Игры мажоров. Совратить недотрогу
Юлия Михайловна Герман
– Скажи, что ты был со мной не потому что поспорил на пятьсот тысяч? Ну?– Она врет, – выдавил он.– Вру? – удивленно посмотрела на него Мира.– А это что? – достала она смартфон и повернула гаджет ко мне. – Никого не узнаешь?Кровь отхлынула от лица, когда я увидела два переплетенных обнаженных тела.– И это видео уже утекло в сеть, Моль! На здоровье! – выплюнула она и ушла развернувшись на каблуках.Не смотри на красавчиков, не общайся с ними, не влюбляйся в них.Так говорила мне старшая сестра.Но вот я с разбитым сердцем, поруганной честью и слитым в сеть интимным видео.А виной всему он – самый популярный парень университета. Он совратил меня на спор. И я не прощу его никогда.
Юлия Герман
Игры мажоров. Совратить недотрогу
Пролог
– Да, детка, – в темноте слышится тяжелое дыхание и размеренные шлепки тел друг о друга. – Ты такая горячая, – шепчет мужской голос.
Женский стон пронзает воздух, сменяясь на всхлип.
– Сильнее! – выкрикивает девушка.
– Ты близко? – спрашивает ее партнер. – А вот так?
– Да-а-а-а, – кричит она. – Все-о-о-о!
– Я с тобой, Киса! – шлепки тела о тело учащаются, и в какой-то момент раздается низкий хрип, говорящий о том, что мужчина достигает пика следом за своей любовницей.
Внезапно в комнате загорается свет и слышатся хлопки, крики и улюлюканья.
– Красавчик, Дэн! – появляется прямо рядом с любовниками парень с телефоном в руках, снимающий обнаженную пару на видео.
– Что происходит? – ошарашенно говорит девушка, стараясь не смотреть на ту толпу парней, что пряталась в темноте. – Денис, откуда они здесь? – слышатся истерические нотки.
Парень, лежащий поверх девушки и закрывавший ее наготу от посторонних, начинает подниматься, открывая ее обнаженное тело для всеобщего обозрения.
– Денис, постой! – взвизгивает она, дернувшись, и пытаясь стянуть плед с кровати.
Но ее крики остаются проигнорированы. Любовник лишь выкидывает использованный презерватив на пол и, натянув спущенные брюки, встает с кровати.
– Красавчик! – хлопают по плечу, не обращая внимания на забившуюся в угол кровати девушку.
– Респект, бро! – слышится со всех сторон.
– Отличные сиськи, Ольга Александровна, – продолжает снимать на телефон тот, что оказался у кровати первым.
– Убери камеру! – нервно выкрикивает напуганная блондинка, еще пару минут назад сгоравшая от страсти под своим студентом.
– Не получится, Ольга Александровна, – хмыкнул оператор. – Теперь вам придется принимать наши правила.
– Что? – девушка испуганно переводит взгляд с одного своего студента на другого. – О чем ты?
– Если вы не хотите, чтобы это видео слили в сеть и его случайно не увидел весь университет, то сейчас закроете свой милый ротик и не будете спорить, – не останавливает съемку наглец.
– Что вы от меня хотите? – испугано смотрит на него преподаватель макроэкономики.
Запись остановилась, и я отдал смартфон Гарику.
– Годный пруф? – ухмылялся он, пожевывая уголком рта зубочистку.
– Годнота, – улыбнулся, засовывая руки в карманы джинсов.
– Зря ты в живую этого не увидел, – сиял Игорян.
– Думаю, выбирая между сиськами какой-то преподши и серфом, ты бы тоже сделал выбор в пользу последнего.
– Зачетные сиськи, между прочим, – добавил Мик.
– Тоже заценил? – обернулся на него Гарик.
– Вообще телки в возрасте самый смак, – мечтательно проговорил Дэн.
– Что? Продолжаешь ей присовывать? – удивленно посмотрел на него Тим.
– Хорошая соска. Когда сильно приспичит, можно и между парами спустить, – пожал плечами Дэн. – К тому же теперь она не рискнет отказывать, – захохотал он.
– Дальше что? Завирусим видео? – рассматривал довольные морды своих друзей, совсем не изменившихся за последние три месяца, что я провел на островах.
– Посмотрим, насколько окажется сговорчивой, – почесал подбородок Игорян.
– Вряд ли захочет такой славы, – добавил Мик.
– Особенно не захочет, чтобы в сеть попало второе ви-и-и-де-е-е-о, – заговорчески пропел Гарик.
– Что там? – уже догадывался, чем закончилось их общение с нашей преподшей по макроэкономике.
Таких сочных милф в вузе можно было по пальцам пересчитать. И парни вряд ли упустили возможность опробовать уже готовенькую Олечку, так называли ее между собой студенты.
– Там всё! – ответил Дэн.
– Прям всё?
– Всё и все! – ржал этот придурок. – Тоже хочешь? Так я договорюсь, – расплылся в довольной улыбке, словно мартовский кот, Дэн.
– Я больше по студенткам, – окинул парковку взглядом, наблюдая, как девочки в мини-юбочках спешат на пары.
Соскучился я по нашим скромницам, которые, стоило остаться с ними наедине, демонстрировали совсем не скромные умения.
– Это все очень мило, но я бы хотел увидеть свой кэш, – напомнил Дэн о том, что время перевести кассу ему на счет.
– Хорошо сработано, бро, – будучи казначеем этого раунда, я достал из кармана смартфон и, открыв приложение банка, перевел шестизначную сумму на счет приятеля.
– Задание плевое, – надменно смотрел на Дэна Тим. – Она изначально была готова запрыгнуть на твой член.
– Какие-то вопросы, бро? – гневно сверкнул глазами Денис.
– Ты изначально выбрал цель, зная, что она течет по тебе?
– Э, не, дружок! – ухмыльнулся Дэн. – Вы выбрали цель, я принял вызов. Не мои проблемы, что Олечка оказалась настолько легкой добычей.
– Это читерство, – вздернул подбородок Тим.
– Дело сделано, братан, – вмешался Гарик. – Не нравится? Выбирай следующую цель сам, если считаешь, что эта победа слишком легко досталась. Теперь очередь Пита. Пит, ты как?
– Решайте между собой, – пожал плечами, предоставляя право выбора парням.
Пока они препирались, глазел по сторонам, улыбаясь. Девчонки пробегали мимо, оглядываясь на нашу компанию и кокетливо улыбаясь, позволяя любоваться стройными ножками.
– Привет, мальчики! – подплыла к нам Мирка и тут же потянулась ко мне, целуя в щеку. – Пит, какой ты смуглый, – ворковала она, окидывая меня восхищенным взглядом.
– Солнце. Море. Сёрф, – ответил ей.
– Ты на сёрфе – это дабл-секси, – провела пальцами по моему плечу.
– Кажется, кто-то забыл про манеры, – прокашлялся Гарик.
– Понятно, что устоять перед загорелым блондином сложно. Но ты, Мирочка, еще месяц назад говорила, что я на байке – дабл-секси, – отвлек рыжую лису Гарик.
– И ты тоже дабл-секси, милый. Не обижайся, – повернулась к нему, поцеловала его, а следом и остальных парней в щеки, но Дэн отличился. Вместо щеки подставил губы и засосал рыжуху.
– Ну так что с нашим вопросом? – напомнил о себе Тим, игнорируя пищащую Миру и лапающего её Дэна.
– Все в твоих руках, – ухмыльнулись парни.
– Отлично, – хищно улыбнулся он, посмотрев куда-то через мое плечо. – Тогда я знаю, кто будет твоей целью, – довольно потер ладони друг о друга.
– И? – пульс ускорился.
– Она? – кивнул за мою спину.
– Ты шутишь?
– Да ну на хер! – почти в голос воскликнули парни.
Поворачивая голову в указанную сторону, я ощутил, как в кровь произошел выброс адреналина.
– Ты же не хочешь сказать, что это?.. – смотрел на миниатюрную брюнетку, смотрящую прямо перед собой и игнорирующую абсолютно всех.
– Хочу, – расплылся в довольной улыбке Тим.
– Ну, чувак, дерзай! – ржал в голос Мик.
– Смотри, как бы она яйца не отрезала, когда будешь их к ней подкатывать, – издевались эти кони.
– Котик, серьезно? – промурлыкала Мира, про которую я уже успел забыть. – У тебя встанет на это?
– Должен встать, бро! – похлопал меня по плечу Гарик. – Ради общего дела.
– Зачем вам это? – что-то рядом пищала Мира.
– Адреналин, малыш, – подмигнул ей Дэн.
А я смотрел на эту невзрачную стервозную идиотку, озлобленную на весь мужской род. На ней снова это бесформенное худи, а на голове все тот же мерзкий конский хвост. Пытался разглядеть в ней хоть что-то привлекательное и не понимал, как, блядь, провернуть это задание. Но затем она запнулась о бордюр и полетела на землю, встав на четвереньки. Из-под худи выглянула круглая задница, обтянутая черным денимом.
Парни разразились хохотом. А Моль лишь злобно сверкнула глазами и, посмотрев на нас, поднялась на ноги и отряхнулась. А меня внезапно зажгла идея сделать так, чтобы по мне текла даже такая, как Моль.
– Идет! – вытянул я руку.
– О, мужик! – заулюлюкали парни.
– Бабки на кон! – внутри меня что-то зажглось, и мне не терпелось приступить к сближению с объектом.
– Стандартные ставки? – спросил Мик.
– Стандартные – сотка! – подтвердил Дэн.
– Условия? – смотрел на ребят, дожидаясь конкретики.
– Два месяца. Доказательства как обычно. Только в реальном времени.
– Почему так долго? – обычно давался месяц на выполнение задания.
– Да тебе ее и за год не уломать, – хохотнул Гарик.
– Принято!
Вытащив смартфоны, все начали переводить деньги казначею, и, достав свой, я перевел сто тысяч рублей Тиму.
– Ставь таймер, – напомнил ему Мик.
Тим забил на смарт-часах дату и, нажав на кнопку, запустил обратный отсчет времени.
– Игра началась, – просиял он, предвкушая мои мучения.
А я, щелкнув на брелке сигнализации своей желтой красотки, направился в главный корпус университета, где только что скрылась моя жертва, чью жизнь в скором времени я превращу в ад.
Глава 1
Ната
– Чтобы вас всех! – вывалилась вместе с потоком людей из переполненного автобуса, чудом устояв на ногах.
– Ты что-то сказала, дочка? – обернулась на меня пожилая женщина, идущая к тому самому автобусу.
– Говорю, осторожнее, в автобусе давка. Подождите другого, – расстегнула рюкзак, сжимаемый в руках.
– Спасибо, дочка, – остановилась бабушка. – Наверное, лучше на трамвае поеду.
– Езжайте, бабушка, на трамвае. Так точно спокойнее будет, – улыбнулась старушке, попутно проверяя, не вытащили ли в толкотне бумажник с картами или телефон.
Это ж надо было встать позже на каких-то пятнадцать минут и угодить в самую настоящую утреннюю давку. Убедилась, что все на месте, закинула рюкзак на плечо и взяла курс на свою альма-матер, тяжело вздыхая.
Пошла вторая учебная неделя, а я еще ни разу не появлялась на занятиях. Осталось дотянуть два года, и об учебе можно будет забыть раз и навсегда. А пока придется разрываться между парами и работой, делая вид, будто не устала от этой бесконечной борьбы. Но я должна справиться. Иначе никак…
– Натка! – услышала окрик. – Наташка, стой!
Обернулась, увидев Ладу, выходящую из автомобиля отца, и помахала ей рукой.
– Подожди меня! – крикнула подруга, слушая что-то, что ей выговаривал папа.
– Догоняй! Я в деканат! – крикнула ей и повернулась к университету.
Шла мимо беззаботных студенток и студентов, радующихся чему-то в такую рань, и ощущала себя белой, а точнее, черной вороной среди стаи попугаев и павлинов. Сморщилась, увидев самых ярких представители клана пернатых. Мажоры и красавчики, от которых текут все глупые курицы в университете, которые без родительских денег, не представляют из себя абсолютно ничего. Кстати о курицах, самая пустоголовая, как обычно, терлась вокруг любимчиков нашего ректора, практически выпрыгивая из трусов.
Мазнула взглядом по пятерке мажоров, облепивших пошлый желтый спорткар с черными полосками, по мотивам всеми известного комикса, ну или фильма, все зависит от того, насколько его обладатель успел вырасти с момента пубертата. Но, судя по всему, мозг у его владельца не поспевал в развитии за физической формой.
Вдруг показалось, что все они вмиг уставились на меня.
“Чего им нужно?” – промелькнуло в голове перед тем, как я споткнулась и тут же полетела на асфальт на глазах у всего университета.
Поморщилась от боли, пронзившей колени. Стояла на четвереньках и чувствовала, как буквально весь двор прожигает меня взглядами, посмеиваясь. И эти вон тоже, короли жизни. Лицо запылало, и захотелось провалиться сквозь землю. Поднялась на ноги, стараясь как можно быстрее спрятаться от посторонних глаз.
Забежала в корпус здания, пробегая металлическую рамку и быстрым шагом направляясь к лестнице.
– Натка! – снова послышался знакомый голос. – Да стой ты уже!
Замерла на месте, медленно оборачиваясь и тут же встречаясь взглядом с Ладкой, моей единственной подружкой не только в университете, но и за его стенами.
– Ты куда так втопила? – бежала она, запыхавшись. – Я тебе кричу, кричу, а ты будто намеренно меня игноришь, – тяжело дышала светловолосая девчонка в очках и с россыпью веснушек на лице.
– Прости, Лад. Утро не задалось, – улыбнулась. – Да и в деканат надо успеть заскочить до начала занятий, – направились к лестнице вместе.
– Зачем? – нахмурила светлые брови.
– Заявление надо написать об отсрочке оплаты в связи с трудными жизненными обстоятельствами, – покраснела, признаваясь в этом вслух.
– Разве ты не работала все лето? – теперь уже внимательно смотрела на меня подруга.
– Ты же знаешь, какие сейчас цены на лекарства, – старалась не смотреть на нее.
Не любила, когда меня жалели. И пусть Лада – единственная близкая подруга, но ее жалости я не переживу в первую очередь.
– Давай я поговорю с родителями. Они дадут тебе в долг. А как заработаешь, все им отдашь! – воодушевилась она, будто нашла решение всех моих проблем.
– Не нужно. Все, и правда, в порядке. Возьму отсрочку оплаты, а потом разом внесу всю сумму.
– Уверена?
– Абсолютно! – улыбнулась ей, мысленно благодаря за участие.
– Нат! – внезапно крикнула она. – Я так соскучилась! – кинулась ко мне обниматься. – Кажется, я тебя за все лето два раза видела! А в августе ни одного. Да ты даже похудела, – остановилась она, рассматривая меня.
– На работе аврал, а свободное время с мамой. Сама знаешь… – пожала плечами, поднимаясь вверх.
– Как обычно, подменяла всех и каждого, – недовольно поджала губы Лада и дотронулась указательным пальцем до мостика на очках, задвигая их выше на переносице. – А сама лета и не видела, – нахмурилась она.
– Деньги нужны. Выбирать не приходится. И когда, как не летом, можно нормально подзаработать.
– Тоже верно, – заметно погрустнела она. – Да, ладно, Нат! – приобняла меня за плечи и потрясла. – Мы с тобой поедем еще куда-нибудь на море веселиться и отдыхать! – толкнула меня бедром, смеясь.
– Когда-нибудь, – улыбнулась ей.
– Неправильная формулировка! Так вселенная тебя не услышит. Нужно точно формулировать намерение!
– Например? – старалась не рассмеяться в голос, приобняв подругу за талию и позволяя ей точно так же обнять меня и идя с ней в ногу.
– Мы обязательно поедем на море следующим летом!
– Слышь, вселенная! – засмеялась я. – Мы едем на море!
Ладка дождалась меня у деканата. На социологию мы ввалились уже со звонком и, не глядя по сторонам, упали на заднюю парту. По поднявшемуся шуму поняла, что вслед за нами вошла золотая пятёрка мажоров. Не знаю, почему все так радовались их присутствию. По мне, так общие лекции проходят гораздо спокойнее, когда их нет поблизости.
– Эй, народ! Раскачаем вашу тухлую тусу! – закричал на всю аудиторию их самый противный клоун Игорь.
– Власов! Прошу вас занять место и соблюдать тишину, – раздался громоподобный голос Горгоны.
Не обращая внимания на суету в аудитории, я поставила рюкзак на стол, доставая тетрадь и ручку, как почувствовала толчок локтем в бок. Недоуменно взглянула на подругу. Та сидела, вытаращив глаза и слегка кивая прямо перед собой. Проследила за ее взглядом и наткнулась на надменный серый взгляд блондинистого любителя машинок из комиксов.
– Как жизнь? – кивнул мне.
– До момента, как увидела тебя, было лучше, – отвернулась от него, посмотрев на доску.
Его дружки внезапно прыснули со смеха, но мне было плевать на то, что именно смешного они нашли. А вот Ладка будто кол проглотила. Сидела не шевелясь и, кажется, даже не дыша.
– Ну а ты как, Кочеткова? – переключил внимание покрытый татуировками блондин на Ладу.
– Норм, – пискнула она.
– Кочетова, – поправила расписного мажора, не удостоив его и взглядом.
– Кто-то что-то сказал? – усмехнулся он, поворачиваясь к парням.
– Я сказала, ее фамилия не Кочеткова, а Кочетова, – кинула ему в спину.
– Похер, – обронил через плечо, сидя спиной ко мне и тут же забыв о нашем существовании.
– Державин! – выкрикнул преподаватель.
– Я весь внимание, Тамара Викторовна, – отозвался придурок, посмотрев на женщину.
Я же взглянула на Ладку, которая продолжала сидеть, будто парализованная и спрашивающая меня одними губами: “Что это было?”
Пожав плечами, сосредоточила внимание на социологии и постаралась не обращать внимания на нервирующую близость звездных козлов.
Остаток пары я едва поспеваю записывать лекцию и к ее концу, едва чувствую пальцы, скрючившиеся с непривычки от такой нагрузки. После звонка, как только преподаватель дает отмашку, с облегчением выдыхаю и поднимаюсь на ноги. Но не успеваю даже выйти из-за парты, как клоун Власов забирается на нашу с Ладой парту, сталкивая с нее наши сумки.
– Эй, осторожнее! – возмутилась, но на меня никто не обратил внимания.
– Народ! Жду всех в пятницу у себя на вписке! Будет много бухла и еще много чего интересного! Пятница, восемь, Гарик-Пэлас ждет вас!
– Власов! Немедленно слезьте со стола! – рявкнула на него Горгона.
– Ради вас все что угодно Тамара Викторовна! – спрыгнул он с парты, направляясь к выходу.
Сокурсники начали взволнованно перешептываться, явно воодушевленные новостью об очередной тупой тусовке.
– Кочеткова! – снова зовет Ладу Державин, и я, наверное, скриплю зубами от злости так громко, что этот звук перекрывает поднявшийся гвалт. Неужели за два года так и не смог запомнить ее фамилию. – Ты тоже приходи, – подмигнул ей, вгоняя мою бедную Ладу в краску и в полуобморочное состояние, и плавной походкой короля пошел к выходу.
– Ты слышала? – резко повернулась ко мне подруга, хватая за руки.
– К сожалению! – пробурчала под нос.
– Что думаешь? Почему он лично пригласил именно меня? – увидев блеск в ее глазах, поняла, что дело плохо.
– Не знаю, – ощутила неясную тревогу. В груде что-то царапало и ныло, но я никак не могла уловить это странное чувство. – Но мне это не нравится, – озвучила свои эмоции, не зная еще, что уже тогда должна была к ним прислушаться.
Глава 2
Ната
– Мамочка, я на работу, – присела рядом с креслом, смотря на маму снизу вверх. – Минут через десять придет Людмила Сергеевна. Она откроет дверь сама, не пугайся.
– К-к-к л—ю-ю-ю-ч, – протянула мама.
– Да, я отдала ей запасной ключ. Так всем будет легче.
– Н-н-н-о-о, – начала возражать родительница.
– Все, мамуль, не капризничай. Она точно придет. Едет уже на Ленина. Надеюсь, сегодня справитесь без меня. Я не могу разорваться и убегать с работы каждый раз, когда… – не стала заканчивать фразу, не желая обидеть ее. – Опаздываю, поэтому вот тебе пульт, – сунула ей в здоровую руку пульт от телевизора. – Вот телефон, – положила на подлокотнике рядом с рукой. – Быстрый набор работает. Если звонишь, бегу обратно. Поняла? – дождалась, когда она махнет рукой, и только после этого я поднялась на ноги.
– Буду поздно. Пятница, работаем до двух, – наклонилась, чтобы поцеловать ставшую седой голову самого родного человека и выбежала в коридор.
Посмотрела в зеркало, проверяя внешний вид, тут же запрыгивая в сникерсы, и вылетела на лестничную площадку, набирая сиделку.
– Наташенька, я уже вышла из автобуса. Бегу, – не дожидаясь моих вопросов, ответила женщина.
– Хорошо, Людмила Сергеевна. Я уехала на работу. Если что нужно будет, обязательно звоните, – перешла на бег, понимая, что сильно опаздываю. И если снова попаду под горячую руку администратора, то не видать мне премии в этом месяце. А у нас каждая копейка не счету.
Увидела на остановке свой автобус, уже закрывающий двери, и побежала во всю прыть. Стукнула ладонью в сомкнутые двери в отчаянии, когда транспорт тронулся с места. Но автобус тут же затормозил и открыл двери, дожидаясь, когда я войду.
– Спасибо! – радостная взлетела по ступенькам, думая, что, наверное, сегодня удача все же на моей стороне и я успею к положенному времени явиться на смену.
“Ты горишь как огонь, я, у меня агония”, – взорвался телефон звонком в моем рюкзаке.
Вздрогнула от неожиданности, стараясь как можно скорее достать смартфон из рюкзака и заткнуть его.
“Это любовь или это паранойя? Ля-ля-ля (Ля-ля-ля)”, – еще громче заорал динамик, стоило ему очутиться у меня в руках.
Быстро выключила звук и, посмотрев на имя на дисплее, приняла вызов.
– Да, – улыбнулась, уже догадываясь, о чем пойдет речь.
– Нат, – осторожно начала Ладка. – Ну, может, ты сможешь освободиться хотя бы на полчаса раньше?
– Прости, Конопатая, но никак.
– Совсем-совсем? А поменяться с кем-то сменами ты не можешь? – практически хныкала она мне в трубку.
– Лад, – устало закатила глаза.
Всю неделю, стоило мне зайти в университет, она тут же начинала рассказывать мне про эту стремную вписку, описывая в красках, как там будет круто, и кто там будет, и как было бы здорово туда попасть. Хотя я знаю истинную причину, по которой она так рвалась туда. За два года нашей дружбы Кочетова ни разу не изъявила желания посетить подобное мероприятие, а тут ее словно подменили. Стоило какому-то тупому мажору посмотреть на нее и пару раз спутать фамилию, как она уже не мысленно примеряла свадебное платье.
Но происходило что-то очень странное. Державин всю неделю то и дело подмигивал ей, садился во время общих лекций перед нами и спрашивал “как дела”, пусть даже и не дожидаясь ее ответа. Но это ничуть не смущало Ладку. Она смотрела на него щенячьими глазами, забывала дышать, когда он оказывался рядом, и густо краснела, стоило ему мазнуть по ней взглядом. Ну и, конечно, он сегодня не забыл напомнить лично “Кочетковой”, что ждет ее на этой проклятой тусовке.
Меня же бомбило не столько от этой нездоровой активности, сколько от реакции Лады на нее. Никогда бы не подумала, что этот придурок может интересовать ее. Ведь в нем кроме папиных денег, гонора и ущербных дружков ничего и не было. Да, возможно, и пряталось в нем что-то хорошее, но я этого в упор не видела, да и не горела желанием разглядывать. Лишь пафос, понты, непомерное самомнение и дурной вкус, вот и все из чего состоял Пётр Державин.
– Пятница самый оживленный день с самыми щедрыми чаевыми, – продолжила я разговаривать с подругой, будто с маленьким ребенком. – И ты предлагаешь мне пропустить работу, помогающую нам с мамой платить по счетам, оплачивать ее лечение и мою учебу, ради чего? Ради какого-то…
– Прости, – перебила меня Конопатая. – Просто первый раз нас куда-то позвали. И мне правда интересно, как все эти мажорские вечеринки выглядят изнутри, – шумно выдохнула.
– Лад, плохо они выглядят. Точно так же, как пьяные посетители нашего ресторана, только еще хуже. Во множество раз хуже, – не нравилось мне ее упорство.
– Да, наверное, ты права… – как-то равнодушно проговорила она.
– Только не вздумай поехать туда одна! – почему-то до этого момента я даже не рассматривала вариант, что эта дурёшка может решиться отправиться в логово разврата в одиночку.
– Нет, что ты! – нервно захихикала она. – Я ж не совсем ненормальная.
– Хорошо. Надеюсь на твое благоразумие.
– Как скажешь, мамочка, – пропищала она. – Ну, ладно. Если вдруг что-то изменится, звони. Пока, – хихикнула она и сбросила вызов, оставляя меня наедине с дурным предчувствием.
Но стоило заступить на смену, как мысли о мажорской вписке напрочь выветрились из головы. Ресторан оказался переполнен. Пятница и выступление шикарной кавер-группы, поэтому можно рассчитывать на хорошие чаевые. Честно говоря, пятничные смены – мои любимые. Так, наверное, у большинства официантов. И я не знаю, что должно произойти, чтобы я отказалась от смены.
Время перевалило за полночь, и у меня выдался десятиминутный перерыв. Я взяла сэндвич с кухни и пошла в подсобку, заодно проверяя, не звонила ли сиделка. Но вместо этого увидела двадцать пропущенных звонков на смартфоне от Лады и столько же сообщений.
– Боже! – с бешено колотящимся сердцем открыла мессенджер.
Конопатая: Натка! Здесь так здорово!
И ниже прикреплено фото шикарного, подсвеченного гирляндами и разными огнями двора с бассейном, вокруг которого полно людей, а позади них возвышался шикарный дом.
Конопатая: Жаль, что тебя здесь нет.
Грустное фото Лады с накрашенными губами.
Конопатая: Здесь буквально весь универ!
Конопатая: За тебя!
Приподняла красный пластиковый стаканчик в камеру телефона.
А дальше пошли фотографии, от которых у меня волосы на голове зашевелились. Кто-то фотографировал девушку со стороны. То как она пьет один стакан за другим, потом как танцует, и вот уже взобралась на стол. По лицу было видно, что она совершенно невменяема и не понимает, что творит. И вот уже этот расписной урод обжимался с моей конопатой Ладкой прямо на столе, а эта пьянь млела от этого.
Боже! Что он с ней сделает? Что он с ней сделал?
Внутренности скрутило и похолодело в животе. Кажется, даже кровь отхлынула от лица, пока я дожидалась ответа, перезванивая ей.
– Лада! – крикнула в трубку, как только вызов приняли. – Лада, ты как?! – кричала подруге.
– Ну привет, – раздался в динамике хриплый голос.
Сердце замерло на мгновение, и я, кажется, потеряла дар речи.
– Где Лада? – быстро взяла себя в руки, но меня буквально трясло от страха.
– Здесь, – спокойно и, кажется, с усмешкой отвечал мажор.
– Что с ней? Почему ты отвечаешь на ее телефон? – в висках пульсировало.
– Кочеткова спит, – продолжил коверкать ее фамилию.
Кажется, вся кровь устремился мне в голову, такого шума в ушах я еще никогда не слышала.
– Что ты с ней сделал, ублюдок? – проговорила онемевшими губами.
– Приезжай и посмотри сама, – спокойно ответил он и сбросил вызов, оставляя меня наедине с теми отвратительными картинками, что рисовало мое воображение.
Глава 3
Ната
– О, Моль, – пьяно хихикнул кто-то, когда я наконец-то сумела дойти до этого огромного особняка.
– Лезь обратно в шкаф, доедай свои свитера! – кричала мне в спину какая-то девица.
Но мне было плевать на выкрики каких-то пьяных и пустоголовых идиоток. Я и так потеряла достаточно много времени, решая вопрос с подменой на работе и добираясь сюда от шлагбаума.
Такси не пропустили на территорию. Еще бы! Такой роскошный коттеджный поселок, и явно, чтобы пропустили транспорт, нужно специальное распоряжение от пригласившего. И оставалось гадать, как же вся эта безумная толпа добиралась до дома Власова. Но мне плевать на них. Меня злила только проклятая заминка. Любое промедление могло оказаться критичным. Кто знает, в каком состоянии Лада и что этот подонок с ней сделал.
Не зная дороги, шла на отголоски разлетающихся по поселку музыкальных битов, умоляя все известные мне силы, чтобы с Конопатой Ладкой ничего дурного не случилось. Судя по тем сплетням, что ходили по универу про пятерку мажоров, эти сволочи творили с девчонками всякие жуткие вещи, про которые мне даже слышать невыносимо, не то что представлять. И все равно дурочки вешались на этих козлов, желая стать следующей, которая будет наматывать сопли на кулак и сожалеть о случившемся.
Даже если я уже опоздала и самое страшное случилось. Я должна позаботиться о подруге и отвезти домой. Ведь в этом огромном доме с огромным количеством людей она никому не нужна.
Пробиралась к дому сквозь пьяных танцующих, зажимающиеся по углам парочки, играющих в алкогольные игры студентов и просто непонятно чем занимающихся людей. Я не обращала внимания на то, как выглядит двор или дом, и, войдя внутрь особняка, совершенно не интересовалась интерьером. Крутила головой в поисках Державина, но его блондинистой шевелюры нигде не замечалось.
– Не видел Державина? – дернула за руку какого-то парня.
Несколько мгновений тот смотрел на меня, складывая знакомые звуки в слова, а затем расплылся в улыбке.
– Зачем тебе он? Разве я не сойду? – оперся ладонью о стену, приготовившись флиртовать. – Я в отличие от него девочек не обижаю. Со мной весело.
– Все ясно, – не стала даже дослушивать эти бредни, проходя вглубь дома.
– Эй! Ты куда? – крикнул он мне, но я проигнорировала его.
– Моленина! И ты тут! – услышала знакомый голос.
– Ты видела Ладу? – обернулась к своей старосте Катерине. Она стояла в компании незнакомых мне девчонок. Но я не обращала внимания на посторонних и, опуская формальности, перешла сразу к главному.
– Пучеглазую? – ухмыльнулась она. – Тут все видели, как она отжигает.
По пищеводу расползлась изжога, стоило представить то, как над моей дурёхой потешалась эта толпа.
– Где она сейчас? – плевать мне на эти ухмылочки. Главное забрать Ладу и увезти ее отсюда.
– Я ей не нянька, – пожала она плечами.
– Державин где? – злилась из-за этого общего равнодушия. Неужели всем так плевать друг на друга.
– Зачем он тебе? – сощурилась она.
– Чтобы помог мне найти Кочетову.
– А-а-а, – протянула она. – Ну удачи, – улыбнулась и вместе с подружками прыснула от смеха.
– Идиотки, – повернулась к ним спиной и снова занырнула в самую гущу людей, попутно выясняя, видел ли кто мерзкого мажора.
Стоило оказаться на заднем дворе, как взгляд тут же зацепился за высокого татуированного блондина. Этот павлин в компании смуглого дружка Михаила миловался с какими-то девицами.
Внутри меня все вскипело. Буквально клокотало и бурлило от возмущения. То есть он воспользовался Ладкой и бросил ее неизвестно где на произвол судьбы, а сам клеил уже новых девиц.
Наверное, в тот миг я напоминала, разъяренную фурию, несущуюся с копьем наперевес поражать врага.
Первым меня заметил Гордеев. Сказала что-то Державину, и тот медленно повернул голову в мою сторону. Наши глаза встретились, и он расплылся в самодовольной улыбке, но продолжил стоять на прежнем месте.
– Где она? – крикнула, еще не дойдя до него.
– О ком ты? – продолжал лениво улыбаться.
– Не делай вид, что у тебя память, как у рыбы, – хотелось вцепиться в его нахальную физиономию и расцарапать ее в кровь. – Лада где?
– Лада, Лада… – нахмурился он, делая вид, что думает.
– Где. Она? – встала вплотную к нему, задирая голову вверх.
– Ах, Кочеткова! – снова расплылся в улыбке. – Пойдем, покажу, – направился он в сторону дома, а я последовала за ним.
– Пит, ты вернешься? – пропищала высокая пергидрольная блондинка. Но Державин, кажется, забыл о ее существовании.
Боковым зрением я заметила, как внимательно следил за нами его дружок, но не придала этому значения.
Мажор пробирался сквозь уже совсем охмелевшую толпу, то и дело с кем-то переговариваясь, а меня это уже начало выводить из себя.
– Чем быстрее ты покажешь мне, где Лада, тем быстрее сможешь вернуться к веселью, – надеялась хоть чем-то расшевелить его.
Пётр лишь обернулся на меня, окинув взглядом и продолжил идти дальше.
Поднявшись на второй этаж, я занервничала. Где гарантия того, что прямо сейчас он не заведет меня в темную комнату и не сделает со мной все что заблагорассудится. Ему не привыкать пользоваться женской слабостью. Все же он гораздо сильнее меня, и я ничего не смогу сделать, если он вдруг накинется на меня.
Внезапно мне стало страшно. Так страшно, что, казалось, сердечная мышца выпрыгнет из груди от страха. Шла по коридору, едва дыша. И когда он наконец распахнул дверь самой дальней комнаты, я ощутила, как на лбу выступила испарина.
– Ну, – держал дверь, дожидаясь, когда я войду. – Твоя подружка здесь. Входи, – прижался спиной к косяку, следя за мной.
Осторожно, стараясь не коснуться его торса, я прошмыгнула в комнату.
Неоновые надписи горели на стенах, освещая мою Конопатую, мирно посапывающую на кровати в той же одежде, что я видела ее на видео и фото, интимным светом. Ее лицо казалось таким спокойным и безмятежным, что могло показаться, будто это и не она вовсе была на тех кадрах. Осмотрев подругу, я облегченно выдохнула.
– Не трогай ее, пусть спит, – услышала низкий голос Державина у себя за спиной.
– Исключено, – дотронулась до плеча подруги, слегка толкая. – Лад, вставай. Домой поехали.
– Пусть хотя бы еще немного поспит, а ты успеешь расслабиться, повеселиться, – продолжал он.
– Мне просто нужно доставить ее домой.
– Да че ты как робот. Вечно хмурая, злая, нелюдимая. Встряхнись слегка, а потом уедешь вместе с Кочетковой.
– Она Кочетова! – рявкнула, оборачиваясь назад и с удивлением обнаружив Петра в паре шагов от себя. – Хватит коверкать ее фамилию! Да и вообще! Чего ты к ней прицепился. Не нужна же даже тебе. Так ради чего все это?
Мажор скрестил руки на груди и пожал плечами.
– Просто, – ответил он.
А у меня от возмущения дар речи пропал.
– Лад, вставай, – отвернулась от блондина, расталкивая подругу, которая лишь отпихнула меня и перевернулась на другой бок.
– Я могу отвезти вас, – снова подал голос Державин.
– В смысле отвезти? Ты же пил?
– Ни глотка.
– Зачем тебе это? – недоуменно рассматривала его.
– Считай, это жест доброй воли. Да и не растолкаешь ты ее.
– Я вызову такси, – одна мысль, чтобы сесть в его желтый спорткар, повергла меня в ужас.
– Не дури, – подошел он к кровати.
– Подожди! – остановила парня. – А что тебе нужно взамен?
–Ничего, – пожал он плечами, наклоняясь к Ладе и взяв ее на руки. – К тому же это я ее пригласил. Мне и отвечать, – нес он мою подругу к двери.
– Это так странно, – бежала за ними следом.
– Все в порядке, Моленина, – остановился он, посмотрев на меня. – Мы обязательно сочтемся.
Глава 4
Ната
– Какая музыка нравится? – спросил Державин, выезжая из коттеджного поселка.
– Все равно, – пожала плечами, стараясь не пялиться на мигающую всеми цветами радуги приборную панель, благодаря которой машина напоминала больше космический корабль, чем автомобиль.
– Вообще предпочтений нет? – чувствовала, как кожу жжет от его взгляда, но отчаянно делала вид, что не замечаю этого.
– Абсолютно, – отвернулась к окну, мечтая, чтобы эта поездка закончилась как можно скорее. Хотелось оказаться дома. На работу ехать уже смысла не было, поэтому можно даже не пытаться вернуться в ресторан.
В салоне повисла тишина. Только негромкий дабстеп заполнил пространство, накаляя и без того напряженную атмосферу до предела. Мне некомфортно рядом с блондином, я чувствую себя не в своей тарелке и не на своем месте. Он меня раздражает и настораживает.
Хотелось расслабиться, ведь страшного не случилось и можно выдохнуть. Но какое-то невидимое чувство, дребезжащее на тонком плане, не давало покоя.
Внезапно звук изменился, и вместо клубняка из динамиков полилась какая-то из старых рок-баллад. Рефлекторно повернулась к мажору, окидывая его взглядом.
– Что? – ухмыльнулся он. – Не нравится?
– Пофиг, – равнодушно отвернулась обратно к окну, рассматривая проплывающий за стеклом ночной город.
Именно после захода солнца улицы особенно завораживали. Украшенные огнями, они вызывали столько эмоций, пробуждая внутри радость и предвкушение чуда. Казалось, будто я попадала в совершенно другой мир, где меня ждала иная жизнь. Просыпалось ожидание перемен и настоящего счастья. Но стоило перешагнуть порог родной квартиры, как суровая реальность беспощадно била меня лицом о стену из бесконечных проблем. И тогда от этого мимолетного забвения не оставалось и следа.
– Ты всегда такая? – снова вырывает из размышлений низкий голос блондина.
– Какая? – посмотрела на его профиль, на то, как он уверенно держит руль и то и дело бросает на меня странные взгляды. И только теперь поняла, что, наверное, впервые нахожусь наедине с этим мажором.
– Серьезная, строгая, – продолжал ухмыляться он. – Скучная… – бросил лукавый взгляд.
– Какая есть, – отвернулась от него, смотря прямо перед собой и не желая оправдываться перед посторонним человеком.
Услышала шумный выдох.
– Что Кочеткова в тебе нашла? – пробурчал себе под нос.
– Тебе этого никогда не узнать, – усмехнулась.
– Нет, серьезно, – продолжил он. – Тебе самой-то по кайфу все время ходить с таким лицом? – перевел взгляд с дороги на меня и обратно.
– Другого нет. Я же не заставляю на себя смотреть, – внезапно вспыхнула.
Наверное, со школы я не разговаривала с парнями о своей внешности. Да и не волновало меня общественное мнение, особенно мнение избалованных золотых деток. Вдохнула поглубже, шумно выдохнула и попыталась убедить себя в том, что мне плевать на его слова.
– Ты же даже не улыбаешься, – продолжал напирать этот павлин. – И не пытаешься быть милой. Все время хамишь.
– Кому мне улыбаться и для чего? – взглянула на его сосредоточенный профиль, подсвеченный огнями приборной панели, в свете которых он выглядел немного иначе. Загадочнее, что ли. – У меня есть Лада, с которой мне интересно. Ей улыбаюсь, близким улыбаюсь. А чем заслужили мою улыбку другие? Или доброе отношение? Вот ты, – встретилась с ним взглядом. – Ты вводишь в заблуждение мою подругу, подаешь ей ошибочные сигналы, в то время как сам нисколько в ней не заинтересован. Разве ты заслужил улыбку?
Державин нахмурился и отвернулся от меня, но тут же резко затормозил:
– Блядь! – выругался он пропуская пешеходов. – Откуда пешеходы на дороге посреди ночи?
Хмыкнула, лишь обернувшись на заднее сидение, где спала Ладка, убедившись, что она не улетела с сидения от резкого торможения, и снова посмотрела в лобовое стекло, мысленно подмечая, как долго нам еще ехать.
– Ну… – протянул он, снова тронувшись с места. – Хотя бы тем, что я не бросил твою подругу среди пьяных и везу вас домой, – взглянул на меня улыбаясь.
– Ты знал, что от всей этой иллюминации твои зубы светятся? – проигнорировала его попытку вызвать похвалу и завороженно смотрела на фиолетовую улыбку мажора.
– Серьезно? – улыбнулся он еще шире, на ходу заглянув в зеркало заднего вида, и захохотал в голос. – И правда, – продолжал смеяться. – Нравится? – поймал мой взгляд, прежде чем вернуть внимание на дорогу.
– Ребячество, – отвернулась от него, пряча улыбку.
– Ну вот и первая улыбка! – самодовольно заявил он.
– Что? – повернулась всем корпусом к блондину. – Не было никакой улыбки.
– Была, была! Можешь не отпираться! – сиял сильнее, чем его отполированный автомобиль.
– Ты ее придумал!
– Давай так! За каждую улыбку, что мне удастся получить, ты будешь…
– Нет! – сразу оборвала наглеца.
– Я еще не договорил, – удивленно посмотрел на меня мажор.
– Что бы ты там ни придумал, на все – нет! Мне это неинтересно! – отвернулась от него к окну.
– Почему? – вопрос прозвучал искренне.
– Оставь все эти игры для своих девочек. Уверенна, они будут пищать от восторга и дарить тебе столько улыбок, сколько попросишь, – смотрела прямо перед собой на дорогу, игнорируя назойливый взгляд, пытающийся просверлить во мне дыру. – И мы, между прочим, приехали. Заворачивай во двор.
Державин напрягся, и с его лица мгновенно слетело веселое выражение, сменившись на брезгливость.
– Это здесь она живет? – осматривал двор так, будто перед ним вывалили кучу отходов.
– Нет. Здесь живу я, – замерла держа ладонь на дверной ручке, заглядывая в его глаза, не увидев там и доли смущения. – Не все живут во дворцах, – усмехнулась и вышла на улицу.
Открыла пассажирскую дверь, собираясь растолкать Конопатую, но и тут Державин удивил меня.
– Отнесу ее. Показывай дорогу.
Глава 5
Ната
– Не нужно, поставь. Я сама, – шла рядом с этим огромным шкафом, пытаясь хоть как-то повлиять на ситуацию.
Но мажор будто не слышал меня вовсе или не замечал. Упрямо пёр к моему дому.
– Куда? – твердым шагом приближался к первому подъезду. Казалось, будто Державин совершенно не чувствовал Ладкиного веса. И держал ее словно пушинку. Глядя на него, думала, что справилась бы как-нибудь сама. Все же не привыкать. Каждый день перекладывала маму в постель и из постели на кресло, мыла ее. Вот и с подругой сама как-нибудь справилась бы.
– Правда, не надо. Ты и так достаточно помог, – совсем не хотела впускать его в подъезд и тем более не желала видеть его в своей квартире.
– И что ты предлагаешь? – хмыкнул он с высоты своего практически двухметрового роста. – Перекинуть ее тебе на спину и позволить тебе где-нибудь рухнуть по дороге?
– Да мы живем-то на первом… – смутилась. Не привыкла я делиться деталями своей жизни с посторонними. Особенно с такими, как он.
– Тем более, – стоял на своем блондин. – Открывай.
Сжав плотно губы, открыла ключом подъезд, удерживая дверь для парня, которого я меньше всего ожидала увидеть не то что в своем доме, но даже в нашем районе.
Державин перешагнул порог и прошел передо мной, и я была рада, что не видела презрения, с которым он осматривал наш подъезд, и в очередной раз – отвращения. Обычная пятиэтажка. Конечно, не сравнится с теми хоромами, в которых живет Власов. Но так живет большая часть населения нашей страны.
И пропахший сыростью и кошачей мочой подъезд не говорит о том, что в нем живут маргиналы. Даже для нас, всю жизнь проживших в таких условиях, неприятны эти запахи, и мы из года в год воюем с соседскими старушками, прикармливающих в подвале бездомных котов. Откуда ему знать, что для этих бойких бабулек и забитый досками подвал не помеха. Эти активистки проделывают лазейки для своих шерстяных друзей и продолжают заниматься тем же самым, доводя до бешенства весь дом.
– Здесь что кто-то умер? – не удержался мажор от комментария.
– Ага, твои представления о реальной жизни, – обошла его и тихо открыла дверь ключом. – Теперь отпусти ее, дальше мы сами.
Державин же смотрел на меня сверху вниз, и впервые я ощутила себя рядом с ним неразумным ребенком, таким суровым был его взгляд.
– Может, уже хватит? – раздраженно проговорил он. – Я не идиот, понимаю, что хочешь от меня избавиться. Но дай, блядь, помочь тебе, и тогда я уеду.
Щеки вспыхнули, словно меня поймали с поличным. Открыла дверь, сделав глубокий вдох.
– Прямо по коридору и налево, – почти шепотом проинструктировала его, пройдя внутрь и включая лампу над зеркалом.
Державин прошел в коридор и прямо в обуви пронёс Ладку в мою спальню. Скинув кроссовки, пошла за ним, чтобы в случае чего указать ему на единственную кровать в комнате..
– Вот сюда, – кивнула на свою полуторку.
Парень опустил подругу на кровать и, к моему облегчению, не осматриваясь вышел из комнаты. Как только мы оказались с ним у входной двери, в коридор выглянула заспанная Людмила Сергеевна.
– Наташенька, пришла? – щурясь проговорила она.
– Да, Людмила Сергеевна, – выталкивала мажора на площадку.
– Здравствуйте, – поздоровался он басом с изумленной сиделкой.
– Здравствуйте! – рассматривала его во все глаза женщина. – А вы, должно быть, друг Наташи? – по её лицу сложно было определить какого мнения она о данном экземпляре, но таких парней в округе явно не обитало, и я видела, с каким интересом она его разглядывала.
– Да, я её…
– Он просто знакомый, Людмила Сергеевна, – перебила его, чтобы этот ненормальный не ляпнул какую-нибудь ерунду. Еще молью назовет меня при сиделке, как мне потом ей в глаза смотреть? – Помог мне подругу привезти. Ей плохо стало, а родители строгие. Вот и решили, что у меня переночует.
– Ясно, – тут же потеряв интерес к Державину, перевела на меня взгляд.
– Он уже уходит. Не будет мешать спать, – все-таки вытолкнула блондина на лестничную площадку.
Чтобы не дышать подъездными парами, пошла вместе с ним на улицу.
– Спасибо, что помог. Всего доброго, – сказала ему, собираясь скрыться в подъезде.
– Спасибо, что помог, кто? – схватился за дверь, не позволяя мне ее закрыть.
– В смысле, кто? – подняла голову, встречаясь с его глазами, цвет которых совершенно не видно во тьме.
– Ты меня ни разу не назвала по имени, – лицо казалось чересчур сосредоточенным, и мне не нравилось, как сгустилась атмосфера вокруг нас.
– Точно так же, как и ты меня, – хмыкнула. – Ты ведь даже не знаешь, как меня зовут. Не запомнил за два с лишним года. Да и зачем напрягать извилины бесполезной информацией. Наверняка не помнишь даже ту, с кем провел прошлую ночь, не то что Моль-сокурсницу, – выплюнула ему в лицо.
Замолчала, тяжело дыша, будто пробежала целый марафон, а не выплеснула на обнаглевшего мажора эмоции.
– Наташа, – разрезал ночную тишину его низкий голос, и у меня отчего-то плечи осыпало мурашками. – Ты – Наташа. Теперь твоя очередь? – смотрел пристально, будто пытаясь проникнуть мне в голову, и это заставляло нервничать.
– Пётр, – тихо пробормотала я, не прерывая зрительного контакта. – Доволен? – почему-то почувствовала, будто меня только что обвели вокруг пальца. Только в чем именно, не могла понять.
– Нет, – сказал без тени улыбки. Таким сосредоточенным и серьезным мне не приходилось его видеть.
– Что еще? Может назвать тебя по имени отчеству и поклониться в ноги вашей светлости? – с трудом скрывала то, как он меня раздражает.
– Утрируешь, – без эмоций отбил мой выпад.
– Тогда что? – он сбивал меня с толку. Зачем ему этот странный разговор, зачем он вообще сунулся мне помогать. Эти мысли не давали покоя, но пока не получалось отыскать их истоки.
– Ты мне интересна, – выдал то, чего я совсем не ожидала.
– Чего? – ошарашено смотрела на него, ожидая, что вот-вот он захохочет и скажет, что пошутил.
– Давай сходим куда-нибудь? – засунул руки в карманы джинсов, слегка улыбнувшись.
Несколько мгновений просто смотрела на него, а затем засмеялась в голос, так что мой смех разнесло ветром по улице, и он отдавался эхом от соседних домов.
– Добрый ночи, Пётр Державин, – убрала его ладонь с двери. – Уверена, что это какой-то гон или ты все-таки под чем-то. Поэтому отправляйся обратно и сделай то, что ты умеешь лучше всего. Забудь о моем существовании. И о Ладе, пожалуйста, тоже, – захлопнула дверь перед его носом и моментально заблокировала мысли о неловкой поездке и разговоре.
В моей жизни нет места парням. Особенно таким, как Державин.
Глава 6
Пётр
– Так, умница… – удерживал рукой светлую голову, работающую над моим членом. Пухлые губы скользили по стволу, стараясь доставить мне максимум удовольствия, с наслаждением причмокивая и постанывая.
Откинул голову назад, прикрывая веки и сосредотачиваясь на ощущениях. Горячий влажный рот всасывал и вылизывал член так, что, казалось, от того, насколько хорошо отсосет мне, зависит жизнь его хозяйки.
Перед мысленным взором снова всплыли зеленые, слегка раскосые глаза, аккуратный носик и розовые губки, растягивающиеся в улыбке, демонстрируя ровные белые зубы, а затем в ушах снова зазвучал ее смех.
– Сука! – прошипел и, не глядя на девку, намотал на кулак ее волосы, вонзаясь членом в рот до самого упора, так что она начала давиться, издавая хрюкающие звуки. Тонкие пальцы впивались в бедра, оставляя следы от острых ногтей, но меня это еще больше злило. Представлял, как затыкаю своим стояком ту самую ядовитую кобру, осмеявшую меня около часа назад, и зверел еще сильнее.
– Терпи, – сделал движение бедрами, давая ей вздохнуть, и снова забивая член в глотку.
Чертовы ведьминские глаза с усмешкой не желали исчезать из моей головы. Двигал бедрами, представляя, что это их обладательница смотрит на меня снизу вверх и обрабатывает мой член. Толкнулся последний раз, не давая девке отстраниться и выстреливая ей в горло спермой.
– Глотай, – сказал, дожидаясь, пока она не примет все до последней капли, и лишь потом освободил ее рот и выпустил из пальцев волосы.
Девчонка закашлялась, шумно втягивая воздух.
Не глядя на нее, натянул боксеры и джинсы.
– Пит, а я? – вытирала она рот, все еще стоя на коленях.
– В другой раз, – опустил взгляд на ее лицо, размазанную по лицу тушь и растрепанные обесцвеченные волосы.
– Тебе не понравилось? – растерянно смотрела на меня.
– Ты – супер! – подмигнул ей, улыбаясь и тут же открывая дверь тренажерного зала, оставляя ее позади.
Звуки музыки и смех мгновенно окутали меня, затягивая во всеобщее веселье. Всюду сновали люди. Парочки обжимались по углам, кто-то уже валялся в бессознанке на диване, другие танцевали или пили на раздевание. Прошел в гостиную, стягивая с барной стойки бутылку с виски, и, открутив крышку, отпил прямо из горла. Как только янтарная жидкость опалила горло, заливая злость и раздражение, я отыскал стакан и наполнил его до краев.
Вернул бутылку на место и, не найдя льда, отпил половину содержимого своего бокала.
– Моль продинамила? – ударил по плечу Мик так, что бухло пошло не в то горло, обжигая и не давая сделать нормально вдох. Кашлял, чувствуя, как на глазах выступили слезы.
– Фак, чувак, – принялся стучать еще отчаяннее по моей спине Миха, при этом совершенно дебильно смеясь.
Оттолкнул его, наконец-то протолкнув вискарь внутрь и восстанавливая дыхание.
– Конченый! – рявкнул на него и снова потянулся за бокалом, смачивая раздраженное горло.
– О, бро! Да, похоже, дела с Молью еще хуже, чем прогнозировали, – взобрался на барный стул, внимательно меня разглядывая.
– Че-как? – вырос из ниоткуда довольный Гарик. – Потекла сучка? – вперился в меня блестящим взглядом с расширенными зрачками.
– Ты снова вкинулся? – проигнорировал его вопросы, наблюдая, как Игорян суетится вокруг барной стойки, что-то отыскивая и приплясывая при этом.
– Э, не меняй тему, бро, – отвлек меня от обдолбанного хозяина вписки Гордей. – Когда сможешь ее разложить? Хотя бы помацал ее?
– У нее хоть сиськи есть? – вылез снова из-под стойки Гарик. – Или она – это мужик, прикинувшийся телкой?
Вспомнил чертово черное худи и сжал крепче зубы, понимая, что нихуя не сдвинулся с мертвой точки. А скорее, даже отдалился от намеченной цели.
Вместо ответа допил бокал и, взяв себя в руки, улыбнулся парням.
– Все на мази, – переводил взгляд с одного на другого, потянувшись за бутылкой. – Сегодня произошел коннект.
– То есть? – с подозрением смотрел на меня Мик.
– Был у нее дома, – просиял, поиграв бровями.
– У-у-у-у, – закричал в кулак Гордей.
– Красава, – похлопал по плечу Гарик.
– Надо Тима позвать, – заржал Мик.
– Он ебет каких-то близняшек на моей кровати. Но, я готов подменить его, лишь бы ты кинул в его высокомерную рожу, что все случится гораздо быстрее, чем за два месяца, – ржал как конь Гарик. И, не дожидаясь от меня никакой реакции, скрылся в глубине дома. Наверняка решив оповестить Тима о моих успехах.
– И как все произошло? – не отставал Мик.
– Да никак, – не собирался придумывать то, чего не было. – Видел бы ты, на какой помойке она живет. Я чуть не блеванул, когда только во двор въехал, а когда в подъезд зашел, думал, что она привезла меня к бомжам.
– Нахуй подъезд. Дома что было?
– Мамаша ее выползла, как только мы пришли.
– Пиздец, – усмехнулся он, явно радуясь тому, что не все так гладко у меня. – Так ты бы их вдвоем натянул. И все было бы на мази, – гоготал он.
– Вот это и будет твоим заданием, – хмыкнул, закручивая крышу на горлышко бутылки.
– Все так плохо?
– Да пиздец, бро! – ополовинил стакан, поставив его со звоном на столешницу.
– Что думаешь? – нахмурился он. – Ты же понимаешь, что проиграть спор из-за Моли – полный кринж.
– Ещё бы я не понимал. Дэн и Тим потом до конца жизни подъебками изведут.
– И-и-и? – ждал от меня когда я просвещу о своих планах.
– Есть у меня план, – облокотился о барную стойку, сканируя пьяных цыпочек, трущихся друг о друга в призывном танце.
– Какой?
– Сука! Ни хера я тебе не скажу. Чтобы вы, твари, мне все планы спутали, – зная своих друзей, не удивлюсь, если они приложат максимум усилий, чтобы я не достиг цели.
– Вот ты где! – услышал приторный голос Миры, а следом и она сама прильнула ко мне сбоку, обвивая руками шею. – Я тебя несколько часов ищу, думала, уже сбежал от меня.
– Потом договорим, – хмыкнул Мик и свалил подальше, оставив меня с этой прилипалой.
– Нужно было отлучиться, – встал к ней лицом, опираясь одним локтем на стойку. – Скучала? – видел по ее хмельному взгляду, что она уже и без прелюдии на все готова.
– Очень, – вжалась силиконовыми сиськами в мой торс. – Ты же как вернулся, ни разу не позвонил, – прикусила она нижнюю губу. – А я скучала. И знаешь, – приподнялась она на цыпочки, обхватывая губами мочку моего уха. – Я специально не надела трусики, – схватила меня за руку, запуская мою ладонь себе между ног, где и правда отсутствовало бельё.
– Какая ты предусмотрительная, – почувствовал влагу на ее складках. – И резинки приготовила? – кровь хлынула в пах.
– Обижаешь, милый. Я на таблетках, – вылизывала мне ухо, продолжая тереться промежностью о мои пальцы.
– Ну, нет, малыш, – осторожно отодвинул ее от себя, вытирая влагу о ее микро-юбку. – Ты знаешь правила. Либо с резинками, либо никак.
– И что? У тебя разве нет с собой? – разочарованно хлопала глазками.
Мне вдруг стало весело. Приятно, когда телки тебя хотят до такой степени, что готовы умолять, чтобы запрыгнуть на твой член.
– Закончились, – пожал плечами, продолжая троллить рыжую, прекрасно помня, что в бардачке у меня несколько коробок презервативов и парочка резинок лежала в кармане джинсов. Да и у Гарика гондоны раскиданы по всему дому.
– И что теперь? – обиженно надула губки.
– Можешь отсосать, – хмыкнул.
– Блина, Пит. Я хочу полный пакет! Так долго тебя ждала, и снова облом, – топнула ножкой.
– Тогда вперед, малыш. На поиски резинок. Успеешь найти, я весь твой, – улыбнулся.
– Ты от меня не отвертишься, – накрыла рукой мою эрекцию поверх ширинки и, лизнув в шею, скрылась в толпе, отправившись выполнять квест.
Проводив взглядом лису-Миру, заметил в толпе миниатюрную брюнеточку, стрелявшую в меня глазками и чем-то напоминающую мне Моль. Кровь мгновенно забурлила в венах, и ощутил, как злость смешалась с возбуждением. Уже подумал отвести ее наверх и выплеснуть на ней все то, что накопилось. Допил виски и сделал шаг в сторону незнакомки, как дорогу мне преградила рыжая, размахивая перед лицом лентой презервативов и хватая меня за руку. Пожав плечами, подмигнул поникшей брюнетке.
Так даже лучше. Не хотел, чтобы до понедельника хоть что-то мне напоминало о Молениной… Ее глазах, смехе, тонкой шее и её отказе. Придет время, и она с таким же отчаянием будет бегать вокруг, умоляя взять ее. И тогда я оторвусь на ней за все. Особенно за то, что ее смех до сих пор звенел в ушах. Мы еще посмотрим, кто будет смеяться громче.
Глава 7
Ната
– Нат, ну пойдём, – смотрела на меня щенячьими глазами Лада.
– Не могу, Лад. Иди без меня, – достала из рюкзака общую тетрадь и ручку.
– Ты до сих пор дуешься на меня? Ну прости, пожалуйста. Я не хотела подставлять тебя, сама знаешь, – повторила она в сотый раз.
– Знаю. И нет, не обижаюсь, – выдала подобие улыбки подруге.
Утро после её триумфального выхода в свет было наполнено раскаянием, стыдом и даже слезами с её стороны. Как только она поняла, что находится не дома, и в памяти стали всплывать воспоминания о минувшей ночи, она тут же спряталась под одеяло, зажмурившись и затыкая уши, стараясь прогнать из памяти позорные картинки. Едва успокоившись и взяв свой смартфон в руки, листала отправленные мне сообщения, медленно краснела и все больше начинала задыхаться. А это мне никак нельзя было допускать. Мало мне мамы, которой требуется специальный уход, так еще и Ладка с приступом астмы.
Достав из ее сумочки ингалятор, дождалась, пока она успокоится, и только после этого мы смогли спокойно поговорить.
– Какой позор, – причитала она, отбросив телефон в сторону и закрыв лицо ладонями. – В меня все будут тыкать пальцами!
– Прекрати. Многие там вели себя гораздо неприличнее тебя. Никто и не вспомнит, что ты немного расслабилась, – старалась её хоть немного успокоить.
Для моей глупой наивной Ладки собственная смелость обернулась боком. До этой проклятой вписки она из алкоголя пробовала только шампанское, и то по бокалу вместе с родителями на Новый год и день рождения. А то, что ей там втюхивали непонятные коктейли под видом безалкогольных напитков, разозлило меня окончательно. Её намеренно споили. И наверняка потешались, сволочи. Но я об этом ей никогда не скажу.
Запомнила она лишь то, как танцевала вместе с Державиным, и на этом ее воспоминания обрывались. А то как она говорила о нем, убедило меня промолчать, что именно он нес ее на руках до машины и занес в мою квартиру. Ведь если она узнает об этом, надумает снова то, чего нет. И так столько и разговоров о нем и его соцсетях. Не стоит романтизировать еще больше образ этого подонка.
И вроде Ладка действительно раскаялась и стыдилась за свой поступок, но стоило выйти с понедельника на пары, увидеть припаркованную на стоянке желтую вульгарную машину с черной полоской, как все завертелось заново.
– Ты же тоже видела Петину машину? – одолевала меня во время первой лекции подруга.
– Да, – любое упоминание мажора вызывало у меня головную боль.
– А если его машина здесь, то как думаешь, почему он сам не пришел на пару? – ерзала она на стуле, окидывая печальным взглядом ряд, где всю прошлую неделю сидела их противная компашка.
– Понятия не имею.
– Думаешь, передумал идти на занятия и уехал домой? – нервно постукивала ручкой по тетради Конопатая до тех пор, пока не прозвенел звонок.
А потом все стало еще хуже. Лада принялась уговаривать меня пойти с ней в столовую. И явно не из-за голода. Всего-навсего она надеялась раскрыть тайну исчезновения Державина.
– Мне надо переписать те лекции, которые я пропустила, – обосновалась наконец-то в соседней аудитории, собираясь потратить перемену с пользой.
– Ну Наточка! Очень прошу тебя! Всего каких-то три минуточки, чтобы спуститься за кофе и подняться обратно, – сложила ладони вместе в умоляющем жесте подруга.
Встретилась взглядом с ее печальными светло-серыми глазами, где, кажется, даже поблескивала влага.
– Лад, ты же взрослая девочка. Сделай это сама. Наверняка в столовой половина нашей группы, – осмотрела пустую аудиторию.
– Я… я… – начала заикаться подруга. – Я боюсь, что кто-то скажет мне что-то про субботу, а я растеряюсь, и снова надо мной все будут смеяться.
– Тогда останься со мной, – разложила перед собой ее тетрадку, приготовившись списывать.
– Я так насиделась, что хочется просто пройтись по городу. Ну, нет значит нет, – понуро опустилась она на стул.
Игнорируя эту дешевую манипуляцию, я старалась успеть написать как можно больше. Ночные смены не оставляют мне достаточно свободного время, чтобы я могла заняться этим дома.
Просидев несколько минут, листая ленту в смартфоне, Лада подскочила на ноги.
– Тебе принести кофе? – чересчур взволнованно спросила меня.
– Черный без сахара, – ответила, не спрашивая, что именно сподвигло ее решиться на этот подвиг, и, не глядя на Ладку, продолжила писать.
Подруга выбежала в коридор, а я наконец-то смогла спокойно сосредоточиться на своем занятии. Кажется, что прошло всего мгновение тишины, как в аудитории послышались тяжелые шаги. Мне было плевать на то, кто именно из сокурсников пожаловал, до тех пор пока этот кто-то не опустился за парту прямо передо мной. Я чувствовала на себе пристальный взгляд, но старательно делала вид, будто не замечаю. А затем рядом со мной опустился стаканчик с кофе.
В это мгновение рука замерла и я посмотрела наверх, встретившись с серым надменным взором.
– Привет, – низко произнес мажор, седлая стул и сложив локти на спинке.
– Привет, – нахмурилась, опуская взгляд к тетради, но уже с трудом сосредотачиваясь на тексте.
– Черный без сахара. Все как ты просила, – немного понизив голос проговорил он.
– У тебя я ничего не просила, – писала текст, стараясь выбросить из головы образовавшуюся кашу.
– У меня нет. Кочеткова сказала, что ты отправила ее. Вот и решил разгрузить девчонку.
Вскинула на него взгляд, не понимая, что Лада нашла в нем. Ну смазливый, самоуверенный, тело хорошее, но с татуировками и гонором явно перебор.
– Если хочешь произвести впечатление, запомни ее фамилию. Поверь, эффект будет более шокирующим, – усмехнулась, наблюдая за тем, как его глаза заволакивает туман.
– Просто пытаюсь быть вежливым.
– Начни с малого. А кофе…– проследила за рыжей девицей, прошедшей походкой от бедра от двери к парте, бросая неоднозначные взоры на блондина. – Отдай Мире. Говорят, она умеет благодарить, – хмыкнула, вернувшись к лекции и игнорируя парочку.
– Что ты вякнула, Моль? – прошипела змея.
– Мира! – оборвал её Державин.
И та замолчала, услышав его с первого раза.
– Не думал я… – протянул он, и это явно предназначалось для моих ушей.
– Потому что не умел? – не удержалась от колкости, но уже не отрывалась от лекций.
– Что ты такая неблагодарная, – кинул он, продолжая жечь во мне дыру, но так и не дождался ответа.
Аудитория начала заполняться, и рядом со мной опустилась раскрасневшаяся Лада. И лишь когда мажор отвернулся, приветствуя своих идиотов-дружков, тихо сказала:
– Я была права. Он был в столовой, – радостно произнесла, крепко сжимая стаканчик с кофе.
– Невероятные дедуктивные способности, – пробормотала я.
– Видишь, он еще и щедрый, – с тоской смотрела она в светлый затылок.
– А еще аморальный, – шикнула так, чтобы слышала меня только она.
– Это все потому, что он еще не влюблялся, – тихо шептала подруга. – Вот увидишь, влюбится, и все изменится. А может… может, он уже влюблен, – прикусила губу, задумавшись над чем-то.
Тут я поняла, что теряю Конопатую. И, кажется, болезнь зашла так далеко, что вряд ли что-то поможет её мозгам встать на место до тех пор, пока она воочию не увидит его сущность.
– Лад, он не способен влюбиться. Запомни и напоминай себе это почаще.
Знала бы я тогда, насколько пророческой окажется моя фраза…
Глава 8
Пётр
– Эй, Кочеткова! – помахал божьему одувану в очках.
Девчонка вздрогнула и остановилась, медленно оборачиваясь на меня.
– Я? – ткнула пальцем себе в грудь.
– Да, ты! – поманил её рукой к машине.
Очкастая замерла, побледнела и как-то неуверенно двинулась в мою сторону.
– Давай активнее! – её медлительность нервировала.
Отчего же она такая тормозная?
Девчонка едва ускорилась, но все равно шла будто на ходулях. Смешная такая.
– Звал? – спросила и тут же зарделась, став такого же цвета, как и её кеды.
– Ты еще дальше остановилась бы и спрашивала, – усмехнулся, глядя на разделяющие нас метров десять. – Давай ближе, не кусаюсь, – похлопал ладонью по капоту машины. – На вписке ты меня так не боялась, – подмигнул, вспоминая, как та висла на мне, стоило выпить всего стаканчик какой-то сладкой бормотухи.
Девчонка вмиг покраснела до корней волос, приобретая какой-то совсем уж нездоровый оттенок.
– Да ладно тебе. Повеселилась же? – ждал от нее реакции. – Весело было? – она как-то робко посмотрела на меня из-за стекол ее окуляров, а затем пропищала что-то.
– Говори громче. Я же знаю, ты умеешь. Вон и в столовой сегодня разговорчивее была, – правда, и там, когда я приобнял ее за талию, казалось, что она вот-вот грохнется в обморок. Но она оказалась очень полезной, рассказав, зачем спустилась в эту рыгаловку. Правда, Моль не приняла мой подгон и разговаривала сквозь зубы. Но сам факт, что она отвечала, уже можно считать хорошей новостью или еще нет? Сам затруднялся ответить себе на этот вопрос.
Общение же с ее забитой подругой хоть и тешило мое эго, особенно после того, как Моленина меня снова отшила, и льстило то, с каким обожанием она на меня смотрела. Но сейчас каждая минута промедления могла стоить мне пятисот тыщ.
– Я не помню, – пропищала она, пряча глаза.
Эта неподдельная скромность лишь смешила. Признаться, общаться с такими не приходилось ранее. Разве что с детьми родительских друзей. Но там совсем мелкие девчонки, которых лишь мой вид вгонял в краску.
– Что не помнишь? – с трудом сдерживал смех.
– Было весело или нет на вписке.
Тут я уже не выдержал, захохотав в голос. Но, увидев, что очкастая готова расплакаться, прикусил губы.
– Да ладно тебе. Прокатимся? – нужно сразу переходить к главному, иначе я и за два месяца не справлюсь с задачей.
– Что? – забавно округлила она глаза и рот.
– Говорю, давай прокатимся, да может перекусим где. Ты как? Голодная?
Девчонка то и дело уводила взгляд в сторону, а тут зависла на моих глазах на какое-то время.
– Очень, – наконец-то ответила.
– Супер! Погнали, – кивнул ей на пассажирскую дверь своей красотки и направился к водительскому сидению.
Очкастая так и не сдвинулась с места, вылупив глаза и переминаясь с ноги на ногу.
– Точно, – улыбнулся, вернувшись к ней и схватив за руку, подтащил к моей желтой детке. Открыл для Кочетковой дверцу и, когда она наконец-то спряталась в салоне, захлопнул ее.
Всю дорогу до кафе она сидела, вжавшись в кресло и сжимая свой рюкзак, смотря прямо перед собой и не шевелясь. Меня напрягало, что она такая зажатая и скованная. И надо же, какая большая разница между тем, когда на том же месте сидела Моль. Та хотя бы не боялась меня. Просто всеми способами показывала свое отвращение. А эта же… Словно замороженная какая-то. Появилась даже мысль напоить ее слегка, чтобы чувствовала себя более раскованно.
Поэтому, как только припарковался у модного заведения, выдохнул, обрадовавшись окончанию этой невыносимой поездки.
Расположились за столиком у окна и со скрипом сделали заказ, поскольку моя спутница, кажется, даже дышать боялась. Чтобы не ждать лишние полчаса, когда она оттает, я выбрал кое-что для нее самостоятельно, понимая, что без капли алкоголя тут не обойдется. Отошел на минутку, сделав поправки в заказе, ну а когда Кочеткова пригубила коктейль с добавленным в него коньяком, облегченно выдохнул, наблюдая за тем, как она смелела и расслаблялась.
– Ну так что… – переходил плавно к главной причине этого внезапного мероприятия. Но затем понял, что совершенно не знаю, как ее зовут. – Прости, напомни свое имя?
Нахмурился мысленно перебирая все возможные варианты.
– Лада, – улыбнулась она.
– Точно, Лада. Так почему ты домой пошла одна? Где твоя подружка? – не видел, как Моль уходила из универа.
– Натка? – удивленно посмотрела на меня, высасывая коктейль.
– Да, Моль… Моленина, – вовремя поправился.
– Так ей надо было сиделку отпускать. Сегодня у нее выходной, сама дома с мамой будет, – поставила локоть на стол и подперла ладонью щеку, играя соломинкой в остатках напитка. – Такой коктейль вкусный. Можно еще? – внезапно сменила тему.
– Конечно, – улыбнулся и повторил заказ как раз подошедшей официантке. – Зачем ей нужно быть с мамой? – вспомнил ту женщину, с которой Моль не захотела меня знакомить. Она явно не походила на ту, кому требовался уход.
– Болеет у нее мама, – очкастая схватила вилку и принялась ковыряться в салате.
– Как болеет? – у самого аппетита совершенно не было. Да и какое есть, когда меня прилюдно сегодня опустили, и, если ничего не предпринять, это станет ежедневным ритуалом.
– Инсульт был. Почти полностью парализована. Работает только одна рука и половина лица.
– То есть? – нахмурился, не до конца понимая, как это.
– На коляске передвигается. Сама себя обслужить не может.
– Подожди… – и снова вспомнил визит в квартиру Молениной. – А кто та женщина, которая была, когда я вас с вечеринки привез?
– Ты привез нас с вечеринки? – кажется, будто она даже протрезвела, таким удивленным взглядом посмотрела на меня.
– Ну, да. На руках тебя нес… – судя по тому, как учащенно она задышала, я сказал что-то лишнее. – Ты не знала этого, – сделал вывод исходя из реакции.
– Нет, – с придыханием ответила очкастая, а я мысленно пожалел о том, что ляпнул.
– Так кто та женщина, если её мать на коляске? – постарался не заострять внимание на суженных зрачках и ошалевшем взгляде девчонки.
– Сиделка, наверное… – нехотя вернулась она к разговору. – Натка ее вызывает, когда на работу уходит или на учебу.
– Работу? – нахмурился.
– Ну да. Официантка она. И что, ты прям всю дорогу меня нес? На своих руках? – перескочила на другую тему.
Так, понеслось. Коньяк все же оказался лишним. Сидела бы сейчас и слова лишнего не сказала бы. А теперь начнется…
– От машины… – поморщился, уже представляя, что эта убогая себе нафантазировала. – Давай подробнее про работу Молениной, – улыбнулся, решив, что нащупал ниточку, за которую смогу потянуть, и надеясь, что больше не придется прибегать к помощи этой неадекватной.
Глава 9
Ната
Наталья Моленина: Ты куда пропала?
Нажала на самолетик в мессенджере, дожидаясь ответа.
Конопатая: Сегодня не приду. Болею.
Наталья Моленина: Сильно?
Конопатая: Тошнит и голова болит. Мама дома оставила.
Наталья Моленина: Съела что-то?
Конопатая: Похоже на то…
Наталья Моленина: Сочувствую. Поправляйся скорее.
Конопатая: Спасибо. Позвони мне после пар, надо поговорить кое о чем.
Наталья Моленина:Что-то важное?
Конопатая: Надеюсь, что нет… Просто.
Конопатая: Почему ты не сказала, что в ночь вписки Петя подвез нас и нес меня на руках?
Несколько раз перечитала последние сообщения, не понимая, откуда она об этом узнала. И похоже, что реакция у Ладки именно такая, какой я и опасалась.
Наталья Моленина: Потому что это не имеет значения.
Конопатая: Ты же знаешь, как я к нему отношусь. И промолчала о том, что он не просто прикасался ко мне, а сам вызвался отнести меня!
Наталья Моленина: Позвоню после пар и поговорим.
Прозвенел звонок, и я поспешила перевернуть смартфон дисплеем вниз и только после этого уловила какое-то движение сбоку от себя. На Ладкин стул с каменным лицом опустился Державин, смотря прямо на доску и не замечая меня. Смотрела на него, совершенно недоумевая, что, собственно, он тут делает. Но, судя по всему, его мое присутствие вовсе не волновало. Он очень внимательно смотрел на в сторону кафедры, где что-то выписывал преподаватель, и старательно не замечал мой гневный взгляд.
– Эй, ты, – шикнула на него. Мало того что я в принципе его на дух не переношу, так эта сволочь наговорила что-то моей Конопатой, и теперь подруга решила обвинить меня в укрытии сверхважной тайны. – Державин, – снова прошипела, злясь от того, что тот делает вид, будто не замечает меня.
Блондин лишь слегка скосил на меня взгляд и вопросительно приподнял бровь.
– Ты что тут забыл? – никак не могла взять в голову, чего этот хлыщ за мной увязался. То годами не замечал, а теперь его будто подменили.
– Слушаю лекцию, – повел он плечом вернув внимание к доске.
– Почему рядом со мной?
– Это место осталось единственным свободным, – снова даже не посмотрел на меня.
И только тут я обратила внимание, что его ряд и правда полностью занят. Да и народу в аудитории значительно больше, чем всегда. Нахмурилась, обводя взором собравшихся.
– Что происходит? – спросила больше саму себя, чем блондина.
– В расписании какая-то путаница. И второй курс влепили к нам, – раздался шепот Державина.
– Державин! – выкрикнул преподаватель. – Прекратите кокетничать с соседкой. Или выходите за дверь и там продолжайте вашу милую беседу.
Все головы в аудитории вмиг обернулись к нам, с любопытством поглядывая на нас. А я же ощутила, как вспыхнули щеки. Постаралась не замечать эти ядовитые взгляды, но сердце трепыхалось в груди так, словно готовилось проломить ребра и выскочить наружу. Терпеть не могла пристального внимания. Поэтому всячески убеждала себя, будто мне все равно на то, что и кто подумает.
– Мы с удовольствием выслушаем вашу увлекательнейшую лекцию, Павел Николаевич, – улыбнулся мажор, а мне ничего не оставалось, как сделать вид, словно это меня не касалось.
Остаток лекции я старательно старалась не замечать Державина. Ни то, как он усердно записывает в тетради все сказанное преподавателем, ни то, как он уронил ручку и как коснулся моей ноги, когда доставал ее. Игнорировала я и собственные странные реакции на его близость, стараясь не замечать, как в животе все стянулось в узел и тело как-то особенно чутко реагировало на каждое его движение. Мне не нравились эти ощущения, они меня смущали и заставляли нервничать. Но ближе к концу пары мне удалось абстрагироваться от него и сосредоточиться на информации, идущей от преподавателя.
Поэтому, когда после звонка я встала, столкнувшись с его пристальным взглядом, вздрогнула.
– Боже! – схватилась за сердце. – Напугал меня.
– Оу, так меня еще не называли, – усмехнулся блондин.
– Считай, что твой звездный час позади. Вряд ли услышишь вновь такое о себе.
– Проверим? – вопросительно приподнял бровь, возвышаясь надо мной.
Задрала голову, заглядывая к нему в глаза, увидев, каким азартом загорелся его взор.
– Мечтай, – попыталась обойти парня, но Державин оперся ладонью о стену, не давая мне пройти. – Пусти!
Попыталась оттолкнуть сильное предплечье, но эта гора даже не пошевелилась.
– Знаешь, Наташа, – выделил голосом мое имя. – Мне кажется, что ты меня боишься… Интересно, почему? – прожигал своим пристальным взором.
Державин склонил голову вниз, и я вздрогнула, когда он практически коснулся губами моего уха.
– Может, ты просто боишься, что я тебе понравлюсь?
Дыхание сбилось от такой интимной близости, но я всячески старалась держать себя в руках и ничем не выдать волнение.
– Скорее Северный полюс поменяется местами с Южным, чем мне что-то в тебе понравится, Державин, – сильнее толкнула его руку и выскользнула из капкана. – Оставь меня в покое. И прекрати дурить Ладе голову.
– Я бы рад, да только она сама рада быть обдуренной, – подошел ко мне. – Но меня она не интересует, – смотрел так внимательно, что мне казалось, будто скажет действительно что-то серьезное, и у меня участился пульс, когда я поняла, к чему он клонит.
– Даже не начинай! – оборвала его еще до того, как он начал нести ересь.
– Почему? Мне интересна ты, – дотронулся до выбившейся из моего хвоста пряди.
– Не смей! – ударила его по руке. – Возвращайся к силиконовым куклам и сахарным девочкам. А про наше с Ладой существование лучше снова забудь, – повернулась к нему спиной, когда широкая ладонь схватила меня за пальцы.
– Наташа, – как-то с придыханием произнес мое имя, собираясь что-то сказать. – Просто обед. Вместе.
Но я вырвала руку из его цепких пальцев.
– Ты не тот человек, которого я хочу видеть во время приема пищи. Не люблю, когда еда просится наружу, – развернулась и пулей вылетела из аудитории, стараясь успокоить разогнавшееся сердцебиение и не обращать внимания на пальцы, покалывающие от мужских прикосновений.
Мысленно переключилась на то, что я должна успеть сделать до начала смены, и за размышлениями о привычных заботах не заметила, как татуированный блондин напрочь испарился из моих мыслей.
Не место ему среди моих проблем. Не место. Так думала я…
Глава 10
Ната
– Там за десятым столиком такие парни, закачаешься, – прошептала мне Марина, поймав за руку. – Повезло тебе, Наташка.
– Главное, чтобы щедрыми оказались, – улыбнулась коллеге и, засунув в фартук блокнот, прошла к указанному столику.
Но чем ближе я подходила к новым гостям, тем меньше улыбалась и сильнее бледнела. Поворачивать обратно уже оказалось поздно. Администратор следила за залом, словно ястреб, и любое своеволие могло закончиться штрафом. А выговоры и предупреждения мне не нужны. Хватило экстренной подмены в прошлую пятницу. Больше рисковать рабочим местом в мои планы не входило.
Когда до столика оставалось всего несколько шагов, ноги будто налились свинцом, с трудом передвигаясь, а время замерло, как в фильмах во время замедленной съемки. Дышать стало тяжелее и начало покалывать пальцы.
Как только остановилась возле столика, звуки и движения словно сняли с паузы, так резко обрушились они на меня гулом.
– Здравствуйте, меня зовут Наталья и сегодня я буду вашей официанткой, – проговорила набившую оскомину фразу и выдавила из себя подобие улыбки.
Сначала на меня поднялись две пары глаз, с любопытством рассматривая, а затем те самые холодные голубые глаза, что последнее время я видела слишком часто.
– Здра-а-аствуйте-е-е, Ната-а-а-алья! – противно растянул звуки Руднев и, раскинувшись на диване, принялся осматривать меня с головы до ног. Я буквально физически ощущала, как по мне ползал его взор.
– Ну, привет! – хмыкнул Державин, на которого я старалась не смотреть. – Вот это сюрприз!
– Да, уж! Сюрприз, – хмыкнул сидящий по центру Гордеев Михаил.
– Ты как здесь оказалась? – услышала голос Державина, которого я старалась не замечать. Посмотрев же на него, с трудом удержалась от того, чтобы не заскрипеть зубами.
– Ногами, – не отводила глаз в сторону от его насмешливого взгляда и подавляла желание схватить со стола вилку и всадить ему промеж глаз. – Вы уже ознакомились с нашим меню? Готовы сделать заказ? – старалась максимально дистанцироваться от мажоров, не выходя за рамки служебной инструкции.
Не нравилось мне, что они так внезапно оказались в том самом ресторане, где работала я. Хотя до этого я ни разу не видела их в нашем заведении. Не бывает таких совпадений, когда с утра расписной мажор зажимает меня в аудитории и приглашает на обед, а вечером совершенно случайно оказывается в ресторане, где я работаю. Да еще и в мою смену.
– Нет, – лениво ответил Руднев Денис, которого я не переваривала едва ли не сильнее, чем всю их компашку вместе взятую. Только теперь заметила отсутствие еще двоих. Удивительно, куда они пропали? – Расскажи нам, официантка, подробнее о блюдах этой забегаловки, – отложил меню в сторону мажор и, подставив кулак под подбородок, уставился на меня.
– Вы хотите, чтобы я рассказала о каждом блюде в меню? – никак не выдавая раздражения, спросила этого ублюдка. Как хорошо, что у меня не было папы супер-пупер модного кинопродюсера, и я не выросла настоящей мразью.
– Да, я с удовольствием послушаю о каждом из них, – ухмылялся подонок.
Смотря в его смазливую рожу, не понимала, как можно вестись на фасад этого мерзавца, когда за ним прячется лишь невыносимая вонь и гниль.
– Не стоит, Наташ, – вмешался Державин. – Дэн сейчас что-нибудь выберет, и мы тебя позовем, – мягко улыбнулся он, не сводя с меня глаз.
– Я могу идти? – снова посмотрела на Руднева, не желая потом получить жалобу от этого сноба.
– Свободна, – откинулся назад, раскинув руки по спинке дивана и отведя от меня скучающий взор.
– Иди, иди, – снова сказал блондин, и я, больше не дожидаясь следующего унижения, на деревянных ногах ушла на кухню, забирать заказ на другие столики.
– Ну как? – подошла одновременно со мной к стойке раздачи Марина. – Скажи, красавчики? – видела как горят ее глаза, в очередной раз поражаясь, чего они все так реагируют на этих свиней.
– Никак, – составляла на поднос заказ.
– Слушай, а это случайно не Пит Державин там? Сын нефтяного магната? Он еще в уличных гонках участвует. Меня как-то приглашали, и я ездила поглазеть на мажоров. Вроде это он….
– Не знаю, Марин. Я за этим всем не слежу, – намеренно солгала, зная, что последует после моего признания, что на самом деле эти высокомерные упыри мои сокурсники.
– Дай знать, когда они соберутся уходить, – подхватила свой поднос и практически в ногу со мной вышла из кухни коллега.
– Зачем? – нахмурилась, совершенно растерявшись от такой странной просьбы.
– Попробую перехватить их и оставить телефончик. Как знать, вдруг мне удастся подцепить сыночка миллионера. И ты давай тоже не теряйся, – подмигнула она и, бросив взгляд в сторону десятого столика, убежала к своим гостям.
Я же мысленно поблагодарила те силы, что сделали так, что клиенты, которым требовалось отдать заказ, как и те, у кого нужно было принять новый, находились в стороне от противных мажоров.
Но удача не могла вечно благоволить мне, верно? И наступил тот момент, когда мне пришлось подойти к проклятому десятому столику.
Вооружившись блокнотом и ручкой, стояла под прицелом трех пар глаз и умоляла Вселенную, Бога или кто там управлял всеми нами, чтобы эта пытка как можно скорее закончилась. Но, возможно, высшие силы услышали мои молитвы, или же все же удача успела повернуться ко мне лицом, но парни только сделали заказ, при этом больше не задев меня ни словом, ни действиям. Казалось, что все, кроме Державина, меня просто не замечали.
Они никак не продемонстрировали своего скотского поведения и когда я принесла блюда или же забирала грязную посуду. Только ловила пристальные взгляды блондина, а в остальном они вели себя как среднестатистические гости. И, возможно, позже я даже могу назвать их появление в ресторане ничем не примечательным событием, если не учитывать тот факт, что вместо чаевых в расчетнице я увидела салфетку с оставленным для меня посланием:
“Чаевые отдам только лично в руки. Жду тебя после смены на стоянке. Сбежать не получится”.
– Козел, – скомкала салфетку, конечно же, собираясь проигнорировать это щедрое предложение.
Мне уже хватило разборок с Ладой. И давать ей больше поводов для обид я не хотела.
– Наталья, – подозвала меня администратор, когда я приняла заказ у новых гостей.
– Да, Ольга Вадимовна, – внимательно посмотрела на женщину.
– Позвонили гости, которых ты сегодня обслуживала за десятым столиком. Один из них оставил чётки. Он подъедет к окончанию смены. Попросил, чтобы ты лично вернула их ему.
– Но… – хотела возмутиться такой наглости. Почему тогда он просто не зайдет в ресторан и не заберет их у хостес?
– Никакого но. Это очень важные гости. Их родители влиятельные люди, а на их страницы в соцсетях подписаны миллионы человек. Никто из нас не хочет с ними конфликтовать. Поэтому, прошу тебя, будь умницей и сделай, как тебя попросили. Я знаю, ты можешь, – выжидательно смотрела на меня начальница, продавливая мою решимость сбежать домой.
– Хорошо, – сдалась, решив, что не могу подставлять ресторан из-за личной неприязни.
В конце концов, от меня же не убудет, если я быстро верну ему его бусики и сбегу? И, облегченно выдохнув, продолжила работать, стараясь не думать о парне, ждущем меня на стоянке в желтой вульгарной спортивной машине.
Глава 11
Ната
– Пока, – попрощалась с Мариной, наблюдая, как она садится в такси.
Сама же топталась на крыльце ресторана, гипнотизируя взглядом желтый спорткар, стоящий на стоянке, и зло перебирала пальцами черные каменные бусины, стараясь не разорвать четки от злости. Мало того что подонок пришел ко мне на работу явно не по случайному стечению обстоятельств, так теперь подстроил все таким образом, чтобы я ночью осталась с ним наедине. И я очень надеялась, что в машине он окажется без своих дружков, иначе мне не справиться с тремя здоровыми парнями.
Как только такси коллеги отъехало от ресторана, у машины Державина загорелись фары и тут же потухли, и снова загорелись.
– Увидел, паразит, – пробурчала себе под нос и решительной походкой направилась к яркому транспорту.
Подошла к дверце водителя, постучав костяшкой пальцев в окно.
Стекло поползло вниз, и на меня, скалясь, снизу вверх смотрел блондин.
– Все же пришла, – улыбался во все своих тридцать два идеальных зуба. И снова казалось, что его улыбка светится в ночи.
– Забирай, – сунула руку с зажатыми в кулак четками в окно.
– Что же так сразу? – проговорил он. – Садись, отдам чаевые и подвезу.
– Обойдусь, – выпустила четки ему на колени и, повернувшись спиной, направилась прочь от наглого мажора.
– Наташа! – услышала его крик. В следующее мгновение за ним последовал тихий хлопок дверцы машины и топот ног. – Наташ, стой!
Но я и не думала послушать наглеца. Мне не нужно его общение. Я просто хотела попасть домой и забыть о его существовании хотя бы на сутки.
– Да стой ты! – схватил меня за плечо.
Резко затормозив, дернула плечом, но ничего не изменилось.
– Руку убрал! – обернулась на него, скидывая его клешню с себя.
– Да все, все! – выставил перед собой ладони в примирительном жесте. – Чего так завелась-то?
– Не смей меня трогать! – прошипела сквозь зубы, сжав кулаки, приготовившись в случае чего защищаться.
– Все уже! Понял, – на его губах застыла какая-то странная, неуместная улыбка.
– Никогда! – я же задыхалась от злости или от того, насколько быстро убегала от Державина.
– Понял, не буду, – наконец-то с его лица исчезла эта идиотская улыбочка, и он всматривался в меня темным, задумчивым взглядом.
– Никогда, – повторила, восстанавливая дыхание.
Несколько мгновений мы стояли молча, сцепившись взорами и словно стараясь перебороть друг друга.
– Все? Успокоилась? – тихо спросил он, задумчиво посмотрев.
– Говори, чего тебе, и проваливай! – вцепилась в лямку рюкзака, поежившись, только теперь ощутив, что температура на улице заметно упала.
– Просто хотел отдать тебе причитающееся за выполненную работу. Ну и подвести, – не подал вида, что задела моя грубость.
– Не нужны мне твои деньги и в машину к тебе я тоже не сяду! И хватит меня преследовать! – казалось, что если он не уйдет, то я просто разрыдаюсь, не справляясь с навалившимися на меня эмоциями. Я не понимала, что ему от меня нужно. И это дезориентировало и пугало. Казалось, что если я немедленно не разгадаю его, то случится что-то ужасное.
– И на чем ты поедешь среди ночи, м? – гипнотизировал взглядом, а я отвела глаза в сторону, лишь бы не видеть его, не чувствовать этих странных эмоций, вызывающих такой дискомфорт.
– Такси вызову, – буркнула, разглядывая его мажорские дорогущие джорданы. Черт, да их стоимость, наверное, равна моему месячному окладу.
– А ждать где будешь? Посреди ночной улицы? – чувствовала его обжигающий взгляд и хотела провалиться сквозь землю.
– Тебе-то какое дело? – вскинула голову вверх, встретившись с темным взором. —И вообще, зачем ты придумал эту ерунду с четками? Они же не твои.
Ни разу не видела, чтобы блондин таскал что-то в руках, кроме смартфона и ключей от машины. А четки, это же…
– Мик правда их оставил или это был лишь предлог? – усмехнулась, заметив растерянность на его лице.
– Я же знал, что ты не придешь за чаевыми, – тихо проговорил он, почесав переносицу.
– Тогда зачем пытаться? Разве я недостаточно дала понять, что общение с тобой мне неинтересно?
Признаться, я оказалась сбита с толку таким напором. Он первый парень, внезапно воспылавший ко мне настолько бурным интересом и пытающийся добиться моего расположения. Для чего? Пока это оставалось загадкой.
– И поэтому я хочу понять почему? – провел рукой по волосам, откидывая светлые пряди назад, и засунул руки в карманы джинсов. – Пойдем в машину, там поговорим.
– Петь, – шумно выдохнула. – Твои попытки бесполезны, пойми, – спрятала ладони в кармане худи.
– Хорошо. Но дай мне тебя отвезти. Не прощу себе, если с тобой что-то случится по моей вине.
В это мгновение я не видела в нем привычной надменности и нахальства. Внезапно он показался самым обычным парнем.
– Да что со мной может случиться… – на миг представила, что станет с мамой, если не вернусь домой, и тут же зажмурилась, прогоняя ужасные картинки из головы.
– Пойдем, Моленина. Ты совсем замерзнешь, пока ждешь такси. Ну и чаевые… Ты их заработала, – давил на больное.
Он же не мог знать, что у меня каждая копейка на счету. Зря, я что ли, выслуживалась перед его мерзкими дружками. Так хотя бы смогу получить хоть какую-то компенсацию.
– Хорошо, – сдалась, думая о такси, которое неизвестно через сколько приедет, и мои деньгах, от которых я чуть не отказалась. – Но я очень надеюсь, что там хорошие чаевые и я не пожалею о своем решении, – прошла мимо Державина к его машине.
– Не пожалеешь, – услышала позади себя хриплый смех, при звуках которого по коже расползлись мурашки.
Глава 12
Пётр
– Давно работаешь здесь? – кивнул на ресторан, отъезжая с парковки.
– Этот год, – глухо отозвалась Моленина.
– И как? Нравится? – время от времени кидал на нее взгляды, удерживая основное внимание на дороге.
– Да, – кратко ответила она, явно не собираясь давать более развернутый ответ.
Сжал плотнее пальцы вокруг руля, подавляя раздражение. Я уже сбился со счета того количества раз, что мне пришлось перешагнуть через себя и гребаную гордость. Никогда еще меня так прямо не посылали, как сегодня сделала Моль. А я, блядь, как какой-то терпила, вместо того чтобы ответить ей как следует, вынужден был проглотить все это дерьмо и продолжать улыбаться. Сука! И вот снова! Что ей, сложно, что ли, быть хоть немного приветливее?
– Чем именно? – нет, я не собирался отступать от гребаного спора. Теперь это дело принципа. Неужели не смогу сломить какую-то официантку?
– Тебе же это неинтересно, – ощутил ее взгляд на себе. – Не притворяйся, будто наоборот. И не нужно со мной поддерживать беседу. Лучше посидим в тишине.
Нокаут, блядь! И как на такое реагировать? Сжал крепче челюсти, думая над тем, каким образом ее зацепить или хотя бы разговорить для начала. Какое-то время ехал молча, как меня и просила Моль. Но затем меня озарило. Свернул с намеченного маршрута и свернул к окраине города.
– Что происходит? – дернулась на сидении девчонка. – Куда мы едем? Мой дом совсем в другой стороне, – в панике оглядывалась она.
Я же стиснул зубы, делая так, как мне было сказано – молчал.
– Петя! Державин! – практически перешла на крик Моль. – Куда ты меня везешь?
– Надо заскочить в одно место, – процедил сквозь зубы. Терпеть не мог орущих девчонок. И еще больше не переваривал женских истерик.
– Нет, нет, нет! – услышал панические нотки в ее голосе. – Так мы не договаривались. Ты сказал, что подвезешь домой и все.
Моль дергала ручку авто, наивно полагая, что я не заблокировал двери, посадив в свою малышку эту сумасшедшую.
– Ты сказал, что я не пожалею! – повторяла она и как заведенная выламывала мне дверь.
– Да что ты так нервничаешь, я, чтобы не возвращаться, решил заскочить по быстрому, забрать кое-что, и сразу повезу тебя домой.
– Нет! Нет! – посмотрел на нее, увидев вместо холодной и равнодушной девушки, к которой я привык, совершенно другого человека. Казалось, что она просто впала в настоящую панику. – Нет! Пожалуйста, домой, – смотрела на меня, а из глаз струились слезы. – Петя, будь человеком! Или высади меня, пожалуйста! – начала она еще более агрессивно практически выламывать дверь.
– Да что с тобой не так! – свернул на обочину и остановился, включая аварийку..
Моленина металась по сидению, обливаясь слезами, а я, нахер, совершенно не понимал, что это, мать его, только что было.
Ее мелко трясло, и она безуспешно пыталась выбраться наружу.
– Выпусти! – стучала ладонью по стеклу. – Выпусти!
Казалось, еще немного, и она вынесет дверь к херам собачьим.
Разблокировал замок, и тут же лица коснулся приток свежего воздуха, когда Моль выскочила на улицу.
– Черт! – последовал на дорогу следом за девчонкой, идущей прочь от меня вдоль ночной трассы.
– Наташа! – пытался докричаться до нее сквозь шум летящих на бешеных скоростях машин и звука их клаксонов. – Наташ, вернись! Я отвезу тебя домой! – ускорил шаг, перейдя на бег и стараясь догнать ее. – Куда ты в ночь одна?
Добежал, но не рискнул прикасаться. Просто подстроился под ее шаг.
– Вернись в машину, – кричал ей в спину. – Пожалуйста! Я обещаю, что не буду больше никуда заезжать. Наташ!
Вся эта ситуация попахивала бредом! Я посреди ночи шел вдоль трассы с летящими по ней машинами и уговаривал Моль вернуться в мою желтую красотку Я. Уговаривал. Моль! Твою ж мать! Кто бы увидел, засмеял. Но в тот миг меня волновал лишь тот факт, что с ней происходит нечто не совсем нормальное, и отпускать девчонку посреди ночи в одиночестве, на трассе, изначально дурная идея.
– Наташ, прости! – шел я за этим бронепоездом, не сбавляющим темп. – Я все равно от тебя не отстану, пока ты не вернешься обратно. Буду идти за тобой до самого дома, а дойдешь ты до него только к утру.
Моль остановилась. Я видел, как подрагивают ее руки и тяжело вздымаются ее плечи. Но когда она повернулась ко мне и наши глаза встретились, у меня словно дух вышибло.
В зеленых глазах плескались слезы, розовые пухлые губы слегка дрожали, и мне вдруг показалось, что она красива. Не давая этой мысли укорениться, думал о том, что Моленина не набросилась на меня, как я ожидал, а это хорошая новость.
– Зачем ты это сделал? – смотрела не в глаза, а куда-то глубже. Словно всматривалась мне в душу. И от этого взора у меня мурашки пробежались по телу.
Тяжело сглотнул, облизав пересохшие губы, прежде чем ответить.
– Дебил потому что. Хотел отвезти тебя на мото сходку. Покатать на байке, впечатлить, – выложил все карты. Почему-то казалось, что с ней по-другому нельзя.
– Ты обманул меня, – шмыгнула она носом. – Так нельзя делать.
– Прости, не подумал, что тебя может это напугать, – только теперь понял ее реакцию. – Больше не буду, поехали. Прошу, – не сводил с нее глаз, подмечая крохотную родинку над верхней губой и то, что ее глаза кажутся нереально яркими на фоне смуглой кожи.
– Хорошо. Но это последний раз, когда я сажусь в твою машину, Державин. Запомни. Больше этого не случится, – выговаривает она и, дождавшись моего утвердительного кивка, облегченно вздыхает.
– Тогда поехали, – казалось, что эту фразу она говорила больше себе, чем кому-то другому. – И больше без фокусов! – пригрозила она.
А у меня в голове только что созрел новый план, на осуществление которого мне понадобится время.
Глава 13
Ната
– Мамочка, что тебе завтра вкусного приготовить? – убрала тарелку из-под рагу в раковину.
– Н-н-ни-ич-че-е-его-о, – начала снова отказываться мама. В последнее время она старалась дополнительно не нагружать меня какими-то просьбами и тем более не капризничала. А меня это злило, потому что хотелось чем-то порадовать ее.
– Ну как ничего, хочу тебя побаловать, перед тем как ты уедешь на реабилитацию, – вымыла тарелку, убирая на место. – Я же тебя три недели не увижу, – тяжело сглотнула и ощутила, как сжало горло.
– То-о-о-же-е б-бу—у-у-ду ску-у-уч-ча-ать, – улыбнулась здоровым уголком рта мама.
– Но знаешь! – подошла к родительнице и села перед ней на корточки. – Я очень буду ждать твоего возвращения! Программу клиники очень хвалят. И я уверена, что этот курс даст сильный толчок к твоему восстановлению!
Мама коснулась пальцами моей руки, и я положила голову к ней на колени, почувствовав себя вновь маленькой. Неважно, как тяжело нам приходилось после того, как ее поразил инсульт, но мамино тепло – это единственное, что оставалось неизменным и придавало мне сил. Пусть я вынуждена вкалывать до седьмого пота, чтобы оплатить ее лечение, но пока от меня хоть что-то зависит, то я приложу к этому все возможные усилия и верну маме нормальную жизнь.
Родные пальцы тихонько перебирали мои волосы, и на какое-то мгновение мне показалось, что все как и прежде. Я лежу у мамы на коленях, пока она читает книгу, и вот-вот откроется дверь и звонкий голос Лены оповестит о том, что она вернулась с занятий. А потом она будет рассказывать, задорно смеясь, о том, как прошел ее день. И вроде не будет в её историях ничего особенного, но я буду с жадностью ловить каждое ее слово и любоваться тем, насколько она красивая.
Но этого не случится. Мы с мамой одни. Никто, кроме сиделки, которая приходит на строго оплачиваемое время, не появится в нашей квартире. Но то, что мы есть друг у друга, это самое большое счастье.
– Тогда куриные котлетки на пару? – прогнала прочь грустные мысли, вскинула голову на родительницу.
Мама снова улыбнулась, а я снова улеглась к ней на колени.
Резкий телефонный звонок вмиг разрушил наш тихий момент. Поморщившись, поднялась на ноги в поисках гаджета. Взяв его с подоконника и увидев на дисплее имя подруги, тут же ушла в свою комнату, принимая вызов.
– Привет! – тихо проговорила в трубку Лада. – Я тут тебе лекции привезла. Впустишь?
Несколько мгновений я просто молчала, не зная, как реагировать. Последние наши разговоры сложно назвать приятными беседами. И в единственный день, когда я хотела отвлечься от того безумия, что внезапно стало происходить в моей жизни, Ладка решила напомнить о нем.
– Проходи, – нажала отбой и прошла в коридор, услышав звонок домофона.
– К-к-то-о? – донесся до меня мамин голос.
– Мам, это Лада. Лекции привезла, – крикнула в ответ, открывая дверь и проходя на кухню.
– Что хочешь? Приляжешь или фильм посмотришь? – взяла коляску за ручки и покатила ее в коридор.
Входная дверь осторожно приоткрылась, и на пороге показался конопатый нос подруги.
– Здравствуйте, тётя Света! – сразу же поздоровалась с мамой Лада. – Надеюсь, я сильно вас не потревожила.
– Н-н-не-е-т, – ответила мама.
– Проходи на кухню. Я сейчас подойду, – повезла маму в зал.
Включила телевизор и положила пульт на подлокотник рядом со здоровой маминой рукой.
– Если что, зови, – поцеловала ее в лоб и прошла на кухню.
Лада сидела за столом. Стоило ей встретиться со мной взглядом, как она тут же покраснела и потупила взор.
– Вот, лекции, – положила она три тетрадки на стол. – Думаю, за выходные успеешь переписать.
– Успею, спасибо, – прошла к чайнику, нажимая на кнопку. – Чай будешь? – встала спиной к столешнице разделочного стола, пристально смотря на подругу.
– Да, спасибо, – она снова опустила взгляд, теребя край худи. – Я соскучилась, Нат, – из под очков на меня смотрел грустный щенячий взгляд. – Тяжело с тобой не общаться.
– Я с тобой не ругалась, – сделала глубокий вдох и прошла к столу, сев напротив подруги.
– И я не хотела… – прикусила она нижнюю губу. – Просто… – шумно вздохнула она и поставила локти на стол, закрывая лицо ладонями. – Я понимаю, что ты права, – убрала руки и сняла очки, протирая линзы краем худи. – И я ревную, потому что вижу, какая ты и какая я. Ты ведь если захочешь, любого охмуришь. А мне рядом с тобой и ловить нечего. Но я ж ни о ком думать не могу, понимаешь? Только о нем. А когда тебя в универе нет, он ведь даже не смотрит на меня, – прикусила губу, водрузив на переносицу очки. – Только про тебя спрашивает.
– Ты думаешь, я намеренно пытаюсь переключить внимание Пита на себя? – смотрю на Ладку во все глаза и не верю в услышанное. – Ты же знаешь, что я его на дух не переношу?
– Да, знаю.
– И я совершенно ничего не делаю, чтобы он проявлял внимание. И не поощряю.
– Знаю, – совсем погрустнела Конопатая. – Но не могу не реагировать, понимаешь? Это происходит неосознанно.
– Угораздило же тебя, Лада, – мне было ее жаль. Жаль как подругу, как девушку, жаль как человека, который вынужден проживать такие сильные эмоции к недостойному человеку.
– А что я могу поделать?
– Не знаю, – помотала головой, вспоминая последнюю встречу с Державиным и его многозначительные взгляды, что я так усердно старалась игнорировать.
После его выходки я ведь даже спасибо не сказала за то, что подвез. Вылетела из машины, как только та затормозила у меня во дворе, слышала, как он идет следом и прожигает мою спину взором, но не обернулась, не заговорила. И посмотрела на него лишь единожды, перед тем как закрыть перед его носом дверь подъезда.
Чайник закипел, и я поднялась на ноги, переживая за Ладу и думая, чем могу ей помочь. Вон как эта влюбленность ее изматывает, и ведь действительно ничего не сделать. Только ждать, когда она окнчательно разочаруется в мажоре, переболеет им и найдет новый объект для воздыхания.
– Две ложки сахара, как обычно? – спросила, доставая из шкафа чашки.
– Да, как обычно.
Разлила заварку из чайника и залила кипятком, насыпав две ложки сахара в чашку для подруги. Перенесла кружки на стол и поставила перед Ладой вазочку с клубничным вареньем.
– Прости, к чаю только варенье.
– Это самое лучшее лакомство, – улыбнулась Конопатая, явно чтобы не обижать меня.
– Ты знаешь… – решила не оставлять информацию о визите мажоров в мой ресторан в тайне. Хватит с меня недомолвок. Лучше проговорить все обиды сразу, чем вынашивать их в себе и додумывать то, чего нет. – В тот день, когда ты осталась дома и не пришла на пары, Державин, Руднев и Гордеев приходили в “Премиум”.
Лада резко вскинул на меня глаза, ее ноздри расширились и дыхание участилось. Она медленно поставила чашку на стол.
– Приходили поесть? – тихо спросила она.
– Да и нет, – не отводила глаз в сторону, вглядываясь прямо в серые радужки. – Они сидели за моим столиком, и их обслуживала я. А после они ушли и вместо чаевых оставили записку, что деньги я должна забрать лично у Державина после окончания смены. И для уверенности, что я приду, они оставили четки Гордеева, потребовав через администратора, чтобы я лично отдала их хозяину, которым представился Державин.
– И… – тяжело сглотнула Лада, – ты сделала, как они просили?
– Да. Я вынесла четки, забрала чаевые, и он меня подвез домой.
В помещении повисло напряжение. Я слышала каждое слово, что произносили герои маминого сериала, что слегка разряжало обстановку. Но в целом я ожидала взрыва.
– Хочу, чтобы эту новость ты узнала от меня. Не от него, – пояснила причины своего рассказа.
Лада смотрела на меня во все глаза, а затем спрятала лицо в ладонях и зарыдала.
Я встала на ноги, испугавшись такой реакции Конопатой. Набрала в стакан воды поднесла его подруге.
– Лад, ну это не от меня все исходит…
– Это из-за меня он туда приехал, – завыла в голос Конопатая. – Я ему рассказала где ты работаешь. Сама виновата.
Глава 14
Ната
– Сегодня обслуживаешь первый ВИП-зал, – подошла ко мне администратор.
– Хорошо.
– Работаешь в паре с Ренатом.
– Замечательно.
– Сегодня ты сама идеальность и обходительность, – продолжила наставлять меня Ольга Вадимовна, стоя всего в десяти сантиметрах от моего лица и гипнотизируя колким взглядом. – Молча терпишь любые капризы, поняла?
– Да, – кивнула я в ответ, не отводя глаз в сторону, впитывая всю важность задания.
– Рассчитываю на тебя, Наташа. Мы всех гостей обслуживаем одинаково, но этим нужно будет уделить особое внимание, – на лице Ольги не дернулся ни единый мускул, пока она выговаривала это, и похоже, что она даже не моргала.
– Я все поняла. Не подведу вас и ресторан.
– Хорошо. А теперь работать! – кивнула она на зал и прошла в свой кабинет.
К намеченному часу, когда должны были приехать те самые важные гости, я привела себя в порядок и сразу же после того, как хостесс провела их в ВИП'зал, прошла следом за ней.
За столом сидели четыре девицы. Таких за время работы в нашем ресторане я видела огромное количество. Избалованные принцессы, папины любимые дочки или любимые девочки папиков. И всех их объединяло чрезмерное чувство собственной важности, капризность и стервозность. Это они при своих спонсорах всегда оставались белыми зайками, а стоило сбиться в стайку таких же представительниц их подвида, как проклевывались не просто клыки, а самые настоящие зубы пираний. Такая сожрет тебя и не подавится, если вдруг встанешь у неё на пути.
– Добрый вечер! – представилась девушкам. – Меня зовут Наталья, и сегодня я буду вас обслуживать. Пока вы ознакамливаетесь с нашим меню. Могу предложить вам напитки. У нас имеются безалкогольные напитки, соки, широкий ассортимент вин, крепкого алкоголя. Наш бармен с удовольствием создаст для вас любой из известных коктейлей, а также может создать коктейль специально для вас. Также вы можете выбрать у нас любой чай или кофе.
– Чш-ш-ш, – зашипела брюнетка, едва отличимая чертами лица от своих подруг, с точно такими же губами, скулами, носом и метровыми ресницами, как сотни ей подобных, сделала жест, чтобы я замолчала, смыкая пальцы. – Не люблю шум. Принеси нам шампанского, а пока исчезни, – даже не посмотрела на меня девица.
Похоже, что эти куклы – любовницы высокопоставленных чиновников. Иначе откуда это самое “особое” внимание? И мне придется терпеть их весь вечер, рассчитывая на хорошие чаевые.
Я молча вышла из зала, никак не показывая раздражения окружающим. Работать с людьми тяжело. У каждого свой характер, воспитание и комплексы. А с избалованными работать еще сложнее. Но я нарастила броню, и подобным хамством меня не пронять.
Взяв бутылку элитного шампанского и бокалы, вернулась в ВИП-зал, демонстрируя девушкам бутылку.
– Нет, это никуда не годится! – всплеснула руками все та же брюнетка. – Почему что именно нам пить, решает какая-то официантка? Где сомелье? – говорила она, обращаясь к подругами и абсолютно игнорируя меня.
Черт! Как же так я промахнулась и не пригласила сомелье. Ах да! Потому что она прямым текстом сказала мне заткнуться и принести шампанского.
– Прошу прощения, – немного склонила голову. – Сейчас приглашу к вам сомелье.
– И побыстрей! – крикнула мне в спину скандальная гостья.
Практически выскочила за дверь и побежала к Костику, нашему сомелье. Но он как назло был уже занят у одного из столиков в общем зале.
– Черт! – представила ту противную брюнетку и ее лицо после того, как я ей озвучу то, что придется подождать.
– Ренат! – позвала напарника. – Прими заказ у гостей. Я решу вопрос с вином.
– Будет сделано! – тут же ушел в випку.
– Ольга Вадимовна, – подошла к администратору, осматривающую цепким взглядом хищной птицы зал. – Не могли бы вы отправить Костика, как только освободится, в первый ВИП?
– А что он, занят? – удивленно вскинула она брови.
– К сожалению.
– Поняла, – нахмурилась она. – Беги. Не заставляй гостей ждать, – отправила меня обратно.
Но стоило мне вернуться в ВИП-зал, как я снова услышала недовольные возгласы.
– Возмутительно! Почему сюда ходит столько людей! Это не ВИП-зал, а проходной двор!
Увидев меня, покрасневший до линии роста волос коллега вылетел из зала как пробка, оставив меня один на один со взбесившимися пираньями.
– Прошу прощения, – встала я рядом с брюнеткой. – Сомелье сейчас занят, помогая другим гостям. Будете ждать? А на время ожидания могу предложить вам аперитив.
– Да-а-а, – протянула гостья. – Вот это сервис в одном из лучших ресторанов города. Нет! – посмотрела впервые за вечер на меня, окидывая презрительным взором. – Не понимаю, за какие такие заслуги вы заработали звезду Мишлен! Просто отвратительное обслуживание. Мы хотим выпить хорошего шампанского, чтобы отметить важное для подруги событие. Ее любимый наконец-то разводится с женой! А вы подобным сервисом портите нам вечер. Нам нужен сомелье, немедленно!
– Минутку, и я решу эту проблему.
Снова выскочила из зала в надежде, что Костя свободен. Но он все еще был занят с прежними гостями.
– Ольга Вадимовна, – запыхавшись, подлетела к администратору. – Гости в гневе. Требуют немедленно сомелье. Что делать? Может, Никиту попросить побыть сомелье.
– Не надо. Константин освободился, – она напряженно вглядывалась в зал поверх моей головы, рассматривая улыбающегося парня.
Загнав Костяна к своим гостям и наконец-то приняв заказ, я думала, что на этом недопонимание с капризными содержанками закончится. Но нет. Они продолжали шпынять меня и гонять на кухню, меняя блюда, заказывая новые. Казалось, что они намеренно издеваются надо мной. Потому что за время своей работы в “Премиум” я ни разу не встречалась с таким поведением и таким количеством отказов от блюд. Даже если гостей не устраивал сервис, то придираться к нашей кухне просто кощунственно, поскольку готовил наш шеф так, что уходили довольными даже самые привередливые гости.
– Мы хотим видеть администратора! – заявила брюнетка, снова съев четверть блюда и отправляя его на кухню.
– Минутку, – вышла я за дверь, приготовившись получить взбучку и лишение премии.
Когда я сообщила Ольге о том, что ее ждут в ВИПе, она обожгла меня своим темным взором и прошла прямиком в змеиное гнездо.
– Здравствуйте! – натянула она улыбку. – Меня зовут Ольга и я администратор. Чем могу вам помочь!
– Мы больше ни ногой в вашу мерзкую забегаловку. Как с таким персоналом вы еще держитесь на плаву, непонятно. Официантка весь вечер все забывала, путала и приносила нам неверные заказы. А сколько мы ждали первый курс блюд, это просто возмутительно! А еще она нам хамила! – встала на ноги королева гадюк.
Я же молча смотрела перед собой и медленно краснела от такой наглой клеветы, не понимая, чем так насолила этой девице, решившей меня смешать с грязью.
– Мы надеялись приятно провести вечер, но ваша работница, – кивнула она на меня, – испортила нам не только ужин, но и смазала впечатления от радостного события. О том, насколько вы ужасная забегаловка, узнают все в нашем окружении. Я прямо сейчас выложу подписчикам сторис, где поделюсь своими впечатлениями.
– Приношу извинения от лица ресторана за нашу сотрудницу. Она новенькая, поэтому могла наделать ошибок. Наша вина, что поставили ее обслуживать таких важных гостей. Ужин за счет заведения и в качестве извинений, предлагаем вам наш знаменитый десерт. И, разумеется, мы приставим к вам другую официантку.
– С этого и стоило начинать, – фыркнула брюнетка.
Остаток ужина их обслуживала Ксюша. Ее не гоняли на кухню, не кричали и вообще обращались с ней почти как с человеком. Но когда ВИП-зал опустел и скандалистки покинули ресторан, ко мне подошла администратор, протягивая расчетницу.
– Я предупреждала, Наташа. Кому-то придется оплатить этот ужин. Боюсь, что следующие пару месяцев ты почти без оклада.
Вскинула на нее взгляд, чувствуя, как паникой сдавливает грудь. Медленно открыла расчетницу, заглядывая внутрь и всматриваясь в цифры на чеке и закрывая ладонью рот.
– Они выпили четыре бутылки самого дорогого шампанского. И сменили по несколько блюд. Прости, – оставила она меня один на один с дурной новостью.
Сто двадцать тысяч!
Прикусила губы, чтобы не разрыдаться.
Похоже, что следующие два месяца станут самыми тяжелыми в нашей с мамой жизни. И мне нужно срочно отыскать эти деньги.
Глава 15
Ната
– Держи, – протянула тетради подруге. – Лад, сможешь фотографировать все, что сегодня будет на лекциях и присылать мне?
– Ты не остаешься? – удивленно вскинула на меня взгляд.
– Не могу. Сиделку сейчас оплачивать полный день не могу. Сначала с мамой буду дома, а потом всю неделю двойные смены, – поправила лямку рюкзака.
– Что-то случилось? – обеспокоенно посмотрела Конопатая.
– Ничего сверхъестественного, – улыбнулась.
Не люблю посвящать посторонних людей в свои проблемы. Ни к чему плакаться или взывать к сочувствию, если это все равно никак мне не поможет.
– Со мной могла бы не притворяться, – надула губы Лада. – Должна же быть причина, почему ты не можешь оплачивать полный день сиделки?
– Расскажу я тебе, и что это изменит, Лад? Легче мне не станет и вопрос мой никак не решит.
После моих слов, Конопатая еще больше поникла.
– Я думала, мы подруги, – с какой-то горечью проговорила она. – А друзья в беде не бросают. Вдруг я могу чем-то помочь.
– Ну чем ты мне поможешь, Лад? Я напоролась на большой штраф на работе. Теперь мне нужно как можно скорее выплатить сто двадцать тысяч. И это хорошо, что мама на лечение уедет. Возможно, удастся найти где-то подработку. Не знаешь где? – прислонилась спиной к стене, смотря прямо перед собой в одну точку.
– Сто двадцать?! – воскликнула подруга. – Охренеть! Что же ты такого сделала?
– Плохо обслужила гостей, которые из-за меня отказались оплачивать счет, – устало прикрыла глаза.
– Но как же так?! – вскрикнула Лада.
– Тихо ты, – шикнула на нее, подавшись вперед.
– Не имеют права требовать с тебя! Пусть трясут с этих охреневших гостей! – казалось, что ее вот-вот порвет от возмущения.
– Что толку бодаться? – шумно выдохнула. – Только репутацию себе могу испортить. И потом в приличное место уже не устроиться.
– И как же быть? – хлопала она ресницами.
– Жить дальше, Конопатая! – оттолкнулась от стены. – Пойду я.
– Уже? – поехали вниз уголки её губ.
– Напиши, если будут изменения в расписании практических, – обняла ее.
– О! Это мы вовремя. Цыпочки шоу показывают! – услышала позади себя голос Власова. – Ну, чего застыли! Не стесняемся, переходим к горячему!
Чувствовала жжение между лопаток, спускающееся вниз к пояснице, благодаря небеса, что худи мое такое длинное, что скрывало все выпуклости.
– Пока, Лад! – отпрянула от подруги.
Увидев раскрытые в испуге глаза Конопатой и красные от смущения щеки, кивнула ей на аудиторию, чтобы она не стояла в коридоре, а бежала внутрь, мысленно проклиная проклятую компашку.
– Что? И все? А как же сладкое? – вырос рядом со мной Игорь. – Тогда, может, со мной продолжишь, раз подружка сбежала?
Почувствовала, как ко мне на ягодицу легла чья-то лапа.
– Руку убрал! – резко повернулась к нему, скидывая руку.
– Лапы убрал! – одновременно со мной проговорил знакомый голос.
Но стоило мне его услышать, как пульс запнулся, замерев, а затем учащаясь. Я смотрела на Власова, старательно игнорируя растекающийся по телу жар от буравящего взгляда Державина. Что это за странная реакция, я разберусь позже. Но в то мгновение, застигнутая врасплох выходкой его дружка-идиота и встречей с блондином, просто стояла и сверлила взглядом Гарика.
– Кончился запал? – захохотал придурок.
– Проваливай, – слегка отпихнул его в сторону Петр и встал вместо него передо мной.
Дождавшись, пока хохот Власова затихнет, он произнес:
– Привет, Натали.
– Я Наташа, – прочистила горло, прокашлявшись и медленно поднимаясь взглядом от широкой груди, обтянутой черной футболкой к сильной шее, покрытой цветными татуировками, к волевому подбородку с русой щетиной, губам и наконце-то встретившись с голубыми глазами. – Ната… Не Натали, – облизала пересохшие губы, и это действие не укрылось от внимания Петра. Он посмотрел на мой рот, и его зрачки расширились.
– Можно сказать просто: “Привет, Пит”, – уголки его рта чуть приподнялись, пока его взгляд поднимался вверх к моим глазам.
– Мне не нравится Пит, – сказала и тут же пожалела об этом.
Державин нахмурился, продолжая улыбаться уже более открыто.
– В смысле, Пётр звучит лучше, – поспешила исправить ситуацию.
– Оки. Меня такой вариант устраивает, – продолжил улыбаться, молча рассматривая меня. – Ну, так…
– Ну, так что? – начала нервничать, не понимая, зачем вообще с ним продолжаю этот тупой разговор.
– Скажи, – вовсю скалился, демонстрируя белозубую улыбку. – Скажи: “Привет, Пётр”!
– Пока… Пётр, – выдавила из себя, поморщившись, будто меня только что прилюдно заставили признаться в любви к BTS. Не теряя времени, развернулась и направилась к лестнице.
– Уже лучше, Моленина! В следующий раз ты мне даже улыбнешься! – кричал он мне в спину.
Убегала из университета, проклиная Державина, Власова, из-за которого мне пришлось терпеть эту невнятную беседу, и свой болтливый рот, не сумевший вовремя промолчать. Щеки пылали и сердце колотилось так, что казалось – вот-вот выпрыгнет из груди. Что именно меня так взволновало и почему это чувство просыпалось только рядом с разукрашенным мажором?
Добежав до остановки, наконец-то смогла выдохнуть, немного успокаиваясь и тут же отодвигая мысли о Державине прочь, выстраивая план на день.
“Сделаю массаж маме, затем её упражнения и после этого сразу же поеду на смену”.
Но как только я заканчила ежедневные процедуры с мамой, мне пришло сообщение на телефон:
Конопатая: Ната, прости. Но, я не могла бросить тебя одну в этой ситуации. Пожалуйста, прости. Я просто хотела помочь.
Пробежавшись глазами по сообщению, ощутила, как кровь приливает к лицу, а сердце разгоняется в груди.
Что ты сделала?
Кажется, грудную клетку просто разорвет от той скорости с которым сердечная мышца колотится о ребра.
Конопатая: Я решила вопрос с твоим долгом. Прости.
Что это значит?
В животе все стянуло и скрутило от страха. Боялась даже подумать о том, что это могло означать, надеясь лишь на то, что Лада рассказала о моей проблеме папе. Но мои надежды растворились словно в синем небе дым, как только я приехала в ресторан и вариант с родителями Конопатой сразу исключился.
– Ты уволена! – заявила мне администратор, лишь на мгновение отрываясь от кипы бумаг, разложенной у нее на столе, и удостоив меня мимолетным взглядом.
– Что? Но почему? А как же долг? – не могла поверить, что это происходит со мной.
– Об этом можешь не беспокоиться. Он погашен, – больше не смотрела на меня, исследуя свои бумажки.
– Тогда почему вы меня увольняете?
– Твой новый работодатель настоял на этом, – пробормотала себе под нос.
– Мой кто? – осталась совершенно сбита с толка таким заявлением.
– Твой новый работодатель.
– Но я никуда не устраивалась…
– Да? – подняла голову на миг. – Неловко получается. Но прости, все решено.
– Ольга Вадимовна… но как же?
– Прости, Наталья. Все решено. А сейчас, прошу, не отвлекай, – отмахнулась она от меня как от мухи.
Растерянная и подавленная, я вышла из ресторана, не зная, как мне быть дальше, и думая, куда я могу устроиться. Но стоило взглянуть на парковку, как часть вопросов вмиг рассеялась. Опираясь на капот желтого спорткара, стоял Державин и выжигал взглядом во мне дыру.
Глава 16
Пётр
– Кочеткова, – догнал подружку Молениной в коридоре после пары. – Куда бежишь? В столовую?
– Нет, – пискнула она, даже не оборачиваясь на меня.
– А куда? – так просто эта от меня точно не отделается.
– В аудиторию, – снова пропищала что-то едва внятное, не сбавляя шага.
– Да стой же ты! Куда так втопила? – поймал ее за руку, и она резко остановилась, будто врезавшись в невидимую преграду. – Давай посидим где-нибудь, поболтаем.
– Нет! – в ужасе распахнула она глаза и выдернула руку из моих пальцев. – Я после прошлого раза, когда с тобой сидела, болела два дня, – вспыхнули ее щеки, и она опустила глаза.
– Давай тогда просто поболтаем, – улыбнулся, отмечая, как стремительно пунцовеет девчонка.
– О чем? – спросила резко, и на мгновение показалось, будто она злится.
Кажется, что-то не так, и, видимо, я не с того зашел.
– Подруга твоя почему на занятия не ходит? – нахер эти танцы с бубнами. Мне надо узнать, что там у нее происходит, после того как я отправил к ней Виту с подружками. Эта сучка заверила, что все сделала так, как нужно. И теперь мне нужно стать спасителем Моли.
Глаза Кочетковой стали еще шире, она сжала плотно губы и отвела взгляд в сторону.
– Ну так что? Может, у нее случилось что и помощь нужна?
Девчонка посмотрела мне прямо в глаза, и казалось, будто она борется сама с собой.
– Скажи честно, что тебе нужно от Наташи? – смотрела не моргая своими невинными серыми глазками, что прятала под огромными очками, а я, блядь, растерялся от ее прямолинейности. Обычно Кочеткова слова при мне боялась сказать. А сейчас что случилось?
– Нравится мне она.
– Прямо по-настоящему нравится или это временное помутнение?
– По-настоящему, – ощутил нечто странное, мне самому стало неловко от того, что произнес это вслух.
Девчонка шумно сглотнула и отвернулась на несколько мгновений. Видел, как дрожит у нее нижняя губа, но затем она глубоко вдохнула и посмотрела на меня.
– Помочь, значит, хочешь? – еще мгновение назад потухший взгляд загорелся.
– Мне бы только знать чем, – продолжал я отыгрывать неведение.
– Иди сюда, – обернувшись по сторонам, позвала она меня в закуток перед библиотекой. – Наташка убьет меня, – вцепилась она в лямку своего рюкзака, продолжая сомневаться.
– Я ей не сдам тебя, обещаю. Ну же, Кочеткова. Меня действительно беспокоит то, что она так часто пропускает занятия.
– А как ей ходить, если у нее такие проблемы! – произнесла она и в ужасе закрыла рот ладонью. – Я не должна тебе этого говорить, я не должна, – испуганно затараторила она в прижатую ко рту ладонь.
– Что случилось? – оперся рукой о стену рядом с ее головой нависая сверху.
– На нее повесили долг в сто двадцать тысяч! – пропищала она, тут же вдавливая ладонь еще сильнее в рот.
– А вот тут давай подробнее, – мысленно отмечал победу.
***
Спустя два часа я уже выходил из кабинета администратора ресторана, в котором работала Моль. Вернуть долг и обеспечить Молениной увольнение не составило большого труда. Лишь удвоенная сумма. Дело оставалось за малым: дождаться Моль и рассказать о переменах в ее жизни. И наконец-то я увидел ее на крыльце ресторана, поникшую и совершенно растерянную, осматривающую пустым взглядом пространство вокруг. Но стоило ей заметить меня, как на лице застыла нечитаемая маска.
Моль просто смотрела на меня не двигаясь, а затем дернулась и твердой походкой, будто заколачивала гвозди в асфальт, направилась ко мне. Смотрел на нее, ликуя, что удалось все сделать так, что никуда она от меня не денется. Но глядя на дикий, какой-то воинственный блеск в ее глазах на мгновение засомневался в успехе своего плана. И даже показалось, будто занервничал. Когда она замерла всего в нескольких шагах от меня, даже растерялся. И не так, как утром в универе, а просто все слова вылетели из головы. Смотрел на девушку и молчал, не зная, как начать разговор, прекрасно понимая, что любое мое слово она повернет против меня.
– Ну и что ты молчишь… работодатель? – с какой-то злостью проговорила она. – Ты зачем это сделал?! – кипела Моль.
– Помочь хотел, – рассматривал ее, в очередной раз отмечая, что она хороша, даже когда злится.
– Зачем? Я тебя просила? Я тебя просила, отвечай?! – подошла еще ближе, выплевывая слова мне в лицо.
– Подруга твоя мне все рассказала. Переживает за тебя.
– А тебе с этого что? Жить скучно стало? Мало того, что прицепился ко мне как банный лист, так еще и жизнью моей начал распоряжаться! – она стояла так близко, что я чувствовал запах персиков, исходящий от девчонки, видел, как резко контрастирует темная окантовка радужки глаз со светлым зеленым центром.
– Ты мне интересна. И если я могу сделать чью-то жизнь хоть чуточку легче, то почему должен отказываться от этого!
– А меня ты спросил, нуждаюсь ли я в твоей помощи? – кажется, будь ее воля, вместо меня осталась бы кучка пепла. – Без тебя справилась бы!
– И как, получалось справляться, м? – сжал зубы, стараясь не сорваться вслед за Молью на крик. – Работать бесплатно в несколько смен, забить на учебу, это, по-твоему, справляться?
– Тебе-то что с этого? – поморщилась она. – Иди тусуйся со своими дружками, трать деньги на девочек, которые оценят это, но от меня отстань!
– Поздно, Моленина, – смотрел ей прямо в глаза. – Теперь ты работаешь на меня.
– Забудь об этом! Я найду деньги и верну тебе все до последней копейки, но работать на тебя не буду.
– И как ты это собралась сделать? – меня восхищало ее упорство и одновременно с этим неимоверно бесило.
– Не твоя забота!
– Тогда давай так, – достал из кармана смартфон, найдя таймер. – Если ровно за сутки ты не найдешь сумму, уплаченную за тебя, то ты примешь мое предложение, Наташа.
Она замялась, но не отвела взгляд в сторону.
– И что это будет?
– Если ты примешь предложение сегодня, то ты будешь только убирать мой дом. Но если придешь завтра, то суть работы может измениться.
– В каком смысле? – сощурилась она.
– Ты будешь делать все, что я попрошу, – сердце разогналось и стучало в висках. Адреналин, выброшенный в кровь, пробудил во мне дополнительный азарт. Перед глазами мелькали картинки всего того, что я могу сделать с Молью в случае, если она продолжит упрямиться.
– На что распространяется это “все”? – видел, как раздуваются ее ноздри, а зрачки сузились. Она нервничала, потому что понимала, ей ни за что не найти этих денег за сутки. Но мне безумно захотелось, чтобы она решила испытать судьбу.
– Абсолютно все, – улыбнулся я, не в силах скрыть собственного предвкушения.
– Да пошел ты, Державин! Иди забери свои деньги и дай мне самой разрешить мой вопрос.
– Пять, четыре, три, – начал вести обратный отсчет, лишь бы прекратить это нелепое препирательство.
– Хорошо, я согласна! – выкрикнула она.
– На что именно? – немного разочаровался в том, что не удастся перейти сразу к сладкой части нашей игры.
– Я согласна работать у тебя, Державин! Будь ты проклят! Рассказывай, какие условия твоего рабства?
Глава 17
Ната
Я в аду!
Иначе невозможно объяснить, как я попала в такую ситуацию.
Пусть и до этого момента мне жилось не особо весело, но это была моя жизнь! Я ею управляла и самостоятельно решала, как справиться с очередной сложностью. А что теперь? Державин не просто выкупил меня у ресторана, но и заполучил в персональное рабство. По-другому я не могла назвать свое положение.
Возможно, мне стоило попробовать взять у него эти проклятые сутки на поиски суммы, что он уплатил за меня ресторану. Но стоит посмотреть правде в лицо, где бы я достала такую сумму? И что бы со мной стало, когда я в конечном итоге ее не нашла?
Пришла бы к нему, поджавши хвост, не просто давая еще больше поводов для издевательств и насмешек, а став кем-то… мне даже страшно представить кем. На данном этапе я согласилась быть только горничной, ничего не имею против подобной работы, если она не на самовлюбленного мажора. А в том случае, приди я на сутки позже, то даже страшно представить, куда бы завела фантазия этого извращенца.
Ну уж нет! Драить квартиру и выполнять его прихоти это абсолютно разные обязанности. И если в первом я не вижу ничего предосудительного, кроме того, что я в безвыходном положении и моим боссом будет ненавистный блондин, то второй вариант возможен только через мой труп!
– Я приехала, – стоя на пропускном пункте элитного жилищного комплекса, позвонила Державину, чей номер осквернил мой список контактов.
– Проходи, – услышала его голос в трубке, и ворота тут же открылись. – Жду тебя, – сбросил вызов.
Пройдя по аккуратному двору мимо спортивной площадки, детской эко-площадки, кофейни, ресторана, продуктового магазина, какой-то частной клиники и модного бутика, наконец-то дошла до нужного дома.
– Кто бы сомневался, – посмотрела вверх на самое высокое строение в жилищном комплексе и, позвонив в домофон, зашла в подъезд.
На несколько мгновений я просто вросла в пол, подумав, что ошиблась адресом и случайно зашла в пятизвездочный отель. Потому что обычные подъезды, те самые, что служат лишь для того, чтобы жильцы торопились как можно скорее очутиться в своих квартирах, не выглядят так ошеломляюще!
Обвела взглядом отделку из натурального камня естественных благородных оттенков, элементы декора из какого-то позолоченного металла, стойку консьержа, рядом с которой расположилась зона отдыха с диванами, журнальным столиком, книжным стеллажом и… камином. Камином!
– Здравствуйте! – улыбнулся мне мужчина в черном костюме, находящийся за стойкой консьержа. – Чья вы гостья?
– Здравствуйте! – сделала неловкий шаг к нему навстречу, опасаясь запачкать кристально чистый светлый пол. – Новая горничная Державина.
– Да, Пётр Сергеевич предупредил о вашем приходе, – продолжал улыбаться, будто я и правда просто чья-то важная гостья, а не обслуга. – Вам в пентхаус. Лифт в той стороне, – указал он в сторону. – Я вас провожу.
– Сюда, – мужчина вышел из-за стойки и проводил меня к лифтам с такими блестящими дверями, что я видела в них наше отражение. Нажал на кнопку вызова крайней правой кабины, и как только створки разъехались, он нажав своим ключом на самую верхнюю кнопку на панеле управления, оставил меня в кабине одну.
– Хорошего дня!
– И вам! – улыбнулась в ответ и замерла, стоило дверям закрыться, а лифту тронуться с места.
Смотрела на меняющиеся цифры с номерами этажей на дисплее. Чувствовала, как пульс набирает скорость вместе с ускоряющимся лифтом. Сердце учащенно билось и в животе скопилось непонятное волнение.
– Это всего лишь квартира мажора, – бормотала себе под нос, успокаивая.
В конце концов, предложенные условия не настолько плохие. Помимо тех денег, что он частично будет списывать с моей зарплаты ежемесячно до погашения долга, нам с мамой будет хватать остатка зарплаты на жизнь. Все лучше, чем жить впроголодь, возвращая долг ресторану и убиваясь на нескольких работах. И если бы не то поганое чувство, что грызло меня со вчерашнего дня, то я была бы рада тому, как сложились обстоятельства.
Но существовало одно большое жирное “НО”! Я не верила Державину, не могла положиться на его слово и не знала, когда именно блажь пройдет и он решит, что наигрался в благодетеля. Ведь откровенно говоря, кто в здравом уме будет платить столько горничной. Здесь явно что-то не так. И пока я не узнаю, что именно, не смогу спокойно воспринимать своего нового работодателя, постоянно ожидая подвоха.
Лифт остановился, и двери разъехались в стороны, впуская меня в мир роскоши, с которой до этого момента я никогда не соприкасалась напрямую. Серо-коричневый глянцевый камень на полу, с левой стороны стена выложена серым кирпичом, напротив меня промежуток стены с деревянными вертикальными рейками, между которых пробивался мягкий белый свет. Справа находилась высокая матовая серая дверь, а с левой стороны от промежутка с рейками находился проход в основную часть квартиры. Но я так и стояла на месте. Казалось, что в помещении так чисто, что мне просто было страшно шагнуть дальше порога и наследить своими грязными кроссовками.
– Проходи! – донесся до меня голос Державина.
– Хорошо, – отозвалась, осматриваясь по сторонам и стараясь отыскать следы полок для обуви или хотя бы просто обуви хозяина этого дома, чтобы знать, где разуваться.
Так и не обнаружив ничего, просто сняла кроссовки, оставив их у дверей лифта, и пошла в ту сторону, откуда меня звал блондин. Как только я шагнула в гостиную, то так и замерла на месте, обалдев от открывшегося через панорамные окна высотой, наверное, метров в пять вида. Из его окон как на ладони можно было разглядеть весь город. Я видела исторический центр, а в противоположной стороне растянулся бизнес-центр, река и оба моста, парки, церкви, колесо обозрения, скоростное шоссе и лесополоса.
В голове пронеслась мысль о том, какой невероятный вид из этого окна ночью. Но мне этого не узнать, потому что задерживаться до темноты в его квартире я не планировала.
– Что там стоишь, проходи, – услышала голос Петра где-то позади себя.
Очнувшись от гипноза, подумала о том, как же буду мыть это пятиметровое чудовище. Ведь если думать обо все этом великолепии как об объекте, что мне придется мыть, то вся его красота тут же исчезала.
Отметила светлые диваны, журнальный столик, подвесной камин и словно парящую в воздухе лестницу с подсветкой, спрятанной под каждой ступенькой, и стеклянными перилами.
“И тут стекло!” – практически застонала вслух, рассматривая все эти роскошные и жутко непрактичные детали.
– На кухню проходи! – снова позвал Державин, который по-прежнему оставался вне поля зрения.
Только обернувшись на голос, я ощутила аромат пищи, расплывающийся по квартире с кухонной зоны. Блондин суетился возле плиты, не оборачиваясь на меня. Прошла на кухню, с любопытством рассматривая темную каменную столешницу кухонного островка и серые матовые фасады кухни, комбинированные с деревянными.
Наконец-то Державин повернулся ко мне, подхватив два больших блюда с выложенной на них едой, и, улыбаясь, прошел к обеденному столу, выставляя тарелки на столешницу.
– Ты вовремя! – улыбался он во весь рот. – Составишь мне компанию! Прошу, – взялся за спинку кресла и отодвинул его, приглашая меня сесть. – В этот раз мы точно пообедаем вместе.
Глава 18
Ната
– Державин, у тебя с головой что-то не то, по всей видимости, – смотрела на него, искренне недоумевая, что, собственно, здесь происходит.
– Во-первых, у меня есть имя. Во-вторых, с чего такие выводы? – нахмурился он, продолжая улыбаться, но не так лучезарно, как пару мгновений назад.
– Петя, – выделила голосом его имя, – я вообще-то убирать твои хоромы пришла, а не развлекаться.
– Но ты же человек, верно? Тебе тоже требуется принимать пищу? Или ты робот и еда тебе не нужна?
– И что? Ты так всех горничных встречаешь? – смотрела на него, старательно игнорируя накрытый стол и больше всего желая развернуться и уйти из этой квартиры.
Когда представляла, как будет выглядеть моя работа на мажора, то не ожидала настолько нелепой ситуации. Думала, что он наоборот будет всячески подчёркивать наше неравенство, указывая на моё место. А вместо этого… обед. Серьёзно?
– Нет, не всех, – ответил шумно вздохнув.
– Так чем же я удостоилась такой чести? – на мгновение представила себе физиономии его дружков, которые нашли бы, как повернуть эту ситуацию так, что я потом не смогла бы смотреть в глаза своему отражению.
– Просто сядь и поешь. Обещаю, тебе понравится.
– Прямо-таки обещаешь? Гарантируешь? – хмыкнула, скрещивая руки на груди.
– Даю слово, ты получишь удовольствие, – последняя фраза из его уст прозвучала настолько двусмысленно и порочно, что я непроизвольно покраснела.
– Зачем тебе это? – не получалось у меня найти рационального объяснения его поведению.
– Не люблю есть в одиночестве, – будто в самую душу пытался мне заглянуть своими голубыми глазами, так пристально вглядывался в меня.
– Почему тогда не позовешь кого-то из друзей? Уверена, они с радостью составят тебе компанию.
Блондин отвернулся в сторону, сжал плотно челюсти, а затем без улыбки снова посмотрел на меня.
– Не хочу. Бывает такое.
Не в силах выдерживать интенсивности его взгляда, перевела взор на его руку, удерживающую спинку серого кресла, разглядывая побелевшие костяшки пальцев. Неужели Державин начал терять терпение?
– А если я не хочу есть? – зачем-то намеренно выводила его из себя.
– Тогда просто посиди со мной.
– Как же ты еще жив остался в такой огромной квартире и без компании?
– Ем вне дома, – пожал он плечами.
– А сегодня сделал исключение? – продолжала дергать тигра за усы.
– Да, – ответил резко.
На пару мгновений мы оба замолчали.
– И что потом? – первой заговорила, все же стараясь разобраться с тем, что меня ждет.
– Потом я проведу экскурсию и расскажу тебе, что и где находится, – замолк, рассматривая меня и дожидаясь реакции. Неловкость, вставшая между нами, казалась настолько осязаемой, что при желании я могла бы до нее дотронуться.
Где-то тихо играла старая рок-баллада, обволакивая мелодией и хоть как-то разряжая накалившуюся обстановку.
Мы продолжали сверлить друг друга взглядами, словно ожидая, когда второй наконец-то поднимет белый флаг и сдастся воле второго.
– Я так понимаю, пока ты не закончишь трапезничать, я так и не узнаю, где у тебя кладовка со всем необходимым?
– Верно, – усмехнулся он. – Ну, – снова кивнул на кресло.
– Ладно, – пошла к нему навстречу. – Сжалюсь над твоим пищеварением.
– Ну спасибо, – хмыкнул мажор как раз в тот момент, когда я подошла к нему и, отвернувшись от блондина, опустилась на сидение.
Сидеть спиной к мажору было некомфортно. Казалось, будто в позвоночник вбили металлический прут, не позволяющий расслабиться или даже повернуть голову. Шею пекло, и я даже дышать старалась не сильно глубоко, чтобы слышать все, что он делает. Каждый шорох, каждое движение. Но, задвинув мой стул, Державин ушел в кухонную зону, взял что-то и только тогда вернулся к столу. Поставил на стол графин с соком и два бокала.
– Надеюсь, ты не вегетарианка, – обошел стол и сел напротив меня.
– Нет, не вегетарианка, – робко улыбнулась, внезапно ощутив неловкость.
– Я не знал о твоих предпочтениях, поэтому приготовил шатобриан с фермерскими овощами, – взял он приборы в руки.
– Хочешь сказать заказал? – почему-то оказавшись с ним за одним столом, я по-настоящему смутилась, ведь это все ощущалось настоящим свиданием.
– Нет, приготовил, – хмыкнул он, принявшись разрезать и без того аккуратно нарезанные пластики говядины.
В это мгновение я мысленно поблагодарила работу официантки. В результате этого опыта я не упала в обморок от незнакомого слова и даже знала, из чего приготовлено блюдо.
– Да ну! Ты издеваешься, да? – уставилась на Державина, требуя, чтобы он подтвердил мои слова. Ведь в этом случае мы оба могли бы рассмеяться. – Думаешь, я поверю, что ты, богатенький мальчик, не знающий забот, живущий с кучей обслуги и прожигающий деньги родителей, умеешь готовить? Ты же наверняка не знаешь, даже как микроволновка включается.
– Вот, значит, какого ты обо мне мнения, – отправил в рот кусок телятины, не выражая совершенно никаких эмоций.
– Хочешь сказать, это не так? – теперь мне нестерпимо захотелось попробовать это чертово мясо. Убедиться, что оно несъедобно, и вычеркнуть пунктик из списка предполагаемых достоинств блондина.
– Давай ты сейчас попробуешь, и если тебе понравится, то я повторно приготовлю его при тебе. Или любое другое блюдо, которое захочешь.
Сверлила его взглядом, не зная, то ли устыдиться собственной реакции и сделать вид, будто поверила, или же утолить любопытство. Аромат приготовленной пищи сводил с ума. Учитывая тот факт, что мне с прошлого дня ничего в горло не лезло и мой желудок видел только чай и бутерброд с сыром, то устоять от подобного соблазна оказалось невозможно.
Под пристальным вниманием Державина взяла вилку с ножом и осторожно отрезала маленький кусочек, отправила его в рот. Как только телятина коснулась языка, и чуть не застонала от удовольствия. Мне казалось, что моим вкусовым рецепторам открылись врата рая. Это было настолько божественно вкусно, что я вмиг наплевала на Державина и самодовольное выражение его лица. Мы ели молча. Он, наблюдая за мной и за тем, как пустеет моя тарелка, и я, полностью поглощенная ощущениями, стараясь получить от обеда максимум удовольствия.
– Ну как? – отпил из бокала виноградный сок.
– Безумно вкусно! Спасибо! – вытерла рот салфеткой, после того как последние кусочки спаржи и мяса растворились у меня во рту.
– Говорил же, что ты будешь удовлетворена. А когда я говорю об удовольствиях, я не обманываю, – поставил бокал на место.
Щеки мгновенно вспыхнули, и я, не в силах выдержать потемневшего взгляда парня, смущенная подтекстом в его словах, поспешила подняться на ноги.
– Все было очень вкусно. Но больше терять времени не могу. Чем скорее приступлю, тем быстрее отработаю долг, – изобразила подобие улыбки.
Общение с Державиным принимало совсем не то направление. Я не хотела узнавать его лучше, не хотела замечать в нем хорошее. Все, что мне от него нужно, это выплатить ему этот чертов долг и как можно скорее распрощаться.
– Если ты не против, то начну, наверное, с посуды, а потом ты мне покажешь все остальное? – тараторила, собирая пустые тарелки.
Державин молча следил за моими действиями, позволяя мне выполнять то, за что платил.
– Ну и давай обговорим, когда тебе удобнее, чтобы я приходила. Не хочу лишний раз мозолить глаза и доставлять дискомфорт, – составляла тарелки в раковину.
– У меня есть посудомойка, – вздрогнула, услышав у себя над ухом, ощущая каждой клеточкой тела его большую фигуру у себя за спиной.. – Не нужно тратить на это время.
– Напугал, – обернулась, опираясь руками о столешницу.
Увидела мускулистую грудь, обтянутую черным трикотажем, замерев на ней и боясь посмотреть вверх. Сделала несколько вдохов и робко подняла глаза, минуя рисунки на шее и наконец достигнув его лица. Старалась смотреть куда угодно, только не в его глаза. Казалось, стоит встретиться с ним взором, и произойдет что-то непоправимое.
Между нами оставалось непростительно мало свободного пространства. Он стоял так близко, что я чувствовала не только парфюм с запахом можжевельника, лимона, хвои и ещё чего-то такого интимного, чему я никак не могла подобрать ассоциаций. Но мне хотелось вдыхать глубже этот аромат, и это пугало до дрожи в коленях.
– Не нужно меня бояться, – хрипло проговорил он, пристально смотря на меня, но не двигаясь с места. А затем положил ладони мне на талию.
Сердце замерло и тело сковал страх. Вскинула взгляд к его глазам. Смотрела в потемневшие омута Державина, ощущая, как горячие ладони обжигают даже сквозь одежду. Хотела возмутиться, но меня парализовало, и я не дыша ждала его следующих действий. Ничего не происходило. Горячая волна расплылась по телу от тех мест, где находились его руки.
– Не трогай, – выдавила приглушенно, понимая, что куда-то уплываю.
Но он лишь слегка сдвинул меня в сторону, открывая дверку, спрятанную за моей спиной.
– Вот, – произнес хрипло. – Здесь посудомойка, – и сразу же ушел к лестнице, поднимаясь на второй этаж.
Он оставил меня, растерянную, наедине с теми странными эмоциями, что пробуждались в его близости. И самое пугающее, это то, что от раза к разу эти эмоции становились лишь острее.
Глава 19
Пётр
– Ты чего гасишься? – перепрыгивая через подлокотник дивана, рядом опустился Мик. – Телочки тебя потеряли. Гарик без тебя самых сочных склеит.
– Пусть развлекается. А Дэн что, разве не составит ему конкуренцию.
– Дэн вызванивает Олечку, – хмыкнул Мик.
– Я думал, он уже наигрался.
– Он только в самый раж вошел. Нравится ему иметь ее в универе и то, что их могут застать. И кайфует, когда со свидания ее выдергивает, и пока ее ухажер ждет за столом, он ее в туалете имеет.
– Больной, – потер надбровные дуги.
– Ну знаешь, бро, она в этом плане любой твоей соске форы даст. Как только Дэн найдет кого посвежее, с кем адреналин будет так же зашкаливать, и давать она при этом будет не хуже, тогда и отпустит ее. А пока мальчик развлекается.
– Мальчик развлекается… – повторил за ним, думая, что явно там не просто адреналин. Зацепила его Олечка. – Чудеса просто. Полный клуб телок, а он вызванивает милфу, что уже успел опробовать всеми различными способами.
– Вообще пох, – откинулся на спинку дивана Мик.
– Ты почему здесь, а не развлекаешься с остальными? – не хотел сейчас ничьей компании, даже Михи. И самое паршивое, что в этом оказалось стремно признаться даже самому себе.
– Поговорим про субботу, – посмотрел на меня Мик, не поднимая головы со спинки дивана.
– Нечего разговаривать. Все решено. Участвую, – крутил бокал с колой, поставив его на колено, рассматривая, как разноцветные лучи пронзают стекло.
– Есть сведения, что место уже слили, – понизил он голос. – Будут караулить.
– Похуй! Пусть сначала поймают, – гонки – то немногое, что вызывало у меня хоть какие-то эмоции. И если там появятся менты, то тусовка станет еще веселее. Гоняясь с копами, получаешь такой выброс адреналина, что потом обычные заезды воспринимаются детскими каруселями.
– Что старику скажешь, если засекут? – Мик внимательно следил за выражением моего лица.
– То же, что и всегда. Если хочет кого-то воспитывать, то для этого у него хватит дочерей, с ними еще не все потеряно. Да там и жен при желании тоже можно воспитать. А меня уже поздно контролировать.
В последнее время то, что думал отец, меня волновало меньше всего. И если он мной недоволен, то это его личные проблемы. Я не собирался оправдывать его ожидания. Не для этого, блядь, рождался. А списком с перечнем того, каким должен быть идеальный сын Державина Эдуарда Михайловича, пусть подотрется.
– Перешел в открытые контры? – Гордей придвинулся к краю дивана, приняв трубку у парня, принесшего кальян.
– Решил обсудить мои отношения с отцом? – посмотрел на него и хмыкнул. – Так, может, и твои дела обсудим?
– О чем ты? – выдохнул дым Мик, смотря прямо перед собой.
– О том, почему уже неделю живешь у Дэна, – смотрел на него и не понимал, что, блядь, за хуйня творится. – Мне ни слова не сказал. Что происходит, бро?
Мик самый мой, мать его, близкий друг. Мы с пеленок вместе. С тех самых пор, когда наши мамаши еще ходили пузатые и сидели в ожидании приглашения на прием в женской консультации. А как мы родились, то все праздники, игры, лицей, секции, сука, даже гребаный университет бок о бок. А тут такие новости.
– Как так получается, бро, что я не в теме? – грудь сдавило от обиды.
– Не хотел отвлекать тебя от Моли. Дела у тебя и так идут не очень, чтобы грузить своими траблами, – хмыкнул он и сощурившись посмотрел на меня.
Кровь мгновенно вскипела. Сука, ну нахера он это? Я же пытался забыть про нее хотя бы ненадолго, очистить от ее образа голову и получить новые эмоции, те, что способны перекрыть все, что я испытал с ней в течение дня. Но даже здесь Моленина не давала мне покоя.
Сегодня, когда она пришла отрабатывать долг, я думал, что держу ситуацию под контролем. И сам не понял, в какой именно момент мне стало важно, чтобы ей понравилась не только еда, а для меня это дело чести, чтобы моя готовка доставляла другим удовольствие, но, блядь, и я сам.
Наблюдая за тем, с каким наслаждением она пережевывала то, что я предложил ей, какой счастливой она казалась в эти мгновения, мне до ломоты в костях захотелось видеть ее такой постоянно. Сам не знаю откуда, блядь, возник этот порыв, но я даже есть спокойно не мог. Смотрел на нее и не получалось глаз отвести, так дух захватывало.
Так что потом, когда она резко соскочила с места, вновь прочертив между нами эту чертову жирную линию, даже испытал разочарование. Внезапно захотелось прикоснуться к ней, и я блядь, как какой-то гребаный извращенец, зажал ее у этой проклятой посудомойки. И только увидев, как она трясется от страха, понял, что со мной происходит что-то нездоровое. Похоже на клинику. Свалил к чертям в спальню, выглянув потом, лишь чтобы подсказать, где находится кладовка и в общих чертах обрисовав, что мне от нее требуется лишь поддержание чистоты. По сути, мне нахер ее уборка не нужна. Есть постоянный клининг. Но как по-другому ее заставить с собой общаться, я не знал. Вот и привязал долгом.
– У меня дела топчик, усек? Все под контролем. А почему ты, блядь, пытаешься сделать вид, что у тебя все заебись?
– Сам сказал, – снова сделал тягу и выдохнул дым, – у меня все заебись, – отвернулся, когда в кабинку впорхнули три девчонки.
– Мальчики, а мы вас потеряли, – протянула Лина, одна из тех, что все время оказывается в нашей тусовке.
– Прыгай сюда, солнце, – Мик постучал по дивану, зазывая ее в промежуток между нами.
– Привет, – протиснулась она между мной и Миком, а с другой стороны от меня сели её подруги.
– Привет, скучаешь? – улыбались они, томно смотря из-под густых ресниц.
– Надеюсь, вы развеете мою тоску, – на автомате улыбнулся в ответ.
Спустя полчаса, когда руки этих двух цып уже находились у меня в штанах и я изо всех сил пытался гнать из головы образ Моли, сосредотачиваясь на ощущениях и собираясь качественно трахнуться, на телефон пришло сообщение. В висках запульсировало, стоило увидеть имя отправителя.
– Сорри, девчоки. Срочный звонок, – отодвинул их от себя, застегивая ширинку.
Схватил гаджет и вышел из кабинки. Отыскав свободную випку, закрыл поплотнее за собой дверь и только тогда полностью прочитал сообщение.
Моль: Прости, что беспокою так поздно. Не знаю, застану тебя завтра или нет, но в четверг я не смогу прийти на работу. Буду благодарна, если ты разрешишь отработать прогул в выходной день.
Перечитал сообщение еще раз, прежде чем до меня дошел смысл написанного, а потом просто нажал на вызов.
Пульс ускорился. Нервно шагал из стороны в сторону, думая над тем, что там за срочные дела могут быть.
Гудок, еще гудок, третий, и наконец-то она приняла вызов.
– Алло, – тихо, почти шепотом сказала Моль, а у меня какого-то хера даже во рту пересохло.
– Прочитал твое сообщение, – прокашлялся, прочищая горло. – В чем дело?
– Это личное… – замялась она. – Если нужно, я даже ночью смогу прийти отработать. Но днем меня в городе не будет.
– Почему? – я должен знать, что происходило в ее жизни. Ведь как иначе мне выиграть этот гребаный спор?
– Я не хочу обсуждать личную жизнь, – проговорила она резко.
– Наташа, мне нужно понимать, почему мой персонал прогуливает работу, – поморщился от того, насколько это дерьмово прозвучало.
– Но разве это имеет значение в случае, если я отработаю? – по голосу слышал, что она злится. – С каких пор работодателя волнует личная жизнь подчиненных?
– Считай, это одно из условий трудоустройства! – потер пальцами лоб, охреневая над той дичью, что вылетала из моего рта.
– Петя, прошу… – кажется, в ее голосе послышалось отчаяние.
А у меня в животе в комок все скрутило, стоило услышать от нее свое имя.
– Просто ответь и ты получишь свой отгул, – старался не подать вида, что, блядь, волнуют меня не только причины ее отсутствия, но и ее голос.
– Мне нужно сопроводить маму на лечение, – протараторила она и резко замолчала.
Блядь! Из меня будто дух вышибло от ее признания.
– Тебе нужна помощь? – выпалил быстрее, чем успел даже обдумать это.
– Нет, я уже забронировала машину…
– Отменяй. Завтра обговорим детали. Я позабочусь обо всем необходимом.
– Но… – начала она возражать, повысив голос.
– Не обсуждается, – сбросил вызов до тех пор, пока она не придумала кучу причин, почему не может принять мою помощь.
Все решено. Я, блядь, не просто организую трансфер, я поеду вместе с ней.
Глава 20
Ната
– Почему ты не пришла на пары? – услышала, не успев перешагнуть порог пентхауса.
– Что? – недоуменно посмотрела на Державина, скрестившего руки на груди и прожигающего меня взглядом.
– Почему ты пропускаешь занятия? – продолжал допытываться менторским тоном.
– А что, собственно говоря, происходит? – зашла в апартаменты, снимая кроссовки и посмотрев на мажора. – Разве я обязана отчитываться обо всех своих решениях и передвижениях?
Ситуация принимала странный оборот, и мало того, что мне просто непонятно поведение парня, так подобное положение вещей, когда каждый мой шаг контролировали, в принципе меня не устраивало.
– Не помню, чтобы отчитываться о том, как я провожу нерабочее время, входило в наш договор.
Отвернулась от блондина и прошла в глубину квартиры, снова, как и в первый раз, испытывая эстетический экстаз, увидев потрясающее окно и вид на город.
Слышала, как Державин шлепал босыми стопами по мрамору, и старалась сделать вид, будто на меня никак не действует ни его взгляд, давящий на затылок, ни его близость.
– Мне казалось, учеба важна для тебя. Но ты буквально неделями не появляешься на занятиях.
– Ведешь журнал моих прогулов? – хмыкнула, пробираясь дальше в сторону хозяйственного блока.
– Я просто не понимаю, где ты находишься в это время и чем занята?
Резко остановилась и обернулась к мажору.
– Что же ты ко мне прицепился? – процедила сквозь зубы. – Неужели нет ничего интереснее в жизни, чем доставать меня?
Петя сжал челюсти, и в глазах промелькнула тень, но он быстро взял себя в руки, стараясь не показывать, как его задели мои слова.
– Я хочу понять что происходит, – тихо произнес он. – И я… беспокоюсь за тебя.
Несколько мгновений смотрела на него, прислушиваясь к эмоциям и стараясь понять, не ослышалась ли я. Сверлила его взглядом, всматриваясь в нечитаемое выражение его глаз, а затем из меня вырвался смешок.
– Не смеши, – хохотнула и снова отвернулась от него, минуя лестницу и заворачивая к кладовой, дергая за дверную ручку.
– Хочешь сказать, я смешон, потому что переживаю за тебя? Или потому что я ждал тебя во время занятий, чтобы обсудить транспортировку твоей мамы? Ведь мы говорим о пассажире с особенностями, я прав?
Как только услышала, что речь зашла о маме, сразу же замерла, напрягаясь. Ждала, что он вот-вот скажет, что передумал или еще что-то другое, что вновь поможет мне напомнить о том, какой он циничный и равнодушный человек. Но вместо этого Державин снова удивил меня.
– Откуда ты знаешь? – обернулась к нему и буравила его глазами.
– Разве это тайна? – не улыбался и не отвел взгляд в сторону, встретившись с моим взором. – Раз ты сама ничего не хочешь рассказывать о себе, то пришлось навести справки.
– И много узнал? – насторожилась, чувствуя, как стучит в висках и сердце разгоняется все сильнее после каждого его нового слова.
– Лишь то, что она частично парализована после перенесенного инсульта.
– И все? – старалась определить, обманывает он меня или нет.
Информация о том, что кто-то делится с посторонними деталями моей частной жизни, дестабилизировала меня. И пусть я понимала, кто сливал информацию обо мне, хотелось верить, что никто другой больше не посвящен в детали моих семейных обстоятельств.
– А есть что-то еще? – вопросительно приподнял бровь, и только тут я спохватилась, что рассматриваю его, и с сожалением отвела взгляд в сторону.
И эта эмоция вновь не остается незамеченной для меня. Получается, что мне нравилось на него смотреть?
Но он же абсолютно не в моем вкусе!
Начала спорить сама с собой.
Мне же нравятся… А кто мне нравится?
Оказывается, ответа на этот вопрос у меня не было. Я настолько оказалась поглощена семейными вопросами, что даже не задумывалась о том, какие парни мне нравятся. Но уж точно не такие, как Державин. Вот такие высокомерные, самовлюбленные, накаченные, покрытые цветными татуировками блондины, будто принадлежащие к какой-то бандитской группировке, все это явно не в моем вкусе. А этот приятный аромат, что исходил от Державина, это всего лишь запах его дорогого парфюма, не более. Поэтому хватит даже думать об этом!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70608778) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.