Вот бы лето не кончалось
Риша Кашапова
Говорят, что лето – это маленькая жизнь! Время, полное свободы, приключений и надежд. Как хотелось бы поймать его и не отпускать, запомнить во всех деталях. Однако тягучими зимними вечерами нам только и остаётся, что вспоминать те славные дни и ночи…"Вот бы лето не кончалось" – сборник из нескольких рассказов, и в каждом из них есть частичка лета. Эта книга – словно передышка в пути, уютный домик, где вы сможете выпить чашечку вкусного чая, сорвать с грядки клубнику и поплавать в речке. Надеюсь, что чтение подарит вам немного тепла и радости!
Риша Кашапова
Вот бы лето не кончалось
Бабуля
Светало. Далеко-далеко, за лесом, поднималось солнце, раскрашивая небо розовыми красками, и полоска света, сочившегося через окно, стелилась по деревянному полу. Был бы кот дома, он бы обязательно улёгся здесь, чтобы погреться. Но у него были и более важные дела, хорошо, если вернётся поесть.
Голубые ситцевые занавески, уже старенькие и выцветшие, но чисто постиранные, покачивались от слабого ветра и рисовали причудливые узоры из теней. Тихонько тикали большие часы на стене, а сломанная кукушка лишь молчаливо осматривала комнату. Это раньше она куковала чуть не каждый час… Да и когда было это «раньше»? Дети ещё маленькие были.
На столе осталась чашка с недопитым чаем и раскрытая книга с рассказами Паустовского. Иногда ветру удавалось приподнять страничку и даже почти перевернуть её, но каждый раз напрасно. Зато он с лёгкостью сдул со стола маленькую телеграмму.
«Приедем с ребятами утренним автобусом. Жди нас. Целую».
Звонко прокукарекал соседский петух, и будто бы ему в ответ послышалось зычное мычание коровы. Вдалеке залаяла собака. Деревня потихоньку просыпалась.
Проснулась и бабуля. Она открыла глаза, улыбнулась, и морщинки на её лице стали чуть глубже. Сегодня у неё очень важный день, и нужно многое успеть сделать.
Бабуля, кряхтя, села на кровати, её пружины пискнули и провалились к полу. Нащупала помятые тапочки и сунула туда ноги, встала. Слегка потянулась, потёрла руками лицо, глубоко вдохнула. Воздух из распахнутого окна сочился свежий, вкусный. Бабуля даже порадовалась, что забыла закрыть створки. Новый день – новая жизнь.
Она прошелестела подошвами по скрипучему полу и остановилась у комода, пощупала жилистыми пальцами по кружевной скатёрке и ухватила пару шпилек. А потом, смотрясь в круглое зеркало, приладила их в седые волосы, заколов те в тоненький рогалик. Это в молодости у неё были густые косы, а теперь…
«Есть ещё что в пучок заматывать, и то хорошо, – подумала бабуля, – у деда и вовсе – лысина».
Взгляд её скользнул по чёрно-белым фотографиям, вставленным под рамку зеркала. Тут она была совсем ещё молодой девицей с ясным взглядом. Ох, сколько у неё было впереди и радостей, и горестей! А рядом стоял высокий темноволосый парень, теперь-то уже дед. Он от того, что волосы подрастерял, нисколько не расстраивался, даже гордился, что череп у него «вон какой ровный!».
С другой же стороны сияли яркими красками снимки их дочерей да внуков. Радовалась она, когда те приезжали погостить. Жаль, что ненадолго всегда.
Бабуля стянула со спинки кровати халат и побрела на кухню. Со сна тело её ещё плохо слушалось, но ничего-ничего, расходится, не догнать будет. И тут послышался какой-то грохот. Бабуля засеменила быстрее да так и охнула, войдя в кухню.
– Батюшки! – всплеснула она руками.
Железная крышка валялась на полу, а на лавке, чуть не наполовину в тарке, стоял неизвестный серый кот. Задние лапы он поставил широко, для устойчивости, передними упирался в бидон. А как услышал шум, сразу поднял голову, испуганно уставился на бабулю огромными глазами. С его шерсти и усов предательски стекало молоко.
– Ах ты паршивец! – шикнула на него бабуля. – Да как ты сюда пробрался? И где наш Кузька-защитник? Лодырь какой!
– Мяу! – обиженно ответил незваный гость и сиганул вниз.
На секунду замешкался, бросив взгляд на тарку, и даже облизнулся. Но тут бабуля схватила полотенце, и кот, ловко обойдя старушкины ноги, скрылся в комнате.
– Ворюга! – побежала она следом, да только и видела серый хвост в окне, что вечером забыла закрыть.
– Ну и ну! – бабуля покачала головой и пошла будить деда – рассказать, что случилось прямо у него под носом.
***
Заливистый храп с печки слышался по всей избе. Дед любил там спать и зимой, и летом; и кот к нему приходил – места обоим хватало, даже лишка было. Сегодня только без Кузьки – тот всю ночь где-то гулял.
Бабуля остановилась у приступков и ткнула деда в пятку:
– Колька! Эй! Просыпайся!
– Чего тебе? – буркнул он в ответ, но ноги подтянул поближе. – Сама встала ни свет ни заря, так другим не мешай. До автобуса ещё долго. Успею.
– Да я не про это! – выдохнула она. – У нас в избе воры, а ты дрыхнешь!
Дед заворочался и начал спускаться.
– Воры? Где? – он потёр кулаками глаза, осмотрелся, но особо ничего не заметил. – Что украли?
– Вот! – бабуля подняла с пола крышку и потрясла ей перед носом деда. – Пришёл среди ночи и попортил нам целую тарку молока! И Кузька не следит, бродит где-то.
– Да кто? – всё ещё не понимал дед. – Нюрка, объясни нормально.
– А я у него паспорта не спрашивала, – бабуля закрыла тарку крышкой и махнула рукой. – Столько молока…
Дед только почесал лысину и подошёл к столу, плеснул в стакан воды. Выпил. И тут заметил в окне ушастую серую морду.
– О, снова Стёпка пришёл. Нравится он мне. Ласковый такой. Видно, что чей-то был, да видать не нужен стал.
Бабуля прищурилась и снова охнула.
– Да это же тот самый бандит, что молоко испортил! А ну-ка пошёл отсюда! – она потрясла кулаком, и кот тут же скрылся.
– Да пошто ты гонишь-то его? Хороший же… – вступился дед.
– Хорошие коты в чужие дома не лазят, – бабуля сложила руки на груди. – И не надо его приваживать сюда. Или ты уже?
Она пристально посмотрела на деда. Тот пожал плечами и широко зевнул.
– Пойду воды принесу.
Он накинул куртку, взял два ведра из-под лавки и вышел в сени.
– Ну, дед… – проговорила бабуля и посмотрела на тарку. – И куда теперь всё? Кузьке разве что…
– Мяу! – будто в ответ мяукнул кот, и она почувствовала, как в ногу ткнулось что-то мягкое.
– Пришёл, гулёна, – бабуля потрепала его по рыжей голове – шерсть была ещё прохладной после улицы. – Ну, иди, что ли, молочка налью.
***
Раннее утро потихоньку взрослело. Вот уже и нет тех ярких жёлто-розовых красок, что казались такими сочными, все они растворились в голубом сиянии бескрайнего неба. Так и дети, озорные и бойкие, вдруг в какой-то момент становятся колючими подростками, а потом и задумчивыми взрослыми.
Хорошо бы оставить в себе на всю жизнь эту детскую игривость.
Баба Нюра, или просто бабуля, в глубине души всё ещё чувствовала себя весёлой рыжеволосой девчушкой. И порой, если была в настроении, то и деда за бок ущипнёт, и Кузьку верёвочкой подразнит.
А однажды, когда к ней внуки приезжали, она достала альбомы с фотокарточками, и был там один снимок из детства. Бабуля, тогда ещё совсем девчонка, сидела на коленях у мамы и щурилась от солнца. Короткое платье в горошек собралось складочками, а ноги в носочках так забавно скрестились. Тепло было на душе от воспоминаний, приятно.
Но Ванюшка с Лизой только хихикали:
– Да разве это ты, бабуля? Эта девочка совсем на тебя не похожа.
И тогда на лице её появлялась грустная улыбка…
Прошло время, назад не воротишь. Не будет она уже никогда прежней молодой девчонкой. Да и правда, глаза уже другие, нос не та пуговка, гладкое лицо изрезало морщинами. Как теперь детям докажешь, что тот человек на снимке, это ты? Да и надо ли? Главное, что сама она знала и помнила. А в её возрасте это тоже немаловажно.
– Ты наша любимая бабуля, – говорили внуки и прижимались к ней.
И сердце наполнялось теплотой.
Но бывали дни, когда и бабуля ворчала и бубнила. Вот как сегодня утром. Пока дед собирался, она только и ходила за ним следом.
– Тебе, что ли, всё равно?
– А тебе вот заняться нечем больше, только за мной ходить? – нахмурился дед.
Бабуля поджала губы, ушла на кухню. Погремела посудой, открыла окошко. Свежий воздух струйкой забрался внутрь. Вытащила картошку – нужно будет начистить и нажарить. Целую сковородку. Внуки страсть как её любят. Но кот этот ей покоя не давал, она снова вернулась к деду, а тот уже куртку надел, рюкзак на спину накинул – продуктов взять. В продмаг такой вкусный хлеб привозят, главное, успеть ухватить самый первый – с пылу с жару, с хрустящей корочкой и мягкой серединкой.
– Вот так и воры зайдут, ты скажешь: «Берите, что хотите». Да?
– Нюрка! – вздохнул дед. – Ну чего ты начинаешь опять? Жалко тебе этого молока?
– Конечно, мы же люди добрые. Нам не жалко.
– Вот прицепилась.
– Я Ванюшку с Лизой хотела молоком этим угостить. Или пюре сделать. А теперь как?
– Как-как? Новую тарку возьми у Людки. У неё поди корова не перестала молоко давать. Эка печаль.
– Всё вот у тебя так легко и просто, – покачала головой бабуля.
– С кем поведёшься… – дед погладил её по спине крепкой рукой, будто постучал. – Я пошёл! Жди с гостями.
Хлопнула дверь. Шаги и скрип половиц становились всё тише. И тут снова раздался уже знакомый бряк…
– Ах ты, паршивец! Снова забрался?! – Бабуля вошла в кухню и увидела лежавшую на полу крышку.
Только на лавке сидел Кузька. Он перестал вылизывать свою довольную рыжую морду и посмотрел на бабулю.
– Мур? – муркнул он и продолжил умываться.
– И ты, Брут… – вздохнула бабуля. – Будь оно не ладно, это молоко. И правда, схожу к Людке, да нового возьму.
Она села рядом с котом на лавку, погладила того по спине морщинистой рукой.
– И что я так распереживалась из-за него? Чай не конец света.
– Мур-р-р-р, – будто подтвердил Кузя.
– Давно внучат своих не видела. Соскучилась уже…
Бабуля вздохнула и посмотрела в окно. Тонкие веточки берёзы покачивались от ветра и иногда толкали своими зелёными боками стекло.
– Мяу! – Кузя спрыгнул со скамьи и ловко заскочил на подоконник.
Потёрся о деревянную раму с облупившейся белой краской и исчез – юркнул через открытую створку, только его хвост и видели.
– Да, верно, Кузька, и мне пора за дела приниматься, – проговорила бабуля.
***
Совсем скоро должны были приехать. Бабуля уж и посуду перемыла, и чайник вскипятила, и картошечки нажарила. Всё в её руках спорилось, выходило ладно да складно. Напевала что-то себе под нос, будто и не восьмой десяток ей шёл, а только четвёртый. Никто под ногами не крутился, не мешал. Да и того серого кота не видела, и хорошо. Нечего на чужое молоко зариться! Ишь, чего удумал. Только вспомнились ей вдруг дедовы слова, что чей-то он был. В голове не укладывалось, как же так можно – взять животинку, пригреть, а после выбросить, как ненужную вещь? Разве ж это по-людски?.. А может и ничейный он. Сам по себе бродил.
Наконец, послышалась возня и детские голоса.
– Приехали! – бабуля наспех вытерла руки о фартук и пошла к дверям.
Первым зашёл дед.
– Принимай гостей, Нюрка! – сказал он и поставил рюкзак на пол. – Хлеба взял три буханки. Колбаски да конфеток.
– Проходите-проходите, – бабуля включила в сенях свет. – Чего там застряли?
– Ой, мама, здравствуй, – сказала Катя, прошла в избу, скинула сумку и крепко обняла бабулю. – Да вот, копошатся чего-то. Друга себе нашли.
– Здравствуй, Катерина, – баба Нюра погладила её по спине, похлопала. – Дождалась. Как доехали? Автобус большой был?
– Да нормально. ПАЗик, но удобный. Кресла мягкие.
– Вань, Лиза! – крикнула она в сени. – Ну, вы чего? Долго там будете стоять?
– Идём, мам! – ответили дети хором.
Послышался топот маленьких ног, какое-то шушуканье.
– Давай ты, – горячо шептала Лиза брату.
– Почему я?
– Ты же мальчик! Ты смелый.
– Ну уж дудки!
– Идите сюда, обнимите бабушку, – бабуля раскрыла объятия, когда увидела светлые головы внуков на пороге.
Ваня что-то прятал за пазухой, а Лиза топталась рядом. И лица у них были загадочные-загадочные.
– Бабуль, – проговорил Ваня и глянул на неё огромными голубыми глазами. – Давай он будет здесь жить?
– А мы тебе помогать будем! – поддакнула Лиза. – Всё-всё-всё делать, что нужно!
– Кто, милые мои? – бабуля даже прищурилась да так и охнула.
За пазухой сидел тот самый серый кот.
– Мяу?
Бабуля даже не знала, что сказать, так и смотрела молча на серый комок за пазухой у внука. Кот тоже смотрел на бабулю, почти не мигая, и та заметила, что глазищи у него были огро-о-омные и зелёные-зелёные. Кот подёргал ушами и понюхал воздух: пахло жареной картошечкой. Но сидел, не вырывался.
Дед выглянул с кухни, хмыкнул. Катя подошла к матери, погладила по плечу.
– Шутят они, конечно. Куда вам с папой второй кот.
– Мы не шутим! – возмутились дети.
– Как мы теперь его обратно… на улицу? – проговорил Ваня, и его подбородок предательски задрожал.
– Он всегда там жил, всё уже знает, – сказала Катя.
– Но мы… Но мы… – заговорила Лиза. – Мы же ему ОБЕЩАЛИ!
Она тоже чуть не плакала.
– Ну-ну-ну, полно воду разводить, – улыбнулся дед. – У обоих уже глаза на мокром месте.
– А ты, Нюрка, чего застыла? – Он потрепал кота по серой голове. – Чай не рада новому жителю?
– Без меня меня женили, – покачала головой бабуля. – Проходите уже, чего в дверях стоять.
– А куда Стёпку? – протянул Ваня.
– Ты уже и имя его знаешь? – удивилась бабуля.
Дед усмехнулся и скрылся в кухне.
***
Сегодня в комнате было шумно. На круглом столе красовалась цветастая скатерть и блестел начищенными боками железный чайник. Бабуля расставляла тарелки, Катерина резала зелень, дед накладывал всем картошку. Вкусно пахло свежими огурцами. Ваня с Лизой нашли верёвочку и гонялись с ней по дому, а за ними – осмелевший Стёпка. Это он только утром такой робкий был.
Вдруг послышалось шуршанье за окном. Ваня оставил верёвочку сестре и открыл створки. Кузя, висевший на когтях, подтянулся и, царапая бревенчатую стену, забрался внутрь.
– Мур! – он потёрся головой о руку мальчика и хотел было спрыгнуть на пол, как вдруг увидел Стёпку.
Рыжий хвост мгновенно распушился, шерсть на загривке поднялась дыбом.
– Ф-ш-ш-ш! – зашипел Кузя.
Стёпа тоже встал в позу: вздыбился, изогнулся скобкой и на кончиках лап попятился вбок.
– Ой-ёй-ёй! – Лиза зажала рот ладошкой. – Они что – не хотят дружить??
– А ты как думала? – усмехнулась бабуля. – Кузька всегда был единоличным тут хозяином. А теперь с кем-то делиться.
Катерина ловко подхватила Степана на руки, погладила по спине.
– Тише-тише, что ты начинаешь? – проговорила она.
– Мам, права ты была, не стоило его брать домой…
Бабуля промолчала, только покачала головой. Подошла к окну, положила морщинистую руку на мягкий лоб Кузьки. Кот стал чуть спокойнее, опустил шерсть, но всё равно урчал. Бабуля взяла его на руки, прижала к себе. Кузя сначала закрыл глаза, даже завёлся по привычке, как маленький трактор, а потом встрепенулся и очень строго посмотрел на «засланца».
– Ур-р-р-р, – сердито заурчал он.
– Не ворчи, Кузьма, – погладила его бабуля. – Ты ведь тоже сам к нам пришёл.
– Ага, – поддакнул дел. – Выхожу как-то на двор – а там кот этакий сидит. Нахохлился, как воробей. Рыжий-рыжий.
– Я и не думала, что такие рыжие-то бывают, – добавила бабуля. – Как солнышко. – Она прижала Кузьку к себе.
– И на другое утро сидит. И потом, – продолжил дел. – Так и стал у нас жить.
– Нехорошо будет, что приютили зверёныша, а после – выгнали его, как ненужного. Пущай живёт, – кивнула бабуля и даже, кажется, подмигнула Степану. – Только молоко больше чтоб не воровал! – она погрозила ему пальцем.
Стёпка зажмурился и тихонько замурлыкал.
***
Сели обедать. Давненько за этим столом все вместе не собирались, а теперь каждый стул занят был. Послышалось мерное звяканье ложек и вилок. Дед взял чашку с чаем, подул и с удовольствием отхлебнул.
– Какая всё-таки вкусная картошка, – сказала Катя и рассмеялась: – Я, пожалуй, добавки буду просить.
– Ешь-ешь, – кивнула бабуля. – Это ведь не у вас в городе.
– Я бы даже и жить тут осталась. Если бы уборная была в доме, – пожала плечами Катя. – Хорошо здесь, спокойно.
– Ой, а мы люди не гордые и во двор ходим, – бабуля тоже отхлебнула чаю. – А воздух здесь какой чистый!
– Так бы и съела его.
– А как его есть? – не понял Ваня. – Он же… – мальчик провёл рукой перед собой и попробовал поймать воздух в кулак, – невидимый.
– Это да, – согласился дед. – Но ты выйди к реке ранним утром. Тихо будет вокруг, свежо. Вода что зеркало, не шелохнётся. А над ней – туман тянется. И пахнет прелой травой, глиной мокрой. Так и захочется полной грудью вдохнуть воздух этот…
– И съесть, – добавила Лиза и хихикнула.
Все улыбнулись и продолжили обедать. Негромко шумел телевизор, рассказывая о погоде, тикали настенные часы с цепочкой. Коты остались дома и разлеглись по разные стороны комнаты, но следили друг за другом. Им ещё привыкнуть надо, что вдвоём теперь тут. Если, конечно, Стёпка не передумает, да не сбежит куда-то.
Катерина обещала побыть здесь всего недельку, да и то радость. Бабуля с дедом её почти год не видели. Огород поможет выполоть, цветов с собой увезёт, овощей всяких, в бане намоется. А ребят тут оставит на целое лето, нагостятся всласть.
Бабуля смотрела на них на всех и улыбалась. Хорошо ей на душе было, тепло. Все свои рядом. Ведь человеку нужен человек.
И кот, конечно же.
Эхо
Какой чудесный сегодня выдался день! Солнечно и тепло, настоящее лето. Маша шагала рядом с мамой по тропинке, размахивая корзинкой, и улыбалась – ведь её взяли с собой в лес. Значит, она теперь совсем большая. Ещё бы – через пару месяцев ей будет уже целых пять лет.
– А мы много грибов найдём, да, мам? – спросила девочка.
– Не знаю, милая, как получится, – улыбнулась Тамара Николаевна. – Не всегда они нас там ждут.
– А мы у леса разрешения спрашивать будем?
– У леса? – удивилась мама.
– Конечно, – важно ответила Маша. – Ведь это он тут хозяин. А как же без спросу-то… – протянула она. – Ведь чужое брать нельзя. Ты сама меня учила.
Мама улыбнулась:
– Спросим, не волнуйся.
До леса они добрались быстро. Мама с дочкой остановились у самой опушки. Тамара Николаевна посмотрела на высокие ели и стройные берёзки, послушала, как ветер шумел в их кронах.
– Ну, здравствуй, лес. Давно с тобой и не видались. Поделись с нами своими дарами, – сказала она.
– Пожалуйста, – добавила Маша.
Лес, казалось, приветливо улыбнулся в ответ, зашелестел листьями. Солнечные «зайчики» пробирались сквозь светлую листву, прыгали по веткам. Свежо тут было, свободно. Тропинка уходила вглубь, ловко виляла между берёз и осин. А чуть подальше высились ели – статные, стройные, рядом с ними всегда было темнее.
– Ой, мам, я нашла! – Маша побежала к пню, заросшему мхом. – Мой первый гриб!
Из него тянулась к небу целая семья тонконогих грибов, что, казалось, дрожали на ветру.
– Нет-нет, не трогай! – Тамара Николаевна едва успела остановить дочку. – Эти грибы нам не товарищи.
Маша замерла и непонимающе уставилась на маму.
– А почему-у-у? – она то и дело поглядывала на их тонкие ножки и полупрозрачные шляпки.
– Это поганки. – Ответила мама. – Если ты наверняка не уверена, съедобный этот гриб или нет, то лучше его не брать. А я тебе покажу, какие точно хорошие.
– Ладно, – согласилась Маша.
Оказалось, «тихая охота» не такое уж и простое занятие.
Мама с дочкой пошли к уже присмотренному местечку с лисичками. Деревья теперь стояли плотнее, невесомые паутинки болтались на ветру и блестели на солнце.
– Паутина только кажется тоненькой, – сказала мама. – На самом деле она очень прочная.
– А почему у нас дома паутина не такая красивая? – удивилась Маша, она глаз не могла отвести от таких кружев.
– Паутина дома? – мама покачала головой. – Завтра же будем заниматься уборкой.
Маша кивнула.
Воздух приятно пах смолой и травами, под ногами хрустели шишки, мелкие веточки и иголки. По шершавому стволу ёлки метнулась белка с пушистым хвостом – только её и видели. А где-то вдалеке стучал по стволу дятел и куковала кукушка.
Хорошо всё-таки в лесу.
Наконец, добрались и до грибного места. На зелёном мху горели оранжевыми огоньками шляпки лисичек.
– Вот эти грибы можно собирать, – сказала мама. – Они красивые и очень вкусные. Дома нажарю с картошечкой, у-у-у, объедение будет.
– Ага, – согласилась Маша.
Еда у мамы всегда получалась очень вкусная.
– Раз грибочек, – проговорила Маша, собирая маленькую лисичку. – Два грибочек. – Клала в корзинку другой грибок, а сама заприметила вдали и ещё одну полянку.
И так она увлеклась, что совсем и не заметила, как убежала далеко от мамы. Она поднялась, даже на носочки встала, поглядела кругом – только кочки да деревья, а знакомого маминого платочка не видно. Маша шмыгнула носом, повертелась на месте. Никого. И деревья зашумели, каркнула где-то птица.
– Мама… – проговорила Маша. – Мама! – Крикнула громче. – Мамочка! Ау!
– Ayyyy… – откликнулся ей лес.
– Мама, ты там? – Обрадовалась Маша.
– Там…там…
Девочка подхватила корзинку и побежала на голос. И грибов уже Маше не надо было, лишь бы маму найти, а они, как специально, сверкали рыжиной то тут, то там.
– Ау! – Снова крикнула Маша.
– Ау… – отозвались ей.
Девочка зажмурилась и юркнула между еловых лап. Едва выбралась, сняла с головы паутину и, наконец, открыла глаза. Перед ней была светлая полянка, а посередине рос старый-старый пень. Из него торчали ветки с листочками, а сверху кто-то сидел. Маша медленно подошла ближе.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69414139) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.