Однажды под Новый год, или Кто такие Монстры
Екатерина Руслановна Кариди
Это случилось под Новый год, а до того, как говорится, ничего не предвещало. Нина жила с мужем, его мамой и сестрой в двухкомнатной хрущевке. Конечно, не все было гладко, свекровь и золовка на дух не выносили сироту, воспитанную в интернате, и гнобили ее, и гнобили. Муж считал, что она сама виновата. Нина терпела, но от постоянного унижения и незаслуженных обид в ней потихоньку начал просыпаться монстр.Очередной скандал, который ей устроили, стал роковым – монстр таки выглянул наружу. В итоге: свекровь в обмороке, золовка трясется от ужаса в туалете, муж в шоке. Нина подала на развод и уехала к тетке в глухую деревню Большие Овраги.И вот там, в той деревне выясняется…
Екатерина Кариди
Однажды под Новый год, или Кто такие Монстры
Глава 1
Если вы родились в этом мире, но все равно ощущаете себя в нем чужими, – не переживайте, значит, вы не от мира сего. Сколько раз Нина повторяла про себя эту фразу, услышанную когда-то от одной столичной звезды, посетившей их захолустный интернат для детей-сирот с целью благотворительности, а может самопиара, или просто заблудилась. Неважно. Это так и осталось загадкой, а фраза зато прижилась.
Ну не от мира она сего, точно не от мира.
Иначе чем объяснить, что она упахивалась кассиром в «Пятерочке», тащила всю домашнюю работу, да еще подрабатывала – мыла подъезды. И ни копейки денег себе не оставляла. Все в семью. Витьку – ему нужно. Свекрови Анастасии Павловне – нужно, у нее диета, психолог раз в неделю, дорогие лекарства. Золовке Ирочке – она же молодая, ей на шмотки, на косметику, на гаджеты. Всем нужно.
А Нинке? А что Нинке? Она ж бездельница и кулема, руки из… не из того места растут, из какого надо. И если в первый месяц Витек, с которым они поженились вроде бы по любви, еще как-то оказывал ей знаки мужского внимания, то очень скоро все сошло на нет. Он стал ужасно ворчливым и вечно недовольным. То она неповоротливая, то у нее попа слишком большая, то грудь маленькая, то руки…
Но главное – шум. Шум был совершенно недопустим, потому что стены в двухкомнатной хрущевке, где они все жили, не были звуконепроницаемые. Витек просто закатывал глаза и шикал:
– Тихо! Услышат сестра и мама.
Потом преспокойно поворачивался к ней спиной и начинал храпеть так, что стены сотрясались. А Нина еще долго лежала на краю кровати и смотрела в потолок, думая – ну как же так? Ведь в женских романах…
Сначала она пыталась ночью, когда все спят. Но оказалось, что не спят, свекровь Анастасия Павловна – так точно. Она умудрялась заходить в самые неподходящие моменты и днем, и ночью. Так что если все же случалось урвать кусочек чего-то, совершенно непохожего на то, о чем пишут в страстных женских романах, Нина потом два дня беспричинно улыбалась. Чем вызывала дополнительную нервозность у свекрови.
Однажды она заикнулась, что хорошо бы им завести ребеночка.
Анастасия Павловна встала стеной:
– Ты чего удумала! Витек еще молодой, ему пожить для себя надо! А ты?! В декрет уйдешь, а работать кто будет? Ребенку, знаешь, сколько чего надо?! А у меня нервы, мне нужны лекарства, психолог. Ирочке вон пора гардероб обновлять, обносилась вся.
Золовка Ирочка стояла рядом и поддакивала, уперев руки в бока. Нина чувствовала себя какой-то преступницей, почти воровкой. А Витек после этого неделю с ней не разговаривал.
В общем, жизнь у Нины была насыщенная. Такая насыщенная, что просто некогда продохнуть. И как-то все это за два года совместной жизни стало ее доставать.
Особенно то, что свекровь и золовка при каждом удобном случае ее детдомовкой звали. И с таким презрением, что Нина просто диву давалась. За что? Ну да, нет у нее высшего образования, но так на заочном же выучиться можно. Правда, как только она про учебу заикалась, вся семья тут же на дыбы вставала. А кто будет работать? Так она говорила, что после работы, по ночам. И тут начиналось.
– Ты же будешь жечь электричество! Ты знаешь, сколько за ночь счетчик накручивает?
Случался скандал, свекровь Анастасия Павловна изображала обморок и пила успокоительное, Ирочка кричала на Нину:
– Посмотри, до чего ты довела маму!
Витек после этого неделями с ней не разговаривал.
В остальном, конечно, жить можно было, но все сложнее становилось молчать.
А тут еще приближался Новый год.
Ну это же праздник. У Витька на работе намечался корпоратив. Нину он с собой, естественно, брать не собирался, объясняя тем, что у них там сугубо мужская компания. У Ирочки в колледже свои движняки намечались. А Нину пригласили сотрудницы из «Пятерочки», предложили маленькой компанией посидеть после смены на складе, выпить игристого. Недолго, всем же засветло домой вернуться надо.
Ну, посидели чуть-чуть, Нина выпила-то неполный бокальчик. У нее со спиртным отношения вообще никак не складывались. Не нравилось оно ей, голова кружилась, чувствовала себя странно, как будто ее распирает, монстр просыпается внутри.
И вот, значит, пришла Нина домой. А им в этот день выдали от начальства поощрительные «призы». Всем по пакету с едой, а там – горошек, колбаса, майонез, бутылка игристого, конфеты. Всякое такое.
Прошла она с этим пакетом в кухню, стала на стол выкладывать и пристраивать в холодильник. И тут влетает золовка Ирочка. И сразу в крик:
– Ты! Воровка! Ты мою косметичку украла!
Нина обомлела.
– Какую косметичку, о чем ты?
Она сроду косметикой не пользовалась. Но тут подоспела свекровь Анастасия Павловна и поперла на нее:
– Это она! Я знаю! Надо в ее вещах посмотреть, наверняка под матрасом спрятала. Детдомовка окаянная!
И тут Нину наконец прорвало.
Вылез монстр, которого она столько времени усиленно в себе прятала. И вроде ничего особенного не сказала. Только гаркнула на обеих:
– А ну, заткнулись!
Того, что случилось потом, она сама не ожидала. Свекровь свалилась в обморок, натурально, без балды. Золовка Ирочка от страха описалась, а потом с визгом умчалась в туалет и там заперлась. Вернувшийся к тому времени с работы Витек был просто в афиге, держался от Нины подальше и аккуратно так по стенке распластывался.
Что ей было делать?
Схватила дорожную сумку, покидала в нее, что под руку попало, и ушла.
Ночь пересидела на работе, а утром подала на развод и после этого сразу на автостанцию. У нее где-то в глухой деревне жила тетка. Вроде по материнской, а может по отцовской линии, она сама не знала.
Вот к этой тетке Клаве Нина и поехала под Новый год.
В деревню Большие Овраги.
***
Ехать предстояло долго. Сначала от городской автостанции до райцентра, там сделать пересадку. Потом до следующего райцентра. И снова сделать пересадку. Погулять два часика. Потому что расписание состыковывалось именно так. После этого еще часик. Потому что автобус-то подали на посадку, но обнаружилась поломка.
Потом трястись до деревни Кушки.
А дороги там были еще те, асфальт-то еще в райцентре закончился. В общем, в Кушки они прибыли уже почти через сутки. И тут выяснилось.
– Девонька, проснись, – тряс ее за плечо водитель. – Приехали, дальше автобус не пойдет.
– Ну и что? – сквозь сон пробормотала Нина.
Ее, пока ехали, до бесчувствия затрясло на кочках и колдобинах. К тому же она две ночи толком не спала и устала как собака и сейчас была совершенно не готова расстаться с пригретым местом. И вообще, пошло оно все лесом.
– Девушка! Надо выходить.
– Все хорошо, – вяло отмахнулась она. – Я тут посплю.
– Нельзя. Сейчас людей наберу и поедем обратно. Или выходи, или оплачивай обратный билет. Вишь, все торопятся, Новый год на носу. А первого – выходной, не будет транспорта. Так что смотри.
– Нет, обратно мне не надо, – вздохнула Нина, собираясь с силами.
Ужасно не хотелось, но пришлось вылезать на морозец. Ощущала она себя сейчас как складное кресло, которое не так собрали. Ну ладно, вылезла. А дальше? Автобус быстренько загрузился и покатил обратно, а она полезла в навигатор – сети нет, интернета, естественно, тоже.
Ладно, подумала Нина и попробовала отыскать магазин. Магазин – это тепло, еда и связь с внешним миром. Должна же тут быть «Пятерочка» или хотя бы «Магнит»?
Нашла сельский магазинчик, только на нем было позапрошлогоднее поздравление с Новым годом, а на дверях висела табличка «Закрыто».
Как-то это нехорошо просигналило в мозгу. Нина побрела обратно на площадь, где была автобусная остановка. Вернее, столб с расписанием. А в расписании – вот да… Вернее, нет. Но если есть деревня Большие Овраги, значит, туда должен идти общественный транспорт.
Ведь должен же? Минут через десять она уже не была в этом уверена. А время шло, и морозец начал крепчать потихоньку. Она уже сто раз пожалела, что не уехала в райцентр обратно.
Но тут к автобусной остановке, взметая снежную пыль, подрулил гусеничный трактор. Дверь открылась, оттуда выглянул мужик и крикнул:
– На Большие Овраги?
Мужик был в одном свитере, такой здоровенный, заросший, черная борода до глаз, а глаза желтоватые. Прямо как у крупного хищника.
– Э… Спасибо, я… Автобус жду! – выпалила Нина.
– Это и есть автобус, – выдал мужик и еще добавил: – Другого транспорта сегодня не будет. Так что залезай.
А тут как раз снежок посыпал. Нина подумала – была не была. И полезла в кабину.
В кабине стоял грохот и пахло солярой, железом и машинным маслом, но все это была ерунда, главное, что там было тепло. После стояния на морозце это было так хорошо, что Нина в первый момент расплылась на сидении как амеба, а потом стянула варежку и потерла нос.
– Замерзла? – спросил, перекрикивая грохот мотора, мужик.
Она сразу же подобралась, потому что мужик был здоровенный, еще борода черная…
– Да нет, все нормально, – пробормотала, косясь на его руки, державшие руль.
И руки у него были под стать его габаритам, такие большущие и сильные. А мужик как раз в этот момент потянулся переключать рычаг и как будто подался к ней. О-о, подумала Нина.
– Ничего, сейчас согреешься.
Прозвучало неожиданно.
– А?.. – она уставилась на него.
И честное слово, ей показалось, что его глаза желтые как-то странно сверкнули. Она тут же отвела взгляд в окно и стала возить пальцем по дверной обшивке. Но мужик не соврал, очень скоро стало так тепло, что Нина даже стянула шапку и расстегнула пуховик. Снимать не решилась.
Из деревни Кушки они выехали, теперь дорога шла мимо заснеженных полей. А дорога – да, сверху припорошено снегом, а под снежком ямы и колдобины. По этим колдобинам гусеничный трактор вело во все стороны и подбрасывало, а грохот в кабине стоял такой, что мама не горюй. Но теперь почему-то все перекрывало его присутствие. Мужика в кабине было как-то очень много, как будто он занимал собой все пространство.
«Однако», – подумалось ей.
И тут ей в голову полезли совсем другие мысли. Куда они вообще едут?! Мужик сказал – в Большие Овраги, она и не додумалась проверить. Ведь страшная глушь, вокруг ни души. Да уж, мысль была очень здравая, а главное – вовремя. Она решила как-то прояснить ситуацию.
– А далеко еще до Больших Оврагов?
– М? – мужик повел мощным плечом. – Часов десять ехать. А когда и сутки, если в буран попадем.
– Что?! – Нина буквально в осадок выпала.
Он покосился на нее, не забывая за дорогой следить, и хмыкнул:
– Не боись. Со мной доедешь за пять часов.
И поддал газку. Теперь трактор, можно сказать, помчался стрелой, грохоту стало больше. Нина вцепилась в ручку и думала только о том, как бы с сидения не вылететь.
– Как зовут-то?
– А? – выкрикнула она. – Меня Нина!
– А меня Гриша, – сказал и в такт своим мыслям кивнул: – Вот и познакомились.
***
Девушку на автобусной остановке Григорий заметил издали. У него аж сердце екнуло – из наших! Ошибиться было невозможно. Пока подруливал, гадал, из каких она будет, почему до сих пор не видел.
А когда остановился и увидел поближе, был удивлен. Глаза. Серые, не желтые. Но инстинкт подсказывал – из наших, точно. Он уж и так присматривался, и принюхивался. Ну точно! Ошибки быть не может.
Да и не ездят к ним в Овраги просто так. К ним вообще никто не ездит. В конце концов спросил:
– Ты в Большие Овраги по делу или как?
– Я к тетке, – ответила девчонка.
Ага! Все-таки из наших! Не ошибся, мл-л-лин!
– А как зовут тетку-то?
– Клавдия Васильевна Зубатова.
– А, – кивнул Гриша, пряча хищную улыбку в бороду. – Ясно.
И, видимо, слегка расслабился, трактор опять повело, а ее сильно тряхнуло на глубокой колдобине. До него дурманящей волной донесся ее запах. Григорий слегка обалдел от этого и пробасил:
– Потерпи, скоро лес. Полегче будет.
***
Некоторое время дальше они ехали молча. Мужчина вел трактор, а снежок сыпал, да и ветер усиливался. Нина смотрела вперед и не видела ни зги.
Лес? Какой-то белый туман вокруг. А время – уже вечереет, и если они застрянут… Встречать Новый год придется прямо тут.
– Вон, видишь, пятно, – раздался рядом его голос. – Уже близко.
Ей не верилось. Вот это вот что-то мутное впереди – лес?
Оказалось, действительно. Когда подъехали ближе, она увидела стоявшие стеной заснеженные деревья и внезапно успокоилась. Да и трактор пошел ровнее, колдобин стало меньше, не так трясло, а может, она просто притерпелась. Нина какое-то время крепилась, но потом усталость взяла свое, она сама не заметила, как уснула.
Проснулась оттого, что какой-то здоровенный бородатый мужик тряс ее за плечо.
– А? – в испуге вытаращилась она на него.
Потом сообразила, что это Гриша, и ойкнула. А он мотнул головой, показывая куда-то вбок:
– Приехали, вот он, дом тетки Клавдии. Как раз к Новому году успеешь.
Ух, какое нахлынуло облегчение!
– Ага, спасибо, что подвезли! – выпалила она.
И выпорхнула из кабины. Ну как впорхнула, как складное кресло сползла, да еще и под конец нога у нее поехала, и она аккуратно пятой точкой приземлилась в снег. Потом встала, кое-как отряхнулась и потопала от калитки к крыльцу. Постучалась и стала ждать, пока откроют.
Наконец дверь открылась. На пороге стояла тетка Клава, которую в последний раз, наверное, лет десять назад видела, но та почти не изменилась.
– Здрасьте, тетя Клава, – сказала Нина, теребя сумку.
– Ты?.. – у тетки челюсть отвисла.
Ну все, подумала Нина, зря приехала. Но тут тетка очнулась.
– Ой, девонька! Ниночка! Да что же это… А я ж думала… Какими судьбами? Ой, заходи, скорее, заходи!
– Ага, тетя Клава, – Нина расплылась в улыбке, настроение сразу пошло в плюс. – Это я.
Тетка отодвинулась, пропуская ее в тепло и вдруг спросила:
– А тебя, что ли, Гриша привез?
Уставилась ей за спину, и взгляд у нее стал острый, прямо рентгеновский. Нина оглянулась, трактор стоял там. Не уехал? О-о… Почему-то покраснела и смутилась, хотя в темноте-то и с морозца кто ее румянец увидит? И тут же выпалила:
– Да, Гриша.
– Угу, – протянула тетя Клава и повернулась к ней. – Ой, что же это я! Заходи, скорей, раздевайся, я хоть на тебя посмотрю.
Нина стеснялась, но от внезапного облегчения, что наконец дома, стянула с себя пуховик и опять расплылась в тепле как амеба. А тетка внимательно так уставилась ей в глаза, отчего Нина почувствовала себя как на приеме у окулиста.
– Ну надо же… – пробормотала та. – Так и остались серые.
Потом деловито крякнула и засуетилась:
– Так! У нас же Новый год. Давай к столу! Проголодалась, поди, в дороге-то.
Стол у тети Клавы был накрыт простой и сытный, но безалкогольный. Но ведь Новый год же. Она смерила изучающим взглядом Нину и вытащила из буфета бутылку самогонки. Налила в две крохотные рюмочки размером с наперсточек.
– Поешь, а заодно и поговорим.
И села напротив.
Вот поговорить Нине хотелось, особенно после рюмочки. Поделиться с кем-нибудь своим горем, и главное – мысль одна не давала ей покоя. Как ни дави, все равно вылезала на поверхность и заставляла ее нервно ежиться.
Тетка, как услышала про то, как она нагнала страху на золовку и свекровь, только хохотнула и махнула рукой.
– Тю, нашла из-за чего переживать. Все ты правильно сделала, давно надо было!
– Но как же быть с этим монстром, который внутри? – в сердцах сказала Нина.
– Так-так, монстр, говоришь? Ага, ага, – глаза у тетки сразу сделались рентгеновские, она придвинулась ближе. – Очень хорошо, просто отлично. Ага. А теперь давай спать. А то ты с дороги.
И быстренько так, быстренько, повела ее в отдельную спаленку. А там кровать у окошка, такая железная, раритетная, с шишечками, и на ней в три слоя перина.
– Вот сейчас поспишь, – увещевала тетка, – а завтра с утра, на свежую голову…
Нина только села на эту перину, как глаза у нее стали закрываться, она даже не дослушала.
***
Григорий уехал не сразу, надо было убедиться, что у девчонки все в порядке. Пока стоял, глядь – по улице одна, две, три тени, четыре. Парни подходили с разных сторон, вроде бы так, без всякого дела, между прочим. Но он-то знал причину.
– Гриш, – пробасил один, заложив руки в карманы, – ты это… вроде кого-то привез?
Вот же! Быстро распространяются новости, мл-л-лин.
– Мужики, Новый год, – хмыкнул он. – Вам что, дома не сидится?
Усмехнулся в бороду и покосился на окна. Ибо нефиг, тут уже забито.
Парни потоптались и ушли, а он поехал на подпольную базу, надо было сдать груз.
***
Когда Гриша подрулил к входу в подземную базу и стал сгружать ящики в приемник, к нему из тоннеля поспешно вышла Стеша, Игнатова жена, она сегодня дежурила в медчасти, и с ходу выпалила:
– Привез?
– Привез, – кивнул Гриша.
И пошел доставать из кабины упаковки с особым машинным маслом.
– Давай сюда! – выдохнула Стеша и сразу кинулась читать состав и показатели на упаковке: – Кинематическая вязкость при ста градусах Цельсия… щелочное число, кислотное число… сульфатная зольность… Пойдет!
– А то.
Зря, что ли, вез? И тут же спросил:
– Как прошла операция?
– Нормально, – довольно блеснула желтоватыми глазами Стеша и показала на упаковку с маслом: – Сейчас отлежатся чуток, подмажем, ускоренная регенерация включится, будут как новенькие.
Это было хорошо.
Григорий спросил, продолжая распихивать в приемник ящики:
– Назад когда?
– Через неделю пойдут.
– Угу, – вроде впихнул последний.
Стеша вроде собиралась бежать назад, а тут вдруг протянула:
– Гриш…
Он вскинул голову:
– Чего?
– Выйдешь завтра в смену вместо моего Игната? Завтра ж первое число.
– Не-а, – категорично качнул головой Григорий.
Вообще-то раньше, в смысле до того, он всегда выходил в праздники вместо женатых ребят. Понятно, им же надо немного побыть с семьей. Но, млин, не в этот раз.
– Гриш!
Стеша попыталась надавить на совесть, но он был непреклонен.
– Ну и ладно! – буркнула рассерженная баба. – Знаю я, где вы с Игнатом ныкаете самогон! Увидите еще хоть каплю. Все выгребу подчистую!
Развернулась и пошла в тоннель, унося с собой ценное машинное масло.
– Ага, давай, – хмыкнул ей вслед Григорий и подумал: «Найдешь ты все мои заначки, как же».
Но, поскольку приемник был уже полон, он запустил портальную камеру. Мысли теперь потекли в другом направлении. Когда закончил, как раз оставалось время быстро добежать до дома и успеть встретить Новый год. А вот завтра с утра у него были планы.
***
Эту ночь Нина спала очень хорошо. Впервые за долгое время ничего ее не беспокоило, не мучили кошмары. Ну так на тройной перине-то, что ж удивляться? Тут и подушки горой, и тепло в спаленке, а от окошка мягкий утренний свет, в стекле над вышитой белой занавесочкой видно кусочек голубого неба с облаками.
Она сладко потянулась, села кровати и выглянула в окно.
И так и застыла с вытаращенными глазами.
Глава 2
Носы прилипли к стеклу. Снаружи.
А там снег, между прочим. И морозец!
Один, два, три… Четверо! И у всех круглые желтые глаза с вертикальными зрачками. Она сначала подумала – мальчишки балуются, нацепили линзы. Потом спохватилась, всплеснула ладонями. Отморозят же!
Подскочила на кровати и подалась к стеклу. И тут поняла, что это не мальчишки, а здоровенные мужики. Ахнула, осела назад, а за окном заволновались.
И стало ясно почему. Из дома выскочила тетя Клава и накинулась на них с метлой. При этом так ругалась, что у Нины уши вяли. А те уворачивались, прикрываясь локтями, но не очень-то торопились уходить со двора.
Но Нина уже поняла, что с тетей Клавой не забалуешь.
Она сначала застыла, прижав пальцы ко рту, а потом хохотала, глядя, как тетка их, словно нашкодивших котов, гоняет метлой и выталкивает за калитку по одному.
Наконец та вытолкала взашей последнего, четвертого, сплюнула в снег и, отряхивая варежки, пошла в дом. А по дороге взглянула на окно спаленки, да так и замерла. Нина, поняв, что ее спалили, тут же спряталась, а потом побежала одеваться.
Через десять минут, одетая и причесанная, осторожно выглянула в комнату. Тетя Клава уже возилась, накрывая на стол.
– Кхмм, – прокашлялась Нина. – С Новым годом!
Тетка сразу обернулась:
– С Новым годом, девонька! Давай завтракать, у меня все горяченькое.
Завтракать – это было очень хорошо! Нина вдруг почувствовала, что просто зверски проголодалась. Уселась за стол, набрала себе в тарелку всяко-разного. И пока тетка разливала по кружкам малиновый чай, осторожно спросила:
– А кто это приходил с утра?
– Кто?
Нина аж смутилась, пожала плечами.
– Ну эти, которых вы метлой.
– Эти? – тетка беззвучно выругалась в сторону, потом выдала: – Колядовать пришли. Вот и… кхм. Наколядовали.
– А, – протянула Нина, – понятно. Тут такой обычай.
– Обычай. Ага. Еще заявятся, опять метлы схватят.
– Ммм, как интересно. А вот у нас… – начала Нина.
И вдруг стук в дверь.
– Кого еще принесла нелегкая?! – выругалась тетка и пошла открывать.
Нина притихла за столом, даже шею вытянула. И тут из прихожей донесся теткин потрясенный вопль:
– Ох, ты ж… Ёпт!..
Она не выдержала, выскочила посмотреть. А смотреть было на что.
***
Гриша с утра немного опоздал. А все потому, что решил подготовиться, чтобы уж обставить свое появление максимально эффектно. От прежнего владельца дома, в котором он проживал, старого сельского учителя Николая Саввича, остался кое-какой реквизит.
Саввич обычно исполнял роль Деда Мороза для малышни. Правда, это было очень давно, еще в те времена, когда колхоз «Большие Овраги» бодро рапортовал государству о надоях или удоях, теперь уже неважно. В общем, полез Гриша в чуланчик, где это все старое барахло хранилось, и тут стало ясно, что халат дед-морозовский на него не налезет при всем желании. Даже если на голое тело. Он пробовал, халат пошел по швам. Ну, и Саввичу он был до пола, а ему едва до колен доставал. Короче, идею пришлось оставить.
Но была еще шапка, красный колпак, обшитый ватой, и борода. Колпак – ладно, он кое-как пристроил на свою буйную шевелюру и надвинул на лоб. А вот борода, млин… Родная черная из-под нее торчала, и вид был несерьезный. Только сбрить бороду.
Чертыхался и сбривал.
Усы сначала хотел оставить. Но опять же, как приложил к себе ту бороду из ваты, так его аж затрясло. Понял, что усы придется сбрить тоже. Потом, разглядывая себя в зеркале и давя матерные эмоции, пришел к выводу, что так тоже ничего. И у него мужественный подбородок.
В конце концов, покончив с приготовлениями и оглядев себя в зеркале еще раз, зацепил пузырь настоящего коньяка (Новый год же, чтоб не с пустыми руками) и выбрался из дома. Еще пока шел к дому тетки Клавы Зубатовой, ему многое казалось подозрительным и странным. Например, то, что парни не ошиваются с утра на деревенской площади и не подпирают стенку магазина.
А уж когда проходил мимо Игнатова дома, ехидная Стешка выглянула на крыльцо и начала:
– Эй! Дедушка Мороз, борода из ваты! Куда намылился?
– Куда надо, – буркнул Григорий, поправляя шапку и бороду.
– А, ну иди, иди. Только смотри не опоздай! Там с утра уже все наши.
– Где?! – рявкнул он и рванул со всех ног.
Домчал туда мигом. А там – да. Натоптано! Ну, мл-л-л-лин! Сейчас он всех порвать был готов.
И, понятное дело, уже был основательно на взводе, когда постучался в дом.
Открыла ему тетка, уставилась в первую очередь на пузырь коньяка, который тот держал в руках, и потянулась за метлой.
– Ты что, спятил?! Дуй давай отсюда, артист!
Какого хрена? Это что за теплый прием?
Ну нет. Гриша никуда уходить не собирался! Зря, что ли, он, пока шел, речь заготовил? И вообще, никуда он отсюда не уйдет, пока не выяснит, кто там с Нинкой в комнате! А тетка Клава шипела шепотом:
– Куда ты с коньяком?! У нее ж инициация скоро! Первый оборот! А она не готова!
– Что?.. – раздался шокированный возглас.
В дверях стояла бледная Нина. Она, похоже, все слышала, и теперь с ужасом смотрела на них:
– Значит… Я все-таки монстр?..
Секунду звенела пауза, но тут Гриша отмер, стянул дед-морозовскую шапку и вскинул вверх ладони:
– Ты только не волнуйся. Это не то, что ты подумала. Это другое.
Нет, ну правда, он же не собирался вот так, с ходу, на девушку накидываться. А коньяк – это чтоб не с пустыми руками, Новый год же.
Он прокашлялся и шагнул вперед.
– Я готов подождать до свадьбы. Я понимаю, что ты не готова к сек… кхм… к инициации.
– Что?.. – девушка вытаращилась еще больше.
– Ой, дурья твоя башка… – ахнула тетка Клава, прикрывая рот рукой, и замахала на него.
Вот сейчас Гриша невольно занервничал.
– А что я такого сказал? Вы же сами про первый оборот начали, значит, инициа…
И тут девушка стала потихоньку сползать по стенке в обморок, а Гриша таки выхватил по затылку метлой. Нинку он, конечно, подхватил на руки, успел. Не мог же он дать же ей упасть. И потом, пока неуклюже топтался, ища, куда бы ее пристроить, тетка на него шипела:
– Ну ты и ляпнул, придурок!
– Я попрошу, Клавдия Васильевна!
– Она два года была замужем!
Теперь уже он в осадок выпал.
– Что за урод ее муж, если у нее до сих пор секса не было?! – взорвался Гриша. – Я ему ноги вырву!
– Да был у нее секс, – тетка поморщилась.
– Тем более!
Он наконец смог пристроить девушку на старенький диван и обернулся, начиная всерьез беспокоиться:
– А почему тогда…
– У нее возрастные изменения не произошли! – перебила его тетка. – Глаза у нее – сам видишь. И я думала, что человек она обычный. А раз так вышло, то пусть девочка живет с людьми. Хотела как лучше.
А вышло как всегда. Это звенело в воздухе. Наконец Клавдия Васильевна вздохнула:
– Не знает она о нас. Понимаешь?
Гриша озадаченно смотрел на девушку, и, по его мнению, выходило совсем неплохо. Раз инициация только предстоит, так он готов.
– А вообще… – тетка неожиданно успокоилась, уселась за стол и руки сложила. – Я не знала, как ей рассказать, боялась ее реакции. А ты, раз это дело начал, то тебе и карты в руки. Все ей объяснишь.
– Нет, а почему я-то?! – начал было Гриша.
В словах он был не особо силен, в основном по части действий. Вот тут – да, он был готов.
Но поздно, девушка начала приходить в себя.
***
Спустя некоторое время Нина в полном обалдевании сидела на диване с кружкой горячего чая. И пыталась переварить то, что ей вещал Гриша.
Оказывается, они пришельцы. В Больших Оврагах живут уже лет сорок с хвостиком. А сами из другого мира. И в том другом мире, откуда они родом, есть монстры.
– Это что ж? – потрясенно пролепетала она, сразу представив фильм ужасов. – Как «Чужие против Хищника»?
– Нет, Нина, – потряс он пальцем. – Мы русские люди! Но да, почти. А монстры, они – другие!
– Я не понимаю… – выдохнула она наконец.
Повисло молчание.
– Надо вести ее на место, – вздохнула тетя Клава и повернулась к ней: – На месте все увидишь, поймешь.
Хлопнула себя по коленям, потом встала и ушла в свою комнату. Через некоторое время вернулась, держа в руках длинные, в несколько рядов смотанные бусы из сушеных ягод.
– Вот. Матери твоей, сестры моей Зинаиды, были.
Прослезилась и отдала Грише со словами:
– Возьми, проведешь ее, покажешь, как и что.
Тот молча взял и в карман сунул. А Нина не выдержала:
– Куда проведет, что покажет? Кто-нибудь мне нормально объяснит?!
Оба обернулись в ней с одинаковым выражением лица, а тетя Клава проговорила:
– В другой мир.
Первой реакцией было – не может быть! Ну бред же! Какой «другой мир»? Однако на нее продолжали смотреть серьезно. Тогда Нина подскочила, поставила кружку на стол, а сама в два счета напялила пуховик, шапку и сапоги.
– Пошли! – сказала.
И первая двинула к выходу.
***
Григорий рванулся за ней, а Клавдия Васильевна тут же в него вцепилась:
– Гриш! Ты хоть как-то подготовь ее по дороге! Расскажи…
– Попытаюсь, – буркнул он и вышел следом.
Единственное, что он из всего этого понял, так это то, что сек… кхм… инициация теперь нескоро состоится.
***
А Нина вылетела во двор красная как рак. Все эти разговоры… Они просто выбивали ее из колеи. Какие-то пришельцы, монстры. Ей хотелось крикнуть: «Вы мне все врете! Я просто ненормальная… Или неизлечимо больна».
Но тут во дворе появился Гриша, и она тут же взяла себя в руки.
– Говори, куда идти, – сказала и сразу же отвернулась.
Что и говорить, этот рослый и красивый мужик (без бороды это стало еще заметнее) по сравнению с ее сопливым хлюпиком Витьком был просто… архетип из женского романа! И ей рядом с ним чувствовать себя ущербной было ужасно неприятно. А уж когда тетя Клава заговорила про инициацию, так она готова была сквозь землю провалиться. И сейчас покраснела снова. Чисто от досады.
– Кх-кхмм, – прокашлялся он в кулак и показал жестом куда-то вправо: – Туда.
Нина рванулась было вперед, но он нагнал ее в два шага и пошел рядом. Такой крупный, а она рядом с ним маленькая.
– Не спеши, – проговорил, – погоди. Мне еще тебе кой-чего рассказать надо.
Что еще? – хотелось ей сказать. Ее и так уже огорошили по самое не могу. Но Нина стоически молчала. А Григорий рассказывал, и у нее в голове вырисовывались такие картины, что просто уму непостижимо.
В деревне Большие Овраги в данный момент компактно проживают пришельцы.
Их (то есть и ее) родной мир постигла трагедия, он был захвачен. В один прекрасный день там появились странные существа. Они сначала и не обратили внимания – ну, появились какие-то создания. Дикие, мелкие, лохматые, вонючие, в шкурах, суетятся, костры жгут и пляшут вокруг. И пусть себе пляшут. Правда, шуму от них было много, но это не страшно.
Ага! Это оказалось еще как страшно! Потому что дикари, как закончили плясать, так начали на них охотиться. И злобные чудовища не щадили никого! Убивали всех. Взрослых, детей, даже младенцев. Родной мир стал смертельно опасным. И тогда (все-таки существует вселенская справедливость!) им каким-то чудом удалось найти место перехода (портал) в параллельный мир.
Но, по странной иронии судьбы, в этом параллельном мире они выглядели точь-в-точь, как те самые дикари. Как люди то есть.
У Нины просто лезли на лоб глаза.
А они в этот момент как раз проходили мимо кучки парней. Так вот у этих самых парней тоже на лоб полезли глаза, когда они узрели то ли ее, то ли пузырь коньяка в руке у Гриши. Он предупреждающе прокашлялся, припрятал коньяк и закрыл Нину собой. Парни отвели взгляды и повесили носы. И тут Нине показалось, что где-то она уже эти носы видела.
Однако они двигались дальше, и рассказ, соответственно, продолжался.
Ну так вот.
По времени это как раз совпало с началом в России перестройки. Деревня Большие Овраги была пуста, все жители в города подались, старики один-два остались, остальные перемерли. Место идеальное, портал рядом, вокруг на много верст ни души. Там они и заселились. Старики, жившие в деревне, охотно пошли на контакт, и за помощь в хозяйстве обучили гостей всему, что сами знали. А главное, приобщили их к средствам информации.
– Остальное было делом техники, – проговорил Григорий.
– Да нет же, подожди! – не выдержала Нина. – А документы? Как это все, по-твоему? А власти? Они что, вас в упор не видели?
И тут он на нее воззрился.
– Как это не видели? Видели. А за документами мы сами в райцентр ездим. К нам-то, сама дороги видела, никто не доберется.
– Ладно, – она продолжала сопеть.
Но тут они подошли к входу в странное подземное сооружение, и Григорий сказал:
– Это здесь.
Похоже было на НУП или бомбоубежище. Вход вел в тоннель, и тут Нину окончательно охватили сомнения. Потому что это было настоящее подземное сооружение. Многоярусное и хорошо оснащенное.
– Откуда все это? – спросила Нина шепотом.
– Тащим отовсюду потихоньку, – так же тихо проговорил мужчина. – Заброшенных производств-то много.
Вот как-то да. Да. Дальше они двигались в полном молчании, миновали целую систему ходов и вышли в довольно просторную серверную, оснащенную древними, но вполне рабочими пультами. Черт! У Нины аж дыхание свело.
За пультами дежурил мужик в фуфайке. Уставился на них, от удивления приоткрыв рот.
– Здравствуй, Игнат, – поздоровался Гриша. – У нас тут экстренный переход.
Показал на Нину, выразительно шевельнул бровями и крякнул, а потом вытащил из-за пазухи на стол бутылку коньяка. Игнат сглотнул и быстро спрятал пузырь куда-то, Нина не успела уследить. А им знаком показал идти прямо.
Здесь ход был широкий и напоминал большую нору. Просто огромную.
– А куда мы теперь? – шепотом спросила Нина, когда они отошли немного.
– В портальную камеру, – проговорил Гриша. – Почти пришли.
Куда пришли? Зачем пришли? И вдруг…
– Раздевайся.
Что?! Ей сейчас прямо тут сек… инициацию устраивать начнут?!
– Не буду! – отрезала Нина.
А мужик закатил глаза.
– Мл-л-л-ллин! – выругался в сторону и наконец соизволил объяснить: – Сейчас пойдем порталом. Одежду всю разорвет!
Порталом?
– А где портал? – Она ничего такого не видела.
– Вот прямо здесь, – мотнул он головой на земляную стену.
Вытащил из кармана бусы из ягод, которые дала ему тетя Клава.
– Держи. Это ключ. На шею накинешь.
И стал, сердито сопя, стаскивать парку. Нина некоторое время хлопала глазами, потом нерешительно сняла шапку и пуховик. А он к тому времени уже стащил через голову фуфайку и остался в одних брюках.
Ну ничего себе у него был торс…
Она восхищенно уставилась на него и даже рот открыла.
***
Мммм. Гриша чуть не поплыл. Разве можно на мужика, которому ничего не светит, так смотреть? Однако он вовремя опомнился и приосанился, вдохнув поглубже. Так рельефнее мышцы.
Понимающая улыбка обозначилась на губах. Он знал, что хорош. Приходилось себя в зеркало видеть. Девчонка тут же засмущалась и отвела взгляд. Стало даже чуточку жаль.
– Белье можешь оставить, – пробасил он, – если не жалко потерять.
Сам он тоже остался в трусах. Ну да, в семейниках, и нечего на него так смотре…
– Нет-нет-нет, – ткнул в нее пальцем, увидев, что она накрутила бусы на шее в шесть рядов. – Не накручивай, пусть свободно висит. Вот так… Ничего, что до пола.
Ну вот, теперь все. Накинул на шею свой ключ, велел ей встать у стены, скомандовал:
– Выходим.
И открыл портал.
Дальше был переход. Яркий свет, болтанка, вихрь…
Когда открыл глаза и проморгался, увидел песок на дне широкой балки, ярко-синее небо над головой, пышные кусты вокруг. В общем, все как обычно.
Гриша повернулся к девчонке сказать, чтобы за ним шла, и слегка завис. А она в ужасе шарахнулась от него и подняла дикий визг.
А вот это уже было обидно!
Глава 3
Нина никак не ожидала, что вот так вот прямо, ткнулись в земляную стену – и все. Она же помнила, как это в кино: сначала открываются врата – портальная арка, там все мигает и искрит. Или, на худой конец, открывается такое мерцающее опаловой дымкой нечто с искрящей разрядами дырой посередине. И вот в эту самую дыру надо проходить.
Ничего подобного!
Ее просто болтало и вертело, как будто она угодила в стиральную машину, а потом выплюнуло. Когда она смогла разлепить глаза, вокруг было лето. Кажется, и вправду другой мир. Какая-то песчаная балка, заросшая здоровенными папоротниками, и…
Перед ней, оскалив огромную клыкастую пасть, стоял тираннозавр. Настоящий Tyrannosaurus rex! Гигантский! Просто огромный!
– А-а-ааа! – завизжала она, шарахнулась назад, чуть не споткнулась.
И только потом подумала – а Гриша?! Он, что же, его съел и теперь за нее примется?! Завизжала еще громче и вдруг услышала, как этот огромный ящер утробным басом, в котором угадывались знакомые интонации, обиженно провещал:
– На себя бы лучше посмотрела.
Повернулся к ней длиннющим хвостом и потопал вперед.
Что?! До нее не сразу дошел смысл. Это, что ли, Гриша? О-о.
А потом она, заподозрив неладное, взглянула-таки вниз, на свои ноги. И снова завизжала. Потому что вот это вот – это были не ее ноги! А ноги какой-то гигантской рептилии. Шарахнулась назад от неожиданности, споткнулась о собственный хвост и с шумом приземлилась на пятую точку.
Тираннозавр, шедший впереди, обернулся и натурально закатил глаза.
– Ну?
Да, наверное. Она была согласна, да, глупо вышло. Не стоило так визжать. В этот момент что-то зашевелилось у нее под хвостом. С каким визгом подскочила Нина и помчалась вперед, чуть не снося с дороги тираннозавра Гришу…
***
Вообще Гриша сначала обалдел, увидев ее.
Это же был чистой воды эксперимент, думал показать ей переход через портал, и сразу обратно. Она ж человек, пока инициация не пройдена, оборота не будет. А тут – какой там!
Стало ясно, что инициация пройдена давно, млллин!
А ему теперь точно в ближайшее время ничего не светит.
Но тираннозавром Нинка была хороша. Просто огонь. Когда она промчалась мимо, малость зацепив его кормой, он только пасть раззявил, провожая ее взглядом. Такая харизма! И главное, девчонкой она казалась мелкой рядом с ним, а так в самый раз!
У него чуть слюни не потекли.
Однако надо было успеть перехватить ее раньше, чем она выскочит из оврага. А то мало ли. Он решительно направился вперед, обогнал ее и шикнул:
– Куда понеслась?! Стоять! Без меня ни шагу!
Она застыла и уставилась на него круглыми глазами с вертикальным зрачком. А глаза-то, так и остались серые, Гриша даже на мгновение завис. Потом мотнул головой и продолжил:
– Все, что я говорю, выполняется моментально и без обсуждений! Поняла? Здесь опасно.
– Поняла.
Вид у девчонки был виноватый, а его так и распирало, пасть расползалась в улыбке.
– Кхмм,– прокашлялся он. – Иди за мной след в след и не отставай.
И первым двинулся к выходу из балки.
Через три шага оглянулся. Вот как знал!
Она топталась по дну балки, с большим интересом разглядывая кусты с теми самыми чудесными ягодами. Потом полезла в заросли хвощей, обнаружила здоровенного рогатого жука и чуть не подпрыгнула от испуга. А жук, выставив вперед жвала, присел на задние лапки – видимо, решил подороже продать свою жизнь, но ей же показалось, что жук хочет познакомиться. Сунула свой любопытный нос вплотную. А жук только того и ждал. Совершил самоубийственный прыжок и влетел ей в ноздрю. Раздался громовой чих, и оба участника действа отлетели друг от друга в разные стороны.
Нет, жук выжил. Даже удрал своими ногами. Это Нинка верещала и скакала, размахивая хвостом, пока не грохнулась. А Гриша валялся рядом в смеховой истерике. Потом, отряхивая хвосты от налипшей трухи, оба встали. Но Нина явно не успокоилась и была настроена сунуть нос в каждый уголок.
– Это там что? Заросли папоротника? О, так он правда цветет? Да?
Гриша только вытянул короткую переднюю лапу, остановить ее, но где там!
Она снова сунула морду, понюхать хотела. А заросли папоротника затряслись, и оттуда ломанулся какой-то мелкий зверек. Нина снова отпрыгнула, на сей раз не так нервно, похоже, привыкать стала. Осмысливать. Почесала нижнюю челюсть:
– Гриш? А у нас тут из животного мира враги есть?
– Нет, – ответил он гордо, – мы тут вершина пищевой цепи. – Потом с сожалением добавил: – Были когда-то.
И зашагал вперед.
Сзади опять слышался шум, и земля сотрясалась от подозрительных скачков. Точно надо было уводить ее из оврага, пока своими скачками не разнесла все. На сей раз он повернулся к ней и сделал строгое лицо. Дождался, пока она подошла, и осторожно выглянул за пределы балки.
Потому что за пределами начинался большой мир.
Вроде чисто. Он повернулся и мотнул мордой в сторону выхода – мол, пошли. Нина оглядела все кругом и прошептала жутким рокочущим контральто:
– Гриша, мне здесь так нравится! Всё такое красивое! А небо! А воздух сладкий… ммм… Его пить хочется.
Он только шевельнул бровными дугами и горделиво проурчал:
– А то.
Дальше дорога шла по небольшому плато, спуск с него был пологим и заросшим высокими травами неизвестных земной науке видов. А ей же надо было все понюхать и попробовать. Сначала, когда Нина сворачивала с дороги и начинала увлеченно рассматривать какую-нибудь былинку или букашку, он еще умилялся. Потом в какой-то момент ощутил себя мужчиной на шопинге. И уже глухо молчал.
Но два часа?!
Теперь он просто мрачно тянул ее за хвост, пытаясь оторвать от «ужасно интересных» образцов местной фауны и флоры. Так свечереет скоро, а они тут на виду торчат, как прыщи на лысине! Не ночевать же в чистом поле. Он с дамой, в конце концов!
Пока Гриша вертел головой, размышляя на эту тему, она нашла себе новый объект для изучения. Он только успел среагировать.
– Млин! – проорал сквозь зубы, оттаскивая ее от дикобраза. – Ты зачем напугала несчастного? Хорошо еще он носом к носу с тобой столкнулся и все свои иглы в валун пустил. А если бы тебе в глаз? Или мне?
– Гриша, не будь занудой, – решила возразить она. – Я знаю, с какой стороны подходить к дикобразу.
– Ага! А если бы это был местный скунс?
– Так у скунсов нет иголок, и они полосатые!
– Ха-ха! Вот и не угадала!
– Что? Есть?
Он загадочно промолчал. Удалось-таки поселить хоть какие-то сомнения в ее пустой голове! Правда, Григорий никогда не видел тут скунсов. Но что с того?
Зато Нина перестала разбредаться одновременно во все стороны, и, кажется, им удастся продолжить путь. Гриша знал, что поблизости есть пещеры, вот там неплохо было бы переночевать. И вдруг услышал:
– Гриш, я есть хочу.
Он даже замер, внезапно тоже вдруг захотелось есть.
– Щас. Поймаем какую-нибудь парнокопытную на ужин, – пробормотал он и стал осматриваться.
– Ты что?! Будешь убивать безвинных животных?! – вытаращилась на него ящерша.
– Нина, – нет, он пытался быть терпеливым, он пытался объяснить по-человечески. – Мы плотоядные. Мы звероящеры, понимаешь? Мы питаемся мясом. Ты же ешь мясо, курятину?
– Так это совсем другое! Я мясо в магазине покупаю!
– Нина, – зашипел доведенный до белого каления мужик в образе тираннозавра, – ты здесь где-нибудь видишь магазины?
Магазинов вокруг не наблюдалось, но она все равно обиженно сопела. У Григория вмиг разболелись все зубы.
– Хорошо. Давай вернемся к порталу, там есть схроны с курятиной и яйцами. Правда, они не сегодняшние и даже не вчерашние, но есть можно. Если не принюхиваться.
Мысль вернуться Нине, видимо, не понравилась. Она оглянулась на пройденный путь… Нет, определенно не понравилась.
– Ну ладно, – неуверенно и недовольно так.
– Что «ладно»?! – рыкнул мужик.
– Командуй.
– То-то же! – статус-кво был восстановлен.
Еще немного осмотревшись, Гриша нашел-таки подходящего размера дыру в каменистом склоне, в которую смог бы протиснуться крупный ящер.
– Так, Нинка, я тут нашел место нам на ночлег. Сейчас пойдем, я тебя там оставлю и поймаю чего-нибудь на ужин.
***
Заселение в пещеру прошло не без драматических сцен. Оказалось, что ее уже облюбовал под свое логово пещерный лев. Но куда ему, льву, против тираннозавра-то? Хе-хе…
Гигантский звероящер Гриша произнес простую и понятную формулу на всеобщем зверином языке (на самом деле просто оскалил жуткую пасть, в которой лев мог бы исчезнуть незамеченным, и негромко зарычал). Умный лев все понял и тут же без звука испарился.
Даже добычу свою оставил – упитанную антилопу. Видать, только приволок, даже надкусить не успел.
«А хорошо быть вершиной пищевой цепи», – неожиданно пришел к выводу Григорий, когда Нина, уважительно глядя на него, пророкотала:
– Добытчик.
Если бы он мог дотянуться коротенькой передней лапой, погладил бы сам себя по головке. Но, оказалось, что не все еще препятствия на пути к спокойному отдыху преодолены. Теперь она отказывалась есть мясо сырым.
«Надо же, еще не успел жениться, а уже начинаю понимать Отелло», – подумалось мужику.
Но вслух он сказал, потихоньку зверея от безысходности:
– И как ты себе это представляешь? Как я вот этими лапками тебе костер разожгу? Нина, мы ящеры! Понимаешь? Мы здесь не люди, а ящеры! И мясо едим сырым! В крайнем случае – тухлым!
При слове «тухлым» ей, видимо, поплохело, а Гриша негромко взвыл и рванул антилопу за бок. Запахло кровищей. И тут…
– Гриша… А что это так хорошо пахнет? – она уже облизывалась.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70094350) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.