Близняшки в подарок
Ксения Богда
Моя жизнь начинает налаживаться: новая работа, своя квартира и перспективы. Но все меняется после того, как я обнаруживаю в своей квартире племянниц, а моя сестра куда-то исчезает. В своей прощальной записке она сообщает, что оставляет своих детей в качестве подарка. И все бы ничего, я успеваю смириться с резким поворотом в жизни. Пока на пороге не появляется отец девчонок. Он не собирается отказываться от дочерей и готов пойти на все, чтобы быть с ними. Даже на шантаж…
Ксения Богда
Близняшки в подарок
Глава 1
Влетаю в квартиру на крыльях счастья. Ну надо же! Меня взяли на работу в самую крутую фирму города. И зарплата достойная, и работа интересная: ассистентка замдиректора.
Скидываю туфли и позволяю себе попрыгать от радости.
– Ань, я вернулась. – Стараюсь громко не кричать, чтобы не испугать племяшек.
В ответ тишина. Окидываю пол коридора взглядом и не нахожу обуви сестры. Пожимаю плечами. Видимо, не дождалась меня и пошла с девчонками к себе.
Прохожу на кухню и щелкаю чайником. Во всех этих гонках не успела утром как человек попить кофе.
Достаю из холодильника батон и сыр и слышу внезапное хныканье, которое доносится из гостиной. Застываю с ножом в руке и прислушиваюсь. Может, показалось?
После него слышится невнятный писк, и я, швыряя нож на стол, срываюсь с места. Забегаю в зал и застываю посреди комнаты.
– Боже мой, – только и могу выдохнуть я, потому что горло перехватывает накатывающая волна паники размером с цунами.
На диване лежат и копошатся племяшки, а сестры не наблюдается нигде.
– Ань! – на всякий случай окрикиваю по имени, но ответом мне служит только шевеление Маши и Даши.
Мало ли, вдруг я зашла в квартиру и не заметила сестры?
Срываюсь с места и начинаю, как идиотка, рыскать по квартире. Заглядываю чуть ли не в каждый угол, даже в кладовку на всякий случай. Но нет. В квартире только я и племянницы.
– Ань, если это шутка какая-то, то мне ни фига не смешно! – кричу в пустоту квартиры.
Только вот сестры нет…
Сердце делает кувырок. На негнущихся ногах возвращаюсь в зал.
– Вы почему одни, малышня? – Горло перехватывает от страха.
А что мне могут ответить два комочка, которым не так давно исполнилось чуть больше полугода? Они и смотрят на меня, округлив глаза. Тоже напуганы моим истеричным метанием по квартире.
– Так, дамочки, лежите спокойно, я за телефоном.
Встаю и бегом несусь в коридор. В голове нарастает гул и долбит одна-единственная мысль: какого черта моя сестра оставила двух крошек одних в моей квартире и где она сама?
Хватаю телефон с полки и, сшибая углы, несусь обратно в комнату, где все еще на диване лежат девчонки.
– Главное, без паники. Сейчас мы позвоним мамочке и узнаем, где ее носит. Да, девчонки?
Девочки что-то гукают.
Одной рукой держу телефон, а второй пытаюсь распутать племяшек. Руки трясутся так, что я боюсь выронить мобильник и остаться вообще без надежды отыскать непутевую сестренку.
Только Машка и Дашка ощущают свободу от одеял, как тут же садятся на попки и с интересом смотрят на меня. Им уже по семь месяцев, и я понятия не имею, от кого их родила сестра. Да я сильно и не вдавалась в подробности. Просто в один день Анька вернулась из столицы с огромным животом и полностью разбитой. На все мои вопросы отвечала, что отец, предатель, откупился и свалил в закат, заявив, что отцовство не про него.
Все это время она жила в квартире покойной бабушки, из которой мне пришлось переехать в съемную. Жить вчетвером в однушке – такое себе удовольствие. Мы честно попробовали.
Встряхиваю головой и слушаю ответ оператора, что абонент недоступен.
– Может, телефон сел? – Задумчиво постукиваю по подбородку и пытаюсь уследить за двумя бандитками, которые расползаются в разные стороны.
Саму потряхивает мелкой дрожью. Я, блин, в полном шоке от такого поступка Аньки!
– Эй, мелочь, а куда вы собрались?
Племяшки задорно хохочут и тянут на себя покрывало с кровати.
Подавляю вздох, пытаюсь обуздать эмоции и снова набираю сестру, словно от частоты набора ее телефон магическим способом зарядится и заработает. Спустя полчаса провальных попыток все же оставляю надежду дозвониться. Страх уже настолько вгрызается в сознание, что мыслить здраво не получается.
Анька вчера пришла ко мне и слезно попросилась переночевать у меня, потому что устала одна с девчонками. Посмотрев на ее синяки под глазами, я не устояла. И девчонки дали жару ночью, из-за чего утром я проспала на собеседование.
Закусываю губу и скулю. Если я не найду сестру сегодня, то завтра я не смогу выйти на новую работу. И это катастрофа!
Протискиваюсь на кухню, неотрывно следя за Машей и Дашей, и залпом выпиваю стакан холодной воды. Это не помогает прояснить мысли, но хоть комок в горле проталкивает, и дышать становится полегче.
Какова вероятность того, что сестра вышла просто погулять и сейчас вернется? Внутренний голос шепчет, что такая вероятность равна нулю.
Взгляд цепляется за белый клочок бумаги на боковой стороне холодильника. Записка. Отдираю ее от металлической поверхности и погружаюсь в знакомый почерк:
«Янчик! Не пытайся меня искать, все равно эти попытки ничего тебе не дадут. Я уехала. Мне надоело играть в мамашку, и я просто сдалась! Знаю, что оставляю девчонок в надежных руках любящей тети, и уверена, что ты сможешь дать им намного больше, чем даю им я.
Да, ты можешь меня возненавидеть. Но мне уже плевать. Силы кончились еще месяц назад, как и деньги на их содержание.
Я уже далеко и возвращаться не планирую. Ключи от квартиры бабки – в коляске девочек. Я верю в тебя. Считай это моим подарком тебе на день рождения».
Зато я сейчас не верю своим глазам. Что она сделала? Оставила мне детей и просто куда-то свалила? По мере того как я осознаю весь масштаб катастрофы, ноги слабеют, и я съезжаю на пол, ударяясь затылком о холодильник. Она же не серьезно? Еще раз пробегаюсь глазами по написанным строчкам, и внутри образуется ледяной ком. Подарком? Она только что назвала своих близняшек подарком?
Стукаюсь о холодильник затылком в провальной попытке включить соображалку. Но все, что сейчас есть в голове, – это мысль, что меня оставили с детьми, которых я не рожала. Без денег и, видимо, без работы!
И эта мысль вызывает во мне злость. Да как она могла? И даже не спросила у меня, как я буду с детьми! Швыряю все еще сжатый в руке стакан в раковину, и о перепонки ударяет громкий звон.
Надо звонить ментам. Точно! Пусть они ее найдут и вернут домой!
Глава 2
Лихорадочно роюсь в памяти в попытке накопать номер нашей доблестной. Но, как назло, в голове сквозняк со всеми этими переживаниями.
– Окей, гугл. – Включаю браузер, и нужная информация быстро выскакивает на экран мобильного.
Слушаю гудки.
– Участковый Иванов Николай Петрович. Добрый день.
Приободряюсь и собираюсь с мыслями.
– Здравствуйте, Николай Петрович. Дело в том, что у меня пропала сестра, – начинаю тараторить и сама же морщусь от скорости речи.
– Ага, – в голос участкового проникает что-то вроде недовольства. – Когда? При каких обстоятельствах?
– Сегодня утром, я с собеседования пришла, а сестры нет. В восемь ещё была дома.
– В восемь? И вы решили через три часа сообщить об этом в полицию?
Сама уже понимаю, что это высшая глупость.
– Дело в том, что у нее д…
Стоп! Если я скажу, что она бросила детей, то чем это грозит Мане и Даше? Бросаю взгляд через кухню и смотрю на девчонок, которые задорно обсасывают погремушки. Сердце болезненно сжимается. Черт! Что будет-то с ними? А вдруг их заберут? От одной только мысли руки покрываются огромными мурашками. Хотя… Господи, да что ж такое? Что там по закону?
За секунду вся моя решимость лопается, как мыльный пузырь. И идея сразу трезвонить в полицию больше не кажется такой уж удачной.
– Девушка, договаривайте, что там за «д»?
– Э, какое «д»? – врубаю дурочку и уже предвкушаю, как меня сейчас пошлют в далекое пешее.
– Вы сейчас из меня идиота решили сделать? У вас пропала сестра?
– Да, – неуверенно блею я.
– Утром?
– Да, – еще неувереннее отвечаю и закусываю губу.
– Вот когда пройдет три дня, тогда и звоните. Человек, может, вышел прогуляться, а вы сразу к нам.
И меня оглушает тишина на том конце. Отодвигаю трубку от уха и вижу красные моргающие цифры: сбросил.
Набираю полные легкие воздуха. Виски пронзает тупая боль. Тру пальцами болевые точки в надежде облегчить начинающуюся мигрень.
Возвращаюсь в зал и сажусь рядом с девчонками на пол.
– Ну и что нам теперь делать? – обреченно шепчу.
Роняю голову на грудь и пытаюсь найти выход. Руки и ноги холодеют, а в груди расползается горечь от такого поступка Аньки.
Крохотные ручки с двух сторон хватают меня за руки, и я дергаюсь от неожиданности. Две пары голубых глазок с такой надеждой смотрят на меня! Желание разреветься надвигается на меня скоростным поездом. Прикусываю щеку и чувствую, как начинает трястись подбородок.
– Она и правда вас оставила мне? И мне это не снится? – шепчу на грани слышимости.
Дашка сидит справа и сжимает губки, Машка слева хватает меня за палец и пытается засунуть его в рот. Из меня вырывается истерический смешок.
Как я их брошу? Как я смогу бросить этих двух ангелочков? Они не заслужили, чтобы в один день от них отвернулись и мама, и я. Обхватываю их и усаживаю себе на ноги, прижимаю к себе.
– Прорвемся. Куда мы денемся? Может, вы знаете, кто ваш папочка?
Усмехаюсь от своего же вопроса. Вот уж точно кто не знает про отца, так это девчонки!
Бросаю взгляд на часы, и сердце делает очередной кульбит.
–Так, а вы когда ели-то?
Ответом служит привычная тишина.
Беру свои страхи в руки и поднимаюсь с пола. Хоть сколько я сейчас буду себя жалеть, но с этим нужно что-то делать. Единственное решение, которое мне на данный момент приходит в голову, – это вернуться в квартиру бабули. Там должно быть все для девчонок. Придется заменить им Аньку, пока она не одумается и не вернется к детям. Лучшего выхода у меня все равно нет в запасе. А пожалеть себя я могу, когда немного разберусь с внезапно свалившимися племяшками.
– Так, дамочки. Что могу сказать? Собираемся, мы переезжаем к вам домой.
Дашка хлопает в ладошки, а Машка улыбается беззубым ртом.
Закидываю в спортивную сумку некоторые вещи, чтобы первое время было во что одеться. Бегло проверяю в сумке наличие паспорта и всяких полисов.
Почему-то у меня не умирает надежда, что Аньке просто нужен отдых на несколько дней и она появится дома. Очень на это надеюсь.
Радует, что на улице стоит июльская жара и одевать детей не нужно. Не уверена, что я сейчас в состоянии с этим справиться.
Надеваю им шапочки, вручаю пустышки и выношу в подъезд. Коляска сиротливо стоит на площадке, там, где сестра оставила ее вчера. Усаживаю близняшек и выкатываю на улицу.
Достаю сзади из кармашка ключи от квартиры и выдыхаю сквозь сжатые зубы. А сестра все продумала! Знала, что я не брошу детей, и поставила меня в безвыходное положение.
До квартиры сестры можно пешком прогуляться. Она в десяти минутах от меня. Специально выбирала себе съемную, чтобы быть поближе и, если что, помогать сестре. «Помогла, блин!» – хмыкаю.
Глава 3
Затаскиваю девчонок в квартиру и сдуваю прядь волос.
– Так, ну что, перекусим?
Включаю телевизор на кухне. Отвлекаюсь от разогревания детского питания и перевожу взгляд на экран.
– Ух ты! – пораженно выдыхаю, когда на экране появляется какой-то молодой бизнесмен и общественный деятель.
«Скажите, Кирилл Максимович, какие у вас планы на ближайшее время? Говорят, вы хотите расширять свою корпорацию?»
Внешность заставляет замереть и бояться моргнуть, чтобы не упустить ни одну деталь. Он красивый. Высокий шатен с волнистыми волосами и легкой щетиной. Поднимает глаза, а у меня словно пол из-под ног уходит. Почему мне кажется, что я где–то видела эти глаза? Стряхиваю эту мысль: мало ли мужчин с голубыми глазами.
«У меня действительно были планы по поводу расширения. Но они немного изменились. В скором времени мне придется на время уехать и решить кое-какие вопросы в другом городе. А после возвращения уже буду решать по поводу своего дела».
Улыбка делает его моложе. Но глаза остаются серьезными. И эта разница поражает.
«И далеко вы собираетесь уезжать? На кого же вы покинете нас?»
Меня отвлекают от дальнейшего интервью ползущие на кухню племяшки.
– О, сами пришли на запах еды? – хмыкаю.
Усаживаю их в стульчики и вручаю бутылочки. Девчонки заинтересованно утыкаются в телевизор, но я прерываю их попытки. Выключаю телевизор. Ставлю чайник и осматриваю нутро холодильника: да уж, негусто. Анька вообще питалась чем-то кроме чипсов и газировки?
– Кажется, первым приключением у нас с вами будет поход в магазин.
Слабо представляю себе, как это можно осуществить, потому что – блин! – я ни разу не ходила в магазин с маленькими детьми. Но и голодать в мои планы не входит.
Жду, пока близняшки доедят, и вытаскиваю их из стульев. Несу в комнату, по пути умудряюсь зацепить сумку, чтобы раскидать немногочисленные вещи.
Открываю шкаф, и меня ждет еще один сюрприз.
– Вот же блин! – выдыхаю при виде пустого шкафа. – Вот коза!
На эмоциях топаю ногой.
Значит, она давно это планировала. И просто нашла удобный момент, чтобы все это провернуть. Снова пытаюсь дозвониться, но итог один: телефон выключен.
Приходится опять выпирать близняшек из квартиры и двигать в сторону ближайшего продуктового, в который можно заехать, не проклиная то, что магазины абсолютно не приспособлены для колясок.
На протяжении всей прогулки меня не покидает ощущение, что за мной кто-то неотрывно следит. Спину жжет чей-то взгляд, но, когда я оборачиваюсь и пытаюсь заметить следящего, никто не попадает под подозрение. Хмурюсь и пытаюсь освободить воспаленный мозг от мании преследования. Видимо, на фоне нервов у меня начались проблемы с воображением.
Нагружаю полную нижнюю сумку на коляске и подъезжаю к подъезду.
– О, Анюта, привет. – На лавочке сидят соседки, с которыми еще бабушка, помню, болтала частенько.
Выдавливаю улыбку.
– Я Яна, баб Оль.
Старушка округляет глаза и смотрит на близняшек:
– А почему ты с девчонками?
Пожимаю плечами:
– Аня по делам уехала, а меня вот попросила с девчонками побыть. Завтра должна вернуться, а я пока тут переночую. – Вру, понятия не имею, приедет ли сестра.
– А, слушай. – Баба Оля понижает голос, и мне приходится шагнуть к ней, чтобы разобрать слова. – Тут ее какие-то мужчины искали.
– Ка… какие?
– Один какой-то весь такой деловой. При костюмчике. А второй как зэк: весь в татуировках, зубы золотые.
Округляю глаза. И что вот на такое заявление отвечать?
– Я к тому, что осторожнее будьте, мало ли дураков.
– Ага, спасибо, баб Оль, что предупредили.
Стараюсь не показывать, что ее слова меня заставили снова ощутить страх и тревогу.
Когда оказываемся дома, первый вопрос, который всплывает у меня в голове: что делать с детьми возраста Дашки и Машки? Мультики – рано. Развивашки? Я понятия не имею, какими они должны быть. Ответом служит смачный зевок близняшек. И на удивление стоит им оказаться в кровати, как они погружаются в сладкий сон.
На носочках выхожу в коридор. Открываю контакты и жму на вызов последнего номера.
– Компания «Строительные технологии», слушаю вас.
– Здравствуйте. – Вытираю вспотевшие ладошки о джинсы и, чтобы как-то успокоиться, начинаю расхаживать по квартире. – Я у вас сегодня была на собеседовании. Лисицына Яна.
– Да, слушаю вас.
– Скажите, пожалуйста, а можно мой выход на работу отложить на несколько дней? У меня возникли некоторые проблемы.
– Девушка, мы не можем позволить себе ждать сотрудников. Извините, но помимо вас на это место есть много кандидатов. Всего хорошего.
Трубка затихает, как и мое дыхание. Отлично! Теперь я точно осталась без работы и с двумя малышами на руках.
Глава 4
Первые дни проходят как во сне, я только и пытаюсь разобраться, как себя вести с маленькими детьми, и с каждым часом я готова все сильнее погрузиться в панику.
От сестры все так же нет никаких новостей, да и надежда моя, что она вернется добровольно к обязанностям матери, тает с каждым часом.
Мои накопления очень быстро кончаются: памперсы, питание, продукты. Очередной вечер после отбоя проходит в поисках возможности заработать. Пока я могу заняться статьями, как и делала всю учебу, но этот заработок очень маленький, и вряд ли нам его хватит надолго.
Зарываюсь пальцами в волосы и пытаюсь найти хоть какой-то выход. Но в конце тоннеля только темнота, из которой, мне кажется, нет никакого выхода.
Утро начинается с настойчивого звонка в дверь. Подскакиваю с колотящимся сердцем. Дашка с Машкой тоже разлепляют глаза и недовольно хныкают. Еще бы! Я тоже недовольна, что меня так резко будят.
Звонок повторяется, и приходится плестись посмотреть, кого там принесло с утра пораньше. Смотрю в глазок и моргаю. Протираю глаза и снова смотрю на знакомое лицо за дверью. Я же его видела не так давно по телевизору.
Парень недовольно вскидывает руку и смотрит на часы.
– Ты же сказал, что никто не выходил сегодня?
– Так и есть, шеф, они были дома.
Очередной звонок ударяет по нервам. Сглатываю вязкую слюну, приглаживаю волосы и приоткрываю дверь.
– Доброе утро, а вы к кому?
Тот самый Кирилл из телевизора прищуривается и осматривает меня с ног до головы. Сжимает губы.
– Доброе утро, к тебе.
– По какому вопросу? – продолжаю допытываться сквозь щелку в двери.
– Может, откроешь, и мы поговорим? Или предпочитаешь выяснить все прямо на площадке подъезда?
– С какой стати мне открывать незнакомому мужчине?
– Незнакомому? – Глаза Кирилла опасно сужаются. – Стас. – Кивает в сторону, и передо мной возникает парень в очках и костюме.
Размером, блин, с дверной проем! Без труда открывает дверь вместе со мной, стоящей за ней. Я только успеваю возмущенно пискнуть, как парень из телевизора проходит в коридор.
– Стас, снаружи жди. – И захлопывает дверь перед носом шкафа.
Опирается на нее спиной и снова окидывает меня странным взглядом.
– Где мой ребенок, Анечка?
Мои глаза лезут из орбит.
– И мой ли он?
Он так произносит имя сестры, что по спине ползут мурашки, а самой мне хочется закрыться в туалете и смыться в канализацию.
– А-а-а-а-а, вы ошибаетесь, я не Аня. – Голос, скорее, больше походит на блеяние глупой овечки.
–Да ладно? – Мужчина прищуривается и делает шаг ко мне.
Я же пытаюсь отойти, но суперширокий коридор квартиры не дает особо развернуться.
– А-а-а-а-ага.
– Ты меня за идиота, что ли, держишь? – Злится и сжимает руки в кулаки. –Думаешь, я твоего лица не помню?
– Я… – откашливаюсь, чтобы прочистить голосовые связки, – я не Аня, я сестра ее.
Он выгибает бровь и фыркает:
– Еще скажи, что близняшка.
Неуверенно киваю. Почему-то в его присутствии становится сложно изображать из себя уверенную в себе девушку.
– И как же ты докажешь, что ты не та сестра, которая мне нужна?
Наконец обретаю уверенность. Этот тип настолько заносчивый, что хочется в эту секунду вмазать ему по роже. Хоть и красивой, но хамской.
Складываю руки на груди и выгибаю бровь, как он, минутой ранее:
– А почему я должна вам что-то доказывать? Это вы вломились в квартиру моей сестры и что-то еще требуете.
На лице мужчины отражается удивление. Он пронзает меня взглядом, от которого снова прокатывается мороз по коже. Но на этот раз я беру себя в руки, и он не сможет застать меня врасплох.
– В таком случае, где же твоя сестра и мой ребенок?
– Ваш ребенок? – пока умалчиваю, что детей, вообще-то, двое.
– Ага, именно так мне и преподнесли новость. Я стал отцом почти семь месяцев как. У меня мало времени! Где, мать твою, Аня?
Закатываю глаза:
– Она уехала.
– Уехала? Серьезно? Ну надо же, какое прекрасное стечение обстоятельств! – язвит он и снова сокращает расстояние между нами. – Хватит меня за идиота держать! Уехала она…
Мужчина снова злится, и я понимаю, что мне не стоит сейчас испытывать его терпение.
– Хочешь, чтобы я ментов вызвал и они твою личность подтвердили? Или все же добровольно признаешься, что ты мать моего ребенка?
Закатываю глаза. Вот же прилип!
– Это я сейчас ткну своим паспортом вам в лицо и вызову ментов, чтобы они вас спустили с лестницы за незаконное проникновение на частную территорию, – чеканю, глядя ему в лицо.
Отталкиваю его и хватаю с полки в коридоре сумку. Достаю паспорт и с довольной улыбкой протягиваю ему документ. Ну уж после этого он от меня отстанет! Еще и прощения попросит.
Мужчина выхватывает паспорт и открывает на лицевой стороне. Сжимает челюсть, глаза темнеют, и он разворачивает мой паспорт ко мне лицом.
– Ты решила с огнем поиграть, я смотрю? – выплевывает мне в лицо.
А я не знаю, как устоять на ногах, потому что сейчас передо мной паспорт сестры, и судя по нему, я Аня. Какое-то время глупо хлопаю глазами. Поверить не могу, что сестра меня так подставила!
– Так что теперь скажешь? Отмазка не сработала, что еще придумаешь?
– Мне кажется, вам пора, дверь прямо за спиной. Всего хорошего, – тараторю, а сама делаю крохотный шажок в сторону комнаты.
Незваный гость хмурится, но не делает и попытки освободить коридор, и это бесит.
– Вы меня слышите? – складываю руки на груди. – Вам пора!
Из спальни раздается самый настоящий рев. Лицо гостя вытягивается от удивления, а я плюю на то, что мне придется сейчас оставить в квартире постороннего мужчину, и бегу в комнату. Даша сидит, трет кулачками глазки. По щекам текут слезки, а у меня сердце замирает. Не могу видеть, когда кому-то из девчонок плохо.
– Ну что такое, Дашуль? Болит что-то?
Достаю племяшку из кровати и прижимаю к себе, чтобы хоть немного успокоить. Маша терпеливо ждет несколько секунд, а потом и ее глаза начинают наполняться слезами.
– Ну вы чего? Решили за компанию устроить массовый плач?
Пытаюсь сообразить, как поступить в этой щекотливой ситуации. Судя по всему, у меня не остается выбора, и надо идти на кухню за смесью.
– Девочки, надо немного побыть тут, пока ваша тетя сгоняет за бутылочками, а то у нас там гость, которому нежелательно бы вас видеть.
Не хочу я показывать ему детей. Кем бы он себя ни назвал, для меня он посторонний.
Девочки успокаиваются, но стоит мне сделать шаг по направлению двери, снова начинают хныкать.
– Вот блин, – шепчу сквозь зубы.
Хватаю девчонок в охапку и выглядываю в коридор. С трудом подавляю стон разочарования, потому что парень из телевизора все еще стоит возле двери, и судя по тому, как дергается его нога, терпение его на исходе.
– Ты долго там прятаться собираешься?! – все же не выдерживает и кричит в сторону нашей комнаты.
Делаю глубокий вдох и стараюсь обрести твердость в ногах. С невозмутимым видом выхожу из комнаты и с наслаждением смотрю на то, как вытягивается лицо у Кирилла второй раз.
– Детей двое?
Глава 5
Игнорирую вопрос и улыбаюсь племяшкам.
– Девочки, поздоровайтесь с гостем, который уже уходит. Правда? Простите, вы не соизволили представиться.
– Кирилл Максимович, – сквозь стиснутые зубы выдавливает и сверлит дырку во лбу.
– Прям вот Максимович?
Понимаю, что зря его дразню, но так хочется осадить его заносчивую натуру! Выдавливаю из себя милую улыбку, от которой тут же сводит скулы.
– И правда. – От его улыбки даже у меня начинает болеть челюсть. – Что это я?
Кирилл снова внимательно смотрит на близняшек. Они отвечают ему тем же, изучают новое лицо.
– Я никуда не уйду, пока ты мне все не объяснишь, мать твою! – злится, а синие глаза полыхают гневом.
– А что, должна что-то объяснить? Мне так не кажется.
Задираю нос и смело встречаю взгляд Кирилла.
Девчонки елозят у меня на руках. Приходится перехватить их поудобнее, чтобы они окончательно не скатились с рук.
– Мне нужно кормить детей. И менять памперсы. Если вы желаете, можете мне помочь.
Усиленно тяну уголки губ в улыбке. Синие глаза расширяются, и его пыл утихает.
– Я вернусь позже, и мы поговорим, Анечка.
Закатываю глаза.
– Да не Аня я! – Топаю ногой, пытаясь достучаться до этого твердолобого мужика.
Он уже берется за дверную ручку, но мой выкрик заставляет его замереть.
– То есть эти дети не твои?
Хлопаю глазами и делаю шаг назад:
– Какое вам до этого дело?
Мужчина задумчиво прищуриваются и переводит на меня взгляд синих глаз. И тут меня осеняет! Эти глаза точь-в-точь как у девчонок: такой же насыщенный синий по краям и небесно-голубой в центре.
В дверь кто-то громко стучит.
– Кирилл Максимович, нам через двадцать минут на встрече нужно быть.
Узнаю голос шкафа, который вломился в квартиру, и выдыхаю.
Наконец у меня появляется шанс, что этот Кирилл свалит из квартиры и я смогу обдумать, что делать дальше.
– Я вернусь позже, и только попробуй смотаться! Найду – и станет только хуже. Притяну за кражу и укрытие чужих детей. Хорошего дня.
Он уходит, напоследок хлопнув дверью так, что стены вздрагивают – и я вместе с ними.
– Ах ты гад! – не в силах справиться с водоворотом возмущения, выкрикиваю в закрытую дверь, чем пугаю близняшек.
Они вздрагивают в моих руках, а я тут же успокаиваюсь.
– Простите, крошки, просто непонятно, что этот нехороший человек хочет от вашей тети и чего он добивается своими угрозами.
Первым порывом становится собрать девчонок и реально смотаться, чтобы этот названный отец детей меня не нашел. Но в голове всплывает его угроза. Хотя что он может мне сделать, даже если он меня найдет?
Жду, пока девчонки расправятся со смесью. Привожу их в порядок и оставляю в гостиной на игровом коврике в окружении игрушек. Вытряхиваю из сумки все документы.
– Так, сестренка, и каких свиней ты мне еще подложила, пока я спала?
Перебираю бумажки, и становится не по себе. Абсолютно все документы Анька подменила. Теперь, судя по ним, мне будет проблематично доказать, что я не Аня. И даже обложку на свой паспорт мою нацепила.
Вот это я встряла!
Погружаюсь в мысли и начинаю постукивать по кухонному столу. Как быть и что с этим всем мне теперь делать? По документам я Аня, дети у меня, и нарисовался какой-то парень, выдающий себя за отца детей. И он зол. На Аню. Даже интересно, чем ему моя сестренка насолила и что вообще сделала.
– Дамы, – отвлекаю девчонок от увлекательного занятия, – пора купаться.
Обе сидят на попе и с усердием мнут газету. Шелест стоит на всю комнату, но, судя по их довольным мордашкам, это занятие намного интереснее, чем просто греметь погремушками или изучать игрушки для развития мелкой моторики. Да и чем газеты не развивалки?
За несколько вечеров я приноровилась их купать и при этом почти не намокаю сама. Выпутываю их из бодиков и несу в наполненную ванну с травками для улучшения сна. Интернет – полезная штука, как показала практика. И совсем неопытная дева вроде меня через несколько дней может стать вполне сносной нянькой.
Меня злит, что сестра все еще никак не обозначилась и не дала понять, что она хотя бы жива. На редкость эгоистичный поступок. А ее махинация с моим паспортом вообще за гранью добра и зла! Вот уж никогда бы не подумала, что могу встрять в такую ситуацию.
Да и появление этого Кирилла не прибавляет оптимизма. Чувствую я, что он совсем не зря нарисовался на горизонте спустя семь месяцев с момента рождения близняшек.
– Так, надо что-то придумать. А то еще заявится завтра – и опять досказывай ему, что я не та, кем выгляжу на первый взгляд, – поливаю девчонок теплой водичкой и рассуждаю вслух о плане дальнейших действий. – О, есть идея! – Подмигиваю малышкам и лезу в карман шорт за телефоном. – Думаю, стоит показать этому упертому наши фото с вашей мамочкой. Как вы думаете, малышки?
Ответом мне служит уже привычная тишина.
Включаю дисплей и лезу в галерею. Не скажу, что у нас с сестрой много совместных фото.
Хотя нет, я вру!
Их всего пара штук. Но чем не доказательство хотя бы того, что нас в природе двое и мы одинаковые? За исключением шрама от аппендицита. Ане в этом плане повезло больше. Живот у нее целый и невредимый. Зато меня в семнадцать увозили на срочную госпитализацию, и теперь мой живот украшает этот злосчастный шрам.
Глава 6
Пролистываю несколько десятков фото, и в момент, когда на экране появляются наши одинаковые лица, Дашке взбредает в голову этот телефон у меня выбить из руки.
Провожаю его печальным взглядом, и он исчезает в глубинах ванны под характерное «бульк».
Даша испуганно распахивает глазки, и ее подбородок показательно трясется. Видимо, пугается, что сейчас ей из-за телефона влетит. Но вот уж точно я не собираюсь на нее кричать из-за какой-то вещицы. Сама виновата, что мне приспичило прямо сейчас посмотреть фотки с Аней.
– Вот блин, котеночек, ты не вовремя захотела поиграть с телефоном тети, – стону и ныряю за гаджетом.
Стряхиваю влагу. Пытаюсь включить, но, конечно же, попытка с треском проваливается. Промачиваю полотенцем, но уже понимаю, что вероятность работоспособности даже после того, как он просохнет, близка к нулю.
– Так, ладно, на сегодня водные процедуры закончены. – Выдергиваю затычку из ванной и подавляю вздох. – Выплываем, русалочки.
Да уж, в ремонте нуждается не только ванная. Вся квартира была бы очень даже за то, чтобы ее обновили. Но у нас с сестрой, как всегда, не было свободных финансов после смерти бабули.
А сейчас тем более не до этого. Когда у тебя двое маленьких детей и практически нет заработка, последнее во что нужно вкладываться, – это ремонт.
Закутываю девчонок в полотенца и укладываю на диван, пока они согреются и обсохнут. С самой уже три пота сходит, и самое желанное сейчас – это окунуться в ванную и пролежать в ней часа два.
Укачиваю близняшек, быстро принимаю душ, потому что боюсь за шумом не услышать, если кто-то из племяшек проснется.
Достаю свой древний ноутбук и решаю зайти посмотреть варианты работы через интернет. Вроде сейчас есть альтернатива официальной работе и можно работать, сидя дома с детьми. Листаю страницу за страницей в браузере, но ничего подходящего под мои запросы найти не получается.
Подавляю разочарование. Это только в рекламе все так просто и без проблем: счастливая мамочка с тремя детьми сидит за компьютером и зарабатывает себе на жизнь. По факту же какие-то непонятные пирамиды, косметика, пиар. Только вот пиар кого, я так и не поняла.
Диспетчер банка. Черт, тоже мимо! Главное требование – это тишина во время телефонных переговоров. А у нас неизвестно, когда кому-то из девчонок вздумается пошуметь.
Взгляд останавливается на одном из сайтов. Пробегаюсь по требованиям и по опыту. Вполне могу подойти. Заполняю анкету и замираю над данными паспорта. Зарываюсь пальцами во влажные волосы. Свой паспорт я не помню, а на руках паспорт Аньки. Выход?
Видимо, сама судьба мне дает понять, что мне придется временно заменить свою близняшку и прикинуться ею. Потому что решить что-то надо, а кроме как на себя, мне не на кого рассчитывать.
Кто такой этот Кирилл и кем он приходится Машке и Дашке – загадка пока для меня.
Пока решимость меня не покинула, заполоняю оставшиеся поля и меняю имя с Яны на Анну. Нажимаю «Отправить» и прикусываю палец в ожидании доставки.
Глаза слипаются, и я бреду в комнату. Засыпаю с надеждой, что ответ от той конторы не заставит себя долго ждать и завтра я уже буду с какой-то гарантией заработка.
Утром меня будит грохот, который доносится со стороны кровати Даши. С трудом разлепляю глаза и встаю. Дашка пытается сесть на попу, но маятник на кровати категорически против и мешает ей это сделать. Прикусываю кулак и пытаюсь сдержать смех.
После очередной неудачи Дашка плюхается на спину и оттопыривает губешку, а я все же не выдерживаю и начинаю хихикать. Племяшка проворачивает голову и начинает улыбаться.
– Доброе утро, страна. Ну что, как думаешь, что нам день грядущий принесет?
Даша молчит, а мне впервые становится тоскливо оттого, что и поговорить не с кем. Давлю еще зарождающуюся грусть и заставляю себя встать с кровати.
Машка еще мирно посапывает, и я решаю оставить ее в кровати. Достаю Дашку, и мы тащимся в кухню, чтобы она позавтракала. Навожу смесь, вручаю бутылку и иду за телефоном, который сох всю ночь. Скрещиваю пальцы за спиной и нажимаю на кнопку включения. И – о чудо! – экран загорается белым.
– Ух ты! – выдыхаю и замираю в надежде, что телефон не подведет. – Еще не все потеряно, котеночек.
Дашка не реагирует на мою маленькую радость и продолжает с аппетитом поглощать еду. При виде такого смакования у меня самой в желудке начинается деятельность. Готовлю себе бутерброды и кофе. Пока мы с Дашкой спокойно завтракаем, слышу, как из комнаты раздается недовольное сопение и кряхтение.
Хмыкаю:
– Кажется, сестра проснулась.
Вскакиваю, чтобы не испытывать терпения Машки.
– Доброе утро, котеночек. – Чмокаю в пушистую макушку и достаю из кровати.
Маша, в отличие от Дашки, сегодня явно не в духе: дует щечки и трет глаза.
– Не выспалась? – Приглаживаю торчащие волосики и усаживаю племяшку на стул.
Стоит нам закончить с приемом пищи, как снова квартира оглашается трелью звонка. И я даже знаю, кого я сейчас там увижу.
Дашка самостоятельно проползает коридор и устремляется в зал, а вот Маша, напротив, тянет ко мне руки с молчаливым требованием взять ее.
Смотрю в глазок и подавляю тяжелый вздох.
– И вот что людям не сидится дома-то? Или в гостинице. Где он там обитает? Нет, надо тут шарахаться и другим мешать спокойно жить.
Кирилл явно не относится к терпеливым и начинает долбить дверь.
– Да иду!
Нет никакого желания с утра пораньше выяснять отношения на весь подъезд. Сейчас постараюсь ему объяснить, что не обязана с ним вообще общаться и он может катиться на все восемь сторон!
Распахиваю дверь и вопросительно выгибаю бровь.
– Что так долго открываешь?
Лицо вытягивается, и я уже хочу захлопнуть дверь перед этим надменным носом, но не успеваю как следует размахнуться. Мужчина шагает в квартиру, и мне приходится отступить.
– И вам доброе утро. Я вас не ждала, поэтому и не обязана была с самого утра дежурить у двери.
И почему в его присутствии единственное чувство, которое я испытываю, – это раздражение?
– Я же предупреждал, что я приеду, и хватит ломать цирк, выкает она мне тут.
– Вы для меня посторонний человек, поэтому и я попрошу вас относиться ко мне более уважительно.
Кирилл сокращает расстояние между нами и чуть ли не утыкается в мой нос.
– А больше ты ни о чем не хочешь попросить? Или ты смелая только по сообщениям?
– Каким сообщениям? – с трудом сдерживаюсь, чтобы не послать его прямым текстом.
Все же надеюсь, что есть вероятность урегулировать ситуацию мирно и не прибегать к резким высказываниям.
Кирилл раздраженно фыркает и хватает меня за запястье.
– Вы с улицы руки не помыли. – С трудом сохраняю спокойствие.
– При чем здесь мои руки? – рычит гость.
– Вы зашли с улицы, а у меня на руках маленький ребенок, если вы не заметили.
И правда, Кирилл не обратил внимания на то, что у меня на руках сидит Машка, и словно только что ее разглядел. Машка переводит удивленный взгляд с меня на незнакомца и обратно. Кирилл смущенно откашливается и делает шаг назад, выпуская мою руку из захвата.
– А ты прям понятия не имеешь, про какие сообщения идет речь?
Мотаю головой.
– Опять дурочку включаешь? Ну хорошо, я тебе расскажу. Хотя нет, лучше покажу. Для наглядности, так сказать.
Достает телефон и что-то листает, потом молча проворачивает ко мне экран. Не реагирую, продолжаю сверлить его недовольным взглядом.
– Читай. Или тебе вслух почитать, как сказочку на ночь?
Закатываю глаза и все же решаюсь посмотреть, что же он там мне интересного решает показать. Пробегаюсь глазами по строкам сообщений. Номер Аньки, да и манера разговаривать ее.
Содержание их переписки заставляет меня затаить дыхание. Черт, судя по словам сестры, передо мной сейчас стоит реальный отец девчонок!
– Что глазками хлопаешь?
Сдерживаюсь, чтобы не зарычать на его манеру общения. Неужели нельзя как нормальные люди поговорить?
– Читаю.
И я не вру: я вникаю в каждое сообщение сестры. Дохожу до предпоследнего и не могу сдержать рваного выдоха.
– Смотрю, до самого интересного ты добралась.
Стреляю глазами в сторону ухмыляющегося Кирилла и пытаюсь осмыслить увиденное.
«Ты стал отцом, Кирилл. Мне нужно на содержание миллион для начала, а потом каждый месяц по двести тысяч».
Ответ Кирилла ввергает в не меньший шок.
«Если я узнаю, что ты скрыла от меня ребенка, ты об этом пожалеешь! Я тебя найду, Анюта».
И столько угрозы в этих словах, что непроизвольно начинаю ежиться.
– Ну так сколько там тебе нужно на содержание?
– Это… это не мне. – Голос предательски садится, и вместо него выходит какой-то жалкий писк.
– А тут вот начинается самое интересное. Ты утверждаешь, что ты не Аня. Значит, эти дети никаким боком к тебе не относятся. Так?
Сглатывая вязкую слюну. Пытаюсь смело встретить взгляд синих глаз, на дне которых стужа. Вот уж точно его с моей сестрой не связывало теплых чувств. Судя по тому, как он сейчас меня взглядом давит.
– Зачем вы приехали?
Глава 7
Кирилл прячет телефон в карман и складывает руки на широкой груди. Закусывает губу, окидывая меня взглядом, и прищуривается. И мне даже в этот момент кажется, что он каким-то чудом догадывается, что я не та, кто ему нужна, и никаких денег не требовала.
Вот сейчас! Вот сейчас он скажет, что «Ну конечно ты не Аня».
– Я приехал, чтобы убедиться, что эти дети мои. И если они мои, то…
Он не договаривает. Замолкает, давая мне возможность додумать, что же будет в случае, если дети его.
– Хотя тебе лучше бы в этом вопросе мне не врать. Потому что если ты соврала и дети левые, то будет еще печальнее.
Затыкаю себе рот и не рискую в который раз пикнуть, что я не Аня.
Кирилл кому-то набирает и не сводит с меня глаз. Под его взглядом становится душно. Хочется сбежать в комнату и встать под вентилятор.
Тут из комнаты выползает Дашка и садится на пол. Задирает голову, внимательно всматриваясь в разговаривающего по телефону Кирилла.
–Ты привез их? Да, давай, поднимайтесь.
Эта реплика заставляет меня вздрогнуть и поднять взгляд на Кирилла.
– Я пройду, – скидывает ботинки и не спрашивая делает шаг вглубь квартиры.
Встаю у него на пути и пытаюсь напустить на себя храбрости.
– Куда? Я не разрешала, вообще-то, – цежу сквозь зубы. – Вы тут нежеланный гость.
– А я и не в гости. – Наклоняется так, что наши взгляды разделают несколько сантиметров.
– Я сейчас полицию вызову.
– И что ты им скажешь? Что отец пришел детей повидать?
Вздергиваю подбородок и выгибаю бровь. Вот же бесит, а! Никто меня так не бесил до появления этого зазнавшегося богатея.
– А тебе еще нужно доказать, что ты отец.
– О, так я для этого сегодня и приехал. – Ухмылка Кирилла вызывает неприятную дрожь. – Или ты думаешь, что я таким, как ты, на слово верю?
Моргаю:
–Это каким это таким?
– Охотницам за бабками.
Нашу перепалку прерывает звонок в дверь. Кирилл молча разворачивается и не спрашивая впускает в мою квартиру того самого Стаса и двух девушек в медицинской форме.
– Эй! – вскрикиваю я, но как их остановить не имею никакого понятия. – Что вам тут надо?
Девушки переглядываются и с неуверенностью смотрят на Кирилла.
– Проходите, пожалуйста. Вот дети.
У меня внутри все обрывается, когда Кирилл показывает на девочек. Прижимаю к себе Машу и делаю шаг назад.
– Я не отдам вам детей. – В голос врывается самая настоящая истерика.
Боже, они собираются забрать девчонок? Ноги слабеют, но я собираю все силы в кучу, чтобы не рухнуть в обморок от страшной догадки.
– Я буду кричать! – Глаза бегают от одной фигуры к другой. – ПОМОГ!..
– Стас, – Кирилл кивает на меня, и мне тут же затыкают рот.
Скулю, пытаюсь укусить парня, который сейчас удерживает меня чуть ли не на весу. Хочу начать отбиваться, но вовремя вспоминаю, что на руках Машка и я могу ей навредить.
Кирилл не спеша подходит ко мне и протягивает руки.
– Отдай ребенка, – кивает на Машу.
Хнычу и мотаю головой. Я буду бороться за них до последнего вздоха.
– Кирилл Максимович, – голос девушки наполняется страхом, – мы не сможем сделать анализ против воли матери.
– Все нормально, я сейчас поговорю с матерью, – последнее слово выплевывает с презрением и подходит еще ближе.
– Послушай меня, я собираюсь убедиться, что эти дети мои.
Мотаю головой.
– Я не причиню им вреда. Я ж не животное. Отпусти ребенка.
Стискиваю Машку, и она явно против такого проявления моих страхов, вырывается из захвата.
Мой рот продолжают держать закрытым, и я снова пытаюсь вырваться.
– Ты хочешь, чтобы я натравил опеку и этих детей у тебя из рук выдрали, чтобы определить мое отцовство? Уверена, что их оставят с тобой в этой дыре, а не отдадут мне?
Он окидывает квартиру с нескрываемой неприязнью во взгляде.
–Ты захотела денег за детей? Я предупредил, что я найду тебя. А я слов на ветер не бросаю.
Мычу.
– Ладно, мы можем взять анализ, пока один ребенок на руках у матери? – поворачивается к девушкам.
– А согласие?
– Она просто вредничает. Да, милая? – Прищуривается, смотря в мою сторону.
Читаю в его глазах, что сейчас с ним лучше не шутить. Неуверенно киваю.
– Не очень хорошо расстались, а тут вот дети случились. Проучить меня теперь хочет.
Одна из девушек подходит к Дашке и присаживается перед ней на коленки. Я слежу за каждым ее движением. Она показывает Дашке какую-то мягкую игрушку, вторая девушка подходит к Машке и с опаской смотрит на меня.
– Открой ротик, малышка. – Аккуратно нажимает на щечки и берет мазок изо рта.
Пока ничего не заставляет меня напрягаться и опасаться за здоровье малышек. У девушек все стерильно и запечатано. Они складывают все в чемоданчик.
– Мы закончили. Анализ будет готов через четыре дня, мы вам сообщим о готовности дополнительно.
– Спасибо. Стас, проводишь?
Меня наконец выпускают из стальной хватки, и я судорожно глотаю воздух. Пытаюсь отдышаться и успокоить натянувшиеся нервы, но стоит двери закрыться за Стасом, как меня срывает.
Глава 8
Аккуратно усаживаю Машку на коврик, переношу Дашку. Все это время ощущаю на себе пристальный взгляд Кирилла.
– Девочки, я отойду. Вот игрушки. – Ставлю перед девчонками всевозможные пищалки и музыкальные игрушки.
Прикрываю дверь, оставляя племяшек в комнате, и поворачиваюсь к Кириллу. Он снова надменно выгибает бровь – и все! Держите меня семеро! Подлетаю к нему и бью в грудь.
– Что это такое было? Ты идиот? Это маленькие дети, которые могли испугаться посторонних! – ору так, что у самой уши закладывает.
Кирилл пытается перехватить мои запястья, но у меня накопилось столько энергии, пока я молча наблюдала за тем, как у девчонок брали анализы, что сейчас готова стереть его в порошок.
– Угомонись, психопатка! – рычит он, отмахиваясь от моих кулаков.
– Да кем ты себя возомнил? Папаша нашелся! Мне от тебя ничего не надо, понял? Выметайся отсюда! – Меня трясет от злости и несправедливости.
– Успокойся, хватит орать! – тоже переходит на ор Кирилл и все же ловит мои руки.
Прижимает меня к себе, пронзая злющим взглядом. Желваки под кожей ходуном. Синие глаза наливаются бешенством. Но я не ощущаю страха. Только злость и растущее презрение.
– Кем ты себя возомнил? Врываешься и качаешь права. Я тебя не приглашала и ни о чем не просила!
Кирилл выгибает бровь и громко фыркает:
– Серьезно? Не просила? И даже денег не клянчила?
– Да пошел ты и твои деньги. Мне ни копейки не нужно!
Он встряхивает меня, словно я кукла, не разрывая зрительный контакт.
– А теперь послушай меня. Если эти дети мои, я от них не откажусь. Хочешь ты этого или нет, но я не откажусь от своих детей.
Он резко выпускает меня. Меня шатает от ощущения внезапной свободы, и я хватаюсь за спинку кресла.
– Надеюсь, ты меня услышала. До встречи, Анечка.
Хлопок двери возвращает меня в реальность, а щеки вспыхивают от ярости. Бесит! Да кто ему позволит?
Прикрываю глаза и делаю несколько глубоких вдохов. Внутри самый настоящий шторм, вместе с землетрясением в десть баллов. Как из этого всего выпутываться? Только молиться, чтобы дети в итоге оказались не Кирилла и он тихо-мирно свалил в свой город. Откуда он там прибыл к нам?
А если все же заявить в полицию и сказать, что меня преследуют?
– Так, свидетельство о рождении.
Хватаю стопку бумаг, которую мне оставила сестренка, и перебираю их. Пальцы застывают над свидетельством, и я пробегаюсь по нему глазами.
«Мать: Лисицына Анна Андреевна.
Отец: жирный прочерк».
Значит, по закону девочки пока без отца, и Кириллу ничего не стоит доказать отцовство, если обратное не покажет анализ. А до результата еще четыре дня, и вроде как Кирилл не говорил, что он в эти дни будет вламываться к нам. Отлично!
Эта мысль немного остужает мой пыл. Четыре дня не так уж мало. Можно успеть смотаться на другой край планеты. Если бы не было детей. С детьми это уже проблематично.
В принципе, сестра именно это и сделала. Просто молча смоталась. Видимо, испугалась угроз Кирилла и решила перекинуть свои заботы и проблемы на мои плечи. А мне, видимо, ничего не остается, кроме как прикинуться Аней. Хотя бы на то время, пока не решится с Кириллом, а потом уже буду думать.
Но по бумажкам я именно Анна. А без бумажек, ты к… никто, в общем.
Из комнаты доносятся звуки нешуточной борьбы, и я срываюсь с места. По пути умудряюсь несколько раз проверить, на месте ли мебель, и, чертыхаясь, влетаю в комнату, где оставила девчонок. Еле сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться при виде воюющих за какого-то потрепанного зайца Дашу и Машу. Хотя вокруг них еще десятки разных игрушек. Но нет, им понадобился именно заяц.
Подхожу и пытаюсь утихомирить племяшек.
–Так, девчонки, перестаньте делить этого несчастного звереныша. Дайте-ка его мне.
Племяшки стреляют в меня недовольными взглядами и продолжают тянуть в разные стороны игрушку. Дашке надоедает эта игра в перетягивание, и она хватает какую-то погремушку. Швыряет ею в Машку и отбирает трофей.
Комната погружается в рев Мани, а я теряюсь. Подхватываю Машу и пытаюсь успокоить. В это же время сажусь рядом с Дашей и пытаюсь достучаться до маленькой бандитки.
– Даша, ты что? Так нельзя делать. – Стараюсь, чтобы голос звучал строго, но что можно донести до крохи, которой и года нет?
И я быстро сдуваюсь. Мой пыл улетает в окно, а я молча продолжаю качать Машку.
– Да уж, девчонки, нашли из-за чего устраивать войнушку. – Разглядываю старого зайца в руках Даши и хмыкаю. – Ему уже как вашей тете.
Этого зайца нам подарила еще наша мама. Точнее, зайцев было два, но один куда-то заныкала Анька, и его так и не нашли.
Прикусываю щеку, чтобы не разреветься от тоски по родителям. Их не стало внезапно, когда нам с сестрой было по десять. У папы онкология, а мама просто не выдержала такого удара и зачахла за полгода. Спасибо бабуле, что нас взяла на воспитание. А судя по девчонкам, с близнецами очень непросто справляться.
– Предлагаю перекусить и устроить тихий час. – Встаю и усаживаю на пол Машку, которая уже забыла причину слез.
Она отвлекается на другую игрушку, а я иду готовить им обед. Уже на стульчиках у девчонок начинают слипаться глаза, и мне только остается перенести их в кроватки.
Разгибаю затекшую спину и плетусь в зал, чтобы поработать. Вижу новое письмо, и палец замирает над мышкой. Скрещиваю пальцы, будто бы это спасет, если меня там ждет отказ от той фирмы, куда я вчера подалась за подработкой. Зажмуриваюсь и нажимаю на кнопку.
Три вдоха – и распахиваю глаза, чтобы завизжать от радости. Захлопываю рот руками и напоминаю, что девчонки, вообще-то, спят. Замираю и прислушиваюсь к звукам за дверью. Там по-прежнему тихо, и я могу выдохнуть. Но все равно не выдерживаю и радостно хлопаю в ладоши.
Сразу словно тонна с плеч сваливается. Меня принимают и даже высылают первое задание. Ничего сложного, зато уже какие-то деньги будут.
Погружаюсь в работу и пытаюсь не пропустить момент пробуждения племяшек. Только вот прерывает мою работу совсем не их плач. В дверь начинают звонить. Подскакиваю с кресла и начинаю метаться по комнате. Куда бежать? То ли проверять девчонок, то ли открывать незваному гостю.
Пока я не могу определиться, начинают долбить в дверь.
Я убью этого Кирилла. Клянусь! Нельзя же быть таким навязчивым и заявляться когда вздумается.
В бешенстве подскакиваю к двери. Смотрю в глазок и в испуге отшатываюсь. За дверью стоит огромный мужик весь в татуировках. И он явно пришел не за солью. И это явно не Кирилл. Черт, куда еще влипла моя сестренка?
– Слышь, коза, открывай дверь! Иначе вышибу.
Ноги наливаются свинцом. Застываю возле двери. Проверяю замки: закрыто. Сердце колотится в унисон тому, как колотит в дверь мужик.
Слышу, как кто-то в подъезде открывает дверь. Оборачиваюсь и молюсь, чтобы никому из близняшек не вздумалось сейчас заплакать. Может, удастся прикинуться, что никого нет дома?
– Открывай давай, Лиса! – Снова долбежка в дверь.
– Эй, ты чего орешь, как оголтелый? – слышу знакомый голос соседки. – А ну, давай отсюдава, а то вызову полицию.
– Бабуля, скройся от греха!
– Ишь ты, ну-ка, давай отсюдава, сказала! Что тебе надо от Анюты?
– Деньги мои надо!
Эта фраза окончательно меня выбивает из колеи. Цепляюсь за дверную ручку, чтобы не грохнуться в обморок и пытаюсь дышать ровно. Только сердце разгоняется до неимоверной скорости. Какие еще деньги?
– Ты видишь, что не открывает никто? Нет там никого, что прилепился словно клещ? – распаляется баба Оля. – Деньги если нужны, так вон, в банк иди. Он как раз через дорогу.
Злой рык сотрясает пространство подъезда, а я испуганно вжимаю голову в плечи и продолжаю слушать затаив дыхание.
– Ты не поняла? Эта коза мне торчит пятьсот тысяч, при чем тут банк?
Мама дорогая! Пятьсот тысяч? На лбу выступает пот, пока я пытаюсь сообразить, что мне делать.
Дверь снова содрогается от удара. Отскакиваю от нее, словно от раскаленного металла. Глаза застилают слезы беспомощности и страха.
– Если ты бабки не вернешь, я к тебе уже не один приду. Слышь?
– Милейший, а ты полиции не боишься? – все не утихает соседка.
Мне немного легче от осознания, что я в этой ситуации не совсем уж один на один с разъяренным мужиком.
– А мы, бабуль, круче полиции. Мы вот таких граждан платить заставляем. А то они денежки брать любят, а вот возвращать – не очень.
Баба Оля испуганно охает:
– Так ты, че ли, корректор?
– Коллектор, бабуль, ага. И если ты не скроешься сейчас с моих глаз, я и на тебя долги повешаю.
– Ой, а так и не скажешь, что Анюта с такими водится, – бормочет соседка, и я все же слышу хлопок двери.
Осматриваю дверь. Надеюсь, она выдержит напор этого психа. А у самой зубы стучат так, что боюсь, там за дверью услышат.
– Ладно, живи пока, коза. Недолго тебе осталось прыгать по городу.
Топот тяжелых ботинок по лестнице – и все затихает. И мой пульс в том числе. Мне в этот момент кажется, что сердце застыло и боится продолжить качать кровь по венам.
Оставила детей. Подменила документы. Требовала деньги за детей у Кирилла для того, чтобы погасить долги? Вот это картинка нарисовалась. Полмиллиона долга. Сумасшедшая сумма! И главный вопрос: откуда ее брать?
Коллекторы так просто не сдаются, и из того, что я успела про них услышать, они не остановятся, пока им не отдашь все до копейки. А мне неоткуда столько брать.
Нужно бежать! Точно! Брать девчонок в охапку и валить из этой квартиры, а лучше из страны. Но и на это нужно время и деньги.
Глава 9
Боль пронзает виски от тщетной попытки придумать хоть какой-то план по выдворению своей тушки из неприятностей, которые мне организовала сестра. Массирую виски, чтобы облегчить болевой синдром, но ни черта не помогает. Боль с каждой минутой только усиливается.
Снова пытаюсь включить телефон, и он не подводит. С надеждой смотрю на загоревшийся экран и молюсь, чтобы он звонил после купания. Снова набираю номер участкового и мерю шагами коридор. Я не вижу другого выхода, кроме как попытаться все же найти сестренку, которая решила устроить мне веселую жизнь.
– Здравствуйте. – Не могу скрыть радости в голосе призвуке уже знакомого голоса.
– Добрый день, чем могу помочь?
– Я звонила вам несколько дней назад по поводу пропажи сестры.
– А, ага, помню. Что, не нашлась? – В голосе снова сквозит недовольство.
Закатываю глаза. Ощущение, что я звоню ему не по его работе, а денег занять.
– Не нашлась. На звонки не отвечает и не выходит на связь. Я переживаю за сестру.
Покашливание в трубке заставляет насторожиться.
– Хорошо, приходите и пишите заявление об исчезновении сестры. Сегодня мы до пятнадцати часов, потом я ухожу по адресам.
– Э-э-э-э, – зависаю, прикидывая, успею ли я добежать до них после пробуждения племяшек. – А завтра?
– Девушка, вы сестру хотите найти?
– Конечно! – не раздумывая отвечаю. – Просто у меня дети спят.
Тяжелый вздох.
– Завтра мы до восемнадцати часов.
– Отлично, но я очень постараюсь сегодня прийти. – Но на том конце слышна только тишина.
Показываю язык телефону. Дружелюбие так и плещет через край.
***
И мы даже умудряемся успеть до ухода участкового. Я, вся запыхавшаяся, запираю коляску в участок под сочувствующие взгляды мужиков. Про себя желаю им крепкого здоровья, чтобы они были в состоянии в следующий раз помочь матери с детьми. Ну или мозгов, чтобы догадались это сделать.
Конечно, мне никто ничем не обязан и все такое, но как-то подленько тыкать пальцем в меня и хихикать, глядя на картину, как я одна пытаюсь держать дверь и закатить коляску внутрь.
В итоге дверь мне придерживает весьма колоритная девушка, которая в это время покидает участок. Яркий макияж и мини с колготками в сетку ясно дают понять, к какой профессии относится незнакомка. Но я не берусь судить.
У каждого свои причины заняться тем или иным делом.
С трудом справившись с задачей и впихнув коляску в узкий коридор, сдуваю прилипшую ко лбу влажную прядь. В маленьком окошечке виднеется лысина, и я прямиком направляюсь туда.
Девчонки с интересом разглядывают окружающую обстановку и пытаются дотянуться до стен.
– Добрый день, я звонила. Мне нужно написать заявление о пропаже сестры.
Мужчина средних лет в полицейской форме и с поблескивающей залысиной поднимает на меня недовольный взгляд.
– Давно пропала?
– Пять дней уже.
– Замужем?
– Нет. – Не понимаю, к чему вопросы, но раз уж он спрашивает…
– Ну так, может, мужа поехала искать? – ржет этот тип, а я скриплю зубами.
– Послушайте, если бы она просто уехала и отвечала на мои звонки, я бы не перлась сюда к вам и не беспокоила вас своими странными просьбами найти сестру, – уже не выдерживаю и повышаю голос.
– Спокойнее, дамочка. Не так резко. Я выясняю обстоятельства пропажи. Дети ваши? – кивает на коляску, на которую я тут же опускаю взгляд.
Вот же блин!
– Мои.
– А свидетельство о рождении есть?
– А это вам зачем? – вскидываю руки и пытаюсь взглядом прихлопнуть этого служителя закона.
– Ну мало ли. Давайте ваш паспорт и документы на детей.
И тут я впервые радуюсь, что Аня оставила мне все свое. Иначе как доказывать, что эти дети не посторонние?
– Ага, Лисицына Анна Андреевна.
– Ян…
– Что?
– Ничего, – прикусываю язык, но это постоянно получается на автомате.
Всю жизнь мне приходилось поправлять всех, кто нас путал с сестрой. И тут чуть не вылетело.
– Данные сестры.
– Лисицына Яна Андреевна, – с трудом выговариваю свое же имя.
Но надеюсь, со временем мне не будет так резать слух, когда мне придется изображать из себя Аню.
– Дата рождения?
– Такая же, как и у меня. Мы близняшки.
Участковый удивленно вскидывает брови, но никак не комментирует этот факт.
– Вес, рост, цвет волос, глаз, особые приметы.
– Все, как у меня, – не думая брякаю, и меня награждают возмущенным взглядом.
– Хорошо, сейчас за рулеткой и весами схожу, – язвительно цедит мужчина.
– Метр шестьдесят пять, шестьдесят два, волосы каштановые, глаза серые.
– Я все зафиксировал, ждите новостей. Выход там же, где вход.
Выгибаю бровь и борюсь с настойчивым желанием высказать этому нехорошему дядьке, но наличие детей и угроза того, что меня посадят в «обезьянник», служит отличным кляпом.
Выдавливаю из себя подобие улыбки и направляю коляску на выход. Ощущаю на спине пронзающий взгляд, но с блеском игнорирую это. Ругнувшись под нос, когда меня чуть ли не прихлопывает тяжеленная входная дверь, все же вырываюсь на свободу и делаю глубокий вдох. Обвожу взглядом улицу, рассчитывая, в какую сторону лучше направиться. Вроде и прогуляться бы с девчонками погода позволяет, но после этой беседы не чувствую под ногами твердой почвы.
Так. Взгляд возвращается к припаркованной машине, и я моргаю несколько раз. Видение не исчезает. Приходится протереть глаза, но возле серебристого авто стоит, прислонившись боком к капоту, не кто иной, как Кирилл. Прищуриваюсь, и догадка, что он следит за мной, взрывает весь самоконтроль.
Быстро, но со всей аккуратностью спускаю девчонок с крыльца. Но с непривычки немного не рассчитываю, что коляска тяжелее, чем я думала. Нога начинает скользить по пандусу, который только номинально может им называться, по факту же это два приваренных к лестнице швеллера. Подошва просто не может поймать сцепление с поверхностью, и я уже готовлюсь к разгону. Пытаюсь ухватиться за перила, но рука соскальзывает. Зажмуриваюсь в попытке избежать надвигающегося происшествия.
Сильная рука перехватывает меня у подножия лестницы, и я распахиваю глаза. Кирилл возвышается надо мной и с недовольством осматривает меня и коляску.
– Ты в порядке?..
– Ты за мной следил? – перебиваю его и утыкаю палец в обтянутую темной футболкой грудь.
Кирилл перехватывает мое запястье и легонько дергает на себя.
– Естественно, а то вдруг ты решишь свалить с детьми куда-нибудь. – Нахальная улыбка преображает красивое лицо. – Ну и я уже понимаю, что тебя опасно оставлять наедине с детьми, ты их можешь покалечить.
Возмущенно открываю рот. Закрываю. Уверена, что в этот момент похожа на глупую рыбку, которая не может подобрать слов, чтобы выразить всю мощь негодования. Кирилл молча наблюдает за моими потугами, и его губы изгибаются в улыбке. А я окончательно теряюсь. Потому что, черт бы его побрал, он становится еще привлекательнее с этой веселой ухмылочкой. И это только сильнее злит, пробуждая желание стереть какой-нибудь колкостью эту ухмылочку с его лица. Желательно быстро и желательно навсегда, чтобы я больше ее не видела.
– Если ты такой умник, можешь провести весь день с детьми и показать, какой ты замечательный папаша. – Вздергиваю подбородок и с наслаждением смотрю, как его улыбочка тает.
– Еще не доказано, что они мои.
Громко фыркаю и закатываю глаза:
– Вот и все, как только доходит до ответственности, вся бравада куда-то испаряется.
Хватаюсь за коляску и с гордо поднятой головой проплываю мимо Кирилла.
– Куда ты собралась? Я не договорил.
Он настигает меня в пару шагов и пытается подстроиться под мой шаг.
– Зато договорила я, – обрубаю я и продолжаю идти, игнорируя идущего рядом парня, – и мне нечего добавить. Не нужно говорить мне, что я плохая мать, и я не скажу, куда тебе стоит отправиться.
Хотя матерью меня назвать сложновато. Несколько этих дней не в счет.
– Что ты делала в ментовской? – Судя по всему, Кирилл никуда не торопится и решил поддержать со мной беседу.
Натягивает на глаза солнцезащитные очки и прячет руки в карманы брюк. Думаю, со стороны мы даже тянем на нормальную семейку, хотя я с ним знакома ровно пару дней. И мне он уже поперек глотки встал, как та кость.
– А что ты делал там же? – огрызаюсь я и сворачиваю в парк, через который можно попасть к нашему дому.
– Я уже ответил, или ты думаешь, что я врал?
Ощущаю на себе его взгляд даже через темное стекло очков и недовольно сжимаю губы.
– И как мы с тобой вообще пересеклись, мы же разные как два полюса, – бормочу под нос, думая в этот момент про сестру.
– А ты уже успела забыть? – хмыкает Кирилл. – Клуб, танцы, знакомство, страсть.
Морщусь и прикрываю глаза.
– Избавь меня от подробностей. – Почему-то не хочется слушать, как они с моей сестрой провели ночь, а может, даже не одну.
– Так ты реально забыла меня?
Мне кажется, или в его голос просачивается обида?
– Я и не помнила, – бормочу сквозь зубы.
– Что? – дергается Кирилл, поворачивая голову в мою сторону.
– Ничего, не хочу об этом.
Глава 10
– Договорились, давай тогда о детях. Какого черта ты требовала у меня такие бабки? Надеялась, что я просто откуплюсь?
Тут же вспыхивает воспоминание визита татуированного мужика и известие о долге в полмиллиона.
– Было бы идеально, если бы ты откупился, и все. Содержание детей имеет свои… – откашливаюсь, пытаясь подобрать правильные слова, чтобы он не посчитал меня меркантильной дрянью, – нюансы, – неуверенно заканчиваю.
Хотя какое мне дело до того, кем считает Кирилл мою сестру? Весь этот спектакль не продлится долго. Найдут Аню, и она все сама будет объяснять своим кредиторам и отцу девчонок.
Но я сама же и не верю в это. Недаром ж она так тщательно все продумала и смоталась, прихватив мой паспорт. Она явно не собирается обратно. А под моим именем начать жизнь заново вообще ничего не стоит.
– Ань, – меня трясут за руку, и я вздрагиваю.
Кирилл снова недовольно хмурится и поджимает губы. Только сейчас замечаю на его шее россыпь родинок в форме круга. Ненадолго позволяю рассмотреть их, но голос парня выводит меня из задумчивости.
– Так вот, уясни одну простую мысль. Когда я наверняка узнаю, что эти девочки мои, я никуда уже не денусь.
– Почему? – Непонимающе хлопаю глазами: многие мужчины только рады отделаться деньгами.
Меня снова дергают, но в этот раз посильнее, и нависают надо мной. Кирилл стаскивает очки, и я встречаюсь с грозовыми облаками в его глазах.
– Я не все мужики, вбей себе это в голову. И я уж точно не стану откупаться и бросать детей на произвол судьбы.
– Ты забываешь одну маленькую деталь, Кирилл. – Я тоже не собираюсь сдаваться даже под этим его напором.
– И какую же? Просвети?
– Я за детей любому дам отпор. Независимо отец он им или просто прохожий дядька.
Снова смешок ударяет по нервам, а я только и могу что сильнее стиснуть ручку коляски.
– Я сегодня заметил, как ты чуть не улетела вместе с детьми в кусты. Очень надежный у вас тыл, девчонки. – Наклоняется над коляской и заглядывает к Машке и Дашке.
Громко рычу, чтобы Кирилл услышал, насколько успел меня довести. Он разгибается, а я обхожу коляску, снова встаю напротив него почти вплотную. Задираю голову, чтобы хоть как-то заглянуть в его наглое лицо. И в этот момент предательское сердце совершает кувырок. До моих ноздрей доносится древесный запах с нотками цитруса, и я, не отдавая себе отчета, вдыхаю поглубже, чтобы наполнить легкие этим приятным ароматом. Зрачки Кирилла расширяются, и он опускает глаза на мои губы.
Трясу головой и пытаюсь обрести утраченную враждебность. Видимо, на жаре начала плохо соображать и поплыла, увидев красивую мордашку Кирилла. Совсем уже!
Сглатываю ком в горле и снова упрямо сдвигаю брови.
– Послушай, то, что я чуть не свалилась, еще не свидетельствует о том, что я плохая те… – Прикусываю язык и, не рассчитав силу, ойкаю от боли.
– Кто плохая?
Облизываю вмиг пересохшие губы и стреляю глазами на коляску.
– Плохая мама, – проталкиваю слова, мысленно молясь, чтобы звучало убедительно.
– Конечно. Кстати, сколько им?
– А? – Глупо хлопаю глазами в попытке понять, о чем он спрашивает.
– Ну близняшкам сколько?
– Их зовут Маша и Даша. Семь месяцев. Они родились в январе.
– Совсем крошки. И по срокам сходится, – задумчиво потирает подбородок Кирилл, погружаясь в какие-то свои неведомые мне мысли.
Всю дорогу на расстоянии от нас крадется машина, на которой Кирилл приехал к отделению полиции, но я стараюсь сильно не заострять внимания.
– Спасибо, что проводил. До встречи после того, как узнаешь результат теста на ДНК, – выпаливаю я и ускоряю шаг.
– Аня! – окрикивает, когда я успеваю отойти на приличное расстояние.
С неохотой останавливаюсь и проворачиваю голову.
– Будь осторожна с детьми.
Скриплю зубами и прикусываю губу до боли, чтобы побороть желание показать этому типу средний палец. Уверена, что он не оценит такой жест и догонит. А слушать очередное нравоучение у меня нет никакого желания.
Глава 11
Если я думала, что три дня – это много, то я очень заблуждалась. В работе и уходе за девчонками часы пролетают словно миг. Радует, что тот неизвестный в татуировках больше не появляется, да и Кирилл оставил нас в покое.
Утро начинается с сообщения на старенький телефон, который я нарыла у сестры в тумбочке. Он кнопочный и такой древний, что по первости непривычно что-то делать, но денег на новый у меня пока не водится, а мой все же отказался работать адекватно и начал после включения звонить непонятно кому. Поэтому пришлось погрустить над ним и закинуть в дальний угол до лучших времен. Возможно, получится, и я отдам его в ремонт.
Дашка пытается снова что-то отобрать у Машки, Машка сопротивляется с громким воем, а я пытаюсь не сойти с ума во всем этом маленьком дурдоме. Но дурдом мне начинает нравиться, и я чувствую, как каждый раз, когда смотрю на девчонок, сердце болезненно сжимается из-за поступка, который совершила сестра.
Все же пытаюсь вчитаться в строки сообщения и радостно взвизгиваю. Девочки прерывают свое увлекательное занятие и устремляют на меня заинтересованные взгляды. Машка тут же подползет ко мне и упирается ручками мне в коленки. Глажу ее по светлому пушку и не сдерживаю улыбки.
– Ну что, тете пришла первая выплата. – Зачем-то трясу телефоном, но мне сейчас до невозможности хорошо, потому что больше не нужно пересчитывать финансы хотя бы какое-то время. – А это значит, что можно немного отметить мою маленькую победу над свалившимися на нас обстоятельствами. Да, котятки?
Тут уже Даша настолько заинтересовывается моим радостным тоном, что подползает со второй стороны и задирает голову.
– Предлагаю быстренько одеться – и в магазин за вкусностями.
Замолкаю. Пытаюсь придумать, какие вкусности можно девчонкам в их возрасте. Фруктовые пюрешки? Пожалуй, все, на что хватит сейчас моей фантазии.
– Тем более у вас памперсы на исходе. А тетя не настолько герой, чтобы стирать пеленки и штаны.
Девочки переглядываются, а я с уверенностью могу сказать, что они не осознали и десятой части из моего монолога. Поэтому мне только и остается, что схватить племяшек под мышки и утащить их на переодевание.
С каждым разом одеть девчонок удается все быстрее. Возможно, это еще связано с тем, что они все меньше мешают мне и покорно лежат, пока я выбираю им очередной наряд.
– Так, ну все, готовы красотки.
Сегодня выбор пал на красные бодики и пышные юбочки. Сама натягиваю удобные спортивные штаны и майку. Я пока смирилась, что юбки временно нужно забыть, потому как не хочется наклоняться и каждый раз думать, как бы лишнего прохожим не показать. Поэтому никаких платюшек и юбочек.
Подкатываю коляску к лифту и нажимаю кнопку. Подозрительная тишина в лифтовой шахте заставляет прижать ухо к дверям лифта и снова вдавить кнопку. Но лифт не подает признаков жизни.
– Вот же блин! – ругаюсь и опускаю взгляд на коляску. – Да уж, и что делать?
Третий этаж, но одной коляску стаскивать отсюда довольно проблематично. Все же зачем-то подкатываю коляску к лестнице и смотрю вниз. Кривлю губы и уже собираюсь повернуть домой. Сверху сбегает сосед и останавливается, потому что мы с девчонками перегораживаем весь проход, и парню просто никак нас не обойти. Криво улыбаюсь и берусь за коляску.
– Помочь? – Одаривает очаровательной улыбкой, которая проявляет на щеках ямочки. – Сегодня вроде как лифт на ремонте.
– Да вот не знаю, стоит ли вообще тогда спускаться.
Меня смущает эта улыбка, и щеки вспыхивают под заинтересованным взглядом смеющихся глаз.
– Погода супер, как раз для прогулки с детьми. Давайте помогу. Могу оставить номер, когда придете с прогулки, наберете – я спущусь.
Это еще больше меня смущает, и я нервно убираю прядь волос за ухо.
– Да как-то неудобно отрывать вас от дел.
– Ну прям уж! Мне надо в магазин слетать, потом я свободен. Я Ваня, – протягивает руку, и я неуверенно пожимаю ее.
– Я… Аня, – быстро исправляюсь, и парень хмыкает.
– Ну так что? Давать тебе номер?
Усмехаюсь и качаю головой.
– Мне правда не сложно помочь тебе с коляской.
– Я не видела вас тут раньше.
Парень хмурится и о чем-то задумывается.
– Квартиру снимаю на восьмом. Недавно переехал. Мне казалось, мы сталкивались раза три. Нет?
Черт! Надо держать язык за зубами, а то так и выдать себя можно запросто. А я все еще до конца не знаю, что будет, если моя личность все же всплывет. Что будет с девочками?
Сглатываю и бросаю быстрый взгляд на коляску, в которой сидят девчонки и болтают ногами.
– Видимо, успела забыть, материнство и все такое, – выдавливаю из себя смешок, снова обращаясь к соседу.
– Да уж, могу себе представить. Одна растишь? – кивает на племяшек.
– Ага, так получилось, – беспечно пожимаю плечами.
Ваня обходит нас и берется за коляску.
– Давай, вперед.
Он довольно резво начинает спускаться, я аж обалдеваю от такой скорости и спешу за ними. Распахиваю дверь и жду, пока Ваня вынесет коляску.
– Ну все, готово, – хмыкает. – Записывай номер.
– Да не…
– Давай, давай. Почему бы не помочь красивой девушке, которая воспитывает таких принцесс без мужской поддержки?
Подмигивает, и снова его улыбка озаряет лицо. Он выглядит искренним, и это подкупает меня. Записываю номер и вижу вопросительно выгнутую бровь.
– Ого, где ты взяла такого динозавра? – Кивает на телефон, который я сжимаю в руке.
Щеки снова обжигает, на этот раз от стыда. Неприятно слышать насмешки из-за того, что я не могу себе позволить новомодные гаджеты.
– О, нет-нет! – Ваня испуганно распахивает глаза и бьет себя по лбу. – Я не хотел тебя задеть. Черт! Просто я не помню, когда я последний раз видел кнопочные телефоны.
– Так получилось, что свой я утопила в ванной, и теперь он нежилец, – горько хмыкаю и берусь за коляску.
– Слушай, это судьба.
Его фраза заставляет насторожиться и нахмуриться.
– Не понимаю, о чем ты.
– Я занимаюсь ремонтом телефонов. Можешь занести, я гляну, что можно сделать.
– Да не стоит, у меня нет…
– О деньгах не думай, все нормально.
– Ладно, спасибо, мы… – откашливаюсь, потому что снова меня охватывает неловкость: я уже давно не верю в такое бескорыстие людей, и сейчас это, скорее, напрягает, чем радует, – мы пойдем. Спасибо за помощь.
– Набери обязательно! – выкрикивает новый знакомый, когда мы отходим.
Улыбаюсь и ускоряю шаг.
В магазине решаю порадовать девчонок еще и новыми игрушками. Хоть и прекрасно знаю, что их дома хватает, но хочется после всего, что случилось, их хоть чем-то порадовать. Оплачиваю покупки и пытаюсь придумать, как бы дотащить пакет внушительных размеров. На этот раз отдел внизу не помогает, и все покупки туда просто не помещаются.
С пыхтением тащу коляску и пакеты.
– И откуда мы?
Уже знакомый голос заставляет меня испуганно дернуться.
– Блин, – цежу сквозь зубы и оборачиваюсь на стоящего во дворе нашего дома Кирилла.
Опять этот надменный взгляд и расслабленная поза у своей машины.
Стискиваю зубы.
– Ты меня пасешь, что ли?
– Не-а, не в этот раз, милая. – Отталкивается от машины и сокращает расстояние между нами.
В этот момент я жалею, что не могу быстро скрыться из виду, потому что у меня дети и чертовы пакеты. А скрыться очень хочется, чтобы снова не ввязываться в очередные разборки с этим нахалом.
– Я тебе никакая не милая, – шиплю и задираю голову, чтобы встретить взгляд синих глаз.
Кирилл переводит взгляд на девчонок и словно убеждается, что с ними все в порядке, и меня снова это злит. Эта его манера смотреть на все, словно он тут царь и бог.
Прикусываю язык, заставляю себя молчать. Ради своего же спокойствия.
– Я приехал с новостями. – Скалится.
И мне на секунду становится не по себе от его выражения лица. Сглатываю подступивший к горлу ком и пытаюсь не паниковать раньше времени.
– И с какими же?
Кирилл достает согнутую пополам бумажку и протягивает мне. Закатываю глаза, осматриваюсь по сторонам и хмыкаю. Подкатываю коляску к машине Кирилла и водружаю на капот пакеты. Слышу его злющий рык и сдерживаюсь, чтобы коварно не потереть ручками. Сам напросился!
– Не дороговата ли подставка для пакетов из супермаркета?
Оборачиваюсь и носом утыкаюсь ему в грудь.
– Ну я же не виновата, что ты настолько тугодум, что не догадался помочь. Не зубами же мне открывать эту бумажульку. – Трясу ею перед его носом.
Кирилл закатывает глаза и сдергивает пакеты с машины.
– Эй, поаккуратнее, там яйца!
– Мне кажется, ты раньше не была такой остроумной, – цедит сквозь сжатые до скрипа зубы.
– Тебе показалось. – Подмигиваю и с наслаждением вижу, как вытягивается лицо Кирилла.
Чувство легкого триумфа тут же пьянит и заставляет воспрянуть духом. Оказывается, и этого сухаря можно вывести из строя.
– Бумажульку-то открой, – вкрадчиво произносит у моего уха, и я только сейчас вспоминаю о ней.
Прилагаю усилия, чтобы руки не дрожали. Разворачиваю бумаги и задерживаю дыхание. Перед глазами скачут буквы, но главное я все же успеваю уловить: Кирилл – отец девчонок, и тест ДНК это подтвердил на все сто процентов.
И почему сейчас, когда стою рядом с этим мужчиной, ладошки покрываются потом, а в груди как-то непонятно начинает трепетать.
– И… и что теперь? – Голос предательски дает сбой, а я прикусываю нижнюю губу.
Кирилл дергает плечами и смотрит на девчонок:
– Я собираюсь быть отцом. Знаю, каково это – расти без родителей.
Глава 12
Давлюсь при таком заявлении.
– Вообще-то, у Маши и Даши есть мама.
Встречаемся глазами с Кириллом, и он наклоняет голову набок, словно только сейчас решил меня изучить немного тщательнее, чем во все встречи до сегодняшнего дня.
– Да уж, – задумчиво бормочет, а мне хочется обхватить себя за плечи, – у них есть мать, которая непонятно как их воспитает.
Распахиваю глаза: становится обидно не столько за сестру, сколько за себя.
– Ты же меня совсем не знаешь! – не успеваю подумать и повышаю голос.
– Предлагаешь это исправить? – Выгибает бровь и снова становится заносчивым типом, и раздражение не заставляет себя долго ждать.
Стискиваю зубы.
– Я понял. – Потирает подбородок, сверлит меня синими глазами. – Я понял, зачем ты все это решила провернуть со мной. Деньги эти, сообщения, новость о детях.
– И зачем же?
Во рту пересыхает под его пытливым взглядом. Не представляю даже, куда могли завести его размышления. Да я и не имею понятия, зачем все это нужно сестре.
– Ты захотела при помощи детей захомутать меня.
От такой догадки глаза округляются, а я не нахожусь что ответить. Молча разеваю рот и хлопаю глазами.
– Бред! – выплевываю ему в лицо и не могу сдержать смешка. – Зачем бы мне это сейчас? Уже прошло больше года.
– Понятия не имею. Ты мне ответь на этот вопрос. Что у тебя за план, Анечка? Если женить меня на себе, то ты просчиталась.
Давлюсь следующим вдохом и закашливаюсь.
– Боже, неужели ты думаешь, что ты весь такой из себя неотразимый, что, кроме тебя, нет других мужчин?
Кирилл меняется в лице и хватает меня за руку, притягивая ближе к себе.
– А теперь послушай, что я тебе скажу по этому поводу.
Перестаю дышать, и легкие горят от нехватки воздуха. Боюсь моргнуть. Стою, как кролик напротив удава, и не шевелюсь. Вот бы еще прикинуться мертвой для пущего эффекта.
– Я не позволю левому мужику воспитывать моих детей. Так что даже не мечтай, что сейчас, когда я выяснил всю правду, ты начнешь крутить хвостом перед другими и спокойно бегать по свиданкам. Этого не будет! – отрезает он.
Мое тело в этот момент все-таки решает отмереть и дать отпор. Вырываю руку и упираюсь ладонью в грудь Кирилла. На миг теряюсь, когда под ладошкой ощущаются равномерные удары его сердца.
Трясу головой в надеже скинуть с себя наваждение: ни к чему так реагировать на его близость.
– А теперь послушай меня ты, Кирилл. Я не приглашала тебя сюда. Я не пытаюсь сейчас повесить на тебя детей, чтобы самой строить свою личную жизнь. Ты мне не нужен, чтобы я могла заботиться о девчонках. Можешь катиться туда, откуда ты заявился. Уверена, я ничего не потеряю от твоего отъезда и продолжу жить спокойно.
Мой голос ни разу не повышается, я спокойно высказываю ему все, что успела за эти дни о нем надумать.
Кирилл стоит, прищурив глаза и сложив руки на мощной груди. Пронзает взглядом, пытается подавить. Но я чувствую, что от него сейчас никакой угрозы в мою сторону не исходит. Он хмыкает и поднимает лицо к небу, словно просит даровать ему сил.
– Какую часть моей фразы про других мужиков ты не вбила себе в голову? – Неожиданно стучит пальцем по моему виску, а я вздрагиваю и отскакиваю от него.
– Давай еще разок, тугодум. Мне не нужны другие мужики, мне прекрасно без них. И втроем с девчонками тоже замечательно. А вот ты вторгся туда, где тебя не ждали.
– Ну как же не ждали? – И снова фирменная улыбка, от которой у меня сводит скулы, вот в эту секунду я его начинаю тихо ненавидеть. – А как же твои сообщения?
Закатываю глаза и хочу вцепиться себе в волосы, чтобы немного остудить то бешенство, которое норовит затопить с головой.
– Ты всегда такой упертый?
– Конечно, иначе я бы не был тем, кем сейчас являюсь. Ну давай, признайся, что ты просто хотела поиметь с меня бабла и не надеялась, что я заявлюсь в твой город и найду тебя.
– Мне все равно, что ты там думаешь про меня!
Хватаюсь за коляску и собираюсь свалить от этого раздражающего типа. Как же он меня злит! Одно его присутствие заставляет кровь в жилах кипеть, а меня – совершать необдуманные поступки, и мне это очень не нравится.
– О, Анюта!
Зажмуриваюсь, а потом резко распахиваю глаза и кривлю губы в улыбке, когда замечаю идущего Ваню.
– Вы уже нагулялись? Давай помогу занести коляску. – Кивает на подъезд.
Слышу громкий смешок Кирилла и мысленно стучу себя по лбу. Вот же вовремя!
– Спасибо, Вань, я еще немного погуляю с девочками.
Ваня пожимает плечами и делает шаг в сторону подъезда.
– Ну тогда обязательно позвони, я спущусь. Номер есть.
Угукаю, потому что ком в глотке все равно не даст мне сказать и слова.
Спину жжет от направленного на меня взгляда. Вот сейчас он снова высокомерно усмехнется, и это окончательно добьет мой самоконтроль.
Черт! Встаю на тропинке как памятник. У него остались пакеты, за которыми мне сейчас придется возвращаться, потому что там еда и игрушки. Нужно как-то взять себя в руки и не показать Кириллу, что эта вся ситуация меня как-то задела. Уверена, на моем месте Анька бы только гордо расправила плечи и дала понять, что ей плевать на мнение всех вокруг.
Только вот поправочка: я не Анька и вряд ли сейчас смогу равнодушно отреагировать на любую реакцию Кирилла. И я вообще не привыкла к вниманию противоположного пола. Да я даже не состояла в отношениях ни разу, не то что вот так попадать!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=67634751) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.