Как он встретил свою судьбу
Сидор Гаврилович Звездосчётов
Приключения пятого класса с другой стороны. Рассказ о жизни избранницы главного героя.
Сидор Звездосчётов
Как он встретил свою судьбу
ПРОЛОГ
Я не знаю зачем взялась за перо. Видимо насмотрелась на своего мужа. Он целыми днями просиживает за этими своими «мемуарами». Ну пока не на работе. Хотя я пару раз видела, как он после смены что-то переписывает из тетрадки в ноутбук. Похоже он и там умудряется писать. Как же это раздражает! Вот зачем это нужно? Прошло и прошло, зачем ворошить прошлое? Надо жить настоящим. Так или иначе я от нечего делать тоже решила что-то изваять. Может хоть тут получится во всем сознаться и рассказать ему (да и себе, возможно, тоже) то, что я так и не смогла сказать словами. Бумага же все стерпит, как тут говорят. С другой стороны, пока сидишь в декрете появляется свободное время, не так много, но всё же. Прям всего я, возможно, рассказать и не смогу, секретность… какая еще секретность? Нет о ней говорить уже, возможно, поздно, просто о некоторых моментах моей жизни я не буду писать или говорить, по крайней мере пока что. Не в этой книге точно.
Так, а вот сейчас главное успокоиться! События, которые привели меня… ну, туда, куда привели. Были очень эмоциональными и далеко не всегда приятными. Чтоб их пережить снова придётся сделать над собой небольшое усилие. И я вынесу на ваше рассмотрение свою жизнь с её взлётами, падениями и ошибками. И очень прошу, не судить меня строго. Я это делаю в первый раз.
Все началось, кажется, в день гибели отца…
ПОВОРОТНЫЙ МОМЕНТ
– Семьдесят пятый, на связь! – разрывалась в прохладном рассветном мареве рация незнакомым для меня голосом – Меня кто ни будь слышит?
Я уже давно научилась перехватывать радио и проводную связь, поэтому, так что, когда началась заварушка на пограничной заставе номер семьдесят пять, где служил папа, я в первую очередь применила этот навык, оборудование для этого я еще давно собрала сама и надёжно спрятала в родительском доме. Это, ясное дело, не тоже самое что в академии или в действующих частях, но своё дело делает исправно. Из минусов было то, что я могла только слушать передачу и записывать её.
– Я семьдесят пятый! – наконец ответили пограничники – север… Мно… веде… ения…
А затем наступила тишина. К гадалке не ходи, стало ясно что центр связи уничтожен. Но пока были слышны приглушенные расстоянием звуки боя я знала, что наши еще живы. Так же я знала, что ближайшим войскам до сюда добираться не менее четырёх часов. Этот участок границы считался самым тихим и безопасным. Да основные силы уже получили тревожный сигнал, но судя по интенсивности боя они никак не успеют. Надо было срочно что-то предпринять.
– Мама! – машинально крикнула я.
Вот дубина, она же в школе! Это я в отпуске, а у неё обычный рабочий день. Не тратя больше времени зря, я бросилась к телефону и набрала номер жандармов. Папа мне дал номер начальника участка и сказал, что говорить в это случае. Хотя я и не знала зачем. До сего дня.
– Слушаю. – ответил незнакомый и явно сонный голос.
– Доброе утро, вороны снова взлетели.
– Ага, очень смеш… Погодите кто говорит? И откуда вы знаете шифр… о Небо! Приказываю, назовите себя!
– Говорит лейтенант Элиямия Анеллераг первый взвод десятой роты третьего отдельного разведполка особого назначения.
– Ага, а я Линажутдин первый. Послушайте, девушка, прекратите безобразничать! Откуда у вас секретный код я еще выясню, и несмотря на то, что ваша фамилия… Погодите, как вы сказали у вас фамилия?
– Анеллераг. И да, капитан Намиинев Анеллераг мой отец.
– Ух, хляби небесные! Что эээ… вы сразу не сказали! Вы уверены в своих данных.
Да я была уверенна, не только потому что слышала переговоры, а еще и потому что мы жили куда ближе к заставе чем был участок.
– Полностью – ответила я и услышала, как в городе зазвучал сигнал тревоги.
– Раз так тогда, действуем по коду «ворон»! Даю сигнал к сбору ополчения у точки «топь». Ты еще помнишь, где это, лейтенант?
– Так точно!
– До встречи на точке!
Я положила трубку и бросилась к чемодану. Даже разобрать его толком не успела за эти два спокойных дня, которые провела у родителей. На самом дне терпеливо ждал меня мой табельный КП-18м и два запасных магазина к нему. Ну и, конечно, кобура, застёгивающаяся на ноге.
Первый раз пожалела, что не взяла с собой полевую форму. Кто ж знал то? Но у отца в шкафу домашнего кабинета всегда висела запасная, моего размера. Видимо на этот случай. Одев стандартный набор солдатского фасада и закрепив оружие, я встала на стул и наощупь нашла клавиши и набрала код, который давно уже подсмотрела у папы. Над камином часть стены отошла в сторону и открылась маленькая оружейная, из которой я позаимствовала ВМ-12м с полным комплектом боеприпасов в рожках и разгрузку, небольшой подсумок с двумя осколочными гранатами и нож, крепящийся к голенищу ботинка. Не забыв быстренько проверить вооружение и найдя его в идеальном состоянии. Я спрятала волосы в хвост, закрыв их камуфляжной банданой, выбежала на улицу и направилась к точке «ворон».
Признаюсь, что даже немного соскучилась по физическим нагрузкам и мышцы с радостью сжимались и разжимались, неся меня во двор жандармского участка со всей возможной скоростью, где была одна из оружейных для ополчения и, соответственно один из пунктов сбора. Когда я прибыла на место, там уже было достаточно много людей. Охрана, переведённая уже в режим военного времени, наставила на меня своё оружие. Я перешла на шаг, а недалеко от них остановилась.
– Спокойно – сказала я, медленно кладя автомат на землю – я лейтенант Элиямия Анеллераг, капитан меня Жутенил ждёт меня и, если вы позволите, я достану документы.
Один из них кивну и чуть-чуть приопустил свою винтовку, но не расслабился и направился ко мне. Второй же, держа меня на мушке сделал полшага в сторону, чтоб его товарищ не оказался на линии огня. Это впечатляло. Ребята явно в серьёз относились к своей работе.
Я медленно вынула из внутреннего кармана удостоверение и в открытом виде протянула его первому солдату. Пока доставала, оттуда же выпала на землю какая-то бумажка, но мне пока было не до неё. Увидев документ и посчитав его удовлетворительным охранник убрал за спину оружие и отдал честь.
– Господин, лейтенант. Проходите – он дал команду жестом своему напарнику и тот тоже расслабился. – проходите и… вот, у вас выпало.
– Спасибо, сержант. Вольно.
Не глядя схватив с земли эту бумажку, я сунула её в удостоверение убрала обратно во внутренний карман. Во дворе уже во всю шло построение, большая часть людей уже получили оружие и выстраивались в две шеренги справа от входа, готовясь выступать.
– Анеллераг! – услышала я голос капитана. Это был не молодой, тучный мужчина с седыми, короткими волосами и низким и невероятно приятным голосом. – Ко мне!
– Есть! – я, сначала бегом, а за несколько метров строевым шагом подошла к нему и доложила, поднося руку к виску в воинском приветствии – господин капитан, лейтенант Элиямия Анеллераг по вашему приказанию явилась!
– Вольно! – подойдя ко мне дальше он говорил шепотом – Умничка лейтенант, молодец что так сделала, пусть ополченцы видят, что у нас все серьёзно. Принимай третий взвод и грузитесь на «Усмиритель». Раз говоришь, что ты во взводе разведки то немедленно выдвигайтесь и разведайте что да как. А то пока мы тут провозимся… У нас есть подготовленные и замаскированные позиции вот тут – от развернул карту и показал их (будто я не знала где они) – мы направимся туда и будем ждать вашего доклада. Я даю тебе самых опытных моих людей, некоторые из них принимали участие в уничтожении… ну ты сама знаешь чего. Будьте осторожны и удачи вам. Выполняйте!
– Есть!
Я развернулась на каблуках и побежала к «Усмирителю», где меня ждали десятеро ребят в жандармской форме и лёгких бронежилетах, вооруженных стандартными армейскими винтовками и в шлемах. Похоже они уже знали кто я и что им делать. Потому что, когда я подбежала бойцы козырнули и стали забираться в машину, у которой уже работал двигатель. Кстати, «Усмиритель», на тот момент, был сравнительно новой единицей техники. Это лёгкий бронетранспортёр на двадцать человек пехоты и троих членов экипажа. В Мёрзлой топи их было два. Один для жандармов тёмно-синий с лёгким пулемётом и водяной пушкой, а второй в военном исполнении с двенадцатимиллиметровым орудием в башенке и крупнокалиберным спаренным пулемётом в камуфляжной раскраске. Вот как раз на втором мы и выехали.
– Привет Эля! – услышала я когда одела наушники внутри машинной связи.
– Ба! Какие люди. Марснил! Давно не виделись. Со школы, я думаю.
– Конечно, с выпускного. Ты теперь большой человек, я погляжу.
– Ну скажешь тоже. Не такой уж и большой. Ты то как? Куда устроился. – неожиданно задала я глупый вопрос.
– Я в жандармы пошёл после армии. Но пока я тут только старший сержант.
– Молодец какой.
– Прекратите неуставные разговоры – потребовал командир экипажа. Мне даже не ловко стало. Быстро же меня расслабил отпуск.
Особым комфортом «Усмиритель» не отличался, поэтому я крепче схватилась за поручень и пыталась не подавать вида что вот-вот предъявлю всем свой сегодняшний завтрак. Так мы ехали целых пол часа. Пока резкий удар в левую часть головы не сообщил мне что мы остановились.
– Мы на позиции – сообщил все тот же командир, открывая десантный люк – дальше пешком.
Быстро вывалившись из тесного нутра боевой машины, я увидела, что мы на опушке леса и прямо перед нами горит семьдесят пятая погранзастава. Ну точнее я увидела дым от этого пожарища. Сбоку действительно были замаскированные траншеи и доты «Усмиритель» встал в специально вырытую для него позицию и явно готовился к бою. Звуки перестрелки стали чётко различимы, и я повела свой отряд на возвышенность, с которой можно было все осмотреть. Мне её папа еще давно показал, как и дерево на ней, где у них был схрон с мощной рацией и биноклем. Естественно это место охраняли, поэтому метров за пятьдесят мы остановились.
– Глухарь – громким шёпотом сказала я.
Тишина, звуки боя не прекращались, но я была уверенна что меня должны были услышать. Но на всякий случай я еще раз, но громче, произнесла пароль и стала ждать отзыв.
– Глухарь!
Вдруг из-за дерева, где ложен был располагаться один из секретов охранения в нас полетела граната, а за ней короткая очередь из автоматического.
– Ложись! – только и успела крикнуть я перед тем, как все звуки исчезли от разрыва.
Я не потеряла сознание, точно помню, а завалилась за ближайшее дерево и открыла ответный огонь. Краем глаза заметив, что парни сделали тоже самое, у разных деревьев соответственно. Через несколько мгновений, я так же с радостью увидела, что два человека пытаются обойти врага с флангов. Честно сказать, я не видела противника, да и растерялась немного. Поэтому стреляла короткими очередями примерно в то место откуда вылетела граната. Слух быстро вернулся и в почти в этот же момент со стороны неприятеля прозвучали два взрыва и тут же послышались душераздирающие крики. Стрельба прекратилась. Мы, не опуская оружия и в положении полуприседа с разных сторон медленно подошли к месту засады. Там лежали два бесформенных тела и еще один кричащий человек сидел и баюкал наполовину оторванную руку. Парни быстро проверили местность и взяли её под контроль. Затем выжившему вкололи морфий или что-то еще он уставился на нас злыми и затуманенными глазами. Ну хоть орать прекратил.
– Этот явно не наш – сказал Марснил – разрешите его допросить?
– Давай – ответила я, приятно удивившись уровню подготовки старого знакомого – раненые есть?
– Никак нет.
– Прикройте меня я слажу на верх.
– Берегитесь, лейтенант! – Вдруг прокричал один из бойцов и вскинул винтовку, последнее что я увидела перед тем, как Марснил меня сбил и прикрыл собой это фонтанчик крови, вылетающий из затылка крикнувшего бойца.
– Снайпер похоже, Вролена убил с… но я его точно достал – доложился довольно симпатичный боец с голубыми глазами и светлыми волосами, выбивающимися из-под шлема.
– Как твоё имя солдат? – спросила я у симпатичного.
– Мирилин, рядовой Мирилин.
– Ну недолго тебе ходить в рядовых уже осталось. Тебе и старшему сержанту Марснилу объявляю благодарность. Вернемся и поговорим о чём-то большем – затем я подошла к школьному другу и прошептала на ухо – тебе отдельное спасибо. Я этого не забуду.
Он что-то пробубнил и отвернулся. Пора было вернуться к выполнению задания. И я полезла на дерево. Зная уже, кое-что о жизни, на половине пути я резко посмотрела вниз и увидела быстро переведенные в сторону взгляды.
– Осмотрите территорию еще раз! Вдруг тут еще кто сидит.
Я прекрасно знала куда на самом деле они смотрят, хотя и не все. И как бы это не поднимало самооценку, сейчас было не время. Это еще хорошо, что я не в форменной парадной юбке. Так или иначе, я залезла на дерево и в специальном месте обнаружила труп стрелка, который тут же скинула, и рацию с биноклем. Все было неприятно липким от крови, но делать нечего, судя по всему, они знали об это месте и корректировали от сюда огонь артиллерии. Ну точно, так и было ведь пушки замолчали и стало немного тише. Я взглянула в окуляры. Застава была сильно разрушена. Но из нескольких зданий обнадеживающе стреляли наши автоматы. Их звук разительно отличался от оружия противника. И как бы трудно не приходилось защитникам свои позиции они держали крепко. Об этом говорило впечатляющее количество тел врагов около зданий и несколько горящих остовов техники. Но долго так продолжаться не могло. Я стала рыскать по волнам в поиске хоть каких-то сигналов и уже почти отчаявшись услышала:
– Я семьдесят пятый… бой …илой противн… …ения. …чно…
– Семьдесят пятый слышу вас! – ответила я, чуть улучшив сигнал, хотя помехи и шум стрельбы никуда не делись.
– Слава Небу! Кто говорит!
– Лейтенант Элиямия Анеллераг ополчение Мёрзлой топи! Мы пришли на помощь!
Тут в рации я услышала какую-то возню и пару очень неприличных слов.
– Элька? Ты что ли?
– Так точно я… папа?
– Так отставить и доложить по форме!
– Так точно говорил лейтенант Анеллераг ополч…
– Понял, короче. Нас тут крепко прижали, хотя артиллерия вроде угомонилась, но намного легче не стало. Кончаются патроны и … да все на фиг кончается! Где вы?
– В гнезде. Мы отбили его, противник устроил тут корректировочный пункт и наводил свою артиллерию на вас.
– Принято. Оставайся там!
– Но, господин капитан мы…
– Вам приказ ясен Лейтенант? Мы скоро будем отступать к «лесному схрону» прикроете нас. Потом тоже отойдёте.
– Вас поняла, конец связи.
– Береги себя – сказал он и отключился.
Я, перенастроив рацию вызвала Жутенила и доложила ситуацию.
– Принято лейтенант, молодцы. Мы уже разворачиваемся на позиции «лесной схрон», как предписывает код «ворон». Выполняйте распоряжение капитана Анеллераг и отходите вместе с ними.
– Принято. Конец связи.
Я продолжила наблюдать за боем. Пограничники, действительно, короткими перебежками, прикрывая друг друга покидали полуразрушенные здания и организованно отступали в нашем направлении, неся с собой раненых, какие-то сумки и знамя. Я приказала пятерым из своей группы встретить их на подступах и помочь. С замиранием сердца я следила за отцом, когда он, как и положено офицеру последним выскочил из руин и отстреливаясь побежал к следующему укрытию. Тут я вспомнила про винтовку, оставшуюся от снайпера. В мощный оптический прицел увидела, как за пограничниками следуют солдаты врага и ужаснулась на сколько они близко. Я бы ни за что не решилась стрелять, если бы не глушитель, заботливо установленный убитым врагом. И вспомнив уроки стрельбы из таких винтовок я нашла цель…
Пуф-пуф-пуф.
Только и слышала я свои приглушенные выстрелы. И почти после каждого падал противник. Приятно было посмотреть, что преследователи залегли вели беспорядочный огонь. Что называется на подавление. Так же это означало что пора уже уходить с этой позиции, от греха подальше. Все равно я исстреляла почти весь боезапас. Спускаясь, я опять, краем глаза заметила эти взгляды.
– Косоглазие заработаете! – как бы невзначай сказала я.
Когда я оказалась на земле ко мне подошел отец. Взъерошенный и грязный. Я с ужасом увидела на его правом боку подсыхающую кровь.
– Спасибо. – крепко обнимая меня сказал он – спасибо, что парней моих спасли. Но очень многие там остались. Смотрю у вас тоже потери. Не переживай, я цел. Это не моя кровь.
– …
– Ничего не говори. Пора уходить. Они скоро будут здесь. Выдвигайтесь!
Только-только наш сводный отряд тронулся в путь, я услышала, возможно самый страшный звук в своей жизни (хотя не самый страшный, но я тогда не знала об этом) … Свист противопехотных мин. В считанные секунды лес превратился в смесь огня, земли, расколотого дерева и шрапнели. Что-то тяжелое, но не острое ударило меня в спину, и я повалилась в небольшой овражек, который раньше возможно был ручейком. Пока гремели взрывы я не могла пошевелиться. Во-первых, от страха, полностью парализовавшего меня, во-вторых, от резкой боли под лопаткой и придавившего меня непонятного тела, потом вдруг наступила темнота…
Очнулась я в землянке около других раненых, раздетой до пояса и крепко перебинтованной. Боль в спине, немного улеглась. Со страхом я осматривала помещение в поисках отца или ребят из своего взвода. Нашла только двоих, судя по бинтам и пятнам крови раны у них были серьёзные, но не смертельные. Так же один человек лежал на спине укрытым с головой. Явно мёртвый. Я очень надеялась, что это не мой отец, и конституция тела подтверждала мою правоту.
– О! уже очнулась. – раздался чей-то голос рядом со мной. – поздравляю вас, лейтенант! Еще бы пол сантиметра и не спасли бы мы вас.
Я разглядела хирурга нашей местной больницы, высокого и стройного мужчину средних лет с добрыми глазами и очень нежными руками. Лицо скрывала марлевая маска. Слапир, кажется, его зовут.
– Спасибо.
– Вы не мне это говорите, а тому парню высокому, курносому с рыжими волосами, он вас притащил, полуживую.
– Марснил…
– Да, кажется так его зовут.
– А мой отец? Капитан Анеллераг.
По мгновенно изменившемуся лицу врача я все поняла.
– Как это случилось?
– Выжившие рассказывали, что он толкнул Масн… Мрас…
– Марснил.
– Ага, его. На вас, но сам… погибли он и еще трое. Остальные эээ… легко отделались.
Впервые в жизни мой мир рухнул. Я была еще после операции поэтому сил было немного, что и спасло меня. Я провалилась в блаженное забытье.
Когда я очнулась большинство раненых уже ходили по «палате». Но тяжёлые воспоминания быстро вернулись и слезы неудержимо покатились из моих глаз. Солдаты с удивлением и пониманием глядели в мою сторону, и о чём-то переговаривались. Я полностью потеряла счет времени.
– Элечка! – послышался знакомый голос.
Мне очень не хотелось никого видеть пока что, но Марснил был настойчив. Он сел на колени у кровати и очень аккуратно и ласково обнял меня. Стоит признать, мне стало чуть легче.
– Я знаю, что ты уже знаешь. – сказал он мне на ухо – искренне соболезную тебе. Он спас и тебя и меня. Но то, что он заминировал путь отступления сорвало планы врага и благодаря подоспевшим подкреплениям… погоди! Не вставай… ты что!
Да, я попыталась встать, пока сама не зная зачем. Но его теплые, нежные, но сильные руки вернули меня в горизонтальное положение. Да и резкая боль тоже…
Не помню, что было дальше. Точнее не все помню. После того как он мне все рассказал, его куда-то вызвали, а я опять уснула. Потом еще неделю не могла встать и вообще хоть как-то пошевелиться, не вызвав при этом приступ острой боли. В середине второй недели стало возможно поворачиваться на бок и на спину. А к третьей я смогла встать. К тому моменту нас уже перевели в городскую больницу, точнее в военный госпиталь при городской больнице. Стояла осень, я прекрасно понимала, что на похороны отца я опоздала. Но точно схожу на его могилу. А пока я пошла к телефону и позвонила домой.
– Мама, привет!
– Элечка! Слава небу ты жива! Я так волновалась! Этот рыжий говорил, что ты ранена сильно, но идёшь на поправку и что к тебе не пускают…
– Не пускают?
– Ну конечно я… я… погоди немн…
– Мама?!
В трубке послышался удар тела об пол… я сбросила вызов и перенабрала номер скорой помощи, назвав адрес, звание и рассказав ситуацию, попросила, чтоб как можно скорее машина мчалась туда…
«Мне очень тяжело писать про эту часть моей жизни, поэтому с вашего позволения я опущу эти две недели полнейшего опустошения, чувства убийственной безнадёжности и… Повторюсь, не судите строго пожалуйста…»
ПЕРВОЕ «ЗНАКОМСТВО»
Я вышла прогуляться, как только закончился дождь, месяц первых снегов только-только начался, а собственно снегом и не пахло. Погода стояла не самая лучшая, но все же было не очень холодно еще. Мне предоставили отпуск по ранению, повысили в звании до старшего лейтенанта и наградили имперской медалью за отвагу. Из приятного вроде все. Я жила одна в родительском доме в котором было невероятно пусто. Как только меня выписали из госпиталя я не знала куда себя деть. Да и в госпитале было не лучше. Поэтому я читала, гуляла, вычищала оружие, которое было дома. Я прекрасно понимала, что не смогу больше тут жить и приняла твёрдое решение продать эту квартиру перед отъездом из затянувшегося отпуска, но пока желающих её купить было не много. И я бы точно сошла с ума, но как не странно, меня спасли навязчивые ухаживания Марснила. Хоть какая-то отдушина. Не то чтоб я их принимала… Но и не отвергала. Сегодня, например, я не хотела его видеть. Хоть и на кануне мы неплохо время провели в театре, давали драму «О художнике». Он проводил меня как обычно, только до подъезда.
– Это был чудесный вечер – сказала я – спасибо.
– Для меня это в радость, Элечка. Кстати, я совсем забыл, пока я тебя нёс у тебя выпала какая-то бумажка из кармана…
«Внутреннего - подумала я – Больше у меня нигде ничего не было. Интересно.»
… Я подобрал её и забыл совсем тебе передать.
– И что в ней?
– Не знаю – ответил он и скосил глаза влево. «Врёт».
Я взяла бумажку и быстро поцеловав его в щёку, забежала домой. Вечер и правда был прекрасным, хоть и пошёл дождь. И чтоб не портить его, потому что лучше уже сделать нельзя, я решила отложить все на завтра и улеглась спать, не смотря на любопытство, съедающее меня.
Подстелив туристический коврик, я села на свою любимую скамейку в парке, недалеко от дома, в котором были специально привезённые и адаптированные для нашей холодной погоды деревья. Секвойи, лиственницы, тополя, ели и еще какие-то я уже не помню какие. Я любила тут гулять и сидеть на этой скамейке в глубине парка около небольшого и чистого пруда с лебедями. Правда сейчас их не было, а на воде был тонкий слой льда. Часто мы с Марснилом… так стоп, опять он. Не хочу сейчас о нём… Так вот я села и закурив, да я в то время примерно и начала, к своему большому стыду, стала разглядывать то, что мне передал Марснил. Хоть убей не могу вспомнить откуда она взялась в моём внутреннем кармане. Если происхождение формы вспомнила, это моя старая кадетская полевая униформа, то этой бумажки нет. Да и не просто бумажка это, а конверт уже немного истёртый, но всё еще добрый. Я аккуратно развернула его и воспоминания событий, произошедших за несколько лет до описываемых, сейчас нахлынули непреодолимым горным потоком…
– Ну какое ей боевое задание? Ей же всего четырнадцать! – ругалась мама – о чем ты только думал Намин, отдавая её туда!
– Прекрати! Ты прекрасно всё знаешь и видишь её успехи и желание, и талант! Она уже прапорщик! Прапорщик! И это в четырнадцать то лет! Это не говоря того, что она лучшая на курсе! На последнем курсе, академии которую должна была закончить только в девятнадцать лет!
Да, в этот день меня отправляли в составе группы на первое боевое задание. Как же без присяги спросите вы? Я еще год назад приняла, в качестве исключения и признания моего таланта самим Линажутдином вторым! Чудеса, да и только. Одним словом, я была полноправным членом этой группы. Хоть на меня и смотрели все с высока. Им то было уже по восемнадцать. Два года как совершеннолетние. Но со всей скромностью скажу, что в подготовке я не уступала сокурсникам, ни в физической, ни в любой другой.
Родители спорили еще долго, а что толку? Приказ есть приказ, и все знали, что это день настанет и ждали его с ужасом или волнением. В те времена как раз началась заваруха с Северной пахотной империей и «прилетел дракон» хотя мы знали правду. И нас, из-за отсутствия более лучшей команды, отправляли найти центр управления этой машиной. Предполагалось что он находится где-то в лесах у великого озера. И отправляли на поиски сборные отряды из кадетов выпускного курса. В каждой группе было по десять человек с хорошим вооружением и связью. О печальной судьбе некоторых из этих групп вы знаете уже. Я расскажу о своей. Мне дали позывной Анн и приставили к третьей разведгруппе. И ночью следующего дня мы были около леса окружающего великое озеро с запада. Тишину ничего не нарушало, кроме ветра, непонятно откуда поднявшегося за час до нашего прихода. Ничего страшного. Нам это на руку.
– Ходят как у себя дома, а – начал наш командир с позывным Мел, оглядывая территорию блокпоста противника в километре в глубине леса на следующее утро – дальше нам не пройти незамеченными. Будем наблюдать от сюда.
– Прошу прошения, ком. Разреши сказать – ответила я.
– Ну чего тебе, зазнайка?
«Да, меня там уважали… Но я привыкла»
– Я смогу пролезть в этом заборе если снарягу тут оставлю…
– И что дальше?
– Прогуляюсь до озера и по берегу на несколько километров в обе стороны.
– Ты же понимаешь, что если они действительно установили вокруг озера защитный периметр, то любой чужак внутри автоматически расстреливается?
– Понимаешь. Но Алявь со своими же, как-то справляются, вот и я справлюсь.
– Ты не сравнивай, они не первый день в армии и все опытные офицеры. Ты же слышала, что они проворачивали во время большой войны. По этому их лагерь еще не обнаружили. Но стоит признать, что ты права. Ты меньше нас всех и у тебя больше шансов. Что с собой возьмешь?
– Пистолет запасной магазин, воду, рацию, нож.
– Это правильное решение. С остальным ты не пролезешь. Ночью пойдешь вот там, чуть южнее там есть шанс у тебя пробраться. В бой не вступать обо всём докладывать из безопасного места.
– Поняла.
– Это значит, сначала спряталась, потом доложила. Морзянкой. Шифр помнишь?
– Так точно.
– Сейчас ты отправляйся спать. Как стемнеет будем действовать…
По глазам я видела, как на него давило это решение, но его не зря избрали нашим командиром. У него был опыт боевых действий честно заслуженная репутация грамотного и взвешенного командира. Да и на самом деле у него не было выбора. Колючая проволока, уходившая в обе стороны окружая озеро хорошо охранялась и человек даже без разгрузки без шума бы точно не пролез. А я высоким ростом и крупным телосложением никогда не отличалась. А вот компактным, подтянутым и сильным телом похвастать могла. Ну в нормальном смысле, конечно. Поэтому я была идеальным кандидатом. Я на максимум затянула лифчик чтоб как можно меньше было выпирающих… деталей. И как только стемнело поползла на исходную. Летняя ночь была короткой и мне много надо было успеть. На участке прохода было самое большое время между патрулями, целых сорок пять секунд, и он находился на границе освещения двух фонарей, да и с помощью веток можно было еще чуть больше раздвинуть прутья не боясь спровоцировать тревогу. Мел мне в этом обещал помочь. И сейчас сопровождал меня.
И вот патруль из трёх человек скрылся за деревьями. Время пошло! Мы аккуратно подползли к ограждению и командир из кустов, специально заготовленными палками увеличил мне проход аж на восемь сантиметров, ну примерно. В данной ситуации это был почти проспект, и я молнией метнулась сквозь забор и скрылась в кустах на другой стороне, не потревожив нежную систему сигнализации и даже ближайшие ветки.
– Ну ты кошка. – сказал мел по рации шёпотом – с этого момента у тебя радиомолчание. Ты знаешь когда выходить на связь.
Я включила и выключила приём несколько раз. Это был сигнал что я получила сообщение. Теперь я была сама по себе. Мозг работал на полную, а страх, и все остальное отступило на второй план. Я ползла по лесу в максимально быстром и скрытном темпе, внимательно вслушиваясь в окружающие звуки. Всматриваться было почти бесполезно, тьма была, хоть глаз выколи. Ночь стояла безлунная, низкие облака проплывали над самыми верхушками деревьев и ветер никуда не ушел. Через несколько сотен метров я уже передвигалась в положении полуприсяда. А еще через километр встала на ноги и потихоньку пошла. Но только лишь за тем, чтоб спуститься в корни упавшего дерева и замаскироваться, дожидаясь утра. Я большую часть жизни, на тот момент, прожила возле леса и прекрасно знала как в нем ориентироваться и оставаться незамеченной, плюсом меня в академии еще многому научили. Поэтому мне не составило большого труда добраться до берега не обнаруженной с первыми лучами солнца. Хотя достаточно много патрулей ходило по лесу. Но обнаружить что-либо не удалось. О чём я тут же радировала мелу шифром.
– Возвращайся – шифром же ответил он – тут кое-что изменилось.
– Погоди я что-то вижу.
Больше нельзя было общаться, был риск того, что нас запеленгуют. Но я действительно видела что-то. Небольшой блик правее моей позиции. Вот еще раз. И еще. Я подкралась ближе и увидела, как младший офицер проводит что-то похожее на занятие по рукопашному бою. Значит недалеко должен быть их лагерь. Я спряталась и стала ждать. Через час они закончили упражняться, и командир отпустил их «до ветру». И вот надо же было одному из них делать свои дела прям рядом со мной. Я, конечно, хорошо замаскировалась, но чтоб еще больше увеличить шансы надо было замереть. С бешено колотящимся сердцем, стараясь дышать через раз, я стойко терпела тёплые капли на правой ноге и сдерживала рвотный рефлекс. Эти несколько секунд длились, казалось, пару лет. Но вот он отошел, и я потихоньку стала отползать чтоб последовать за ними. На деле оказалось, что их лагерь в нескольких километрах от берега в самой чаще этого леса. Я изо всех сил старалась не отставать и не быть обнаруженной в этой погоне. И когда через два часа мы прибыли я валилась с ног от изнеможения, одежда стала липкой и мокрой, дыхание учащенным. Но оно того стоило.
– Вижу большой лагерь-аэродром – начала я шифрованную передачу – они к чему-то готов…
– Отставить! Немедленно возвращайся! Лагерь Алява уничтожен, готовятся облавы!
Я еще час провела на месте своей лежанки чтоб передохнуть и хорошенько все запомнить. Я точно помнила, как шла до этого места и сориентировавшись по некоторым приметам я примерно догадывалась, где точка, через которую я проникла и приблизительно, где на карте покажу расположение противника. Далековато, но что делать? Теперь мне предстояло вернуться до темноты. Я была уверенна что количество патрулей увеличилось. А несколько раз я чуть не попала в ловушки, лихо замаскированные в кустах. Некоторые из них были мне знакомы, и я еле удержалась от соблазна немного их изменить, чтоб они сработали против того, кто их придёт снимать или проверять. Что-то прошумело в воздухе, и я впервые вживую увидела это механическое чудище. Правда мельком и то между веток, но этого хватило. Кровь застыла у меня в жилах. Ух и жутко же было. Громадная, сверкающая туша со страшным рёвом проносится над вами… Ужас. Но отвлекаться не было времени. Но к ночи я уже совсем без сил добралась к точке. И услышала то, что боялась услышать… перестрелку.
– Кошка, – прямым текстом сказал мел – если ты тут, замаскируйся и заляг на пару дней, нас кто-то сдал или что-то такое, они прямо с блок поста вдруг пошли на нас, будто знали где мы находимся. Мы уведём их…
Связь оборвалась, но перестрелка продолжилась. До точки оставалось метров двести, но я понимала, что помочь уже ничем не могу. Только погибну вместе со всеми. Тем временем бой действительно стал отдаляться и у меня появилась надежда что наши все же смогут уйти. А мне не стоило терять время ведь они могли слышать переговоры или знать сколько человек в группе. Я нашла тоже самое упавшее дерево и провела там ночь. Утром, поев ягод, растущих тут же в низинке, я вызвала мела шифром. Но, как и ожидалось он не ответил. Я искренне надеялась, что они просто вне зоны досягаемости. Рассудив, что самое лучшее место, где можно спрятаться это под самым носом врага я стала возвращаться к этому лагерю-аэродрому. По пути набирая воду и делая запасы ягод и грибов чтоб было чем питаться. Казалось, что патрулей стало еще больше, а на подходе я обнаружила несколько снайперов. Шла медленно, постоянно останавливаясь и прислушиваясь, порой прячась, и добралась только к вечеру. Выбрала себе лёжку в буреломе и затаилась там. С этого момента время потекло очень медленно и невероятно скучно. Через сутки после прибытия противник, казалось, немного успокоился и сократил количество охраны, но подготовка к чему-то шла все так же интенсивно. Через неделю я стала похожей на кикимору, но связаться со своими так и не получилось. Так же я заметила значительное увеличение количества техники и пехоты противника. И масштабы предательства стали вырисовываться. Потом я потеряла счет дням. От постоянного недоедания мне становилось все хуже. И я решила действовать, слава Небу подвернулся случай.
Прямо рядом со мной остановился один из патрулей на перекур и перекус. Они часто так делали, и я у них приворовывала питательные плитки. Но в этот раз я случайно услышала радиопередачу. Хорошо, что я учила их язык и в общих чертах поняла, что происходит.
– Небо чистое. Печенье на столе, чай заваривается.
Дураку понятно, что до каких-то событий осталось совсем немного времени. И в эту же ночь я предприняла рискованную попытку увеличить радиус действия передатчика до максимума, а если не поможет, то дойти до своих во что бы, то не стало. Я решила открытым текстом обратиться к своим и будь что будет.
– Всем-всем! Говорит Анн! Север напуган! – передала я особый шифр азбукой Морзе. Это означало что в ближайшее время противник будет готов нанести удар.
Тут же в лагере поднялась суматоха и я поняла, что сообщение перехвачено. Скорее всего не понято, но это и не важно. Я оставила сообщение на повторе, и замаскировав передатчик, положила его около своей хитрой самодельной ловушки, а сама пошла в сторону точки прохода. Немного забирая влево в сторону берега специально оставляя следы. Я знала, что у меня не больше часа чтоб постараться запутать преследователей, а самой уйти в другую сторону. Но и этого было бы достаточно, я применила все свои знания и опыт чтоб направить погоню в сторону недавно уничтоженного лагеря Алява. А сама пошла в право, почти под углом в девяносто градусов к направлению ложного маршрута, уже не оставляя следов. Враг не заставил себя ждать. Утром лес просто кишел солдатами и собаками. Думаю, они быстро раскусили мою хитрость и начали поиски в серьёз. Если бы я так не ослабла, то давно бы уже ушла к точке, но все случилось, так как случилось.
Собаки были слышны все ближе, и я молилась чтоб успеть к тому ручью, из которого я набирала воду, когда шла второй раз к лагерю-аэродрому. Там я заприметила место в камышах, где вода меня полностью скроет, и я смогу переждать немного и передохнуть. Оставалось только придумать дыхательную трубочку.
Через пол часа я была на месте. Собаки, казалось уже покусывали пятки и между лопаток возникло неприятное чувство наведённого туда прицела. В любую секунду я ждала окрика или выстрела. Сделав, как и планировала, из камыша подобие дыхательного приспособления я зарылась в заросли легла спиной на дно в прямом смысле слова. Через довольно чистую и, как ни странно, тёплую воду, ведь недавно шел дождь, да и в целом то лето было весьма прохладным, а также сквозь прорехи между стеблями я частично видела, что происходит на берегу и могла дышать. Как только преследователи появились я медленно опустила голову в воду полностью. Собаки остановились, потеряв мой след. И теперь им надо решить куда идти вверх по течению или вниз. Я не слышала, о чем они говорят, но, как и надеялась, группа разделилась. Перед этим они плотно обстреляли заросли, в которых я лежала. Вот это было по-настоящему страшно. Ведь малейшее кровотечение могло меня выдать. И одна пуля прошла так близко к внутренней поверхности правого бедра, что я думал все… и попрощалась с жизнью, но Небо было на моей стороне и весь вред, причинённый ей, ограничивался порванными штанами. Потом случилось еще более страшное. Один из них бросил гранату. Казалось, что она летит целую вечность и прямо в меня… Вот если бы я была до того момента не верующей, то тут же бы поверила… Ведь боеприпас стукнулся о камень, скрытый кустами и лежащий на глубине сантиметра под водой за который я держалась левой рукой и перескочил через мою голову, упав, как потом я заметила, между камнями в полуметре от моей головы. Это меня и спасло. Хотя от наблюдения за этим и понимание того, что ничего ты сделать не можешь, и зная, что живой врагу сдаваться нельзя, подарило мне первый седой волос, а то и несколько. Взрыв, хоть и приглушенный водой, прогремел со страшной силой, и моя голова на секунду оказалась над поверхностью. Многие стебли срезало, мою трубочку тоже куда-то унесло и когда вода немного успокоилась я, еще не веря, что жива, стала понимать, что дышать мне уже нечем. А этот паразит еще и пару очередей послал в камыши, но после этого отвернулся и ушел. Я сколько могла лежала под успокаивающейся водой. Но воздух стремительно заканчивался и пришлось выныривать. Еле-еле я сдержалась от громкого вздоха, ведь они могли быть рядом. И с ужасом заметила, что под левыми рёбрами у меня рана и сильное кровотечение. Тут же что-то шлёпнусь в воду, и я поняла почему меня не обнаружили. Это был, кажется, лось. И его кровь увидел солдат. Мысленно поблагодарив своего спасителя, я осторожно выползла на берег и перевязала рану обрывком своей формы. Поблагодарив Небо за чудесное спасение я побрела дальше.
От кровопотери и лёгкой контузии мне становилось всё хуже. Но было необходимо двигаться, ведь преследователи никуда не делись. Да, они потеряли мой след, но искать не перестали. Перед глазами все плыло и постоянно казалось, что я тут не одна. Кровь не хотела останавливаться, как бы туго я не затянула повязку. Значит задет орган. Тут мне стало страшно. Нет не умереть, а подвести своих, не выполнить приказ и сделать все жертвы напрасными. Я собрала все остатки сил и воли и сосредоточилась на том, чтоб переставлять ноги и идти вперёд. Порой я слышала выстрелы, но не была уверена, что это не бред. Я буквально рухнула в свое самое первое убежище и вывихнула руку. Чуть не подорвавшись на растяжке. Значит эта позиция больше не безопасна и вместо отдыха придётся идти дальше. Руки и ноги налились свинцом, и я еле-еле балансировала на грани беспамятства, но как-то шла вперёд. Это теперь я знаю почему Небо было ко мне милостиво, но тогда я еще и не подозревала что мне предстоит сделать. Поэтому, когда я упала на колючую проволоку, не заметив её, я во второй раз за день попрощалась с жизнью. Но сил на сопротивление уже не осталось, и я просо повисла на ней видя, как земля подомной пропитывается моей кровью и меркнет.
– Кошка? – услышала я чьи-то слова. Но не отреагировала, сочтя это бредом – мел, это кошка! Я так и знал…
– Ну и напугала же ты нас, сестрёнка – сказал знакомый голос, и я почувствовала, как меня ласково берут на руки, предварительно отрезав колючую проволоку – мы уж думали, что потеряли тебя.
А потом вновь пришла темнота…
Я открыла глаза и обнаружила себя в деревянном доме, около меня сидел мел и менял бинт у моей раны.
– Мы услышали сообщение и пришли на помощь, как только смогли. Я чувствовал, что ты будешь там, хотя Ийроир настаивал на другом. Умоляю найди в себе силы. Расскажи, что случилось, я понимаю, что о многом прошу.
– Они – слабым голосом начала я – готовятся к атаке, в том числе с воздуха. Дай карту я покажу…
Опять резкая темнота…
Сколько я была в отключке не представляю. Но очнулась я в палате уже нормальной больницы, похоже после операции, ведь на ране обнаружились аккуратненькие швы. Мел сидел около меня с опущенной головой и громко храпел.
– Ну спасибо тебе – шутливо начала я все еще слабым голосом – как всегда не даёшь выспаться.
– О! Анн, ты очнулась, слава Небу. – начал он сонным голосом – Уже неделю так лежишь. Мы тут по очереди дежурим.
– Сколько выжило?
– Почти все. Вот карта, показывай.
Я взяла карандаш и выделила участок, метров около пятиста в поперечнике, где должен был находиться лагерь-аэродром. И зачем-то набросала примерный свой путь к нему. Мел приобнял меня.
– Спасибо тебе, кошка! И прости меня за зазнайку.
Мне было все равно, ведь я была еще слаба и тут же уснула. Проснувшись, я уже чувствовала в себе силы встать и с удивлением обнаружила что уже осень. Месяц щедрости земли только-только вступил в свои права, но листья уже как-то пожухли, некоторые начали желтеть, а небо посерело. На календаре было выделено четвёртое число. Я с опаской глядела на небо в любой момент ожидая увидеть ту страшную машину. В палате я была одна, поэтому решила выйти и узнать свежие новости. В коридоре тоже никого не было кроме вооруженного часового.
– Господин старший прапорщик, – обратился он – мне приказано охранять вас от…
– Не кричи – прервала я его – да и я просто прапорщик. Я под арестом что ли?
– Никак нет.
– Тогда я пойду, а если тебе приказано охранять, то иди со мной.
Парень явно растерялся, судя по всему, не выпускать меня из палаты, но и ходить за мной приказа не было, хотя и пост свой покидать он не мог. И чтоб не пускаться в дальнейшие разговоры я вернулась в палату и легла. Сама того не ожидая проснулась на следующий день от сильного шума. Сперва перепугалась, думая, что враг уже у ворот, но придя в себя поняла, что это крики радости внутри госпиталя и снаружи его. Топот ног дал мне понять, что вот-вот ко мне кто-то ввалится. И точно, секунду спустя пришли все выжившие ребята из нашего сводного отряда. Я насчитала шестерых.
– Кошка! – начал мел – радуйся! Мы победили! Вот читай в газете что написано!
Он протянул мне её и там я первым делом увидела фотографию незнакомых людей около какой-то воронки явно от взрыва на фоне обломков того страшного механизма. Примерно посередине строя, стояли три парня без масок, явно отличавшиеся от других бойцов. Мой взгляд упал на того, что стоял по середине и что-то щёлкнуло внутри.
– А это кто? – спросила я, указывая на них.
– Подопечные Явикьра, поговаривают что они пришли откуда-то не отсюда.
– Они ж почти моего возраста. А как их зовут.
– У них очень странные имена. Я не запомнил, а в газете не сказано…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70566721) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.