Читать онлайн книгу «Закройте ваши души» автора Екатерина Березина
Закройте ваши души
Екатерина Григорьевна Березина
Когда странные сны героини начинают сбываться, она еще списывает это на странные совпадения. Но вскоре Катя начинает видеть то, что заставляет её усомниться в собственном здравомыслии. Вопреки законам жанра в сюжете не появляется ни доброго и мудрого наставника, ни волшебной книги, способной всё объяснить, напуганному своими необычными способностями подростку. В череде загадочных событий героине придётся разбираться самой.
Екатерина Березина
Закройте ваши души
Сон
Очередной кошмар заставил проснуться среди ночи. Хотя даже не кошмар, просто странный сон. Один из тех, которые заставляют думать к чему бы это. Я чуть привстала, часто дыша. Было немного жутковато. Выровняв, дыхание постаралась вспомнить. Мне снилось, что я лежу на кровати у себя в комнате, а на соседней лежит юноша. Он старше меня – ему лет 17. Бледное лицо его очень спокойно и светло, руки сложены на груди. Я повернула голову, и из стены на меня упало что-то светло-мутное и прозрачное. Проснулась.
Мне периодически становилось страшно непонятно от чего. Иногда спать приходилось со светом.
–Кыс-кыс-кыс…
Мой шёпот отозвался легким топаньем. Положив кошку рядом с собой, я успокоилась и уже через пол часика спала почти спокойно. Ну, то есть я не знаю, как это – спать спокойно. Наверное, когда ничего не происходит, все спят и не снится кошмаров.
Хула
Домой со школы я возвращалась через аллейку. В воздухе стоял какой-то необыкновенный неуловимый запах, который бывает только в сентябре. Ощущение приятной свежести, несмотря на жаркую погоду. Тень, падающая с деревьев, теперь уже с желтеюще – краснеющими листьями, словно брала под свою опеку. Спокойно. Хорошо. Неторопливо. Даже жалко, что от школы до дома всего минут пятнадцать.
– Здравствуйте, – сказала несколько растерянно, при виде незнакомого мужика у нас дома.
За круглым непокрытым скатертью старым столом, помимо мамы, и отчима сидел незнакомец. Скромный обед сопровождался бутылочкой водки.
Хочу описать маму и не могу подобрать слова. Возможно, потому что для меня весь образ и заключен в слово «мама»? Так естественно и привычно, что перестаёшь смотреть и выделять какие-то конкретные черты. Высокая плотная женщина весьма приятной и располагающей наружности. Мама – блондинка, хоть и крашеная, но я не помню её другой, с крупными правильными чертами лица. Мы совсем не похожи, ни в чём.
– Это дядя Гена. Там на плите суп – иди, ешь.
Только аппетит как-то пропал в одну минуту – равно как и настроение. Я все-таки прошла налить чаю. Гость что-то оживленно рассказывал, вроде какой он крутой и про какие-то начинания. Не знаю, как это передать – знаю, что это неправильно, но нельзя ведь отрицать, что может вот так человек как-то сразу не понравится.
–Ну, дай Бог, – отозвалась мама на очередное высказывание.
–Бог? Да какой еще Бог? Видал я такого Бога, я всё сам.
На мамино возражение гость разразился громом матерных ругательств в адрес Господа нашего, да и вообще.
Меня трясло от негодования. Я швырнула кружку в раковину и быстро прошла к себе в комнату. Следом зашла мама.
–Ты че?
–Что это за урод? Сделай так, чтоб его не было, а то я сама его выгоню сейчас.
–Успокойся, он сам уже собирается. Они вместе работают
– В лучшем случае – завтра ногу сломает!!!
–Сплюнь, дура! Что такое говоришь?!
–Как минимум! Как так можно говорить? Вот посмотришь!
– Психичка! Шла бы погуляла.
День был испорчен. Погулять я все-таки пошла. Не хотелось находиться дома. На улице, правда всех знала, но мало с кем общалась. Гуляли, конечно, все вместе, но каждый раз это требовало от меня преодолений. Нужно было стараться быть как все. Лучше всего выходило молчать. А сегодня притворяться не хотелось.
Сидя на качельке, я обдумывала, вчера дочитанную книгу. Чувство легкой потери вместе с концом интересной истории не отпускало.
–Привет! Ты чего одна? – раздался знакомый голос.
– Просто.
– Так тебе скучно! О, а может, присмотришь за малым, мне отойти надо по срочным делам – Проговорил сосед, указывая на своего маленького сынишку.
– Я на часок не больше!
–Ладно, мы погуляем.
Маленький Саша, улыбаясь, потянул ко мне ручки. Сосед Владимир – молодой мужчина среднего роста с вечной щетиной и странным блеском серо-голубых глаз, часто просил меня присмотреть за сыном «на часок не более», но выходило всегда одно. Поздно вечером я вела его сама домой. Летом ребенок почти каждый день был у меня.
***
Утром в воскресенье, когда уже не спишь, но еще и вставать не хочется, я услышала какие-то взволнованные возгласы мамы и тревожный рассказ отчима. Но разобрать, что, же случилось, я не могла. Я прошла в ванную, но никто не торопился мне ничего рассказывать. Пришлось спросить самой.
– Представляешь, вчера был дядя Гена у нас. У него вчера куртку украли кожаную и 4 зуба выбили.
– Вот! Я же говорила! Так ему и надо!!!!
– Что ты такое говоришь? – почему-то удивилась моей реакции мама.
–За языком надо следить!
–Это просто совпадение
–Ну да.
Я вроде бы и ликовала, но вспомнив этого неприятного персонажа, вспомнилось, и что он говорил. Да и не могу сказать, чтобы мне доставляло удовольствие, что кого – то избили. В легком смятения пошла почитать. Можно было, конечно и уроки сделать, но обычно я их не делала. Меня занимала литература, сочинения и всё, пожалуй. Остальные предметы достаточно было пролистать на переменах, этого вполне хватало, чтобы ответить на «отлично». С самого детства хотелось учиться, но школа как-то под разочаровала меня. Я всё ждала, когда закончится «введение в курс» и начнется серьезное учение. Всё, что нам давали на уроках, мне казалось скучным и устаревшим. Словно припоминала, и в учебник нужно было заглянуть, чтобы, пробежавшись глазами вспомнить, о чем там речь. Но вот шёл уже шестой класс, а ничего не менялось. Об одноклассниках даже говорить не стоит. В девять лет я прочитала библию, и билась над вопросами бытия и устройства мира, а девочки из моего класса прыгали в резиночку и классики. И всё же, мне очень хотелось быть как все.
Суицид
Было обыкновенное утро обыкновенного понедельника. Мы сидели на математике. Светлана Ивановна поглядывала на часы, словно ожидая чего-то. Судя по выражению ее строгого лица, ожидание было неприятным и даже тягостным. Она выдохнула, встала из-за стола и обратилась к классу:
– Наверное, некоторые из вас уже в курсе. У нас произошла трагедия. Ученик 11-класса Петя Балашов погиб. Он хорошо учился и был замечательным мальчиком. Сегодня его похороны и так как он не дожил до последнего звонка, его привезут в школу попрощаться, и мы дадим для него его последний звонок. После звонка все, не толкаясь, выходим во двор, строимся в колонну, как на линейку.
Светлана Ивановна выдохнула информацию, и по классу прокатились тихие вздохи и перешептывания. После звонка мы, как было велено, пошли во двор. Ждали недолго минут десять. К школе подъехала похоронная процессия. Сначала выступил директор, потом классная руководительница. Обитый бордовой тканью гроб поднесли к порогу школы, так, что он оказался недалеко от нас. Я стояла не в первом ряду, но приподнялась на цыпочки и увидела покойного. Дыхание сперло, голова пошла кругом. Покойным оказался юноша из сна, который снился мне дня три назад. Более того, когда я взглянула на него, он был от меня в том самом положении. Мыслей не было вообще, просто стало плохо. Кое-как дождавшись окончания, я пошла домой, даже не подойдя, чтобы отпроситься.
–Ты чего рано? – удивленно спросила мама. Я рассказала.
– Ты просто слишком впечатлительная.
–Мам, я никогда его до этого не видела. В первый раз во сне! Понимаешь? Он лежал точно так же, как сегодня. И сон был приблизительно три дня назад. Наверное, в день его смерти, – всхлипывая пыталась донести я.
– У тебя просто температура!
В теле была такая слабость, что даже думать, казалось, тяжело. Я лежала с закрытыми глазами, прекрасно слышала всё, что происходит вокруг, о чем разговаривали в соседней комнате. Мне, конечно, не верили. Я и сама себе не очень верила, в подобные моменты, и только очень боялась попасть куда-нибудь в психушку. Ведь моя ненормальность, кажется, ни у кого не вызывало сомнений. Иногда я могла спать только при свете, закрывала глаза и видела тянущиеся ко мне черные руки от угла, тогда приходилось включать свет, и мама выключала его после того, как усну после полуночи.
В таком состоянии я пробыла около трех дней. Мама не слишком – то силилась вытолкать меня в школу. Просто каждое утро спрашивала, как я себя чувствую, пойду ли на занятия.
Дни сменялись днями, и впечатления от этого маленького происшествия рассеялось.
Стакан
– Дебилы, козлы, уроды! – разорялась я в адрес одноклассников, расхаживая по дому.
– Ну! – лаконично поддерживал меня Виктор!
Самый флегматичный и спокойный человек на свете, так бы я тогда описала своего брата. Виктор всегда спокойно слушал все мои домыслы и рассуждения, и то, что я прочитаю и то, что придумаю в любое время суток. С разницей в возрасте в год и два месяца мы всё же ходили в один класс. Раньше мы были даже одинаково телосложения, но теперь он стал активно расти, а я осталась в своём метре шестьдесят, что меня дико раздражало. Большие глаза и в меру пухлые губы делали его похожим на маму. Это несправедливо! Я же девочка. Пышные ресницы, красивые черты лица и густые волосы были бы мне гораздо нужнее. Но нет, я родилась похожей на папу. Так все говорили. Маленькие глазки, вздёрнутый нос, брови, растущие так, что нужно будет их всегда выщипывать, – и всё это на круглом, щекастом лице. Не то, чтобы в целом смотрелось, прям некрасиво, но, когда есть с чем сравнивать. А ещё рост! Я была самой маленькой в садике, потом в начальной школе… Мама метр семьдесят пять, папа метр восемьдесят с чем-то, Витя, по всей видимости, будет высоким. А я в кого такая маленькая?
Во мне всё клокотало от ярости! Что они вообще о себе возомнили? Ограниченные жалкие людишки, не знающие никаких понятий о нравственности! Они устроили травлю на девочку, которая жила очень бедно, в очень плохом районе, называли её «бомжовкой»! Девочку 12 лет от роду. Вы не бомжи, но какая лично ваша в этом заслуга? Вы зарабатываете себе на шмотки или дурацкие игрушки? Ваши родители не пьют, но какая лично ваша в этом заслуга? Не знаю, задел бы меня этот вопрос, если бы мы жили намного лучше этой девочки. Но мы жили очень на немного лучше. И это отчуждение ощущалось даже от учителей. Мне такого никто не говорил, но обидно было как за себя.
Я наливала себе чай, он был очень горячий. Обычно брала другую кружечку и переливала, так он остывал. Моя любимая кружечка, вернее даже стаканчик из специального небьющегося стекла (вроде с добавлением металла), стояла в зале. Не замолкая ни на минуту, я схватила эту чашку и пошла на кухню.
– Безмозглые придурки! – успела проговорить я, входя на кухню, как кружечка с грохотом взорвалась у меня в руках и разлетелась на множество маленьких осколков.
–Капец! Она же не бьющаяся? – Сказал брат.
–Я не знаю, как это произошло! – в том же замешательстве, как брат отозвалась я!
Осколочки были повсюду, в раковине, на полу, на подоконнике.
–Сейчас уберу!
–Да не, не надо! давай маме покажем! Ничего ты разошлась!
И мы рассмеялись почему-то.
Первый дух
Я тогда еще не придавала такого значения лунным фазам. Но видела, что ночь может быть темной, хоть глаз выколи (в такие ночи бывало особенно страшно, оттого, что воображение рисовало в каждом углу не то монстра, не то зловещего вампира), а может быть светлой, когда глаза привыкают (в таком случае на воображение уже не спишешь).
Я редко могла уснуть сразу после того, как ложилась. Чтобы уснуть требовалась даже не час или два. Этим вечером я, как обычно, погасила свет и легла. Ночь была светлая, не как днем, но не слишком темно, чтобы не разглядывать ночную глубину. Так, с закрытыми глазами, я пролежала не больше десяти минут, как вдруг почувствовала устремленный на меня взгляд, надо мной как будто бы стоял кто-то. Такие ощущения тревожили меня периодически, но как это обычно бывает, стоит открыть глаза и убедиться, что никого здесь нет. И я разомкнула, уже крепко зажатые от страха веки… Но фигура надо мной не рассеялась, тело моё окаменело от ужаса: прямо надо мной, чуть склонив голову и заглядывая мне в лицо, стояла полупрозрачная женщина. Ей было лет 60, седые рыжеватые волосы собраны в пучок на затылке. Это было не мутное пятно, не черный сгусток в темноте. Я четко разглядела ее лицо, оно было искажено даже не злостью, а ненавистью. Так страшно мне не было никогда. Впервые мне пришлось столкнуться с понятием панического ужаса. Тело мое налилось тяжестью, я лежала, как парализованная. Меня не слушался даже язык! Не получалось даже закричать, зажмуриться, встать и включить свет. Я молчала и она, естественно (если в этой ситуации можно употребить это слово), тоже, но мне отчетливо слышались ее мысли. Это невозможно спутать со словами. Ты четко осознаешь, что это ее мысли, но они звучат в твоей голове, минуя органы восприятия. Ты чувствуешь, что чувствует этот человек! Она ненавидела меня, и я понимала, что она ненавидит всю мою семью и еще она что-то думала про маму. Я пыталась закричать или дёрнуть отёкшими конечностями, но сначала тщетно, а потом мне вдруг удалось встать и добежать до выключателя!
И этот старый добрый прием не сработал – приведение не рассеялось, не исчезло полностью, его только стало видно чуть хуже, и я зарыдала в голос. Брат, который спокойно спал на соседней койке, непонимающе привстал.
– Что с тобой? Что случилась? – Прибежала испуганная мама.
– Я сошла с ума! – Навзрыд, после многих попыток, сквозь всхлипы отозвалась я
–Вызовите скорую!!! поставьте мне укол какой-нибудь!
Мой мозг отказывался верить в происходящее, у меня началась настоящая истерика
–Да что случилось? – добивалась ответа перепуганная мама.
–Женщина… она здесь вот она, она стояла надо мной и думала всякое
–Кать, нет здесь никого! У тебя жар! Просто высокая температура, сейчас таблетку выпьешь и пройдет.
–Она здесь! Я ее вижу, слышу! Я сумасшедшая! У меня галлюцинации!
Я перестала ее видеть, но ясно ощущала ее присутствие, слышала, как и куда она ходила по дому
–Давай ложись, засыпай!
–Нет! Я не останусь одна!
–Ложись!
–Я не лягу!
– Давай я с тобой лягу…, и она направилась к выключателю!
–Нет, не выключай! Не надо! – Умоляла я.
Я смогла заснуть только часам к пяти утра, а до того, все плакала и сотрясалась от спазмов, сводящих горло, как рыдания.
Есть в жизни события, после которых, жить также, становиться невозможно.
–Сумасшедшая! – первая мысль, пришедшая ко мне с утра.
Я зашла на кухню, негромкий разговор прервался. Все молча переглядывались. На мне висело словно гиря клеймо помешавшейся, но оказалось, что отчим ее тоже вчера видел! Это означало, вроде бы, что я не сумасшедшая!!! А с другой стороны, логические объяснения закончились! То есть, ко мне реально какая-то женщина вчера приходила? Почему она нас ненавидит?
Как странно, что правдивость моих слов подтверждает именно отчим – человек, с которым мы, мягко говоря, не ладим. Его образ будет вызывать во мне внутреннее сжатие, наверное, до конца жизни. Плотно сложенный, тёмный и волосатый, издалека напоминающий косолапого медведя. В целом обычный мужик с мерзкими бакенбардами и злыми карими глазами.
–Как она выглядела? – спросила мама. После подробного описания, она тоже заметно побледнела.
–Пистемея Макаровна! – прошептала мама
Пистемея Макаровна
Пистемея Макаровна – это мамина тетя, родная сестра дедушки. Ну, то есть звали её, конечно иначе, а так называли в честь героини известного фильма. Я много раз слышала о ней, но никогда не видела.
История повествует о том, как всё было хорошо, а потом вдруг стало не хорошо. Мамины родители всегда жили зажиточно и ладно. Когда мама с папой поженились, у них в финансовом плане тоже всё было даже очень неплохо. У папы – хорошая работа, выданная нам замечательная квартира, обставленная по последнему слову, и между собой они прекрасно ладили. А самое главное, маме везло. Ей так чудовищно, до неприличия часто везло. Она оказывалась в нужном месте в нужное время, и все давалось, как будто без усилий. Как-то, демонстрируя подружке свое везение возле ларька с моментальной лотереей, она простояла полчаса, и ни разу не проиграла (крупно, конечно, и не выиграла). Она случайно заходила в какой-то кабинет, где обсуждалось, почему всё начальство комбината набрало одновременно ссуд. Слишком не озадачиваясь, почему, она взяла себе ссуду и в этот же день купила дачу, а еще через два дня деньги обесценились и выплатили эту ссуду, словно хлебушка в магазине купили.
И вот в один момент не стало деда, бабушка угасла, как спичка за полгода. Мама с папой стали ссориться, на работе всё пошло наперекосяк, а маме перестало везти. А жить без своего везения оказалось сложно, очень сложно. Надоумили тогда сходить к бабке, то есть к ясновидящей или ведунье, кто их разберет. Отливали на воске. Бабка диагностировала порчу. Сильную, потому что от родственницы. Во время похорон дедушки что-то плеснули на ковер, на который мама встала босиком. Воск от свечи вылился в рисунок ковра, лежащего у бабушки дома, как они вышли на описание маминой тети, я не знаю. На каком-то семейном сборище мама не смогла сдержаться, и уединившись в какой-то комнате, выложила тетке свои домыслы о ее причастности к бедам семьи.
Какую бы страшную истину ты не узнал, даже если ты давно об этом подозревал и догадывался, ты всё равно надеешься, что всё это будет опровергнуто. При чем, обычных уверений близкого человека будет достаточно. Ведь гораздо легче поверить, что бабка шарлатанка, чем в то, что родной человек желает тебе зла. Какой же неожиданностью было услышать:
–Да, сделала! И еще прокляла вас всех! И тебя и мать твою, и детей твоих! Ненавижу вас! Ненавижу!
Чем окончился этот разговор, мне неизвестно, но вероятнее всего мама не спросила картинного: «Почему?», а влепила тетушке куда-нибудь.
Такая вот история, вернее ее начало, потому что на тот момент, когда все стало плохо, у нас еще была квартира, сад, у родителей работа. Нам было по 3-4 года. Потом в течение двух-трех лет всё пошло не по плану, совсем. Теперь мне 12, у нас нет ни квартиры, ни дачи, чаще всего денег нет даже на самое необходимое, да и нас давно нет. В смысле, мама с папой не живут вместе. Вот такая у меня двоюродная бабушка.
Плохая квартира
Что есть душа? Как это понять, что я вижу кого-то после его смерти полностью как живого, только немного попрозрачнее. И не только вижу, но и понимаю, что он хочет мне сказать, намерение если позволите. Как это переосмыслить?
Фотоны. Я ведь уже и не помню, где впервые услышала это слово. В статье какой-нибудь. Точно уж не в школе. Школьную программу по физике можно охарактеризовать одним словом – разочарование. Да и только ли по физике? Только потом я узнала, что наша наука не на той же стадии развития и, что учебники отстают от науки лет так на пятьдесят по меньшей мере.
Но как мне это понравилось! Мысль о том, что в каждой нашей клеточке есть энергоинформационная частица! И не только нашей клеточке? но и в каждой молекуле камня, дерева… всего. Язык, на котором ты можешь разговаривать с миром. Это выстраивает чёткую цепочку взаимодействий и вписывается во все философские системы…
– Я здесь больше не останусь! – выдохнула я
–Что значит, ты здесь не останешься? А где ты останешься? – поинтересовалась мама. Вопрос был уместен, у нас здесь не было никого. Ни родственников, ни особенно друзей. С другой стороны, квартира была съемная, и ее можно было сменить.
–Я не знаю, я не могу здесь больше оставаться! Ни одной ночи здесь больше не проведу!
***
«Так что случилось?» —спросил Владимир, протягивая мне чай, который только что принесла его жена Ира.
Ночевать я пошла к ним. На улице смеркалось и ощущение произошедшего вновь было слишком реально. Не так, как это бывает утром, когда при свете дня тебе кажется, что ты в безопасности и можешь говорить, что хочешь.
– Мама говорит, просто температура поднялась, бред…
–Точно не сон?
– Точно не сон. Я мало сплю, и еще не спала. Тоже думаешь, что я сумасшедшая?
–Я нет, а ты?
–Я бы не отказалась от психиатра, но отчим тоже ее видел. Так ведь не бывает? И вообще я там спать не могу: как только закрываю глаза ко мне тянуться черные лохматые руки.
– Барабашка! – собеседник улыбнулся почти понимающе.
– У нас тоже то часы ни с того ни с сего как упадут. Вот эти. – Он указал пальцем на увесистые часы в хрустальной или стеклянной оправе, словно циферблат, засунутый в пепельницу, – они же тяжелые. Средь бела дня чуть Сашке ни на голову.
–На прошлой неделе мы сидели, обедали. Мама наливала суп, и поставила одну чашку с супом посередине стола. Она на глазах у нас у всех перевернулась на бок, суп вылился, чашка назад встала. Мы все обалдели.
– М-да, не задача. Но вообще бывает. Может в церковь сходишь?
– У меня свое отношение к церкви. Я не готова или не уверена.
– У тебя же иконка православная.
– Мне ее подарил
– Кто?
– Бог
– Это как?
– Долгая история. Спасибо, что разрешили мне остаться у вас.
– Да не за что.
Переезд
К добру ли нет ли, но мы все же переехали, и я облегченно выдохнула. Некоторое время я чувствовала что-то вроде внутренней защищенности. Побочные эффекты в виде новой школы или нового двора меня мало беспокоили.
Новая квартира была, видимо хорошо забытая кем-то старая. Мы сняли то, на что хватало денег. Это были две комнатушки, с когда-то выбеленными стенами и деревянным также давно крашеным полом. Старую краску от окон и дверей, видимо, никогда не обдирали перед тем, как заново покрасить. В нашем распоряжении было три сетчатых кровати, старый деревянный стол, пара табуреток и комод. К слову, интерьерчик был для нас привычным. Всё было почти как в предыдущей квартире и, наверное, как в следующей. И всё же я была рада, как дитя, спевшее закрыться от вампира одеялом.
Припоминание
Как странно в моей жизни происходило множество событий. Количество новой информации, казалось, было не измерить. Но каждая новая тема в школе вызывала во мне одну реакцию – я вспоминала. И словно бы соглашалась: "Да, да. Вы всё верно говорите". Или сказанное учителем (истории или биологии, например) вызывало во мне волну негодования. Меня так и подмывало выкрикнуть, что это ложь, что все было не так. К слову, иногда я так и делала. В начальной школе проще, я, возможно, думала, что хороший садик и первый класс в хорошей школе дали мне этот задел, но с переходом в пятый класс ощущение никуда не делось.
Нужно только захотеть
Любопытненько бы было мне узнать, как разобрать по образам слово "хочу". Возможно, стало бы проще понять мир современных хочух. Вот, вроде бы все имеют право хотеть, но что-то навеивает мысли о том, что есть подвох.
Сейчас направо и налево все советуют различные аффирмации и техники исполнения желаний. Так забавно. Взял бумажку, очень-очень захотел, написал и ходишь, хочешь, а главное – не задумывайся, как это работает и что за этим стоит. Почему нет нигде звездочки, знака сноски и хотя бы мелкими буквами подписи о том, что нужно быть осторожным? Ну, или предусмотрительным. Но до какой степени мы можем предусмотреть и просчитать все? Мы – люди, которые расписание каждодневной своей маршрутки не всегда просчитать могут? Господа, ездящие каждый день, и не посчитавшие, во сколько конкретно нужно выехать, чтобы горели исключительно зеленые? Эмпирически ко всему приходим через опыт. Хотя опыта у человечества накоплено…
Отчим опять зверствовал. У него была такая особенная привычка: он напивался и орал. Не совершал никаких действий просто орал. Оскорблял матерными словами в основном нас, ну и повторял многократно одно и то же, видимо, чтобы мы лучше это усвоили. Это могло, и, как правило, так и было, продолжаться до самого утра. Что не удивительно: нам-то в школу, а он ляжет спать, а вечером можно повторить с новыми силами.
В такие моменты мне становилось страшно. Не очень-то приятно осознавать, что за стенкой в одном, кстати сказать, помещении с твоей мамой психически нездоровый, невменяемый человек. Ну, если он просто проорет, то еще ладно, а мало ли что может прийти в эту голову.
Я лежала и боялась. Такая вот неинтенсивная деятельность. Фантазией Бог не обделил, и она рисовала мне сейчас такие разнообразные варианты развития событий. И ни один из вариантов мне не нравился. А что мы (по сути, еще дети) могли сделать? Я начала молиться (давняя привычка). Из молитв я и по сей день знаю только "Отче наш". Но всегда считала, что Бог всегда рядом, и слышит меня, как бы слова я не составила.
" Спаси и сохрани, Господи ну, пожалуйста, пусть он заткнется, ну, пожалуйста. Ну, Боже, ну ты же всемогущий, ну сделай так, чтоб он заткнулся. Ну, пожалуйста! Ну что тебе стоит. Боже, сделай так, чтоб он заткнулся, и я обещаю тебе молиться каждый вечер перед сном" – Дребезг стекол прервал мой нестройный ход мыслей. Матерная брань, кажется, получила объект более конкретный, потом хлопнула дверь. Я соскочила и побежала смотреть, мама наскоро одевалась.
Если по существу – он заткнулся. Если чуть подробнее: отчим курил на кухне, что-то выкрикнул стоявшим на улице подросткам. В ответ они запустили камень в окно, на что отчим выхватил нож, которым резал скотину и побежал, видимо обсудить какие-то детали. Нож, у него, конечно, выхватили, и пару раз его в него ткнули. Мама успела уже к лежащему и изрядно перепачканному кровью герою.
В общем, пока он истекал кровью в ожидании скорой, я не менее исступлённо молилась, чтобы он остался жив, ну и еще что-то про то, что я не это имела в виду. А как не это? Буквально произошло так, как я просила. Это был, пожалуй, самый яркий пример, исполнения моих желаний, не единственный, конечно.
Второй Дух
Второе явление мне духа я пережила, кажется спокойнее. Возможно, потому что он был вовсе не агрессивен. Мы были в гостях у родственников отчима. Дом встретил меня очень дружелюбно. Ну, знаете, когда заходишь в дом, тебе может быть спокойно или тревожно, уютно или нет. Этот дом был светел, тих и спокоен. Я чувствовала себя в безопасности. Как всегда долго не могла уснуть. Сквозь занавески падал чистый лунный свет. Он вошёл в комнату и сел рядом со мной на стул. Юноша лет семнадцати, аккуратно причесанный, в коричневом костюме. Он был настроен благодушно и доброжелательно. Я не знаю как, но это чувствуешь, все его эмоции, все его мысли как будто это всё внутри тебя. Нет, это не голос в твоей голове, как-то иначе, но чувствуешь, что он. Зачем он пришёл, я не знаю, но успела подумать, что все присутствующие в доме точно сочтут меня сумасшедшей. Я села и стала разглядывать его. Четкое осознание того, что он также слышит все мои мысли, даже не требовало объяснений. "Я боюсь тебя. Мне страшно. Пожалуйста, уйди". Он посидел еще не много и вышел из комнаты. Конечно, я не спала. И мысль о том, чтобы спросить, кто он и что ему нужно посетила меня позже. Хотя у меня особых сомнений не было, что это кровный родственник отчима. Утром состоялся разговор, мне показали фото младшего брата отчима, который погиб то ли в шестнадцать, то ли в семнадцать. Хоронили его в том костюме, в котором он был. Впрочем, я увидела фото сразу утром, оно висело в зале на стене.
Мысль, что дело не в квартире засела в моей голове. Вообще размышлений там было не мало.
Подружка
– В каждой клеточке нашего организма есть частички – фотоны (я их так называю). Они светятся и несут в себе информацию, всё бесконечное множество информации. Когда человек умирает. Умирает его физическое тело, а эти частички так и остаются, поэтому мы видим приведение и можем в нем узнать конкретного человека. – Рассуждала я с Танюшкой. В новой школе у меня, кажется, появилась подружка.
–Тогда должно ходить много приведений вокруг. Почему мы их не видим?
–Мы и от человека свечения не видим. Не знаю, ну вроде и видеть могут не все. И, наверное, они всё-таки уходят в другой мир, а когда что-то нужно приходят… ну или неприкаянные души, которые не приняли негде.
–Это душа?
–Ну да, это и получается та самая душа. Это многое объясняет.
–Что?
–Ну и остальные непонятные явления
–Например
– Оборотни, например. Смотри вот в человеке есть эта энергия информация распределенная по всему телу. А если ее сжать до размеров скажем кошки.
–И что?
– Можно выделить большее количество энергии.
– А зачем?
– Ну не знаю. Наколдовать что-то, совершить какой-то ритуал.
– Ты веришь в оборотней?
–Ну, лично не сталкивалась, Слава Богу! Мне, кажется, что всё, о чем говорят люди неспроста. Может быть не прямо так, как об этом говорят. Не думаю, что это физическая трансформация в полнолуние и в волка. Мама рассказывает, что в деревне, откуда наша бабушка по папе родом, до сих пор живут ведьмы, которые оборощаться могут. Вырасту, поеду туда.
–Не страшно?
–Страшно. Я хочу изучать парапсихологию, когда вырасту. Чтобы у меня была своя команда ученых из разных областей, и мы докажем все эти явления. Я не понимаю, почему одно всегда должно отвергать другое. Совместно можно прийти к истине. То есть, почему наука отвергает религию и религия науку. На протяжении многих веков то одни берут верх и жгут других, то наоборот.
– Классно, я тоже хочу.
– Выбирай, какую науку будешь изучать и к нам. Мне, наверное, нужна генетика. Хочу расшифровать код ДНК.
– А вампиры? Тоже существуют?
–Вот тут очень искренне хочу поверить на слово. Совсем не хочу проверять.
– А я и верить не хочу.
–Блин счас наговорим на ночь. Опять не усну.
– Я тоже.
–Круто, что нас за одну парту посадили. Никогда не могла найти общий язык с девчонками. У них всякая фигня на уме.
–Я тоже в основном с мальчиками общалась.
–А так, чтобы меня понимали.
–Я вроде понимаю.
Танюшка
Надо ли говорить, что у меня никогда не было настоящих друзей. Единственным моим другом на протяжении многих лет оставался брат. Он был старше меня на один год и два месяца и в силу необыкновенной своей уравновешенности вносил какой-то баланс в мой надрывный мир. Ему я рассказывала свои умозаключения, показывала рисунки. С ним я ходила гулять и могла шутить. Но брату был понятен не только мой внутренний мир. Он легко сходился и со сверстниками, и с ребятами во дворе. Когда они гоняли на великах или бегали на речку, я непременно оставалась дома почитать.
В новой школе меня посадили вместе с девочкой Таней. Она была на вид весьма обычной. Мой взгляд при виде ее не цеплялся ни за что блестящее или шуршащее или, скажем ультрамодное. Она одевалась, кажется, удобно и просто. Светло-русые длинные волосы ее были заплетены в косу. Её смуглое красивое лицо с ярко карими миндалевидными глазами украшало добродушное располагающее выражение лица. Я не рассчитывала начинать с ней общаться. После уроков оказалось, что домой нам по пути. А уже по пути выяснилось, что у неё тоже немного друзей, и что она тоже не ладит с ровесницами девочками, не любит куклы и резиночку. Мы говорили обо всём и важном и о неважном. Я могла рассуждать с нею вслух, и по мере разговора приходить к каким-то выводам. Словом, с каждым днём выяснялось всё большее наше родство, и у меня впервые в жизни появилась подруга.
Предвкушение
Чувство какого-то внутреннего подъема, легкого восторга что ли. То, что сопровождало меня в школьные годы и начисто истерлось сейчас. Всё, что могла, я променяла на покой. Зиму я не любила никогда. Мне холодно, мне всё время дико холодно, может, потому что одета недостаточно тепло, но есть зимой такие дни, когда снег валит хлопьями. Небо чуть серое грозное, но достаточно тепло. Декабрь выдался не морозным, и мне нравилось, не торопясь идти со школы. Теперь мы всегда шли домой вместе с Таней. Мы даже как будто почувствовали родство душ. Никому до этого я не могла рассказывать о своих страхах. А теперь они больше не казались мне гранью сумасшествия.
– Любовь. Мой Бог учит меня любить. Ведь неспроста. Возлюби врага своего и возлюби ближнего. Иисус нёс любовь. И еще он исцелял любовью. То есть если испытываешь абсолютную любовь – ты не можешь болеть, каждый фотон, каждая клеточка в твоем организме светится. Ну то есть любовь равно исцеление, если ты абсолютно любишь человека- ты сможешь его исцелить от любой болезни.
–Интересно, почему тогда все болеют, ведь люди любят друг друга.
–Да потому что абсолютная любовь – это сложно, у нас в сознании куча блоков – обид, воспоминаний о неприятных ситуациях. Мне, например, очень сложно любить родителей, ну то есть я люблю их, но, чтобы полностью, каждой клеточкой.
–Даже родителей
– Особенно их. Ты же с рождения помнишь всякие обиды.
В этом, кстати, и беда людей, например пьющих, они, по сути, больны, но помочь им сложно, они своим поведением отталкивают от себя.
–И соответственно ненависть – антипод любви. Если любовь – созидание, то ненависть – разрушение. И если любовью можно исцелить – то ненавистью… Но и то и другое обоюдно, то есть и исцеляет обоих и убивает тоже.
Мы немного прошли молча.
–Где ты будешь отмечать новый год?
–Как где? дома!
–Дома? А что у Ирки родители отмечают у соседей, её оставляют праздновать с друзьями. Все там будут. Я думала мы тоже к ней пойдем.
–А тебя разве отпустят?
– А почему нет?
–Мне мама вряд ли разрешит. У нас как-то не принято не ночевать дома.
–Ну, давай!!!
–Ладно, попробую.
Новый год
Что такое новогоднее настроение? Смех? Радость? Веселье? А возможно это просто единственное приятное ожидание, предвосхищение, вера в то, что чудо обязательно произойдет. С тревожностью и замиранием сердца я пришла к Иринке. Полдня было потрачено на локоны, и ни как-нибудь, а уже и на макияж. Мама даже стрелки мне нарисовала. Всех присутствующих я, конечно, знала, но с мальчиками толком не общалась, хотя мы и считалось, что в одной компании. В общей беседе мне, как правило, было нечего добавить.
Двенадцати еще не было, но кто-то уже начал взрывать фейерверки. Я встала было со всеми и тут фейерверки начали взрываться у меня в груди, кинуло в жар. Внутри происходило что-то, что я никогда не смогу описать (как многое в этой книге). Ком в горле, как будто миллион обид вспомнились в минуту и сердце рвалось и обрывалось. Мне кажется, я чувствовала ураганы внутри себя и боль и тепло, и слабость, и страх. Много страха. Боль очень больно, но не физически. Я не знаю, как, но в этот момент ты ясно понимаешь, что всё это не твоё, и что это смерть. Чья-то смерть. Крик о помощи. Вся чужая боль и страх перед неизведанным, всё проходит через тебя.
– Что с тобой? «У тебя слёзы», —спросила Таня
– Тань, я не сумасшедшая! Кто-то умирает!
–Что? Кто? Где?.. Да с чего ты взяла ?
–Чувствую.
–Куда ты?
–Я должна идти, это же, как крик о помощи, я должна помочь.
–Куда?
–Блин, да я не знаю. – Я выбежала на улицу неодетая. Огляделась. Все окна горели, кругом гирлянды, петарды, гром.
Я почему-то подумала, что побегу и сразу пойму, откуда "зов". Нет, всё оказалось прозаичней – никакого наития и ни малейшего представления куда бежать и кого спасать.
– А вот ты где? Пошли, там уже президент начинает говорить.
–Да, Вань, пошли.
Первый Новый Год, который я встретила с шампанским. Минут через пятнадцать всё прошло, и к утру я вовсе забыла о "происшествии".
Происшествие – обычно под этим словом подразумевается, что что-то произошло, а не то, что кто-то почувствовал. Я очень эмоциональный человек. Практически абсолютный экстраверт и всё же все события у меня происходят интро. Смешно (ну, наверное, иронию оценят не все).
Баба Маруся
Я думаю, что люди раньше общались телепатически, не разговаривая, каждый знал, что на уме у другого, что человек чувствует. Так было всё понятно. И когда с кем-то случалась беда, это тоже чувствовали на расстоянии и могли прийти на помощь.
Значит, раз я чувствую "сигнал", "крик о помощи", значит еще не поздно. Значит чем-то можно помочь, иначе, зачем я это чувствую. Наверное, человеческая жизнь всё же обрывается болезненно, и некоторые чувствуют этот обрыв…
–Доброе утро, мам!
– Доброе, гулёна! Как погуляли? Много выпили?
–Мам, ты че? мы сок пили
–Ну да собрались без родителей, чтобы сок пить
–Ну, весело было. Вы как?
–Ой, капец! У бабы Маруси вчера инсульт случился, еле откачали. Пошла её поздравить в половине двенадцатого, она дверь мне еще открыла и плохо стало.
– Какой кошмар. А сейчас?
–Лежит, но очень плохая, не разговаривает, почти всё время без сознания.
–А что скорая не увезла?
–Нет, не взяли. Считай 85 лет и сердце уже. Просто сказали готовиться. Ну, к ней дети приехали. В общем, повозились. Ты чего побледнела? Компоту перебрали?
–Мама! Как будто обычно я румяная, а тут вдруг побледнела.
Боже, и что мне делать? Ну, почувствовала и что дальше? Куда бежать? Что делать? Всем рассказывать. Да меня быстрей в психушку запрут, чем кому-то помогу.
Вечером приступ повторился, но еще вчера я и не представляла, что человек может столько всего чувствовать одновременно, а сейчас это еще интенсивнее и все ощущения еще более изматывающие.
–Мам, я хочу к соседке зайти, к бабе Марусе посмотреть, как она там. У нее кто там?
–Дочь только что ушла, занесла мне ключи просила заходить пока посматривать. Сейчас я на кухне закончу вместе пойдем.
–Нет, давай, чтоб она одна не оставалась, я пойду посижу с ней, а ты подойдешь.
–Ты чего? Тебе не страшно?
–Нет, я – живых-то пока не боюсь.
Слова давались с трудом. Чем ближе подходила, тем сильнее меня трясло от разрывов, происходящих внутри. Я вошла в комнату к старушке. Никогда прежде она не представала передо мной такой. Рот ее был открыт, и она издавала всхрипы – жуткие, но негромкие звуки. У меня полились слёзы, словно это моя душа из последних сил металась в предсмертной агонии.
– Нет, нет, нет, не надо, не надо. Боже, что же делать. Помогай, давай. Во имя Отца и Сына и Святого Духа, Боже помоги.
Мысли роились, план не рождался, интуитивных действий тело само не совершало, само собой ничего не происходило, то есть неосознанно я ничего не делала, а что делать осознанно – не придумала. И бездействовать невозможно. Я подошла и наложила руки на нее, напрягла и постаралась забрать болезнь, вряд ли я смогу более подробно объяснить, что происходило. Это напряжение, которое идёт по всему телу, от ладоней, которые нагреваются и в позвоночник, концентрируясь в шейном позвонке так, что от энергии трясет всю шею. Чувства чужой боли стало утихать словно, как засыпающее тело успокаивается. Мне стало немного спокойнее, я приоткрыла глаза и увидела пятна, светящиеся темные пятна на лбу и в середине груди. Я снова закрыла глаза и стала в воображении рассеивать эти пятна.
Дверь заскрипела, меня, словно холодной водой окатили. Я отпрянула, руки по швам, глаза широко открыла.
–Ну что? – Спросила с порога мама.
–Кажется уже лучше.
–А что плохо было? Она просыпалась?
–Нет, мам, я устала, можно я пойду, спать хочу, не могу.
–Ну, иди.
От токов, расходящихся по телу, передергивало, я вздергивала руками, словно руки были мокрыми, и ты стряхиваешь капли воды. Тело стало ватным, глаза закрывались, Дикая усталость.
Гадание
– Проходи, у меня родители уехали – Танюшка отошла и сделала пригласительный жест. – Давай гадать. Я нашла мамины гадальные карты.
Излюбленная процедура всех девочек – гадать. А что же еще делать, когда тебе тринадцать и всё так сложно и совершенно непонятно, кому доподлинно ты нравишься, и выйдет ли что-то у вас. При чем, гадать необходимо так регулярно и азартно, как будто от этого действительно много зависит. В конце концов, перебирались все подходящие по возрасту мальчики, одноклассники, приезжие все. И решение карт было неоспоримо – выпало, что Сашка Петров тебя любит – значит, так оно и есть. Еще одна особенность гадания – оно не надоедает.
– А кто тебя научил гадать на картах? – спросила Танюшка, наверное, и не первый раз.
–Мама, когда папа в командировку уезжал, она всегда волновалась и раскладывала.
–А моя гадает, а мне не показывает как.
–Сейчас раскинем: 36 картей 4 мастей скажите мне истинную правду, что ждет трефовую даму Татьяну. Что было, что будет… Так, смотри два короля возле тебя. О, и на сердце еще один, но с ним пустые хлопоты. Поняла? Выбирай между этих двух.
– М-да, давай еще на королей отдельно или на желания. – Танюшка мечтательно вздохнула.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/ekaterina-grigorevna-berezina/zakroyte-vashi-dushi/) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Екатерина Григорьевна Березина
Когда странные сны героини начинают сбываться, она еще списывает это на странные совпадения. Но вскоре Катя начинает видеть то, что заставляет её усомниться в собственном здравомыслии. Вопреки законам жанра в сюжете не появляется ни доброго и мудрого наставника, ни волшебной книги, способной всё объяснить, напуганному своими необычными способностями подростку. В череде загадочных событий героине придётся разбираться самой.
Екатерина Березина
Закройте ваши души
Сон
Очередной кошмар заставил проснуться среди ночи. Хотя даже не кошмар, просто странный сон. Один из тех, которые заставляют думать к чему бы это. Я чуть привстала, часто дыша. Было немного жутковато. Выровняв, дыхание постаралась вспомнить. Мне снилось, что я лежу на кровати у себя в комнате, а на соседней лежит юноша. Он старше меня – ему лет 17. Бледное лицо его очень спокойно и светло, руки сложены на груди. Я повернула голову, и из стены на меня упало что-то светло-мутное и прозрачное. Проснулась.
Мне периодически становилось страшно непонятно от чего. Иногда спать приходилось со светом.
–Кыс-кыс-кыс…
Мой шёпот отозвался легким топаньем. Положив кошку рядом с собой, я успокоилась и уже через пол часика спала почти спокойно. Ну, то есть я не знаю, как это – спать спокойно. Наверное, когда ничего не происходит, все спят и не снится кошмаров.
Хула
Домой со школы я возвращалась через аллейку. В воздухе стоял какой-то необыкновенный неуловимый запах, который бывает только в сентябре. Ощущение приятной свежести, несмотря на жаркую погоду. Тень, падающая с деревьев, теперь уже с желтеюще – краснеющими листьями, словно брала под свою опеку. Спокойно. Хорошо. Неторопливо. Даже жалко, что от школы до дома всего минут пятнадцать.
– Здравствуйте, – сказала несколько растерянно, при виде незнакомого мужика у нас дома.
За круглым непокрытым скатертью старым столом, помимо мамы, и отчима сидел незнакомец. Скромный обед сопровождался бутылочкой водки.
Хочу описать маму и не могу подобрать слова. Возможно, потому что для меня весь образ и заключен в слово «мама»? Так естественно и привычно, что перестаёшь смотреть и выделять какие-то конкретные черты. Высокая плотная женщина весьма приятной и располагающей наружности. Мама – блондинка, хоть и крашеная, но я не помню её другой, с крупными правильными чертами лица. Мы совсем не похожи, ни в чём.
– Это дядя Гена. Там на плите суп – иди, ешь.
Только аппетит как-то пропал в одну минуту – равно как и настроение. Я все-таки прошла налить чаю. Гость что-то оживленно рассказывал, вроде какой он крутой и про какие-то начинания. Не знаю, как это передать – знаю, что это неправильно, но нельзя ведь отрицать, что может вот так человек как-то сразу не понравится.
–Ну, дай Бог, – отозвалась мама на очередное высказывание.
–Бог? Да какой еще Бог? Видал я такого Бога, я всё сам.
На мамино возражение гость разразился громом матерных ругательств в адрес Господа нашего, да и вообще.
Меня трясло от негодования. Я швырнула кружку в раковину и быстро прошла к себе в комнату. Следом зашла мама.
–Ты че?
–Что это за урод? Сделай так, чтоб его не было, а то я сама его выгоню сейчас.
–Успокойся, он сам уже собирается. Они вместе работают
– В лучшем случае – завтра ногу сломает!!!
–Сплюнь, дура! Что такое говоришь?!
–Как минимум! Как так можно говорить? Вот посмотришь!
– Психичка! Шла бы погуляла.
День был испорчен. Погулять я все-таки пошла. Не хотелось находиться дома. На улице, правда всех знала, но мало с кем общалась. Гуляли, конечно, все вместе, но каждый раз это требовало от меня преодолений. Нужно было стараться быть как все. Лучше всего выходило молчать. А сегодня притворяться не хотелось.
Сидя на качельке, я обдумывала, вчера дочитанную книгу. Чувство легкой потери вместе с концом интересной истории не отпускало.
–Привет! Ты чего одна? – раздался знакомый голос.
– Просто.
– Так тебе скучно! О, а может, присмотришь за малым, мне отойти надо по срочным делам – Проговорил сосед, указывая на своего маленького сынишку.
– Я на часок не больше!
–Ладно, мы погуляем.
Маленький Саша, улыбаясь, потянул ко мне ручки. Сосед Владимир – молодой мужчина среднего роста с вечной щетиной и странным блеском серо-голубых глаз, часто просил меня присмотреть за сыном «на часок не более», но выходило всегда одно. Поздно вечером я вела его сама домой. Летом ребенок почти каждый день был у меня.
***
Утром в воскресенье, когда уже не спишь, но еще и вставать не хочется, я услышала какие-то взволнованные возгласы мамы и тревожный рассказ отчима. Но разобрать, что, же случилось, я не могла. Я прошла в ванную, но никто не торопился мне ничего рассказывать. Пришлось спросить самой.
– Представляешь, вчера был дядя Гена у нас. У него вчера куртку украли кожаную и 4 зуба выбили.
– Вот! Я же говорила! Так ему и надо!!!!
– Что ты такое говоришь? – почему-то удивилась моей реакции мама.
–За языком надо следить!
–Это просто совпадение
–Ну да.
Я вроде бы и ликовала, но вспомнив этого неприятного персонажа, вспомнилось, и что он говорил. Да и не могу сказать, чтобы мне доставляло удовольствие, что кого – то избили. В легком смятения пошла почитать. Можно было, конечно и уроки сделать, но обычно я их не делала. Меня занимала литература, сочинения и всё, пожалуй. Остальные предметы достаточно было пролистать на переменах, этого вполне хватало, чтобы ответить на «отлично». С самого детства хотелось учиться, но школа как-то под разочаровала меня. Я всё ждала, когда закончится «введение в курс» и начнется серьезное учение. Всё, что нам давали на уроках, мне казалось скучным и устаревшим. Словно припоминала, и в учебник нужно было заглянуть, чтобы, пробежавшись глазами вспомнить, о чем там речь. Но вот шёл уже шестой класс, а ничего не менялось. Об одноклассниках даже говорить не стоит. В девять лет я прочитала библию, и билась над вопросами бытия и устройства мира, а девочки из моего класса прыгали в резиночку и классики. И всё же, мне очень хотелось быть как все.
Суицид
Было обыкновенное утро обыкновенного понедельника. Мы сидели на математике. Светлана Ивановна поглядывала на часы, словно ожидая чего-то. Судя по выражению ее строгого лица, ожидание было неприятным и даже тягостным. Она выдохнула, встала из-за стола и обратилась к классу:
– Наверное, некоторые из вас уже в курсе. У нас произошла трагедия. Ученик 11-класса Петя Балашов погиб. Он хорошо учился и был замечательным мальчиком. Сегодня его похороны и так как он не дожил до последнего звонка, его привезут в школу попрощаться, и мы дадим для него его последний звонок. После звонка все, не толкаясь, выходим во двор, строимся в колонну, как на линейку.
Светлана Ивановна выдохнула информацию, и по классу прокатились тихие вздохи и перешептывания. После звонка мы, как было велено, пошли во двор. Ждали недолго минут десять. К школе подъехала похоронная процессия. Сначала выступил директор, потом классная руководительница. Обитый бордовой тканью гроб поднесли к порогу школы, так, что он оказался недалеко от нас. Я стояла не в первом ряду, но приподнялась на цыпочки и увидела покойного. Дыхание сперло, голова пошла кругом. Покойным оказался юноша из сна, который снился мне дня три назад. Более того, когда я взглянула на него, он был от меня в том самом положении. Мыслей не было вообще, просто стало плохо. Кое-как дождавшись окончания, я пошла домой, даже не подойдя, чтобы отпроситься.
–Ты чего рано? – удивленно спросила мама. Я рассказала.
– Ты просто слишком впечатлительная.
–Мам, я никогда его до этого не видела. В первый раз во сне! Понимаешь? Он лежал точно так же, как сегодня. И сон был приблизительно три дня назад. Наверное, в день его смерти, – всхлипывая пыталась донести я.
– У тебя просто температура!
В теле была такая слабость, что даже думать, казалось, тяжело. Я лежала с закрытыми глазами, прекрасно слышала всё, что происходит вокруг, о чем разговаривали в соседней комнате. Мне, конечно, не верили. Я и сама себе не очень верила, в подобные моменты, и только очень боялась попасть куда-нибудь в психушку. Ведь моя ненормальность, кажется, ни у кого не вызывало сомнений. Иногда я могла спать только при свете, закрывала глаза и видела тянущиеся ко мне черные руки от угла, тогда приходилось включать свет, и мама выключала его после того, как усну после полуночи.
В таком состоянии я пробыла около трех дней. Мама не слишком – то силилась вытолкать меня в школу. Просто каждое утро спрашивала, как я себя чувствую, пойду ли на занятия.
Дни сменялись днями, и впечатления от этого маленького происшествия рассеялось.
Стакан
– Дебилы, козлы, уроды! – разорялась я в адрес одноклассников, расхаживая по дому.
– Ну! – лаконично поддерживал меня Виктор!
Самый флегматичный и спокойный человек на свете, так бы я тогда описала своего брата. Виктор всегда спокойно слушал все мои домыслы и рассуждения, и то, что я прочитаю и то, что придумаю в любое время суток. С разницей в возрасте в год и два месяца мы всё же ходили в один класс. Раньше мы были даже одинаково телосложения, но теперь он стал активно расти, а я осталась в своём метре шестьдесят, что меня дико раздражало. Большие глаза и в меру пухлые губы делали его похожим на маму. Это несправедливо! Я же девочка. Пышные ресницы, красивые черты лица и густые волосы были бы мне гораздо нужнее. Но нет, я родилась похожей на папу. Так все говорили. Маленькие глазки, вздёрнутый нос, брови, растущие так, что нужно будет их всегда выщипывать, – и всё это на круглом, щекастом лице. Не то, чтобы в целом смотрелось, прям некрасиво, но, когда есть с чем сравнивать. А ещё рост! Я была самой маленькой в садике, потом в начальной школе… Мама метр семьдесят пять, папа метр восемьдесят с чем-то, Витя, по всей видимости, будет высоким. А я в кого такая маленькая?
Во мне всё клокотало от ярости! Что они вообще о себе возомнили? Ограниченные жалкие людишки, не знающие никаких понятий о нравственности! Они устроили травлю на девочку, которая жила очень бедно, в очень плохом районе, называли её «бомжовкой»! Девочку 12 лет от роду. Вы не бомжи, но какая лично ваша в этом заслуга? Вы зарабатываете себе на шмотки или дурацкие игрушки? Ваши родители не пьют, но какая лично ваша в этом заслуга? Не знаю, задел бы меня этот вопрос, если бы мы жили намного лучше этой девочки. Но мы жили очень на немного лучше. И это отчуждение ощущалось даже от учителей. Мне такого никто не говорил, но обидно было как за себя.
Я наливала себе чай, он был очень горячий. Обычно брала другую кружечку и переливала, так он остывал. Моя любимая кружечка, вернее даже стаканчик из специального небьющегося стекла (вроде с добавлением металла), стояла в зале. Не замолкая ни на минуту, я схватила эту чашку и пошла на кухню.
– Безмозглые придурки! – успела проговорить я, входя на кухню, как кружечка с грохотом взорвалась у меня в руках и разлетелась на множество маленьких осколков.
–Капец! Она же не бьющаяся? – Сказал брат.
–Я не знаю, как это произошло! – в том же замешательстве, как брат отозвалась я!
Осколочки были повсюду, в раковине, на полу, на подоконнике.
–Сейчас уберу!
–Да не, не надо! давай маме покажем! Ничего ты разошлась!
И мы рассмеялись почему-то.
Первый дух
Я тогда еще не придавала такого значения лунным фазам. Но видела, что ночь может быть темной, хоть глаз выколи (в такие ночи бывало особенно страшно, оттого, что воображение рисовало в каждом углу не то монстра, не то зловещего вампира), а может быть светлой, когда глаза привыкают (в таком случае на воображение уже не спишешь).
Я редко могла уснуть сразу после того, как ложилась. Чтобы уснуть требовалась даже не час или два. Этим вечером я, как обычно, погасила свет и легла. Ночь была светлая, не как днем, но не слишком темно, чтобы не разглядывать ночную глубину. Так, с закрытыми глазами, я пролежала не больше десяти минут, как вдруг почувствовала устремленный на меня взгляд, надо мной как будто бы стоял кто-то. Такие ощущения тревожили меня периодически, но как это обычно бывает, стоит открыть глаза и убедиться, что никого здесь нет. И я разомкнула, уже крепко зажатые от страха веки… Но фигура надо мной не рассеялась, тело моё окаменело от ужаса: прямо надо мной, чуть склонив голову и заглядывая мне в лицо, стояла полупрозрачная женщина. Ей было лет 60, седые рыжеватые волосы собраны в пучок на затылке. Это было не мутное пятно, не черный сгусток в темноте. Я четко разглядела ее лицо, оно было искажено даже не злостью, а ненавистью. Так страшно мне не было никогда. Впервые мне пришлось столкнуться с понятием панического ужаса. Тело мое налилось тяжестью, я лежала, как парализованная. Меня не слушался даже язык! Не получалось даже закричать, зажмуриться, встать и включить свет. Я молчала и она, естественно (если в этой ситуации можно употребить это слово), тоже, но мне отчетливо слышались ее мысли. Это невозможно спутать со словами. Ты четко осознаешь, что это ее мысли, но они звучат в твоей голове, минуя органы восприятия. Ты чувствуешь, что чувствует этот человек! Она ненавидела меня, и я понимала, что она ненавидит всю мою семью и еще она что-то думала про маму. Я пыталась закричать или дёрнуть отёкшими конечностями, но сначала тщетно, а потом мне вдруг удалось встать и добежать до выключателя!
И этот старый добрый прием не сработал – приведение не рассеялось, не исчезло полностью, его только стало видно чуть хуже, и я зарыдала в голос. Брат, который спокойно спал на соседней койке, непонимающе привстал.
– Что с тобой? Что случилась? – Прибежала испуганная мама.
– Я сошла с ума! – Навзрыд, после многих попыток, сквозь всхлипы отозвалась я
–Вызовите скорую!!! поставьте мне укол какой-нибудь!
Мой мозг отказывался верить в происходящее, у меня началась настоящая истерика
–Да что случилось? – добивалась ответа перепуганная мама.
–Женщина… она здесь вот она, она стояла надо мной и думала всякое
–Кать, нет здесь никого! У тебя жар! Просто высокая температура, сейчас таблетку выпьешь и пройдет.
–Она здесь! Я ее вижу, слышу! Я сумасшедшая! У меня галлюцинации!
Я перестала ее видеть, но ясно ощущала ее присутствие, слышала, как и куда она ходила по дому
–Давай ложись, засыпай!
–Нет! Я не останусь одна!
–Ложись!
–Я не лягу!
– Давай я с тобой лягу…, и она направилась к выключателю!
–Нет, не выключай! Не надо! – Умоляла я.
Я смогла заснуть только часам к пяти утра, а до того, все плакала и сотрясалась от спазмов, сводящих горло, как рыдания.
Есть в жизни события, после которых, жить также, становиться невозможно.
–Сумасшедшая! – первая мысль, пришедшая ко мне с утра.
Я зашла на кухню, негромкий разговор прервался. Все молча переглядывались. На мне висело словно гиря клеймо помешавшейся, но оказалось, что отчим ее тоже вчера видел! Это означало, вроде бы, что я не сумасшедшая!!! А с другой стороны, логические объяснения закончились! То есть, ко мне реально какая-то женщина вчера приходила? Почему она нас ненавидит?
Как странно, что правдивость моих слов подтверждает именно отчим – человек, с которым мы, мягко говоря, не ладим. Его образ будет вызывать во мне внутреннее сжатие, наверное, до конца жизни. Плотно сложенный, тёмный и волосатый, издалека напоминающий косолапого медведя. В целом обычный мужик с мерзкими бакенбардами и злыми карими глазами.
–Как она выглядела? – спросила мама. После подробного описания, она тоже заметно побледнела.
–Пистемея Макаровна! – прошептала мама
Пистемея Макаровна
Пистемея Макаровна – это мамина тетя, родная сестра дедушки. Ну, то есть звали её, конечно иначе, а так называли в честь героини известного фильма. Я много раз слышала о ней, но никогда не видела.
История повествует о том, как всё было хорошо, а потом вдруг стало не хорошо. Мамины родители всегда жили зажиточно и ладно. Когда мама с папой поженились, у них в финансовом плане тоже всё было даже очень неплохо. У папы – хорошая работа, выданная нам замечательная квартира, обставленная по последнему слову, и между собой они прекрасно ладили. А самое главное, маме везло. Ей так чудовищно, до неприличия часто везло. Она оказывалась в нужном месте в нужное время, и все давалось, как будто без усилий. Как-то, демонстрируя подружке свое везение возле ларька с моментальной лотереей, она простояла полчаса, и ни разу не проиграла (крупно, конечно, и не выиграла). Она случайно заходила в какой-то кабинет, где обсуждалось, почему всё начальство комбината набрало одновременно ссуд. Слишком не озадачиваясь, почему, она взяла себе ссуду и в этот же день купила дачу, а еще через два дня деньги обесценились и выплатили эту ссуду, словно хлебушка в магазине купили.
И вот в один момент не стало деда, бабушка угасла, как спичка за полгода. Мама с папой стали ссориться, на работе всё пошло наперекосяк, а маме перестало везти. А жить без своего везения оказалось сложно, очень сложно. Надоумили тогда сходить к бабке, то есть к ясновидящей или ведунье, кто их разберет. Отливали на воске. Бабка диагностировала порчу. Сильную, потому что от родственницы. Во время похорон дедушки что-то плеснули на ковер, на который мама встала босиком. Воск от свечи вылился в рисунок ковра, лежащего у бабушки дома, как они вышли на описание маминой тети, я не знаю. На каком-то семейном сборище мама не смогла сдержаться, и уединившись в какой-то комнате, выложила тетке свои домыслы о ее причастности к бедам семьи.
Какую бы страшную истину ты не узнал, даже если ты давно об этом подозревал и догадывался, ты всё равно надеешься, что всё это будет опровергнуто. При чем, обычных уверений близкого человека будет достаточно. Ведь гораздо легче поверить, что бабка шарлатанка, чем в то, что родной человек желает тебе зла. Какой же неожиданностью было услышать:
–Да, сделала! И еще прокляла вас всех! И тебя и мать твою, и детей твоих! Ненавижу вас! Ненавижу!
Чем окончился этот разговор, мне неизвестно, но вероятнее всего мама не спросила картинного: «Почему?», а влепила тетушке куда-нибудь.
Такая вот история, вернее ее начало, потому что на тот момент, когда все стало плохо, у нас еще была квартира, сад, у родителей работа. Нам было по 3-4 года. Потом в течение двух-трех лет всё пошло не по плану, совсем. Теперь мне 12, у нас нет ни квартиры, ни дачи, чаще всего денег нет даже на самое необходимое, да и нас давно нет. В смысле, мама с папой не живут вместе. Вот такая у меня двоюродная бабушка.
Плохая квартира
Что есть душа? Как это понять, что я вижу кого-то после его смерти полностью как живого, только немного попрозрачнее. И не только вижу, но и понимаю, что он хочет мне сказать, намерение если позволите. Как это переосмыслить?
Фотоны. Я ведь уже и не помню, где впервые услышала это слово. В статье какой-нибудь. Точно уж не в школе. Школьную программу по физике можно охарактеризовать одним словом – разочарование. Да и только ли по физике? Только потом я узнала, что наша наука не на той же стадии развития и, что учебники отстают от науки лет так на пятьдесят по меньшей мере.
Но как мне это понравилось! Мысль о том, что в каждой нашей клеточке есть энергоинформационная частица! И не только нашей клеточке? но и в каждой молекуле камня, дерева… всего. Язык, на котором ты можешь разговаривать с миром. Это выстраивает чёткую цепочку взаимодействий и вписывается во все философские системы…
– Я здесь больше не останусь! – выдохнула я
–Что значит, ты здесь не останешься? А где ты останешься? – поинтересовалась мама. Вопрос был уместен, у нас здесь не было никого. Ни родственников, ни особенно друзей. С другой стороны, квартира была съемная, и ее можно было сменить.
–Я не знаю, я не могу здесь больше оставаться! Ни одной ночи здесь больше не проведу!
***
«Так что случилось?» —спросил Владимир, протягивая мне чай, который только что принесла его жена Ира.
Ночевать я пошла к ним. На улице смеркалось и ощущение произошедшего вновь было слишком реально. Не так, как это бывает утром, когда при свете дня тебе кажется, что ты в безопасности и можешь говорить, что хочешь.
– Мама говорит, просто температура поднялась, бред…
–Точно не сон?
– Точно не сон. Я мало сплю, и еще не спала. Тоже думаешь, что я сумасшедшая?
–Я нет, а ты?
–Я бы не отказалась от психиатра, но отчим тоже ее видел. Так ведь не бывает? И вообще я там спать не могу: как только закрываю глаза ко мне тянуться черные лохматые руки.
– Барабашка! – собеседник улыбнулся почти понимающе.
– У нас тоже то часы ни с того ни с сего как упадут. Вот эти. – Он указал пальцем на увесистые часы в хрустальной или стеклянной оправе, словно циферблат, засунутый в пепельницу, – они же тяжелые. Средь бела дня чуть Сашке ни на голову.
–На прошлой неделе мы сидели, обедали. Мама наливала суп, и поставила одну чашку с супом посередине стола. Она на глазах у нас у всех перевернулась на бок, суп вылился, чашка назад встала. Мы все обалдели.
– М-да, не задача. Но вообще бывает. Может в церковь сходишь?
– У меня свое отношение к церкви. Я не готова или не уверена.
– У тебя же иконка православная.
– Мне ее подарил
– Кто?
– Бог
– Это как?
– Долгая история. Спасибо, что разрешили мне остаться у вас.
– Да не за что.
Переезд
К добру ли нет ли, но мы все же переехали, и я облегченно выдохнула. Некоторое время я чувствовала что-то вроде внутренней защищенности. Побочные эффекты в виде новой школы или нового двора меня мало беспокоили.
Новая квартира была, видимо хорошо забытая кем-то старая. Мы сняли то, на что хватало денег. Это были две комнатушки, с когда-то выбеленными стенами и деревянным также давно крашеным полом. Старую краску от окон и дверей, видимо, никогда не обдирали перед тем, как заново покрасить. В нашем распоряжении было три сетчатых кровати, старый деревянный стол, пара табуреток и комод. К слову, интерьерчик был для нас привычным. Всё было почти как в предыдущей квартире и, наверное, как в следующей. И всё же я была рада, как дитя, спевшее закрыться от вампира одеялом.
Припоминание
Как странно в моей жизни происходило множество событий. Количество новой информации, казалось, было не измерить. Но каждая новая тема в школе вызывала во мне одну реакцию – я вспоминала. И словно бы соглашалась: "Да, да. Вы всё верно говорите". Или сказанное учителем (истории или биологии, например) вызывало во мне волну негодования. Меня так и подмывало выкрикнуть, что это ложь, что все было не так. К слову, иногда я так и делала. В начальной школе проще, я, возможно, думала, что хороший садик и первый класс в хорошей школе дали мне этот задел, но с переходом в пятый класс ощущение никуда не делось.
Нужно только захотеть
Любопытненько бы было мне узнать, как разобрать по образам слово "хочу". Возможно, стало бы проще понять мир современных хочух. Вот, вроде бы все имеют право хотеть, но что-то навеивает мысли о том, что есть подвох.
Сейчас направо и налево все советуют различные аффирмации и техники исполнения желаний. Так забавно. Взял бумажку, очень-очень захотел, написал и ходишь, хочешь, а главное – не задумывайся, как это работает и что за этим стоит. Почему нет нигде звездочки, знака сноски и хотя бы мелкими буквами подписи о том, что нужно быть осторожным? Ну, или предусмотрительным. Но до какой степени мы можем предусмотреть и просчитать все? Мы – люди, которые расписание каждодневной своей маршрутки не всегда просчитать могут? Господа, ездящие каждый день, и не посчитавшие, во сколько конкретно нужно выехать, чтобы горели исключительно зеленые? Эмпирически ко всему приходим через опыт. Хотя опыта у человечества накоплено…
Отчим опять зверствовал. У него была такая особенная привычка: он напивался и орал. Не совершал никаких действий просто орал. Оскорблял матерными словами в основном нас, ну и повторял многократно одно и то же, видимо, чтобы мы лучше это усвоили. Это могло, и, как правило, так и было, продолжаться до самого утра. Что не удивительно: нам-то в школу, а он ляжет спать, а вечером можно повторить с новыми силами.
В такие моменты мне становилось страшно. Не очень-то приятно осознавать, что за стенкой в одном, кстати сказать, помещении с твоей мамой психически нездоровый, невменяемый человек. Ну, если он просто проорет, то еще ладно, а мало ли что может прийти в эту голову.
Я лежала и боялась. Такая вот неинтенсивная деятельность. Фантазией Бог не обделил, и она рисовала мне сейчас такие разнообразные варианты развития событий. И ни один из вариантов мне не нравился. А что мы (по сути, еще дети) могли сделать? Я начала молиться (давняя привычка). Из молитв я и по сей день знаю только "Отче наш". Но всегда считала, что Бог всегда рядом, и слышит меня, как бы слова я не составила.
" Спаси и сохрани, Господи ну, пожалуйста, пусть он заткнется, ну, пожалуйста. Ну, Боже, ну ты же всемогущий, ну сделай так, чтоб он заткнулся. Ну, пожалуйста! Ну что тебе стоит. Боже, сделай так, чтоб он заткнулся, и я обещаю тебе молиться каждый вечер перед сном" – Дребезг стекол прервал мой нестройный ход мыслей. Матерная брань, кажется, получила объект более конкретный, потом хлопнула дверь. Я соскочила и побежала смотреть, мама наскоро одевалась.
Если по существу – он заткнулся. Если чуть подробнее: отчим курил на кухне, что-то выкрикнул стоявшим на улице подросткам. В ответ они запустили камень в окно, на что отчим выхватил нож, которым резал скотину и побежал, видимо обсудить какие-то детали. Нож, у него, конечно, выхватили, и пару раз его в него ткнули. Мама успела уже к лежащему и изрядно перепачканному кровью герою.
В общем, пока он истекал кровью в ожидании скорой, я не менее исступлённо молилась, чтобы он остался жив, ну и еще что-то про то, что я не это имела в виду. А как не это? Буквально произошло так, как я просила. Это был, пожалуй, самый яркий пример, исполнения моих желаний, не единственный, конечно.
Второй Дух
Второе явление мне духа я пережила, кажется спокойнее. Возможно, потому что он был вовсе не агрессивен. Мы были в гостях у родственников отчима. Дом встретил меня очень дружелюбно. Ну, знаете, когда заходишь в дом, тебе может быть спокойно или тревожно, уютно или нет. Этот дом был светел, тих и спокоен. Я чувствовала себя в безопасности. Как всегда долго не могла уснуть. Сквозь занавески падал чистый лунный свет. Он вошёл в комнату и сел рядом со мной на стул. Юноша лет семнадцати, аккуратно причесанный, в коричневом костюме. Он был настроен благодушно и доброжелательно. Я не знаю как, но это чувствуешь, все его эмоции, все его мысли как будто это всё внутри тебя. Нет, это не голос в твоей голове, как-то иначе, но чувствуешь, что он. Зачем он пришёл, я не знаю, но успела подумать, что все присутствующие в доме точно сочтут меня сумасшедшей. Я села и стала разглядывать его. Четкое осознание того, что он также слышит все мои мысли, даже не требовало объяснений. "Я боюсь тебя. Мне страшно. Пожалуйста, уйди". Он посидел еще не много и вышел из комнаты. Конечно, я не спала. И мысль о том, чтобы спросить, кто он и что ему нужно посетила меня позже. Хотя у меня особых сомнений не было, что это кровный родственник отчима. Утром состоялся разговор, мне показали фото младшего брата отчима, который погиб то ли в шестнадцать, то ли в семнадцать. Хоронили его в том костюме, в котором он был. Впрочем, я увидела фото сразу утром, оно висело в зале на стене.
Мысль, что дело не в квартире засела в моей голове. Вообще размышлений там было не мало.
Подружка
– В каждой клеточке нашего организма есть частички – фотоны (я их так называю). Они светятся и несут в себе информацию, всё бесконечное множество информации. Когда человек умирает. Умирает его физическое тело, а эти частички так и остаются, поэтому мы видим приведение и можем в нем узнать конкретного человека. – Рассуждала я с Танюшкой. В новой школе у меня, кажется, появилась подружка.
–Тогда должно ходить много приведений вокруг. Почему мы их не видим?
–Мы и от человека свечения не видим. Не знаю, ну вроде и видеть могут не все. И, наверное, они всё-таки уходят в другой мир, а когда что-то нужно приходят… ну или неприкаянные души, которые не приняли негде.
–Это душа?
–Ну да, это и получается та самая душа. Это многое объясняет.
–Что?
–Ну и остальные непонятные явления
–Например
– Оборотни, например. Смотри вот в человеке есть эта энергия информация распределенная по всему телу. А если ее сжать до размеров скажем кошки.
–И что?
– Можно выделить большее количество энергии.
– А зачем?
– Ну не знаю. Наколдовать что-то, совершить какой-то ритуал.
– Ты веришь в оборотней?
–Ну, лично не сталкивалась, Слава Богу! Мне, кажется, что всё, о чем говорят люди неспроста. Может быть не прямо так, как об этом говорят. Не думаю, что это физическая трансформация в полнолуние и в волка. Мама рассказывает, что в деревне, откуда наша бабушка по папе родом, до сих пор живут ведьмы, которые оборощаться могут. Вырасту, поеду туда.
–Не страшно?
–Страшно. Я хочу изучать парапсихологию, когда вырасту. Чтобы у меня была своя команда ученых из разных областей, и мы докажем все эти явления. Я не понимаю, почему одно всегда должно отвергать другое. Совместно можно прийти к истине. То есть, почему наука отвергает религию и религия науку. На протяжении многих веков то одни берут верх и жгут других, то наоборот.
– Классно, я тоже хочу.
– Выбирай, какую науку будешь изучать и к нам. Мне, наверное, нужна генетика. Хочу расшифровать код ДНК.
– А вампиры? Тоже существуют?
–Вот тут очень искренне хочу поверить на слово. Совсем не хочу проверять.
– А я и верить не хочу.
–Блин счас наговорим на ночь. Опять не усну.
– Я тоже.
–Круто, что нас за одну парту посадили. Никогда не могла найти общий язык с девчонками. У них всякая фигня на уме.
–Я тоже в основном с мальчиками общалась.
–А так, чтобы меня понимали.
–Я вроде понимаю.
Танюшка
Надо ли говорить, что у меня никогда не было настоящих друзей. Единственным моим другом на протяжении многих лет оставался брат. Он был старше меня на один год и два месяца и в силу необыкновенной своей уравновешенности вносил какой-то баланс в мой надрывный мир. Ему я рассказывала свои умозаключения, показывала рисунки. С ним я ходила гулять и могла шутить. Но брату был понятен не только мой внутренний мир. Он легко сходился и со сверстниками, и с ребятами во дворе. Когда они гоняли на великах или бегали на речку, я непременно оставалась дома почитать.
В новой школе меня посадили вместе с девочкой Таней. Она была на вид весьма обычной. Мой взгляд при виде ее не цеплялся ни за что блестящее или шуршащее или, скажем ультрамодное. Она одевалась, кажется, удобно и просто. Светло-русые длинные волосы ее были заплетены в косу. Её смуглое красивое лицо с ярко карими миндалевидными глазами украшало добродушное располагающее выражение лица. Я не рассчитывала начинать с ней общаться. После уроков оказалось, что домой нам по пути. А уже по пути выяснилось, что у неё тоже немного друзей, и что она тоже не ладит с ровесницами девочками, не любит куклы и резиночку. Мы говорили обо всём и важном и о неважном. Я могла рассуждать с нею вслух, и по мере разговора приходить к каким-то выводам. Словом, с каждым днём выяснялось всё большее наше родство, и у меня впервые в жизни появилась подруга.
Предвкушение
Чувство какого-то внутреннего подъема, легкого восторга что ли. То, что сопровождало меня в школьные годы и начисто истерлось сейчас. Всё, что могла, я променяла на покой. Зиму я не любила никогда. Мне холодно, мне всё время дико холодно, может, потому что одета недостаточно тепло, но есть зимой такие дни, когда снег валит хлопьями. Небо чуть серое грозное, но достаточно тепло. Декабрь выдался не морозным, и мне нравилось, не торопясь идти со школы. Теперь мы всегда шли домой вместе с Таней. Мы даже как будто почувствовали родство душ. Никому до этого я не могла рассказывать о своих страхах. А теперь они больше не казались мне гранью сумасшествия.
– Любовь. Мой Бог учит меня любить. Ведь неспроста. Возлюби врага своего и возлюби ближнего. Иисус нёс любовь. И еще он исцелял любовью. То есть если испытываешь абсолютную любовь – ты не можешь болеть, каждый фотон, каждая клеточка в твоем организме светится. Ну то есть любовь равно исцеление, если ты абсолютно любишь человека- ты сможешь его исцелить от любой болезни.
–Интересно, почему тогда все болеют, ведь люди любят друг друга.
–Да потому что абсолютная любовь – это сложно, у нас в сознании куча блоков – обид, воспоминаний о неприятных ситуациях. Мне, например, очень сложно любить родителей, ну то есть я люблю их, но, чтобы полностью, каждой клеточкой.
–Даже родителей
– Особенно их. Ты же с рождения помнишь всякие обиды.
В этом, кстати, и беда людей, например пьющих, они, по сути, больны, но помочь им сложно, они своим поведением отталкивают от себя.
–И соответственно ненависть – антипод любви. Если любовь – созидание, то ненависть – разрушение. И если любовью можно исцелить – то ненавистью… Но и то и другое обоюдно, то есть и исцеляет обоих и убивает тоже.
Мы немного прошли молча.
–Где ты будешь отмечать новый год?
–Как где? дома!
–Дома? А что у Ирки родители отмечают у соседей, её оставляют праздновать с друзьями. Все там будут. Я думала мы тоже к ней пойдем.
–А тебя разве отпустят?
– А почему нет?
–Мне мама вряд ли разрешит. У нас как-то не принято не ночевать дома.
–Ну, давай!!!
–Ладно, попробую.
Новый год
Что такое новогоднее настроение? Смех? Радость? Веселье? А возможно это просто единственное приятное ожидание, предвосхищение, вера в то, что чудо обязательно произойдет. С тревожностью и замиранием сердца я пришла к Иринке. Полдня было потрачено на локоны, и ни как-нибудь, а уже и на макияж. Мама даже стрелки мне нарисовала. Всех присутствующих я, конечно, знала, но с мальчиками толком не общалась, хотя мы и считалось, что в одной компании. В общей беседе мне, как правило, было нечего добавить.
Двенадцати еще не было, но кто-то уже начал взрывать фейерверки. Я встала было со всеми и тут фейерверки начали взрываться у меня в груди, кинуло в жар. Внутри происходило что-то, что я никогда не смогу описать (как многое в этой книге). Ком в горле, как будто миллион обид вспомнились в минуту и сердце рвалось и обрывалось. Мне кажется, я чувствовала ураганы внутри себя и боль и тепло, и слабость, и страх. Много страха. Боль очень больно, но не физически. Я не знаю, как, но в этот момент ты ясно понимаешь, что всё это не твоё, и что это смерть. Чья-то смерть. Крик о помощи. Вся чужая боль и страх перед неизведанным, всё проходит через тебя.
– Что с тобой? «У тебя слёзы», —спросила Таня
– Тань, я не сумасшедшая! Кто-то умирает!
–Что? Кто? Где?.. Да с чего ты взяла ?
–Чувствую.
–Куда ты?
–Я должна идти, это же, как крик о помощи, я должна помочь.
–Куда?
–Блин, да я не знаю. – Я выбежала на улицу неодетая. Огляделась. Все окна горели, кругом гирлянды, петарды, гром.
Я почему-то подумала, что побегу и сразу пойму, откуда "зов". Нет, всё оказалось прозаичней – никакого наития и ни малейшего представления куда бежать и кого спасать.
– А вот ты где? Пошли, там уже президент начинает говорить.
–Да, Вань, пошли.
Первый Новый Год, который я встретила с шампанским. Минут через пятнадцать всё прошло, и к утру я вовсе забыла о "происшествии".
Происшествие – обычно под этим словом подразумевается, что что-то произошло, а не то, что кто-то почувствовал. Я очень эмоциональный человек. Практически абсолютный экстраверт и всё же все события у меня происходят интро. Смешно (ну, наверное, иронию оценят не все).
Баба Маруся
Я думаю, что люди раньше общались телепатически, не разговаривая, каждый знал, что на уме у другого, что человек чувствует. Так было всё понятно. И когда с кем-то случалась беда, это тоже чувствовали на расстоянии и могли прийти на помощь.
Значит, раз я чувствую "сигнал", "крик о помощи", значит еще не поздно. Значит чем-то можно помочь, иначе, зачем я это чувствую. Наверное, человеческая жизнь всё же обрывается болезненно, и некоторые чувствуют этот обрыв…
–Доброе утро, мам!
– Доброе, гулёна! Как погуляли? Много выпили?
–Мам, ты че? мы сок пили
–Ну да собрались без родителей, чтобы сок пить
–Ну, весело было. Вы как?
–Ой, капец! У бабы Маруси вчера инсульт случился, еле откачали. Пошла её поздравить в половине двенадцатого, она дверь мне еще открыла и плохо стало.
– Какой кошмар. А сейчас?
–Лежит, но очень плохая, не разговаривает, почти всё время без сознания.
–А что скорая не увезла?
–Нет, не взяли. Считай 85 лет и сердце уже. Просто сказали готовиться. Ну, к ней дети приехали. В общем, повозились. Ты чего побледнела? Компоту перебрали?
–Мама! Как будто обычно я румяная, а тут вдруг побледнела.
Боже, и что мне делать? Ну, почувствовала и что дальше? Куда бежать? Что делать? Всем рассказывать. Да меня быстрей в психушку запрут, чем кому-то помогу.
Вечером приступ повторился, но еще вчера я и не представляла, что человек может столько всего чувствовать одновременно, а сейчас это еще интенсивнее и все ощущения еще более изматывающие.
–Мам, я хочу к соседке зайти, к бабе Марусе посмотреть, как она там. У нее кто там?
–Дочь только что ушла, занесла мне ключи просила заходить пока посматривать. Сейчас я на кухне закончу вместе пойдем.
–Нет, давай, чтоб она одна не оставалась, я пойду посижу с ней, а ты подойдешь.
–Ты чего? Тебе не страшно?
–Нет, я – живых-то пока не боюсь.
Слова давались с трудом. Чем ближе подходила, тем сильнее меня трясло от разрывов, происходящих внутри. Я вошла в комнату к старушке. Никогда прежде она не представала передо мной такой. Рот ее был открыт, и она издавала всхрипы – жуткие, но негромкие звуки. У меня полились слёзы, словно это моя душа из последних сил металась в предсмертной агонии.
– Нет, нет, нет, не надо, не надо. Боже, что же делать. Помогай, давай. Во имя Отца и Сына и Святого Духа, Боже помоги.
Мысли роились, план не рождался, интуитивных действий тело само не совершало, само собой ничего не происходило, то есть неосознанно я ничего не делала, а что делать осознанно – не придумала. И бездействовать невозможно. Я подошла и наложила руки на нее, напрягла и постаралась забрать болезнь, вряд ли я смогу более подробно объяснить, что происходило. Это напряжение, которое идёт по всему телу, от ладоней, которые нагреваются и в позвоночник, концентрируясь в шейном позвонке так, что от энергии трясет всю шею. Чувства чужой боли стало утихать словно, как засыпающее тело успокаивается. Мне стало немного спокойнее, я приоткрыла глаза и увидела пятна, светящиеся темные пятна на лбу и в середине груди. Я снова закрыла глаза и стала в воображении рассеивать эти пятна.
Дверь заскрипела, меня, словно холодной водой окатили. Я отпрянула, руки по швам, глаза широко открыла.
–Ну что? – Спросила с порога мама.
–Кажется уже лучше.
–А что плохо было? Она просыпалась?
–Нет, мам, я устала, можно я пойду, спать хочу, не могу.
–Ну, иди.
От токов, расходящихся по телу, передергивало, я вздергивала руками, словно руки были мокрыми, и ты стряхиваешь капли воды. Тело стало ватным, глаза закрывались, Дикая усталость.
Гадание
– Проходи, у меня родители уехали – Танюшка отошла и сделала пригласительный жест. – Давай гадать. Я нашла мамины гадальные карты.
Излюбленная процедура всех девочек – гадать. А что же еще делать, когда тебе тринадцать и всё так сложно и совершенно непонятно, кому доподлинно ты нравишься, и выйдет ли что-то у вас. При чем, гадать необходимо так регулярно и азартно, как будто от этого действительно много зависит. В конце концов, перебирались все подходящие по возрасту мальчики, одноклассники, приезжие все. И решение карт было неоспоримо – выпало, что Сашка Петров тебя любит – значит, так оно и есть. Еще одна особенность гадания – оно не надоедает.
– А кто тебя научил гадать на картах? – спросила Танюшка, наверное, и не первый раз.
–Мама, когда папа в командировку уезжал, она всегда волновалась и раскладывала.
–А моя гадает, а мне не показывает как.
–Сейчас раскинем: 36 картей 4 мастей скажите мне истинную правду, что ждет трефовую даму Татьяну. Что было, что будет… Так, смотри два короля возле тебя. О, и на сердце еще один, но с ним пустые хлопоты. Поняла? Выбирай между этих двух.
– М-да, давай еще на королей отдельно или на желания. – Танюшка мечтательно вздохнула.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/ekaterina-grigorevna-berezina/zakroyte-vashi-dushi/) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.