Тень дьявола. Часть 2
Михаил Александрович Каюрин
Отставной офицер ГРУ, учёный-физик Алексей Кедров, получив смертельную болезнь, попадает на законсервированную подземную базу инопланетян, расположенную на островке суши среди непроходимых болот. От хранителя острова, двухсотлетнего старца, он узнаёт, что является земным человеком лишь наполовину, а после излечения – по решению Высших Сил – ему предстоит возглавить лабораторию по усовершенствованию Homo sapiens на планете Земля. Исчезновением Кедрова заинтересовалось ФСБ. Занимаясь его поиском, сотрудники службы выявили пропажу группы учёных, даты рождения которых – три цифры "6". Идя по следу пропавших, военные обнаружили таинственную базу. Начинается непредсказуемое противоборство с сотрудниками лаборатории, обладающими инопланетными технологиями. От исхода жестокой схватки зависит судьба человечества…
Михаил Каюрин
Тень дьявола. Часть 2
Глава 1
Спецслужбы тоже не дремлют
Заместитель начальника ФСБ области полковник Головко после встречи с шефом был крайне озадачен. За всю службу ему ни разу не приходилось иметь дело с подобными людьми, о которых поведал генерал. Кто они? Сколько их? И существуют ли вообще? А если существуют, то каковы их зловещие планы, какую опасность представляют для общества? Ответить на все эти вопросы предстояло в самые сжатые сроки. Очевидно, дело было поставлено на контроль в верхах, и генерал торопился.
Разный народец приходилось видеть на своём веку полковнику Головко – хитрых, умных, талантливых и, совсем противоположных личностей: тупых, безмозглых преступников. Для него, опытного офицера госбезопасности, не составляло особой сложности намечать круг их поиска. Иногда в проработку попадали очень осторожные люди, с большими связями во властных структурах, но и в таких случаях ему удавалось завершать операцию успешно.
Сейчас всё обстояло по-другому. Полученная информация была скудной и носила какой-то мистический характер.
«Ну откуда, спрашивается, взяться человеку-феномену, обладающему набором невероятных способностей? – сразу же начал размышлять полковник, как только покинул кабинет генерала. – Что он, искусственно созданный биоробот? Возможно ли такое в наше время? Не иначе, как сущий бред! Да, в истории человечества известно много фамилий, чьи способности поражали и продолжают поражать умы учёных: Нострадамус, Ванга, Вольф Мессинг, Джуна, Кейси, Ури Геллер. В обычной жизни они такие же, как и все – едят, пьют, спят, но не помышляют ни о чём плохом. К тому же, каждый из них обладал или обладает одним, двумя феноменами, не более. А тут появился какой-то монстр, который замышляет превратить целую нацию в зомби! Полнейший вздор! Но, как бы то ни было, а приказ начальства не обсуждается. Придётся хорошо потрудиться, чтобы отсечь вымысел от реальной картины».
Полковник стремительно двигался по коридору в левое крыло конторы. Там находился его кабинет. Всякий раз, получив указание, он спешил уединиться. Такова была сила привычки, выработанная годами. Точкой отсчёта сложившегося образа действий стал первый день в должности заместителя начальника управления ФСБ области. На это место Головко попал совсем не случайно. После вывода советских войск из Афганистана, где Иван Савельевич успел побывать трижды, у него имелся уже солидный стаж оперативной работы и безупречный послужной список. Нельзя сказать, что его служба всегда была успешной и давалась легко. Вовсе нет. Просто офицер Головко слыл запредельно трудолюбивым и чересчур упёртым. Эти качества и позволяли ему добиваться блестящих результатов. Он не был выскочкой и службистом, но его фамилия всегда была на слуху у начальства. Звание подполковника Иван Савельевич получил досрочно. Отгуляв положенный отпуск, он переступил порог начальника управления для представления и сразу получил ответственное задание. В тот раз информация генерала была исчерпывающей, и Головко, словно опасаясь расплескать огромный объём сведений по коридору, поспешил проследовать в свой кабинет и просидел там до полуночи. С того первого дня так и повелось.
Закрыв за собой дверь на ключ, полковник без промедления плюхнулся в кресло. Откинувшись на спинку, он потёр ладонью о ладонь и продолжил рассуждения:
«Итак, у нас есть хотя и маленькая, но всё же неплохая зацепка – члены какого-то тайного научного общества, призрачные масоны. Предположим, что это так называемые «лжеучёные». Все их труды, как известно, отвергаются маститыми академиками, которые грудью встали в дверях «чистой» науки. Что ж, такая версия может иметь место на существование. Не беда, что у нас пока нет их фамилий – это дело времени. Если очень постараться, то через пару недель призраки примут вполне реальные очертания. Сломать таких горе – интеллигентов – что два пальца в снег сунуть. На первом же допросе распустят нюни и обделаются».
Иван Савельевич снял локти с подлокотников кресла и обхватил ладонями затылок.
«А если не так? Что если моя версия рассыпается, как бусы на полу? Что тогда? А тогда, Иван Савельевич, придётся тебе ползать на четвереньках и собирать по углам каждую бусинку в отдельности. Вот так, другого варианта не уготовано. Зато мы с точностью до процента будем знать, что имеющаяся информация ложная и имеет статус сплетни. Источник преднамеренной лжи будет уличён и понесёт ответственность перед законом. Хорошо. А сколько же потребуется времени, чтобы вытащить анонимщика из норы, как червя из навозной кучи?»
– Время не ждёт, Иван Савельевич, – всплыли слова генерала. – Подключай всех, кого посчитаешь нужным для работы, но нарой мне исчерпывающую информацию в кратчайшие сроки. Иначе эти инакомыслящие могут такого наворочать, что мало не покажется.
«Стоп. Похоже, шеф чего-то не договаривает. Надо думать, он располагает сведениями, о которых предпочёл почему-то умолчать. Что за причина? Возможно, ему хочется их перепроверить, чтобы подтвердить или опровергнуть? Что ж, молодец Фёдор Павлович в таком случае, обеспечил себе подстраховку».
Головко задумался и вновь вернулся к разговору с шефом. Сейчас для него было очень важно не упустить ни одного слова, произнесённого генералом.
– Сопляки! Едва успели повыпрыгивать из студенческих аудиторий, как тут же возомнили из себя творцов науки! Индиго хреновы! – распалялся генерал.
Иван Савельевич поразился эрудиции своего шефа. Сам он, честно признаться, не знал про индиго ничего, но догадался, что речь идёт о каких-то одарённых детях.
– И эти зарвавшиеся молокососы поставили своей целью спасение цивилизации?! – Генерал повертел массивным указательным пальцем у виска. – Надо же такое выдумать! Спасать людей. От чего и от кого? Наше общественное развитие поднимается с каждым днём всё выше и выше, я бы сказал, перескакивает сразу несколько ступенек, опережая время, а они, эти нечеловеческие выродки, вознамерились его спасать?
Фёдор Павлович покрутил в руках любимую ручку с золотым пером и, озлобленно скривившись, закончил:
– В общем, полковник, сметай эту нечисть в канаву поганой метлой. Чтобы уверенно шагать в будущее, нужно иметь чистую и гладкую дорогу.
«Хорошо сказать: нарой. А где та земля, в которой мне предстоит ковыряться? Не повесят же пресловутые «лжеучёные» на грудь табличку «Спаситель цивилизации»? – с грустью подумал Головко.
Повернув голову, он посмотрел в окно. На улице шёл мелкий дождь, больше похожий на осеннюю изморось, хотя фактически была весна. Первый майский листок календаря был оторван всего лишь пять дней назад. Иван Савельевич не признавал других календарей. Ему доставляло большое удовольствие отрывать по утрам клочок бумаги с жирной цифрой посредине. Каждый раз, выполняя эту маленькую процедуру, он вспоминал тот восторг, который испытывал в детстве. Календарь висел на уровне головы отца и ему, малолетнему пацану, приходилось подставлять стул, чтобы приоткрыть таинство следующего дня, спрятанное под бумажным прямоугольником. Ваня знал, что отрывать листок раньше времени нельзя и с большим нетерпением ждал очередного утра.
В кабинете висела какая-то мрачная и вязкая тишина. Полковник сидел, не шевелясь, замкнув руки на затылке. Долго наблюдал, как мельчайшие частицы дождевой воды скапливались на стекле и тонкими живыми змейками стекали вниз. Потом он развернул кресло на четверть оборота, достал из кармана ключ от сейфа и открыл тяжёлую металлическую дверцу. В правом дальнем углу за стопкой папок стояла початая бутылка «Хенесси». Иван Савельевич извлек её вместе с пузатым фужером и поставил на стол. С минуту он пристально смотрел на неё, как будто колебался: налить коньяку и взбодриться или же возвратить бутылку на прежнее место. Так могло показаться только со стороны. Полковник решительно взялся за горлышко и наполнил фужер на одну треть. Подержав его в руке некоторое время, словно согревая, отпил несколько глотков. Коньяк был приятным на вкус и хозяин кабинета пил его, не закусывая, хотя в сейфе на маленьком блюдце покоился лимон.
Покончив с коньяком, Головко поднял трубку телефона и набрал домашний номер капитана Безупречного. Долгое время шли длинные гудки. Наконец, трубка на другом конце ожила, послышался голос помощника:
– Я вас слушаю. – Своего имени и фамилии капитан не назвал.
– Это хорошо, что ты меня слушаешь, – сказал Головко. – Вот если бы ещё и слушался – тогда было бы очень хорошо.
– Здравия желаю, товарищ полковник, – унылым голосом поприветствовал Безупречный начальника. Ему выпало счастье отдохнуть несколько дней, а сегодня начинался лишь первый из них. Звонок полковника не сулил ничего хорошего.
– Я всегда исполняю ваши распоряжения безоговорочно, – сдержанно высказался молодой офицер.
– И безупречно, естественно. И всего лишь потому, что фамилия обязывает, – поддел Головко оперативника.
Трубка Безупречного не издала ни одного звука. Капитан не расценил слова начальника как похвалу и предпочёл промолчать.
– Ладно, не дуйся, как мышь на крупу. Это я так, поворчал немного по-стариковски, – успокоил подчинённого Иван Савельевич.
– Слушаю вас, – повторил Безупречный те же самые два слова, только сейчас они имели уже совсем другую интонацию и иной смысл.
– Извини, капитан, за раннее вторжение, но обстоятельства вынуждают меня прервать твой заслуженный отдых. Завтра в восемь ноль-ноль жду тебя в своём кабинете.
Не дожидаясь ненужных вопросов, Головко быстро положил трубку и расслабленно откинулся на спинку кресла.
Иван Савельевич ценил молодого оперативника за напористость и трудолюбие, находя в нём черты своего характера. Более того, в последние два года он стал относиться к Безупречному с отцовской теплотой, скрывая, конечно, от окружающих зародившееся чувство. Капитан обладал всеми качествами, которые должен иметь хороший чекист, однако в его работе присутствовала одна неприятная деталь. Он был очень жесток и безжалостен ко всем, кто попадал в его поле зрения, как подозреваемый. Таким офицер стал после возвращения из Чечни.
«Что поделаешь – война. Это ведь не туристическая прогулка в незнакомые края, – пытался оправдывать капитана в своих глазах Иван Савельевич. – Любая война – это безжалостная мясорубка, способная перемолоть любого человека и изменить до неузнаваемости. Одни подают рапорт и увольняются без видимых причин, другие становятся безвольными и спиваются, третьи превращаются в жестоких и безнравственных людей. У каждого своя судьба».
На следующий день Безупречный с пунктуальной точностью вошёл в кабинет шефа. За большим столом, свободным от бумаг, свойственным накапливаться только у гражданских начальников, сидел полковник Головко. С неестественной неподвижностью, словно каменный монумент, он восседал в кресле и что-то писал. В движении была одна лишь рука.
– Разрешите, товарищ полковник? – обратился капитан и замер у двери.
– Проходи, присаживайся, – буркнул Головко, не отрывая глаз от стола.
Оперативник прошагал к столу для совещаний и устроился на привычное место по правую сторону от хозяина кабинета.
С минуту полковник продолжал писать, затем вставил ручку в отверстие письменного прибора из зелёного камня и поднял голову.
– Должен омрачить тебя, капитан, но безделье отменяется. – Мощное тело Головко, стянутое пиджаком серого цвета, словно бандажом, крутнулось вместе с креслом и с удивительной лёгкостью перекочевало на мягкий стул, напротив притихшего капитана.
– Труба зовёт, и мы должны встать под знамёна, – дополнил он и, взглянув в лицо помощника, замолчал. Его пальцы рук забарабанили по столу, выбивая несуразную дробь.
Капитан Безупречный находился в подчинении Головко не один год и хорошо изучил своего начальника. Если шеф пишет и не поднимает взгляда на вошедшего – ожидается головоломка, пахать придётся круглосуточно. Когда же его острый взгляд упрётся в подчинённого ещё в дверях, да к тому же полковник соизволит встать и выйти из-за стола для приветствия – можно рассчитывать на похвалу, или, выслушав лёгкое нравоучение, отхватить приятное поручение. Судя по поведению начальника, предстояла долгая напряжённая работа.
– В адрес нашего управления поступила необычная информация, – заговорил, наконец, Иван Савельевич, продолжая сверлить взглядом Безупречного, будто сомневался в его благонадёжности. – До того неправдоподобная, что я до сих пор сомневаюсь в её достоверности. Из анонимного источника стало известно, что на территории нашей области существует глубоко законспирированная группа учёных. Одержимые безумной идеей усовершенствования человека, они приступили к опытам над людьми.
– Может быть, это очередная секта? – осторожно заметил Безупречный. – Они возникают сейчас повсеместно. Да и названия этих общин стали мудрёнее, чем раньше. Маскируются, а признаки остаются прежними: сумасшедший учитель и религиозные фанатики, готовые на всё ради спасения души.
– Нет, капитан, это не секта. Тут всё гораздо серьёзнее.
– Источник информации, надо полагать, анонимное письмо?
– Да. Причём, автором его является, по всей вероятности, житель нашей области. Только вот конвертик он сбросил почему-то в Москве, и попало его письмецо сразу на Лубянку.
– Оно у вас? Могу я с ним ознакомиться?
– Все сведения предоставлены мне в устной форме, письмо осталось в Москве.
– Странно как-то, – удивился оперативник. – Вас не насторожило такое обстоятельство?
– Ничуть. В письме нет ничего существенного, за что можно было бы зацепиться. Так, всякая белиберда, вроде надвигающейся катастрофы и спасения человечества. Суть понятна и без письма.
– А как же отпечатки пальцев, результаты графологии?
– Ты, Ваня, найди мне подозреваемого, а с остальным мы как-нибудь разберёмся, – недовольно проворчал полковник.
– Судя по смыслу анонимки, её автором может быть человек, который по весне выдаёт себя за Наполеона или Шекспира, – уставившись в пространство, в раздумье проговорил Безупречный.
Машинально он повторил в точности то, что несколькими минутами раньше проделал его шеф – поочерёдно перебирая пальцами, отстучал дробь по столу. Правда, ритм её получился более упорядоченный и отдалённо напоминал барабанное сопровождение ритуала африканских пигмеев.
– Мне так не кажется, – не согласился Головко. – Скорее всего, это дело рук примитивного стукача.
– Непризнанный гений, которого не допустили в тайное общество?
– Вполне возможно. Человек оскорбился и решил отомстить. А все люди, как тебе известно, делятся на две категории: сильных и слабых. Сильные предпочитают вести борьбу с отрытым забралом, а слабые плетут интриги исподтишка, мстят через третьих лиц. – Полковник убрал руки со стола и расслабленно откинулся на спинку стула. Капитан остался в прежней позе, согнувшись над столом. В кабинете воцарилась тишина. Каждый из офицеров прокачивал в голове возможные версии.
Неожиданно Безупречный оживился, на лице расцвела радостная улыбка. Молодой офицер напоминал студента на экзамене, которому подбросили шпаргалку. Он сгорал от нетерпения как можно скорее получить похвалу.
– Иван Савельевич, – отбрасывая официальные условности, поспешил поделиться своей догадкой Иван, – мне кажется, я нашёл вариант решения локальной проблемы.
– Проще, Ваня, проще, ты же не на выездном совещании, когда тебя слушают генералы. Отбрось в сторону красивые термины.
«Раз назвал по имени – значит, выслушает до конца», – с удовлетворением подумал капитан.
– В общем, есть мыслишка, как выйти на анонимщика, – сообщил он.
– Выкладывай, обмозгуем, – обрадовался Головко.
– Месяц назад, отправляясь в командировку, я заглянул в книжный киоск. Там мне в руки попалась одна интересная книжица. Тонкая такая, на дешёвой типографской бумаге. Заинтересовало название: «Угроза гибели планеты. Пути спасения человечества». Автор этого издания некто Авель, профессор, доктор наук.
– Ты интересуешься мистикой? – как-то недружелюбно спросил Иван Савельевич.
– Не то чтобы, но… – оперативник смутился от пронзительного взгляда шефа, – но иногда читаю про необъяснимые явления. Мистика и фантастика всегда пресекаются между собой, а фантастику я полюбил ещё в детском доме. В тот раз ничего подходящего в дорогу не нашлось, вот я и прихватил труды Авеля.
– Прочитал и выбросил?
– Нет, не выбросил, прочитать до конца мне не удалось, – оправдываясь, пояснил капитан. – Книжка у меня дома.
– Чем она тебя заинтересовала?
– Меня заинтересовал сам автор.
– Это уже любопытно, – взгляд Ивана Савельевича сразу потеплел, он стал догадываться о той мысли, которая пришла с голову подчинённого.
– Профессор Авель на самом деле Василий Васильевич Васильев. Авелем он назвался только потому, что считает себя потомком знаменитого российского монаха – предсказателя.
Безупречный на секунду умолк, посчитав лишним описание жизни человека, предсказавшего точную дату смерти нескольких российских государей.
– Ты хочешь сказать, что Авель и есть наш анонимщик? – спросил Головко.
– Почему бы и нет? Судя по тематике его книжки такое предположение вполне вероятно.
Полковник был явно озадачен. Заманчивая версия, ничего не скажешь. Книжку можно отдать графологам и психоаналитикам, пусть сравнят манеры изложения мыслей. Если подтвердится, что автор один и тот же, Авеля можно прижать к стенке. В такую удачу трудно поверить.
– Молодец, Ваня, дельную мысль подбросил, – одобрил он предположение оперативника. – Случайность в нашей работе иногда тоже присутствует и даёт неплохие результаты. Завтра же возьми Авеля в проработку. Узнай о нём всё: где живёт, чем занимается, с кем общается, определи круг лиц, с кем был связан в прошлом. Через пару дней в это же время жду тебя с докладом.
Капитан Безупречный никогда не произносил слов «Разрешите идти?», как это принято у военных по уставу. Обычно разговор заканчивался небольшой паузой. Офицеры пристально смотрели в глаза друг другу, и только после такого ритуала полковник произносил отрывисто:
– Всё, свободен.
При этом он хлопал по столу обеими ладонями одновременно, затем вставал и медленно направлялся к рабочему столу. Останавливался у кресла и поджидал, когда капитан обойдёт большой стол для совещаний, пожимал ему руку, и встреча заканчивалась. В этот раз впервые ритуал был нарушен. Не хлопая ладонями, Головко поднялся из-за стола и в полном молчании обогнул его сам, остановившись за спиной Ивана. Тот, не поворачивая головы, продолжал сидеть в полном недоумении.
«Тебе бы Сталина играть, Иван Савельевич», – подумал капитан. – «Усы наклеить, да в рот трубку засунуть. Шевелюрой бог не обидел. Никаких репетиций не потребуется».
– Скажи-ка мне, Ваня, о чём пишет в своей книжке потомок русского монаха? – наконец-то нарушил тишину хозяин кабинета.
«Опля! И тебя мистика забрала за живое? Что это: простое любопытство или запоздалое признание эзотерического учения? – успел подумать Безупречный, а вслух сказал:
– В двух словах всего не рассказать. Хотите, я принесу вам эту книжку? Почитаете, поразмышляете на досуге.
«Хитёр, стервец. Решил прощупать, для чего мне потребовалась информация, – с гордостью за молодого офицера мысленно отметил Иван Савельевич. – Подрезает старика вопросом на вопрос. Не выйдет, Ваня».
– Нет у меня времени на всякую хренотень, изложи кратко, – изображая на лице недовольство, ответил полковник. – Любая информация может пригодиться.
Оперативник развернулся на стуле и заглянул в лицо шефа. Оно оставалось невозмутимым.
– В книге излагаются многочисленные признаки грядущего Апокалипсиса на Земле. О путях спасения человечества я не успел прочитать, – сообщил капитан.
– Ладно, Ваня, к этому вопросу мы ещё вернёмся, когда ты очень внимательно проштудируешь всю книгу. Одного предисловия мне недостаточно. Всё, свободен. – Иван Савельевич хлопнул помощника по плечу, давая понять, что рукопожатия не будет.
Безупречный поднялся со стула и по-военному громко произнёс:
– Разрешите идти?
Не дождавшись ответа, он прошагал к выходу и тихо закрыл за собой дверь. Для него было предельно ясно, что за отведённые два дня с поставленной перед ним задачей ему не справиться. Для проработки всех вопросов потребуется, как минимум, неделя.
Ему повезло. Через два дня встреча не состоялась. У генерала неожиданно появилась проблема со здоровьем, и его в срочном порядке госпитализировали. Полковник Головко стал исполнять обязанности начальника управления ФСБ и отбыл по служебным делам в Москву.
«Есть Бог на свете, – обрадовался Иван Безупречный, узнав об отъезде шефа. – За неделю я много чего нарою». Он наметил план действий и приступил к работе.
Через неделю поздним вечером в его скромной холостяцкой квартире раздался звонок.
«Он», – догадался капитан, и лицо его сделалось серьёзным, будто вместе со звонком включилась замаскированная где-то камера видеонаблюдения. Рука решительно потянулась к трубке и в виртуозной траектории плотно легла на ушную раковину.
– Слушаю, – ответил капитан, по привычке не называя себя.
– Надеюсь, не разбудил? – вместо приветствия услышал он голос полковника.
– Никак нет, сидел, размышлял. Чувствовал, позвоните.
– Чувствовал он, как же, так я и поверил тебе, – пробурчал Головко.
– Я действительно ожидал вашего звонка, – пытаясь убедить шефа, произнёс оперативник, выделяя каждое слово.
– Хорошо, пусть будет так. Охотно верю, что твоя интуиция не подвела. Жду завтра в половине девятого. Тема доклада тебе известна. Всё, отдыхай.
На этом разговор закончился. Иван услышал гудки отбоя и положил трубку. Он догадался, что Головко звонил из дома и попытался представить его в халате и тапочках. Образ получился, и капитан тихо рассмеялся.
Утром, с точностью до минуты, оперативник вошёл в кабинет полковника. Получив приглашение, он занял своё привычное место за столом.
– Ты хорошо сегодня выспался? – начал разговор Иван Савельевич с необычного вопроса.
– В общем, да, выспался, – с недоумением отозвался Безупречный.
– И спать лёг, наверняка, уже сегодня?
– В половине второго.
– Завидую я вам, молодым. Посопел час-полтора, и опять как огурчик. А тут проснулся в пять утра и – ни в одном глазу. Мысли всякие вертятся, не остановить, не отогнать, – с грустью произнёс полковник и поинтересовался:
– Отдохнул от меня за неделю? Обленился?
– А как же, и сальца ровно с палец нарастил, – поддакнул оперативник. – Ел, спал, чего ещё мне было делать?
– Ладно, верю, что не терял времени даром. Знаю тебя, как облупленного. Давай докладывай.
Поёрзав на стуле, Безупречный начал излагать:
– Очертил круг вопросов, подключил информаторов, провёл оперативную проверку. Кое-что удалось накопать.
– Конкретнее, капитан, – поморщился Иван Савельевич, – выбрось из своей головы навсегда эти «кое-где, и кое-что у нас порой», говори по делу.
– Я встречался с профессором Пановым. Думаю, он вам знаком.
– Приходилось пересекаться. Психические отклонения видны невооружённым глазом. Интересно, что он тебе наплёл?
– Очень много любопытного, товарищ полковник, – оживился оперативник, почувствовав, что Головко не прервёт его и выслушает до конца. – До сих пор голова пухнет.
Ещё входя в кабинет, он намётанным глазом определил: шеф находится в хорошем настроении. Это являлось существенным обстоятельством при обсуждении той информации, которую Иван получил от Панова. Она была настолько избыточной, что вряд ли бы поместилась даже в его натренированной памяти. Будто предвидя это, капитан захватил с собой диктофон. Сейчас его главной задачей было расположить к себе полковника, поскольку речь должна пойти о паронормальных явлениях и сверхъестественных способностях человека. Мистика, одним словом. Интуиция оперативника подсказывала о необычности предстоящего расследования, для которого потребуется особая отправная точка.
– Этого следовало ожидать, – с усмешкой заметил Иван Савельевич. – Человек вышел на пенсию и потерял слушателя, а тут ты явился, вот он и отыгрался на тебе.
– Да, я с половины оборота завёл профессора своими вопросами.
– О чём ты его спросил?
– Чтобы выстроить версию, я хотел получить ответы на ряд ключевых вопросов. Мне хотелось узнать, когда зародилось понятие «лженаука» и «лжеучёные». Почему на одних учёных смотрят как на истину, а на других как на шарлатанов? Кто они эти «лжеучёные»? Какова их психика? По каким критериям происходит оценка их труда? Почему уфология не признаётся как наука?
– Ух, куда тебя понесло! Вы с Пановым, надо полагать, были на равных? – съязвил полковник. – В смысле психического здоровья.
– В этом я с вами не соглашусь, – заявил Безупречный, ничуть не обидевшись. – Панов вполне здоров. Он ответил на наш главный вопрос.
– Какой?
– Люди, о которых изложено в анонимном письме, могут реально существовать.
– Ты рассказал профессору об анонимке? – спросил Головко зловещим тоном.
– Не беспокойтесь, товарищ полковник. Тайна следствия – святая заповедь в оперативной работе. Никакой утечки информации. Профессор сам охарактеризовал великих учёных как людей, ведомых и опекаемых Высшим Разумом. Их генетический код, оказывается, даже отличается от кода родителей.
Полковник посмотрел на молодого офицера с недоверием:
– С трудом верится, что это не стопроцентная ахинея. Он привёл какие-нибудь аргументы?
– Сообщил, что один из скандальных учёных однажды исследовал собственное ДНК и обнародовал на одном из научных советов. В нём было на четыре ДНК-отростка больше, чем у обычных людей.
– О чём это говорит?
– О том, что знания и физические возможности этих людей намного выше того предела, которого может достичь обыкновенный человек. У них, оказывается, совершенно другая программа управления биологическими процессами, другого цвета аура, необычная логика. Они совсем иначе воспринимают окружающий мир.
– Кто этот скандальный учёный? Уж не наш ли Авель? – С любопытством спросил Иван Савельевич.
– Нет, товарищ полковник. Фамилия его Махерштейн, сейчас он проживает за пределами нашей страны. Но, самое интересное, что было тогда на совете, – Безупречный громко прыснул от смеха, – этот еврей предложил исследовать ДНК всех учёных. Только таким способом, по его мнению, можно будет определить гениальность и выявить бездарность.
– Ты полагаешь, что группа учёных, о которой говорится в письме, реально существует? – Головко потёр виски, словно у него разболелась голова.
– Несомненно, – твёрдо заверил капитан. – И лаборатория также существует.
– О чём ещё вы говорили?
– О грядущей катастрофе на Земле. Так ли страшна угроза, о которой пишет в своей книге профессор Авель. В ходе беседы я рассчитывал понять мотивы, толкнувшие призрачных учёных на создание изолированной от общества лаборатории.
– Как ты преподнёс это Панову?
– Сказал, что нашей конторе поручено выработать объективную оценку по теме экологической угрозы на планете. Незаметно сел на любимый конёк профессора о паронормальных явлениях. Потом всё пошло, как по маслу.
Рука капитана скользнула в карман пиджака, и на его ладони появился маленький блестящий диктофон. Он положил аппаратик на стол и, получив безмолвное одобрение полковника, нажал на кнопку.
– Сейчас человечество находится на грани самоуничтожения, – послышался хрипловатый голос профессора Панова. – Причиной этому является надвигающаяся глобальная экологическая катастрофа. Земная цивилизация достигла такого уровня бездуховности, который можно смело назвать критическим. Она, по сути, стала нежизнеспособной. Разрушительный процесс окружающей среды идёт в сотни, тысячи раз быстрее, чем сменяются поколения с генетическим базисом, формировавшимся миллиарды лет.
Полковник Головко уставился на диктофон и с сосредоточенным вниманием слушал профессора, которого недавно назвал ненормальным.
– Мировое сообщество должно, наконец-то, понять, что происходит отставание темпов эволюции человека от темпов изменения окружающей среды. Среди младенцев, появляющихся сейчас на свет, нет уже практически ни одного абсолютно здорового! Разве это не показатель? – звучал взволнованный голос Панова.
«Как не грустно, но, в принципе, так оно и есть, – подумалось Ивану Савельевичу. – Понастроили заводов вдоль рек и сбрасывают в них всё, что попало. В городах дышать нечем – сплошные выхлопные газы. Плёнка мазута покрывает все побережья морей и океанов. Леса безжалостно вырубаются».
От печальной мысли у него в очередной раз появилась неимоверная злость на всех миллионеров и миллиардеров, которым наплевать на окружающий мир.
«Паразиты», – едва не высказался он вслух, вовремя оборвав свои мысли.
– Паразитический образ жизни стал нормой для человека. Он почему-то уверовал, что покорил природу и давно не зависит от неё. Это глубокое заблуждение, непоправимая ошибка, за которую расплатится ближайшее поколение. Люди начнут задыхаться в земной атмосфере и постепенно вымрут, как когда-то динозавры.
В динамике диктофона послышался щелчок, профессор умолк. Головко с удивлением перевёл взгляд на Ивана:
– Это всё?
– Нет, всего лишь преамбула. Если не хотите слушать запись – могу рассказать своими словами, – предложил Безупречный.
– Дослушаю до конца. Информация из первых уст, знаешь ли, всегда бывает более ценной, чем та, которую получаешь через второе лицо.
Иван, прикрыв ладонью нижнюю часть лица, удовлетворённо хмыкнул. Теперь можно было не опасаться, что полковник, прослушав вступительную часть длинного монолога, вознегодует и пошлёт его вместе с Пановым ко всем чертям. Шеф всегда предпочитал конкретику, а информация профессора попахивала мистикой. Направляясь сюда, Безупречный приготовился к самому печальному исходу встречи – быть изгнанным из кабинета в три шеи. Сейчас на душе у него сделалось спокойно. Он несколько раз нажал на кнопки, диктофон как-то странно булькнул, из него вновь послышался голос профессора.
– А вот теперь, уважаемый Иван Михайлович, я с большой ответственностью хочу заявить: во Вселенной мы не одиноки. И как бы в вашей конторе не отрицали, Земля не появилась сама по себе. Планету создал Высший Разум, он управляет ею и в настоящее время. Ему, Создателю, не безразлично, что творят люди, двигая развитие цивилизации «вверх». Я произношу это слово с особой иронией, потому что Творец создавал Землю вовсе не для того, чтобы алчные люди нарушили его замысел.
– И каков этот замысел? – из диктофона впервые послышался голос капитана.
– О-о! Вы задаёте такой вопрос, ответ на который потребует уйму времени! Но чтобы в вашей конторе не подумали, что профессор Панов увиливает от ответа, я постараюсь объяснить вам смысл эволюции материи доступным языком, и довольно сжато.
Наступила небольшая пауза. По всей вероятности, профессор подбирал в голове термины и выражения, доступные для понимания непрофессионального собеседника.
– Долго ещё? – с нетерпением спросил полковник.
– Сейчас последует самая интересная информация, – самодовольно произнёс Безупречный.
– Начну, пожалуй, с сотворения Мира, – собравшись с мыслями, продолжил Панов. – Всё, что было создано Богом – земля, вода, растительный и животный мир, человек – принято считать материей. На протяжении многих веков учёные всех стран были уверены, что материя первична, а всё остальное – вторично, и с завидным упорством изучали её свойства. Проникая вглубь вещества, они, наконец, открыли атом, стало известно о его строении. Казалось бы, всё: самый маленький «кирпичик» – элементарная частица – найден, материя изучена до конца. Но не тут-то было! Субатомный мир стал преподносить множество парадоксов. Оказалось, неделимая частица может превращаться в волну и наоборот. Она не находится в определённой точке и не отсутствует там, не перемещается и не покоится. Наука зашла в тупик! Дальнейшее исследование стало невозможным, поскольку существующие законы не способны объяснить суть происходящего. Вот с этого момента учёные должны набраться мужества и громко заявить: Вселенная неделима. Всё, что в ней находится – имеет волновую природу. Человек – не исключение и познание Вселенной нужно начинать с изучения его волновой функции – сознания. Вот почему Высший Разум начал понемногу приоткрывать завесу таинственности, наделяя всё больше и больше людей необычайными способностями. Таким образом, ОН делает подсказку учёным, куда двигаться дальше.
Диктофон замолчал. Безупречный вспомнил этот эпизод. Профессор тогда сделал продолжительную паузу, и долго смотрел на него немигающим взглядом. Точно таким же взглядом сейчас его рассматривал полковник Головко.
– Это, по-твоему, самая интересная информация? – спросил он с недовольством. – Мне кажется, твой Панов просто пудрит нам мозги.
– Нет-нет, товарищ полковник, послушайте, что он говорит дальше, – торопливо произнёс оперативник.
– Бред профессора ещё не достиг своей кульминации? Учти, Ваня, моему терпению скоро наступит конец.
Панов неожиданно проговорил:
– Сдаётся мне, Иван Михайлович, вы пришли не только затем, чтобы узнать моё мнение о надвигающейся катастрофе. Или я заблуждаюсь?
– Вы очень проницательный человек, Виктор Сергеевич, – не стал запираться Иван. – Меня интересует не только ваше мнение, но и точка зрения «лжеучёных». Что предлагают они для предотвращения существующей угрозы? Есть ли различие во взглядах?
– Мнения совершенно противоположные. Молодые и одарённые учёные, которых заклеймили столь отвратительным названием, пришли к выводу, что наша Земля, как и множество других планет, подобных ей – всего лишь вселенская лаборатория, без помощи космического интеллекта наша цивилизация погибнет. Никакое Криотское соглашение об ограничении вредных выбросов планету не спасёт. Технический прогресс уже не остановить.
– Что они предлагают? – послышался в динамике вопрос капитана.
– Изучить сознание человека, понять его роль во Вселенной. Только после этого можно рассчитывать на связь с Высшим Разумом. Вот вам и ответ на вопрос о замысле Творца.
– Извините, не понял, – признался Безупречный.
– Что тут непонятного? Замысел Всевышнего – сотворить сверхчеловека по образу и подобию. Примером может служить Иисус Христос.
– Множество людей вообще не верит о его существовании.
– И вы в их числе?
– Долг службы обязывает доверять только фактам, – прозвучало из динамика.
– Неужели вам действительно ничего неизвестно о материалах исследований, которыми располагает ваша контора?
– То есть?
– Недавно группа экспертов из института криминалистики ФСБ изучила фрагменты Туринской плащаницы. Надеюсь, о ней-то вы слышали?
– Ткань, в которую, якобы, было завёрнуто тело Иисуса Христа после гибели?
– Совершенно верно. На ней до наших дней сохранились капли крови. Эксперты сделали анализ ДНК, результат оказался ошеломляющим. ДНК не мог принадлежать обычному человеку, потому что в нём содержится более пяти миллиардов нуклеотидов, и только половина из них имеет состав, близкий к человеческому.
– Ткань подлинная? – спросил Безупречный.
– Несомненно. Принадлежит первому веку нашей эры. Её обнаружили в Соловецком кресте – святыне Православной церкви. Чтобы убедиться в отсутствии возможной ошибки, руководство института приняло решение провести повторный анализ крови, но уже с плащаницы, которая хранится в Турине. Ваша контора сумела убедить руководство Института молекулярной генетики в Риме, которое, в свою очередь, получило разрешение Ватикана. Анализ был сделан.
– Обязательно поинтересуюсь у московских коллег, – взглянув на Ивана, твёрдо заверил полковник Головко.
– И результаты подтвердились? – раздался в диктофоне вопрос капитана.
– Совпал в точности. Но ваши криминалисты пошли дальше. Они попытались составить фоторобот Иисуса Христа.
Диктофон опять умолк. Безупречный вспомнил, как во время этой паузы Панов наслаждался тем эффектом, который он произвёл на капитана. На лице профессора в тот момент играла самодовольная улыбка. Ещё бы! Поразить своей информацией не какого-нибудь обывателя, а сотрудника ФСБ! Потрясающее впечатление!
– И как, удалось?
– Да. Специалисты пришли к выводу, что Иисус был ростом 185 см, весил около 80 кг, имел светлые волосы. Правда, возраст определён в большом диапазоне – от 30 до 40 лет. Но, самое удивительное, антропологи сделали заключение, что Спаситель не принадлежал к семитскому типу. Его внешность не соответствует никакой расе.
– То есть, он не принадлежал к иудеям? – показал свою эрудицию оперативник.
– Получается, так. Рост семитов тех времён был на 15 см ниже, чем в наше время. К тому же, люди той эпохи не были такими узкоплечими, как Иисус Христос.
– Если я правильно понял, наш Спаситель был человеком только наполовину? – спросил Безупречный.
– Совсем наоборот. Это Иисус Христос был образцом человека, которого замышлял создать Творец. Мы с вами должны были стать такими к началу 2013 года.
– Но не стали.
– На каком-то этапе эволюции, по всей вероятности, произошёл сбой программы. Человек не научился до сих пор извлекать информацию из своего подсознания.
– А «лжеучёные» знают, как это сделать?
– Пока нет, но твёрдо убеждены, что это необходимо сделать до 2013 года, иначе будет поздно.
– У меня складывается впечатление, что вы один из тех инакомыслящих, о которых сейчас говорите.
– Увы, нет. Я всего лишь разделяю их убеждение. На большее я уже не гожусь.
– Ну, а фамилии этих амбициозных учёных вам известны?
– Вы хотите зачислить меня в осведомители? – Из динамика послышался сдержанный смешок профессора.
– Не хотите называть? Что ж, это ваше право. Я ведь всё равно узнаю, только для этого мне потребуется больше времени.
– Ну, хорошо, – Панов перечислил несколько фамилий.
– Последний вопрос, Виктор Сергеевич. Как вы думаете, смогут ли «лжеучёные», одержимые идеей усовершенствования человека, достигнуть положительных результатов уже сейчас?
– Смогут, если получат доступ к вселенскому сознанию, как, допустим, Никола Тесла.
Диктофон умолк, Безупречный нажал на панельке на одну из кнопок.
Некоторое время полковник Головко продолжал сидеть неподвижно, уставившись в окно. Потом, оттолкнувшись от подлокотников кресла, быстро встал и направился к небольшому столику в углу кабинета.
– Кофе будешь? – спросил он капитана.
– Не откажусь.
Иван Савельевич включил электрический чайник и, когда вода вскипела, заварил кофе. Наполнив две маленькие фарфоровые чашечки, одну из них он подвинул Безупречному. Они прошли к столу для совещаний и, как всегда, сели напротив друг друга.
– И что ты обо всём этом думаешь? – спросил Головко, отхлебнув глоток ароматного напитка.
– Должен признаться, товарищ полковник, не испытываю никакого сомнения в достоверности полученной информации, – уверенно заявил оперативник.
– Это я уже понял в ходе прослушивания. Теперь меня интересуют одержимые учёные. Сколько их? Где располагается лаборатория? Какие эксперименты проводят? Кто те люди, которые оказались в качестве подопытных кроликов? Ты проверил «лжеучёных», фамилии которых назвал профессор?
– Обижаете, товарищ полковник. Отработал всю полученную информацию.
– Конкретнее, Ваня, – вкрадчивым голосом вставил Иван Савельевич.
– Люди, о которых упомянул Панов, не имеют никакого отношения к анонимному письму.
– Почему так решил?
– Потому что все они продолжают работать в своих институтах. Феноменальными способностями не обладают. Отпусков не брали, из города никуда не отлучались.
– Ты думаешь, профессор пустил нас по ложному следу?
– Нет, товарищ полковник. На этих учёных действительно стоит клеймо «лжеучёных». Но оно носит совершенно иной характер. Их амбиции связаны с карьерным ростом. Профессор Панов просто не в курсе существующих интриг.
– Кто же, по-твоему, должен быть в поле зрения? – полковник допил кофе и отодвинул в сторону блюдце с чашечкой.
Безупречный перевёл взгляд с лица шефа на большие настенные часы и раздумчиво произнёс:
– Думаю, мы столкнулись с группой людей с уникальными способностями. И это не просто экстрасенсы- шарлатаны, которые внезапно появились на всей территории страны, тут нам предстоит иметь дело с людьми покруче. А может быть, и не с людьми вовсе.
– Ага, небесные существа спустились на Землю, – с раздражением произнёс полковник. – Задурил тебе голову Панов, вот и забродили в ней бредовые мысли. Надо же до чего додуматься!
– Как знать, товарищ полковник. Существуют ведь НЛО, о которых нам пока ничего неизвестно, – с растяжкой выговорил Безупречный и очень внимательно посмотрел на шефа, будто пытаясь уличить его в чём-то. – Почему, к примеру, не предположить, что те, кто ими управляет, уже приступили к активной фазе воздействия на людей? Возможно, здесь и скрывается ответ на наш вопрос?
Полковник опешил от рассуждений подчинённого и почувствовал себя на некоторое время неуютно. Ему вдруг показалось, что хозяин кабинета здесь не он, а младший по званию Иван Безупречный – молодой, энергичный и начитанный офицер, от интуиции которого будет зависеть результат дела.
«Старею, надо полагать, – мысленно сознался для себя Иван Савельевич. – Не угнаться мне за такими орлами, как он. Мой удел – рядовые преступления. Тут я ещё могу заткнуть за пояс большинство оперативных сотрудников».
– Что-то я не совсем понимаю, куда ты клонишь? – спросил он с выражением полного недоумения.
– Мне кажется, перед нами сейчас тот случай, когда нужно посмотреть на мир другими глазами, – ничуть не смущаясь, заявил капитан. – Не стоит отмахиваться от фактов, которые не поддаются научным объяснениям.
Головко с изумлением смотрел на подчинённого. Голос офицера звучал холодно, можно сказать даже назидательно.
– Может быть, ты объяснишь мне кое-что? – начиная раздражаться, задал вопрос он. – Откуда в тебе появилась такая прыть?
– Перед моим уходом профессор Панов рассказал о многих прецедентах, связанных с НЛО. Все они были известны не только нашей конторе, но и правительству страны. Честно признаться, меня обескуражило бездействие властных структур. От тех событий нас отделяет большой промежуток времени, вот я и подумал, что подобная версия должна быть нами рассмотрена.
Лицо Ивана Безупречного было настолько серьёзным и озабоченным, что полковник не посмел сказать ему в ответ ничего оскорбительного. Смягчаясь, спросил:
– С чего вдруг твой собеседник ударился в мистику?
– Когда я поблагодарил его за оказанный приём, Панов сказал, что не верит в объективность наших выводов.
– Почему?
– Привёл пример с программой «Сетка».
– Откуда ему известно о ней?
– Профессор сам работал в этой программе.
– Вот оно что… – Головко откинулся на спинку стула и обхватил ладонями затылок. – Было такое дело. Тогда все военнослужащие обязаны были докладывать обо всех наблюдениях за НЛО. Правда, эта программа долго не просуществовала.
– Я в курсе, товарищ полковник, Панов нелестно отозвался о ней. Сообщил, что никогда не согласится с официальным заключением комиссии.
– Это сугубо личное мнение, – нахмурился Иван Савельевич.
– Тогда объясните мне, пожалуйста, почему неопровержимые факты существования НЛО с описанием очевидцев, скомплектованные в так называемую «Синюю папку» КГБ не стали достоянием гласности? Неужели и впрямь можно поверить, что нападение НЛО на военный радиолокатор под Самарой 13 сентября 1990 года – вымысел большой группы военнослужащих, а все они – психически нездоровые люди? – Безупречный испытующе посмотрел на шефа.
– Никто из членов комиссии так не считал. Вопрос об их увольнении не ставился.
Полковник погрузился в воспоминания, потом ответил:
– Ты, Ваня, не первый год на службе в органах и должен понимать, что не все сведения, которыми располагает наша контора, могут быть обнародованы. Факты были, не отрицаю, но все они визуального характера. Не зная природы НЛО, можно вызвать панику среди населения. А это будет страшнее атомной войны. Вот и весь ответ.
– Понимаю, – угрюмо отозвался оперативник. – Но почему наше правительство разучилось перспективно мыслить? Почему они сидят, сложа руки, и ждут, когда эти НЛО выкинут безумный фортель?
– А что прикажешь делать? – спросил Головко. – Гоняться за ними и терять самолёты?
– Изучать. Создать специальную службу и работать на опережение. Мы должны знать их истинные цели. Не из любопытства ведь летают эти аппараты?
– Удивительная у тебя способность, капитан, – сощурившись, недовольно произнёс полковник и замолчал.
– Какая? – поспешно поинтересовался Иван.
– Без мыла залазить в задницу и уклоняться от заданной темы, – с раздражением ответил Иван Савельевич.
– Виноват, товарищ полковник, – смущённо произнёс Безупречный и опустил глаза. Его лицо слегка порозовело.
– Скажу тебе по секрету: правительство не дремлет и такая служба уже создана. И хватит мне морочить голову по этому поводу.
Головко снял руки с затылка и, положив их на стол, пробарабанил знакомую дробь. Потом машинально взял очки и, ковыряя душкой между зубами, продолжил:
– Навалил ты мне информации с три короба, только толку от неё никакого, одна вода. Где имена, фамилии, адреса?
– Будут, товарищ полковник, совсем скоро будут, – с твёрдой уверенностью пообещал капитан. – Профильтрую полученные сведения и займусь проработкой конкретных людей. Профессора Авеля уже веду.
– Ты с ним встречался?
– Нет. Пока основательно не прощупаю круг его знакомых – напрашиваться на встречу не имеет смысла. Можно вспугнуть птичку.
– И то верно, – согласился полковник и неожиданно спросил:
– Ты, Ваня, всё мне рассказал о встрече с Пановым? Ничего не утаил?
– Всё. Хотя…не совсем, – замялся Безупречный.
– Что за тайна такая, о которой оперативный работник предпочёл умолчать?
– Да и не тайна вовсе.
– Тогда докладывай.
– Профессор поведал мне историю, очень похожую на ту, о которой вы однажды рассказывали. Помните, случай в Афганистане с одним из офицеров ГРУ, чудом уцелевшего после падения вертушки?
– Конечно, помню, склерозом пока не страдаю. Странно только слышать это из уст Панова. – Головко наморщил лоб, отыскивая в памяти возможный источник информации.
– Всё просто до банальности, – поспешил объяснить Иван. – Историю профессору рассказал сам офицер, которого тогда выбросило из кабины вертолёта. Он отдыхал с Пановым в Кисловодске.
– С чего вдруг ему взбрело в голову рассказать тебе эту историю? – полюбопытствовал Иван Савельевич.
– Это одно из реальных происшествий, преподнесённых мне в доказательство существования НЛО. Хотите, расскажу о других?
В этот момент капитану и в голову не могло прийти, насколько был он близок от разгадки тайны анонимного письма.
– Запудри мозги кому-нибудь другому, Ваня. С меня довольно на сегодня и того, что я услышал, – полковник поморщился, как от зубной боли. – Что собираешься делать дальше?
– Продолжу анализ полученных сведений. Рассмотрю нашу версию под разными углами. Нужно понять, насколько она перспективна.
Головко встал и заходил по кабинету. Так он поступал каждый раз, когда требовалось принять важное решение. Остановившись напротив капитана, съехидничал:
– Сейчас ты напоминаешь мне старателя, который, набрав полный лоток ила, моет его с надеждой увидеть золото. Моет до тех пор, пока не убедится, что на дне пусто. Ты моешь свой ил уже неделю, но я пока не увидел ни одной крупицы золота. Твои темпы меня огорчают.
– У вас есть другой вариант? – с недовольством спросил оперативник.
Полковник проигнорировал неудобный вопрос, пропустив мимо ушей, будто не услышал. Взглянув на помощника исподлобья, подвёл итог:
– Хорошо, капитан, мой своё золото. Только никакой самодеятельности. Я тут ещё сам поразмышляю немного. Всё, свободен, желаю удачи.
Приняв рукопожатие, Безупречный направился к выходу. Полковник Головко вернулся к рабочему столу и вызвал дежурного офицера. У него было много срочной работы.
Глава 2
Вселенная становится ближе
Аким был прав, когда говорил, что, попав на остров и познав Истину, Алексею больше не захочется возвращаться в старый мир – злобный и безнравственный. Изречение старца оказалось пророческим не только для него, но и для всех остальных, кто прибыл на этот таинственный пятачок Чердынской земли.
Прошло больше полутора лет с того незабываемого дня, когда на остров прибыли новые обитатели. Это событие до мельчайших подробностей отложилось в памяти Алексея. Накануне он получил информацию от Тизи о точном времени доставки учёных. Как это будет происходить, он не знал и поэтому очень волновался. Ему было известно лишь, что доставка одиннадцати учёных произойдёт путём телепортации. Как потом выяснилось, их вербовкой занимались люди, облачённые в чёрную одежду. Двое элегантно одетых мужчин приезжали на чёрной «Волге», заходили в квартиру и, предъявив удостоверения офицеров госбезопасности, приступали к беседе. Они были хорошо осведомлены о жизни учёного, так что не вызывали у того ни малейшего сомнения в реальности происходящего. Предложение мнимых представителей ФСБ выглядело настолько заманчивым, что все вербуемые согласились на сотрудничество сразу и без колебаний. Разве можно было устоять перед соблазном крутого поворота судьбы, когда вместо рутинной работы предлагалась интересная творческая деятельность, причём высокооплачиваемая, в разы превышающая скудную месячную зарплату? На вопрос, когда же предстоит приступить к работе, «офицеры госбезопасности» отвечали уклончиво, но в вежливой форме предлагали уволиться с работы в срочном порядке и называли конкретную дату.
А потом всё произошло неожиданно и непостижимо для человеческого разума. Шестого октября ровно в полдень, каждый учёный почувствовал внутри себя что-то наподобие взрыва, после которого тело оторвалось от пола и запарило в воздухе. Сознание моментально угасло, и люди очнулись уже на острове.
К этому времени успел выпасть первый снег, и тонкое пушистое покрывало застелило землю. В строго обозначенный час Алексей Кедров стоял посредине белоснежной поляны в ожидании гостей. Ему предстояло быть первым свидетелем необычного зрелища. Хотя он уже хорошо изучил механизм телепортации, знал до мелочей последовательность всего процесса, но всё-таки испытывал сильное волнение. Аким находился рядом и всячески подбадривал его.
Люди стали появляться ниоткуда. Вначале в воздухе на высоте человеческого роста намечалось белесое облачко, которое быстро уплотнялось и в считанные секунды формировалось в человеческое тело. Процесс был схож с проявлением фотографий в ванночке с раствором. Только здесь всё происходило в объёмном изображении с элементами движения. Невидимый конвейер доставлял учёных с равными интервалами времени и плавно опускал тела на землю. Люди были в домашней одежде, в которой до последней минуты ходили в квартире. Распростёртые тела лежали на снегу и не подавали признаков жизни. Алексей словно вошёл в ступор и плохо соображал, как ему следует поступить, что предпринять. Аким, в отличие от него, был невозмутим и хладнокровно созерцал происходящее, похоже, чего-то ждал.
– Почему с ними поступили так жестоко? – спросил Алексей, с большим трудом справившись с собой. – Они же простудятся.
– Не волнуйся, ничего с ними не случится. На данный момент их сознание отключено, все биологические процессы сведены к минимуму. Через несколько минут твои подопечные очнутся, и мы поведём их в лабораторию, – с поразительным спокойствием проговорил Аким. – Только не заговаривай с ними, это может навредить их восстановительному процессу.
Картина была жуткой, напоминая поле брани. Упавшие с небес открыли глаза и, копошась в снегу, медленно поднимались на ноги. Они не реагировали на окружающий мир, и, казалось, не замечали друг друга. Их сознанием управлял Аким. Подчиняясь его мысленной команде, учёные выстроились в колонну и с отрешённым взглядом побрели вслед за ним. Алексей шёл замыкающим.
«Словно ходячие трупы, люди, вернувшиеся из небытия», – с содроганием подумал Кедров.
Прибывших завели в конференц-зал, затем расселили по комнатам и уложили в прозрачные капсулы. Алексей включил экран видеонаблюдения и пригласил Ирину. Аким не вмешивался в его действия, но стоял неподалёку, готовый в любой момент прийти на помощь. Прошло около получаса, прежде чем гости стали приходить в сознание. Они со страхом озирались по сторонам и с судорожной торопливостью принимались ощупывать оболочку на прочность. Это длилось всего несколько секунд. Воспользовавшись громкоговорителем, встроенным в стенку капсулы, Алексей внушил учёным, что не следует пугаться, поскольку их жизни ничего не угрожает. Убедившись, что люди его поняли, открыл крышку капсулы, предложил переодеться. Спустя десять минут в серебристых костюмах все прибывшие собрались в зале. Алексей усадил их за стол, сам занял место во главе. Ирина и Аким расположились по обе стороны от него. К всеобщему удивлению учёные вели себя спокойно, не было ни истерик, ни возмущений. Алексей с улыбкой окинул взглядом гостей, и торжественно произнёс:
– Здравствуйте уважаемые коллеги! Я очень рад нашей встрече и, прежде всего, хочу поприветствовать вас в стенах этой уникальной лаборатории! Прошу принять мои искренние извинения за причинённые неудобства. Думаю, вы догадались, что произошла телепортация. К большому сожалению, другого способа передвижения для вас пока не существует. Лаборатория находится на острове, окружённом на десятки километров непроходимыми болотами. Воздушное пространство изолировано.
Кедров сделал паузу, внимательно всматриваясь в лица учёных. Он видел, с каким подозрительным любопытством они рассматривают его, принимая за человека из другого времени. Ждать от них в этот момент аплодисментов было, конечно же, глупо. Наступило пугающее молчание. Вновь улыбнувшись, Алексей продолжил:
– Давайте отложим пока в сторону все страсти-мордасти, к ним мы вернёмся чуть позже, и для начала познакомимся. Фамилия моя Кедров, зовут Алексей Васильевич. По профессии я физик, занимаюсь исследованиями в области волновой природы материи. Иначе говоря, изучаю «тонкий мир» окружающего пространства. Слева от меня сидит абориген острова – Аким, мой наставник. Очаровательная женщина справа – Ирина Анатольевна Ларионова, биолог, моя помощница. Она возглавит группу биологических исследований по активации и перекодированию ДНК.
Здесь Алексей снова умолк, чтобы прочитать мысли обескураженных коллег. Он захотел узнать, о чём же думают перепуганные учёные. Только после этого, как ему казалось, можно будет продолжить общение и наладить контакт. Он встретился взглядом с одной женщиной и двумя мужчинами. Мысли их были одинаковы и составляли непрерывную череду вопросов.
– Не волнуйтесь, – сказал Алексей. – Я постараюсь ответить на все ваши вопросы, часть из которых сейчас перехватил. Читать мысли для меня стало так же доступно, как и слышать голос.
По залу от неожиданности прошла волна тревожного вздоха. Вероятно, каждый из присутствующих внутренне ахнул от удивления.
– Привыкайте к чудесам, коллеги, их здесь очень много. Ну, как, готовы слушать дальше?
Висящая в зале тишина не нарушилась ни одной репликой.
– Тогда продолжим. Вы прибыли сюда из разных городов России. Отбор прошёл по многим признакам, основным из которых является родовой. В ваших датах рождения есть три шестёрки. Как принято считать в народе, число Зверя или Дьявола. Смею вас заверить, что это всего лишь предрассудки, придуманные человеком в древности. На самом деле, люди, рождённые в это время, обладают особой восприимчивостью к потокам космической энергии. Каждый из вас, выражаясь научным языком, является более совершенным существом по сравнению с обычным «гомо – сапиенс». Один из ваших родителей – представитель внеземной цивилизации, в этом вы сможете убедиться лично, исследовав собственное ДНК. Таким образом, вы представители двух планет, одна из которых сегодня больна и взывает о помощи. Я говорю сейчас о планете Земля. У нас с вами очень мало времени, чтобы исполнить миссию Высшего Разума. Земной цивилизации предстоит переход в новую эпоху, точка отсчёта которой – 2013 год. Это космический закон совершенства. Всё живое на нашей планете будет переведено на более высокие вибрации. Наша задача – изучить влияние высоких энергий на организм человека и подготовить его к Великому Переходу. Вот, собственно, и всё, о чём можно сказать во вступительной части.
Немного подумав, Алексей с сочувствием добавил:
– Я хорошо представляю ваше состояние, понимаю, как непросто перебороть себя, зачеркнуть своё прошлое и отказаться от стереотипных суждений о мире. Мы с Ириной прошли через это, преодолели трудный барьер и не жалеем ни о чём.
Тут Алексей повернулся лицом к Ларионовой и попросил её высказаться. Ирина, смутившись от устремлённых на неё взоров, сильно волнуясь, заговорила:
– Алексей Васильевич сообщил сейчас лишь малую толику того, что он знает и какими способностями обладает. Думаю, просто пожалел вашу и без того возбуждённую психику. Сейчас я радуюсь тому, что благодаря усилиям Высшего Разума произошло объединение одарённых и целеустремлённых людей, которым не безразлична судьба человечества. На острове я недавно, всего три месяца отделяют меня от той жизни, которая, как и вам, казалась мне незыблемой и единственно разумной во Вселенной. Но эти три месяца в корне преобразили моё сознание. Благодаря покровительству Высших Сил я избавилась от смертельного заболевания. Не менее удивительным подарком для меня стало астральное путешествие в космосе. Конечно, не получив вселенских знаний, мой рассказ может показаться вам вымыслом. Но поверьте мне пока на слово – так было в реальности. В недалёком будущем каждый из вас сможет осуществить путешествие по просторам космоса. Это так прекрасно! Я чувствовала себя ветром, изменяла направление полёта одной лишь мыслью! Могла кувыркаться, взлетать и падать в неизмеримо безбрежном пространстве. Обладала способностью видеть всё, что захочу: галактики, звёзды, планеты и существ, их населяющих. Не пугайтесь неведомого, скоро оно будет вашим достоянием. Я поздравляю вас с началом новой жизни! – Ирина разрумянилась, взглянула на Алексея, как бы ожидая от него поддержки, постояла ещё несколько секунд и только потом села на место.
Ошеломлённые информацией люди безмолвствовали и имели подавленный вид. Только один из них – молодой мужчина с короткой стрижкой и скуластым лицом, казалось, был исключением во всей группе. Внимательно выслушав Ларионову, он приподнялся с места и негромко спросил, обращаясь к Алексею:
– Скажите, какому ведомству принадлежит эта лаборатория и каковы условия пребывания здесь? Где мой контракт, который я так и не получил на руки?
– Очень хороший вопрос, – с улыбкой заметил Кедров. – Как вас зовут?
– Владимир Иванович Серов, москвич, – быстро представился мужчина.
– Так вот, уважаемый Владимир Иванович, не знаю, огорчу я вас или обрадую, но лаборатория создана не государственными структурами и не имеет никакого отношения ни к одной из них.
– Но…меня вербовали офицеры ФСБ, я сам видел их служебные удостоверения, – не удержался молодой учёный, поводя растерянным взглядом по лицам присутствующих. – Похоже, нас ввели в заблуждение? Обманули?
– Присядьте, пожалуйста, не волнуйтесь. Скрывать от вас что-либо сейчас не имеет смысла. Все мы здесь объединены одной целью: уберечь человечество от гибели. Но, прежде чем ответить, я задам встречный вопрос. Скажите, а что двигало вами, когда поступило заманчивое предложение? Простое любопытство, романтика, деньги или нестерпимое желание заглянуть как можно скорее в глубины непознанного?
– Всё, что вы перечислили, – не задумываясь, ответил Серов.
– А что вас не устраивало на прежнем месте работы?
– Бюрократический подход к открытиям и возрастная дискриминация в научной деятельности. Ну и зарплата, конечно.
– Похвально, Владимир Иванович, очень искренне. Заверяю вас, вы не ошиблись с выбором новой работы. Здесь всё упрощено до минимума. А теперь, во избежание бунта на корабле, перейдём от преамбулы к основной части нашей первой конференции.
Алексей широким жестом обвёл зал и проговорил:
– Эта лаборатория создана инопланетным разумом и будет находиться в вашем распоряжении. Люди, которые вас вербовали, – представители одной из внеземных цивилизаций. Они изучили вашу психику и избрали оптимальный метод вербовки. Проживать нам предстоит в стенах этой лаборатории, здесь имеются жилые помещения. Что касается оплаты труда, – Алексей на миг задумался, – я даже не знаю, на какой сумме мне следует остановиться.
Он посмотрел на молодого учёного и, рассмеявшись, спросил:
– Какую зарплату вы хотели бы иметь?
Мужчина от неожиданности растерялся и, глубоко вздохнув, неуверенно произнёс:
– Мне не ведомы мнения других коллег, но, думаю, с учётом изоляции от общества, зарплата рядового сотрудника должна составлять не менее пяти тысяч долларов в месяц.
– Другие предложения будут? – спросил Кедров, пробежав взглядом по аудитории.
Никто из сидящих в зале людей не осмелился высказаться.
Алексей встретился взглядом с Акимом и мысленно попросил его доставить пятьдесят пять тысяч из тех денег, которые он привёз из Афганистана.
Старец слегка кивнул головой и, уставившись в невидимую точку, занялся представлением чуда. Процесс дематериализации денежных купюр и возвращение их в прежнее состояние занял у него несколько минут. Всё это время в зале стояла мёртвая тишина. Учёные замерли в тревожном ожидании и не спускали глаз с Акима. Наконец его взгляд сделался осмысленным, а на столе перед Алексеем появились шесть пачек стодолларовых купюр.
– Удивлены? – лицо Кедрова расплылось в довольной улыбке. – Не верится, что такое может быть? Как видите, может. Это не чудо, и наш уважаемый Аким вовсе не иллюзионист. Он продемонстрировал вам возможности человеческого сознания. Используя психическую энергию, он прервал связующие силы между атомами и, сформировав эфирный поток, отправил их по нему. Потом процесс прошёл в обратном направлении. Деньги перекочевали из хранилища на стол.
Алексей взял одну пачку и разорвал упаковочную ленту.
– Деньги настоящие, не фальшивые. Можете забрать их хоть сейчас. Я не Фагот из «Мастера и Маргариты» и не собираюсь вас дурачить. Но что-то подсказывает мне, пройдёт определённое время, и деньги перестанут интересовать вас.
Учёные продолжали сидеть с понурым видом, и даже деньги не повлияли на их душевное состояние. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: людей охватил страх перед обстоятельствами, в которых они оказались. Нужно было в срочном порядке разубедить их, что лаборатория – это вовсе не резерват, в котором они очутились в принудительном порядке, а уникальное помещение для научного творчества, что никто не собирается посягать на их свободу, и о каком-то порабощении вообще не может идти речи.
– Уважаемые коллеги! – обратился Кедров после затянувшейся паузы. – Меня настораживает ваше молчание. Предлагаю перейти к диалогу, так будет проще найти общий язык.
Он остановил свой взгляд на круглолицей женщине, которая, как ему показалось, была наиболее подготовленной для общения, и спросил:
– Вот вас, к примеру, что интересует в первую очередь?
Женщина поднялась с места и, собравшись с духом, с небольшой дрожью в голосе, представилась:
– Субботина Ольга Васильевна, коренная сибирячка, прибыла из Новосибирска, в чём мать родила. Всё произошло так внезапно, я бы даже сказала беспардонно, в результате чего все личные вещи остались дома. Скажите, будет ли возможность связаться с друзьями, бывшими коллегами по работе?
– Исключено, вас об этом предупреждали, – с прямотой ответил Алексей. – Что касается личных вещей, так они вам не понадобятся, здесь есть всё необходимое. Чуть позже Ирина Анатольевна проинструктирует вас по всем житейским премудростям.
И тут людей словно прорвало, вопросы посыпались один за другим. Учёные – народ особенный, их интересовала каждая мелочь, как в быту, так и в предстоящей работе.
Алексей с достоинством держал оборону, тактично и с улыбкой отвечал даже на ряд провокационных вопросов. Иногда к дискуссии подключались Ирина и Аким. Наконец пар был спущен, учёным провели экскурсию. Вечером, за ужином они быстро перезнакомились.
Полтора года пролетели совсем незаметно. Работа оказалась настолько интересной и увлекательной, что с первых же дней всецело захватила учёных, закрутила в невидимом вихре и понесла к умопомрачительным открытиям. Между ними ни разу не возникло противоречий. Они научились выслушивать мнение каждого, даже если оно казалось абсурдным и не совпадало с мнением большинства. Трудностей оказалось множество, и они поджидали учёных на каждом шагу. Не было привычных розеток и вилок, оборудование получало энергию беспроводным методом от невидимого источника, запускалось силой мысли. Вначале такую операцию мог осуществлять лишь Кедров, и только несколько месяцев спустя, управлять аппаратурой смогла и Ларионова – её потенциал психической энергии достиг нужного уровня. Отсутствовали привычные инструкции по эксплуатации, вместо них на панели управления были нанесены непонятные символы. Разгадать их смысл помог Тизи. Перед взором Алексея предстало голографическое изображение пульта управления с оператором – биологическим роботом, который с завидным проворством производил манипуляции на экране шестипалой рукой.
– Один символ может означать мысль человека, состоящую, как минимум, из ста слов, – сообщил он. – Представители высокоразвитой цивилизации мыслят комплексно, выражая подобную мысль несколькими звуками. Информация как бы уплотняется, скорость их мышления выше человеческого в сотни раз.
– А как же происходит наше общение? – вырвалось тогда у Алексея.
– Через дешифратор частот, что-то вроде «тормозящего» устройства, – последовал ответ.
– «Так вот почему я слышу голос с металлическим оттенком», – догадался Кедров.
Контакт с Тизи происходил регулярно, раз в неделю, но этого было недостаточно, поскольку на первых порах вопросы возникали постоянно. Телепатическая связь с Учителем вначале осуществлялась в одностороннем порядке, инициатором её мог быть только Тизи, так как частота вибраций энергетического поля Алексея позволяла использовать свой мозг лишь в качестве «приёмника». Кедров ежедневно делал электромиограммы, фиксируя увеличение частот. Наконец, электромиограф зарегистрировал цифру 66600 Гц. В этот день Алексей впервые заставил свой мозг работать в качестве «передатчика». Телепатическая связь стала дуплексной.
Учёные быстро освоили лаконичное изложение своих мыслей, формулируя их в виде тезисов, и зашифровывали в соответствующие символы.
За полтора года в жизни островитян произошло много событий. Были и радости, и печали, и даже любовь не обошла стороной.
Володя Серов, тридцатитрехлетний москвич, влюбился в Ольгу Васильевну Субботину, которая была старше его ровно на десять лет. Возникшее чувство он долгое время тщательно скрывал, но через полгода его переживания уже не были секретом ни для кого. Молодой учёный работал в одном звене с Ольгой Васильевной, и стоило ей остановить на нём свой взгляд, как лицо Володи тут же заливалось трепетной краской. Уверенный баритон внезапно давал сбой, поднимаясь вверх по октаве. К большому огорчению коллектива, Субботина призналась, что кроме дружеских отношений между ними ничего не может быть. Надо отметить, люди в лаборатории подобрались все с открытой душой, никаких тайн среди них не существовало. Возможно, примером для подражания служил сам Кедров. Он никогда не кривил душой. Во избежание возможных сплетен Алексей открыто сообщил об отношениях с Ириной, с первых дней они стали проживать совместно.
В один из зимних вечеров Ларионова рассказала Алексею, что при исследовании наследственной информации организма человека её группа пришла к интересному выводу.
– Понимаешь, Лёша, оказывается структурные элементы ядра клетки, содержащие ДНК, после создания зародыша не уходят на «покой», они вполне работоспособны, – сообщила она.
Её миловидное лицо с точёным носиком выражало восторг и гордость. Большие карие глаза, казалось, сделались ещё больше и сверкали от счастья.
– Что это значит? – спросил Алексей, не совсем понимая причины бурных эмоций.
– Глупенький, это означает, что можно вновь запустить механизм выращивания любого отсутствующего органа человека. Скажем, удалили больную почку – не страшно, нате вам, вырастим новую.
– Вы не поспешили с выводами? – усомнился Алексей.
– Ничуть. Биоплазменное тело человека находится в единстве с физическим, оно не теряет связи с ДНК и является как-бы литейной формой для отливки изделия – материальной составляющей, – разъяснила Ирина.
– Какая ты у меня умница, – ласково прошептал ей на ухо Алексей и нежно поцеловал. – Это открытие действительно ценное.
Его большая сильная рука крепко сжала хрупкую ладонь Ирины.
– И даже незрячему человеку можно вернуть зрение? – допытывался Алексей.
– И глаз можно создать новый, и желчный пузырь восстановить.
– Хм-м, а как насчет конечностей? Скажем, руки? Она тоже отрастёт? – не унимался Алексей, всё ещё не веря в реальность уникального открытия.
– Какой ты дотошный, Лёша. Я же русским языком сказала: мы открыли секрет восстановления любой утраченной части физического тела человека, независимо от возраста.
– Интересно, о-очень интересно, – с растяжкой произнёс Алексей и надолго умолк.
– У тебя такой вид, будто ты решаешься прыгнуть с небес без парашюта, – озабоченно высказалась Ирина.
– Вот-вот, совершенно правильно подмечено. С небес и без парашюта, – оживился Кедров. – Прыжок намечаю на завтра.
Лицо его вдруг прояснилось, он пропел первые строчки известного бравурного марша.
Ирина заволновалась:
– Что ты надумал?
– Добровольно взойду на Голгофу и приму страдания ради познания Истины. – Алексей уже дурачился.
– У тебя с головой всё в порядке?
– Вполне. Завтра я ампутирую себе кисть левой руки.
– Что-о-о?! – вскрикнула Ирина испуганно. – Ты с ума сошёл?!
– Нет! – ответил Алексей с неожиданной резкостью. – Довольно нам виртуальных результатов, пора переходить к реалиям, которые можно видеть, слышать, осязать. Мы избраны Высшим Разумом не для того, чтобы упиваться полученными от него знаниями. Цель нашей миссии хорошо известна и тебе, и всем остальным.
Потом, немного смягчившись, спросил:
– Впрочем, чего ты боишься? Сомневаешься в результатах экспериментов, или, быть может, хочешь оградить меня от неминуемых страданий? Так?
– Я абсолютно уверена в непогрешимости нашего открытия, – твёрдо заявила Ирина. – Но проводить эксперименты на себе…
– Ты просто трусиха.
– Да, я боюсь увидеть всё это собственными глазами, – с тревогой в голосе созналась Ирина.
– Дорогая, всё будет хорошо, уверяю. Я же не собираюсь отрубать руку топором или пилить её тупой ножовкой. У нас в распоряжении имеется уникальный аппарат по расщеплению материальных структур. Ампутацию сделаем на атомно-молекулярном уровне. Процесс будет безболезненным.
Ирина посмотрела на Алексея и поняла: ей не удастся переубедить его.
– И, всё-таки, какая жуть – лишиться здоровой руки в добровольном порядке, – высказалась она в заключении.
Утром Алексей собрал всех сотрудников лаборатории и объявил о своём решении. Люди онемели, ошеломлённые заявлением руководителя.
– Что, страшно? – усмехнулся он. – Ничего, привыкайте вырабатывать силу воли, смелость и решительность. Эти качества вам в скором времени потребуются. Если сегодня вам страшно видеть, как я оттяпаю себе руку, то, как же вы собираетесь справляться с собой, когда наступит время разбирать каждого из вас на атомы и молекулы? Эксперименты по дематериализации уже не за горами.
Глядя на побледневшие лица учёных, Алексей продолжил:
– А как вы представляете себе встречу с пришельцами, визит которых ожидается в ближайшее время? Подумайте на досуге.
Не дожидаясь ответов на поставленные вопросы, он быстрым шагом миновал собравшихся и приступил к настройке аппарата. Учёные обступили его и замиранием сердца наблюдали за происходящим.
Через некоторое время они увидели, как под воздействием незримого пучка космической энергии на коже руки появилась узкая щель. Она быстро увеличивалась в размерах и вскоре перед взором наблюдавших оголилась оконечность сустава. Крови не было. Через несколько минут всё закончилось. Алексей осторожно вынул из аппарата культю. Аллочка Михеева, шустрая блондинка с миниатюрной фигуркой, покачнулась и упала в обморок. Стоящие рядом мужчины, едва успели подхватить её на руки.
– Впечатляет? – как ни в чём не бывало, спросил Кедров. Его выдержка и спокойствие поразили учёных.
– Успел снять фильм? – спросил он Серова будничным голосом, словно речь шла о каком-то рядовом эксперименте, связанным с переливанием раствора из пробирки в пробирку.
– Да, Алексей Васильевич, я сделал всё, как вы сказали.
– Замечательно, теперь прошу убедиться, как силой мысли можно выполнить дезинтеграцию материи.
Алексей устремил свой взгляд на удалённую кисть, и она исчезла на глазах наблюдателей. Он пояснил:
– Я развёл атомы за пределы радиуса притяжения, вернуть мою конечность уже невозможно. Всё, представление окончено, расходимся все по своим местам. Ларионову прошу остаться.
Лицо Ирины было бледным, но она не показывала виду, что творилось у неё внутри.
– «Молодец», – отметил про себя Алексей, а вслух произнёс:
– Сделайте подробное описание процесса доступным для понимания языком.
Потом, когда люди удалились, он наклонился и тихо прошептал:
– Не переживай, дорогая, пройдёт совсем немного времени, и я прикоснусь к тебе рукой младенца. Всё будет хорошо. Пойдём, ты наложишь мне какую-нибудь повязку.
– Как ты будешь управляться с одной рукой? – расстроено проговорила Ирина. – Я бы на такое не решилась.
– Вот поэтому ко мне и пришла мысль испытать ваше открытие в первую очередь на себе. Затем по проторённой дорожке пойдут остальные. Нельзя забывать, для чего мы сюда пришли.
К весне 1999 года все сотрудники лаборатории получили разрешение Высшего Совета Галактической Конфедерации на снятие блокировки с десяти «спящих» нитей ДНК. Оказалось, что после гибели предыдущей цивилизации – Атлантиды, космический Разум решил не наделять человечество вселенскими знаниями, поскольку оно вновь могло использовать их в корыстных целях. Исключение составляли избранные. Десять нитей ДНК были дезактивированы, граница биологических частот понижена до 250 Гц. Способности человека стали ограниченными, он мог познавать только материальный мир.
Как только разрешение на снятие блокировки было получено, учёные приступили к настройке клеток нервной системы для восприятия более высоких вибраций. Им не терпелось скорее получить возможность самостоятельного управления инопланетной техникой. Контроль активации ДНК осуществлял ещё один представитель из созвездия Сириус – генный инженер по имени Арос. С его помощью Ирина Ларионова научилась создавать продукты питания из элементарных частиц окружающего пространства. Это намного облегчало задачу Кедрова, ведь он оставался пока единственным поставщиком съестных припасов из Чердыни. Сам же Алексей, как и Аким, перешёл на альтернативный источник энергии – получал её из космического пространства.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=67252710) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.