Несмеяна
Марина Кравцова
Яна Вольская, в которой течет царская кровь, страдает от заклятья – она никогда не смеется. Как-то раз в ее сад невесть откуда сваливается рок-музыкант по имени Иван. Им заинтересовались могущественные обитатели волшебного Запределья и даже поручили весьма важное и романтичное дело. Неожиданно для себя Яна решает отправиться вместе с новым знакомым к таинственным Змеиным горам, в которых спит непробудным сном сказочная царевна… Но кого же выберет Иван?Испытания во имя любви ждут не только рок-музыканта. но и увлекающегося спортивной стрельбой из лука юношу по прозвищу Андрей-стрелок.
Марина Кравцова
Несмеяна
Часть первая. Рассмейся
Глава 1. Упавший с неба
Говорят, люди все еще видят Запределье. Немудрено. Вряд ли мы уже встретим где-нибудь волшебных существ, но вера в незримое продолжение нашего мира не угасает. Ни интернет, ни полеты на Луну, ни граничащая уже с чудом медицина не заменят людям живой сказки, ее изначальной силы и загадочной красоты.
Я не могу не верить в Запределье. Ведь мое проклятье, я убеждена, исходит именно оттуда. Значит, я должна его ненавидеть? Нет, зачем? Я такая, какая есть. И порой мне кажется, что быть «иной» не так уж и плохо.
Все в порядке.
Просто я
наконец хочу…
узнать себя…
настоящую.
Я на даче близ города Звонари. Одна. Моя машина в ремонте, и сюда я долго добиралась на электричках. Просто мне так захотелось. Не совсем привычно, но что-то в этом есть… о чем только ни задумаешься под стук колес, когда перед взглядом непрерывно проносятся станции, городки, деревеньки, леса…
Приехав, первым делом отпустила на выходные весь обслуживающий персонал и отключила мобильник.
Я отрезана от всего мира!
Счастье.
Где-то там, в другом измерении, остались яркие вечеринки сокурсников, поездки к морю, прогулки по ночной Москве. Ничего такого мне не нужно этим летом. Я все равно чужая миру искрометного веселья и розовых фантазий. Одиночество прекрасно. Я не хочу думать о том, как перемешаны в моей жизни лесть в глаза и снисходительно-сочувствующие улыбки за спиной. Мне надоели настойчивые приглашения в рестораны, бассейны и парки. Ведь отказы, кажется, только раззадоривают поклонников, будто соревнующихся между собой – кто из них скорее и с меньшими затратами меня завоюет.
Кто заставит меня смеяться.
Интересно, верят ли люди, что у меня бывает отличное настроение? И что случаются волшебные мгновения… Все чувства нереально обостряются. Я вижу, как распускаются цветы и слышу шелест крыльев кружащих над ними насекомых. Я ощущаю самые тонкие оттенки ароматов. И это вовсе не благодаря органам чувств. Просто в какие-то краткие, невероятные мгновения мир словно расширяется до предела… Кажется, еще чуть-чуть – и я загляну за его грань. Может быть… в Запределье?
Ночь. Я люблю ее мягкую тишину и приглушенность красок. Мне нравится думать, что мы созвучны, что я в ней растворяюсь – бледна, глаза темно-серые, волосы пепельные… Одна в саду, сижу на качелях, лунный свет – как шаль на моих плечах. Легкой прохладой я запиваю терпкость аромата ночных цветов. Как прекрасна зыбкость бытия… в мои двадцать я знаю куда больше многих моих сверстников. И немножечко горжусь этим.
(Еще минус в репутацию – да, я гордячка, это все знают).
Какая разница… Этот сад принимает меня без условий. Теплый ветер, налетая порывами, ласково треплет мои густые волосы. Все чудесно. Пока откуда-то из груди, от сердца, не поднимается странное ощущение…
Что-то…
должно…
произойти…
прямо сейчас!
Резко встряхнула ветвями самая большая яблоня рядом с качелями. Это никак не мог сделать ветерок, игравший с моими волосами, силенок бы ему не хватило. Что такое, что не понравилось дереву?
Я поднялась, сделала шаг…
– Ах!.. – и тут же отскочила назад. На яблоне кто-то завозился, видимо, спускаясь пониже, потом спрыгнул.
Это был высокий юноша, и его неожиданное появление, конечно, меня испугало. Но он, приняв устойчивое вертикальное положение, так потешно мне поклонился, что я рассмеялась бы, если б умела.
– Простите, пожалуйста, не хотел вас напугать! Я, честно говоря, сам напуган.
Луна, казалось, подмигивала мне, светясь от удовольствия всей своей круглой физиономией – посмотри, мол, каков. Хорош! Во всяком случае строен и ловок – вон как с дерева картинно спрыгнул. Мне захотелось рассмотреть его получше. Почему? Да понятно же – очень уж странно и красноречиво скинуло мне его само небо в ответ на острое, нетерпеливое ощущение – вот сейчас что-то случится!
– Магия? – спросила я.
– Извините, не понял.
– Я спрашиваю, вы проникли на частную территорию с помощью магии?
– Вообще-то да, – пробормотал незваный гость. – Но это так неожиданно и быстро получилось. Я толком и понять-то ничего не успел. Просто я только что… был в Запределье.
И не успела я накинуться на юношу с вопросами, как он вдруг стал заваливаться набок. Да что за напасть?!
Едва успела его придержать, усадила под деревом. И только теперь по-настоящему испугалась. Достала мобильник, чтобы вызвать скорую, но парень очнулся так же неожиданно, как и потерял сознание.
– Не надо, – сказал он. – Все в порядке.
Он встал, цепляясь за ствол.
– Но, может быть…
– Нет, со мной все хорошо. Извините за беспокойство. Я думаю, что если уж смена часовых поясов может вызывать недомогание, то переход из одного мира в другой безо всякой подготовки… ну, вы понимаете.
Я понимала. Я верила. Ждала. Ждала человека, который, как и я, способен хоть на миг прикоснуться к чуду.
– Запределье – это ведь не совсем другой мир, – ответила я ему задумчиво, почему-то ничуть не усомнившись в его словах. – Скорее, волшебное продолжение нашего.
– Но во мне нет ни капли магии, я самый обычный человек. Думаю, кто-то с волшебством в крови отреагировал бы на такое путешествие проще. Например, вы.
Я отошла на шаг, не спуская с него глаз. Он заложил руки за спину, задрал голову – похоже, разглядывал яркие точечки звезд. Может, не хотел мешать мне откровенно его рассматривать?
Если я скажу еще хоть слово, то могу ввязаться в какую-то историю. Внутренний голос не просто подсказывал – он уже кричал это. Страшно. Я не хочу ничего менять. Пусть этот парень уходит. Убирается. Почему он здесь, почему его закинуло именно ко мне – не хочу знать. Я сейчас скажу ему…
– Чаю хотите?
(Что я несу?!)
Ладно. У меня есть простое оправдание. Не могу же я прогнать человека, только что валявшегося без сознания в моем собственном саду, правда?
На ярко освещенной открытой веранде я хорошо рассмотрела своего гостя. Лицо его очень приятно, светлые глаза – живые, смешливые. Темные волосы, чуть ниже плеч – в живописном беспорядке. Джинсы, черная рубашка, кроссовки… Казалось бы, ничего особенного, мало ли на свете симпатичных стройных парней. Что же тогда не дает мне покоя, когда я смотрю на него?
– Вы не подумайте, – говорил он между тем, – у меня и правда в мыслях не было вас беспокоить. Странно как-то все это вышло… хоть и волшебно, но по-дурацки.
– Вы кто? – спросила я наконец. Вообще-то этот вопрос я должна была задать еще в саду, у яблони.
– Я-то? – он усмехнулся. – Иван-дурак.
Так, еще интересней…
– Что, и правда дурак?
– А то! Есть у отца три сына, старший диссертацию пишет, средний фирмой управлять помогает, а младший – в рок-группе солист.
Рок-музыкант?
Что-то новенькое. Он издал тихий смешок, и я вдруг поняла, что не дает мне покоя. Ни у кого еще из моих знакомых и так называемых друзей я не видела такой обаятельной, такой… настоящей?.. улыбки.
Иван спокойно сидел в глубоком мягком кресле, не проявляя ни робости, ни излишней развязности. Изящный классический стиль, в котором выдержана обстановка нашего дачного коттеджа от веранды до мансарды, кажется, ничуть его не впечатлил. А вот свежезаваренный чай Ивану явно понравился. Он смаковал его, делая небольшие глотки.
– Отличный чай, спасибо. Малиновый? А вас я, получается, знаю. То есть не лично, конечно, я уверен, что раньше мы не встречались. И все же…
Он не договорил, но я ни о чем не спросила. Выглянула на улицу. Восток уже разгорается, ночь идет на убыль. Такая интересная ночь…
И я заговорила о том, что меня волновало больше всего.
– Значит, вы знаете, что я из тех, кого называют затронутыми Запредельем? Я ношу фамилию мамы, а вот про отца мне никто ничего не рассказывал. Но я чувствую близость волшебства и иногда начинаю воспринимать мир как-то иначе. А это верный знак. И еще у меня есть некоторые… особенности.
Иван кивнул.
– Все зовут вас Несмеяной. Фамилия ваша – Вольская, и по материнской линии вы в родстве с правящей династией. О вас иногда пишут в журналах.
– В разделах сплетен и скандалов?
– Ну… да.
– Я такое не читаю. Но представляю, что пишут.
– Я почитываю, каюсь. И видел ваши фотографии. Они отпечатались у меня в памяти. Такой образ… несовременный. Хрупкая и словно вся в серебре… когда я увидел вас сегодня впервые, то сразу узнал. И подумал – вам очень идет лунный свет.
Красивые слова, но я почувствовала, как внутри меня затухает огонек. Самый первый, быть может, разгоравшийся в душе…
– Вы оригинальны, Иван, – я сама поразилась, насколько тускло прозвучал мой голос. – Другие сразу приступают к главному – как бы между прочим начинают рассказывать анекдоты и забавные, как им кажется, истории. Вы хотя бы начали с лирики…
Он не обиделся и не смутился. Просто посмотрел на меня долгим ясным взглядом и задумчиво кивнул.
– Вы не верите в искренность добрых слов. Да, в статьях говорилось о… как это назвать? Поверье, что ли? В общем, утверждают, что тому, кто сумеет вас рассмешить, вы сразу же отдадите сердце.
– А еще переписанную на меня недвижимость и банковский счет в придачу.
– Но ведь это глупости.
– То есть?
– Глупо верить в такое и навязывать девушке свое общество. Вы прекрасны, но, честное слово, за моими словами не кроется никаких расчетов. Ну, иногда меня действительно заносит, как вы сказали, в лирику.
Огонек, потухший было, снова начал разгораться – вместе с любопытством. Так что же ему все-таки нужно?
– Хорошо, верю. Но ведь я до сих пор не знаю – а зачем, собственно, вы здесь?
– Честно? Я и сам этого не знаю. И несмотря ни на что, боюсь, что в мою историю вы не поверите.
– А вы попробуйте, расскажите. Надеюсь, это будет не «забавная история»?
Иван снова улыбнулся (как же мне нравится его улыбка!).
– Мне-то точно весело не было, во всяком случае поначалу. Тут такое дело…
Он вновь сделал большой глоток из чашки и начал рассказ.
Глава 2. Заколдованный сад. Рассказ Ивана
– Мой отец – работяга, всю жизнь вкалывал и в конце концов основал собственное дело. Сейчас он богатый человек и воплощает в жизнь свои давние мечты. Одна из них – загородный дом с обширным садом. Что ж, он купил большую дачу, снес старые хозяйственные постройки и на их месте разбил цветник. Получилось загляденье, да вот незадача – кто-то повадился безобразничать по ночам. Каждое утро смотришь – то куст помят, то стебли поломаны. Но самое странное – никому не удавалось засечь вандала. В два часа ночи сад затягивал то ли туман, то ли дым, и жарко становилось до одури. Даже специально приставленные охранники, крепкие такие мужики, на минуту отключались, а когда приходили в себя, то дым уже развеивался, и только несколько несчастных поломанных цветков лежали на земле. Камеры слежения показывали, как сад затягивает эта хмарь – и ничего больше.
Отец испугался: что за аномальное явление? А может, какой-то колдун невзлюбил его сад? Решил посоветоваться с сыновьями. Попросил нас самих подежурить ночью. Старший сразу отказался, ссылаясь на загруженность – он, дескать, и так толком не высыпается, весь в науке. Второй мой брат согласился, остался в саду, да в час ночи заснул в гамаке. Настал мой черед. Я взял гитару, сел под вишню в твердой решимости всю ночь не смыкать не глаз. Честно говоря, мне такое не впервой, но в тот раз ближе к двум глаза стали слипаться. Тогда я принялся наигрывать песню, сочиняя на ходу мелодию и слова.
Я думал о Запределье. Очень хотел, чтобы разрешение этой загадки пришло оттуда, как вы сказали – из волшебного продолжения нашего мира. Надеялся, что имею дело не с какой-то дурацкой аномалией и не с человеческим злым колдовством. В общем, тогда я запел под гитару. Это была песня о сказке, даже призыв… слова шли сами собой, строчка к строчке, легко приходила и мелодия. А когда закончил – услышал чей-то звонкий смех.
Вот так, никого рядом не было, и вдруг… Но вообще-то я ждал чего-то такого. Надеялся на это. Ко мне приблизились две девушки в длинных белых платьях, они словно сошли с картины на старославянскую тему. Насколько я понял, это были духи леса и воды, берегиня и криница. Одна с березовой листвой в волосах, а другая вся в журчащих струях, которые таяли, не доходя до земли.
– Красивая песня! – сказала криница, ясно улыбаясь.
Берегиня не смеялась. Я чувствовал на себе ее тяжелый, будто бы оценивающий взгляд.
– В тебе ведь совсем нет волшебства, – сказала она наконец. Ее голос был ниже и глуше, чем у подруги. – Совсем. Самый обычный человек.
– Как тебя зовут? – спросила дева воды.
Я представился.
– Иван, значит, – продолжила берегиня. – Иван-дурак, быть может?
– Не обижайся на «дурака», – тут же встряла криница. – Она про то, что ты – самый подходящий герой для… у вас это называется сказкой.
Я попытался что-то объяснить, но она не дала мне договорить.
– Ни капли волшебства, а все же твоя песня вызвала нас. Тут, видать, что-то интересное происходит… ага!
Стало вдруг очень жарко, сад начал заполняться дымом. Обе девушки тут же взмахнули широкими рукавами – и все пришло в норму, вот только неподалеку от нас вертелся волчком крошечный, закутанный в простыню человечек. С его стоящих торчком волос летели брызги, словно с шерсти мокрого щенка, который сердито отряхивается.
– Безобразник! – воскликнула криница, вновь взмахнула рукавом – и человечек исчез.
Между тем берегиня ходила по саду, склоняясь над цветами. Я не совсем понимал, что она делала – кажется, просто гладила их ладонью. Но поломанные цветы восстанавливались, а целые – преображались, так что отцовский сад становился еще краше.
Я вздохнул с облегчением и искренне поблагодарил обеих.
– Что это было? – спросил я деву воды.
– Анчутка, – ответила она беззаботно. – Банник. Их почти совсем не осталось на Руси. Тут ведь раньше старая баня была? Да?
Я кивнул. Действительно, среди снесенных по распоряжению отца ветхих зданий была и баня.
– Вот, а он там жил. Ну и разозлился, само собой, когда его дом сломали. Но это правильно, нечего нечисти тереться среди вас, людей.
– А что ты с ним сделала?
– Ничего плохого. Превратила в селезня и отправила в озеро Студенец, в Березань.
– Куда? – у меня дыхание перехватило.
– Березань – это часть Запределья, там живут лесные существа.
– Просто именно так называется наша рок-группа, – пояснил я ей. – Это я предложил такое название. Сам не знаю, почему…. А покажите мне этот волшебный край, а? Пожалуйста, возьмите с собой. Хоть на минуточку.
И тут берегиня вдруг глухо, торжествующе рассмеялась. И этот смех мне почему-то не понравился.
Глава 3. Березань
Иван прервался, чтобы налить себе новую чашку чая. А я смотрела на него и чувствовала, что очень близка сейчас к тому, чтобы улыбнуться. Улыбки, конечно, не получилось, но отчего-то стало так тепло…
– Значит, вы Иван Рябинин?
Он обрадовался.
– Так вы знаете мою группу?
– Ну как же… «Белый лес», «За облаком», «Разрыв-трава» и… «Рассмейся», – принялась я перечислять названия известных мне хитов.
– Но вы меня не узнали?
– Нет. Я вас слышала, но не видела. Я не смотрю телевизор – пустая трата времени. Как и клипы в интернете… Но записи разные слушаю. Ваня… – сама не знаю, с чего это я вдруг. Хорошо хоть что не «Ванечка». – Так вам показали Березань?
Его улыбка стала задумчивой, оставаясь при этом по-июньски теплой. Именно сейчас он показался мне очень красивым. Думает о чем-то своем, заповедном…
– Березань, – повторил Иван. – Да. Представьте себе лесной край, в котором дышишь светом. Я не могу описать это по-другому. Каждый лист, каждая травинка… Все лучезарно. Деревья расступаются, и видишь озеро. Оно бирюзового цвета, а в середине… меня это поразило. Я не мог насмотреться – громадная береза, растущая кроной вниз. Ее ветви утопают в озере, а длинные, причудливо переплетенные корни раскинулись шатром над водой. И это она, береза, светится. Она там у них вместо солнца, но не слепит глаза, на нее не больно смотреть. Не знаю, что стало бы со мной, пробудь я там лишнюю минуту. Может, сам бы растворился в этом свете. Но перенесшая меня в этот край берегиня шепнула: «Пять минут прошло».
А потом сказала: «Мы спасли твой сад. Показали тебе частицу Запределья. Теперь твой черед оказать нам услугу». Я спросил, что нужно сделать. И тогда эта лесная дева произнесла что-то совсем уж невозможное: «Предсказано, что ты тот, кому предназначено спасти царевну. Так сделай же это. У вас, на Руси, она спит непробудным сном в пещере, что в Змеиных горах. Возьми… – сняла с волос березовый листок и протянула мне. – Пустишь его по ветру – подскажет путь. А теперь ступай. Удачи тебе, Иван».
Вот оно что…
Я понимающе кивнула.
– Конечно, дева в беде, да еще и царевна. И прямо на руки – пропуск в аномальную зону. Ты ведь сразу согласился?
Сама не заметила, как перешла на «ты»…
– Вообще-то она больше меня ни о чем и не спрашивала. Просто указала рукой на озеро, и я понял, что когда вступлю в воду – вернусь назад. Только вышло все иначе. Я действительно очутился совсем в другом месте, но это был не отцовский сад. Я стоял на вершине холма, с которого с шумом сбегали ручьи. Здесь вообще все бурлило, пенилось, звенело, шел теплый ливень, соседние холмы были словно хрустальные. Я посмотрел вниз – ручьи и речушки среди редких пролесков казались совсем белыми.
– Беловодье, – прошептала я. О Запределье я читала довольно много, и узнала еще один его край из описания Ивана.
– Да… Вода сверху, вода внизу, вода везде – но я не промок ничуть. Кто-то сзади тронул меня за плечо. Я обернулся и обомлел. Это была женщина изумительной красоты, какой-то совсем уж неотмирной. В ней все светились, жило и дышало… По плечам струились серебряные волосы, а платье, серьги, браслеты на обнаженных руках сверкали золотом. Большие продолговатые глаза – цвета ириса, и этот цветок она держала в ладони. А когда заговорила, я узнал голос той самой криницы, прогнавшей анчутку…
«Да-да, – звонко произнесла женщина, – сейчас я в своем настоящем облике. Не ожидал?»
Да конечно же, не ожидал!
«Имя той, кого ты видел в обличье берегини, я не стану тебе раскрывать, – продолжала она. – Но я была у нее в гостях, когда песня прямиком из Руси дошла до нашего слуха. Такое случается крайне редко, и мы поняли, что у певца, должно быть, особое предназначение. Мы иначе чувствуем время, и пока ты пел, успели выяснить кое-что. И теперь моя подруга, похоже, уже все за тебя решила. Но я с этим не согласна. Ты должен сам узнать свой путь и сделать выбор».
С этими словами она отобрала у меня листок березы, и он растаял в ее ладони.
«Я отправлю тебя туда, где ты должен быть, – ответила она на мое недоумение. – А там – сам решай».
Все, на что меня тогда хватило – спросить ее имя. Она засмеялась, и ее настоящий смех был подобен звону дождя и раскатам грома.
«Я Перуница, грозовая дева. Одна из начальных сущностей Запределья, как сказали бы у вас ученые люди. Никто из нас не всесилен, но можем мы многое. Ничего не бойся, Иван, иди своей дорогой и не сворачивай. Счастья тебе».
Она крепко сжала мое плечо… И так я оказался здесь… на яблоне в твоем саду.
– Потрясающе.
А что я могла еще сказать? Неужели в свой затейливый ребус силы Запределья включили и меня? И что все это значит, кто объяснит?
Извинившись, я оставила Ивана на веранде, а сама прошла в дом, в свою комнату. Мне нужно было немного подумать.
Глава 4. Чудо-карта
Иван Рябинин, значит… Выразительный сильный голос – лирический тенор, потрясающий диапазон. И песни хороши! Не то чтобы их «Березань» суперпопулярна, но и в безвестности они не прозябают. И я действительно люблю эту группу. Мне нравятся рок-баллады, а Рябинин превосходно их исполняет. Кажется, и сам пишет. Он из тех, кто в песне живет и затягивает слушателей в нереальность. И вот сейчас он здесь. Человек, с которым я порой ощущала душевное родство, в ком смутно угадывала ту же самую жажду чуда, что терзала и меня. Что присуща, наверное, всем затронутым Запредельем… тем, у кого среди предков были волшебные создания. Но Иван говорит, что он обычный человек. Наверное, это так. И не так. Он очень талантлив, а самобытный яркий талант – это тоже магия.
А в том, что сейчас я не узнала его голос, нет ничего удивительного – в разговоре он куда мягче и тише, не звенит, не рассыпается золотыми горошинами…
И что же, теперь он в самом деле пойдет туда – не знаю куда? Выручать царевну? Это ж откуда в наше время берутся спящие красавицы? Ну, положим, царевны у нас имеются, все же страна, в которой сохранилась конституционная монархия. Но ни одна из Вольских, близких родственниц царя, не спит непробудным сном, насколько мне известно. Или есть еще какая-то? Или это царевна из Запределья? Да что гадать… Мое ли вообще это дело?
Пускай Иван ее отыщет, поцелует, как водится, и будут они жить долго и счастливо. Совет да любовь. И все же… почему грозовая дева Перуница закинула Рябинина именно ко мне?
Я… правда хочу это знать?
Перед тем, как вновь спуститься к Ивану, я немного повертелась перед зеркалом с расческой в руках. Неплохо я выгляжу, что там говорить, хотя сейчас немного осунувшаяся. Темные брюки и обтягивающая безрукавка подчеркивают фигуру… Худощава, но вообще ничего так. Лицо… красивое, пожалуй. Тонкие черты, изящные брови, глаза чуть раскосые. Ни капли загара. Чуть вьющиеся волосы не слишком длинные, мягкие и шелковистые, так и разлетаются из-под расчески. Я оценивающе прищурилась. А потом попыталась улыбнуться. Нет… получается какая-то печальная гримаса. В лучшем случае – ироническая усмешка. Не стоит и пытаться. Так что ж.. где я и где солнечный Иван Рябинин?
А все же что-то сладко ныло в груди, и пело, и звенело, и готово было вырваться на волю. Ничего особенного… я просто неожиданно встретилась с одним из своих любимых певцов. Дело ведь только в этом, правда?
– Что ты собираешься теперь делать, Ваня? – спросила я, вернувшись на веранду. Наверное, я и так знаю ответ. Дождется, когда совсем рассветет, а потом встанет и пойдет своей дорогой. И я ничего не сделаю для того, чтобы его удержать. Напротив. Я люблю приглушенные оттенки. Он для меня слишком ярок.
– Да я и сам не знаю, – ответил Иван. – Все же надо бы добраться как-то до этих Змеиных гор, это вроде мой долг теперь. Да и самому интересно. Но я не знаю, куда идти, Перуница отобрала у меня путеводную нить в виде березового листочка…
– В интернете искать бесполезно, – сказала я. – Если волшебное место не отмечено на карте, просто так оно людям не раскроется. Но мне кажется, я могу помочь. Пойдем.
Маленький флигель в саду, постоянно запертый, был чем-то вроде музея старинных вещей. Почему мама хранит их именно здесь, я не знаю, как-то все забываю спросить. Подозреваю, впрочем, что в самом этом домике есть что-то особенное, хотя обставлен он очень просто, в деревенском стиле. Настоящие ценности ютятся здесь на грубо выструганных полках, таятся в стареньких шкафах, жалобно скрипящих, когда их открываешь. На дощатых стенах – фотографии, картины и вышивки. Одна из них – гладь, метр на метр, ночной пейзаж: спящая деревушка, крупный месяц и лучистые звезды. Прекрасная вещь. Но это только видимость.
Я подошла ближе, провела по вышивке ладонью. В книгах о Запределье говорится, что волшебные слова – не заклинания, как их понимают люди. Это особый разговор – с вещью, существом или с каким-нибудь явлением. Просто надо говорить то, что они хотят услышать, и так, чтобы услышать тебя смогли. Этому нельзя научить. Это в крови.
Вот я и сказала вышитой картине:
– Ночка темная, месяц ясный, покажи мне Змеиные горы.
Послушалась! Изображение пошло волнами и сменилось картой, поистине чудесной. Медленно текли по ней крошечные реки, в малюсеньких деревнях можно было разглядеть каждый дом. Лес зеленел к северу от Звонарей сплошным пятном. И горы там действительно были! Вернее – высокие, густо поросшие деревьями холмы.
– Вот так чудеса! – изумился Иван. – Что ж это такое?
– А это, Ваня, одна их вещей, подаренных царем Александром Константиновичем своей второй, морганатической, супруге Ирине. Именно от этого брака берет начало младшая ветвь Вольских. Мы носим царскую фамилию, но не имеем прав на престол. Эту картину мама получила от своего отца, она, как видишь, волшебная. Если ее попросить, может любое место на земле указать, даже незримое. Так что смотри, вот они, Змеиные горы. И что удивительно – не так уж далеко отсюда.
– И правда. А почему горы «Змеиные»?
– Разные есть варианты. Учитывая, какой дурной славой пользовался раньше этот лес, прозванный Темным, в его холмах могло таиться гнездо аспидов. А то и сам легендарный Змей Горыныч. Я читала в газетах, что в наши дни туда несколько раз приезжали любители аномальных явлений, с камерами, с приборами какими-то. Ничего не нашли. Но пишут, что там действительно пропадают люди. Правда, через несколько дней возвращаются, но так и не могут вспомнить, где были. Ну как? Не страшно?
– Страшно, конечно, – улыбнулся Иван. – А у тебя, смотрю, глаза-то как разгорелись. Хочешь со мной?
Я не ожидала такого вопроса и потому – внезапно для себя самой – выпалила то, что думала на самом деле:
– Конечно, хочу!
Вот так – и назад пути уже нет.
– Отлично, пошли вместе! – Ваня, кажется, обрадовался. – Не устанешь? Судя по этой чудо-карте, ехать дальше за Звонари, а потом, видимо, пешком. Ну я-то привык, с ребятами часто в походы ходил.
– Не волнуйся, я не стану обузой.
– Послушай… Как тебя зовут-то на самом деле? В журналах писали: Несмеяна. Но это же не имя.
– Теперь уже как имя. Все называют Яной.
– Но не так же тебя назвали при рождении. А как?
Я отвела взгляд. Зеркальце на полке… круглое, без ручки… в деревянной резной оправе… Почему при взгляде на эту изящную вещицу у меня сжалось сердце? Я взяла его и положила в карман.
А потом назвала свое настоящее имя, которое так редко произношу вслух…
– Ярослава.
Глава 5. Сон и явь
День обещал быть ясным, солнечно было и в моей душе. Все произошло нежданно-негаданно, и теперь самые обыденные вещи воспринимались как яркое приключение.
Пешая прогулка до станции по запыленной дороге. Вокруг темная, полновесная зелень. Не спеша мы с Иваном проходим мимо разноцветных дачных домов, любуемся, как разгорается день, слушаем звучные трели и бойкий щебет. А потом – ожидание электрички, ванильное мороженое, купленное тут же в киоске (Ваня угостил, ага), болтовня обо всем на свете. На платформе кроме нас – молодая парочка с рыжей собачонкой. Со всей неуемностью щенячьего любопытства рыжик крутится возле нас, подходит к Ивану и тычется носом в его ногу. Говорят, животные чувствуют добрых людей, да? Так-так, и вот наш рок-музыкант с позволения хозяев гладит щенка и скармливает ему остатки мороженого.
Когда пара с собачкой отошла, Иван внимательно на меня посмотрел и сказал:
– Знаешь, а ты сейчас улыбаешься.
Я достала зеркальце в деревянной оправе, прихваченное из флигеля, и впилась взглядом в свое отражение. А ведь и правда! То, что сейчас на моем лице, для меня вполне сойдет за улыбку. Кончики губ тянутся вверх и смешливо подрагивают, глаза сияют. Внутри что-то звенит легкими колокольчиками и замирает то ли от восторга, то ли от боязни потерять эту легкость и звонкость. Потому что со мной такое впервые. В самый-самый первый раз!
Никто никогда мне не нравился, никто не был нужен, ни с кем мне не было интересно. А сейчас…
Об этом я думала, когда мы уже разместились в полупустом вагоне, когда поезд тронулся, станция проплыла мимо, а потом помчались за окном все быстрее-быстрее деревья, дачи, магазинчики, опять деревья… В вагоне было душно. Я почувствовала, что меня укачивает. Глаза закрывались сами собой – в конце концов, я сегодня не спала всю ночь. И меня мягко, тихонько, ненавязчиво втянуло в серебристый туманный сон…
Почему я плачу? Слезы стекают по щекам. Тоска щемящая, но я знаю, что это не моя тоска. Какая тишина вокруг… Странное, пустынное, темное место, затянутое клочковатым туманом.
И в этом мареве я вижу светлую фигуру. Это длинноволосый мужчина с горящими глазами, похожий на бескрылого ангела, от него исходят нежность и горькая печаль. И все же я понимаю, что это не дух, а создание из плоти и крови. Он меня не видит… он шепчет что-то. Мне кажется, или… «дочь моя»?
– Ты мой отец? – также шепотом спросила я светозарного мужчину.
Он поднял на меня тихий взгляд… и картина сменилась.
На фоне пасмурного неба, на нижней ветви дерева без листьев сидит огромная птица с крыльями цвета пепла. У нее юное женское лицо с четкими, резкими чертами, в обрамлении тяжелых темных волос. Огромные глаза ее закрыты.
– Птица Гамаюн, – взмолилась я. – Не открывай глаза… не надо.
Но она тут же распахнула их, ее взгляд пронзил меня насквозь… И все пропало.
Я проснулась. Почему-то моя голова была на плече Ивана.
– Ох, – я отстранилась, машинально вытирая слезы. – Извини.
– Что ты, Яночка, все в порядке. Но… ты плачешь?
– Это просто сон…
Иван посмотрел на меня с беспокойством.
– Что-то слишком сильно он тебя расстроил.
– Сон был очень реальным.
Я поколебалась… и рассказала обо всем, что видела.
– Может ли этот мужчина быть моим отцом? – вот что больше всего меня сейчас волновало. – Мне кажется… я его знаю. Я много читала об обитателях Запределья. Но одно дело читать, другое – увидеть своими глазами. А птица Гамаюн…
Я задумалась. Почему во сне я так испугалась ее взгляда? Боялась прочесть в нем свою судьбу? Или меня страшило то, что надо идти навстречу переменам, которые уже преподносит мне эта судьба? Ведь я так привыкла плыть по течению.
– Я тоже кое-что читал и слышал о Запределье, – заметил Иван. – И знаю, что ваш род, Вольские – потомки Царевны-Лебеди, которая была замужем за одним из русских царевичей.
– Да, мать государя Артемия Первого Георгиевича.
– Говорят, благодаря этому родству Вольские умеют превращаться в лебедей. Ты тоже умеешь, да?
– Нет, это умение передается, похоже, только представителям старшей ветви. Так что я не лебедь. Ты разочарован?
Он ответил с улыбкой:
– Ничуть.
Мы уже давно проехали городок Звонари. Сейчас электричка подъезжала к одной из дальних станций. Притормозила, остановилась, впустила пассажиров. В вагон впорхнула оживленная компания смеющихся, о чем-то увлеченно болтающих подростков и разместилась напротив нас. Обычно чужой смех раздражал меня, но не сейчас. У одного паренька была гитара, на которую Иван внимательно посмотрел, а потом попросил:
– Можно?
Хозяин гитары улыбнулся и протянул ее Ивану.
И полилась песня…
Закроет солнце
глаза в полнеба.
Переплетется
и явь, и небыль…
С закатом споря,
горят жар-птицы,
и в лунном море
мечта искрится…
Мне казалось, что все пассажиры обернулись в нашу сторону и притихли, слушая Ивана. А со мной творилось что-то непонятное. Мелодия… странно знакомая. Она словно коснулась чего-то глубинного, затаенного во мне. Чего-то позабытого, но очень дорогого…
Изредка мне приходилось просыпаться с ощущением, что во сне я видела что-то важное, но все куда-то ускользало. И песня, которую пел сейчас Иван, словно пришла из тех самых снов.
А на восходе,
в неясном свете,
на воды всходит
Царевна-Лебедь.
В ладонях крепко
держу надежду,
от сна, от ветра
приходит нежность.
Плеснули струи…
Неяркой краской
я нарисую
живую сказку.
Певец замолчал, отзвучала и мелодия. И когда затихли ее последние отголоски, в наступившей тишине раздался звонкий девичий голос:
– Да это же Иван Рябинин из группы «Березань»!
Подростки взволнованно зашумели и принялись засыпать Ивана вопросами. А девочка, первой узнавшая его, спросила с лукавинкой в голосе, с любопытством взглянув на меня:
– Это ваша девушка?
Ваня весело мне подмигнул, обнял меня за плечи и ответил:
– Да.
Глава 6. В пути
Вот уж не думала, что у нас в России еще сохранились такие глухие уголки. Можно идти несколько часов и почти никого не встретить. Мы долго шли кромкой леса, прогулялись по зеленому полю, налюбовались разнотравьем, даже пересекли речушку вброд.
Конечно, мы делали привалы, перекусывали тем, что захватили с собой. И говорили, говорили… обо всем. О моей очень талантливой маме, под влиянием которой я учусь на дизайнера. Хотя сейчас уже не уверена, что именно этим хочу заниматься всю жизнь. О семье Ивана, о его группе. О том, что нам нравится. Интересно было узнать, что Иван увлекается приключенческими книгами, обожает готовить и угощать друзей своими кулинарными шедеврами, а еще очень любит животных. А я готовить не умею, люблю птиц, но дома не держу, потому что не место им в клетках. А читаю, в основном, рассказы и стихи… Но есть у нас и точки соприкосновения, и они – в главном. Мы говорили о Боге, о философии, о чудесах, о творчестве… То азартно спорили, то радовались общности взглядов. И становились все ближе друг к другу…
– Я не пишу песен о любви, – признался мне Иван. – Нередко пою чужие – у нас в группе и другие ребята пишут.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70511902) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.