Читать онлайн книгу «Не столько лирика, сколь остроповседневность» автора Александр Глухов

Не столько лирика, сколь остроповседневность
Александр Сергеевич Глухов
Сборник стихотворений на остроповседневные темы и часть из поэзии прошлых лет.

Александр Глухов
Не столько лирика, сколь остроповседневность

На расставание с Русланом Рахмановым
Он часто радовался с нами,
Накапливал невинные грехи,
И, Блока, о «Прекрасной Даме»,
Читал великолепные стихи.
Руслан – пытливая натура.
Он так мечтал увидеть марабу…
Любителю литературы
Желаю впредь, счастливую судьбу.
Любил я слушать его речи,
Не в лучшие судьбы моей года.
Не знаю, будут ли с ним встречи?
Взгрустну о нём, хотя бы иногда.
И годы жизни, в чем-то странной
Потянутся и месяцы, и дни.
Храни Рахманова Руслана
Земля российская, пожалуйста, храни.

Холодная пора, ненастная погода,
Скрипит со стоном старая кровать.
Мне нравится любое время года,
Когда мне вволю удалось поспать.
Декабрь 1991г.

Декабрь, зима, порвались жилы,
Уздечка, плеть и стремена.
Изменой лютой завражило…
И рухнула моя страна.

Вот и кончается странный год,
Мутный, суетный и пандемичный.
Волны интриг мировых господ,
Лай Украины полукомичный.
Газопроводный скандал – грызня,
Наглые происки Вашингтона,
Крысоподобных элит возня.
Хрупкий мирок, словно из картона.
Холод сугробов, метель, пурга.
Нет ни дороги, ни узкой тропки.
Лёд политическ5ий и снега
От Прибалтийской «младоевропки».
Год сверхпожаров и катастроф,
Год обнищания и болезней,
Год обещаний, пустейших слов.
Прожит, как многие – бесполезно.

Который год моя страна
Недоумением полна:
Власть декларирует заботы,
А ни зарплаты, ни работы…

Разомкнуться мои, дрожа, уста:
– Не держу хитрых фиг в кармане я.
Не жалейте меня пожалуйста,
Мне достаточно – понимания.

Спуск ледяной к реке, пологим склонцем.
Так скользкие дороги надоели!
А зимнее полуденное солнце,
В пути нас согревает еле-еле.

У чиновного клопа
Лишь одна – во власть тропа.
И вбивает в нас реклама
Образ «мудрости столпа».

Не ведает меры подлянжа
Крысят вашингтонская стая
За что Джулиана Ассанжа
Вы травите, дух угнетая?
Стремитесь загнать в неизвестность
Подлейшие ваши делищи?
А он-то страдает за честность,
За то, что не гнида, а личность.


Перевертышам
Во времени недавнем – чуть другом,
Сочтя людей за полных идиотов,
Вы родину топтали сапогом,
Теперь переметнулись в патриоты.
Политика! Пришли иные дни
По ветру нос и ушки на макушке.
Где выгода и власть, спешат они –
– Гнилые, перевертливые душки.

Гляжу в немыслимые дали.
Первичный замысел умён:
Нас триллионы звёзд создали,
Погибших в пропасти времён.
Не чепуха, азы науки –
– Астрономических миров.
Земля и всё живое – внуки
Сверхдавних звёздных катастроф.

Смертны люди, смертны государства,
Даже звёзды – гениев кумир.
Время, безо всякого коварства,
Медленно съедает этот мир.

Прохиндеи нам бед навьючили
Неподъёмно-тяжёлым грузом.
И страну, и людей измучили,
И сбежали с нажратым пузом.


Юмор
Кучак, за пару тысяч евро,
Грозился написать шедевры.
Он мучился четыре дня,
А вышла – глупая стряпня.


Юмор
Сосед пошёл в разгаре лета,
Воспрянуть духом в туалете.
Воспрял он так, что сам не рад:
Дух разлетелся на весь сад.


Юмор
Сосед, задумавшись о сватье,
Случайно грохнулся с кровати.
Он мыслит, лёжа на спине:
– К полётам годен я вполне.

На появление бездарных, но симпатичных певцов
Нравы – с обществом – вразрез,
До черты финальной.
К ним проявлен интерес
Профессии – анальный.
….
День изо дня разводят враки,
С угодливостью холуев,
Продажные борзописаки,
Превознося в статьях ворьё.
И жадно ждут пиар-заказа,
Шельмуют честность, врут – сполна.
Эх, журналистика – зараза,
В заразной власти времена.

Лихой табун упрямых строк
Оставит мой – не лучший почерк.
Стих, как весёлый костерок
Сложу, зажгу, поставлю росчерк.

Потух поэзии огня
Большой костёр, лишь след остался.
Но не в чем укорить меня.
По крайней мере, я пытался
Раздуть его, развеять дым,
Тупой чернухою чадящий.
Устал и стал уже седым,
Боец эпохи уходящей.

Да, неважные дела ж,
За страну обидно.
А во власти – дурь, да блажь,
Совести – не видно.

По трухлявым временам
Трудненько невеж вести.
Как Серову, многим нам
Не хватает свежести.
А вокруг эрзац-стихи,
Грязь ужаснопения,
Неискупные грехи.
Дай же бог терпения
Пересилить, одолеть
Нечисть семя Каина.
Жду, когда начнут взрослеть
Те, кого скликаю я –
Светлых мыслей голоса,
Золотые, ранние.
Вот тогда скажу я сам:
– Дай вам бог старания.
31 декабря 2021 г.

Оценю теперь уже навряд ли
Прелесть ионической колонны,
Духоту Борнео и Суматры,
Джунгли Минданао и Цейлона.
Стал я староват для путешествий.
Толи дело – в юности бывало.
Сколько приключений, путешествий
Мне судьба в награду даровала.
Ждут других Меконг и Иравади,
Ориноко, Брахмапутра с Гангом,
Амазонка, широчайшей глади,
Конус высочайшей Канченджанги,
Марево Сахары и Нефуда,
Мощь Каракорума и Памира…
Я-то помню, я-то не забуду
Красоту, величественность мира.


Гималаи
Край суровый верховьев Ганга,
Тут ничто – суета столичная.
Нангапарбат и Конченджанга
Подавляют своим величием.


Жене
Между нами пролегли километров триста.
Тронут инеем седым, увядаю я.
И не сам собрался в путь, не тропой туриста,
А судьба швырнула вдаль – подлая змея.
Я, как старый дуб – не гнусь под метельной вьюгой,
Доскриплю и дотерплю, стоек, как солдат.
Мы поддержим и поймём, и найдём друг друга,
И отметим – верю я – много наших дат.

Зимний, тягостный январь, поздние рассветы,
Год начался. Что же он принесёт с собой?
Может, явится пророк нового завета,
Может, дьявольская власть даст программный сбой.

Семьдесят четыре дня
Я какой-то сонный.
Возраст, братцы, у меня
Сторопенсионный.

Мы долго лениво лежали в постели,
А мысль была гладкой, как крашеный пол.
Отрядник внезапно явился из двери.
Он глянул, ругнулся и снова ушёл.


Кучаку
Ты, приятель не сдаёшь,
К подвигам готовый.
И, с прищуром хитрым, пьёшь
Сок мультифруктовый.

Крепко спят котята-крошки,
Непоседы – мелюзга.
Только ветер за окошком,
Да лохматые снега.
Тишина метельных улиц,
В белых шапках на домах.
Нити проводов прогнулись.
Замороженный размах.
Снегиришки расписные,
Мельк машин туда-сюда.
Эх, январская Россия –
– Озорные холода.


Юмор
Мой приятель (вот подлец!)
Съел солёный огурец.
Ел, хрустел и всем хвалился,
А со мной не поделился.


Юмор
Мой сосед, сопя свирепо,
Стал туда-сюда ходить,
И чесать в сомненьях «репу»,
Мысль пытаясь разбудить.

Живём размеренно и чинно,
Не ведая своих дорог.
И вдруг, без видимой причины,
Беда приходит на порог.
Не подстелить соломы ломкой,
Не зная, где мы упадём.
Где был колосс, – лежат обломки
В грязи, под снегом и дождём.
Набраться сил, да всё вернуть бы,
Засыпать пропасть пустоты,
Встряхнуть растоптанные судьбы
И опалённые мечты.

Стары ровесники и ветхи,
Осыпан снежным вихрем волос.
Маячат пройденные вехи,
Но непокорен, твёрд мой голос.
Мне безразличен бес гордыни,
Диагноз мой: любовь к Отчизне –
– Большой, не сломленной твердыне,
Прошедшей столько катаклизмов.
Ползти угодливой дорогой, -
– Удел министров, депутатов.
Их много, даже слишком много,
Дрожащих за свои мандаты.
А мне угодливость противна,
Я даже за чужую каюсь.
Есть риск в позиции активной,
Зато, совсем не пресмыкаюсь.

За окном натурализм:
День, морозом скованный.
Я подумал и дал жизнь
Мысли зарифмованной.

Мужьям сидеть бы дома, но,
Тоскуют россиянки.
Как много судеб сломано,
По глупости и пьянке.

Нет либеральных крыс подлей,
Страну сумевших искалечить.
И долго же из всех щелей
Нам выковыривать ту нечисть.

Когда Кучак грузил цемент,
Изнемогая под мешками,
Какой-то бестолковый мент
Его подбадривал смешками.

Скажу, с презреньнм глядя я,
Как чино-шваль сверкает:
– Чиновная подляндия –
– Странишка воровская.

Дней моих не сосчитать,
Скоро жизнь кончается.
Уж пора серьёзным стать,
Да не получается.

Разъедает дым табачный
Мне глаза. Слезу утёр.
Собеседник мой – невзрачный
И, по-глупому хитёр.
Попрошайка – надоеда,
Толстокожий клянчеман.
Мне нужна твоя беседа,
Как сандалиям карман.
Я гоню, он клянчит снова,
Машет пухлою рукой.
Еле вытолкал дурного.
Уродится же такой.

Я родом из низов народных.
В иных делах – большой мастак.
По виду, вроде, благородный,
По содержанию – простак.

Из людей почти не выделяюсь,
Только худобой и озорством.
Постарел и быстро утомляюсь.
Вижу жизнь, как в зеркале кривом.
Медленно брожу я на закате,
Осмысляя собственный закат.
Время пролетело так некстати,
Я ленился, каюсь, виноват.
Горечью испытанный и лестью,
Каждый день, увы, неповторим.
Мне б прожить с достоинством и честью.
Ладно, жизнь, ещё поговорим…


Юмор
Он масло не любил коровье,
Зато употреблял лимон.
И получал заряд здоровья,
И кислой горечи гормон.

Томит преддряхлости усталость,
Стук сердца – в болевом нытье.
Лишь где-то в глубине осталось
Веселых весен бытие.
Годов, насыщенных страницы
Листает память, чуть грустя.
Как будто жизнь мне только снится
Лет сорок – пятьдесят спустя.

До чего Серёга невезучий.
Из знакомых, он один такой.
Нардовые кубики трясучей,
Робкой, неуверенной рукой
Он бросает в игровом угаре.
Эх Сергей, шальная голова,
Фарт, азартом не раскочегарить.
Игро-принцем станешь черта с два.

Крутит хлопья снежные метель.
Я лежу, живой ещё покуда.
Надоели мятая постель
И погода – мерзкая паскуда.

Знаешь жизнь, мне дорог каждый час твой,
Лучший и не лучший – всё по мне.
Просто жить – уже большое счастье,
А со смыслом – вообще вдвойне.

Прижму к груди своей листок.
Жизнь – ты великая блудница.
Переношу страстей поток
Я на обычные страницы.
Бурлящих чувств шальные дни
Не возвратят жрецы и маги,
Но в память врезались они
Строками на простой бумаге.

Люди растеряны, нищета,
Рок пандемии, заврались власти.
Вредо-чиновная суета
И подозрительные напасти.
Вал нерешаемых сверхпроблем,
Глупых внушений сеанс с экранов.
И, ощущение, между тем:
Нас, наглователько, водят за нос.
Чтобы достаток людей не рос,
Власти, буквально костьми ложатся.
Их занимает один вопрос:
В креслах, подольше бы, продержаться.


Юмор
Не смотри взглядом цепким и хватким
На последний кусок колбасы.
За такие, товарищ, повадки,
Очень часто страдают носы.


Юмор
С похмелья тяжко утром ранним.
Возможность выпить так мала.
Пастух рассказывал баранам,
Как его участь тяжела.

Взметнулся смерч шальной после обеда.
Крутись воронка снежная, кружись.
И мне сосед с грустинкою поведал
Рассказ про беспечальнейшую жизнь.

Узкий месяц, как кривая сабля,
По небу кочует не спеша,
Среди звёзд всемирного ансамбля.
Ночь зимы тиха и хороша.
Глядя на восток, с утра, заметил,
Стоя у обрыва, на краю:
Звёздочки не гаснут на рассвете,
Они солнцу пост передают.

Бываю счастлив только дома.
В других местах берёт тоска.
Тут, даже старая солома
Милее яхты лежака.
Наш срок земной, увы, не вечен,
А время – более, чем власть.
Когда-то я был юн, беспечен,
Копил эмоции и страсть.
Рукой, дрожащею касаясь
Её испуганной руки,
Огнём горел и каюсь, каюсь:
Помял в пшенице васильки.
Ах эта сладкая истома…
Промчалось время, седина.
С тех пор я счастлив только дома,
Где ждёт любимая жена.

Время, жизнь безжалостно съедая,
Любит смех, хватаясь за бока.
Равного комедиям Гайдая
Ничего не создано пока.

Тишина, лежу, прикован
К койке, временно больной.
Вдруг ворвался сквознячковый
Вихрь, шальной и озорной.
Я, под скрип пружин железных,
Отлежал свои бока.
Хватит угождать болезням,
Прочь – коварная тоска!
И, в окошко квадратуре
Солнца свет, меж облаков,
Подтолкнёт к литературе,
К написанию стишков.


Юмор
От Тынды до Коломны,
Ни в чём не уступим Штатам.
Наш секс – никакой не скромный,
Он лишь глубоко запрятан.

Ответ на хамскую эпиграмму
И рифмой хамской окрылённый,
Ты укорил меня, подлец!
Хотя поэт ещё зелёный,
Как недозрелый огурец.


Юмор
За мной погнался неуклюже
Ленивый, жирноватый мент.
И растянулся в скользкой луже…
Да здравствует же президент!

Стояла деревня Великие Пни
И в памяти только остались они.

Запад вспыхнул утром ранним
Бледной полною луной.
И, с навязчивым стараньем,
Завладели думы мной.
Неприятных, тяжеленных
Навалился мыслей ком.
В тленной малости вселенной
Покатился кувырком
Мир политики гниющей,
Что ни день – грызня элит.
Запад лает сворой злющей
И скандалами гноит.
Тухловатые консервы,
Вместо мозга. Мир ваш дут.
Ждите: дрогнут наши нервы…
Ваши – первыми сдадут.
Русский дух не слабость – скромность,
Многое в себе таит
Вашей мощи преогромность
Перед ним не устоит
19 февраля 2022 года

Сергею Колесникову
Будь умён и осторожен
И о Плавске не забудь.
Не забудь и нас, Серёжа,
А тебе: счастливый путь.

Счастливой жизни помню числа я,
А вздорной славы не ценю.
Свой путь прослеживаю мысленно
И в цепкой памяти храню
Не дней лукавых обольщение,
А годы лучшие мои.
С людьми прекрасными общение
И простоту своей семьи.
Стихотворения заветные,
Рассказы, повести, эссе.
Порывы вдохновенья светлого,
Любовь и жизнь во всей красе.

Жизнь – как река, а где-то устье,
В туманной, призрачной дали.
В унылом плавском захолустье
Деньки не лучшие прошли.
Гляжу я в прошлое с грустинкой,
Но без печали и тоски.
Весёлой я прожил тростинкой
У русла жизненной реки.
Ещё не ночь, ещё скриплю я, Душа надеждами горит.
Воображение малюет
Весёлых красок колорит.


Юмор
Кучак – обычный дезертир,
Коль мерить по простейшей мерке:
Он сбёг в общественный сортир,
Во время утренней проверки.

Репортёры, журналюги,
Пустотекстов фраера,
Половина вас – подлюги,
Псевдорыцари пера.
И брехливы, и вертлявы,
И продажны – на развес.
Падки до фальшивой славы,
Укротители словес.


Юмор
«Луноход» гурманом был,
Съел за год аж трёх кобыл.
Что за сказочный злодей
Истребляет лошадей?

Да, много напечатали заразы,
Не греющей и не будящей души.
Зачем нам эти странные рассказы,
Посредственно-художественной чуши.

Наш мир не идеален, но не скучно
По жизни мчаться. Господи прости!
За нами наблюдают равнодушно
Звёзд миллиарды Млечного Пути.
Им наплевать на хитрость или подлость,
На паутину мелочных интриг,
На алчность, нищету и безысходность,
На то, что смертен этот мир – старик.
А человек – гордец засунул вату
В два уха, чтоб не слышать никогда
Природы стон. Мы сами виноваты
В несовершенствах – в этом вся беда.

Брехлив и суетлив парламент.
Трибунить – самое простое.
У нас – сомнительный фундамент,
Полунадломлены устои.
Суть власти и её природа
Вранья не терпят показного
Для государства и народа
Нужна надёжная основа.
Ленивой старенькой кобыле
Не вывезти состав вагонов.
И мы – представьте – не забыли
Залоговых аукционов.

Не люблю сомнительных утех,
Верю тем, кто надрывает жилы.
Видимо и я живу за тех
Личностей, что срока не дожили.
Мир вранья, холуйства и интриг
Гнил, вонюч, паскуден и продажен.
Жду давно, а я уже старик,
Светлых дней и то устал ждать даже.
Диоген, в былые времена,
Праведных людей искал со свечкой.
Ищет, верит, ждёт моя страна
Лучшей жизни, доброй, человечной.

Судоправские лбы из меди и,
Управляемы, как реостаты.
Непрестанно ломают комедии,
Назначают судебные даты.
Всласть живут на хорошем довольствии,
Уважения требуют дани.
Получают экстаз удовольствия,
От эстетики заседаний.
Сколько в ваших судах скандальности,
Сколько алчности и порока.
Оторвались вы от реальности,
А она, господа, жестока!

С больших высот литературы
Сползли в рутину бытия,
Весьма способные натуры:
Семья, она и есть семья.
Парит поэт, влекомый музой
И рифмами душа полна,
Но скрипнет дверь. С огромным пузом
Войдёт сердитая жена.
Исчезнут, смолкнут арфы струны,
Зов романтических аллей:
– Ты испохабил мою юность!
Ступай, хоть комнату оклей.
Он, упрекаемый супругой,
«Махнёт» с тоски и заскорбит
И станет жаловаться другу
На тёщу и быдлячий быт.

Вы зря загрозили России,
Живя в иллюзорном другом.
У прошлого хоть бы спросили,
Что станет с коварным врагом.
Мы грозны, мы дерзки делами
И нацбандерьё, как ИГИЛ[1 - Запрещенная в России террористическая организация]
Усыпет своими телами
Поля безымянных могил.
25.02.2022г

Нам запад – санкции на блюде,
Но вижу с удовлетворением,
Что не страдают наши люди
Психопатической мигренью.
Волною смыты русофобы,
Не все, но меньше толстокожих,
Упёртых, наглых, твердолобых,
Так на предателей похожих.
Ну что, нацисты Украины,
Заполучите свой урок же!
От многих городов – руины
И массы толп насквозь продрогших.
Вы зря надеетесь на НАТО,
Вы зря тупите головами.
Он – Запад, лап своих мохнатых
Не станет простирать над вами.
Не впрок истории уроки
Рабам идеи бесшабашной.
В короткие поймёте сроки,
Но будет поздно, будет страшно.

Мыслишка кольнула как жало.
Споткнулся и грохнулся в грязь.
А подлая мысль убежала,
Пока я лежал матерясь.

Поддел Европу ловко
Джо Байден на крючок.
Склерозная головка,
Трухлявый старичок.

На юге неуютно стало:
Бои, руины, нищета,
Ошмётки тысяч тонн металла
И военкоров суета.
Стон, крик и плач детей невинных.
Глумятся «нацики», рыча.
Так догорает Украины
Чадящая бандер-свеча.
Противно лает жирный запад,
Грозит, а сам давно больной.
Разносит свой гниющий запах
И стелет мутной пеленой
Фальшивой наглопропаганды,
Стремясь запутать и отвлечь.
Зато свалились наши гады
С российских шей, с народных плеч.
Скулеж бандеро-укро-власти,
С призывом к НАТО: помоги!
Вопить уж поздно – слазьте, слазьте,
Пора посты занять другим.
Исчезнет дым, растает морочь,
Сдадутся скопища врага.
Об русский дух любая сволочь
Обломит грязные рога.


Укрожурналисту Гордону
Гордилась журналистика Гордоном,
А публика дала приставку: дон.
Но оказался тварью и додоном
Холопчик мерзопишущий Гордон.

Ну что, коварная Европа,
Склонила шею до земли?
Впервые, со времён потопа,
Готовы покупать рубли.
Скуля под плёткой Вашингтона,
На нас ты тявкнешь раз – другой.
Но с ним ты не повысишь тона.
Жила и будешь жить слугой.
Европа – старая зараза,
Сорвалась в санкционный пляс.
Теперь попробуй жить без газа,
Попросишь, да ещё не раз.
А русофобским гниль-элитам
Пора извилины в мозгах
Вправлять. Уж кровушка пролита,
А коль пошла речь о врагах,
То допекли и ждать пощады –
– Напрасный труд, то – евроблажь
В элиту заигрались, гады.
Вдруг, по лбу бац – и все дела ж

Устои западных иллюзий
Казались прежде – крепче скал.
Их, в липкой грязи извалтузя,
Нам показали свой оскал
Владыки денежного мира.
Как будто грянул в небе гром.
Вот так повержены кумиры,
С трухлявым, гниленьким нутром.

Закономерность или странный рок:
Рас сыпан в пыль порядок утверждённый.
А я гляжу, как рушится мирок,
Неведомыми силами рождённый.

Ранним зимним утром, февраля исхода,
Временам тревожным выпала пора.
Вновь пожар военный и в начале года
Мир остался прежним только во вчера.

Мой друг Кучак – известный хват,
Он – радикал в иных идеях.
Силён, упитан, низковат,
Но не похож на прохиндея.

Кровью пишется боя пьеса,
Ад и дым – вот его основа.
Но ещё далеко Одесса
И совсем далеко до Львова.
Хищно рыкают танки басом,
Слепо смотрят глазницы окон.
Тяжко стонет земля Донбасса.
Свили «нацики» злобный кокон.
Люди жмутся в подвалы, щели
И сирены лишь завывают.
А ракеты находят цели,
Что на станции Лозовая.
Мариуполь смертельно ранен,
Неуютно в порту Бердянска.
Море дерзости и старания
Проявляют бойцы Луганска.
Вот Донецк под шальным обстрелом,
Вот он Днепр и Запорожье.
Пахнут смрадным и обгорелым
Хаты, степи и бездорожье.
Много крови прольётся, пота.
Ещё долго до эпилога.
Тяжела у солдат забота:
Выковыривать бандерлогов.

Гремят бои на южном фланге
И в сводках – главная деталь:
Погиб первейший в высшем ранге
Завод огромный – «Азовсталь».
У Лозовой и Павлодара
Громят составы и пути.
Разбитой техники парады,
Солдат последнее «прости».
Взметаются под Запорожьем,
От взрывов хаты и поля.
Ни кукурузою, ни рожью
Тут не засеяна земля.
В земле богатой и старинной
Творятся жуткие дела.
Вот так бандероукраину
Лжевласть до ручки довела…


Из прошлого непечатного
Глумятся над рабочим классом
От ярости кипит нутро.
Там, наверху, плевать на массы
Червивому политбюро.
1988г.

Мы к гуманизму сильно склонны,
Добры, а может быть и зря,
Когда нам пятая колонна
Вредит преподло, втихаря.

Ты, жизнь не многое сулишь
На старость мою глядя.
Но воплощают опыт лишь
Волос седые пряди.
Повеяло большой войной,
Непримиримой злобой.
Как брызжут ядом и слюной
Все еврорусофобы.
Глупцы! Да что за дело им
До наших нужд и жизни?
Мы – по любому – устоим,
А вас раздавим – слизни.
Пусть ждут тяжелые года,
Но правда-то за нами.
Тревожно? Ну, конечно, да,
Вперёд и выше знамя.
На нас рычит надменный враг,
Презрительно и лёжа
Но к носу поднесли кулак,
Он – в слёзы до скулёжа.
Бежит крысня по сторонам
С фронтов несутся сводки,
Но я уверен: хватит нам
Терпения и водки.
И пусть я стар, не устою,
Презрев здоровья беды,
Стаканчик маленький налью
В день будущей победы.

Злы, наглы, вздорны и речисты,
Нисколечко не держат данных слов,
Наркошустрилы-псевдопацифисты –
Хозяева притупленных голов.

Черны, подлы деяния,
Ну как они дурят!
Ждём, будет покаяние
От укробандерят.

Пьём по утрам чаёк цейлонский,
Жуём вприкуску бутерброд,
А лупоглазый Мишка Шлёнский
Смущает байками народ.
О том, как рвут большие куши
И дурят массы почём зря.
Мол на седьмой частице суши
Давно пора иметь царя.
Трёп без границ и нету рамки
На критику и на елей.
Из воздуха возводят замки,
По мере глупости своей:
Что рай лишь там, где заграница,
Что жить в России – жить с сумой,
Что за морем ценна синица,
А наш журавль давно хромой.
И в спорах капает на ноги
Горячий чай, под жар бесед.
Соседи – недодемогоги
Напоминают непосед –
– Образованцев-недоучек,
Судящих вздорно и легко.
А я молчу, на всякий случай
И в своих мыслях – далеко:
Пора очистить от коросты
Страну, от грязи, от измен.
Стареть и жить совсем не просто
В эпоху резких перемен.
Вприхлёбку обсуждаем вести,
А я так мыслю: злись не злись,
Мы пригодимся в том же месте,
Где выросли и родились.

В кабинетах водятся
Мудрецы затратные.
Дорого обходятся
Игры аппаратные.

Победа придёт кровавой.
В поту, через «не могу»
Солдаты большой державы
Сломают хребет врагу.
Свирепы бои – поверьте,
Таков переломный век.
И многие будут смерти,
И не избежать калек.
Идут не парадным строем –
– Под пулями земляки.
Герои и не герои –
– Обычные пареньки.
Да, тяжкое время ныне:
Из боя и сразу в бой.
Дерутся на Украине
Ребята за нас с тобой.

Мир устроен не столь гуманно
Как хотелось – кругом обман:
Цены сильно бьют по карману,
Но по ценам не бьёт карман

Весна вокруг бушует ныне,
Природа радостно-пьяна,
Но чёрный рок на Украине:
Она больна и там – война.
Грядущее – в туманах белых
И в непрогляднейшем дыму.
В садах цветуще-обгорелых
Трель соловья. К кому? К чему?
Как странно: ни один политик,
Пусть он матёр, шустёр, умён,
Не запретит зелёный листик,
Сезонов смену и времён.
А время, без эмоций лишних,
Плетёт больших событий вязь
И никакая злая личность

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69425914) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

notes
Примечания

1
Запрещенная в России террористическая организация