Терминатор Гун. Стихия
shybyntay
Объединенные в одну, шестая и седьмая электронные книги стихов Расула Шыбынтая. Первые пять вышли в сборнике «Пятикнижие». В электронном формате изданы и две книги прозы: криминальная драма «Похоронное бюро на улице Солнечной» и сборник юмористических рассказов «Вырубаемое». Книга содержит нецензурную брань.
Терминатор Гун
Стихия
shybyntay
© shybyntay, 2023
ISBN 978-5-0059-9626-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Терминатор Гун (сборник №6)
В снегах тополиного пуха
В снегах тополиного пуха,
В кольчуге разорванной духа
С улыбкой от уха до уха
Щербатым клинком рыть песок
К тому, что к мольбам твоим глухо,
Губам твоим выжженным сухо,
А брюху пустыни глоток,
Но тащит костлявой старухой
С улыбкой от уха до уха
В снега тополиного пуха
Щербатым клинком рыть песок.
Женщины из книги
Женщины крадут из дома книги
– денег нет на столике ночном.
Из бюстгальтеров оборваны вериги,
Падаю кроватью в ада дно!
Женщины, верните мои книги!
И вернитесь сами затемно.
Руки просят новые вериги
– падаю кроватью в ада дно!
Я контужен
Когда же кончится эта война?
Я контужен.
Из оглохших ушей сочится Slipknot.
Там, в окне, кто-то делает ужин?!!
Рот обожжён в оре гари табачной.
Я контужен.
Из железных окопов заезженных тачек
Я в атаку! – но бьют светофорные ружья.
Палец стёрт на курке ржавого enter.
Я контужен.
Ржа, безногий из дота подбитой бэхи
Выползаю, войною утюжен.
Печень разорвана осколком стакана.
Я контужен.
В дыме воронки фейсбучных напалмов
Я и небу не нужен?!!
Когда же кончится эта война?
Я контужен.
год-дог
Я верил в Бога,
Гляделся в оба.
Ты недотрога,
Шоссе не жизнь.
Стой у порога,
Моя зазноба.
Гладь ухо дога,
Май лайф, скажи.
Я не вернуся,
Бывай, братуся.
Сыграют гусли
Последню жизнь.
Забытое вино
В том тёмном погребе
В патине, паутине,
Пыли и зелени стекла
Молчит оно, забытое вино,
Что помнит лик из той картины,
Где жизнь бурлила и текла!
Ты весенний и весел
Когда умираешь вдруг:
Ничего уже нет, и ноты…
И ломается в клавишах звук
Сокращая жизни длинноты.
Ты становишься звездным Ничто,
Своих снов определеньем.
Ты – Любовь! Процентов на сто.
Ты – весенний!
Ты лежишь или ешь апельсин,
Тебе хочется джаза и песен.
Да, ты умер, выстрелив в синь,
Но весенний и весел.
Проснись влюблённым!
Жизнь коротка. Успей!
Окурком в тьму лети с балкона.
Испей, как солнце гуру сонный,
В себе включивший свет аллей
И вечер ждущий просветлённым.
И поднимись уже над Ней,
Пусть на локтях… Определённо,
Качнёт там шторы суховей,
Ударит дождь! Проснись влюблённым!
Крича в орнаменте корней
О маме, папе и о доме.
формула времени
Моя вечность – формула времени,
А беспечность – всего один шанс
Вырвать мяса для племени,
Вызвав бога на рамс!
Дети ветра
Когда небо было синее,
А мы смотрели на него и мечтали,
Когда девушки были красивее,
Ну а дали – ДАЛИ!
Никуда то время не делось,
Никуда не ушли мы от света:
Потемнело и вновь растемнелось,
Да все те же мы дети ветра!
На перекрёстке
Как тьма над голосом прохожим,
Она в порхающем снегу
Опять стоит в своём «быть может»
На перекрёстке «Не могу».
ты космолет
ты космолет
твое тело горит как обшивка
в атмосфере земли
сердце в улет
не так быстро
ты снова пересолил
энергия ноль
разрывает дюзы
сжигая все и все
мозг в перезагрузке
бога поюзай
еще и еще
Ты уплыл, Малыш…
Ты уплыл, Малыш,
Стоя на утлой досточке
В мировом океане Боли.
Ты уплыл, Малыш
В свои многоточечки,
Будто вернуться волен.
Но ты уплыл, Малыш…
И я снова понял:
Любовь есть Боль.
И, конечно, обратное:
Наши игры вовсе не роль.
слабость бога
Почему со смертью просто,
А с любовью – нет?
Светотенью брезжить на погосте
Горных склонов лет…
Да потому что смерть сильней!
А любовь – только слабость бога,
Которого нет в этом царстве теней
На пустынной, как небо, дороге
из бесчисленно численных дней…
Но опрокидывает эта слабость,
Этот котик пушистый и белый
Шизофреническую радость,
Нарисованную синим мелом!
И так хочется видеть свет,
Ну хотя бы по вторникам,
И так хочется слышать «нет»
Молодым и влюбленным дворником!
Вечер с Цукербергом
Однажды вечером в четверг
Ко мне зашел друг Цукерберг.
– О чем, – спросил, присев на стул, —
Сегодня думаешь, Расул?
А я… не думал! Вот конфуз!
Ведь думы блажь, ведь думы груз,
Они ввергают йогов в грусть,
Бросают грудью на гвоздищи
И принуждают к жирной пище…
– Подумай же, Расул, не трусь.
– Послушай, Марк, но я весь вышел
Из слова в космос. И, дружище,
Там ник вопрос про человечность —
Безмолвие! И Бога млечность…
И друг ушел. Сел кот на стул.
Мы все безумно помолчали.
Взглянула ночь из черных дул,
Не утоля моя печали.
И я… подумал: Нет – назад!
Кому-нибудь отдайте безупречность,
За жалкий рупь продайте Арканар,
Танцуя от беспечности во вечность,
Как граф Ту Гис, бредущий на базар,
Я выйду прямо здесь – на встречной!
Сила боли
У меня есть сила боли – я могу бросить жить.
У меня есть сила боли, чтоб однажды сказать: I did it.
Только воли нет, воли! – запаролен, но боли открыт.
аналог
я пришёл из аналогии
светлой тени тёмного света
лампорампы диодной дилогии
неконтрастного человека
из проявленной плёнки
ночью всплыл в комнате красной
и закручен в пелёнки
рвано плакал о разном
я пришёл из аналогии
цифр нищих в кредит королями
в дабл три писсуар урологии
единицами и нолями
и принёс серебра негативы
скрытый снимок дождя и ночи
где мы все чёрно-бело живы
ад оплачен – рай обесточен
В мелодии гобоя
Я верно снова сплю
И сновидением ловлю
Видение другое,
Что было утром королю
В мелодии гобоя,
Оплакавшим любви закат,
Червонным золотом эфира,
Окрасившим дым облака
Из сонного сапфира,
Которым проступает лик,
Играя в бога, или блик
Печали сквозь вуали газ
Грозы грядущей блеском глаз.
Кувшин
Так ткётся жизни полотно:
Течёт тягучее вино,
Ребёнок за окном смеётся
Где полдень птиц ему проснётся,
И всё задышит стариной,
И сон – кувшином разобьётся!
Пятёрка вечности
Остался миг перед исчезнуть…
Четыре взмаха крашенных ресниц,
На три уже стоим над бездной,
И бог пред нами упадает ниц!
На два – кричит от боли птица,
Лист клёна падает на два,
Танцует, светится, кружится,
Касаясь ветра слов едва.
А что один?
Суметь присниться!
Чуть в танце к небу голова,
А на губе осколок пиццы,
Как эти вечные слова…
Лихо
Когда я ушёл, было тихо.
Никто не заметил ночи:
Кто-то пускал шутихи,
Кто-то подушку ворочал…
А проснулось оно, это Лихо,
Облаков искривляя почерк,
И последний ворвался вихрь
В ваши окна скопцов-одиночек!
Ну а дождь просто плакал и плакал,
Палантином покрыв моё тело —
Мой скафандр на планете Аллаха,
Где «Я был!» и любил так несмело.
Вий
Звёзды падают спелым яблоком гулко
В амфору тела, полную боли!
Я разрежен как воздух cartoon-переулка
И от крена пространств озаборен…
А вы тут в коробке с коробкой в руке
Будто бы едете и говорите
По крутящейся белкой железной реке
На разбитом орбитой астрала корыте…
Я не понял ни слова!
Ничто о Любви?
О Прозренье?
О Боге?
Где плачущий Вий?
Своей смерти алчущий Вий
С бородой синей в пластике стога?
О, верните же пленку назад,
Ведь вначале были не цифры!
А всего только ночь,
И вдруг – гроза!
Эти звёзды
И яблоки висли…
Битва на Курукшетра
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69188281) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.