Современная сказка
Ann Long
Огромная и бескрайняя вселенная бесконечно стремится от хаоса к порядку, и есть в ней сила "творящая". Благодаря этой силе, появляются обитаемые части вселенной и зовутся они мирами. Однако хаос никогда не уступал порядку и в каждом из миров найдется для него брешь. Тогда начинают происходить события печальные и неподвластные. Одно из таких событий произошло с Анной и Максимом – братом и сестрой. Они отправятся на поиски невиданного для их мира артефакта, но попадут в авиакатастрофу, а затем окажутся в чужом и опасном для них мире. Чужеземцев заточат в темнице, обучат сражениям. У них появятся друзья и враги. Им предстоит потерять друг друга на пути к великой цели, сразиться безжалостным змеем, коргальтами, кровожадным племенем Менгенак, ведьмами, скорпириями, и конечно же с самым жестоким из правителей Серкусом и его слугами даргами. В долгом пути главные герои сыграют в картишки с Таургами, заберутся на гору великанов. Им предстоят битвы и великое сражение.
Ann Long
Современная сказка
Глава 1 Говорящий во мраке
В пещере было глухо, холодно, темно, пахло сыростью. Здесь, по камням сбегали капли, дождь уже заканчивался. Однако тот, кто шагнул во мрак, пришел сюда не для того, что бы спрятаться от ливня и переждать буйный ветер. Человек этот шел к пещере много дней и ночей, искал ее всюду, ошибался не единожды. Вот, наконец, он здесь. Даже когда на солнце заиграет лучами и радуга озарит небосвод, когда птицы вновь защебечут свои дивные песни, он не покинет пещеру, ведь он посетитель и здесь не один.
– Альдагаром интересуешься? – звучал грубый, шипящий голос существа, что таилось во мраке.
– Да интересуюсь и держу туда путь, – отвечал белокурый, молодой муж, лет восемнадцати от роду, промокший до нитки.
– А знаешь ли ты, что такое Альдагар?
– Родители мои говорили мне…
– Родители твои не вложили в тебя ума, если ты собрался в ту сторону! – прервало юношу существо пещерных глубин.
– Я слышал о зле, что обитало в тех краях.
– Оно и по сей день там. Те, кто проживают на той земле, до сих пор борются с последствиями событий страшных и событий печальных.
– Однако, само зло глубоко под землей, с теми, кто его творил. Уже никогда не восстанет!
– Глупец! Зло никогда не покидает «живое», оттого оно повсюду, оно всегда рядом. Это хаос. Он всегда найдет способ пробраться в наш мир.
– Но его можно одолеть!
– А не лучше ли держаться от него подальше?
– Не о том я слышал! Мне говорили о борьбе со злом, о сражениях и справедливости, о преданных друзьях и общей цели!
Собеседник, что, не желая подобного разговора, вновь фыркнул недовольно. Ему не доставляла удовольствие беседа; гость был довольно дерзким, а его настойчивость возвращала сознание хозяина холодной и сырой пещеры, к воспоминаниям дней тяжелых, дней хмурых, волнующих и в то же время таких прекрасных. Думы подобные в преклонном возрасте, как правило, приводят к меланхолии и размягчают сердце, а существо, с которым вел беседу юноша, всю жизнь стыдилось подобных чувств и считало их слабостью:
– Известна ли тебе цена той справедливости? Все ли тебе поведали предки или быть может, твою пощадили молодую, неокрепшую душу? Не весел час, когда кровь проливается на землю. Когда белый мягкий снег становится багровым, когда воздух наполняется запахом железа и мертвой плоти!
– Легенды ходят о тех битвах, и нет никого, кто бы ни слышал о них.
– Слышать о сражениях и участвовать в них, вещи абсолютно разные! – шипело недовольно существо.
– Это история моей семьи!
– Это история всех Эдейских земель!
– Однако, – продолжал настойчиво юноша, – лишь одной рукой они были написаны в том содержании, в каком явились на этот свет!
– Допустим и я тому свидетель.
– Моя прабабушка вела записи. Там были истории обо всех битвах на Эдейских Землях, что произошли при ее жизни, о путешествиях. Мне не позволяли ее касаться, говорили, что по исполнении положенного срока я получу их. Но не так давно книгу выкрали из нашего дома.
– Хм… Интересно. – Задумчиво звучал голос собеседника, чьи глаза блестели, как два огромных драгоценных изумруда. – Зачем кому-то вдруг оказались надобны записи твоей прабабки?
– Мне лишь известно, что в них есть записи о моей судьбе. Асгард сообщил моим предкам пророчество, нечто важное, еще до моего рождения. Никому не было известно о том, что говорилось в том пророчестве кроме них. Положенный срок, в который я должен был получить книгу, наступит через тринадцать дней.
– Так выходит, что кто-то не желает, чтобы ты знал о себе правду, и ты пришел ко мне? Хочешь, чтобы я поведал тебе эти истории?
– Так оно и есть!
– Нет уж, я ничего не знаю, и дело это меня не касается!
– Я предполагал твою несговорчивость и захватил одну вещицу из дома.
Юноша сунул руку в карман и достал оттуда черную, блестящую чешую.
– Что это там у тебя? – приглядывался к руке визитера змей.
– Правда, ведь, ни у кого нет прекрасней чешуи в мире, чем у ее хозяина?
Чешуя переливалась, сверкала, блестела на ладони юноши. Она отражалась в глазах подземного создания, словно в зеркале. Оно смотрело жадно на нее и не могло налюбоваться.
– Хм… – раздалось рычание, – вот как…
– Не гневайся я пришел с миром, с ним же и хочу уйти.
– Значит, ты отдашь мне чешую, а взамен я поведаю тебе, что знаю?
– Анна говорила, что нет существа кроме тебя, узнавшего и услышавшего на Эдейских землях больше. Она говорила: «Огромный, но не уловимый, силен и слаб одновременно. Слишком много пустоты в его глазах, это делает его уязвимым, но если ты не будешь с ним считаться, то в них и найдешь свою смерть».
– Анна… – прошипело существо, – ты нагл и настойчив как она, а смел как твой прадед король Виктор. Я мог бы поужинать тобой, но уже насытился, да и то, что ты принес мне надобно. Я уровняю шансы твои и твоего врага. К исполнению положенного срока, ты будешь готов, но смотри – беречь твой юный разум я не стану. Есть история, которая звучит, иначе, нежели остальные мне известные. Она значит больше, чем другие и для меня самого.
И поведало существо подземных глубин историю посетителю.
С чего все началось
Эту историю не расскажешь за малое время, допивая чашку горячего чая, ибо потребуется гораздо больше времени мой друг. Она началась очень давно на процветающих Эдейских землях, во времена сосуществования людей, магических существ, колдунов, малейфийцев, гномов и злобных даргов, в период великих сражений, правления властных королей и отважных героев. Это была долгая дорога, требующая стойкости духа, мужества, отваги и упорства, дорога, которая расставит все на свои места. Пробил час, одному из наших героев пришло время возвращаться домой.
Одним прекрасным утром девушка по имени Анна, чей путь только начинался, с чашечкой чая сидела у окна, записывала свои мысли в небольшую тетрадь. Она вспоминает о том, как засыпает и видит: большие горящие пламенем глаза черного ястреба. Он бросает на нее свой дикий взгляд, смотрит ей прямо в душу. Птица срывается с места и взмывает в небо. Могучие крылья рассекают облачную даль на куски.
Ястреб парит над белоснежными снегами, над зелеными лесами, в морозном воздухе, в ожидании всего лишь одного мгновения, чтобы выполнить предначертанное, задуманное, выполнить свой долг. Он ждет, когда королева произнесет последние слова и заклинание разорвет тишину, когда оно осуществится и средь белого зимнего дня ударит гром.
В глазах ястреба – отражение колдуньи. Малейфийка выходит из густого леса, медленным шагом ступает по глубоким сугробам, придерживая подол своего длинного, расшитого золотом платья. В одной руке она держит – большую старую книгу в кожаном узорчатом переплете. У нее светлая кожа, зеленые, изумрудные глаза, длинные огненно-рыжие локоны, скользящие на порывах холодного ветра. Изгнанная королева и ее судьи стоят теперь перед ней. Она должна искупить вину, исправить ошибку. Одна лишь песня, напеваемая рыжеволосой колдуньей, обнимает всю белоснежную даль. Она поет о своей земле, о себе и это единое целое:
«Прощай Тристана,
Сердце замерло.
Прощай Тристана,
Но ведь, Тристана – это я. »
Колдунья заходит в круг границы, которого замыкают двадцать девять горящих факелов. Двадцать девять человек в бордовой мантии стоят по кругу, их лиц не видно. Они судьи и они же являют собой неведомую силу, которая должна сегодня привести всех к одной очень важной цели.
Еще сильнее стал слышен гул ветра, тучи постепенно начали заслонять собою солнце. Что-то тревожное повисло в зимнем воздухе и на земле, где правят снега, вдруг запахло грозой. Зашумел хвойный лес, как будто каждая ветвь его пробудилась от сна. Один человек разорвал круг и ступил в сторону колдуньи. В руках он держал кольцо с зеленым камнем. Королева произнесла последние слова заклятья. Загремел гром, сверкнула молния, и черный ястреб стрелою взлетел в облака, исчезнув в яркой вспышке света. Его час настал. Врата открыты. Пришло время отправиться за тем, что было утеряно.
В один момент девушка по имени Анна вздрагивает и просыпается. Такой странный сон снится ей уже не первую ночь. Образы, видения неожиданно появляются и так же неожиданно исчезают. В конце концов, она записала свое тревожное сновидение в дневник этим утром, в день, когда ей было суждено увидеть подобный сон в последний раз. Конечно, девушка не знала, что именно сегодня увиденное – это сновидение станет ее жизнью, ее историей.
Все это чуть позже еще ждет Анну, а пока ее воспоминания продолжаются последним днем на родной земле, который начинался с чашки горячего чая, в самом ее невероятном и красивом месте, на восточном полуострове. В это сказочное место она прилетела по просьбе своего брата Максима. В телефонном разговоре, он сообщил, что нашел нечто очень интересное загадочное и необъяснимое, некий артефакт, не поддающийся изучению.
Брат Анны Максим – человек очень любознательный, можно даже сказать любопытный. Этого парня всегда привлекали старинные вещи, артефакты, исторические находки. Он много путешествовал по миру, искал что-нибудь, что могло бы стать сенсацией, которой он бы с удовольствием поделился с другими.
После смерти родителей за воспитание ребят взялся дедушка. Историк по образованию и преподаватель по призванию, очень умный и начитанный человек. Он был хозяином небольшого книжного магазинчика.
Дедушка привил внукам интерес к книгам, к истории, ко всему неизведанному, требующему изучения и более близкого знакомства с собой. Такие увлечения и интересы привели брата Анны за скамью одного из лучших университетов, прямиком на факультет журналистики. Что касается самой девушки, то она предпочла заняться изучением искусств и культуры.
Окончив университет, Максим устроился в редакцию и написал пару книг, вот только желаемую славу они ему не принесли. В процессе работы он часто уезжал в командировки, заводил немало интересных и полезных знакомств.
Отдыхать и отлично повеселиться Максим тоже умел, и не упускал возможности провести время в обществе друзей и прекрасных девушек. Нечего было, и сказать – у белокурого от природы, голубоглазого, прелестной внешности, с очаровательной улыбкой юноши, не было отбоя от дам. Частенько он становился причиной их ссор и разлада. Однако привязать его к себе было непосильно ни одной женщине. Максима нельзя было удержать на месте. Казалось его любознательности, хватало на весь мир.
Анна была не похожа на брата, ее считали мечтательницей и называли так, потому, что она, теребя свои русые локоны, проводила свое время в книгах и размышления, последними же она не особо делилась. Отвлекаясь от окружающего мира, девушка была занята своими мыслями и сама еще не представляла, что хотела найти в этой жизни, чего ей так не хватало. Подобное в народе называют «пустотой в душе».
Дедушкин магазинчик любили оба. Ребятам нравилось проводить там время. Так, каждый из них занимался своим делом, у каждого были и свои увлечения. После ухода из жизни дедушки, магазинчиком в основном руководила Анна. В этот самый период, его любимые ученики поняли, что теперь они остались только вдвоем. Максим старался как можно чаще звонить сестре и делиться своими новостями, находками и успехами.
В один из таких обыденных дней Анну не удивил скорый отъезд брата, сразу после звонка профессора А. Леонова, проводящего археологические исследования на полуострове. Профессор обещал ее брату ту самую сенсацию, которую он так долго искал.
Через несколько дней после отъезда, Макс позвонил сестре, но на этот раз одного телефонного звонка было мало. Разговор не мог передать всего волнения и восторга в его голосе. Стало ясно, что он все же нашел свою сенсацию и даже больше, то, что приводило его в крайнее изумление. Он хотел не просто рассказать, но и показать сестре свою находку и просил приехать.
Анна закрыла на какое-то время книжный магазинчик и с волнением отправилась на восточный полуостров вслед за братом и спустя время, уже стояла на крыльце деревянного домика, допивая чашечку горячего чая, наблюдала за извержением вулкана. В конце ноября в этом прекрасном месте стояла прекрасная погода – морозный воздух и ослепительное солнце.
Девушка вдыхает этот воздух и наслаждается прекрасным горным пейзажем, старается расслабиться и забыть о своих ночных сновидениях и прочих проблем. На долю секунды ей это удается, но вдруг раздается голос брата. Максим окликнул сестру, выйдя из дома на крыльцо:
– Анна, – обратился он к сестре, протягивая металлическую колбу, – не расслабляйся, у нас впереди насыщенный и сложный день. Свиток пусть побудет пока у тебя, может у нас все – таки получится разгадать его тайну.
Отдав свиток, Макс вернулся в дом закончить завтрак. Девушка же смело могла бы признаться, что брату и его команде археологов удалось удивить ее своей находкой, а именно этим свитком. Удивительна и необычная находка была тем, что она не была простым листом писчего материала: бумагой, папирусом или пергаментом, материал ее был не изучен собственно, как и смысл символов изображенных на ней. Как сказал профессор Леонов: «подобного в нашем мире не существует».
Свиток был обнаружен несколько дней назад на Командорских островах, туда теперь и держали свой курс Макс с командой. Все загадки связанные с диковинной находкой, в брате Анны породили еще больше вопросов и желание как можно быстрее найти на них ответы, а терпения, как уже было сказано, ранее ему всегда не хватало.
В связи с непосильным интересом, как только Анна прибыла на полуостров, было решено, ранним утром отправиться в путь на острова, на изучение самого места, где был найден сверток. Была надежда найти что-нибудь еще, связанное с ним. Лететь должны были с профессором вместе, но у последнего неожиданно возникли обстоятельства, которые помешали ему отправиться в дорогу во время, и было решено, что он с командой прибудет на пару часов позже.
Итак, после завтрака, герои нашей истории, одевшись теплее, отправились на взлетную базу, где их ждал легкий четырехместный коммерческий вертолет, арендованный для полета. Одним из приобретенных за последние годы навыков Максима было пилотирование, в котором надо признать он имел успех. Так что в наемном пилоте, как вы понимаете, нужды не было.
Перед взлетом, сидя в кабине, Анна еще раз взглянула на свиток. Он действительно поражал своей загадочностью. Материал, из которого он был сделан, прекрасно скручивался в трубку, имел эластичность как бумага, но при этом в отличие от нее, был настолько крепок, что его просто нельзя было порвать или уничтожить. При касании, он отливал то лиловым, то золотым блеском. Символы неизвестного языка, написанные на нем, так же переливались.
Много мыслей было в голове девушки в тот момент. Она была, как будто заколдована этим свитком. В чувство сестру привел брат. Возвращаясь от своих мыслей, она услышала его голос и указание подготовиться к взлету.
Вдруг, к вертолету подбежал мужчина на вид лет сорока пяти, запрыгнул в кабину и устроился рядом с девушкой. Анна и Макс переглянулись, незнакомец, не дожидаясь вопросов, обратился к ним сам:
– Доброе утро господа, очень рад познакомиться! Я друг и коллега профессора Леонова, еле успел. Профессор сказал, что должен был составить вам компанию, но не успевает в связи с обстоятельствами и отправил меня. Он сказал, что мои знания вам могут помочь и мне непременно нужно лететь! Я думал, он позвонит вам и предупредит обо мне, но видимо у него совсем не было времени. Давайте не будем, и мы его терять, отправимся в путь!
– Раз вас отправил с нами профессор, значит так нужно, – ответил Макс, – пристегнитесь, мы взлетаем.
Макс давно знал профессора и доверял ему. Поэтому на тот момент противоречий не возникло. Брат Анны сосредоточен был на взлете, а девушке откровенно было все равно кто с ними летит еще. Она была увлечена находкой, артефактом и ей не меньше брата хотелось разгадать его тайну.
Вскоре вертолет взлетел и начался полет, который изменит их жизни навсегда. На огромной высоте, в небе, эти двое отправились на поиски одного, но найдут нечто иное.
– Профессор поведал мне об удивительной находке – обратился к Анне незнакомец, назвавший себя его другом, – очень занятная вещь, я полагаю, вы согласитесь со мной?
Мужчина посмотрел ей в лицо, когда она обернулась, чтобы ему ответить. В этот момент их взоры столкнулись, да так, что Анну, словно молнией ударило. «Черные глаза, которые пронзают насквозь, как будто. Дежавю?» – в голове ее спутались все мысли. Она отвела свой взгляд в сторону и отвернулась к окну.
Девушка пыталась расслабиться, отвлечься от своих раздумий, вглядываясь во взволнованные, как она сама, волны океана. Однако не ответить было бы грубо, а выдавать свое беспокойство ей не хотелось:
– Да, разве такая находка может быть неинтересной и неудивительной? Мы никогда не сталкивались с подобным.
– Знаете, я полагаю очень важно, откуда она появилась. Пожалуй, даже важнее того, чем она, по сути, является, – продолжал незнакомец.
– Вы имеете в виду место, где ее создали?
– Именно.
– Да, это не менее важно! – согласилась девушка и повернулась к своему собеседнику, – мы ведь не знаем, что означают символы, которые написаны на артефакте, ни того, кто их написал.
– Может на самом деле все просто и не стоит пытаться искать то, что найти и объяснить не удастся. Возможно, этот свиток просто письмо, которое написано кому-то и послано конкретному лицу?
– Кому же, например? – ответила девушка с изумлением, – вам или мне? Мы ведь, как вы знаете, не можем прочесть ни слова написанного в том тексте. Кто знает что там? Руководство, история, послание или…
– Или. Быть может, есть какая-то разгадка всей запутанной истории, ключ например? – прервал ее резко собеседник, разглядывая свой перстень с зеленым изумрудом.
Тогда Анна не поняла, но этот акцент был сделан не просто так. И она не смогла не обратить на него внимание. Перстень был очень красив, необычен. Большой зеленый камень переливался, отдавая иной раз золотистым отблеском. Символы на перстне были плохо видны. Но было видно, что гравировка на нем была целым текстом. Это была очень умелая на редкость и изысканная работа.
– И что повашему могло бы быть ключем? Ничего подходящего никто из команды не нашел. Хотя, быть может, сегодня нам повезет и это случится, когда мы осмотрим место, где был найден свиток еще раз.
– Не найдете! – резко и уверенно ответил собеседник, так что его тон даже немного испугал девушку. Она почувствовала, что ее поглощает тревога, связанная с незнакомым пассажиром.
– Почему вы так говорите? Как вас зовут? Мы ведь так и не познакомились.
Не успела девушка закончить предложение, как что – то сильно ударило по хвосту вертолета. Толчок был такой сильный, что Макс ударился головой о штурвал, и потерял сознание. Все произошло очень быстро. Анна не знала, что случилось, но видела теперь одно: вертолет падает с большой скоростью вниз, в океан.
Для спасения жизней нужно было, что то предпринять, но оцепенение от страха и большая скорость терпящего бедствие вертолета, не давали девушке пошевелиться. Времени совсем не было. Но, что еще больше привело ее в состояние испуга, так это то, что как она ни искала взором, не могла найти незнакомца. Они с братом были одни. Тогда ее охватило еще большее отчаяние.
В какой – то момент Анна почувствовала, как падение замедлилось, и взглянула в окно. Вертолет плавно опускался на окутанную туманом воду. Несмотря на все необъяснимое, девушка думала лишь о спасении и надеялась на то, что может быть сработали надувные поплавки вертолета, и теперь они с братом не утонут.
Анна протянула руку к Максиму, желая привести его чувство, но не успела к нему прикоснуться, как увидела на своей руке, на своем пальце, тот самый перстень с зеленым камнем. А у своих ног, лежащий свиток.
– Выпал из сумки? Как же кольцо оказалось у меня? Где друг профессора, что происходит? Как быть дальше?
Все эти вопросы перепутались в голове бедняжки, и казалось, разорвут ее на части. Она подняла свиток, и в этот момент кольцо засияло ярким светом. Его тепло Анна ощутила на своей руке, затем засияли все слова на свитке, они горели сквозь материал, на котором были написаны, и тут нечто схватило вертолет и повлекло его в океан, прямо ко дну.
Вертолет был словно чьей – то игрушкой в руках. Через мгновение, он оказался под водой. Девушку вновь отбросило на сидение, и теперь она не могла ни пошевелиться, ни принять каких либо попыток к спасению. Ее тело было скованно, в легких кончался воздух, начали тяжелеть веки, и медленно потянуло в сон.
Что происходило дальше, Анна не смогла бы описать. В ее теле не было сил, но была жизнь, не было кислорода в воде, но она дышала, словно дремала, едва приоткрытыми глазами, видела как из света, из глубины к ним понимались те, о ком она слышала лишь из сказок и легенд.
Русалы с огромными хвостами, рассекающие волны океана, те, кто в ее сознании, не могли существовать на яву! Они вытаскивали тонущих из вертолета, они, взяв их под руки, увлекали за собою в морскую глубину, в тот самый яркий свет, из которого и появились. Анна чувствовала, что больше может сопротивляться сну. Озаряющий свет глубины был тогда последним из того, что она увидела.
Очнулась девушка, лежащая на снегу, недалеко от большого и густого леса. Приходя в себя, как от дурного сна, она приподняла голову, чтобы осмотреться вокруг. В тот момент от страха ее тело вновь оцепенело: рядом лежал брат, на огромные расстояния были видны лишь бесконечные белоснежные дали и зеленые леса, которые тонули в глубоких сугробах. С небес падали огромные хлопья снега, сбиваемые в вихрь, резкими порывами ветра. Было холодно и все вокруг заносило пургой.
Анна повернулась к брату, дотянулась до его руки и стала звать по имени, пытаясь привести в чувство. Макс услышал голос сестры и открыл глаза. На его лбу была рана от удара в вертолете, и она еще кровоточила. Он осмотрелся вокруг и с тем же, растерянным и взволнованным взглядом, хотел было что-то произнести, но вдруг оба вздрогнули. Где-то совсем недалеко раздавался цокот лошадиных копыт, а уже через несколько мгновений перед ними, остановился отряд всадников.
Анна подняла глаза и вздрогнула. Одного взгляда на незнакомцев хватило, чтобы понять – это не просто группа наездников, заблудившихся в здешних местах, это был целый организованный, боевой отряд, судя по всему прибывший по их души. Девушка не знала тогда, на каком краю света они с братом оказались и кем были эти люди, однако их взгляды, говорили о явной неблагосклонности. Тут раздался громкий возглас одного из всадников:
– Взять их!
В тот же момент всадники спустились с седел и едва успевших встать на ноги чужеземцев, связали по рукам и забросили на лошадей. Отдалившись от леса отряд, вышел на узкую, длинную тропу по которой пленников везли в незнакомую снежную даль. Вокруг царило безмолвие. Лишь стук копыт скакунов нарушал его – словно барабанная дробь, звучал настойчиво, отсчитывал время, приближающее пленных к погибели.
– Кто вы такие? – громко воскликнул Макс, разорвав уже ставшую ненавистной тишину, – я спрашиваю, кто вы такие и куда нас везете?
Ответа не было. На чужеземцев не обращали никакого внимания, на них не бросали взгляд, им не отвечали. Анна смотрела на людей пленивших ее, пытаясь рассмотреть что-нибудь, дабы понять происходящее. Однако чем больше она на них смотрела, тем больше вопросов возникало в ее голове.
Одежда незнакомцев была необычной и дорогой, судя по всему, соответствовала их служебному положению. Она напоминала одеяния средневековья изученного Анной в университете, но вот только напоминало, остальном на него походило не в полной мере. На головах каждого были шлемы в виде головы хищника, латы на кистях, ногах и от плеч до локтей из чистого золота в форме острых когтей, обнимающих и оберегающих плечи своих господ. Грудь и сердца доспех защищал в виде герба – дикой кошки открывшей пасть. Из золота была и гравировка на ножнах с мечом, который имел с собой каждый из всадников. Кольчуга и доспехи защищали тела от ног до головы, из-под шлемов лиц было не разобрать.
Первым в отряде ехал командир отдавший приказ схватить чужеземцев. Кем он являлся было ясно по сиюминутному подчинению ему остальных, по очень громкому голосу. Воины двигались рядом и прикрывали тыл. Отряд наездников с непоколебимым предводителем, сильно напоминали рыцарей из далеких, забытых и непрожитых веков чужеземцами веков. Однако, дорога не была бесконечной.
Когда Анну от усталости и пережитого начал накрывать сон, она задремала. Вскоре, услышав голоса неподалеку, то были возгласы встречающих, девушка пришла в себя, а увидев, куда их с братом привезли, очнулась от сна окончательно. Всадники миновали главные ворота, они вели в небольшой дворик, на конце которого находились еще одни ворота с железной опускающейся решеткой. Когда решетка опустилась, лошадей пришпорили, и они тронулись с места.
Через несколько мгновений перед глазами пленников на высоком снежном холме, скрывшемся под хвойными рощами, спящими садами, предстал огромный замок средневековья. То были; серые каменные стены, массивные кованые решетки на больших окнах, великолепный, но пугающий, такой он отталкивал своей неприступностью и манил своей красотой, своим величием. Невозможно было поверить, нетронутое временем, сокровище средневековой эпохи, открывалось взору.
Дальше к замку вела извилистая дорога вымощенная камнями. В тот момент Анна уже не пыталась что-либо понять самостоятельно. Она знала, что все ответы на свои вопросы, они с братом найдут за стенами этого замка. Сюда их привела судьба, а на благо или на погибель им еще только предстояло выяснить.
Поднявшись на холм, отряд всадников с пленными предстали перед последней преградой к замку, перед высокими коваными вратами. Анна охватила взором всю крепость, пораженная ее первобытностью. И тут ее взгляд остановился на одном из окон. Окно было не самое дальнее, и девушка смогла рассмотреть непонятные движения, что происходили там. Лишь присмотревшись, девушка поняла, что впереди их с братом ждет не другая земля или другой город их ждал совсем другой мир.
А у старинного окна происходило нечто поражающее своей нереальностью, а происходило там вот, что: на подоконнике то и дело скакали и подскакивали, прыгали и веселились, словом радовались, во, что было сил три небольшие длинноволосые куклы. Они смеялись и махали руками.
На какой-то миг Анна уже решила, будто лишилась рассудка, но вскоре ей будет суждено принять такую действительность. Она закрыла глаза и открыла их снова, желая развеять увиденное, как будто, оно ей привиделось. Кукол уже не было видно, только чья – то рука тихонько задернула шторку.
Тут девушку резко одернули и приказали им с братом спуститься с лошадей. Затем, повели в одну из башен замка. Конечно, чужеземцы особо не рассчитывали на благоприятный исход всего произошедшего с ними. Их вели по длинной винтовой лестнице, ступеньки которой изрядно досаждали своей разницей в размерах-то более высокие, то ниже, казалось, им не было конца.
Лестница вела прямиком в подземелье. Когда пленников спустили, то без долгих раздумий и рассуждений, бросили в темницу. Захлопнув за ними решетку одной из камер, взявшие Анну с братом в плен, удалились прочь, оставив их в полутьме, при свете лишь одного горящего фонаря, наедине с пугающими мыслями и с новой жестокой реальностью.
– Что дальше? Что теперь с нами будет и, что это за люди? Кто они такие? – возмущенно рассуждал Макс, нервно, хотя из стороны в сторону, хватаясь то и дело за голову. Хорошо мы хоть тепло одеты, но долго мы здесь не протянем, очень холодно,… Что же ты, что молчишь. Ты в порядке? – обратился он к сестре.
– Что я могу сказать тебе? Конечно я не в порядке, – ответила Анна брату, опустив глаза.
– Как же быть теперь?
– Не знаю, что нас ждет, но мы сумеем найти ответы, понять, как и зачем сюда попали.
– Надеюсь, мы сумеем найти выход из этой ситуации!
– Найдем. Безвыходных ситуаций не бывает.
– Надеюсь, ты права, иначе несдобровать нам.
– Все будет хорошо. Вот увидишь.
Могло показаться, что Анна хотела успокоить брата, но на самом деле, она пыталась успокоить себя и отогнать дикий страх, что сжимал ее сердце.
Чужеземцам не было неизвестно, сколько часов они просидели в заточении, но на самой глубине башни, становилось все холоднее. Никто больше не спускался к ним в темницу. Тревога не умолкала в сердцах и, в конце концов, усталости и переживаний и всего происходящего пленников начало клонить в сон.
В глазах Анны постепенно тускнел и мерк свет единственного фонаря висящего под потолком в темнице, а вместе с ним угасала и надежда на спасение.
Глава 2 Новый друг
Уже стемнело, когда Анне послышался шорох, чье – то ворчание и чей-то детский голос. Фонарь почти погас, и она не могла разглядеть того, кто спускался в темницу. Шаги становились все ближе. Вдруг, голоса и шум стихли. Девушка прислонилась к решетке, попыталась что-нибудь расслышать или рассмотреть. Ничего не было видно, становилось совсем не по себе.
Тут перед глазами чужеземки вспыхнуло пламя, и заискрился огонь. Это вспыхнул фонарь в руках того, кто стоял по другую сторону решетки, и открылась странная и непонятная картина: в двух метрах от девушки стоял карлик, в одной руке он держал только, что зажженный фонарь, в другой – связку ключей. Справа от него стояли две куклы из тех, что скакали и веселились у окна замка. Куклы были одеты в очень красивые пышные кружевные платья. Голову одной из них украшала очаровательная шляпка, конечно же, в тон к платью, а на волосах второй красовалась великолепная и изящная брошь.
Каково же было удивление Анны, когда она услышала от своих посетителей следующее:
– Мое почтение госпожа, – отвесив поклон, обратился карлик, – простите за то, что ваше знакомство с нашим королевством началось с таких нехороших мест, ведь право достопримечательности у нас есть и лучше. Я ваш покорный слуга, меня зовут Каллид и я готов быть проводником и попутчиком в здешних краях.
Анна была в растерянности. Каллид же был человеком совсем небольшого роста, но подтянутый с необычной выправкой, словно солдат или воин и одет он был словно по важному событию. На плечах его был черный жакет, очень уж походивший на те, в которые были облачены стражники схватившие Анну и Макса, вот только золота на ней было меньше, не было ни кольчуги, ни доспех, да и материал не тот совсем. Взгляд его был хитер, но не той беспардонной обманкой, где нет чувства собственного достоинства, а с той уловкой, которой управляли отличная смекалка и необычайно развитый ум.
Услышав карлика и знакомое наречие, Макс очнувшись от дремоты, подскочил на ноги и кинулся к решетке.
– Кто ты такой? Где мы находимся?! – начал он сердито расспрашивать.
– Меня зовут Каллид. Как было ранее сказано, – я верный слуга госпожи, мой долг познакомить ее с нашим королевством.
Максим взглянул на карлика, потом на кукол, которые стояли молча, но по морганию их глаз и их покачиванием из стороны в сторону, было понятно, что они живы.
– Он сумасшедший! Мы тут с ума сойдем, это все невозможно! – произнес брат Анны, опершись на решетку.
– Боюсь, такого быть не может, – отвечал карлик, – я в добром здравии, в роду моем никто не страдал подобными расстройствами и никакими другими болезнями, которые могли бы привести к потере головы. Вот и вашу голову я хотел бы уберечь, друг мой. Если бы вы последовали за мной.
– Ты мне не друг! – воскликнул Макс, – я тебя впервые вижу! Чем же ты можешь нам помочь?
– Ох и упрям человек, видно, что кровь дурная. Не та, что в госпоже!
– Что ты сказал?! – гневно обратилась Анна к карлику.
– Госпожа, простите, у меня много братьев и сестер и сводных тоже! И всех их я люблю чистым сердцем, но и среди них не найдется такого несговорчивого, как ваш брат! Уж простите, но голову в нашем королевстве беречь надо, начиная с языка.
– Откуда ты знаешь, что мой брат сводный мне?
– Я много знаю и многое мне нужно вам рассказать, но право, не лучше ли слушать прекрасную историю сидя за столом и наслаждаясь теплым ужином на мягких стульях, нежели здесь в мокрой, грязной и холодной темнице? – брезгливо кривляясь, объяснялся карлик, – так вы пойдете со мной?
– Ни в коем случае, ему нельзя доверять, мы его не знаем! – настаивал Максим.
Девушка задумалась. Вопросы в ее голове терзали, и сидеть дальше, сложа руки, ей совсем не хотелось. Поразмыслив она говорила:
– А что нам остается, сидеть и ждать не пойми чего? Мы замерзнем здесь до утра, да и разве ты не хочешь узнать ответы на наши вопросы? Думаю у нас обоих их достаточно.
– Подожди. – Макс задумался, после чего подошел ближе и шепнул на ухо: – Ты уверена?
– Нет, – шепотом отвечала сестра, но сидеть здесь нет больше смысла.
Пленники еще раз переглянулись. Затем чужеземец повернулся к карлику, и немного нагнувшись, как бы делая шуточный и язвительный акцент на росте нового друга, негромко произнес:
– Хорошо, мы пойдем с тобою, но если не дай бог, ты нас обманешь и заведешь, куда не следует!
– Да, да! – кивая, улыбаясь и болтая головою, перебил Макса, недовольный его язвительностью карлик, – я отопру вас, но помните, без глупых поступков, идите только за мною, нельзя, чтобы нас услышали, иначе всех схватят и головы снесут с плеч!
Каллид взял связку ключей, выбрал один, он точно знал какой и открыл решетку. Анна и Макс вышли из камеры и встали подле него.
– Но разве стража не будет делать обход? Разве не заметят наш побег? – спросил Макс.
Ведь действительно, обход совершался охраной через каждые несколько часов и вот уже близился очередной.
– Что будет, если выяснится, что мы бежали? – повторила Анна, интересующий всех вопрос.
– Вы правы, последний обход будет через два часа и ровно в двенадцать часов от полудня. Если стража не увидит двух тел лежащих на этих койках под одеялами, конечн она поднимет шум. Вас начнут искать и поверьте мне, непременно найдут. Потом, а потом вам отрубят головы. – Ответил новый знакомый. Он
– Что же нас делать?
– Не беспокойтесь, Каллид не настолько глуп! Мы ждали вас госпожа. Вы наша надежда. У вас здесь много друзей и на каждого из них вы можете рассчитывать! Малика и Натин нам помогут.
Каллид повернулся сначала влево, потом вправо, сделав поклон по очереди куклам, стоящим по подле него. Они же по очереди, молча кивнули в знак согласия.
– Куклы, они же живые да? Как же это… – ворчал себе под нос Макс, рассматривая лицо одной из кукол, – как же они нам помогут? Может они еще, и говорить умеют?
– Мы? – произнесла одна из кукол в шляпке.
Она резко повернула голову и взглянула ему в лицо, затем сделав шаг вперед, подпрыгнула и в тот же миг обратилась в молодую и красивую девушку. Девушка была среднего роста в кружевном платье с изящной шляпкой на голове, в золотых украшениях и ухмылкой на устах. Незнакомка гордо подняла голову кружась, обошла Макса и ему опешившему от происходящего, уставившись прямо в глаза, ответила коротко и надменно:
– Умеем!
На несколько секунд воцарилась тишина полного недоумения, ее прервал Каллид:
– Что же у всех своя история. Девушки останутся за вас. Вас было здесь двое и их двое. Охрана нашла вас у леса, вы не оказали сопротивления, да это и к лучшему, а то могли бы и пострадать. За вами никто не явился. Одним словом стража уверена в вашей беспомощности, и они лишь ждут приказа о вашей дальнейшей судьбе. Не станут и заходить в камеру. Главное, чтобы они думали, что двое лежащие на койках это вы. А ведь под одеялом лиц не видно, не так ли? Сейчас наступает ночь и до утра, после последнего обхода, они не явятся. Нам же, пора поторопиться, иначе не успеем к утру.
Карлик подошел к одной из каменных стен камеры, что – то стал нащупывать, потом легонько постучал и, улыбнувшись, начал вытаскивать один из камней. Вытащив камень, он просунул руку в отверстие и потянул за рычаг, с другой стороны стены. Стена начала поворачиваться, открыв нам потайной ход, который должен был вывести пленников из темницы, за пределы крепости.
– Скорее, идемте. – Звал за собой Каллид.
Анна с братом последовали за новым знакомым. Каменную дверь в подземелье за беглецами заперла уже белокурая, красивая и высокая девушка, с изящной брошью на волосах. Каллид торопил изо всех сил. Дорогу им, освещал лишь фонарь в руках проводника, который горел довольно ярко и время от времени, как будто по своей воле, разгорался еще сильнее.
Как бы Анна старалась не думать об усталости, каждый следующий шаг становился все тяжелее. Минуя метр за метр холодного длинного тоннеля, она обратила внимание, что он имеет несколько развилок в разные стороны и несколько поворотов. Видимо, какие-то выходили прямо в замок, а другие на его территорию. Возможно, в чьи-то покои или залы. Девушка тревожилась и о том, куда же приведет их Каллид, стоит ли ему доверять и чем все это закончится.
Трудно сколько времени заняла эта дорога, но, в конце концов, Каллид остановился у стены с высокой лестницей, ведущей наверх к железной решетке, через которую едва пробивался лунный свет. Он сделал знак подниматься за ним. Следуя друг за другом по очереди, беглецы добрались до решетки. Карлик с легкостью откинул ее, и стало ясно, что решетка была отперта заранее, скорее всего у нового знакомого были помощники.
Поднявшись наверх, все трое оказались с боковой стороны замка. Карлик опустил решетку и, накрыв ее небольшим ковром, забросал снегом. Потом он осмотрелся вокруг, дабы убедиться, что побег никто не заметил. Один из часовых, как раз только скрылся вдоль стены, что была за спинами бежавших и возвышалась над их головами. Выдался момент, чтобы скрыться. Чужеземцам был дан знак – не открыват, рта и молча, пригнувшись, бежать следом.
Хотя крепость и в самом деле была неприступной и высокие стены, ограждающие ее территорию, снаружи преодолеть было невозможно, но все же три человека в ту ночь, смогли скрыться в бесконечном, темном и густом лесу. Лишь одинокая и холодная луна стала свидетелем их побега.
Спустя немного времени, хвойный аромат, такой сильный и такой насыщенный, уже наполнял ноздри, а затем проникал в грудь беглецов. Спускаясь по склону, чужеземцы, покинувшие королевский замок вдыхали эту морозную, лесную свежесть и не могли поверить, что так божественно может пахнуть лес. Они все глубже и глубже уходили в его дебри, окончательно затерявшись от посторонних глаз. Там, впереди их ждали три лошади, приготовленные заранее их проводником и привязанные к дереву. Одна из лошадей была особенной породы и являлась карликовой, предназначалась она Каллиду.
Добравшись до назначенного места, проводник отвязал лошадей и обратился к новым друзьям:
– Умеете ли вы ездить верхом господа?
– Умеем. – Ответила Анна.
– Отлично! А теперь слушайте внимательно: я поеду с госпожой и буду показывать, куда нам следовать, вы же поезжайте точно по моим указаниям. Помните, вы этих мест не знаете и опасность, что подстерегает здесь на каждом углу, вам тоже не знакома. Никаких разговоров! Когда минуем лес, что сейчас служит нам укрытием, и окажемся на открытой местности, может всякое случится. Что бы ни происходило, вы не должны останавливаться! Не оборачивайтесь, никого кроме меня не слушайте! Даете ли вы слово, что усвоили, все, я сказал, и не нарушите мои указания?
Макс посмотрел на сестру, она кивнула в знак согласия и отвечал:
– Хорошо, даем слово.
Оседлав лошадей, как и было, сказано, троица двинулась в путь через лес. Каллидом почти шепотом объяснял Анне, в какую сторону ехать, где нужно поворачивать. Пока беглецы ехали по лесной глуши двигались медленно, ведь нельзя было терять не секунды, а заблудиться в такое время, во мраке густого леса было проще простого. Но после последнего поворота путники оказались на узкой тропинке, которая вела из леса прямиком на засыпанные снегом, белоснежные поля, окутанные лунным светом.
Далее лошадей повели друг за другом. Макс ехал позади. Сугробы усложняли путь, но Каллид как будто наизусть знал все здешние места, все дорожки и потайные ходы. Он вел за собой, где сугробы были меньше, где провалиться глубоко было нельзя.
Однако, эта ночная, зимняя поездка могла закончиться в ту ночь очень печально. Ни Анна, ни Макс не догадывались, что в этой прекрасной и чистой земле, окруженной северными снегами и великолепными лесами, может затаиться зло. Как ужасный кошмар наяву, как громом среди ясного неба, раздался дикий, нечеловеческий вопль. На них, скачущих по северным землям, с восточной стороны надвигалась тьма, невиданная ранее. В тот час судьбой было решено, состоялась первая встреча с главным врагом, с теми, кто был сильнее и беспощаднее, с теми, кто нес за собою только смерть. Каллид вскрикнул:
– Дарги! Быстрее, уносим ноги!
Вздрогнув и пришпорив лошадей все трое помчались, что есть сил. Отряд чудовищных всадников верхом на созданиях подобных самим себе, был послан безжалостным правителем вслед за головами чужеземцев. Лошади летели словно ветер, но беглецов догоняли. Каждую секунду беспокойство Каллида нарастало. Страх овладел им сполна.
– Быстрее, быстрее гоните! – выкрикивал он снова и снова.
– Кто это дарги? – шептала Анна себе под нос.
Чужеземка то и дело оборачивалась, хотя и слышала, как бранился карлик, требуя от нее обращать внимания, а смотреть лишь на дорогу впереди и не оборачиваться. Как бы девушка не пыталась разглядеть преследователей, у нее это не получалось, до тех пор, пока они почти не приблизились вплотную. Тогда она пожалела о своем любопытстве. Под ярким лунным светом, озаряющим всю снежную даль, она, наконец, разглядела того, кто занес свой меч, издал хрипящий, нечеловеческий крик на неизвестном ей наречии.
«Дарги» – были детьми темного, жестокого мира. Уродливые, гуманоидные создания. Ростом и телом существа, походящие на человека, имели бледную кожу с синюшным оттенком. Выглядели они так, как будто из них выжали всю кровь, и жизнь больше не бежит по их венам. В своем роде так оно и было. Носы даргов были длинные, острые с большими ноздрями, шеи толстые и жилистые, на них они носили широкие кольца. Из их пастей торчали огромные клыки, а в больших впавших глазах, кроме ненависти и нескончаемой злобы, ничего нельзя было увидеть.
Жестокий правитель создавал своих воинов из прочих живущих на Эдейских землях, но не из всех подряд. Первыми стали кости павших в бою воинов людского рода, то были самые злые и дикие существа. Когда рождались они из плоти гномов, то имели небольшой рост, при том были крепче и шире остальных. Если же в создании он использовал эльфов, такие существа становились самыми ловкими, а рост имели высокий.
Самыми ужасными считались те дарги, что были рождены от лесных созданий, будь то лесные эльфы, нимфы и прочие. Они имели облик похожий на остальных, однако, было у них в разы больше ловкости и хитрости. Вместо ушей у них росли длинные тонкие рога, что словно два хвоста или две ветви дерева тянулись вдоль черепа и ложились на спину. Благодаря им, те, что были рожденны от лесных существ, имели отличный слух и становились лучшими охотниками. От кого бы ни был создан дарг, он нес за собой смерть и только смерть.
Как же назвать существ, на которых ехали верхом слуги жестокого правителя? Они были не милее свои Инкабмал х хозяев и являли собой нечто невиданное. Походили на огромную собаку с бычьей головой имеющей длинную толстую гриву. Звалось такое существо «», что означало «извозчик зла». Широкая зияющая пасть инкабмала приводила в ужас огромным количеством выпуклых клыков, а лапы острыми и длинными когтями. Созданные тем же повелителем, что и их наездники, были очень преданны своим хозяевам и крайне злы.
Разрыв между беглецами и нападающими становился все меньше. В момент полного отчаяния Анна услышала топот копыт. Она взглянула вперед: из темноты окутавшей дорогу, по которой они двигались, навстречу неслись, как вихрь, пятеро всадников. Схватившись за мечи, они выхватили их из ножен и, проскочив мимо, ринулись на чудовищных преследователей.
Кем были эти люди? Без единой доли сомнения – бесстрашные, они яро сцепились в схватке с кровожадными существами. Анна оборачивалась, теперь уже удивление одолевало ее. Те, кто дал отпор даргам – спас жизни беглецов, сражался отчаянно. Их мечи, скользили по врагу как по маслу. Не одна голова слетела с плеч жестоких врагов в тот час. Пятеро, против целой толпы монстров, они проявили невиданную ловкость, мастерство владения мечом и непоколебимую силу духа.
Потеряв часть своих воинов, не сумев поранить ни одного из пятерки, один из даргов, что уже издавал ужасный крик, пришел в ярость. Он начал бить кулаками себе в грудь и вновь закричал на всю даль, что-то на своем языке, явно призывающее его соратников лишить жизни.
Дав Каллиду и его новым друзьям время уйти от врага, всадники развернули лошадей и двинулись за ними следом, прикрывая тыл. Мешали слугам жестокого правителя и стрелы, пронзающие их грудь одну за другой. Наконец, выбив отрыв, пора было исчезнуть с глаз противника, тогда один из пятерки, сунул руку в карман, вытащил ее наполненную чем то и дунув, рассыпал это по ветру. По земле вдруг растелился туман, заслонил путников стеной от преследователей и кружил их головы. Теперь им оставалось только мчаться дальше, куда указал карлик.
Путь был продолжен. Проскакав в седле меньше четверти часа, путники оказались у ворот небольшого городка, к окраинам которого прилегали деревеньки. Они очень тихо прокрались по его закоулкам, то и дело, поворачивая с одной улицы на другую. Еще через несколько домов путь был окончен, и беглецы остановились у места назначения. Это был небольшой старый дом, каких было много в этом городке. За забором проблескивал свет занавешенных окон.
Наездники спустились с лошадей. Один из пятерки тихо открыл ворота и провел остальных. После взял лошадей под уздцы и увел их за дом. Судя по всему, визит был тайным, и никто не должен был увидеть прибывших визитеров. Привязав лошадей, пятый всадник вернулся к остальным и провел всех через порог, а от порога веяло запахом вкуснейшей выпечки и теплом печи, на которой готовились кушанья. Путников вошедших в дом вместе с этим запахом встречал и его хозяин:
– Добро пожаловать в мой дом дорогие гости, проходите, снимайте верхнюю одежду и мойте руки. Дорога, я так понимаю, была тяжелой. Вам надобно отдохнуть.
Хозяин дома, приняв верхнюю одежду гостей, повел их к умывальнику, а следом в небольшую гостиную с невысоким потолком.
– Прошу к столу, – молвил он, учтиво предлагая остальным сесть за стол.
Тут в комнату вошла жена хозяина с приборами, начала расставлять посуду и приносить кушанья. Возле нее крутилась девочка лет семи. Теперь, при свете свечей, сидя за большим круглым столом, Анна рассмотрела всех, кто находился комнате, и тех, кто стал в эту ночь их с братом спасителями.
Напротив девушки сидели двое из пятерки: темнокожие мужчина и женщина. Оба высокого роста, стройного и крепкого телосложения. Одежда их сильно отличалась от одеяний остальных присутствующих: на головах у них были темно-синего цвета тюрбаны, на ногах шаровары; широкие черные кожаные жилеты и пояса на талии с гравировкой, росписью на незнакомом языке из чистого золота; по золотому украшению было и в одном ухе каждого из них. На ногах они носили высокие сапоги, с толстой подошвой и маленькой, но очень важной особенностью. Особенность эта заключалась в выдвижном лезвии этих сапог, которое служило неприятным сюрпризом в схватке с противником, ведь это были мастера своего дела и сильные воины.
Справа от них сидела голубоглазая девушка со светлой кожей, белокурыми волосами, очень милой наружности, хорошо сложенная и хрупкая на вид. Именно ее стрелы бесшумно и точно в цель сразили не одного врага. Одета она была как боевой муж: в кожаных сапогах поверх штанин, в темно – зеленого цвета котту с рукавами. На нее драгоценными камнями был нанесен узор в виде большого белого дерева.
В углу комнаты в кресле сидел ее немного странный, как наружностью, так и внутренним миром товарищ по оружию. Странен он был тем, что при легкости общения с другими, всегда находился в стороне, как бы отвлекаясь на свой собственный мир. Мир же этот он держал в своих руках. Предмет похожий на кубик он постоянно крутил и пытался сложить его стороны, что никак не выходило. Его огненные кудряшки были зачесаны на одну сторону больше, постоянно спадая, немного прикрывали правый глаз. Он не был так физически силен как первые двое, но его отличал острый ум, быстрая сообразительность и ловкость. Одежды на нем были самые обыкновенные, рубаха, штаны да сапоги.
Пятый всадник являл собой черноволосого кареглазого юношу с прекрасной улыбкой. Тот самый, который открыл путникам ворота и провел их в дом. Он чувствовал себя по-хозяйски и с удовольствием помогал собирать на стол, а все потому, что он был сыном хозяина этого дома. Еще он постоянно забавлял и смешил свою младшую сестренку. В одеяниях с любителем головоломок он был схож в этот вечер.
Хозяин дома был человеком в возрасте, среднего роста, полноватый и сединой в волосах. Он постоянно суетился, потому, что в его голове, жили многочисленные идеи, проблемы на которые он искал решения, знания, помогающие в поиске и постоянное стремление, сделать что-то полезное. Его занимало изучение изведанного и неизученного, с целью найти и тому и другому хорошее применение. Это был человек большого ума, ученый, образованный, хотя и в неопрятном виде из-за того, что вообще не придавал ему значение.
Женой хозяина дома была женщина хозяину абсолютной противоположностью и при том являлась прекрасным его дополнением. Ее длинные каштановые волосы были аккуратно собраны в пучок на голове и не смели касаться плеч. На ней было надето пусть и простое, но очень чистое и миловидное платье. Она собирала на стол довольно быстро, хотя семья и отвлекала ее, делала она все идеально, без малейшей суеты и всегда с улыбкой. Каждый ее шаг был ровным и спокойным. Казалось у нее все и всегда под контролем и всякое возможное в этом доме, она знает наперед.
Было понятно, кому именно это старый домик, обязан своим теплом и уютом.
Теплым в том доме было все. Небольшие картины с изображением семьи, некоторые из которых были нарисованы уже давно, занавески с красивыми узорами вышитыми хозяйкой жилища, аккуратно расставленные предметы, разложенные теплые пледы на кушетках и креслах, манящие закутаться в них и устроиться удобнее с чашечкой горячего чая.
На столе недалеко от окна, стояла клетка с птицами. Вскоре стол был накрыт, и все принялись за поздний ужин. Гости т хозяева свидящие за столом обменивались впечатлениями о проделанной дороге. К моменту же когда все насытились, тревожил только один и тот же вопрос – нападение даргов.
– Дарги стали нападать все чаще! – продолжал разговор темнокожий всадник.
– Они не только стали нападать чаще, но к тому же стали более уверенными в своих силах, более жестокими,%.– соглашалась с ним белокурая дама, а хозяин дома взглянул на Анну с братом:
– Что же, я вижу, все поели и ужин окончен. Пора пить чай и познакомиться лучше.
Он направился в сторону двери ведущей в чулан. Из-за стола было плохо видно, но Анна рассмотрела, как зайдя туда, хозяин дома спустился по лестнице, а через две минуты две минуты вернулся с большой толстой книгой в руках. На ней Анна заметила символы, ранее встречавшиеся ей, они были изображены на материале, найденным ее братом на Командорских островах. Хозяйка дома тем временем, убрав грязную посуду со стола, разливала чай. И обратился к гостям хозяин дома:
– Меня зовут Ган Хольс, доктор Ган Хольс. Вы можете называть меня, как и другие: чокнутый доктор, профессор, алхимик, чернокнижник, как пожелаете. Я не обидчив, несмотря на то, что ничего из сказанного, по сути, правдой не является. Угощала нас великолепным ужином моя жена Элиса и дочь Олия. Встречал вас мой сын Сандор. Наверняка, с остальными у вас также, не было времени познакомиться. Вы оказались здесь не просто так, тому способствовать многие обстоятельства, а раз так, то именно с этими обстоятельствами мы и должны вас сегодня ознакомить. Люди, собравшиеся сейчас в этой комнате – ваши друзья и преданные воины, но начнем все же с самого начала, как говориться «с самых истоков».
Все внимание присутствующих было обращено к доктору. Ган Хольс открыл книгу и пролистал страницы, остановившись на одной из них, снял очки, потер уставшие глаза и, собравшись с мыслями, продолжил:
– Знаю у наших чужеземцев много вопросов, и я тороплюсь им все поведать. Эта книга несет в себе историю создания нашего мира. Ее написали много столетий назад. Одни верят в то, что в ней написано, другие нет. Я же человек ученый, всегда ищущий опору для своих теорий и утверждений, я расскажу вам истину, которой еще никогда и не на что было опереться, расскажу историю создания нашего мира:
История нового мира
И говорил профессор: «В огромной и бескрайней небесной вышине существует множество разнообразных объектов помимо звезд, и они нами неизученны. Бесконечно стремится она от хаоса к порядку и есть в ней и среди всего прочего разнообразия сила «творящая», имеющая знания. Благодаря этой силе появляются обитаемые части и зовутся они мирами. Силу эту мы зовем богами.
Когда-то очень давно великие боги решили создать мир, как и множество других своих миров, но отличался он тем, что был самым желанным, самым искусным шедевром в руках своих мастеров. Его создавали для услады душевной, для наслаждения красотой и величием, для отдыха в райских рощах, как дикий, безграничный и чарующий сад.
Творящая сила создала самую прекрасную, благодатную землю, которая была наполнена волшебством, плодородностью и первобытной чистотой. Каждый кусочек земли был наделен своей собственной властью. На земле той, росли и ягоды и фрукты, и было богами решено, соединить на этой земле всех созданных ими ранее существ. Поселили они в мир свой колдунов, магов, волшебников, малийфийцев, гномов, животных невиданных, да диковинных и людей. Воды морские так же были населены волшебством: могучие русалы править были оставлены там и мир их был не менее удивителен.
Восторгались боги, смотря на эту землю, и восхищались своим могуществом!
Однажды, захотели создатели спуститься в свой новый мир. Чтобы бы не выдать себя и силу свою, как обычно, было решено принять им вид самый простой и безобидный, вид человеческий. Начали они ступать на землю один за другим, но не удалось великим богам на земле той, быть простыми людьми. Их сила была куда выше собственных созданий, выше всего сотворенного ими стали они сами. Облик человеческий принят был, а вот рост был гигантский! Выше макушек леса, виделись их лица, когда ступали они по земле!
Все же богам удалось затеряться среди остальных, уж больно разнообразна была земля невиданными существами. Мирные по нраву, любознательные и добрые, великанами были прозваны, не вызывая ни у кого подозрения. Они наслаждались много дней и ночей красотой и волшебством под ясным небом, то залитым солнечным светом, то украшенным звездной россыпью, то песнями фей дивных лесов, то тишиной благородной природы.
Спустя какое-то время боги начали угасать, слабость стала одолевать их огромные тела и поняли они, что теряют силу свою великую, становясь подобными созданиям своим людского рода. Созданный мир поглощал эту силу. Против богов обернулось ими задуманное.
Были вынуждены создатели оставить свой мир, но уйти смогли не все. Лишь те покинули его, чья сила еще не оставила человеческое тело, остальным же пришлось остаться в нем навсегда. Разгневанные и разочарованные они ушли в горы и отрезали дорогу за собой. Есть выражение такое на этих землях: «чью шкуру не надень, нутро не спрячешь. С тех пор, живет легенда, что на юго-востоке Эдейских земель, за горою богов, живут, дети наших создателей и по сей день. Дети богов, великаны. С тех пор зародилась и зло.
Никто не знает наверняка, существовали великаны или нет, но помимо прочего легенда гласила, что до тех дней в мире царило лишь добро и благодать, но обида богов на собственное создание упала в его недра. Так семенем хаоса оно и проросло, превратившись в дерево злобы, цвета чернее угля.
Пролилась первая кровь. Пришло время, и начались войны, столкновения, начался раскол земли. Воевали все: от страха, неприязни и конечно же за власть. Как гниль, как болезнь, захватив одну ветвь корня, губит и поражает целое древо, так и зло постепенно проникало и захватывало наш мир.
Боги видели происходящее, но влиять на мир больше не могли, это могло вновь причинить им вред. Тогда они нашли другой способ. Им стала связь детей богов с их предками, ниточка, которая все сильнее и сильнее истончалась. Чтобы не потерять эту связь, извергнуть хаос из мира нашли самого сильного колдуна того времени. Им было им увидено «как» и было указано создать живую воду, обратиться к душам одиннадцати воинов погибших в бою, самых бесстрашных, но грешных и провинившихся, обреченных на вечное пламя ада. Он стал правой рукой богов, и они обещали ему неприкосновенность, пока он приносит пользу новорожденному миру.
Заключив договор с душами воинов, над их костями колдун совершил указанный ему ритуал и, окропив водой «живою» из реки Ларуны вернул к существованию бестелесному в этом мире их души. Он совершил все вяленное ему богами и одиннадцать стражников, являемые взору лишь по их собственному желанию стали подобны ветру, души служащие в искупление своих грехов, столетиями стоят на страже покоя этого мира. Они палачи, если они явились к вам, значит, приведут наказание в исполнение.
Место, где колдун произвел воскрешение, было на юге Эдейских земель, там же по второму приказу богов велено было возвести великий Облигион, он же Храм монахов. Во главе его должны были встать тридцать служителей. Затем была начата книга и занесено в нее первое правило, затем первое заклинание, первое руководство. Все, что довелось создать и способы эти, были записаны в книгу рукой колдуна.
Годами искал Изард по миру самых достойных, и самых преданных верующих, которые были бы способны, услышать зов богов. А ведь колдуны, они же малейфийцы имеют огромный срок жизни, представьте себе, сколько времени колдун потратил на поиски нужных людей. Когда же были найдены нужные люди и обучены, приступили они к службе, а Облигионе. Служба их заключалась в сохранении той самой нити, связывающей богов с их миром. Молитвы монахов должны были проходить каждый день с утра до позднего вечера, дабы связь не оборвалась.
В сам храм попасть было можно, а вот к обители монахов, что шла от его стен, у которой располагался сад нельзя. В монастырь дорога была закрыта для всех. И там в саду близ монастыря и стоял фонтан с живой водой и статуями богов. И самим монахам по сей день не известно, откуда поступает вода в этот фонтан, из какой реки или истока, знал об этом лишь Изард.
Однако, известно было одно, дабы не переставала течь вода, чистейших и святых вод, необходимая для омовения рук и лиц служителей перед молитвами, так и для извлечения всех нуждающихся, нужно было поддерживать связь с теми, по чьим изваяниям она текла. Так, же неприступной должна была оставаться книга, по велению силы творящей.
Люди, прослышав о великом предназначении служителей, стали съезжаться к подножью холма, на котором он стоял, и просили, кто совета, кто исцеления, так они шли, и монахи слушали и направляли их на путь истины. Многие не захотели покидать долину.
Спустя годы близ монастыря уже был образован город, а потом прошел не один десяток лет. Теперь – долина монахов, юг Эдейских земель это Облигион. Стражники смогли усмирить тех, кто нарушал покой земли. Монахи принесли с собой мир на землю. Но шло время, и еще одной беде, спустя очень много лет, было не миновать.
К периоду правления властных королей, отважных рыцарей и волшебства, существовали четыре самые могущественные державы: Аспард, Асгард, Облигион и Артилок. В те времена все существа жили в мире, но всегда, найдется тот кто, пожелает абсолютной власти над другими. Так случилось с тем, кто когда-то получил великую силу от богов, дабы даровать другим спасение, а в награду получил очень долгую жизнь в веках.
Верный слуга, правая рука творящей силы, некогда воскресившая мертвецов, он был слишком хорошим, лучшим творением своих создателей, он был введен в заблуждение своим же рассудком. Его поразила болезнь самопожирающая, и он решил, что именно ему дано повелевать всем миром, ведь он совершенное существо.
Хаос проник в его сердце колдуна. Пораженный им, колдун поселился в Асгарде и взял себе имя Изард. Никто его в тех краях не знал, и он принял службу королю и королеве. Маг не вызывал ни у кого доверия, поэтому нашел иной способ стать одним из самых влиятельных лиц при дворе. Прохладными вечерами он покидал королевство. Пути его были всегда разными, петляли, уволили, не оставляли следов. Только помимо прочих существ, объявились вскоре в краях Эдейских существа, которых нарекли «Даргами», что означает – «Темные».
Дарги стали нашим самым страшным и злейшим врагом. Они не зная пощады, рожденные убивать, нападали сначала на деревни и окраины городов, а затем принялись вторгаться туда куда пожелают, сжигая и сметая все на своем пути. Тогда спасителем для всех и стал Изард. Его колдовства дарги боялись, и никто иной не мог их одолеть. Так колдун прогонял их прочь с земель Асгарда, стал спасителем и правой рукой короля.
У короля же с королевой была дочь, и звали ее Тристана. Прекрасная рыжеволосая колдунья. Служа ей верно и преданно, потакая капризам принцессы, колдун завоевал и ее расположение, а со временем и расположение короля с королевой. Изард долго ждал, когда народ будет готов, искал лазейку, в конце концов, нашел ее, ведущую его к вершине величия. Лазейкой, оказалась смерть отца наследницы.
Случилось это в ту пору, когда король Леард ступил на эту землю и привел своих людей и своего единственного сына. Убегая от скорби и утешаясь в сражениях от потери возлюбленной, он направивший весь свой гнев на завоевание новых территорий, захватил почти весь север Эдейских земель, завоевал и уважение в сердцах народа, которые теперь видели в нем своего единственно достойного правителя. Уважение и слава его быстро разнеслись по соседним королевствам. Народ любил его, а враги боялись.
Растущие границы королевства натолкнулись на препятствие недалеко от Басрманского леса. Лес принадлежал северу. Он был границей около восточных соседей, полный волшебства и магии. Асгард не собирался уступать его ни новым завоевателям, ни даргам, которые и устроили бойню в тех местах. В этот раз целью колдуна было сгубить короля. Потому его ждала смерть в Басрманском лесу, Изард, несомненно, пришел бы ему на спасение, но слегка бы опоздал.
Задумка оказалась чернее ночи и к обеду под звон мечей была почти приведена в исполнение, но чего не рассчитал Изард, так это того, что сердце короля Леарда не только требовало Басрманский лес, но и не терпело существ, что сеяли повсюду смерть и звались даргами. Леард пришел на помощь Асгарду и дарги проиграли бой. Изарду оставалось лишь кусать кулаки.
Вновь колдун принялся искать способ захватить власть мало-помалу да везде и в этот раз сумел его найти. Поскольку людской род испортил его планы, он решил поссорить народы Асгарда и Тристаны. В знак примирения и благодарности за спасение жизни своей и своего народа король Асгарда просил высказать желаемую награду. Король Леард пожелал Басрманский лес, отныне он принадлежал его королевству, а большего он желать не стал.
Король Асгарда был доволен сделкой и немало восхищен доблестью своего спасителя, потому и не помыслил о дурных его делах, когда Изард предложил выдать его дочь Тристану за короля Леарда и согласился. Однако выбор был за наследницей, ведь сердце ее уже было отдано лучшему из малейфийских воинов, состоящему на службе у его величества, в чьих жилах текла знатного рода.
Тем не менее, принцессу и короля представили друг другу. Вскоре влюбленный король покинул Асгард с разбитым сердцем. Тристана не предала свой выбор, что никак не было в интересах колдуна, потому спустя недолгое время от руки человека и по воле Изарда, возлюбленный королевской дочери погибнет в сражении.
Не зная о происках своего, казалось, верного приближенного Тристана горевала в своих покоях и все чаще убегала в свой любимый Басрманский лес наполненный волшебством, теперь не принадлежащий ее семье. Леард же не препятствовал принцессе. Уводила она за собой и трех сестер эльфиек, что по воле родителей, провели немалую часть своей жизни в Асгарде.
Время шло, тоска Тристаны не унималась, а Изард шел к своей цели и вскоре напомнил королю про возможный союз с соседним королевством. В знак закрепления этого союза и дружбы, зная об искренней и бескрайней любви Леарда к дочери, малейфийский правитель все же выдал ее замуж за правителя Северного королевства, очарованного ее красотой.
Чтобы успокоить малейфийскую наследницу ей подарили в праздник кольцо, перстень с зеленым изумрудом. В этом кольце заключалась вся сила Асгарда, всех его самых сильнейших магов, возжелавших защитить дочь королевства. Имея знания немалые, в руках Тристаны, оно однажды станет оружием.
Леард же дал имя своему новому королевству в честь любимой своей, Тристана. Вот только любовь его оставалась годами безответной. Хоть и послушна была родительскому указу колдунья, но не желала она жить среди простых людей и уж тем более быть замужем за одним из них.
Вновь наступило время Изарда. Последовав за своей госпожой, он каждый день неся ей службу, травил ей сердце злом и душу. Еще чаще стала убегать королева к своим подружкам эльфийкам гулять в Басрманский лес, среди нимф и прочих существ. Решила королева сделать недоступно даже многим малейфийцам, но то, что было под силу, ей – заглянуть хоть одним глазком в будущее своего правителя, ибо своего увидеть она не могла.
Поскольку интересовало колдунью будущее далеких дней, она подступила к его сыну Виктору. И было ей увидено: наследник королевства будет сильнейшим правителем и не будет правителей ему равных. Будут у него наследники и жена, что станет равной ему и в отваге и в любви. В каждый раз, когда он будет на краю пропасти, ее рука сумеет его удержать. По близости был слышен голос его сестры. Но ни своего короля, ни себя самой она в королевстве не увидела.
Малейфийка с тех пор возненавидела людской народ еще сильнее, ждала мести и вести от колдуна. Она не желала видеть людской народ сильным, а мужа своего счастливым. Изард же с союзниками уже давно готовил армию. Ужасные с наружи и еще ужаснее внутри. Кровожадные Дарги были созданы колдуном из костей таких же павших воинов, окропленных соком черного дерева. Их уродливых душою, она наделила такой же плотью.
Пробил час и королева Тристана заручилась поддержкой трех сильнейших «Дови» (две крови), что во имя дружбы, пошли с ней на подлое дело, хотя и не желали того душой. Две крови означало смешение кровей, на половину эльфийки, что помогали королеве, были малейфийками и имели две силы. Из Облигиона при помощи колдовства им удалось украсть книгу монахов. Воспользоваться книгой могли ранее только те, кто знают древний малийфийки язык, на котором писал сам колдун. Таких не много в нашем мире. Никто не смел, пользоваться ей. Книга была спрятана.
Королева Тристана, одурманенная жаждой власти, годами убеждаемая Изардом в ничтожности людей, встретила своего короля по возвращению из похода с книгой в руках. Она предложила ему стать покорным рабом, покорить всех людей, приклонить их к ее ногам. Доблестный король, благородный душою и сердцем отказал своей королеве. На его отказ, ею был он обращен в птицу. « Коли не хочешь нападать как дикий зверь, ты защитник людской будь птицей и лети прочь!» – воскликнула Тристана, и кольцо ее заблестело.
Прозвучало заклятие, и открылся двери в мир, отличный нашему, как это было сделано сегодня. Но далее ничего не произошло. Королева поняла, что пошло не так, найти предмет, который провел ее, куда сердце пожелает, в своих одеждах она не смогла. Он исчез.
Войско даргов с Изардом во главе к тому времени напало на главный город королевства Барсул и уже приближалось замку. Ошибкой колдуна стало его собственное эго. Уверенный в своем совершенстве он был уверен и в своей победе. Однако Стражи Облигиона словно выросли из-под земли. Туман лег на землю и на армию даргов, поглотив их. Всех сторонников его, схватили и обратили в зверей. Смерть была ему не наказанием. Беспомощность и бессилие – вот чем явилась его казнь.
Королева же увидев павшее войско, бросилась прочь. Понимала ли она сама что творит, насколько велика ее сила и сила кольца? Она хотела раз и навсегда сбежать туда, откуда сможет наказать людской народ. На ступенях замка она столкнулась с мальчишкой, наследником Тристаны. Он прятал что – то в кармане и колдунья это заметила. Тристана догадалась, и гнева ее не было предела. Она прокляла мальчишку, и слова ее прозвучали в тот момент, когда дорога между мирами была открыта, в руках колдуньи кольцо и книга.
Но для самой Тристаны, время было упущено. Она была схвачена стражами. Каким было ее наказание никому не ведано. О мальчике же теперь заботился его дед. Отец отважного правителя Леарда прибыл, узнав о случившемся в родные земли. Он и взял же на себя и правление королевство.
В день, когда прогремело проклятие на глазах у родителей, исчезла девочка из сердца Тристаны, из города Барсула. Ее родители не выжили в сражении, а однажды возвращаясь из похода король нашел в лесу маленького мальчика, примерно того же возраста, что был и его внук. Солдаты короля обыскали лес, но не нашли больше ни души. Ребенок, в лесу был совсем один. Тогда король пожалел его и спас, от гибели забрав с собой. Он привез его в замок и принял, как второго внука.
Оба мальчика были сильными и смышленными. Всегда рядом. Вместе они учились наукам, стрельбе из лука, верховой езде, борьбе и всему, что должен знать настоящий правитель. Можно было бы сказать, что они были как братья, но.… Это было не так. Как бы не старался маленький Виктор подружиться с названным братом, у него это не удавалось. В окружении толпы – любимый друг, наедине – ненавистный враг.
Брат Виктора был услужлив, любезен, добр и учтив, но лишь для глаз чужих и для довольства деда. Стоило остаться им вдвоем, как гнев вскипал в глазах его, и вот к шестнадцати годам притворства оставалось мало. Два соперника стояли перед народом, и истинный наследник понимал, что являет собой натура названого брата. Притворство и обман – его оружие в войне, ненависть и ярость – его сила».
Сын Гана Хольса Сандор, встав резко из-за стола, не сумев сдержать гнев, подошел к окну и молвил:
Но Виктора ждало еще иное,
Змею пригрел отец когда-то,
Король отцом был для него,
Его стрела сразила с ядом,
То был последний день его.
Печаль спустилась к нам на земли,
Мы потеряли вновь вождя.
Второго в этом поколении,
И первого к рожденью короля!
Порядок третьего на трон поставил.
И Виктор наш теперь король!
В шестнадцать лет взойдя на трон.
Он не оставил просто так сомненья.
Он выяснил и все узнал:
Стрелявший пойман был и под давлением,
Под пытками, все рассказал.
Он послан был коварным братом,
Убрать с престола короля.
И Виктор с этим обвиненьем,
Теперь смотрел ему в глаза,
Но тот, с усмешкой над судьбою,
Не стал вину же отрицать.
Горд был он теперь собою,
Он становился тем, кем был рожден уж стать.
И разнеслась по королевству смута,
Брат против брата, что сказать.
Их поединок долго длился,
Но Виктор, одержав победу, приказ отдал жизнь брата отобрать.
Он брошен был в темницу, но бежал оттуда.
Известно всем, сторонники имелись у него.
– Много лет ни кто о нем не слышал, он исчез – продолжил профессор, – бежал в чужие земли, далеко за Эдейской стороной. Говорят, изучил науки, искусства «черного ремесла», так мы зовем колдовство во вред, побывал во многих странах, собрал там для себя самых уродливых и душами и лицами, самых злых и мерзких существ. Имя этого человека – Серкус, что на одном из древних языков означает – величие. Спустя много лет, возмужавший и окрепший, он вернулся в Эдейских земли. Было разрушено королевство гномов и захвачена земля.
– Тот самый, мы знаем, что это названый брат короля Виктора, вернулся и взошел на трон ! – громким и низким голосом произнес Раванн.
– В этом нет сомнений – согласилась Иза, – но больше мы ни чего о его королевстве не знаем. Туда нельзя попасть. До границ идти опасно, а пересекать еще опаснее. Их хорошо охраняют.
Сандор, взглянул на Анну с Максимом, недовольно расхаживая по комнате. Его слова теперь звучали с большим разочарованием:
– С тех пор, как переродилось это королевство, в Тристане зародилась тревога. Спустя двадцать пять лет, люди еще помнят события печальной истории. Уже давно дарги стали нападать на деревни, города и сеять панику, да хаос. Сейчас все знают – господин посылает их на гадкие цели, его подданные желают, слышать все у каждой двери и лишь выжидают время для нападения. Их Армия растет. Они крадутся, подслушивают. Потому ваш приезд ко мне был тайным.
– Нельзя опускать руки сын мой – пытался приободрить Ган Хольс Сандора, вставая из-за стола.
– Какова их конечная цель? – спросил вдруг Макс.
– Владеть всем миром! – ответил до сих пор не произнесший ни слова Каллид, – вы и только вы можете нам помочь!
– Что ж, да это очень не очень весело, но можно все же узнать, как наше появление относится к вашей истории? – продолжал Макс.
– Видите ли, вы и есть ключ к нашему спасению. Вы должны быть рядом с королем, быть в замке, если проклятие колдуньи совершиться, мы уже не сможем вам помочь. Королева как мы считаем, и Монахи Облигиона вновь открыли врата между мирами, каким – то образом эта сила выбрала вас. Иного выхода нет. Что вы скажете? – обратился к брату и сестре профессор.
Анна и Максим были в полной растерянности. За этот день они пережили много потрясений. Казалось, оба вот сойдут с ума. Однако, самым важным в то время, оставалось сохранить свои жизни. Первым молвил чужеземец:
– Значит мы в чужом для нас мире, должны вам помочь и тогда вы в свою очередь поможете нам вернуться домой?
– Да это так.
– Извольте, а почему мы понимаем ваш язык?
– Ну, – вздохнул профессор, – на этот вопрос не знаю ответа даже я. У меня есть мысли, представления, что Миры своего рода слои одной сферы. Изард так полагать знал куда больше нас и до королевы Тристаны ему, не было дела. Однако он многому ее обучил, да и собственные силы госпожи были огромными. Она ведь знала куда собирается, значить была готова к тому миру. Я думаю, она наблюдала за вами Анна, долгое время. Не было ли в вашей жизни, чего то ну очень странного за последнее время?
– Кроме странных снов, ничего.
– И сколько времени уже они вам снятся?
– Последние несколько лет.
– Ты мне ничего не говорила! – воскликнул Макс, подскочив со стула.
– Это бы ничего не изменило. – Пояснил профессор, и Макс едва успокоившись и опустив голову, сел на свое место, а Ган Хольс продолжал: – Вы видели отрывки из ее жизни, в то время как она, брала ваши знания. В том числе и ваш язык.
– Я думала это просто кошмары, глупые сны. Иногда я даже не помнила их.
– Вообще – то так и должно было быть. Но и королева могла ошибиться и допустить такую оплошность, как то, что некоторые из них вы помните. Монахи никогда не жаловали ее по причине сотворенного ею зла. Но у королевы была идея, а они давно искали способ все исправить, и ей удалось убедить их поддержать ее замысел.
Тут профессор замолчал, поняв, что взболтнул лишнего, сделал глоток чаю, взглянул на Анну, хотел произнести слово, но его опередил Макс:
– Идея заключалась в том, что бы нас забросить в ваш мир?
– Нет, конечно, – отвечал профессор, оправдываясь и пытаясь увести разговор от истины, – вернуть хотели не вас. Так вышло. Королева ошиблась. Но таким образом, я хочу объяснить вам, как колдунья узнала ваш язык. Она передала его монахам, а они в свою очередь нарекли его « новым Эдейских языком», – общим для всех проживающих на Эдейской земле. Так было сделано из уважения и для удобства того, кто вскоре должен был вернуться и помочь нам в борьбе с врагом.
– Ерунда, какая то, – возмущался Макс, – этот человек так важен для вас?
– О да! Несомненно. – Воскликнул Ган Хольс и гости чуть не подскочили с мест.
– Что же нам нужно делать, если нас перепутали с тем, кого ждали здесь? – спросила Анна у присутствующих и профессор отвечал:
– Нужно найти человека, который должен был быть рядом с нашим королем, девушку, она из вашего мира, но пока ее поиски безуспешны.
– Но как простите, мы поможем? Нас ведь собираются казнить?
– Не казнят.
– Отчего же такая уверенность?
– Король в походе. До его возвращения вам ни чего не грозит, а с остальным мы разберемся.
Профессор допил свой уже остывший чай, посмотрел на часы и закрыв книгу, обратился к Анне с братом:
– Ну друзья мои, думаю вам уже пора возвращаться.
Все начали собираться. Анна с Максом переглянулись, и Макс подскочив с места изумленно спросил:
– Возвращаться в темницу? Вы шутите! Мы проделали такой путь, что бы попить чай, послушать историю и вернуться обратно? Нет уж, извольте!
– Прошу вас, – произнесла эльфийка Белла, набрасывая на плечи плащ, – мы не сможем защитить вас, если вы не будете к нам прислушиваться. Если вы ослушаетесь и не вернетесь в замок, вас поймают и казнят до приезда короля!
– Сегодня, завтра и все время до возвращения его величества, вы будете после заката приезжать сюда, тем же путем, что и сегодня, им же будете возвращаться назад, – давал наставления профессор, – вы будете тренироваться, учиться. Это неудобно, заниматься ночью, но у нас нет иного выхода, днем же вы будете спать. О вашем благополучии похлопочет Каллид. Он постарается поговорить с сестрой короля. И прошу вас никакого сопротивления, особенно власти королю!
Это была первая ночь в новом, тогда казалось во враждебном мире. Анну и Макса сопровождали Иза, Раванн, Каллид и Филлип с Беллой. Всю обратную дорогу ни кто не смел, нарушать тишины. Каждый думал о своем. Завывание вьюги, что заносила все вокруг снегом, в унисон звучало с грустью в сердцах. Не было надежды, не было смысла, и не было сил. Анна и Макс вернулись в темницу, еще до восхода солнца.
Помимо прочих невеселых и даже грустных мыслей, в голове Макса всю дорогу крутился один вопрос и не давал покоя. Однако вскоре ему получилось занять мысли другим и оставить его не решенным. Он даже и подумать не мог, насколько этот вопрос был важен и как зря, что он его не задал, когда была возможность. А звучал в мыслях чужеземцами он примерно так: «С чего они решили, что мы те, кто им нужен, и как поняли, что мы не те, кого они стремились вернуть на свои земли?»
Глава 3 Обучение
Каллид сдержал свое слово. Он смог убедить сестру короля Диану, написать брату письмо с предложением освободить чужеземцев из темницы и поселить в замке под надзором стражников. Через несколько дней вернулся гонец ответным письмом содержание, которого, гласило о положительном ответе правителя.
Теперь каждый жил в своей комнате и выполнял определенные обязанности. Рассмотреть замок в деталях Анне и ее брату не предвиделось потому, как главная охрана, приставленная к ним, получила ясные указания: «не позволять чужеземцам разгуливать по замку и изучать его изнутри».
Что и говорить о приставленных надзорных? Это были люди, не позволяющие себе даже подумать об неисполнение данного им приказа. Их холодные и каменные лица убеждали в том, что склонять их к этому не стоит. Одежда стражи всегда была только темного цвета и должна была закрывать все тело. Они носили черные кожаные унты либо сапоги, сюрко до колен с широким жестким ремнем на поясе. Руки до запястья скрывали рукава, черные головные уборы похожие на тюрбаны и ткань того же цвета, что скрывала все лицо, кроме глаз.
Такая форма одежды была отнюдь не зависящей ни от происхождения служащих, ни от их взглядов на мир, не от их убеждений. Она вообще ни как от них не зависела. Вооруженные стражники, никогда не говорящие с теми к кому их приставили, безоговорочно выполняющие приказы, сопровождали Анну и Макса до самого надсмотрщика и возвращались по истечению времени работы, дабы бы увести обратно.
В отношении обучения спустя несколько недель изменилось только то, что теперь оно проходило ни ночью, а днем. Ночь отводилась на отдых. Работа же, о которой вел речь Каллид, не была просто отговоркой, она чередовалась с учением. Воспоминания, что были записанны Анной: «В первый же день, как нас перевели из темницы в охраняемые комнаты, Каллид рассказал нам о новых порядках. Теперь мы поднимались с первыми лучами солнца и позавтракав, отправлялись либо работать, либо обучаться».
– В замке не так много людей, как казалось должно бы, – говорил Каллид, ведя брату и сестру по длинному коридору с высокими окнами и прекрасным видом на сад, – видите ли наш король – человек крайне необщительный, никому не доверяющий и не любящий излишнюю суету. Потому, в замке живут самые «нужные» ему люди, например Альтус Форт.
– Кто он? – интересовалась Анна.
– Хотите вы того или нет, но наступит день и вам придется с ним познакомиться, поскольку этот человек является правой рукой короля. И когда настанет такой день, я заклинаю вас обоих! Даже не вздумайте идти против него или говорить с ним так же дерзко, как говорили со мной во время нашего первого знакомства! Ибо слово его имеет огромный вес для господина. Скажем, если бы король покинул наши земли или вдруг, не приведите боги, внезапно пропал бы, то именно этот человек управлял бы королевством в такое нелегкое время.
– Важный человек. – Молвил Макс.
– Именно, Альтус Форт главный советник короля, капитан его армии и верный друг. Ему так же подчиняется главная стража. Та самая, что приставлена к вам. Не вздумайте пытаться от них сбежать. Это и стража и палачи в одном лице. Как правило, когда зовут их, дают конкретное назначение. В случае чего непредвиденного они не станут доносить выше, они уже знают, что нужно делать. В вашем случае либо послушание, либо смерть. Второй, пожалуй, последний и не менее значимый человек для господина – его жемчужина, с которой они рядом с самого детства, сестра Диана. Вы уже слышали о ней, чуть позже у вас будет возможность с ней познакомиться. Пожалуй, на этом все.
– А остальные? – обращалась к Каллиду Анна и он отвечал:
– Остальные, жители, населяющие этот замок, это прислуга, работники кухни, мажордом, пару человек входящих в совет и занимающие определенные должности. Так же когда вы ехали сюда, могли увидеть, многочисленные пристройки во внутреннем дворе нашего замка, там живут все остальные, кто должен быть всегда рядом. Рыцари, оруженосцы, наемники, замковый гарнизон. Как понимаете, шумихи в этом замке не бывает. Здесь царит тишина, покой и как то веет одиночеством… – с долей грусти произнес Каллид и замолчал на пару мгновений, а потом, резко выпрямив спину и подняв голову, строго взглянув на чужеземцев продолжил: – Отныне у вас появились обязанности помимо обучения. Чтобы не привлекать к вам большого внимания и как можно быстрее отвести от вас плохие подозрения, госпожа распорядилась дать вам работу. К вам отныне приставлен надзорный, который будет определять ваши задания на каждый день. Так же вы будете в подчинении мажордома отвечающего за хозяйственные дела в замке. Анна ты будешь помогать по кухне, и выполнять распоряжения главной кухарки. Ну, а Макса сегодня я познакомлю с нашим Лейтинантом, главным конюшим.
– Что же с нашим обучением, – спросил Макс, – мы его продолжим?
– Конечно же, вы его продолжите, это ваша главная задача. Я знаю, какой вопрос вас мучает. Хватит ли на все времени? Естественно хватит! Мы будем чередовать дни вашей работы и обучения. Заниматься теперь вы будете днем. А ночью, как и полагается, отдыхать.
– Каллид, – в полном недоразумении, перебила Анна, – как же надзорный воин? Разве не должно быть все тайным?
– Нет, моя госпожа, все по-прежнему «инкогнито».
– Но тогда, что нам делать с ним?
– Да абсолютно ничего. Это наш человек.
С этими словами Каллид увел чужеземцев к делам. Так пролетел не один месяц. Анне и Максу пришлось привыкать ко многому: к крестьянской одежде, к работе которой ранее не приходилось заниматься, жесткому режиму, к незнакомым людям и к постоянному надзору со всех сторон. Но они смогли приспособиться, и наступило время, когда восход солнца их уже не пугал, а вещая о начале нового дня, приносил радость и удовольствие.
Так очередное утро действительно было волшебным. Прекрасно выспавшись, Анна чувства вала себя замечательно. Превосходным было и ее настроение, а когда оно у нее таковое, она взяла в привычку, надевать платье своего любимого темно – зеленого цвета. Когда было надето все, что нужно от корсета до туфелек, когда были заплетены волосы, приходила пора приниматься за работу.
Взглянув в окно и улыбнувшись новому дню, Анна с легкостью и какой – то детской непосредственностью постучала в дверь, дав знак стражникам, что она уже готова. Через несколько секунд двери перед ней распахнулись и под надзором главных стражников, девушка спешила на кухню.
Ступая по коридору, она задумалась о том, что ее брат уже, наверное, работает под руководством конюшего. «Вот бы встретиться с ним и поздороваться» – думала Анна, сбегая со ступенек, минуя длинный коридор. В это утро ей замечательным казалось все.
– Доброго вам дня! – с улыбкой пожелала она советнику короля, идущему ей на встречу.
– Доброго дня Анна и вам! – ответил он улыбаясь.
Что же мы пришли, я доставлена! – обратилась девушка к стражникам, которые конечно ей не ответят, зная это, она сделала поклон, как бы шутя и с той же улыбкой, удалилась в сторону кухни.
Кухня замка уже во – всю кипела! Там главная кухарка София, готовила самый вкусный завтрак на все Эдейской земле. Мажордом тоже был тут, как тут раздавая указания, что-то очень оживленно обсуждал с поварихой, которая периодически поругивала своих младших подчиненных. Они от одного ее взгляда бежали в разные сторны кухни, как котята, стараясь выполнять все ее требования.
–Доброе всем утро и хорошего вам дня! – воскликнула Анна устремясь к огромному столу, на котором главная кухарка абсолютно безжалостно потрошила курицу.
Софи – женщина лет сорока пяти, обладала полной фигурой тела и такой же полной доброты душой, но очень не любила лентяев, тунеядцев и бездельников. Потому будучи хозяйкой на своей кухне, по праву гоняла всех без разбора.
– Доброе Анна, ты вовремя! – ответила она, треснув девушку по руке, которую та запустила к бутербродам приготовленный к завтраку, – нет милая, ты же не хочешь извергать пламя, как огнедышащий дракон! Там горчицы на дюжину таких бутербродов. Это наш мажордом отравляет себе желудок.
– Ничего я не отправляю! У каждого свои вкусы. – бормотал себе под нос мажордом, капаясь в своей огромной книге, куда записывал все нужное и не очень, важное и «на потом», да и вообще очень много всего, так как имел такую непростительную его должности черту, как излишнюю забывчивость.
– Возьми вон те, на той тарелке милочка и сыр попробуй! Он у нас особенный, лучший сорт, вкуснее нигде не делают! – указала Анне Софи, на другую тарелку бутербродами и сыром, – не ешь всухомятку, налей себе чаю.
– Да сыр действительно самый лучший. – Подтверждал мажордом.
– Где мои оливки? Почему отвар еще не разлит? Что там с яичницей! – воскликнула главная кухарка, да так, что все ее помощники кинулись к ней с блюдами разом.
– Кому-то захотелось куриного бульона с утра? – интересовалась Анна.
– Ох, Анна, это для госпожи, она что-то неважно себя чувствует.
– Анна у тебя нет заданий от меня на сегодня, у надзорного для тебя есть поручения, ступай к нему, – дал указания мажордом.
Недоев бутерброд и недопив свой чай, Анна сделала поклон в адрес своих распорядителей и с улыбкой удалилась из кухни. Не успела она сделать и двух шагов, как надзорный страж вступил ей на встречу. Очень высокий, худощавого телосложения, с длинным острым носом и черными глазами, это был человек довольно сдержанный и хладнокровный. Его звали Ибрагим.
Пожалуй, не существовало ни одного способа на свете, с помощью которого, можно было бы заставить Ибрагима улыбаться. Он никогда не повышал голос. Это был очень умный человек. Казалось, он знал ответы на все вопросы. Однако, в связи с нежеланием Ибрагима тратить свое время на других людей и как либо с ними общаться, мало у кого возникала мысль их задавать.
Анна и надзорный прошли по коридору, миновали главный зал и пройдя еще один небольшой пролет, вошли в кабинет. Ибрагим взял теплый плащ с вешалки и накинул его на плечи девушке. Затем оба прошли к стене со шкафом, что стоял напротив окна, уже заранее занавешенного шторой.
– Что сегодня Ибрагим?
– Все, как обычно, обучение, вам пора. – с поклоном ответил надзорный.
– Когда же вернется король?
– Нам неизвестно.
– Где же мой брат?
– Ваш брат уже внизу, они с Каллидом ждут вас.
– Хорошо.
Ибрагим отодвинул несколько рядов книг и повернул небольшую ручку, что была за ними. Через мгновенье дверь начала поворачиваться. Это был еще один потайной ход старинного замка. После он взял масляную лампу со стола и дунул на нее. В лампе вспыхнул огонь. Анна была удивлена, она вспомнила, что точно так же Каллид разжег пламя своей лампы, в первый вечер их знакомства. Но, не задавая вопросов, она взяла лампу из рук Ибрагима, и ступила в темный тоннель.
Немного пройдя по тоннелю, она дошла до винтовой лестницы, ведущей вниз. Преодолев несколько пролетов, ступенька за ступенькой, все слышнее становились голоса двух человек, раздающиеся из небольшой, круглой комнаты, в которую и вела лестница.
– Каллид, наше обучение длится уже три месяца, мне кажется, мы достаточно тренировались и многое умеем! – возмущался Макс.
– Странно, а Сандор говорит, ты еще многое не усвоил. – Отвечал ему Каллид.
– Сандор молит чушь…
– Хочешь сказать у тебя нет проблем с владением арканом?
– А зачем вообще мне аркан? Я же не собираюсь охотиться!
– Зато собираются охотиться на тебя!
– Что ж вы все заладили, вот уже три месяца вы ступаете за каждым нашим шагом и куда делись дарги? Они ушли. Может просто поняли, что нет смысла за нами охотиться, что мы можем за себя постоять.
– Глупость, даргам не ведом страх. Все, что они делают, так это выполняют приказы своего господина. Если они не нападают, значит, тому есть причина. Поверь, отпор мы дали в тот раз лишь потому, что наша смерть не была их целью.
– И какую же цель они могли преследовать?
– Мы точно не знаем. Возможно, им нужно кольцо, что у твоей сестры. Может они хотели похитить его, а может их обоих. То, что мы уже три месяца не терпим их нападки, говорит лишь о том, что они явно затевают недоброе. Затишье врага – затишье перед бурей.
– Доброе утро, – прервала спор Анна.
– Доброе утро, – ответили оба собеседника разом.
– Я смотрю, ты в хорошем настроении? – обратился Макс к сестре.
– Да, сегодня у меня отличное настроение!
Вдруг гул, разносящийся по подземелья, прервал разговор, собеседники переглянулись, и под всеобщее молчание вздрогнула земля королевства.
– И часто у вас здесь бывают землетрясения? – прервал первым тишину Макс.
– Что это Каллид? – взволнованно произнесла Анна.
– У нас ни когда не случалось подобного, – задумчиво и озабоченно отвечал Каллид, – очень странно, но такие толчки иногда стали происходить на этой земле. Бывали они в городе и деревнях. Теперь здесь. Не нравится мне это. Что ж, пора друзья в дорогу. Этой фразой карлик подвел черту под разговором, уводя своих подопечных из комнаты в тоннель, ведущий за пределы замка.
Все тем же подземельем и все той же дорогой трое, переодевшись в одежды более удобные для обучения и походившие на костюмы для верховой езды, покинули территорию замка. В скором времени они были встречены теми, кто, как и в первую ночь, провожал чужеземцев уже несколько недель подряд.
– А вы знаете, что наш город назван в честь одного очень опасного и величественного зверя? – начал разговор сын профессора, когда они с девушкой верхом на лошадях пересекли город и направились в сторону деревушки, на краю которой занимались обучением.
– Правда, что же это за зверь? – интересовалась девушка.
– Это красивый хищный зверь. Барсулы – величественное голубоглазое животное, когда-то приходило в Тристану. Недалеко от нашего королевства была земля, климат там еще более суровый и всегда правили морозы. Так, вот раньше на земле той существовал город Кир. Его жителями были истинные северяне, которые кочевали по снежным долинам долгие годы, пока не обосновались на какое-то время в тех краях. Это был город очень богатый. Они добывали алмазы и другие сокровища из недр своей земли, а ими Кир был не обделен. У жителей были свои обычаи и законы, да и постоять за себя северяне могли.
– Убеждена, что к Тристане Кир имеет отношение.
– Это так. Однажды могла состояться жестокая битва. В те времена, когда король Леард отец, как вы знаете нашего правителя, подступил к землям Кира, но затем покинул их, не предприняв не единой попытки к завоеванию. Есть одна интересная вещь, может в ней и кроется суть: король пришел к Киру с раной на руке, которая никак не заживала, и ступил в город, а когда вышел, был уже абсолютно здоров.
– Что же с ним случилось?
– Пробыл король в Кире два дня и был у него разговор с его правителем. Говорят, что был Леард достойно принят на той земле и восхитился он знаниями жителей Кира, их трудолюбием, обычаями. Так же с достоинством и уважением их покинул их, назвав этот город священным. Верят люди в то, что народ тот, обладал неведомой силой и знаниями. Среди них были лекари, которые лечили снадобьями, отварами и прочими средствами, что могли взять от природы. Они утверждали, что именно природа и дает им силу, оттуда они черпают ее.
– Как же барсулы относятся к этой истории?
– На той земле и обитали Барсулы. Когда наступил час, королева Тристаны предала своего короля и свой народ, а Изард приблизился к замку, дарги уже безжалостно крушили наш город. Тогда пришли Барсулы, огромные дикие кошки. Один удар лапой, мог сломать дарга пополам.
Не удивительно, что враги отступили, не зная как быть, они потеряли время и не смогли сжечь здесь все дотла. С тех пор город забыл свое старое имя и восставший из обломков, был назван Барсулом.
– Барсулы до сих пор приходят на эти земли?
– Нет, они вдруг исчезли, как сквозь землю провалились и весь Кир. Мы слышали, что народ Кира, найдя новую землю, ушел южнее и там спускался в ущелья. Больше северный народ ни кто не видел. Даже кормунды – любители той стороны, не смогли никого отыскать.
– Кто такие кормунды?
– Птицы. Огромные белые, свободолюбивые и очень умные птицы. Теперь они обитают в Асгарде, среди волшебников и магов, но их родиной так же был Кир. Дело в том, что Кир кочевой народ. Из-за изучения новых свободных территорий, они спускались и в ущелья, и поднимались в горы. Однажды птицы уже потеряли их. Волнение за город дошло до Облигиона. Отыскав город, монахи сделали ему подарок. Они подарили Киру огромное зеркало. Оно представляло собой два овальных обруча: один служил оправой для самого зеркала, крепленого на металлической высокой подставке, а на втором обруче были высечены молитвы Облигиона.
Стекло переворачивали к небу и когда два обруча соединялись под ярким светом солнца, зеркало отражало огромный луч света, так высоко, что его могли видеть кормунды. По лучу они могли найти свой народ. Но в этот раз луча никто нигде не видел. Несколько дней и ночей птицы летали в поисках хоть одного следа, пропавшего города, но так и улетели, ничего не найдя. Теперь на севере их не увидишь.
– Интересно, но куда мог пропасть целый город?
– Ни кто не знает, а мы собственно приехали.
Наездники спустились с лошадей и отдав поводья одному из помощников Сандора, прошли краем озера, где на белоснежном поле, их ждали Раванн и Иза. Воины Асгарда обучали сражаться без оружия. Защитой должно было быть лишь собственное тело и приемы, которые нужно было знать.
Сандор учил обращаться с мечом, а Белла обучала стрельбе из лука. Что касается ее друга, Филлипа, то он «чудил», да именно чудил и делал он это постоянно. Как рассказывал Сандор, у Филиппа с колдовством не ладилось с самого детства. Потому, в Асгарде от его способностей многого не ожидали. В то время, так оно и было. Придумывая заклинания и пытаясь воплотить задуманное Филлип, часто получал не то, чего хотел. Потому, скорее занимался своим обучением.
Так продолжалось уже несколько недель, и наступил один из дней, когда Максу поднадоело тренироваться, и он в очередной раз усомнился в смысле потраченного времени. Брат и сестра стояли недалеко от озера, впереди было белоснежное поле, а позади деревенские амбары и под высокой березой, Максу, смотрящему в небо, навеяло, что обучение аркану – это абсолютно бессмысленное занятие и тогда он произнес:
– Вот ответьте мне на вопрос – для чего? Я буду арканить даргов или я должен знать, как они могут заарканить меня?
– А это как получится, не спорь, попробуй еще раз, – отвечал ему Анж, человек довольно крупный, лет сорока или сорока пяти, высокого роста и аккуратного телосложения. Его руки мастерски владели арканом и лучше его, учителя было невозможно найти. Он уже не первый день возился с Максом, но из-за упрямства брата Анны и не особой его прилежности, никак не мог обучить.
– Я уже достаточно попробовал, пора прерваться на чай, что скажешь Анна? Все уже ушли, только мы трое тут мерзнем.
– Я должен видеть, что ты хоть чему то научился. – Настаивал Анж.
– А я и научился. Хорошо, давайте мне лошадь и выпустите что-нибудь ваше необычное, – с улыбкой продолжал Макс.
– Необычное? – Анна с Анжем переглянулись.
В этот момент перед ними из-под земли и снега появилось, как по желанию Макса как раз, что-то «необычное». Это было существо похожее на гигантского червя, метра полтора в высоту. Казалось, головы не было вообще, а лишь толстенная склизкая шея и два закрытых глаза. Глаза существа замерли, как и тех, кому он повстречался, пока тишину от воцарившего удивления не привал учитель аркана Анж:
– Это же земляной червь, как же они нас достали! Как только мы с ними не боролись, они все равно ползают по нашей земле. Ленивые и медлительные, абсолютно безвольные существа, только портят в теплые дни урожай! Мы их в свое время пачками выдергивали. Радовались, что это детеныши, молились дабы, что не суются сюда крупные особи, а поговаривают в других краях их много!
– Ничего себя у вас червячки. Вот и отлично! Сейчас я его заарканю, и вы отстаните от меня, и мы пойдем пить чай! – воскликнул Макс, раскручивая веревку. Как следует, собравшись и прицелившись, он забросил петлю и она, взвившись в высоте, упала на толстенного гигантского червя, – Ну что, это вы видели?
– Он же с места не двигается. – Нахмурено произнес учитель.
– Ха, а я и не заметил, – продолжал, посмеиваясь Макс, – хорошо, значит надо его вытащить и пусть попробует сбежать!
Макс старательно пытался вытянуть червя и в тот момент совершил ошибку – из-за своей невнимательности выпустил длинный скрученный конец веревки из рук себе под ноги и стал тянуть ее изо всех сил. Червь не двигался с места, все попытки чужеземца были тщетными и он ворчал себе под нос:
– Пачками говорите? Как же это интересно?
Тут и сам профессор призадумался, наблюдая за происходящим и вдруг, обеспокоенно начал оглядываться вокруг.
– Макс, – медленно и тихо произнес он, понизив тон, – отпусти веревку.
– Что шутите? Не за что, я не хочу здесь торчать целый…
– Макс! – прервал его уже более обеспокоенный голос учителя, – отпусти веревку и отойди!
– Нет. Вы хотите, что бы я сдался. Не бывать этому, я докажу вам, что достаточно умею!
– Почему он не может его вытащить? – беспокоилась Анна.
– Потому, что это голова, только одна… – пробормотал себе растерянно под нос Анж.
– Что?
– Макс, отпусти веревку! – в это раз уже крикнул учитель, – тебе его не вытащить! У детенышей одна голова, но это взрослая особь, у него много голов!
– В каком смысле? – в недоумении взглянул на учителя Макс.
В этот момент разговор был прерван, шея червя вытянулась став еще длиннее, через глубину земли, словно пушечное ядро, вылетела и вырвалась на свет вторая голова, а за ней третья и четвертая. С огромной скоростью существо рвануло в сторону. Нога Макса, стоящая на длинном конце веревки, вмиг оказалась в петле. Не успевшего ни чего понять и упавшего на спину, потащил по сугробам гигантский червь.
– Макс! – лишь успела закричать Анна.
– На лошадей, быстро! – выкрикнул Анж, – нужно отсечь хотя бы одну из голов!
Переживая за Макса, они незамедлительно отвязали лошадей и пустились вдогонку. Скакуны неслись, что было сил, но не успевали, слишком быстрым был червь.
– Помогите! – кричал Макс, пытаясь, дотянуться до веревки на ноге. Конечно же, это было абсолютно невозможным, – черт побери! – ругался он.
Червь словно молния рассекал сугробы, занося Макса то влево, то вправо. К всеобщему ужасу, тот день мог закончиться очень плохо, ведь неподалеку находился амбар, к нему то и неслось существо из глубин и к острому лезвию старой бороны, стоящей рядом с ним.
Нельзя описать страх, что испытали учитель за ученика и сестра за брата. Макс же увидев, что ждет его впереди, пытался бороться до последнего. Червь, приближаясь к своей цели, катился как огромное колесо, затем начал пробиваться обратно под землю, поочередно погружая свои головы, одну за другой в сугробы.
– Эй, стой! Остановись! – кричал Макс, – оставь мне хоть одну голову!
На расстоянии нескольких метров от смерти, когда подземное существо начало опускать последнюю голову, в безнадежных глазах Макса, блеснуло отражение наездника, что гнал свою лошадь прямо навстречу. Он занес свой меч и одним ударом, отсек толстую голову червя, что прокатилась кубарем и проделала дыру в амбаре. Вторым ударом меча незнакомец разрубил веревку, а несчастный залетел в туже дыру амбара, в след за отрубленной головой.
Когда Анна и учитель подъехали к старой постройке, они смогли хорошо разглядеть спасителя. Никто не ожидал, что под черным плащом окажется не «он» а «она». Девушка спрыгнула с лошади и с уверенным шагом прошла в амбар. К всеобщему счастью Макс был цел и практически невредим, он попытался подняться, но незнакомка дерзко наступила ему на грудь сапогом, прижав к земле.
– Я смотрю, ловец из тебя никакой! – гордо бросила она, смотря на него сверху вниз.
– За то у тебя отлично, получается, – ответил, еле дыша, Макс, – ты спасла мне жизнь, я у тебя в неоплатном долгу.
– Не сомневаюсь. Как видишь, я могу не только говорить.
Тут Макса охватил чувство дежавю, и этот голос он уже слышал.
– Кто ты такая? – спросил он, желая, заглянуть под края шляпки незнакомки.
– А ты меня не помнишь? – произнесла девушка, делая шаг назад, снимая шляпу.
Каково же было его удивление, когда он увидел перед собою эльфийку из замка, ту самую из трех обращенных в кукол. Ту самую, которая въелась в него взглядом в ночь их знакомства с Каллидом ту, что не оценила его шутовство и конечно же ту, которую, он узнал теперь.
– Малика?
– С ним все в порядке поезжайте, мы вас догоним! – бросила она, обернувшись приблизившимся к амбару Анне и Анжу, затем дала знак рукой, что они могут ехать.
– Точно все в порядке, помощь не нужна? – переживал Анж.
– Все хорошо, – раздался голос Макса из амбара, – Анна все в порядке!
Анна была в растерянности, ей хотелось поговорить с братом о случившемся, о его состоянии, но судя по всему ему уже было не до этого. Анж и девушка развернули лошадей и погнали их в сторону деревни.
Теперь отпустим на какое-то время Анну и побудем свидетелями одного познавательного вечера в жизни ее брата:
– Да это я, Малика. Чему ты удивляешься? – продолжала разговор эльфийка.
– Разве вам не запрещено покидать замок? – вставая и отряхиваясь, интересовался Макс.
– Если это во имя блага и защиты королевства, то нет.
– Мое спасение, это благо?
– Разумеется. Но боюсь мне придется часто тебя спасать, либо не оставлять без присмотра, ни на минуту! – усмехалась эльфийка.
– Это почему же? – Макс возмущенно взглянул ей в глаза, что, судя по всему, смутило спасительницу и заставило отвести взгляд в сторону. Скрывая улыбку, она продолжила:
– Ты плохо стреляешь из лука, не освоил аркан, плохо учишься, не слушаешь советов, очень упрям. Ты подвергаешь свою жизнь огромной опасности на этих землях!
– Хочешь сказать ты все умеешь?
– Хочешь знать, что я умею? Тогда давай сразимся ты и я, меч к мечу и посмотрим!
– Я, меч и женщина? – как то это не серьезно…
– Испугался?
– Ничуть!
– Если побеждаю я, тогда ты в моей власти.
– А если я?
– Тогда наоборот…
– Ну что ж, я постараюсь быть как можно нежнее с вами госпожа, – иронизировал Макс, – будьте осторожнее с вашим оружием!
– Меньше слов! – отвечала, гордо вздернув голову Малика, обнажая меч и подавая знак сопернику, что она готова начать поединок.
В тот прохладный зимний вечер, в старом хиленьком амбаре начался урок. Малика прекрасно владела мечом. Хотя поначалу казалась слабее, но каждый последующий удар был все сильнее, и стало ясно, что первые пару мгновений эльфийка лишь поддавалась.
Отразив очередной выпада соперника, она умело ускользнула от него, а совершив прыжок, оказалась за его спиной. Затем от нее последовал удар по ноге, не так сильно, что причинить серьезный вред, но достаточно точно, что бы подкосить противника. Макс рухнул на землю. Теперь он был достаточно убежден, что перед ним достойный соперник.
Однако теперь была задета его гордость. Он поднялся и разъяренный кинулся за эльфийкой. Она в свою очередь бросилась бежать к лестнице, ведущей на второй этаж амбара. Ее громкий смех только сильнее будил гнев в молодом муже, и это еще сильнее отвлекало его, ведь преследуя, он уже играл по ее правилам.
Малика же прекрасно знала, что делала и, пользуясь гневом соперника, заманив его на второй этаж, бесспорно, великолепно отражала каждый удар меча. И тут она начала нападать. Теперь уже Макс только успевал защищаться.
Увернувшись, Малика повторила свой прыжок и выбила меч из его рук, а пока Максим пытался его поднять, обхватив руками веревку, закрепленную под крышей амбара, разбежавшись, нанесла удар ногами так сильно, что Макс пробил собою еще одну дыру в хилом сооружении и полетел со второго этажа прямо на телегу с мешками. Собственно говоря, ему очень повезло по двум причинам: во-первых борона стояла с другой стороны амбара, ну а во-вторых, потому, что Малика заранее знала, куда его столкнет.
Время пролетело незаметно и начало холодать. Солнце уже садилось, и пора было возвращаться домой. Макс смотрел высоко в небо, валяясь на телеге, он явно устал за прошедший день, и у него совсем не осталось сил.
– Какой-то странный денек выдался, – бормотал он себе под нос, – или неделя, или месяц….
– Все будет хорошо, я научу тебя. – Отвечала эльфийка оперевшись на телегу, обратив свой взор небесную даль.
Этот день стал хорошим уроком для Макса. Пожалуй, теперь он не будет так яро кичиться своими навыками, ибо ему было куда расти и нужно еще многому учиться. Но пока, нужно было возвращаться в замок. На выезде из города, Макс догнал Анну и остальных.
– Попили чай в гостях у профессора? – обратился он к сестре.
– О, да! – прекрасный чай, мы замечательно побеседовали! – восклицала от удовольствия девушка.
–Да, да! – добавил Каллид, – а плюшки то, а плюшки какие! Пальчики оближешь. Сам – то где был? Мы ждали тебя.
– Да, ты наконец решил взяться всерьез за учебу? – с ухмылкой добавил Сандор. Макс устало взглянул на всех к нему обратившихся и с улыбкой ответил:
– Конечно, а как же иначе, ведь совершенству нет предела!
Эти слова вызвали улыбку на лице всех остальных и под веселые шуточки, и рассказы чужеземца покинули город. Сандор, Иза и Раванн ехали за братом и сестрой следом, до самого подземелья. После чего последние двое, как обычно, вернулись в город, а затем в свое королевство. К слову сказать, ни Анна, ни Макс не понимали, как они каждый раз это делали, ведь расстояние между королевствами было довольно внушительное, да и запрет правителя Тристаны Виктора, не позволял им вообще присутствия на его земле. Но уже очень давно этот запрет был нарушен, в благих, конечно же, целях.
Вскоре Анна, Макс и Каллид преодолев подземный тоннель, уже приближались к его потаенной двери в замок. Учитывая, что их ожидало дальше, стал очень хорошим случаем их выбор, павший на ход, ведущий в замок через темницу, а не через кабинет мажордома. Так что же их ждало? А дальше их ждал большой сюрприз, заставший их врасплох, и очень, очень неприятный.
Пустая, а значит неохраняемая темница, в которой есть потайной ход, была заманчивой тропой не только для тех, кто хотел войти в замок, но и для тех незваных гостей, что хотели покинуть его, прихватив, несомненно, очень значимую его драгоценность.
Все было заранее продумано: известен ход и усыпив охрану, мелкие, жадные и ворчливые существа, прокрались в комнату сестры короля Дианы. Связав и скрутив ее, выстроившись в ряд, подняв девушку над головами, ворча и постоянно бранясь между собою, потащили ее в сторону темницы.
Напуганная до смерти, Диана не могла вырваться от пронырливых, костлявых существ. Конечно, если бы ни кляп, она могла бы закричать и позвать на помощь, но, как уже и было ранее сказано – продумано было все. Или практически все. Ведь одну промашку коргальты все же допустили и, спускаясь в темницу конечно, совсем не ожидали с кем – либо столкнуться.
Каменная дверь повернулась. Анна первая сделала шаг из тоннеля в темницу, но вдруг резко остановилась и стала прислушиваться, затем дала знак рукой остальным – замереть на месте. Через несколько секунд отступила назад и шепотом произнесла, обернувшись к Каллиду:
– Кто-то идет сюда.
Каллид быстро потушил свой фонарь, внимательно прислушался и указал брату и сестре на потухшие факелы вдоль стены тоннеля. Схватив по факелу, но, не понимая, зачем они нужны без огня, «видимо для того, что бы хоть чем – то можно было защищаться» – думала Анна про себя, – все трое быстро нырнули в кромешную тьму и притаились за углами.
Каллид сунул Анне мешочек с непонятным содержимым и быстро скрылся в дальний угол, самый ближний к выходу из темницы. Он не испугался и не торопился бежать прочь, наоборот, он поджидал незваных гостей.
Отчетливее стали шаги, приближающиеся к двери и теперь, отлично было слышно картавое ворчание на непонятном и незнакомом языке. Вот заскрипел тяжеленный засов, дверь отворилась. Сначала зашел главный коргальт, он нес в руках фонарь и за ним шли остальные, держа на руках, над головами похищенную девушку. Анну, рассматривающую незваных гостей, сначала охватило удивление, но как только она увидела связанную и скрученную Диану, ею овладел гнев. Такой дерзости она и не могла представить.
Вся линейка прошла мимо Каллида, не заметив его, и оставив у себя за спиной, продвигалась дальше мимо Анны с Максом, стоявших неподалеку. Вдруг, Коргальт, что шел впереди остановился. Следом резко остановились остальные. Он начал жадно втягивать в себя воздух, принюхиваться так, что казалось, его огромные раздутые ноздри сейчас разорвутся.
Коргальты – были довольно опасными существами, если не знать их слабых мест. Подземные жители хоть роста невысокого, всего по пояс человеку, а то и меньше, но довольно ловкие и неплохо физически развитые, поскольку до того, как пошли на службу своему нынешнему господину, работали под землею и над ней. Делали они это просто, что бы «пожрать», ведь питались мясом, а чьим мясом не имело никакого значения, ровным счетом, как и то, какой оно было свежести. Из-за своей сварливости они не умели работать сплотясь, а из-за трусости редко становились охотниками, если только на мелкую дичь. Потому не воротили они нос и от падали.
Коргальты обладали отличным слухом и это неудивительно так, как имели огромные, заостренные, длинные уши. Их длинный и острый нос чуял запахи лучше любой охотничьей псины. Ходили они босиком, так как большие стопы их и они сами, были толстокожие и абсолютно не чувствительные. Это конечно было их сильной стороной. Но и слабая у Коргальтов была, эту сторону прекрасно знал Каллид.
– Человечиной пахнет, уж больно сильно, – принюхавшись, хрипло произнес уже на понятном всем языке вожак, что шел первым. Он жадно и злобно начал разглядывать во мраке темницы места, откуда сильнее исходил человеческий запах.
Поскольку, как было уже ранее сказано, обоняние у них было прекрасное, через несколько секунд он приблизился как раз к тому темному углу, в котором затаились брат с сестрой. На пару мгновений воцарилась абсолютная тишина, коргальт замер. Тут все и все поняли: вожак похитителей о том, что они уже замечены, а трое вернувшихся в замок о том, что пора вступать в сражение.
Вдруг коргальт открыл пасть. Он издал дикий, хриплый и яростный крик так громко, что у нашей троицы чуть не лопнули перепонки. Это был клич к нападению. Остальные похитители, сбросив в сторону сестру короля Диану, схватились за штыки и ножи, выхватив их из-за поясов кинулись, как свора бешеных собак в атаку.
Однако, ни Анна, ни ее брат, не тем более Каллид не растерялись. Они обнажили свои мечи, вышли из темного угла, вступили в схватку. Но курьез заключался в том, что какой бы остро не был отточенный меч, и какой бы сильной не была рука, им все равно было не попеть за молниеносным противником.
Коргальты подскакивали высоко, прыгали далеко, лазили по всему, за что можно было ухватиться. Они с легкостью оказывались за спиной то у Анны, то у Макса. Это была нелегкая борьба. Удар за ударом меча не спасал ситуацию. И тут Каллид окликнул Анну, указав ей на карман плаща, намекая на мешочек, что ей дал:
– Они боятся огня! – выкрикнул он.
Девушка догадалась, что подсунул ей в карман Каллид. То было вещество, которое она уже видела и не только у карлика. Песок, который при контакте с предметом, воспламеняет его. Стало ясно, зачем Каллид велел взять каждому по незажженному факелу из подземелья. Пришел момент осветить темницу и изгнать мрак, пришедший с чужих земель.
Анна сунула руку в карман и достала горсть песка, поднесла к факелу и дунула, развеяв. В эту же секунду под грохот железной двери, что со всей силы захлопнул Каллид, отрезая путь к бегству не прошеным гостям, пламя ярко вспыхнуло и осветило темницу. Оторопевшие от страха и неожиданности Коргальты отскочили в сторону и начали пятиться своими спинами к пустой камере. Макс повторил трюк сестры, достав из ее кармана горсть песка, и вспыхнули еще два факела.
Никем не произнесенную идею, поняли все. Отпускать похитителей было нельзя. Каллид уже перекрыл им выход из темницы в замок, дорогу в тоннель преграждали Анна и Макс. Огонь в руках каждого из них делал свое дело. Он приводил в ужас Коргальтов. Они тряслись, фыркали и рычали, прижимались к решетке и постоянно отступали назад. В конце концов, большинство из них оказались в темнице, а когда на них пошла атака огнем и вовсе сопротивление прекратилось.
Вскоре удалось загнать всех нежданных гостей в клетку, и когда нога последнего коргальта сопротивляясь, что есть сил, переступила ее границу, Макс яростно захлопнул решетку.
– Госпожа! Все будет хорошо, мы вас сейчас развяжем, – бросился Каллид успокаивать королеву, – мы всех поймали!
– Не всех, один бежит! – воскликнул Макс, указывая пальцем на Коргальта, который крадкрался к тоннелю, – а ну стой!
Макс уже был готов броситься вслед, но рука стоящей рядом сестры, резко остановила его:
– Пусть бежит! – произнесла она, позволив беглецу ступить в подземелье, Анна прошла к двери за стеною, что вела в тоннель, крикнула вслед удирающему:
– И передай остальным! Вход в замок без приглашения, отныне для всех закрыт! – на этом слове она с грохотом захлопнула дверь, за спиною удирающего с открытой пастью и опешившего от страха похитителя.
Этой ночью многое изменилось. По ступенькам замка ступала королева Диана – сестра короля Тристаны Виктора. Она шла в окружении Каллида – верного слуги и друга, Анны и ее брата – чужеземцев, в которых одни видели спасение, а другие самозванцев. Ее уже не тревожило отсутствие стражников за спиною. В ее сердце горел огонь, кипела ярость, и оно больше не собралась терпеть нападок врага.
Диана, как и многие немало вытерпела от созданий жестокого правителя и от его рук. Она мечтала с детства о мире на Эдейских землях и как ни кто другой, эту мечту разделил с ней самый преданный карлик королевства. Бывали дни, когда королеву одолевала тоска, да сомнения в собственных силах, тогда Каллид вел с ней беседы. Не оставил он ее тревоги и в вечер когда госпожу, пытались похитить. Настал час, чужеземцы и весь замок отходил ко сну, он говорил:
– Я уверен в них обоих моя госпожа.
– Я вижу Каллид. Они сегодня себя прекрасно показали, и я хочу изменить условия их содержания, как и ты. Дать им больше свободы. Я готова сражаться, и ненавижу нашего врага! Но Каллид, ты сам говорил один из них здесь быть не должен. Более того он не продается смирению и абсолютно не управляем.
– Моя госпожа! Прошу вас, верьте мне. Мы долго ждали их появления. Что касается того, кто непослушен, вам ли не знать, что таят наши земли. Жизнь его еще проучит. Они оба сумеют привыкнуть к нашему миру.
– Как же, когда они даже не знают всей правды, вы обманули их?
– Это была вынужденная мера. Когда они будут готовы, тогда все узнают.
– Оставим все как есть до возвращения моего брата. Следи за ними Каллид. Их многое ждет и не все им понравится.
Глава 4 Возвращение короля
Время шло, Анна и Макс продолжали обучение, королева Диана вводила усиление мер охраны замка, а коргальты молчали. Развязать их пасти не удавалось даже под угрозой смерти. Одному наступившему утру Эдейских земель, все же суждено было стать особенным.
С ранним восходом солнца на главной башне замка и в сердце города Барсула трубачи оповещали о скором возвращении короля. Анне этой ночью прекрасно спалось, да так, что и просыпаться ей не хотелось. Даже первые солнечные лучи, пробивающиеся сквозь занавеску, не могли вырвать ее из объятий сна. Зато на ногах уже были три радостные эльфийки в обличии кукол и что есть сил, спешили прервать ее отдых. Их прекрасное настроение разносилось веселыми шутками и смехом по углам и стенам замка. Такого вдохновения они не чувствовали более двадцати лет и тому не было удивления, ведь их надежда в этот день расцветала со всей своей силой. Особенно их радовало отсутствие охраны у комнаты Анны.
Эльфийки спешили. Они миновали несколько коридоров. Несмотря на все свою жажду веселья, что не могли в себе сдержать, сестры смогли подкрасться к комнате не заметно, а затем постучали в дверь. Конечно, не стоило ожидать, что в таком размахе чувств, терпение будет им сопутствовать. Пока Анна потягивалась и пыталась понять, показалось ей или в дверь действительно постучали, гости, всей силой распахнули ее, залетев комнату, словно ураган.
– Доброе утро Анна! – воскликнули они разом.
– Какая маленькая комната! – произносила Натин, младшая из сестер, озираясь вокруг.
– Хватит спать, пора вставать. Быстрее, быстрее! – продолжала Лия, старшая.
– Ты так весь день просишь! – говорила вновь младшая.
– Почему не запираешь дверь? – тише всех спросила Малика, средняя сестра.
Анна подскочила от неожиданного вторжения эльфиек. Протерев глаза, она кинулась к двери и, убедившись, что никого за нею нет, заперла ее изнутри:
– Что происходит? Что вы здесь делаете в такую рань?
– Пытаемся тебя привести в чувство, так долго спать, в такой день! Немыслимо! – восклицала белокурая Натин.
– Помолчи Натин! – прервала ее Малика, – Анна пора вставать, нужно собираться, в саду тебя ждет Каллид.
– Что за особенный день? К чему столько суеты? – возмущалась чужеземка.
– Что за день? Она еще спрашивает. Король. На рассвете прибыл гонец, и доставил замечательную весть – наш король одержал победу над войском даргов за пределами Эдейских земель, и прибудет завтра к полудню! Сегодня в городе праздник в его честь! – восторженно ответила младшая из сестер.
От ее слов Анна потеряла последние нотки сна:
– Как, уже завтра?
– Именно так, ты разве не слышала, с самого утра трубили с башен?
– Слышала сквозь сон, о как же крепко я спала!
– Вот мы уже на ногах! Сразу подскочили и перевели себя в порядок! – демонстрировала свой наряд Натин.
Что сказать, все трое действительно были бодры и одеты с иголочку. Хотя попадаться на глаза дворцовым эльфийки не должны были, а обличие могли принимать лишь кукол, однако вкус и любовь к красоте у этих модниц нельзя было отнять. Одевались сестры и впрямь прекрасно и по моде своего времени: красивые, струящиеся платья с кружевами – далеко не из самой простой и дешевой ткани; золотые украшения; изящные туфельки. Волосы всех трех были аккуратно и уложены и собраны в прически.
Младшая Натин, облаченная в платье темно-розового цвета с кружевами, обладала самым буйным и жизнерадостным темпераментом обожала красивые, массивные броши. Как и в первую ночь знакомства с Анной и Максимом, ее белокурые волосы украшали именно они, собирая все густые пряди в высокий пучок. Средняя из эльфиек, неукротимая и смелая Натин, также не изменяла своим предпочтениям, на этот раз ее длинные огненные кудри были спрятаны под шляпку фиолетового цвета, конечно же в тон к платью. Спокойный нрав и мудрость старшей Алии, подчинял себе сестер и был заметен внешне: у этой брюнетки все должно быть под контролем. Волосы всегда были заплетены в длинную косу и перевязаны шелковой лентой синего цвета, каким было и ее платье. Туфли не должны были стучать при ходьбе, потому имели маленький каблучок и никаких неудобных рукавов и обморок, все изящно и сдержанно – таким был ее внешний вид.
– Да я вижу, вы выглядите просто великолепно! – с улыбкой произнесла Анна, но извольте, вы сказали, меня ждет Каллид?
– У него есть к тебе разговор. Нужно торопиться, – отвечала старшая сестра, – собирайся и оденься теплее.
Девушка не понимала к чему такая спешка и чего собственно от нее хотят. Однако, Анна не стала задавать вопросы и терять время. Она быстро собралась, накинула плащ и покинув сестер, стремительно помчалась в сад. Ее выход из замка к приезду короля само собой был нежелателен, потому она решила пройти не через главные его двери, а через оранжерею.
Небольшая дверца оранжереи вывела девушку прямиком в сад, где стоял Каллид, он поднял голову к небу и снежные хлопья падали ему на лицо. Главный проныра королевства любил снег, он наслаждался белоснежной, небесной высью и его казалось, совсем ничего не тревожило.
– Доброе утро Каллид.
– Анна! – воскликнул карлик, обернувшись к девушке, – доброго утра и превосходного дня! Как вам спалось?
– Очень крепко. Меня разбудили сестры.
– Да я знаю, это я послал их за вами. Думаю, что они уже рассказали о причинах столь раннего визита.
– Они рассказали о возвращении короля.
– Это, правда, король со своими воинами уже скоро прибудет. В его честь сегодня состоится праздник и вы непременно должны на нем присутствовать!
– И когда же мы выезжаем?
– Незамедлительно!
Пока белая снежная пелена окутывала бескрайние поля, величественный город готовился встречать своего повелителя. За его вратами царило ожидание, и кипела подготовка к празднику, к ним и вез своего всадника черногривый, резвый скакун.
Порывы ветра раздували плащ наездника, а когда он остановился и спустился с лошади, капюшон с его лица спал. Перед вратами города, оказалось, стояла прекрасная девушка. Ее зеленые глаза сверкали, предвкушая наступающее торжество. В них играл огонь любопытства и жажда волшебства.
Теперь, когда покров с головы ее был небрежно сброшен, ветер баловался с ее волосами и пытался преградить дорогу, отталкивая всей своей силой назад. Эти проказы ничуть не сердили девушку, наоборот лишь сильнее ее забавляли. Взяв лошадь под уздцы, она миновала ворота города, где ее ждали и первым встречным был ей уже знакомый человек.
– Доброе утро Анна! – раздался голос Сандора у ворот, – почему без сопровождения?
– И тебе доброго дня друг мой! – с улыбкой ответила девушка, – не вижу ничего дурного в том, что бы добраться до города без сопровождения несговорчивой стражи.
– Мне казалось, излишняя самоуверенность была присуща лишь вашему брату? Но, кажется, и вы ее смело переняли и стали совсем не осторожны. Как же вы отделались от приставленных к вам головорезов?
– Пожалуй, я должна с вами согласиться, в этот раз мои действия действительно были излишне самонадеянны, но после того, как дошла весть, что в городе готовится торжество, я просто не могла усидеть на месте, а о страже позаботился Каллид.
Вдруг один из прохожих окликнул Сандора:
– Друг мой, а как же огненные дожди! Будут ли сегодня?
– Обязательно!
– Огненные дожди?
– Да, у нас есть специальные порошки. При сжигании они взрываются в небе разноцветными огнями.
– Так это фейерверки!
– Впервые это слово слышу, но возможно вы правы.
–Теперь мне стало еще интереснее! – воскликнула восторженно Анна.
– Кажется у вас любопытство к нашему городу? – с улыбкой говорил молодой муж.
– Еще какое!
– Ну тогда прошу за мной.
Сандор окликнул своего помощника, что крутился все время рядом и взяв под уздцы лошадь Анны, поручил скакуна ему со словами: «Будь так добр, друг мой позаботься о ней». Затем сделав учтивый жест, предложил Анне прогуляться по городу и насладиться подготовкой к празднику.
В городе действительно царила суета, но не та, что способна свести с ума и лишить разума, а та, что являет сбой наслаждение. Несмотря на то, что весь народ был до крайности оживлен, и каждый куда-нибудь торопился и был занят, происходило это все с иным, легким, душевным настроением.
Жители города улыбались, здоровались друг с другом, несмотря на спешку, успевали перекинуться парою фраз о погоде, делах и конечно о предстоящем празднике. В этот день до самого позднего вечера работать решили абсолютно все хозяева от больших до маленьких магазинчиков и прилавков. Одни из них уже были украшены, других только начали наряжать, собственно, как и весь город.
Анна и Сандор шли по улицам города, и Анна обратила внимание, на очень красивый и необычный амулет на его шее:
– Очень красивое украшение, – говорила девушка.
– Да, благодарю. Это подарок отца.
– Что он значит для вас?
– Он сделан из белого дерева, в середине высечена форма глаза. Отец сделал его для меня, после одного нашего похода в лес. Так сложилось, что мы чуть не погибли, я в те года был крайне не внимателен. Чуть не утонул в реке, а он меня спас. Отец не волшебник, ни какими силами не обладает, лишь одной верой. Он сделал амулет для меня и просил всегда его носить, дабы он служил напоминанием о присмотре за собой и другими.
– Наверное, в то время вы сильно испугались.
– Странное тут дело, я того момента совсем не помню. Словно и не было его.
– А амулет и правда, помог?
– Да, я думаю, да. А может страх помог, но с тех пор как я чуть не утонул, мимо меня и мышь не проскочит незамеченной, – отвечал, улыбаясь Сандор
– Что же это замечательно. Но вот меня гложет любопытство еще по такому поводу: почему сегодня город празднует возвращение короля, если сам он прибудет только завтра? – интересовалась девушка.
– Это хороший вопрос. Дело в том, что народ был бы рад разделить с королем весь праздник от начала до конца, но разделит лишь его часть – утро завтрашнего дня и, встретив своего победителя, отойдет к отдыху. Начнется праздник сегодня поздно вечером, когда солнце скроется и тьма накроет город, заслонив собою тех, с кем мы разделим первую часть веселья, которая будет длиться до первых петухов и до первого утреннего луча. Затем наши друзья покинут нас, дабы остаться незамеченными и мы будем готовы встретить своего короля, – отвечал молодой человек. Это своего рода благодарность тем, кто, несмотря на запрет его величества, рискуя своими жизнями, оказывает нам огромную услугу и помощь.
– Почему же нельзя встретить повелителя вместе с этими друзьями?
– От того Анна, что повелитель не желает видеть их, а если узнает об их пребывании на своей земле срубит головы и им и многим другим.
Девушка задумалась, она догадалась, о чем идет речь и продолжила:
– Эти друзья не людской народ так ведь?
– Именно так. Это эльфы, гномы, фей, малейфийцы.
– Эти прекрасные создания зачастую приходят к нам на выручку, скоро вы и сами это поймете. Вот только тех самых пор как королева Тристана предала людской народ, король изгнал всех иных созданий с нашей земли и запретил им пресекать ее границы. Наказанием послужит смерть.
– Но в королевстве много иных существ, например эльфийки и наши друзья Филипп, Иза, Раванн, Белла. Неужели они ни разу не попадались на глаза королю?
– Ни разу со времен запрета. Белла и Филипп наследники престолов, они редко нарушают границы, лишь в случае крайней необходимости. Что касается Раванна и Изы, они опытные воины, умеют оставаться незамеченными. Ну а эльфийки – довольно шустрые сестрички, вы и сами видели.
– Да конечно, – согласилась девушка, – но в таком случае дорога между королевствами опасна, в том числе и из-за даргов. Неужели они готовы проделать такой долгий путь и так рисковать своими жизнями?
– Об этом можете не беспокоиться, – дорога их не будет долгой в этот раз, о них позаботятся эльфы.
– И что же это значит?
На этот вопрос собеседник ответил коротко:
– Скоро вы и это узнаете.
Под веселый смех ребятни со всех дворов города, Анна и Сандор миновали одну улочку за другой, поворот за поворотом и наслаждаясь прекрасной зимней прогулкой продолжали разговор:
– Вы не видели моего брата? Мне сказали, что он покинул замок раньше, но до сих пор встретиться нам не довелось.
– Думаю, он гуляет с одной прекрасной эльфийкой.
– Ах да! Я и совсем забыла, они теперь всегда вместе.
– Действительно, – смеялся Сандор, – иные мужчины предпочитают женщин, что способны надрать их зад, и для нас это к лучшему! Кто-то же должен приглядывать за ним.
– Да, пожалуй, это так.
– Однако Анна, вам нельзя забывать об опасности. Дарги не прекрасные создания, им запреты непочем. Как бы Виктор не пытался их истребить и изгнать с земель, они вновь и вновь вторгаются в королевство. Названый брат короля никогда не успокоится и доказательство тому – попытка коргальтов похитить королеву Диану. Кстати говоря, что с ними? По-прежнему молчат?
– Молчат. Бояться своего господина больше самой смерти. Они так оплошали, провалили задание, еще и попались за решетку. Думаю того кто послал этих существ, их судьба больше не интересует. Думаю, нам не стоит переживать, что явится армия даргов, попытается освободить узников?
– Армия явится. Непременно явится, но не сейчас и уж тем более ни за ними.
– Когда это случится, что тогда будет? Король Виктор ведь одержит победу над братом?
– Этого мы знать не можем, но быть может победы нам не видать.
– Но почему?! – воскликнула удивленно Анна. Все кругом говорят, что у вашего короля самая сильная армия!
– Вот только дело в том, – отвечал ей со вздохом собеседник, – что брат короля теперь создание нам неведомое. Никто не знает, где он побывал, когда он бежал с наших земель, но он стал иным. То, что в его душе не осталось человеческого бесспорно, да пожалуй, и от рождения не было там ничего. Он сын колдуна. Пощады он не знает, а в крови его кипит яд. Желает он одного – приклонить брата к своим ногам и покорив Эдейские земли, отомстить за отца.
– Значит, он хочет захватить не только Тристану.
– Конечно же, нет Анна. У него с отцом есть одна главная общая черта, одна болезнь на двоих – бесконечная жажда власти и господства. Потому нам и нужна ваша помощь. Ни одно королевство в одиночку не выстоит против него и его чудовищной армии. Королевству нужно сплотиться с остальными, иначе она падет, а за ней и Аспард, Асгард и даже скрытый от прочих глаз Артилок.
– Вы хотите, что бы мы с братом повлияли на решения короля?
– Именно. Но как мы можем это сделать? Мы до сих пор не приступили к поискам девушки, о которой в доме вашего отца шла речь?
– Нужно ехать к остальным. Праздник ваших занятий не отменял. Идем те же. Сандор резко прервал разговор. Было ясно, что этот вопрос останется без ответа. Взяв собеседника под руку, Анна ушла вслед за ним.
Северный ветер Эдейских земель становился еще беспощаднее. Он мешал занятиям, будто сговорился с мокрым, казалось бесконечным снегопадом. Одним словом началась сплошная непогода, но время в делах пролетает совсем незаметно и вот солнце оставило прекрасный город Барсул и его жителей, склонившись, уступило небосвод вечерней заре.
Занятия были окончены. Все разбежались кто куда. Макс наслаждался обществом прекрасной рыжеволосой эльфийки. Он не мог отвести от нее взгляд. Сандор с городской стражей осматривал окрестности, желая, избежать поздних сюрпризов и незваных гостей, а праздник тем временем уже начался. Анна же шла по улочкам города Барсула прямо к его сердцу, наблюдая за его жителями и за всем, что происходило в тот вечер, и поняла для себя кое-что интересное.
Чужеземке кружило голову, ветер теперь был теплым, снегопад закончился и раньше этот город казался ей совсем обыкновенным: узкие и широкие улицы; невысокие дома укрытые снегами; люди спешившие утром каждый по своим делам и домой к отдыху вечером; суетливая площадь с фонтаном, магазинчики, лавочки, пекарни. Однако, сегодня Анна увидела нечто иное, нечто большее, чем обыкновенный город. Она увидела: как красиво горят фонари вдоль улочек; как ярко озарилась площадь наполненная людьми; жаждущими веселья; как полыхал только что разведенный в сердце города костер.
Люди, собравшись вокруг огня, веселились, пели, танцевали. Не были закрыты трактиры, закусочные, лавки с всякими вкусностями. Запахи наперебой сменяли друг друга: свежий хлеб, рыба, пиво, вареная кукуруза и даже сладкая сахарная вата. Казалось, народ совсем ни чего не беспокоило, и не было причин для тревог. Как будто он не страдает от нападок врага, и ни он был проклят на погибель.
Конечно, это было не так, люди помнили и знали, но сегодня об этом старались позабыть, сегодня всем хотелось праздника. На один только вечер были отпущены страхи, заботы, страдания. Вокруг царила радость.
Анна присела на одну из лавочек, неподалеку от огня – центра всеобщего веселья и заметила, что в толпе с остальными веселились несколько эльфов, среди них была их предводительница Белла, а вблизи у фонтана веселились Натин и Лия. С ними не было Малики, но то для Анны не было удивлением, поскольку ее брата рядом с ней тоже не было. Эти двое наслаждались романтикой, гуляя под особенно звездным небом.
– Кажется, твоего брата захватили в плен, – с улыбкой выдернул девушку из размышлений Сандор, присев на ту же скамейку.
– Конечно, он ведь влюблен по уши! – улыбаясь, говорил Филлип, подсаживаясь рядом, как обычно, перебирая в руках свой кубик.
– Кто бы говорил, только нашего Макса не отвлекает всякая ерунда! – весело произнес Сандор, взглянув в сторону красавицы Беллы, что рассмешило Анну.
– О чем ведем беседу? – прозвучал низкий голос, то присоединился к разговору Раванн.
– О романтике мой друг. О романтике! Посмотри какая звездная ночь сегодня. – отвечал ему Сандор.
– О да, эта ночь прекрасна!
– Так у кого тут романтика? – улыбаясь, присела на скамейку Иза.
– Нет тут ни какой романтики, – ответил, не поднимая глаз от своей безделушки Филлип.
– Конечно, друг мой, в твоих руках точно нет ни какой романтики, она вон там! – Указал Сандор, взглядом на эльфийскую наследницу, что смеялась и веселилась в толпе.
– Оставьте его, он еще слишком молод, для решительных шагов, – произнес Раванн, пусть себе подрастет.
– Молод говоришь? А как же трон, ведь ему скоро править королевством? – заметил Сандор.
– Не скоро, – ответил Раванн, – только если все мы не погибнем и одержим победу над Серкусом.
– А оно так и будет, не сомневайся! – воскликнул сын профессора, занося кувшин вверх. Они с Раванном ударили кувшин о кувшин и с улыбкой отпили из них.
– Что ж не будем сегодня беспокоиться ни о чем! Вы забыли сегодня праздник! – произнесла Иза, уходя от разговора, но это было, пожалуй, правильно, ведь разговоры о будущем королевств уводили всех к тревожным мыслям, а в эту ночь нужно было отдохнуть.
– Да мы все заслужили отдых, – поддержала Анна и на этих словах, поднявшись, все вместе товарищи направились к огню, греться и веселиться с народом.
Час летел за часом, праздник был достойно встречен и проходил на радость. Гремели фейерверки, и если большая часть всего нового создавалась в Аспарде, то взрывающиеся в небе огни были делом рук Сандор и его отца. Именно им город был в эту ночь очень благодарен, ведь мог любоваться на сияющее огнями, ночное небо. Музыка звучала в каждом уголке Барсула и голоса эльфов, людей и малейфийцев звучали в унисон.
Однако, все же не все присутствующие на празднике в Барсуле, смогли в этот час расстаться со своими опасениями. Одним из немногих был Сандор. Отдохнув и повеселившись в компании друзей, он все же к позднему часу решил пройтись по главной улице, прямиком к главной башне.
Городская стража не смыкала глаз. Дозорные не оставляли должных мест. Однако предчувствие недоброго проникало в его душу с каждой секундой все больше, с тех самых пор, как часы на главной башне города пробили полночь.
Снег под сапогами хрустел, пока Сандор приближался к сторожевой башне, затем он поднялся на самую ее верхушку, откуда был виден весь город. Всю ночь огни его не гасли, а улицы не хотели засыпать. Белые хлопья тихо падали и заметали следы на узких тропинках, там, куда доносилось веселье с главной улицы Барсула.
– Какая красота, великолепный город, – тихо произнес себе под нос Сандор, вдыхая свежий зимний воздух, – и такая волшебная ночь. Откуда же тогда столько беспокойства в моей душе?
Но сердце молодого мужа никогда не подводило и стоило произнести ему свой вопрос, как его защемило, пробежала дрожь под красиво вышитой рубахой. В один момент шею Сандора охватила веревка, начала сдавливать ее так сильно, что уже через несколько секунд, он едва дышал. За его спиною стояли два дарга: накинувший удавку, наслаждался мучениями своей жертвы, затягивал ее все сильнее, и второй видя свою неоспоримую победу над врагом, полез за пояс за ножом.
Последние глотки воздуха сыну профессора говорили только об одном и приводили к правильной мысли: его единственный теперь шанс выжить – это сражение. Он взглянул в уродливую рожу дарга, что стоял напротив и попытался произнести слово, затем еще одно давая понять, что хочет, что-то сообщить.
– Он хочет что-то нам сказать, – проворчал на своем языке хриплым голосом дарг.
– Что он может нам сказать? – отвечал второй, что затянул петлю, – Что же? Ну, пусть это жалкое существо скажет свое последнее слово!
Дарг, что полез за ножом, уже забыл про него. Подойдя к побежденной в его глазах жертве, склонил над ним голову и произнес на языке Эдейских земель:
– Говори же, людская тварь, чего ты хочешь? Хочешь молить о пощаде? Ты все равно умрешь!
Сандор схватил руками веревку, что душила его, и дал знак даргу, приблизиться сильнее, что бы его шепот был услышан. Враг понял желание своей добычи, но не увидел другого, того, что он задумал и подступил еще ближе.
Как только враг потерял бдительность и решил поболтать и посмеяться над своей жертвой, у той появился шанс быть спасенной. Сандор, конечно же, в это день и час не собирался умирать, тем более от рук таких монстров, тем более в петле. Так что он не стал терять время даром, которого ко всему прочему у него и не было, и как только дарг в очередной раз склонился над ним, дабы бы услышать его речь, Сандор подпрыгнул и из последних сил нанес удар ему ногами прямо в живот.
Дарг абсолютно этого неожидавший, не удержался на ногах и всей своей тушей, попятился назад. Натолкнувшись на ограждение крыши, перевалился через него и полетел с высоты прямиком на землю.
– Хогр! – зарычал второй дарг, видя гибель своего товарища.
Он, конечно не раздумывая задушил бы Сандора, если бы то не успел вытащить из кармана перочинный ножик, который в одно мгновенье возился в глаз душителя. Второй дарг взвыл, схватившись за морду. Испытав безудержное желание выдавить оба глаза обидчику, он начал бросаться то в одну сторону, то в другую, пытаясь отыскать его. Сандор обнажил свой меч, и даргу было суждено сделать лишь один выпад в его сторону потому, что он промахнулся, и голова его слетела тут же с плеч.
Вскоре, с главной башни города раздался звон колоколов. Это был звон опасности и смерти. Сын профессора хотел предупредить жителей о нападении, но когда подошел к краю крыши и взглянул на город, он понял, что опоздал. То, что отражалось в его глазах, вызывало ужас. Он сделал единственное, что мог, и что оставалось теперь – бросился спасать город от хищников, крушащих все на своем пути. В город Барсул, в эту ночь пришла погибель, несущая за собою имя своего жестокого господина Серкуса.
Беспощадные существа, безжалостные дарги не щадили никого. Стража не справлялась. Словно чума они ворвались в город, заполонили улицы города верхом на своих скакунах, громили все вокруг. Их мечи сверкали под светом звезд и поливали кровь на землю. За одно мгновенье праздник был окончен, началась бойня. Как удалось врагу подобраться к Барсулу и остаться незамеченным воинами крепости, было не ясно.
Многие в городе все же имели силу духа и отвагу в своем сердце. Именно эти жители решили не сдаваться, а дать отпор. Под руку шло любое оружие: топоры, секиры, ножи, вилы все, что могло спасти и защитить жизни. Каждый сражался, как мог, защищая свой дом и свою семью. Дарги прыгали по крышам, ломились в жилища. В какой-то момент был брошен факел на крышу одного из домов, потом в другой дом и в третий, а затем город полыхнул.
Однако, город не был брошен теми, кто с самого начала истории желал его спасения. Сандор уже сражался с врагом на земле, рука об руку с Раванном и Изой. Темнокожие малейфийские друзья резали даргское мясо на кусочки, как куриное филе. Эльфийские стрелы славились своей остротой, но в руках Беллы, сносящие голову за головой, они становились легендой, да и остальные эльфы, присутствовавшие на празднике, сражались, ибо не в их правилах было сдаваться. Аркан будущего короля малефийцев Филлипа, был то же творением эльфов. Потому имел особую силу, а в руках молодого колдуна, он становился еще опаснее для врага. Веревка, что никогда не рвалась, сковывала своих жертв, словно жесткая стальная цепь и стоило ее хозяину произнести лишь одно нужное слово, она вспыхивала пламенем.
Эту ожесточенную борьбу наблюдал один из тех, кто был повинен в ней. Предводитель даргов, правая рука своего беспощадного господина, командир темной армии – Зогр. Он уже видел издалека свою добычу, и пока он предвкушал ее смерть, сам стал целью. Из-за угла дома за ним наблюдали Малика и Макс:
– Это их вожак, их капитан, – тихо говорила Малика, обернувшись Максу.
– Надо схватить его! – ответил Макс, обнажив меч, но вдруг раздался громкий детский крик.
– Это из дома, – эльфийка сделала шаг назад и заглянула в окно дома, – Макс, у них мальчишка! – воскликнула она, рассмотрев двух даргов схвативших ребенка.
– Что? Черт! – ругался Макс, он не хотел упустить вожака, но понимал, что не бросит никого в беде.
Раздался еще один крик сильнее прежнего, Макс бросился к окну, когда же он вновь взглянул в сторону вожака даргского отряда, тот уже исчез. И все же, сомнения были отброшены еще раньше. В дверь старенького дома ворвались с криками двое: эльфийка и ее упрямый подопечный, что все же за месяцы упорного труда, смог овладеть искусством сражения. Они кинулись в драку с двумя огромными даргами, выхватив из их лап мальчишку.
– Беги! – крикнула ему Малика.
Борьба, что завязалась в маленьком доме, завязалась не на шутку. Сила и эльфийский меч отлично управились с первым даргом. Другой же наоборот, выбил меч из рук Макса и тот, оказавшись загнанным в угол кухни без оружия, не смог придумать ничего лучше, чем схватить первое, что попалось ему под руку, а тем самым оказалась большая чугунная сковорода. Собственно здесь Макс не прогадал, так как хозяйка дома бросилась на его защиту во время приготовления поздней трапезы и сковорода еще ничуть не успела остыть. Отсюда и последовал громкий, свирепый даргский крик на весь Барсул. Отпечатавшись на лице врага, раскаленная сковорода еще несколько раз прилетела по его носу, после чего растерявшийся, он уже не сумел избежать встречи с сапогом противника и упал навзничь.
Макс никогда не успевал понаблюдать с наслаждением, как же шустро и умело Малика управляется с мечом, потому опять все пропустил. Когда он обернулся, то увидел уже срубленную голову второго дарга, что с грохотом катилась по деревянному полу.
– С этими мы справились! – переводя дух, произнесла Малика.
– Да, – ответил Максим, вздохнув и наклонив голову к эльфийке, что бы поцеловать.
Этот очень нежный момент, был прерван стрелой, которая за мгновение до не состоявшегося поцелуя пролетела между лицами влюбленных, прямо в лоб встающего с пола дарга. Тот, отойдя от убойной силы чугунной сковороды, схватив нож, все же еще собирался побороться, но то была не судьба.
Макс и Малика видя падающего врага со стрелой в голове, обернули свой взгляд в сторону двери, около нее стоял тот самый ребенок лет двенадцати от роду, чью жизнь они спасли:
– Нас учили не бежать. Нас учили сражаться! – бросил мальчишка, опуская лук.
Макс и эльфийка переглянулись, но не успели они вновь выдохнуть, как в их глазах мелькнул ужас. За дверью у порога, за спиною юнца был занесен меч. По взгляду своих защитников, он все понял – не было и мгновения. Он замер закрыв глаза, в это момент голова еще одного дарга слетела с плеч на пороге:
– Нас учили тому же, – раздался голос снаружи, у порога в дом. Это был голос Анны. Она оказалась в то время, в том месте и еще одна жизнь была спасена.
Девушка взглянула на брата и эльфийку что выходили на встречу и, подмигнув, пришпорила лошадь.
– Идем же, – Максим схватил за руку эльфийку, – пора дать им отпор!
Выбегая из дома, эльфийка дала наставления мальчишке:
– Ты конечно храбрый юноша. Все же прошу тебя, запри за нами дверь!
Дверь, конечно, была заперта, а сражение за город продолжалось. Огонь разгорался. Тот, кто преследует словно призрак, молча и незаметно, рано или поздно нападет. Анна чувствовала это. Она чувствовала его в толпе. Как крадущийся хищник, он выследил свою жертву и теперь, в самый подходящий момент смотрел на нее:
– Взять! – прохрипел Зорг, указав своему отряду на чужеземку.
В этот момент со всех сторон на девушку обрушились дарги. Они бросились за ней вслед, окружили и загнали к главной башне. Одна из стрел врага прилетела в ногу ее верному скакуну, и он провалился на землю. Можно было бежать, но и бежать теперь было некуда. Только лестница, что уводила на самый верх, оставляла надежду на борьбу.
Эльфийки Натин и Алия сражались на крыше одного из домов, когда поняли, что огонь теперь стал опаснее даргов. Нужно было, что-то делать и они знали, что. Сестрам не нужно было быть рядом, что бы понять, что они хотят сказать друг другу и с трех разных домов зазвучали слова, что произносятся с опаской, что стоят очень дорого и за которые теряют жизнь. Слова, которые призывали на помощь ту, что видела все происходящее и знала цену всему.
Сестры были услышаны, колдунья продолжала исправлять сотворенное ею зло и не оставила город в беде. Загремел гром и на земле, где правят снега, вновь запахло грозой. На огонь, разгорающийся по городу, хлынул ливень. Вдруг среди всего жуткого и происходящего раздался цокот лошадиных копыт.
Анна бежала по скользкой мокрой крыше башни, отбиваясь и уворачиваясь то от одного, то от другого дарга. Небо хмурилось не зря. Ливень становился все сильнее, тревога уколола сердце брата. Макс отчаянно пытался разглядеть и найти сестру. Шум копыт об городскую дорогу уже стих. Тревога повисла в воздухе. Что-то словно оборвалось внутри, словно меч Анны, выбитый врагом из ее рук и упавший с крыши, неизбежное приближалось, как нож дарга поднесенный к шее сестры. Чувствовалось зловонное в воздухе, как дыхание врага, что смотрел в глаза своей жертве, загнав ее в угол. Чужеземка стояла на крыше у стены башни, недалеко от карниза, откуда недавно вылетел Хогр, окруженная врагами. Теперь они находились в такой близости, что она и не надеялась на спасение.
Никогда ранее девушка не могла видеть такого ужасного взгляда, глаза, в которых отражалась смерть. Ей не доводилось видеть такое количество врагов желающих ее смерти. Теперь они были рядом с ней, на крыше, около нее, под ее ногами на земле. Они любили приводить с собою смерть, но сегодня они пришли за ней. Уверенность, которую Анна испытывала в самом начале сражения, она вдруг растеряла. Случившееся было не похоже ни на обучение, ни на истории, которые рассказывал Каллид, все потому, что оно происходило на самом деле, здесь и сейчас. Это заставило девушку осознать, где она оказалась и по каким правилам существует этот мир.
– Теперь ты умрешь! – прокричал дарг в лицо девушке.
Заблестело острее ножа, и разразился гром.
– Анна! – вскрикнул Макс.
Чужеземец был внизу на площади, и наконец, его взор нашел сестру. Его крик отозвался раздирающим эхом в груди эльфиек, и они поняли, что допустили ошибку и упустили девушку из виду. В этот момент на занесенный нож брызнули капли крови и он, гремя, прокатился по мокрой крыше. Следом покатилась с шеи голова, оставляя теперь бездыханное тело. Это была голова того, кто больше не сможет дышать, голова дарга. Остальные же стоявшие позади своего командира опешившие, отступили шаг назад.
– Вон с моей земли грязные твари! – прогремел властный и грубый голос, раздался приказ повелителя Тристаны: – Убить их всех!
Под мрачным небом заблестели острые мечи. То был голос принесший спасение в город, а вместе с ним и войско крепости. Дарги, что были на крыше башни, так с нее и не спустились, а те, что громили город, бежали из него прочь. Они не были готовы к тому, что в город вернется его главная, не угасающая сила. В город вернулся его король со своей непобедимой армией.
Несомненно, капитану Барду Ассуру будут заданы вопросы, как вообще он мог допустить в город врага, как он не был замечен? Капитан был человеком важным для королевства и очень умным. Он найдет нужный ответ. Несмотря на то, что капитан лишь второй для короля, его людей и на его земле, но ответ его будет уверенным и убедительным.
У Анны не было времени на обдумывание случившегося и на бегство. Последний ее шаг на скользкой крыше, при котором кружилась голова, чуть не подвел ее, но руки короля Виктора не позволили покориться обстоятельствам и подхватили девушку. Они удержали чужеземку в новом для нее мире, поскольку при всех условиях, покидать ей его было еще рано.
Глава 5 Побег
Уцелевшие дарги унесли ноги прочь из задымленного города. Воины короля, облаченные в доспехи с гербом дикого зверя, к утру очистили каждую улочку от безжалостных тварей. Что касается самого правителя, то его в его сердце кипела ярость. Произошедшее в эту ночь лишало его сомнений по поводу чужеземцев в принадлежащих ему краях.
Едва Виктор въехал в город со своим войском, как сразу же понял причину беспорядков на его территории: тому послужил не только враг, но и те за кем он пришел. Конечно, наши герои были очень смышлеными и шустрыми, но и король был не глуп. В действительности мало что происходило в королевстве без его ведения: о празднике королю, конечно, донесли и вот как королеве поведал о случившемся Каллид: его величество торопился в город и поспел раньше, как раз к разгару праздника, точнее сказать – к празднику, который к тому времени уже горел синим пламенем.
Не стоило труда Виктору найти большую часть отряда даргов с их капитаном, поскольку все они теперь толпились на площади и на крыше башни, окружив Анну. От чего именно на нее было направлено столько внимания врага, король тоже быстро понял, и первым же делом было решено спасти непослушную гостью королевства.
Король и его воины вступили в сражение и в самое время, смогли пробраться на крышу. Обезглавив капитана отряда даргов, Виктор спас девушку. Опоздай он хотя бы на пару секунд, спасать было бы уже некого. Что касается врагов, то они не ожидали появления правителя от того те, что смогли уцелеть, бежали, что есть сил. Численность королевского отряда была куда больше, а гнев самого короля в эту ночь не уступил бы по своей силе всем даргам вместе взятым
Несмотря на то, что пламя охватившее город было потушено, а враг отступил, ярость Виктора не утихала. Спустившись с башни, он направился в сторону площади. Когда жители города, увидели возвращение своего повелителя, а затем и отступление врага, они последовали за ним. Виктор остановился на самом сердце толпы и обратился к народу, голос его звучал совсем не добро, довольно громко и грубо:
– За кем главное слово в этом королевстве!
– За королем! За нашим королем! – откликнулся народ.
– Тогда почему сегодня ночью мой приказ был нарушен?! – гневно продолжал король, но в ответ была лишь тишина. – Я повторю свой вопрос, почему был нарушен мой приказ? Мне нужны те, кто осмелился ослушаться моего слова! Пусть эти люди выйдут ко мне, не стоить тратить времени. Никто не войдет и не выйдет из города без моего позволения, а его не будет до тех пор, пока я не увижу перед собой виновных.
Собственно, Иза и Раванн прятаться и не собирались, а вот Филиппа и Беллу Сандор успел убедить покинуть Барсул через прилегающие деревни, как только он заметил ступившее в город войско короля. Пожалуй, это действительно сгладило дальнейшие события, ведь останься королевские наследники в городе, Виктор бы воспринял таковое, как личное оскорбление. Но теперь было немного легче, однако, не исключало плохого исхода событий для остальных. И все же некоторые гости, в том числе и малейфийские воины шагнули вперед из толпы:
– Мы ослушались королевского запрета и просим вашего прощения за нашу дерзость, – низким голосом, склонив голову, произнес Раванн. Он вышел вперед, за ним вышли все остальные.
– Так, так, как я должен с вами поступить? Повесить всех сразу?
– Позвольте мне слово! – раздалось из толпы. Это был Сандор. Он вышел вперед и преклонил колено перед королём, – чужеземцы попросили вашего прощения, простите и меня. Это я позволил нашим друзьям присутствовать на празднике.
Виктор недовольно взглянул на Сандора и, качая головой ответил:
– Ты совсем не меняешься! Все твердишь одно. Из-за твоих друзей чуть не сгорел город! Дарги знали, что здесь будут жители других королевств, еще и освобожденные чужеземцы! Кстати о них, – сурово продолжал король, шагая из стороны в сторону, – кто привез их сюда?
В ответ вновь была тишина. Через мгновение король вскричал:
– Как в городе оказались чужеземцы!
Тут раздался голос Альтуса Форта, капитана королевской армии:
– Мы нашли его, – голос капитана звучал еще ниже и грубее королевского, но в отличие от голоса Виктора, таким был всегда. Альтус Форт был человеком более хладнокровным и сдержанным, потому редко менял, как интонацию, так и выражение своего лица. А говорил он о городничем, который из-за вкуснейшего вина своих погребов, уже не держался на ногах, поэтому за капитаном его тащили двое воинов. Виктор едва на него, взглянув, произнес:
– С глаз его долой!
– Это я, привез чужеземцев в город. – Вновь молвил Сандор.
– Не правда, мы сами пришли! – раздалось из толпы.
– Неужто! И кто же ты такой смелый, кто сам пришел, нарушив мой запрет? – воскликнул король.
– Один из ваших бывших узников, чужеземец, как вы нас называете! Мое имя Максим, модно просто Макс.
Не стоило, и говорить, как сердце Анны в этот момент вздрогнуло: и вновь ее брат не усидел на месте и еще где? Перед самим королем! Уж с его языком это было довольно опасно.
– Что же раз ты такой смелый выходи сюда, дай на тебя взглянуть!
– Смотрите! – воскликнул Макс, выйдя из толпы, и встав рядом с Сандором, – вот он я!
– Макс! – не сдержавшись, воскликнула Анна, желая, предупредить все дальнейшее сказанное им, но это было не в ее силах.
– Все хорошо, – пытался успокоить Макс сестру, только вот в действительности ничего хорошего не было.
– Итак, ты что-то хотел мне сказать? – произнес король, взглянув сурово на Макса.
– А хотел я казать, что мы сами пришли сюда с друзьями. Они многим нам помогли и то, был наш общий праздник!
В этот момент Сандор, слегка толкнул его и прошептал:
– Замолчи.
– Для начала, вы не смогли бы сюда прийти, если бы вас не выпустили из крепости, и я догадываюсь, кто это сделал. С ним мы разберемся позже. B к тому же, я уже говорил о том, что случилось по вине ваших друзей! Чуть было не был сожжен весь город!
– Нет уж, извольте, – продолжал Макс возражать, – если бы не они, мы бы погибли в первую ночь, многие погибли бы и сегодня! Они вместе с нами защищали город! Вы либо слепы, либо не желаете этого видеть!
От таких слов ахнула толпа наполнявшая площадь. Чуть не оборвалось сердце Анны, и прожитые года пронеслась перед глазами Сандора и его товарищей.
– Придержи свой язык парень! Пока я тебе его не отрезал!
– Но ведь я говорю правду! Вы не желаете видеть того, что есть, вам не обойтись без помощи союзников!
– Советую тебе замолчать! – гневался сильнее король.
– Помолчи! – шептал Максу Сандор.
– Замолчи же! – думала про себя Анна, но не тут – то было и понеслось:
– Вы давно могли наладить отношения с другими королевствами и дать отпор вашему сумасшедшему брату! Вы же закрыли все дороги в королевство из-за событий большой давности!
– Ну, все, с меня хватит, ты мальчишка ничего не знаешь ни о королевстве, ни о его жителях. Взять его!
– Этим вы не поможете королевству! – продолжал Макс, уклоняясь от яростных «объятий» стражников.
В конце концов, чужеземца схватили и скрутили. Король Виктор вскочил в седло и обратился к узникам:
– Я рад, что вы подружились, в петле будет вам веселей. Отныне это послужит всем уроком, никто не смеет нарушать приказы короля, тем более преступать границы королевства!
– Нет! – воскликнула Анна, пытаясь освободиться от рук стражников, – прошу вас не надо! Не трогайте его!
Но король и слушать девушку не желал, он лишь дал знак воинам и они, усадив ее на лошадь, двинулись прочь. По дороге к выезду из города Виктора окликнул Ган Хольс. Все это время он оказывал помощь раненым и не дождавшись возвращения сына, догадался о недобром. Звуки с площади были слышны хорошо. Отец торопился изо всех сил, но добежал лишь в самый последний момент. Он бежал вслед за воинами и, задыхаясь от усталости кричал:
– Повелитель, прошу вас! Остановитесь! Помилуйте! Вы же знаете – единственный сын! – упал на колени Хольс.
– Профессор, – сожалеющим тоном произнес король. Он дал знак рукой отряду остановиться и, спустившись с лошади, поднял старика.
– Прошу вас! – продолжал Ган Хольс, – я видел, как вы росли, не видел только я в вашем сердце зла! Не губи те же старика!
– Твой сын нарушил не один мой запрет.
– Больше он не посмеет! Клянусь собственной жизнью, только не губите!
Тяжело вздохнув Виктор подошел к Сандору и стащив его с лошади бросил к ногам отца. Затем обратился к профессору:
– Ты знаешь мой друг, ты для меня и моей семьи близкий человек, мое сердце не желает тебе боли, но прошу тебя в последний раз, поговори с сыном. Ибо не обещаю, что следующая его ошибка не станет последней!
На этих словах король оседлал лошадь и пришпорив ее, поскакал прочь из города, уводя своих воинов за собой. Сердце отца в это утро не было разбито, городу нужен был отдых, а пленников увозили в крепость. Жители с грустью смотрели вслед уходящему войску, что увозил с собой их единственную и приговоренную надежду на спасение.
Анну и Макса скрутив по рукам, как и в первый день, их пребывания в Тристане, под надзором стражи везли в замок. Нежданный зимний дождь королевства закончился. Вновь подул холодный ветер, нарушив, покой сонных лесов, завыла вьюга. Промокшее войско со своими узниками, мало да помалу начинало замерзать и по приказу командира армии Альтуса Форта, из последних сил прибавило ходу.
Рокот нескольких сотен лошадиных копыт раздался за пределами замка. Попавшие врасплох трубачи, затрубили из-за всех сил, донося о возвращении хозяина земель. Однако, в замке в этот раз к приезду короля, вместо радости царили беспокойство и страх. Одно из окон, наполненное светом ажурных ламп и золотых подсвечников, выдавали голоса, что трепетали от волненья.
– Каллид! – восклицала королева Диана, нервно ходя из стороны в сторону, то и дело, теребя платок в руках, – как ты мог такое допустить? Я доверилась тебе, делала вид, что не вижу происходящего и все это за спиной моего брата! Каково мне теперь Каллид? Как так получилось, что брат в городе сегодня, а твои подопечные там же разгуливают!
– Госпожа, никто не знал о том, что король прибудет на день раньше. Мне лишь сейчас удалось узнать, что король не стал делать остановку на ночлег. Ему сообщили о возможном нападении на город и судя по всему наш правитель решил подстеречь врага и поспешил на помощь.
– Почему Бард Ассур ничего не знает о нападении даргов на город?! – сердилась королева.
– Этого мне неизвестно, моя королева.
– Но как же так Каллид, что теперь будет? – Диана опустошенно упала в кресло, не замечая выпавший из рук платок.
Каллид тихо поднял платок и протяну его своей королеве и постарался ее успокоить:
– Как бы не сложилось, моя госпожа никогда не была в курсе происходящего с нашими чужеземцами. Она приставила к ним стражников и перевела их в комнаты, остального она знать не могла.
– Перестань Каллид! – воскликнула королева, соскочив с кресла, – я что настолько труслива, что не смогу сказать правды своему брату в глаза? Я отвечу за свои действия. Вот только, что будут делать теперь они, что ты будешь делать друг мой?
В этот момент раздался голос глашатая и прозвучал последний самый длинный звук трубы. Ворота замка распахнулись, а за ними и высокие двери. Королева Диана поспешила на встречу к брату, оставив в небольшом зале Каллида, который взглянув на настенные часы, произнес себе под нос:
– Итак, у нас совсем мало времени…
Спустя несколько часов в замке по-прежнему не утихали негодование и страх. Королева Диана, как и говорила Каллиду, не стала скрывать от брата свои действия во время его отъезда. Не менее часа они вели разговор в главном зале, когда их не прервал капитан Альтус Форт.
– Я понимаю тебя сестра, ты делала лучшего. Однако, ты видела, чем все в итоге обернулось. Этот дерзкий мальчика посмел себе высказываться против власти короля, моей власти! – говорил сестре Виктор, смотря задумчиво в окно и сжав руки за спиной, теперь кроме смерти я больше ничем не могу ему помочь, с таким языком он все равно не выживет в этих краях.
– Виктор… – произнесла с безнадежным сожалением Диана, – он просто еще очень молод, глуп, он не знает порядков.
– Вы с Каллидом, уже давно должны были объяснить этим людям, наши порядки, теперь слишком поздно.
Диана опустила голову. Она задумалась и, зная о возможных последствиях, все же решилась заступиться за чужеземцев:
– И все же, казнив их, ты отберешь у народа надежду. Кто знает, какова будет его реакция? Это все, что у них есть, это слепая вера.
– Вера? Ты шутишь право сестра? Ты королева, не допускай таких речей! Каждый день нашего королевства пишем мы сами, ни от какой веры оно не зависит! Они же самозванцы!
– Да, но… – королеву Диану прервал стук в дверь, возможно, оно и к лучшему. То был Альтус Форт, получивший разрешение войти он поклонился и обратился к королю:
– Как и было приказано – приговоренный чужеземец отправлен в темницу, а девушку запрут в ее комнате, к ней приставлена стража.
– Отлично!
Альтус и Диана переглянулись. В глазах девушки бесстрашный воин короля видел разочарование и огромную грусть, и даже сам король не мог знать, на что готов был пойти его преданный друг, дабы оградить от этих тревог свою госпожу. Он отдал бы ей свое сердце, если бы то потребовалось.
– Я оставлю вас, – обратилась к брату Диана, покидая зал. Взгляд Альтуса проводил девушку до самой двери.
В то время на нижнем этаже в одной из комнат раздались крики. Это кричала Анна. Она проклинала короля и все королевство. Проклинала день когда, попала на эти земли. Вырываясь из рук стражников, она выкрикивала имя брата и требовала увидеться с ним:
– Вы не можете так поступить с нами! Пустите! Макс! Куда вы увели его? Ваш король чудовище! Будь он проклят! Пустите меня к брату! – кричала она к стражникам.
Но ответа на ее вопрос не последовало, ни на первый, ни на второй, ни на все остальные. Охрана была верна себе. И диалог был невозможен. Как бы Анна не сопротивлялась и что бы она изменить ничего не могла.
Стражники, распахнув дверь, бросили девушку в комнату и заперли ее. От отсутствия сил и ощущения полной безнадежности, Анна, рыдая, упала на пол. Не было больше нужных слов. Был теперь лишь один вопрос, на который она хотела знать ответ:
– Каллид! – кричала девушка, – где ты Каллид, где ты теперь? Каллид!
На полу обессилив, Анна и заснула, а многими этажами ниже, под матушкой землей, за железными решетками, сидел молодой человек, который уже бывал в этом месте, но по злому року, толи по собственной глупости, ему суждено было вернуться. Возвращение его в темнице не должно было затянуться надолго. Всего одни сутки. Ибо следующей ночью его непременно повесят. С этой грустной мыслью он смотрел в небольшое окошко, коридора темницы, под самым ее потолком. Лунный свет усыплял его долго и в конце концов, глаза чужеземца сомкнулись.
С наступлением же нового дня утренние лучи солнца упали на лицо Анны и пробуждаясь словно от дурмана, девушка поднялась, едва дыша подошла к окну. Каллид не пришел к ней ни поздно вечером, ни ночью, ни даже утром. Эльфиек тоже не было слышно. Не пришел с началом дня и мажордом с указаньями. Не было никого, не было и надежды. Однако сдаваться Анна не хотела, и только придя в себя, бросилась к двери, отбивая кулаки до крови, хотя все было тщетно. Двери были заперты, открывать их никто не собирался.
Как день последний в жизни брата, он пролетел слишком быстро, как день, в ожидании спасения слишком долго. Но все же подошел к концу. Анна обездвижено лежала на кровати со слезами на глазах повторяла слова, задавая себе самой вопрос:
– Как можно во все это верить? Разве это судьба? Как в нее верить, если она такова?
Словно эхом раздались ее слова из кабинета короля несколькими этажами ниже:
– Можно ли верить в судьбу, ответь мне Альтус Форт? Веришь ли ты в судьбу? – обращался Виктор, стоя у окна к своему воину.
Альтус стоял недалеко у дверей комнаты. Он шагнул вперед и ответил, его голос, как всегда был низок, тверд и спокоен:
– Верю ли я в судьбу мой король? Думаю да.
Услышав ответ, Виктор обернулся и оперевшись на стол, продолжил:
– Почему же?
– Я многое в своей жизни поведал и с вами мы вместе многое испытали. Ведь это так? Разве не судьбой была предрешена наша встреча?
Этот ответ вызвал улыбку на лице короля, он подошел к Альтусу и, похлопав ему по плечу произнес:
– Да ты прав мой друг, ты прав. – Виктор задумчиво осмотрелся по сторонам, затем прошелся по комнате и, вернувшись к окну, продолжил:
– Все же Альтус я не знаю, что есть правда.
Альтус, как прекрасный воин понимал беспокойство своего короля, и как настоящий друг знал причину грусти. Его ответ действительно был искренен:
– Вы наш король и мы поступим так, как прикажет наш господин. Я не смогу подсказать, где правда, а где ложь, ведь сам того не знаю, но знаю лишь одно – если вы казните чужеземца сегодня, она никогда вас не простит. Возможно, тогда было бы лучше казнить их обоих.
– Как же его речи? Как мой народ!
– Ваш народ вам предан, как и ваши воины. Он всего лишь глупый мальчишка для них.
Король опустился в кресло. Седина его волос была ему не по возрасту. От прежних темно русых волос оставалось лишь несколько редких прядей. Сомнения, что его терзали, не давали душе покоя. После пары минут тишины, он произнес:
– Альтус, доставь Каллида ко мне, немедленно и прикажи Барду явиться.
– Как прикажете. – Ответил Форт и, поклонившись, удалился прочь.
Виктор остался со своими мыслями наедине. Капитан, несомненно, выполнит приказ короля, уже через четверть часа Каллид будет стоять перед ним. Разговоры и беспокойство не оставят ни замок ни его пределы, а время в свою очередь шло к ночи. Улетал прошедший день, вместе с ним уходила и жизнь из-под ног Анны. Ее глаза открывались лишь иногда, что бы взглянуть на безжалостно бегущие вперед часы, а когда город заснул, замок погрузился в зловещую тишину. Наступил час казни.
В коридоре первого этажа послышался шум приближающихся шагов. Между высоких колонн мелькнула веревка. Ее нес стражник, один из шести идущих к темнице. Шесть палачей облаченных в черые одежды, с петлей для приговоренного, ступили из-за угла по коридору, твердым шагом, рука об руку со свистом бушующей вьюги, что рвалась в стены замка. Стрелки часов приближалось к полуночи. Анна уже не могла чувствовать стук своего сердца. Она в последний раз бросилась с криками к двери, но, как и раньше, это не имело смысла. Смерть уже спускалась по винтовой лестнице и через пару минут стражники уже стояли перед камерой осужденного. Часы пробили полночь. Однако, как только палачи спустились в темницу, раздался гул по всем уголками замка. Стража трубила и подняла тревогу – заключенный бежал. В погоню был брошен отряд.
Вся территория королевства его пределов была оцеплена, начисто прочесана воинами. В конце концов, на след беглеца напали, и пустились по их пятам. Вой собак был слышен по всему лесу, что окружал замок. Гул погони уходил на юг, судя по – всему туда и двигался приговоренный, а следом за ним и его преследователи.
– Не отставай! Нужно торопиться, – раздаваться приглушенный голос Эльфийки в лесу.
По глубоким сугробам Малика гнала лошадь, что есть сил, уводя в гущу за собою Максима. По их следам неслись королевские гончие. Их черные носы жадно хватали запах человеческой плоти и ни мороз, ни сильный ветер не останавливали преследователей.
Казалось, дела складываются как нельзя хуже и двум беглецам не скрыться, но с таким обстоятельствами прекрасно боролся один преданный королевству карлик. Он стоял на высоком заснеженном холме. За его спиною была сплошная хвоя. Каллид сунул руку себе в карман и достал горсть черного песка и на следующем прорыве ветра, рассеял его. Песчинки унесло в сторону леса, откуда уже через несколько секунд послышался лай. А еще через мгновенье из леса показались рычащие пасти гончих.
Собаки почуяли более резкий запах человечины и сильнее чем прежде. Этот запах перебивал все возможные в округе. Он сбил гончих со следа, и теперь они неслись в сторону Каллида, который видя, что план его, как всегда, сработал, бросился уносить ноги прочь от замка в лес. Вскоре собаки уже не только чуяли, но и видели свою цель. У стражников не было времени разбираться, почему гончие резко сменили направление. Отряд итак, еле поспевал за ними. Лошадей гнали, что есть сил за обманутой псиной, поворачивая с юга на запад.
Дружба Каллида ни малейфийцами, ни с эльфами никогда его еще не подводила, но последнее время он любил прибегать к хитростям и уловкам Аспардцев. Он никогда не был глупцом, потому быстро намотал на ус, что помощь самых больших умов мира сего, очень даже пригодится.
Тем временем развеянный песок делал свое дело, распространяя на большие расстояния, запах крови и плоти людской. Задумка карлика удалась, но что-то пошло не так, и в темном лесу, между елями и соснами, пробираясь по сугробам, он бежал один.
Через недолго время, собаки уже едва не хватало Каллида его за пятки. Само собой, это мог бы быть конец борьбы, однако когда план событий не рушится под влиянием каких либо нежелательных действий или когда кто-то очень сильно старается расставить эти действия на места, как было задуманное изначально, ход событий может кардинально поменяться и в лучшую сторону.
Каллид бежал из последних сил. Он обернулся, желая взглянуть в лицо погибели, в этот самый момент раздался волчий вой. Бежавшая самой первой гончая взвизгнула и отлетела в сторону от копыт мчавшейся, словно ураган лошади. Карлика схватили за шкирку и забросили на лошадь. То был Сандор, любитель издавать волчий клик, успевший в последнюю секунду.
– Прости друг мой, чуть не опоздал!
– Воскликнул он, улыбаясь и подгоняя лошадь еще быстрее.
– Ты как то сильно чуть не опоздал!
– Задыхаясь от погони, бормотал Каллид.
– Да знаю, я чуть не нарвался на солдат короля, еле удрал. Ты не представляешь, как я рад, что успел!
–Ты не представляешь, как рад я!
Сандор и Каллид уходили преследователей на восток. Тем временем, Малика и Макс пришпоривали лошадей и словно ветер неслись на юг, оставаясь незамеченны взором королевской стражи. В плане побега у каждого была своя роль. Время было расставить все на свои места, дабы ход событий не был вновь упущен из-под контроля. Каллиду пора было присоединиться к Максу, что бы указать ему дорогу и довести до границы в Асгарда. Остальные же должны были путать следы. Путь, которым Макс покидал королевство, должен был остаться никому не известным.
Немного времени спустя, с юго-восточной стороны показался всадник. Сандор повернул ему навстречу. Всадником был Филлип. Каллида перебросили на его лошадь, и малейфиец поспешил в сторону Асгарда. Сандор же развернул лошадь и сунул руку в карман. Он достал тот же самый черный как уголь песок, которым уже воспользовался Каллид, рассыпал по ветру и погнал лошадь на северо – запад, уводя преследователей обратно в сторону королевства. Макс и эльфийка, так же повернули восточнее и через небольшой промежуток времени, присоединились к Филлипу
Вьюга же все не стихала. Порывистый ветер сбивал падающий снег, заметал его в воронку, поднимая обратно к светлому звездному небу. Лунный свет падал на землю и озарял тропинки лесов, луга, укутанные в белоснежные покрывала, пробивался сквозь непроходимые и путаные заросли деревьев. Он по-особенному торжественно освещал зимний королевский сад.
Сложно представить, но эта ночь, при всех ее обстоятельствах, казалась волшебной. Быть может, это волшебство исходило из сердца самого повелителя этой земли? Быть может, поддавшись ему, стоя на балконе своего королевского замка, смотря в бесконечную даль, он признал сердцем, что нет власти более царственной, чем власть терпеливой и всепрощающей матери – земли.
Безмолвное одиночество короля было нарушено, но не успел Альтус Форт сказать и слово, ступив на балкон, как Виктор произнес:
– Докладывай.
– Им удалось запутать гончих. Они оторвались, но отряд идет по пятам, вскоре мы их нагоним. Нам продолжать погоню?
Король взглянул на небо и, что было любимой забавой Каллида, закрыл глаза, наслаждаясь белыми хлопьями, падающими на его лицо. Через пару минут нерушимой тишины, король ответил:
– Гоните их до границы, убедитесь, что они ее пересекут и покинут королевство, затем возвращайтесь.
Альтус Форт, молча поклонившись, покинул балкон. Приказы короля не обсуждались и лейтенант, что вел отряд сквозь Тристанские леса, вскоре получил последние указание.
Дорога беглецов была не близкой и все три лошади неслись на всех порах, что было сил. Ни холодный ветер, ни снежная вьюга, которая все не заканчивалась со вчерашнего вечера, ничто не могло остановить всадников, ни на мгновение. Уже ближе к восточной границе Тристаны, было решено сбавить скорость, немного передохнуть. Лошади шли тише, а дело шло к утру. Вся троица двигалась все через все те же могучие, густые леса Тристаны. В воздухе царила морозная свежесть и хвойный запах, такой сильный, какой свойственен был лишь Эдейских лесам.
– Эльфийцы могли бы помочь, мы быстрее бы оказались в Асгарде, – говорила Малика Филлип.
– Нет, не сейчас, это опасно. Возможно чуть позже, – ответил малейфиец.
Макс всю дорогу ехал молча. Его терзала тревога за сестру, но помня слова эльфийки, он двигался дальше в надежде, что скоро все разрешиться. Лошади были еще не раз пришпорены и летели на всех порах.
Утром же, когда совсем приблизились к границе королевства, было решено устроить привал. Филлип устроил себе перерыв под большим дубом. Он вновь крутил в руках и разглядывал свой кубик. Макс сидел недалеко от него и с недовольством смотрел в сторону, куда ему еще предстояла дорога. Каллид лежа на снегу, направил свой взор в небесную даль. Вьюга стихла и лишь маленькие снежинки падали ему на лицо. Расслабиться ни на секунду не могла лишь эльфийка. Ее сердце беспокоилось. Она вырвала любимого из лап палачей, но дальше идти с ним она не могла.
– Что это за ерунда у тебя в руках? Что за кубик? – не вытерпел Макс, наблюдая за бесконечной головоломкой Филлипа.
– Просто кубик. Самый обычный или наоборот необычный. – Задумчиво, не отрывая глаз от безделушки в своих руках, отвечал малейфиец.
– Что же ты с ним столько возишься?
– Никак не могу собрать его. Вроде обычная головоломка, но ни как не выходит.
– Так выбрось ее, зачем тебе она?
– Не могу и не хочу.
– Это почему же? Что в ней такого особенного, кроме того, что ты не можешь ее собрать?
– Потому, что он достался мне очень давно при необычных обстоятельствах, я никак не могу этого забыть.
– Что за обстоятельства такие?
Но не успел Филлип ответить, как тут же все четверо вздрогнул, услышав лай, доносившийся из леса, который не так давно был оставлен позади нашими путниками.
– На лошадей! – вскликнула Малика, схватившись за поводья.
– Малика, мы не можем дальше идти с ним, кому-то надо отвлечь отряд, – молвил спокойно Филлип, поднимая камень и ложа его сумку, что была перекинута через плечо. К слову это уже был не первый камень, и действие это ни как не укладывалось в голове Макса. Малика взглянула на Филлипа, тяжело вздохнув, кивнула в знак согласия.
– Подождите, что значит, не можете идти? – тревога в собственной груди все сильнее злила Макса.
– До границы доберетесь сами. Каллид знает дорогу. Поезжайте не оборачиваясь, – произнесла эльфийка, хлестнув поводьями.
– Стой! – одернул ее и схватил за руку Макс, – как же моя сестра, ты сказала, что она догонит нас?
Эльфийка опустив глаза, тихо отвечала:
– Прости, но ей придется остаться.
– Что?! – Воскликнул Макс, он не понимал, почему эльфийка обманула его. – Послушай, – вмешался Филлип, схватив Макса за плечо, – у нас нет времени, с Анной все будет в порядке. Однажды вы еще встретитесь, но сейчас тебе нужно уходить. Жизни твоей сестры ничего не грозит, однако я не могу сказать того же про твою судьбу. Возьми это, – произнес он, отдавая в руки Максу, аркан и меч с золотым клинком, – они эльфийские, тебе рассказывали об их особенностях. Я думаю, они тебе пригодятся. Береги их.
С этими словами Филип, запрыгнув на лошадь, поскакал в обратном направлении, в сторону леса, откуда доносился собачий лай. Максим взглянул на эльфийку и присев на снег, словно ноги его подвели тихо, произнес:
– Как же так?
– Я найду тебя, – грусть расставания терзала грудь Малики, но Эльфийцы славились не только силой тела, но и духа. Потому раскисать она себе не позволила, и развернул лошадь, хлестнула поводьями, на всех порах рванула вслед за Филлипом, оставляя позади потерянного во всех смыслах этого слова Макса.
Однако, Каллид быстро привел чужеземца в чувство, треснув по затылку, велел ему прийти в себя и забираться на лошадь. Через пару мгновений она уже стремительно неслась к границе Асгарда.
Еще не исчезли с глаз силуэты двух всадников скачущих обратно на север, и он не раз обернулся, но видел лишь, что из леса ступили всадники. Видел, как Филлип кинул камень, и камень этот полыхнул прямо перед ними. За тем был брошен второй и третий. Камни взрывались по очереди, это пугало лошадей, многие скидывали своих наездников и удирали прочь.
Вскоре силуэты стали совсем не различимы. Макс покидал Тристану с тяжелым сердцем. За спиной оставалось самое дорогое для него. Чем дальше чужеземец уходил от замка, оставляя за своей спиной сестру, тем холоднее и тоскливее ему становилось. Да и погода не баловала, наоборот продолжала испытывать путников на прочность. Холодный ветер и метель знали свое дело. Глубокие сугробы, казалось, с каждым днем становились все глубже и не имели ни края, ни конца.
Однако покидающие Тристану сдаваться не собирались и, стиснув зубы, продолжали путь. Максу очень повезло с тем, что его новый, нежеланный друг был достаточно умен и прекрасно понимал, с чем и с кем можно столкнуться в густых Эдейских лесах, особенно покидая королевство и ступая на скверные земли.
Благодаря старанию карлика одежды и высокие сапоги на меху, беглецов не позволяли им околеть. Когда же становилось совсем тяжко, разжигали костер, но совсем ненадолго. Чем дальше Каллид уволил Макса от королевского замка, тем реже жгли огонь и быстрее его тушили, дабы не попасть под взор недобрый.
Макс понимал, кого именно опасается Каллид и сам той встречи не хотел. К слову спустя несколько дней пути, оба путника задались вопросом, обоих он мучил, но ответ предполагался у каждого разный. Макс был более нетерпелив и потому первый нарушил тишину, царящую в морозном воздухе:
– Не знаю почему, но дарги в этот раз не станут нападать.
– И с чего это ты взял? – отвечал Каллид.
– Разве они уже не напали бы на нас, если бы того хотели?
– А разве им не представится более удобный случай?
– Куда еще удобнее. Мы вот уже несколько дней утопаем в сугробах, едим хлеб и пьем воду. Мы замерзшие, уставшие и голодные до нормальной еды. Самое – то нас схватить.
– Я сейчас не понял, – говорил недовольно Каллид, – тебе не нравится хлеб и вода? Тогда я их заберу! Ведь ты все равно только и ждешь, что бы тебя схватили!
– Оставь мне мой хлеб, я лишь хочу понять, как думает наш враг.
– Враг наш хитер. Если королевская стража отстала, это не значит, что она не продолжает погоню. Возможно, враги ждут, когда мы покинем королевство и ступим на чужие земли. А может они и еще, что задумали.
– Одним словом, чем дальше мы от королевства, тем опаснее дорога!
– Именно так, друг мой, да и мы живыми им не нужны.
– Однако путь еще долог. Возможно, эльфы нам помогут, будем надеяться на лучшее.
– Боюсь, надежда может в этих местах нас подвести. А почему Каллид ты не взял пони в дорогу? Мы бы ехали быстрее, если бы каждый был в своем седле.
– Тут ты ошибаешься. Не так она быстра, как королевские лошади, медлить нам нельзя.
– Значит, торопимся на встречу с опасностью!
– Да мой друг! На встречу к опасностям!
За тяжкими вздохами и не особо вдохновляющими разговорами путников, послышался хруст ветвей. Каллид дал знак Максу, и тот резко одернул лошадь. Остановившись и замерев посреди леса, оба стали прислушиваться, пытаясь разглядеть во мраке возможную угрозу. То была не первая ночь, склонившаяся на их головы и звуки в лесу порой заставляли вздрагивать, но каждый раз это был шорох ветвей, нагнанный прорывом ветра, птица, сорвавшаяся с места или животное, которое само в путника видело угрозу и уносило ноги прочь.
– Ерунда, – бросил Макс и пришпорил лошадь, – где же эльфы нас встретят?
– Если встретят, там увидим.
– Что значит, если встретят?! – воскликнул Макс негодуя.
– А то и значит, они не обязаны нам помогать.
– Припоминаю, у нас был договор!
– Припоминаю, в нем не было глупостей подобных той, что ты сотворил и тем приговорил нас к этой многодневной прогулке по глухим, густым Эдейским лесам!
Макс с чувством вины, которую никак не хотел признавать, опустил голову и умолк. Тут оба путника почуяли неприятный запах, очень напоминающий тухлую рыбу. Ветер разогнал запах, но стоило им миновать лес и покинуть его дебри, как вновь повезло зловоньем. Макс долго сдерживал себя, но в конце произнес смеясь:
– Каллид, что ты ел?! Это ужасно!
– А я думал, это ты портишь воздух!
– Может еще лошадь?
– Это не я.
– Ничего, ничего. Если эльфы нас заберут, мы сделаем привал у них и накормят они нас! Я бы мяса съел, да много, да жирнее!
– Эльфы не едят мясо.
– Как это не едят?
– Они же эльфы. Не едят.
– И чем нас будут потчевать?
– Тем, что они выращивают на полях, много у них фрукт, ягод, картофеля, растений разных лечебных, съедобных.
– Вот это да! – воскликнул Макс, рассердившись, – после долгой дороги я должен есть траву? Не хочу я к эльфам, поехали сразу в Асгард!
– Очень долгая дорога, слишком опасно. Хотя ты даргам и не нужен, но ты чужеземец, да и мало ли, что потребуют за тебя.
– Я сказал, не хочу к эльфам!
Тут вновь послышался хруст ветви. Как и в первый раз, он стих, когда путники замерли и спустя немного времени, они продолжили путь.
– У эльфов есть такой овощ с зелеными листьями. Их нарезают и едят. На вкус как сырой картофель. Так вот, эльфы ставят его на стол только прибывшим гостям королевства. Если визитер, съев угощение, начинает толстеть, издавать зловонные запахи из нижней части тела и изо рта, покрывается синим цветом, значит, у него есть плохие черты.
– Это, какие черты, например? – растерянно спрашивал Макс.
–Такие черты, как: трусость, тщеславие, гордыня, злоба, высокомерие, заносчивость, ворчливость.
– Даже ворчливость?
– Особенно ворчливость! Это вообще самая плохая черта. Ну, тебе то не стоит переживать, у тебя ведь ни одной из них нет!
Макс замолчал, опустив голову, задумался, а потом бросил:
– Да врешь ты все!
– Не – а.
– Так позориться за столом? И причиной тому ворчливость? Это не справедливо! Чушь!
Тут Каллид не выдержал и засмеялся, да так, что с лошади свалился в высокий, глубокий сугроб. От этой картины смеялся теперь Макс, спускаясь с лошади и подавая руку карлику.
– Ну, ты рассказываешь сказки! – говорил, пытаясь усадить Каллида на лошадь.
Вновь послышался хруст ветви, и повезло зловонным запахом. Каллид вдруг резко замолчал и Максу не ответил. Беглец взглянул в лицо карлику и вздрогнул, когда тот закричал:
– В седло! Быстрее!
Сердце Макса заколотилось, он заскочил в седло, велел Каллид держаться крепче и пришпорил лошадь, что помчалась словно ураган. Впрочем, лошадь можно было и не гнать, очень быстро чужеземец заметил, что она сама бежит прочь из последних сил, проваливаясь в сугробы и сбиваясь с пути. Тогда любопытство Макса, как и его страх уже не ведали границ, и он решил обернуться, однако Каллид велел не делать этого и поколачивал, когда тот пытался ослушаться.
Могло показаться, что подобное для Каллида не впервые, и он не боится происходящего, но то было бы неверное утверждение. Тот, кто гнался за путниками, не был знаком с карликом, а с ним в Тристане были знакомы лишь из легенд и сказок. Карлик был испуган до самых пят, тем, кого увидел за спиной Макса. В конце концов, Каллид умолк, раздался лишь его шепот: «быстрее» и по ногам пронеслось зловонное дыхание. Оно было таким сильным, что не почувствовать было невозможно и Макс опустил голову и закричал:
– Что б тебя! Каллид! Кто это!
Каллид не ответил. Макс обернулся – карлика не было, зато перед глазами Макса была огромная голова, два горящих глаза. Существо, преследующее наездников, толкнуло лошадь, и та провалилась кубарем со снежного холма.
Обоим наездникам в этот день повезло: разлетевшись в сторону, да по сугробам, остались целы и невредимы, разве, что головы шли кругом, и сердце упало в пятки. Каллид упал с лошади первым и оставался позади, Макс не знал, что с ним случилось, и спешил, отряхиваясь от снега к товарищу по несчастью.
Он смотрел по разные стороны и вскоре отыскал и теперь видел того кто, являл собой ужас. Каллид прийдя в себя, едва успел в стать на ноги, как над ним нависла огромная голова, c горящими огнем глазами, с пастью с острыми и длинными зубами:
– Тебя предупреждали Каллид, не вмешивайся, – прошипело существо так, что лес вздрогнул, – теперь ты умрешь!
Хищник зарычал и карлик упал на снег, пятясь в сторону леса, прекрасно осознавая, что не успеет никуда убежать и похоже то, настал час его погибели. Когда враг был уже настолько близок, что оставалось лишь засунуть голову в его пасть, он вдруг издал жуткий рев, и гневно уставившись на карлика, бросился в сторону своего длинного и толстого хвоста. Нависнув над ним он, рыча, пытался выдернуть эльфийский меч.
Макс торопился, что есть сил и подоспел во – время. В тот самый момент, когда над карликом нависла угроза, он понял, что не может оставить его в беде, даже ценой собственной жизни должен был попытаться остановить врага. Тогда чужеземец выхватил из – за пояса эльфийский меч, подаренный ему Филиппом и подступив сзади вонзил его змею в хвост.
Хищник бросился к своему хвосту. Эльфийское оружие было лучшим, оно проскользнуло сквозь снег, вонзившись в хвост, прибило его к мерзлой земле так, что врагу потребовалось немало времени, дабы вытащить его. К тому же оно причиняло подобным создания немало боли.
Пока неведомо создание, напавшее на путников, пытались освободиться, Макс принялся раскручивать веревку, так же подаренную ему Филиппом. То был эльфийский аркан, которому лишь укажи цель, и он ее сожмет в своих объятиях намертво. Макс не был уверен, что ее хватит, ведь шея врага была огромна, но петля была длинна, ловка, крепка и уже через мгновенье затянулась, да так, что не сорвать. Плененный быстро понял допущенную ошибку, он отвлекся и теперь он в петле. Но задаваться змей уж точно не собирался.
– Сдавайся! Эта веревка тебя не отпустит!
– Ты уверен?! – воскликнул хищник и вытянулся во весь рост так, что стал выше макушек елей. Глаза его словно две луны, засверкали во мраке, заблестела, чешуя, что была цвета чернее угля, и какой не было равных.
Это был огромный змей. Вздернув голову, он начал брыкаться, словно необъезженная кобыла, да так, что Макс полетел в воздух, не удержать на земле и теперь его швыряло из стороны в сторону. Каллид видел все, но не мог и пошевелиться, в конце концов, проверив своим глазам, закричал, требуя отпустить чужеземца, тогда услышав его змей, смеясь, ответил:
– Как пожелаешь!
Тут же шея хищника напряглась, так что веревка лопнула, и Макс улетел на соседнее дерево. Ветви хоть и нахлестали его, пока он падал, но хотя бы смягчили падение и он не разбился насмерть, да и в целом отделался парочкой ушибов и синяков. Голова его кружилась, но падая и снова вставая, он то шел, то полз на врага. Змей же собрался заняться Каллидом, вновь за его спиной послышалось:
– Оставь его!
– А то что! – взревел еще сильнее змей.
Макс полез в карман, но теперь все, что он там мог найти это маленький ножик. Им то и чешую со змея не снимешь и уж точно подобное существо не одолеешь. Тогда змей рассмеялся, а Макс бросился к мечу, что валялся на снегу неподалеку. Змей не попытался его остановить, а когда чужеземец схватил оружие, он вновь рассмеялся:
– Мне не страшен он, не твоя петля!
– Кто ты такой?!
Вдруг послышался собачий лай и голоса эльфов. Змею это явно очень не понравилось, он сильно рассердился и взревел:
– Я Сабур!
Огромным хвостом хищник вырвал дерево из земли, подбросил к небу и одним ударом хвоста расколол его пополам. Одна половина ели чуть не зашибла Макса, и едва увернувшись, он оступился и повалился кубарем с холма. Каллид бросился к нему на помощь, а змей скрылся среди хвойников, а вскоре вообще и след его и запах исчез, словно и не бывало его в этих местах.
Подоспевшие в самый последний момент эльфийские воины оказали помощь путникам из Тристаны. Они были крайне удивлены и обеспокоены рассказами о появлении такого опасного существа, как Сабур в этих краях, и сожалели, что опоздали, не сумев защитить беглецов.
Впрочем, как говорил далее Каллид, страшно то, что от Сабура мало кто может защитить. Это был особенный змей. Важны были не только его размеры и сила, какой тяжело найти на белом свете, но и были у него особенные таланты. Впрочем, вскоре многим станет ясно, о каких способностях идет речь. Помимо этого змей был умен, хитер и от человека, его отличал, пожалуй, лишь внешний вид.
Дерзость, с которой явился Сабур на Эдейских земли, преступив границу Тристаны и оставшись незамеченным, говорила, что близится опасность в Эдейские края, какой ранее не было, как его самого.
Глава 6 Подарочки
Подарок первый
Новое утро для Анны никак не начиналось. Проснувшись, она не смотрела в окно, не пила, не приняла завтрак, который ей принесла прислуга. Она одела самое темное платье, что было в ее гардеробе, собрала в пучок волосы и накинула на голову платок. Девушка неподвижно сидела на краю кровати. Весь ее облик говорил о том, что она смиренно приняла судьбу, но вместе с жизнью брата покинувшей его тело, ушла и ее собственная.
Вскоре в дверь постучали. Так и не получив ответа, двери комнаты отворили и к Анне вошла сестра короля Диана. Как всегда, она прекрасная, со статью истиной госпожи и с поступью истиной королевы, подошла к Анне, взглянуа в ее красные от усталости и мокрые от слез глаза, она встала рядом, скрестив ладони перед собой произнесла:
– Доброе утро Анна.
Ответа не последовало, лишь взгляд чужеземки полный ненависти и разочарования. Тогда королева продолжила:
– Я хочу, что бы ты знала Анна, твой брат жив. Он бежал вчера ночью. Догнать его не удалось.
Девушка не поверила в то, что услышала и еле слышно молвила:
– Мне послышалось или вы сказали, что мой брат жив?
– Тебе не послышалось. Твой брат жив, а ты должна поторопиться, король ждет тебя во дворе. Он лично желает ознакомить тебя с королевством. Да и тебе не повредит прогулка на свежем воздухе, сегодня ты бледнее мертвеца.
Услышав эти слова, Анна изменилась в лице, разочарование исчезло, а вот ненависть так и искрила в ее глазах.
– Как? – произнесла она дрожащим голосом, поднимаясь с кровати, – после того, как он приговорил брата к смерти! Да как он смеет!
– Я же сказала, твой брат жив, – повторила королева.
– Каллид, это Каллид и наши друзья, это они помогли ему бежать! – воскликнула Анна с яркостью, – будь проклят ваш король!
В этот момент королева не сдержалась, крепко схватила чужеземку за руку и притянула к себе. Ее взгляд теперь тоже не был наполнен гневом, но речь все же осталась достойной королевы – спокойной и сдержанной:
– Послушай меня Анна, твой брат жив лишь по воле нашего короля. Ни Каллид, никто другой не смог бы его спасти, если бы Виктор действительно желал ему смерти. Или ты думаешь, что мой брат настолько глуп, что не знает потайных ходов своего собственного замка?
Анна не могла поверить ни одному слову госпожи:
– Я не верю, это ложь!
– Это правда. Воля моего брата, непоколебима. Помни об этом и будь готова как можно скорее.
На этих словах Диана покинула Анну, оставив ее наедине с проходящей скорбью, смятением, неумолкаемым чувством ярости и маленькой долей надежды. Несмотря на терзающие девушку чувства, она все же решила подчиниться приказу. Трудно сказать, что руководило ею в те минуты, но это заставило дух набраться сил, а разум принять смирение. Немного погодя двери ее комнаты были отварены.
Анна покинула стесняющие ее четыре стены. Ровным шагом она шла по высоким коридорам между величественными колоннами старинного замка. Ступенька за ступенькой широкая лестница вела ее этажами ниже и оказавшись перед главной дверью, девушка в последний раз остановилась. На мгновение ее сердце замерло. Это был момент, расставивший всех на свои места: королева ступила в ее сторону и приблизилась по правую руку; начальник стражи Ибрагим встал с левой стороны от чужеземки; позади в ширинку выстроилась стража и четырех солдат.
Таковы были правила. Все жильцы и гости замка, должны были быть под охраной и чувствовать себя в полной безопасности, однако Анну это совсем не интересовало. Как только дворецкий его величества распахнул двери, собравшись с духом, она вместе с сопровождением покинула замок.
На широкой лестнице встречал яркий солнечный свет, а теплый ветер бросился в лицо. Когда Анна взглянула в сторону короля, она была тут же поймана. Всадник был в седле. Его лошадь казалась чернее ночи. Он смотрел очень внимательно на нее, протягивая свою руку.
Внутри чужеземки противоречия все еще боролись друг с другом, но от взора короля сердце девушки дрогнуло. То было лишь мгновение, мгновение за которым последовал глоток свежего воздуха, предвкушение свободы и чувство роковой судьбы. Внезапно сомнения были отпущены. Быстро и уверенно она шагнула в его сторону, оставила позади своих сопровождающих, словно став диким прорывом ветра.
Через мгновенье Анна оказалась в седле, ее руки коснулись его величества, пришпоренная лошадь подскочила и бросилась, словно ураган прочь от замка, унося с собою двух всадников. Лошадь цвета ворона крыла, уносила чужеземку и короля Тристаны прочь от замка. Словно птица, летящая по ветру, свободная и вольная, преодолевала одно поле за другим, проскакивая то один ров, то другой. Минуя хвойные зеленые леса, покрытые шапкой снегов, в которых утопало королевство. Зимнее солнце согревало своими лучами прекрасную землю, а сердца всадников и сами того не зная, стучали в унисон.
Стража не смела, приближаться к королевской лошади, и держалась на расстоянии. Пашня за пашней, тропинка за тропинкой, выводили к городу Барсулу, что был призван судьбою, вновь восстать из пепла и руин. Казалось, какая бы тьма не падала на главный город Тристаны и как бы глубоко не пыталась схоронить его, все было тщетным. Великий Барсул поднимался и оживал, каждый раз становясь все сильнее.
Будто чувствуя благословенный богами дух города, королевская лошадь, подойдя к вратам его, приспустила шаг и тихо вошла в окрестности. Анна смотрела по сторонам и не могла поверить, как же быстро восстанавливается Барсул. Она запомнила горящие дома, клубы дыма, безжалостных даргов, сметающих все на своем пути. Перед ее глазами, словно призрачное видение, пролетел нож, упавший той ночью с крыши и отрезанная голова врага, что приставил этот нож к ее горлу.
Девушка закрыла глаза не желая вспоминать былой ужас. Опомнившись, пожалуй, впервые, раз она достаточно осознала, насколько страшными могут быть нападения прислужников темного господина и к чему могут приводить необдуманные действия. Теперь она испытывала стыд за сделанное и сказанное ею и ее братом. От этого становилось еще более неловко, и Анна боялась произнести даже слово.
Те, кто знал своего короля очень давно, знали и то, что могучий дух города вовсе не подарок богов, то был дух их доблестного и любимого правителя. Барсул был словно отражением души своего правителя. Душа Виктора страдала от предательства с совсем еще юных лет. Страдала она и от отсутствия веры в других. Была и другая отличительная и сильная черта – он всегда верил в себя. События в собственной жизни не заставили его склонить голову и уйти во мрак, а наоборот, они научили Виктора не сдаваться.
После Эдейской битвы в Тристане, Виктор много повидал. Он ненавидел бездействие и любил отчуждение. Еще мальчишкой, его рослого и крепкого тянуло в сражения. Он привык побеждать и брать свою награду, не принимающий и мысли о возможности быть побежденным. Не было более бесстрашного правителя на Эдейских просторах, нежели король Тристаны. Он никогда не проигрывал и никогда не отступал.
Лошадь его величества, благородной поступью, не торопясь шагала вдоль улочек, из одной в другую, давая своим наездникам, как следует рассмотреть город изнутри. Проехав еще немного, чужеземка и король свернули в переулок, который уже вскоре вывел их на главную улицу Барсула.
В центре города всадников встречал замерший фонтан, возле которого еще недавно вселился народ. Сегодня праздником и не пахло, но и грусти места тут места не было. Город жил. Каждый занимался своим делом. Бездельников в ту пору в Барсуле было не найти. Люди помогали, друг другу как могли. Чинили крыши. Отстраивали дома. Ни холодный ветер, ни мороз в воздухе не останавливал народ, закаленный в битвах и так упорно сопротивляющийся капризам судьбы.
В суматохе люди поначалу не заметили приезд своего повелителя. К слову под плащом и капюшоном, что скрывал от чужого взора почти весь его лик, мало кто мог узнать своего правителя. Но все же, когда Виктор поднял взгляд на главную башню города на которой чуть не погибла Анна, один из подданных узнал его. Это был булочник, чей хлеб так любил весь королевский двор и, несмотря на то, что в королевских угодьях были еще пекари, именно выпечка этого человека была самой желанной.
Увидев короля, и убедившись, что он не обознался, булочник подбежал к лошади поклонившись, воскликнул:
– Ваше величество! Ваша светлость! Доброго вам утра и прекрасного дня!
Эти слова были сказаны поистине с почтением и от чистого сердца. Король, развернув лошадь, остановился перед мужчиной лет пятидесяти с поварским колпаком на голове и произнес ему в ответ с взаимным почтением:
– Доброго утра и тебе мой друг. Как твои дела? Как твоя семья? Нужна ли какая помощь?
– Все в порядке мой господин, – кланяясь в благодарность о заботе, отвечал пекарь, – моя семья жива, здорова. Когда пришли дарги я успел их спрятать в подвале, и они не пострадали. Помощи достаточно, ваши люди, как и наши, работают не покладая рук. Такими темпами к долгожданному Вессию мы будем вновь плясать и веселиться!
– Поверь, мой друг, Вессий никто у вас не отнимет! Скажи если мало людей, я пришлю еще!
– Да, что вы господин! Народу предостаточно!
– Это замечательно, главное, что бы люди ни склоняли голов врагом, – произносил правитель, смотря на толпу, что собиралась вокруг него.
– Если бы ни вы, вы прибыли вовремя и спасли нас!
– Нет друг мой, я должен был прибыть раньше, – медленно проговорил король задумчиво осматривая город, – а я опоздал…
Эти слова по-настоящему нашли отзыв в сердце только самого Виктора. Каждый знал, что король, узнавший о нападении даргов, тут же бросился в город на его защиту. Однако, обстоятельства не всегда поддаются контролю и с этим нужно было примириться самому королю.
– А сам не думаешь, переехать ближе к замку? Не пришлось бы возить хлеб туда-сюда? – уже не в первый раз спрашивал Виктор у пекаря, но тот в который раз твердил:
– Это было бы честью для меня, жить при дворе его величества, но прошу вашего прощения, мой дом – мне дорогая память. Господин ведь знает, это один из первых домов нашего города. Дом моего отца.
– Да друг мой. Я знаю твою историю. Знаю, как сражался твой отец за наши земли. Будь, как пожелаешь. – Произнес Виктор, одернув поводья.
– Да здравствует король! – воскликнул пекарь, подняв свой колпак к небу.
– Да здравствует король! – отозвалась толпа, подбрасывая шапки вверх.
– Да здравствует король Виктор! – кричали жители из окон трех и двух этажных домиков.
Тут в голове Анны спутались все мысли. Одолевали сомнения, закравшиеся в сердце. Она видела народ, влюбленный в своего короля, свято верующего в его власть и благородство. Ведь действительно, народ Барсула ни разу не был обманут.
Виктор ехал верхом по городу, за ним шли люди, подбрасывая шапки и выкрикивающий хвалу своему правителю. С его приездом эта часть Эдейской земли словно наполнялась силой. Анна никогда ранее не видела, что бы человек, держащий большую власть в своих руках над другими, так много говорил со своими подданными, так много слушал, так непринужденно и легко общался и так сильно стремился оказать свою помощь тем, кто в нем нуждался.
Осмотрев город, поговорив с его жителями, чужеземка и правитель Тристаны, направились в деревни к нему прилежащие. Время шло, вопросы были заданы. Действия предприняты и на закате, неутомимый скакун цвета ворона крыла, возвращал своих всадников в замок. Двоих, так и не обмолвившихся ни одним словом.
Пусть в этот раз сказанных слов не было. Не было долгих разговоров и интересных бесед. Однако, домыслы уже распадались, утверждения разбивались в осколки, что – то новое, еще неизвестное и непонятное обоим, зарождалось у каждого внутри.
Когда проведенное время было столь прекрасным, оно не могло закончиться без хотя бы кусочка волшебства. По приезду в замок, Виктор провел Анну через восточное крыло, откуда выходил прекрасный вид на зимний сад. Король Тристаны еще не знал чужеземку и не доверял ей. Правитель испытывал к ней огромный интерес, потому для себя он принял решение поделиться с ней частью своего прошлого. Он посчитал, что возможно именно это поможет ему разобраться и в ней и в себе самом.
Слуги уже ждали у дверей в одну из комнат замка. Виктор подошел к запертой двери и, достав ключ, несколько раз повернул его, замок щелкнул и дверь отварилась. Пройдя в темную комнату, король приказал подданным сдернуть занавески с окон. Ткань пала и перед Анной открылся вид на большую комнату с очень высокими и стеклянными стенами, через которые теперь можно было любоваться звездами. Это была оранжерея. Даже ее потолок служил огромным окном, потому тоже был стеклянным.
Оранжерея была очень большой, но казалась совсем пустой, ведь ее обитатели либо спали, либо утратили силу жизни, но их присутствия здесь явно не ощущалось. Вокруг были увядшие деревья и цветы.
– Давайте договоримся, – произнес король, обернувшись к девушке, – я расскажу вам историю, а потом вы мне свою. Своим сказанием я поделюсь с вами сегодня, она касается этого места. Я думаю, вам не понятно, зачем я привел вас сюда и почему тут все в таком виде.
– Вы правы, – отвечала чужеземка.
– Так вот, – продолжал король, подойдя к окну и обратив свой взор на зимний сад, что начинался прямо за окнами оранжереи, – когда-то очень давно, почему-то я думаю, вы уже об этом слышали, мой отец женился на колдунье. Ее сердце было не способно на любовь. Это чувство было чуждым ей. Она принесла много горя этой земле, но в ту пору, когда мой отец, еще не знал того, что вскоре случится, будучи опьянен своей любовью, он подарил ей этот сад. Сад под стеклами, защищенный от стужи и метелей, вечно зеленый, вечно цветущий, наполненный самыми виданными и невиданными растениями. Многие из них он привозил из походов, из разных уголков земли. Растения, как мне рассказывали, были наделены волшебством.
– Так все эти растения наделены особой силой? – удивленно вопрошала Анна.
– Как видите, в них уже нет никаких сил. Мой отец желал, что бы его королева, не чувствовала себя одиноко на новой земле и не скучала по Асгарду. Не знал он тогда, что это не поможет. Я не любил ходить в оранжерею, потому не могу сказать действительно, здесь есть волшебство или нет, я в это не верю. Однако, Каллид сказал, что вы любите цветы, а еще он сказал, что лишь вы сможете оживить этот сад. Это мне неясно.
– Поверьте, мнение Каллида не понятно и мне самой. Я простой человек и к колдовству не имею никакого отношения.
– Что же, я очень этому рад. Однако соглашусь, возможно, сад поможет обрести вам покой. Я не могу изменить судьбу. Я не могу вернуть вас с братом домой, но надеюсь, вы сможете примириться с обстоятельствами, как и я когда-то. Потому я дарю этот сад вам. Вы можете отказаться.
– Даже не знаю, что и сказать, – произносила Анна, растерянно осматриваясь вокруг.
– У вас есть время подумать. А теперь думаю тебе нужно отдохнуть. Доброй ночи.
С этими словами Виктор удалился прочь. Следом за ним оранжерею покинула и Анна. Теперь девушка была в полной растерянности: она знала об истории с колдуньей, знала и то, что Каллид не посоветует плохого, но не понимала, почему ее чувства так беспокоят короля.
Ступая шаг за шагом к своей комнате, блуждая в собственных мыслях, чужеземка услышала знакомые ей голоса. Подойдя к двери, она прислушалась, и она действительно не ошиблась, эльфийки спорили о своем и поджидали ее.
Потому, стоило Анне ступить за порог своей комнаты, как занялся разговор, и содержание его было таковым:
– Где вы были все это время? Я звала вас! Звала Каллида, вы все бросили меня! – восклицая, расхаживала из стороны в сторону Анна.
– Это не так. Мы не бросали тебя Анна. Мы не могли прийти к тебе, – пыталась успокоить девушку старшая сестра эльфийка.
– Вы всегда приходили, когда вздумается, что вам помешало в ту ночь?
– Пойми же, нельзя было рисковать, о том кто мы такие в замке никто кроме тебя не знает, так должно оставаться и впредь. Это очень важно, иначе между Артилоком и Тристаной может начаться война. Виктор дал строгий запрет на Асгардцев и всех, кто как – либо с ними связан. А мы эльфы, сейчас как никогда работаем с ними рука об руку.
Анна опустила голову и, не выдержав и полминуты молчания, продолжила:
– А как же Каллид?
– Анна, – ответила Натин, младшая, из сестер поднимаясь с кресла, – Каллид разгневал короля и пал в его немилость. Думаешь, правитель не знает его? Прекрасно знает эту «неугомонную жилку». Каллид уже много лет испытывает терпение правителя. Но он многое сделал для королевства, он очень умен и предан, несмотря на его иные, многим непонятные действия. Потому Виктор всегда даровали прощение и закрывали глаза на его мелкие промашки. Ему, как ни кому другому нельзя было рисковать. Тем более он был занят побегом твоего брата.
– Кстати о побеге, я не понимаю, Диана сказала, что король пощадил брата и сохранил ему жизнь? Что благодаря Виктору Макс не был казнен.
– Так и есть, – отвечала Анне Лия, – я не знаю подробностей, лишь слышала, как Альтус Форд по его приказу доставил Каллида в замок. Мы тогда очень испугались, решили, что и Каллида могут казнить. Мы уже разрабатывали план побега вместе с ним, но после разговора с королем, Каллид сообщил, что наш план нужно поменять. Господин сообщил ему, что даст твоему брату возможность бежать и лишь одну. Макс должен был в эту же ночь покинуть земли Тристаны, но так, что бы ни у кого и мысли не возникло, что его пощадили. Это должен быть побег. Потому стражники гнали беглецов до самой границы королевства.
– Стражники преследовали беглецов до самого утра, – продолжала Натин, – но видимо зная приказ, они дали им время уйти. Диана сказала тебе правду Анна, – твой брат жив по воле короля.
– Так Виктор знает о потайном ходе, ведущем из темницы за пределы крепости?
– И всегда знал, – отвечала ей Натин, – это его крепость, он знает каждый угол этого замка.
От этих слов Анна закрыла лицо руками и упав в кресло прошептала:
– Как же теперь быть? Тоннель явно закроют? Как теперь нам обучаться? Как найти того, человека, что по вашим словам спасет королевство?
– Какого еще человека? – удивилась Натин.
– Как какого человека? – возмущенно поясняла Анна, – девушку о которой говорил профессор Ган Хольс. Девушку, которую мы с братом должны помочь вам отыскать, после чего мы с братом, наконец, отправимся домой!
Старшая сестра догадалась раньше и только Натин хотела вновь открыть рот, как она прервала ее и взглядом указала молчать:
– Конечно Анна, есть вопросы, которые тебя очень тревожат, – поясняла Лия.
– Еще бы!
– Так вот, – ты обязательно получишь ответы, но не от нас.
– От кого же извольте? – подскочила, рассердившись, Анна, – от короля? Я знать его не хочу!
– Не смей так говорить! – воскликнула Натин.
– Он изгнал моего брата! Я теперь не смогу спать по ночам, терзая себя мыслями, что же с ним может случиться!
Разговор далее продолжался на повышенных тонах. Атмосфера в комнате накалялась и расстроенная Натин упала снова в кресло, не желая не слышать, не видеть происходящего:
– Твой брат в порядке благодаря воле короля! Он чуть не потерял голову благодаря собственной глупости и поверь ты не единственная, кому важна его жизнь! Наша сестра рисковала своей головою и готова была потерять ее! – гневалась младшая из сестер, – какая же ты упертая Анна. Твой брат в Асгарде, ему еще долго работать над своими ошибками. Он под присмотром Филиппа, а Филлип на секунду тебе напомню – бедующий король Асгарда. Так что лучше заботься о себе. Ты здесь, куда в большей опасности, чем твой брат!
– Это почему же?
Взгляд старшей сестры дал понять Натин, что пора бы прекратить разговор и она, склонив голову, отошла к окну.
– Что ж, смотрю, наши разговоры ни к чему не приводят. Возможно подарок, что тебе, пожалуй, в самый раз. Узнаешь все на месте.
Лия указала Анне на незнакомый девушке предмет позади нее, стоящий в углу комнаты, занавешенный плотной матерей, на который Анна за все время, ни разу не обратила внимание.
– Это подарок Облигиона.
– Облигион знает обо мне?
– Облигион знает все и обо всех, – ответила Лия, – иди же и посмотри, пожалуй, теперь ты сможешь найти ответы на все свои вопросы.
Девушка тихонько прошла через комнату и остановилась напротив неожиданного подарка.
– Что это?
– Сама посмотри.
Анна протянула руку и коснувшись ткани, медленно стянула ее. Перед ней стояло высокое зеркало. Оно было искусно изготовлено и падающие от него блики, были похожи на блеск чистейшего бриллианта. Рама его была выточена из одного очень необычного материала.
– Похоже на дерево, – задумчиво произнесла Анна, любуясь ажурной отделкой.
– Это Каурук, – пояснила Малика.
– Что такое Каурук?
– Это дерево. Оно растет только в Облигионе, только на святой земле. Каурук можно сравнить с дубом, но он более высокий, у него более толстый ствол. Оно не покрывается листвой. Ветви тонкие но, очень крепкие и сплетаются из одной в другую.
– Чем покрыта его рама? Она словно мерцает! – восхищалась чужеземка.
– Рама не покрыта, ни каким веществом, это чистейшее черное дерево. C годами, старые ветви Каурук сбрасывает. Они падают на землю, давая расти и новым. Дерево это живет очень долго, столетиями. Цветет оно лишь раз в году. В Аспарде нашли способ, как прочные и крепкие ветви сделать более послушными и поддающимися физическому воздействию. Они передали это знание Облигиону. С тех пор сброшенные самым красивым и сильным деревом Эдейских земель ветви, стали использовать для изготовления и обрамления особенных и ценных вещей. Еще говорят, оно имеет особенную силу, но об этом узнаешь сама.
– А король знает о подарке? – беспокоилась девушка.
–Да Анна. Король одобрил подарок и не был против него. Однако, для него это просто красивое зеркало, которое прислали монахи. Не вздумай никому говорить том, что доведется тебе увидеть!
Вдруг, за дверью послышался шум приближающихся шагов и в дверь постучали,
– Быстрее, спрячь нас! – обе сестры обратились в кукол.
Анна недолго думая, взяла и аккуратно посадила сестер в шкаф.
– Уже иду! – отозвалась чужеземка на стук, стараясь не выдавать волнение. Затем она подошла к дверям и, сделав глубокий вдох, отварила их. Перед ней стояла королева.
– Мне показалось, я слышала голоса. С кем ты разговаривала? – произнесла Диана, осматривая комнату.
– Ни с кем госпожа, просто говорила сама собой, – отвечала девушка.
– Что ж… – медленно промолвила королева, – вижу, подарок тебе уже доставили, у тебя сегодня особенный день.
– Да насыщенный и я очень устала.
– Тогда отдыхай. Вот только еще один вопрос, как ты поступишь с подарком короля?
– Я не уверена, что смогу, что-то сделать с оранжереей, но я попробую.
– Значит, ты принимаешь его?
– Да, с удовольствием.
– Хорошо, – с одобрением и улыбкой говорила королева, – завтра я пришлю тебе людей, столько сколько потребуется. Пусть выполняют твои указания, и я предоставлю все, что тебе понадобится.
– Благодарю вас, – с поклоном, ответила девушка.
– Доброй ночи.
– Доброй и вам.
На этих словах Диана удалилась. Анна вытащила кукол из шкафа и опустила на пол.
– Что же и нам пора, мы заговорились совсем. – Молвила Алия, старшая сестра.
– Доброй ночи! – воскликнула Натин, таким тоненьким голосом, что рассмешило Анну, и она ответила смеясь:
– И вам хорошего сна.
Нахмурив брови, Натин стала выглядеть еще забавнее:
– Чего она смеется? – возмущалась эльфийка.
– Идем, – уводила ее старшая сестра под руку.
– Она смеется надо мной?!
– Идем же!
Подарок второй
Стражники ночного неба – безмятежные отряды облаков, наконец, уступили яркой звезде, и ее чарующий свет озарил величественный замок средневековья. Его холодные, каменные стены словно утопали в объятиях молодой луны. Вьюга стихла и не смела, мешать столь прекрасному единению природы и человеческого творения. Морозный воздух все еще кусался. Порядок оставался неизменным, и зима по-прежнему правила этой землей.
Одно из окон замка в эту ночь было приоткрыто. Легкие порывы ветерка играли с его занавеской, потихоньку проникая в комнату. Самый непослушный из них вдруг бросился к стенам, рыская по углам комнаты. Облетев каждый из них под еле слышимый шепот, он замер, словно приклоняясь и очень сожалея о своей дерзости, попятился назад, запрыгнув вновь на подоконник, облобызав его, скатился по стене за окном и рванул прочь от замка.
Этой ночью Анна спала очень чутко. Где-то между миром грез и явью, она услышала тот же самый шепот. Открыв глаза и слегка приподнявшись, девушка оперлась на подушки. В комнате никого не было, но теперь ее внимание занимало другое – она пристально смотрела на зеркало, которое переливалось ярким отблеском. Оно поглощало все цвета в данные и невиданные, и они, превращаясь в яркий металлический оттенок, разливались по раме.
Поднявшись с постели, Анна подошла ближе и попыталась расслышать шепот и слова, что доносились от зеркала, звучали все громче и громче. Вдруг все цвета его исчезли, и вместо своего отражения девушка увидела облик, напоминающий человеческий. Оно не имело постоянных граней, не было определенной сущностью. Глаза облика взглянули на чужеземку. Его уста произносили незнакомые слова, и каждый раз, когда они повторялись, два последние из них загорались на обрамлении зеркала.
На Эдейских землях существовало много разных диалектов и наречий. Большинство Анна и знать не могла. Среди них были очень старые и те, что принадлежали лишь определенному роду, например даргам или коргальтам. Общим для всех, новым диалектом уже несколько десятков лет на Эдейских землях был тот, который был родным и для Анны. Это не было совпадением и решало много проблем. Однако, встречались и другие наречия, которые, как оказалось она знает. То, был один из них.
Девушка коснулась слов высеченных на раме и произнесла следом за шепотом зеркала: «незримое». Когда последние слова были произнесены, облик протянул ей руку. Быть может еще не осознавая всего происходящего, сон это или реальность, она не испытывала ни сомнений, ни страха, ни беспокойства. Белоснежный лик звал за собой. Анна дотронулась до зеркала, но вместо него коснулась пустоты. Пустота словно была дверью, ведущей в неизвестность.
Закрыв глаза, Анна сделала шаг вперед и через мгновенье покинула свою комнату, очутившись уже совсем в другом месте. Она стояла среди деревьев в одном из Эдейских лесов и теперь смотрела за неким волшебством. Место куда ей довелось попасть, и впрямь было диковинным: в центре небольшого замерзшего озера, посередине леса, возвышался высокий пень, на пне том сидел эльф, у эльфа была смуглая кожа, острые уши, длинные волосы, заплетенные в косы, аккуратно собранные на голове, в руках у него была скрипка. Эльф играл волшебную мелодию, услаждающую слух и пел чарующую песню.
Двое других эльфов, кружили по льду в танце. Они совсем не замечали оживленной ауры лесной глуши, которая в свою очередь не затихла и подпевала поющему эльфу со скрипкой. Слова его песни отзывались в каждом уголке леса, шелестом листьев, дуновениями ветра, взмахом крыла ночной птицы. Неведанные создания наполняли чащу. Это были те, кто являлся частью природы, душой каждой ветви Эдейских краев, духами леса. Существа, сидящие на деревьях, лазящие по кустам вторили скрипачу.
Анне не удалось остаться незамеченной и вскоре притаившаяся за большим деревом, она была обнаружена. Молодой белокурый эльф поклонившись, подал ей знак идти за ними в сторону озера. За его спиной стояли двое других, очень похожих на него внешне.
Собравшись с духом, девушка последовала за лесными стражами. Когда они подошли к озеру, лед на его поверхности начал быстро таять и через несколько мгновений послышался плеск воды. Пара эльфов все также танцевала, для них ни чего ровным счетом не изменилось. Они касались воды, а не льда, но не погружались в нее, их ноги словно катились по скользкой, твердой поверхности. Проводники, что уводили за собой Анну на поверхность озера, точно так же, как и танцующая пара ступали по воде, не погружаясь в нее. Раздавался лишь всплеск.
Анна, идя по чистой водной глади, думала лишь о том, что прекраснее сна она никогда еще не видела. Озеро было настолько прозрачным, что девушка боялась оступиться, ведь на глубине его можно было видеть проплывающих нимф и других озерных созданий, посылающих ей дружественные приветы и добрые улыбки.
Медленными шагами, наслаждаясь своим прекрасным сном, чужеземка перешла озеро и, не покидая его вод, остановилась рядом с эльфами недалеко от берега. Вдоль этого берега стояли два высоких дерева на расстоянии нескольких метров друг от друга. Эльфы шли вперед, тут девушка заметила, что чем ближе они подходили к берегу, тем глубже погружались в воду. И вот, уже через несколько шагов, ей пришлось вдохнуть глубже и больше, ведь теперь над ее головой не было ничего кроме водной глади.
В какой-то момент Анне стало страшно от того, что воздуха в легких становилось все меньше, а поверхности видно уже не было. В этот момент один из ее проводников дал ей знак означающий – дыши. Это предложение девушке очень не понравилось, и она, качая головой, дала это понять. Тогда он повторил свой жест и указал на путь, лежащий впереди. Путь шел между корнями тех самых двух деревьев, что возвышались над озером. Это были эльфийские врата, окутанные водорослями, многолетней тиной, что вели к лестнице, увидеть их можно было лишь под водой.
Анна понимала, что не продержится столько времени под водой, выплыть на ее поверхность тоже не успеет и тут ей на ум пришла мысль: «Что ужасного может случиться в таком прекрасном сне?». Вспомнив, что она спит, девушка сделала вдох, такой глубокий, будто последний в своей жизни. Теперь и она дышала под водой, как и эльфы озера.
За озерными вратами, была лестница. Ее высокие ступеньки выводили из воды, к белоснежным вратам, оплетенным вековой зеленью Артилока. За спинами играл волнами океан, а ноги окутывал песок. Взглянув перед собой, Анна замерла, стоя под высокой ажурной аркой, которую обвивал королевский плющ, вела она на большое белоснежное крыльцо. Она восторженно смотрела и любовалась, зелеными лепестками покрытыми каплями блестящей росы, сползающими по колонне и ярко-розовыми бутонами, что распускались на ее глазах.
Цветущий королевский плющ означал, что Анна переступила границу Тристаны и теперь ее встречали совсем в другом королевстве. Эльфы, что сопровождали девушку все это время, ступили обратно, а перед ней стоял уже другой эльф, в том же легком белом одеянии. На ногах его не было обуви. А волосы были длинными и собранными в пучок. Он молча поклонился и протянул ей руку. Лицо его выражало спокойствие, умиротворение, а улыбка эльфа говорила о том, что он был рад этой встрече.
Эльф, стоящий напротив Анны, медленно поклонился и с взмахом руки отступил в сторону, открыв ей путь в неведанный мир, указывая на то, что ее там ждут. Девушка переступила врата и лишь еле слышный, глубокий до самого сердца вздох, мог описать ее чувства.
Чужеземка стояла на белоснежном крыльце, а несколькими ступенькам ниже начиналась поистине настоящее волшебство. Прекрасная земля, чарующий край Артилока. Здесь, как и в Тристане, зеленые леса, скрывали таинство природы, но вместо заснеженных пашен, перед взором раскинулись бескрайние золотистые поля с высокими колосьями пшеницы. Здесь так же, как и в Тристане царила ночь. Но ночь эта была очень светлой.
Весеннее тепло королевства можно было сравнить с летом Тристаны и эльфы, наслаждаясь им в белых одеяниях, кружились, танцевали в пшеничных полях. Их движения были легкими, и они словно парили в невесомости. Эльф, что встретил Анну, словно зная вопрос, рожденный ее любопытством, произнес:
– Сегодня у нас праздник, первый день весны.
– Весной так тепло? – удивлялась девушка.
– У нас не бывает холода, снег падает крайне редко. Это все к нашему же благополучию. Ведь эльфы едят то, что выращивают на своих полях и деревьях, а значит, зимняя стужа могла изрядно усложнить нам жизнь, – с улыбкой пояснял эльф и вел Анну по тропе, через пшеничное поле.
– Зачем я здесь?
– Здесь вы найдете ответы.
Анна не понимала, что именно имеет в виду эльф, но она вспомнила о словах сестер, остановилась и, осмотревшись, вновь взглянула в ту сторону, куда ее вели. Недалеко у края поля, на высоком холме, окруженная танцующими и поющими эльфами, сидела уже знакомая ей девушка.
– Это Белла? – обратилась она к своему проводнику, указав взглядом в сторону холма.
– Вы о нашей королеве? Да это она. Собственно к ней мы и идем. Она уже давно ждет вас.
– Ждет меня? – удивилась девушка.
– Конечно. В Артилоке не бывает не прошеных гостей.
Путь по тропе путники продолжили, и вскоре они приблизились к толпе, которая веселилась от всей души. Эльфийка, что сидела в центре всеобщей радости, на зеленой траве, говорила на незнакомом Анне наречии со своими подданными. Сегодня Белла была одета в легкое белое платье, как и все остальные, но если головы остальных эльфов были украшены венками из цветов, то на ее голове цветы были вплетены в венец из чистого золота.
Анну подвели к королеве и она, увидев, наконец, долгожданную гостью, поднялась и дала знак, что покидает присутствующих, а им же велит веселиться дальше. Взяв девушку под руку, Белла повела ее через другое поле, за которым виделись высокие белые мраморные колонны.
– Я рада тебе Анна, – произнесла эльфийка, – как видишь у нас сегодня праздник. Все мы хотели, что бы ты присутствовала на нем и увидела, наконец, Артилок.
Чужеземка смотрела вокруг и не верила своим глазам.
– Я очень рада побывать здесь, я понимаю, что сплю, но…
– Спишь? Ты не спишь Анна, это не сон, – смеясь, ответила эльфийка, – я понимаю, дорога была не простой и очень странной, но только такие дороги, ведущие через врата, спрятанные по всем Эдейских лесам, могут привести в Артилок. Иных путей нет.
– Значит только через врата, но ведь ни кто не знает где они?
– В том вся и суть, Эльфы знают, где ходы и дороги в королевство и за его пределы, остальным же знать не нужно. Эльфы могут за себя постоять. Однако с тех пор как Серкус стал создавать даргов из эльфов, мы скрыли от прочих глаз Артилок.
– Я слышала, что от эльфийской крови создаются сильнейшие дарги.
– Это так и есть Анна. Серкус многих испытал, кроме, малейфийцев. Ходил слух, что такую попытку он произвел, но что – то пошло не так, и едва не погибнув от рук своего создания, он был вынужден его уничтожить. Видишь ли, малейфийская кровь наполнена волшебство, абсолютно не предсказуема.
Белла рассказывала Анне о скрытых в лесах от чужих глаз вратах, ведущих в королевство, о том, что лишь эльфы знают дороги ведущими к ним и что так, они защитили себя от вторжений врагов. Затем королева и чужеземка покинули узкую тропу пшеничного поля и оказались на самой его окраине. За разговором время шло, природа Артилока менялась с каждым шагом, и уже выступали на встречу каменистые возвышенности, большие, крутые склоны, глубокие ущелья. Королева продолжала беседу:
– Анна, я знаю, какой вопросы тебя мучают. Сегодня было решено дать тебе ответы на них.
– Что же, я очень рада это слышать, – ответила Анна, испытывая огромное чувство облегчения, – время идет, а мы даже не принялись за поиски того самого человека, что должен помочь спасти Тристану.
– Анна нет никакого человека, которого нужно было бы искать. – Прервала ее Белла.
– Что это вы имеете в виду?
– Я хочу, что бы сейчас ты выслушала меня. Ты можешь прийти в ярость, но ты должна знать, правда от тебя была скрыта в благих целях. Мы хотели дать тебе время привыкнуть к нашему миру.
– Кто мы?
– Асгард, Артилок и отчасти Аспард. Последние не совсем в курсе всего происходящего, но кое о чем осведомлены, что касается Облигиона, они не хотят вмешиваться, но пристально следят, что бы порядки на Эдейских землях не были нарушены.
– Но, что значит, никого не нужно искать? Кто тогда вам нужен?
– Ты Анна, – ответила эльфийка, взглянув в глаза девушке, которая от удивления не смогла вымолвить и слова, – дело в том, что Виктору и его королевству нужна ты.
– Нет, – недовольно качая головой и не желая верить в сказанное, Анна отступила.
– Выслушай же меня, Облигион послал тебе в подарок зеркало, что бы ты могла попасть к нам. Ты знаешь историю о колдунье, в чью честь названо ваше королевство.
– Не мое королевство. – прервала запинаясь Анна.
– Твое, именно твое. Твоя душа была изгнана с этих земель во имя зла. Королева прокляла весь людской род. Виктор, под ее проклятием должен пасть и не должно было быть на этом свете силы способной это предотвратить
– Я не верю в это!
– Сначала никто не предал значение этому проклятию, тем более сам король. С возрастом он пожелал забыть все, что случилось. Он воздвигнул стену между нами, но люди не питают и не питали неприязни ни к малейфийцам, ни к эльфам. Эта неприязнь зародилась с тех самых пор в нем самом, и тот был уже рожден, в ком текла кровь колдуна, что отравлял разум волшебнице, королеве Тристаны. Изард был изгнан и проклят, но вот его сын, жив, и ты слышала о нем.
– Да мне многое поведали.
– Он и есть проклятие. Под его рукой падет Тристана, а затем Эдейские земли, все королевства один за другим. Лишь все вместе, мы смогли бы дать ему отпор. Однако, король Виктор теперь глух к нам, он питает ненависть ко всем волшебным и магическим существам, и эльфы так же пали в его не милость. Для него лучше два месяца пути до врага, чем шаг через наши врата. – Я не в силах вам помочь, уж поверьте!
– Есть лишь один человек, что сможет достучаться до него. Это ты – та, которую отняли у него, та, что с рождения была его судьбою.
– Кто, кто все это сказал вам?
– Эльфы живут дольше людей. Позже начали говорить, что сама колдунья Тристана, хочет говорить со стражниками. Спустя несколько лет стражники забрали на какое-то время ее из места где она была пленена. В тех местах спустя несколько часов нашли вас с братом.
– И вы верите во все это?
– Да Анна, верим, – эльфийка взяла Анну за руку и взглянув ей в глаза произнесла:
– Пойдем.
– Куда?
– Во дворец.
Анна посмотрела за свое плечо и не заметила, как заговорившись, совсем потеряла из виду дорогу, по которой они с Беллой шли. Шум воды был совсем рядом и за следующим поворотом, она увидела: всего в два этажа, но казалось бесконечно длинный замок, возвышающийся склон за ним, по которому струился водопад и вода, спадающая с него, попадала прямо в реку, бегущую мимо замка. Эльфы были и там, они купались и все так же веселились в реке.
Встречали гостью высокие мраморные колонны, обвитые все тем же королевским плющом и широкое белоснежное крыльцо. Вокруг все цвело. Розовые бутоны королевского цветка теряли понемногу лепестки и они, расточая свой дивный аромат, потихоньку падали на широкие ступеньки крыльца. Эльфийка Белла вела Анну вслед за собою.
Минуя усыпанное цветами крыльцо, они ступили в большой открытый зал с высокими окнами, которые так же не устояли, перед зеленой роскошью Эльфийской природы и тонули в ней по самый потолок. В зале без стекол и лишних стен, гулял чистый свежий ветерок, мечась от угла к углу. В центре зала стоял большой круглый стол. За столом сидели гости посетившие в этот день Артилок.
Гостей Анна заметила, еще впервые взглянув на великолепный замок и теперь, когда они с Белой стояли прямо перед круглым столом, девушки почтенно преклонились перед присутствующими. Чужеземка была представлена всем по очереди, и каждый из них теперь стал знаком ей.
Первыми кто предстал перед девушкой, был эльфийских король, отец Беллы. Высокий муж, с королевской статью, но совершенно несхожий внешне с дочерью. По его плечам спускались темно русые длинные волосы с небольшим количеством прядей других, светлых и темных оттенков.
На самом деле, эльфийцы подразделяли свой род на три разных. Высшими и мудрыми эльфами, считали древнейших – светлых эльфов имеющих исключительно белоснежную кожу и волосы. А вот сами ловкими и сильными, считались темными эльфы, они же лесные, чьи оттенки волос и кожи были абсолютно разными.
Были и третьи, те, что являлись большой редкостью, имеющие огромную силу, несущие в себе знания и мощь обеих сторон. Их звали млечными эльфами. Одним из таких эльфов и был отец Беллы, от которого она и унаследовала бесконечное стремление к борьбе, чувство силы и непокорность.
Рядом с отцом стояла мать Беллы:
– Здравствуй Анна, – промолвила высокая, длинноволосая, белокурая дева с холодными голубыми глазами, несущими, а себе все таинство Эльфийской земли. На ее голове красовалась корона, точь-в-точь как у дочери. Лишь украшены они были по-разному, что говорило о правление разными королевствами.
Следующими были представлены король и королева Асгарда, что с почтением и огромным желанием посетили Артилок в эту ночь, дабы познакомится с той, которой испытывали желание помочь, как и всему своему королевству. Густая черная коса королевы имела силу, как и сама ее хозяйка. Блеск ее больших зеленых глаз, находил свое отражение во взоре ее господина. Огненные пряди его волос касались плеч. Головы правителей не всегда красовались в коронах, об их принадлежности к престолу было видно и по украшениям на руках. Такое кол-во изумруда, которым они были украшены, позволить могла себе лишь королевская кровь.
Последним был представлен эльфийский повелитель, королевства второй ветви эльфов. Его русые волосы были заплетены в толстую косу. Он поклоном приветствовал Анну. Об его принадлежности к трону говорила корона на голове, изготовленная из украшенного драгоценными камнями каурука.
Собственно, многие изделия, в том числе и эльфийское оружие были созданы именно второй ветвью эльфов, в отличие от остальных они когда-то были вынуждены охотиться, а потому знали и умели больше остальных.
Когда все были представлены друг другу, из-за дворцовых дверей в залу, закутанными покровом ночи, появился Каллид. Он, как и Анна уж точно не был незваным гостем. Медленно подойдя к столу, он поклонился и приветствовал всех правителей королевств. Вскоре, все собравшиеся сидели за столом и были заняты общей беседой.
В это прекрасный вечер история повторилась для Анны. Ей рассказали все заново, но теперь без отговорок, уклонов и отступлений от истины – истины о проклятии короля и возвращении его королевы. Несомненно, и разум и душа ее боролись с тем, что ей поведали, и никак не укладывалась такая правда в ее голове.
Шесть королевских особ и их верный и преданный слуга, и друг в ту ночь, приняли решение о дальнейшей дороге, что ждет их всех, а тем временем прекрасный Артилок, праздновал наступление весны. Эльфы радовались этому времени года, как и появлению в Эдейских краях чужеземки. Ночь поистине была волшебной, одна из тех, которой стоит насладиться перед грядущими сражениями.
Шум водопада раздавался за пределами замка, ветер шелестел листвой, полная луна освещала волшебные края королевства, и свечи круглого стола горели почти до утра. Проще ничего не менять в своих представлениях о жизни, чем принять действительность, абсолютно не соответствующую твоим взглядам, пугающую и уж точно не обещающую легких путей. Так или иначе, своих новых друзей, чужеземке выслушать пришлось. Засыпая, девушка долго вспоминала свою последнюю встречу королем Тристаны.
Глава 7 Печаль Облигиона
Пока Артилок тонул в волшебном праздничном вечере, в Облигионе было принято совсем не волшебное решение. В стенах благословенного храма звучал голос старшего монаха Хаира:
– Мы не можем оставить эти события без внимания и должны следить за происходящим в Тристане.
– Это так, но король Виктор не позволит ни одному магическому существу преступить территорию его королевства, а ни один монах не станет грубить свою жизнь и не потратит шесть суток на пути до Тристаны! Мы ведь знаем, что эта дорога будет крайне опасна. – Отвечал младший наместник.
– Потому мы и отправим Арамина, пусть едет, здесь от него прока нет, а так сослужит службу.
– А как же дарги и прочая нечисть, что таится в лесах? Ведь целых три месяца в пути.
– Если будет двигаться ночью, то успеет за меньшее время, – продолжал настаивать старший монах, – никто его не тронет, он ведь послушник еще, в нем толку не увидят, удара Облигиону через него не нанесут. Он свободен в отличие от нас, так пусть же едет.
– Как сочтете необходимым, – согласился младший монах.
– Пока не менее спросим у него самого.
– Главное, что бы никто ни узнал о задуманном.
– Это мы должны держать в строгом секрете.
Оба монаха миновали коридор храма и, выйдя на его крыльцо, взглянули в хмурое небо. Ветер вьюжил всю ночь и ни с наступлением утра, ни после обеда, даже к вечеру утихать не собирался.
– Красивый закат. – Произнес Хаир.
В это время вслед за несколькими входящими в храм монахами вбежал по ступенькам один очень интересный неуклюжий, неловкий, ну да ладно, очень неловкий и немного, как ему самому казалось невезучий человек. Это был послушник. Послушника звали Арамин, именно о нем шла речь в стенах благословенного храма этим вечером.
История Арамина начинается отсюда. Путешествие, которое его ждет, будет не легким и приведет его прямо к тем, с кем ему суждено разделить немало иных дорог и путей. Монахи Облигиона имели небольшую численность – всего тридцать человек.
Когда – то давно колдун Изард собрал их предшественников и по указанию самих богов, обучил их искать таких же с детства наделенных особым даром – даром находить связь и иметь возможность быть услышанными высшей силой. Так назвал монахов Изард – монахи услышанные богами.
Монахи тратили годы на поиски замены самим себе. Таковы были правила, их всегда должно было быть тридцать. Если один из них оставляет Облигион, а единственной обоснованной причиной была смерть, на замену в этот же день должен был прийти другой.
Найти человека с подобным даром было нелегко. Этим занимались двадцать девять человек из тридцати, а один монах вел молитву целые сутки, пока его не сменит другой. Однако другие заботы у монахов тоже были, потому поиски не всегда были удачными и годами не приносили толку.
В последние годы Облигион не переживал о поиске, никто не собирался покидать его крепость, здоровье не подводило никого из монахов. Люди же прибывали к храму и многие желали остаться в его пределах. Появлялись и послушники, которым передавались знания. Так и образовалась крепость Облигиона. Территория и народ, живущий на ней неподалеку от храма и монастыря.
Находились такие, кто хотел стать монахом Облигиона как Арамин, не имея силы веря, что она появиться, но, как правило, после парочки проверок (обычно это были детские забавы на прочность) эти претенденты отступали. Только вот наш монах был самым настойчивым.
Арамин видевший в своем существовании именно это предназначение, уже пятый год одолевал монахов своим присутствием и просьбами принять его в Облигион. Как только Монахи не пытались от него избавиться, ничего не выходило. Потому, что бы хоть, как то от него отделаться отсылали его подальше с разными указаниями. Чаще всего это была всякая ерунда: проверить, как дела, в каком либо королевстве, доставить письмо. Никто из послушников не задался ни разу вопросом, в том числе и Арамин, зачем это нужно, если у монахов на такой случай, были прирученные птицы, что добирались до цели гораздо быстрее.
Вот и в этот раз Арамин бежал к старшему Хаиру, (так назвали старшего монаха крепости, имен же настоящих старались не называть), с просьбой еще раз рассмотреть его кандидатуру.
– Прошу прощения! – обратился он, забегая по ступенькам храма на крыльцо, вслед за Хаиром и его наместником.
– Да Арамин, мы тебя слушаем, – ответил старший монах, остановившись и обернувшись к послушнику.
– Думаю я не, немало прошел испытаний, я был в Асгарде и Аспарде, это же..же важно… – заикаясь, говорил Арамин.
Заиканием Арамин страдал еще с детства. Скорее всего, это зависло от волнения, а русый, кареглазый послушник, особой уверенностью не отличался. Потому зачастую сутулился, робко говорил, заикался и вообще со своими взъерошенными волосами выглядел довольно забавно. «Интересно откуда только в нем столько упрямства и настырности?» – задавались вопросом монахи.
– Важно, но…
– И смог избежать ввстречи с даргами… – перебил Хаира Арамин.
– Это потому, что ты им незачем не задался, – пробормотал себе под нос Хаир, чем рассмешил наместника.
Ничего не расслышавший послушник Арамин продолжал:
– Простите я вавас не расслышал?
– Я говорю, это уже чудеса.
– Пожалуй, так о-н-но и есть!
– Есть еще для тебя дело. Ты должен отправиться в Тристану и узнать, что там происходит.
– Надеюсь, там ни-че-го ст-р-раш-ного не случилось?
– Там ходят слухи о Сабуре.
– О Сабуре? Разве это возможно? – удивился наместник.
– Я не знаю домыслы это или действительность, потому поезжай в туда и узнай все.
– И когда велите ммне выезжать?
– Завтра утром. Возьми с собой больше еды и воды. Ехать будешь больше двух месяцев, может и три, – произнес, уходя с крыльца, в стены монастыря Хаир, но потом, обернувшись, добавил, – это возможно и будет твоим последним испытанием.
Поступили, как и было решено: поутру с первыми лучами солнца, послушник по имени Арамин, облаченный в темно – серую мантию, выехал верхом на лошади в сопровождении шести воинов Облигиона. Задачей воинов была защита послушника, а задачей Арамина – добраться до Тристаны.
За спинами семерых всадников захлопнулись высокие дубовые врата крепости, оставаясь позади. Впереди ждала дорога, а что она уготовила ступившим на нее, неведомо было ни одному живому существу. Белые крылья птицы взмахнули в голубую бездну, проносясь над их головами и письмо написанное старшим монахом королю Виктору о приезде их посланника, будет доставлено куда ранее, чем прибудет он сам.
С тем же первыми лучами солнца, что повели Арамина в путь, к Анне пришло пробуждение. «Какой прекрасный сон» – думала девушка, поднимаясь с кровати, но стоило ей коснуться ногами пола, как она почувствовала, как кончики ее пальцев тонут в очень нежной и гладкой ткани. Это было белоснежное Эльфийское платье, подаренное ей, самими хозяевами Артилока.
Поднимая глаза в сторону зеркала, Анна поняла – она не спала прошлую ночь. Все, что с ней случилось, произошло на яву. Она действительно побывала в далекой, столь прекрасной стороне, а разговор, что вели вчера за круглым столом его участники, был отнюдь не фантазией. Это означало, что пора было делать выбор. Можно было бежать прочь или остаться.
«Ты можешь сделать выбор, ты можешь уйти. Вы с братом покинете эти земли навсегда и назад уже не вернетесь. Силой удерживать тебя мы не можем, но готова ли ты отказаться от своей судьбы в угоду прошлой жизни? Была ли она столько прекрасна, что стоит того?» – звучали в голове Анны слова, произнесенные прошлой ночью, малейфийской королевой.
Анна смотрела в зеркало: сегодня оно было простым стеклом с красивым обрамлением. Она не могла поверить в то, что теперь с ней происходило. Мысли спутались, и произнести свое решение девушка вчера, так и не смогла. Ее сон будто вовсе не кончался и собравшись с духом, не произнося ни слова, она спустилась в подаренную королем оранжерею.
Несколько дней дня подряд в окружении слуг Анна работала в оранжерее, возвращая к жизни усохшую Эдейскую зелень. Много часов сидела на полу под высокой стеклянной крышей, опуская руки в землю и поднося ее к глазам, рассматривала, пытаясь понять, тали еще эта земля или уже не та, что раньше. Может и она теперь чужая.
Земля в оранжерее была самой обыкновенной и рассыпая ее над широкой вазой, девушка вспоминала свою прошлую жизнь: как ту же землю держали ее руки дома, те же листья цветов касались их; Анна видела своего брата на скамье университета и себя рядом, смеющуюся над его шутками; магазинчик на шумной улице и знакомые встречающие ее на пути; странную находку, полет на острова и крушение вертолета. С того момента началось примирение с действительностью. Так пролетело еще несколько недель.
Чувства в душе Анны сражались друг с другом. Тем временем в замок готовился к балу и в прекрасный весенний теплый вечер, когда снега понемногу начали таять, во всех окнах его вспыхнул свет. Зазвучала музыка – вместо, где обычно правила тишина и грусть, вдруг ступило веселье.
Гости прибывали, и самый большой зал замка становился все оживленнее. Разговоры, угощения под волшебные мелодии лучших музыкантов королевства. Скрипка терзала сердца, платья прекрасных дам кружились в вальсе, а руки высокопочтеных джентльменов зазывали их в нежный танец.
Ответ Анны так и не прозвучал ни для кого, и несколькими этажами выше она сидела на кровати, по-прежнему теряясь в своих раздумьях и тревогах. Раздался стук в дверь, ответа не последовало. Тогда дверь отворили снаружи, и вошла королева Диана, что на сердце у девушки она прекрасно знала и потому обратилась к ней без лишних расспросов:
– Доброго вечера Анна, как ты себя чувствуешь?
Чужеземка нерешительно подняла взгляд на королеву и произнесла:
– Хорошо.
– Какое решение ты приняла? – королева ждала с нетерпением ответа, однако ответ она так и не услышала. Сделав шаг в сторону Анны, она взяла ее за руку и, смотря в глаза произнесла:
– Все гости прибыли. Тебе пора спуститься. Король ждет.
Анна ничего не ответила. Нечто не давало ей покинуть замок, и оно звало вниз, в зал, откуда доносилась музыка. Чужеземка встала с кровати и, поклонившись госпоже, дала знак зайти тем, кто стоял на пороге. Тогда в покои вошла прислуга, девушки подносили драгоценности, платья и духи.
Отступать Анна не хотела, ее облик отражался в зеркале, в которое она смотрела так неуверенно. Затем верх нижнего белья был покрыт нижней юбкой из шелков, поверх юбки было надето длинное платье, и это платье было покрыто роскошной туникой цвета морской волны, с изумительно вышивкой золотыми нитями и мехом на рукавах. Блеск отливал на ткани струящегося платья, его подол коснулся пола, а туфли пришлись точно по ноге. Пряди волос были аккуратно собраны, им лишь слегка было дозволено касаться плеч своей госпожи. Пламя свечи блеснуло в огромном зеленом драгоценном камне с изящным обрамлением, что медленно опустился на грудь девушке.
– Этот ожерелье – особенное украшение и это подарок нашего повелителя тебе, – молвила королева Диана.
Однако, совсем другой изумруд в этот вечер привлечет внимание короля. Кольцо отца на пальце девушки, заставить вздрогнуть сердце, когда по широкой лестнице в зал наполненный гостями, волшебной музыкой и таким особенным таинством средневековья спустится единственный гость замка, которого он действительно жаждал видеть пред собой.
Анна покинула комнату, миновала коридор и ступеньку за ступенькой. Теперь она смотрела в толпу, она искала тот взгляд, который уже испытала на себе и даже не знала, что он уже сам упал на нее. Чужеземка шла по залу, лишь мельком отвлекаясь на поклоны и абсолютно не интересующие ее приветствия, но отвечая на них, как подобает королеве, улыбаясь гостям.
В какой-то момент чувство отчаянья заполнило грудь, девушка никак не могла найти то, что искала, но вдруг она остановилась в центре зала, ее сердце вздрогнуло: король Тристаны стоял у высоких окон. Он уже давно заметил ее. Этот вечер не был отдан черным тонам и из черного лишь плащ покрывал плечи его величества. Золотая вышивка сияла теперь на темно – синем жакете.
Бал к тому времени был в разгаре. Теперь между чужеземкой и королем Тристаны не было других миров. Было одно место и было одно время. Девушка шагнула в сторону Виктора, но приблизившись, обошла стороною, не веря глазам, пытаясь осознать все, о чем ей говорили. Король одним движением руки, легким прикосновением, остановил ее и притянул к себе.
Далее не только гости, но и волшебный закат наблюдал, как кружились в танце двое, кто не до конца еще верил в себя, но уже поверил друг в друга. В это время, где тот неподалеку у окна, стоял очень важный и нужный человек. Он подвел все итоги проделанной работы. Теперь двольный, любовался тем же закатом, самый преданный карлик королевства.
Мгновения волшебства летели, наполненные прекрасными мгновениями, праздничный бал продолжался, музыка все еще услаждала стены замка. Анна была представлена ни одному гостю и многие были представлены ей. Все вокруг уже не казалось ей таким чужим и нежеланным, но при всем очаровании этого вечера, испытывая легкую усталость, девушке хотелось покинуть огромный зал и оказаться где-нибудь в его укромном уголке, наедине со своими мыслями.
Укромным, тихим уголком для чужеземки отныне станет оранжерея, подаренная королем. Тристан. Место, где со своими переживаниями она провела последние дни не покладая рук от работы и та, в которой у окна сейчас стоял сам король. Анна вновь потеряла его среди огромной толпы, так и не сумев отыскать, незаметно покинула гостей и минуя длинный коридор, отварила стеклянную дверь и вошла комнату.
Каково же было удивление девушки, когда войдя в оранжерею, вместо сухих листьев, торчащих корней, голых палок и пустых клумб, повсюду она видела зелень, тянущуюся, плетущуюся и вьющуюся. Деревья ожили в этой комнате замка, возвышались под самый потолок, тянули ветви к звездам, что ярко освещали в этот поздний час неприступную крепость. Цветы цвели не по сезону и излучали невообразимо чарующий аромат. Многообразие того, что ожило за три дня, теперь наполняло комнату, и было неописуемо прекрасно.
Анна сделала шаг вперед и уже не могла остановиться. Она шла по великолепному саду, бросая восторженный взгляд то в одну сторону, то в другую, не веря своим глазам и вдруг, что – то вновь заставило девушку вздрогнуть: у окна оранжереи с прекрасным видом на дворцовый сад стоял король. Виктор в тот волшебный вечер, испытывал то же желание сбежать от шума всеобщего веселья. Его манило необъяснимое желание и любопытство посмотреть на то место, где Анна провела последние дни.
– Здесь никогда не было жизни. Здесь все давно увяло на двадцать с лишним лет… – произнес он, обернувшись к девушке.
– Я и сама не думала, что такое возможно. – Ответила она, коснувшись одного из деревьев.
– Видимо этот сад действительно волшебный? Может в этом дело?
– Может быть, а может, нет, имеет ли это значение? Быть может, он зря ожил? – Анна боялась, что ненавидя, все связанное с волшебством и колдовством, король решит избавиться от оранжереи. Однако ответ его был короток и ясен:
– Нет, не зря. Здесь, особенно прекрасно. Тише, свежее, ароматнее воздух и кажется, бескрайнее звездное небо сейчас рухнет нам на головы.
Девушка улыбнулась в ответ. Слуги вошли в комнату, зажгли лампы, и ее озарило еще больше света. Король прошел от окна и, оглядевшись вокруг, присел на стоящую рядом кушетку. Затем предложил Анне присесть с ним рядом.
– Вы должны мне историю. – Улыбаясь, произнес он, смотря на девушку. Она шагнула королю на встречу и присела рядом:
– Вы правы, я припоминаю.
– Что ж, вечер продолжается, гости веселятся, а мы проведем оставшееся время за беседой, если вы не против?
– Нет, что вы. Уговор есть уговор. Вы свою историю рассказали, теперь моя очередь.
Анна не была готова к беседе и не знала историй Эдейских земель, не вымышленных, ни настоящих. Однако, знала много историй прочитанных ею в книгах и в этот вечер одну из волшебных сказок знакомых ей, она поведала королю. История началась с маленькой девочки и ее отца, история о белом кролике с часами, глубокой норе ведущей в волшебный мир, чеширском коте и конечно о новых друзьях, которые повстречаются ей на пути.
Слуги принесли вино и фрукты. Свечи и лампы горели все ярче. Прекрасная сказка в прекрасный вечер лилась из уст рассказчицы, а слушатель все с большим удовольствием наслаждался каждым, сказанным ею словом. Так шла минута за минутой. Время для двоих собеседников сидящих в оранжерее пролетало незаметно. Когда же сказка была поведана, разговор на том не окончился:
– Очень интересная история и даже в ней присутствует волшебство, – произнес Виктор, взглянув на Анну, что, несомненно, заставило ее понервничать – будучи увлечена повествованием, она действительно забылась о неприязни короля ко всему связанному с волшебством.
Девушке хотелось перевести разговор в другое русло, как раздался стук. С разрешения короля в оранжерею вошел Альтус Форт. Он явился, дабы лично сообщить королю о том, что в Тристану из Облигиона было доставлено письмо.
– В нем сообщается, – продолжал капитан, что через несколько дней в королевство прибудет послушник Облигиона. Монахи обращаются с просьбой встретить его.
– Что ж, – произнес король, встав с кушетки и пройдясь по комнате, – раз просят, значит встретим. Когда выехал послушник и как его звать?
– В письме указано, что выехал сегодня рано утром, отсюда следует, что через два с лишним месяца он будет у нас. Звать послушника – Арамин.
– Тот самый? Разве не он бывал у нас в прошлом году?
– Да это именно он, – отвечал Альтус. Видимо монахи опять его сослали…
– Да, пожалуй, отравили его подальше, что бы ни докучал, теперь докучать он будет нам.
– Будут ли дальнейшие указания?
– Пока ждем нашего гостя, будь в курсе его пути, на последний день отправь отряд ему на встречу. Облигион указал ему дорогу, по которой он должен двигаться, той же, что и в прошлом году?
– В письме указано, что да. Он прибудет той же дорогой.
– Хорошо. Так же его и встретим. Если это все, ты можешь идти Альтус.
– С вашего позволения, – с поклоном капитан удалился прочь, покинув оранжерею.
Анна взглянула на короля стоящего теперь уже у окна и смотрящего на все тот же дворцовый сад. Он на какое-то мгновение задумался и блуждая в своих мыслях, вдруг услышал за своей спиною:
– Могу ли я задать вопрос? – произнесла нерешительно девушка.
Виктор обернулся, и, оставив свои размышления ответил:
– Да Анна.
– Кто такой Арамин и почему Облигион послал его к нам? Разве монахам не запрещено покидать крепость?
– Это длинная история.
Анне уж больно сильно стало интересно. Теперь, когда она была почти готова примириться со своей судьбою, ей хотелось знать, как можно больше о мире, который по всему прочему должен был стать ей домом. Она набралась смелости и на этот раз, произнесла более уверенно:
– Ну, раз так, если мой король не собирается ко сну, то я была бы рада услышать эту историю из его уст.
Виктор взглянул на девушку, нахмурив брови. Не гнев вызывало любопытство Анны, а скорее наоборот, его это немного удивило. Совсем недавно она не хотела ничего, и слышать об этом мире, а теперь ей все становится интересно. Это вызвало на лице правителя улыбку:
– Хорошо, я расскажу вам об Облигионе, – но для начала расскажите мне, что вам успел поведать о нем Каллид?
– Анна не стала упоминать о случившемся в их первую с братом ночь в Тристане. Не хотела она говорить о профессоре и о тех, кто столько времени оказывал помощь, но все же ответила:
– Он поведал мне историю об Изарде и о том, как он вернул к жизни души, что стали стражниками, как собрал тридцать монахов в Облигионе и о том, как спустя время, создал даргов.
– Какой шустрый малый наш Каллид. Легенда действительно гласит, что Изард создал даргов и помог поднять из костей стражников. Что именно вы хотели бы знать?
Анна задумалась, вопросов было много:
– Кто такие стражники? Что там в Облигионе. Какая власть у него?
Опустившись обратно на кушетку, Виктор поведал Анне историю о стражниках и печали Облигиона. В этот вечер король был предельно откровенен, чего и сам не ожидал.
– Я не мог их рассмотреть, как следует, не успел. Лишь видел с крыльца замка их силуэты, растворяющиеся в лесу. Стражники не имеют телесной оболочки, это духи, души тех, кому дали шанс искупить страшные грехи, но лишь за огромную плату и возможно вечную службу. Они не вмешиваются в воины, в злодеяния, не спасают от погибели, но до тех пор, пока не пошатнется равновесие нашего мира. В день, когда мой отец исчез, это случилось и как гласит легенда, колдунья открыла ход между мирами.
– Как в случае с моим братом и мной?
– Многие полагают, что да, в вашем с братом случае произошло то же самое. Что касается Облигиона, монахи действительно были собраны в количестве тридцати человек. Один из них читает молитвы с восхода одного дня до восхода следующего, потом его меняет другой монах, так поочередно. Им запрещено покидать Облигион по причине того, что жизнь каждого из них имеет безмерную ценность.
– Что же может случиться тогда?
– Если погибнет или исчез, нет один монах без должной замены, цепочка прервется, а нарушать ее ни в коем случае нельзя, ведь тогда прервется связь богами. Мы не знаем так, оно или нет, но мы знаем другое: помимо даргов существует и прочая нечисть, пока есть связь и есть Облигион, нечисть эта боится действовать открыто. Сами же монахи рады своим прихожанам, но до приезжих они очень осмотрительны и на то, есть история.
– Что же это за история мой король? – с любопытством расспрашивала Анна.
– Эта история легенда. – Делая жест рукою, позволяющий присоединиться к разговору только, что вошедшего в оранжерею гостя.
Гостем был Каллид, чьи шаги были еле слышны, дабы не нарушить долгий и увлекательный разговор короля и его прекрасной собеседницы. Получив разрешение присоединиться к беседе, Каллид тихонько присел на невысокую рядом стоящую табуретку, обшитую алым бархатом.
– Итак, друг мой, – произнес Виктор, обращаясь к Каллиду, – я рад, что ты к нам присоединился, ты наверняка слышал легенду Облигиона?
– Да мой господин, но прошу вас, расскажите же ее сейчас!
– Хорошо. Раз мои собеседники хотят услышать историю, что словно сказка ушла за стены крепости Облигиона, я ее расскажу.
И поведал король Тристаны своим собеседникам такую историю:
«Там, где утром восходят южные солнечные лучи и озаряют свои светом холодную землю, пропитанную особенным таинством, там, где в воздух пронизан священной молитвой, за бревенчатыми вратами упирается куполом в небо величественный храм. Лишь новый день даст о себе знать, по его ступеням спускаются монахи, облаченные в темно-бордовый цвет мантии, скрывающей их лица.
На Юге Эдейских земель стоит храм на холмистой возвышенности, за ним расположился монастырь монахов скрытый от общего доступа за коваными вратами. Однако не все могут стать служителями Облигиона. Большинство из послушников таковыми и остаются, выполняют поручения монахов за его пределами крепости.
Еще ниже, у подножья храма образовался город людей верующих и желающих быть ближе к святой и божественной силе, так и появилась крепость Облигиона. Люди живут там самой обычной жизнью, занимаются в основном земледелием. Город как город. Только молятся там чаще, и жить стараются чище.
Монахи не произносят лишних слов и не совершают лишних действий. Дорога их каждый раз одна и та же, во двор скрытый от посторонних глаз. Они встают в круг и опускают взор, молясь пред ликом небесного ангела. Высокая статуя находится в центре круглого фонтана, из которого бежит чистейшая вода даже в короткую зиму Облигиона, таково одно из его чудес.
Вода, что течет в фонтане Облигиона не простая вода – она считается священной и лечебной. Так было принято: монах, что остается после утренней молитвы, несет служение во весь день, окунает руки в эту воду и пьет ее, очищая себя и свою душу. Только после этого он мог приступать к служению.
Остальные служители выполняют прочую работу в монастыре, храме и иной раз и ступают в город, если то очень нужно народу. Говорят с помощью воды из фонтана, они лечат своих прихожан и тех кто обращается к ним за помощью. Послушник же отправляются на поиски наследника, будущего монаха Облигиона.
Одно такое утро служители не смогут позабыть никогда. Ныне старейшин главный Хаир, в ту пору молодой ученик только, что ставший одним из тридцати избранных, отварив дверь монастыря, увидел на его пороге плетеную корзину. Корзина была накрыта шелковым одеялом, а под которым дремал младенец. То был прелестный ребенок девочка, которая почти никогда не плакала, а вот улыбка ее могла проникать в самое грубое сердце.
Мать ребенка, как гласит легенда, была на половину эльфийкой, на половину малейфийкой, от того обладала очень большой силой. Хотя выросла она в Асгарде, он не был ей домом. Пытаясь найти свою землю, где-то в краях Облигиона она повстречала очень благородного и сильного воина, имя которого имело большую славу. Полюбив друг друга, они остались в его пределах, а позже появилось на свет их дитя. Девочка, чья сила превосходила силу матери во множество раз и не только ее силу.
О ребенке услышали, узнали и научали ходить разговоры по округе и за ее пределы. Тогда родители девочки, желая, оградить дочь от тех, кто может пожелать обладать такой силой, тайком ушли далеко в леса и скрылись от посторонних глаз.
Несколько месяцев родители необыкновенного ребенка вели бродячий образ жизни и никогда ранее не были так спокойны и счастливы. Но их все же потревожили и письмо повелителя королевства, к которому принадлежал отважный воин, требовало его участия в сражении за родную землю.
Было у воина теперь то, что гораздо важнее всех битв и наград. Однако, ни собственное достоинство, ни воля его короля, что смог все же отыскать своего слугу среди густых лесов, не позволили ему остаться. Он принял, учась и покорясь воле правителя, отправился в сражение.
Гонец тайком привозил письма в небольшой домик в лесную глушь, однако вскоре письма перестали приходить. Так шли месяцы, а вестей больше не было. Между тем, о том доме, где живет особенный ребенок, все больше появлялось слухов и многие из них могли привести самых пытливых к тому месту.
Мать чувствовала, как зло подбирается к ее дочери ближе и ближе. Ночами становилось все страшнее, шепот, голоса и шаги вокруг стен скрывающих огромную силу нарастали. Тогда приняла она, пожалуй, тяжелое в своей жизни решение – ранним утром отправившись в крепость, и у дверей монахов оставила ребенка.
Монахи были в растерянности. Они хотели найти девочке родителей, которые смогли бы о ней позаботиться, но – кое-что их остановило. Через некоторое время, как в монастырь прибыла девочка, каждому из монахов кто вел службу от зори до зори, снился сон. В этом сне, нечто имеющее огромную силу, давало им указание. Ребенка растить должны были они сами. При храме, в его стенах выделили большую комнату, под самым ее куполом, где девочка и росла.
Отец девочки все – таки сумел вернуться из сражения, за Эдейскими которое длилось больше трех лет. К тому времени он уже ни нашел в своем доме ни жены, ни ребенка, да и дом больше не был теплым. Что бы никто ни смог заставить колдунью признаться, где ее дочь, обладающая невиданной силой, мать по легенде, обратилась в белую волчицу, скрылась в лесах, вернувшись к своим предкам.
Отец шел по следам и слухи, рассказы жителей, наконец, вывели его к крепости. Он увидел там ребенка похожего на него, как две капли воды и дрогнул. Правда поведанная о его дочери монахами, дала ему понять, что забрать ее в грубый и жестокий мир будет ошибкой. Тогда он взял слово со священнослужителей, что они будут беречь его дочь как зеницу ока. Он же будет навещать ее при первой возможности. На том и было решено. Имя девочке дали в честь матери – Елея. Таково было желание отца.
Монахи видели силу, растущую с каждым днем в стенах храма, и жалели ее. Ведь только они знали, чего эта сила стоит. Она могла избавить от болезней и тело и душу. Прикосновение девушки было благословенно, а глаза ее небесного цвета, в которых всегда царила безмятежность, могли своим взором разогнать на небе тучи, позволив солнечным лучам озарить своим светом крепость.
Ребенок взрослел и со временем, уже юная дева смотрела из окна храма с грустью и тоской, которая иногда нападала на нее, навеянная одиночеством. Тогда начинал идти дождь. Монахи знали о грусти своей подопечной, но ничего поделать не могли. Ведь у той безграничной силы была своя цена, и ценой этой было ее собственное сердце.
Сердце Елеи было слишком хрупким, что бы принять мир таким, каков он был: любые увиденное боль или страдания наносили ей рану. Монахи оградили ее от других людей и лишь изредка позволяли говорить с ними в стенах храма. Для дитя был выращен дивный сад. Когда она повзрослела, он стал ее излюбленным местом; среди цветов под пение птиц, она вдыхала волшебный аромат роз, наслаждаясь прекрасной облачной далью, только вот всегда в одиночестве, всегда одна.
Шло время, и через двадцать один год со дня рождения Елеи на землю храма ступила нога человека, судьбой которого, предначертано было принести самую большую грусть в Облигион. Жители не знали многого о девушке. Знали ее имя и принимали словно ангела, лишь изредка видя ее, восхищались красотой и нежностью. Эту красоту заметил и тот самый человек, а звали его Гард.
Гард был воин, заслуживший уважение своего правителя за пределами Эдейских земель, который возвращался из сражения и вел свое войско дорогой лежащей недалеко от Облигиона. Как и всегда он возвращался с победой, но и раны имели место быть. Путь был для него еще очень долог, и он обратился к монахам, дабы залечить раны у подножья храма.
Монахи не оказывали в помощи тем, то о ней просил. Они накормили и вылечили раны воина пришедшего к их стенам. Несколько дней провело войско Гарда, потерявшее большую свою часть в сражении и все же одержавшее победу над врагом в стенах Облигиона. В эти несколько дней, пока монахи были заняты больными, а юная дева гуляла в саду. Золотые локоны купались в ярких лучах солнца, теплый ветер лишь едва касался белоснежной, нежной, словно бархат кожи. Сердце воина дрогнуло при виде самого красивого цветка в священном саду.
Гард нарушил запрет, шагнул к ограде и произнес свои первые слова, заставившие девушку оглянуться. Ее глаза теперь блестели по-новому, его появление изменило ее мир. С каждым днем она влюблялась все больше, а сердце ее цвело все сильнее. Тайком от монахов она отварила врата, ведущие в сад. Теперь там гуляли двое, что смеялись, улыбались друг другу, и всего времени им было мало.
Спустя две недели, войско покинуло пределы Облигиона, вместе со своим предводителем. Елея видела из сада, как уходили воины. Гард не появился в этот день, и он не прощался. Она ждала день, два, неделю, месяц, год. Все это время в ее сердце не было место ненависти и злобе. Девушка верила, что ее возлюбленный вернется однажды. Так и случилось.
Прошло немалое, когда ветер завьюжил осеннюю листву, Гард вернулся к священным стенам храма, дабы благословит свое дитя. В храм с воином под руку вошла молодая женщина, жена и будущая мать его ребенка. Сердце Елеи в то мгновение вздрогнуло в последний раз. Больше они никогда не встречались.
Монахи искали Елею весь вечер, и нашли в самом дольнем уголке сада. В ней почти не оставалось жизни. Ее перенесли в монастырь и не покидали до самого конца. Хрупкое сердце было разбито, дух имеющий силу повелевать небесами, никак не мог избавиться от боли нанесенной такой жестокой вещью как любовь.
Елея таяла на глазах. Румяна, что раньше украшали ее щеки, исчезли. Лицо стало совсем бледным. Она пожелала оставаться у святой воды, капли которой теперь попадали на ее тело, лежащее на холодной каменной плите перед ликом грустного ангела. Ее смерть не была быстрой.
Елея умерла спустя два дня. Все это время она провела у фонтана, не позволяя никуда себя перенести. Монахи покорились воле своего дитя. Этот три дня для каждого из них были подобны собственной смерти.
В последние мгновения, проведенные с девушкой, монахи собрали ее слезы, стекающие по щекам в маленький флакончик. Они собрали капли слез, зная об их силе. Письмо же отцу ему было написано в первый день беды, надеясь, что он успеет вернуться и знания его и силы слез спасут девушке жизнь. Но так не случилось. Письмо дошло поздно, отец не успел. Сердце самого нежного цветка на Эдейских землях остановилось ровно в полночь под ярким звездным небом.
Несколько дней храм был закрыт. Скорбь опустилась на Облигион и словно обратившаяся в густые черные облака нависла над крепостью. Вернувшийся и опоздавший не своей вине, по злому року, упавший перед своим ребенком на колени отец, не мог скрыть ни боли, ни слез, ни гнева. Его крик несли за собою птицы, покидающий Облигион перед надвигающейся бурей. Но, вспомнил тогда отец, что не покорится и еще одно сердце, которое для него было потеряно, но не потеряно для Эдейской земли.
Он ждал сидя возле дочери и, в конце концов, в средине ночи, он услышал вой белых волков из лесов за пределами храма. Вой, что с каждой минутой становился все сильнее. Волки двигались с сервера и неслись, будто ураган к стенам Облигион.
Послушник, что был свидетелем, допущен до происходящего дальше не был, ему велели оставаться в храме. В ту ночь, монахи унесли тело Елеи в лес. Так гласит легенда. Крест установили на холме за храмом. На этом история для нас заканчивается».
Тут король замолчал, смотря на своих собеседников, что были явно ошеломлены услышанной историей.
– Для нас заканчивается, а на самом деле? Что утаили монахи? – с ярым любопытством Анна желала знать, что говорят об этом люди.
– На самом деле? – обратился к Анне король, – это легенда, просто сказка.
– И все же? – настаивала девушка.
Король встал с кушетки и пройдясь по оранжереи, встал у окна и продолжил:
– И все же, многие, кто слышал эту легенду, живущее в тех краях, говорят что в ту ночь на смерть дочери Облигиона бежала белая стая волков, а точнее все волки живущие в той местности. Говорят к матери – волчице отнесли дочь. Дальше, что могла сделать колдунья со слезами дочери, способными вернуть жизнь, и собственной силой ни кто не знает.
– В что же говорят сами монахи?
– Прошло более двадцати пяти лет. Монахи хранят молчание. О девушке, когда то живущей и так прискорбно погибшей в храме, ни кто больше не говорит. А говорят, что очень часто видят в округе крепости белых волков, и горящие, словно луна в высоком ночном небе, глаза волчицы сверкающие во мраке священного сада. Иногда, когда на крепость надвигается очередная буря, вой их становится очень громким, монахи покидают город и скрываются в стенах храма. Их священное пение молитв раздается в его стенах и буря как говорят, обходит Облигион стороной. Но разве это не прекрасная сказка? – остановил свое повествование Виктор.
– Быть может это все же прав… – произнес Каллид.
– Конечно, нет Каллид… – улыбаясь, прервал его король.
– С тех пор Облигион стал более закрыт для приезжих странников и путешественников. Вот они и посылают послушников разведать обстановку на землях.
Анна была впечатлена историей и сидела молча, опустив глаза, словно заблудившись в собственных мыслях.
– Анна, – обратился король, вернув девушку к чувствам, – мы вас, верно, утомили своими рассказами, думаю нам всем пора отдохнуть.
– Что вы, я очень благодарна вам за такую интересную, хотя и очень грустную историю.
– В этих краях можно услышать много историй, легенд и сказок.
– Многие, из которых на самом деле, правда, – молвил еле слышно Каллид, смотря на правителя.
Несмотря на настойчивость Каллида, король по сей день был к нему терпелив и благосклонен:
– Как знать мой друг, как знать.
– А я бы с удовольствием познакомилась со всеми историями, что водятся в этих краях, – молвила чужеземка.
– Мне тоже наша беседа доставила удовольствие. Надеюсь, мы найдем время на подобное время препровождения.
– Такие вечера, словно наполнены волшебством! – воскликнул с улыбкой Каллид.
Время пролетело незаметно. Бал давно был окончен. И прислуга не смела, прерывать столь волшебную беседу его величества. Но действительно усталость уже одолевала всех его участников, и было пора отойти ко сну.
Король в ту ночь, увел Анну под руку из оранжереи, она все еще задавала ему вопросы, а он с улыбкой и удовольствием отвечал ей. Самый бесстрашный карлик королевства не пошел следом, он смотрел в окно, высоко в небо, на яркий желтый лунный свет.
В оранжерее с тех самых пор уже ни когда не царило одиночество и грусть. Вместо этого звучали сказки, сказания и велись задушевные беседы. Теперь в вечера, когда Виктор не покидал королевство, он спускался сюда. Среди всего цветущего и зеленеющего великолепия, он то слушал, а то сам делился историями с той, что с нетерпением эти вечера ждала.
Глава 8 Проклятие Черной горы
Время для влюбленных, как правило, летит не заметно, чего нельзя сказать о том, кто уже оставил за своей спиной почти месяц пути, то подскакивая в седле, то топая ногами по бескрайним просторам Эдейских земель. И вот очередная ночь склонилась на каменистые, закутанные леса близ берегов реки Лоруны. Вдоль этих берегов шел уже изрядно уставший от дороги послушник Облигиона Арамин, в окружении шести стражников, приставленных монахами для обеспечения его безопасности.
Дорога была спокойной. Всадники старались двигаться как можно быстрее, но каждую ночь было решено останавливаться на ночлег, дабы к утру поднабраться сил. Первую ночлежку еще опасались и потому глядели в оба, на вторую же оставляли одного караульного и так меняли друг друга по очереди.
Необъяснимая магия Эдейских земель устанавливала свои законы и порядки. Таким образом, в Тристане было еще довольно прохладно, а вот на юго-восточной стороне от Облигиона до Асгарда становилось заметно теплее, приближалась весенняя пора.
Несмотря на тепло, ступившее в эти края, ночи все же не согревали путников, и греться они старались у костра. Его не тушили до самого утра. Конечно, привлекать внимание к себе не хотели и очень часто прислушивались на хруст очередной ветви или шорох кустов. Каждый раз живность лесов засыпала, ветер утихал, и наступала тишина, с нею засыпали и путники.
Как все же полагал сам Арамир, беспокоиться особо было не о чем. В этот раз дорога выпала ему хоть и долгая, но теперь не первая, и сколько бы не было пройдено им троп, ни на одной его жизни еще ни разу ничего не угрожало. Да бывали случаи, когда монахи прибегали к помощи огромных и прекрасных птиц Асгарда. Они могли очень быстро доставить из одного королевства в другое. Такие случаи происходили, если послушнику нужно было срочно доставить послание, связанное с каким-либо важным делом. Постольку поскольку время монахов имело огромную ценность для всеобщего мира, Асгард оказывал свою поддержку.
Однако волнение первой ночи все же имело обьяснение. Дело в том, что много дорог вело от Облигиона до Тристаны, но ходили всегда лишь одной самой длинной, но самой безопасной, которую совсем не заслоняли густые леса. В этот же раз, время решили поберечь и выбрали самый короткий путь – напрямик, не в обход непролазных гущ, а двигаясь мимо них по берегу священной реки Лоруны с ее солеными водами.
Время шло и после очередного заката, все уже порядком расслабились и перестали обращать внимание на каждый шорох. Полвина пути была почти пройдена. Еще один день ходу и путники смогут остановиться и отдохнуть в Асгарде. Королю Асгарда уже давно дошла весть, что послушник и его охрана сделают остановку в его королевстве, дабы подкрепиться, отдохнуть и узнать, ни случилось чего непредвиденного за время их путешествия. Так что гостей ждали к следующему вечеру либо к следующей ночи.
Пока новый вечер вступил в свои права, лунный свет уже озарил священную реку и ее окрестности. Небо было чистым и светлым, усыпанное безмерным количеством звезд, казалось, вот-вот обрушится на головы странников расположившихся у костра, недалеко от самой реки, среди невысоких деревьев и кустов. Удаляться глубже в чащу остерегались, ибо мест этих не знали.
После легкого ужина из запасов на дорогу, которые уже заметно уменьшились, путники помаленьку готовились ко сну. Стражники болтали, травили байки, и истории, большинство которых к слову, были плохо им известны, а исходили из слухов, либо вообще, были полной ахинеей. Арамир по той причине занят был делом своим. Всю дорогу он вез с собой одну из святых книг Облигиона и суму, в которую монахи запретили ему совать нос. Его стремление стать одним из монахов крепости было столь сильным, что ни свое обучение, ни чтение молитв, он не прекращал никогда, где бы не находился и куда бы не шел.
Арамир не обращал внимания на пустую болтовню стражников, он был сосредоточен на молитвах, но иногда все же некоторые их слова залетали ему в голову то через левое, то через правое ухо. В конце концов, где – то среди нескольких сотен сказанных ими слов, пролетело что-то немного пугающее, а приводило оно в испуг потому, что стражникам вдруг захотелось вспомнить одну историю, связанную как раз с теми местами, где сегодня они и устроили привал. Речь шла о ведьме, и Арамир не желая того, прислушался к их разговору:
– Я подобное слышал, но почему ты решил, что именно здесь она обитает? – спрашивал один из шести стражников у первого, сидящего в ряду, знавшего больше всех об этой истории.
– Потому, что все кто слышал эту историю, знают, что в ней говориться о Черной горе, которая находится в глуши Эдейских лесов, неподалеку от священной реки Ларуны, что от нее примерно день пути до земель короля Сандина.
– И кто же это рассказывал! – воскликнул второй стражник из шести, – ведь я слышал, что ни один странник, ступивший в гору или видевший ее, не остался в живых! Отсюда следует, что никто ее не видел в своей жизни, а тот, кто видел, этой жизни уже не имеет, а значит и рассказать ничего не может!
– Вот дурак! – воскликнул снова первый, – потому я и веду этот рассказ! Я знаю его лучше остальных, а все потому, что ранее, до того как ступил на службу Облигиону, служить мне доводилось в местах не столь отсюда отдаленных и слышал об этой острие очень часто. Уж больно шуму много она наделала в свое время. Действительно никто гору своими глазами не видел, а тот, кто видел, я так же думаю, мертв! Но ведь не зря люди стали обходить именно этот кусок земли. Много странников проезжали мимо, туда – сюда. Только вот начали однажды исчезать один за другим бесследно. Дошли слухи и до моих тогда мест такие и история такая:
«Как – то раз этой же дорогой отправили двух войнов, наших войнов с посланием в Облигиону. Вот только вернулся лишь один из них. Да как вернулся! Кричал и бился в истерике. Мол, так случилось, что уже вечером, после заката товарищ его отлучился по своей нужде за ближайшие деревья. Вот только бедняга не заметил, как время пролетело. Присел у реки и заснул от усталости. Просыпается, а товарища то нет. Что делать? Уйти сам не мог, задание одно и держаться нужно вместе, приказы не нарушаются самим известно. Что – то тут неладно было. Чувствовал он нутром. Прошел гонец немного в гущу, потом еще чуток. Оборачивался постоянно, смотрел, что бы река из виду не пропала совсем. Но, как и во всех таких случаях, внимательность в тех местах притупляется. Не заметил он, как оказался уже в самой глубине леса, а позади ни реки, ни пения птиц, ни одной живой души. Смолкло все.
Рассказывал гонец, что попадались иной раз черепахи на пути, и пахло шоколадом. Стало ясно – он заблудился. Страх овладел им. Но, не теряя надежды, он сообразил, что нужно залезть на высокое дерево осмотреться, вдруг все же найдется тропа иль дорожка и не прогадал. Взобравшись на дерево, он увидел, хоть теперь она была и далеко, но виднелась река меж деревьев и каменистая тропинка вдоль нее, по которой он сам недавно шел. Теперь он знал, в какую сторону нужно идти. Но то ли на свою беду, то ли на спасение, гонец взглянул в другую сторону, куда уводил его лес и собственные ноги.
В той стороне как он говорил, он увидел нечто страшное и ужасное, что никогда не сможет забыть. Уже почти стемнело, и было плохо видно. Но он разглядел высокую черную гору, окутанную, словно спрятанную меж густых деревьев. К ней вел лишь один путь и лежал он через такое же черное болото. В этом болоте гонец и увидел своего друга. Мимо него пронеслась тень, схватила его за голову, утащила в гору. Еще он рассказывал, что слышал крик, потому не выдержал, сам не заметил как слез с дерева и как бросился бежать в сторону реки, падая и спотыкаясь, захлебываясь и задыхаясь, но не останавливаясь. Он так и бежал всю ночь, прочь от того места. С тех пор и нашлось подтверждение легенде о Черной горе, где пропадают странники».
– И где же сейчас этот гонец? – спрашивал третий стражник.
– Спрятался в Облигионе, молится и живет там, я его с тех пор не видел. А слух то ходит.
– А откуда вообще взялась эта ведьма? – произнес свой вопрос четвертый, сидящий у костра.
– Это еще более давняя история. И связана она с одним очень плохим и гадким человеком. Кстати этот человек уж точно не легенда, так как видели его многие, вот уличить только в его северных поступках никому не удавалось, да и поймать его тоже не представлялось возможным.
– Что больно шустрый? – вопрошал с усмешкой пятый, сидящий у костра.
– А вот и нет, ты будешь, друг мой удивлен, но зря смеешься. Человек этот по описанию многих – низенького роста с родни карлику, да к тому же еще склоняет его к земле большой горб. Нет у него не длинных ног для бега, ни силы в теле для поединка. Однако, в нем столько хитрости и подлости, ума, что они удачно заменили ему и ноги и силу.
В словах сказанных стражником, Арамин услышал знакомое описание, он тоже однажды слышал о таком человеке, невесть, когда и от кого, но нечто подобное припоминал. Потому решил послушать дальше эту историю, да и к слову рассказ о ведьме его уже встревожил.
– «Итак, вот этот скользкий тип с мерзким лицом горбом и черной душой, однажды здесь тоже побывал», – продолжал свой рассказ стражник, – «да, да, в этих окрестностях. Только шел он не один. Как гласит история король Мар, всем он хорошо известен, он правил далеко восточнее и далеко от Обигиона, так вот он отправил с очень важным поручением своих людей. То было семь воинов, что устроились вот так как мы у реки и протоптали к тому времени несколько недель пути.
Конечно, могло им показаться и привидеться, но тогда не только им, а говорят то многие, что по ночам у священной реки любили гулять нимфы. Купались они в реке и веселились. Нимфы всем известно считаются существами безобидными и вред человеку не причинят. Но от скуки и для общего веселья встречают они иногда путников в этих местах, шутят с ними, рассказывают истории, поют и смеются. А потом исчезают вдруг, будто их и не было. Вот только есть поверье, нам – то людям наверняка не известно, (было бы нужно спросить у эльфов Артилока), но по поверию этому, нимфы принимая телесную оболочку, принимают все до одного законы ее существования. Это значит, становятся уязвимыми, если погибнет тело, погибнет и нимф.
Но прекрасные создания не ведали страха, они не встречали такой беды на святой реке и ее окрестностях. Потому не боялись веселиться с людьми. Вот и в очередной раз они встретили тех самых семерых воинов идущих в Аспард от короля Мара. Только на беду всеобщую к ним уже успел присоединиться этот гадкий горбун.
Никто не ждал от него ничего особенного, а чего ожидать то было? Маленький, совсем еще юный, бессильный, заплутавший в лесу, брошенный на погибель собственным братом из-за своего уродства, попросивший остановится на ночлег с такими же путниками? Пока не менее так гласила его легенда. Он не вызывал ни у кого опасения.
Вместе с воинами и нимфами, подступившими к костру, пел, говорил и длиннее всех рассказывал истории. В ту ночь горбун всех угощал единственным, что было в его карманах это шоколад. Он давал его всем без исключения по кусочку. Никто не отказался, все наслаждались прекрасным вкусом отравленного лакомства. Особенно нравился он одной нимфе, королеве своих лесных братьев.
Спустя время, когда стало ясно, что воины пропали без вести, так и не дойдя до Аспарда, король отправил еще целый отряд по ним стопам. Случилась беда тогда в королевстве и правитель Мар был подавлен, поручение уже было не важно, лекарство уже никогда не будет доставлено вовремя, а сердце короля останется разбитым и он хотел знать, только одно, где его провинившиеся до самой смертной казни посланники.
Через несколько дней поисков, воинов нашли мертвыми всех семерых, а с ними четверых незнакомцев, которые как вы понимаете, были нимфами. Как и предполагалось отправленное человеческое тело погубило и душу, а возле погибших нашли несколько кусочков шоколада, к утру уже подозрительно пах и изменил свой цвет.
Позже, в Аспарде великие умы выяснят, много времени им не понадобится и они объявят королю Мару, что людей его отравили, услада эта была отравлена, а яд проявился лишь к утру, издавая теперь не сладкий манящий аромат, а противный зловонный запах.
Нимфы покинут реку. С тех самых пор больше там и не появятся. Вот только душа королевы говорят, по сей день не успокоилась. Прокляла она эти места и душа ее стала черной. Красота ее былая померкла, да так, что при виде ее любой с жизнью проститься на месте. Черные, как смерть глаза, волосы, словно у утопленницы. Тенью мечется она вокруг горы, заманивает туда путников, топит в болоте и жрет. От горы веет, говорят шоколадом.
Многие болтают, что раньше тут много черепах ползало, водились они тут, но вот со смертью королевы своей исчезли. Король же Мар, так и не смог отыскать злодея. Что не говори, а исчезать тому и по сей день удается. Так и работает на тех, кто хорошо платит и выполняет грязные и подлые поручения».
Тут рассказчик умолк на минуту, подведя черту под своим повествованием. Остальные же задумались, пережевывая историю, несомненно, навевающую жуть, учитывая, где сейчас находились все ее слушатели. Но еще немного погодя шестой стражник прервал тишину:
– А что ж его не изловили в других местах? Ясно же что, скорее всего он вышел к Асгарду, туда ближайшая дорога лежит? Да и разве мог он затеряться в толпе?
Первый стражник, поведавший повесть опять был вынужден все объяснять, от чего плюнул в сторону, возмутившись и ответил:
– Кто ж его знает, куда он вышел? Откуда он взялся вообще посреди этой дороги с его то шагом? Да и сколько юродивых проживает в каждом кусочек Эдейских земель и вообще на свете? Я думаю, ни один горбун найдется, а бросаться на всех подряд будет разве, что дикая собака!
– Да уж история хороша, но в ней нет ни доли правды… – произнес шестой стражник.
– Минуточку! Это почему же? – воскликнул, рассердившись, первый из шести, – значит я болтун и знакомый мой, с кем мне доводилось службу нести болтун! И отряд короля Мара! И все, кто знал об этой истории!
Арамин сидел, призадумавшись, чуть в стороне от остальных. Он отложил книгу в сторону, уставившись на костер. Чем больше он погружался в свои мысли, тем меньше слышал дальнейший спор своей охраны, который к слову, разгорелся не на шутку.
Спустя пару часов, уставшие от своего долгого спора стражники, спали крепким сном у тлеющего костра. Огонь догорал и, судя по всему подкармливать его пламя никто не собирался. От того, становилось все холоднее и весь измучившийся дурными снами навеянным рассказами своих попутчиков, Арамин совсем озяб. В конце концов, костер погас, борьба с холодом была окончена и проиграна. Послушник сдался. Он привстал с належанного места, потирая глаза, пытался хоть немного отойти от сна.
Время было позднее. От вечера оно убежало далеко, а до утра еще был не мал путь. Луна в эту ночь не радовала своим ярким светом, а вместо того, скрылась вместе со звездами за густыми темными облаками, не давая ни малейшей надежды, на какой – либо просвет. Но ведь в это время в таких местах путникам он был просто необходим. Собственно, скоро они сами это поймут, а пока единственным проснувшимся, был Арамин.
Послушник хоть и тяжело отходил от сна, но сразу заметил очень неприятные причины своего недоброго пробуждения. Было холодно и темно, рядом тлели угли, от них клубилась темненькая струйка дыма, караульного нигде не было видно, и почему-то из лесу настырно веяло шоколадом.
Арамин встал на ноги и осмотрелся вокруг. Неподалеку крепко спали четверо стражников, включая старшего того, кто рассказывал этой ночью свои страшные истории. Теперь он заметил, что не хватало двоих его попутчиков: караульного и одного, кто должен был бы сейчас спать сладким сном.
Послушник обошел вокруг догоревшего костра, сделал несколько шагов то в одну, то в другую сторону. Никого не было видно кроме спящих воинов. Вдруг из-за глубины леса, за его спиной, послышались голоса, но настолько тихо, что неясно было никому они принадлежат, ни о чем говорят. Арамир решил, что один из них принадлежит караульному, а другой его товарищу, «а кому еще»? – думал он про себя и ступил в сторону леса. Он не собирался, конечно, заходить глубоко в гущу, а просто хотел разглядеть, откуда доносились голоса, что вообще там забыли их хозяева и почему бросили дозор, позволили костру затухнуть. Послушнику было, что сказать ночным гулякам, полный недовольства и негодования, он уверенно шел по лесу.
Откуда же было несчастному знать, не из сказок ли и легенд, что звучали сегодня из уст всех шестерых болтунов, что лес этот любимая приманка черной ведьмы? Быть может, любой на его месте только очнувшись от сна и до последней косточки продрогнув, не смог бы толком оценить ситуацию и то, до конца ли разум очнулся? Кто знает.
Послушник был не глуп, но знакомые голоса все еще раздавались в лесу и с каждой секундой казались все ближе. До какого – то момента. А потом? А потом они превратились в жуткий кошмар любого спящего. Словно тот сон, когда ноги твои и разум совершают большое количество действий, но как бы мысленно ты не хотел продвинуться дальше, ты остаешься на том же месте. Именно об этом кошмаре вспомнил Арамин, когда голоса, в сторону которых он держал путь, стали перемещаться абсолютно равносильно его шагам. Каждый раз казалось, что вот их хозяева уже рядом, но нет со следующим шагом, все оставалось так же.
В ночном мраке неосвещаемом даже звездами, среди густого непроглядного леса, не стоило играть с гневом в игры. Это послушник осознал, как только остановился, осмотрелся вокруг, и понял: голоса стихли, а он заблудился. Ни в одной из сторон, кроме деревьев ничего и никого не было. Лишь бесконечная зеленая чаща. Тут гнев послушника ослаб и о голосах он позабыл. Все, что его тревожило теперь – это то, как найти дорогу назад.
Несколько раз раздался его собственный голос. Он кричал, что бы его услышали спящие или те двое кто, быть может, так же заблудились в лесу. Но в ответ не было ни звука. Холод пробирал все сильнее, и пришлось двигаться хоть в какую то сторону. К сожалению Арамина, сторона, что он выбрал, вела совсем не туда, куда ему хотелось. Она вела прямо в противоположную сторону, уводя его все дальше и дальше от реки и ее берегов.
Ступая неведанной и узенькой тропою, послушник резко остановил свой шаг. Где-то позади него задрожали ветви деревьев, зашумели кусты, а резкий порыв поднявшегося ветра, сеял по воздуху запах шоколада. Под ногами, что-то скользнуло, он упал, и лицо его обмокло под каплями моросящего дождя, что все сильнее набирал силу.
Дело дрянь понимал послушник. Он подскочил на ноги, накинув капюшон, хотел было уже рвануть по той же тропинке, но не увидел ее. Вместо этого его остановило очень необычное явление. У ног Арамина ползал рой черепах. Их было невиданно много, и вся череда тянулась сквозь лес, новой – «черепашьей» тропою. Тем временем дождь набрал силу и, в конце концов, обрушился ливнем на злосчастный лес.
Послушник ступал краем черепашьей тропы уходящей к северу, и чем дальше она уходила, тем шире становилась. С каждым шагом тревога в груди Арамина росла, а глаза наливались страхом. Куда его приведут черепахи? Откуда их столько? Множество вопросов кружили его голову, и в какой – то момент он почувствовал сильную слабость и шум в ушах.
Тропа казалось, была бесконечной, а деревья настолько высокими, что заслоняли небо. Раздался жуткий крик, что пронесся по лесу словно гром. Окруженный зарослями Арамин впал в отчаянье, перед его глазами, мелькнула нечто, раздался крик, зашумели кусты, от которых он отскочил и попятился в сторону. Словно пасть шакала вновь пронеслась тень и, поскользнувшись, послушник перевалился через кусты за своей спиной. Если бы он только знал, какую дорогу скрывали эти заросли, к которым вела «Черепашья тропа». За кустами теми был обрыв, по которому и слетел Арамин, запнувшись на черепахах. Кубарем он катился с обрыва по камням и грязи, прямо в тухлое болото у подножия Черной горы.
На какое-то время, упав в болото, послушник потерял сознание, но довольно быстро пришел в себя. Пожалуй, не в первый раз, ему бы пора была задуматься, так ли он невезуч, каковым себя считал, ведь до болотной трясины он не докатился совсем немного. Лежал Арамин теперь на самом ее краю, а вместо всего тела сразу, она пыталась заглотить лишь его правую половину.
Мало того, что посланник Облигиона все еще не утонул, но помимо того быстро пришел в чувство, что позволило ему попытаться выбраться. Протерев глаза, он схватился за голову, которую немало ушиб о ветвь при падении. Голова побаливала, но про боль эту, Арамин вскоре позабудет. Что бы выбраться из болота ему понадобятся все части тела. Первое на что он обратил внимание – это его правая рука, она больно глубоко утонула в трясине. Сделав усилие, послушник вытащил ее вместе с длиннющей прядью прогнивших волос на своих пальцах.
Тут Арамин не выдержал и вскрикнул, но тут же умолк, озираясь вокруг. Несмотря на мрак, нельзя было не увидеть того, что пленило в себе болото и ужасную вонь, что оно издавало. Как только он окончательно пришел в себя, этот зловонный запах въелся в его нос и уже не отпускал, заставляя затыкать себе рот, дабы его желудок не произвел нежелательный выброс своего содержимого.
Однако, как бы послушник не старался, побороть эту вонь не могло ничто и вскоре глаза его покраснели, так, словно в них собралась вся кровь его вен. Столь прекрасному запаху болото было обязано тому, что теперь разглядел Арамин: проломленные и разбитые черепа, руки, ноги и прочие части тела. В той или другой стороне можно было увидеть, чей то оторванный глаз или язык, кости или вырванный позвоночник. Конечно, и прочие прелести были, все было и уши и шеи и пальчики.
Можно сказать, волосы Арамина встали дыбом от увиденного и, застыв от испуга в сидячем положении на гниющем краю болота, он замер, но от очередного вдоха ужасной вони быстро очнулся и хотел было бросится бежать, но вот незадача, ноги его оказались связанны. Послушник потянулся обеими руками к ногам и тогда понял, что вторая рука за что-то крепко зацепилась и, схватив оковы, которые ее удерживали прокричать:
– А! Боги, что это такое!
Оказалось, рука Арамина запуталась в чьей-то гниющей кишке, и как показалось ему самому бесконечно длинной пока он, судорожно задыхаясь ее распутывал. Наконец освободив руки, послушник потянулся к ногам и тогда испугался еще сильнее. Ноги его связаны были веревкой, очень толстой и крепкой. Потянув за веревку, он увидел, как она тянется через болото прямиком к черной горе. На той стороне кто-то держал другой конец веревки. На гниющем болоте, окруженном лишь зарослями ветвей и стволов, в кромешной темноте раздался одинокий крик о помощи, тень мелькнула и крылась, за ней через все болото пронеслось тело Арамина.
Черная гора называлась так, лишь по причине печальных и странных событий происходивших там. Единственное, что выглядело странно – это дерево, которое словно приросло к ней одной своей стороной. На самом деле гора была с виду самой обыкновенной, каменистой, высокой, но не настолько, что бы было невозможным забраться на ее вершину, из которой как раз повалили клубы дыма. Там, что-то готовилось и кто, то готовился к чему – то.
К подножью горы не находил себе места рой черепах и был ход тьма которого была беспросветной. Пахло там сыростью, вонью из болота и шоколадом. Такая странная смесь, пожалуй, могла бы свести с ума кого угодно. Капли шоколада сочились струйкой из стен горы, текли по камням, а холод меж них заставлял зябнуть.
Однако у костра в пещере было довольно тепло, у костра, разведенного ведьмой, холодно быть не могло – чем больше жара, тем вкуснее еда. Возле огня стояло несколько пар обуви. Когда кровь ударила Арамину в голову, он пришел, наконец, в себя. Ни его участи, ни участи его товарищей позавидовать было нельзя – все трое висели головами вниз, подвешенные за ноги веревкой к огромной толстой ветви, которое дерево каким – то образом пустило там. Таких ветвей было много, они проросли во всех щелях, потянулись куда только и могли.
Руки пленников тоже были связаны, потому на побег не стоило рассчитывать. Двое стражников уже пришли в себя, это было ясно по их широко распахнутым глазам, из которых текли слезы. Ручья пота стекали по лицу, и судорожная дрожь охватила их тела. Когда же раздавался скрежет по камням пещеры, они вздрагивали и пытались кричать, но рты их были так же завязаны. То, отнюдь не потому, что их кто-то бы мог услышать, просто хозяйке явно не нравились их предсмертные крики в большом количестве.
Скрежет раздавался все ближе, тень сползала по стене, и что-то щекотало босые ноги Арамина. Через пару мгновений он сообразил, что это не что иное, как чьи то волосы. Затем раздался скрежет зубами, и тень, мелькнув, исчезла. Вместо того Арамин почувствовал чье-то зловонное дыхание у своей головы. Он не мог обернуться, лишь болтался теперь так же судорожно, как и его товарищи по несчастью, что к слову уже пытались кричать.
Длинные слипшиеся, волосы, словно принадлежащие утопленнику коснулись лица Арамина, и он от испуга зажмурил глаза. Когда же он открыл их то, пытался кричать, ибо увидел перед собой ведьму, чья кожа была зеленоватого оттенка, влажная словно гниющая, зубы черные, огромные глаза навыкате, смотрели меж черных прядей.
Ведьма ползала по стенам горы, передвигалась то на руках, то на ногах, так быстро, что кости ее часто похрустывали. Она взглянула на плененных людей и рассмеялась. Дикий рев раздался на горе, и стражники взмолились. Ведьма руками, шлепая о камни, приблизилась к одному из стражников, что был к ней ближе. В эту ночь он был караульным и шестым в ряду, тех, кто меньше всех верил в историю о Черной горе. Теперь он плакал, плакал и тогда, когда ведьма вынула кляп из его рта и прошипела ему:
– Хочешь поужинать здесь?
– Нет! Умоляю, пощадите! – кричал стражник.
– Отсюда ведут лишь три пути, только у двоих будет возможность бежать! Куда ты пойдешь, если я отпущу тебя? Она развернула весящего в сторону дольней стены, в которой было три хода.
– Куда угодно! – кричал стражник.
– Беги! – прошипела ведьма, облизав губы черным языком.
С этими словами хозяйка горы перерезала когтем веревку и плененный бедняга, упал, но тут же подскочив, распутал ноги и бросился бежать прочь. Бежавший посмотрел в две оставшиеся стороны: путь, что он выбрал, был самым коротким и вдалеке был виден свет, третья дорога была скрыта во мраке, ни секунды не раздумывая, он, бросился в левую сторону.
Падая, и запинаясь, испуганный до смерти он не смотрел под ноги и лишь спешил выбраться наружу и чем дальше он бежал, тем ближе, виделся свет. Погони за ним не было и это давало надежду. Когда же оставалось совсем немного, и выход из подземелья уже был перед носом, из темноты свет, что был виден впереди бежавшего начал слепить глаза, но и это не остановило его. Он мчался, что было сил, и страх его стал его роковой ошибкой. Он бежал так быстро, каждый шаг был так широк, что последний был сделан на самом краю горы, откуда он и сорвался со всего разбегу. Кто знает, успел ли он осознать свою ошибку, но уже через пару мгновений тело его хрустнуло, упав с высоты прямо под ноги даргам, что уже кружили около горы.
Пришло время второго пленного, в это раз вынув липкими руками, кляп из его рта она говорила:
– А ты не хочешь ли остаться на ужин?
– Нет! Умоляю отпустить!
– Хм, – прошипела ведьма, – у тебя будет выбор, ты можешь взять с собою товарища, а можешь оставить его здесь.
Стражник, который ранее был пятым в ряду путников рассказывающих байки у костра, хорошо слышал крик упавшего. Он говорил дрожащий голосом:
– А в чем разница?
– Если возьмешь его с собой, я пойду за одним из вас. Если нет, я поужинаю сначала им, а потом пойду за тобой!
Зрачки ведьмы сузились, она перерезала веревку и громко рассмеялась, а затем уставилась на стражника. Он же подскочив на ноги, взглянул на Арамина и, пятясь, извинялся:
– Прости меня, кто-то должен бежать, вдвоем не сможем!
– Беги! – закричала ведьма и испуганный пленник, несмотря на послушника издававшего звуки в противовес сказанного освобожденным бросился прочь.
Второй отпущенный решил бежать иной дорогой, но так же с небольшим просветом вдалеке. Он побежал в беспамятстве налево, откуда так же был едва виден свет, путь уводил его ниже и ниже к земле. Достигнув, наконец желаемого и оказавшись, казалось уже у выхода из Черной горы, он замер, перед его глазами была глубокая яма, а на ее дне стоял огромный кипящий котел, из которого так и валили клубы дыма. Ни каким образом нельзя было не обойти и не перепрыгнуть эту яму, лишь веревка тянулась через ветвь дерева, что прорастало от одной стены к другой. Оба конца веревки были с одной стороны, вот только кто будет держать ее?
Тут стражник понял, что прогадал, это ловушка и обойти ее можно лишь вдвоем. В стене было старое железное кольцо непонятно к чему и зачем, а возвращаться он бы не стал, поэтому принял решение и, привязав к этому кольцу один конец веревки, взялся за другой и прыгнул. Пожалуй, и не стоит говорить о значении кольца в стене и о том, что оно в любом случае оборвалась бы, даже если бы двоим и удалось выбраться, острый кол ждал своей очереди прямо у выхода из горы.
Второй отпущенный ведьмой издал последний крик и через мгновение уже заживо варился в котле. Наступила очередь Арамина, и ведьма подползла к нему. Уставившись ему прямо в глаза говорила:
– Ну а ты, хочешь ли остаться на ужин?
Арамин слышал крики с обеих сторон, куда коими можно было выбраться, дрожащим голосом отвечал:
– Да.
Первые лучи утреннего солнца озарили священную реку и ее окрестности, а из щелей каменной горы все еще клубился дым. Языки пылающего костра то и дело подскакивали перед взором, сидящего напротив ведьмы послушника, словно голодные псы, жаждущие свежего куска мяса. Собственно о мясе можно было не беспокоиться. Один из стражников кипящий в ядовитом шоколаде, по готовности, как раз поспевал к завтраку.
Руки послушника были развязаны, но, как и сами понимаете, бежать ему не имело смысла, да и совсем недавно он принял приглашение ведьмы на ужин. Потому, все что теперь ему оставалось – это молча и еле дыша от страха смотреть в ее черные бездонные глаза, скрывающиеся за прядями длинных слипшихся волос. Но у послушника было, пожалуй, намного больше храбрости, нежели у его товарищей по несчастью, хотя он сам об этом не догадывался. Может по этой причине судьба и послала в это жуткое утро ему немного удачи.
Другие путники, оставшиеся у реки, уже проснулись и начали поиски пропавшей троицы. Хотя надежды на них было немного, ведь дарги вообще не спали, всю ночь шарили в окрестностях горы и наконец, вышли к ее подножию. Разбившийся о камни стражник говорил им о том, что они добрались до своей цели и совсем рядом должны быть остальные.
В это время ведьма протягивала маленькую мисочку с отравленным шоколадом послушнику и пока единственному уцелевшему. Конечно, она не собиралась отпускать его. Он же в свою очередь согласился на завтрак, что бы оттянуть свою погибель, ибо осознал, что бежать из логова на ее глазах абсолютно бессмысленно. Но вот эта самая миска с шоколадом губила последнюю надежду на спасение.
Ведьма ехидно смотрела и наслаждалась безысходностью для послушника. Тут Арамин понял, что подойдя к горе, все трое были обречены. Она обманула всех и лишь играла со своим пленными. Тогда глубоко вдохнув, он собрался с духом, который в нем на удивление был очень силен и приготовился к смерти. Его голос перестал дрожать, и он тихо произнес, взглянув ведьме прямо в лицо:
– Так и быть! Но это не твоя воля, а воля высших сил!
С этими словами он поднес чашу к своим губам, но едва они коснулись отравленного шоколада, как ведьма резко бросила взгляд за его спину и через мгновение исчезла. Арамин отбросил чашку в сторону, выплеснув горячий напиток. Несколько раз он оглянулся по сторонам.
Послушник не знал, что заставило ведьму покинуть его, не исполнив свою злобную волю, но он чувствовал, что сейчас рядом ее не было. Подскочив на ноги, он побежал единственной дорогой, которая оставалась, самой жуткой темной и холодной. Третий тоннель привел его к большой каменной лестнице, что вела к выходу из горы.
Выбравшись из логова ведьмы, Арамин бросился бежать через заросли и дебри высоких кустов и деревьев, мимо болота. Вдруг остановившись, он понял, почему ведьма бросила гору. Перед ней стояла следующая жертва. Главный стражник, что недавно рассказывал всем страшные истории, уже был здесь, стоял перед нею, с ужасом и страхом смотря в ее глаза. Тут недавно потерявший свою веру и надежду послушник, вновь их обрел. Вспомнив о флаконе со священной водой в своем кармане, он почувствовал, что должен помочь обреченному, так же как судьба помогла ему в это утро.
Послушник подбежал к ведьме и, открыв флакон, выплеснул его содержимое ей лицо. Вода начала разъедать ее кожу и сковала все тело. Ведьма взвыла, а стражник, не растерявшись, толкнул ее, что есть сил в зловонное болото. Болото, куда скидывала ведьма останки своих жертв, ее никак не щадило, ведь тухлые воды его когда-то брали истоки из святой реки Лоруны, где и наполнил свой флакон Арамин. Вода, которая раньше питала красоту нимфы, теперь ее ставшую столь жестокой, медленно убивала.
–Где остальные, ты знаешь?– произнес, приходя в чувство стражник. Арамин молча опустил голову.
Оба спасенных судьбою и собственной сноровкой, бросились прочь от злосчастного места. Но не пробежали и треть тропы идущей напрямик к реке, как услышали знакомое недоброе наречие и злостную брань. Дарги шли навстречу и были уже совсем рядом.
– Бежим! В обратную сторону! – воскликнул стражник.
– В обратную? Как же остальные? – вопрошал с ужасом Арамин.
– Они не глупцы, если мы услышали даргов, то и они тоже и пока я искал тебя, скорее всего, ушли дальше, вниз по реке. Так что если они живы, мы догоним их. Идем. – Тащил за собой стражник послушника.
Вернувшись назад, оба обошли болото, по краю ступая по течению реки. Но обходя болото Арамин остановился. Ведьма еще была жива, она смотрела на него своими черными глазами. Затем протянула руку. Послушник понял, что она просит о помощи.
– И не вздумай! – Воскликнул старший стражник.
Но невидимая сила толкала Арамина к ведьме. Это было не колдовство, на него у ведьмы уже не было сил, болото их отняло. Скорее это что-то, что выделяло послушника среди остальных – вера в то, что безнадежно и бесконечное стремление исполнять свой долг. Потому он шагнул в сторону болота, несмотря на возгласы и негодование стражника:
– Арамин, не смей, ты погубишь нас. Остановись!
Арамин дотянулся до тонкой, но крепкой и длинной ветви, что нависла над болотом и легко поддалась его рукам. Он опустил ветвь к ведьме, и та схватилась за нее обеими руками.
– Сегодня судьба дала мне шанс, – произнес он, – а это твой.
На том, он отступил в сторону стражника, и едва сделав несколько шагов, увидел в его глазах ужас. Послушник понял, что ведьма уже выбралась из болота. Он почувствовал резкий холод за своей спиною и ее зловонное дыхание. Глубоко вздохнув Арамин обернулся. Тень пронеслось над всей топью, по кустам и траве. Пронеслась, и скрылось за горой. То была ведьма Черной горы, и ведьма эта ушла.
Оба спасенных же бросились в сторону узенькой и почти непролазной тропы, но главное она вела вдоль реки, и до нее еще не добрались Дарги. Мокрые от ночного ливня ветви хлестали по лицу, и ноги заплетались в зарослях. Но нужно было бежать, так как за одной опасностью пришла другая.
Стражник не понимал, зачем Арамин, рисковал их жизнями, помогая ведьме, и продолжал гневно спрашивать послушника. К его разочарованию толкового ответа он так и не услышал, ведь и сам Арамин знал ответа даже для себя. Он просто старался идти, как можно быстрее. Тропа заканчивалась, уже веяло свежестью реки. Среди гущи ее еще не было видно, хотя и становилось ясно, осталось немного. Однако на том, испытания не кончались, и зло приближалось все быстрее.
– Зачем ты это сделал? Зачем помог ей? – продолжал ворчать стражник, но в ответ была лишь тишина, – она бы нас поубивала. Если она догонит нас?
– Если бы хотела уже бы, догнала – ответил Арамин, заметив сам для себя, что вдруг перестал заикаться. Эта мысль, несомненно, заставила его задуматься, как и та, что пришла в голову чуть позднее, настырно навевающая резким запахом не пойми, откуда взявшейся собаки.
– Что за запах? – задумчиво произнес он.
– Это от болота! – нервно продолжал стражник, – а ты не увиливай!
Тут раздался шорох в кустах, стражник и вскрикнуть не успел, как в его глотку вонзились огромные острые клыки, настолько острые, что их жертва в мгновение пала наземь, а послушник с ужасом отлетел в сторону. Арамин хотел помочь, но он прекрасно знал, какое существо перед его глазами вцепилось в его попутчика. Знал, что уже ничего не поделать, а если не бежать, то эта самая душа вылетит из него самого уже через пару мгновений. Потому он бросился со всех ног в сторону реки.
Конечно, он не знал, какое спасение можно там найти. «Но уж лучше утонуть, нежели быть разорванным на части!» – думал про себя Арамин, падая и спотыкаясь об подол своей рясы. Среди деревьев он видел силуэты, но только стоило ему оказаться на берегу, как силуэты эти пали. Арамин окаменел от ужаса. На земле валялись растерзанные тела троих стражников. Рядом рячали черные как уголь окровавленные, волчьи пасти с горящими глазами.
Стремление к жизни, пожалуй, всегда управляло послушником. Так вот и сейчас, когда бежать казалось бессмысленно, он не сдался. Подскочив на ноги, бросился бежать прочь, вдоль течения реки. Через несколько мгновений он уже чувствовал волчье дыхание за своей спиною. Стук их огромных когтей раздавался по камням на берегу. Послышался вой на всю округу и на краю дерева упавшего через реку, от одного берега до другого, по которому хотел бежать послушник, он вдруг увидел белых волков.
Тогда Арамин понял, что выход лишь один. В тот момент, когда черная псина уже почти настигла его, он сделал прыжок в бурлящую воду. Течение было быстрым и не позволило ему разглядеть, что дальше происходило на берегу, он лишь успел увидеть, как белая волчица вцепилась в черного волка и грызла его нещадно. Вот почему черные волки не попрыгали следом. Арамина уносила река, а на берегу завязалась в схватке.
Везение Арамина хотя и сомнительное, но на том не закончилось. Течением его швыряло от берега к берегу, чудом ему удалось не захлебнуться. В конце концов, послушника выбросило к земле и, карабкаясь по каменистому берегу, он отжимал свои промокшие до нитки одежды. Однако теперь неподалеку раздавалась даргская речь. Арамин понял, что фортуна затеяла с ним игры и погибель его еще может настичь и бросился бежать прочь в сторону Асгарда, оставляя за своей спиной густые леса из которых уже показались даргские рожи.
– Догнать! Убить! – кричали дарги.
Глава 9 Битва на озере
Весеннее солнце постепенно согревало земли северные земли и беспощадно топило бескрайние снега Тристаны. Яркое светило, словно побеждающий воин в сражении, загоняло в угол противника, грубо сжимало их в своих объятиях, и те, не желая поддаваться с каждым днем все же отступали, в конце концов, обратившись в бегство с земель северного королевства журчащими ручьями. Лишь местами на пашнях и полях оставался снег, как последнее воспоминание об уходящей зиме. Весна с неоспоримой победой вступала в свои законные права. Деревья готовились окутаться в зеленую листву, а прошлогодняя сухая трава уже шуршала под ногами.
Сапоги королевы ступали по талому жесткому снегу, она придерживала подол своего длинного платья, алый бархат которого слегка выглядывал из-под плаща, так небрежно наброшенного ею на свои плечи. За ее спиной был город Барсул, который она недавно покинула. Правее, издалека, виделся величественный замок – дом, ее крепость, куда совсем не хотелось возвращаться.
Душа Дианы кричала, взгляд ее терялся где-то в бесконечной дали, а вот губы были сомкнуты, и с них не слетело ни одного слова. Никто не ни знал, что творится в ее душе, о чем мечтает госпожа. Свидетелей той тоски не было, за королевой наблюдал лишь прохладный неугомонный ветер, что играл с ее белоснежными локонами: «Разве брат поймет меня? Разве откажется от законов прописаных кровью? Увидит ли во мне не королеву, а родную сестру ту, что не спит ночами, отданную в объятия лишь бесконечному одиночеству, леденящему кровь? Сможет ли он закрыть глаза на предрассудки? Вспомнить, кто есть его друг, а не просто слуга? Кто жизни за него не пожалеет? Может ли он нас понять? И благословить нас на бесконечное счастье? Нет,… Конечно же, нет. Он и своего то сердца не чувствует. Зачем идти туда, где сердце не знает больше утешения, не ведает покоя? Где важны лишь законы крови, королевские, что причиняют теперь лишь боль. Пусть же будут прокляты эти законы!»
Словно в огне горело сердце безмолвной королевы, безнадежные мысли кружили ей голову, и становилось тяжело дышать. Никогда ранее ей не было столь тесно в собственном теле. Она обернулась: неподалеку от нее у дороги, ведущей в сторону замка, стояла ее стража, что была отвлечена. Они были обеспокоены.
Однако Диану не интересовала стража и то, на что они так пристально смотрели. Королева бросилась прочь от них, убегая за гущу леса и там оказавшись без надзора своей охраны, у тропы закрыв глаза, припала к дереву. Ей хотелось плакать и кричать, но ни ее воспитание, ни сила ее крепкого духа, не позволяли ей этого сделать. Она лишь жадными глотками хватала воздух, словно задыхаясь.
– Нужна ли помощь моей госпоже? – раздался за спиной Дианы тихий, немного хрипловатый голос. Он говорил очень мягко и очень учтиво.
– Кто ты такой? – вздрогнула от неожиданности королева, осматриваясь вокруг, нет ли рядом еще кого-нибудь кроме стоящего перед нею незнакомца.
– Я ваш преданный слуга и раб моя прекрасная госпожа!
– Как ты тут оказался? Один ли ты?
– Да я один, я всегда один. Я был похищен ведьмами на служение. Меня, как раз везли в их края, но я услышал кое – что ужасное, ведьмы говорили о том, что даргам было приказано выполнить поручение в Тристане. Тогда я решил, во, что бы то не стало бежать в Барсул. Как видите, думаю по мне это заметно, я шел долго, так, что, несмотря на прекрасный весенний день, сильно продрог.
– Да уж прекрасен день, – опустив голову, произнесла королева, – значит у даргов, есть поручение и оно имеет отношение к королевству?
– Да госпожа! Это поручение схватить королеву. Потому я изо всех сил спешил в замок, но как видите, так и не поспел!
– Значит, они идут сюда?
–Да! Я не смогу их обогнать, уродливый и никчемный, не спасти мне госпожу! – стонал и плакал незнакомец, смахивая, слезу со щеки.
– Знаешь ли ты кто я?
– Вы прекрасная дева, блуждающая в лесах Тристаны, нет, вас я не знаю, но может, вы знакомы с королевой?
– Я и есть королева. Откуда должны явиться дарги ты знаешь?
Диана была немало удивлена этой встречей в королевских лесах и, испытывая тревогу и недоверие к незнакомцу, решила быстрее вернуться в поле зрения своей охраны. В этот момент раздался топот копыт и крики, ветви деревьев задрожали и незнакомец, то был довольно небольшого роста, бросился к королеве, схватив ее за руку, притянулся к себе.
– Это дарги! Они здесь! – говорил он, с тревогой уставившись в глаза склонившейся к нему девушке.
– Нужно бежать! – воскликнула она.
– Нет! – настойчиво одернул ее за руку незнакомец, – они догонят, вам нужно спрятаться, иначе они вас убьют. Прячьтесь же! Прячьтесь моя госпожа! Вон за те деревья, – указывал карлик в довольно густую лесную сторону.
– А ты как? Я не брошу тебя здесь одного!
– Мне не поспеть за вами моя королева! Бегите, я отвлеку их!
Диана с ужасом смотрела на незнакомца, неужели этот маленький несчастный человек был настолько отважен?
– Нет! – воскликнула она, тем временем все ближе различная топот копыт и брань всадников.
– Молю вас спрячьтесь! Я всего лишь юродивый, авось обойдется. Ваша жизнь бесценна моя госпожа!
С этими словами незнакомец оттолкнул руку королевы. Диана же бросилась в гущу леса. Она притаилась, боялась, даже шевельнутся, а отряд врагов тем временем на ее глазах окружил незнакомого ей путника.
– Кто ты и что тут смотришь? – прорычал уродливый предводитель даргов и занес острый меч над головою несчастного.
– Я всего лишь путник. Работаю в городе. Несчастный человек как видите, не причиняйте мне вреда, зачем я вам?
– Работаешь, кем же, чья ты псина? – громкий смех раздался на весь Эдейский лес, – ты один здесь? – фыркал носом дарг.
– Один, я всегда один. Я шел в замок с посланием.
– Что за послание, отвечай! – захрипел сильнее дарг, прижимая меч к лицу незнакомца.
– В город едет посланник Облигиона, в городе готовятся к его приезду. Нужно несколько распоряжений короля, ерунда. Вот я и сгодился…
– Ни на что ты не сгодился! – замахнулся слуга жестокого правителя, плюясь.
В тот момент Диана чуть не вскрикнула и закрыла лицо руками. Но дарг приспустил свой гнев и свой меч.
– Слушай жалкое создание, я пощажу тебя лишь сегодня, попадешься мне еще раз, убью! Я оставляю в живых тебя лишь по одной причине, ты принесешь совсем другую весть королю и вот какую: посланник Облигиона до Тристаны не доедет! Могила уже вырыта для него, как и для вашего короля! Скоро мы придем за вами, за всеми вами! Так и передай!
На этом злобный дарг толкнул несчастного ногой и тот упал к копытам ужасных скакунов, что уже через мгновение встали на дыбы и ринулись прочь уносить подальше своих хозяев.
Дарги скрылись за лесом, а королева Диана бросилась к незнакомцу. Она подала ему руку, помогла встать на ноги и, взглянув в его глаза произнесла:
– Какой же ты смелый! Ты спас меня. Спас свою королеву!
– Я лишь выполнил свой долг, – ответил он, опустив голову.
– Как же тебя зовут?
– Кураций моя госпожа, это имя означает со старого языка «заботиться». Вы можете звать меня просто – Раций.
– Что же друг мой, ты сегодня позаботился обо мне, спас мою жизнь. Можешь заботиться обо мне и дальше, если хочешь. Будешь помогать мне в замке, работа и тебе найдется. Всегда будешь сыт, да и монетами не обделю, если будешь служить верно, если конечно ты не собираешься ни куда больше? – с улыбкой говорила Диана.
– Что вы моя госпожа, идти мне некуда. Я живу в разных местах. Вот послан в замок за монетку, а потом куда глаза глядят, но не смею я и просить о столь великой услуге у вас, как приют и работа! – восклицал, качая головою Кураций.
– Решено, ты идешь со мной в замок! – настаивала королева, уводя за собою нового знакомого.
Их разговор никак не заканчивался, даже когда они миновали лес. Однако, выйдя на дорогу, ведущую в сторону замка, они оба вдруг прискорбно умолкли. Королева еле сдержала крик, замкнув губы, медленно ступая между уже остывающими телами своей охраны, что своею кровью омывала дорогу с самого момента отъезда врага. Лошади разбежались, лишь одна послушно стояла на месте, словно ошарашенная.
Наудачу дарги больше не возвращались. Поднялся ветер и солнце, как будто не желающее видеть происходящее, спряталось за хмурыми облаками. Дорога стала, мягко говоря, совсем неприятной. Мокрый снег летел в лицо, падая на еще теплые тела королевских подданных, в замок летели угрозы и враг был совсем рядом.
После скорбного молчания, разговор все же продолжился, лишь он теперь хоть как – то согревал путников. Два силуэта таяли вдали под падающим снегом: прекрасная с добрым сердцем, еще совсем наивная Диана, сестра короля Виктора, госпожа Тристаны и совсем неглупый, ее новый друг Курацио. Он же Малиг, горбун Малиг.
Что же можно сказать о происходящем в королевстве за последующие несколько недель? Новый слуга ее величества был представлен в замке всем за исключением самого короля Виктора, по той причине, что он попросту отсутствовал в крепости, уехав в очередной поход. Пока не менее так считали все кто, что-либо знал о нем за последнее время.
Как раз сегодня, в этот день куда мы перенесли наше повествование, дабы не коснуться интриг и прочих пакостей, появившихся вместе с приходом нового человека в замок, (что несомненно не было совпадением), так вот именно в этот прекрасный весенний день, король Виктор должен был быть уже на подходе к своим землям.
На высокой башне замка, караульные вели дозор в ожидании возвращения своего правителя. Частью армии, что осталось в крепости, командовал Бард Ассур. Человек этот не отличался дружелюбностью, хотя, как сильный и уважаемый воин и не должен был. Но для Анны это играло не маловажную роль. Если Альтус Форт еще мог ответить на некоторые интересующие ее вопросы о королевстве, то вот Бард, как раз даже смотреть на девушку не желал. Каждый раз она подойти не успевала, как капитан отводил взгляд в сторону и удалял я прочь из ее общества.
Объяснялось подобное поведение второго капитана королевской армии тем, что человек он был уже довольно взрослый, консервативного склада ума и жестких правил. Он не признавал Анну, как ключ к спасению сердца короля и его королевства. Наоборот, он считал, что истории связанные с ней полный абсурд, а сама девушка, никто иная, как самозванка, которой и места нет в замке.
Не радовала капитана и давняя дружба Виктора с Альтусом Фортом. Хотя Альтус истинно заслужил быть старшим по званию и правой рукой короля, хотя по возрасту был младше второго капитана, за свои заслуги в делах военных, за отвагу, преданность и абсолютное бесстрашие. Однако, Бард никогда не считал его достойнее и конечно видел себя на его месте. Что само собой говорило об его неприязни к главнокомандующему королевской армией.
Король же Виктор, прекрасно помня заслуги и ни капли, не сомневаясь в преданности своего младшего главнокомандующего проверенной годами, все же больше ценил Альтуса, потому он брал его с собой абсолютно во все походы и поединки. Бард же либо шел следом, либо оставался в крепости и продолжал заниматься воспитанием военных. Королю, как нам уже известно, было свойственно никому не доверять и ни в кого не верить. Потому видимо, даже Бард не был введен в план действий своего господина.
Однако, за происходящим на границах королевства следили и те, кто был почти не уловим и казалось не имел никакого отношения к войне. Но это было совсем не так. Утром наступившего дня, эльфийка по имени Натин осмотревшись вокруг и проскользнув мимо охраны, бросилась в оранжерею к Анне.
В отсутствии короля Анна снова могла уделять достаточно времени занятиям, но по причине постоянного присутствия в замке капитана Барда Ассура, ей все еще приходилось пользоваться потайными ходами и выходами. Утром этого дня она занималась делами по дому, выполняла указания, данные ей королевой Дианой. Одним из таких дел по-прежнему оставалась оранжерея. Оранжерея, как по волшебству оживала.
Эльфийка влетела словно ветер, схватив чужеземку за руку увлекая за собой, постоянно озираясь, что бы ни оказаться замеченной.
– Анна идем, ты должна переодеться! Возьмем лошадей, нас ждут!
Сама Эльфийка уже была одета в костюм, очень сильно напоминающий костюм для верховой езды. Поверх куртки был пояс, за которым был меч и клинок. Сапожки эльфийки так же были с острой изюминкой. Анне стало ясно, Натин прибежала второпях и в таком облачении не для прогулки на лошадях, что-то стряслось в королевстве.
– Кто ждет нас и где? Что происходит Натин? – взволнованно спросила Анна.
– Я объясню по дороге, нельзя терять ни минуты, идем!
Анна не стала спорить и они с Натин быстро скрылись через коридоры замка, в ее комнате. Когда на девушке был костюм такого же фасона и предназначения, как на эльфийке, они тайком вышли теме же коридорами к кабинету мажордома, а там, как нам известно, есть прекрасный потайной ход.
– Доброе утро, – произнесла Анна, вбегая в кабинет за эльфийкой и запирая дверь.
– Доброе утро, – ответил мажордом, поворачивая скрытый среди книг рычаг от потайной двери, которая вслед за тем повернулась, открывая девушкам выход, идущий под стенами замка и выходящий прямо за его стены.
Анна и Натин вбежали в тоннель, и дверь за ними была закрыта, немногословный начальник стражи взял ключи со стола и, выйдя из кабинета, запер его.
– Что за шум? – услышал он за своей спиной.
– Какой шум? – ответил, обернувшись, Ибрагим, уставившемуся ему в лицо Курацио.
Горбун не вызывал ни доверия, не желания с ним общаться, не только у него, но и у большинства проживающих в крепости людей. Он старался быть невидим и потому на него просто не обращали внимания. Терпеть же его едкие выпады приходилось всем, ведь он был любимым слугой королевы Дианы. Все свои силы и умения он тратил лишь на нее, дабы обвести вокруг пальца. А вот остальные вызывали у него лишь его раздражение.
Вот и теперь его ехидная улыбка, совсем не впечатлила мажордома, который, не скрывая своего недовольства от данного диалога, кривя губою, произнес следом:
– О чем вы?
– Я о том, что вы в кабинете были не одни. Не так ли? Вы с кем то говорили? С кем же? Извольте знать?
– Вы ошиблись сударь, в кабинете я был один. Может вам показалось. Прошу меня извинить, – начальник стражи сделал шаг, желая удалиться, но горбун всем своим видом и грубым тоном удержал его, путаясь под ногами:
– Не думаю, что вы говорите правду…
– Знаете, что уважаемый Курацио, шли бы вы по своим делам!
– Я хотел бы осмотреть ваш кабинет! Желательно сию минуту… – отвечал настырно Курацио, на что Ибрагим рассмеялся, а затем пришел в ярость, но сумев себя сдержать, ответил сдержанно и холодно:
– Что вы себе позволяете?
– И все же я настаиваю!
– С позволения короля, да будет так.
От такого ответа Ибрагима лицо горбуна от недовольства исказилось.
– С позволения королевы! – воскликнул он.
– Не думаю. С позволения короля!
На этом начальник стражи поставил жирную точку в вопросе о досмотре его кабинета и удалился прочь. Конечно, Курацио догадывался, что он помогает Анне, не знал он еще об эльфийках, так как они уж очень давно приучились быть незаметными в стенах замка.
Что касается Анны, ей горбун сразу пришелся не по душе. Она была с ним мила, но доверия к нему не питала. Что – то не так казалось ей в его глазах, а самого Курацио безумно злило, что как ни крути, но мажордом был прав, не все двери для него может открыть королева. Были и те, которые мог открыть лишь король.
Уже более пятнадцати лет Ибрагим состоял при своем звании и более двадцати пяти прожил при дворе. Так, что без его ведома, дверь в его кабинет, могла быть вскрыта только по приказу короля. Курацио знал, что не получит такого приказа, он мог возлагать надежды только пожалуй на доверчивую королеву.
Анна же и Натин, через четверть часа, одергивали поводья и неслись верхом в сторону города, а немного погодя, въехали в город Барсул. Отдав по уздцы лошадей человеку, ждавшему их у самих ворот, пошли по главной улице. Они свернули на первом повороте и пройдя в соседний проулок остановились у двери большой таверны.
Распахнув двери таверны, Анна поняла, что их давно ждут. Народа было много, и он здесь не отдыхал и не вселился. Все готовились к чему – то очень важному. Эльфийка сообщила Анне лишь о том, что их ждет профессор Ган Хольс и городе. Остальное же поведать должен был сам профессор и его сын. На пороге таверны девушек встретил сын профессора Сандор:
– Прошу присоединяйтесь к нам, мы все давно собрались и ждали только вас, – произнес Сандор и проводил Анну и Натин к остальным собравшимся.
В этот день в таверне Барсула собралось действительно много народа, то были самые отважные и решительные люди. В основном мужчины, но среди них было и немало храбрых женщин. Все они были простыми жителями старого города. Не то, что бы им ни хотелось жить или страха они не знали, нет, это было не так. Как раз наоборот, им хотелось жить и жить спокойно на своей земле, как когда-то раньше. Без дерзких и жестоких нападок даргов, без их ловушек и западней. Страх им был ой как знаком, больно долго они шли с ним рука об руку, улочкой за улочкой, шаг за шагом, день за днём и так, многие годы. Народ устал бояться, устал от вражды королевств, он верил в свои силы, в своего короля, в пророчество и ту, что теперь стояла перед ними.
– И так друзья мои, – начал свою речь профессор Ган Хольс, как только воцарилась тишина, присутствующие окружили его и были готовы слушать, а двери таверны захлопнулись, – мы все собрались здесь не просто так, не для душевной беседы, а для того, что бы решиться, наконец, дать отпор этим монстрам и защитить короля!
– Да! – раздался громкий рев толпы.
– Не будем затягивать наше собрание, времени у нас так немного. Как сообщил наш человек из королевского отряда, враг уже приближается к городу. Он пойдет по дороге через Мерзлое озеро, что находится к востоку от города. Дарги черт бы их побрал, мы не знаем, откуда вышли, но они уже приближаются с северо-восточной стороны от нашего королевства, начит и наш пути лежит в том направлении.
Профессор достал и раскинул на одном из столов карту Эдейских земель. Ткнув пальцем на одну из отметок, он продолжил:
– Вот это Мерзлое озеро, – Анна и другие добровольцы приблизились к столу, внимательно слушая, Ган Хольса, дабы понять, что же он решил предпринять, – озеро окружено лесом. С севера-востока идут дарги.
– Но ведь к северо-востоку Эдейских земель протягивается высоченный обрыв, не так ли? Как они пройдут там? – перебил один из добровольцев.
– Мы не можем видеть этого на карте друг мой, но поверьте мне, обрыв можно обойти, либо с севера, либо восточнее и выйти, как раз к Мерзлому озеру. С севера много ледяных гор и очень далеко, смысла это никакого не имеет. Значит, восток и есть их единственный вариант. Их главная проблема будет заключаться в том, что между ними и отрядом короля будет лежать Мерзлое озеро. Король по той причине и выбрал эту дорогу, она всегда была самой безопасной от их нападения, но не в этот раз.
– Хотите сказать они пойдут по озеру? – раздался еще один вопрос из толпы.
– Нет, – ответил профессор, – я думаю, они будут поджидать у озера. С восточной стороны, недалеко от тропы, куда двигается отряд короля, есть открытое место на берегу. Я считаю, там они и нападут. Наша задача их опередить и заманить в ловушку.
– Что же это за ловушка? – послышалось вновь из толпы.
– Это озеро. Само озеро, – вступил сын профессора Сандор, – пришла весна, но наши снега суровы, они не торопятся покидать эти земли. Лед еще не сошел с озера и довольно крепок.
– Вы хотите заманить их на лед. – Произнесла Анна задумавшись.
– Именно, – ответил профессор.
– Неужели они настолько глупы, что бы ступить на мерзлое озеро в весеннюю пору? – терзали девушку сомнения.
– Не очень, – продолжал Сандор, – но озеро не зря названо Мерзлым. Неведомо, какие силы правят в его омуте, но оно никогда не таяло раньше последнего дня весны. Наши враги славятся своей злостью и жестокостью. Мы используем это в своих интересах, и быть может, у нас все получится. Если же нет, мы в любом случае будем биться за короля!
– Мы разозлим их? – раздалось из толпы.
– Да друзья, – мы их разозлим, заманим на озеро и потопим! А тех, кто не потонет, будем добивать на берегу!
– Но почему ни Бард Ассур, никто другой в королевстве не в курсе того, что границу королевства пересекли дарги? – спрашивала Анна.
– Этого мы не знаем, – отвечал на всех интересующий вопрос профессор. Нельзя утверждать, да никто и не посмеет заикнуться, но мы не имеем полной уверенности в капитане королевской армии.
– Бард Ассур может быть предателем? – произнесла девушка немного громче, чем следовало бы.
– Прошу вас, – профессор жестом указал Анне, – стоило бы не распространяться о подобных предположениях, давайте оставим это. Мы не будем надеяться на чью – то помощь. Последний раз капитан оправдался уловками ведьм. Мы знаем, откуда и куда идет враг, какой дорогой идет король знаем, что пока армией короля никаких мер не было принято. Потому действовать будем сами.
Анна кивнула в знак согласия. Эта идея казалась девушке не совсем продуманной и ненадежной. Но она была согласна с присутствующими, что пускать все на самотек было неразумно.
– Теперь, что касается вас Анна, – продолжил профессор, подходя к итогу разговора:
– Здесь и сейчас собрались люди, которые готовы отдать жизнь за свои земли и своего короля не потому, что не ведают страха, а потому, что устали с ним жить. Мы не смеем просить вас идти с нами. Здесь уже вам решать, готовы вы или нет. Нужно ли это вам. Не знаю, какие мысли живут теперь в вашей голове спустя столько месяцев, но этот народ в вас верит. Он верит в пророчество и в своего короля. Пойдете вы или нет, но для нас важнее, что бы вы оставались в живых. Вы наша надежда вернуть мир между королевствами и победить врага. Потому примите решение. Но сделайте это здесь и сейчас, поскольку выдвигаемся мы немедленно.
Анна смотрела на вокруг стоящих людей, заполнивших всю таверну. В их глазах она видела самое главное в то утро, то что вдохновляло ее саму – это непоколебимую решимость. Отойдя в сторону и немного подумав, она все же дала свой ответ:
– Моя судьба теперь связана с этими землями, с этим городом и, несомненно, с королем. Наше обучение длиться уже очень долго. Моего брата нет здесь. Я ни разу не видела того, кто за всем этим стоит, но думаю пора дать отпор и запретить вторгаться на наши земли! Я готова к встрече с врагом и иду с вами!
Профессора порадовали слова Анны:
– Что же вперед! Выезжаем!
Ган Хольса поддержали десятки возгласов:
– Да! За короля! За родные земли! Убить врага! – выкрикивал народ.
Как было решено, так и поступили. Дорога была отнюдь не близкой. Верхом на лошади до озера можно было добраться за несколько часов. Среди простых жителей Барсула в тот день был и сам городничий, поэтому с тем, что бы спокойно покинуть город, у сотни смельчаков проблем не возникло.
Анна, с отрядом добровольцев, покидая город под возгласы ликующих людей, интересовалась подробностями плана профессора. Ими с ней с удовольствием поделился Сандор. Он ехал рядом с девушкой и отвечал с удовольствием. Один из них был весьма занятным и не маловажным, ответ на него в дальнейшем сыграет не маловажную роль в ее судьбе:
– Отряд даргов, насколько он большой? Нас ведь гораздо меньше, мы ведь не воины, на многих и доспехов нет, – произнесла она, взглянув на Сандора. Он же как казалось ни о чем не переживал и отвечал абсолютно спокойно:
– Точно мы не знаем. Главное для них оставаться невидимыми, как можно дольше, что бы застать отряд короля врасплох. Они скоро ступят на наши земли и подберутся к озеру. Что о доспехах, то, к сожалению, нет на это времени, мы узнали о нападении, и сразу созвал собрание в таверне. Были и те, кто только ждал битвы.
– Как же вы так быстро узнаете об их планах, об их передвижениях?
– Анна, здесь у каждого дерева есть уши. Не забывай у нас друзья повсюду: Асгард, Артилок, есть и в других королевствах, Аспард иногда нам тоже оказывает честь. Люди, живущие на Эдейских землях, может физически и слабее даргов, но сильнее духом, ловчее и не побоюсь преувеличенья, даже быстрее! К сожалению, где можно найти друга, там можно встретить и предателя. Потому и о наших шагах зачастую становится известно врагу. В последнее время многое выходит за пределы нашего королевства.
– У врага в нашем королевстве есть свой человек?
– Думаю не просто в королевстве, думаю, этот человек живет в замке.
– Не на Ассура ли вы друг мой намекаете?
– Не поверите Анна, но нет.
– Здесь возьмем левее! – раздалось из уст впереди идущего профессора Ган Хольса.
Отряд взял левее, а Анну теперь терзала тревога: «Почему именно в замке живет предатель, откуда такие мысли», – думала она про себя и только хотела произнести вслух, как Сандор ее опередил.
– В последнее время враг стал, осведомлен лучше обычного, как будто его ухо проглотило весь королевский замок. Об этом позже. А сейчас вам нужно собраться духом. Это нападение будет для них очень важным. Понимаете ли вы? Если сегодня ими будет убит король Тристаны, нас тоже не станет и в этот же день замок падет под руками их жестокого правителя. Думаю, в этот раз он выбрал лучших главнокомандующих своего отряда.
– Но почему ему сразу не пойти на нас войной?
– Потому что боится, кольцо все еще у нас, – произнес юноша, взглянув на руку Анны, где красовалось украшение, о котором он говорил, – потому он не действует отрыто.
– Значит, пошлет чудовищ самых сильных и безжалостных, но ведь они же все такие.
– Да, но не все обладают хорошим умом, это главный промах в работе их создателя. Одной силы не всегда достаточно, иначе мы бы давно пали под его рукою. Армия короля Виктора, как и его отца и деда, всегда была самой сильной и непобедимой. Потому правитель даргов Серксус, постоянно пытается создать более живучих и умных особей. Слабые не выживают, их убивают после первого этапа.
– Первый этап? В чем он заключается?
– Это поединок после обучения. Выживший дарг получает кольцо, проигравший смерть. Так отбирают сильнейших воинов в армию короля Серкуса. Затем, он выбирает лучшего и делает капитаном, даруя второе кольцо.
– В день нападения на Барсул я видела на шеи дарга, что пытался меня убить два кольца.
– Так и есть, если бы его не убил король Виктор, его бы убил Серкус. Он не прощает оплошностей своим воинам. Каждая ошибка стоит жизни. Потому его капитаны быстро дохнут, а ему нужен один, что получит третье кольцо. Лучший воин, которому бы он смог доверить вести свою армию…
– На войну, – перебила Анна, догадавшись, о чем говорит Сандор.
– Именно. Тогда на крыше убили капитана, а того, кто гнался за нами в первый ваш день в Тристане, когда мы мчались к профессору, был убит рукою своего господина, потому, что не схватил вас с братом.
– Значит новый безжалостный капитан, желающий сохранить свою жизнь и выслужиться перед своим повелителем.
– Два капитана.
– Что!? – воскликнула Анна.
– В этот раз, к нашему сожалению их два. Об этом нам сообщили из Асгарда.
– Но почему два?
– Они братья.
– Разве между такими существами может быть родство?
– К сожалению это возможно, при определенных условиях.
Разговор далее был все менее радужен. Анна поняла, что в этот раз все станет еще опаснее. Хотя, по словам Сандора к озеру идет лишь один из братьев, наличие второго сильно беспокоило. Схватка предстояла жестокая, а братья действительно были отобраны из лучших воинов Серкуса.
Однажды, погибшие от руки отца Виктора, воскрешенные из костей, поднятые из могилы, в которой они покоились, были найдены королем даргов кровожадных ни как обычные пропавшие солдаты. Нет. Они не были потеряны, их подняли из мертвых для кровавой мести.
К началу второй половины дня, отряд добровольцев, идущий на защиту своего короля, был уже у озера. Солнце озаряло весь их путь и согревало своими лучами до самого леса, что окружал входную гладь. Однако, как только в его ветвях притаился отважный народ Барсула, оно вдруг решило покинуть его до следующего дня и скрылось за хмурые облака. Поднялся ветер. Казалось, вот-вот хлынет дождь или пойдет град, что в такие весенние дни для Тристаны было нормальным явлением.
Отряд затаился в гуще леса. Дозорный, взобравшись на высокое дерево, высматривал противника. Дарги не заставили себя долго ждать. Они, как и предполагалось, уже подходили к лесу у озера с противоположной стороны. Небо с каждой секундой казалось мрачнее. Враг подступал все ближе и дозорный, в конце концов, сделал жест, рукой дав знак, что готовится к действию.
В тот важный момент сердце, пожалуй, каждого добровольца, шагнувшего на верную смерть, вздрогнуло. Собравшись духом, народ не готов был пасть, шаг вперед и более сотни наконечников стрел уже смотрели по ту сторону озера. Дозорный, сидящий высоко на дереве подал еще один знак, и Сандор следящий за ним в бинокль, изменился в лице. Теперь на берег озера ступил отряд даргов.
Безжалостные, уродливые не только лицами, но и сердцами, головорезы верхом на своих не менее приятных лицезрению скакунов, стояли напротив жителей Барсула, в тот день собравшихся пресечь вершимое ими зло. Дарги, понимая, что им преграждают дорогу, двинулись дальше по берегу.
– Почему они ничего не делают? – произнесла вслух эльфийка Натин.
– Знают, чего мы хотим, – ответил ей Сандор, наводя стрелу на их капитана.
В голове Анны путались мысли. Она то и дело прокручивала варианты возможного исхода событий. Но время уходило, король был уже не далеко, и нужно было действовать. Отряд даргов должен был пойти по Мерзлому озеру, другого исхода быть не должно. Тогда девушка произнесла:
– Я их заманю на озеро.
– Что? Анна ты с ума сошла! – воскликнула эльфийка Алия.
– У нас нет другого выбора, я их самая желанная добыча и у меня кольцо!
– Но нам не нужна твоя смерть!
– Не нужна она и мне самой.
– Анна права, – вмешался Сандор.
– Но, как? Вы оба в своем уме? – продолжала возмущенно Натин, – ничего не выйдет, они убьют ее!
– Не убьют, – ответил Сандор, – Анна нужна им, к тому же все правильно, она самая желанная добыча для их повелителя.
– Вы говорили их нужно разозлить? Так я сделаю это.
– Анна! – воскликнула эльфийка пытаясь схватить девушку за руку, но лишь слегка задела рукав ее плаща.
Анна уже не слушала отклики и медленно шагнула на лед и замерла. Как ей и рассказывали, лед действительно был крепкий. Для одного человека. Но не для целого отряда тяжеловесных даргов и в огромный довесок их скакунов. Потому, просчета тут не было. Разве, что сама приманка.
Так думала и Анна, ступив дальше по Мерзлому озеру в сторону врага. Она еще, не знала сработать ли ее идея. Не знала до тех пор, пока не остановилась в метрах тридцати пяти от берега. Враги, конечно, остановились, дабы посмеяться над глупыми и непонятными действиями, одиноко стоящего перед ними человека. Они в тот день знали гораздо больше.
Дело в том, что пока один брат шел по короткой дороге к озеру, второй зашел с севера. И теперь за лесом, что рукой подать стояло целое войско даргов. Эта была ловушка для ловушки. Враг давно узнал о планах жителей города, потому и действовал очень аккуратно, да так, что о действиях второго брата ни кто и не догадывался. Когда король окажется на тропе, дарги нападут на него с восточной стороны и люди бросятся в бой, тогда их замкнет в оковы войско, идущее за вторым братом с севера. Ведь не зря они носят они по кольцу на шее.
Но не кольцо сыграет с одним из них злую шутку и не гордыня, а именно гнев. Вполне возможно, что дарги в этот день одержат победу, так думал каждый, кто находился на Мерзлом озере в тот час, осуждая себя за страх. Так думала и Анна, пока не подняв стрелу и нацелившись, не взглянула в морду их капитану. Она вспомнила, как Сандор говорил о подарке короля Серкуса и о том, какими дарги рождаются, гневными и жестокими.
Взгляд чужеземки остановился на большом золотом круглом украшении. Оно блестело на ухе капитана. Да, это был именно он, подарок их господина, выделяющий их среди остальных. Именно на него она направила свою стрелу.
Предводитель даргов ждал ухмыляясь. Он был уверен, что при любом стечении обстоятельств девушка окажется в плену, и их глаза встретились, не скрывая взаимной ненависти. Анна натянула тетиву и отпустила стрелу, через мгновенье по щеке врага потекла тонкая струйка бурой крови.
Глаза капитана изменились, нахмурившись, он взглянул на Анну, в этот момент вторая стрела скользнула по краю уха, зацепив драгоценность, вырвала ее с куском мяса. Дарг вскрикнул, но не от боли, а от злости и гнева:
– Что на это скажет твой король! – бросила Анна в сторону врага.
Разум уже был задурманен злобой. Дарг ступил на лед, выхватив острозаточенный меч, и взмахнул им над головой, прорычав на весь лес:
– Схватить!
Вслед за капитаном и остальные шагнули на скользкий лед.
– Нет! – раздались где-то из далеко, но еле слышно, что было и не разобрать, то был второй брат. Он смотрел в бинокль с северной стороны близ лесов. Он понимал абсурдность действий. Он понял задумку Анны и бросился на попмощь.
Лед под ногами скакунов хрустел. Трещины рассекали его словно границы на куски. Анна бросилась бежать в сторону берега. За ее спиной был целый отряд чудовищных монстров, желающих ее смерти.
На середине озера, лед хрустнул в последний раз, разломившись на огромные куски. Огромные и малые глыбы льда расходились в разные стороны, расплывались, толкая друг друга и выступая из-под ног, шагающих по ним. Дарги пошли ко дну, один за другим.
Ни Сандор, никто другой не стали дожидаться, когда враги доберутся до берега. Выжившим и выкарабкавшимся из воды врагам дали отпор. Народ Барсула обнажил свои мечи и бросился в бой. Острие сверкало и на берегу и на озере.
На Ледяном озере битву освятил лишь один маленький лучах солнца, пробившийся сквозь тучи. Анна прыгала с льдины на льдину, уворачивалась от ударов и отбивалась, что есть сил. Но она упустила из виду своего главного врага, который не упустил из виду ее и бросился следом.
В глазах Сандора мелькнул лишь облик чужеземки, нога, ступившая на берег и дарг, заносящий меч за ее спиною. Сердце его вздрогнуло, когда он увидел, как стрела из лука девушки пронзила голову капитана и разорвала ее на несколько частей. Взрыв, спугнувший всех воронов в округе, услышал и второй предводитель, он видел как брат его пал.
Войско жестокого правителя, словно вихрем стремились на берег:
– Убить всех! Перерезать им глотки, – кричал их капитан.
– Их слишком и они уже близко! – с ужасом воскликнула Натин, смотря в бинокль, как толпище кровожадных чудовищ скачет прямо в сторону берега.
Сандор же бросился к Анне и, уводя в лес, к привязанным лошадям говорил:
– Забирайся в седло.
– Нет! – противилась девушка.
– Тебе нужно уходить!
– Ты ведь сам поддержал меня?
– Задумка удалась, но дальше мы сами!
– Ну уж нет, я не собираюсь бежать!
– Прошу вас! – совсем иным, по-прежнему настойчивым, но более мягко говорил молодой муж, – нужно уходить, если тебя схватит враг, нас всех ждёт погибель.
– Значит только так?
– Только так. Скорее в замок!
Как бы Анна не рвалась в бой, но доводы Сандра она прекрасно понимала и знала, что он абсолютно прав. Перестав противиться, она забралась в седло.
– Вперед стрела! – велел своему скакуну сын профессора.
Под настойчивостью Сандора Анна забралась в седло и взялась за поводья, а принадлежавший не наезднице, а хозяину скакун слушался его без исключений, и вскоре девушка уже не могла рассмотреть того, что происходило на берегу того, что оставалось за ее спиной.
Стрела неслась в сторону замка, но до тех пор, пока в ногу ее не вонзилось острее, и она кубарем не покатилась по земле. Чужеземка слетела с лошади, и ударилась головой. Она не могла подняться, как не пыталась, лишь едва приоткрывая глаза, видела, как над ее головою сверкнул меч врага.
Риск, на который пошел отважный народ в этот день мог привести печальным событиям. Жители Барсула казалось, подумали все, но враг по-прежнему оставался, очень силен. Отпор, который люди дали врагу в этот день удался, как и хитрость задуманная чужеземкой, но никак не обещал хорошего исхода. Однако, Барсул не собирался склонять своих голов. Возможно, народ брал пример со своего предводитель и боролся за свою правду.
В тот опасный момент, которого все боялись, раздались крики, шум, и топот лошадей. Меч всадника, пронзающий второго капитана и образ, напоминающий главнокомандующего армией короля Виктора. Шум завязавшейся схватки. Анна видела, как король Виктор похлопал по плечу Альтуса Форта, затем дал ему знак. Девушку подняли и отдали в руки наезднику, что уже через мгновенье летел, словно ветер в сторону замка. А сражение продолжалось.
Глава 10 Сабур великий и беспощадный
Анна пришла в чувство лишь на следующий день. Поздним утром, после восхода солнца, как только его лучи согрели землю, по приказу короля Виктора, слуги вынесли чужеземку в сад через оранжерею и уложили на кушетку, накрыв шелковым одеялом.
На мягкий шелк, словно по волшебству, иногда роняло свои лепестки дерево, что называли весенней звездой. Соцветия его напоминали своей формой звезду, начинали цвести очень рано, когда на других деревьях только появлялись почки. В особенные солнечные дни, красных лепестков было так много, что иные из них не в силах были удержаться и от прорыва ветра падали на землю. Казалось ветру, эти игры очень нравились и он, балуясь, подхватывал лепестки и кружил их в воздухе, затем нежно опускал на синий шелк.
Волшебный аромат окутывал сад ведь, наступил день, когда на деревьях созревают почки, прорастает свежая трава, день становится длиннее, журчат ручьи, а птицы возвращаются на старые земли и все вокруг зацветает. То был первый день не Эдейского лета, то был первый день лета Тристаны, куда тепло приходит в последнюю очередь, но приходит столь внезапно, что люди с восторгом встречают такое необъяснимое и волшебное утро. Пусть им приходится ждать тепла дольше других, зато так, как на их землю, оно больше не приходит никуда.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70540861) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.