Читать онлайн книгу «Если я останусь» автора Karla Vitelle

Если я останусь
Karla Vitelle
Вторая часть серии романов "Вне себя". Амиран, один из международных влиятельных бизнесменов, прилетел в Москву, чтобы раз и навсегда связать себя узами брака с сестрой лучшего друга. Мирослава, вольная дочь генерал-майора, вернулась домой вслед за отцом, гоняющимся за звездочками на погоны. Одна встреча, один взгляд, один поцелуй изменили всё. Страсть, секс, смерть, война между семьями, месть, предательство брата, венчание, прощение. Все тайны будут раскрыты. Спустя 4 года Мирослава летит в место венчания, чтобы проводить своего мужа навсегда, но даже не предполагает, что ее ожидает. Содержит нецензурную брань.

Karla Vitelle
Если я останусь

Глава 1

4 года назад

Для женщины в жизни самое главное принадлежать. Вас всю жизнь будут убеждать в обратном. Прошу, не слушайте дураков. Женщина мечтает принадлежать и это ее высшая цель. Все ее существование сводиться к этому. Вы будете страдать только от непринадлежности, от того, что вами никто не будет обладать.
Я любила летать всегда, это ощущение взлета всегда захватывает дух и заставляет твой мозг думать чуть по-другому, когда вы отдаете контроль за свою жизнь пилоту, есть время подумать о чем-то правда важном. А больше всего я любила летать с ним, смотреть как он работает в этот момент или заниматься сексом в самолете. Я четко помню тот момент, когда решила быть с ним, помню как тогда мы улетели в Европу и прекрасные дни в Катании. И если бы сейчас у меня кто-то спросил "поступила бы я иначе зная, что все так закончится?", я бы ответила – нет. После первого взгляда глаза в глаза было понятно, что этого не может не быть. Я бы отдала всю жизнь, ради времени с ним, но я не знала, что оно так быстро закончится и что я отдам за это больше чем свою жизнь, я буду платить ежедневно болью.
Больше всего я любила отдавать контроль ему, подчиняться полностью и беспрекословно или наоборот устраивать дни/недели бунтарства, показывая свой характер.
О чем я жалею? Только о последних сутках, когда сказала ему о том, что не хочу ребенка от него, о том, что он мне противен, о том, что тогда видя его в последний раз сделала ему больнее всего на свете. Но правда в том, что сейчас я была бы рада любой ниточке, которая напоминала бы мне о нем. Месяц на больничной койке заставил меня многое переосмыслить, я любила его, как в жизни любят только раз. Знала кто он и уже тогда принимала его таким, какой он есть со всеми его ужасными поступками, со всеми шрамами и этой уродливой любовью.
Говорят, что девочки выбирают мужчин похожих на своего отца, а он был его копией. Папа, я вытерла одинокую слезу.
– Как думаешь, мы сможем вернуться когда-нибудь? Я хочу к родителям, – спросила Руслана.
– Не думаю Мира, твой отец в очень тяжелом состоянии, если он очнется то найдет тебя тогда, когда это будет нужно и безопасно, – коротко ответил Руслан.
Я прекрасно понимаю, что отец может не выбраться из комы, прошло два месяца. Корю себя за то что не могу в такую трудную минуту находиться рядом с мамой, поддерживать ее, а больше всего мне больно от того, что она думает, что я мертва и вынуждена была меня похоронить в одиночку.
– Мама, я хочу к маме, – руки дрожат, ком подкатывает к горлу вместе со слезами накопившимися в тяжелых веках..
– Или ты сейчас успокаиваешься или я вкалываю тебе транк, выбирай. Ты должна понять, девочка, что они убьют тебя как только ты появишься и это не самое плохое, что может произойти. Я понимаю, что ты только неделю как пришла в себя, но пойми Слав, мир, который был у тебя до сегодня – этого мира больше нет и тебя могло бы не быть, а ты здесь, целая, красивая и почти здоровая, – холодно закончил он, беря в руки газету.
– Спасибо, я успокоюсь, – коротко ответила, последовав его примеру.
Долгий перелет эконом классом со всеми регистрациями, дорога в такси, чтобы оказаться в тихом красивейшем районе Милана.
Мы вошли в огромную светлую квартиру. В этой квартире я никогда не была. Руслан шел сзади и катил маленький чемодан, в котором были все мои вещи нажитые за семь дней у Волка в особняке. В этой квартире уютно, не холодно, огромный холл, гостиная соединена с кухней и еще терраса с небольшим садом, а на нее выходят конечно же панорамные окна-двери и слезы снова подступили, ничего здесь не напоминает о нем.
– Здесь очень красиво, – подошла к окнам, – что нам теперь делать Рус?
– Что тебе делать Слав? – он выделил слово ТЕБЕ, и я прекрасно знаю, что он уйдет из моей жизни как они все, – просто жить. Его больше нет, но это все он оставил для тебя, – обвел руками шикарную квартиру и достал конверт из своей сумки, кинув его на стол, – маленький кусочек от огромной империи, которую он построил и который удалось скрыть и сохранить.
– Я не могу без него Руслан, не смогу, – с опаской смотрела на конверт.
– Ты привыкнешь, – усмехнулся он, в глазах океан боли.
– А ты не останешься? Я не знаю, что с этим всем делать, я совершенно одна, – меня пугает всё, даже чувство одиночества.
– Я ведь больше не нянька Слав, мне самому нужно во многом разобраться. А если понадобится помощь, звони Волку, он организует ребят. А ты Слав живи пожалуйста да так, будто его и не было и помни, что тебя тоже больше нет, – крепко обнял меня закусив губу, мы оба плачем хоронят себя заживо.
– Да, больше нет. Спасибо тебе за все и удачи, – отошла и смотрю на него как на последнее, что связывает меня с тем миром, с той жизнью, – возвращайся пожалуйста.
– Письмо от него Слав, – его губы дрогнули, когда он указал на конверт.
– Да, спасибо, прости меня Рус, что так все вышло, – знаю за что прошу прощение.
– Ты не виновата, не заставляй меня винить и ненавидеть тебя, все так как должно быть, – он вытер слезу, – Давид привезет мелкого через пару дней, когда утрясет вопрос с бумагами, прощай Славка, – он выдохнул и ушел.
Дрожащими руками развернула конверт и не могу поверить смотря на эти буквы, которые написаны его красивым каллиграфическим почерком.
"Если ты читаешь это, значит жива – это то чему я очень рад. Ты весь мой мир Мирослава. Все, что есть в этой квартире, деньги, машины, всё твоё, в кабинете ты найдешь документы,которые позволяют тебе стать владельцем части бизнеса, подпиши их пожалуйста. Я прошу тебя только об одном – живи. Эти три месяца лучшее, что случалось в моей жизни. Прошу тебя жить дальше, снова любить, ведь ты еще так молода, моя маленькая гого. Моё сердце с тобой вчера, сегодня, завтра, навсегда. Твой муж, Амиран".
Слезы полились рекой, ничего не хочу знать, слышать, жить, до сих пор не понимаю зачем я осталась жива, почему Тугушев, который ненавидел его, оказался там где нужно, почему вытащил меня после всего, почему помогает мне?
Вытирая слезы краем черной футболки, прошлась по комнатам, спальня светлая и большая, тоже с выходом на террасу. У стены стоит картина, завернутая в бумагу. Я села рядом и начала разворачивать, там наше фото с ним, черно-белое с венчания. Этот мужчина разбивает мне сердце даже после своей смерти.
Послышался звонок в дверь, это напугало меня.
– Мисс Герра для вас цветы, – сказал невысокий парень в футболке одной из служб доставки. держа в руках огромный букет из белых пионов.
– Вы не ошиблись? – только не сейчас.
– Вы мисс Герра?
– Да, – вспомнила свою новую фамилию.
– Это ваше, распишитесь, – он бегло говорил на английском, протягивая мне планшет.
– Спасибо, – расписалась и закрыла за парнем дверь. В букете торчит белая карточка.
"С новосельем, моя вольная птичка. Твой Муж"
Чертов урод и если он бы сейчас был жив я бы убила его еще сто раз, за то что он бередит мои раны. Нервно рассмеялась, поставила их в стеклянную вазу, что стояла в прихожей.
– Больше жизни Амиран. Больше жизни любовь моя, – села рядом с ними смотря на наше фото и размышляя о новой жизни без него, убита, полна невасти и ложной надеждой.


Глава 2

Настоящее время

– В каком коматозе я была, что позволила тебе выбрать такое идиотское имя для меня? – подкурила сигарету толстую с фильтром, надевая черные очки-кошки защищая глаза от палящего итальянского солнца.
– Славка прости меня, я думал тебе нравится мое имя, ты так часто меня Русиком называла? – смеется парень попивая свой коктейль.
– Я так рада, что ты вернулся, Рус, фантазия у тебя сотка, – рассмеялась первый раз за долгое время от души, а не потому что надо.
– А я рад, что ты смеешься Лана, – взял меня за руку, – мальчишку простила?
Это он про Петрова. Когда я очнулась то очень долгое время не хотела его видеть. Тугушев уговорил меня поговорить с парнем, объяснив, что тогда Яр пытался меня спасти, пока Давид ехал к нам, предупредить Амира, что на нас планируется нападение, но мой муж не отвечал на звонки. Петров вынес меня на руках из ресторана и все время находился рядом пока не очнулась, отменив всю свою работу.
– Да, сразу как ты улетел, оказывается он такой храбрый у меня, – посмотрела на серебряные часы на руке, скоро забирать Матвея от репетитора.
– Так вы вместе? – осторожно спросил друг.
– Нееет, – поморщилась, даже думать о таком не могу, Петров мой брат, – он в своем репертуаре свободного художника.
– Тугушев? – серые глаза изучали меня.
Просто кивнула, боясь отвечать на этот вопрос даже самой себе, – мне нужно сына забрать, поедешь со мной? Можешь у нас остановиться.
– У меня есть здесь квартира, спасибо, – грустно улыбнулся, все время меня отвлекал его шрам над верхней губой, потоскала его жизнь за эти четыре года видимо.
– Я рада, что ты вернулся друг, когда будешь готов, поговорим, а так жду завтра в офисе, введу тебя в курс дел, мне не нравится начальник охраны, которого приставил Волк, – встала, кинув свой ноутбук в черную сумку.
– До завтра, – его улыбка греет мне сердце, возвращала в те беззаботные дни на острове.
Пригладила атласную голубую юбку, задирая ее чуть выше колен, чтобы удобно было вести свой Porsche cayenne, поправила прозрачную блузку кремового цвета застегнув последнюю пуговицу. Всю дорогу до дома мистера Ричи в моей голове крутились воспоминания о том, как Тугушев он же Волк вытаскивал меня из самой жопы.
Как только дверь за Русланом захлопнулась я начала пить на террасе, очень много пить и курить, напивалась сильно чтобы заглушить ноющую боль в груди, которая ни на секунду не оставляла. Прокручивала в голове наше последнее утро в прикуску с посещением его могилы, с фото Ди со свадьбы с Дато и фото моей матери у больничной кровати отца, который умер в конечном итоге. Я добивала себя, стараясь забыться и если бы у меня был выход на наркотики они бы тоже пошли в ход, благодарна Богу, что не было. Не знаю сколько тогда времени прошло, когда Давид ворвался в квартиру и загнал меня в ванну, вымыв дочиста, проверив все вены на наличие уколов,усадил трясущуюся на стул в одном полотенце.

4 года назад
– Ты ебанулась?! – мужчина в идеально белой рубашке и начищенных туфлях, орал на меня первый раз за месяц, который мы пересекались, ходил нервно вокруг сжимая кулаки.
– Ты понимаешь, что ты творишь?! Там, – громко кричал куда-то указывая, – сидит маленький потерянный мальчик у которого есть единственный шанс на нормальную жизнь и это блять ты! – ткнул в меня пальцем, – которая сидит и жалеет свою жопу, запивая бухлом. Тебе жить не хочется?! – карие глаза уставились на меня.
– Я…я, – не могла ответить потому что была в шоке, его напоминание о Матвее заставило меня задуматься.
– Я блять, тебя сука спросил, тебе не хочется жить? – схватился за полотенце у моей груди и потянул на себя, так чтобы мы были лицом к лицу, от него исходил жар ярости.
– Я не знаю, – все, что могла выдавить из себя.
– У тебя миллиарды на счетах, отличный выстроенный бизнес, но это все хуйня Мирослава, – рычал сквозь сжатые до скрипа зубы, – маленький мальчик уже две недели ждет, когда за ним приедет его любимая Мирослава, мальчик которого бросила мать и у которого умер отец, мальчик, который провел последние пару месяц в детском доме. Нахуй ты просила привезти его сюда, чтобы он смотрел на алкоголичку? – он отпустил меня отталкивая от себя, в дверь позвонили и кажется, что он сам был счастлив отдышаться после этой нотации.
Я дрожала прижимая белое полотенце к себе, мой мозг напрочь отказывался все воспринимать.
Давид вошел в комнату с пакетами, проходя мимо меня на кухню. В комнате вкусно запахло едой, мой живот скрутило в спазме, напоминая о том, что в нем давно не было ни крошки, – ты когда последний раз ела? – он что-то выкладывал на барную стойку.
– Не помню, – честно призналась.
– А я тебе скажу, когда улетела из моего дома в Москве, а что врачи говорили? – что-то мыл в раковине.
– Говорили, что мне нужна диета и витамины, – в голове начали появляться воспоминания жизни в его доме в Москве и как я просила Давида забрать Тигру из детского дома. Чувство вины захлестнула меня.
– Иди ешь, – скомандовал, он стал у кухонной гранитной поверхности и смотрел на меня, как я неуклюже усаживаюсь на барный стул, беря в руки ложку. Тогда я съела всего лишь две ложки куриного бульона и меня накрыла истерика с ужасным чувством ничтожества.
Он просто подхватил меня на руки и вместе со мной лег на диван, укладывая меня на себя, мое полотенце давно валялось на полу, но никакого стеснения или искр между нами не было, он бережно накрыл меня мягким серым пледом и гладил по волосам пока я плакала и просила прощения, говорила о том, что так больше не буду.
– Я и забыл, что ты маленькая девочка, которая все потеряла, прости меня, – шептал, – но твой мужчина погиб не для того чтобы ты сейчас себя убивала, а бизнес свой оставил тебе потому что верил, что ты вытащишь его ребенка, это все что он создавал годами, ты же не можешь просрать это.
– Ребенка, – слезы хлынули новой волной на его рубашку, – в то утро я сказала, что не хочу от него детей, – вопила.
В ту ночь я поняла одну вещь, алкоголь или наркотики никогда не решат проблему, я всего лишь отодвигала эту лавину из воспоминаний все выше и выше, а когда хрупкий забор рухнул эти камни накатили на меня с новой мощной силой. Тогда Тугушев жил со мной неделю, заставил сдать все анализы, чтобы проверить есть в крови наркотики или нет, всю работу перевел домой, нам доставили несколько мониторов, чтобы удобно было погружаться в дела. Проконтролировал чтобы подписала все до последней бумажки и в конце недели я уже была полноправным обладателем нескольких веток успешного многомиллиардного легального бизнеса и матерью пятилетнего Матвея, ради которого должна быть сильной. Наверно они оба вернули меня к нормальной жизни и заставили перестать жалеть себя.


Глава 3
Настоящее.

– Мам, мам над чем задумалась? – на пассажирское сиденье сел мой Матвей, закидывая портфель на заднее сиденье.
– Подумала, что мы давно нигде не были, – я потрепала его русые волосы, которые уже можно собирать в маленький хвостик на макушке, – не хочешь состричь?
– Нет, ты чего это модно, мы отращиваем с Яриком, – возмутился он, – куда ты хочешь мам?
– Пора нам посетить одно место в Грузии, – я тяжело вздохнула. Рядом с этим юнцом я не чувствую боли только жажду жизни. Я каждый раз благодарю вселенную за него, за то что мы есть друг у друга и за то, что она распорядилась оставить меня в живых после четырех огнестрельных ранений.
– Грузия? Вот это выбор, я думал мы полетим на Бали например, – он посмотрел в свой телефон.
– Бали? Колись, вы что-то затеяли с Давидом, – я отобрала у него телефон.
– Ну мам! – он засмеялся – это самый приятный звук для меня, – ничего мы не затеяли.
– Ладно я у Давида спрошу, – я глянула на экран где была переписка с Тугушевым.
– Мам, нельзя читать чужие смс, – он выхватил у меня телефон и что-то принялся печатать, – отвезешь меня к Яру в агентство, у нас подготовка к показу.
– Ты участвуешь? – вот это да, Матвей конечно мальчик очень красивый и высокий для своих 9 лет.
– Я учусь фотографии, Яр учит, мне нравится мам, – его зеленые глаза горят как огонечки.
– Давай купим тебе камеру, – предложила я.
– Нет, не надо Яр говорит, что самый приятный момент – это когда ты зарабатываешь на нее сам покупаешь самую первую, пусть даже не дорогу, тогда будет стимул расти, – это конечно мудрые слова, но нужно поговорить с этим проповедником.
– На показах будешь зарабатывать? – я пристально смотрю на него пытаясь уловить нотки лжи.
– Да, буду участвовать и еще помощником фотографа, – сама невинность, глаза отводит в пол.
– Только не говори, что Петров берет тебя с собой на съемки в стиле ню, – ну точно вставлю ему по первое число в мыслях уже ору на него матом.
– Нет, честное слово, правда-правда, – сыграл испуганный взгляд.
– Хорошо, верю, – выдохнула, не хватает мне потом еще разбирать сексуальные вопросы, хотя в этом мне проще, наверно потому что мы больше как брат и сестра.
– Ланочка, – хитрый лис облокотился головой о мое плечо.
Так мы доехали до студии Петрова. Я не стала заходить, договорились, что он привезет моего мальчика домой как они закончат. После нашего разговора с Петровым и его участия в жизни Матвея я начала по другому на него смотреть, начала больше доверять и где-то мне даже было стыдно за то что я обвиняла его во всех смертных грехах.
Подъехав к высокому зданию прокручиваю в голове как буду говорить мужчине о своем желание уехать на месяц. Поднимаюсь в лифте в его квартиру, молились про себя чтобы его там не было, мне нужно время, чтобы чуть прийти в себя и обдумать встречу с Русланом, я все еще хранила от него очень жестокую тайну и теперь, когда мне придется сталкиваться с ним каждый день боль будет отголосками теребить мое сердце.
Вошла в просторную квартиру в стиле лофт, с большой деревянной лестницей. Все в темных тонах, я бы даже сказала черных, но теплых, без лишних ваз, но с огромным количеством разноразмерных картин и фотографий. среди которых были и мои. Было слышно как он разговаривает на испанском по телефону. Оставила сумку на полу в прихожей около большого комода, сняла серые лодочки и на цыпочках прошла к нему. Вид здесь потрясающий конечно, но я отказывалась жить в его квартире, он понимающе давал мне полную свободу и не настаивал так мы и скитались по отелям, офисам и все чаще стали встречаться здесь.
Закрыла его глаза ладошками, которые тут же получили десятки маленьких поцелуев.
– Привет, маленькая, – попрощался с собеседником и повернулся ко мне.
– Привет, – обняла его обнаженное татуированное тело, этот мужчина тщательно следит за своей внешностью, чтобы быть Аресом в этих рваных джинсах на голое тело.
– Если ты не скажешь мне что только проснулся, то я подумаю, что ты вылез из постели какой-нибудь нимфы, – знаю что ему понравится намек на ревность, я знаю все, что ему нравится и наверно мне это тоже стало нравится.
– Если я увижу твою ревность то именно так и скажу, – поцеловал меня в щеку, взяв мою руку чтобы проверить безымянный палец на наличие кольца.
– Я забыла его в ванной, когда принимала утром душ, – соврала, мне попросту неуютно в нем, я все еще иногда чувствую себя предателем.
– Понятно, не забывай хорошо? оно тебе очень идет, – его благородство медленно, но верно убивает меня.
Он поцеловал мои пальцы еще раз.Ловлю себя на мысли, что этот мужчина все больше проникает ко мне под кожу и начинает мне нравится, я стала испытывать к нему много теплых чувств.
– У меня к тебе разговор, – промычала в его плечо в то время как крепкие мужские руки начали свое путешествие по моим бедрам.
– Ты знаешь когда, чертовка, сейчас любой спор будет в твою пользу, – отстранился от меня, чтобы посмотреть в глаза, – что-то мне подсказывает Лана, что мне не понравится твое предложение.
– Оно выгодное для обеих сторон, – заверила я, заправляя рыжие волосы за уши, к ним привыкла так же быстро как и к своей новой легенде.
– Говори, – улыбается, почесывая бороду, прижав меня к своему твердому члену который грозил порвать ширинку.
Тяжело вздохнула смотря в потемневшие глаза, – не сейчас, – мне не хотелось портить этот момент, Давид и так слишком долго ждал для того, чтобы все было вот так легко.
Наша первая нормальная близость состоялась пол года назад после года активных ухаживаний и на десятую попытку похода в кровать, предыдущие девять я плакала. Помню как он оставил меня на месяц для того чтобы я хорошо подумала и отпустила прошлое, так и сделала, а потом сама приехала к нему в офис. Толчком скорее всего послужили его отношения с Матвеем, он прекрасно играл роль отца.
– Ты меня убиваешь, – его ловкие руки быстро избавили меня от юбки, он подхватил меня под попу и понес в свою огромную спальню с круглой белой кроватью. По пути я стащила с себя блузку и лифчик.
Уложил меня в кровать и начал покрывать все мое тело поцелуями, его щетина щекотала мои бедра, без стеснения стащил с меня трусики, засунув их в задний карман джинс – один из его фетишей.
– Давид, – протянула в мольбе, когда его язык прошелся клитору. Руки сами хватаются за его голову, подтягивая ближе, мне это нужно, разрядка, я хочу взорваться, пока его язык терзает меня, его руки сжимают мои ягодицы, – еще, еще, еще! – приказывала.
– Да моя ненасытная демоница, – его смех отдается вибрациями в моей пылающей сердцевине.
К языку подключились толстые пальцы, проникая внутрь, ища ту самую точку, пара нажатий, всасывающих звуков, хлюпаней, чмоков и я разлетаюсь, опрокидывая на лицо подушку, крича в нее, выгибаюсь, слышу его смех, чувствую горячую головк члена.
– Нет,нет,нет, – бессвязно, ощупываю его рельефное тело.
– Да, да,да, – слишком коварно.
Дразнит, вводит головку и исчезает, для набухшей киски, испытавшей оргазм, это уже слишко.
– Пожалуйста, – хныкаю, хватаюсь за его руки, не открываю глаза, слишком стыдно с ним.
– Даааааааааа, – медленно входит в меня до упора.
Его член толстый и чуть загнут вверх, с каждым новым движением он задевает ту самую точку и его обладатель прекрасно понимает как разрушительно это действует на меня. Наклоняется ко мне, подхватывает под попу, помогает себе, направляя меня на член.
– Да,да,да, – киваю, смотря в черные глаза, на губы бантиком, кусаю их от переизбытка эмоций и чувств.
– Ахахахах, – хрипло смеется, нежно захватив губы в поцелуе. Так поцелуя никак не сравнить с нарастающими поступательными движениями его бедер.
– Еще,еще, – молю прямо в губы, цепляясь пальцами за мощную спину.
– Да, даррр, Лана, да! Да!Да! – подводит нас к финалу, облизывая мои губы, щеки, шею, грудь.
Взрываюсь, теряясь в ощущениях, подрагивая бедрами, ловя его последние толчки.
– Лана, ты горячая, – лег рядом, дыша в мою щеку.
– Ты тоже ничего, – съязвила, ему нравится такой подход.
– Ахахаха, – хрипит, водя указательным пальцем по моим губам, – демоница.
С ним было спокойно, плавно, размеренно, красиво, без грязи и пошлостей, без игрушек, ремней и грубости. Он не хватал меня за волосы и не ставил на колени. Давид нежно и ласково любил меня каждый раз. Меня это вполне устраивало, я все еще иногда стеснялась его сама не понимаю почему.
– Перейдем к сделке, – сцепил наши пальцы.
– Я выйду за тебя замуж, – это было сказать труднее всего, даже спустя четыре года.
– Но? – тяжело выдохнул.
– Я хочу съездить в Грузию, слетать, не знаю на сколько, неделя, две, три, – зажмурила глаза ожидая его реакции.
– Ого, ты уверена? Полететь с тобой? – спокоен, будто ожидал этой просьбы.
– Все будет хорошо, я заселюсь в Батуми с Матвеем, а когда буду готова съезжу в ту квартиру и церковь, – вот и все, сказала, не больно, не страшно, чуть щемит в груди.
– Хорошо, я распоряжусь чтобы тебе сняли дом, тебя там будет ждать машина, когда планируешь вылететь? – эти парни слишком хорошо умеют играть в покер, чтобы можно было распознать по его лицу блеф.
– Ты так просто отпускаешь? – не верится, что нет никакого подвоха.
– Я хочу чтобы ты была счастлива и если это поможет тебе, да лети. Его больше нет, никто не заберет тебя у меня, – серьезно говорит, весомые аргументы.
– Спасибо Давид, – поцеловала его в твердую накаченную грудь, и села на колени рассматривая Ареса.
– Лан, ответь на один вопрос, только честно, – прищурился, это не добрый знак.
– Честно, обещаю, – его рука коснулась моей спины, что заставило меня вздрогнуть.
– Ты больше не пытаешься найти наемника чтобы кончить Дато, – черт, я так не люблю эти напоминания.
– Нет, уже два года, неужели тебе бы не сказали, милый, – раздражает меня своей постоянной слежкой, откинула простынь и встала с кровати.
– Я больше не слежу за твоими действиями, – удивил конечно! Он сел, опираясь на подушки.
– Давно ли это? – не верю и не поверю никогда, у этого парня все на десять шагов вперед просчитано.
– С того момента как принял решение быть с тобой, мы должны же доверять друг другу, – ого вот это рыцарство, он поражал меня каждый день своими поступками нормального человека.
– Я же обещала, что больше не буду, отца это не вернет, да и муж, – осеклась, черт, – Амирана тоже. Нам надо жить дальше, отчеты по маме хорошие, мне незачем горевать, – закусила губу и отвернулась к панорамным окнам с блестящим видом на Милан, чтобы не расплакаться в очередной раз.
Теплые руки коснулись моего живота, он окружил меня собой, своим теплом, заботой, – эй, малыш, все правда хорошо?
– Да, я прилечу и перееду сюда с Матвеем, обещаю, – люблю гладить его по рукам с черным тату, на них практически не видно чистой кожи.
– Лан, давай сведем эти шрамы, – прошептал, целуя меня в плечо.
– Нет, я хочу чтобы они всегда напоминали мне о том, кто я есть и кого я потеряла, – отрезала.
Мне казалось ,что эти четыре шрама на спине единственное, что связывало меня с прошлым, связывало со мной настоящей, вру, это единственное, что связывало меня с Амираном.
– Ох девочка, – прорычал, – я сделаю все, чтобы ты задышала полной грудью, – уверен черт, не поспоришь, он и так делал многое.
Повернулась к нему, все еще находясь в теплых руках, – ты знаешь, что для этого нужно сделать.
– Я не возьму его бизнес на себя, он только твой, – жестко определил, нападая на мои губы в жадном горячем поцелуе, щекоча своей бородой, от чего я смеялась.
– Давид, Лана! – из гостиной послышался голос Петрова.
– Что они тут делают? – удивилась, потому что парни должны были еще работать, только вечерело.
– Они привезли пиццу милая и вино, – смеялся мужчина, натягивая джинсы и серую футболку с открытыми рукавами.
– Ты не перестаешь меня радовать и удивлять и спасибо за это, – поцеловала его в губы и пошла в просторную белую ванную, улыбаясь от смеха моих ребят в гостинной.
Плачу в очередной раз стоя под душем, как оголенный нерв. Вытаскивать мощную машину, которую оставил мне Тваури больше нет сил, потому что в каждом решение этой фирмы он, его рука, его взгляды, каждой бессонной ночью за отчетами и проверками я восхищалась уму этого мужчины, поглаживая кольцо на своей груди, которое хранила в ящике стола под замком. Нужно просто набраться сил и смелости и продать все и не возвращаться, но как?
Такие вечера всегда меня отвлекали, здесь все мои беззаботные мальчишки, а скоро к ним присоединится и Руслан и я буду врать себе первое время что все как прежде, а потом смирюсь с потерей, угомоню свое ноющее сердце и приму человека, который меня во всех смыслах спас, даже от самой себя. все они мои спасители. Вышла на кухню, но засмотрелась ночным небом и прошла на террасу, господи, как все быстро изменилось.
– Когда улетаете? – спросил друг, прикуривая сигарету.
– На следующей неделе, как Русу передам часть обязанностей, – даже нет смысла спрашивать откуда он знает.
– Зачем? – его лицо исказилось от боли и грусти.
– Я хочу Яр, хочу почувствовать его последний разочек, – до боли закрыла глаза, чтобы не дать слезам вырваться наружу.
– Господи, Мир? – обнял меня, – ты не сорвешься? Хочешь я с тобой полечу?
– Нет, все будет хорошо, не стоит. У тебя столько крупных проектов, а я достаточно сильная девочка, – рассмеялась, смотря как Давид с улыбкой смотрит на нас.
– Как думаешь, он не ревнует? – прошептал Яр.
– Думаю этот Арес настолько в себе уверен, что нет, единственный его конкурент мертв, – это жестко, но эта правда которую Волк никогда не скрывал.
– Удачливее самого беса, а ты не думала, ну…
– Я проверяла, нет он не причастен, – перебила.
– Маман, мы правда будем тут жить? – в нас врезался Матвей.
– Да, как вернемся из нашего путешествия, – потрепала его по волосам.
– Так, Петров, ты берешь парня на съемки ню?
Друг отскочил от нас, – все мне пора, оставляю вас тут, – как же я люблю эту улыбку, ловила каждый момент, смеясь.


Глава 4

Все дни до отъезда провожу на работе, рассказывая Руслану как все устроено. Он сразу занялся охраной, проверяет всех сотрудников от уборщиц до директоров. Вцепился как цербер, проводя сутки напролет в своем новом большом кабинете. Договорились выпить пива все вместе после моего приезда. Кажется, что он единственный понимает сполна мою боль, особенно когда речь заходит об Амиране, а в стенах офиса без этого никуда.
В субботу собрала наши вещи в чемоданы от LV, которые мы купили с Петровым. Это первая моя покупка в Италии, тогда я бредила возвращением на родину, но когда папа умер эта идея перестала быть реальностью.
На глаза попался край фотографии, которую спрятала четыре года глубоко в белом платяном стеллаже, за костюмами, которые не планировала носить ввиду отсутствия отпуска. С опаской отодвинула оставшиеся вещи, убрала коробки и сдернула белую простынь.
– О Боже, – дыхание перехватило, – мой муж, – провела кончиками пальцев по холодному стеклу, садясь рядом, рассматривая черно-белое фото с диким трепетом в груди, ощущая миллионы бабочек,которые вот вот разорвут мою грудную клетку на части.
– Лан, – теплая детская рука легла на мое плечо, – ты скучаешь по этому мужчине?
– Да, Мот, скучаю, – заметила, что слез совсем нет, только легкая дрожь.
– Мы к нему летим? – сел рядом рассматривая фотографию, на которой мы абсолютно счастливы, смотрим друг на друга, его глаза светятся словно он победил весь мир, а мои словно я обрела этот мир.
– Нет, парень, его больше нет, – призналась ловя сердцем отголоски боли.
Никогда мы не говорили о нем и о том, что произошло тем вечером. Мальчик практически ничего не помнит и это к лучшему. Первое время он долго звал папу, мы спали вместе год, он даже ходил со мной на работу, потом его часто забир Яр, через год подключился Давид. Матвей всегда жил в гуще событий самостоятельно решая чем увлекаться, с кем дружить, кому доверять, так и выкарабкались.
– Мам, не грусти хорошо, у нас есть Давид, он крутой мужик, – упал головой мне на грудь, господи как же я люблю его запах, перебирать его волосы, слышать его смех.
– Да, спорить не буду, Давид Робертович бесспорно крут, – рассмеялась. Нашу идиллию прервал звонок в дверь.
– Я открою, это наверно он, – сын подскочил и понесся к двери. В своем смешном летнем костюме с гавайским принтом.
У меня секунда, чтобы вернуть все на свои места. Дернулась от испуга, словно меня поймали за преступлением.
– Ты готова? – чувствую терпкий запах духов и его неуверенность. А как же красавчик не на своей территории.
– Да, отвезешь нас? – тычу пальцем на чемоданы. чтобы отвлечь его от разглядывания моих апартаментов.
– Конечно и заберу, когда прилетите, – взял мою руку с кольцом и ухмыльнулся сам себе, – надела все таки, – глаза горят, словно в них ожил вулкан.
– Да, я не свободная женщина, – уважила Ареса, садясь в его авто.
– Лана, я надеюсь вы скоро вернетесь, – держит меня за руку всю дорогу, – помни, я всегда могу прилететь.
– Помню Давид, спасибо, это не займет много времени, обещаю, – на заднем сиденье Матвей уже провалился в сон.
– Свадьба будет грандиозной? – противно, как я не люблю эти вопросы в лоб.
– Нет, ты же не хочешь привлекать много народа, все съедуться, будут вопросы кто я и почему ты со мной, с бывшей шлюхой предателя? – это был мой единственный аргумент и щит.
– Я не скажу, что мне все равно, твоя безопасность превыше всего, но им это еще нужно будет доказать, – чеканит, злость проскальзывает между строк.
– Я бы хотела вернуться в Москву, – сотая попытка, – сейчас у меня достаточно денег и я укрепила позиции в бизнесе
– У тебя недостаточно власти Руслана, – оскалился, как же его бесит эта темя, – чтобы вернуться нужны яйца, потому что отбиваться придется долго и жестоко, тебе это нужно? Мальчику на заднем сиденье это нужно? Подвергать себя опасности ради чего? – манипулирует.
– Ради того чтобы жить своей жизнью, – шепчу, пытаясь не разбудить сына.
– Заладила, а какая она твоя жизнь? Та из которой я тебя вытащил четыре года назад? Тебя убьют как только ты сойдешь с трапа, знаешь сколько людей ненавидят твоего отца и, и, и… – запнулся на полуслове, отвернувшись обратно к дороге.
– Хм, ладно. проехали, но все таки, какая власть мне нужна? Дурная слава, как у мужчин? Нелегал? Кого я должна убить? – тяжело вздыхаю от безысходности.
– Женщина, не лезь туда, хорошо? Ты не плохо ведешь бизнес, отличная мать, скоро станешь прекрасной женой, оставь авторитет мне, – скрестил наши пальцы и поцеловал мою руку.
Разъярен до невозможности, об этом можно судить по его обжигающим ладоням и пару из ноздрей. Зато забыл о грандиозной свадьбе.
– Да, ты прав, – мне проще согласиться чем продолжать бессмысленные споры, тем более мы подъезжаем к аэропорту.
– Вот ваши документы, – достает из бардачка папку с моей второй личностью, которая может спокойно пересекать границы.
– Да, а я уже и забыла, – беру в руки.
– Четыре года прошло, не мудрено, – грустно улыбается.
– Поцелуешь? – смотрю как сын поднимается по трапу.
– Конечно, – проморгался, видимо о чем-то крепко задумался. Схватил меня за руку и притянул к себе, к своей стальной груди. Смочив губы языком аккуратно, нежно с трепетом начал свой совсем невинный поцелуй, еле затрагивающий мои губы. Волк всегда такой, всегда дает мне реальный выбор, он больше хороший друг чем ебарь, хотя по его виду так и не скажешь, да и с либидо там все впорядке. Есть там нераскрытые секреты, которые за все время и не обсуждались, а все почему? Потому что с моими соплями разбирались. Дура! Давно надо было совершить путешествие в прошлое и забыть все к чертям, как страшный сон.
– До встречи, Ланочка, – отпускает меня, отходя к авто.
– До встречи Арес, – подмигиваю ему и иду к самолету.
Лететь нам почти шесть часов, Матвей мирно сопит в большом кресле, а я решила все таки посмотреть фотографии, которые после долгих уговоров прислал Петров. Это идея его выставки, которая никогда не состоится и он жалеет об этом, иногда приговаривая вслух “вот был Тваури, ему бы идея понравилась, он бы даже проспонсировал, хотя знаешь, посмертная была бы более популярной”. Сейчас это кажется уже смешным и никак не задевает. Там наши снимки и не только с венчания, с праздника родителей, италия, боже как он смотрит на мое платье, когда я полностью захвачена океаном и пышной юбкой, я спящая на его руках в самолете, как мы целуемся на террасе, вот он показывает мою квартиру Петрову что-то рассказывая в рваных джинсах и свитере, с длинными растрепанными волосами как самый настоящий молодой парень, а это он счастливый выпускает из окна птицу. Господи, когда он успел это все отснять? Тут целая историю длиною в короткую жизнь и я захвачена ей настолько, что даже не всплакнула, вспоминала все и воспринимала как прошлое, как огромную часть меня.
Приземлились в Батуми ночью, город встретил нас приятной прохладой и соленым ветерком.
Как и договаривались меня ожидал на парковке черный Audi Q7. Погрузив вещи и настроив навигатор мы поехали в частный район города к вилле, которую сняла помощница.
Наша вилла как всегда на высоте, имеется даже бассейн, который я не обговаривала. Но Алена знает приоритеты Матвея и то как он мечтал выехать куда-то дальше Италии, а особенно об островах, поэтому она конечно постаралась острова перевезти сюда.
Но и про меня она не забыла. Вокруг дома совершенно обычные, мне не нравится так выделяться но внутренняя роскошь и комфорт подкупили, особенно кафе внизу улицы, это превосходно.
Сердце не пустилось вскачь, пока что и это уже маленькая победа.
Огромная двухэтажная вилла с панорамными окнами, внутри все выполнено из дерева, белый диван, плазма, столик, небольшая кухня, теневые шторы – можно укрыться ото всех, широкая лестница наверх без перил, там всего две спальни и небольшой стеклянный балкон с парой плетеных коричневых кресел.
Я выбрала ту комнату, что с небольшим гардеробом и огромной кроватью, прекрасно понимая что Матвей будет проводить у меня большую часть времени. А ему досталось в сером стиле с шкафом, столом для работы.
Вымотанные долгим перелетом мы оба завалились спать в мою спальню.
Утро началось шумно, потно и жарко. На улице кто-то кричал, ездили мотоциклы, я не сразу поняла где нахожусь. Я вся вспотела, словно на улице все 40 градусов.
– Ланочка, просыпайся, – у моего носа уже показался стакан воды, – доброе утро.
– Доброе утро, малыш, – уже и забыла как это приятно, когда тебя будит этот парень. Он жаворонок и всегда так делает, но последнее время я вставала раньше, а то и вовсе не ложилась спать.
– Куда мы сегодня? – заинтересован, уже одет, нашел пульт от кондиционера и без слов включил.
– Для начала в кафе, вкусно покушать, – приглаживают рыжие волосы.
Смотрю на него, такого самостоятельного в девять лет и понимаю, что за все четыре года мы даже никуда отдохнуть не выбрались толком. А сейчас у нас вроде как есть время на это. Решено побыть матерью. может быть не хорошей, но как минимум старательной и посвятить отдых ребенку, хотя бы на недельку.
Целую неделю мы отдыхали, вкусно ужиная в ресторанах, завтракая в кафе, ходили на пляж. Я наладила режим сна и добавила пробежки по утрам, здесь жизнь бурлит в летний сезон и мне это даже стало нравится, здорово отвлекает. Матвей подружился с местными мальчишками и проводил время на улице, абсолютно счастливый, как обычный ребенок, весь в песке и воде, без итальянского пафоса, но в брендовых шмотках, если бы не они то от местных его бы больше ничего не отделяло, он стал моим черным угольком.
Я часто ловлю на себе взгляды соседского парня, который очень похож на моего мужа, покойного мужа – эту фразу я заставляла себя говорить, чтобы не остаться в прошлом навеки.
Да что тут говорить, двадцать процентов местного населения похожи на моего мужа.
Вот и сейчас парень рассматривает меня с неподдельным интересом сидя за соседним столиком. Мне как девчонке захотелось заигрывать и я подмигнула ему.
– Добрый день, извините я увлекся, – запинается, мило покраснел.
– Часто вы так увлекаетесь? – мне нравится вгонять его в краску.
– Нет, извините, можно вопрос? – осмелился, почесывая свой прямой нос.
– Да, конечно, – уверенно киваю. ну давай, чем же ты меня удивишь парень?
– Как вас зовут? – рассматривает мои голые плечи, заострил внимание на шраме.
– Руслана, – улыбаюсь во весь рот, давно со мной никто не знакомился.
– Я Бадри, очень приятно, мы соседи, можно? – протянул мне большую мозолистую ладонь присаживаясь рядом.
– Да, присаживайтесь, очень приятно Бадри, – сняла свои очки и он будто перестал дышать, боже, уже и забыла как я действую на мужчин, но что-то я все же не забыла – быть внимательной, – Подождите Бадри, как один из братьев Амирани из сказаний? – конечно, он так напоминал мне Амирана, высокий, с пучком курчавых волос на голове, большие руки, только губы пухлее и невинность в глазах, восторг, любопытство.
– Вы знаете? – удивился, наблюдая за моими губами, – Можно вопрос?
– Да, пожалуйста, – отпила прекрасный кофе из своей кружки.
– Откуда вы? – он словно уверен, что знает, поставил мощный подбородок на сложенные руки.
– Италия, Милан, – рассмеялась, по выражению лица видно, что такого поворота он не ожидал.
– Ого. Как вы попали к нам, наверно родственники? – продолжает высказывать предположения.
Да уж, родственники, – Личное, а вы чем занимаетесь, когда не высматриваете незнакомок?
– Я учусь, в Тбилиси, – парень задумался и провел рукой по зачесанным в маленький хвост на затылке, волосам.
– На кого учитесь? – поддерживаю разговор.
– Факультет экономики и бизнеса, – светится, значит учеба доставляет ему удовольствие.
– Так я смогу вас нанять, если мне нужен будет новый экономист? Хорошо! инвестиции? – опустила крышку ноутбука, чтобы лучше его разглядеть его, он определенно мне нравится.
– Да, у меня хорошие учителя, – рассмеялся, – и через пару лет я буду нуждаться в работе.
Его телефон зазвонил, звонит мама, парень обреченно выдохнул и ответил на звонок. Ему неловко доставать свой старенький мобильный и разговаривать с мамой при мне, балбеской которая улыбается во все 32 сидя за своим маком. Дура, надо бы чуть сбавить обороты и начать все таки обращать внимание на жизнь, которая происходит дальше моего носа.
– Понял мам, – чем-то огорчен.
– У вас что-то случилось? – мне хочется ему помочь.
– Да, у отца машина сломалась, а мы должны ехать, – начал рассказывать о проблеме, но потом осексся – ничего страшного, Руслана, – вот он истинный мужчина.
– Это далеко? – уже точно знаю, что довезу его туда где это ни было, мою решительность не остановить.
– Полчаса езды, Хелвачаури – соседний поселок, буквально на час к учителю, – выдохнул он.
– А давайте мы вас довезем? я работу закончила, хоть Грузию посмотрим, – начинаю собирать вещи, не давая ему шанса отказаться.
– Если вам не трудно, буду должен экскурсию на обратном пути, – Бадри расцвел на моих глазах.
– Отлично, мне нравится, – я в полсекунды собрала вещи в коричневую сумку, – Матюш, поехали по горам прокатимся.
– Отличная идея мам, – мальчик побежал к машине, которая припаркована возле дома.
Всю дорогу до дома учителя Бадри рассказывал про места, которые мы проезжали, он легко нашел общий язык с Матвеем. Парень украдкой следил за мной, рассматривал мою спину, а я была сосредоточена только на дороге.
– Остановите здесь, дальше я дойду, – попросил он и я не стала спорить.
– Конечно, как тебе удобно, тогда мы здесь тебя подождем, пройдемся, – заглушила мотор, осматривая деревушку.
– Да, спасибо, даже не знаю как вас благодарить, – растерян, смущен и счастлив, забавлял меня, взял свою черную потрепанную сумку с книгами и вышел из авто.
– Экскурсии хватит, – хлопаю в ладоши от удивления самой собой. Оказывается быть более живой и открытой не так уж и больно.
Мы гуляли у реки, как же здесь красиво летняя природа не сравнится с зимней. Матвею понравился Бадри, он решил с ним дружить и выведать все легенды, ну все, теперь я не увижу этого парня, а Тугушев больше не в списке фаворитов. Собственно Волк звонил каждый день утром или вечером, это приятно. но как-то навязчиво, второй мой абонент Руслан, его звонки я любила, он исправил много дел в течение неделе, единтсвенное о чем я его умоляла – отдохнуть. Вспоминая, как попала на один из его боев в подпольный клуб”.

Четыре года назад

Когда все произошло, у папы, Бесариона Тимуровича, случился инсульт, что было у них внутри я до сих пор не знаю, но о свадьбе Дато и Ди объявили, когда я еще была без сознания, когда пришла в себя Рус тренировался 24/7, мы практически не виделись. После очередной моей истерики Давид вывез меня в бойцовский клуб, чтобы я посмотрела что такое боль.
И тогда я увидела его настоящего, оголеного, не веселого молодого мужчину, который называл меня Славкой. а бойца, хладнокровного, сметающего все на своем пути, таким каким видел его мой муж – жестоким. Руслан убивал, он доводил оппонента до полной нестабильности, издевался над ними, высмеивая перед зрителями, в клетке он был королем. Вывел из строя восьмерых за один вечер и не один не уступал ему по массе. Теперь я понимала почему Амиран нанял его, за что он его ценил, этот мужчина со взрывным характером крушил все, не зная кнопки СТОП.
– Он под наркотиками? – спросила у Волка, т.к. творить такие вещи на трезвую голову казалось невозможным для здравого человека.
– Нет, малыш, он под болью, – восхищенно протянул.


Глава 5
Настоящее

– Мам, купим мороженого? – отвлек Матвей.
Не заметила как мы оказались возле небольшого магазина со старой вывеской и красными дверьми, давно я таких не видела, последний раз на Юге, когда с родителями к морю ездили, в груди защемило, но больше от приятных воспоминаний нежели от утраты.
– Если оно тут есть парень, – за прилавком, усыпанном печеньем и другими сладостями стояла кудрявая шатенка в голубом сарафане, о чем то увлеченно разговаривала с взрослой женщиной у которой на руках был кучерявый темненький малыш.
– Добрый день, – поздоровалась, с любопытством рассматривая местных женщин. Они мне нравились, высокие, статные, точеные черты лица, звонко смеются.
– Добрый, – девушка отвлеклась от разговора и прошлась по мне взглядом зеленых глаз.
– Мам, а Бадри брать? – Матвей уже во всю рылся в холодильнике.
– Да, он должен уже закончить, – я полностью увлечена малышом на руках женщины, как и он мной, вернее моими волосами, которые тянул в рот, – стой парень,ты можешь пораниться, – взяла его маленький кулачок в руку, такой крохотный, но сильный, черные бровки и пахнет изумительно, молоком и травами.
– Он обычно не увлекается так быстро, – смеялась его мама, не пытаясь ему помешать.
– Его глаза, какие красивые, – ореховые глаза меня пленили, маленькие ручки хватали за плечики сарафана.
– Весь в отца, – посмеялась продавщица.
– Можно? – протянула руки, мне так хочется его поддержать, прижать маленькое тельце к себе, вдохнуть запах кудряшек.
– Да, Тамара, – представилась она, передавая мне в руки этого мальца, – а он Тимур.
– Тимур значит, приятно познакомиться, а я Руслана, можно просто Лана, – блестящие глазки шарили по моему лицу что-то выискивая, он звонко смеялся и хлопал маленькими ладошками, – парень ты само очарование, – прижался головой к шее, щекоча меня кудрявыми волосиками, глажу по головке.
– Будущий сердцеед, – смеется Тамара.
– Я бы рада тебя увезти малыш, – сердце пропустило удар, напоминая о том, что я когда-то тоже могла быть также счастлива, – но давай к маме, – осторожно передала малыша обратно вытаскивая из его кулачков свои волосы.
– Я купил мам, – Мотвей стоял с тремя брикетами мороженного, странно смотря на меня.
– Что? – открыла свое шоколадное мороженое по пути к машине.
– Значит Давид был прав, когда говорил, что нам пора пополнения в семью, – поперхнулась от его слов.
– Так Давид сказал? А что еще он сказал? – вот это номер, разговоры между мужчин в еще не состоявшейся семье слегка пугают. Быстро он все определил.
– Только это, – развел руками, а потом рванул вперед оставляя меня одну, – Бадри, мы взяли мороженое, надеюсь ты любишь шоколадное.
– Спасибо, – загружен чем-то, видимо там мужчина хорошо прополоскал ему мозг.
– Все хорошо? – спросила, в который раз отмечая его портфель и думая о том, что надо бы подарить другой, хороший, кожаный, плохо что я не привезла один из тех, что в шкафу.
– Да, просто истории, – ухмыльнулся.
– Поделишься? – сели в авто.
– Все потерять из-за любви, стоит ли оно того? – выпалил, резко, проводя ладонью по волосам.
Да дружочек, это очень больная тема для меня, – Думаю да, – скриплю зубами.
– Серьезно? Можно так влюбиться, чтобы оставить богатство и все ради чего жил… – недоумевает, оно и понятно, в вопросах любви кажется совсем невинным.
– Наверно Бадри, любить то уж точно так сильно можно, – невольно потянулась к кольцу на груди.
– Вы любили?
– Это личный вопрос, и хватит выкать, я старше тебя максимум года на четыре, – возмутилась, – что вы изучали сегодня?
– Мне нужно сделать проект, бизнес план к осени, он помогает мне, – смущается.
– Покажешь? – очень интересно, – я училась на одни пятерки, – смеюсь доедая мороженое.
– Как сделаю хотя бы 50% обязательно, – парень в восторге от внимания.
Ловлю на себе взгляд его блестящих глаз, – Что? – краснею с непривычки.
– Ты вымазалась, – отводит глаза, дергается в мою сторону, но вовремя осекся.
– О, мороженое, – наскоро вытираю лицо, грозя провалиться под землю от стыда. Казалось, что я готова с ним заигрывать, что со мной? В голове всю дорогу вертелся только один вопрос: он же не заигрывает со мной? Это не флирт.
Матвей больше не отходил от своего приятеля, мы взяли на себя обязанность возить Бадри к другу. Мне чаще хотелось увидеть маленького мальчика с кудряшками и мы иногда встречались на том же месте. Приятно находиться среди женщин, как простой маме девятилетнего мальчика, у них очень милые заботы: какой приготовить ужин, как отдать сына в детский сад, где отпраздновать годовщину свадьбы. Все чаще стала ловить себя на мысли, что мне бы тоже так хотелось, просто быть женщиной.Может это получится? Стоит задуматься о продаже компании директорам, которые давят на меня, эту ношу тянуть становится очень сложно, корпорация стремительно набирает обороты и делать все легально, без подкупов кажется слишком сложным.
Поездку в Тбилиси больше нет смысла сдвигать, нужно решить этот вопрос раз и навсегда. Думаю мы возьмем с собой Бадри к тому же он должен мне показать проект над которым работает по ночам, этот парень стал частым гостем в нашем доме, его мама часто передавала нам ужин, что грело сердце.
– Добрый вечер Лана, я привел его, – парень с опаской прошел в дом.
– Матвей, ты ел? – крикнула, мальчишке, который первым делом побежал разговаривать с Яром по скайпу.
– Да, мама угощала его пирогами, – мнется у входа, воспитанный.
– Присаживайся, это божественно пахнет, – указала на пакет в его руках, – пиво, вино?
– Пиво, спасибо, это с сыром, – отложив пирог, принялся внимательно рассматривать бумаги.
– Что-то увидел? – ловлю себя на мысли, что мне нравится парень достаточно младше меня, как человек конечно. Точно не сексуальное влечение. Нет.
– Это очень похоже на мой проект по добыче металлов, вау, тебе правда стоит его показать. Ибо я в этой хрени ничего не понимаю, – отпил пиво из бутылки.
Так девочка, выдыхай, он просто мальчишка похожий на твоего мужа, но не он.
– У меня есть к тебе предложение, что ты делаешь в эти выходные? – язык заплетается, словно предлагаю ему не поездку, а переспать со мной. Совсем уже отучилась с нормальными мужчинами общаться.
– Ничего, только проект может быть… – невинно смотрит на меня.
– Не хочешь прокатиться с нами в Тбилиси? – откусываю прекрасный сырный пирог, -ммм, боже.
– Ахаха…ну ты же поможешь мне, – подает салфетку, старается не смотреть на меня, – семь часов дороги, уверена, что выдержишь? – забота, наивная, чистая.
– Да, мне не привыкать, поедем вечером в пятницу, там есть квартира, обратно в воскресенье или понедельник, – хочу, чтобы он поехал, мне будет спокойно за Матвея, да и за себя, кому я вру? Этот парень радовал меня своей неподдельной простотой. каждый раз смотрю на него и подмечаю какой же он мужественный несмотря на возраст. Он так мне напоминает Амирана, ту его мальчишескую сторону.
– Завтра помогу отцу в магазине и я свободен, – кажется он сам от себя не ожидал такого решения.
– Отлично, – пироги его мамы были прекрасным напоминаем что жизнь полна красок и вкусов, конечно они напоминали мои любимые пироги тети Мариам.
Вечером в пятницу, надев джинсовые шорты и длинную белую футболку, все это завершив босоножками на высоком каблуке, привезла нас в аэропорт, решила не тратить время и воспользоваться самолетом, а там взять авто на прокат.
– Мы полетим? – Бадри напуган, вытирает ладони о шорты цвета хаки.
– Не дрейфь парень, у нас хороший пилот! – воскликнул Мот забегая в самолет.
– Ты боишься? – осматриваю его полупрозрачную серую футболку, под которой проглядывается темное пятно на груди, хотелось бы мне увидеть эту татуировку.
– Нет, просто это все как-то, – конечно ты смущен парень, столько всего обрушилось на твою голову с нашим появлением. Подарки, бейсболка и новый рюкзак от Louis Vuitton и я бы подарила больше, но не хочу ущемлять его мужское, да он и это принял после длительных уговоров.
Мы расселись в самолете, Матвей получил какое-то задание от Ярика и занимался им в своей айпаде. А Бадри заметно нервничает, сидя напротив меня.
– Могу предложить выпить? – не знаю как его успокоить.
– Нет, спасибо, – озирается по сторонам, – все это, откуда?
– Муж, – хрипло получилось, слово застряло в горле, – он владел всем этим, а потом он умер, – вот так девочка, погружаемся в реальность, медленно, верно, точно, это происходит с нами нужно принимать.
– Соболезную, – черные густые брови сошлись на переносице, он стал темнее тучи.
– Это было давно, ничего, лучше покажи свой проект или хочешь поспать? – потираю ладони.
Достал из рюкзака большую тетрадь и несколько листков, среди которых был его почерк, тот самый, что в конверте. Сердце будто стало каменным и начало тянуть вниз, этого не может быть, вынула эти страницы чтобы ближе рассмотреть.
– Лан, все впорядке? – теплая рука коснулась моей щеки. Вздрогнула.
– Что? – это как бешеный всплеск надежды, ощущение будто он рядом.
Грубые пальцы начали гладить меня по щекам, – Лана что случилось? – парень напротив обеспокоен, всматривается в мои глаза, его губы были в нескольких сантиметров от моих.
Нет, только не это, вырываюсь из его рук, – Черт, извини, расплакалась, просто почерк так похож на на мужа, но у него ровнее все таки, – да ровнее Мира, совсем не такой, как тебе могло показаться, наверно пора прекращать сходить по вам с ума Амиран Бесарионович.
– Ты будешь в порядке или убрать?
– Я в норме, извини, – может быть это была плохая идея, взять его с собой, мои выпады похоже не закончатся.
Серый плед лег на мои плечи, – твои руки холодные и тебя чуть трясет, – улыбается.
По правде мне так нравится эта забота, но не хочется ею пользоваться, я же даже про наличие девушки у него не спросила, а вдруг у него кто-то есть и он будет нас сравнивать и я могу послужить причиной расставания, а спрашивать – он подумает, что я не просто интересуюсь, черт наверно нужно было надеть кольцо Тугушева.
Проект захватил нас полностью, он правда напоминал один из проектов Тваури, который был заморожен. Абсолютно такой же подход, только мы поступили чуть иначе, но его живой проект был круче и наверно я пересмотрю свой.
– Скажи пожалуйста честно, сколько здесь процентов вложил твой друг? – мне бы хотелось с ним познакомиться, явно очень интересный мужчина, который возможно бы отказался помочь мне с этим дерьмом.
– Не знаю, по правде, он три года вкладывает в меня, здесь он не многое поправлял, только написанные рекомендации, – харахорится, доволен собой.
– Ты не хотел бы поработать у меня над похожим проектом? Можно удаленно, я все оплачу, – мне хочется дать ему все возможности, которые у меня есть, исполнить его мечту, это вдохновляло меня и вселяет надежду, что я выйду из этого бизнеса когда-нибудь.
– Ты серьезно? – растерян, да парень понимаю не каждый день на голову сыпятся такие предложения.
– Я да, подумай, мы здесь еще на неделю, – напротив меня сидело солнце, которое ослепляло и грело.
– Без надувательства, заключим договор, будешь защищать перед директорами сам, доработки и все такое, я познакомлю тебя с отделом, который ведет проект сейчас, формальности уладим на берегу, – фея-крестная расправила крылья.
– Может у вас есть конкурс на вакансию, я хочу чтобы все было по честному? – удивил так удивил.
– Есть, и вот это твой пропускной билет парень, если тебе нужно одобрение директоров, то как закончишь я скажу куда отправить, – смеюсь искренне, какой же он честный, это покоряет.
– Не смейся Лана, я серьезно, – рассмеялся, хлопнув ладошкой по лбу, – кто знал, что ты волшебница.
– Вон тот парень, – указываю на сына, который спит ничего не подозревая.
В аэропорту нас уже ждал черный кроссовер. Заехали в круглосуточный супермаркет за едой и отправились в квартиру, рядом с парнями мне спокойнее. Всю дорогу боялась своей реакции на квартиру. Но вошли мы спокойно, Матвей отправился сразу спать в нашу спальню. А я принялась готовить салат с яичницей, пытаясь не вспоминать как делала это здесь несколько лет назад.
– Лан, а кто это? – Бадри рассматривает фотографии на стене.
– Это мой муж, – указала на его самую позднюю фотографию, ему тут наверно тут 25.
– Можно вопрос? – внимательно рассматривает каждый снимок и кажется был растерян.
– Да, задавай, – кажется если я выговорю все, то это перестанет болеть во мне.
– Он умер таким молодым от чего?
– Нет, его убили когда ему было почти 35 лет, просто здесь давно не обновляли – это старая квартира, – залюбовалась фотографией Амирана, на которой он беззаботно улыбается, как Бадри.
– Извини, я зря, – грусть в голосе, сожаление, то что никто за все эти годы не проявлял в мой адрес.
– Все нормально, – почувствовала себя капельку слабой от его реакции.
– Мне завтра нужно будет уехать рано утром, побудете с Матвеем вместе?
– Конечно, я буду только рад, покажу ему здесь пару крутых мест.
– Деньги будут в конверте
– Не надо Лан, хватит! – жестко и обижено.
– Нет Бадри, мы не вписывались в твои планы, – неловко его беспокоить, зная, что у него и так не много денег, но прекрасно понимаю, что ущемляю в нем мужчину такими выходками, а это совсем не правильно.
– Я в состоянии оплатить проезд, мороженое и пару экскурсий, – руки в карманах, злится, – ты и так очень много для меня сделала.
– Что например? – усмехнулась.
– Самое крутой и интересное лето, возишь меня к другу и я летел в Тбилиси на частном самолете представляешь? – глаза блестят.
– Бадри, – покраснел в очередной раз, – хорошо, но все остальные экскурсии оплачиваю я и если он что-то захочет помимо мороженого, вы вернетесь домой за лари.
– Хорошо, жвачку ему куплю за твой счет, – полон сарказма.
Ударила кулаком в его твердое плечо, – ему нельзя жвачки, – рядом с ним искренне смеюсь, – пошли есть мои кулинарные шедевры.
Мы просидели на кухне еще час, он рассказывал про родителей, как они открывали свой маленький магазинчик и о том, как бедно жили и ему вряд ли светило поступление в престижный вуз, но одна встреча изменила его жизнь. Человек у которого он учится помог ему за пол года выйти на хорошие оценки и денег не брал за репетиторство, хотя его семья живет небогато, как оказалось это муж Тамары и отец Тимура.
– Он не рад, что я повстречал тебя и наверно не обрадуется если расскажу про твое предложение, – не смог скрыть, мнение этого мужчины важно для него.
– Почему? – отпила красное сухое вино из бокала.
– Коба видит, что ты мне нравишься, то как я рассказываю о тебе, – сидит и смотрил на меня своими яркими карими глазами и вот куда мне прикажете деться от этого заявления?
– Бадри, давай решим сейчас, я не думаю, что это… – не дал мне договорить, положил руку на мою щеку и так мило улыбнулся.
– Лана, я все понимаю, ты очень красивая, тебя хочется укрыть от всего мира, ты кажешься потерянной, – сожаление в его глазах, – что же с тобой произошло?
– Любовь Бадри, – улыбаюсь широко, слезы покатились по щекам.
– Вас послушать так лучше не любить, – отпустил руку и отпил вино.
– Я не жалею, – призналась, занимая себя уборкой стола, чтобы не взболтнуть лишнего.
– Знаешь, Коба тоже не жалеет, оказывается он потерял свою любовь, она умерла. Я надеюсь у меня так не будет, – горький смех.
– У тебя так не будет, а теперь давай спать, – обняла его за талию и повела к спальням.
– Ты коротышка, – потрепал меня за волосы своей пятерней скрываясь за дверью, – спокойной ночи, солнце.
– Спокойной ночи, – тепло разлилось по моей груди, но завтра мне предстоит долгая дорога.


Глава 6
Поехать на рассвете была прекрасная идея. Пока парни спали я как мышка , надела джинсы и оверсайз худи, бейсболку и отправилась в путешествие.
Все так как тогда, когда я ехала к нему переполненная гордостью за свое личное решение. Ехала менять жизнь. Не плакала – благодарила, если бы не он этого бы не было, ощущение любви и потери.
Двери храма открыты, рядом новобрачные с десятком гостей танцуют и смеются.
– Прости меня Господи, я согрешила и он был грешен, пусть ему там будет хорошо. прошу тебя, не гневись на него, – шепчу в свечку, – прости меня Амиран Бесарионович, – слеза покатилась по щеке, – прости за другого мужчину, обещаю тебе мы будем вместе чуть позже, за тобой и огонь и воду. Прости моя любовь, – выдаю, ставлю, крещусь и выхожу прочь на солнце, чтобы задышать полной грудью.
Домой ехала быстро, обгоняя все на своем пути, чувствуя легкость, будто он благословил, глупость конечно. Ребят еще нет, прошла в гардероб, где справа висят его костюмы, рубашки, его футболки все еще здесь, пахнут им.
– Мой муж, что же ты делаешь со мной? – вытираю слезы, – нет не возьму, – уговариваю саму себя, чтобы не засунуть парочку в чемодан.
Достаю свою коробку коробку с самым лучшим свадебным платьем и бельем, оно пахнет нами в тот день.
– Моя любовь, как же я скучаю Амиран, как же я скучаю – прижимаю к груди. Вздрогнула.
– Все впорядке? – на пороге стоял Бадри, – Мот, разогрей лане пирог, – присел рядом со мной, твое?
– Да, – горда своим достоянием – мы венчались в Мцхете, в начале марта, ты наверно догадался, что он грузин, – складываю обратно в коробку, не хочу делиться, слишком интимно.
– Оставишь это здесь? – с любопытством осматривает полки шкафа.
– Да, там куда я вернусь всему этому не место, – выдыхаю, проводи пальцами по пиджакам, в голове появляется сумасшедшая идея, – Бадри, у тебя размер почти как у мужа, а он эти костюмы и не надел ни разу, да и не наденет вовсе.
– Нет, Лана я не могу, может Матвей вырастит и
Рассмеялась в голос, – поверь, этот модник гавайи и через десять лет ни на что не променяет, а эти костюмы состарятся, это же дольче, они мечтают, чтобы их носили, просто примерь, – сняла с вешалки один и сунула ему в руки.
– Мам, Давид, он не может тебе дозвониться, – в комнату ворвался мой яркий мальчик в рубашке цвета гавайи и синих шортах, его волосы собраны в пучок на затылке как у Бадри.
– Да,
– Привет милая, – урчит как кот, видимо только проснулся.
– Привет, извини, я ездила, – неприятно было оправдываться.
– Понял, как ты, все впорядке?
– Да, скоро вернусь, неделя или две, – выдохнула, пихая Бадри в комнату для примерки.
– Да скорей бы, тут твой цербер весь штат перерыл. Ты вкурсе, что у тебя около десятка увольнений в высшем менеджменте и полная смена охраны, – взбесил, такое ощущение, что позвонил пожаловаться.
– Да, я вкурсе всего, что там происходит, от меня требуют одобрения каждого действия, – отрезала.
– Лан, извини, просто хочется чтобы ты уже рядом была, – после таких выпадов мало верится.
– Буду, у тебя все? – не хочу его слышать, это мои воспоминая и мой мир здесь и его я сюда впускать точно не хочу с вечным контролем и слежкой.
– Может мне прилететь?
– Нет, я скоро буду, потерпи волчонок, – это действует безотказно, сейчас он разве что угол не обоссыт о который я терлась.
– Вертишь мной как хочешь, дьяволица, до встречи, – усмехается.
– До встречи милый Арес, – сбрасываю звонок.
– Бадри вот это да! Ты как Джеймс бонд, нет круче, как модель из Армани, – воскликнул сын, неумело присвистывая.
Передо мной стоял обворожительный молодой мужчина, костюм был на размер великоват, но при этом сидит отлично, не облегал, как надо. Мужчина покраснел.
– Он твой парень даже не отнекивайся, он тебе пригодится, – хлопнула в ладоши и пошла упаковывать несколько совершенно новых вещей Амира. Прекрасно дать им вторую жизнь. С каждой вещью в сумке на душе становилось легче, отпускаю.
Мы провели самый крутые выходные, в которые я смеялась от души,наедалась до отвала. Мы обходили все улочки города, посмотрели все достопримечательности и даже встретили знакомых Бадри, которые занимались музыкой. Восхитительные закаты на одной из террас, с которой виден весь Тбилиси, песни, танцы, попали под летний дождь. Молодой фотограф тренировался на нас. Вернулись обратно тоже на самолете во вторник, раньше город нас не отпускал. Грустно улетать, но я точно знаю, что теперь буду здесь чаще отдыхать, это не убивает меня, это место дает мне силы справиться со всем.
– Ты как там? – обеспокоенный Петров с фоном итальянской музыки.
– Знаешь, прекрасно, вчера мы напились с моим новым другом, пели песни под гитару и это круто, не хочу возвращаться, – призналась, стоя на балконе нашей виллы.
– Мне стоит беспокоится? – смеется.
– Нет, я подумала, ты хотел выставку и я готова к ней, – выпалила, вот так просто, запустила механизм под названием Ярослав и его теперь не остановить.
– Ты серьезно? – удивлен.
– Да, вполне, я привезу некоторые его фотографии детские отсюда, – подкурила сигарету. Здесь особенный табак, терпкий и горький.
– Давай прилечу, хочу поснимать тебя, – осекся.
– Да, можно, извини вторая линия, Рус, – переключилась.
– Слав, ты в Грузии? – резко, – где отчет я прашиваю? – орет на кого-то, стук каблуков.
– Ты это мне, какой? – не завидую ответчику.
– Нет, сейчас, – послышался шум и крики на английском, требует какие-то отчеты.
– Все в порядке? – пытаюсь привлечь внимание.
– Бардак у тебя тут Вольная, полный! – выдохнул.
– Не трави душу, знаю, – стыдно конечно.
– Так, ты в Грузии? – четко, грубо, куда-то спешит, шуршит бумагами.
– Да, здесь до конца недели, Петров думает прилететь.
– Это хорошо, я тоже вылетаю к тебе, – хлопают двери.
– Зачем? – ощущаю снова груз, будто встаю в рабочий строй.
– Кое что проверить нужно, скажи мне, ты сейфы Бесарионовича открывала?
– Какие сейфы? – прокручиваю в голове весь кабинет и никакого сейфа там не было. Только сейчас осознаю, что вовсе нигде не рылась за эти четыре года.
– Понятно, у тебя Славка тут есть то от чего нужно бы избавиться, прилечу расскажу, до завтра и готовься отвечать Волку.
– Обижаешь дружочек, – фыркнула, – Петрова прихвати.
– До встречи, – сбросил звонок продолжая кричать на кого-то.
Здесь даже ночью достаточно шумно, затушила окурок в пепельнице, нужно бросать. Пахну морем, чувствую себя спокойно после поездки, готовой совершить самую большую глупость и выйти за муж за мужчину, который остается без ответа уже несколько суток. До сегодня не задавалась вопросом зачем я это делаю, казалось так должно быть, он спас меня или это чувство долга? Мне хорошо с ним, пора признаться в этом.
– Хорошо с ним Амиран Бесарионович, а вас нет, – по щеке прокатилась слеза, – а вас нет, мой дорогой.
В груди приятно от воспоминаний, это не боль, уже не боль. Сладость от воспоминаний. Сегодня ночью как и в предыдущие не буду больше представлять. А что бы было, если бы он был здесь. Пора отпускать.
***
В обед мы с Матвеем сидели в аэропорте, этот маленький парень достал нам по молочному коктейлю. В городе зной, не спасают даже джинсовые шорты и свободная белая футболка на одно плечо, а мой малыш подсел на гавайский принт.
– Мам Давид звонит, – улыбается.
– Ты же помнишь? Ни слова, – меня настораживает их близкая связь с волком.
– Обижаешь Лана, – надул губы.
Выхватила телефон, вдох-выдох, – да дорогой, – приторно, сладко.
– Привет дорогая, – что-то хочет, – не отвечаешь на звонки, – нервничает.
– Занята была. слегка. В понедельник вылетаем к тебе Волчонок.
– Не играй со мной Лана, – резко, – я знаю, что Руслан полетел к тебе, – серьезно.
– Да, есть пара неотложных дел, которые нужно решить
– Я прошу тебя не натвори херни, – перебивает меня, грубо.
– Что происходит, не хочешь объяснить
– Матвей! – Петров отвлек меня, парни обнимались.
– Але, Тугуш, – в трубке гудки.
Ко мне подошла моя делегация серьезных парней в черном, петров шорты и рубашка в любимом стиле итальянца. Рус в слаксах и поло, волосы как всегда стриженные под ежик.
– Ну привет, парни, – обнялись в куче.
– Жрать хочу невыносимо, Слав вези нас в какой-нибудь ресторанчик, – ворчит, чем-то недоволен.
– Это ты его весь полет терпел? – повернулась к улыбающемуся Яру.
– Представь, – скорчил лицо.
Позже мы сидим на прекрасной веранде, с холодным лимонадом, а Рус с кучей национальной еды, ноутбуком перед глазами. Парни делали фотографии ниже по улице.
– Что за дела Рус? и о чем переживает волк? – глотаю свой мохито состоящий из одного льда, в такую жару спал только он.
Задумался, закрыл ноутбук, глаза бегают. Намекаю взглядом “говори”, поправляя лямку от черного лифчика.
– Ты знала чем занимается Тваури? – слишком далеко заходит, значит точно что-то не веселое.
– Да, знала приблизительно, – вспоминаю весь спектр услуг его холдинга, да какого дерьма в собственности только нет, от машин до металлургии.
– Оружие? – смотрит пристально на меня.
– Нет, ебанулся что-ли? – не смогла сдержать восторга. Еще этого не хватало, холод прошелся по позвоночнику.
– Слав. Не пойму, ты вообще четыре года не заглядывала ни в какие ящики? И с ним не разговаривала? Твой покойный муж чертовски влиятельный мужик, – выпучил на меня свои серые глаза, – был.
– Нет, я не знала о сейфах, как-то не до этого было. Конечно блять Русик! – срываюсь на крик, – Он малолетней пизде, дочери мента, так и рассказал про все склады с оружием и что он гребанный оруженосец, – зажимаю руками переносицу, от волнения трясет.
Еще мне не хватало в это дерьмо влипнуть, вот где он блять?! Почему это дерьмо я должна разгребать!?
– Понятно. Ты в прошлом месяце стала обладателем компанией которая занимается выкупом, продажей авто, запчастей по всему миру, – отворачивается от меня, сам в шоке, видимо наш Бес не только от меня все дерьмо скрывал.
– Эта убыточная компания? Я не знаю что с ней делать, – злюсь, потому что это очень проблемная фирма, – он даже с того света продолжает подкидывать мне задачки!
– Мулька у Беса такая была, весь бизнес он с тачек начинал, она для него дорога как воспоминание. Эх ты, хреновая бы из тебя жена была, – причитает как дед, старается позитивить.
– Русик! Она убыточная, настолько что на восстановление уйдут сотни миллионов, – хлопаю по столу рукой ища сигареты, откинула “обещала же, что больше не буду”.
– Что если я скажу тебе, что она принесет тебе миллиарды, – сморщил лоб ожидая реакции.
– Я спрошу у тебя, но? – злюсь, вертя пальцами зажигалку.
– Это нелегал, но он на твоем имени, – выдает все разом, без предупреждения.
– Волк из-за этого в бешенстве? – начинаю складывать два плюс два.
– Да, ведь если эта сделка состоится ты будешь мать его могущественна во всех смыслах, – потирает ладони, вижу что хочет еще что-то сказать, но яйца мнет.
– Но? Договаривай блять, что я из тебя должна каждое слово тащить, – не выдерживаю, подкуриваю, дым обжег легкие.
– Но тебя скорей убьют, баб не любят в этих схемах, да и ты как бы мертва, а если попрешь на сделку. Сама понимаешь, твой отец генерал. Ебаный ппиздец, Слав! – тихо добавляет хватаясь за голову.
– Бес, он, – запинается на каждом слове, встает и нервно хватается за железную спинку стула, сжимает прутья до белых пальцев.
– Никто эти дела не вел. Никто ничего не знал. Это его миллиарды, как он их там потом отмывал хуй его знает. Даже брата туда не пускал, а они все мечтали попасть в эту часть его жизни. Я,я, мне только кажется…
Мне страшно, но с этим чувством я привыкла бороться. Ведь страх сопровождает меня практический каждый день.
– Давай без кажется, говори, что знаешь, – говорю спокойно, не теряя голову в безрассудстве. Тушу сигарету, она не принесла никакого удовольствия, подташнивает.
– Кажется, что я был на паре таких встреч, – успокаивается, протирает лицо ладонями и садится обратно, прикуривая сигарету, – В эмиратах и в Америке, помню приблизительно тех с кем придется общаться, – выдохнул дым, – я найду.
– Хорошо, раз это говно мое, надо что-то сделать с этим. Пора значит вступать во взрослую игру, – допиваю свой потеплевший напиток.
– Для начала нужно проверить на месте ли товар, – докурил до фильтра.
– Завтра, сегодня? – обреченно вздыхает, ведь не имеет смысла оттягивать неизбежное.
– Завтра давай, сегодня хочу море хоть увидеть, – мечтательно посмотрел в сторону пляжа.
– А то ж ты блять в океане не наплавался, четыре года на островах прожить, – удивилась, вставая и направляясь к авто.
– Слав ну так то океан, – смеется позади, – парни погнали, наша дама не в духе.
В этот раз на вечернюю поездку к другу Бадри с нами подписал Яр с камерой и кучей разных вещей для съемок, местность он уже посмотрел на картах, вдохновлен до невозможности.
– Сегодня покажу ему твой вариант, интересно что скажет, – Бадри с любопытством наблюдал за Петровым, видно что ему некомфортно рядом с этим брендированным во всех смыслом Эросом.
– Да, я все таки предложила бы тебе на свою защиту поработать с реальным проектом, тем более ты его видел, – пытаюсь отвлечь его или себя.
– Оу, Лана здесь проще понимаешь, можно ошибаться на макете и это не будет стоить сотни тысяч долларов, – то и дело от волнения поправляет ворот синей клетчатой рубашки.
– Бадри бизнес строится на ошибках, невозможно все делать идеально, не в нашем возрасте по крайней мере, – подбодрила его, паркуясь возле магазина.
– Согласен, но я посоветуюсь для начала, – покраснел, взял свой новый рюкзак и выскочил из авто.
– Черт, забыл спросить у него, – цокает Яр, – интересно, а травка у них в магазинах продается, – так легко об этом говорит.
– Ты не охренел, дружочек, – возмущаюсь, оглядываясь на занятого телефоном Матвея.
– Так легально же, – пожимает плечами.
– Еще раз Петруччо и домой ты пешим ходом пойдешь, прогуляешься, мозг проветришь. Попросим Бадри тебе карту нарисовать и попилишь по травке, – кричу шепотом.
– Лан, ты и так смущаешь паренька, – пожурил друг, попытался перевести все в шутку, – трогай выше, – откашлялся, понял наверно по взгляду, то не прокатило.
– Я не специально, он правда очень умен, – подхватываю тему, пока Мот не опомнился, поехала вверх по улице проезжая дом учителя.
В который раз восхищаюсь природой вокруг и размеренному темпу жизни. Меня привлек силуэт высокого седого мужчины с широкими плечами, его волосы зачесаны назад, он опирается на трость и хлопает Бадри по плечу. Сердце защемило, напоминая об утрате.
– Лана! – крикнул Яр.
На дорогу выскочила собака, я резко ударила по тормозам привлекая к нам внимание.
– Ты в порядке? – около меня оказался Бадри, его руки подняли мое лицо, – с носа кровь, ударилась?
А я ничего не чувствую, перед моими глазами только он, мой муж.
Тамара с аптечкой, все что-то говорят, не могу разобрать, нахожусь в полусознании.
– Разойдитесь, перегрелась наверно, – женский звонкий голос, что-то холодное и мокрое ложится на лоб.
– В больницу везем? – грубый голос, родной, рядом.
– Амир, – пытаюсь подняться, что-то сказать, руки свинцовые, – Амиран! – кричу, хочу услышать.
– Детка, его тут нет, – Петров.
Тошнит, голова кружится.
– Парни идите в дом, занимайтесь, я приведу ее в чувства. Коба, забери мальчика, а ты парень помогай мне. Она не беременна?
– Тома, точно не нужно скорой? – снова он, где-то далеко.
– Амиран, – из последних сил, проваливаюсь в темноту.
– Мать, давай, пугаешь, – испуганный, дрожащий голос друга.
Резкий запах в нос. Открываю глаза, щурясь от алого солнца на закате. Полулежу в авто на заднем сиденье. Рядом Тамара и Ярик.
– Что со мной? – пытаюсь сесть.
– Помоги ей, что стоишь! – командует женщина.
Друг помогает мне сесть, снимает с меня бежевые босоножки на высоченной танкетке. Тамара подает воду, жадно пью, захлебываясь, струйки бегут по груди.
– Что произошло? – голова раскалывается.
– На , выпей, сознание потеряла, – подала мне таблетку, – долго на жаре была?
– Не знаю, – признаюсь, страх и осознание бессилия накрывают волной, не контролирую поток слез, – спасибо вам большое.
– Не садись лучше за руль девочка, – подала еще одну холодную тряпку для моего лба.
– Спасибо, – плачу, прижимаясь к ней, вдыхая такой родной запах молока и выпечки, запах дома, которого у меня больше нет. Осознание и ее жалость ко мне произвели комбо из чувств.
– Ну что ты дочка, – прижала к себе. Ее белый сарафан с вишнями пахнет ванилью и это отпечатается в моей памяти кажется что надолго.
– С ней всегда так, родителей потеряла, – шепчет друг, стыдясь моей реакции.
– А где Матвей? – материнский инстинкт начинает работать.
– Он с мужчинами, с ним ничего не случится, не переживай. Тебе нужно отдыхать и больше пить воды, – посмотрела на меня с добротой в глазах, убрала волосы со лба.
– Давай садись на пассажирское, я поведу, – друг помог мне расположиться рядом, опустил кресло и закрыл лицо холодным полотенцем, – завтра поснимаем.
– Яр, – хриплю, усталость навалилась, оседая свинцом в конечностях.
– Да, детка, ты его звала, – обреченно, знаю, что сейчас он на грани, что хочет домой, хочет вернуть наши семейные вечера, но никогда не скажет об этом, не подаст вида , что сломлен, как никогда и не покажется моей маме без меня.
– Будто слышала, мать его, – нащупала его руку, схватила, – выставки быть.
– Уверена? Я только за. Ты же видела часть и как тебе?
– Это часть? – удивилась.
– Детка, обижаешь, это неудачные снимки, – хвастает дурачок, люблю его, если бы не он вообще бы загнулась в этой “взрослой” жизни.
– Не представляю что там будет… – подыгрываю.
– Вот и не надо. Тугушев будет счастлив Лан, похоронить вас, – выдыхает с грустью, знаю, что он этого не хочет иначе давно бы уже сделал.
– Да, – засыпаю.


Глава 7

– Проснулась? – у холодильника стоит Рус в одних джинсовых шортах.
– Слишком эротично, ты бы прикрылся, – усмехаюсь, в голове картинки худого парня, а сейчас передо мной сам Аполлон, раскачан кажется до невозможности, явно больше Тугушева.
– У тебя есть свои боги Греции, на меня не западешь. И максимум Персей, – смеется, отрезая дольку от яблока.
– Даже спрашивать не буду откуда знаешь, – сажусь за стол, поправляя волосы.
– Слишком хорошо тебя знаю Слав, – полез в холодильник.
– Что-то ты развеселил друг мой, – не могу не заметить его хорошего настроения.
– Пироги вот, купили тебе, – рассматривает меня.
Поставил перед моим носом вкусно пахнущие дольки пирогов и пряный кофе.
– Как в лучших ресторанах Лондона и Парижа, – сел на соседний стул, развернув его спинкой ко мне.
– Спасибо, – накинулась на еду будто сто лет не ела, – когда поедем?
– Ты в обмороке валялась несколько часов назад, я вообще думаю это плохая была идея тебе все рассказать, – продолжает хрустеть яблоком.
– Ну да, вот бы рабочие диву дивились, когда бы их туда послали делегацией, – смеюсь представляя свою реакцию на этот случай. Я бы вышла из окна, явно.
– Мы пойдем на сделку, ты захочешь поехать в Москву, если все получится, Тугушев будет против. Черт, да это целая война, – усмехнулся, в его глазах надежда. Даже не думай дружочек, что я не вижу, как ты жаждешь возвращения, и не понимаю, что сейчас ты умоляешь принять решение за нас обоих.
– А зачем мне возвращаться? Рус, все потеряно, Амирана это не вернет, – нарочно строю из себя не понимающую дуру, хочу чтобы он постарался решить сам чего хочет.
Вспомнилась сегодняшняя реакция, неужели я была на грани?
– Ради мести, – предполагает.
– Тепло мой друг, но нет. Я обещала Волку семью насколько это возможно, – пожала плечами допивая кофе из белой кружки. Любуясь очередным рассветом.
– Ладно, поедем сейчас, в такое время нас точно ждать не будут, – убрал со стола, – иди переодевайся и обуй что-то удобное тех ходуль.
Мой выбор пал на черные велосипедки, длинную черную футболку и в тон к ним кросовки, волосы зачесаны назад. Друг прав, мне надоело быть в тени, надоели эти рыжие волосы, хочу обратно, только ведь больше ничего там не осталось.
– Чего я еще не знаю о муже? – изучаю документы на пассажирском сиденье, реальные документы по грузу, который раскидан по складам в разных странах.
– Откуда ж мне знать, я вот и не знал, что он тебе муж, – обидчиво цокает.
– Извини, никто не знал. Ты, Петров, Тугушев волей случая. Да и не муж, мы же не расписались, – не хочу больше придавать этому слишком большое значение.
– Он жестокий Слав, очень жесткий, если что-то решил оооо, – восхищается, окунаясь в воспоминания, – это он всем рассказывает, что я его спас.
– А на самом деле? – складываю бумаги обратно в синюю папку.
– А на деле он позволил мне себя спасти, чтобы посмотреть как я дерусь, как поведу себя, не вмешивался – наблюдал. С его подготовкой он бы раскидал их на раз два. Что тебе еще рассказать про Беса? – стал серьезней, словно другой Рус, точно он вернулся туда, в Москву.
– Вы же дружили? Клубы? Бабы? Наркота? – хочу знать все, возможно это поможет мне перестать любить его, помнить о нем, скорбеть.
– Да, все было, я видел его в разных состояниях. Забирал с оргий где куча отборнейших самок, пьяного, под наркотой. Видел как этот мужик отрывается, настолько искушен может быть только дьявол, – закурил.
В груди распалилась ревность, даже сейчас, когда его нет. Совсем его не знала. Неизвестно чтобы было с нами через год, два, деся, такие мужчины не перестают быть вольными.
– Ревнуешь? – смеется.
– А? – дернулась, вылетая из своих воспоминаний о горячем мужчине.
– Пачку сигарет в ком смяла, – забрал у меня, чтобы выкинуть в окно, – не ревнуй хотя бы потому что ты всего этого не видела, ему не нужно было, Мир да ему блять деньги не нужны были, – ударил по рулю.
– На долго ли? – усмехаюсь, даже его смерть не заставит меня поверить в сказки.
– Мы никогда с тобой не говорили, но он потерял в Москве почти все, много денег, статус, связи, брата, уважение семьи. Он пошел на сделку с ментами, – прокашлялся, – с твоим отцом, не зная что это ему принесет. твой папа, мягко говоря, не предсказуемый.
– Это я и так понимала Рус, – неприятные мне разговоры, очерняют второго любимого мужчину, которого я потеряла.
– Он это делал намеренно, ради тебя, – продолжает.
– Ради себя, ты же его знаешь прекрасно, – сцепляю зубы, несу полную чушь, но так мне легче себя успокоить, нежели признать, что я потеряла того, кто искренне любил меня и жертвовал ради любви.
– Славка, ты подарила мне друга. Последний месяц мы были близки, почти как братья, на его лице улыбка, ностальгия.
–Значит ты знал его планы? – пытаюсь не расплакаться, блокируя все воспоминания о красивам мужчине, но так жажду услышать “чтобы было если…”
– Да. Купил квартиру для вас, показывал ее мне и Петрову, тот помогал обставлять да и я руку приложил, – пожимает плечами.
– Дурацкий комод о который я спотыкаюсь? – тихо смеюсь, подтверждая свои догадки.
– Он, ты меня знаешь сестрица, – улыбается во весь рот, – на очереди вилла была или квартира в Риме. Все переживал вдруг тебе в Париже понравится и ты захочешь там остаться, детскую планировал, гардероб совместный. Слав, он вещи тебе покупал, все приговаривал моя девочка, моя девочка. В ажиотаже были мы все, чтобы успеть к вашему прилету из Москвы, – грустит, шмыгает носом, вытирая глаза.
– Вот мы и прилетели, мне тоже его не хватает, – кидаю в рот пару мятных драже, вспомнился его смех.
– Да, мне тоже, – заглушил мотор возле большого амбара где-то в горах.
– Я его любила, – выдохнула, не знаю зачем и почему мне захотелось признаться, но я это сделала.
– Пошли, вроде никого, – засмотрелся на меня, как-то странно, вид задумчивый.
– Да, иначе скоро совсем рассветет, – поправляю высокий хвост.
– В бардачке ствол, возьми подруга, – спокойно говорит, нагибаясь к сиденью, чтобы достать еще один черный Walther P99, – генерал из такого стрелять учил? или у него Макаров был?
Верчу в руках оружие, тысячу лет не держала, очень странное ощущение, ведь сейчас мы не наденем наушники и не будем целится по мишеням. Это как после теории выйти на практику, метал кажется особенно холодным, а тяжесть неподъемной.
– Не, П-96С, не знаю уж чем он ему так нравился, – стараюсь отогнать мысли о возможной стрельбе и поднявшуюся от волнения тошноту.
Рус прихватил лом и мы направились к большим дверям с амбарным замком. Пара минут и преграды нет, есть только огромное помещение с сотнями деревянных и пластиковых ящиков.
– Ты только если что не пасуй, чую я что-то, – не успел договорить, как послышался шум подъезжающих авто.
– блять, Рус, Рус, – сердце грохочет две сотни ударов в минуту, стараюсь взять себя в руки.
– Слав, спокойно не пасуй, выбора у нас не будет, – взял мои руки в свои и пытается успокоить, дышать со мной: вдох-выдох-вдох.
Послышались голоса, говорят не на русском, не английский и не итальянский.
Черт! Может это Нике? Прижалась спиной к деревянному ящику недалеко от входа, сжимаю в руке пистолет, вспоминая как стреляла по мишеням.
– Кто там? – шепчу.
– Какие-то бородатые хуи, – глаза бегают, следит из нашего убежища.
– Папа? – в надежде, уже прокручиваю план действий.
– Нике только, – свет от фар прекрасно подсвечивает всю концентрацию на лице друга, – да, Нике.
– блять, знать бы о чем говорят. Они же засекли машину? – начинаю нервно кусать губы, чувствуя металлический привкус во рту.
– Не знаю Слав, не пасуй если что хорошо? – нервничает и нервы эти мне передаются воздушно-капельным.
– Я поняла, поняла – страх отступил, в крови появились холодные нотки разума в перемешку с жаждой мести.
– Кто здесь?! Выходите и мы вас не тронем! – с явным акцентом.
– Что делаем? – продумываю план отступления, ищу глазами окна, пытаясь разглядеть в полумраке.
Ничего не говоря друг выходит из убежища выставляя пистолет перед собой, целясь в противника.
– Ну привет ублюдки, – останавливается в десяти метрах от противника.
На эмоциях повторяю за ним. Лица этих ублюдков надо видеть, удивлены, их застали в расплох.
Торнике и какие-то два высоченных хмыря, одеты все прилично, Armani, туфли начищены, словно они с банкета.
– Руки блять выше, мне терять нехуй. Я вас здесь всех порешу! – ору, сорвало, хочу стрелять, стреляю в пол, раз два.
– Успокойся, дура! – вздрагивает Нике. Все задрали руки вверх, стоят лупают своими глазками, справа зашевелился амбал в черном.
– Стоять я сказала, – стреляю четко, ровно в плечо и он вопит на своем, – еще кто-то хочет? – тычу дулом на всех по очереди.
– Ты не ахуела ли девочка? – возмущается Нике, – ты кто здесь? Ты должна в земле лежать.
– Стой где стоишь, мне терять нечего, – подхожу к нему ближе, – срать я хотела на то кто вы, это мой товар, на мое имя, убирайтесь вон!
Второй рыжий амбал, подходит к нему и задает какой-то вопрос, указывая пушкой на меня. Нике что- то отвечает. мне страшно, потому что я ничерта не понимаю из их разговора, страх заставляет терять бдительность и дрожать.
– Ты хоть знаешь, что это за люди, дура? – злиться жирдяй, ему бы не помешала убрать огромное пузо, совсем уже зажрался, растрачивая состояние брата.
Только хочу ответить, как в амбар входит еще один до боли знакомы персонаж.
– Какая встреча! – противно улыбается кучерявый ублюдок в черных брюках и белоснежной рубашке с закатанными до локтей рукавами.
– Слав, встань за меня, – скомандовал Рус и загородил своим телом.
– А что ты прячешься русская шлюха? – разводит руками и приторно смеется, – здесь папочки мента нет.
Закипаю и прежде чем подумать, стреляю в пол, – Рот закрой!
– Ахахаха, – веселится, – раз уж свиделись, хочу тебе историю рассказать о последних часах твоего мужа, – потирает перебитый нос.
Делаю глубокий вдох, а выдохнуть не могу, так и застываю, все чувства на паузе.
– Я тебя пристрелю, – говорю спокойно ощущая слезы на своих щеках, – мне терять абсолютно нечего.
– Он когда на цепи в свинарнике сидел тоже так говорил, думая, что ты сдохла, – шипит, смотрит прямо в глаза, пытается задавить, задеть.
– Ааааааааааа, – стреляю трижды в пол, целюсь в кучерявого идя прямо на него, – закрой свою пасть ублюдок и молись Богу, – рука дрожит, кажется, что не смогу вот так убить, не смогу, он смотрит мне прямо в глаза и я теряюсь.
Раздался телефонный звонок. Вытираю нос тыльной стороной ладони.
– Отвечай своим подельникам и говори, что пришла хозяйка товара и что все сделки теперь только со мной, – слежу внимательно, как достает телефон, отвечает.
– Привет Давид, – кажется он рад, его плечи опускается, тело приходит в расслабленное состояние.
– Я на мушке у Вольной и ее пса, – плюет в сторону Руслана, который стоит в стойке с оружием, абсолютно безэмоционален.
– Отпустить? Она возомнила себя хозяйкой товара, – хмыкает.
– Нет мы так не договаривались. Здесь Адам и его брат, – расхаживает взад, вперед, пока Нике уводит раненого на улицу, – твоя сука подстрелила Али!
– Ты серьезно? блять, ты серьезно? ты понимаешь чего это будет тебе стоить?! – отключается, злой, кладет телефон в карман своих брюк.
Смеется, показывая свои кривые зубы, – Не добил тебя тогда суку, до сих пор жалею, но зато с ним порезвился! – скалится.
– Я запомню, – расправила плечи, уверенности во мне поприбавилось.
– Говори спасибо Тугушеву за свою жизнь,– вышел из амбара, когда второй, высокий мужчина, видимо Адам подошел ко мне ближе чтобы рассмотреть, похожий на неотесанную скалу с широким подбородком, орлиным клювом и впалыми глазами.
Стою в стойке, приросла к оружию, дрожу, от него веет смертью, безграничной властью, он дышит словно бык после родео.
– Бес мертв, – плохо говорит на русском, – но мы еще встретимся, – разворачивается и выходит.
– Слав, все, – друг осторожно, освобождает мои руки, – ушли, – прижимает к себе, – давай дружочек, приходи в себя.
Рыдаю, выпуская эмоции, всю трясет, мысли в голове бегают, они ведь могли нас прям тут порешить.
– Да, слушаю, – жестко отвечает.
– Она не может говорить, дай ей время, – кладет трубку, – пошли, – выводит меня из амбара, запирает дверь, звонит кому-то не слышу о чем говорит, в голове только слышны реки крови, что несутся по венам и молотками бьют набат в ушах.
– Это был Волк? – смотрю пропущенные в авто, – охрану к амбару назначили?
– Да, – заводит мотор, – не говори ему ничего, встретимся в Милане и обсудим.
– Не могу, он нас спас, – набираю номер, постепенно приходя в себя.
– Привет, – жестко, слышны удары по груше.
– Привет, – жду пока начнет, потеют ладони от волнения.
– Какого хера ты поперлась туда? Руслана? – чеканит выделяя каждое слово. Его “Руслана” означает только, что он зол до предела.
– Этот ублюдок знал, что я жива, вы в сговоре, – обреченно выдыхаю, откидывая голову назад.
– Нет, попридержи коней с обвинением, – слышно, как пьет воду из поилки.
– Одно из условий вашей сделки была моя жизнь, не пизди мне, – подкуриваю, открывая окно, впуская первые лучи солнца.
– Остановись Руслана, ты сейчас жива только потому что я позвонил, имей уважение, – размеренно, не отрицает, пытается уловить суть.
– Послезавтра буду дома, поговорим, – отрезаю, не хочу больше пустых разговоров, устала.
– Буду ждать, – сбрасывает звонок.
Наблюдаю за рассветом, первые лучи солнца появляются на небе, слышно пение птиц. Вдыхаю табак, позволяя ему заполнить все легкие, думая, что так будет будет легче, но воздух все не приходит.
– Вот это ты дала жару, – по салону разливается звонкий смех Руслана, – даже мне стало страшно.
– Бойся, я жалею, что не убила его, – достаю вторую из пачки, прикуриваю от первой.
– Остановись, – вырывает из рук, затягивается, – подстрели ты его и живыми мы бы не вышли. Вол…
– Тихо, – перебиваю, стыдно, – знаю, что переборщила. Стыд вперемешку с ответственностью накатывают волнами на беспокойный разум.

Целый день мы заняты прихотями Петрова, что здорово отвлекает и прогоняет мысли о предстоящем разговоре с Тугушевым. Благодаря Бадри мы посетили ещё несколько красивейших мест, сделали много фотографий. Уговорила паренька взять шефство над проектом с теперь уже полупустыми амбарами, передала макеты и документы, через неделю первая видеоконференция. Я уезжаю полностью довольная собой.
Последний вечер здесь встретил меня алым закатом. Мои мальчики ужинают на террасе чем-то вкусным,Руслан, Матвей, Бадри и Ярослав, который не расстается с ноутбуком, вплотную занялся подготовкой Московского проекта.
Села за стол, хватая кусочек сыра, – Повар мне пожалуйста омлет! – вот так легко и весело впервые за долгое время.
– Приятного аппетита сударыня, – Рус подал мне тарелку с вкусно пахнущим омлетом с зеленью и сыром, желудок заурчал в предвкушении лакомства. Надо наладить питанием, иначе мне с таким темпом не долго осталось.
– Благодарю Сударь, – улыбаюсь во весь рот, ловя момент и никого мне не хочется впускать в этот мир. Такой он вроде бы способен заменить мне мужа. Моргаю, прогоняя слезы.
– Бадри, мы улетаем сегодня ночью и у нас будет для тебя подарок, – заглянула в карие глаза, которые выдают скорее отчаяние, чем удивление.
– Лана, не нужно, правда, мне не удобно принимать подарки, – как всегда при волнении начал теребить крестик на груди.
– Мот, – кивнула в сторону его комнаты, где хранится сюрприз.
– Понял ма, – сын рванул с места со скоростью 3 секунды до 100.
– Не отказывайся, прошу тебя, мы все к этому причастны, – указала на всех присутствующих, пнув под столом Яра, заставив оторваться от важных дел и кивать.
– Да, всех поверь мне, – заверил он, потому что покупал его по моей просьбе и бант тоже.
– Бадри, открывай, – Матвей затаился ожидая реакции, это так чисто и мило – его радость за друга. Мой мальчик.
Рус сел напротив меня, закусив губу и подмигивая мне. Все захвачены этим моментом будто принимаем в нашу семью новичка, будто жизнь вновь заиграла красками, а ветер с благоговеньем наполняет наши паруса и несет к горизонту полному счастливых перемен.
– Лана, нет я не могу принять, это очень дорого, – Бадри положил коробку с ноутбуком на стол и сложил ладони вместе умоляя о чем-то.
– Бери парень, даже не думай, у этой девочки дохера денег, один самодовольный мужик оставил ей миллиарды и свалил в мир иной, она может себе это позволить, – цокнул Рус и это меня удивило, как он отозвался об Амиране. Смелая шутка, которая больше не задевает.
– Бери, давай будем считать, что это вклад в будущее, это мои инвестиции в тебя, – хлопнула в ладоши.
Сын налетел на него, – Бадри я буду тебе звонить каждую неделю, чтобы не так сильно скучать, можно?
– Вот же манипулятор и у кого он научился? – удивился Яр, отпивая кофе из белоснежной кружки.
– У Волка, больше не у кого, – пожала плечами, подмечая иногда не здоровое мужское влияние.
– Можно конечно, спасибо Руслана, – мальчик взял меня за руку, – ты фея крестная, вы все сделали мое лето незабываемым, – глаза блестят, улыбка до ушей.
Сердце трепещет от восторга, – А ты наше, – мы налетели на него обнимая со всех сторон, присоединились даже парни.
Самолет набирает высоту, Рус работает напротив меня в своем ноутбуке, Матвей мирно спит в большом кресле, Петров планирует дизайн бухча что-то себе под нос, а я пью виски, горький, терпкий старый виски, как любил мой муж. Смотрю в окно на огни Батуми и дышу, спокойно, оставив весь багаж прошлого там. Еще неделю назад казалось, что я буду возвращаться сюда снова и снова, а сейчас скажу “нет, я больше не полечу” , не хочу больше боли.
Смотрю в бокал на виски, цвет что напоминает его глаза, – Прощай моя любовь, – на секунду представила, как мы были бы счастливы, если бы только не. И прогнала эти мысли, пора разобраться с тем, что осталось в Италии и Москве, надо вернуться домой.


Глава 8

– Да, он не звонит мне совсем, – шарюсь в холодильнике в поисках какой-нибудь еды. Последнюю неделю жила в офисе улаживая вопросы с документами по проекту. Оружие оружием, но это все таки большой бизнес с авто и они там есть, склады нужно освобождать.
– Он сейчас в Москве, – ответил Рус, что-то печатает.
– Надеюсь у него нет проблем из-за моей выходки, – поправила черный длинный шелковый халат, открывая на ноутбуке сайт с доставкой.
– Он их решит, – не хочет больше рассказывать.
– Что делать с товаром? – выбираю пасту, – Мот будешь пасту с морепродуктами? – кричу в пустоту, не отвечает.
– Давай привезу, я собираюсь выезжать, – звенят ключи.
– Да, давай, – иду в поисках моего мальчика, гардероб, – паста с морепродуктами? – картина меня удивила. Мотвй в сером трико рассматривает нашу помолвочную фотографию.
– А,да! – испугался, дернулся, покраснел.
– Две с морепродуктами, вино есть, ждем, – отключилась.
– Что ты делаешь? – после поездки он ведет себя как-то странно..
– Ничего Лан, – глаза бегают, явный признак вранья.
– У нас же нет секретов? – накрываю фото простынью и убираю обратно в шкаф.
– Нет, я просто хотел посмотреть, красивая фотография, – точно врет, но настаивать не хочу на ответе, если мотивы и есть, то они вполне безобидны.
– Рус приедет через полчаса с едой, – намекаю, чтобы вышел, мне нужно одеться.
– Ты теперь с дядей Русланом? – смущается, опустил глаза в пол.
– Нет, дружочек ты из-за этого расстроен? – обнимаю, прижимаю к себе с облегчением глажу по волосам.
– Да, мне казалось, – зеленые глазки смотрят на меня с надеждой.
– Давай в следующий раз поступим так. Если ты в чем-то сомневаешься то спрашиваешь у меня, хорошо? – целую его в макушку.
– Да мам, извини, – обнял.
– Тебе Руслан нравится? – улыбаюсь.
– Да, он смешной – улыбается в ответ, обстановка налаживается.
Выбрала широкие хлопковые штаны и футболку серого цвета.
– Ты спаситель, – уплетаю пасту за обе щеки, запивая белым сухим вином, – я из офиса не вылазила.
– Твоя, наша, – мнется, не может сказать, – я про сделку, – выдал на одном дыхании.
– Не знаешь что делать с этим дерьмом? – вытираю рот белой салфеткой.
– Ты права, а ты знаешь что делать? Вернуться не хочешь? Сейчас все карты на это у тебя есть, – смотрит искоса, попивая вино, вальяжно раскинувшись в черном спортивном костюме напротив.
– В Москву то уж точно, – улыбаюсь, а потом вспоминаю маму, отчеты от по ней, кажется, что она все пережила и достаточна счастлива.
– Не хочешь его фамилию зять для сделок? – поставил локти на столешницу.
– Я хочу прикончить Дато, – полоскаю рот вином.
– Да ты ебанулась, он держит все бардели сейчас. Девочек поставляет во все щели мира, – качает головой, – оставь это.
– Нет, я хочу забрать все, – видимо вино подействовало на меня не лучшим образом.
– О чем ты? Женщина, избавься от этого дерьма как можно скорее и забудь как страшный сон, – брови сошлись на переносице.
– Ты не понял, я не о деньгах, – закусываю губу. Рассказать? Не рассказать? Вечный вопрос, но более подходящего времени не будет.
– Слав, тут я не стобой, максимум попробую помочь совершить сделку. Я больше не хочу в этом участвовать. Хочу спокойно жить, может быть семью завести, надоело по бабам мыкаться, – смотрит в глаза, вытирая рот салфеткой, – и тебе того же желаю.
– У меня для тебя есть кое что, другой мой, только обещай мне, что не убьешь меня? – слежу за реакцией, прячась за своим полупустым бокалом.
Серьезный, глаза превратились в щелочки.
– И? – сжимает кулаки.
– У Петрова выставка в Москве через две недели, летим вместе, – долила еще вина, – покажу, – цокаю языком о небо.
– Ты блять играешь в игру, как заинтересовать идиота? – хлопнул по мраморной столешнице.
– Ага, – улыбаюсь нервно, – завтра расскажу, – смеюсь.
Уловил мое настроение, улыбается.
– По сделке, постараюсь все организовать на это неделе. Только ты должна знать, братья Гоевы будут присутствовать, – следит за моей реакцией.
– Гоевы? Чеченцы? – не понимаю, – Им что там своего оружия мало?
– Слав, ну ёк макарёк, – обреченно вздыхает, – Дело то не в этом, а в том, что ты плечо одному из них прострелила в прошлом месяце, – махнул рукой и встал со стула.
– Твою мать, – опираясь лбом о сложенные ладони, вот это поворот, неужели нельзя что-то легче придумать?
– Но тебе везет, товар им нужен больше, поэтому они не сильно будут предъявлять за пулю, которая прошла на вылет, – задумчиво стучит пальцами о деревянную спинку стула.
– Ага, сделку заключим и они замочат нас, – проклиная все на свете.
– Нет, – мнется, что-то не договаривает, – Они будут с Волком разбираться, это на их уровне.
– Что у них было с Бесом? – поднимаю глаза и внимательно слушаю друга, отмечая про себя, как красиво за окном и на нашей цветущей террасе.
– Насколько я знаю, Бес с ним был в деловых отношениях, – пожимает плечами, – но хрен этого мужика знаешь, с ним все старались быть в деловых отношениях, – психует, хрустя пальцами.
– Извинюсь, так уж и быть, что им надо послать, цветов? – хлопаю ладонью о столешницу.
– Славка, ты должна понимать, что Тугушев не имеет право влезать в сделку, там будем только мы с тобой, – дергается, нервничает.
– Да хер с ним, прорвемся, – отпускаю все на самотек, все что могла я уже НЕ сделала, – где будет проходить? В Милане я надеюсь?
Пожал плечами.
– Я дочь честного мента, должна участвовать в этом террористическом акте, твою ж мать, – грызу ноготь большого пальца, сложив руки на груди.
– Ой, ну не начинай, а был бы он жив, муж твой, ты бы с ним жила. Ну считай хобби у него такое, это последняя партия, – смеется.
– Хобби? – удивляюсь, – Нормальные мужики на рыбалку ходят, – вспоминаю, как генерал-майор пару раз таскал нас на свои скучные развлечения.
– Ты выбрала не того мужика, Слав. У однго оружи, у второго праститутки, – взял зеленое яблоко с тарелки, – По всем психологическим критериям чего-то тебе папка-мент недодал в детстве, – откусил смачно фрукт.
– Пиздюлей, – бубню себе под нос. Ситуация патовая, но возможности она дает мне колоссальные, как минимум узнать этих братьев.
– Бадри! – вспоминаю насущный вопрос, – готовы все документы по проекту, у тебя СБ все прошли и он? – втягиваю воздух, пытаюсь отвлечся новой темой.
– Да, и чего ты так в него вцепилась? – не понимает или это какая-то дружеская ревность.
– У него потенциал, решения как у Тваури, и я устала вывозить все сама, – ставлю кофе в турке.
– Ты не думала…
– Продать? Да, думала,после сделки, готовлю пару назначений, – разлила по маленьким чашкам.
– Слав, ты чи кофе варить научилась, – удивлен, подносит маленькую белую чашку к носу, осторожно вдыхая аромат.
– Волк научил, терпение у него не занимать, – скучаю по нему, его игнор выводит из себя. Не переживу, если он из за меня во что-то встрянет.
***
Волк не отвечает на мои звонки, на звонки Руса и моего секретаря. Петров не видел его, сказал тот куда-то срочно улетел. Ну что девочка, мы и не надеялись, что склады сами собой рассосуться и что рыцарь прискачет к нам на белом коне.
– Да, – коротко отвечает Рус на телефонный звонок, сидя на переднем сиденье черного роллс ройса.
Меня раздражает абсолютно все, от черного платка на моей голове, до черной шелковой узкой юбки ниже колен, с хорошим разрезом сбоку. Кто меня надоумил одеться во все чёрной, хорошо, что шелки иначе кажется я бы сварилась, за бортом точно больше 30 градусов.
– Понял, – сбрасывает звонок, снимая свои очки капли от Ray-Ban.
– Что? – киваю, не удосужившись открыть лицо.
– Слав, эти окуляры совсем не прозрачны, ты же понимаешь? – старается улыбаться, но его волнение гуляет по всему салону вихрем и это чувствую не только я, но и водитель-араб в черном костюме.
– Понимаю, знаешь я не каждый день торгую разным дерьмом, – придвигаю к себе серую сумку с подставными бумагами для банка.
– На сделке должны быть мы, братья, представитель банка…, – затягивает, поправляя синий пиджак, который ему в облипку.
– Дато? – мысленно готовлюсь, к тому что мне придется пережить.
Что врать, я к этому готовлюсь же целую неделю и легче совсем не становится, всю трясет, тошнит, голова раскалывается. Стараюсь глубоко дышать, чтобы прийти в себя. Перевожу взгляд на проезжаемые улицы, здесь роскошно, чувствуется подавляющий успех и монополия власти, аж до костей пробирает. По своей воли я бы сюда ни за что не сунулась.
– Нет, – качает головой.
– Отлично, – смотрю на высоченное здание за окном, Бурдж Халифа, ну все приехали липкий страх холодом отзывается во всех конечностях.
Водитель выходит, открывает мне дверь и подает руку. С радостью выхожу из авто, из одних рук попадаю в другие. Рус считай на себе волочет меня во внутрь.
– Обязательно было ходули надевать? – ворчит, как старый дед, заводя нас в просторный светлый холл, – ты хоть идти можешь? может скорую? – подшучивает.
– Шутник, лучше замолчи, я не в духе, – снимаю очки от шанель и кладу их в чехол и сумку.
Заходим в стеклянный лифт, за нами несколько арабов в своих накидках и еще какие-то в деловых костюмах. В панорамном лифте окончательно прихожу в себя, не оборачиваясь на прекрасный вид на город. Щелкаю ногтями с белым френчем, дожидаясь свой 66 этаж.
Коридор, большие холлы, наш номер, стеклянный стол переговоров. Два рыжих критина сидят напротив нас.
– Добрый день господа, – присаживаюсь на белоснежный стул.
– Добрый, – ухмыляется один из братьев.
– Во избежании всех недоразумений хочу принести свои извинения за пулю в плечо, – смотрю поочередно на них и на араба, что кажется слегка шокирован моим беспардонным русским общением.
– Вы же понимаете о чем я? Или на английском повторить? – цокаю поправляя платок.
Рус в шоке, глаза полезли на лоб. Братья в секунду стали серьезными, копируя мое настроение. Два рыжих молодца одинаковы с ларца, высоченные, неотесанные, губы узкие, глаза светлые, коротко стриженые.
– Понимаем, – ответил тот, что сидит прямо напротив.
– Вот и прекрасно, перейдем к сделке. Как это у вас делается? – достаю папку с документами и откидываю сумку на соседний стул.
– Принято говорить на английском, – оповещает араб, поправляя свои очки.
– Он вкурсе? – киваю головой в сторону банкира.
– Да девочка, он вкурсе, – с презрением выдает второй брат.
– Я Адам, это Алан, – кивает головой в сторону брата.
– Очень приятно, – толкаю папку по столу.
В комнату заходит официант, высокий парень в стандартной форме, выставляет на стол блюда. Какие-то закуски, кофе, бокалы, ведерко с шампанским, виски.
– Вы же бабы – это любите? – скалится Алан, выговаривая медленно слова.
Наклоняюсь над столом, позволяя черной ткани натянуться в области груди, – А где ты здесь баб увидел?
Наблюдаю за его выражением и оно не меняется, словно он лишен любых чувств, кроме отвращения.
В комнату заходят четыре крупных, лысых мужчины в костюмах.
– Это еще кто? – начинаю нервничать, мы абсолютно безоружны.
– Охрана, – улыбается Адам.
– Господь, ну конечно, я же рецидивист, – откидываюсь на стул, хлопая ладошками по столу, смеюсь задавая этому помещению свою атмосферу.
Официант открывает колпак с единственного блюда и моему взору открываются белые дорожки на металлическом подносе.
Набираю воздух в легкие и поднимаюсь со стула, опираясь кулаками о стол.
– Похоже господа вы не поняли, я не господин Гвасилия и не старший Тваури, мы сейчас очень быстро все подписываем и расходимся как в море корабли, – осматриваю всех и кажется банкир в шоке.
– С Бесом было приятнее вести дела, – цокает Алан, – неужто мы и девочек не позовем расслабиться?
– У меня самолет ровно через два часа, это последняя наша встреча и последняя сделка, – указываю глазами на бумаги, – потом можете вызывать кого хотите.
Мужчины недовольны, взяли бумаги.
– Уберите это все на каталку, – указываю официанту.
Раздался звонок на телефон Адама, он засуетился и тут же ответил, говоря на непонятном мне языке. Стараюсь не накручивать себя, но выглядит это все странно и что-то подсказывает мне, что неспроста все так затянулось.
Мужчина возвращается злой, сжимает поочередно кулаки.
– Слушай сюда, – склоняется к столу, сгибая широкую шею и выдавливает из себя слова на ломаном русском.
– Да? – опираюсь на локти, внутри все вздрагивает.
– Ты развести нас захотела? Часть складов пустые, – шипит как змей, вытаскивая часть бумаг.
– Как пустные? – смотрю в панике на Руса. Они же просто могут нас здесь порешить.
– Этого не может быть, дайте мне пять минут, – схватил телефон и отошел к панорамному окну.
– Плохо, что Бес из Москвы ушел, – заговорил Адам, вытаскивая документы по отдельным складам.
– Это его выбор, – стараюсь контролировать все, даже дыхание каждого из присутствующих.
– Да что ты знаешь, – спокойно говорит, между делом, – я говорю про то время, когда ему было 26 лет, поднимает на меня свои выбеленные глаза.
– Понятно, – мне стыдно и нечего сказать, я не знала о нем многого.
– Да, часть складов вынесли, – Рус снова садиться рядом.
– Только из уважения к Бесу я заберу у тебя оставшуюся часть, – Адам достает золотую ручку и начинает подписывать часть документов, – но ранение брата я не прощаю, – передвигает бумаги ко мне, – у нас такое не прощается, – смотрит прямо в глаза и моя кровь холодеет.
– Понятно, – опускаю глаза в бумаги, проверяю, подписывая следом обычной ручкой, которую подал друг.
– Но за это ответит Тугуш, когда-нибудь ответит, – говорит спокойно, размеренно, словно мы разговариваем о кофейне на углу, – до встречи.
Они синхронно встают, застегивают пуговицы на черных пиджаках и уходят.

Вся дорога в аэропорт для меня как в тумане. Во первых мой муж, его очевидные секреты и его такая жизнь, куда бы она привела нас? За кого я вообще выходила замуж? голова разрывается, страх вырвался наружу и его не может заглушить ни одно виски. Слова чеченца на счет Тугушева, твою мать! Пустые склады! Кто? Зачем? Зачем я стреляла, я подставила мужчину, который сейчас очевидно отдувается за меня или просто не хочет видеть. Добираюсь до дома пьяной и измотанной, благодарю Петрова, что взял к себе сына. Заваливаюсь на огромную кровать обессиленная, подтягиваю к себе колени и даю волю слезам, уговаривая себя, что все закончилось.


Глава 9

Как и все хреновой и волнительное сделка забылась через несколько дней, как только миллионы долларов оказались на моих счетах, меня даже перестал мучать вопрос “кто вынес вторую половину”, хотя…
Люблю Италию и как я раньше жила без всего этого великолепия узких улочек? Вкусный кофе, паста, хлеб, пицца, но какие здесь люди. Привыкла к тому, что каждый громкий и со своим неповторимым мнением. Милан слишком модный, жесткий, требовательный, город сделок, бизнеса, прям как и Москва.
И я гуляющая в узком красном сарафане с пуговками, в соломенной шляпке, с сумочкой от Gucci и плетеных сандалиях. Наслаждаюсь атмосферой. пока мои мальчики где-то развлекаются. Тугушев без разговоров забрал неделю Матвея к себе, даже не поднялся ко мне, интересно сколько он будет строить из себя обиженку? Или там правда все мега серьезно.
– Да, – ответила на его звонок, улыбку с лица смело, – ты привез Матвея, я не дома.
– Гуляешь по модному кварталу? – улыбается, настроение хорошее.
– Да, гуляю, – выдохнула, на сердце стало чуть потеплее.
– Давай так поступим, я жду тебя в аэропорту через пару часов, только ничего с собой не бери, – загадочен.
– Ты хочешь меня отвезти на остров и там оставить погибать? – остановилась у одного из фирменных магазинов, рассматривая мужские ремни от Armani, мурашки побежали по коже.
– Неплохое предложение, буду тебя ждать в этом прекрасном красном сарафане, – играет со мной.
Оглядываюсь по сторонам, придерживая шляпу.

Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=63972731) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.