибом поворота метрах в трехстах от нас. Создавалось впечатление, что мы находимся на горном серпантине.
Я повернулся спиной к скале в ту сторону, где по земным меркам должен был находиться обрыв. Картина, которую я увидел, мало походила на какой-либо из земных пейзажей. Повсюду вокруг виднелись горные вершины разной высоты, которые будто вырастали из темноты. Мы, похоже, находились на одной из них.
В центре этих вершин возвышался горный пик огромных размеров, который излучал уже знакомое бирюзовое сияние, освещавшее все вокруг.
Я встал и направился к краю обрыва, чтобы посмотреть, что находится внизу.
Легкий холодок страха защекотал нервы. Я почувствовал приближение существ.
– Уходим. – Я повернулся к Лапе, взял ее за руку, и мы побежали по серпантину прочь от тревожных ощущений.
Страх ощущался все сильнее, и я понял, что существа начинают нас догонять. Лапа, видимо, почувствовав то же самое, ускорила бег. Мы изо всех сил бежали по загадочному серпантину навстречу темноте. Мы пробежали минуту или две и, внезапно волна страха буквально обрушилась на нас спереди. Лапа споткнулась и упала. С трудом устояв на ногах, я приблизился к девушке, присел рядом с ней и взял ее за руку.
Лапа подняла на меня глаза, наполненные ужасом.
Еще одна, не менее мощная волна страха хлестким ударом вонзилась в спину. Она буквально сбила меня с ног, и я упал, закрыв собой девушку.
Лапа будто сжалась в комочек, обхватила колени руками и прижалась к ним подбородком.
Чувство страха и паники неумолимо росли. Казалось, что еще немного – и они разорвут меня изнутри.
Девушка слегка пошевелилась и повернулась лицом ко мне. Я почувствовал ее горячее и прерывистое дыхание на своей щеке. Я приоткрыл глаза и посмотрел на нее.
И снова, страху назло, изнутри вырвалась волна жара, разметав ледяные глыбы ужаса в груди.
В глазах Лапы тоже вспыхнул огонь.
Глядя друг другу в глаза, мы обнялись и, перекатившись, вновь сорвались с края обрыва в бесконечность.
В этот раз падение не было мягким. Несколько раз ударившись о выступы в скале, я отключился.
Сознание возвращалось ко мне вместе с гудящей болью во всем теле. Я почувствовал прохладное прикосновение к лицу и медленно открыл глаза.
Я лежал на спине у самого входа внутри небольшой пещеры, рядом со мной сидела Лапа и влажным платком аккуратно вытирала мне лицо.
Увидев, что я открыл глаза, она радостно улыбнулась, наклонилась и обняла меня, положив голову мне на грудь.
От ее искренней радости и заботливых прикосновений силы начали вливаться в меня, вытесняя боль.
– Пожалуй, ради такого пробуждения стоило и со скалы упасть, – пробормотал я с улыбкой.
– Спасибо тебе, – прошептала она.
– За что?
Лапа не ответила, а просто прижалась еще сильнее.
– Ты цела? Не пострадала?
– Да, все хорошо.
Я с облегчением закрыл глаза, продолжая понемногу приходить в себя. Я прислушался. Откуда-то из глубины скалы доносился едва уловимый и очень знакомый звук. Поднявшись, Лапа улыбнулась и направилась вглубь пещеры. Я осторожно приподнялся и встал на ноги. Тело ныло, но, судя по всему, переломов и серьезных ран не было, только синяки, шишки и царапины.
Следуя за Лапой, я пошел на звук. Девушка уверенно зашла в пещеру и исчезла за изгибом стены. Спустя несколько секунд, я зашел в пещеру вслед за Лапой.
Внутри тоннеля практически ничего не было видно, я слышал лишь тихий шорох шагов девушки и тот самый звук, который и привел меня сюда. Я вдруг понял, что это. Это был звук журчащего ручья.
Где-то в глубине пещеры показалось знакомое бирюзовое свечение. Не чувствуя страха, я уверенно направился вслед за девушкой.
Свечение становилось все ярче, и, сделав полсотни шагов, я вышел из пещерного тоннеля в просторный зал с невероятно красивыми каменными бассейнами, наполненными водой, будто сияющей изнутри бирюзовым светом.
Бассейны не выглядели творением рук Человека. Вода, вытекая из ниши под потолком, падала на огромный валун, выточив в нем невероятных размеров купель. Переливаясь, она перетекала на второй, потом на третий и на следующий валун, образуя неповторимо красивый каскад из пяти водопадов.
Лапа стояла чуть впереди, тоже любуясь этим природным великолепием.
– Здесь красиво, – сказал я, заходя в каменный зал.
Девушка слегка вздрогнула и резко обернулась, словно не ожидая меня здесь увидеть.
– Прекрасно выглядишь, – попытавшись сгладить ситуацию, сказал я.
Лапа улыбнулась.
– Я тебе не помешаю, если искупаюсь? – спросил я. Я бы с удовольствием немного освежился и привел себя в порядок.
– Да, конечно, тем более я уже собираюсь уходить.
Она подошла к бассейну, ополоснула в воде платок, которым стирала остатки земли с моего лица, и направилась к выходу.
Я стянул рюкзак со спины. Интересно, что стало с его содержимым после всех моих недавних приключений? Снаружи он даже нигде не порвался и выглядел пыльным и грязным, но целым.
Открыв рюкзак, я вытащил из него остатки ноутбука. Вся его поверхность была в глубоких вмятинах и царапинах. Похоже, он сыграл немалую роль в спасении моей жизни, приняв удары о скалы на себя.
Я осторожно вытряхнул из рюкзака все его содержимое.
Кроме осколков от ноутбука и сильно помятого ежедневника, который, судя по разрывам на обложке, тоже помог мне спастись, из рюкзака выпали два шоколадных батончика – я всегда носил их с собой на случай, если сильно увлекусь работой и захочется перекусить. «Батончики придутся очень кстати», – решил я, убирая их обратно в рюкзак. Полупустая бутылка воды, сломанная ручка, пластиковые карточки, немного наличных, ключи от офиса и дома и каким-то чудом уцелевшая зажигалка.
«Забавно, я ведь бросил курить несколько лет назад, а зажигалка, видимо, закатилась куда-то в глубь карманов и все это время будто лежала и ждала своего часа…» – рассеянно подумал я.
Это все, что было в моем рюкзаке. Вроде бы обычные вещи, однако сейчас они выглядели для меня как артефакты какой-то далекой эпохи. Хотя от той самой эпохи меня отделяли всего-навсего какие-то несколько часов.
Я вытряхнул из рюкзака остатки ноутбука и аккуратно сложил все обратно.
Ноутбук я тоже положил в рюкзак, так как прекрасно понимал, что, вполне вероятно, он мне может еще пригодиться для защиты спины. Использовать ноутбук по прямому назначению уже, очевидно, было невозможно. Обломки пластмассы, железа, микросхем и прочего я аккуратно сгреб в одну кучку и высыпал у дальней стены пещеры, чтобы Лапа или кто бы то ни было еще случайно об них не поранились.
Наконец, я разулся, стянул с себя кроссовки, футболку, джинсы и куртку и полез на самый высокий валун.
Все тело ныло, движения давались с трудом. Казалось, что меня пропустили через гигантскую мясорубку – и в какой-то мере это было правдой. Присев на краю, я ополоснул лицо и руки и попробовал воду на вкус. Она была пресной, не соленой, каких-либо привкусов или примесей тоже не ощущалось. На вкус как обычная родниковая вода, поэтому я зачерпнул полные ладони и с удовольствием утолил жажду.
Вода была прохладной, но не ледяной, хотя под землей я ожидал именно этого. В самой пещере тоже было тепло – никакого намека на пар изо рта, который характерен для многих подземных пещер.
Я встал на край валуна и с удовольствием нырнул в природный бассейн. Прохладная вода освежила голову, легкая дрожь пробежала по телу, и я ощутил заметный прилив сил. Проплыв несколько кругов по бассейну, я нырнул, поплавал под водой и выбрался наружу.
Перебравшись в нижний бассейн, я опять немного поплескался, оттер с себя остатки земли и вылез наружу.
Хорошенько отряхнув футболку и джинсы, я натянул их на себя и слегка протер влажными ладонями. Стирать не стал, потому что было недостаточно тепло, чтобы одежда высохла, а ходить в мокрых, но чистых вещах совсем не комфортно – только еще больше грязи соберется.
Настроение было отличное, хотелось даже напеть что-нибудь веселое. Энергия просто била из меня ключом.
Попрыгав на месте, чтобы немного согреться, я сделал десяток приседаний, затем уперся ладонями в пол и принялся отжиматься.
«А я в неплохой форме», – довольно подумал я, насчитывая шестой десяток отжиманий.
Где-то глубоко в подсознании интуиция била тревогу, однако я не обращал на это внимания, списывая все беспокойные ощущения на те странные события, которые мне недавно пришлось пережить.
Внезапно пришедшая в голову мысль пронзила мой мозг яркой вспышкой прозрения. Я по инерции продолжал отжиматься, неотрывно глядя на тыльную сторону своих ладоней.
На них не было ни царапины.
Я сел на пол и внимательно осмотрел руки и ноги. Потом задрал футболку и осмотрел живот и грудь. На теле не было ни ссадин, ни даже крошечного синяка. Огромная шишка на лбу тоже испарилась, и лишь рваные дыры на футболке напоминали о местах, где совсем недавно были довольно серьезные раны.
Я, разумеется, не помнил, как себя чувствовал новорожденным, но был точно уверен, что сейчас я чувствовал себя даже лучше.
«Живая вода?» – попытался мысленно пошутить я.
Внезапный звук отвлек меня от размышлений. Со стороны входа в пещеру я услышал шорох быстро приближающихся шагов. На всякий случай я отошел в тень одного из валунов, наблюдая за тем, кто придет.
Быстрым шагом Лапа вошла в зал и огляделась, отыскивая меня глазами.
Я вышел из тени, решив пока не озвучивать свое недавнее открытие.
– Что случилось?
– Они рядом, я их чувствую, – взволнованно ответила она.
Я насторожился. Ничего.
Девушка замерла, будто тоже прислушиваясь к своим чувствам.
– Да, здесь нет ощущения, что они рядом, – согласно кивнула она.
– Значит, побудем пока здесь, тем более что сейчас уже глубокая ночь и нам не мешало бы поспать.
– Хорошо, – растерянно согласилась Лапа.
Я снова отошел в тень и расположился у бассейна так, чтобы от входа в пещеру меня не было видно. Затем снял со спины рюкзак, сделал из него импровизированную подушку, положил ее под голову, прилег и с удовольствием потянулся. Я решил не забивать себе голову ненужными мыслями, тем более что в сложившейся ситуации были не только минусы, но и свои очевидные плюсы.
Девушка в нерешительности стояла рядом.
– Вдвоем будет теплее, – это было все, что нашелся сказать я.
Вряд ли подобный банальный аргумент сыграл решающую роль в убеждении девушки, но она подошла, прилегла рядом и, отвернувшись от меня, положила голову мне на плечо. Ее густые волосы нежным шелком разлились у меня по груди и слегка защекотали шею.
Так я и заснул, наслаждаясь сладким ароматом ее волос под убаюкивающее журчание бойкого ручейка-водопада.
Мы одновременно проснулись спустя четыре или, может быть, пять часов.
На каменном полу спать было неудобно. Девушка чуть заметно пошевелилась и повернулась лицом ко мне. Мы смущенно улыбнулись друг другу. Она поднялась и присела.
– Тебе сейчас тоже кажется, что все случившееся с нами было лишь сном? – спросила она.
– Да, очень похоже на то. Совсем не верится, что все это было с нами наяву.
Она потянулась.
– Ну, по крайней мере, сейчас я чувствую себя бодрым и отдохнувшим, – сказал я.
– Да, как ни странно, я тоже хорошо выспалась. – После этих слов Лапа направилась к выходу из пещеры.
Я осторожно поднялся и начал аккуратно разминать затекшие конечности. Помявшись на месте полминуты, я бросил это дело, разделся и нырнул в бассейн. Прохладные потоки воды мгновенно привели меня в чувство, и я снова ощутил невероятный прилив сил. Боль в мышцах буквально смыло, мысли в голове прояснились.
Немного поплавав, я стал выбираться из бассейна. Спрыгнув на каменный пол, я пробежался вокруг водопада, чтобы немного обсохнуть, попрыгал на одной ноге, взъерошил волосы, стряхивая воду.
Я натянул джинсы, надел кроссовки, накинул на плечи куртку, взял в руки футболку и направился к выходу из пещеры.
Почти сразу же мне навстречу вышла Лапа. Я протянул ей свою футболку. Она взяла ее и вопросительно на меня посмотрела.
– Это, конечно, не полотенце, но все же лучше, чем ничего, – объяснил свои действия я и продолжил: – Очень рекомендую искупаться – вода просто великолепная.
– Спасибо, – улыбнулась она в ответ и неспеша направилась к бассейнам.
Я накинул на плечо рюкзак и в приподнятом настроении зашагал к выходу из пещеры.
Страх не ощущался, поэтому можно было считать, что Фигур поблизости тоже нет.
Выйдя из пещеры, я внимательнее всмотрелся в пик горы, который монументально возвышался над всеми остальными вершинами. Визуально он ничем не отличался от других скал, разве что вся его поверхность словно излучала бирюзовое свечение. Центральная гора находилась слишком далеко – было невозможно что-то на ней рассмотреть.
Я приблизился к краю обрыва и посмотрел вниз. Метрах в трёхстах подо мной скалистый склон упирался в ленту серпантина, который имел значительный уклон и одной своей стороной исчезал в тумане. Серпантин, вероятно, опоясывал всю гору и уходил вниз к подножию скалы.
«Значит, пойдем вниз», – подумал я, стараясь выстроить в голове план ближайших действий. Смысла идти вверх не было, ведь из-за обрушения тоннеля часть серпантина оказалась разрушена, а карабкаться несколько сотен метров вверх по отвесной скале было слишком опасно.
Страх скользнул по коже обжигающим лучом. Я автоматически пригнулся, но паника лишь усилилась. Я нырнул назад в пещеру, и все неприятные ощущения пропали.
Было очень похоже, что скалу сканируют. Сразу вспомнились странные движения головы, которые совершало одно из существ, прежде чем запрыгнуть в разрушенный поезд метро. Видимо, так они отыскивали людей. Оставалось только надеяться, что меня не заметили.
Чувство страха прошло, поэтому я не стал уходить дальше в пещерный коридор, чтобы случайно не испугать Лапу.
Я присел на пол и облокотился о стену пещеры. Со стороны бассейна послышался легкий шорох шагов. Девушка шла по коридору, на ходу вытирая волосы моей футболкой.
Лапа выглядела настолько буднично и естественно, как если бы она только что приняла ванну дома и направлялась на кухню заваривать ароматный чай.
– Вода в бассейне будто волшебная. Я чувствую себя просто великолепно! – сказала она.
– Ага, – неопределенно ответил я, но свои наблюдения озвучивать все же не стал, решив, что и без этого странностей нам хватает с лихвой.
Подойдя ближе, она протянула мне влажную футболку.
– Спасибо, она мне очень помогла, – улыбаясь, поблагодарила Лапа.
– Да не за что, – отозвался я, взял футболку, выжал ее, насколько это было возможно, и натянул на себя.
Аромат волос девушки передался футболке, и я с удовольствием вдохнул этот приятный запах.
– Присаживайся, – пригласил ее жестом я и стянул рюкзак со спины.
Я достал два батончика и протянул один Лапе.
– Угощайся, сегодня это будет наш завтрак.
– Спасибо. – Она взяла шоколадку и неожиданно произнесла: – А я сладкое по утрам не ем.
Я слегка поперхнулся, закашлялся и вопросительно посмотрел на нее.
Лапа шутливо похлопала меня по спине и со смехом продолжила:
– А еще я обычно не падаю по ночам со скал, не убегаю от непонятных существ и не завтракаю с незнакомым мужчиной.
Наконец откашлявшись, я произнес:
– Думаю, в этот раз тебе стоит сделать исключение.
Она засмеялась, присела рядом, и мы с удовольствием принялись есть шоколад.
Позавтракав, мы напились свежей воды из ручья, после чего я наполнил бутылку водой, положил ее в рюкзак, и мы осторожно направились к выходу из пещеры.
Следуя прошлому опыту, мы уже больше не пытались высмотреть Фигуры в окружающем полумраке, а больше прислушивались к внутренним ощущениям.
Вокруг нас все было спокойно, страх не чувствовался, и мы вышли из пещеры.
– Ну что, прогуляемся вниз? – предложил я.
– Судя по всему, других вариантов у нас нет, – ответила девушка, посмотрев наверх.
Лапа немного поежилась: несмотря на отсутствие рядом фигур, вся эта атмосфера ее немного пугала.
– Пойдем, – ободряюще сказал я, протянув девушке руку.
– Пойдем, – согласилась она, взяла меня за руку, и мы неспеша направились вниз по серпантину.
Мы молча шли по каменистой дороге, и, если бы не сюрреалистичный пейзаж вокруг и бирюзовое свечение, можно было бы подумать, что мы просто прогуливаемся вечером в горах.
Как ни странно, хотя мы находились под землей, воздух был свеж и сильно ионизирован, будто перед грозой. Совершенно не пахло сыростью или плесенью, как обычно бывает в подземельях.
– Как ты думаешь, где мы? – вдруг спросила Лапа.
– Очевидно, что под землей, – попытался отшутиться я.
– А вдруг это какой-то секретный город или древняя шахта? – продолжала она, проигнорировав мою фразу.
– Может быть, – уклончиво ответил я, поскольку не мог даже предположить, где мы находимся.
Лапа резко остановилась и посмотрела на меня.
– А вдруг это инопланетная база, а эти Фигуры и есть те самые пришельцы?
Я неопределенно пожал плечами.
– Думаю, что и это тоже возможно, – сказал я.
Здесь могла находиться секретная военная база, логово пришельцев, оплот древних цивилизаций или что угодно еще – мы могли только гадать. В нашем случае любая, даже самая безумная версия имела право на существование.
– Мне кажется, что рано или поздно мы все-таки поймем, куда попали, а пока нам ничего не остается, кроме как спускаться вниз и всеми силами стараться не попасть в руки Фигур.
Лапа согласно кивнула.
Я задумался. Недостатком фантазии я никогда не страдал, поэтому на счет того, где мы очутились, у меня было множество предположений, начиная от галлюцинаций в коме после крушения поезда и заканчивая перемещением в параллельный мир.
При виде невероятного пейзажа вокруг нас даже самые нелепые теории казались мне не такими уж невероятными. Тем не менее я все же решил озвучить Лапе ту версию, которая представлялась мне наиболее правдоподобной.
Прервав затянувшуюся паузу, я сказал:
– Наверное, мы попали на какую-то военную базу или в исследовательский центр. А Фигуры – это лишь новая модель роботов или даже обычные люди в экспериментальной экипировке.
– Хочешь сказать, что все вокруг построено людьми? – удивилась Лапа.
– Вряд ли. Скорее всего, это либо природная аномалия, либо одна из многих загадок древности.
– Эта версия многое объясняет, – согласилась Лапа, – но все же у меня нет ощущения, что мы сейчас находимся среди людей. Мы будто попали на другую планету, – продолжала она, – где вместо людей эти пугающие Фигуры.
Я ничего не ответил. В глубине души я был полностью согласен с Лапой, но здравый смысл как мог сопротивлялся таким смелым версиям, отчаянно цепляясь за разумные аргументы и остатки привычной реальности.
Решив перевести разговор в другое русло, я остановился, заговорщически подмигнул Лапе и подпрыгнул.
– Что ты делаешь? – изумленно спросила она.
– По крайней мере, сила тяжести здесь такая же, как и на третьей планете от Солнца, –пошутил я.
– Лично я это прекрасно ощутила на себе еще при прошлых наших падениях, – иронично произнесла Лапа и задумчиво продолжила: – Да и скалы здесь вроде бы такие же, как у нас, и Земля тоже черная…
Общее напряжение немного спало, и мы пошли дальше, отыскивая по пути все больше доказательств того, что мы все еще находимся на нашей родной Земле.
Спускаясь по серпантину, мы дважды обогнули гору, но внизу по-прежнему, кроме тумана, ничего не было видно.
– Знаешь, а мне даже нравится это приключение, – сказала Лапа. – Это гораздо интереснее, чем порядком надоевший путь домой среди серых и безликих зданий.
– Не могу не согласиться, – улыбнулся я, посмотрев на Лапу.
Она тоже улыбнулась в ответ.
– Ты знаешь, – продолжила она, – а я ведь не поблагодарила тебя. Ты же спас мне жизнь. Дважды.
– Не преувеличивай, наше спасение – это наша общая заслуга, – ответил я, потупив взгляд в пол и изо всех сил пытаясь не ляпнуть что-нибудь еще более банальное.
Сделав по инерции еще один шаг, я почувствовал, что Лапа остановилась. Я повернулся к ней и увидел, что она, будто оцепенев, смотрит куда-то вперед.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70630471) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.