Вчера
Александр Авгур
Сборник стихов «ВЧЕРА» собран из зарифмованных мистических рассказов, лирики и мыслей уносящих за приделы реального мира в выдуманный.Обложка сгенерирована с помощью нейросети: dream.
Александр Авгур
Вчера
ЧАСТЬ 1. ОТРАЖЕНИЕ
Зеркальный мир
Странности бывают, знаю точно!
Но со мной случилось это в первый раз,
Зеркало ожило одной лунной ночью,
Разделив меня… То есть нас…
Он заметил меня первым, в отражении,
Уловил в движении – диссонанс.
Будто буйным стало воображение,
Ведь другой мир за зеркалом – нонсенс.
Он ходил, из стороны в сторону,
Нервно, закурил сигарету.
Вдруг на все дела стало все равно
И я с собой проболтал до рассвета.
– «Ну, как там Льюиса Алиса?»
Шутил я, скрыв недоумение.
Были у нас одинаковые мысли,
Те же идеи, зеркальные сомнения.
– «Кто ты?» – спросил в унисон,
Идентичный голос вызвал улыбку.
Доппельгангер или дурной сон?
Быть может, видение зыбкое?
Мы сидели друг напротив друга,
В одинаковых креслах, глаза в глаза.
– «На этом можно заработать круто!»
Я уже не помню, кто первый так сказал.
Мы обсуждали планы, ночь текла плавно,
Порой по делу, порой плавая.
Creket плавили, никотин в пламени,
По правилам сбросили с души камни.
– «Ну, как мы дальше? Озолотимся? Погудим?
Как Гудини или Ходжа Насреддин,
Как ханжи наследим в этой истории?»
Обычно сам с собой не спорю я…
Взвесив, все за и против,
Мы пришли, к выводу, вроде
Дружбу заводим, теперь бизнес партнеры,
Он там, а я тут, вместе свернем горы!
– «Можно фокусы показывать, цирк да и только!»,
– «500 за билет! А зрителей сколько?»,
– «Думаю много! Это чудо! Магия!»,
Поверить в это, день назад, ну никак не мог я…
Кто-то задумался, другой задумался тоже,
От мыслей не добрых пошел мороз по коже.
Как же все сложно, последствия не постижимы.
Стали в один миг раздражимыми мы.
Какое-то, время спустя,
Будто пустяк, в кухню ушел.
Пусть будет он, или пусть буду я,
Грань между миром – будто тонкий шелк!
Пришли, и оба догадались тут же,
Рука за спиной, кто первый, ну же…
Ножи блеснули – отражением стали,
Мы встретились глазами усталыми.
Кто-то упал, толи я, толи он,
Кого-то захватил вечный сон,
А второй, чуть слышно пробормотал:
– «Это не эгоизм, это выгода».
Теперь дела в гору – у меня свое шоу! Но…
Мои недостатки будто бельмо…
Нет в отражении, бедам нет счета…
Нет меня на видео и фото, какого черта!?
Август Духов
Снег кружил большими хлопьями и падал,
На грязный асфальт, холодного города.
– «Гена! Гена! Какая ты падла!»
Подумал Михаил Ермолкин и почесал бороду.
Завел машину, рванул в сторону окраины на Мерсе,
На встречу к колдуну, под звуки радио.
Не верил особо Михаил в это мракобесье,
Но ему надо было вызвать дух Геннадия.
Дух бывшего друга, с которым Михаил,
Украли крупную сумму у местных бандосов,
А Гена, сволочь – спрятал, утаил,
От подельника все деньги, все бабосы!
Ермолкин долго с «другом» вел допрос,
Сломал все пальцы, бил битой по лицу.
Но вот ответа он не получил на свой вопрос,
В итоге, сорвался и перерезал глотку подлецу!
Ну а теперь, он ехал к колдуну,
Чтоб душу Гены вызвать тет-а-тет,
– «Надеюсь, сука, я тебя найду.
И ты, где деньги, дашь ответ».
Про колдуна он слышал слухов много,
Его называли – Август Духов, как-то так.
Брал за работу обычно недорого,
Но в начале заключал устный контракт.
Вызывал умерших духами нетленными,
Изгонял демонов, сатане грозя!
Помогал с потусторонними проблемами,
Вот только контракт с ним нарушать нельзя!
Говорят у тех безумцев, что нарушили,
В жизни бывают жуткие случаи,
Кожа гниет, увечья, удушье,
Кошмары по ночам до безумия мучают!
Наступает у них полоса невезения злая,
Которая, жизнью их крутит – вертит.
А некоторые люди, ничего не понимая,
Погибают странной и страшной смертью!
Снег кружил большими хлопьями и падал,
На грязный асфальт, холодного города.
Мчал Мерседес как будто из ада,
За рулем Михаил Ермолкин чесал бороду.
Подъехал к старому дому без окон,
Который, готовили, давно под снос.
Явился, к назначенному сроку,
Вошел в подъезд и понял что замерз.
Подышал на ладони, закурил сигарету,
По коже пробежала дрожь,
Стоял, ждал колдуна с ответом…
Но вдруг в его шею вонзился нож!
Брызнула кровь на пол и стены,
Михаил захрипел, зажал рану и рухнул.
Понял, что смерть не наступит мгновенно,
Когда к нему подошел Август Духов.
Колдун опустился и сказал еле слышно:
– «Ты не думал наверно, что получится так,
Ко мне пришел призрак Гриши, и так уж вышло,
С ним мы сегодня заключили контракт.
Мне он сказал, где деньги спрятал,
Сообщил, что ты мне скоро позвонишь.
И чтоб устроить вам встречу ребята,
Я заманил тебя в эту глушь…».
Из мертвого тела улетела душа с досадой,
Смотрела на Гену и Августа с чувством свободы…
А снег кружил большими хлопьями и падал,
На грязный асфальт, холодного города.
Смерть в отражении
Лидия бежала по узкому коридору,
Задыхаясь, рыдая, с кровью на губах.
Вчера утром, ей бы показалось это вздором,
Кошмаром, приходящим лишь во снах.
Но тут реальность, страшная, давящая,
Вот-вот и схватит Лидию кто-то…
Смерть, самая настоящая,
Должна выполнить свою работу…
…А еще вчера, с подругами, Лида,
Ходила по магазинам, за обновками,
Взрослые девушки, с не серьезным видом
Пред зеркалами, меняли наряды ловко.
Шутили пошло, громко смеялись,
Маша, Инга и Лидия.
Меняли платья, весело кривляясь.
– «Красавицы!», – говорил каждый, кто их видел!
Вдруг, посмотрев в зеркало, замолчала Инга.
В горле появилось жжение,
Мешающее вырваться на волю крику:
– «У меня синяки на шее в отражении!»
Второй спохватилась Маша:
– «Боже! В зеркале у меня нет глаз!»
В пятки, от страха, ушла душа
У Лиды, от сказанных подружками фраз.
Взглянула она на себя и взвизгнула,
Холод по коже, словно сердце остыло,
Будто она с белого света сгинула,
Ее отражения в зеркале не было.
Девушки в шоке – слезы, нервы…
– «Бегом домой, о случившемся – молчать!»
Сказала Лида: – «Показалось наверно!
Надо все взвесить и не кричать сгоряча!»
Девушки решили ночевать у Маши.
Обзвонили родителей. Инга предупредила мужа.
– «Страшно девчонки. Наверно не ляжем»,
Пробубнила Маша, добавив – «Кто хочет ужин?»
Уснули под утро, отойдя от ужаса.
За окнами город удручал своим видом,
Кто-то смс кому-то написал,
От звука мобильника проснулась Лида.
Встала сонная. Одна в комнате.
Надела халат, прошла на кухню неспешно,
Конфеты на столе, чайник на плите,
На люстре, в петле, Инга повешена!
Холодным потом обдало девушку,
Будто вылили ледяной воды чашу.
Прикусила губу до крови. Увидела вторую подружку,
С вырезанными глазами – Машу.
Она лежала на полу в прихожей.
Лида заскулила, вцепившись в нагрудный крест.
– «Боже мой! Что творится, боже!?»
И выбежала, босиком, в халате, в подъезд…
Лидия бежала по узкому коридору,
Задыхаясь, рыдая, с кровью на губах.
Вчера утром, ей бы показалось это вздором,
Кошмаром, приходящим лишь во снах…
…Тела двух подруг – нашли соседи.
Новость облетела ближайшие города,
Каждый, самыми разными сплетнями бредил.
А Лиду, больше никто не видел. Никогда.
Корабль идет ко дну
На борту паника, люди кричат в ужасе,
Капитан хладнокровен. Стоит у руля.
Спасательный круг сейчас нужен всем,
Пока крысы бегут с корабля.
Команда матросов ищет пробоину.
А может поломку? Никак не поймут.
И беспощадно сирена воет там,
Все неминуемой гибели ждут.
Слышен голос по громкоговорителю:
– Скоро утянет нас на глубину!
Это ужасно и отвратительно,
Но корабль идет ко дну!
Толстый банкир плачет и молится,
Его не спасут грязные миллионы,
Что дальше делать – он волен сам,
Прыгает за борт в объятие волн и…
Его порубили стальные лопасти,
Пошел банкир акулам на корм.
С последними словами – Бог прости!
Его сбор к праотцам был скор.
Молодая красавица не стыдясь,
За последнее место в шлюпке
Старому боцману отдалась,
Как последняя грязная шлюха.
И пока на красавице боцман пыхтел
И она с ним нежна была,
Пока шло трение мокрых тел
Последняя шлюпка уже уплыла.
А один офицер, как любой злодей,
Впадая в безумие уже сам,
Расстреливал в упор бегущих людей
С глазами полными ужаса.
На палубе кровь течет рекой,
Тела валяются тут и там,
А офицер не обретает покой,
Ходит за жертвами попятам.
В каюте закрылся врач пожилой,
И долго, слезно богу каялся
О том, что бесцельно он век прожил свой,
Не жил как герой, а просто маялся.
Не спас никого, не излечил,
Не был семье опорой.
Нет, у него попасть в рай причин,
А смерть то уже скоро.
Хотел этот врач покончить с собой,
Но от страха затрясло его тело.
По жизни он не был герой
И сдохнет в ожидании несмело.
На борту, как и прежде паника,
Остатки живых кричат в истерике,
В их сердца ужас проникал,
В ожидании смерти вдали от берега.
По громкоговорителю тот же голос:
– Наш корабль еще не потонул!
Это довольно приятная новость,
Но он скоро уйдет ко дну!
Молодой учитель иностранных языков,
Зажал кухарку в туалете.
Она под властью его нежных оков
Ощутила лучшее блаженство на свете.
А после любовники вместе решили
Уйти в мир иной совместно,
На тот свет они поспешили,
Приняв цианид в каюте одноместной.
На корабле, скрываясь от полиции,
С усами плохо наклеенными,
Тайно плыл маньяк – убийца
С мыслями дурными, потаенными.
Увидев происходящее тут же
Он пошел по каютам.
Тихо шепча: – Мне ножик нужен.
Берегитесь, людишки! Каюк вам!
Зарезал матроса, боцмана с красавицей,
Потом офицера и старого врача.
А после сказал: – Как же мне это нравится!
Обожаю работу палача!
На борту паника, люди кричат в ужасе,
Капитан с улыбкой стоит у руля.
Тихо хихикает он над всем,
Пока крысы бегут с корабля.
Матросы никак не найдут пробоину.
Нет поломок, все в порядке.
Но сирена по-прежнему воет там,
Тонет корабль? Это вряд ли.
Слышен голос по громкоговорителю:
– Спокойно ребята! Новости – «утка»!
Ваш капитан юморист отвратительный,
Корабль не тонет! Это была шутка!
Пёс
Его мать – сука, отец – кобель бродяга,
Беспородистый шкет, дворняга…
Прогулки под дождем, а ночь в сыром подвале,
Еда с помойки, так дни протекали.
Отбитый бок, рваное ухо,
Сила и стойкость не сломленного духа,
Маленький щенок, многого достоин,
Шел по жизни, словно воин.
Выживание всегда на первом месте,
Забыв о любви, добре и чести,
Многого не понимая, наслаждался тем что есть,
Задумываясь – зачем он здесь?
Его братьев и сестер засунули в мешок,
Отнесли в ночь, на речной бережок,
Они часто скулили, каждый раз по сто,
Но не помогло, их утопили просто.
И слезы щенка оплакивали братьев,
И никогда больше живыми не стать им,
Ошейник, цепь, без выбора – окраина,
Железная миска, удары хозяина.
Озлобленность, на несправедливость,
Жизнь – грязь, сплошная немилость,
Вырваться отсюда, послать все на…
Но судьба щенка, предопределена.
Грустные глаза наблюдали за округой,
Ошейник давил шею каждый раз туго,
Свобода приходила к нему лишь во сне,
Душа высвобождалась в вое при луне.
И годы проходили дождем и снегом,
То медленно, то бешеным бегом…
А кто-то легко и сладко кутил,
А пес как прежде лишь истошно выл.
Его лучший друг – отражение в луже,
Выслушает, даже в осеннюю стужу,
Не придаст, никогда не подставит,
Если что за упокой отлает…
Ей пес, ты мечтаешь о чем?
Хочешь уткнуться в братское плече?
От потерянных лет жизни в неволе,
Соли в слезах или душевной боли?
Двенадцать лет, минута за минутой,
Уже не вспомнишь – кто ты и откуда…
Высох как колос, охрипший голос,
И уже давно посидел твой волос…
Просто пес, старая дворняга,
Устал быть в неволе, на цепи, бедняга.
Последние дни жизни, смерти предчувствие,
Отражение в луже, друга напутствие.
И лишь в ночи, холодная луна,
Была как в юности пса – молода,
Строга, чиста и невинна,
Но в ослепших глазах ее уже не видно.
В один из вечеров пришел хозяин пса,
С ружьем на перевес и сказал в глаза:
– «Ну что старик, седая псина,
Сегодня ты уйдешь из жизни красиво!»
Взял за ошейник, повел в овраг,
Пес все понял, он был этому рад,
Взведенный боек, спуск на курок…
Все в срок!
Выстрел в лоб, пес этого ждал,
В предсмертной агонии тихо стонал,
Уходя в мир иной, в поту холодном,
Он, наконец, ощутил себя свободным!
Опять дождь, опять холод…
Опять дождь, опять холод…
Голод и боль, натура, порода…
Смысл жизни пса – свобода!
Легенда о смертной казни
Еще при союзе, много лет назад,
Когда давали вышку за не правильный взгляд,
В пыльной редакции сидел журналист,
Вертя перед собою, нервно, белесый лист.
И вдруг перед глазами – идея новой статьи,
Но как в нее вжиться, изюминку найти?
Как подобрать к ней слог точеный?
Что перед казнью чувствует обреченный?
И он хватает телефонную трубку,
Набирает номер школьного друга,
Начальника тюрьмы – человека солидного,
Поможет в любом вопросе. Сразу видно.
– «День добрый! Как дела? Семья? Работа?
Увидится надо. Да. Знаю, все в заботах!»
Не долгий разговор, излились души,
И встретиться договорились тут же.
Встретились, поговорили, все чисто.
Решили выполнить желанье журналиста.
В камеру смертников поместили не случайно,
По секрету. Махинация окутана тайной.
О договоре знали они, лишь двое.
Обусловились о тонкостях не споря.
Сидит журналист, окутан духом каземата.
Пишется статья, кипит работа.
Охрана обращается как с заключенным,
Считают его убийцей, на смерть обреченным.
И он тоже не плох – играет реально,
Типа зекана, с поведением аморальным.
День за днем, проходит неделя.
– «Да. Тяжело ждать смерть. В самом деле.
Пора прекратить. Все на этом».
Но в камере случайно появляется газета…
Свежий номер газеты. Первая страница.
В испуге, у журналиста стали глаза слезиться!
В автокатастрофе погиб начальник тюрьмы,
На фото, с черной лентой, жена с детьми.
О договоре знали они, лишь двое.
У журналиста пропало бесстрашие героя…
Телом и духом завладел страх!
В ночь перед казнью он метался в слезах!
Щелчки затворов оглушили утро.
К стенке выводили журналиста хмурого.
Он плакал и кричал обессиленный:
–«Не убивайте! Прошу! Спасите меня!»
И тут вышел начальник тюрьмы,
Живой. С улыбкой. Журналист выплыл из тьмы.
– «Я обманул тебя. Но ты же сам хотел узреть,
Как это – ощутить на своей шкуре смерть!»
ЧАСТЬ 2. Рифмы-Ножи
Пугало
Пу?гало пугало? всю округу,
Торча на огороде деда Матвея.
И люди говорили легенды друг другу,
Что пугало убивает зверя…
Любого, кто зайдет на огород,
Вначале напустит страх, наваждения.
Потом задушит, так говорил народ,
Мертвые туши – тому подтверждения.
Грудастая Маришка лунной ночью,
После хмельного празднества,
Пришла к пугалу рожи корчить,
И всячески дразнить стала.
К ней со спины подошел дед Матвей,
И придушил Маришку.
– «Станешь ты примером для людей,
Предупрежденьем для воришек».
Пу?гало пугало? всю округу,
Оно – мистический злодей!
Люди говорили с той поры друг – другу:
– «Теперь пугало душит и людей!».
Предательство
Часть 1. Никита
Лиля обещала любить меня вечно,
И ради этого с Андреем несемся по встречной,
Путь к банку намечен, это трамплин к раю.
– "Все будет хорошо Никита!". – "Да я и сам знаю!"
Мотор заглушен. Ну, я пошел. Удар с ноги.
В банке паника. Ужас. Слезы. Крики.
Не люблю фамильярности, но мой друг Макаров,
Поставит шах и мат, как Гари Каспаров.
Охранник упал. В луже багрянца. Смелее.
Женщины у кассы готовят купюр веер.
Сумка полна, простите за ограбленье,
Но я спешу к любимой, нет времени.
Выбегаю из банка, под звон сигнализации,
Андрей хватает сумку. Я в минутной прострации.
Выстрел. Боль в груди. Я падаю на снег.
Как во сне. И без меня уже идет жизни бег.
До самой смерти, Лиля, ты в моем сердце,
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69791962) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.