Коралловые бусы для дочери
Ди Назари
Сборник рассказов «Коралловые бусы для дочери» – это 24 различные истории, грустные, смешные или даже трагичные, из жизни автора, ее друзей или знакомых, или просто выдуманные. Это истории о любви, дружбе, об отношениях в бизнесе, отношениях между детьми и родителями, о добре и зле.
Ди Назари
КОРАЛЛОВЫЕ БУСЫ ДЛЯ ДОЧЕРИ
Сборник рассказов
Предисловие
Дорогой читатель!
Все истории, которые ты прочитаешь в этом сборнике, взяты из жизни, и ты с легкостью узнаешь в персонажах моих рассказов своих друзей, знакомых, родителей, учителей, коллег и просто людей с улицы. Я ничего не стала придумывать или приукрашивать – реальная жизнь гораздо ярче любого, даже самого фантастического сюжета! Поначалу я думала расположить рассказы в их хронологическом порядке, по мере того, как они писались, но потом передумала и расположила их тройками по смыслу: о любви, о семейных отношениях, о бизнесе. И все равно эти три темы переплетаются в каждой из историй, потому что сама жизнь современного человека стоит на трех китах: любви, семье и его деле.
Я безмерно благодарна своей семье, друзьям, коллегам и просто знакомым, которые не только поддерживали меня при написании этого сборника своими советами, замечаниями, критикой, но и стали бесценным материалом для вдохновения!
Все имена прототипов изменены, и любые совпадения являются случайными.
Алые розы
Подходя к зданию вокзала, Гриша еще издали заметил ее среди серой и унылой толпы – длинное кашемировое пальто молочного цвета, черные кожаные перчатки, черная широкополая шляпа и ярко-красная помада.
– Ты подбирал их под цвет моей помады? – спросила она, увидев у него в руках букет из алых роз.
Он смутился, не зная, как ответить на такое приветствие, а она широко улыбнулась, обнажив ровные белые зубы.
– … Ты такая яркая, Марго! – наконец-то выдавил из себя Гриша, – только ты могла надеть такую шляпу в этом городе.
– Тебе не нравится моя шляпа? – черные глаза Риты округлились.
– Ну, что ты, милая! Ты как всегда шикарно выглядишь!
Она с нежностью посмотрела на него и позволила себя поцеловать в холодную щечку. Потом вдохнула аромат роз, прикрыв глаза, и спросила:
– Где твоя машина?
Он притянул ее к себе и глухо произнес:
– Я так соскучился!..
– Григорий Иванович, держите себя в руках! – шутливо ответила Рита, но при этом еще ближе к нему прижалась, – не забывайте о том, что вас хорошо знают в этом городе…
Пока шли к машине, она без умолка что-то щебетала, рассказывая последние новости, а он слушал ее мелодичный голос, временами вставляя «ух, ты!», «молодец!», но мысли его были далеко, в той квартире, где он наконец-то останется с ней наедине.
В машине она сняла свою шляпу, и ее темные волосы упали на плечи тяжелой шелковистой волной. Когда Рита пыталась дотянуться до заднего сиденья, чтобы положить свою шляпу, она невольно наклонилась к Грише и коснулась волосами его плеча. Он не смог удержаться и запустил свою ладонь в гущу волос, притянул ее к себе, пытаясь поцеловать. Но Рита откинула голову назад и, приложив свой указательный палец к его губам, прошептала:
– Потерпи… не сейчас.
Гриша поцеловал ее пальчик и нехотя отпустил ее.
– Ты голодная? – спросил он, чтобы переключиться на другую тему.
– Да! Умираю, хочу кушать! – страстно ответила Рита.
Пока ехали, она у него выпытывала, в какой ресторан он ее везет, какая там кухня, есть ли там зал для курящих, но он ничего ей не отвечал, а только улыбался, и она от этого очень смешно злилась и задавала еще больше вопросов. Не то, чтобы он испытывал ее терпение, а просто ему безумно нравилось ее слушать! Она говорила эмоционально, постоянно жестикулируя, и на этот спектакль одного актера можно было смотреть бесконечно. Он ехал, слушал ее голос, украдкой смотрел на ее красивый профиль и чувствовал невообразимую радость и гордость от того, что эта яркая женщина сидит рядом с ним в его машине. Еще год назад он и вообразить себе не мог, что их, по сути, деловые отношения могут перерасти во что-то иное. Гриша знал Риту уже лет пять, и все это время он ходил вокруг нее, не смея подойти ближе. Нет-нет, в ней не было ничего надменного или высокомерного, скорее, наоборот, с ней было очень легко общаться, но она ему уделяла ровно столько внимания, сколько уделяла всем остальным бизнес партнерам. И все продолжалось бы в таком же русле, если бы однажды они вдруг не затронули в чате отношения мужчин и женщин. С того момента переписка становилась все интимнее, истории сообщений периодически стирались во избежание попадания их на глаза супругам, а желание встретиться возрастало с каждым днем…
– …Вот так внимательно ты меня слушаешь!.. – укорила его Рита.
– Прости, милая! – Гриша схватил ее маленькую ладошку, отыскал маленький бугорочек между основаниями среднего и безымянного пальцев, и приник к нему губами.
– Сволочь! – покачала она головой, – знаешь, как я люблю, когда ты меня так называешь, и пользуешься этим.
Гриша припарковал машину у здания желтоватого цвета. Рита, выходя из машины, взяла с собой розы.
– Может, все же оставишь их в машине? – удивился он.
– Нет, они мне очень нравятся, и я хочу, чтобы они были со мной.
В ресторане они оказались одни. Время бизнес ленчей уже прошло, а для ужина было еще рановато. Миловидная девушка со славянской внешностью, но в индийском сари, потому что ресторан был именно индийским, провела их к столику, подала меню, поставила розы в вазу и удалилась, зашторив за собой тюлевые занавески, которыми закрывался каждый столик в ресторане.
– Интересно придумано! – сказала Рита, оглядывая вокруг себя эту тюлевую оболочку, – вроде и просвечивает, но не все можно разглядеть.
Гриша взял ее руку и приложил к своей щеке.
– Обожаю твои руки! – с чувством сказал он, – как ты умудряешься добиваться такой мягкости кожи? Ты ничего не делаешь дома?
Рита звонко рассмеялась.
– Дурачок, ну, конечно же, я все делаю! У меня ведь нет домработницы! Если бы ты знал, сколько всего я на себя мажу, чтобы достойно выглядеть.
Каждый раз, приходя с Ритой в разные рестораны, он поражался, насколько быстро она ориентировалась в любом меню, выбирая самое вкусное блюдо, как будто была знакома со всеми кухнями мира. А он, в погоне за экзотикой, выбирал совсем не то, и, в итоге, отставлял свое блюдо в сторону, и пробовал то, что выбирала она. Вот и сейчас ее салатик выглядел значительно аппетитнее, чем его дорогущий рис.
Рита не спеша цедила белое вино, блеск ее глаз стал игривее, на щеках появился румянец. Гриша уже давно покончил с едой и не знал, как ей дать понять, что времени осталось в обрез, и надо бы уходить. Но ему не пришлось ничего придумывать, потому что она вдруг, как будто прочитав его мысли, резко оборвала свой рассказ и спросила:
– Пора?
В этот раз он превзошел самого себя. Он был как-то по-особенному нежен и внимателен, и она не могла это не отметить. Они лежали, обнявшись, и тихо разговаривали. Он рассказывал ей о своем новом бизнесе, стараясь не особо вдаваться в технические детали, чтобы Рита не заскучала. Но она, наоборот, интересовалась именно деталями, и ему все равно пришлось рассказывать все тонкости. Со стороны выглядело достаточно глупо, как мужчина и женщина, лежа в постели, говорили вполголоса о каких-то подшипниках и шарнирах.
Время пролетело незаметно. Когда они сели в машину, до отхода поезда Риты оставалось двадцать пять минут. Она тревожно взглянула на Гришу, но он невозмутимо ответил на ее немой вопрос:
– Успеем. Сейчас увидишь, как мой агрегат умеет летать.
И действительно, он летел, местами разгоняясь до ста двадцати километров в час по городу, проезжая на желтый свет… Рита нервничала, просила его не гнать так машину, мол, черт с ним, с поездом, жизнь дороже, но он только тихонько рассмеялся:
– С вас беру пример, Маргарита Александровна! Вы же у нас гонщица!
Когда до вокзала было рукой подать, и между домами уже виднелся шпиль башни с часами, они застряли в пробке. Гриша раздумывал доли секунды, потом выехал на встречную полосу навстречу трамваю. Рита напряглась, вжалась в сиденье, но вскрикнуть не успела, потому что Гриша вовремя успел перестроиться обратно в свой ряд прямо перед трамваем…
Последние сто метров, которые им пришлось бежать, показались просто бесконечными.
– …Марго, давай руку! – крикнул он Рите, еле поспевавшей за ним на каблуках и с букетом!
* * *
…У Ефима Соломоновича день выдался тяжелым. Мало того, что подъем в полпятого утра, а в поезде не дали поспать болтливые соседи-бизнесмены, обсуждавшие какие-то заумные схемы купли-продажи, так потом еще и сложные переговоры с поставщиками. Он терпеть не мог краткосрочные командировки без ночевки, туда и обратно, когда в течение одного дня нужно было два раза садиться в поезд. Он в принципе не любил поезда, потому что никогда не мог в них спать. Он искренне удивлялся тому, как этот грохот, ласково называемый в народе «стуком колес», и эта невероятная тряска могут вообще кого-то убаюкивать! «Слава Богу, что обратно ехать в «СВ»!»– думал он, надеясь на то, что усталость возьмет все же верх, и ему удастся хотя бы подремать. Ефиму Соломоновичу нравилась его подвижная работа, он с удовольствием ездил по стране лет до пятидесяти, но сейчас ему было уже пятьдесят восемь, и возраст давал о себе знать. Правда, он неплохо выглядел при этом, и по-прежнему любил приударить за какой-нибудь интересной женщиной. Только приударить, без продолжения! Что-то вроде виртуальной коллекции из интересных женских образов.
Он уже шел по перрону, и посмотрев на часы, ускорил шаг – до отхода поезда оставалось пять минут. Подходя к своему вагону, он заметил интересную парочку: высокого светловолосого мужчину и миниатюрную, элегантно одетую женщину с букетом алых роз. Они стояли, обнявшись, и смотрели друг на друга, как будто пытались запомнить каждую черточку друг друга. Ефим Соломонович непроизвольно обернулся и еще раз окинул взглядом даму с головы до ног, заметив про себя ее яркость.
– До отхода поезда осталось пару минут, давай прощаться!.. – сказала Рита, отводя взгляд.
– Позвони мне, как доедешь! – попросил Гриша, – и… пусть тебе попадется не храпящий попутчик.
Марго тихо засмеялась и добавила:
– Я уверена, мне попадется интересный мужчина!
– Уж не этот ли? – спросил Гриша, кивнув на лысоватого мужчину лет пятидесяти, который прошел мимо них в ее вагон, да еще обернулся и с интересом посмотрел на Марго.
– Ну… – задумалась Рита, делая вид, будто не исключает такого варианта развития событий.
– Ты еще и извращенка! – Гриша привлек ее к себе и поцеловал страстно.
– Бессовестный, ты съел всю мою помаду!.. – с досадой сказала Рита, отодвигаясь от него.
– Это чтобы ты не привлекала никаких попутчиков! – шутливо-ревнивым тоном ответил он.
– Единоличник!
Рита приподнялась на цыпочки, чмокнула его в последний раз в губы и убежала.
Зайдя в свое купе, она увидела того самого лысоватого мужчину – Гриша как в воду глядел. Она едва сдержалась, чтобы не прыснуть от смеха, потом поздоровалась и подошла к окну помахать рукой терпеливо ожидающему Грише.
«Достойный экземпляр для коллекции, Ефим Соломонович! – думал про себя попутчик Риты, разглядывая ее, пока она посылала воздушные поцелуи провожавшему ее молодому человеку, – да еще и вдвоем в купе спального вагона!.. Может, воспользуетесь шансом, тряхнете, так сказать, стариной, а?…»
Поезд тронулся. Рита сняла шляпу, пальто, села на свое место и прикрыла глаза. Она вдруг поняла, насколько устала. Это была, скорее, не усталость, а пустота, которая наступает по окончании любого праздника.
Попутчик откашлялся, и она открыла глаза. Он смотрел на нее и улыбался.
– Давайте знакомиться! – предложил он, – ведь нам еще долго ехать… Меня зовут Ефим Соломонович, можно просто Ефим, а Вас?
– Рита… Маргарита, – устало ответила она, а про себя подумала: «Господи, и ты туда же!»
Рита спохватилась, вспомнив о розах. Попутчик вызвался ей помочь, побежал к проводнику, принес пластиковую литровую бутылку, достал складной ножик, отрезал ей горлышко, потом побежал за водой, в общем, проявил всяческую заботу о цветах.
Потом завязался привычный разговор двух попутчиков, самый что ни на есть стандартный и шаблонный. Рита даже словила себя на мысли, что все эти разговоры настолько похожи друг на друга, будто при входе в вагон проводники раздают всем одинаковые тексты. Однако в какой-то момент Ефим Соломонович затронул философские темы, и дальше разговор пошел интереснее. Он начал рассказывать истории из жизни философов, ученых, потом рассказал пару действительно смешных анекдотов, над которыми Рита искренне посмеялась. И теперь уже она включилась в разговор, стала сама что-то рассказывать. В итоге, они проговорили до двух часов ночи.
Те, кто часто ездят в поездах, знают, что попутчики, мило проболтавшие накануне вечером обо всем на свете, утром почему-то не хотят даже смотреть друг на друга, вроде стали свидетелями чего-то постыдного. Вот и Риту не покидало такое же чувство. Пока Ефим Соломонович лежал, отвернувшись к ней спиной, она ловко оделась и вышла из купе. Когда она вернулась, ее попутчик был уже при всем параде, как будто и не ложился вовсе.
Оставшиеся полчаса до прибытия они проехали почти молча. Наконец-то поезд замедлил ход, и показалось здание вокзала. Ефим Соломонович вскочил с места, подал Рите ее роскошное пальто, потом оделся сам. Когда поезд остановился, он поблагодарил ее за приятный вечер, она улыбнулась в ответ, и уже собиралась выходить из купе, как вдруг он остановил ее вполне логичным вопросом:
– А как же розы?
Рита повернулась к нему, загадочно улыбнулась и, покачав головой, ответила:
– Боюсь, они мне больше не нужны.
Ефим Соломонович открыл, было, рот, чтобы ответить, но у него получилось что-то среднее между вздохом и стоном, зато в глазах за долю секунды пролетели, чередуясь, удивление, понимание, огорчение, досада, жалость… Эмоции были настолько яркими, что Рита даже остановилась в дверях насладиться этой реакцией.
Она вышла из вагона и, проходя мимо своего купе, невольно обернулась: алые розы сиротливо «посмотрели» ей вслед, а Ефим Соломонович понимающе кивнул.
4 декабря 2014 года.
Благословение
Маша переехала с мужем в Киев три года назад. Пока не задумывалась на тему поиска работы, потому что с трехлетним ребенком на руках было не до того. Муж устроился на работу в какую-то компанию, торговавшую всем подряд, и ему приходилось часто ездить по стране на «разборки» с поставщиками. Возвращаясь как-то из очередной командировки, он попал в аварию, повредив себе шейный позвонок, но, к счастью, ничего серьезного, можно сказать, отделался легким испугом. Правда, ему пришлось походить в «воротнике Шанца» почти три месяца и спать исключительно на полу. Пока он сидел дома, пытаясь работать на телефоне, Маша поняла, что дальше тянуть некуда и занялась поисками работы.
Два месяца она ходила на собеседования как на работу, бывало, в день по три-четыре собеседования проходила в разных концах города. В очередной раз, получая отказ по причине отсутствия опыта, да еще и наличия маленького ребенка, она верила, что все равно кто-то когда-нибудь ее заметит, и даст ей хотя бы шанс показать себя.
С дипломом учителя французского языка, без опыта работы, с самыми элементарными навыками работы на компьютере Маша могла рассчитывать разве что на должность секретаря или переводчика во французской компании. Но это был максимум, а пока она искала работу в принципе, можно и без использования французского. Конечно, было жалко пять лет отличной учебы и стажировки во Франции на третьем курсе. Мысль о том, чтобы пойти работать учителем в школу, Маша сразу откинула, помня практику в девятом классе, поэтому целью было зацепиться пусть даже на самой низшей ступеньке в какой-нибудь компании, а дальше научиться и пойти вверх. В том, что легко научится и пойдет вверх, Маша никогда не сомневалась.
За те два месяца, что она обивала пороги разных фирм, ей встретилось много интересных и необычных людей, и, по насыщенности общения с разными типажами, это был, пожалуй, самый богатый период ее жизни. Одни отказывали ей сразу же, видя ее внешние данные, никак не соответствующие общепринятому образу секретарши. По правде говоря, в то время она еще не до конца скинула лишние килограммы после рождения ребенка, а короткая стрижка под мальчишку никак не могла показать красоту ее густых волос, да и одевалась она неважно из-за отсутствия денег. Когда она, спустя годы, вспоминала эти два месяца своей жизни, память ей все рисовала в серых тонах, с привкусом безысходности и отчаяния. Однажды у нее даже не выдержали нервы от того, что ее хождение не приносило результата, и она расплакалась дома в присутствии свекрови, чего с ней практически не случалось.
Уже на исходе двух месяцев безуспешных поисков, Маша наткнулась на объявление о наборе редактора текста в один из специализированных журналов. Она даже воспряла духом, понимая, что редактором ей будет интереснее работать, чем просто секретарем. У нее, как у любого, кто закончил филологический факультет, была профессиональная мания в любом тексте искать грамматические или стилистические ошибки. А уж в своей грамотности она была уверена на двести процентов – ее тетради с диктантами всегда демонстрировались одноклассникам как образцы грамотности и чистописания, начиная с третьего класса.
Редакция журнала находилась почему-то на территории металлобазы. Старое административное здание, порядком обшарпанное, темные коридоры, облезлые стены… На двери, обитой дешевым дерматином, был прикреплен скотчем лист бумаги с названием журнала. Маша постучалась и вошла.
Мужчина средних лет, шатен с серыми глазами, в костюме-тройке (Маша не могла припомнить, когда в последний раз видела мужчину в тройке) назвался главным редактором журнала. Он протянул ей для пожатия теплую руку, приятно улыбнулся и пригласил ее сесть напротив. Егор Душица (так звали редактора с располагающей внешностью) рассказал Маше вкратце о требованиях, предъявляемых к кандидату, и Маша, слушая его, понимала, что с этим она точно справится! Воодушевление, с которым редактор рассказывал ей о своем журнале, о новшествах, которые он хочет внести, невольно передалось и Маше. Ее глаза заблестели, она оживилась, в нужный момент кивала, иногда вставляла слово, если он не мог подобрать. В общем, минут сорок они проговорили, как старые знакомые, обо всем на свете.
– Машенька, вы мне очень симпатичны, и я хочу, чтобы с вами также пообщались два моих помощника, не против?
– Ну конечно, я не против! – с готовностью ответила Маша.
Редактор вышел из кабинета, потом вернулся со светловолосым молодым парнем и высокой красивой брюнеткой с очень короткой стрижкой.
– Знакомьтесь, это мои помощники, Люда и Дима, мои правая и…левая руки, ха-ха-ха, – Душица весело расхохотался.
Шутка шефа не вызвала даже улыбки у двух молодых сотрудников, они просто пригласили Машу пройти с ними в другой кабинет.
Люда и Дима задавали ей по очереди очень простые, как ей показалось, вопросы, будто говорили с маленьким ребенком. После каждого ее ответа они многозначительно переглядывались. Вдруг Дима с натянутой улыбкой задал вопрос:
– А скажите, Мария, каким своим достижением в жизни Вы можете гордиться?
Маша почему-то растерялась. Вместо того чтобы сказать, как она замечательно училась, как ее отметили и одну из первых отправили во Францию на стажировку, у нее перед глазами всплыло личико ее ненаглядного Павлика, смышленого и забавного малыша, который последние три года занимал все ее время и внимание. В тот миг ей показалось, что помощники имели в виду что-то, обязательно связанное с профессиональной деятельностью, с работой, а у нее такого и в помине не было.
– Ну… я… как-то не задумывалась, – промямлила она, потом добавила, – я горжусь своим сыном.
– Ну, это понятно! – как-то быстро согласился Дима, потом посмотрел на Люду и добавил, – спасибо, у нас больше нет вопросов. Посидите здесь пару минут, вас позовут.
За ней зашел сам Душица. Маша сразу заметила перемену, которая произошла в понравившемся ей человеке – он прятал глаза. Он сел напротив, спиной к окну, потом собрался с духом, посмотрел на нее и сказал:
– Машенька, признаюсь честно, вы мне очень понравились, и я был уверен, что вы так же понравитесь моим помощникам. Обычно у нас совпадают предпочтения, но в этот раз… Одним словом, они категорически против вашей кандидатуры.
Машу больно задело слово «категорически». Можно же было просто сказать: спасибо, вы нам не подходите. Что значит «категорически»? Она что, психически неуравновешенная, больная, нервная, алкоголичка или наркоманка? Что такого неподходящего в ней нашли его напыщенные помощники, что ей «категорически» отказали? Маша тихо, но четко произнесла:
– Спасибо, что уделили мне время. До свидания.
Она поднялась и уже собиралась уходить, как вдруг он остановил ее:
– Я желаю… нет, я уверен, что у вас все получится! – он встал и продолжил очень искренне, – я благословляю вас!
С этими словами он вдруг…перекрестил ее. Маша никак не ожидала такого окончания собеседования. Но не только сами слова, произнесенные с таким чувством, но еще и солнце, впервые выглянувшее за последние две недели, и светившее за спиной Егора Душицы, подействовало на нее, как некий добрый знак.
Она шла домой и всю дорогу у нее из головы не вылезали две фразы редактора: одна про категорический отказ, а вторая про благословение. И досада, противная, горькая досада!..
Она еще пару дней ломала голову над тем, что такого ненужного умудрилась сказать помощникам редактора, за что те так взъелись, и, естественно, корила себя за то, что растерялась и ответила невпопад. Выходные прошли как обычно, в домашних делах, и в воскресенье вечером, ложась спать, она благополучно перестала думать обо всем этом.
Спустя несколько дней она легко прошла собеседование во французской компании, лишь заговорив с генеральным директором по-французски. Ее взяли сразу же, закрыв глаза на отсутствие какого-либо опыта, прописки, а также на то, что у нее был маленький ребенок.
Маша прибежала домой, стала взахлеб рассказывать мужу о том, что ее взяли на работу в такую компанию, о которой она и мечтать не могла!
– Ты умница! Я всегда знал, что у тебя получится.
Маша вдруг заметила, что он что-то недоговаривает.
– Что-то случилось? – спросила она.
– Я ушел с работы… Так что твоя работа как нельзя кстати!
Она обняла его и прошептала:
– Все будет хорошо! Я в тебя верю!
И тут ей вспомнилось, как Егор Душица, стоя спиной к окну, и от этого как будто светясь, благословил ее и перекрестил. Она улыбнулась и подумала: «Хорошо, что он мне отказал, иначе я бы не попала во французскую компанию! Или… это он так «постарался»?!»
Маше запомнилось это собеседование на всю жизнь, после него у нее почти не было других. Как она и предполагала, ей главное было зацепиться за первую ступеньку, и дальше она самостоятельно пошла вверх. Через десять лет, став работодателем, она не задавала молодым кандидатам вопрос об их достижениях в жизни, считая его самым бесполезным.
6 декабря 2014 г.
Козлик
– Он согласился встретиться! Представляешь?! – Лиза сияла от радости.
– Кто? – Кира не сразу поняла, о ком говорит Лиза.
– Ну, здрасьте! Василий Кочергин!
– А… Ну, ты молодец! – искренне восхитилась Кира и добавила, – хотя лично я нисколько не сомневалась в том, что он не устоит перед такой женщиной, как ты!
При этих словах она окинула критическим взглядом стройную фигуру Лизы, как будто желая убедиться в своих словах, а та, кокетливо улыбнувшись, ответила:
– Перестань, он же меня не видел!
– Он почувствовал твою красоту по телефону…
– Короче, – перебила ее вдруг зардевшаяся Лиза, – завтра идешь со мной на встречу.
– Еще чего? Ты сама отлично справишься, зачем нужен третий лишний?
– Не лишний! – настаивала Лиза, – ты мне нужна для веса, ты ведь у нас теперь заместитель директора.
Кира почувствовала язвительные нотки в тоне Лизы, и ответила коротко:
– Язва!
– Сама такая! – Лиза развернулась и пошла обратно к своему рабочему месту.
Такой обмен любезностями был привычным для двух девушек, поэтому присутствующие при этом разговоре сотрудники даже не обратили на него внимания. Кира и Лиза давно знали друг друга, еще с прошлой работы, но по-настоящему сблизились в этой компании, когда несколько месяцев проработали в одном отделе. Потом Лизу перевели в отдел продаж, где она раскрыла свой талант продавца, а Кира стала заместителем директора. За все время общения с Лизой Кира не переставала восхищаться ее женственностью и неувядаемой красотой. Где бы она ни работала, вокруг нее вились все имевшиеся в наличии мужчины – кто-то явно показывал знаки внимания, кто-то молча страдал, а кто-то, возможно, злился, что не по зубам такая женщина. Но равнодушных не было! Однако Лиза как будто не замечала их с высоты своего роста или принципиально не хотела заводить никаких отношений на стороне, а может, просто любила своего парня Дениса, с которым жила уже лет десять.
Лиза была отличным продавцом, самым эффективным и одновременно самым дорогостоящим. Если ее оппонентом оказывался мужчина, то у него не было никаких шансов противостоять шарму, настойчивости, а иногда и откровенным манипуляциям Лизы. Кира ставила Лизу в пример новеньким продавцам и рассказывала им две «классические» ситуации, в которых Лиза добилась сотрудничества с клиентом. В одном случае она в течение двух лет периодически названивала одному клиенту, упрашивая его дать пробный заказ. В итоге, она взяла его измором, и он таки сдался. А после этого было несколько лет успешного сотрудничества, итогом которых была наивысшая оценка качества услуг, полученная Лизой от этого самого клиента. Во втором случае Лиза выпросила у клиента, к которому тоже достаточно долго пыталась достучаться, долгожданный заказ с минимальным заработком, но в ходе его выполнения возникли дополнительные расходы по вине клиента, которые он не захотел признать. Лиза в расстроенных чувствах позволила себе расплакаться прямо во время телефонного разговора, и клиент «растаял» и дал второй заказ, лишь бы она не плакала. В итоге, сотрудничество с этим клиентом оказалось очень успешным и долгосрочным.
Клиент, с которым завтра должна была встретиться Лиза, был, скорее, имиджевым, нежели прибыльным. Это был известный концерн, представленный по всему миру, который занимался производством различных сладостей. Стать поставщиком услуг для такой компании было престижно, но сложно. Лиза давно вела переговоры с этим клиентом, но получала неизменный отказ, пока случайно не узнала, что один ее знакомый пару лет назад работал как раз в нужном ей отделе и как раз под руководством того самого Василия Кочергина, который ей периодически отказывал в сотрудничестве. Знакомый по старой дружбе замолвил за нее словечко, и только после этого Лизу выслушали до конца и даже пригласили на встречу!
Кира терпеть не могла исполнять роль «свадебного генерала», она чувствовала себя так, будто превратилась в тупую, бездумную куклу. Другое дело, если на встречу ехать с новым сотрудником, которому нужно показать «мастер-класс» или проконтролировать его работу, но уж точно не с Лизой! Она и так профи. Но ничего не поделаешь: чем больше клиент, тем больше хороводов приходится водить вокруг него.
На следующий день обе девушки, как будто сговорившись, пришли на работу в одной цветовой гамме: темно-синий в сочетании с бежевым. И если у Киры это был строгий брючный костюм с рубашкой, то у Лизы был женственный костюмчик с довольно короткой юбкой и полупрозрачным топом. Ее наряд подчеркивал именно то, на что, как правило, обращают внимание все мужчины: грудь и ноги.
– Правильно, – одобрительно кивнула Кира, окинув взглядом Лизу, – если убивать клиента, то наповал.
Лиза победоносно улыбнулась на комплимент подруги и посчитала нужным предупредить, зная привычку Киры всюду опаздывать:
– Сегодня обедаем раньше, потому что в четверть второго должны выехать из офиса! Нам назначена встреча ровно на два.
– Нам ехать всего пять километров! – пыталась возразить Кира.
– Знаю я тебя, ты вечно опаздываешь!
В три минуты третьего две элегантно одетые девушки заходили в уютный бизнес центр на Подоле. Пока они искали нужный офис, та, что была повыше, со светло-каштановыми волосами, пилила и подгоняла вторую, брюнетку. Но вторая не обращала внимания на упреки подруги и, беззаботно улыбаясь ей, шла дальше.
Молодой паренек, представившийся помощником Василия Кочергина, провел их по бесчисленным коридорам, чуть ли не в самый конец большого офиса. Они вошли в небольшой кабинет со стеклянными перегородками, и навстречу им со своего места поднялся небольшой человечек, толстенький, с лоснящейся лысиной и рыжими усами. Это и был Василий Кочергин.
Лиза умело скрыла свое разочарование внешним видом клиента и протянула руку, не забыв лучезарно улыбнуться. Кочергин смерил ее взглядом с ног до головы, но почему-то в ответ не улыбнулся, а, наоборот, как-то напрягся, плотнее сжал губы, а серые глаза приняли холодный стальной оттенок. Он нехотя отпустил руку Лизы, перевел взгляд на Киру и сдержанно улыбнулся. Потом они сели за маленький круглый столик: Василий и Кира на стулья, а Лиза – на небольшой низенький диванчик, и это сыграло роковую роль, учитывая ее немаленький рост и достаточно короткую юбку. Василий, как ни пытался сосредоточиться на Кире, обсуждая с ней ключевые вопросы возможного сотрудничества, все равно периодически бросал неоднозначные взгляды на стройные ножки Лизы. Из-за низкого диванчика юбка Лизы подлым образом задиралась, и как она ни старалась ее контролировать одергиванием, все равно из-под юбки выглядывали кружева от чулок.
Как Кира и ожидала, клиент оказался сложным: маленький мужчина, маскирующий свой комплекс непомерным высокомерием и тщеславием, и оттого выглядевший глупо и смешно. Кира сама когда-то комплексовала по поводу своего маленького роста, пока не поняла, что это абсолютно не мешает ей, а иногда может стать даже преимуществом. Она попыталась посмотреть на Василия другими глазами, глазами друга, сообщника или просто сочувствующего… И он это почувствовал, потому что в один момент полностью переключился на нее, и его взгляд заметно потеплел, он даже пару раз попытался пошутить.
В целом встреча прошла неплохо, во всяком случае, клиент обещал выйти на связь в ближайшее время и предоставить исходные данные для просчета цен. Прощаясь, Василий опять принял неприступный и высокомерный вид, как будто вдруг опомнился и пожалел о том, что позволил себе ненадолго расслабиться. Девушки вышли из офиса, переглянулись, и Лиза кратко и емко выразила свои впечатления по поводу встречи:
– Козел!
Кира покачала головой и поморщилась:
– Для козла слишком мелковат. Скорее, козлик!
Подруги прыснули и громко расхохотались. Так они его и окрестили между собой.
Василий сдержал слово и выслал Кире необходимую информацию для просчета в тот же день, ближе к пяти часам.
– А почему мне? – возмущалась Кира, – отвечать все равно будешь ты! Ты же ответственная по работе с брендовыми клиентами!
– А тебе что, сложно переслать его сообщение? – в свою очередь возмутилась Лиза, – ради такого клиента потерпишь, ничего с тобой не случится.
Кира хотела возразить, но, зная наперед, что нарвется на манипуляцию Лизы, лишь вздохнула и ответила:
– Не сложно.
Так и началась работа с капризным клиентом. Схема работы была такая: Василий высылал сообщение Кире, Кира – Лизе, а дальше Лиза согласовывала цену с оперативниками, и сама отвечала Василию, подтверждая возможность выполнения заказа, при этом ставя Киру в копию. Кира считала, что такая цепочка только усложняет работу ненужными телодвижениями и считала, что можно было бы легко обойтись без ее участия, как лишнего звена цепи. Она считала такое требование клиента исключительно его прихотью. А все потому, что Василий, по-видимому, считал ниже своего достоинства обращаться напрямую к рядовому сотруднику, в его глазах обращение к заместителю директора выглядело солиднее.
Но это было ничто по сравнению с тем, как Василий придирался к оформлению документов для оплаты предоставленных услуг. Доходило до абсурда! Поначалу девушки обвиняли в невнимательности и безалаберности собственную бухгалтерию, выгораживая клиента, но позже убедились в том, что он специально придирался к каждой запятой, чтобы не принимать документы, тем самым еще больше оттягивая момент оплаты. Кира несколько раз еле сдерживала себя, чтобы прямым текстом не написать ему об этом, но каждый раз ее хватало лишь на вежливо-настойчивый тон с едва заметными нотками недоумения. Ответ Василия на такие ее попытки был неизменно заносчивым и высокомерным, из серии: да, мы такие крутые, не устраивает – не работайте с нами, мы легко найдем вам замену.
За несколько лет сотрудничества объемы заказов выросли незначительно, несмотря на все старания, заработки тоже не увеличились, а придирки к оформлению документов не прекращались. Зато Василий заметно потеплел по отношению к Кире, бывало, звонил ей и долго говорил ни о чем, а ей приходилось отставить в сторону все дела и слушать его; несколько раз покупал путевки у ее мужа, который владел туристическим агентством. А как-то даже попросил ее взять на работу свою непутевую падчерицу. Кира согласилась ради укрепления отношений с клиентом, но позже сильно пожалела, так как девушка оказалась невероятно ленивой и бестолковой. Когда через год пришлось ее все-таки уволить по сокращению, Василий пригрозил Кире расторжением договора, на что она ему спокойно ответила, что не чувствует за собой никакой вины, потому что выполнила его просьбу, взяв на работу его падчерицу, а если та не справилась с работой, это не ее вина. После этого отношения с Василием хоть и похолодели, но работа все же продолжалась.
Однажды Кира получила от Василия по электронной почте очередной запрос на выполнение заказа и, прежде чем переслать Лизе, как обычно, дописала в теме письма: «Лизочек, ответь, пожалуйста, козлику!»
Через полчаса у Киры на столе позвонил телефон:
– Кира!!! – кричала Лиза в трубку, – я случайно переслала Василию ответ с твоей фразой!
– Что?!
Кровь хлынула Кире в голову, уши заложило, а по спине пробежал противный холодок. Пока она осознавала, ЧТО произошло, Лиза продолжала, захлебываясь от волнения:
– Я звонила сисадмину – ничего нельзя сделать, сообщение ушло и уже доставлено… – Лиза чуть не плакала, – ну, что ты молчишь? Что делать?!
– Я иду к тебе, – упавшим голосом ответила Кира.
Лиза сидела, схватившись за голову. Кира зашла бесшумно и слегка коснулась ее плеча, и Лиза подняла на нее заплаканные глаза.
– Господи! Ну, зачем ты так написала?! – сокрушалась она.
– Ты тоже хороша! Могла бы и посмотреть, что отправляешь клиенту, – парировала Кира.
Зависла пауза. Девушки понимали, что вина обоюдная и выяснять, кто больше виноват, а кто меньше – бесполезная трата времени.
– Во-первых, надо успокоиться, – нарушила молчание Кира, хотя ее саму колотило, – во-вторых, надо придумать какую-то версию для «отмазки».
Пока они ломали головы, пришел ответ от Василия на адрес Лизы, а Кира стояла в копии: «Лиза, а что означает фраза: «Лизочек, ответь, пожалуйста, козлику!»?
– Господи, как же стыдно! Какой позор! – тихо сказала Лиза и по второму кругу расплакалась. Кира сама с удовольствием поплакала бы с ней, но она просто не умела этого делать. Она вдруг представила себе, каково сейчас Василию получить в свой адрес такое определение. «И как теперь ему доказать, что я совсем не хотела его обидеть?» – размышляла Кира.
За годы работы с Василием девушки уже привыкли к его манере общения, к его капризам, и теперь, называя его «козликом», они вкладывали в это слово уже иной смысл, иные чувства. Это звучало скорее ласково, что ли, подобно тому, как родители, смирившиеся с тем, что у них растет упрямое, вредное, но все же любимое чадо, могут себе позволить его назвать каким-то похожим обидным словом.
Девушки составили вдвоем письмо, в котором просили прощения за недоразумение, приведя наспех придуманную версию, откровенно притянутую за уши, о том, что, мол, «не Вам адресовалось», но ничего лучше им в голову не пришло. Кира выждала небольшую паузу и набрала Василия, чтобы извиниться еще раз со своей стороны, но он не ответил… И не только в этот день, но и во все остальные дни, видимо, заблокировал все входящие звонки от нее. Девушки еще долго ходили как в воду опущенные и не могли себе простить эту «осечку», ведь они считали себя такими опытными и матерыми, и вдруг настолько банально оплошали!..
* * *
Прошло пять лет. Кира уже давно ушла из той компании, но продолжала дружить с Лизой и Валей. Сидя как-то в уютном ресторанчике, они вспоминали различные истории за время их совместной работы. Вспомнили и про Василия.
– Кстати, ты пыталась связаться с ним? – решила поинтересоваться Кира.
– Бесполезно, – уже спокойно ответила Лиза. Потом добавила с язвительной улыбкой, – Ты же «заварила кашу», а сама ушла.
– Ну, прости… но ведь вина не только моя.
Лиза махнула рукой, мол, «проехали» и добавила:
– С тех пор я каждое письмо, перед тем, как отправить, проверяю раз пять.
– Аналогично, – понимающе улыбнулась Кира.
Тут Валя вмешалась, задав философско-риторический вопрос:
– И все же, почему так вышло?
Кира и Лиза переглянулись и хором ответили:
– Потому что он козел! – и втроем рассмеялись.
03.01.2015
Бессонница
Наташа плохо спала этой ночью, впрочем, как и две предыдущие. Проклятое полнолуние!.. Раз в месяц она обязательно не спала пару-тройку ночей из-за этого наглого светила, от которого некуда было спрятаться ни за какие жалюзи, роллеты, шторы и иже с ними. Каждый раз, видя эту «дрянь, величественную, как Лев Толстой», Наташа морально готовилась к бессонной ночи. Какие там травки, какой кефир или теплое молоко вкупе с шерстяными носками на ночь – подобные народные средства были для нее как мертвому припарка! Поначалу она, конечно, все эти методы испробовала, но как-то раз, вконец измученная от бессонных ночей, зашла в аптеку и попросила какое-то более или менее нормальное снотворное. Аптекарша с таким сочувствием посмотрела на нее – видимо, у Наташи был уже совсем «нетоварный» вид – и посоветовала один препарат. С тех пор она могла позволить один-два раза в месяц «побаловать» себя сладостным отключением мозгов с просмотром полнометражных цветных сновидений. Наутро после такого принужденного сна она просыпалась хоть и сразу, услышав трель будильника, и вроде бы собиралась на работу не дольше, чем обычно, но все делала автоматически, не думая. Видимо, мозг, обидевшись за свое насильственное отключение, отказывался ее слушаться. В такие дни всю первую половину дня она собирала себя в кучу и старалась делать механическую работу, лишь бы не думать. Потом она как-то прочитала о вреде любого снотворного на мозг и решила больше им не злоупотреблять – Наташа была абсолютно уверена, что самое ценное в ней были именно ее мозги.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=48771652) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.