Живьём брать демона!
Андрей Ещенко
Что делать, если тебя призвали в роли демона, который должен предотвратить смертельную свадьбу принцессы, остановить дворцовый переворот и спасти мир от глобальной войны? И всё это в огромном королевском замке, где каждый встречный может сдать тебя на опыты с дыбой или чего позабористей. Как ни крути, а придётся оправдывать ожидания. Но совсем неожиданными способами.
Андрей Ещенко
Живьём брать демона!
Создавать миры – это любимое увлечение, а не работа, поэтому не тороплюсь и пишу так, чтобы нравилось самому. Надеюсь, что наши вкусы совпадают:)
Глава 1. Мечтать не вредно?
У вас есть заветная мечта?
Я вот всю жизнь мечтал научиться летать. И я не имею в виду желание пилотировать аппараты тяжелее воздуха или носиться с пропеллером в стиле Карлсона. Мне нужно было покорять воздушные просторы полностью автономно – если не как супермен, то хотя бы как Питер Пэн.
Оккультная литература и книги о достижениях экстрасенсов в свое время привели меня на йогу, куда я пошел в надежде научиться левитации, секреты которой несомненно должны были быть известны адептам тайных знаний. «Лучшее приключение начинается с мечты» – говорил наставник. Он был всегда полон энергии, часто улыбался, рассказывал удивительные вещи про силу духа, управление сновидениями и путешествия в чертоги разума, а тему о полётах наяву неизменно уводил в сторону. По наивности юных лет это казалось мне сначала таинственным, потом воображалось, будто он намеренно скрывает правду, но в итоге я понял, что таким образом он поддерживал интерес подростка, избегая откровенной лжи.
А летать хотелось как тому страусу.
Во сне, кстати, всё получалось – я совершенно точно понимал, как это делать, и каждый раз думал, что проснувшись, сразу же повторю успех. В состоянии бодрствования эта техника не работала. На вопрос «почему» мне весьма определённо ответила физика и контактные единоборства, где попытки применения знаний тайных зачастую завершались травмами вполне явными.
Но даже наша строгая физика оставляла мне немало шансов, и сегодня мечта обещала стать ближе – я пришёл на первый полет в аэротрубе.
Было волнующе и хотелось немного собраться с мыслями, поэтому я остановился у входа в спортивно-развлекательный центр, где желающих запускали в воздух, и закурил.
Аэротруба не давала способностей Питера Пэна и даже близко не имитировала супермена, однако это был шаг к тому, чтобы хоть отдаленно почувствовать полёт не в грёзах, а в реале. Ради этого даже пришлось пропустить важную тренировку по рукопашке. Впрочем, тренировки у меня и так ежедневно, одной можно пожертвовать.
Глубоко затянувшись сигаретным дымом, я вдруг увидел, как из магазина напротив выходит мой учитель по мордобою, хотя именно сейчас он должен был начинать занятие в другой части города.
Ох, и попал же я! Если он меня заметит, да еще и курящим, ждут меня все десять казней египетских! Казалось бы, чего стесняться свободному человеку с почти высшим образованием. Но вот чего не могу пожелать даже недругу – это испытать на себе исправительную систему моего тренера, который смотрит на вредные привычки как инквизитор на нечисть.
Задержав дыхание и зажав в кулаке горящую сигарету, я быстро отвернулся и юркнул в двери центра.
Не знаю, может, я пропустил какую-то вывеску или перепутал адрес, но внутри это заведение назвать спортивно-развлекательным центром мог только самый непритязательный пользователь. Подвал, погреб, казематы – вот, что сразу приходило на ум при виде тускло освещенного помещения с голыми каменными стенами без окон. Интересный у них ресепшн. Да и встречают затейливо: из глубины этой темницы на меня пялилась дюжина одетых будто на придворный бал подростков во главе с седобородым старцем в сутане.
Обводя их недоумённым взглядом, я выпустил струю сигаретного дыма.
– Как есть огнепышащий! – взволнованно шепнул парень стоящей рядом девушке, не сводившей с меня изумлённо-восторженного взора. Похоже, мне полагалось что-то сделать, правда, это «что-то» оставалось для меня загадкой. Люблю загадки, но эта была глупая и совсем некстати.
– Что уставились, я вам не новый айфон, чтоб на меня пялиться! – бросил я им, поворачиваясь к выходу.
Сзади вместо двери была стена.
Глядя на неё, я даже представить себе не мог, куда привела меня моя мечта.
____________________
Я аж недокуренную сигарету выронил. Несколько секунд тупо рассматривал сложенную из темно-серых неровных блоков стену. Потрогал пальцами – холодно и шершаво как в сухом подвале. Постучал костяшками – глухо. Тогда я развернулся к странной компании.
– Ладно, и где тут выход?
– Там, – дедуля кивнул на лестницу в дальнем конце помещения. Она упиралась в потолок.
– А там? – ткнул я пальцем в стену позади себя.
– Там стена, – последовал ответ.
Я бы, наверное, засмеялся, если бы наблюдал это со стороны. Но сейчас было совсем не смешно. Эта история начинала меня нервировать. А когда я нервничаю, то начинаю реагировать очень остро, и речь вовсе не об острых шутках.
– Ладно, повеселились, и хватит. Открывайте дверь.
Старичок покосился на молодое поколение, воздел руки и заунывно продекламировал:
– О, исчадие тёмных миров, дитя неведомых глубин и немыслимых чертогов, ты был призван исполнить волю мою! Повинуйся и сломи преграды, что удерживают нас в сём печальном помещении!
Допустим, эти полоумные бросятся на меня все вместе. Вроде незачем, но кто ж их знает. Вдруг дальше у них по плану жертвоприношение со мной в главной роли. Убегать некуда, отбиваться нечем. Я в аэротрубу собрался настолько налегке, что даже рюкзак с собой не взял, а в нём вечно болтаются тренировочные ножи. Да, тупые, но с виду очень страшные!
Тут надо признать, что враждебности в стоящих передо мной персонажах было меньше, чем у группы туристов в картинной галерее. Вот интерес неподдельный – как первый раз полотна Врубеля вживую увидели.
Посмотрел на них внимательнее – молодежь от двенадцати до двадцати. Наряжены в какие-то кафтаны, камзолы и фэнтезийно-средневековые платья – будто герои постановки Ромео и Джульетты с очень качественным реквизитом. И дедуля им под стать – сухопарый и стройный, с живыми серо-голубыми глазами и очень натуральной бородой в пояс, он был упакован в темно-синюю бархатную сутану, скроенную настолько же ладно, насколько хороши были одеяния его молодых спутников.
– Что тут происходит? Что вам надо? – мягко спросил я, решив не выделываться.
Старичок неуверенно опустил руки, глаза его забегали.
– Начни с двери и стража. Они нам мешают, их нужно устранить. Демону это должно быть просто.
Может, это розыгрыш на скрытую камеру? Но переделывать спортивный центр ради невнятного пранка как-то неразумно. Даже пол натурально каменный и пылью пахнет, несмотря на сигаретный дым. Или я перепутал двери и попал на квест в соседнем помещении?
– Какого стража? Какому демону? Вы о чём? – не понял я.
– Ну ты же демон.
– Я что, похож на демона?
– Не очень, конечно, но немного похож, – бойко ответила невысокая рыжая девчонка в пышном кружевном платье, и соседи округлили на неё глаза. Её это не смутило. – Волосы вон черные и глаза… Шкура чёрная.
Это она мою куртку-бомбер из полиэстера шкурой назвала?
– Клыков и когтей только нет, – продолжила малолетняя специалистка по демонам. – Кожа не чешуйчатая, но такое бывает. Крыльев не видно. А ты точно летучий, как мы вызывали, или скрываешься?
– Ты прям раскусила! – наигранно удивился я. – Мне казалось, я хорошо замаскировался. Думаешь, надо принять истинный облик?
– Пока и так хорошо, не надо истинного… – девчонка смутилась и боязливо подалась назад, пытаясь раствориться в группе.
– Так ты начнёшь уже нам помогать? – вопросительно изогнул бровь старичок. Несмотря на одеяние в виде сутаны, что-то в его облике не вязалось с церковью. Креста на нем нет – может, это.
– Разумеется, начинаю прямо сейчас, – заверил я его и снова ощупал стену в поисках хоть какого-то намёка на дверь. Не сквозь камень же я сюда зашёл!
Двери не было, а стена на её месте была совершенно натуральной.
Я тщательно осмотрел помещение. Ничего особенного – самый настоящий погреб, если в нем держать людей вместо продуктов. От неожиданной мысли, что люди могли являться теми самыми продуктами, у меня пробежали легкие мурашки.
Ну нет, это совсем дичь!
Крутая деревянная лестница у дальней стены упиралась в закрытый люк на потолке. По обеим сторонам от меня – подгнившие пустые полки. На одной из них было свалено какое-то тряпье и стояла побитая жизнью масляная лампа, которой, судя по виду, последний раз пользовались по прямому назначению пару веков назад. Ни одного окна – откуда брался свет я так и не понял. На полу обнаружился слабо фосфоресцирующий белый круг с ажурным симметричным узором внутри. Там же, внутри, стоял и я.
Моя растерянность и раздражение перерастали в какой-то душераздирающий психоз. И если присутствие переодетых подростков и их слова можно было объяснить множеством вариантов – от кабинетной ролевой игры до шабаша упоротых сектантов, то это помещение вместо фойе спортивного центра отметало все разумные версии. Ну, кроме версии моего внезапного сумасшествия. То, что я не сплю, было очевидно, а вот методами самодиагностики умственных отклонений я не владел. Может, вот так оно и бывает – раз, и ты видишь себя в окружении единорогов, которые на самом деле санитары с галоперидолом наперевес?
– Что вы от меня-то хотите? – вновь спросил я, совершенно сбитый с толку.
– Подчиняйся моим приказам.
– Не, так дело не пойдёт, – покачал я головой. – Давайте начнём с общей картины. Что у вас тут за история?
Старичок развел руками, заговорил твердым голосом, в котором при этом слышались нотки отчаяния:
– У нас проблема, тебе нужно её решить. Герцог Турийский подлым образом заманил короля в смертельную западню, занял замок и посягает на власть. Он объявит себя регентом принцессы и в этом качестве может опекать её до коронации. А по сути – править за неё, ведь она до инаугурации ещё два года не доросла. Мы высказали решительный протест, нас объявили мятежниками и упекли сюда, в старую складню. Я Всепремудрый Наставник-чародей, и вот использовал всю свою Силу и призывал тебя на выручку. То есть не именно тебя, а какого-нибудь демона, который смог бы нам помочь. Желательно летучего и огнепышащего. Замок полностью захвачен…
– Стоп, стоп, стоп. Подождите, – остановил я путаный монолог старичка. Хотел снова закурить, однако мысль о сигаретном дыме в непроветриваемом помещении показалась настолько отвратительной, что сигарета закончила свою бесславную жизнь под подошвой кроссовка. Ряженые смотрели на мои действия с таким видом, будто наблюдают все это впервые, и выглядели они при этом весьма убедительно.
Некоторое время длилось напряженное молчание. Они – ждали, я – решительно отказывался что-либо понимать. В голове, наконец, оформился вопрос.
– Какой замок?
– Этот, – ответил старичок, а его ученики дружно закивали в подтверждение.
– Какой такой замок, не наблюдаю никакого замка! – вызывающе заявил я.
– Ну, из подвальной складни может быть плохо видно. Он называется Гисидор…
– Ладно, неважно! – довольно бесцеремонно перебил я чародея, начиная злиться на этот цирк, подошел к лестнице, чтобы проверить. – Это вы какую книгу отыгрываете? Или сами придумали?
Поднявшись по ступеням, я осторожно попытался приподнять крышку люка. Она оказалась заперта снаружи, однако открывалась небольшая щель между ней и полом. В эту щель нельзя было даже просунуть палец, зато удалось рассмотреть чьи-то сапоги. Вероятно стражника. Мои предположения подтвердились, когда раздались тихие проклятия в адрес начальства, которое отрядило его охранять каких-то «сопляков и замшелого старца». Сапоги подпрыгнули, когда я забарабанил по крышке люка.
– Эй, выпустите меня! – закричал я.
– Заткни тявкалку, щенок! – зарычали сверху. – Голосину свою для дыбы придержи!
– Какая к хренам дыба, я в ваши игры не играю! Выпускайте! – потребовал я.
Сапоги подошли ближе к люку, послышался тихий шелест.
– Ты чего-то непоняливый, щенок? Я поясню!
В отверстие вдруг проникло длинное лезвие и едва не полоснуло мне по лицу. Я успел заметить, что оно вовсе не декоративное и вполне себе заточено. Живот неприятно свело от осознания последствий этого контакта.
– Вы совсем уже офонарели! – взвился я, быстренько убираясь с лестницы.
– Очень вредный страж, – покачал головой «наставник- чародей». – Он из наёмной швали, вот и лютует, порядка не знает.
– Да, этого надо сразу убить, – дополнил девичий голос из компании. – С ними всеми лучше не церемониться.
Ладно, давайте поиграем. Я обратился к старичку:
– Вы знаете, чтобы вам помочь, мне потребуются некоторые магические инструменты, которые остались дома. Без них мои способности раскрываются недостаточно полно. Вы меня вызвали нежданно-негаданно, а я не таскаю их по карманам. Вам надо на время вернуть меня обратно.
Чародей часто заморгал.
– Но я не могу обратно, – заявил он.
____________________
– Не можете обратно?! – зарычал я. – Чародеи недоделанные, вы каким местом думаете, когда демонов вызываете?
Стайка подростков резко отпрянула назад. Старец тоже попятился, тряся бородой и размахивая перед собой руками, словно отгоняя нечистого. Впрочем, с его точки зрения так и было.
– Не ярись, исчадие темных сил, – затараторил он, – яобязательно верну тебя позже!
– А если я буду настаивать на «сейчас»??
Чародей опустил взгляд.
– Вызов демона – очень затратная практика, я досуха вычерпал и свою личную силу, и запас амулета, и даже часть силы учеников. Я опустошён надолго!
– Разрядились, значит… Может, поблизости найдутся другие специалисты нужного профиля и достаточного заряда?
– Вернуть демона может только тот, кто его вызвал. Поэтому придётся меня оберегать, иначе застрянете здесь навсегда.
– Зачем вам демон сдался? Почемуне использовали свои чары против охраны?
– Так нам не удалось бы освободить замок, а с тобой мы обрели могучую силу.
– Да, могучесть моя зашкаливает. Особенно легко мне удаётся рвать голыми руками солдат в броне и с холодным оружием, – саркастически хмынул я, но воспринято это было всерьёз: глаза чародея засветились, а молодежь начала оживленно перешептываться.
– Замечательно! Это нам подходит, – закивал дедуля.
– Давайте повторим задачу, – решил утончить я, – скажите ещё раз в двух словах, что здесь произошло.
– Военный переворот.
– Ну не буквально в двух, а коротко! Сколько врагов в замке?
– Как будет угодно, – пожал плечами чародей. – Герцог пришел с сотней воинов, но сколько их осталось сейчас, где и как они размещаются, мне доподлинно неведомо. Королевские гвардейцы и гарнизон обезоружены и заперты в казармах. Нам нужно выбраться отсюда, освободить их, вооружить и вышибить противника из замка. Надо спешить, ведь в любой момент к захватчикам может прийти подкрепление.
– Всего сто воинов-профи? – театрально удивился я. – Мелочь какая.
– Ну, некоторые аристократы в Гисидоре вместе со своей охраной, скорее всего, примут сторону герцога Турийского, так что в целом, конечно, врагов будет больше.
– А мы, значит, выдвигаемся этим составом? – я оглядел компанию молодежи. Некоторые парни на вид были вполне крепкие, но им же не на стрелку с гониками идти. Всё предприятие закончится кутузкой в самые сжатые сроки. В лучшем случае. Если только это не искусно созданный квест, где мы должны изобразить сопротивление и выиграть, потому что так положено по сценарию.
– Нет, идёшь ты. Ты же демон.
То есть, помогать не будут. Но и мне тогда не придётся изображать деятельность, которую они от меня ждут. Вообще, ситуация какая-то дурная. С одной стороны, я не верил в реальность происходящего, с другой – меч возле моего лица был шокирующе реален. И только благодаря счастливому случаю меня миновала участь проверить качество его заточки своей физиономией.
Что ж, хотите по-взрослому, так и я не буду себя сдерживать. Сейчас главное – выбраться из подвала, а там посмотрим, как карта ляжет. Хотя какая тут карта, когда садишься играть с профи, не зная правил. Операции по борьбе с переворотами и освобождению замков я видел только в кино. У главных героев это срабатывает, но выглядит неправдоподобно.
Спустившись с лестницы, я начал выкладывать содержимое своих карманов на полку. В ряд ложились: телефон, пачка сигарет, зажигалка, банковская карта… Кстати, телефон! Я разблокировал экран и убедился, что сигнала нет, даже экстренной связи. Ладно.
Во внутреннем кармане куртки обнаружился складной нож-«крыса», который я забыл выложить после недавнего похода по грибы. Это немного согрело душу, но меч выигрывал по всем статьям. Допустим, что мы всё же играем.
– Хорошо, у меня есть план. Просто поддержите, – сказал я, начиная выламывать полки. С помощью моего верного складника «онтарио» расколол их на хоть и неудобные, но дубинки. Дубинки? Да кого я обманываю – это были подгнившие кривые палки с занозами по все длине. Таким оружием только крапиву пугать.
Одну палку я обмотал куском местной ветоши. Обмазав ткань остатками загустевшего масла из лампы, я подпалил этот факел и водрузил его на верхней ступени лестницы. Чтобы создать больше дыма, закурил сигаретку. На перешептывание «Что за маетой занимается огнепышащий демон и почему просто всё не спалит» огрызнулся в духе «Если спешите стать клиентами крематория, то могу и устроить, но лучше помогите». Замолчали.
– Пожар! – заорал я. – Выпустите нас, выпустите, скорее!
«Сокамерники» тоже подняли гвалт, что, мол, лампа опрокинулась, и вспыхнули полки. То, что лампа до всего этого действа не горела и поджечь ничего не могла, никого не смутило.
Если это игра, то охранник по правилам безопасности должен открыть люк, чтобы мы не задохнулись. Если странная реальность – тоже, ведь его поставили сторожить живых пленников, а не копчёных покойников.
Заметив дым, стражник выругался. Помявшись несколько секунд, он почти бегом куда-то потопал. Помощь позвать решил, что ли?!
Плохо дело, совсем не похоже на развлекательный сюжет. А факел разгорался знатно, и тушить его было нечем. Если только по-пионерски.
Начавший удаляться цокот каблуков внезапно снова приблизился. Загремел замок, крышка люка приподнялась и вниз заглянула бородатая голова в открытом шлеме.
– Что про… – фраза оборвалась на полуслове, когда он ощутил на горле холодный зуб моей «крысы». Сюрприз!
– Слышь, выхухоль, ты чё мечишкой-то размахался? – зашипел я, держа его одной рукой за затылок, а другой приставив нож. Тупой стороной, конечно, однако не каждый поймёт, когда лезвие прижато к шее. Если это квест, то пусть сам побудет на моём месте в момент, когда мечом в щель совал. Ужасно хотелось втащить его в подвал и хорошенько приложить о пол, но я опасался сам сверзиться с лестницы и испортить достигнутый прогресс. Да и в целом вышло бы неловко.
– Служба не дружба… – пролепетал стражник, косясь на лезвие. Видеть он его не мог, но чувствовал наверняка очень хорошо.
– А теперь ты медленно достанешь свой меч подашь его вниз, иначе я перережу тебе глотку и заберу сам, – пообещал я ему, стараясь говорить как можно убедительнее.
– А с нами ты что будешь делать?! – раздался вдруг ехидный голос.
Повернув голову, я увидел высокого, злобно ухмыляющегося человека в мантии и отделение одоспешенных вояк за его спиной.
– И кто ты такой вообще? – оскалился он и кивнул на меня ратникам: – Так, берите этого черногривого мятежника вместе с чародеем и дуйте, как приказано.
Извлечённые из ножен мечи ясно давали понять, что сопротивление бесполезно.
Глава 2. Полёты во сне наяву
– Да, это был не самый удачный план, – согласился я, шагая рядом с чародеем. – А что вы хотели? Мы, демоны, тоже люди. У нас в аду своя жизнь, свои проблемы. И не надо на меня кричать, сами виноваты. Демона им, понимаешь, захотелось!
– Заткнись, хватит бурчать! – стражник больно пихнул меня в спину.
Я замолчал и бросил на негодника испепеляющий взгляд – фигурально, конечно, потому что «огнепышащим» был только по характеристике чародея, а не по сути. Плюнуть в этого конвойного, что ли, может, так сработает?
А они ведь ещё и вещи мои отобрали, включая куртку.
Эх, мне бы только руки развязать! Сразу бы сбежал. Нет, бегаю я не на руках, но когда они связаны за спиной, двигаться по зданию с множеством дверей существенно сложнее.
Нас с чародеем сопровождали четверо вояк, к сожалению, вовсе не почетным эскортом. Куда именно – неизвестно, но, подозреваю, что не на прогулку в дворцовый сад. Страшно не было, лишь немного волнения и много любопытства. Всё казалось каким-то несерьёзным и ненастоящим, будто я на сцене играю главную роль и точно знаю, что по сценарию запланирован хэппи-энд.
С каждым шагом версия розыгрыша теряла последние доли процента. Глядя на достойную Версаля отделку помещений, я понимал, что создать такие декорации в таком объёме попросту невозможно. Интерьер был стильным и по-царски великолепным: шикарная резная мебель, богато расшитые гобелены, дивные фрески, изобилие хрусталя и керамики, мрамор, малахит, лазурит… И столько позолоты, что имей я долото и часик свободного времени – наколупал бы целое состояние. К сожалению, конвоиры шагали довольно размашисто, поэтому нюансы дизайна и обстановки слились в калейдоскоп антикварной роскоши. Везде было светло, хотя ни окон, ни осветительных приборов я так и не увидел.
Нас втолкнули в большую круглую комнату с несколькими дверьми и грубо привязали к массивным стульям. Руки прикрутили к подлокотникам, а вот про ноги не подумали. Это по-прежнему не позволяло сбежать, но оставляло некоторую свободу манёвра.
– Гарсиа, присмотришь за ними, – приказал один из солдат стражнику, охранявшему нас в погребе. – Скоро герцог придет, лично допросит. Смотри, отвечаешь головой.
Вояки вышли, безответственно оставив Гарсиа наедине с нами. Тот с едва скрываемым нетерпением дождался, когда дверь захлопнется, и хищно ухмыльнулся. Он стащил шлем, обнажил длинный кинжал и направился ко мне, скалясь, как безумный доктор при виде распластанного на операционном столе пациента. Если на его физиономии отражаются его намерения, то герцогу достанутся объедки.
– Эй, дядя, твоему боссу это вряд ли понравится, – попытался я ограничить его инициативу, но вояка даже ухом не повел. Он подошел вплотную, поигрывая своим свиноколом и светясь от предвкушения предстоящего развлечения. Даже причмокнул пару раз. Только мне почему-то было не весело, хотя в душе ещё теплилась наивная надежда, что всё это дурная шутка.
– Зарезом меня пугал, щенок? – зашипел Гарсиа, вертя кинжалом перед моим лицом. – Научу тебя слова выбирать, ох, научу!
– Сейчас лучше успокоиться и обсудить наши вопросы мирно, – сказал я, понимая, что решать их придётся противоположным способом. Сердце резко ускорило темп.
– Ох, запоёшь ты сейчас, когда разделывать тебя буду! – игнорировал моё предложение Гарсиа.
Лезвие приблизилось к моей переносице, теперь почти касаясь кожи. Голову девать было некуда, оставалось только следить за остриём. Как бы косоглазие не заработать от таких упражнений! Хотя по всему выходило, что это меньшее из зол. Насколько я понял, этот учитель решил практически применить фразу «заруби себе на носу». Только вот меня такая наука мало устраивала.
На этом игры закончились.
Мой удар ногой сразу показал высокую боевую эффективность, но с одного попадания не смог достичь желаемого результата. Пришлось повторить упражнение в нескольких вариациях: не буду перечислять, сколько раз и куда именно я приложился, скажу только, что у него много чего будет болеть, когда он очнется.
На всякий случай пнул лежащее тело ещё пару раз.
– Отлично! Великолепно! – возликовал старец. – Теперь жги путы и пойдем спасать принцессу.
– Что значит – жги путы? – нахмурился я. Сердце отчаянно колотилось: не каждый день приходится отбиваться от вооружённых мужиков, будучи привязанным к стулу.
– Это значит – жги путы, – доступно пояснил чародей и, улыбнувшись, покачал головой. – Ты же вроде огнепышащий. Или рви, если так проще. Слушай, а чудный план. И как четко сработано! Ну, давай скорей, освобождай нас, и слизываемся отсюда.
Какой такой план?
– А когда я сказал, что мы отсюда уйдём?
Лицо старикана озарилось вспышкой радости.
– Ах, вот как! Ну конечно, мы возьмем в заложники герцога, когда он придёт нас допытывать, и сразу решим все проблемы! Гениально, просто гениально! Ты станешь самым известным и почитаемым демоном во всем Королевстве.
– Да уж, острый аналитический ум – ключ к быстрой карьере и всеобщему признанию, как сказал бы Джордано Бруно, – процедил я сквозь зубы. Как же освободится-то? Связали нас действительно крепко. С другой стороны, не могу сказать, что у меня большой опыт нахождения в связанном виде.
– Почему мы еще сидим? – поинтересовался чародей.
– Ну, если вы можете ходить привязанным к стулу, то не смею вас задерживать, – отозвался я, облюбовывая взглядом выпавший из руки Гарсиа кинжал.
– Но почему мы еще привязаны? – завопил вышедший из себя чародей. – Что за глупые демонские шутки!
На языке крутилась пара достойных ответов, но я деликатно оставил их при себе. У меня отлично получаются как минимум две вещи – доводить людей до белого каления и бить их. К лицу почтенного возраста оба этих навыка применять было неуместно.
Вообще, знаете, вполне можно было бы ходить вместе со стулом, проблема только в его весе. Прямо скажем, скорее он напоминал королевский трон. Ну, конечно, какого-нибудь мелкого короля. Короче, факт в том, что стулья нас перевешивали. Раза в два. Не знаю, для кого делали эту мебель – может, придворные отличались хорошим аппетитом, – но она была весьма внушительных габаритов.
Мои размышления прервал визгливый голос чародея:
– Долго мы собираемся здесь торчать? Скоро заявится герцог со своими клевретами, а мы еще связаны! Требую срочно меня освободить!
Разумеется, он был прав, только я не очень представлял, как могу ему помочь. Может, я и придумал бы что-нибудь оригинальное, помолчи он хоть минутку.
– Ты слышишь? Немедленно освободи меня! – Чародей изрядно обнаглел. Разве так разговаривают с демонами? Хотя здесь дело не в том, что я не приемлю подобный тон обращения, просто его вопли сильно отвлекали.
– А можно немного помолчать? – вежливо попросил я. Прозвучало это, вероятно, не совсем вежливо, если судить по лицу чародея – он застыл с разинутым ртом. Ну, по крайней мере, звуков не издаёт.
Рот чародея несколько раз открылся и закрылся, лицо в такт меняло цвет с красного на белый, потом пошло пятнами. Предвидя нечто совершенно разгромное, я откинулся на стуле и прикрыл глаза. Ох, как хотелось сейчас оказаться где-нибудь подальше от всего этого, добраться, наконец, до вожделенной аэротрубы, а не играть в это средневековье…
– Э-э-э… а куда именно ты летишь? – донесся смущенный голос чародея.
– Что? – вяло отозвался я.
– Куда летишь?
Я открыл глаза и понял, что действительно лечу. Вниз.
____________________
Конечно, то, что я лечу вниз, можно было понять и с закрытыми глазами – когда падаешь, это ощущается довольно явно. Загвоздка в том, что падать я начал именно тогда, когда открыл глаза. Думаю, не стоит приводить слова, произнесенные мною до, а главное после падения – они несколько выбиваются из рамок литературной речи. Можно, конечно воспользоваться медицинскими терминами, но с ними резко сокращается количество вариаций, без чего никак не показать всю широту души.
Наконец излившись, я задал вопрос, адресуя его скорее себе, чем кому бы то ни было:
– Что произошло? Что, чёрт меня побери, здесь произошло?!
– Ты… летал, – пробормотал чародей. – Так я и вызывал летучего.
– Летал, – эхом отозвался я и заорал: – Понятно, что летал, но КАК?
– Как?.. Вместе со стулом… Не очень-то высоко, конечно.
– Ясно, что невысоко, думаете, я не почувствовал, когда брякнулся? Как выглядел сам процесс?
– Ну, ты сомкнул очи и плавно воспарил… Так мы будем освобождаться?
Нужно как-то его угомонить.
– Слушайте, вы же чародей. Разве не почувствовали заклятия на этих веревках? Их не сжечь и не порвать.
Старичок нахмурился, опустил глаза.
– Да, вероятно, ты прав, извини…
Было немного совестно так обманывать дедулю, но тишина того стоила.
– А теперь можно мне подумать спокойно, не отвлекаясь? – спросил я.
– Да-да, разумеется, – кивнул пристыженный чародей.
В тишине мысли понеслись вскачь. Происходящее было безумием и сказкой, но оно было, и в его реальности не приходилось сомневаться. Нужно действовать по обстановке, и действовать быстро, принимая всё, как есть.
Так, значит, я умею летать… по крайней мере, один раз сумел. Не скажу, чтобы это открытие меня особо порадовало – чем летать как несколько минут назад, лучше не летать вовсе. С другой стороны, есть надежда, что этим можно научиться управлять. Только какая польза от левитации сейчас? Упорхнуть через окно? Во-первых, тут нет окна, а во-вторых – не лететь же вместе со стулом?
Стоп, а почему со стулом? Да потому, что ты к нему привязан! – скажете вы. Ну да, привязан. Пока. Я осмотрелся в поисках кинжала. Видно его не было, вероятно, он находился где-то подо мной, вернее, под стулом. Мое подозрение подтвердил сразу оживившийся чародей. Идея была такова – если мне удаётся левитировать самому, да еще с мебелью, то поднять легкий кинжал будет совсем просто. Ну а там дело техники… или магии.
Неудобство заключалось в том, что я его не видел, а поднимать невидимый кинжал незримой силой казалось совсем странной затеей. Перво-наперво надо перелететь немного в сторону.
Расслабился, представил, как становлюсь невесомым, воспаряю к небесам…
До слуха донесся тихий стон.
– Э-э-э, господин демон, – позвал чародей.
– М-м-м? – промычал я, стараясь не нарушить безмятежность ума. Если мне удастся добраться до кинжала, то сперва я потренируюсь на этом…
– Он поднимается.
– Кто?
– Страж. Он встает.
____________________
Нечего и говорить, у левитации есть масса преимуществ. Но все они отступают перед одним лишь недостатком – уж очень падать неприятно. Тут ведь как – стоит немного отвлечься, и сразу вниз, а останавливаться я ещё не научился. Правда, иногда это бывает полезно. Я о том, что когда нечто вроде стула с седоком общей массой под полтора центнера сваливается кому-то на голову с высоты нескольких метров, у этого «кого-то» почти нет шансов остаться в сознании. Стражник наш не стал исключением.
Я тоже, в общем, суперменом не был, и какое-то время чувствовал себя скорее рыбой на суше. Такое, знаете, бывает, если достаточно сильно удариться спиной. Почему спиной? Да я и сам иногда задаюсь себе этим вопросом – почему спиной-то? Не знаю, может, голова перевесила или Гарсиа на пути стула скорректировал траекторию падения, но факт остается фактом – дух мне вышибло основательно. Мысленно я поблагодарил создателей этой линейки мебели за мягкие спинки, а в особенности подголовники.
Зато теперь я мог видеть кинжал. А заодно и торчащую из-под стула руку, которая его прежде держала. Эта рука натолкнула меня на неприятную мысль.
– Он дышит? – спросил я у чародея.
– Кто? – встрепенулся тот.
– Стражник. – Я завертел головой, пытаясь разглядеть остальные части его тела. Как-то трудно судить о состоянии человека по его конечностям.
– Какой стражник? Ах да… вроде дышит.
– Вроде или дышит?
– Ну, скорее вроде, чем дышит.
– ЧЁРТ!!!
Чего мне никак не хотелось, так это кого-нибудь убить. Правда, сейчас меня больше беспокоило собственное положение, нежели трагическая судьба Гарсиа. О нем можно будет погоревать на досуге. Да и не нравился он мне совсем.
Я сосредоточил внимание на кинжале, представил, как он становится все легче, легче, отрывается от пола…
Кинжал не двигался.
…он такой легкий, такой невесомый, он скользит по воздуху, повинуясь моей воле…
Кинжал будто прирос.
– Да лети же ты, мерзкая железка, век тебе точила не видать! – не выдержал я.
Чёрта с два.
Плюнув на кинжал – причем буквально – я обратился к чародею:
– Ну, есть предложения?
– Предложения? Какие предложения?
– Как отсюда выбраться.
– А почему предложения должны быть у меня? – возмутился чародей. – Демон не я и… Кажется, сюда идут…
В чём, в чём, а в этом он был абсолютно прав – сюда действительно шли.
Глава 3. Язык – друг и враг
Их оказалось четверо: трое вояк в стальных доспехах и щегольски одетый парень лет двадцати. И если солдаты выглядели в целом обычно – если можно назвать обычным хождение людей в латах – то их спутник обращал на себя особое внимание. Субъект этот, вероятно, всю последнюю неделю питался исключительно лимонами, ибо столь кислой физиономии мне видеть ещё не доводилось. Я бы на его месте давно уволил шеф-повара. А вырядился он вообще хоть стой, хоть падай. Может, у них так принято, но у нас его сразу отправили бы в ближайшую психушку… или на показ Высокой моды. Не возьмусь точно описать его шмот, только скажу, что это было нечто частью слишком облегающее, частью слишком свободное, сшитое из дорогих материалов, усыпанное драгоценностями и перевитое золотыми цепями. В общем, дико дорогое и совершенно дурацкое.
Так вот, этот франт, увидев тело стражника, распростертое под моим стулом, сменил выражение лица на недоумённое и еще более недовольное. Будто ему вместо лимонов подали… ну, к примеру, те же лимоны, только незрелые. По всему видно – персона важная, однако до герцога, который захватил королевский замок, как-то не дотягивала.
– Что здесь произошло? – ледяным тоном отчеканил один из вояк, наверное, офицер. Он отличался более богатыми доспехами и ярким плюмажем на открытом шлеме. А физиономией был похож на пожилого моржа.
– Да как-то странно все получилось, – невинно начал я. – Этот ваш Гарсиа решил перетащить меня подальше от центра комнаты, чтобы, значит, движению не мешать. Ну и уронил себе на голову.
– Что за бред?! – бесцеремонно перебил меня офицер, – Ты потешаешься? Так допросим под пыткой.
Я изобразил оскорбленную личность и повысил голос:
– Я что, по-вашему, летать умею?! А стражник, такой дуболом, стоял и ждал, пока я на него свалюсь?! И вообще, может, поднимете меня?
– Поднимите его, – приказал офицер.
Мой стул принял горизонтальное положение.
– Может, развернете меня лицом к себе?
– Разверните его, – распорядился офицер.
– И, может, развяжете меня?
– Развяжите его… НЕТ! – Офицер приставил мне к горлу мгновенно вытащенный меч. Очень резвый товарищ, меня одновременно восхитила и испугала его скорость: в Японии он бы мог легко претендовать на титул чемпиона по йай-до. – Ты мне зубы-то не заговаривай, не то…
– Не стоит, Хватье, – вмешался «кислый» тип. – Не надо огорчать моего отца, он и так огорчён пуще зеданской редьки. А вы, двое, – он обратился к солдатам, – осмотрите этого, как его там, Гарсиа. Если жив – всыпать двадцать палок за сон на посту. Хотя нет, тридцать, он еще оружие уронил и шлем снял. Непорядок.
«Франт» обернулся к нам, напялил маску презрительного высокомерия и принял соответствующую позу, всем своим видом говоря: а плевал я на вас, ребята, с высокой колокольни. В ответ напрашивался вопрос: какого ж ты сюда приперся, петух гамбургский?
– Командор Хватье, – обратился он снова к офицеру, – вы вроде человек опытный. Скажите, в чьей дурной голове родилась мысль связать Всепремудрого Наставника?
– Ваше Сиятельство, за ним ходил один из ваших чаробоев, сказал, что он сейчас совсем не опасен, и велел конвойным сделать это на всякий случай.
– Хватье, вам ли не знать, что наш Всепремудрый Наставник в любом случае не опасен ни для кого, кроме себя и окружающего интерьера.
– Вот поэтому и связали, Ваше Сиятельство.
«Сиятельство» подошёл к чародею и снисходительно улыбнулся.
– Мастер, вы ведь простите наши предосторожности?
– Нет прощения предателям, Зэк Турийский! – твёрдо ответил тот, глядя ему в глаза.
– Не ставьте телегу впереди лошади, мастер. Вы мудры, к чудесам умелы, наукам разным учить горазды, имеете вес и уважение в обществе. Ученики у вас со статусом. Подумайте лучше. У меня к вам небольшая просьба относительно одной из ваших учениц. Ваша помощь обеспечит вам место в Совете и пост Всеверховного Попечителя. При моём дворе, конечно. Хотите стать Всеверховным Попечителем? А то предыдущий что-то пропал вместе с нашим монархом.
– При твоём дворе? Не править тебе Королевством! – резко отозвался чародей. – И отцу твоему, Корготу, не светит, остальные вассалы вашего восхождения не допустят. Всеглавный Блюститель Скреп это тоже не одобрит. Силой трон не возьмешь!
– Вы как-то превратно понимаете ситуацию! Это ваши зелья волшебные так действуют? – рассмеялся Зэк. – Сила здесь не понадобится. Вам ведомо, что ситуация с соседями сложная, они на нас со всех сторон слюни пускают как сихайские отшельники на пирог из свежей оленины. Того и гляди делить начнут, уже отряды на границе собирают. Поэтому регентский совет не оставит Королевство без власти и проголосует за отца как за опекуна принцессы в самые скорые сроки. А Всеглавный Блюститель… Да кто послушает замшелого Блюстителя Скреп? Тем более, после свадьбы. Вы ведь посодействуете со свадьбой? Вы у принцессы на хорошем счету.
– Свадьбы?! – у чародея аж борода дыбом встала. – Так вот каков ваш план! Но принцесса не выйдет за тебя, будь ты хоть последним мужем в Светлых землях, сынок!
Лицо кандидата на престол на миг приняло недавнее кислое выражение, затем потемнело от гнева. Ага, дело-то вовсе не в лимонах, просто избранница не горит свадьбой, и молодому жениху это не по вкусу.
– Вы забываетесь, мастер, я вам не сынок, а Наследник Крови, сын Коргота Турийского, Первого Претендента, легендарного командующего Бравой Кавалерией! – вскипел Зэк и яростно отрубил: – Она выйдет за меня. Во-первых, я главный и лучший кандидат, во-вторых, у нее нет выбора!
– Вы с папашей убили ее отца! – выплюнул покрасневший от ярости чародей.
Зэк неожиданно смягчился.
– Ну что вы, король попал в засаду каких-то предателей из-за дворцовых интриг. А подогрел кто-то из наших соседей – тупоголовых немийцев или грязных верблюдников Каганата. Дело это мы расследуем, виновных накажем. И к соседям нагрянем с весточкой всенепременно. А вы поразмыслите над моим предложением, да не тяните осла за уши. И не надо нам тут мятежность распалять, и так забот хватает.
– Он попал в вашу засаду из-за ваших интриг! Никогда я не опущусь до служенья предателям!
– Ой, ну и ладно, тогда просто сварим вас заживо! – махнул рукой Зэк. – Хватье, как там у нас, чаны нагреты?
Чародей поперхнулся.
– Ха-ха, да шучу я! – рассмеялся Зэк. – Согласны или как?
– Он хочет сказать, что подумает ещё, – вмешался я. Надо же было спасать этого…
– Нечего тут думать! – завопил чародей, брызгая слюной.
Я бросил на него взгляд, которым смотрю, когда не достаю руками до горла.
– Он желает сказать, что ему необходимо время и более подходящее место для размышлений, ведь как и было озвучено – тут думать нечего. Прямо сейчас господин чародей не имеет возможности беспристрастно рассматривать ваше предложение, ибо находится под влиянием эмоций, вызванных безвременной кончиной нашего глубокоуважаемого монарха. Господин чародей постарается объявить о своем решении в ближайшем будущем. Смена обстановки, хорошая пища и отдых, несомненно, помогут ему сделать это быстрее.
Фу-у. Благо, этот истерик соизволил помолчать.
Сын герцога перенес свое внимание на меня.
– Так-так, а это у нас кто? По-моему, отличный кандидат для проверки нашей новой дыбы. Хватье, распорядись-ка!
Тут уже у меня в горле запершило.
– Э-э-э, это мой ученик, – подал голос чародей. – Мой лучший ученик.
– А почему у него такие странные волосы? И одежда? Очень любопытный наряд!
Уж об одежде мог бы промолчать. Интересно, а что у меня с волосами?
– Он… иноземец. Аристократической династии, маркиз. Его зовут… – взгляд чародея бегал по комнате. – Маркиз Шкафос Паласский.
Шкафос? Паласский? Он что, сбрендил?
Хотя ладно, есть ведь Сервантес!
– Ого, целый маркиз! Идеальное произношение, чистая речь Старой Империи, никогда не слышал такого от иноземца! А из каких краев? Из Паласа?
– Из Гондураса, – довольно дерзко ответил я.
– Первый раз слышу! – Зэк хищно ходил вокруг меня. Ещё бы облизнулся – был бы вылитый кот над канарейкой со сломанными крыльями. – Это определённо не из Пояса Протектората, где остались знатоки староимперского. А на каком языке говорят у вас на родине? Можете изобразить по-своему? Или мы это уже на дыбе услышим?
Я понятия не имел, на каком языке говорят в Гондурасе, поэтому выдал первое, что пришло в голову:
– Fuck off, motherfucking bastard.[1 - Отвали, чёртов ублюдок (англ.)]
Изменившиеся вдруг лица присутствующих сказали сами за себя – все всё поняли. Неужто английский и сюда добрался? Вот ляпнул, так ляпнул! Я попробовал иначе:
– Que carajo guieres? No me jodas, pendejo![2 - Какого хрена тебе надо? Не выноси мне мозг, придурок! (исп.)]
И зачем-то добавил:
– Besa mi culo, maricon![3 - Поцелуй меня в зад, мужелюб! (исп.)]
Зек стрельнул глазами на подчинённых и побледнел, солдаты заметно напряглись, а чародей как-то съёжился в кресле. Засада, испанский им тоже известен. Отчего же первым всегда вспоминается что-то неприличное?
– Что Вы сказали, маркиз? – дрожащим от натуги голосом переспросил Зэк.
Экспериментировать больше не хотелось, хотя я знал еще немецкий. И почему не начал именно с него, там ведь даже толковых ругательств нет! Прочитал бы стишок Гейне про одинокую сосну…
– Эээ… ну, понимаете ли, наши слова обозначают совсем не то, что ваши. Я сказал «приветствую почтенно, отчего вы такой печальный, не хотите ли поговорить о вашей проблеме».
– Глумиться изволите?! – Зэк цапнул эфес шпаги, и мне стало совсем грустно.
– Ну-ну, я смотрю, вы все тут горазды связанным людям в лицо железками тыкать. Страшно иначе-то? Такая у вас тут дворянская честь?
Зэк нервно сорвал с руки перчатку и швырнул мне в лицо.
– Как дворянин дворянина я вызываю Вас на дуэль!
____________________
Изумительно. Именно дуэлей мне в последнее время очень не хватало. Особенно на шпагах, которые я видел только в музее, и с аристократами, которых, как правило, учат лучшие фехтовальщики. Мой же опыт в этой области ограничивался детскими играми в трёх мушкетеров. Зато в то время я отлично владел хворостиной и закалывал всех своих оппонентов из младших классов. В общем, шансы мои в предполагаемом противостоянии были равны даже не нулю, а минус единице, где единица – сами догадаетесь кто.
– Ваше Сиятельство, вынужден выразить свой протест! – выступил вперед офицер. – Вы не можете вызвать на дуэль того, чье происхождение сомнительно.
– Не смейте мне указывать, командор Хватье! – отрубил Зэк. – Его происхождение подтвердил уважаемый человек, мне этого достаточно. Я принял решение и сказал своё слово!
– Ваше Сиятельство, но дуэль на боевом оружии с мятежником…
– Командор, вам солнышки в шлем напекли? Какое оружие, я проучу этого нахала более современным способом, – перебил герцогский сынок, отстегивая пояс со шпагой и кинжалом. – Развяжите его, – приказал он, кивнув на меня, и начал снимать свой дизайнерский камзол. Он сбросил его с таким заметным облегчением, что можно подумать, будто только ради этого устроил дуэль. – И освободите место в центре. Накажу нахала немного так, а потом и к дыбе вернёмся.
Неожиданно приятный поворот! Не к дыбе, конечно. Где-то я слышал, что в период, когда для убеждения в своей правоте повсеместно и безо всякого стеснения использовались тяжелые колюще-режущие предметы, рукопашный бой был практически неактуален и поэтому слабо развит. Это давало мне определенное преимущество, ведь моя боевая школа в плане безоружного противостояния прошла куда более длинный путь к совершенству.
– Ваше Сиятельство, но мы не знаем, кто это, и на что он способен, – возразил командор. – Случись что с вами, герцог с нас три шкуры спустит. Посмотрите на Гарсиа.
– Исполняйте, как я велел, – сверкнул на него глазами Зэк. Самоуверенность этого франта даже как-то настораживала. – Чаробой не увидел в нём опасности магического характера. А насчёт остального вы ведь проследите, чтобы все было хорошо, верно?
Солдаты заняли позиции у дверей, отрезая мне пути к отступлению. Надетые на них доспехи катастрофически снижали вероятность быстрого вывода из строя даже одного бойца, а извлеченные из ножен мечи и вовсе превращали любое поползновение в гарантированный суицид.
Обретя свободу, я размял затекшие мышцы. У меня были спарринг-партнеры из числа «золотой молодежи», и этот опыт внушал определенную уверенность в своих силах, ведь изнеженные всеми благами цивилизации, они хоть и выглядели яростными поначалу, но оказывались не готовыми к серьезному контакту. Посмотрим, что покажет этот субъект.
– Я с детства обучался кулачному бою, – гордо и с явным презрением заявил Зэк, принимая высокую стойку.
Ха, кулачный бой! И что он мне сделает своим доисторическим кулачным боем?!
Удар в скулу заставил мою голову резко дернуться, от второго я чудом уклонился и отступил назад. Так-то, поделом, нечего было важничать!
Зэк самодовольно оскалился и снова атаковал неприлично стремительными, хлесткими ударами, часть из которых хоть и вскользь, да прошла – я просто не успевал защищаться. Мне повезло, что соперник бил быстро, но слабо – он не вкладывал в удар вес тела и не держал структуру при попадании, а ведь именно это необходимо для хорошего поражающего эффекта. Зэк двигался легко и чётко, при этом в основном прямолинейно и не сильно разнообразно. Его техника могла бы весьма результативно сработать при атаке в уязвимые зоны, однако он туда почему-то и не целился. Хотя, кстати, будь у него в руке что-то острое, я бы уже стал клиентом отделения неотложной хирургии.
Некоторое время я просто «бегал» от него: разрывал дистанцию, уходил по кругу, уклонялся или блокировал наиболее серьезные удары и якобы пропускал остальные. Ну ладно, признаюсь, некоторые пропускал невольно, только сильного беспокойства они мне не доставляли.
Интересно, что кроме кулаков мой соперник не использовал ничего из того богатого арсенала средств физического убеждения оппонента, потенциал которых ярко раскрыли мастера рукоприкладства. Или у них правила такие – вроде легкоконтактного бокса?
Зэку весь этот аттракцион определённо нравился – он ухмылялся при попаданиях, а временами издавал ликующие возгласы. Однако спустя пару минут весьма оживленного преследования моей тушки он растерял былую прыть: скорость упала, удары стали сильнее, но с заметным замахом, поэтому предсказуемыми. Видимо, выдерживать изначальный темп было непросто. К тому же, в приступе благородной ярости и упоения своей крутостью он гонял меня по комнате, совершенно пренебрегая собственной защитой. Я, конечно, мог этим воспользоваться, только вот бить его как-то не хотелось, если вы понимаете, что я имею в виду. Ну, а если не понимаете, скажу прямо – трое вояк с мечами наизготовку вовсе не поощряют на активное сопротивление.
В какой-то момент я не удержался и чисто интуитивно подловил его типичным приемом: уход с линии атаки, захват бьющей руки, поворот корпуса и толчок, слитые в единое движение. Горе-боец эффектно пронесся по воздуху, плавно спикировав на лежащего у стены Гарсиа.
После этого Зэк совсем озверел. Забыв о своем кулачном бое, которым он занимался с детства, он кинулся на меня, пытаясь свалить. Вот в борьбу он вообще зря полез. Хотя как зря, мне это было только на руку. Как говорится – невежливо мешать противнику ошибаться.
Я бы взял его на какой-нибудь простой болевой или удушающий, но всё это обнаженное оружие вокруг создавало такую нервную обстановку, что моя рука сама ухватила халатно оставленный без присмотра кинжал Гарсиа, и Зэк оказался в захвате с приставленным к горлу лезвием. Это был тот случай, когда импровизация удивляет самого исполнителя.
Солдаты дернулись на помощь, однако сразу отступили после моего окрика:
– Стоять!
Время будто остановилось.
Лицо офицера застыло, приняв цвет стоящей рядом алебастровой статуи. Не знал бы, кто есть кто, – мог бы перепутать.
Солдаты превратились в восковые фигуры.
Зэк замер с растопыренными руками и раскрытым ртом, как испуганная кукла. Учитывая его наряд, кукла вышла экзотическая.
Второй раз за последний час держу человека с ножом у шеи. Какая-то неприятная тенденция.
Вдруг мне стало действительно страшно. Я обнаружил, что лезвие кинжала тупое как у столового ножа. Это была какая-то модель с ограниченным функционалом – дырокольным. И как я раньше этого не увидел, когда Гариа этой железкой у меня перед носом крутил? Не то чтобы я собирался исполнить свою угрозу, просто если Зэк или солдаты это заметят… По спине предательски поползла капелька холодного пота. Если сейчас выпустить ситуацию из-под контроля, то скоро из меня выпустят кишки.
– Только пошевелитесь, и в замке вместо свадьбы будут похороны! Всем собраться вон там! – кивнул я на дальний угол.
– Хоронить будут тебя! – прорычал командор сквозь зубы, стиснув рукоять меча побелевшими пальцами. Все вояки стояли как вкопанные.
– Одно движение, и он этого точно не увидит, – сказал я, пятясь от них вместе с одуревшим Зэком в наиболее свободную часть комнаты. – Развяжите дедулю!
Ни намёка на готовность выполнять мои распоряжения.
– Вы оглохли разом? Не слышали, что я сказал?
– Ты сказал им не двигаться, – подал голос чародей. – И назвал меня дедулей!
– Так, командир, приказывай своим. Быстро, – бросил я.
Офицер коротко кивнул, и один из солдат разрезал путы ножом. Чародей гадливо, словно ядовитых змей, скинул веревки и повернулся ко мне.
– Ещё никто не называл меня дедулей!
Создавалось впечатление, что он не в комнате с заложником жизнью рискует, а на светском рауте сплетни обсуждает. Впрочем, рисковал-то не своей жизнью, а моей, ему вон пост Попечителя при новом дворе уже предложили.
– О, хотите это обсудить прямо сейчас? – ехидно заметил я. – Тогда сначала зарежу герцогского сыночка, потом расправлюсь с теми солдатами и мы спокойно поговорим.
Чародей замахал руками, сорвался со стула и бросился открывать дверь, чтобы мы могли уйти.
Я попятился, волоча деревянного Зэка перед собой.
И надо же было такому случиться, что я споткнулся. И какому упоротому дизайнеру интерьеров пришло в голову сделать этот порожек у двери?!
Зэк, не будь дураком, мгновенно вывернулся. Он выхватил у меня кинжал и чиркнул лезвием мне по руке. Как же хорошо, что оно тупое!
– Ага! – воскликнул довольный жених, еще не понимая этого.
– Точно! – подтвердил я и ударил его раскрытой ладонью в податливую нижнюю челюсть. Разумеется, Зэк сразу схлопотал нокаут.
Командора перекосило как персонажа на портретах Пикассо.
– Убить его! – заорал он, указывая на меня мечом.
Солдаты бросились в атаку.
____________________
Единственное, что пришло мне в голову, – это закрыть перед ними дверь. Такой ход иногда бывает полезным. Но только когда вышеупомянутую дверь можно запереть, что в нашем случае было недоступно.
Когда солдаты ворвались в комнату, я применил свой коронный прием. Я побежал. «Уронил» на дороге у солдат встреченную по пути большую керамическую вазу – в кино такое обычно помогает – которая громко ухнула, разлетаясь на сотню черепков.
Гулкий топот преследователей стал быстро отдаляться. Сомневаюсь, что этому способствовала ваза, скорее повлияло наличие у вояк доспехов и мои задатки спринтера.
Удивительную прыть продемонстрировал чародей, занявший место безусловного лидера гонки. С такой скоростью он бы, пожалуй, олимпийским чемпионом мог стать.
– Сюда, сюда! – прилетел откуда-то из недр замка его крик.
Я сорвал со стены коллекционный меч с намерением запереть очередную дверь, вставив его в ручку, однако подходящих для этого ручек не наблюдалось. Тогда я сунул клинок под прикрытую дверь и с помощью резного стульчика надежно вбил этот своеобразный клин. Попробуйте, пройдите! С той стороны забарабанили, застучали, призывая открыть и грозя такими карами, которые напрочь отбивали всё желание исполнять эти самые призывы.
Я рванул в сторону, откуда последний раз слышал вопли чародея и вскоре обнаружил его выглядывающим из-за ажурного канделябра. Потрясающе спрятался! Старичок уверенно засеменил по лабиринту комнат, лестниц и коридоров, вскоре остановившись перед статуей обнаженной женщины, встроенной в стену. Он обнял ее за талию – вот нашел время для извращений, подумал я – потянул, и статуя неслышно скользнула вбок.
– Потайной ход, – пояснил чародей, ныряя в узкий тоннель.
Пройдя немного вперед, мы спустились по вертикальной лестнице и очутились в темной каморке без окон. Тут имелось две двухъярусных кровати, шкаф, тумбочка, столик и несколько табуреток. Откуда брался свет, оставалось неясным, но это было и не важно.
Плюхнувшись на кровать, я шумно выдохнул.
– У-фф! Неужели скрылись?
– Ты очень странный демон, – мрачно отозвался чародей, нервно присел на край табуретки. – Почему так долго возился? И сыночка герцогского зря убил. Теперь нам точно головы не сносить.
Я в недоумении привстал с кровати.
– Что значит «убил»?! И что значит «долго возился»?!
– Да конечно убил, знаю я вас, демонов…
– Нашелся знаток, твою ж матрицу… – не выдержал я. – Я его просто вырубил, всё с ним в порядке.
– Слово «вырубил» звучит не очень обнадёживающе. Особенно от демона.
– Он без сознания, скоро очухается.
– То есть жив? – глаза чародея загорелись надеждой. – А долго будет чухаться?
– Конечно, жив! – я в это верил. Хотя в душе появилась червоточинка – человека вполне можно убить одним хорошим ударом или он может умереть от травмы при падении. Вот смутьян!
– О, хвала Оболту! – воздел руки к потолку чародей, затем серьезно посмотрел мне в глаза. – А что ты говорил насчет моей матери?
– Это когда?
– Да вот, совсем недавно.
Да, надо бы попридержать язык.
– Я выразил свое восхищение, у нее достойный сын.
– Ах, верно, она была такой хорошей женщиной… – Чародей покачал головой и уставился в потолок отсутствующим взглядом. – Вот, помню, жили мы в деревне, корова у нас была…
– Извините… – начал я, стараясь быть максимально вежливым.
– Такая была корова! Ах, какое молоко она давала…
– Извините, – заявил я чуть громче.
– А? Что? – встрепенулся чародей. – Что ты хотел?
– Спросить о наших дальнейших планах. Про корову очень интересно, но вы мне потом расскажете.
Чародей прошелся туда-сюда по комнате, одной рукой поглаживая бороду, а другую заложив за спину.
– А какие планы? Обычные планы. Принцессу вызволять пойдем. А затем освободим гвардейцев и устроим мятеж.
– Вы ведь только что Зэку сказали, что остальные вассалы не допустят его до трона. Зачем все эти сложности? Пусть само собой рассосётся.
– На вассалов надейся, да сам не плошай! Ты не понимаешь. Коргот первый претендент на престол после принцессы. Если он будет регентом, а принцессу выдаст за своего сына, то власть полностью перейдет в его руки. Принцесса скоро случайно упадёт со стены во время прогулки, и династию продолжит Турийский дом. Ситуация с соседями накалена, а Коргот не умеет договариваться, он умеет только воевать. Начнется большая война, в которой Королевству грозят большие проблемы. Нужен мятеж. Срочно.
– Вы серьёзно? Откуда вам вообще пришло в голову, что это может сработать?
– Я читал кучу книг, где это срабатывало! – парировал чародей.
– Вы живете в чёртовом средневековье, неужели верите в эту романтическую чушь?
– Это сработает, – чародей безапелляционно рубанул рукой воздух. – Ты огнепышащий летучий демон, ты поможешь.
Меня такие планы не устраивали.
– Я очень странный, вредный и непослушный демон. Давайте так – поскольку вы уже свободны, верните меня, откуда взяли, а на замену вызовите другого, посговорчивее. По-моему, отличная идея. И, кстати, я вам прилично помог, нелишним будет меня отблагодарить.
В голове уже прокручивалась картина того, как я буду относить в ломбард золото-брильянты и сколько смогу на этом заработать. Вот незадача, а с ведь этим могут возникнуть проблемы, если вдруг меня заподозрят в продаже неких культурных ценностей!
– Нет, – категорично заявил чародей. – Освободим принцессу – тогда верну.
Посмотрев ему в глаза, я понял, что спорить бессмысленно. Придется искать другие варианты. Отчаянно захотелось попить, перекусить и немного передохнуть, чтобы осмыслить происходящее.
– Так, допустим. И что мне делать?
– Я веду за принцессой, а ты устраняешь все проблемы, которые нам встретятся по пути.
– Обычно демоны создают проблемы, а не устраняют их.
– Значит, ты будешь создавать проблемы всем, кто станет нам мешать. И не забывая, что должен оберегать меня, иначе не вернёшься.
– Так, а по дороге можно будет заскочить на кухню? Хотелось бы червячка заморить.
– Уж не обессудь, но у нас на кухнях не бывает червей. Сможешь заморить кого-нибудь другого? У тебя только что был большой выбор солдат. Или нужны именно черви?
– Я хочу обычной еды!
– Разве демоны питаются нашей снедью? – удивился чародей.
– Ну не только же вас самих жрать, – я начинал входить в роль. – Хотя подождите, надо еще посмотреть на вашу снедь. Вы тут жуками-тараканами не гурманите?
– Что ты, упаси Оболт! – замахал руками старикан, пересел на кровать напротив. – Если повезет, достанем потрапезничать, не волнуйся. У меня самого нутро от голода сводит.
– Ладно, замётано. А где принцесса-то, вы знаете?
– Знаю, у нее маячок есть. Но добраться будет трудновато. Замок большой, очень большой…
– Вы хотите сказать, что надо пройти его весь?
Чародей выразительно промолчал.
– А какова вероятность, что нас здесь скоро обнаружат?
– Да никакой. Не могут нас обнаружить. Герцог не знает секретных ходов. Их вообще мало кто знает. А они весь замок пронизывают, слизнуться можно в любой момент. Вот, например, из этой комнаты есть три выхода. Один ты видел, другой под кроватью, вниз ведет, на развилку потайных коридоров, а вот третий вот он, – чародей указал на не примеченную мною дверь. – Так что мы здесь в полной безопасности.
В этот самый момент дверь распахнулась, и на пороге показался латник с мечом наизготовку. Вероятно, гарант нашей безопасности.
Глава 4. Тайными тропами
У меня не было шансов, промедли я хоть мгновение.
Я швырнул латнику в забрало первым попавшимся предметом, коим оказалась табуретка, свалил его ударом ноги в грудь, прижал руку с мечом коленом к полу и, сомкнув руки на незащищенной шее, начал душить.
Слетевший с головы шлем обнажил светлую голову одной из девушек, что была с нами в погребе. Похоже, шансы таки были.
– А, так это ты, привет! – воскликнул я. – Как же тебе удалось бежать?
В ответ донесся хрип и невнятное шипение. Неужели её пытали?!
– Что с тобой? В чем дело?
– Хр-р-р… х-х-х…
– Хватит её душить! – возопил чародей, и я поспешил разжать пальцы. Да, передержал немного из-за стресса, но повезло, что у меня больше спортивные навыки, чем боевые, а то мог и трахею сломать.
Железная дева несколько секунд полежала на полу, кашляя и тяжело дыша, затем резко вскочила и набросилась на меня, размахивая своим кладенцом, который, кстати, умудрилась не выпустить из руки, несмотря на удушение.
Схватка, однако, закончилась быстро. Она успела провести только два удара мечом, один из которых рассёк пустоту, а второй основательно попортил стол. Далее она вновь оказалась на полу – уже лицом вниз и со скрученными за спиной руками. И, признаюсь честно, дело тут не только в моих навыках. Латы на ней были настолько чужого размера, что она начинала движение внутри, а стальная конструкция продолжала с опозданием.
Я отобрал оружие у брыкающейся девушки. Будь она мужского пола – и шевельнуться бы не смогла, просто не хотелось доставлять ей действительно неприятные ощущения. Тем более, не так-то просто зафиксировать хомяка в канализационной трубе.
– Эй, опомнись, что я тебе сделал-то?
Она перестала биться внутри лат, тихо проговорила:
– Ладно, отпусти.
– Да нет, теперь я немного подумаю. Подожду, пока у тебя пропадет желание проветрить мне внутренности.
Чародей всплеснул руками. Его изрядно потускневшее при появлении нежданного гостя лицо приобрело нормальный цвет – процесс был виден даже в полутьме.
– Элейн? Но как? – Он подскочил ко мне, хлопнул по плечу. – Отпусти её, наконец.
Я отпустил, протянул руку, чтобы помочь, но девушка встала сама, лишь презрительно фыркнув. Колко-ледяной вспышкой сверкнул в полутьме взгляд немного раскосых ярко-голубых глаз. А красива, чертовка, и какой-то необычной, утонченной красотой. Худое лицо с изящным изгибом бровей, прямым носом и четко очерченными строгими губами окаймлялось копной светлых волос. Фигуру скрывали доспехи явно чужого размера, но воображение услужливо дорисовало стройное и гибкое тело. И чувствовалась вокруг неё неуловимая аура дикости и сжатой энергии, словно у молодой рыси, которая выходит на первую охоту.
– Так что стряслось, Элейн? Как там ребята? – чародей взволнованно потеребил бороду, наклонился ко мне и гордо шепнул: – Элейн моя лучшая ученица.
Девушка тяжело вздохнула, усадила латы с собой внутри на табуретку, метнув в мою сторону пронзительно-яростный взгляд.
– Нас перевели в тюремные камеры. Один из стражей был… несколько неосторожен, и мне удалось ускользнуть.
– А дальше? – нетерпеливо подался вперёд чародей.
– А что дальше? Надела его доспехи, пробралась сюда, чтобы отсидеться, а тут этот, демон бешеный… Жаль, арбалет не нашла.
Снова взгляд на меня, под которым я ощутил себя еретиком на церковном суде.
– Ну, извини! – возмутился я. – Сидим мы тут после того, как чуть не грохнули герцогского сыночка, и вдруг вваливается латник с мечом! Что я, по-твоему, должен был делать? Упасть на колени и слёзно молить о прощении?
– Мог бы сначала узнать, кто вошёл! – Элейн вскочила с табурета, уперев руки в бока.
Ну, хоть меч у меня, а с голыми руками и в этих доспехах у неё никаких шансов.
– Это узнавала бы моя срубленная голова???
– Стойте, прекратите! – между нами встал чародей. – Элейн, он поступил правильно, покорись, прошу тебя. Лучше скажи – как там ребята?
Девушка неожиданно успокоилась и вновь села.
– С ними всё в порядке, кто же их тронет, учитывая, что большинство из знатных домов. – Элейн заёрзала, устраиваясь удобнее, поправила кирасу. – Девы ждут, пока их демон освободит, парни считают вас мёртвыми.
– Ну, а ты-то сама как думала? – спросил я, пробуя пальцем остроту меча. Впервые держу настоящий кладенец. Вот интересно – оказалось, что заточена только половина клинка ближе к острию. Но мне бы хватило и этого, чтобы при любом попадании продолжить приключения инвалидом.
– Я думала, как нам самим сбежать. Нет у меня привычки на кого-то надеяться! – Элейн с остервенением дернула кирасу, встала. – Так мы пойдём остальных спасать или будем торчать тут?
Я жестом остановил открывшего рот чародея.
– Вы меня вызвали на помощь, верно? Значит, должны слушаться меня!
– Допустим, – согласился чародей.
– Ничего подобного, – возразила девушка.
– Это ещё почему?! – возмутился я, хотя отказ не стал неожиданностью. Вообще-то я понятия не имел, что делать, но надо было закрепить право хозяина своих решений.
– А почему я должна слушаться какого-то демона?!
Чародей кое-как успел поймать её за руку.
– Элейн, не кричи. И не надо на него кидаться, – он шепнул ей что-то на ухо, и она вроде немного успокоилась.
– Ладно, что мы должны делать?
– Для начала сними доспехи, – посоветовал я. – Они тебе мешают.
– Зачем? – нахмурилась девушка. – Не буду я ничего снимать.
– Я же сказал – они мешают! Болтаются на тебе как самовар на березовой ветке. И гремят вдобавок, – ехидно заметил я.
– Они маскируют. И защищают… – смутилась она.
– Да, защищают всех вокруг от тебя! Ты в них на ходячий колокол похожа. Снимай.
Странно, но девушка повиновалась. Я даже ощутил некоторое разочарование от того, что спор закончился, – нервное возбуждение просило выхода.
После скидывания стального наряда Элейн остались в рубахе, свободной до мешковатости, и подметающих пол шароварах. Она и одежду что ли сняла с того несчастного стражника? Я не стал отпускать комментарии по этому поводу, а сразу перешел к главной задаче:
– План такой. Сначала идём за едой, потом спасаем принцессу. Затем вы, – я посмотрел на чародея, – как и договорились, возвращаете меня домой. А для мятежа используете другого демона. Кстати, будет очень уместна финансовая благодарность за оказанные услуги.
– Сначала нужно вызволить ребят, они тут, совсем близко. – Упоминание о вознаграждении чародей пропустил мимо ушей.
– Элейн ведь сказала, что им ничего не угрожает. Освобождать их – лишний риск. А тем более гулять потом по замку всей толпой. За группу туристов нас точно не примут.
– Почему же толпой? Их можно оставить, например, тут.
– А вы уверены, что они не начнут геройствовать и всё испортят? Нет? Тогда вопрос исчерпан, выступаем, как только стемнеет?
– Значит, сейчас?
– Что сейчас? – не понял я.
– Ну, выступаем.
– Как выступаем?.. То есть, почему сейчас?
– Так ведь давно уже ночь на дворе.
– Да вы издеваетесь! – закатил я глаза и рухнул на кровать.
____________________
– О, вот оно, нашел! – сдержанно воскликнул чародей, снимая с полки темную запылённую бутылку. Прикрыв глаза, он с видом знатока понюхал пробку, вроде бы обрадовался, затем прочитал надпись на бирке и, скривившись, положил сосуд на место. – Нет, не то!
– Не то?! – едва не взвыл я. – Уже десятая бутылка и опять не то?!
Чародей бросил на меня осуждающий взгляд.
– Знаешь ли, не так-то просто отыскать нужное вино в королевском погребе.
– Но ведь вы сказали, что знаете его как свои пять пальцев!
– Может, ты не заметил, но пальцев у меня больше, – чародей продемонстрировал кисть с шестью пальцами, затем вторую такую же. – Видишь? Еще на ногах есть. Так что пошли дальше.
Элейн усмехнулась, я же поперхнулся от неожиданности и едва удержался от восклицательной фразы, которая снова привела бы к разговору о его матери.
– Тогда хоть скажите, зачем вам это чёртово вино!
– Это, как ты говоришь, «чёртово вино», мне нужно для принцессы. Она пьет исключительно «Азвер» как минимум трехлетней выдержки.
– Ага, так она еще и алкоголичка! – пробормотал я. «Ещё и» потому, что принцесса, по словам чародея, бывает резковата в общении (то есть, грубиянка), не любит парней (фемка хренова), и, кроме того, пытается узаконить охоту на демонов (ненавижу инквизицию). Ради чего, спрашивается, её такую вообще спасать?
– Что? – переспросил чародей, шаря взглядом по ячейкам стеллажей.
– Да так, говорю, что у вашей принцессы прекрасный вкус.
– А тебе откуда известно? – вмешалась Элейн. – Неужто пробовал?
– Я вино не пью. Всё понятно и без этого. Принцесса важная персона, высший свет аристократии, она должна иметь вкус сообразно своему положению при дворе – тонкий, изысканный, отвечающий семейным традициям и иногда – современной моде…
Несмотря на презрительно-ехидное выражение лица, в глазах Элейн зажглась искорка интереса.
– Ну-ка, подержи фонарь, – чародей сунул мне масляную лампу и присмотрелся к биркам на бутылках.
Я в свою очередь присмотрелся к его кистям. На них было по пять пальцев. Вот плут!
– Да, теперь точно нашел! – чародей вытащил из ячеек две бутылки, обтер их какой-то тряпочкой и спрятал за пазуху. – Вот теперь пошли.
– Наконец-то! – я задул огонек в лампе, и мы остались в полной темноте.
– Что ты сделал? – раздался сбоку голос Элейн.
– А то не видно! – ехидно ответил я и добавил: – Иначе будем ходячими маяками. На нас все стражники сбегутся, как мотыльки на огонёк. Сейчас глаза привыкнут, и пойдем.
У глаз, видимо, был свой взгляд на мир, ибо привыкать они не хотели.
– О, я уже все вижу, – подала надежду Элейн.
– Правда? Что именно? – удивился я.
– Вижу, что здесь темно, хоть глаз выколи, а ты потушил единственный светильник! Быть может, демонам это не помеха, но у меня с этим определенно есть сложности.
Признаваться не хотелось. Я положился на свой опыт прохождения шутеров, где постоянно приходится запоминать маршруты и локации, и по памяти двинулся на выход, ведя «слепых куриц» за собой. Судьба была ко мне благосклонна и только один раз сделала крутой поворот. Причем я в этот поворот не вписался… Некоторое время после этого мои спутники слушали, что я думаю о монархии в общем и о ее представителях в частности, включая почившего короля, принцессу и герцога Турийского с его сыночком.
Из винного погреба направились в продуктовый по соседству. Чародей заикнулся о кухне – дескать, принцесса не станет потреблять соответствующе не приготовленную пищу, но я его заткнул, прорычав, что с голодухи она и мясо сырое жрать будет. А главное – её еще спасти надо. Старикан начал было возмущаться употреблением столь резких выражений в отношении царственной особы, однако тут я выразился так, что он вообще замолчал надолго.
Беседа в целом не ладилась – я нервничал, не очень понимая, что вообще происходит, и как исполнять роль демона, а попутчики боялись лишнего шума.
Запаслись копченостями, сырами и колбасами и в процессе немного перекусили – всё оказалось прямо-таки деликатесным, я такого и не пробовал никогда. Элейн посетовала на отсутствие хлеба, и пришлось мне в угоду женскому полу проявить инициативу. «Яко тать в нощи» (впрочем, почему яко?), я пробрался на кухню этажом выше, где стащил несколько подсохших бесхозных кусков. На мой вкус хлеб оказался настолько дрянной, что я бы за такое угощение скорее в глаз плюнул. Повезло, что моим спутникам он почему-то понравился.
После «трапезы», ведомые чародеем, двинулись к помещению, в котором содержали принцессу. Наши похождения утвердили меня в мысли, что замок строили по проекту параноика. В Гисидоре имелось столько секретных дверей, комнат и переходов, что создатель воспетого в греческих мифах Лабиринта позеленел бы от зависти, а Тесею не помогла бы никакая нить – хоть Ариадны, хоть чья другая. Не хватало только местного Минотавра, хотя он бы наверняка сам заблудился и дал дуба от голода, не найдя ни одного «кандидата в блюдо» в этом архитектурном извращении. Я, конечно, немного утрирую, но лишь для того, чтобы отметить, насколько грандиозной по величине и сложности была сия «королевская цитадель».
Перемещались преимущественно молча и довольно бесшумно – только иногда немного шуршала обувью Элейн, да чародей натыкался на предметы обстановки. Нас чуть не засекли, когда одним из таких предметов оказался постовой. Благо он дремал и своё падение отнес к неустойчивости человека во сне.
Эта часть пути прошла для меня как в странном наваждении, где терялось чувство пространства и времени: перед глазами мелькали тесные тоннели, неприметные двери, лестницы, внезапно просторные анфилады и порталы, обилие шикарного декора или строгий аскетизм – и везде полутьма, тишина и никого за редким исключением.
В итоге мы вышли к слабо освещенной комнате, посреди которой расхаживал латник, грызущий орехи. Миновать его незамеченными можно было только если какой-нибудь старичок-боровичок одолжил бы нам шапку-невидимку. В Гисидоре, к сожалению, таких альтруистов не водилось.
– Его можно обойти? – шепотом спросил я чародея, когда мы отошли на достаточное расстояние, чтобы постовой нас не услышал.
– Нет. То есть, можно, только не знаю как. Мне мало знакома эта часть замка.
– А принцесса точно там?
– Конечно, точно! – уверенно заявил чародей.
– Что же делать… надо подумать…
– Убьём его и все дела, – предложила Элейн.
– С ума сошла – убьём! – с жаром возразил я. – Не будем мы никого убивать! Лучше уж табуреткой по голове оглушить и связать.
– Слишком много шума. – Элейн вытащила кинжал. – А так – раз и всё.
– Нет, ну не могу я так… А как чародеи вы в состоянии уложить его магией? Только чтобы он жив остался?
Всепремудрый Наставник развел руками.
– Единственное, на что я способен, это простенький фантом. Растратился я на обряд призыва… – Старичок печально вздохнул.
– Как же пробраться-то… – размышлял я вслух. – Элейн, ты ведь лучшая ученица, как тебя представили, применяй свои способности!
– А как я, по-твоему, от своего стража ускользнула? Все, конец моей магии еще на несколько часов. – В темноте блеснула улыбка Элейн. – Вы лучше отвлеките его, а я перережу ему глотку.
Я заглянул ей в глаза – а ведь и правда готова идти убивать.
– Что-то слабенькие вы маги, разок отстрелялись и на покой. Ну ладно чародей, пожилой человек, он много не может, но ты-то молодая девушка!
– Не нравится, покажи, на что сам способен! – отрезала Элейн.
– Готов показать свои навыки в другой области, которая не касается убийств.
– Ну и не надо, сама справлюсь.
– Слушайте, отвалите вы от меня! – возмутился я. – С какой стати мне вам вообще помогать, тем более, если эта помощь требует лишить жизни невинного человека?
– Но ты же демон!
– И что?
– Ну… тебе должно нравиться убивать… и вообще, – замялась Элейн.
– Это же захватчики, предатели! – пылко зашипел чародей с выражением, будто говорил о банке с тараканами. – Они сговорились, погубилигосударя и пытаются захватить власть. Решается судьба всего Королевства!
– А чихать я хотел на ваше Королевство! Мне ваше Королевство как шло, так и ехало! И если, по-вашему, мне так нравится убивать, почему вы считаете себя в безопасности?!
Чародей остановил меня, положив руку на плечо. Рука дрожала.
– Если герцог Турийский останется на троне, а ты будешь всех жалеть, то в итоге попадешь к нему в руки, и тебя казнят. Забыл, что ты сделал с его сыном?
– Кстати, а что? Ты его убил? – вмешалась Элейн. – Хотя, ладно, потом… Всё, я готова.
– И наверняка они будут тебя пытать, – продолжил чародей. – Даже для демона найдутся узы и муки.
Я презрительно хмыкнул. Нужно ведь было поддерживать имидж!
– И как вы себе это представляете? Элейн вот так подойдет к стражнику и… эй, а где она?
Элейн уже кралась к постовому, удержать ее без риска выдать нас я не успевал.
Чародей всплеснул руками, и латник вдруг замер с орехом у рта, напряженно уставившись в угол. Я там ничего не увидел, но на всякий случай приготовил табуретку к бою. Элейн тенью скользнула к нему со спины, рукой оттянула его голову назад и чиркнула кинжалом по горлу.
– Вот же стерлядь! – завопил постовой, разворачиваясь к девушке лицом и выхватывая меч. Его шея была защищена ажурным кольчужным воротником.
____________________
Как и предположила Элейн, шума было много. Раньше я даже не задумывался о мощи звуковых эффектов, которые сопровождают критическое попадание табуретки в стальной шлем. Предмет мебели от такого нецелевого использования развоплотился в детали, из которых его смастерили, а латник в своих железяках посыпался на мраморный пол как мешок жестяных банок.
– Быстрее, ведите нас! – бросил я обалдевшему чародею и изъял у оглушённого короткий меч. Не уверен, что буду готов им рубить, но пока ничего лучше не нашлось. Хотя бы будет, чем защититься.
Чародей мотнул головой, встряхнулся, прогоняя оцепенение, и быстрым шагом направился к длинному темному коридору. Я последовал за ним, однако, заметив, что Элейн все еще стоит у тела постового, подошел к ней.
– В чём дело?
Девушка бросила на меня быстрый взгляд. В её глазах светился испуг. И благодарность.
– Я… я немного растерялась… – она подобрала выроненный кинжал и отвернулась. – Он… чуть не убил меня…
Я взял ее за плечо, пытаясь успокоить.
– Элейн, все в порядке…
– Не трогай меня! – неожиданно вспыхнула она и оттолкнула мою руку. Ее глаза вспыхнули в полутьме.
Тоже мне, нашлась убийца! И почему я не уговорил чародея её оставить?
Да что тут, понятно, почему – повёлся на ее привлекательность и энергетику.
В любом случае надо было спешить, и мы рванули по коридору.
Неожиданно из-за угла навстречу выскочил второй вояка – в кирасе с наплечниками, но без шлема. Он на ходу натягивал спущенные штаны и одновременно пытался взять наизготовку здоровенный топор с явным намерением им воспользоваться. Всю тактику применения он беззаботно раскрывал нам в виде грозных воплей, перечисляя различные части организма, которые скоро повстречаются с его боевой секирой. И я бы наверняка испугался, не будь я в режиме, когда голова работает совсем иначе.
Ну ладно, его спущенные штаны тоже здорово сыграли мне на руку.
Я достал его в подкате. Латник с проклятиями повалился на пол, но удар ногой по голове заставил его затихнуть. Всё это ненадолго, нужно торопиться.
Элейн забрала топор, отстегнула у него от пояса кинжал, и мы потопали дальше, готовые к любым неожиданностям. Хотя вру, не готовые.
Эта часть замка не радовала дизайном – всё просто до примитивности. То ли денег у заказчика не хватило, то ли мы в обиталище прислуги попали.
– Здесь, – заявил чародей, указывая на одну из дверей. – Принцессу держат здесь. Странно, что стражей больше нет, наверное, они внутри. Как будем действовать?
– В лоб, – ответил я и пнул дверь в район замка. Оказалось не заперто. Вперёд!
Чудовищной глупостью и безрассудством было так активно ломиться в помещение, которое содержит вооружённых противников в неопределённом составе. Но после двух лёгких побед и вследствие общей возбуждённости боевыми действиями я был излишне воодушевлён и не оценивал опасностькак того стоило.
Прихожая порадовала меня свободной табуреткой: отличная замена мечу, мне намного сподручнее. Подхватив четвероногого друга, я ворвался в комнату с твёрдым намерением метнуть этот предмет в первого, кто посмеет преградить мне путь к принцессе.
Врагов в комнате не было. Так же, как и принцессы. В ней вообще никого не было.
____________________
Табуретку я все-таки метнул – в чародея.
Нет, конечно, это только в воображении. Но нервное возбуждение требовало выхода, который нашёлся в лице портрета на стене. Нарисованный мужик получил пару нокаутов.
– Погоди, да не беснуйся ты! – взвыл Наставник, выглядывая из-за дверного косяка. – Я уверен, она была здесь. Да вон, посмотри, на столе ее заколка для волос лежит, это и был маячок! Её, наверное, перевели куда-нибудь.
Я уселся на табуретку. Действительно, нет смысла злиться на чужие ошибкии по этой причине совершать собственные.
– Ваши предложения?
Чародей незадачливо огляделся, поскреб затылок.
– Слизываться отсюда надо.
– Ну, прекрасно! А как же принцесса?
– Поищем, – пожал он плечами.
Я лишь горько усмехнулся его оптимизму. Как найти человека в огромном замке, когда за тобой охотится сотня солдат?
– Может, допросить стражей? – предложила Элейн.
– Нет, – устало возразил я, – в ту сторону теперь вообще идти нельзя, они очухаются с минуты на минуту. Отсюда есть другие выходы?
Жуткий вой заставил испуганно вскочить и прикрылся табуреткой.
– Это что ещё за хрень?
– Ветер, скорее всего, – как-то неуверенно пояснил чародей. – Иногда слышатся странные звуки. Неудачная архитектура.
– Больше похоже на вой. Вы уверены, что здесь не водятся неучтённые хищные животные?
– Разумеется, уверен! Это же королевский замок! Тут даже крыс нет. – У чародея сжались кулаки. – Наверняка герцог держал здесь принцессу, чтобы помучить и склонить к браку!
Новая «порция» воя заставила меня вздрогнуть. Теперь было больше похоже на печальный крик проголодавшегося тираннозавра.
– Да, звучит отвратительно. А это я заберу, если вам не нужно, – Я взял со стола красивую золотую заколку с бриллиантами и положил себе в карман. В принципе, с такой компенсацией уже можно отчаливать домой. Откуда я знал, что там бриллианты? Ну не стразы же Сваровски будет носить королевская особа!
– Не волнуйтесь, спасём вашу принцессу. Только сначала надо отсюда выбраться. Обратный путь заказан, значит, будем искать обходной. Или облазной. И желательно начать прямо сейчас.
У окна был потрясающий карниз, только – вот незадача – проём закрывала стальная решётка. Аналогично были оборудованы и другие окна.
После непродолжительных поисков, в недостроенном помещении, предназначенном для целого ряда отхожих мест, я обнаружил в потолке замечательную дыру. Как раз над окном с решёткой. В углу валялся моток толстой веревки. Кстати, зачем в туалете такие окна, да еще и с решётками? Чтобы в процессе наслаждаться закатами и при этом не допустить суицид отчаявшихся посетителей с затянувшимся расстройством кишечника?
Взобравшись наверх, я высунул голову в дыру, огляделся и полез назад. Я рассчитывал оценить прилегающий к замку пейзаж, но из-за темноты и особенностей архитектуры ничего кроме скатов черепичной кровли, стен и других окон увидеть не удалось.
– Так, у меня есть план, – сказал я, спрыгивая на пол. – Уйдем по крышам, они у вас словно специально для побегов деланы. Сейчас привяжу там веревку, по ней вы сможете туда влезть. – Я направился в угол.
– Подожди, не ходи туда…
Неужели не мог предупредить раньше? Весь план из-за него с треском провалился.
Вернее, провалился я вместе со своим планом.
Пол ушел из-под ног, я успел сформулировать эмоциональную оценку происходящему, но вслух удалось выразиться только односложным восклицанием.
Я рухнул вниз через перекрытие.
Глава 5. Голоса во тьме
Было, конечно, больно. Я бы удивился, если бы не было больно. Хотя это было бы приятное удивление.
Свалившись на крутую наклонную плоскость, я прокатился по ней, стукнулся обо что-то пару раз и плюхнулся на жёсткий каменный пол, а вокруг посыпались какие-то обломки. Да, пол был очень жёсткий, каким он обычно и бывает, если сделан из камня. И я не просто так упомянул об этом его свойстве, ведь именно оно принесло мне массу незабываемых ощущений.
Для начала – как только смог говорить – я излил свои впечатления от происшедшего. Как и полагается – совершенно нецензурно. Затем немного полежал, приходя в себя и «прислушиваясь» к собственному телу.
Если вы думаете, что встать после такого падения достаточно легко, поспешу вас разуверить – это гораздо прозаичнее, чем в кино. Просто режиссёры наверняка ни разу не испытывали это на себе. Ну и герой, конечно, не может слишком сильно убиться, даже если сверзился с небоскреба. Да и продолжать сюжет с гипсом на всех разделах организма тоже несподручно.
Серьёзных травм вроде не ощущалось. Я немного успокоился, но решил полежать ещё немного.
Было темно и сильно пахло пылью. Звуков – никаких, кроме моего возмущенного голоса. Да, вы верно поняли – я продолжал материться. Тихо и не очень изобретательно, но от души.
Сверху раздались невнятные крики и тяжелый топот. Я затаился.
– Куда делись эти…?!
– Откуда… знаю?!
– Надо… обыскать…
– Вот, здесь дыра!
– Куда… вниз или…
– Нет, вниз некуда, скорее… крышу. Быстро за ними…
– В полу тоже… проверить…
– Да там не спустишься, глубоко…
– Тогда полезли…
И они, видимо, полезли, так как голоса стихли.
Стало тревожно за судьбу Элейн и чародея. И даже не потому, что без них вернуться домой будет проблематично… ну, скажем, не только поэтому. Просто Элейн впечатлила мои гормоны, а чародей вроде был неплохим парнем… то есть стариканом. Буду надеяться, что эту парочку не поймают. Их, конечно, так и так придется разыскивать, но хоть из тюрьмы вызволять будет не нужно. Наверное.
Внезапно я понял, что, скорее всего, это им придется искать меня. Неизвестно, в какую дыру меня занесло и есть ли отсюда выход. На всякий случай я снова выдал в пространство пару эмоциональных фраз.
Лежать на холодном камне становилось неуютно, темень вокруг угнетала, и я осторожно ощупал поверхность вокруг себя. Не найдя никаких резких обрывов или скатов, медленно сел.
Мрак был беспросветный. Даже со стороны того направления, откуда я сюда припарковался, не доносилось ни лучика. Странно всё это – обычно везде было светло непонятно почему, а тут темень непроглядная, прямо как в недавно посещённом винном погребе. Только вином здесь и не пахло, а так несло пылью, что засвербело в носу.
Неизвестность заметно напрягала. Я понятия не имел, где нахожусь, а исследовать свою локацию мог только наощупь. Судя по тому, как звучали в здешнем воздухе мои недавние восклицания, помещение было небольшим. Это в некоторой степени подтверждалось фактом, что чёртова пыль никак не садилась и нестерпимо щекотала ноздри – такое обычно бывает в ограниченном пространстве. Но это ведь только предположения, реально я мог сидеть у края какого-нибудь провала.
Мне и так было не по себе, а когда слуха коснулся отголосок воя, переходящий в шепоток, по телу побежала стая мурашек: будто сколопендры ножками пощекотали. Фантазии о местном варианте Минотавра вернулись в новых красках.
Я поводил руками в верхней полусфере. Наткнувшись только на пустоту, встал и черепашьим шагом пошел, пробуя пол перед собой и надеясь, что чародей не ошибался по поводу неучтенной живности. Как это в замке может не быть крыс? И пауков. А учитывая размер сооружения и количество тайных ходов, здесь легко могло завестись и что-нибудь покрупнее. Надо было поинтересоваться, не пропадал ли кто в последнее вре… Так, стоп!
Одёрнув себя, попытался сосредоточиться на исследовании помещения, но нервы шалили всё сильнее.
Вот этот недавний вой – неужели, правда, ветер?
Чародей тот ещё плут, мог и умолчать про неупокоенные души каких-нибудь заморенных в древности правителей, которые приходят навести порчу на своих мучителей, а заодно – на всех, кому повезло остаться на этом свете.
Не выдержав пыльной атаки, я от души чихнул.
– Будьте здоровы! – пожелал кто-то из темноты совсем рядом.
____________________
Это было настолько неожиданно, что я ответил очень неклассически – то есть вовсе не «спасибо».
– Интересное выражение, – задумчиво произнес неизвестный. – Никогда не слышал, чтобы такими сопровождали чихание.
Голос был спокойный и немного печальный, совсем не похожий на тот, услышав который стоит опасаться. От сердца немного отлегло. Примерно как если снять кирпич с привалившей вас бетонной плиты.
– Если вам понравилось, можете пользоваться, – осмелился предложить я пересохшими губами.
– О-о-о!.. Он меня слышит! – удивлённо взвился голос. – Вы что же, действительно слышите меня?
– Что значит «действительно слышите»? Были какие-то сомнения?
– Определённо, были. Такое ведь впервые!
Вот занесло! Попасть в палату к сумасшедшему – тоже вариант так себе, было бы спокойнее просто заблудиться. Без встреч с минотаврами, конечно. Интересно, сколько этот персонаж просидел в темноте и чем питался? Или он и вправду призрак? Прежняя мысль о том, что владельца голоса можно не опасаться, перестала казаться разумной.
– Да, слышимость превосходная, – подтвердил я, – хотелось бы еще наладить визуальный контакт. У вас тут свет включается?
– Уж не обессудьте, с этим помочь не могу. Только поговорить. Диковинное дело, я могу с вами говорить! Давайте побеседуем! – в голосе звучал восторг и нетерпение.
У меня такой энтузиазм вызывал определенные опасения. Ёшкин крот, да в такой ситуации всё вызывало опасения!
– Простите, а вы кто? – решил я для начала познакомиться.
– Замок.
– Вас так и зовут – Замок?
– Нет, моё имя Гисидор.
– О, прям как у этого замка! Вас назвали в его честь или его в вашу?
– Не как у замка. Я и есть замок.
Тут я завис. Любопытно, известны ли в психиатрии случаи, когда пациент воображает себя замком? И насколько такие персонажи могут быть опасны? Представления не имею, как общаться с умалишёнными. В голову приходило только что их не нужно злить и пытаться образумить.
Я постарался продолжить диалог на позитивной ноте:
– Это радует, ведь я думал, что вы призрак. Разговаривать с замком куда приятнее.
– Упасите, что вы! И как такое могло прийти вам в голову, ведь призраки – это сказки для детей! Неужели вы до сих пор в них верите?!
Только тут я начал замечать, что не могу определить даже направление, откуда доносится голос. Он точно был не у меня в голове, а прилетал будто сразу отовсюду. Акустика здесь такая, что ли? Я завертел головой в попытке лучше сориентироваться по звуку и сказал:
– Знаете, в такой темноте даже о себе сложно сказать что-то определённое. А вы где сейчас находитесь относительно меня?
– Я всегда в одном месте. Вернее было бы сказать, что это вы находитесь во мне.
Что ж, логично, если принять его точку зрения. При этом мои упражнения с вращением головой помогли лишь в одном – удалось немного размять шею, а местонахождение собеседника так и остался неясным.
– Да, мог бы сам догадаться. И в каком месте вас я нахожусь?
Голос какое-то время молчал, затем задумчиво произнёс:
– Очень интересный и при этом весьма непростой вопрос! С некоторым недоумением и смущением вынужден признать, что затрудняюсь дать на него внятный ответ. Прежде всего потому, что не обладаю достаточным пониманием своего устройства для определения в нём чьего-либо местоположения и уж тем более, для объяснения этой позиции. Это и не удивительно, ведь у меня не имеется способов наблюдать самого себя, а исходя из этого, и возможности делить себя на части и давать им какие-то именования. Особое смятение вносит тот факт, что я впервые встретил существо, которое меня слышит и понимает столь достоверно!
– Вы что же, всю жизнь ни с кем не общались? Как тогда научились говорить? – Я вступал на опасную дорожку логических споров с безумцем, но ничего не мог с собой поделать: эти бредни хотелось вывести на чистую воду.
– Ещё один прекрасный вопрос без определённого объяснения. Мне не очень понятно, как именно это происходят. Я в каком-то виде воспринимаю речи своих нутрожителей, но многое ускользает или лишено смысла, поскольку мы очевидно разные. Все многочисленные попытки наладить контакт приводили к неудаче. Хотя меня временами точно слышат, только понимания явно не случается. Да и вы недавно слышали, когда были выше со своими спутниками. Помните? Вы реагировали.
– А, так это вы завывали как собака Баскервилей? Весьма оригинальный способ налаживать контакты.
– Вот в том и казус, ведь я вовсе не выл, а сокрушался по поводу обстоятельства, что вы совсем немного разминулись с той высокородной особой, которую искали. Но понимать меня и отвечать вы начли только здесь!
Вот это поворот! Говорит ли со мной и вправду оживший замок или его поехавший кукухой обитатель, а если он знает что-то о принцессе и поможет выбраться, этим стоит непременно воспользоваться.
– Был бы рад повторно услышать эту историю, в прошлый раз не смог разобрать. И можете не скупиться на детали, особенно относительно особы.
– О, вот детали – это точно не моё, могу набросать лишь в общих чертах. До вашего прихода она освободилась и теперь странствует по мне в одиночестве. Было огорчительно чувствовать, как вы расходитесь совсем вблизости.
Получается, что принцесса свободна. Это плюс, поскольку тогда, вероятно, не придется вступать за неё в прямую конфронтацию с тяжеловооружёнными дядьками из средневековья, лучшее развлечение которых – делать ставки на то, насколько далеко от плахи укатится голова казненного пленника.
– Поможете выбраться отсюда и найти её? Если уж между нами установился контакт, и мы оба этому рады, было бы очень кстати с вашей стороны закрепить наши дружеские отношения и протянуть мне руку помощи.
– Да, разумеется!.. То есть, нет.
– Нет?
– Нет. То есть, да, но нет.
– Да, но нет, – задумчиво повторил я. – Можно вы оставите для моей просьбы первое слово этой фразы? Уточню, что имею в виду «да».
– Слово оставить могу, а вот протянуть руку помощи – никак. Я ведь замок, у меня нет рук.
– Хорошо, обойдемся без рук, – согласился я, – подсобите советом.
Мне уже до чёртиков надоело пялиться в темнотищу и вести это бредовый диалог. Начинало казаться, что я беседую сам с собой, и мне только воображается, будто ответ произносит кто-то иной, а не я сам.
Голова внезапно раздулась до размеров воздушного шара, а тело вытянулось в бесконечную нить – ого, какие спецэффекты бывают, когда стоишь в беспроглядном мраке посреди неизвестности! На всякий случай я присел, чтобы не проверять жёсткость пола повторно, одного недавнего падения с лихвой хватило для её оценки и надежной записи в постоянную память. Это помогло – ощущения скачком вернулись к нормальным.
– С превеликим удовольствием сделаю всё, что в моих возможностях! – подал мне надежду голос. – Только они крайне скромны по упомянутым мною причинам. Полагаю, что люди знают себя очень хорошо и легко справляются с ситуациями, когда нужно сопроводить кого-то до выхода из своего нутра?
– Да, при отравлении едой я всегда сопровождаю её до выхода мудрыми советами.
– Вот видите! А мне, как объекту иного рода, удаётся ориентироваться в себе весьма приблизительно.
– Насколько приблизительно?
– Вы в западной части меня.
– Ну хоть не в задней… – пробормотал я. – Хотя очень похоже, если судить по освещенности.
– Ваши спутники затаились, – продолжил голос. – А чтобы выйти из меня и повстречаться с как можно меньшим числом моих гостей и нутрожителей, с коими вам, очевидно, встречаться не желается, вам вернее всего нужно пойти по моей верхней части. Там почти никого не бывает.
– Куда более приблизительно, чем я рассчитывал, но и на том спасибо, – почесал я в затылке. – А сейчас-то мне в какую сторону ползти, чтоб хотя бы свет белый увидеть?
– Ползите в любую, где-то за стенами точно есть свет. Только не всегда белый.
– Отличный совет! А если я поползу наверх, то смогу забраться на небосвод и дотянуться до солнца!
– Боюсь, вы можете промахнуться. Мало того, что солнца движутся, так они еще и прячутся ночью или в тучах. Как раз сейчас их нет, так что лучше ползите пока в другую сторону.
Такой рекомендации нельзя было не последовать.
Говоря «ползти», я буквально имел в виду ползти. На этот раз я решил не вставать, и осторожно двинулся на своих четырёх куда глаза глядят, то есть, в зияющую пустоту перед собой. Вот странно – при том, что видно было ровным счётом ничего, закрывать глаза я даже не думал, хотя в такой ситуации это для них более безопасно: мало ли, какие остроконечные предметы интерьера тут могут оказаться!
Глаза боятся, а руки делают. Почти сразу наткнулся на стену из крупных шершавых блоков – неровная кладка явственно чувствовалась под пальцами. Так, теперь можно подняться и пройти вдоль. Только бы снова не провалиться. Хотя это ладно, страшнее будет внезапно нащупать своего невидимого собеседника. Бр-р-р…
– О, поведайте же о себе! – взмолился голос. Успокаивало, что он не приближался. А тот продолжил: – Мне пришло на ум, что возможность нашего общения вызвана вашим иномирным происхождением! Как дивно, что мы нашли контакт!
– Хотелось бы сначала выйти отсюда, а то изложение своей биографии в такой момент будет меня отвлекать. Лучше расскажите, есть ли кто поблизости. И попробуйте хоть немного направить меня в нужную сторону, – попросил я, двигаясь вдоль стены и ощупывая её в поисках прохода. Должен же он где-то быть!
Пока везде оказывалась только кладка, при нажатии она крошилась и осыпалась. Халтура, а не работа, таким строителям я обычно желаю попадать к стоматологу аналогичной квалификации.
– Можете не опасаться, это очень старая и почти не посещаемая часть. Хотя нет, опасаться стоит, поскольку без должного обслуживания она поизносилась и может довести до печальных последствий. О, я очень сожалею, когда что-то такое случается, и чувствую себя виновным, хотя предотвратить не властен, даже если пытаюсь предупредить.
– То есть здесь уже кого-то привалило? Скажу вам честно, если услышать ваш вой в неудобном положении на какой-нибудь крутой лестнице, то от неожиданности можно легко свернуть себе шею, даже если лестница совсем новая.
– Пожалуй, такое и вправду бывало, – с горечью подтвердил голос. – Но это скорее исключение.
Кладка под моей рукой показалась особенной рыхлой, я начал ощупывать её внимательнее и толкать. Никакими особенными методиками по определению слабостей стен я не владел, просто делал то, что приходило в голову, очень надеясь, что в неё не придёт нежданно вывалившийся кирпич. Куда приятнее было бы обнаружить свободный проход, но я нервничал и пробовал все варианты.
Может, лучше сначала проверить периметр?
И где затаился мой разговорчивый сосед, как-то ведь он сюда попал? Не замок же со мной говорит, в самом деле!
– А здесь давно люди ходили? – поинтересовался я. – С ремонтом всё понятно, в неважных местах можно и без него обойтись.
– Весьма давно. Последний раз где-то в этом крыле разыгралась трагедия с печальным исходом. Кто-то от кого-то скрывался, нёс что-то ценное, сильно спешил из-за всех этих сложностей с наследием империи… Такие события я предпочитаю не запоминать. Мне более по душе романтические истории.
Стена внезапно поддалась на очередной толчок и провалилась целым куском, упала, с треском рассыпаясь на обломки и поднимая клубы пыли. Понятно, что увидеть это в полной темноте я не мог, просто за проломом светлел типичный для этого замка полумрак, которого, пожалуй, хватило бы даже для чтения. Если, конечно, вам не приспичило почитать желтую прессу или дисклеймеры к рекламе.
– Не от того ли случился печальный исход, что вы не вовремя высказали свое предупреждение этому спешащему товарищу? – предположил я, обрушивая неустойчивые блоки по краям, и вдохновенно полез в пролом. Спасибо, милые строители! Желаю вам попасть к лучшему стоматологу. Как минимум раз в жизни. На удаление всех коренных.
Выскочив из своего беспросветного узилища, в котором разум начинал терять реальность, я со смесью интереса и брезгливого ужаса вгляделся в чёрную дыру пролома, полагая, что мой собеседник последует за мной. И чем дольше этого не происходило, тем более любопытные картины рисовала фантазия. А он не только не появлялся, но и молчал как рыба об лёд.
Обиделся на мой невинный троллинг и вышел из чата? Страшный, как чудище из «аленького цветочка», и не желает показываться? Или его вообще нет, и всё это игры моего разума?
– Вы здесь? – поинтересовался я на всякий случай. – А то я пойду.
Ждать не стал, ну его к лешему!
Из помещения был только один выход – круто вниз по узкой спиральной лестнице, которая была в столь плачевном состоянии, что напомнила горки в аквапарке. Прикинув отсутствующие варианты, я двинулся туда – короткими шажками и ставя стопы боком, чтобы не оказаться участником аттракциона. Идти было сложно, кроссовки то и дело соскальзывали с того, что назвать ступеньками мог только самый отъявленный оптимист, и всё время норовили устроить мне покатушки в стиле «санный спорт на пятой точке». Для ответственных за ремонт работников начали вырисовываться новые пожелания помимо стоматологов.
Спуск кончился странно – тупиком. Уже имея некоторое представление о качестве местной застройки, я бесцеремонно пнул эту насмешку над словом «стена», превратив каменную кладку в каменную россыпь.
Дальше поджидал новый квест – тройной перекрёсток. Вот ещё лабиринтов мне не хватало!
Что-то припоминалось насчет особенностей прохождения… Правило левой руки? Левого поворота? Левого движения? А точно левого? И не путаю ли я с ПДД?
Да, решение такое – выход найти проще, если держаться всегда одной стороны!
Я свернул налево и сразу наткнулся на железную решетку, которая с виду могла выдержать натиск Годзиллы. Испытывать на прочность не стал, – я не настолько самоуверен плюс она и правда могла охранять мир от какого-нибудь бармалея.
Следующий по очереди проход оправдал прежние опасения и вывел меня в настоящий лабиринт из узких коридоров, комнатушек, лестниц, ниш и колодцев, уходящих на большую или не очень глубину, которую я проверял самым непосредственным образом. Нет, в колодцы я не падал, но камешками туда кидался. А вот ширину проходов и высоту притолок приходилось познавать лично.
Смысл и цель такой планировки выходила за грань понимания. Всё это скорее напоминало случайно сгенерированный данж для третьесортной онлайн-игры. Меня снова начали посещать мысли о минотаврах, призраках и неучтённых животных. Не набрести бы только на босса уровня.
В этой нервозной обстановке я старался быть предельно внимательным, но задерживаться совсем не хотелось, поэтому приходилось двигаться интенсивнее, чем следовало.
Везде была гробовая тишина, и внезапный вой застал меня врасплох, причем, как назло, на очередной лестнице. Я дернулся, оступился, пробежал несколько шагов вниз по ступеням, пытаясь удержать равновесие, и рухнул на пол, уткнувшись лицом прямо в чью-то оскалившуюся мумифицированную физиономию.
____________________
Истошный вопль и паническое бегство в случайном направлении – таков был первоначальный план. Не то, чтоб я такое планировал, просто это типичная реакция на подобные встречи. Но сейчас в процесс вмешался фактор, который мигом перечеркнул иррациональный страх перед безобидными, по сути, древними останками – на шее скукоженной мумии, на зависть пресловутым «новым русским», висела толстенная золотая цепь с крупным медальоном, усыпанным какими-то каменьями.
Сердце, конечно, ёкнуло от неожиданности, по телу пробежала волна резкого нервного возбуждения, однако сразу сменилась эйфорией, как только блеснул драгоценный металл.
Отличный хабар! При трезвом взгляде мумия не вызывала чувство страха, брезгливости или блаженного трепета – она походила на реквизит со съемок приключенческого фильма. По крайней мере, считать её таковой было намного спокойнее.
Не об этом ли несчастном упоминал голос? И не он ли только что перепугал меня своим воем? Если сложить дважды два, то можно сделать вывод, что из-за такого же воя кому-то на этой лестнице повезло меньше, чем мне.
Кстати, помнится, ещё прозвучала фраза «нёс что-то ценное»…
Недолго думая, я присвоил цепь: увесистое украшение заняло место уже на моей шее под рубашкой. В истлевшей сумке неудачливого странника нашлись две монеты из тяжёлого светлого металла, которые прекрасно уместились в моём кармане. А на руке обнаружилось массивное кольцо-печатка. Снять его не удавалось, поэтому палец пришлось сломать – он хрустнул, как высохшая хворостинка, и колечко скользнуло мне в ладонь. Держать такой изящный артефакт вместе с монетами было негоже, и я надел его себе, повернув печаткой внутрь, чтобы не отсвечивал лишний раз.
Признайтесь, подумали обо мне, как о мародёре и осквернителе трупов?
Да полноте, это же несерьёзно! Вы и вправду считаете, что тысячелетнюю мумию можно обидеть сломанным пальцем? Ей на любой исход плевать. К тому же вокруг такое фэнтези, что процесс можно назвать сбором игрового лута.
Похоже, удача повернулась ко мне лицом, хоть это и было несимпатичное лицо обнаруженного мною горемыки. Через несколько поворотов и переходов наткнулся на люк… в шубохранилище. Да, буквально – в помещении висело десятка три одеяний разной степени волосатости, причем, в прекрасном состоянии, что указывало на регулярный уход.
Меховая гардеробная оказались халатно незапертой, а за ней началась обжитая часть замка. И обжитая явно местным олигархом, учитывая, какой объем ценных пород дерева, камня и металла вбухали в дизайн интерьера. К сожалению, все золотые статуэтки какой-то умник накрепко приделал к постаментам.
Что делать дальше было совершенно неясно. Если идти наобум, можно в любой момент наткнуться на жителей или группу по розыску мятежников. В лучшем случае примут за вора, а это вариант так себе, ведь участь представителей этой группы населения в средневековье была не сильно завиднее участи мятежника.
Спрятаться и ждать? А чего именно? Времени, когда весь замок проснётся, и меня точно обнаружат? Можно ли было считать удачей то, что я снова проник в обитаемую зону, и не лучше ли вернуться в лабиринт и там поискать путь наружу?
Приближающийся топот заставил меня спрятаться за колонну.
– Лови же, лови! – сдавленно скомандовали за дверью.
– Да, сейчас вот сетью…
– Бережнее, Грыз, нам эту сеть… засунут, коли с принцессы хоть ресничка упадёт…
– Загоняй, не упусти…
Да, это удача, причем невероятная – вот так случайно наткнуться на самый ценный приз лотереи! Ухмыльнувшись, я подхватил резную табуреточку. Наверняка их там не больше двух человек, мечи наверняка в ножнах и наверняка они не успеют ими воспользоваться. Слишком много догадок, но принцесса – достаточный стимул рискнуть. Да и делать что-то конкретное было куда приятнее, чем терзаться неопределённостью.
Отворив дверь, я проник в просторный, хорошо освещенный зал, роскошная отделка которого сразу стала бледным фоном, когда я увидел главную героиню. Сцена безусловно и безраздельно принадлежала принцессе – ангельски милой блондинке со сверкающими зелеными очами, чей облик мгновенно вдохновлял на безумные свершения и создание бессмертных шедевров.
На секунду я замер, оценивая ситуацию. Ну, то есть, больше не ситуацию, а принцессу, конечно. Между делом в поле зрения мелькнули две невзрачные мужские фигуры без признаков оружия. Но это не точно.
Творить шедевры сейчас было несподручно, а вот безрассудные поступки доступны в любое время. Я метнулся в сторону злодеев, занося табуретку для внушения им праведных мыслей, где даже намёка не будет на «лови» и «загоняй», а останется сплошное «простите», «я исправлюсь» и «молю оставить мне хотя бы пару целых пальцев, чтобы самому расстёгивать ширинку».
Вот сейчас спасу принцессу, она, разумеется, тут же влюбится в незнакомого героя и…
Глава 6. Заключённые заживо
До чего же хороша!
Я лежал на кровати и сквозь полуприкрытые веки любовался на стоявшую рядом златовласую нимфу, чистую и прекрасную, словно сверкающая капля из горного родника, нежную, будто цветок лотоса, и манящую, как спелый персик. И главное – ни капли косметики и никаких инста-фильтров!
Вместе с тем всплывали вопросы: кто это прелестное создание и где мне удалось отхватить такой пирожок? Почему в памяти обидная пустота вместо кадров столь роскошного знакомства?
Последнее было что-то вроде: «она влюбится и…». И что? В какой фазе это знакомство сейчас?
Согласен, от её внешности легко потерять голову, но как же неудачно эта голова должна упасть, чтобы получить амнезию?
Девушка склонилась надо мной, пробуждая образы ласковых объятий. О, этот чудесный изгиб бровей, обворожительный блеск изумрудных глаз, пухленькие губки, готовые для…
– Очнулся, потомок каличного кангарского верблюда?! – зарычала она. – Ты какого буя впёр свою несчастную тушку в ту комнату?! Влез, как в тарелку с десертом харкнул!!!
Хоть я был немало ошеломлен, на автомате выдал:
– Едрить твою налево! Чего это ты раскудахталась?
Красотка запнулась, отпрянула, но тут же упёрла в бока сжатые кулаки, подалась вперед и зашипела:
– Лупоящер колчерогий, да каким сортирным сквозняком в твою глухую башню задуло мысль, что ты можешь так дерзко стрекотать своими погаными жвалами с Первой Наследницей всего Королевства?! Как ты смеешь даже открывать свой грязный бурдюк…
Ох, это ж принцесса! А ещё есть чародей и Элейн. А кроме них – тут я натурально похолодел от нахлынувших воспоминаний – наверняка жаждущий мести Зэк, его мутный папаша-предатель и сотня вояк, готовых потрошить нас просто от скуки. И пребывали мы сейчас, как оказалось, вовсе не в королевской опочивальне, а в комнате с решёткой вместо одной из стен. Есть, над чем подумать, верно?
– Заткнись, а! – агрессивным манером скомандовал я девушке, садясь на край кровати.
– Что? – испуганно переспросила она.
– Помолчи немного, – смягчился я.
– Да как ты смеешь…
Не стоило сбавлять тон.
– Я что-то непонятное сказал? Захлопни клюв, дай подумать!
Принцесса фыркнула, отвернулась и продолжила бормотать совсем тихо и неразборчиво. Оно и к лучшему, что ничего не слышно, мне ещё оскорблений не хватало от этой «царственной особы». И так чувство, будто по пути на романтическую встречу попал на хату к криминальным авторитетам и по несознанке раздал им лещей за показавшийся неуместным вопрос «ты под кем ходишь».
Ситуация была весьма незавидная.
Соберись, тряпка! – остановил я сползание в болото пораженческих настроений. Сейчас ведь всё хорошо. Я сижу не на колу, а на кровати. Руки-ноги на месте и никто не пытается разобрать меня на части посредством нехитрых средневековых приспособлений. Рядом – не суровый дядька с раскаленными щипцами для массажа тестикул, а юная прекрасная особа. Даже ценности остались при мне – быстрая проверка показала, что если меня и обыскивали, то на удивление ничего не тронули: заколка, цепь, монеты и кольцо грели душу своим наличием.
Итак, мы в каком-то местном обезьяннике без окон и санитарных удобств. Внутри – пара кроватей и соответственное число тумбочек, кстати, пустых. Сквозь прутья открывался вид на короткий коридор с рядом дверей и пустой каморкой в конце.
Самой зрелищной частью всей этой картины была, конечно, принцесса. Тёмно-коричневое парчовое платье с корсетом подчеркивало чертовски соблазнительную фигуру: узкую талию, налитый бюст и округлые бедра. Низ одеяния был неровно оборван чуть выше колен, открывая стройные ножки в расшитых жемчугом туфлях на небольшом каблуке. С одеждой прекрасно контрастировали золотые локоны волос, которые были связаны хвостиком, но растрепались и сейчас густой волной спадали на спину и плечи. Куколка. Ей бы только речевые функции отрегулировать.
– Мы как-то неудачно начали, – заговорил я. – Прости, у меня плохая память на имена, напомни, как тебя зовут?
Принцесса резко развернулась, гордо вскинув подбородок, и сверкнула на меня взглядом, словно пума, которую отвлекли перед прыжком на добычу.
– Ты из какой дыры отрыгнулся, скудоумок полосатый? Дети сначала узнают моё имя, а только потом своё! Даже самый распоследний колдырь из самой вонючей канавы Королевства назовёт меня прежде, чем свою мать или сорт любимой бормотухи!
– Не сомневаюсь, но в этот твой круг общения я совсем не вхож, – парировал я.
Ноздри принцессы расширились, глаза потемнели, стали твёрдыми, как малахитовые блюдца, и в них засветилась россыпь острых золотых искр. Такая реакция показалась мне очень недобрым знаком, и я сразу пошел на мировую:
– Не вели казнить, вели слово молвить, прекрасная незнакомка! Сами мы не местные, обычаев ваших не знаем, нравов не ведаем. Будь добра, соблаговоли представиться.
Искры перестали разгораться и немного отступили в протаявшую глубину.
– Твоими бы ушами навоз из коровника выгребать, а не имя моё выслушивать! Я Дочь Крови, Первая Наследница Королевства, принцесса Лелея Обломская.
– Приятно познакомиться, принцесса Лея. А меня мо… Стоп. Если ты Обломская, то как называется Королевство?
– Тебя на слепой вороне сюда занесло? Как это не знать, где находишься? Это Королевство Облом.
– Облом? – недоуменно повторил я.
– Похоже, что навоз ушами ты уже выгребал, и половина в них осталась. Или в детстве корова на голову села?
– Ладно, проехали. Так вот, меня можешь называть «господин демон».
Принцесса сморщила носик.
– «Демон»… это имя, покликало или…
– Или, – невозмутимо ответил я.
– Ты – демон?! – блеснула принцесса жемчужным рядом зубов. – Да из тебя демон, как из хромого осла боевой конь!
– А тебя что не устраивает? – мне даже стало немного обидно. – Тебе нужен с когтями, чешуёй и обязательно человекоядный? Так у вас тут демонов представляют?
– Воображай себя кем угодно, только индюка мне за павлина не выдавай. Откуда тут взяться демону?
– Вызвали тебя спасать. Видишь, даже успехи есть. Только я немного потерялся, расскажи, где мы и как здесь оказались.
– Ты не демон, ты чепурыло драный! – вдруг взорвалась принцесса, яростно сверкая глазами. – Я только чары приготовила, как ты влез со своей табуреткой! Вся сила впустую ушла! Спасать он меня вздумал! Лучше бы пошел с этой табуреткой и повесился в ближайшем сортире!
– Ну, мне-то откуда было знать… – смутился я. – По тебе сразу не скажешь, что ты ведьма…
– Конечно, я… ВЕДЬМА??? – завопила она, наступая на меня. – Я чародейка, лучшая ученица Всепремудрого Наставника-чародея!
На всякий случай я встал, чтобы иметь свободу манёвра. Не то, чтоб я сильно опасался ситуаций, когда девушка заваливает меня в кровать, но сейчас подобного развития событий лучше было избежать.
– Так вроде его лучшая ученица – Элейн… – выдал я один из самых сомнительных, с точки зрения примирения, тезисов и сразу прикусил язык, который иногда действует у меня самостоятельно и преимущественно в роли провокатора.
– Элейн?! Да как может эта тощая старая дева быть его лучшей ученицей?! Да она же… Эй, ты знаешь Элейн?
– И твоего премудрого Наставника тоже, – кивнул я. – Мне доводилось их спасать… пару раз.
– Это значит, что они сейчас свободны? – недоверчиво спросила Лея.
– Были свободны, когда мы… разделились. – При воспоминании о причине и последствиях «разделения» я поморщился и невольно коснулся ещё ноющего от встречи с жёстким полом бока. – Кстати, дело было в том крыле, куда мы пришли спасать тебя.
– Чем доказать можешь? – прищурилась принцесса.
– Ты забыла там свою заколку. Она у меня. – Сунув руку в карман, я нащупал теплый, нагретый телом металл и вдохновляюще крупные выступы камней. Золото с бриллиантами. – Ох, извини, наверное, я её потерял во всей этой суматохе.
– Да, была заколка, только я её не забывала. Её отобрали, потому что это амулет. – Лея села на кровать и посмотрела на меня с подозрительным прищуром. – А я всё не могла понять, чем это от тебя магическим несёт.
– Да я и сам по себе парень непростой, – не смутился я и в сомнении покрутил пальцами заколку в кармане. – Кстати, будь у тебя сейчас этот амулет, смогла бы нас вытащить?
– Ты не парень непростой, ты дятел тупой, который нефритовую колонну с ёлкой перепутал. Мы в Беспопытной Сдержне, тут чары не работают. Иди, побейся лбом о решетку, вдруг мозги на место встанут.
Такая её манера общения изрядно выбешивала.
– Начинаю понимать, почему Зэк так морщился при упоминании о вашей скорой свадьбе.
– Этот самовлюблённый франт с вечно кислой рожей ещё и морщиться умеет? Он всю жизнь считает, что ему все должны, будто емуданскому занимале. Да вертела я его на алебарде! – Принцесса сузила глаза и уставилась на меня как следователь на допросе. – А вы что же это с ним о нашей свадьбе карамельки языком катали?
– В челюсть я ему накатал, так что долго не до карамелек будет. А вообще мне ваши местные разборки не интересны. Вот сдам тебя на руки чародею, и адьёс, амигос! Разбирайтесь тут со своими мятежами, сколько влезет.
– Надо было себе табуреткой по макушке сдать, а не влезать, куда не просят! Ты как из Сдержни выйти думаешь? А сейчас вот чаробоев турийских приведут, так даже штаны намочить не сможешь, когда на допрос погонят.
– Что-то я до сих пор так и не увидел ваших чар, вечно все какие-то обессиленные. Как ни попросишь помочь магией, так то «на вызов потратился», то «со стражником развлекалась», то «всё мимо спустила». А у меня и без этого всё получалось. Только последний раз неловко вышло, когда тебя спасти вздумал. Кстати, а как это меня так достали, что и не помню ничего, и даже голова не болит?
Принцесса отвела взгляд и отмахнулась рукой.
– Это были «тени».
– Провёл два боя с тенью, оба проиграл нокаутом… – пробормотал я и недоумённо переспросил: – Ты о чем? Какие тени?
– «Тени», опельтюх ты невалятый, это мастера безоружного боя. Зэку с его дуэльным рукоблудством ты мог челюсть на пятку натянуть. А против «теней» шансы твои были как у пекинеса против доберманов. Даже я без крайней нужды не стала бы с ними связываться, хотя тоже кое-что умею.
– Да неужели умеешь? – съехидничал я и чуть не пожалел об этом.
Лея вдруг оказалась рядом и молниеносно атаковала серией ударов на разных уровнях – от её скорости прямо дух захватило. Его бы еще и вышибло, но у меня, видимо, обострились инстинкты, и на этот раз, в отличие от ситуации с Зэком, я успел среагировать— немного отклонил голову, чтобы не получить в нос, убрал живот от тычка в солнечное сплетение и нырнул под правый боковой, оберегая любимую челюсть.
Дальше всё само собой перетекло в ближний бой – а что ещё делать в тесной комнате с оппонентом легче тебя, которого нельзя бить? На нырке я скользнул ногой за её ноги и мягко толкнул девушку плечом, обхватывая за талию. Как и полагается, она стала падать, причём, весьма неловко, и мне пришлось подстраховать её затылок от встречи со стеной.
Закрепить победу болевым или удушающим мне даже в голову не пришло, а держать Лею просто так было рискованно (вдруг она знает про удары коленями!), поэтому я несколько грубовато уложил её на кровать и сразу отскочил.
– Чтоб меня!.. – выдохнула принцесса. – Как ты это сделал?
Честно говоря, я ожидал иной реакции. Например, что она запустит в меня тумбочкой.
– Расскажу при случае, – ответил я, заслышав шаги из коридора. – Сюда идут. И это, похоже, по наши души.
– Странно выражаешься, – поморщилась принцесса. – С чего ты взял, что они будут нас душить?
Я хотел выразиться более понятным для принцессы языком, обогатив её лексикон парой новых фраз, но тут к нашему обезьяннику подошли трое вояк. И выглядели они очень злыми.
____________________
Рассечённые губы сильно опухли, кровь уже не текла, но рана беспокоила – обладатель этой красоты то и дело прикладывал к разбитому рту замызганный рукав стеганого камзола. Один его глаз нервно дергался, другой отчаянно пытался откосить от прямого взгляда в нашу сторону.
Второй посетитель отличался наглым хищным взором и кривой идиотской ухмылкой на плоской физиономии – всё из-за широких скул, шрама на щеке и свернутого набок приплюснутого носа. Казалось, будто в какой-то момент жизни этот тип попытался остановить лицом таран. Или ему попалась жена, хорошо владеющая сковородкой. Он прихрамывал на одну ногу и морщился при каждом шаге.
В отличие от этих непривлекательных мужиков с подозрительно знакомыми фигурами, третий был богато одетым статным парнем – высоким, стройным и крепким обладателем благородного лица с румяными щеками (стажёр? юный аристократ? турист?). Он шел немного позади и пытался держаться непринуждённо. Именно пытался – глаза блестели интересом, а тискающие рукоять меча пальцы выдавали нервозность и нетерпение.
Было совсем не похоже, чтобы они пришли нас забирать, скорее напоминало проверку пленников или экскурсию в зоопарк, где зверушками выступали мы с принцессой.
Что бы такое придумать… Прикинуться обиженным богатеем и пригрозить последствиями? Разыграть припадок? Притвориться невинной жертвой? Исполнить калинку-малинку?
– Вот он, ля, – просипел посаженным голосом «плоскомордый», указывая на меня початой бутылкой. Пахнуло смесью хронического перегара и свежевыжранного алкоголя.
Все трое уставились на меня. Хотя принцесса была куда более интересным объектом для осмотра, её полностью игнорировали – даже косящий глаз умудрился сосредоточиться на моей персоне. В нём горели чувства, которые тянули на пару тяжелых статей УК.
– Едва не пришиб, ля, – продолжил сипеть «плоскомордый». – Грызу вон зубы последние выбил своей табуреткой, ля. Мне колено едва не преломил, ля. Брыкался как конь необъезженный, ля. Хорошо, у Грыза сеть чаростойкая была, ля. Когда принцесса нас заговором уконропупить попыталась, то всё в сеть, ля, ушло, а часть в него прилетело. Свезло, ля, иначе кирдык. Закикозило бы как селтейских тушканчиков верблюжьим задом, ля. Мы даже обыскивать их не стали, ля, мало ли чё. Затащили в Сдержню, чтоб они это, не начарили ничё, ля.
Так вот почему мне знакомы эти фигуры!
Я обернулся к принцессе. Она сидела на кровати и невинно обрывала нитки с подола своего платья.
– «Тени», значит, меня достали? Влез, значит, и сила впустую ушла?
Лея вытянула ножку и покрутила ступнёй, разглядывая жемчуг на туфле.
– Эй, черновласый, ля! – Учитывая, что больше никого с такими приметами поблизости не было, обращались явно ко мне. – Ты откель такой прыткий, ля?
Хотелось… да непонятно, чего хотелось. В голове был бардак. Обида, злость, немного отчаяния и капля безбашенной удали – всё смешать, но не взбалтывать. Такой коктейль в обстановке повышенной нервозности я пробовал впервые и совершенно не представлял, как он подействует. Похоже на опыт моей единственной пьянки, после которой я отказался от алкоголя. Совсем. А когда вспомнил всё, что делал в процессе, то даже квас и кефир перестал употреблять. И в окрошке тоже. Просто на всякий случай.
Лея хлопала ресницами с видом прилежной выпускницы, знающей при этом, что она королева бала.
– Прошел бы я долиною смертной тени и не убоялся бы зла, потому что ты со мной, – продекламировал я ей вольное изложение всплывших откуда-то строк. – Ибо узрел я лик прекрасный и преисполнился благодати на подвиги ратные. Но поднесённая тобою чаша оказалась наполнена ядом…
– Слышь, ля! Я с тобой разгова… – рявкнул «плосколицый» и полностью сорвал себе голос. Издав еще пару нечленораздельных хрипов, он с таким остервенением присосался к своей бутылке, будто дорвался до элитного коньяка на бесплатной дегустации, которая с минуты на минуту закончится.
– Шлыш! – подхватил тот, кого назвали Грызом, и сплюнул кровавым сгустком. В нем виднелись осколки зубов. – Отфещяй, коли шплашивают! Ты хто ефть? Это ты ижбил гелцогшкого шына и штлажей?
– Окстись, болезный, – откликнулся я. – Все показания только в присутствии моего адвоката.
– Та ты наглеть удумал, щен тугоухий! – рассвирипел Грыз. – Ща лаштянем тебя як лягуху на шковолотке, пока не плишли жа вами, фсё выложишь!
– Очко вы себе «лаштянете». Ты вон зубы свои лучше собери в кулёчек, может, чародеи местные взад вклеят. – Я заметил, что принцесса с интересом прислушивается.
– Жа жубы мои ты, гнида, отфетишь! – Грыз схватился за прутья решётки, глаза его вращались независимо друг от друга. – Гелсог Тулийшкий тебе обиду фына не шпуштит, попляшешь на дыбе-то! А я ишшо пошмеюсь!
– Да, мы-то уж похохочем, ля, – заговорил, наконец, «плосколицый», переливший в себя всё содержимое бутылки. – Есть у нас, чем тебе отплатить, ля. Запомнишь ты Хруся и Грыза, ля. И ежели на принцессину опеку уповаешь, не подмогнёт она тебе ни капли, ля. Ни единой капли, ля.
– Да, Хлусь, давай-ка пощекочем енту падлу, – с упоением прошамкал Грыз.
Коктейль эмоций во мне смешался в гремучую смесь, и я взорвался:
– А вы-то кто? Падлой он меня назвал, обезьяна лысая! Вы задумывались хоть раз, кто вы есть на самом деле? Что вы сделали в своей жалкой никчемной жизни, что принесли людям, кроме несчастий, боли и слёз? Всё ваше бытие бессмысленно и омерзительно как барахтанье упавших в суп тараканов. Что у вас в прошлом? Кровь и страх! Что в будущем? Ненависть и собачья смерть! Вы живете как паразиты и сдохнете как паразиты! Вы сгинете проклятые и забытые, вашей эпитафией будет смачный плевок на ваши гниющие трупы. У вас не будет могил. Ваше имя развеет ветер, а кости растащат вороны!
Слова произвели нешуточный и неожиданный эффект. У Хруся и Грыза отвалились челюсти: физиономия первого стала похожа на рваный блин, у второго зачернел беззубый провал. Глаза остановились стеклянными бусинами. Но больше поразил парень-«турист», который всё это время держался молчком поодаль. Сейчас руки его трепетали, лицо обрело цвет доброй офисной бумаги, веки были плотно зажмурены, а губы шевелились в беззвучном шепоте. С этим-то что?
Меня несло дальше. Я указал на Грыза пальцем и с чувством инквизитора, выносящего приговор, заговорил гулким зловещим басом:
– Ты, ничтожный трусливый подонок, который только и может угнетать слабых и беззащитных, потакая своим извращённым желаниям!
– Это я-то тлус?! – побагровев и выкатив бельма, завопил Грыз. – Да я был в двух походах, бр-рал тр-ри замка и лично загубил тр-ринадцать человек!!!
Такой поворот меня не смутил.
– Резать во сне стариков и душить невинных младенцев легко, да? Этим ты гордишься перед своей матушкой? «Сегодня я приколол двух бабулек и удавил их внучат, было опасно, но я справился»!
– Да я… Да ты… Ух, я тебя!
Хрусь оказался менее впечатлительным и успел остановить товарища, кинувшегося открывать нашу камеру с целью непосредственно опротестовать такие обвинения.
– Слы, Грыз, не тупи, не лезь в Сдержню. Начарят еще чё, ля, – просипел он, пытаясь отодрать того от решетки. – Пошли за арбалетом, ля. Прострелим ноги, скажем, шо так и было, ля.
В комнате как-то сразу похолодало.
– Его всё равно на дыбе растянут за герцогского сынка, – успокаивал приятеля «плосколицый».
Повеяло арктической стужей.
– Их заберут прям скоро уже, ля. Пытать его будут по-любому, ля, потом мож повесят, ля. Но мы еще успеем ноги-то прострелить, ля.
Я превратился в ледяную статую.
– Пойдем, Грыз. – «Плосколицый» оторвал вцепившегося в прутья товарища, схватил за руку всё ещё бледного юношу, и они спешно удалились.
Сзади кто-то захихикал.
Принцесса!
– Слушай, а ведь растянут и повесят! – пискнула она.
Меня бросило в жар.
– Ну, и как будете выкручиваться, господин демон? – подкинула она уголька.
Я бросился ворошить мебель для сооружения баррикады. Кровати оказались прибиты к полу и даже не шатались – отличный пример для большинства отелей. Матрасы и одеяла могли помочь только если бы в меня стреляли горохом. А тумбочки их недотёпа-создатель сделал слишком маленькими, чтобы они защитили меня от арбалета.
Из коридора донесся звук приближающихся шагов.
Мой жар задуло, будто молитвенную свечку январской вьюгой.
Я снова попытал счастья с кроватью, но счастье моё было явно не в этом предмете обстановки.
Кто-то подошел к нашему обезьяннику и звякнул железом. Вероятно, именно так звучит наконечник арбалетного болта при соприкосновении с решеткой.
Кажется, я покрылся инеем, причем, замысловатыми узорами – как стекло морозным утром.
Дверь камеры отворилась.
– О, Пресветлый Тус, дух Оболта, благодарю тебя за озарение, что ниспослал ты на мою заблудшую голову! – передо мной на колени шлепнулся тот парень-«турист».
Тут я почувствовал себя гораздо лучше.
Глава 7. По пятам
Как там принцеса назвала нашу камеру?
Неопытная Спешня?
Безропотная Стражня?
А, вот – Беспопытная Сдержня!
Тьфу на неё. В смысле на «сдержню». Сделали же такое отвратительное помещение, где нервы начинают шалить до самой настоящей паники! Наверняка это связано с тем, что там стоит блокировка магии. Поле какое-то особое, которое организм угнетает. Не могли ведь меня настолько вывести из равновесия одни лишь смешные угрозы двух ущербных дегенератов.
Это объяснение меня устроило, и я прислушался к шагающему рядом юноше. Не знаю, кем он меня вообразил, но из кутузки нас вызволил и теперь уверенно вел по коридорам и переходам замка, что-то с жаром вещая.
– …так и написано: Жди, смертный, речь Туса, Оболтова духа, Свет дивных прозрений принесший открытым, И сонмы заблудших пославший на отпуск… ах, обожаю Оболтиаду, знаю её наизусть! – он умоляюще посмотрел на меня. – Прошу, наставь меня на путь истинный…
– Конечно-конечно! – я похлопал парня по плечу, и тот просиял.
– Ах, это невероятное чудо и честь – спасти Проводника!..
Я не смог совладать с искушением обернуться и оценить реакцию принцессы. Она как-то потерянно плелась сзади и молчала, видимо, ничего не понимая. Я понимал ещё меньше, учитывая полное незнание местного фольклора. Но было приятно. Я обратился к парню:
– Как зовут тебя, благородный рыцарь?
– Айтен, о Пресветлый Тус! – щёки юноши запылали, как китайский флаг, и он смущённо опустил взгляд. – Я еще не рыцарь, но сердце мой устремлено к этой цели.
– Вижу, Айтен, что достоин ты участи великой и ждут тебя подвиги славные! – От этих комплиментов наш спаситель расцвел и зарделся уже полностью, а я продолжил: – Скажи, но каким ловким трюком тебе удалось избавиться от тех никчемных грешников?
– Ах, это было просто! Я предложил им намазать наконечники болтов соком едучей воплегонки и только потом стрелять. В их расстроенном состоянии и с учетом ваших умений легко промахнуться, а так даже царапины достаточно. Им бы очень понравились ваши ужасные страдания от этого пренеприятнейшего зелья. Они побежали доставать сок у травоведа, пока за вами чаробои не явились, а я этим воспользовался.
Какой добрый находчивый парнишка! Я посмотрел на него немного другими глазами. Хотя, учитывая, что приём обеспечил нам свободу, это того стоило. Но мог бы придумать что-то более гуманное.
– Удивительно вовремя ты появился, Айтен, будто сама судьба привела тебя к нашему узилищу!
– Ах, вы не поверите, но так и было!.. Впрочем, что я говорю, как же дух великого Оболта может не поверить в знамение. Рассказываю, как есть. Ещё часа не минуло, как привиделся мне вещий сон – будто окутанный волшебным сиянием рыцарь возлагает на моё плечо блистающий меч и изрекает: «пришло время показать, кто ты и чего ты стоишь, ради чего живешь и во имя чего готов умереть. Настает момент выбрать путь, который определит твою судьбу и судьбу твоего мира». Что-то вроде того. Говори он в стихах, мне было бы проще повторить слово в слово.
– И сей рыцарь своим пылающим клинком указал тебе путь прямо к нам? – предположил я.
– Блистающим клинком, – поправил Айтен, – это я точно запомнил.
– Указал путь блистающим клинком?
– Ну, он не дал настолько точных указаний, но всё же было очевидно! Всё сложилось один к одному, будто пентукайская головоломка. Когда я своими очами узрел вас с принцессой и услышал ваши речи, то понял – вот момент моего выбора. Кто, как не они – воплотившийся дух великого Оболта и Дочь Крови – смогут сыграть судьбу мира? И мне представилось решить – остаться безропотным исполнителем чужих приказов или сделать шаг к освобождению. Освобождению себя, вас и всех окружающих.
Айтен внезапно встал как вкопанный, глаза вспыхнули яркой мыслью и смиренно опустились вниз. Сняв с пояса меч в ножнах, он элегантно преклонил колено и протянул его нам с принцессой. В длиннющей галерее, посреди которой мы остановились, в окружении мраморных статуй и расшитых золотом гобеленов, это выглядело торжественно, но было совсем неуместно, учитывая, что десятью минутами ранее мы сбежали из-под стражи.
Айтен заговорил, и его слова начали чугунными гирями впечатываться в высокие сводчатые потолки и прокатываться по помещению:
– Клянусь памятью предков служить вам, Тус, Проводник заблудших, и Вам, Дочь Крови, Лелея Обломская. Защищать вас, пока рука моя в силах сжимать оружие, и поддерживать вас, пока уста способны изрекать слова. Я буду следовать за вами не из долга, а по велению сердца. Мой меч – ваш меч. Моя кровь – ваша кровь. Я буду счастлив жить ради вас и горд умереть за вас. Вверяю вам себя всецело, и если жизнь моя поможет вам, вы вольны забрать ее прямо сейчас или позволить исполнять клятву, пока сочтете нужным.
Ого, какой впечатлительный юноша! Так спонтанно давать столь сильные клятвы незнакомому человеку. Надеюсь, он не слишком часто это делает. Впрочем, теперь у него и выбора-то особо не было – за наше освобождение его наверняка ждёт знатный нагоняй. Но слова Айтена всё равно тронули меня за живое. Только лучше бы он подобрал место поспокойнее и говорил потише.
– Принимаю твою клятву, Айтен Киосский, Первый сын и последователь рода Киоса, – внезапно откликнулась принцесса и коснулась протянутого меча. Голос Леи был одновременно строгий и мягкий, величественный и заботливый, словно стальная рука в изящной бархатной перчатке, которая поддерживает тебя материнскими объятиями, но всегда готова сжаться в отцовский кулак. – По праву Первой Наследницы Королевства Облом снимаю с тебя все прежние обеты и благословляю завязанные тобой узы. Обязуюсь хранить твою честь как свою и ни словом, ни делом не предать её отныне и вовек.
Смотреть на это действо было невыносимо. Представьте, что вы одновременно растекаетесь от умиления и сжимаетесь от страха, потому что душещипательная сцена в любой момент может подвести вас под монастырь, если появится сторонний зритель. Я поспешил коснуться меча, но сказать мог только одно:
– Айтен, твой поступок по нашему спасению был куда сильнее любой клятвы. Береги свою жизнь, она у тебя одна. И прожить её нужно так, чтобы сделать больше, чем можешь, а смерть оставалась последним выходом, когда вариантов больше нет.
Юноша поднялся каким-то изменившимся, – он будто обрел внутренний стержень и цель. Пока выглядело скорее словно его на этот стержень насадили, а цель нарисовали после попадания, но это ведь тоже вариант.
– Благодарю вас, принцесса Лелея, благодарю, Пресветлый Тус!
Вот достал свои любимые мифы на меня транслировать!
– Так, Айтен, во-первых, прекрати называть меня Тусом, а во-вторых, скажи, куда мы идем?
– Куда-то в другую сторону от расположения наших войск. Вывести вас через главный вход я не смогу, поэтому подумал, что стоит скрыться где-то внутри замка. Но я был в Гисидоре всего один раз и совсем здесь не ориентируюсь, поэтому положился на благосклонность провидения.
Я присвистнул.
– Да, Айтен, с фантазией и решимостью у тебя все отлично, а вот навык планирования хромает. Для начала надо…
Вот мы и доболтались.
Со стороны, откуда мы пришли, открылась дверь, и в галерею ввалились трое латников, видимо, преследователи. Мы все застыли, глядя друг на друга в полутьме длинного помещения и оценивая ситуацию. Через секунду замешательства солдаты уверенно двинулись нам на перехват.
____________________
Вояки молча стали расходиться, чтобы взять нас в клещи.
– Валим, – тихо прокомментировал я.
– Оставьте это мне, – заявил Айтен и потянул меч из ножен. Черты его благородного лица посуровели, глаза стали острыми и внимательными, словно нащупавший врага оптический прицел. – Я разберусь.
Бежать он явно не собирался.
Ох, убьют ведь, дурака!
Решение пришло мгновенно. Резко сократив дистанцию, я заблокировал Айтену руку с мечом и шепнул:
– Подыграй.
Тот удивленно округлил глаза, но упорно продолжал попытку обнажить оружие. Надеюсь, он всё же смекнёт, что к чему.
– Не взять тебе нас, мальчишка! – громко выкрикнул я и влепил ему хороший прямой под дых, чтобы он точно не смог сопротивляться. Айтен сложился на красную ковровую дорожку, а я дополнил:
– Ха-ха, попробуй теперь за мной побегать! Мне даже Сдержня не помеха! А-ха-ха!
Со злодейским смехом вышло излишне театрально, но я понадеялся, что эта деталь не сильно испортит план.
– Какого… – начала принцесса и осеклась, когда я схватил её за руку и потащил прочь от осторожно приближающихся солдат. Она вырвалась и побежала сама, ничуть, кстати, не отставая от меня, хотя спринты были моим любимым видом бега, а ей мешали не сильно приспособленные для таких упражнений туфли и платье.
Латники ломанулись за нами.
Ух, как повезло, что в числе преследователей не было Хруся и Грыза с арбалетом и отравленными болтами! А от запакованных в доспехи вояк без метательного оружия мы оторвёмся в два счёта.
Надо отдать должное, Айтен и впрямь оказался весьма сообразительным.
– Помогите! – просипел он с пола и схватил за ногу пробегавшего мимо солдата.
– О, милорд! – воскликнул тот, совершая в воздухе кульбит. Грохот и скрежет металла о камень возвестил, что ему посчастливилось встретиться с самой твёрдой частью галереи, хотя почти всё было устлано дорожкой, коврами и гобеленами.
Сокращение поголовья охотников за нашими головами не сильно облегчало нам жизнь, ведь драться что с тремя, что с двумя вооруженными латниками, не имея фактора неожиданности и аргументов типа «в кармане два ТТ», было равно самоубийству. Мы прибавили ходу.
После злосчастной галереи началась анфилада комнат. Все двери были не заперты и даже без замков. Такое дизайнерское решение помогает не сильно задерживаться, когда убегаешь, но существенно снижает возможность остановить погоню и ставит под сомнение целесообразность установки самих дверей.
Миновав пять или шесть комнат, мы выскочили на правую сторону П-образной балюстрады, которая опоясывала здоровенное помещение на уровне второго этажа. По внутреннему периметру располагался ряд дверей, словно номера в отеле. Сверху, сквозь массивные деревянные перила, открывался вид на… ну, наверное, это следует назвать столовой или пиршественным залом из-за длиннющего стола посередине.
– Подожди, – шепнул я принцессе и остановился – надо было задержать или запутать преследователей. Они сильно отстали: то ли из-за разницы в скорости бега, то ли вследствие сниженного желания лезть на рожон.
Дверь на балюстраду открывалась внутрь, поэтому я воспользовался проверенным способом – отломив нижний кончик у найденного тут же декоративного факела, подбил его в щель под полотном.
– Здесь есть секретные ходы? – вопрос мой адресовался принцессе, но она, видимо, посчитала, что я говорю сам с собой, и промолчала.
Попробовал открыть несколько дверей на балюстраде – не вышло. Сгоряча хотел вышибить, однако вовремя спохватился – в помещениях за ними могут быть обитатели, которым такое развлечение посреди ночи придется не по душе, и они начнут активно протестовать. Тогда я уставился на Лею и зарычал:
– Так здесь есть потайные ходы или нет?
– Я тебе что, хренова маланская ясновидица?! – огрызнулась она. – Я тут первый раз нахожусь!
– Ты что из комнаты не выходила? Как это – жить в доме и не знать его? – Я перелез через перила и посмотрел с балюстрады вниз. Что ж, приходилось прыгать и с большей высоты.
– А ты знаешь, насколько велик Гисидор? – зашипела Лея, метая глазами зеленые молнии. – Нет? Тогда защёлкни ржавое забрало и закуси своё лизало!
Каждая секунда была на счету, и я молча спрыгнул, мечтая как можно быстрее передать наследницу в руки чародея. Приземлившись, перекатился, чтобы погасить энергию удара, и сразу осмотрелся. Никого.
Принцесса наверху заметно нервничала – мяла руки, покусывала нижнюю губу и постоянно оглядывалась на заклиненную мной дверь, из-за которой уже доносился топот и командные выкрики.
– Лея, прыгай! – я призывно махнул рукой.
– Прыгать? – нахмурилась она. – Может, лучше…
– Быстрее, быстрее!
Дверь содрогнулась от удара. Не посчитайте меня садистом, но мне в тот момент хотелось, чтобы в неё ударились именно головой.
– Думаю, лучше…
– Да прыгай уже! Не бойся, я поймаю.
В дверь снова что-то бухнуло, и она затрещала. Затем удары посыпались градом. Вот интересно, а почему бы просто не выбить клин?..
– Но там… – попыталась возразить Лея.
– Да, высоко. Слушай, Первая наследница, не будь трусихой!
Это ее задело.
– Трусихой?! – взвилась она, перелезая через перила и открывая мне такой ракурс своих прелестных ножек, который в американских фильмах комментируют словами «помедленнее, детка, помедленнее».
Сейчас к таким комментариям обстановка не располагала, и мгновенье спустя Лея спрыгнула. У меня не было опыта в ловле падающих девушек, поэтому трюк вышел не только лишённым изящества, но и принесшим мне массу неприятных ощущений, поскольку именно я послужил основной площадкой для приземления.
Принцесса оказалась сверху, что обеспечило ей относительно мягкую посадку. Какое-то время мы так и лежали. Нет, воздушная акробатика и тесный контакт в положении бутерброда не способствовали внезапному появлению между нами теплых чувств, просто меня натурально пришибло царственным телом, а его хозяйка от растерянности впала в ступор.
Многолетняя борцовская практика помогла мне быстро прийти в себя и технично перекинуть принцессу в положение, когда её можно тащить за собой даже без её участия. Тащить, впрочем, не пришлось – она встряхнула головой, оттолкнула меня, и мы рванули прочь.
Наконец поддавшись на настойчивые просьбы солдат, дверь на балюстраде издала последний отчаянный треск и слетела с петель. Зычный голос раздал приказы:
– Вы – осмотреть комнаты здесь! Вы – живо вниз и обыскать всё внизу! Поймайте мне этого…
Хорошо, что я не расслышал, как именно он меня назвал, а то вернулся бы и задал трёпку!
Мы выскочили из столовой.
– Они там! – донеслось сзади. Так и быть, трёпку отложим.
Погоня продолжалась, а у меня не было ни единой идеи, куда можно спрятаться в незнакомом средневековом замке.
Глава 8. Красное наваждение
За нами шли по пятам.
– Кажется… кажется, я знаю, где мы, – на бегу пробормотала Лея, хмуро оглядываясь. – Когда я была маленькой… Давай сюда.
Она открыла какую-то дверь, и мы оказались в просторной жилой комнате с высокими потолками. Первое, что бросалось в глаза – вертолётная площадка… простите, кровать, но такого размера, что на ней могло бы одновременно отдыхать население небольшой деревни. А если пара влюбленных будет в темноте ложиться с разных концов, то встретится ближе к утру. Ещё здесь имелся протяженный шкаф, круглый одноногий стол, клавесин и пухлое кресло. В полузадернутых тяжелыми шторами эркерных окнах чернела ночь, при этом сама комната была мягко освещена.
– Тебя в детстве часто роняли? – внезапно поинтересовалась принцесса, остановившись у шкафа.
– Что? – Я оглядывал комнату в поиске места, где спрятаться. Явно женская: в углу пристроился туалетный столик, уставленный изящными пузырьками и флаконами, в вазе алели свежие цветы, высокую спинку стула обнимал бархатный халатик, а в воздухе витал аромат лемонграсса, корицы и еще чего-то неуловимого. Место очень симпатичное, только вот в качестве укрытия подходило как шалаш из веток во время бомбёжки.
Лея саркастически хмыкнула.
– Хочется узнать, ты с младенчества умишком слаб или это недавно приобретённое?
Я уставился на неё.
– Ты чё гонишь, наследница?
– Да ты же черепки откалываешь, как юродивый на похоронах! – бросила мне Лея. – Какого лысого ты Айтену втесал, когда гвардейцы появились, да так и бросил его на полу скучать?
Нашла время выяснять. Но меня это зацепило.
– А зачем он за меч схватился? Я же сказал ему «бежим».
– Ты сказал «валим».
– «Бежим», «валим», какая разница? Что ты докопалась до меня?
– Ты совсем колею потерял? – сверкнула зубами Лея. – Он по твоему наказу пошел гвардейцев валить, а ты его же щемить начал.
Вот оно что… Ладно.
– Так я ему жизнь спас. Куда он на трёх латников с голым пузом попёр?
– Айтен Киосский – один из лучших фехтовальщиков Пояса Протектората, двухкратный чемпион Королевского Турнира Соискателей в мечевом бое. Я же не за дрын конячий его присягу приняла. Ему этих гвардейцев покрыжить – как сельдерея в баланду накрошить.
– Мне-то откуда было знать? Я, между прочим, ради него своим здоровьем рискнул, а то и жизнью!
– Мозгом ты когда-то рискнул и продул вчистую!
Хотя спорить сейчас было совсем неразумно, должен же я был отстоять свою правоту.
– Ладно, не хотел говорить, но выложу карты. Это был хитрый план. Учини мы драку, мы бы просто сбежали втроём. А сейчас, если Айтен быстро сообразит правдоподобную легенду, у нас будет свой человек в стане врага. Как тебе такое?
Лея задумалась, устремив взор в пустоту и поджав губки.
– Ладно, допустим, что ты мне не космы чешешь. А с балюстрады сигать тоже план был?
– А ты хотела дождаться гвардейцев и обсудить светские новости?
– Да, хотела обсудить одного ущербного овцерода с шерстью в голове. Зачем сигать, если можно сойти по лестнице? – зарычала Лея, упирая руки в бока и пронизывая меня взглядом.
– По лестнице? – переспросил я, самозабвенно любуясь магией её глаз, в которых клубились зеленые тучи, подсвеченные вспышками золотых зарниц. – Там была лестница?
– Тупоклюй беспутёвый, конечно там была лестница! – взмахнула руками Лея. – Я, по-твоему, ждала, пока гвардейцы доковыляют и спуститься помогут?!
– А что сразу не сказала? – поинтересовался я, потрясённый своей невнимательностью. Это ж надо, не заметить лестницу!
– Ты меня перебивал: ни всосать, ни харкнуть! Ещё и трусихой обозвал!
Я тряхнул головой, сбрасывая текущие настройки.
– Так, стоп! Всё это можно обсудить позже. Глупо привлекать лишнее внимание, когда у нас погоня на хвосте.
– Не знаю, что у тебя там на хвосте, но мне-то бояться нечего! – муркнула Лея с улыбкой довольной пумы и лукаво прищурилась. – Не меня же собираются казнить.
– Что, передумала насчет свадьбы? Согласна выйти за Зэка?
Её улыбка завяла, глаза забегали.
– Слушай, давай уже прятаться, наконец, – принцесса нервно облизала губы.
Только тут я услышал шаги из коридора.
____________________
Если вы играли в прятки, то на личном опыте знаете, что число вариантов укрыться в комнате крайне ограничено. Когда же вас очень хотят найти, список сокращается до нуля.
– Давай сюда! – шепнула принцесса и полезла в шкаф.
Плохая идея, для себя я отмёл её сразу. Не знаю, есть ли в местном фольклоре анекдоты про вернувшихся из командировок мужей, но Лея таких явно не слышала. Иначе сразу бы смекнула – солдаты перво-наперво в шкафу и под кроватью смотреть будут. Хотя под здешней мультиспальной койкой можно долго уползать от раздосадованного рогоносца или иного преследователя, это скорее оттянет встречу, чем предотвратит её. Если не брать в расчёт арбалеты, конечно.
Для укрытия я выбрал один из трёх эркеров, частично прикрытых парчовыми шторами. Просто спрятаться за занавеской – мысль еще менее оригинальная, чем со шкафом, но в моём случае был нюанс: шторы висели на кованых багетах с резной деревянной отделкой, установленных под самым потолком, а это метра четыре. Если рассчитывать на то, что комнату будут обыскивать впопыхах, это могло сработать.
Оттолкнувшись от подоконника эркерного окна, я со второго раза зацепился за багет и повис в пространстве за шторами. Ноги немного подтянул, упершись пятками в раму и какую-то лепнину на откосе и уповая на то, что стекло и декор выдержат. В эркере было темно, я умостился выше обычного уровня взгляда, поэтому меня не должны были заметить, даже заглянув за занавеску.
Можно упрекнуть меня в том, что я бросил принцессу, но рассудите сами – ей грозит максимум замужество за местного аристократа, а мне готовят плотное знакомство с дыбой. Кроме того, при необходимости решать вопрос силой, спрыгнуть на противника сверху будет куда эффективнее, чем выскакивать на него из шкафа, путаясь в развешанном там тряпье.
С едва слышным скрипом отворилась дверь, и в комнату кто-то вошел.
Я вдруг с запозданием понял, что кисти-то мои находятся над шторой, и резные украшения поверх багета маскируют их весьма ненадежно. Моя поза и так вызывала неудобства, а от вскрывшегося факта стало совсем неуютно. Оставалось надеяться на слабую освещенность и игру теней.
Судя по звуку, вошедший был один, и он явно не спешил – ни торопливых шагов и возни, сопутствующих срочному обыску, ни шороха и перестука, которыми сопровождаются активные движения одоспешенного человека.
Осторожничает? Это логично, ведь в глазах преследователей мы с Леей наверняка выглядим очень опасными беглецами, и выполнять сольный квест по нашей поимке нужно со всеми предосторожностями.
Не прошло и десяти секунд моего косплея горгульи на откосе окна, а я уже начинал завидовать принцессе в шкафу. Расчет на быстрый осмотр комнаты не оправдывался, и сохранять неподвижность становилось всё сложнее – ноги соскальзывали с лепнины и рамы, поэтому приходилось сильно напрягаться. Если придется спрыгивать кому-то на голову, то могу и промахнуться. Хотя важнее не выпасть раньше времени.
Щелчок – и в комнате стало заметно светлее. Это рассеивало мои надежды на тень, и я внутренне приготовился к активным действиям. Например, бегу.
Клавесин заиграл так внезапно, что я едва не сверзился со своего насеста. Проигрыш из четырех аккордов сменился звенящей паузой, затем полилась мелодичная музыка.
Стало очевидно, что зашли вовсе не преследователи.
Плюс к запаху в помещении добавился будоражащий аромат ванили и муската – а этот признак совершенно нехарактерен для запыхавшихся латников.
Замаскировавшись звуками неожиданного концерта, я осторожно спустился и выглянул из-за шторы.
Клавесин музицировал сам по себе, будто на нём наяривал человек-невидимка, а напротив туалетного столика ожидал сюрприз – увенчанная копной ярко-красных кудряшек дамочка в поразительно нескромном по меркам средневековья наряде. Эту нескромность объемно подчеркивали частично обтянутые одеждой формы, которые могли бы вдохнуть новую жизнь в стиль пинап и перещеголять достоинства самых аппетитных участниц бразильского карнавала. Природа так щедро наделила её женственностью, что по закону сохранения где-то должна быть целая деревня одних лишь брутальных мачо. Взгляд липнул к ней как пальцы к пахлаве, а мысли затягивало водоворотом внезапно проснувшихся базовых инстинктов.
Девушка стояла неподвижно, при этом чётко ощущалось, как в ней пульсирует, раскачивается мощная энергия. Музыка начала менять тональность, ускорять темп, и её бедра плавно качнулись, завибрировали, будто не в силах сдерживать бьющуюся внутри силу. И затем словно открылся сброс у плотины – тело кудряшки потекло в такт мелодии, показывая невероятную пластичность. Мой уровень гормонов стартовал куда-то в космос.
Интересно, это у неё репетиция такая? Удачно мы зашли.
Дива поплыла по комнате, двигаясь каждой клеточкой тела и поднимая вокруг ощущаемые кожей волны страсти. Я так увлекся, что в какой-то момент запоздало понял – она стоит прямо у шкафа и уже лезет внутрь.
Сейчас она обнаружит там Лею и…
Закричит и позовет на помощь? А может, узнает принцессу?
Танцовщица открыла дверцу и стала шарить внутри.
Я лихорадочно пытался сообразить, как пресечь её реакцию на гостью в гардеробе, но на ум приходили совершенно небоевые действия.
Кудряшка вытащила кружевной шелковый пеньюар, захлопнула дверцу и снова принялась рисовать телом чудесные па. Её невнимательность при осмотре шкафа снимала с меня необходимость использовать приёмы задержания, но не избавляла от искушения ими воспользоваться. Причём, вариантами, предполагающими наиболее тесный контакт.
Прямо на ходу танцовщица очень творчески выскользнула из своей одежды, заставив меня мгновенно покрыться испариной, и перетекла в пеньюар, который рельефно обрисовывал её округлости, стекая по ним мокрыми струями тончайшей ткани. Клавесин сыграл последний аккорд, она томно легла на кровать, сладко потянулась – так, что у меня едва слюна капать не начала, – и хлопнула в ладоши. Свет погас до полной темноты, а её манящий образ осталась в голове дразнить воображение.
И что дальше? Стоять и ждать, когда уснёт?
Фантазия при этом упорно рисовала картинки по сценариям фильмов для взрослых. Даже самый строгий план дальнейших действий быстро скатывался к одной и той же кульминации с незначительной разницей в деталях.
Вокруг было не видно ни зги. Может, самое время ускользнуть?
Я бесшумно направился к выходу, стараясь не свернуть в направлении своих фантазий.
– Ах, милый, я так рада, что ты решился! – донесся с кровати страстный шёпот, от которого по позвоночнику побежали мурашки. – Я сразу поняла, что ты тут, как только зашла! Как тебе моё представление?
Вот тебе и бесшумно! Вот тебе и спрятался! Я в растерянности остановился.
– О, я вся пылаю, иди ко мне! – позвала она таким манящим голосом, что меня помимо воли качнуло в её сторону.
– Чего же ты ждёшь? – шёпот раздался так близко, что я вздрогнул. Фактически, она говорила мне на ухо, но я даже не слышал, как она подошла! Замешательство перерастало в панику. И вовсе не потому, что я терялся в присутствии инициативных женщин, а из-за явного отношения этой дамочки к магическим искусствам. Мало ли, что она наворожит с перепуга, опознав во мне незнакомца!
– Не волнуйся так, всё в порядке! – мою шею нежно обвили её руки, в грудь упёрлись два упругих шара с плотными точками, а губ коснулись жаркие полураскрытые уста.
Неуспех бесшумного выхода из комнаты начинал обретать позитивные черты.
– Эй, но это не ты! – воскликнула вдруг девушка.
Меня прошиб холодный пот.
– Впрочем, какая разница? – промурлыкала она, скользя рукой мне в район джинсов, где расположена молния. – Главное, чтобы всё было на месте, верно?
Я молчал, поскольку ответить мог восклицаниями исключительно из гласных букв, а без согласных в такой ситуации никак не обойтись, на то они и согласные. По крайней мере, стало понятно, что делать дальше – всё вело к сценариям, которые настойчиво крутились в голове.
Девушка вдруг обмякла в моих объятиях, и я еле удержал её, чтобы она не упала.
– В чем дело? – спросил я, удивлённый таким ходом с её стороны.
– Сонные чары, – ответила она голосом принцессы.
– И для чего? – её слова совсем сбили меня с толку.
– Чтоб она уснула, затупок! Пойдём отсюда!
Тут до меня дошло, и я медленно проговорил, стараясь быть как можно спокойнее:
– Лея, ты очень не вовремя вышла. За нами ещё гонятся. Сними свои чары и лезь обратно в шкаф.
Щелчок – и в комнате посветлело. Принцесса стояла прямо передо мной.
– Не полезу я никуда! – жестко заявила она. – И чары снимать не буду, зачем это? Бросай её и пошли.
– Что значит, бросай? – возмутился я и потащил безвольное тело к кровати. Аккуратно положить, конечно, а не то, что вы могли подумать. Не оставлять же на полу! – Мы с ней не договорили еще. Иди уже в шкаф. И сними чары.
– Да иди ты сам в этот шкаф, – отрезала принцесса. – Айтена бросил, а это тебе кто? Даже имени её не знаешь. И о чём тебе с ней говорить?
– Тоже мне, сравнила. Кстати, у нас есть очень актуальная тема для беседы, – не унимался я, перекладывая танцовщицу в постель. Её выдающиеся прелести при этом так и норовили выскользнуть из пеньюара. Героическим усилием я заставил себя вовремя их прикрывать.
Лея неопределенно поводила рукой.
– Странная она. Чую, что ворожбой балуется, но не могу понять, что за наворот. Неизвестная мне…
В дверь решительно постучали.
– Именем Королевства, откройте! Мне необходимо осмотреть комнату!
____________________
– Он что, пытает её?! – В голосе принцессы звучало неподдельное непонимание и отвращение.
– С чего ты взяла? – Я едва сдерживал смех.
– А почему она так кричит?
– Ну, знаешь, люди кричат не только от боли…
– А от чего ещё можно так кричать? – искренне изумилась Лея.
– Узнаешь в своё время, – хмыкнул я. – Например, после свадьбы. Если у Зэка всё получится, конечно.
– Свадьбы не будет! – отчеканила принцесса ледяным тоном и задумалась.
Мы сидели в шкафу, а точнее, в секретной комнатке за шкафом, о которой Лея знала заранее, вспомнив свои детские игры в этой части замка. Могла бы сразу предупредить об этой нарнии, и мне не пришлось бы играть в гиббона на багете. Правда, тогда я лишился бы удовольствия наблюдать феерическое представление под аккомпанемент клавесина, унесшее меня в область желаний, о которых говорить стыдно даже в неприличном обществе. Сейчас наваждение почти пропало, и я с недоумением рефлексировал на тему того, как это зрелище влияло на моё мышление и поведение. Лея упомянула про ворожбу, видимо, не простой танцовщицей оказалась эта красная кудряшка.
Проверка комнаты от «имени Королевства» подкрепляла подозрения. Сонные чары принцессы оказались краткосрочными, и когда в комнату вломился наш преследователь, хозяйка уже пришла в себя. Их недолгий диалог быстро сменился звуками, которые мог перепутать с пытками только человек, выросший исключительно на сказках братьев Гримм. Причем, оригинальных.
– Жарко, – вздохнула Лея, обмахиваясь рукой и смешно морща носик. – И в горле пересохло, как наутро после пирушки. Достань мне попить.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70539385) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
notes
Примечания
1
Отвали, чёртов ублюдок (англ.)
2
Какого хрена тебе надо? Не выноси мне мозг, придурок! (исп.)
3
Поцелуй меня в зад, мужелюб! (исп.)