Мотивация
Роман Горбунов
Геометрия денег #3
Повествование идет о внутренней трансформации человека, по мере достижения им общественного успеха, или о том, как от количества денег меняются ценности, чувства и взгляды на жизнь каждого из нас. Невероятные истории из жизни братьев, которые они решает в соответствии с возникающими перед ними вызовами. В книге довольно детально раскрыты основные принципы управления бизнес-процессами, а так же то, что заставляет обычных людей совершать те или иные безумные поступки.
Роман Горбунов
Мотивация
Начинай с начала
Наиболее верный путь к успеху – это пробовать еще раз.
Томас Эдисон
Был обычный осенний день, серый и прохладный как бетонная стена. Он вышел из подъезда на работу и сразу понял, что слишком легко оделся. Резкий ветер быстро пронизал его сквозь тонкую одежду. Вернуться, и переодеться – так же быстро мелькнуло у него в голове и тут же исчезло. Он вспомнил, что итак уже задержался за утренним моционом и уже сильно опаздывает на работу. А на самом деле, так он оправдал свою лень подниматься полусонным обратно к себе на этаж. Он глубоко вдохнул, вобрал в себя оставшееся из дома тепло и быстро зашагал по улице. Все эти лица прохожих казались ему предательски злыми, он не доверял ни одному из них. Больше всего его раздражал весь этот шум автомобилей и суета бегущих людей, как будто все они топтались по его голове. Он пытался зацепиться за ниточку, которая бы вытянула его утреннее настроение. И это был запах приближающегося дождя, который будто свисал над головами прохожих как большой резиновый шар, готовый вот-вот лопнуть от большого объема.
Вдруг резкий порыв ветра пронзил опять его сквозь тонкую одежду, это потому что он незаметно вышел на оживленный перекресток между домами, где всегда сквозило и пахло выхлопными газами проезжающих автомобилей. Он не задумываясь поднял свой короткий воротник еще выше, а локти крепко прижал к туловищу, и еще быстрее зашагал. Еще один рабочий день, его просто нужно пережить, он пролетит так же быстро как и вчерашний, – думал он обходя и пропуская прохожих. Просто нужно прийти, занять свое рабочее место, по возможности не обращать ни на что внимания, потянуть время, изображая активную деятельность, а потом как бы не хотя одеться и уйти, – успокаивал он себя, не замечая как ветер швырял ему под ноги опавшие листья. От земли поднимался к носу вьющийся лентой запах увядающей листвы вперемешку с утренней росой. Запах природы хорош тем, что он отвлекал от запаха спешащих куда-то людей. Ему хотелось просто лечь на траву с головой и вытянуть в стороны руки.
Чем ближе он подходил к работе, тем становилось холоднее, и ветер уже подталкивал его слегка в спину. Небо становилось фиолетовым, и наступление дождя со шквалистым ветром казалось неизбежным и долгим. С каждым днем его все больше тяготила его работа, а скорее ее отсутствие. В глубине своей души, туда, куда он всегда боялся заглядывать, он понимал, что все чем он занимался последние 15 лет безнадежно устарело. То чему он посвятил почти всю свою жизнь больше никому не нужно. Он это нехотя понимал, потому что знал что прибыль компании падает, о чем постоянно намекал ему руководитель, и о том что его зарплата соответственно тоже будет снижаться. Да и не видеть этого общего рыночного спада было глупо, потому что об этом писали во всех газетах и говорилось по всем каналам телевизора. Но он гнал от себя эти мысли, как стаю ворон с кучи мусора, он ждал что скоро все наладится и все вернется обратно в прежнее русло. Да он просто ждал и надеялся, потому что изменить экономический курс страны в одиночку он был не в состоянии. Неотвратимость и бессилие царапало его изнутри.
Полил мелкий дождь, касаясь жидкими иголками его продрогшего тела. Он почувствовал, что температура его тела стала падать, изо рта стал регулярно выходить белый пар. Ему хотелось быстрее добраться до теплого офиса, где можно будет за чашкой чай спокойно согреться. Его работа была простой формальностью, потому как заказов уже давно не было, и все что требовалось – просто отсидеть свое время. Теперь если все это закончится, ему придется идти искать новую работу, заново обучаться чему-то чего он еще не умеет, и возможно с трудом освоит, ведь он уже не так молод, как был раньше. А те усилия и силы, которые он вложил в эту профессию обнуляться, и больше не будут ни кем востребованы, они больше ничего не будут стоить. Сама мысль, что ему все придется начинать сначала, вызывала в нем мышечные судороги, иногда от этого он даже просыпался ночью. Сейчас же его просто трясло, вперемешку с тем, что он окончательно продрог. Его пальцы становились ледяными, одежда тяжелела от впитываемой влаги, обувь промокла, а тело сжималось от холода как могло.
Вдруг дождь усилился, будто кто-то открыл кран по шире, и капли полетели еще быстрее. Его мысли тоже стали проносится быстрее, и он увидел себя в будущем старым, разоренным и никому не нужным. Его пугала до ужаса мысль, что он ничего больше не умеет делать. Словно ножом она его резала, словно кусок сырого мяса застрявшего на толстой жиле. Он боялся, что совсем скоро он не сможет оплачивать элементарные счета за квартиру, за еду, и уход за собой. Он будет избегать встречи со старыми друзьями, которым будет стыдно признаться в своей несостоятельности, тем которые не так давно считали его везунчиком и даже завидовали ему. От этих мыслей его шаг становился быстрее, а дыхание учащалось, как будто он бежал от чего-то страшного, не замечая как ветер плюет ему в лицо, а мокрая одежда стягивает его движения. Он представлял как на новой работе ему дадут самые грязные и трудные дела, как ему снова придется подниматься с самого-самого низа, доказывая слезами и кровью свои способности, в которых он сам уже не был уверен, так же как то, что он уже не чувствует кончики своих пальцев и ушей.
Внезапно дождь закончился, и стало медленно появляться солнце, как будто кто-то не торопясь открывал тяжелую штору. Над ним было все еще серо, а вдали через улицу, уже свернулось клубком как кошка нежное солнце, переливаясь в стеклах и отблесках металла. Эти цвета были необычайно красочными и яркими, словно там был совсем другой разноцветный мир. Да когда то и его будущее казалось таким же ясным и светлым, он строил далеко идущие планы, покупка дорогой квартиры и дорогой машины, путешествия по всему миру и заслуженное признание знакомых. Да как это было глупо! Но сейчас все это было от него так же далеко как это пушистое солнце. Все его мечтания и порывы стали чуждыми ему, он винил себя за то, что мог когда-то так наивно думать. Он открещивался от этих пустых мечтаний и надежд как от навязанных ему кем-то, но не им. На этом порыве отчаяния он не в силах был больше идти, и резко остановился, в тот момент когда над ним зашелестели сухие листья, еле-еле держащиеся на своих ветках.
В висках у него стучала напором кровь, будто кто-то колотил в дверь прося впустить. Он попытался отдышаться, стараясь глубже и главное медленнее вдыхать, но у него не получалось. Дождевая свежесть куда-то исчезла, в воздухе уже пахло тошнотворной духотой. Когда солнце докатилось до него, он вздрогнул, словно теплая рука незнакомки дотронулась до его плеча, а потом обняла его без объяснения причин. Ему становилось легче, и в тоже время обычная ходьба становилась в тягость, не спеша он доплелся до ближайшей лавки и присел на ее край. Голова его с невероятной легкостью кружилась как на карусели, ему уже больше ничего не хотелось, теперь он уже ничего не замечал вокруг. И когда карусель стала замедляться, он подумал, что возможно жизнь состоит из сменяющих друг друга периодов. Ведь не бывает вечного лета, как бы этого сильно не хотелось, все равно придет время, когда пожелтеют и опадут все листья и придут холода. Он подумал, что в самом деле сейчас его лето закончилось, но оно не исчезло, оно вернется еще к нему. Просто времена жизни немного дольше чем времена года, и поэтому не стоит ждать перемен так быстро, как меняется погода. При этой мысли он, облокотившись на периллу, встал и пошел не торопясь, раскидывая ногами в разные стороны скопившуюся у бордюров листву.
Наивная жадность
Люди ищут удовольствия, бросаясь из стороны в сторону только потому, что чувствуют пустоту своей жизни, но не чувствуют еще пустоты той новой потехи, которая их притягивает.
Блез Паскаль
Он сидел за дубовым столом, постукивая своими костяшками пальцев по нему, словно пытаясь определить его толщину по звуку. Но на самом деле он просто вторил своим мыслям, которые барабанили у него в голове. Дело не терпело отлагательств, решение нужно было принимать сейчас. Он старался не думать о спешке, стараясь сосредоточиться на самой проблеме. А проблема была такова, что на участок, на который он один претендовал на аукционе, внезапно наложили арест, из-за неожиданно образовавшихся долгов бывшего собственника.
Изначально ему показалось странным то, что никто больше не выставил свои заявки по этому участку, хотя теоретически это могли сделать всего две компании-конкурента, у которых были лицензии на строительство на таком сложном земельном рельефе. И всего одна фирма, которая имела свою собственную проектную фирму, специализировавшуюся на разработке проектов на нестабильной почве. Теперь вопрос, почему они сами не стали участвовать, ему стал предельно ясен. Изначально этот участок был заложен банку под строительство более выгодного проекта на стабильной почве и в более проходном месте. Но заложен не официально через Госреестр, а через опосредованные закладные, договора займа и т.п.
В итоге они решили заработать дважды: сначала используя его как залог, а затем посредством продажи проекта на его застройку ему, который сейчас не знал что с ним делать. У него было два варианта: погасить долги сейчас, и потом попытаться перевыставить их через суд истинному должнику. В таком случае он бы получал участок сразу, но проблема в том, что он до конца не мог спрогнозировать, сколько он сможет выручить за этот дом в будущем. И вполне вероятно, что погашение нависших долгов могло бы перекрыть будущую прибыль. Он мог бы отказаться, но проект был частично оплачен, заказанным проектом по неустойчивой почве у застройщика-конкурента, который и заложил этот участок.
В виду того, что работа их проектного бюро на следующие три года была расписана по дням, внезапно как раз тогда появился простой во времени, поэтому они еще до торгов предложили ему сделать проект по условно низкой цене. И тогда ему это показалось крайне выгодной сделкой. Пришлось второпях заказать проект, успокаивая себя тем, что поскольку это единственная фирма, специализировавшаяся на таком рельефе, то и никто больше не сможет претендовать на этот участок кроме него, который уже оплатил его проект. В итоге, тогда он был доволен тем, что получит этот участок по начальной минимальной цене единолично. Пока не пришло сегодня утром известие о наличии арестов на этом участке. Если их не погасить в ближайшее время, то участок просто снимут с торгов, и тогда он лишится и участка и реализации уже оплаченного проекта. Жадность и спешка уже не первый раз приводили его на край пропасти.
Он прокрутился в кресле и уткнулся взглядом в толстенное, но тщательно вымытое окно своего кабинета. За окном все было белым, и казалось, что сегодня земля была намного светлее пасмурного неба. Снег медленно кружился, неслышно сползая по стеклу. Глядя на снежинки его поток мыслей немного успокоился, стал более размеренным и упорядоченным. Казалось, все его проблемы так ничтожны по сравнению с проблемами, с которыми приходится сталкиваться и решать каждый день природе. Раздался звонок телефона, он прокрутился на кресле обратно, вильнул пальцем по экрану и тут же нажал на режим громкой связи, склонив немного голову правым ухом к телефону. Это звонил организатор торгов, он сообщил ему то, что ему и так было известно, и задал в конце вопрос: «Мы вынуждены будем снимать участок с торгов, если никто не погасит этих долгов в течении суток».
Все понимали, кто что должен делать, и на ком какая ответственность, но напрямую это не говорилось. В ответ пришлось промолчать, поскольку готового ответа у него пока не было, и в итоге он пообещал еще немного подумать и в течении дня дать окончательный ответ. Организатор торгов поблагодарил за понимание и не спеша повесил трубку. Наступила такая тишина, что он стал теперь слышать стук ударяющихся в окно снежинок, хотя сидел неподвижно спиной к окну. Глубоко вдохнув он почувствовал что пересохло во рту. Он подошел к шкафу, налил из графина минеральной воды, и не спеша стал пить, любуясь видом на оживленный перекресток. Он почему-то был уверен, что найдет какое-то удачное решение, но какое сам еще пока не знал. Немного успокоившись, он написал в мессенджер начальнику отдела продаж с просьбой немедленно зайти к нему.
Через пару минут в дверь несмело постучали, и не дожидаясь ответа, дверь так же не смело стала открываться, из нее показался встревоженный взгляд начальника отдела продаж. Он сразу же начал объяснять, почему в этом месяце снизились продажи на 12%. Перебив его, предложил ему сесть в кресло напротив стола, за которым никто не сидел. Так же стоя спиной к нему и глядя на перекресток, он спокойно спросил, словно вычеканивая каждое слово: «как ты думаешь по какой цене за квадрат мы сможем реализовать все квартиры и офисы по адресу Мостовая 14?». Встревоженный взгляд сменился опустевшим взглядом, – видимо он вспоминал, где находится этот адрес.
«Думаю по 50 тысяч за квадрат мы сможем выручить». – через некоторое время выпалил он. «Ты думаешь, или ты точно знаешь? Ты проводил анализ цен в этом районе, а так же составлял анализ-матрицу будущего изменения цен? Мне нужно знать точно! Вплоть до того, что верхние этажи пойдут по одной цене, а нижние по другой. Мне важно знать какую точную сумму мы получим по завершению этого проекта на своем счете». «Нет, не знаю, по этому району я еще не работал. Мне нужно время чтобы разобраться». «У тебя два с половиной часа на это. Если меня не будет в офисе, скинешь мне свой отчет по мессенджеру. И если у меня возникнут вопросы – я тебе сам перезвоню. И имей в виду, что мне нужны реальные цифры, дело слишком серьезное, чтобы заниматься фантазированием. Ты меня понял. Мне не нужны сказки про золотые горы, мне нужны реальные цифры». На это начальник продаж только молча кивнул, и опустив голову спешно вышел, тихо прикрыв за собой дверь.
С другой стороны, подумал он, если бы это было выгодно, то застройщик, что его обманул с проектом, так же мог сам его реализовать, а не выставлять на аукционе. Хотя может он уже набрал под него долгов, и понимал, что избавиться от него проще, чем выкупать. К тому же кредиторы, не смогут его разделить на части, иначе его ценность упадет еще ниже изначальной. К тому же если они сами захотят его застраивать, то им все равно придется прийти к нему за проектом, который был теперь у него в кармане. Может и правда лучше найти всех этих мелких кредиторов, собрать их вместе и предложить им самим застроить этот участок, продав им свой проект да еще и с наценкой не ниже 25%.
А что: каждый мелкий торгаш мечтает стать застройщиком, возможно эта мысль им тоже понравится. И о том, что они выручат с этого дома их будет мало волновать, если в это время их будет тешить мысль о том, что они наконец-то станут именитыми застройщиками. Ну а если захотят увидеть будущую прибыль, пришлю им отчет своего начальника отдела продаж, который всегда любит преувеличивать, либо чтобы угодить начальству, либо по своей оптимистичной натуре. Прогнозы не имеют юридической силы, так что по сути, за эти прогнозы отвечать никто не будет. Да он и сам знал, сколько раз реальность опрокидывала все эти прогнозы, и винить при этом было не кого, кроме себя самого, который в них поверил. Однако всегда надо во что-то верить, ведь если не верить в будущее, тот нет никакого смысла в настоящих трудах и усилиях.
Проблема была решена. Надо было найти и встретиться с кредиторами раньше, чем им предложит свой проект сам должник. Он тут же набрал организатору торгов: «Скажите, а у вас есть контакты всех лиц претендующих на этот участок. Мне нужны их контакты. Возможно, я могу им кое-что предложить. То, что их заинтересует». «Да конечно, немедленно попрошу свою секретаршу сбросить вам все претензии, с указанием наименований и их контактов, по данному участку». – с улыбкой в голосе ответил организатор. Поблагодарив, он положил телефон на стол, и стал собираться, прокручивая шелковый шарф вокруг шеи. Выйдя из кабинета, он обратился к секретарше, которая кого-то разглядывала в своем зеркальце, будто видело свое отражение впервые.
«В течении некоторого времени я пришлю вам список лиц, с которыми нужно связаться и пригласить сегодня на 13 часов к нам в офис в переговорную. Темой собрания объявите: решение проблемы долгов по земельному участку на Мостовой 14. Уверен, все из них заинтересуются этой темой. К этому времени я вернусь в офис и буду готов им сообщить все, о чем они только мечтали всю жизнь». Пока он ждал лифт, ему пришел отчет начальника отдела продаж, пролистав на последнею страницу, он увидел цифру, которая понравилась бы любому инвестору. В иной раз начальник был бы отсчитан за спешку и фантазирование, но сейчас такой оптимистичный отчет был как нельзя кстати. И когда двери лифта стали закрываться, на них смотрело уже довольное и улыбающееся лицо застройщика.
Выйдя на улицу его тут же подхватил холодный ветер налево, хотя его машина была припаркована справа. Поборов сопротивление другим боком, он втиснулся в машину, и постарался выехать из стоянки, где парковались так, будто на пять минут, уходя на весь день. Он поехал в проектное бюро компании, которая ему впихнула этот скороспелый проект, и хотел на всякий случай поинтересоваться, смог бы он каким-либо образом вернуть за него деньги обратно. Два раза он объехал это бюро и нигде не нашел свободного места, пришлось ставить на платную стоянку. Когда секретарша передала его имя начальнику проектного бюро, ее лицо немного изменилось, будто ей в ухо стали заталкивать что-то невозможное. Повесив трубку, с натянутой улыбкой она сказала, что начальник занят и придется подождать некоторое время. Я понимающе кивнул, закинув ногу на ногу, разглядывая картины на стене. Это были проекты застройщика, которыми он гордился, и которые уже висели на дорожных баннерах по всему городу.
Интересно, чтобы стать таким крупным застройщиком со своим проектным отделом, неужели без обмана своих контрагентов не обойтись. Ведь они изначально знали о кредиторах на участке, который выставили на торги, и знали это когда продавали мне проект по нему. Неужели эти деньги принесут им пользу, неужели их не мучает совесть. Судя по довольным лицам сотрудников, которые проходили мимо него, никто из них не стал бы его жалеть, если бы он обанкротился и ушел с рынка многоэтажной застройки. На конкурентном рынке нет места жалости, а чтобы из нее выйти, нужны нестандартные решения.
Он еще раз пролистал отчет о будущих продажах на проблемном участке, и прикинул, что судя по этим данным прибыль может составить около 50%. А может и не составить, как чаще всего и происходит в действительности. Пришел список кредиторов, и он его тут же переслал секретарше. Она ответила коротким: «Ок». Интересно почему все секретарши имеют одинаковый характер в независимости от возраста и внешности, видимо они подстраиваются под характер своей работы, такой же сухой, монотонный и стремящийся выглядеть красиво только внешне. Их отличительная манера говорить – натянутая улыбка ярко красных губ.
Через некоторое время секретарша проектного бюро повернулась ко нему с такой же улыбкой и таким же металлическим тоном заявила, что начальник задержится еще на пару часов. Его это не устраивало, поскольку через такое же время у него уже было назначено собрание с кредиторами по участку. А до этого ему еще надо успеть пообедать с женой в ресторане, встреча в котором была обещана им еще задолго до этих событий. Дело в том, что не так давно в городе открылся новый ресторан с прекрасным видом на город и реку, что его омывала.
На этот день было запланировано торжественное открытие, и его супруга, считающая себя частью самого высшего общества, по непонятным ему причинам, не могла пропустить это мероприятия. Что до него, то он их не любил с юности, по его мнению там собирались одни прожигатели жизни, которые вместо того чтобы созидать, стремились все прожигать. Да и беседы претендующие на высокую культуру, никогда не касались вопросов этой культуры. Едва ли хоть один из этих завсегдатаев хоть раз в жизни открывал Толстого или Достоевского, не говоря уже об Чехове или Бунине. Но тем не менее, по настоянию жены он должен был присутствовать на этом празднике тщеславия, несмотря ни на какие сложности на работе. Это был вопрос любит он ее или нет. Для себя он уже решил, что зафиксирует свою особу там, и через полчаса покинет их общество, и со спокойной совестью поедет на встречу с кредиторами.
Это событие широко освещалось в прессе задолго, а теперь широко освещалось неоновыми вывесками и веселящей музыкой вокруг этого здания. Это было старое промышленное здание, отреставрированное современными дизайнерами в стиле ноу-хау. Винтовая лестница вела на площадку самого ресторана, где все уже начинали толпиться. Выйдя из машины, он тут же почувствовал как десятки глаз начали его ощупывать, он буквально ощущал их прикосновение взглядов. Однако стряхнув их с себя словно пыль, уверенно прошел против ожидавшей кого-то у входа толпы. Почему люди всегда пытаются узнать о человеке все, если только он вышел из последней модели внедорожника, и совершенно не обращают внимание на старушку, которая тут же рядом стояла с букетом цветов, предлагая их купить по бросовой цене. «Боюсь супруга не одобрит такой дешевый букет, поэтому она получит ничего, вместо него» – подумал он, проходя мимо этой старушки.
Поднявшись на вверх, он долго не мог найти свою жену среди разноцветных костюмов гостей. Все вели себя так, будто каждому из них принадлежит этот ресторан. Пройдя мимо нескольких беседующих компаний, он обнаружил свою супругу в обществе молодых спортивного вида ребят. Подойдя поближе стал прислушиваться, но она резко обернулась и неожиданно сказала: «О! а я не заметила! как ты пришел.. это ребята из городской команды по теннису.. гордость нашего города.. ». Он кивнул им всем сразу, чтобы не здороваться с каждым за руку, взял ее под руку и отвел медленно от них. «Что ты делаешь?» – запыхтела возмущенно она, – «Ты меня позоришь перед всеми! Ты не воспитанное животное…» – она резко вырвалась из его руки и взглянув на него как на бешенного оленя, который сбил ее с ног, резко повернулась и пошла к ним обратно.
«И так каждый раз» – подумал он, меня обвиняет в бескультурье самый бескультурный человек. Вдруг музыка стихла и на сцену неуклюже вышел, плотного телосложения мужчина в старом мешковатом свитере. Если бы он увидел его на улице, то точно подкинул в кепку деньжат. «Добрый день, я директор и по совместительству владелец этого ресторана. Аналогов такой кухни в нашем городе еще не было, мы превзошли все смелые ожидания, и создали несколько кулинарных шедевров. И вам сегодня несказанно повезло, потому что сегодня мы будем угощать вас ими. Вы сами сможете почувствовать вкус новой жизни в этом старом душном городе». И сошел, так же неуклюже улыбаясь со сцены, как на ней и появился под хлопанье толпы, которая больше благодарила не за шик, а за возможность бесплатно поесть, и себя показать в новом наряде.
Вновь заиграла музыка, облокотившись на периллу, он стал разглядывать складки реки поднимаемой ветром. Вот в ней сила, и красота, в природе, в реке, а не в этом маскараде клоунов, которые и гвоздя в доме не смогут самостоятельно забить. С чего эта кучка праздных лентяев вздумала, что имеет право диктовать всему городу свои бестолковые правила жизни. Что полезного для общества принес каждый из них, ну кроме разве что этого владельца ресторана, который надо сказать скромностью и неуклюжестью явно выделялся из толпы. Получается, что те, кто что-то меняют в этом городе, презираются теми, кто ничего не делает. Да разве это только в нашем городе, так было везде и всегда, и удивляться тут не чему.
Его мысли прервала жена, которая подошла сзади и обняла его за талию прижавшись как ни в чем не бывало. «Видимо теннисисты предпочитают женщин по моложе» – подумал он, но ей естественно ничего не сказал. Опять же эти объятия на публике, были крайне на нее не похожими, так как она и руки подать даже наедине уже давно не решается. Он стал молча ждать, что она скажет, ведь все это не просто так. «Почему такой грустный? О чем задумался?». «Тебе лучше не знать» – про себя подумал он. «О!» – резко воскликнула она. – Посмотри только на нее! – не менее торжественно продолжала она. – Это жена владельца судоходного завода. – Как она прекрасна! Посмотри какое на ней пальто! – тут она надула губы, сделала вид расстроенного ребенка, а потом с претензией прошептала ему в ухо. – Дорогой, когда ты мне такое же купишь?».
Ну вот все быстро и раскрылось, ведь она не из тех кто будет строить сложные и длинные коммуникативные конструкции. «А за что тебе покупать пальто?» – хотел так же резко сказать он, но прошептал уже не смело. – «У тебя же полно похожих на него, и ты их, на сколько мне известно, совсем не носишь». «Я же девочка.» – прошептала она, пытаясь и голосом и видом с имитировать эту девочку. – «Я люблю наряжаться». «Ну так наряжайся, а ты просто накапливаешь, и забиваешь шкафы своим барахлом. Старого ничего еще не сносила». – подытожил он и понял, что слишком разошелся. «Ничего ты не понимаешь! Тупоой мужлан!» – резко бросила она, словно перчатку мне в лицо, и не успел он открыть один глаз, который зажмурился от ее резкого тона, как она исчезла в толпе.
Типичный разговор для них, когда она желает владеть всем миром, но ничего для этого не делать, кроме как улыбаться и наряжаться, и он который объясняет ей, что целый пирог в рот сразу не засунешь, и нужно кусать его по стольку сколку сможешь переварить и насладиться вкусом. Но у ней на этот счет свое мнение, сформированное ее богатейшим жизненным опытом, почерпнутым из сериалов и сплетен подружек. И его начитанное объективное мнение на этом фоне отдает по ее мнению ограниченностью и занудством. Ну что же он исчерпал свои полчаса, и теперь может смело покидать это мероприятие ни с кем не прощаясь. Он быстро простучал ботинками по металлической лестнице, и оказался на улице.
Холодок немного пробрал его тело, засунув свои холодные пальцы ему под рубашку. Не рано ли первые морозы пришли, ведь впереди еще несколько месяцев зимы. Они как проблемы и ожидание чего-то тяжелого, но все же неизбежного и привычного. Старушка у входа, глядя на него скромно произнесла: «Купите букет цветов своей любимой девушке». Он не стал ничего отвечать, потому что не хотел говорить, что она его не любит, или объяснять, что он уже опаздывает на совещание, и ему уже не до цветов. День был хороший, несмотря на то, что пасмурный, потому что в воздухе ощущалась свежесть, вокруг пахло наступающей вокруг новизной и возможностями. Машина завелась со второго раза, видимо морозы залезли и ей под капот. Выкрутив руль до предела, он еле вырулил из этого скопления таких же разноцветных автомобилей.
Когда он поднялся в переговорную, его секретарша уже расставляла бутилированную воду возле столов. Краем глаза он увидел, что в зале сидели уже с десяток человек, а значит собрание пройдет не зря. Пройдя мимо приоткрытой двери он увидел огромное количество собравшихся, которые громогласно что-то наперебой обсуждали друг с другом. Он знал, что все они хоть разные на лицо и в одежде, которая на них висит скомканная или растянутая на пузе, все они как один хотят только денег, только большей выгоды, чем они уже имеют. Но даже не больших денег они хотят больше всего, а чувствовать себя большим человеком, который способен управлять этими большими деньгами. Так вот, все что нужно было, это поставить их у руля потонувшего корабля, вид со стороны руля которого открывал только горизонт, а не мель, на которую он мог скоро сесть. Судя по голосам из переговорной, они уже примеряли на себя костюмы капитанов, и его задача состояла лишь в том, чтобы они оказались им по размеру.
Он быстрым шагом зашел в переговорную, и громко захлопал в свои ладоши, так чтобы заглушить их голоса. Через минуту воцарилась полная тишина, и все смотрели на него, ожидая фокуса вроде того с распиленной девушкой. «Господа, я пригласил вас сюда, чтобы посоветоваться с вами о сложном, но очень перспективном деле. Никто наверно меня не знает, но наверняка слышал название нашей компании. Наши дома украшают лучшие районы этого города. Как вы понимаете, чтобы построить небоскреб нужны большие инвестиции, которые уже вложены в другой небоскреб. Мы не успеваем достраивать каждое свое чудо, как появляется уже спрос на новый дом. Поэтому из-за текущей загруженности мы готовы поделиться с вами одним из наших самых ценных проектов, но только одним, сами понимаете, мы просто не успеваем быть в двух местах одновременно. Итак, я предлагаю вам стать застройщиками, вернее одним застройщиком, на основании ваших прав требования к общему должнику. Все необходимые разрешительные документы для начала строительства мы вам поможем подготовить, и по самой низкой цене передадим свой инженерный проект по освоению данного участка. У вас появился уникальный шанс стать новым застройщиком, и открыть новую главу в истории нашего города. План продаж по ходу строительства жилых и офисных помещений вам сейчас разнесут каждому на стол. После того, как вы оцените все риски и выгоды, прошу сообщить мне о вашем коллективном решение через 30 минут. А пока я вынужден удалиться на следующую встречу с представителями банка. До встречи». – он слегка поклонился, и под громкий вой стал покидать зал.
В коридоре его нагнала секретарша и бегло начала говорить: «Я разнесла им планы продаж, как вы просили, но они возмущались, почему столь важное решение они должны принять так быстро? Они возмущены!». Голос у нее был такой, что ей нужно было вместе с ними принять это решение. «Ничего не поделаешь, надо форсировать события. Нужно закрыть эту сделку сегодня во чтобы это не стало», – пробормотал он на бегу, даже ни разу не взглянув на секретаршу, которая не успевала за ним, – «Скажи юристам, чтобы подготовили договор по продаже инженерного проекта по данному участку через полчаса, за подписью каждого из кредиторов в одном документе. Как только он будет распечатан, разнеси им снова на стол для ознакомления, и сообщим им, что я вернусь к ним только для его подписания». – договорил он ей уже стоя у таблички своего кабинета, которая ему показалась слишком потертой или выгоревшей. Странно, либо уборщица ее так сильно натирает, либо посетители на нее так часто плюют. И то и другое ему показалось признаком значимости и признания, он открыл дверь и вошел в свое логово. Это дело у него завершилось успешно, ровно так, как он его планировал, впрочем как и большинство его задумок. Он всегда знал, что нужно работать не ради денег, а ради удовольствия, и продавать другим нужно не товары, а удовольствия. Человек слаб, он всегда хочет большего при меньших затратах. Он это знал наверняка.
Сорванные планы
Высокомерие складывается из чересчур высокого мнения о себе и чересчур низкого о других.
Мишель Монтень
Когда-то он был совсем молодым, и зачитывался биографиями известных полководцев и авантюристов. Он клал эти книги под подушку, что бы их способности передавались ему. Его привлекали не столько их подвиги, столько их противостояние всей этой безликой действительности, которая его окружала, ведь они всегда находили самые нестандартные решения в самых нестандартных ситуациях, и никогда не отчаивались. Именно таким он всегда хотел быть, тогда ему казалось, что весь мир принадлежит ему. Поэтому он хотел быть прежде всего именно нестандартным, а не просто знаменитым и успешным, хотя потом подумав еще немного, признавал, что одно другому не мешает. Окружающие казались ему мелкими, а всех он оценивал по высоте целей, которые они себе ставили, а большинство всегда довольствовалось тем что имелось. Однажды впервые он увидел рок-звезду на сцене в их старого полу-разрушенного стадиона и воскликнул: «Я хочу быть на его месте!». Все присутствующие оглянулись на него, но он только злобно улыбнулся в ответ, и приподняв подбородок добавил: «Да, да! А что?! Я бы точно не растерялся, будь я на его месте! Слава бы меня не испортила! Я бы смог ею воспользоваться! Я бы точно не растерялся!». С тех пор все кто вместе с ним присутствовали на этом мероприятии, стали избегать общения с ним, он стал их необъяснимо пугать. Но его это ни сколько не задевало, он вообще никогда не стремился кому-либо понравиться. Деньги и власть над людьми его интересовали не меньше, так как по его же мнению глупые люди слишком часто мешались ему под ногами и только все портили. А с помощью власти и денег их можно было легко отодвинуть в сторону, да что там, можно и легко управлять ими по своему усмотрению.
Будучи сам небольшого роста и щуплого телосложения, он часто задирался на старшеклассников и ребят с соседних дворов, заведомо зная, что никто из них не посмеет его ударить в ответ, так как его старший брат был единственным в районе обладателем черного пояса по каратэ. Никто об этом открыто не говорил, но все держали это в уме. Но однажды, катаясь на сломанных качелях, его толкнул незнакомый парень, и даже не попытался извиниться за это. Тогда он обозвал его грубым словом, за которое в других районах сразу бьют по лицу. Так и произошло, ему сразу прилетело несколько ударов, от этого деревенского парнишки, который приехал погостить к бабушке в город, и совсем не знал о раскладе сил и знакомых в здешних местах. Он просто отстаивал свою честь перед мелким недоноском. Весь в слезах с разбитым носом, и истеричным голосом он прибегает к старшему брату, и начинает громко рыдать. Тот сразу не спрашивая в чем дело или причина, задает только один вопрос: «Кто?». На это и был его расчет, он тут же перестает плакать и уверенной походкой ведет старшего брата за собой во двор, пока его ни о чем не подозревающий обидчик еще не скрылся. К этому моменту на улицу вышли поглазеть почти все мальчишки, так сказать увидеть своими глазами, что же произойдет дальше. Им всем хотелось долгожданной справедливости за все те обиды, которые они понесли от этого мелкого выскочки, пускай и чужими руками, не важно. Но никто ничего при этом не говорил, все просто молча выстроились вокруг и ждали.
Подойдя прямо к деревенскому парню, который сидел на сломанных качелях, и толкал ногой по болтающейся железяки, устремил прямо на него свой короткий указательный палец и грозно нахмурил брови. Старшему брату больше ничего и не нужно было, он спокойно подходит и замахивается своей широченной рукой, но сидящий парень оказался не из робкого десятка, и тут же бьет ему ногой со всей силы в пах. И несокрушимый старший брат загибается от нестерпимой боли на глазах у всего двора, присутствующие стали подходить все ближе к месту происшествия, а младший брат наоборот начинает сторониться подальше. И вдруг кто-то кричит: «Хватайте мелкого!», и при этих словах он рысью бежит в сторону гаражей, а за ним облаком устремляется вся толпа его многочисленных и тайных мстителей. Все они решили воспользоваться этим удачным моментом и свести счеты с ним раз и навсегда. Ну или хотя бы отвести душу, за те волнения которые они испытывали прежде. И весь этот поток их чувств ясно проник в младшего брата, ноги которого уже подкашивались от бега, он стал задыхаться, и в какой-то момент спотыкается об толстую ветку и падет в грязь. Над ним раздаются беспорядочно возгласы и топот ног.
Толпа оказалась не настолько глупа, какой бывает зачастую на концертах рок-групп. Кто-то накидывает на него старое одеяло, которое валялось тут же поблизости, чтоб он не видел лиц своих обидчиков, и начинает с ожесточением избивать его. Одеяло конечно немного смягчало удары ног о его спину и грудь, но их накопленная за годы ярость была гораздо толще этого одеяла. Он слышал, как вокруг него беспорядочно скрипела сырая земля под массой беспокойных ног. Единственное, что он мог сделать – это прижать голову руками, и сжаться в комок. Так он пролежал на холодной земле, чувствуя ее грязь и гниль, минут пять под шквалом неудержимых ударов, пока силы и эмоции обидчиков не испарились в гневе, и они не стали звучно задыхаться и постепенно расходиться. Кто-то еще долго стоял тяжело дыша над ним, но вскоре тоже медленно ушел прочь. Он осторожно попытался выпрямиться, и это стоило ему невыносимой боли. Тело его ныло, все кости ломило, он не мог пошевелиться, стресс просто сковал его конечности, кое-как он сдернул несмело одеяло, и свет порезал ему глаза ножом. Отчего глаза стали слезиться, но слезы сейчас были для него еще большим позором, он должен выглядеть хоть и побитым, но не сломленным. Он должен выглядеть в своих глазах все еще сильным, ведь не все еще потеряно, думал он. Завтра он каждого из них найдет, опознает по обуви, и они вместе с братом начистят морду каждому, и вот тогда плакать придется им. Но, а пока этого не произошло, пока он весь в грязи, с синяками по всему телу, слез ему своих не унять.
Но ничему этому не суждено было сбыться, оба брата пролежали две неделе в больнице, и за это время уже успели поостыть, да еще к тому же ощутить в полной мере чувство стыда перед всем двором, да и всем районом тоже, в котором слухи разлетаются молниеносно. Миф о неприкосновенности его персоны рухнул в одночасье, а вместе с ним и миф о непобедимости его старшего брата, и больше его уже никто не боялся. А наоборот старались дразнить: «И че?! Опять к братику побежишь?». И после этого громко смеялись, показывая, как тот корчился от боли между ног. Сначала он не знал как реагировать, и просто отворачивался и плакал. Не о такой судьбе он мечтал, не для такой позорной жизни он был рожден. Он не хотел с этим мириться и жить всю оставшуюся жизнь неудачником. Поэтому позже, когда его дразнили, он решил давать каждому по отдельности отпор. В одного обидчика он однажды бросил маленький камень, рассчитав точно так, чтобы боль была не существенной, но не настолько, чтобы тот стал бежать за ним в ответ. Сигнал все поняли, ведь об этом случае все быстро узнали, и при следующих разах, когда он брался за камень, все просто разбегались или просто затыкали рты. Но такое положение его все еще не устраивало, ведь теперь вместо сопляка, которым он всегда был, все его будут считать еще и безумным сопляком. Но сделать ничего с этим он не мог. Других вариантов выйти из положения он не знал. В таком статусе он закончил школу.
Вся эта история надолго запечатлелась в его душе, и вся его самооценка сжалась в комок, но нельзя сказать, что она была уничтожена полностью, она все еще ждала удобного момента, чтобы проявить себя во всей своей красе. Однако этот момент так и не наступал, и не наступал. Старший брат ушел в армию, а его по состоянию хлипкого здоровья не взяли. В университет он тоже не поступил, потому что вообще презирал учебу и все что с ней связано. Пролежав несколько месяцев, мечтая о мировом господстве, власти и деньгах, он стал еще более заносчив. Родители выгоняли его искать работу, но он долго сопротивлялся, объясняя им, что такие важные персоны как он не работают каждый день. Они ругались на него и удивлялись, и как он такой бездельник вырос у них на глазах, в то время как им с двадцати лет приходилось пахать и днем и ночью ради того, чтобы прокормить и вырастить вот этого выскочку. Но он стоял на своем, убеждая их, что он рожден для более высокой цели и благородной жизни, они смеялись злобно в ответ, а потом вообще стали лупить его ремнем, чтобы выбить из него всю эту дурь. В конце концов, он был вынужден начать искать работу, сначала выбирал вакансии только в самых престижных компаниях, и с самыми высокими зарплатами, но там ему постоянно отказывали. Всех их отталкивала его показная заносчивость в манере речи и поведении, которую он совсем не пытался даже маскировать. Обвинив всех рекрутеров в коррупции и кумовстве, перестал вообще ходить на собеседования. Менее престижные вакансии в отдаленных районах вообще не рассматривал, тем более с низким заработком.
В итоге, он дождался, когда у подруги матери на работе открылось место бухгалтера, и та предложила ей пристроить ее непутевого сына. Когда он узнал об этой должности и о размере зарплаты, он взбесился, к тому же бухгалтер – это женская профессия. «Что обо мне будут говорить во дворе?» – возмущался во весь голос он. Но никто его не слушал, тогда он заперся на несколько дней в своей комнате и не выходил из нее даже поесть. После чего отец вскрыл его замок, извлек сына из заточения, достал ремень, и объяснил о том, как необходимо знать свое место и о важности ходить на работу. В итоге, он пришел на собеседование с краснеющими от слез глазами, в отцовской белой рубашке, которая была ему явно велика. Конечно же он сразу всем понравился, ведь его тут уже долго ждали, несмотря на то, что он сразу сказал что ничего не знает о бухгалтерском учете, и не хочет в этом разбираться. Ему пообещали, что это не проблема, и его быстро всему обучат. В качестве наставницы к нему приставили изрядно толстую бабульку с неприятным запахом изо рта, которую он просто терпеть не мог. Все ошибки ему снисходительно прощали, а когда у него начало немного получаться, он сразу привык и к коллективу, и к мизерной зарплате, которая стала его даже устраивать. Да, это было немного, но и работа оказалось не настолько сложной. И так день за днем, год за годом он проработал на этом предприятии десять лет. Пока не разразился очередной экономический кризис, и его предприятия не стало испытывать финансовые трудности. Не успел он почувствовать стабильность под своими ногами, как она тут же в одночасье растворилась перед ним снова. Все катилось в пропасть, вопрос уже не стоял «произойдет ли это?», а только «как скоро?». Но внутри него уже прорастал как стебель другой вопрос: «Что делать после этого ему?». Ведь начинать все сначала ему так не хотелось.
Спасательный круг
Как легко убеждают нас те, кого мы любим!
Жан-Батист Поклен Мольер
Наступила промозглая зима. Он снова стал бегать по собеседованиям, и снова ему приходилось ставить себя ниже никчемных людей, как ему кажется. Однако, даже пресмыкаясь, и говоря со всеми шоколадно-банановым баритоном, его все равно везде отвергают. Его раздражают даже не их отказы, а то, как они это делают: то недоверчиво хмурились, когда он рассказывал о себе, то, мотали головой, когда он отвечал на их вопросы. Но никто из них не пытался понять его внутренние возможности, одних интересовал только его опыт, а другие наоборот, жаловались, что опытные им не нужны, поскольку их приходится переобучать. За его спиной звучали закрывающиеся двери, и не верящие самим себе голоса: «Мы вам перезвоним».
Конечно, это были просто тактичные причины для субъективного отказа. Никто не решался сказать ему прямо: «Извините, Вы нам не подходите», что было еще хуже, он до последнего ждал и надеялся что кто-нибудь перезвонит. Постепенно его самооценка падает, и он соглашается даже на те собеседования, которые изначально не рассматривал как приемлемые, но и там его ждал одни только обещания. Он уже не понимал, кого они ищут, и ищут ли вообще кого-то. Он не мог себе объяснить, что происходило, почему все его отвергают, будто сговорились заранее. В чем была действительная причина, неужели им нужны просто бездумные исполнители. Он полный сил и энтузиазма, готовый работать сейчас по 25 часов в сутки, никому попросту был не нужен. И с этой мыслью он не мог смириться, она душила его и резала ночами, когда никто не видел его глаз. Перспектива жизни кажется ему туманной. По ночам он не спит, и пытается представить себя через пять или семь лет, но каждый раз видит себя плачущим, оплеванным и одиноким.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/roman-gorbunov-32618818/zastroyschik-69357040/chitat-onlayn/) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.