Брокингемская история. Том 3
Алекс Кардиган
Следователи Доддс и Маклуски не ведают ни сна, ни отдыха. В третьем томе «Брокингемской истории» они занимаются поисками своих похищенных секретных документов и похищением чужих (не менее секретных), принимают участие в общественно-культурном мероприятии и философском диспуте, успешно противодействуют нежелательным замыслам начальства, ведут переговоры с рэкетирами и присутствуют на сеансе ясновидения. Помимо всего прочего, они проводят образцово-показательное расследование дела о портфеле, бесследно исчезнувшем у пассажира грузовика в окрестностях города Пинфорта…
Алекс Кардиган
Брокингемская история
Том 3
© А. Кардиган, текст, 2023
© Издательство «Наш мир», оформление, 2023
XXI. Банка на подоконнике
– Я слушаю! – донёсся из телефонной линии знакомый начальственный голос.
– Шеф, это – я, Доддс! – представился звонящий, – В данный момент мы с Маклуски находимся в…
– Ага, Доддс, это – вы! – сообразил наконец шеф, – Послушайте, вы можете мне объяснить, с какой стати вы где-то застряли на целых три дня? Ведь я же, кажется, дал вам указание выйти со мной на связь в понедельник; не так ли?
– Так сегодня и есть понедельник, – заверил Доддс, – Дело в том, что мы с Маклуски находимся в…
– И вы ещё называете это понедельником? – возмутился шеф, – Между прочим, через полчаса у меня уже заканчивается рабочий день!
– Но в пятницу мы не успели обговорить, в какое конкретное время понедельника мы должны выйти с вами на связь, – резонно заметил Доддс, – Поэтому мы и решили позвонить вам вечером, в конце рабочего дня… Всё дело в том, что мы с Маклуски находимся в Болтли, – планомерно продолжал он, – Мы прибыли сюда в рамках выполнения полученного от вас задания по поискам майора Грэггерса…
– Можете больше не суетиться, – снисходительно усмехнулся шеф, – Грэггерс нашёлся и без вашей помощи: Сегодня он уже звонил мне из своего Бриндвича.
– Прекрасно! – обрадовался Доддс, – Ширлинг по нашей просьбе отвёз Грэггерса в его бриндвичскую контору и проводил до двери его личного кабинета. (Мы не рискнули отпустить Грэггерса одного, дабы его по дороге опять не задержали ввиду отсутствия при нём личных документов.) Как рассказывал нам потом Ширлинг, в момент их прибытия кабинет Грэггерса и соседний кабинет секретарши были завалены неподписанными документами едва ли не до потолка… Но если Грэггерс уже успел вам позвонить – значит, он уже по крайней мере раскопал телефонный аппарат у себя на столе. Будем надеяться, что вскоре он окончательно войдёт в привычный рабочий ритм после целого месяца вынужденного безделья… Кстати, это мы с Маклуски предложили ему связаться с вами и прояснить вопрос о предстоящем Большом Совещании, – не упустил случая похвалить сам себя он.
– Да, я поставил его в известность, что совещание откроется в эту пятницу, – подтвердил шеф, – Итак, с Грэггерсом я разобрался… Всего в моём списке – фамилии сорока следователей и ещё одного представителя Министерства, курирующего Брокингемское направление. Всех их я должен известить о начале совещания и вызвать к нам в Центральную полицию… Если я не справлюсь с этим заданием, меня ждёт нагоняй от администрации.
– Я полагаю, ничего страшного не случится, если на совещание прибудет не сорок одна фамилия, а, скажем, только тридцать четыре фамилии, – не стал усложнять проблему Доддс, – Или, допустим, тридцать пять фамилий…
– Прекратите нагнетать ситуацию! – осерчал шеф, – На совещании должен оказаться все сорок одни фамилии… то есть, весь сорок один фамилий… то есть, вся сорок одна фамилия… В общем, их должно быть ровно сорок одна, – подвёл итог дискуссии он, – Но на текущий момент в моём списке остались лишь две фамилии… (Я имею в виду тех, до кого я ещё не сумел дозвониться и сообщить о Большом Совещании.) А этими двумя раздолбаями являются… – (в трубке что-то зашелестело; похоже, шеф всерьёз взялся за составленный им список сорока главных Брокингемских следователей), – Ого! Вот так сюрприз! – не смог сдержать изумления он, – Оказывается, это – Доддс и Маклуски! Ну кто бы мог подумать…!
– Стало быть, ваш список исчерпан до конца, ибо до нас двоих вы тоже уже дозвонились, – нашёл повод порадоваться Доддс.
– Но просто удивительно, что вас обоих включили в состав участников Большого Совещания! – объяснил причину своего недоумения шеф.
– Ничего удивительного! Мы тоже входим число сорока главных следователей по Брокингемскому делу, – поспешил развеять сомнения начальника Доддс, – А на подобные совещания принято вызывать всех этих сорок типов без исключения… Между прочим, сегодня мы на всякий случай связались со следователем Уоддоком из Бембриджа – и тот подтвердил, что также получил от вас приглашение явиться на Большое Совещание.
– В таком случае вы с Маклуски должны немедленно прибыть ко мне, чтобы быть у меня под рукой к началу совещания, – принял решение шеф.
– Но оно начнётся только через четыре дня! – напомнил Доддс, – Может быть, мы ещё успеем до пятницы съездить в…?
– Нет, не успеете. Вы сию же минуту прерываете свою поездку и срочно возвращаетесь на своё рабочее место! Сколько времени вам понадобится, чтобы добраться от вашего Ярмута до Лондона?
– Я полагаю, завтра к концу дня мы наверняка до него доберёмся, – прикинул Доддс, сознательно сгустив краски.
– Значит, послезавтра утром я жду вас обоих у себя в кабинете.
– Послезавтра – то есть, в среду?
– Именно в неё. Итак, работайте! – и в трубке весело за-бибикали короткие сигналы.
Положив трубку, Доддс пересказал краткое содержание состоявшегося разговора своим коллегам, Маклуски и Ширлингу, сидевшим за тем же столом в том же самом кабинете (принадлежащем второму из них).
– Ну вот и славно! – не особо огорчился Маклуски, выслушав доклад Доддса, – Таким образом, завтра мы сможем ещё немножко отдохнуть здесь, в Болтли – а в Лондон отправимся где-то ближе к ночи, на самом последнем поезде.
– А как мне быть с вашим арестантом? – поинтересовался Ширлинг.
– Как назло, я забыл задать этот вопрос шефу! – подосадовал Доддс, – Боюсь, что в ближайшие дни ему будет уже не до Фишера… (У него уже и так все мозги набекрень с этим дурацким совещанием.) Ширлинг, но вы не отчаивайтесь! Большое Брокингемское Совещание вряд ли затянется дольше, чем на пару недель – ну а потом мы обязательно придумаем, как поступить с вашим Фишером!
– Так и быть! Я согласен продержать этого типа у себя ещё недельку-другую, – не стал возражать Ширлинг, – Но каков тогда будет наш план действий на завтра и на остаток сегодняшнего дня? Чем мы с вами намерены заниматься всё это время?
Два прославленных детектива современности вопросительно переглянулись между собой.
– Наверно, тем же самым, чем вчера и сегодня, – высказал прогноз Маклуски.
– Не имею ничего против! – сразу воспрял духом Ширлинг.
Ну а длинные цепкие руки двух столичных детективов снова потянулись к их большим бывалым саквояжам…
Поздним вечером во вторник Доддс и Маклуски, в полном соответствии с заранее намеченными планами, твёрдой уверенной походкой переступили порог родного общежития Центральной полиции со своими неизменными саквояжами в руках. Дремавший в дежурной комнате постоянный дежурный Латмер резко встрепенулся, открыл глаза и осторожно выглянул в своё стеклянное окошко.
– Доддс-Маклуски, зайдите ко мне! – прокричал он, мгновенно узнав новоприбывших, – У меня имеется для вас небольшой сюрприз…
В тот день обязанность принимать сюрпризы возлежала на Маклуски. Зайдя в дежурную комнату, он несколько секунд спустя вышел из неё обратно, неся в свободной от саквояжа руке какой-то почтовый конверт.
– Похоже, нам пришло послание от некого неизвестного лица, – сообщил он, ставя саквояж на пол и вертя конверт уже обеими руками.
– Откуда могло быть такое толстое? – задумался Доддс, – Надеюсь, это – не счёт с телефонного узла?
– Судя по всему, нет, – развеял его опасения Маклуски, – На конверте стоит слишком много почтовых штемпелей. Самый ранний относится к четвёртому августа, и я вижу на нём название города Дармута… Это название кажется мне знакомым. Впрочем, как и почерк отправителя, которым написаны наши фамилии…
– Всё в порядке! Это – почерк Горенса, – вздохнул с облегчением Доддс, заглянув коллеге через плечо.
Вычислив отправителя загадочного послания, прославленные детективы со спокойной душой поднялись на второй этаж и зашли в свою знаменитую одноместную комнату без мебели. Пару минут спустя они уже сидели на разложенных раскладушках (извлечённых из саквояжей), а Маклуски уже вскрывал конверт с письмом Горенса.
– Ну и роман! – воскликнул Доддс при виде нескольких листков бумаги, извлечённых коллегой из вскрытого конверта, – Давайте сперва выясним: Горенс прислал всё это нам, или его опус требуется передать в какой-нибудь Литературный Институт?
– Похоже, перед нами – очередной отчёт Горенса о выполнении командировочного задания, – безошибочно определил Маклуски, пробежавшись глазами по первому листку, – В таком случае, читать его будете вы, Доддс! – он вручил всю пачку листков коллеге, которому попросту не нашлось, что возразить.
– Не стану отбрыкиваться от такой чести! – проявил сознательность Доддс, раскладывая листки с письмом Горенса по своей раскладушке, – Итак, послание начинается уже знакомым нам образом: "Приветствую вас, уважаемые коллеги! Наконец-то я добрался до бумаги с пером… Нет-нет, вы держите в своих руках отнюдь не очередную банальную бюрократическую отписку о неких посторонних делах, а подробный отчёт о произошедшем со мной удивительном приключении. Устраивайтесь поудобнее на своих раскладушках и слушайте внимательно! Вас ждут незабываемые впечатления…" Ну Горенс и закрутил пружину! Уж не удалось ли ему часом обнаружить в Мартингейле ещё один портфель с секретными документами? Срочно читаем дальше! "В своём прошлом послании я остановился на том, что в Мартингейле появился портфель Брайтона, а сам он (Брайтон) исчез в неизвестном направлении. Напомню в двух словах: Свидетели показали, что он вроде бы собирался направиться в Дармут.
Но я, немного пораскинув мозгами, пришёл к выводу, что Брайтон намеренно распространил эти лживые слухи, дабы сбить с толку своих возможных преследователей.
Очевидно, искать его нам следует где угодно, кроме Дармута… Уяснив себе этот бесспорный факт, я со спокойной душой вернулся в Кардифф и засел в известном вам месте. В течение нескольких последующих дней не произошло абсолютно ничего, о чём бы стоило упомянуть. Так продолжалось вплоть до сегодняшнего утра – а сегодня утром меня внезапно посетила одна шальная мысль… Я подумал: "А чем чёрт не шутит? Вдруг Брайтон намеренно брякнул, что якобы собирается в Дармут, в надежде, что возможные преследователи сочтут его слова коварной уловкой и отправятся искать его в другие края? А вдруг он действительно укатил в этот Дармут и теперь сидит там в полной безопасности в какой-нибудь гостинице на берегу моря, потешаясь над глупостью своих оппонентов?" Придя к этой мысли, я как наскипидаренный вскочил с дивана, наскоро собрал саквояж и со всех ног помчался ловить попутку до Дармута… Я выехал из Кардиффа едва ли не с первыми лучами солнца. (Водителя моего грузовика звали Тэннисон.) Возможно, вы опять назовёте мой поступок поисками иголки в стоге сена, но на сей раз я был твёрдо убеждён, что наконец еду в правильное место… Так уж вышло, что наш путь пролегал через Мартингейл. Мы со свистом прокатились под самыми окнами местного отделения полиции, а мне даже удалось разглядеть голову Уилкокса в окне его кабинета на втором этаже. (Я уже рассказывал вам про этого типа в своём предыдущем письме.) Если бы Тэннисон так не торопился, я бы обязательно заскочил к Уилкоксу поболтать по душам…"
– Стоп! – прервал чтеца Маклуски, – Давайте уточним сразу: А какого числа всё это происходит?
– Пока Горенс не приводит никаких дат, – вынужден был констатировать факт Доддс, – Итак, я продолжаю: "Но вот мы перевалили через горы и к середине дня добрались наконец до Дармута. Этот крохотный городишко расположен на берегу моря. Летом его население увеличивается едва ли не вдвое за счёт наплыва иногородних туристов. А поскольку я сам как две капли воды похож на заезжего раздолбая, план дальнейших действий сам собой созрел в моих мозгах, едва на нашем пути показалась первая местная гостиница… В этом месте дорога делала резкий разворот влево, чтобы идти далее параллельно берегу. (До него отсюда оставалось примерно полкилометра.) Тэннисон высадил меня на обочину, дал прощальный гудок и умчался по дороге дальше. Ну а я направился к гостинице, видневшейся чуть поодаль… Этот чудо-отель имел вид одноэтажного, но сильноразветвлённого и довольно неказистого строения с крохотными номерами для постояльцев. Зато самих номеров было более, чем достаточно – целых пятнадцать штук… Я снял себе один из ещё свободных и поспешил в нём расположиться. Докладываю: Моё новое пристанище имеет размеры два на три метра. Из мебели в нём уместилась лишь небольшая койка да тумбочка. (Правда, в тумбочке оказалось целых две полки.) На этой самой тумбочке я в данный момент и сочиняю вам своё послание, которое вам предстоит с интересом прочитать в своём туманном Лондоне несколько дней спустя… Во мне кипит жажда творческих свершений и бурлит потребность к самовыражению. Пускай Брайтон не надеется, что мы якобы оставили его в покое! Я пока с трудом представляю, каким образом буду его тут разыскивать. Однако некое смутное предчувствие мне нашёптывает: Меня в этом Дармуте поджидает уйма неожиданных открытий! Мне уже известно, что полицию Дармута возглавляет некий капитан Эрлинг. Возможно, на первых порах мне стоит воздержаться от попыток выйти с ним на контакт из опасения нарушить конспирацию. Уж пусть лучше окружающие думают, что этот раздолбай Горенс явился в Дармут с той же целью, что и все прочие заезжие бездельники! (Я впервые объявился в этих краях. Посторонние наверняка воспримут меня как обыкновенного отпускника.) Придётся мне вместе со всеми целыми днями торчать на пляже, купаться в море и заниматься другими подобными пустяками. Даже если я наткнусь здесь на Брайтона и его компанию, у них не должно возникнуть никаких подозрений, поскольку никто из них не знает меня в лицо… Вот на этом самом месте, мои уважаемые коллеги, я заканчиваю первую часть своего письма и отправляюсь на свою первую экскурсию по Дармуту! Как только у меня наберётся материал для следующей части, я снова возьму в руки перо и черкану вам ещё несколько строк. Мысленно прощаюсь с вами до (надеюсь) скорой встречи! Предвидя, что вы захотите пожелать мне ни пуха, ни пера, заранее посылаю вас к чёрту…" На этом листке больше никаких записей нет, – подвёл Доддс первый промежуточный итог.
– Ну и пустозвон же этот Горенс! – неодобрительно покачал головой Маклуски, – Так уж мы и поверим, что он отложил ручку в сторону и отправился гулять по Дармуту! Позвольте, а с какой тогда стати он предупредил нас в самом начале письма, что с ним должна приключиться некая удивительная история? Выходит, он засел за свой опус уже после того, как эта история дошла до своего логического завершения… Но тогда нечего делать вид, будто письмо писалось им в несколько приёмов!
– Мне тоже кажется, что Горенс немного переборщил со своими литературными ухищрениями, – поддержал коллегу Доддс, – Впрочем, до сих пор его рассказ читался с большим интересом. Мы с вами уже до предела заинтригованы, чем же всё это в конце концов обернётся… Между прочим, на обороте листка указана дата: "Третье августа, среда, вскоре после обеда", – добавил он, перевернув листок.
– Ну наконец-то в этой истории появился хоть какой-то хронологический ориентир! – обрадовался Маклуски, – Кстати, а где в это время находились мы с вами?
Детективы синхронно извлекли из своих внутренних карманов каждый свою собственную записную книжку.
– Ну да, так и есть! – не особо удивился Доддс, – Разумеется, утром третьего числа мы двое торчали как раз в Мартингейле: Вы ходили разбираться на почту, а я сидел с Уилкоксом в отделении полиции. (Чуть позже мы отбыли из Мартингейла в Алексвилл с заездом по дороге в Крукроуд.) Если бы я догадался в нужный момент выглянуть в окно, Горенс мог бы заметить меня из своего грузовика, проезжавшего мимо…
– Ну что за чертовщина! – подосадовал Маклуски, – Если бы мы тогда встретились с Горенсом, мы бы смогли передать ему лично в руки наше собственное письмо, а не отсылать его по почте в Кардифф!
– Ваша правда! До сих пор Горенс ни словом не упомянул о том, что уже получил наше письмо, – признал Доддс, – Может быть, речь об этом ещё впереди? – он взял в руки следующий листок, – Вот как интересно: Далее почерк резко меняется! – сообщил он, – Он по-прежнему принадлежит Горенсу, но становится ещё более размашистым и корявым. Похоже, таким образом Горенс пытался нам показать, что его якобы охватило глубокое волнение… Итак, я читаю дальше: "Уважаемые коллеги, я снова засел за свои писания – причём произошло это гораздо раньше, чем следовало ожидать. Мысли путаются у меня в голове. Вы уж не взыщите, если моё изложение покажется вам излишне сумбурным! Но всё по порядку: Закончив писать первую часть письма, я засунул её в тумбочку и вышел на улицу… Надо сказать, что в нашу гостиницу уже успело понаехать немало туристов и прочих отдыхающих. Из пятнадцати гостиничных номеров пустует от силы один-два. Около десятка постояльцев размеренно прогуливалось туда-сюда на свежем воздухе вокруг нашей широкоразветвлённой гостиницы… Я сразу завернул за угол и уселся на давно примеченную мною скамейку с задней стороны здания. К счастью, на ней в данный момент сидел лишь один какой-то тип. (Он учтиво подвинулся, освобождая мне место.) Удобно откинувшись на спинку скамейки, я блаженно улыбнулся и погрузился в приятные размышления… Перед моим взором метрах в пятидесяти поодаль виднелся уже знакомый мне разворот дороги. Один её конец уходил влево, в уже известные мне горы, а другой исчезал в ещё не знакомой мне дали. "Никуда этот Брайтон от меня мне денется!" – думалось мне, – "Дармут – городок небольшой; гостиниц в нём – раз-два и обчёлся. Всего пару дней – и я буду точно знать, проживает ли в них постоялец с нужной мне фамилией!" Размышляя на подобные темы, я достал из внутреннего кармана фотографию Брайтона, которая весьма предусмотрительно оказалась при мне при отбытии в командировку. Заодно я извлёк из того же кармана карту Дармута и его окрестностей. (Её я любезно позаимствовал сегодня утром у своих кардиффских друзей.) Разложив карту у себя на коленях, я выложил сверху карточку Брайтона и немного полюбовался на его физиономию… Вдруг мой взгляд ненароком упал на моего соседа по скамейке, сидевшего чуть левее меня. Неожиданно я заметил, что у него на коленях разложена точно такая же карта, как и у моя, а поверх карты тоже выложена чья-то фотография. Моя шея непроизвольно вытянулась влево, словно самовыдвигающаяся стрела с приборами в передвижной лаборатории Сеймура. С первого же взгляда я с удивлением осознал, что мне знаком тип, запечатлённый на чужой фотографии. Этого типа я явно где-то уже встречал… Но где именно и когда именно? Несколько секунд я потратил на напряжённые размышления… А затем меня буквально подбросило на скамейке от внезапной догадки: Да ведь это же – моя собственная фотография!"
– Да чёрт бы побрал этого Горенса! – только и смог сказать потрясённый Маклуски, – Он опять нашёл иголку в стоге сена? Я просто теряю дар речи…
– "Но самым поразительным было даже не это", – продолжал читать Доддс, – "Я вдруг обратил внимание на то, что мой сосед сам вытянул шею вправо, пытаясь получше рассмотреть фотографию у меня в руках… Но вот он поднял голову. Наши взгляды встретились буквально на долю секунды – но и этого оказалось вполне достаточно. Никаких сомнений у меня больше не оставалось: Рядом со мной на скамейке сидел тот самый тип, чья фотокарточка лежала у меня на коленях! Похоже, и сам он тоже узнал во мне того типа, чью фотографию он держал в руках… Повинуясь внезапному порыву, мы оба одновременно вскочили со скамейки и отпрянули друг от друга в разные стороны… Более дурацкой ситуации просто невозможно было придумать! Я явился в этот Дармут в полной уверенности, что здесь меня никто не знает. Я надеялся потихоньку разыскать Брайтона и незаметно сесть ему на хвост – а теперь вдруг выясняется, что Брайтону прекрасно известно, кто его преследователь и как он выглядит! (Хотелось бы мне знать, что за неведомый враг раздобыл где-то мою фотокарточку и переслал её Брайтону…) На какой-то миг в меня вселилась растерянность. Я поспешил вернуться в гостиницу и заперся у себя в номере, дабы перевести дух и привести мысли в порядок. Меня мучил самый главный вопрос: Так что же мне теперь делать? Размышляя на эту тему, я подсел к тумбочке, достал из неё недописанное письмо и в настоящий момент спешно вношу в него непредвиденное дополнение… Итак, я угодил в весьма неприятную историю, выхода из которой пока не видно. Может быть, мне следует обратиться за помощью в местное отделение полиции? Или же… И вот на этом самом месте меня прервал настойчивый стук в дверь. Так и есть: Кто-то ломится ко мне в номер снаружи и громко выкрикивает мою фамилию! Может быть, Брайтон явился выяснить со мной отношения? На всякий случай прощаюсь с вами, уважаемые коллеги. Будь что будет! Я открою дверь и узнаю, кого там ещё ко мне принесло… Ну, ни пуха мне, ни пера!" На этом заканчивается ещё один листок, – сообщил Доддс, откладывая прочитанную часть письма в сторону.
– Я уже мысленно представляю себе картину последующих драматических событий, – подумал вслух Маклуски, – Вот Горенс отпирает дверь и обнаруживает на пороге Брайтона с пистолетом в руке. Тот пускает ему пулю в лоб и срочно даёт дёру из гостиницы…
– Но каким тогда образом письмо дошло до нас? – поставил вопрос ребром Доддс.
– Возможно, Брайтон заметил его на тумбочке и прихватил с собой, – высказал предположение Маклуски, – а затем, прочитав этот опус и оценив по достоинству стиль автора, отослал его по известному адресу… Нам остаётся разве что представить недописанное письмо Горенса приёмной комиссии из Литературного Института. (Пускай его примут в это учебное заведение хотя бы посмертно!)
– Вы напрасно полагаете, будто письмо недописано, – опроверг Доддс, беря в руки следующий листок, – Далее следует ещё одна порция записей. Почерк уже не такой дрожащий и размашистый, как в предыдущей части, но он явно принадлежит всё тому же Горенсу. (Стало быть, мы можем исключить из рассмотрения вариант о том, что Брайтон застрелил нашего коллегу и закончил письмо за него.) Итак, я продолжаю чтение! "Приветствую вас снова, дорогие друзья! Вот я и добрался наконец до своей тумбочки… За окном сейчас – поздний вечер всё того же третьего августа. Некоторые обитатели нашей гостиницы уже вовсю храпят в своих крошечных каморках, но мне нынче не до сна. Я обязан представить вам по горячим следам подробное донесение о произошедших событиях. А событий этих было немало… Так что приготовьтесь слушать! Я прервался на том, что мне в дверь кто-то постучал. Открыв, я обнаружил на пороге Комптона, нашего дежурного администратора, с каким-то письмом на моё имя… Как оказалось, несколько минут назад мимо нашей гостиницы проехала какая-то шальная попутка из Кардиффа. Её пассажиры заглянули в гостиницу, узнали о наличии здесь постояльца Горенса и попросили передать мне это письмо. Взглянув на конверт, я увидел на нём ваш почерк, мои уважаемые коллеги, и был несказанно обрадован".
– Ну наконец-то он удосужился получить наше письмо! – выразил удовлетворение Маклуски.
– "Ну наконец-то вы удосужились что-то мне прислать!" – продолжал читать Доддс, – "Насколько я смог понять, ваше письмо сперва прибыло в Кардифф по известному вам адресу, а уже оттуда мои друзья переслали его мне вдогонку в Дармут с первой же попуткой… Я с интересом ознакомился с вашими соображениями насчёт Брайтона и слепой старухи Клинч. Как и следовало ожидать, они почти полностью совпали с моими собственными догадками. Я вместе с вами ещё немного посмеялся над злоключениями наших оппонентов и злополучных документов серии "А", а потом уселся на койку и основательно призадумался над создавшейся ситуацией… Итак, каким же образом мне следует продолжать слежку за Брайтоном? Как выяснилось, он уже знает о том, что я был направлен сюда именно с этой целью. Всё это сильно затрудняет мою работу… Очевидно, он тоже поселился в нашей гостинице. Находиться с этим типом под одной крышей и впредь будет вряд ли разумно… Но стоит ли мне пытаться перебраться в другую гостиницу? Пожалуй, вряд ли… (А вдруг Брайтон сгоряча тоже рванёт отсюда в другую гостиницу, и мы с ним опять окажемся постояльцами одного и того же заведения? Всё-таки Дармут – городок небольшой, и гостиниц в нём не так много, как бы нам хотелось.) Значит, решено: Я остаюсь на прежнем месте! (Пускай Брайтон сам отсюда съезжает, если сочтёт необходимым.) Придя к подобной мысли, я с лёгким сердцем засунул ваше письмо в тумбочку к моему собственному (недописанному) и снова отправился на улицу… При выходе из гостиницы я опять наткнулся на дежурного администратора Комптона. (Не наткнуться на него было попросту невозможно, поскольку он едва ли не круглосуточно торчит за своей стойкой прямо около входной двери.) Мою голову тут же посетила шальная мысль: "Позвольте-позвольте! Раз уж Брайтон меня рассекретил, мне больше нет смысла блюсти конспирацию и выдавать себя за праздного отдыхающего. Теперь я могу заниматься своим делом открыто и свободно, как и подобает настоящему сыщику!" Итак, я без лишних экивоков обратился к Комптону с вопросом о постояльце Брайтоне… Дежурный администратор и сам был рад почесать языком. Он сообщил мне, что Брайтон прибыл в гостиницу накануне после обеда. (Багажа у него с собой не было.) Плату за проживание он вносит на сутки вперёд. Сегодня в обед Комптон получил от него ещё одну аналогичную сумму. Таким образом, Брайтон намерен задержаться в нашей гостинице ещё по крайней мере на один день… Более конкретной информацией о своём постояльце Комптон не обладал. Я уточнил у него расположение номера Брайтона и вышел наконец на улицу. Обойдя здание кругом, я разыскал окно номера Брайтона и даже набрался нахальства заглянуть в него через стекло снаружи… У этого типа оказался точно такой же номер, как и у меня. Та же крохотная каморка с койкой и тумбочкой… Самого его внутри в тот момент не наблюдалось. Я невольно подумал: А вдруг он сейчас стоит под окном моего номера и тоже внимательно рассматривает моё скромное гостиничное пристанище? Эта мысль показалась мне настолько забавной, что я не смог удержаться от небольшой саркастической усмешки".
– А вот мне кажется, что Горенсу ещё рановато потешаться над своим подопечным, – проявил трезвый подход Маклуски.
– Конечно, хорошо будет смеяться только последний из них двоих, – согласился Доддс, – А кто из этой парочки окажется последним, пока не совсем понятно… Но я продолжаю чтение! "В комнате Брайтона я не увидел абсолютно никаких личных вещей. Разве что считать личной вещью небольшую жестяную банку из-под пива, выставленную на подоконник… Вероятно, в тумбочке для неё места не хватило, а другой мебели, как я уже упоминал, в здешних гостиничных номерах не было и в помине. (Ведь не запихивать же жестянку под койку, в конце-то концов!) Вдоволь насмотревшись на суровый походный быт своего подопечного, я в раздумьях продолжил прогулку вокруг здания гостиницы. Мне пришлось пройти мимо окон ещё нескольких номеров. В двух из них (расположенных по соседству один с другим) на подоконнике тоже стояло по одной точно такой же банке с пивом. Похоже, постояльцы приобрели эти банки где-то поблизости… Получив крошечную зацепку для размышлений, я решил прояснить этот вопрос до конца. Тем временем я, завершая обход гостиницы по часовой стрелке, очутился как раз возле той самой скамейки, на которой мы с Брайтоном так непредвиденно столкнулись лбами около часа назад. Теперь на ней сидел уже не Брайтон, а какой-то посторонний тип. Я осведомился у него, где тут поблизости можно приобрести пиво в жестяных банках. Он указал мне вперёд, на уходящую вдаль дорогу: "Видите вон там, с левой стороны, некий деревянный сарай с вывеской "Магазин"? Да-да, прямо напротив аптеки и наискосок от почты! Там вы можете приобрести почти любую жидкость для приёма внутрь. Наверняка там иногда бывает и пиво…" Намотав эту информацию на ус, я прямой наводкой двинулся в магазин, который находился от нас примерно метрах в трёхста. Я дошагал до уже известного вам поворота дороги и перешёл на её дальнюю, левую сторону. Ещё за десяток метров до заветной двери я уловил своим чутким носом специфический ядрёный аромат настоящего деревенского самогона… И вот я уже в магазине. Я сразу попал в длинный узкий торговый зал. По обе его стороны за прилавком виднелись витрины, на которых были выставлены сосуды различных ёмкостей, наполненные жидкостями чуть ли не всех цветов радуги.
Посетителей в магазине в данный момент не было. Одна-единственная продавщица неприкаянно скучала по ту сторону правого прилавка, сидя под шкафом с наиболее ценными напитками. Это была девица весьма изрядных размеров, но неопределённого возраста. Её волосы были выкрашены в невообразимый горело-чёрный цвет, который никогда не встречается в природе. При виде меня она приняла ещё более равнодушный вид и демонстративно отвернулась в сторону… Я не торопясь прошёлся по залу, разглядывая витрины по обе стороны. Как и следовало ожидать, жестяных банок с пивом я на них не увидел… Наконец, я дошёл до самого конца зала и упёрся в торцевой прилавок. Размышляя над планом своих дальнейших действий, я рассеянно рассматривал большой стеклянный шкаф напротив. И вдруг мой цепкий взгляд выхватил из окружающей действительности некую странную деталь… Я отчётливо видел в стеклянной дверце шкафа отражение остальной части торгового зала, в том числе правого прилавка. Я разглядел и стул, на котором несколько секунд назад сидела продавщица – но самой продавщицы на нём теперь не было. Очевидно, за эти несколько секунд она успела совершенно бесшумно исчезнуть со своего рабочего места и буквально раствориться в воздухе… Я могучим усилием воли удержался от искушения поскорее обернуться назад и проверить свои выводы путём непосредственного осмотра места происшествия. Продолжая таращиться в стеклянную дверцу, я напряжённо раскидывал мозгами и пытался подыскать исчезновению продавщицы хоть какое-то разумное объяснение… Как и следовало ожидать, это объяснение не заставило себя долго ждать: Я наконец обратил внимание на еле заметное шевеление по ту сторону правого прилавка. Присмотревшись потщательнее, я разглядел голову продавщицы, едва видневшуюся из-за прилавка. Вскоре я сообразил, что она всего-навсего подкрашивает себе губы… Судя по всему, на полочке под прилавком лежали зеркальце и тюбик с помадой. Воспользовавшись удобным моментом, сметливая продавщица решила навести на себя блеск, дабы не оплошать перед иногородним посетителем… Пару секунд спустя дело было закончено. Горелая продавщица так же бесшумно вылезла из-под прилавка и снова уселась на свой стул. Когда я повернулся, она опять сидела на прежнем месте в той же позе с тем же скучающим видом, словно никуда и не вставала".
– Рассказ Горенса напомнил мне один старый добрый шотландский анекдот, – заметил к слову Маклуски, – "Мальчик, кем ты хочешь стать, когда вырастешь?" – "Я стану продавцом и буду продавать виски в магазине!" – "Как продавцом? Ты же маленький – тебя из-за прилавка даже не видно!" – "А я буду торговать из-под прилавка!"
– К сожалению, мы пока не знаем, насколько в этом магазине процветает торговля из-под прилавка, – не стал делать скоропалительных выводов Доддс, – Но я продолжаю чтение! "Подойдя к ней, я поинтересовался, продаётся ли здесь пиво в жестянках. Горелая девица без особого воодушевления ответила, что иногда к ним подобный товар завозят, но сегодня точно не завозили. Я слегка призадумался… Насколько мне известно, Брайтон поселился в нашей гостинице ещё вчера. Не исключено, что и своё пиво он тоже приобрёл накануне… Интересно, а в каком режиме выходят на работу сотрудники этого чудесного магазина? Ежели они, допустим, меняются каждый день, то сегодняшняя продавщица могла и не знать о том, что происходило в магазине вчера… И тогда я безо всякой задней мысли решил уточнить у горелой девицы расписание её работы. Мой вопрос произвёл ошеломляющее действие: Продавщица резво вскочила со стула и радостно затараторила: "Ой да, обычно мы с напарницей выходим на работу через день, но иногда мы меняемся, и нас тут так просто не застанешь. Вы сделайте так: Когда надумаете подъехать, позвоните с утра и узнайте, кто из нас сегодня работает. Но к нам звонить не нужно – у нас всё равно нет телефона. На почту тоже не звоните – они с нами в плохих отношениях. Позвоните лучше в аптеку миссис Уингейт и спросите, кто работает в магазине напротив. Если она скажет, что Молли, тогда сразу подъезжайте. (Не стесняйтесь: У нас все так делают!) Только смотрите не перепутайте: Молли, а не Салли!" "Вообще-то мне нужно немного не это", – ответил я. "Как не это?" – удивилась продавщица, – "А что же вам тогда нужно?" "Я хотел узнать, кто работал в вашем магазине вчера", – уточнил я. Девица с обиженным видом снова уселась на стул и злобно процедила сквозь зубы: "Другая девушка!" Сердечно поблагодарив, я вышел из магазина и направился обратно к гостинице. Итак, придётся мне завтра ещё раз наведаться в это замечательное торговое заведение… Интересно, удастся ли мне вытянуть хоть какую-то важную информацию из напарницы этой бестолковой горелой девицы? Погружённый в свои мысли, я и сам не заметил, как опять оказался у знакомой скамейки возле гостиницы. На сей раз на ней уже никто не сидел… Опустившись на пустое сидение, я продолжил раскидывать мозгами. Из раздумий меня вывел шум подъезжающего грузовика. Подняв голову, я увидел, как по дороге со стороны гор к нам приближается некий объект, чей облик вызвал во мне смутные воспоминания. Несомненно, где-то я этот грузовик уже видел – причём совсем недавно… Он остановился как раз на повороте дороги и издал приветственный гудок. Судя по всему, он был предназначен именно мне. (Других живых душ в зоне прямой видимости не наблюдалось.) И тут меня наконец осенило: Да ведь это же – машина того самого Мэрфи, который пару недель назад возил меня в горы к слепой старухе Клинч! Поднявшись со скамейки, я подошёл к грузовику поближе. Тут его правая дверца открылась, и из неё… Нет, вы ни за что не догадаетесь, кто первым вылез из кабины этого грузовика! Готов дать голову на отсечение: Вы и близко не подберётесь к правильной разгадке!"
– Доддс, а ну-ка остановитесь! – предложил коллеге Маклуски, – На месте Горенса я бы не стал так бесшабашно разбрасываться собственными головами… С какой стати он решил, что нам его загадка не по зубам? Давайте-ка подумаем: В самом деле, а кто бы мог вылезти из этой кабины?
– Если учесть, что грузовик принадлежит Мэрфи, – принялся рассуждать вслух Доддс, – то наибольшие шансы вылезти из его кабины были бы у него самого…
– Этот вариант не проходит, – покачал головой Маклуски, – Если бы загадка решалась так просто, Горенс не стал бы предлагать нам её отгадать, да ещё подставлять свою голову под отсечение… Думаем дальше: А кто ещё, помимо Мэрфи, мог сидеть в его грузовике?
– Мы знаем, что совсем недавно Мэрфи возил на нём куда-то ту самую старуху Клинч, – продолжил свои рассуждения вслух Доддс, – Может быть, ей это понравилось, и она попросила его прокатить её заодно и до Дармута?
– А если отставить шутки в сторону? – вернул коллегу к серьёзному разговору Маклуски.
После непродолжительных, но весьма напряжённых размышлений Доддс не слишком уверенно предположил:
– А вдруг это были Хикс и Дрид? Горенс полагает, что для нас личности пассажиров Мэрфи окажутся сюрпризом. С этой точки зрения Хикс и Дрид подходят по всем статьям… (Мы ведь действительно сильно удивимся, если они сейчас вдруг начнут вылезать из этого грузовика!)
– Горенс не мог узнать Хикса и Дрида, поскольку никогда ранее их не видел, – проявил присущий ему скептицизм Маклуски, – Мне всё-таки кажется, что в кабине у Мэрфи сидел наш старый знакомый нотариус Пирсон…
– Но Горенс не знаком и с Пирсоном, – резонно заметил Доддс.
Подумав ещё немного, Маклуски в раздражении произнёс:
– Ну как же Горенс надоел со своими ехидными загадками…! Ладно, Доддс, читайте дальше!
– Извольте! – Доддс снова взял в руки послание Горенса, – "А дело всё в том, что в первом пассажире, вылезшем из кабины грузовика, я с удивлением узнал…" Ну вот, что я говорил! – торжествующе воскликнул Доддс, – Я был прав: "…я с удивлением узнал слепую старуху Клинч из Грейхилла!" – (Маклуски произнёс себе под нос несколько весьма эмоциональных, но не вполне разборчивых выражений), – "Следом за ней появились ещё две старухи, таких же решительных, но куда более зорких. Затем из кабины высунулся сам Мэрфи и обратился ко мне: "Послушайте, а есть ли в этом Дармуте представительство фирмы "Билдбрейк"?" "Да я – не местный", – ответил я. "Ничего, мы уж как-нибудь их найдём!" – проскрежетала одна из старух, – "Можете нас не дожидаться: Мы будем вести поиски до победного конца!" И все три старухи с воинственным видом направились по правой обочине дороги в направлении уже известных мне аптеки и почты… Пока я смотрел им вслед, Мэрфи вкратце изложил мне суть дела: Две спутницы старухи Клинч носят фамилии Стокни и Уормбек; обе проживают в Мартингейле. После того, как фирма "Брейкбилд" перестала проводить в этом городе благотворительные обеды по четвергам, эти две пожилые дамы организовали нечто вроде инициативного комитета по поискам сбежавших благотворителей. Старуха Клинч охотно присоединилась к их начинанию и тоже вошла в поисковую группу. Поскольку в самом Мартингейле никаких следов "Билдбрейка" обнаружить не удалось, старушки решили расширить фронт поисков по другую сторону гор. Мэрфи охотно подбросил их до Дармута, куда его сегодня в очередной раз занесла непредсказуемая служебная необходимость… На этом месте ему пришлось прервать свой рассказ, так как из кабины внезапно начал вылезать ещё один пассажир. Я готов дать на отсечение не только голову, но и обе руки и обе ноги: Вы ни за что не догадаетесь, чью физиономию я увидел в проёме открывшейся дверцы! На какой-то миг я застыл на месте с раскрытым ртом, не в силах поверить в увиденное… Нет, я даже представить себе не мог, что встречу этого типа в такой захолустной глуши, как этот Дармут!"
– Горенс опять вздумал гадать нам загадки? – высказал недовольство Маклуски, – Доддс, а ну-ка остановитесь! Пора бы нам сбить спесь с нашего младшего коллеги… Попробуем немного пораскинуть мозгами! Возможно, нам удастся решить эту задачку простым мозговым штурмом в лоб… Итак, Горенс был сильно удивлён, встретив этого типа в Дармуте. Из этого следует, что: во-первых, этот тип не является местным жителем; во-вторых, обычно он ошивается в других местах, весьма отдалённых от Дармута; в-третьих, Горенс уже был с ним ранее знаком (ибо в противном случае он бы не смог его узнать); в-четвёртых, этот человек должен быть знаком и нам с вами (иначе Горенс не стал бы предлагать нам догадаться, кто такой это был). Поскольку он отзывается об этом пассажире не в самых деликатных выражениях (типа: "этот тип" и "физиономия"), речь явно идёт о существе мужского пола, а не о какой-то даме… Доддс, а ну-ка поднапрягите извилины: Кто из наших знакомых соответствует всем этим условиям?
– Мне на ум приходят лишь Хикс и Дрид, – не стал особо напрягаться Доддс.
– Они не подходят под третье условие – Горенс не знает их в лицо, – напомнил Маклуски, – Мне всё-таки кажется, что в кабине грузовика Мэрфи сидел Пирсон, нотариус из Алексвилла…
– Обоснуйте-ка своё предположение! – предложил Доддс.
– Моя догадка базируется на очевидных соображениях, – принялся рассуждать Маклуски, – Горенс не ожидал, что встретит этого типа в Дармуте. Но появление там Пирсона и впрямь было бы полнейшей неожиданностью, так как Алексвилл находится оттуда за тридевять земель… Горенс полагает, что нам этот персонаж должен быть знаком. И мы действительно хорошо знакомы с нотариусом Пирсоном… Вы спросите: А какого чёрта его вдруг занесло в этот Дармут? Я могу выдвинуть следующую гипотезу: Поскольку Брайтон прибыл в этот городок в погоне за акциями "Фигаро" (об этом нам известно из предыдущего письма того же Горенса), а Пирсон является доверенным лицом Хиггинботтома, близкого приятеля бывшего главы этого "Фигаро", то сходство их интересов не вызывает сомнений. Неудивительно, что оба они в конце концов оказались в одном и том же месте… Вы хотите мне что-то возразить?
– Я могу привести вам самый убийственный контраргумент, – Доддс извлёк из-за пазухи свою верную записную книжку и раскрыл её на нужной странице, – В письме Горенса действие происходит третьего августа, во второй половине дня. Но утром того же дня вы лично звонили с мартингейлской почты в Алексвилл и беседовали со Смайлом. Он сообщил вам, что Пирсон только что передал ему послание для нас… Выходит, ещё утром третьего числа Пирсон находился в Алексвилле. Оказаться тем же вечером в Дармуте он никак не мог ввиду большого расстояния между этими двумя населёнными пунктами.
– Да что ты будешь делать с этими хронологическими нестыковками! – произнёс в досаде Маклуски, – А ведь такая красивая была гипотеза… Ладно, Доддс, читайте дальше!
– "Последний пассажир наконец выполз из кабины и едва не грохнулся наземь, ибо держался на ногах не слишком твёрдо. К счастью, в последний момент я успел его подхватить и снова поставить на ноги… Я узнал его с первого же взгляда, несмотря на кучу синяков и ссадин у него на лице: Это был Родли, наш коллега по Отделу Расследований".
– Да чёрт бы побрал этого Горенса! – не смог сдержать эмоций Маклуски, – Он ввёл нас в заблуждение: Появление Родли в Дармуте никак нельзя назвать неожиданным, поскольку он тогда находился на лечении в больнице Мартингейла, неподалёку от Дармута!
– Горенс может с полным правом переадресовать все претензии обратно нам, – обратил внимание Доддс, – Мы сами виноваты: отправили ему первоначальный вариант своего письма, в котором не было упомянуто о том, что Родли был направлен в Мартингейл за пятнадцатью листами серии "А". Разумеется, Горенс даже не подозревает, что Родли все эти дни ошивался у него под боком. Не знает он и том, что тогда же в Мартингейле побывали и мы с вами… Но, может быть, сейчас Родли введёт его в курс дела? Я продолжаю чтение: "Он тоже меня узнал и по-заговорчески подмигнул мне своим подбитым глазом. "Ещё один из наших прибыл на курорт?" – задорно поинтересовался он, – "Все загорают на пляже, а Родли один перевозит секретные документы? Неплохо вы тут устроились, нечего сказать!" Я так и не понял, почему он употребил множественное число. (Ведь в курортный Дармут я приехал в гордом одиночестве.)" (Горенс, он всего лишь приписал к вашей компании и нас с Маклуски! Повстречав нас в Мартингейле, он, разумеется, решил, что мы прибыли в эти края отдыхать и развлекаться.) "Затем он ещё раз подмигнул мне и шёпотом поинтересовался, не знаю ли я, где тут можно подешевле затариться. Заодно он пожаловался, что в Мартингейле все продавцы окончательно обнаглели и дерут за свой товар несусветные цены. И пришлось ему волей-неволей выезжать на затаривание в другой город… Из этих его слов мне удалось понять, что наш Родли каким-то образом оказался в Мартингейле, а в Дармут прибыл вместе с Мэрфи, чтобы закупить себе выпивку… Я мигом сообразил, какого рода магазины его интересуют, и охотно указал ему на деревянный сарай напротив аптеки, в котором уже и сам успел недавно побывать. (Предвидя, что ему наверняка захочется стрельнуть у меня в долг до получки, я поспешил его заверить, что никаких денег у меня при себе нет.) Родли отправился в путь, даже не дослушав моих объяснений. Он двигался к цели энергично и целеустремлённо, направляемый своей высокой профессиональной интуицией и непревзойдённым чутьём на спиртосодержащие жидкости. (Не исключено, что его чуткий нос ещё издали уловил исходящий из магазина специфический аромат.) Он в один момент дошагал до заветной двери и зашёл внутрь деревянного сарая. Ну а мы с Мэрфи тем временем продолжили прерванную беседую… "Да, занятный тип!" – саркастически высказался он, поглядев вслед Родли, – "Он сказал мне, что якобы работает в какой-то Центральной полиции… Неужели это – правда?" "Да, он и мне об этом говорил", – подтвердил я. (Я не стал уточнять, что и сам работаю в этой Центральной полиции в одном отделе с Родли. Какими бы ни были мои дружеские отношения с Мэрфи, дополнительные меры конспирации никогда не помешают… Похоже, он так до сих пор и не догадался, с какой стати я вместе с ним навещал в горах старуху Клинч и снимал с неё показания. Побольше бы нам таких честных, бескорыстных и недогадливых трудяг!) "Да, кстати!" – произнёс я безо всякой задней мысли, – "Только что я встретил вот в этой гостинице того самого типа, который недавно оставил свой портфель у вас в грузовике…" "Значит, добрался-таки до Дармута", – не особо удивился Мэрфи, – "Жаль, что я уже отвёз его портфель в полицию Мартингейла! А то бы мог прямо сейчас передать его ему лично в руки… Кстати, а как полиция Мартингейла поступила с этим портфелем?" "Положила на полку вместе со всем содержимым и ждёт, пока объявится хозяин", – ответил я". (Горенс, вы ещё не знаете самого главного: Содержимое этого портфеля было отослано к нам в Центральную полицию аж за два дня до описываемых вами событий!) "Да, что-то я тут с вами заболтался!" – встрепенулся вдруг Мэрфи, – "Мне ещё требуется заехать в кое-какие места и проделать кое-какие дела, а потом двигать в обратный путь! Договорим потом – я вернусь часика через полтора!" Его голова исчезла в кабине. Машина заурчала и начала понемногу сдвигаться с места. Но в последний момент голова водилы вдруг снова появилась в окошке и сказала: "Кстати, об этом портфеле! С ним приключилась одна занятная история… Впрочем, мне сейчас некогда лясы точить! Приеду – и всё расскажу!" – сказал он и стремительно умчался вдаль по дороге мимо магазина, аптеки, почты и прочих местных достопримечательностей. Я проводил его взглядом. Вот он въехал на очередной пригорок и окончательно исчез из виду… Тогда я в задумчивости вернулся к своей насиженной скамейке и уселся на своё прежнее место, лицом к дороге. Не стану лукавить: Меня изрядно заинтриговали слова Мэрфи о какой-то занятной истории, приключившейся с портфелем Брайтона. Может быть, Мэрфи за последние несколько дней успел узнать об этом портфеле нечто любопытное? Интересно, где сейчас этот портфель? Может быть, он попал в руки сообщников Брайтона или иных подозрительных лиц?" (Горенс, вы заблуждаетесь: Этот несчастный портфель увезли из Мартингейла мы с Маклуски.) "В общем, я принял решение сидеть на своей скамейке до победного конца и обязательно дождаться Мэрфи, дабы услышать от него подробности этой истории".
– А вот мне какое-то шестое чувство подсказывает: Не дождётся он никакого Мэрфи и не услышит никаких подробностей! – поделился мрачными предчувствиями Маклуски, – Помяните моё слово: Горенс специально накрутил столько драматизма в своём повествовании, чтобы затем ошеломить читателей неожиданной развязкой!
Допустим, на обратном пути Мэрфи врежется на грузовике в какой-нибудь столб…
– Надеюсь, в этом захолустном Дармуте столбов немного, – проявил неиссякаемый оптимизм Доддс, – Да и сам по себе Мэрфи – водитель опытный и рассудительный. Он уважает правила дорожного движения, а дорога ему хорошо знакома. (В этот Дармут он попал явно не в первый раз.) Его уж никак нельзя назвать оголтелым лихачом и мастером по сшибанию столбов! Я убеждён, что он благополучно доедет до места назначения, – высказал уверенность он, – Между прочим, письмо Горенса было отправлено из Дармута четвёртого числа. Пока же у него продолжается всего-навсего вечер третьего августа… Мэрфи ещё успеет вернуться и поведать Горенсу свою историю – ну а Горенсу вполне хватит времени, чтобы включить в письмо её краткий пересказ.
– До конца письма ещё далеко? – уточнил Маклуски.
– Да, порядочно, – подтвердил Доддс, взглянув на ещё не прочитанные листки, – Итак, я продолжаю! "Так я и просидел на одном месте все полтора часа, не спуская глаз с дороги. Я пытался отвлечься и поразмышлять о чём-нибудь постороннем – например, о Брокингемском расследовании. Но мысли мои так или иначе неуклонно возвращались к одному и тому же – к истории с портфелем Брайтона, которую мне собирался поведать Мэрфи… И вот наконец вдалеке показался знакомый силуэт – это был всё тот же грузовик". (Значит, я был прав: По дороге с ним ничего плохого не случилось!) "Я в нетерпении вскочил со скамейки и двинулся к повороту дороги, на котором должен был остановиться Мэрфи. Но тут…"
– Нет, прав был я: Вот на пути Мэрфи уже возникло какое-то непредвиденное препятствие! – возразил Маклуски, – Хитрости Горенса шиты белыми нитками: Сперва он заинтриговал читателей обещанием рассказать какую-то занятную историю, а потом оборвёт рассказ на полуслове и заставит нас дожидаться своего следующего письма!
– А вот сейчас и увидим! – ответил Доддс, – "Но тут, когда грузовик как раз проезжал мимо уже известного вам магазина, из его двери неожиданно вывалился хорошо известный вам персонаж – наш дорогой Родли".
– Двери чего: грузовика или магазина? – не без сарказма поинтересовался Маклуски.
– А вот сейчас и узнаем! – пообещал Доддс, – "Честно говоря, я совершенно про него забыл. Сложно сказать, проторчал ли он в магазине все эти полтора часа или же куда-то из него отлучился, а затем снова вернулся…" (Значит, Родли всё-таки вывалился из магазина!) "Увидев грузовик, Родли издал могучий боевой клич и замахал руками. Мэрфи притормозил, принял на борт ещё одного пассажира и продолжил свой путь". (Будем надеяться, что Родли останется последним препятствием на его пути.) "До поворота дороги грузовику оставалось проехать буквально два десятка метров. Но вдруг…"
– Ну, что я и говорил! – саркастически усмехнулся Маклуски, – Ещё одно препятствие? Такими темпами он никогда не доберётся до этого несчастного поворота!
– "Но вдруг машина резко затормозила и со скрежетом остановилась", – продолжал читать Доддс, – "Мэрфи открыл боковую дверцу, просунул в неё голову и что-то прокричал в сторону, одновременно сигналя клаксоном. Но эти крики и гудки предназначались не мне, а совсем другому персонажу, подошедшему к дороге со стороны гостиницы. Как вы думаете, кто это был? Да, вы догадались верно: Речь идёт о том единственном постояльце нашей гостиницы, который был мне знаком… Мэрфи тоже узнал Брайтона, скромно прогуливавшегося по обочине дороги, и решил поприветствовать старого знакомого. Брайтон приблизился к грузовику, встал возле кабины и начал о чём-то переговариваться с водилой. Я с трудом удержался от искушения подойти поближе и подслушать их разговор. Мой порыв охладило присутствие в кабине Родли, который, судя по всему, уже успел порядком нагрузиться в этом замечательном местном магазине. (Если я опять попадусь ему на глаза, он может сболтнуть чего лишнего про меня и мои служебные обязанности, а Брайтон с радостью намотает эту информацию себе на ус.) Поэтому за дальнейшим развитием событий я наблюдал издалека. (Естественно, из разговора Брайтона и Мэрфи я не слышал ни словечка.) А завершился этот разговор весьма неожиданным образом…" (Опять неожиданность? Уже третья за последние несколько минут? Горенс совсем потерял чувство меры, как я погляжу!) "…весьма неожиданным образом: Брайтон вдруг запрыгнул в кабину, грузовик врубил полный газ и стремительно сорвался с места. Залихватски преодолев поворот, он в один момент умчался куда-то в горы по направлению к Мартингейлу".
– Ну что, убедились? – не без иронии поинтересовался Маклуски, – Итак, Горенс не дождался от Мэрфи обещанного рассказа. Теперь, чтобы удовлетворить наше любопытство, нам придётся самим выезжать в Мартингейл, разыскивать там Мэрфи и выпытывать у него подробности этой недорассказанной истории…
– Возможно, именно в этом и состояла главная цель Горенса: выманить нас в командировочную поездку в те края, – поделился подозрением Доддс, – В том, как планомерно он раздувал ажиотаж вокруг Мэрфи и его истории, ощущалось нечто подспудное и нарочитое. Он явно неспроста нагородил такой огород и исписал столько бумаги… Впрочем, его письмо ещё далеко от завершения! Я продолжу его чтение: "Сперва неожиданный поворот событий застал меня врасплох, и я даже несколько подрастерялся… Но пару минут спустя я снова пришёл в себя и обрёл способность здраво рассуждать. Я подумал: "За этим внезапным манёвром Брайтона может скрываться одно из двух: либо он проделал хитрый финт ушами, дабы скрыться от моего преследования; либо же Мэрфи действительно сообщил ему нечто любопытное, что заставило его срочно отправиться вместе с ним в Мартингейл… Ломать голову над этой загадкой лишено смысла. Мэрфи сам мне всё расскажет, когда я снова его увижу". Придя к этой успокоительной мысли, я в приподнятом расположении духа вернулся в свой гостиничный номер, подсел к тумбочке и взял в руки своё недописанное письмо… В последующий час мне пришлось порядком потрудиться. Плоды моих трудов вы в данную минуту и читаете (надеюсь, не без интереса)… За окном уже наступил вечер. Среда, третье августа, постепенно приближается к своему логическому завершению… Своё послание я планирую отослать вам завтра в обед. (Не исключено, что к тому моменту мне удастся добавить к своим записям ещё несколько строк.) Итак, я мысленно желаю вам спокойной ночи и прощаюсь до завтра!" На этом заканчивается очередной листок. Но до конца письма мы ещё не добрались! – Доддс взял в руки следующую порцию записей Горенса, – Далее следует ещё несколько страниц текста. Почерк везде твёрдый и уверенный. (Судя по всему, никаких неприятных неожиданностей с Горенсом больше не приключилось.) Итак, я продолжаю: "Снова приветствую вас, мои уважаемые соратники по Центральной полиции!
На календаре – четверг, четвёртое августа; время – около обеда. Солнце вовсю шпарит с неба за моим окном. Я сижу за тумбочкой и торопливо дописываю последние строчки своего донесения вам. (Мне стоит поскорее закругляться, не то моё письмо превысит все разумные объёмы.) Затем мне останется лишь совершить небольшой марш-бросок до почты (вы уже знаете, в каком месте она тут находится), купить конверт, правильно его заполнить и запечатать внутри моё донесение – и уже через несколько дней вы сможете прочитать его, сидя на своих знаменитых раскладушках в хорошо известной мне комнатке на втором этаже". (Горенс, вы не могли бы поскорее перейти к делу? Ну сколько можно переливать из пустого в порожнее, честное слово…!) "Но всё по порядку! Сегодня у нас в Дармуте тоже произошло кое-что забавное и любопытное, о чём я немедленно докладываю вам прямо по горячим следам. Мой рабочий день начался сразу после завтрака: Я твёрдой решительной походкой вышел из гостиницы и опять направился в местный магазин, торгующий жидкостями для приёма внутрь. Как я и предвидел, на сей раз за прилавком оказалась уже не вчерашняя Молли, а позавчерашняя Салли. Она была примерно такого же неопределённого возраста, как и её напарница, но уже не таких изрядных размеров. (Крашена она была не в горело-чёрный, а в ядовито-рыжий цвет.) Не дожидаясь моих вопросов, она сказала сразу:
"Нету!" "Нету чего?" – уточнил я. "А то я не знаю, чего нужно этим приезжим!" – с вызовом ответила она, – "Разумеется, пива в жестяных банках!" "Какая досада!" – произнёс я в растерянности, – "А ведь позавчера один мой знакомый как раз приобрёл себе где-то…" "Я сказала: Нету!" – почти крикнула продавщица, – "Ишь какой непонятливый…" Однако в её агрессивной манере вести разговор мне почудилась некая затаённая нервозность. У меня возникло подозрение, что она пытается заранее отвести от себя возможные обвинения в отсутствии пива. Стало быть, это отсутствие вызвано некими посторонними причинами, наличие которых и привело продавщицу в нервозное состояние… Уяснив себе это, я решил поменять тактику. Приняв суровый неподкупный вид, я грозно поинтересовался: "Точно нету? Ни одной банки?"
Мой удар угодил прямиком в цель. Салли заметно струхнула и сменила агрессивный тон на жалобный: "Честное слово, ничего не осталось! Позавчера нам прислали только один ящик, но Алистер сразу его купил и уволок к себе. Я не успела ни одной банки выставить на прилавок!" "Точно ни одной?" – уточнил я, свирепо буравя её глазами. "Клянусь: Он уволок всё до последней банки!" – пропищала она, – "Только последняя и осталась", – она извлекла из какого-то тайника под прилавком совершенно обычную жестяную банку с пивом, – "Честное слово, больше пива в жестянках у нас нет… Первый раз вижу такого упорного покупателя!" – она с опаской покосилась на меня, – "Такой настойчивый, что аж жуть берёт!" Осмотрев банку, я убедился, что по виду она ничем не отличается от увиденных мною на подоконниках Брайтона и двух других постояльцев нашей гостиницы. Заплатив за покупку, я покинул магазин и вернулся на своё постоянное место дислокации. Разумеется, я не стал выпытывать у Салли, кто такой Алистер и с какой стати он покупает у неё пиво целыми ящиками… (Этот нюанс я рассчитывал прояснить у более надёжных информаторов.) Зайдя в гостиницу, я снова наткнулся на дежурного администратора Комптона. К нему-то я и обратился за справками…
"Ах, Алистер!" – кивнул головой он, – "Да, есть тут у нас один подобный тип. Он обитает где-то в районе второй гостиницы, по ту сторону почты и аптеки. Он промышляет мелкой торговлей вразнос; его основными клиентами являются приезжие туристы. Вполне возможно, что вчера или позавчера он продал пиво в банках кому-то из наших постояльцев… Нет-нет, банки, подобные вашей, появляются у нас в Дармуте совсем нечасто – примерно раз в неделю. Их завозят откуда-то из Пантинктона или Лонгчейна". Я поблагодарил его за ценную информацию и проследовал в свой номер. Первым делом я пробуравил купленную жестянку и осторожно попробовал на язык налитую в неё жидкость. По вкусу она была подозрительно похожа на обычное пиво… Осмелев, я выпил всю банку до дна, выставил опустевшую ёмкость на подоконник и снова отправился на прогулку. Выходя из гостиницы, я осведомился у Комптона о местонахождении постояльца Брайтона. Тот широко развёл руками и сказал:
"Об этом типе могу сказать только одно: Он бесследно исчез ещё вчера вечером. Ночью и утром он в гостинице не появлялся. Никаких вестей от него до сих пор не поступало… Впрочем, я за него беспокоиться не собираюсь и разыскивать его не намерен! Он снял у нас номер до середины текущего дня. Ежели этот Брайтон не объявится к обеду, мы имеем полное право сдать его номер другому постояльцу". "А не оставил ли он в номере каких-либо вещей?" – поинтересовался я. "Скорее всего, нет. Два дня назад он прибыл к нам без какого-либо багажа", – ответил Комптон. Напряжённо обдумывая услышанное, я вышел из гостиницы, в задумчивости прошёлся вокруг неё и остановился под окном номера, так внезапно покинутого Брайтоном. Мой беглый наружный осмотр и впрямь не выявил в этой крошечной комнатке никаких личных вещей, за исключением той самой банки из-под пива на подоконнике. Неудивительно, что мои мысли сами собой переключились на этот небольшой жестяной объект цилиндрической формы… "Интересно было бы узнать", – подумалось мне, – "осталось ли в этой банке пиво, или Брайтон полностью его выдул?" К счастью, форточка на окне была распахнута настежь. Это позволило мне провести с банкой предельно простой наглядный эксперимент… Подобрав в ближайших кустах какую-то веточку, я снова вернулся к окну, просунул ветку в форточку и осторожно толкнул банку её концом. Жестянка легко повалилась на бок, слегка прокатилась по подоконнику, но на пол не упала. "Теперь сомнений быть не может: Банка совершенно пуста!" – сделал вывод я. Зашвырнув ветку обратно в кусты, я принялся размышлять дальше. Может быть, мне, пользуясь отсутствием Брайтона, стоит взломать окно, залезть в номер и заглянуть к нему в тумбочку? А вдруг там остались какие-либо его личные вещи?"
– Но это глупо, – хмыкнул Маклуски.
– Да, это глупо, – согласился Доддс, – "Нет, это глупо". (Это уже пишет Горенс.) "Конечно, взлом окна чужого гостиничного номера мне будет явно не к лицу… Махнув на это окно рукой, я продолжил обход здания и вскоре вышел к уже знакомой вам скамейке напротив дороги. (Мой бдительный разум автоматически отметил, что жестяные банки из-под пива по-прежнему стоят на подоконниках двух других номеров, не считая моего и Брайтона. Кстати, форточки там тоже были распахнуты настежь.) Но на сей раз я отнюдь не собирался снова усаживаться на скамейку и глазеть на дорогу. Вместо этого я решительно преодолел последние полсотни метров, отделявшие меня от дорожного полотна, и отправился в путь по правой обочине главной местной автотрассы. Признаюсь вам честно: Я и сам не знал, чего хочу добиться… Я решил последовать своему старому доброму любимому принципу: действуй наобум – и удача к тебе придёт! (Вы, мои уважаемые коллеги, снисходительно называете мой метод "поисками иголки в стоге сена". Однако напомню: Мне уже не раз доводилось доказывать вам его небывалую эффективность при сравнительно небольших затратах – как физических, так и интеллектуальных.) Я прошёл мимо аптеки и почты. На противоположной стороне дороги мимо меня величаво проплыл деревянный магазин, где я совсем недавно приобрёл банку пива. Вскоре на моём пути возникла та самая вторая гостиница, о которой упоминал Комптон… Она тоже была одноэтажной и широкоразветвлённой, но мест в ней, судя по всему, было побольше, чем в нашей. На нескольких подоконниках я заметил всё те же жестяные пивные банки. Они имели некий гордый вызывающий вид, словно хозяева выставили их сюда напоказ. "Похоже, этот таинственный Алистер успел побывать и здесь", – мимоходом мелькнула мысль у меня в мозгах… Но вот вторая гостиница осталась позади. Далее мой путь пролегал по каким-то задворкам и дальним городским окраинам (если этот термин может быть применим к таким крошечным городкам, как Дармут.) Вам наверняка знаком подобный пейзаж, типичный для загородной местности: пять домов – полкилометра дороги – ещё десять домов – ещё километр – ещё пять домов – и так далее…
Довольно скоро я утомился и присел на какое-то брёвнышко у обочины дороги. Раскурив свою большую бывалую трубку, я погрузился в напряжённые размышления над текущей ситуацией… Сложно сказать, сколько времени я просидел на этом бревне. От тяжёлых раздумий меня отвлекло чрезвычайное происшествие – мимо меня по дороге как угорелая пронеслась какая-то легковушка и в один момент скрылась за горизонтом где-то далеко справа. (То есть, она двигалась в ту же сторону, что ранее и я, только чуть более стремительно.) А следует заметить, что город Дармут отнюдь не страдает от избытка автотранспорта. Пока я двигался пешком по дороге, мне не попалось ни одной машины ни в попутном направлении, ни навстречу… Не успел я всесторонне обдумать произошедшее событие, как за первой угорелой машиной последовала вторая, а затем ещё несколько. Они словно гнались друг за другом наперегонки (или же, наоборот, сообща удирали от какой-то погони). Всего этих ненормальных машин я в течение пяти минут насчитал шесть:
Две из них держались как бы вместе, остальные четыре гнали по дороге в гордом одиночестве. "Ну и дела!" – подумал я, – "Судя по всему, все эти автомобили принадлежат не местным жителям, а приезжим лицам. Не исключено, что речь идёт об обитателях гостиниц – как той, где остановился я, так и второй. Похоже, у всех шестерых внезапно возникли какие-то срочные дела за пределами Дармута…" Запихнув в карман свою давно потухшую трубку, я решительно поднялся с бревна и отправился в обратный путь. По дороге мои мысли снова вернулись на наезженную колею – к пивной банке на окне у Брайтона.
"С какой стати эта банка оказалась у него на подоконнике?" – принялся размышлять я, – "Допустим, Брайтон – большой любитель пива. Он купил банку у Алистера, когда тот позавчера заглянул в нашу гостиницу со своим товаром. Выпив пиво, Брайтон выставил пустую жестянку на подоконник за неимением другого места… Но почему он не выкинул использованную банку на помойку? И почему так не поступили другие постояльцы, у которых я сегодня видел те же самые банки на подоконниках? Нет, за всем этим явно скрывается нечто большее, чем простая любовь к пиву!" Продолжая размышлять, я миновал вторую гостиницу. (Буду называть её так же, как и Комптон.) Знаменательно, что теперь мне на глаза не попалось ни одной банки на подоконнике… Ещё немного – и вот я снова у того места, где дорога делает крутой поворот направо. На этом повороте я встретил сразу три знакомых лица – слепую старуху Клинч и двух её более зорких спутниц. Надо полагать, эти пожилые дамы провели в поисках фирмы "Билдбрейк" весь остаток предыдущего дня и всю первую половину дня текущего.
На ночь их приютил кто-то из местных знакомых, а теперь им пришло время возвращаться в родной Мартингейл… Возможно, они надеялись поймать в этом месте попутку или же заранее договорились с каким-то водилой, что он подберёт их здесь в нужное время по дороге в горы… Когда я проходил мимо, зоркие спутницы старухи Клинч смерили меня настороженным взглядом. И вдруг одна из них воскликнула: "Я его уже где-то видела!
Наверно, он – тоже из этой фирмы!" И тут они все в три голоса как начали кричать мне вслед (громче всех, как и следовало ожидать, вопила старуха Клинч): "Позор! Обманывают пенсионеров! Не дают, что положено! Обирают стариков! Награбили денег и удрали! Нет у них совести! Как увидели нас, сразу попрыгали в драндулеты и улизнули! Нет у них смелости посмотреть в глаза обманутым пенсионерам!" Я счёл за благо поскорее завернуть за ближайший угол гостиницы и скрыться с их глаз. До входной двери мне пришлось добираться в обход здания… Шагая мимо знакомых окон и подоконников, я заодно размышлял над смыслом фразы "Как увидели нас, сразу попрыгали в драндулеты и улизнули!" Мне с трудом верилось, что старушкам удалось-таки наткнуться в Дармуте на тайное логово фирмы "Билдбрейк". Скорее всего, им на глаза попался кто-то из постояльцев одной или другой гостиницы, спешно удиравших на машине из города. Пожилые дамы расценили это по-своему и решили, что эти типы удирают лично от них. (А драпали они и впрямь довольно резво!) Да, забавная история… Я и сам не заметил, как сделал почти полный оборот вокруг здания и очутился перед входной дверью нашей гостиницы. Но попутно моё бдительное сознание не преминуло отметить: Теперь на здешних подоконниках осталось лишь две жестяные банки – одна стоящая (на моём окне) и одна лежащая (на окне Брайтона). Ещё две, бывшие в наличии каких-то пару часов назад, бесследно исчезли… (В тот момент тайна их исчезновения ещё не была мне до конца понятна, хотя кое-какие соображения в моих извилинах уже вовсю вертелись.) Перед тем, как войти в гостиницу, я выглянул из-за угла на дорогу и убедился, что старушек на повороте больше не видно. Стало быть, они-таки сели в какой-то попутный транспорт и отбыли восвояси… Ну а внутри гостиницы я уже в который раз наткнулся на Комптона и сразу поинтересовался у него насчёт Брайтона. "Ни слуху, ни духу!" – сказал Комптон, – "Если этот раздолбай не появится в течение ближайшего часа, я сдам его номер следующему постояльцу.
Правда, пока мы больше теряем старых постояльцев, чем приобретаем новых", – пожаловался мне он, – "Час назад от нас съехали ещё двое…" "Я так и подумал!" – ответил я. Итак, мои предположения полностью оправдались. Этими двумя наверняка были те, у которых совсем недавно стояли на окнах пивные жестянки… Дабы всесторонне обдумать создавшуюся ситуацию, я поспешил к себе в номер. Едва переступив через его порог, я каким-то шестым чувством понял, что здесь меня поджидает некий сюрприз… Я окинул комнату взглядом и сразу заметил это – оно лежало на полу почти возле самого окна. Это был небольшой клочок бумажки типа записки… (Очевидно, попасть в мою комнату он мог только одним путём – снаружи через открытую форточку.) Подняв записку, я увидел на ней лишь два слова, кое-как нацарапанных карандашом: "Провал. Пинфорт". Усевшись на койку, я основательно почесал у себя в затылке…"
– Этого и следовало ожидать, – глубокомысленно высказался Маклуски.
– Чего ожидать? – уточнил Доддс, – Что он почешет у себя в затылке?
– Нет, – опроверг Маклуски, – Что он сядет на койку… Горенс никогда не станет чесать в затылке стоя, если это можно сделать сидя.
– Согласен с вами: Горенс чрезвычайно ленив, – не стал спорить Доддс, – А далее он пишет следующее: "Разумеется, я не мог знать, кто и зачем подкинул мне в комнату это загадочное послание. Но оно тем не менее имело вполне определённый смысл… Второе из слов сильно смахивало на некое географическое название. Достав из саквояжа подробный атлас Уэльса, я без труда отыскал на нём город Пинфорт: Он располагался немного правее Дармута, если смотреть на них со стороны моря. Иными словами, сегодня я прогуливался как раз в сторону этого Пинфорта. (Не вернись я назад, я бы дошагал до него где-то к завтрашнему утру.) Значит, именно туда помчались, как наскипидаренные, все шесть замеченных мною по дороге машин… Впрочем, развить свои размышления я не успел, так как вовремя вспомнил про своё недописанное письмо. Увы, время меня поджимает: Если я не потороплюсь, почтовый фургон уедет раньше, чем я добегу до него с письмом! Итак, я срочно сел к тумбочке и снова принялся за свои писания… Ну вот и всё! Я отложил ручку в сторону и устало выдохнул. Теперь мне требуется дошагать до почты, купить там конверт и запечатать в него своё донесение. (Вы уже знаете, что почта располагается непосредственно за аптекой, а аптека находится аккурат напротив магазина. Вам не составит труда подсчитать, сколько времени уйдёт у меня на эту небольшую прогулку.) А засим позвольте с вами попрощаться… Я торопливо ставлю последнюю точку, желаю вам всяческих успехов и крепко жму ваши мысленные руки! На календаре – четвёртое августа, четверг, вскоре после обеда. Ваш коллега Горенс". Вот и всё! – подвёл итог Доддс, откладывая в сторону последний листок.
На какое-то время в комнате воцарилось напряжённое задумчивое молчание. Наконец, его прервал голос Маклуски:
– Да чёрт бы побрал этого Горенса! Из его письма невозможно понять, удалось ли ему разгадать до конца эту загадку с банками на подоконниках… Боюсь, придётся нам писать ему ответ с изложением правильной реконструкции событий!
– А может, не стоит? – выразил сомнение Доддс, – Иногда бывает полезно оставить Горенса в неведении…
– Возможно, вы и правы, – нехотя признал Маклуски, – Но в таком случае…
– Ах, вот оно в чём дело! – воскликнул вдруг Доддс, переворачивая последний из прочитанных им листков, – Оказывается, к этому письму имеется ещё одна приписка рукой Горенса: "Уважаемые коллеги, я сижу на крыльце почтового отделения и терпеливо дожидаюсь прибытия почтового фургона, который нынче слегка запаздывает. Полностью заполненный конверт уже лежит наготове рядом. (Мне осталось лишь вложить в него письмо и облизать клапан с клеем.) Поскольку в моём распоряжении неожиданно оказалось ещё несколько минут, я спешу потратить их на благое дело – поделиться с вами своими соображениями по поводу этой забавной истории с банками на подоконнике… Наверно, в далёком детстве вы любили читать книги про разных шпионов и секретных агентов. Все мы помним, какие необычные условные сигналы они использовали для общения с сообщниками.
Например, они выставляли на подоконник дюжину горшков с кактусами или же выкладывали на него тридцать восемь утюгов… Похоже, нечто подобное происходило в последние пару дней и в старом добром Дармуте.
Вот вам гипотетическая реконструкция событий: Допустим, в Дармут прибыла некая весёлая компания, которая хочет провести между собой какие-то переговоры – то ли насчёт Брокингемских документов, то ли насчёт акций "Фигаро". Брайтон тоже входит в эту компанию; остальные её члены известны нам гораздо меньше. Прибывшие поселяются в двух одноэтажных гостиницах, расположенных неподалёку друг от друга. Роль связного между ними выполняет некий Алистер, местный мелкий торговец… Поскольку мероприятие это не вполне легальное, его участникам необходимо соблюдать определённые меры конспирации. При малейших признаках интереса со стороны полиции вся весёлая компания (кроме Алистера) должна немедленно покинуть Дармут. Надо признать, что проблема условной сигнализации на этот крайний случай была продумана весьма остроумно…
Итак, Алистер, пользуясь своими правами мелкого торговца, два дня назад скупает в местном магазине всю партию пива в жестяных банках. (Предприимчивой продавщице Салли с большим трудом удалось стянуть у него одну-единственную баночку.) Всем своим сообщникам Алистер раздаёт по одной жестянке. Остальные он выпивает сам или припрятывает до лучших времён… Таким образом, банки попадают в руки только нужным людям, и те могут использовать их в качестве условных знаков.
Выполняя указания Алистера, все члены весёлой компании выставляют на подоконниках своих гостиничных номеров пустые или полные пивные банки, а также открывают пошире форточки – это может пригодиться, если вдруг возникнет необходимость срочно оповестить членов банды о чём-то неожиданном. (Не забудем, что обе гостиницы одноэтажны!) Казалось бы, система условной сигнализации продумана едва ли не идеально.
Однако и на неё, как говорится, тоже нашлась проруха…
Один из членов банды внезапно исчезает из Дармута, не предупредив об этом других, а банка на его подоконнике по ряду причин падает набок. И вот на следующее утро Алистер, обходя по привычке здание нашей гостиницы, замечает на окне номера исчезнувшего Брайтона лежащую на боку банку… Алистер подскакивает на месте от волнения – ведь условный сигнал в виде лежащей банки означает, что явка провалена! Должно быть, Брайтона накануне сцапала полиция и увезла куда-то из Дармута, но он в последний момент успел поменять положение банки и тем самым известить товарищей о провале… Действия на случай провала хорошо продуманы в нашей весёлой компании. Алистер тут же пишет всем членам банды краткие записки из двух слов, с указанием нового места встречи в Пинфорте. Он же сам торопливо оббегает обе гостиницы и опускает записки своим сообщникам в открытые форточки. Естественно, эти записки попадают только в те окна, на которых стоит жестяная пивная банка. В общем, неудивительно, что одна из записок оказалась и у меня в номере… Получив сообщение о провале, все члены банды срочно выписываются из гостиниц и дают дёру из Дармута на собственных автомобилях. Кто-то из них сделал это на глазах у зорких старушек из Мартингейла, которые истолковали их действия не совсем верно… К сожалению, на этом месте я вынужден прервать свои записки, поскольку почтовый фургон только что подкатил к магазину напротив, а его водила отправился к Салли за покупками. Знающие люди утверждают, что надолго он там вряд ли задержится… Поэтому я ещё раз спешно жму ваши мысленные руки и торопливо закругляюсь! Добавлю только одно: Первым делом, которым я займусь сразу после возвращения с почты, будет выяснение у Комптона фамилий и примет тех двух постояльцев, которые съехали из его гостиницы около двух часов назад… Итак, ставлю последнюю точку и выражаю надежду на скорое прибытие к вам моего многострадального письма! Ваш коллега Горенс". Вот теперь уже точно всё! – выразил уверенность Доддс, придирчиво осмотрев все прочитанные им листки на предмет наличия на них ещё каких-либо записей.
– Стало быть, необходимость писать Горенсу ответ отпала сама собой, – подвёл оптимистический итог Маклуски, – поскольку он и без нашей помощи полностью разобрался с этой дурацкой историей… Кстати, я уже догадываюсь, кто бы мог послать Брайтону фотографию Горенса, – добавил он для полноты картины.
– Да, догадаться об этом было несложно, – согласился Доддс, – Эту свинью подложил нам один из сотрудников отдела кадров нашей же Центральной полиции… Признаем честно: Это была наша с вами недоработка! – взглянул правде в глаза он, – Выражаясь фигурально, наши противники вышли вперёд в этом матче и теперь ведут со счётом один-ноль…
– Но матч ещё не окончен, и мы твёрдо намерены отыграться, – заверил Маклуски.
Прославленные детективы обменялись между собой весьма многозначительным взглядом.
– Мы должны как можно скорее открыть против неприятеля второй фронт, – глубокомысленно высказался Маклуски, – Начнём с самого очевидного направления: Как только разделаемся с Большим Совещанием, сразу отправимся в командировку в этот Пинфорт! Сдаётся мне, там намечается одна занятная история…
– Я бы сказал: Более, чем занятная история! – уточнил Доддс.
XXII. Волшебный прибор
– Доддс-Маклуски, это – вы? – без особого удивления произнёс шеф Отдела Расследований, бросив взгляд на открывшуюся дверь и заметив входящих в неё подчинённых, – Без саквояжей? Вот и славно! Сейчас мы решим, каким бы делом вас занять…
Доддс и Маклуски, два знаменитых следователя Центральной полиции, твёрдыми уверенными шагами вошли в кабинет начальника. В момент их прибытия шеф сидел за своим рабочим столом, а перед ним на столе возвышалась целая груда папок и скоросшивателей различных размеров и расцветок… Судя по всему, появление подчинённых застало его в самый разгар очередных напряжённых поисковых работ: Он методично просматривал один за другим свои документы, а затем перекладывал уже просмотренные папки и скоросшиватели с одного края стола на другой.
– Да мы, собственно, и сами можем найти себе достойное занятие, – ответил Доддс, с интересом наблюдая за действиями начальника.
– Нет, не сможете! – опроверг шеф; прославленные детективы сразу насторожились при этих словах, – Вы ещё не знаете, о чём я собирался вам рассказать… А ведь действительно – о чём же? – он застыл в задумчивости за столом с папкой в руках, – Ах да, вот о чём! – внезапно осенило его, – Сегодня мне позвонил Крофт из отдела кадров. Он попросил вас подойти и забрать у него ваши новые служебные вкладыши… К началу Большого Совещания все сотрудники Центральной полиции должны заменить свои старые вкладыши на новые. Между прочим, я это уже сделал! – он извлёк из-за пазухи и продемонстрировал подчинённым свой новенький блестящий вкладыш безукоризненной прямоугольной формы, – Крофт говорит, что изо всей Центральной полиции только вы двое ещё ходите со старыми вкладышами. Если вы не поменяете их прямо сегодня, он пожалуется на наш отдел лично Директору.
– Нет проблем! – заверил Маклуски, – Мы сию же секунду отправимся в отдел кадров и немедленно заберём у Крофта эти несчастные вкладыши!
– Если загвоздка только в этом, то за нами дело не станет! – заверил Доддс, с облегчением переводя дух, – А мыто уж начали опасаться, что нас сейчас зашлют на какие-то трудоёмкие работы…
– Стойте! – поспешил вмешаться шеф, когда его подчинённые уже готовы были снова покинуть кабинет, – Крофт со своими вкладышами может и подождать! У меня имеется для вас более важное дело… А ну подойдите-ка сюда! – (озадаченные детективы послушно отошли от двери и без особого энтузиазма приблизились к столу начальника), – Директор дал мне задание к началу Большого Совещания представить в Секретный отдел кое-какие наши секретные документы. (Для чего они там понадобились – в это я пока вникать не стал.) Список требуемых документов мне уже передан. Некоторые из них я уже разыскал, – шеф кивнул на папки и скоросшиватели, разбросанные по его столу, – По большому счёту, я не могу найти только один документ. (Я с самого утра ищу и свищу его по всем ящикам и шкафам.) Вот здесь записан его шифр! – шеф выложил поверх папок небольшой листок с какими-то записями, – Взгляните-ка и скажите: Где, по-вашему, его следует искать? Только не произносите этот шифр вслух! – предупредил он, протягивая листок подчинённым, – Это строжайше запрещено Министерством! Нарушители могут запросто загреметь под трибунал за разглашение секретной информации, – для пущей острастки добавил он.
Детективы, крепко сжав губы, согласно кивнули головами и принялись молча изучать длинный секретный шифр. Пару минут спустя Доддс осторожно предположил:
– Судя по особой литере в конце шифра, речь идёт о секретной инструкции из Министерства по пропускному режиму. По долгу службы подобными инструкциями в нашем отделе занимается сектор Уайтлока… Скорее всего, там же эта штука и хранится.
– Мы могли бы прямо сейчас сбегать на пятый этаж и заняться её поисками, – прозрачно намекнул Маклуски, нащупывая во внутреннем кармане свою бывалую курительную трубку.
– Знаю я, как вы бегаете на пятые этажи! – быстро раскусил его хитрость шеф, – Все ваши маршруты почему-то всегда проходят через дальнюю курилку… Нет, никуда вы не пойдёте! А в сектор Уайтлока вы можете позвонить прямо из моего кабинета, – он демонстративно подвинул телефонный аппарат к своим чересчур смекалистым подчинённым.
– Но допустимо ли вести такие важные разговоры по телефону? – засомневался Доддс, – Как мы сможем объяснить нашим коллегам с пятого этажа, о какой конкретно инструкции идёт речь, если её шифр запрещено произносить вслух?
– Объясните им это, не называя шифра, – не затруднился с полезным советом шеф.
Доддс, мужественно подавив на лице ироническую гримасу, снял с телефона трубку и на память набрал нужный номер.
– Махони, я вас приветствую! – произнёс он в телефон, дождавшись ответа, – Узнали? Да, это – Доддс. У нас возникли очередные сложности с документами: Теперь мы разыскиваем секретную инструкцию из Министерства по пропускному режиму… (Её шифр запрещено называть вслух.) Вы догадываетесь, о чём я говорю? Может быть, эта штука каким-то образом попала к вам в сектор? Если вы уточните этот вопрос по вашему журналу, я буду вам весьма благодарен… – он на пару минут умолк, дожидаясь ответа собеседника, – Ага, в журнале есть такая запись? Да-да, это – та самая инструкция! (Наверно, вам не стоило зачитывать этот шифр вслух… Но будем всё же надеяться, что под трибунал вы не попадёте.) Итак, какова же судьба этого документа? Ах, вот как? – на лице Доддса появилось крайне обескураженное выражение, – Ну что ж, спасибо за информацию!
Он опустил трубку на рычаг и в задумчивости почесал себе затылок.
– Доддс, мы ждём вашего отчёта! – поторопил его заинтригованный Маклуски, – Что такое стряслось с нашей секретной инструкцией?
– Судя по всему, она угодила в очень интересный переплёт, – начал докладывать Доддс; шеф на минутку оторвался от своих скоросшивателей и с любопытством повернул голову в сторону докладчика, – Как мы и предполагали, сектор Уайтлока временно позаимствовал у нас эту инструкцию, чтобы представить её проверяющим из Министерства. Это случилось ещё двадцатого числа прошлого месяца. В тот день она была выдана для работы сотруднику Родли…
– Ах, Родли? – Маклуски резко помрачнел, – Меня начинают пробирать недобрые предчувствия…
– Обратно этот документ Родли до сих пор не сдал, – продолжал Доддс, – Более того: Двадцать второго числа в сектор Уайтлока неожиданно нагрянул с рабочим визитом некто Хардли, сотрудник бюро пропусков фирмы "Махорка". Официальной целью его визита было согласование кое-каких тонкостей взаимного пропускного режима между "Махоркой" и Центральной полицией. Для этого ему потребовалось заглянуть в кое-какие наши секретные инструкции… А в конечном итоге в дежурном журнале появилась запись, сделанная рукой Родли. Согласно ей, 22 июля нужная нам инструкция была временно передана Хардли для более детального ознакомления.
– Как передана Хардли? – не понял шеф, – Секретные инструкции запрещено передавать посторонним лицам!
– Вы правы: Этот разгильдяй Родли грубо нарушил правила работы с секретными документами, – подтвердил Доддс, – К сожалению, это – ещё не самое печальное в нашей истории. Гораздо печальнее то, что под записью в журнале о передаче инструкции Хардли отсутствует роспись самого Хардли…
– Ну вот, я так и знал! – воскликнул в сердцах Маклуски, – Плакала теперь наша инструкция! "Махорка" просто так её из своих лап не выпустит… Ну и угораздило же Уайтлока припутать к этому делу нашего дорогого Родли…!
– Постойте-постойте! – попытался собраться с мыслями шеф, – Вы говорите: Роспись получателя в журнале отсутствует? Но, может быть, он нашей инструкции и в телескоп не видел, а запись появилась в журнале ошибочно? Кстати, а что по этому поводу говорит сам Родли?
– Пока ничего, – вздохнул Доддс, – В настоящее время он находится на лечении в больнице города Мартингейла.
– Я понимаю, что в больнице, – ответил шеф в своей привычной не вполне логичной манере, – Я хочу сказать вот что: А вдруг эта инструкция до сих пор валяется где-нибудь у Родли в рабочем столе?
– Это исключено! – опроверг Маклуски, – Ещё двадцать седьмого числа мы с Доддсом по вашему заданию перерыли весь сектор Уайтлока в поисках пятнадцати листов серии "А". Мы готовы поручиться, что никаких секретных инструкций в столах тамошних сотрудников в тот момент не наблюдалось.
– Судя по всему, её ещё двадцать второго числа унёс с собой этот Хардли, – сделал неутешительный вывод Доддс, – Родли по широте души этому попустительствовал – он ограничился лишь тем, что сделал запись в журнале. Но поскольку сам Хардли там не расписывался, он теперь сможет совершенно безнаказанно отрицать факт уноса нашей инструкции. Боюсь, что заполучить её обратно нам будет весьма непросто…
– Так-так-так! – шеф забарабанил пальцами по столу, – Вы хотите сказать, что инструкция пропала? Но это невозможно! В таком случае Директор открутит мне голову на триста шестьдесят градусов… Давайте разберёмся по порядку: А кто такой вообще этот Хардли? Вы его знаете?
– Нет, не знаю, – опроверг Доддс.
– А вот я знаю! – не стал скрывать Маклуски, – Как-то раз мне довелось пообщаться с бюро пропусков фирмы "Махорка"… Чтобы не плодить ненужных иллюзий, скажу сразу: Этот Хардли – на редкость противный тип. Рассчитывать на взаимопонимание с его стороны нам вряд ли стоит…
– Но для чего ему понадобилась наша инструкция? – поставил вопрос ребром шеф.
– Разгадка лежит на поверхности, – не затруднился с ответом Доддс, – Вероятно, сперва Хардли действительно интересовало только согласование тонкостей пропускного режима. Но когда он заметил благодушное настроение Родли, то недолго думая решился и на унос нашего документа… Его замысел очевиден: причинить нашей Центральной полиции как можно больше нервотрёпки. При ближайшей проверке из Министерства отсутствие у нас важной секретной инструкции будет неминуемо обнаружено. В этом случае нам грозит большой разнос от Министерства и прочие сопутствующие неприятности… Естественно, на нашем фоне "Махорка" будет выглядеть едва ли не образцово-показательной конторой. Возможно, она даже получит Министерскую благодарность за безупречное хранение секретных документов… Именно об этом, скорее всего, и думал этот тип, унося у нас из-под носа эту дурацкую инструкцию.
– Послушайте, прекратите нагнетать ситуацию! – вскричал в волнении шеф, – Почему вы всегда думаете о людях плохо? Может быть, этот Хардли унёс наш документ совершенно случайно, по какому-то недоразумению? Такие неприятности с секретными документами происходят сплошь да рядом, – проявил неиссякаемый оптимизм он, – Нам осталось лишь позвонить на "Махорку" и попросить вернуть нашу инструкцию обратно… Кстати, кто возглавляет бюро её пропусков?
– Некто Брукс, – сообщил Маклуски.
– Я и без вас знаю, что Брукс, – шеф принялся внимательно изучать бумажку с номерами телефонов, лежавшую под стеклом на его столе, – Телефон бюро пропусков "Махорки" у меня записан. Сейчас я сам позвоню этому Бруксу и проясню ситуацию! – он решительно снял трубку с телефонного аппарата, – Мы всё-таки найдём другой конец этой ниточки… (И этот конец тоже найдём!) Алло, Брукс! Вам звонят из Отдела Расследований Центральной полиции. Да, я – начальник этого отдела… Вот что я хочу вам сказать: У нас имеется информация, что ваш сотрудник Хардли унёс с собой наш секретный документ… Нет, это произошло не сегодня, но документа мы хватились только сейчас. Брукс, войдите в наше состояние! Если документ не найдётся, наш отдел ожидают крупные неприятности… Нет, я вас ни в чём не обвиняю. Я готов допустить, что Хардли прихватил эту штуку случайно… (Все секретные документы чем-то похожи один на другой. Хардли мог по ошибке принять нашу инструкцию за свою собственную…) Да, вы верно поняли мою просьбу! Я и сам хотел предложить вам что-нибудь в этом роде… Итак, я сию же минуту присылаю к вам своих следователей Доддса и Маклуски! Спасибо, и вам того же! – он уложил трубку на аппарат и победоносно посмотрел на подчинённых, – Вот и все дела! Я уломал этого Брукса в два прихлопа, – без ложной скромности сообщил он, – Он признал, что Хардли вполне мог по оплошности утащить с собой нашу инструкцию… Я договорился с ним вот о чём: Прямо сейчас вы оба, нигде не задерживаясь, отправляетесь на "Махорку", проходите на её внутреннюю территорию и заходите в здание бюро пропусков. Вы вместе с этим Хардли внимательно просматриваете все их секретные документы и проверяете, не затесалась ли среди них наша инструкция… Вам хорошо понятно задание? Вижу, что понятно. Тогда немедленно двигайтесь на "Махорку" к третьей проходной! Брукс выпишет вам обоим разовые пропуска, раз уж он возглавляет своё бюро пропусков. Он ждёт вас в проходной номер один…
– Так в какую проходную мы должны немедленно отправляться: в первую или третью? – уточнил Доддс.
– Ну какие же вы непонятливые! – изумился шеф, – Я вам только что объяснил: Брукс ждёт вас в первой проходной. Он выпишет вам разовые пропуска для прохода на территорию "Махорки" через проходную номер три. Вы получите у него эти пропуска, дошагаете до третьей проходной и пройдёте через вертушки. Затем вы отыщете на внутренней территории здание бюро пропусков и приступите к выполнению вашего задания… Причём учтите: К концу рабочего дня инструкция должна как штык лежать на моём столе! – он кивнул на разложенные у него под носом папки и скоросшиватели, – Если этого не произойдёт, Директор открутит мне голову на триста шестьдесят градусов. А после этого я уже сам лично откручу головы вам обоим! – добавил он для пущей острастки.
– Но нам-то за что? – запротестовал Маклуски, – Мы совершенно не виноваты в пропаже этой дурацкой инструкции!
– Если вы не сумеете вернуть её назад, вы тоже окажетесь ответственными за её исчезновение, – заметил шеф; детективам пришлось молча признать его правоту, – Не для того в нашем отделе существуют должности следователей, чтобы они не могли отыскать одну несчастную потерявшуюся бумажку! Итак, вы поняли ваше задание: Вы двигаетесь в бюро пропусков "Махорки" и получаете там разовые пропуска… Вы знаете, кто возглавляет это бюро пропусков? Могу вам подсказать: Его фамилия – Брукс… Кстати, вы с ним знакомы?
– Нет, не знаком, – опроверг Доддс.
– А вот я знаком, – подтвердил Маклуски.
– Вот и прекрасно! – кивнул головой шеф, – Тогда немедленно отправляйтесь к нему в первую проходную! Все прочие дела оставьте до лучших времён. Сегодня перед вами стоит только одна задача – найти и вернуть нашу инструкцию.
– А получение вкладышей в отделе кадров мы тоже должны отложить до лучших времён? – уточнил Доддс.
– Нет, ни в коем случае, – возразил шеф, – Вы сию же секунду отправляетесь в отдел кадров и получаете у Крофта эти вкладыши, а после этого незамедлительно двигаетесь на "Махорку" и разыскиваете инструкцию… Надеюсь, задание вам понятно?
– Да-да, конечно! – заверил Маклуски.
Покинув кабинет начальника, два прославленных детектива твёрдыми уверенными шагами отправились на выполнение задания… Вовремя вспомнив, что все их маршруты должны проходить через дальнюю курилку, они решительно дошагали до лестницы с неперечёркнутой сигаретой. Достав из карманов свои бывалые трубки, они незамедлительно их закурили.
– Ну и подкинул нам шеф задачку! – глубокомысленно высказался Доддс, выпуская под потолок первое табачное колечко, – Честно сказать, пока я с трудом представляю, каким образом мы собираемся добывать нашу инструкцию обратно… Очевидно, Хардли двадцать второго числа уволок её из-под носа у Родли, а затем с ведома Брукса запрятал в каком-то тайнике где-то в своём бюро пропусков. Нужно быть семи пядей во лбу, чтобы теперь отыскать этот тайник и произвести ответный унос нашего документа…
– К сожалению, иного выхода у нас не остаётся! – напомнил Маклуски; он по своему обыкновению расхаживал по лестничной площадке и дымил своей трубкой на полном ходу, – Вы ещё не забыли, какими неприятностями стращал нас шеф в случае невыполнения задания? Ходить по улице с открученной головой мне что-то не хочется… Значит, мы просто обязаны отбить нашу инструкцию у неприятелей!
– Мне всё-таки кажется, – заметил к слову Доддс, – что обвинять нас двоих в исчезновении инструкции не вполне справедливо. Как-никак мы не являемся материально ответственными за её сохранность – следовательно, и спрос с нас должен быть меньше по крайней мере вдвое.
– Возможно, шеф учтёт ваши доводы, – не без иронии ответил Маклуски, – и открутит вам голову не на триста шестьдесят градусов, а только на сто восемьдесят…
– Кстати, вы ведь знакомы с этим Бруксом? – припомнил к слову Доддс, – Как вы полагаете, сумеем ли мы с ним найти общий язык?
– Даже не надейтесь! – сразу развеял ненужные иллюзии Маклуски, – Этот тип увлекается всякой чертовщиной, мистикой и экстрасенсорикой, состоит в Клубе Научной Уфологии и вообще малость не в себе, – (Доддс произнёс себе под нос кое-что неразборчивое и скорчил весьма неоднозначную гримасу), – Я познакомился с ним минувшей весной на одном многолюдном собрании в актовом зале нашего административного корпуса. (Вас там тогда, на ваше счастье, не было.) Так уж вышло, что моё место в зале оказалось по соседству с этим Бруксом… Слово за слово – и между нами завязался оживлённый обмен мнениями по поводу новейших достижений науки. Брукс особенно восторгался так называемым биополем… В порыве откровенности он мне признался, что уровень его собственного биополя якобы зашкаливает за все разумные пределы. Я, естественно, высказал в ответ присущий мне глубокой скептицизм… Тогда Брукс поведал мне по секрету следующее: Когда он сидит за рабочим столом у себя в бюро пропусков и размышляет о чём-то серьёзном, его биополе настолько активизируется, что его можно разглядеть невооружённым глазом при свете особой лампы со слегка зеленоватым излучением. Дабы не показаться голословным, он пригласил меня заглянуть к нему на "Махорку" после окончания собрания и лично в этом убедиться… Разумеется, я не мог упустить подобную возможность. Как только собрание завершилось, мы с Бруксом тут же направились в проходную "Махорки", где он собственноручно выписал мне разовый пропуск для прохода в своё бюро пропусков. Приведя меня в свои владения, он уселся за стол, принял задумчивый вид и включил свою зелёную настольную лампу. Вокруг действительно что-то заискрилось и даже запахло горелым… Я предложил срочно вызвать электрика и проверить исправность проводки. Брукс назвал меня отсталым ретроградом, погрязшим в житейских банальностях, но в хозяйственные службы всё же позвонил. На его вызов явился электрик Слейтер и заменил зелёную лампу на другую, с исправным шнуром – после чего искрение биополя как по волшебству прекратилось. Брукс был уязвлён до глубины души и сказал, что я якобы ничего не смыслю в современной науке…
– Не беда – найдём мы управу и на этого Брукса! – выразил уверенность Доддс.
Закончив перекур, детективы поспешили продолжить свой путь. Спустившись по лестнице этажом ниже, они вышли в коридор второго этажа и прямой наводкой направились к двери отдела кадров… Впрочем, уже при подходе к этой двери им в головы одновременно пришла ещё одна ценная мысль. Резко остановившись посереди коридора, они вопросительно переглянулись между собой.
– Да, в самом деле! – признал Доддс, – А ведь мы же собирались позвонить сегодня Ширлингу в Болтли…
– Сейчас – самое время это сделать! – согласился с ним Маклуски.
Решительно миновав отдел кадров, детективы приблизились к двери в торце коридора, на которой висела табличка со словом "Секретарь". Заглянув в эту дверь, они увидели на положенном рабочем месте главную секретаршу Центральной полиции – та сидела за своим столом и беспечно мурлыкала себе по нос какую-то весёлую песенку.
– Добрый день, мисс Снукки! – обратился к ней Доддс, – Вы не подскажете: На месте ли Директор?
– Нет! Уехал в Министерство, – улыбнулась секретарша.
– Мы так и подумали! – обрадовался Маклуски, – По вашему виду сразу можно определить, на месте ли ваш начальник…
– Тогда позвольте воспользоваться вашим телефоном, мисс Снукки! – перешёл к сути дела Доддс, – Нам требуется срочно связаться с нашим коллегой Ширлингом из полиции Болтли…
Поскольку мисс Снукки и не думала возражать, детективы окончательно вошли в секретариат. Доддс снял трубку с телефонного аппарата и на память набрал нужный номер. Пару минут спустя он положил трубку обратно и доложил:
– Глухо, как в танке. Ширлинг не подходит к телефону, хоть ты тресни! Хотел бы я знать: Куда же он на сей раз запропастился…?
– Может быть, тоже уехал в Министерство? – выдвинула предположение мисс Снукки.
Детективы не успели как следует обдумать этот вариант, так как в этот самый момент в коридоре послышались чьи-то шаги. Секунду спустя дверь секретариата приоткрылась, и в неё заглянула ещё одна человеческая фигура.
– На ловца и зверь бежит! – поприветствовал гостя Доддс, – Крофт, мы как раз вас разыскиваем!
– Да, вижу, – согласился сотрудник отдела кадров, – Шёл я мимо секретариата и вдруг услышал ваши голоса… Я как раз собрался в курилку немного перекурить, – в качестве подтверждения он предъявил собеседникам сигарету и коробок спичек у себя в руках, – Доддс-Маклуски, вот что я хотел вам сказать: Мы уже устали хранить у себя ваши новые вкладыши. Зайдите к нам и заберите их к чёртовой бабушке, пока мы их не потеряли! (Вкладыши вложены в ваши личные дела, а сами дела лежат в шкафу.) Ваш Отдел Расследований опять тянет резину! Вы у нас – последние, кто ещё не получил вкладышей. Я уже был готов написать служебную записку на имя Директора…
– А что-то не верится, что мы якобы остались последними! – проявил присущий ему скептицизм Маклуски, – Неужели все прочие сотрудники Центральной полиции уже ходят с новыми вкладышами?
– Да, разумеется, – подтвердил Крофт, – Из неполучателей остались только вы двое.
– Позвольте вам не поверить! – поспешил вмешаться Доддс, – Мисс Снукки, вы уже получили свой новый вкладыш?
– Нет, не получила, – ответила секретарша.
– Секретариату выдают вкладыши в самую последнюю очередь, – внёс необходимую ясность Крофт, – Но все остальные, кроме секретариата, уже имеют новые вкладыши.
– А сами-то вы его имеете? – обратился к Крофту Маклуски, – Ну-ка предъявите нам его наглядно!
– Отдел кадров получает вкладыши в самую-самую последнюю очередь, – уточнил Крофт, – А кроме секретариата и отдела кадров, без вкладышей остались лишь вы двое… Да, кстати! – сообразил он внезапно, – Скажите вашему Родли, пусть тоже зайдёт за своим вкладышем! Как только его увидите, обязательно передайте, что в отделе кадров лежит его новый вкладыш.
– За нами дело не станет! – пообещал Доддс, – Когда мы отправимся в командировку в Мартингейл, то обязательно забежим в тамошнюю больницу и передадим Родли ваше пожелание.
– И заодно поторопите вашего Горенса, – добавил Крофт, – Оказывается, у него в личном деле не осталось ни одной фотографии, и нам теперь нечего вклеивать ему в новый вкладыш… Скажите ему, пусть срочно сбегает в фотомастерскую на третий этаж! Если он принесёт нам свой портрет сегодня до обеда, то к концу дня его новый вкладыш будет полностью готов. С вашим Отделом Расследований у нас всегда выходит больше всего мороки… Итак, я всё вам растолковал! Поторопите Горенса и Родли, чтобы перестали тянуть кота за хвост – а свои собственные вкладыши можете забрать у нас хоть сейчас!
– Именно так мы и сделаем! – заверил Маклуски.
Исполнив свой служебный долг, Крофт продолжил свой путь в курилку, оставив двоих знаменитых детективов в весьма озадаченном умонастроении.
– Позвольте-позвольте! – произнёс Доддс пару минут спустя, слегка пораскинув мозгами, – Мы точно знаем, что в своё время Горенс отнёс в отдел кадров целый воз своих фотографий. Теперь же их там не осталось ни одной… Ну и как мы должны всё это понимать?
– Возможно, отдел кадров растерял все эти фотографии из-за присущего ему раздолбайства, – продолжил его мысль Маклуски, – Но не исключено, что кто-то намеренно изъял их из личного дела Горенса для каких-то своих целей…
– И кто же мог их оттуда изъять? – без особого интереса спросила мисс Снукки.
– Под наибольшее подозрение попадают ближайшие соседи отдела кадров, – дал очевидный ответ Доддс, – Им было гораздо проще незаметно проникнуть в кабинет кадровиков – например, когда Крофт и вся его компания в полном составе дружно дымила в курилке. А одним из ближайших соседей отдела кадров является ваш секретариат… – он многозначительно посмотрел на секретаршу, – Мисс Снукки, признайтесь честно: Вы не брали фотографий Горенса?
– Нет, не брала, – ответила мисс Снукки, – Собственно, для чего они мне?
– Да мало ли для чего, – в задумчивости произнёс Маклуски, – Допустим, вы покажете их своим знакомым и скажете: "Это – мой начальник, глава Центральной полиции. Посмотрите, какой он молодой!" Ваши знакомые посмотрят и начнут вам завидовать…
– Пожалуйста, не смешите меня! – захохотала мисс Снукки.
– А мы и не думали вас смешить, – заверил Доддс, – Позвольте, а что такого смешного мы сказали?
– Мне стало смешно, когда я представила вашего Горенса во главе Центральной полиции, – объяснила секретарша, – Как вам такое понравится: Вот я открываю дверь и заглядываю в кабинет Директора – а там за главным столом с умным видом сидит ваш Горенс и делает накачку заму по кадрам и Главному инженеру… Забавно, не правда ли?
– На свете бывают и гораздо более забавные ситуации, – уклонился от прямого ответа Маклуски.
Наконец, детективы покинули гостеприимный секретариат и снова оказались в пустынном коридоре второго этажа. Пройдясь по нему несколько десятков шагов, они решительно вторглись в кабинет под названием "Отдел кадров". Тот оказался ещё более пустынным, чем коридор…
– Ну вот, что мы говорили! – не особо удивился Доддс, – Все сотрудники отдела кадров разбежались по курилкам и прочим местам отдыха – и теперь любой желающий может спокойно вытащить фотографии из личного дела любого сотрудника…
– Проверим это наглядно! – предложил Маклуски, – Крофт очень к месту упомянул, что отдел кадров получает новые вкладыши в самую-самую последнюю очередь…
Прославленные детективы не преминули воспользоваться удачной возможностью – уже полминуты спустя они отыскали в одном из шкафов интересующее их личное дело одного из сотрудников отдела кадров.
– Да, это – его физиономия! – безошибочно определил Доддс, извлекая из папки листок с двумя фотографиями, – Вы только посмотрите, как самодовольно этот тип ухмыляется!
– Потом успеете насмотреться! – одёрнул его Маклуски, – Вот на столе лежат ножницы… Давайте-ка скорее за дело!
Детективы едва успели разрезать одну двойную фотографию на две одиночных и спрятать себе в карманы каждый по одной штуке, как из коридора снова послышались знакомые шаги. Спешно закинув личное дело на прежнее место в шкаф, два мастера сыска и розыска поспешили пересесть к другому шкафу и сделали вид, будто усердно в нём копошатся… В этот самый момент в комнате появился Крофт.
– Ну, как ваши успехи? – поинтересовался он, – Нашли вкладыши?
– Пока только ищем, – вынужден был признать Доддс.
– Вы ещё долго будете искать их в том шкафу! – поиронизировал Крофт, – Видите, на нём приклеена бумажка: "ВОХР и пожарная служба"? А вы у нас кто: ВОХРушники или пожарники? Да, теперь вы верно догадались: Ваши личные дела хранятся в другом шкафу, где написано "Отдел Расследований"! – он открыл этот шкаф и достал из него две верхние папки, – Вот они, ваши дела… И вот они, ваши вкладыши! – он извлёк из папок два новеньких картонных прямоугольника с фотографиями, – Неужели так сложно было сообразить? Эх вы, следователи с особыми полномочиями! Как же вы ищете преступников и пропавшие важные документы, если даже собственное личное дело найти не можете?
– И не говорите…! – печально вздохнул Доддс.
Запихнув новые вкладыши к себе за пазуху, детективы твёрдыми решительными шагами направились на выход. Крофт едва успел прокричать им вслед:
– И поторопите вашего Горенса – пускай поскорее сбегает на третий этаж в фотомастерскую!
– Да, непременно, – ответил Доддс (скорей, не Крофту, а самому себе, поскольку кабинет отдела кадров остался далеко позади за его спиной), – В ближайшее время мы как раз собираемся в командировку в Уэльс. Мы наверняка повстречаем там Горенса и обязательно его поторопим…
Вскоре прославленные детективы уже выходили из главной проходной Центральной полиции на свободную территорию. Настроение у них было боевое и в какой-то степени приподнятое…
– Первое дельце мы провернули успешно, – высказал сдержанное удовлетворение Маклуски, хлопнув себя по внутреннему карману, – Теперь не только у Горенса не будет хватать фотографий в личном деле! Придётся ещё кое-кому сбегать на третий этаж в фотомастерскую… Выражаясь высоким языком, счёт в матче стал один-ноль в нашу пользу!
– Скорее уж, один-один, – поправил его Доддс, – если учесть отсутствие фотографий в личном деле Горенса.
– Пожалуй, вы правы, – охотно согласился Маклуски, – Да, нам ещё не удалось выйти вперёд в этом матче… А если вспомнить заодно и про пропавшую инструкцию, то мы пока вообще проигрываем со счётом один-два, – подлил масла в огонь он.
– Но матч ещё не закончен, и мы намерены отыграться, – проявил твёрдость духа Доддс, – Кстати, давайте подумаем, каким образом мы собираемся это сделать!
Продолжая размышлять над создавшейся ситуацией, детективы обогнули так называемый административный корпус и двинулись в сторону первой проходной фирмы "Махорка", уже маячившей где-то вдалеке на горизонте… Впрочем, очередная важная мысль посетила их сообразительные головы задолго до того, как они приблизились к первой проходной.
– Маклуски, стойте! – скомандовал внезапно Доддс, резко останавливаясь на месте, – Кажется, я понял, какую хитрость нам следует применить против Брукса и Хардли!
– Уже стою, – сообщил Маклуски, подтверждая свои слова соответствующим действием, – Да, я тоже это понял… В самом деле: Я уже знаком с Бруксом и Хардли, а вы – ещё нет. Это обстоятельство должно сыграть нам наруку и наногу…
– Давайте поступим следующим образом! – наметил план действий Доддс, – Раз уж вы знакомы с Бруксом, то вы сейчас отправитесь в первую проходную и выпишете разовые пропуска на нас обоих. Затем вы подойдёте к проходной номер три и будете дожидаться там моего прихода. Ну а я тем временем обделаю кое-какие важные делишки в другом месте…
– Только постарайтесь долго не задерживаться! – предупредил его Маклуски, – Как говорил один древний философ: Если всё сделать очень быстро, можно сбить с толку даже самого ушлого противника…
Доддс передал коллеге своё служебное удостоверение с только что полученным вкладышем. На этом пути двух прославленных мастеров хитрых комбинаций временно разделились: Маклуски продолжил своё движение к первой проходной, а Доддс свернул с дороги немного в другую сторону.
Несколько минут спустя Маклуски уже входил в так называемую первую проходную фирмы "Махорка", давно известную ему по его богатому жизненному опыту. Внутри он увидел уже знакомые вертушки и будки сотрудников ВОХР, во многом напоминавшие реалии главной проходной Центральной полиции. И даже лица вахтёров за стеклянными стенками будок показались ему знакомыми… (В этом не было ничего удивительного: В период летних отпусков дежурство на проходных "Махорки" зачастую несли ВОХРушники из Центральной полиции, располагавшей более широкими штатами.) Подойдя к вертушкам, Маклуски вдруг заметил, что возле них с внешней стороны собралось несколько джентльменов, а между ними уже развернулась какая-то ожесточённая дискуссия на какие-то отвлечённые темы… Один из собравшихся по виду был посторонним лицом; все остальные, кроме ещё одного, были одеты в форму сотрудников службы ВОХР. В последнем из присутствующих острый глаз Маклуски безошибочно распознал Брукса, начальника бюро пропусков фирмы "Махорка".
– Поймите же нас, дорогой друг! – не без раздражения говорил Брукс постороннему лицу, – Мы при всём желании не можем пропустить вас через нашу проходную… Мы – организация секретная. На нашей территории действует пропускной режим, а вы не имеете необходимых документов для прохода через нашу проходную. Если мы позволим вам пройти, то угодим прямиком под трибунал… Вы знаете, что такое секретная контора?
– Да не нужны мне ваши секреты! – в ещё большем раздражении ответил гость, – Я вам уже битых пять минут объясняю: Я совершенно случайно забрёл в ваши края. Я проголодался до чёртиков и хочу только одного: поскорее пообедать! Я спрашиваю вас в двадцатый раз: Есть ли у вас тут столовая?
– А я вам в двадцатый раз отвечаю: Да, есть. Но пропустить вас в неё мы не имеем права! – едва не закричал от отчаяния Брукс, – Вот если бы у вас был пропуск на нашу территорию – тогда бы вас никто останавливать не стал…
– Ну так выпишите мне пропуск – и дело с концом! – вскричал настойчивый гость, – Тоже мне, развели бюрократических церемоний… Выписать пропуск – дело одной минуты. За эти пять минут вы могли выдать мне их целых пять штук! Моя фамилия – Гримбл. Впишите её в нужную графу – и пропуск готов!
– Вот ведь наказание! – в изнеможении вздохнул Брукс, – Ему хоть кол на голове теши… Ну а вы с какой целью сюда явились? – заметил он наконец подошедшего Маклуски, – Наверно, тоже пообедать?
– Нет-нет, – развеял его опасения гость из Центральной полиции, – Моя фамилия – Маклуски. Я прибыл к вам из Отдела Расследований соседней организации.
– Рад вас видеть, – без особой радости ответил Брукс, – Подождите минуточку – сейчас я выпишу вам разовый пропуск!
– Ах, вот как? – вскричал в негодовании первый визитёр, – Этот только подошёл – и ему уже выписывают пропуск? А меня почему-то в столовую не пропускают? Это не лезет ни в какие ворота! Я буду жаловаться на вас своему депутату!
– Да как же ты мне надоел…! – в сердцах высказался Брукс, – Послушайте, Маклуски! – он с надеждой обернулся ко второму визитёру, – Вы не могли бы нас выручить и втолковать этому типу, что он не имеет права заходить на нашу территорию?
– Нет ничего проще! – заверил Маклуски, – Дорогой друг, позвольте сказать вам по секрету пару слов! – он наклонился к проголодавшемуся тугодуму, – Мой вам совет: Не верьте этому Бруксу! – с заговорческим видом зашептал он прямо в ухо Гримблу, – Он водит вас за нос. Разумеется, никакой столовой на его территории нет и никогда не было!
– Тьфу ты, чёрт побери! – воскликнул возмущённый посетитель, – Вы что, не могли сразу мне об этом сказать? Целых десять минут пудрили мне мозги! Я бы уже давно мог найти столовую в другом месте… Да ну вас всех к чёртовой бабушке!
И он, бросив на Брукса яростный взгляд, резко развернулся и стремительно покинул проходную. Когда за его спиной оглушительно хлопнула дверь, Брукс с огромным облегчением перевёл дух.
– Ну вы нас и выручили! – он с благодарностью посмотрел на своего избавителя, – Я уж думал, этот тип никогда отсюда не уйдёт… Кстати, что такое вы сказали ему на ухо?
– Я сказал, что в вашей конторе никаких столовых нет, – честно признался Маклуски.
– А ведь я бы и сам мог ему это сказать, – с явным запозданием сообразил Брукс, – (Как же я сразу не догадался?) Но дело сделано, и этот тип от нас всё-таки ушёл, – нашёл повод для оптимизма он, – Ну что ж, Маклуски! Раз уж вы нас выручили, я сейчас по особой дружбе выпишу вам разовый пропуск… Пройдите-ка вон к тому окошку!
Маклуски послушно подошёл к окну в боковой стене, над которым висела табличка с многообещающими словами "Оформление пропусков". (В данный момент оно было закрыто.) Брукс юркнул в одну из ближайших дверей и несколько секунд спустя открыл окошко изнутри.
– Между прочим, ваш начальник обещал прислать к нам сразу двоих следователей, – неожиданно вспомнил он.
– Именно так! – подтвердил Маклуски, – Но Доддс немного задержался. (Он должен сделать кое-какое важное дело в другом месте.) Мы договорились, что я оформлю пропуска на нас обоих и буду дожидаться его возле третьей проходной… Вот наши документы! – он протянул в окошко все необходимые удостоверения и вкладыши.
Брукс согласно кивнул головой и принялся выписывать сразу два разовых пропуска. Как и предполагал Гримбл, это оказалось делом одной минуты… Впрочем, уже поставив в пропусках последнюю точку, Брукс вдруг вспомнил о ещё одном важном деле. Сняв трубку с телефона, он быстро набрал на диске нужный номер.
– Алло, Хардли! – прокричал он в трубку, – Вы готовы к приёму следователей из Центральной полиции? Да, я только что выписал им пропуска. Выходите встречать гостей к третьей проходной! Желаю удачи! Вот и все дела, – отрапортовал он, кладя трубку, – Пожалуйста, ваши разовые пропуска! – (Маклуски охотно забрал из окошка две маленькие бумажки вместе со всеми своими удостоверениями и вкладышами), – Надеюсь, наши режимные требования вам известны? При проходе через третью проходную предъявите пропуск вахтёрам. При уходе из бюро пропусков отметьте пропуск у Хардли – он поставит там нашу печать. При выходе из третьей проходной сдайте пропуск в будку… Как видите, никаких особых премудростей с пропускным режимом на фирме МХРК не изобретено!
– Да-да, конечно, – согласился Маклуски, в задумчивости разглядывая только что полученный разовый пропуск, – Но меня заинтриговало другое: Вы спросили Хардли, готов ли он к приёму следователей из Центральной полиции… Интересно, а каким образом он должен был подготовиться к нашему визиту? Надо полагать, он спрятал интересующий нас документ и намертво задраил тайник?
Маклуски лукаво посмотрел в окошко на Брукса. Тот был явно застигнут врасплох… Впрочем, начальник бюро пропусков быстро взял себя в руки. Догадавшись, что его собеседник пошутил, он принял беспечный вид и в тон ему ответил:
– Ну да, разумеется! Мы вызвали строительных рабочих и забетонировали вашу инструкцию под напольной плитой… Но если говорить серьёзно, – сменил тон он, – то ваши подозрения просто смешны. Ваши секретные документы нам абсолютно не нужны. Хардли не было никакого резона уносить их от вас и приносить к нам… Собственно, а почему вы вообще решили, что он приложил руку к их пропаже?
– Нас навели на это неопровержимые факты, – не стал скрывать Маклуски, – Давайте рассуждать логически: Двадцать второго числа, накануне визита Хардли в сектор Уайтлока, наша инструкция ещё находилась на месте, а её исчезновение было обнаружено сразу после его ухода… Согласитесь: Такие совпадения случайными не бывают!
– Ну, это ещё как сказать…! – неопределённо высказался Брукс, – Жизнь крайне многообразна. Каких только совпадений в ней не случается… Но вашей инструкции у нас точно нет, – на всякий случай заверил он, – И сегодня вы в этом наверняка убедитесь!
– Кстати! – заметил к слову Маклуски, – Мы с Доддсом по долгу службы частенько занимаемся поисками пропавших документов. Нас принято называть мастерами сыска и розыска… Из своего жизненного опыта нам известен один любопытный парадокс: Когда злоумышленник прячет похищенный документ в какой-нибудь хитроумный тайник, мы как правило очень быстро на него натыкаемся. А больше всего мороки нам доставляют поиски документов, которые рассеянные владельцы по забывчивости запихивают на самое видное (по их мнению) место… Но к нашему сегодняшнему случаю последнее наблюдение не относится! – выразил уверенность он, – Если искомый документ в данный момент находится в здании вашего бюро пропусков, мы с Доддсом обнаружим его там в течение пары минут.
– Вот как? – насторожился Брукс, – Интересно, на чём основана ваша уверенность?
– Видите ли, в чём дело, – доверительно сообщил Маклуски, – К счастью, на нашу пропавшую инструкцию был нанесён специальный защитный слой, неразличимый визуально… Если облучить этот слой при помощи специального излучателя, специальный чувствительный прибор обязательно обнаружит его присутствие даже в радиусе нескольких десятков метров. Этому не помешают ни металлические экраны, ни бетонные стены… Скажу вам по секрету: Такой прибор у нас уже есть! – он нарочито понизил голос и многозначительно подмигнул собеседнику.
– Первый раз слышу о подобном приборе! – не на шутку заволновался Брукс, – А вы не могли бы поподробнее рассказать мне о его работе? – он привстал со стула и высунулся в окошко, – Конечно, я задаю этот вопрос не с какой-то конкретной целью, – поспешил оговориться он, – Ваш прибор интересует меня лишь с теоретической точки зрения… Как он хотя бы выглядит и на что похож? Большого ли он размера?
– Нет-нет, отнюдь! – опроверг Маклуски, – Он крайне невелик и без проблем влезает к нам во внутренний карман.
– Ага! – прошибла Брукса нечаянная догадка, – Наверно, именно за этим прибором и отправился ваш коллега?
– Ну, в какой-то степени да, – уклончиво высказался Маклуски.
– Вы меня порядком озадачили… – признал Брукс, тревожно барабаня пальцами по подоконнику, – Прошу удовлетворить моё любопытство: А каким образом ваш прибор реагирует на нужный документ? Он гудит, пищит или подаёт световой сигнал?
– Всё зависит от конструкции каждого конкретного экземпляра, – не стал секретничать Маклуски, – А тот экземпляр, который собирается принести Доддс, имеет цифровую шкалу с отклоняющейся стрелкой. Его эффективность не вызывает сомнений: С его помощью нам уже удалось отыскать не один десяток исчезнувших документов, один секретнее другого.
– Вот ведь чертовщина! – в сердцах воскликнул Брукс, – Неужели ваш прибор просвечивает всё подряд: и металл, и бетон, и магнитный экран? Ну не может такого быть, чтобы от него совсем не нашлось противоядия!
– Раз уж у нас с вами зашёл откровенный разговор, я могу открыть вам одну тайну, – Маклуски слегка понизил голос, а Брукс весь обратился в слух, – На последнем испытании специалисты выявили любопытную аномалию: Чувствительность прибора значительно уменьшается, если искомый документ помещён в жестяной футляр продолговатой формы, наподобие коробки из-под паяльника, – Маклуски изобразил руками неопределённую фигуру вытянутой формы, – В этом случае прибор реагирует очень вяло, да и то лишь на расстоянии нескольких метров… Почему так происходит, пока непонятно. Специалисты выдвигают на сей счёт различные версии. Возможно, речь идёт о завихрении магнитных полей и прочих высоких материях… Одним словом, наука оказалась бессильной перед жестяными коробками! – подытожил он.
– Очень любопытно! – в задумчивости согласился Брукс, – Да, в этих магнитных полях сам чёрт ногу сломит… Впрочем, не буду вас далее задерживать! – спохватился он, – Хардли уже дожидается вас у третьей проходной. Ещё один наш сотрудник, Сайрес, сидит наготове в здании нашего бюро пропусков… Желаю вам удачных поисков! – он натужно улыбнулся, – Между прочим, я тут тоже должен кое-чем заняться… Кажется, к нам ещё кого-то занесло? – он высунулся в окошко, заслышав стук открывающейся двери, – Ещё один посторонний тип? Неужели и этот тоже хочет пообедать в нашей столовой?
– Оставляю вас с ним наедине! – понапутствовал Брукса Маклуски, – Теперь вы уже знаете, как следует обращаться с подобной публикой…
И Маклуски твёрдыми уверенными шагами двинулся на выход. Только что вошедший посетитель, подойдя к вертушкам, растерянно вертел головой по сторонам… Маклуски стремительно прошёл мимо него и решительно покинул проходную.
Оказавшись на улице, он повернул налево и двинулся в обход мрачной серой стены, отделявшей фирму "Махорка" от окружающего мира. Продолжая размышлять на ходу о различных тонкостях создавшейся ситуации, он и сам не заметил, как добрался до третьей проходной. Ещё издали он увидел, как возле входа в проходную в нетерпении расхаживает чья-то угловатая вихрастая фигура… Острый взгляд Маклуски сразу распознал в ней небезызвестного Хардли, сотрудника бюро пропусков фирмы "Махорка".
Уже имея опыт общения с Хардли, Маклуски хорошо представлял себе его повадки и особенности поведения… По своему складу характера Хардли сильно напоминал простейшее цифровое устройство: Он мог находиться лишь в одном из двух состояний – либо высокомерно-самодовольном, либо агрессивно-возмущённом. Переход из одного состояния в другое происходил у него мгновенно, минуя все промежуточные стадии… Свой разговор с Маклуски он начал, находясь в возмущённом состоянии.
– Эй, сколько я должен вас дожидаться? – агрессивно прокричал он, заметив приближающегося гостя, – Я торчу тут уже полчаса – а вы и не думаете шевелиться… Кстати, Брукс сказал, что вы собирались подойти вдвоём, – обратил внимание он, – Как это понимать? Где застрял ваш второй?
– Доддс подойдёт с минуты на минуту, – заверил Маклуски, – Он принесёт с собой один небольшой прибор, который поможет нам при поисках пропавшего документа.
– Ах, вы ещё надеетесь его отыскать? – Хардли перешёл в насмешливо-самодовольное состояние, – Ну что ж, надеяться никому не вредно… Кстати, а с чего вы вообще решили, что эта штука находится у нас?
– На эту мысль нас навела запись Родли в дежурном журнале, – не стал разводить конспирацию Маклуски, – Там прямо сказано, что искомый документ был передан вам лично для подробного ознакомления.
– Ага, так это Родли мутит воду? – возмутился Хардли, – Да мало ли, что он там понаписал в своём журнале! Он делает записи в нетрезвом виде, а потом и сам не помнит, какую чушь сморозил… Но вашей инструкции я и в глаза не видел! – насмешливо ухмыльнулся он.
– А вот и Доддс! – обрадовался Маклуски.
Действительно, к месту событий скромно и без лишнего шума приблизился ещё один персонаж этой истории. Вид у него был решительный и сосредоточенный…
– Надеюсь, я вас не сильно задержал? – тактично осведомился он, подходя к коллеге, – Прошу на меня не пенять! Управиться быстрее мне не позволили кое-какие непростые жизненные обстоятельства…
– Вас никто ни в чём и не обвиняет, – ответил Маклуски, – Ну что ж, приступим к делу! Доддс, держите ваш разовый пропуск и прочие документы!
Пару минут спустя два прославленных детектива уже выходили из проходной номер три на внутреннюю территорию фирмы "Махорка". Никаких недоразумений с работниками ВОХР при пересечении границы у них не возникло… Так же без проблем преодолел родные вертушки и Хардли.
– С вашего позволения, я включу один небольшой прибор, – объявил Доддс при выходе из проходной, залезая правой рукой к себе за пазуху; оттуда тотчас донёсся еле слышный щелчок, – Итак, прибор включён! – Доддс с удовлетворённым видом вытащил руку из кармана, – Теперь мы можем отправляться за нашим пропавшим документом… Хардли, мы просим довести нас до вашего бюро пропусков самым кратчайшим путём, без каких-либо круговых манёвров!
– Разумеется, мы пойдём прямо, – ухмыльнулся Хардли, – Я не собираюсь устраивать вам экскурсию по нашим достопримечательностям!
Он сдержал своё слово: Уже через несколько минут, обойдя по дороге несколько больших и маленьких строений, он привёл своих спутников к неказистому двухэтажному зданию… Именно в нём и располагалось бюро пропусков фирмы "Махорка".
– Мы уже пришли? Тогда подождите секундочку! – Доддс снова залез рукой во внутренний карман и ещё раз чем-то там щёлкнул, – Вот теперь – полный порядок! Прибор измерил нужный параметр, – доложил он, – Разумеется, показания прибора я проверю потом, когда в этом появится необходимость…
– Вы ещё долго будете стоять на улице? – возмутился Хардли, – Опять тянете время? Если вы пришли по делу, то скорей к нему приступайте; а если дела у вас нет, то можете сразу отправляться назад!
– Не торопитесь, Хардли! – спокойно ответил Маклуски, – Да, мы пришли сюда по делу. И Доддс уже знает, с какой стороны мы будем к нему приступать…
– Вы правы: Мне в голову только что пришла одна любопытная идея, – подтвердил Доддс, окидывая взглядом неказистое двухэтажное здание, – Насколько я понимаю, прямо перед нами находится главный вход в бюро пропусков?
– Наконец-то до вас дошло! – усмехнулся Хардли, – Да, за этой дверью сидим мы с Сайресом. Здесь же мы храним и все наши документы.
– Стало быть, помимо главного в здании существует и другой вход? – Доддс повернул голову влево, – Посмотрите: С того торца виднеется какая-то винтовая лестница, которая ведёт куда-то на второй этаж… Наверно, там и находится запасной вход?
– Там у нас находится подсобный отсек, – ухмыльнулся Хардли, – Собственно, к нашему бюро пропусков он никакого отношения не имеет. (Он достался нам по наследству от прежних владельцев.) Всего в подсобном отсеке два помещения – бывшая мастерская и бывший склад материалов. Оба в данный момент по назначению не используются. Мы с Бруксом бываем там от силы раз в год. Никаких ценных вещей мы в них не храним… Вашей инструкции там не может оказаться даже теоретически!
– Вы нас заинтриговали! – воскликнул Доддс, – Мы просто обязаны начать наши поиски с вашего замечательного подсобного отсека! Хардли, не могли бы вы нам его отпереть?
– Извольте! – снисходительно фыркнул Хардли, – Желаете потратить время на пустое занятие? Милости просим!
Все трое решительно направились к винтовой лестнице и не теряя времени поднялись по ней на верхнюю площадку… Дверь второго этажа была заперта на массивный висячий замок. Хардли довольно быстро, хотя и не без проблем, отпер его одним из своих ключей… Когда дверь открылась, прославленные детективы увидели за ней тёмный пыльный коридор. Их глазам предстали две другие старые покосившиеся двери: одна – справа по коридору, другая – слева. Детективы поспешили зайти в коридор и с любопытством осмотрели обе двери вблизи.
– На дверях имеются таблички с цифрами "десять-один" и "десять-два", – как бы к слову отметил Маклуски, – Вы упомянули, что здесь находится мастерская и склад? Очень любопытно!
– Хотите осмотреть оба помещения? – усмехнулся Хардли.
– Нет-нет! – решительно опроверг Доддс, – Будет достаточно и одного, под номером десять-два. Сдаётся мне, нас в этой комнате ожидают потрясающие открытия…
– Вас заинтересовал наш бывший склад? – Хардли скептически хмыкнул, – Как говорится, добро пожаловать!
Хардли другим ключом отпер дверь склада. Зайдя в него первым, он нащупал на стене электрический тумблер и зажёг в комнате свет… Когда два прославленных детектива переступили порог склада материалов, их глазам предстало довольно обширное помещение. На нескольких столах и стеллажах были разложены разнообразные предметы и материалы, буквально утопающие в толстом слое пыли. Казалось очевидным, что разыскивать в этой комнате секретную инструкцию из Министерства вроде бы не имело смысла… Впрочем, мастера сыска и розыска придерживались на сей счёт иного мнения. Они деловито прошлись вдоль столов и стеллажей, бегло осматривая хранящиеся на них экспонаты – а Хардли со снисходительной усмешкой наблюдал за гостями, стоя у открытой двери.
– Ага! – одновременно произнесли оба детектива, заметив кое-что любопытное на одном из стеллажей.
Доддс осторожно снял с верхней полки продолговатую жестяную коробку, основательно заклеенную со всех сторон липкой лентой.
– Какая симпатичная коробочка! – в задумчивости произнёс он, аккуратно потряхивая найденный предмет в руках, – Хардли, что вы в ней храните?
– А вы умеете читать? – съязвил гостеприимный сотрудник бюро пропусков, – На ней ясно написано: "Паяльник"! Да, это – наш старый поломанный паяльник. В своё время он валялся у нас в главной комнате в каком-то столе… Должно быть, Брукс недавно закинул его сюда, чтобы не захламлять рабочее место.
– Паяльник? Великолепно! – обрадовался Доддс, – Хардли, вы не возражаете, если мы прихватим эту штуку с собой в вашу главную комнату? При проведении поисков инструкции нам наверняка понадобится какое-либо паяльное устройство…
– Берите на здоровье! – ухмыльнулся Хардли, – А когда будете уходить, можете выкинуть эту штуку в мусорный бак! Дело в том, что наш паяльник уже давно не фурычит – у него оторвался шнур питания…
– Это – не беда! – не пал духом Доддс, – Нас интересуют не столько его паяльные качества, сколько размер и форма. При поисках секретных документов в последнее время нередко применяются длинные и тонкие предметы… Итак, мы забираем ваш паяльник! – он небрежно переложил жестяную коробочку в левую руку, – На этом осмотр подсобного помещения можно считать завершённым… А теперь нам пора и в главную комнату!
Все трое оперативно покинули задний боковой отсек. Хардли добросовестно запер за собой и дверь с цифрами десять-два, и большой массивный замок на наружной двери… Спустившись по винтовой лестнице вниз, трое спутников решительно завернули за угол здания и направились к главному входу… Впрочем, уже через пару шагов Доддс и Маклуски резко остановились на месте.
– Пожалуй, перед началом поисков нам следует провести очередной плановый перекур, – объявил Доддс, нащупывая во внутреннем кармане свои курительные принадлежности, – Хардли, мы не вправе вас задерживать! Если вы не желаете курить вместе с нами, то мы нисколько не станем возражать.
– Ах, вот как? Опять перекур? – возмутился Хардли, – Вы слишком неторопливо работаете, как я погляжу!
– Нет-нет! – возразил Маклуски, – Поиски инструкции ведутся предельно оперативно. При нашем методе работы результаты достигаются в максимально сжатые сроки… Но Доддс прав: Перед тем, как приступить к непосредственным поисковым мероприятиям, мы обязаны подвести промежуточные итоги и наметить план наших дальнейших действий.
– А пока мы будем этим заниматься, – добавил Доддс, – вам, Хардли, было бы неплохо подготовить нам фронт работ: Все шкафы и столы в вашей главной комнате должны быть открыты, а в каждом замке должен торчать ключ… Вы уловили наш намёк?
– Торчать в замке? Да за кого вы нас принимаете! – усмехнулся Хардли, – Шкафы и столы вы будете открывать сами. Мы с Сайресом ради вас и пальцем не пошевелим! – и он с высокомерным видом удалился, зайдя в здание через главный вход.
Детективы, повернув головы ему вслед, внимательно следили за его действиями. Как только его угловатая фигура окончательно исчезла из виду, с мастерами сыска и розыска произошла резкая и внезапная метаморфоза: Их вальяжность вмиг сменилась бурной деловой активностью, а курительные трубки так и остались лежать во внутренних карманах.
– Маклуски, вскройте эту штуку и проверьте, что у неё внутри! – Доддс сунул жестяную коробку в руки коллеге и снова полез рукой себе за пазуху, – А я пока сниму показания с прибора… – он вытащил из внутреннего кармана свой верный секундомер, – Прибор показывает шесть сорок три! – сообщил он, взглянув на циферблат, – Мы шли от проходной умеренным шагом, никуда не отклоняясь. Бегом мы преодолеем это же расстояние минуты за две… Ну, что там такое? – поинтересовался он у коллеги.
Маклуски уже успел размотать липкую ленту и открыть коробку. Как оказалось, внутри неё лежало несколько бумажных листков, свёрнутых в трубочку.
– Да, это – она, наша инструкция! – подтвердил он, развернув листки, – Узнаю знакомый секретный шифр, который запрещено произносить вслух…
– Отдайте эту штуку мне! – Доддс забрал у коллеги все листки и запихнул их вместе с секундомером себе за пазуху, – А пустой футляр выкиньте в ближайшую урну, как и просил нас Хардли… Готово? Тогда берём руки в ноги – и вперёд!
И два прославленных детектива, резко сорвавшись с места, со всех ног устремились в сторону третьей проходной.
Обратное пересечение границы прошло так же гладко, как и все предыдущие манёвры двух мастеров хитрых комбинаций. Они сдали свои разовые пропуска сотрудникам ВОХР и без проблем прошли через их вертушки… Для пущей правдоподобности они сообщили ВОХРушникам, что здание бюро пропусков закрыто, а в нём нет ни одной живой души – вот почему в их разовых пропусках отсутствуют отметки о прибытии и убытии… Сотрудников ВОХР это известие нисколько не удивило. Они уже давно привыкли к подобной неразберихе на фирме "Махорка"… Сидевшие в стеклянных будках вахтёры отлично запомнили Доддса и Маклуски, когда те проходили через их вертушки несколько минут назад. У них не возникло сомнений, что за истекшее время те могли успеть разве что дошагать от проходной до бюро пропусков, подёргать за ручку запертую входную дверь и тут же вернуться обратно…
Некоторое время спустя слегка запыхавшиеся детективы шагали уже по широким просторам родной конторы. Необходимости куда-то торопиться и кого-то опасаться у них теперь не было. На территории Центральной полиции им больше не угрожало никаких неприятных неожиданностей… Они принялись вальяжно и неспеша подниматься по ближней лестнице… На уровне второго этажа их головы одновременно посетила ещё одна ценная мысль: Они не преминули свернуть с лестничной площадки в коридор и снова направились к секретариату, чтобы ещё раз попытаться установить связь с Ширлингом. Впрочем, уже при подходе к нужному кабинету им пришлось отказаться от своего замысла… Сквозь полуоткрытую дверь секретариата они заметили, как мисс Снукки суматошно мечется по своим владениям, роняя и тут же подбирая по всем углам какие-то важные документы. Из смежной комнаты доносился знакомый начальственный голос Директора Центральной полиции… (Очевидно, его поездка в Министерство оказалась не столь продолжительной, как можно было надеяться.) Поняв, что звонок в Болтли в очередной раз откладывается, детективы молча скрыли досаду и, развернувшись, двинулись по коридору в обратном направлении.
Когда они проходили мимо главной курилки второго этажа, их внимание привлёк доносившийся из неё возмущённый голос всё того же Крофта, сотрудника отдела кадров:
– Как же это так получается? Я с утра до вечера долдоню всем об этих дурацких вкладышах – а сегодня вдруг выясняется, что у моих собственных сотрудников не хватает фотографий в личном деле! Вы что, не могли заранее об этом позаботиться? Сбегать в фотомастерскую на третий этаж – дело пяти минут. Но зачем откладывать это дело на последний момент? А теперь из-за этой задержки мы не успеем вовремя изготовить вам этот дурацкий вкладыш…
– Я и сам не понимаю, как такое могло произойти, – ответил ему чей-то недоумевающий голос, – Я был уверен, что у меня в личном деле ещё осталась парочка фотографий… Какие-то странные чудеса творятся в последнее время с этими фотокарточками! – глубокомысленно подытожил голос из курилки.
Удовлетворённо кивнув головами, детективы продолжили свой путь по коридору. Дошагав до дальней лестницы, они поднялись на один этаж выше и остановились на перекур под табличкой с неперечёркнутой сигаретой.
– Сегодня мы поработали неплохо! – высказал сдержанный оптимизм Доддс, извлекая из-за пазухи вместе с курительной трубкой также и добытые у "Махорки" документы, – Да, это – она, наша драгоценная инструкция… Но помимо неё здесь есть и кое-что ещё! – обнаружил он, повнимательнее рассмотрев три бумажных листка в своих руках, – Если не ошибаюсь, второй листок является секретной инструкцией из Министерства для фирмы "Махорка", а третий листок представляет собой как бы дополнение ко второму… Судя по всему, Брукс и Хардли хранили украденную у нас инструкцию вместе со своими собственными. Так же вместе они и попали к нам в руки и ноги…
– Я полагаю, что наши морально-нравственные позиции в этом деле безупречны, – выразил уверенность Маклуски, выпуская изо рта очередное табачное облачко, – Обвинять нас в похищении своих секретных инструкций Брукс и Хардли не имеют ни малейшего основания – ведь мы в их дежурном журнале уж точно не расписывались!
Разумеется, и возвращать им эти инструкции назад мы тем более не собираемся…
– Ну ещё бы! – подтвердил Доддс, – Не для того мы в поте лица трудились, чтобы безропотно упускать из рук и ног плоды своих трудов… На мой взгляд, наша сегодняшняя хитрость получилась довольно остроумной, хотя и незамысловатой, – скромно оценил свои заслуги он, – Я уже догадываюсь, какие сказки наплели вы Бруксу, пока он выписывал нам разовые пропуска…
– Не так уж много я ему и наплёл, – ответил Маклуски, – Я намекнул, что на нашу инструкцию был заранее нанесён некий защитный слой, а некий чудесный прибор якобы распознаёт этот слой при просвечивании каким-то излучением… Между прочим, подобные технологии уже используются в крупных магазинах: Защитный слой наносят на наиболее ценные товары, чтобы покупатели не могли незаметно вынести их из магазина в обход кассы. К сожалению, на нашей инструкции подобный защитный слой отсутствует. Но Брукс принял мои слова за чистую монету и не на шутку встревожился… Собственно, я почти не сомневался, что моя хитрость угодит в цель. Я уже успел изучить повадки старины Брукса и выбрал для него подходящую наживку… Как вы знаете, Брукс является энтузиастом всяких эзотерических явлений и состоит в каком-то уфологическом обществе. Он нисколько не удивится при известии о том, что какой-то прибор вдруг начал попискивать и подмигивать при приближении к украденному секретному документу… Для полноты картины я добавил, что наш волшебный прибор бессилен перед документами, упакованными в жестяные продолговатые коробки из-под паяльников. Выбор тары был сделан мною сознательно: Я предпочёл, чтобы наша инструкция лежала в большом громоздком футляре… (Тем проще будет нам с вами его отыскать.) В своё время я побывал в этом здании бюро пропусков, и массивный футляр из-под паяльника сразу бросился мне в глаза, когда Брукс открыл нижний ящик своего стола. Ну а сегодня я очень удачно вспомнил про этот футляр…
– Да, Брукс в один момент заглотнул вашу наживку, – подтвердил Доддс, – С вашего позволения, я продолжу рассказ: Когда я зашёл в проходную номер один, вы как раз выходили из неё. Окошко выдачи пропусков ещё было открыто, и из него ещё выглядывала озадаченная физиономия Брукса… Но не успел я подойти к нему и открыть рот, как Брукс вдруг воскликнул: "Я занят!" и захлопнул окошко у меня перед носом. Мне пришлось терпеливо дожидаться, пока он освободится… Стоя у закрытого окошка, я отчётливо слышал, как Брукс кричит в телефонную трубку: "Алло, Сайрес! Хардли уже ушёл? Он уже спрятал документы в тайник? Тогда достаньте их оттуда и засуньте в большой жестяной футляр от паяльника, который лежит у меня в нижнем ящике стола! Вы хорошо поняли? Да, сложите листки трубочкой и запихните в этот футляр. А потом отнесите эту штуку в боковой отсек и закиньте куда-нибудь подальше – например, в комнату десять-два. Вы знаете, где она находится? Да, туда ведёт винтовая лестница с левого торца. Вы с Хардли каждый день бегаете мимо неё в столовую… Запасные ключи висят на гвоздике. На бирках выбиты номера комнат – десять-один и десять-два… В общем, спрячьте документы в футляр, а футляр отнесите в комнату десять-два! (Я вам потом объясню, для чего это нужно.) А когда к вам придут ребята из Центральной полиции, вообще ничего не говорите им про боковой отсек! (Пускай думают, что он не относится к нашему бюро пропусков.) Если они станут настаивать, ответьте, что у нас нет ключей от тех комнат… В общем, давайте скорее за дело!" Я стоял у окошка и с интересом прислушивался к телефонному монологу Брукса, а заодно мотал кое-что себе на ус… Наконец, Брукс положил трубку и открыл окошко. "А вам что нужно?" – спросил он меня, – "Наверно, тоже пришли пообедать в столовую?" "Ну, в какой-то степени да", – уклончиво ответил я. Брукс устало вздохнул и совершенно искренним тоном произнёс: "Да нет у нас на фирме никакой столовой! Сами каждый день бегаем обедать к соседям в Центральную полицию… Мой вам совет: Сходите-ка и вы туда!" Возможно, другой на моём месте стал бы возражать и возмущаться… (Посудите сами: Как же на "Махорке" может не быть столовой, если Хардли и Сайрес каждый день бегают в неё мимо винтовой лестницы?) Но я спокойно сказал: "Ах, нет столовой? Жаль!", развернулся и вышел из проходной, после чего поспешил на встречу с вами… Надеюсь, с морально-этической точки зрения я поступил вполне достойно, – выразил уверенность он, – Если Брукс станет утверждать, будто я якобы тайком подслушал его телефонный разговор, это будет сильным преувеличением: Он вопил в трубку так, что его было слышно и за пределами проходной… Одним словом, улов мы выудили неплохой! – он бросил удовлетворённый взгляд на три бумажных листка в своих руках, – Мы не только вернули назад наши собственные документы, но попутно завладели ещё и документами противника. (Сайрес добросовестно исполнил приказание начальника – он перепрятал в жестяную коробку все бумажки, какие только нашёл в этом загадочном "тайнике".) На этом наш сегодняшний матч можно считать завершённым! – он вытащил из-за пазухи секундомер, сбросил с него показания и убрал обратно за пазуху, – Кстати, с каким счётом он завершился? – он лукаво посмотрел на коллегу.
– Три-два в нашу пользу! – в тон ему ответил Маклуски.
XXIII. Общественный трибунал
Буря разразилась внезапно и пришла с той стороны, откуда её никто не ждал: Среди ночи в дверь вдруг кто-то настойчиво забарабанил снаружи, а чей-то грозный голос властно прокричал: "А ну открывай!" В тёмной комнате что-то осторожно зашевелилось сразу в двух противоположных углах… Затем из ближнего к двери угла шёпотом поинтересовались:
– Доддс, вы живы?
– Маклуски, не волнуйтесь: Со мной всё в порядке! – ответил другой шёпот со стороны окна, – А что такое случилось? Что за тип долбит нам в дверь?
– Понятия не имею, – ответил из темноты Маклуски, – Я проснулся всего пятнадцать секунд назад… Кстати, вы можете сами спросить этого типа, кто он такой и чего ему от нас нужно! – удачно сообразил он.
– Но сдаётся мне, сегодня это – ваша обязанность, а не моя! – возразил Доддс.
– А мне сдаётся, что ваша, – парировал Маклуски, – Между прочим, какое сегодня число?
В тёмной комнате повисло задумчивое молчание, нарушаемое лишь настойчивыми стуками в дверь и требовательными криками снаружи. Полминуты спустя Доддс произнёс:
– Вот ведь незадача! Я пока не могу вспомнить, какой сегодня день и где мы вообще находимся… Давайте рассуждать последовательно: Я точно знаю, что мы с вами недавно выезжали в Мартингейл за Родли и документами, которые он посеял…
– Мы уже давно оттуда уехали, – возразил Маклуски, – А после Мартингейла мы с вами вроде бы побывали в Алексвилле…
– Там мы тоже надолго не задержались, – продолжил размышлять вслух Доддс, – Но где мы успели побывать потом? По-моему, в Крукроуде… Уж не в тамошней ли гостинице мы с вами сейчас находимся?
– А вот мне помнится, что в Крукроуд мы заехали ещё до Алексвилла, – возразил Маклуски, – Скорей уж мы находимся в Болтли, в кабинете Ширлинга!
– Это – явно не его кабинет, – опроверг Доддс, – Постойте-постойте… Всё, вспомнил! – воскликнул он во внезапном озарении, – Из Болтли мы вернулись обратно в Лондон на открытие Большого Совещания, а в данный момент ночуем в своей родной комнате на втором этаже общежития Центральной полиции. Вчера мы побывали на "Махорке" и спёрли у Брукса две важные бумажки… Сегодня у нас на календаре – четверг, одиннадцатое августа. Так что я был прав: Принимать ночных гостей – нынче ваша обязанность! – не смог сдержать торжества он.
Не найдя, что возразить, Маклуски наощупь пробрался к двери и не без раздражения прокричал:
– Кто там?
– Разумеется, я! А кто ещё? – ответили с той стороны двери.
Маклуски переложил пистолет в левую руку, а правой включил в комнате свет и повернул дверную защёлку. Дверь распахнулась, и на пороге показался высокий мощно сложенный джентльмен в дорожной одежде с кожаной сумкой через плечо и с пистолетом на боку.
– Заснуть можно, пока до вас достучишься, – пожаловался он, обмениваясь с обитателями комнаты тёплыми дружескими рукопожатиями, – Вы почему так долго не открывали?
– Уоддок, имейте совесть! – не смог сдержать эмоций Доддс, – На дворе – глубокая ночь. Мы уже давно объявили отбой и отошли ко сну! Вы что, не могли явиться к нам в гости пораньше?
– Не мог, – подтвердил следователь бембриджской полиции, – Я только что прибыл в ваш туманный Лондон на поезде… Я ещё не успел добраться до гостиницы "Центральная" и снять себе номер. По дороге в гостиницу я как раз проходил мимо вашего общежития и решил забежать вас проведать… Но если вам сейчас недосуг, я вас надолго не задержу. Налейте мне поскорее виски во фляжку – и все дела! – проявил глубокий такт он, – А всё остальное мы обсудим с вами утром… (Я постараюсь забежать к вам в отдел в первой половине дня.) Вот она, моя маленькая фляжечка! – он извлёк из своей кожаной сумки довольно объёмный аллюминевый сосуд округлой формы.
– Ну хорошо, давайте сюда вашу канистру! – смирился с неизбежным Маклуски.
Несколько минут спустя, когда за ушедшим Уоддоком уже была заперта дверь, Доддс с явным опозданием произнёс:
– Интересно, а почему он так долго добирался до нас из своего Бембриджа? Может быть, по дороге он всё-таки завернул в Болтли и допросил нашего Фишера?
– Вот утром и узнаем! – не стал ломать голову Маклуски, выключая в комнате свет и снова укладываясь на свою верную бывалую раскладушку.
На следующее утро два величайших детектива своего времени в положенный час твёрдой уверенной походкой вышли из своего родного общежития и неспеша направились в сторону главной проходной своей родной Центральной полиции. Поскольку оба они имели на своих специальных вкладышах особую отметку, дающую их обладателям право на свободный вход-выход через проходные своей конторы, они предпочитали приходить на работу не к самому началу рабочего дня, а немного погодя, когда на главной проходной заканчивалась обычная утренняя суета.
– Итак, открытие Большого Совещания намечено на завтра, – заметил по ходу дела Доддс, – Как правило, накануне таких важных мероприятий никаких серьёзных посторонних работ в нашей конторе не затевается… Впрочем, наш шеф всегда был горазд на всякие дикие идеи, – трезво оценил ситуацию он.
– Опять накаркиваете? – высказал недовольство Маклуски, – И как у вас только язык поворачивается говорить о каких-то диких идеях в такой чудесный солнечный летний день!
– Я имел в виду другое: Какая бы идея ни пришла сегодня шефу в голову, мы наверняка сможем выбить её оттуда обратно, – выразил уверенность Доддс, – Если мы почувствуем, что он собирается загрузить нас каким-то дурацким заданием, мы тут же достанем из кармана две бумажки, похищенные нами вчера у Брукса, и начнём обстоятельно рассказывать о наших вчерашних успехах. Это собьёт шефа с толку – и он быстро забудет, каким заданием собирался нас загрузить.
– Пожалуй, нам стоит запасти подобный план действий на случай нежелательного развития ситуации, – согласился Маклуски, – Тогда я предлагаю начать наш новый рабочий день с планового перекура на лестничной площадке пятого этажа! Заодно мы обсудим с вами ещё кое-какие важные нюансы, а также…
– Стойте! – воскликнул вдруг Доддс, – Какой ещё пятый этаж? Боюсь, мы не успеем добраться до курилки… Посмотрите: Шеф уже стоит возле проходной и нас дожидается! Интересно, что бы это могло означать…?
– А ведь верно! – признал Маклуски, устремив вперёд свой цепкий профессиональный взгляд, – Вот и шеф, лёгок на помине! А рядом с ним стоит ещё какой-то незнакомый очкастый тип…
– Мне этот тип знаком, – сообщил Доддс, – Это – Гарднер, так называемый искусствовед художественного салона "Апеллес", подручный Лофтхауза. Пару недель назад он поставил мне визу на один важный платёжный документ… (Я говорю: "так называемый искусствовед", поскольку в искусстве этот тип смыслит ещё меньше меня. А я, между прочим, неспособен отличить итальянского маньериста от французского мариниста…) Но с какой стати этот Гарднер теперь ошивается вокруг нашего шефа? Неужели из этого "Апеллеса" опять что-то спёрли?
– Только этого ещё не хватало! – выразил обеспокоенность Маклуски.
Впрочем, времени на долгие раздумья у прославленных детективов уже не оставалось – шеф уже заметил их и с торжествующим возгласом выбежал им навстречу.
– Вот они! – воскликнул он с таким пафосом, словно отыскал спрятанные драгоценности в хитроумном тайнике контрабандистов, – Теперь они никуда от нас не денутся! – и он для пущей верности ухватил подчинённых за рукава: Доддса – правой рукой, а Маклуски – левой.
– А что тут, собственно, произошло? – полюбопытствовал Маклуски, – Из "Апеллеса" опять что-то слямзили?
– Сами же и слямзили, – усмехнулся подошедший Гарднер.
– Очень рады за вас, – проявил присущую ему вежливость Доддс, – Кстати, шеф: Этой ночью к нам заходил Уоддок и…
– Ваш Уоддок меня не интересует! – неожиданно резко ответил шеф.
– А вчера мы с Доддсом смогли утащить у Брукса… – попытался зайти с другой стороны Маклуски.
– Перестаньте заговаривать мне зубы! – осерчал шеф, – Итак, вы оба до конца сегодняшнего дня поступаете в полное распоряжение салона "Апперитив"! (Или как он там ещё называется?) Гарднер, забирайте их и ведите, куда следует! И не пытайтесь улизнуть! – предостерёг он напоследок своих подчинённых, – Если до меня вдруг дойдут слухи, что вы куда-то слиняли по дороге, я своими руками откручу вам обоим головы на триста шестьдесят градусов! Вам всё понятно?
– Да-да, конечно, – подтвердил Доддс, – Кроме разве что двух моментов… Первый: Нам открутят головы каждому на триста шестьдесят градусов или же суммарно? (Например, по сто восемьдесят на брата.) И второй: А в чём, собственно, дело?
Но шеф уже успел покинуть место событий, не дожидаясь ответа на собственный вопрос, и уже успел скрыться в недрах главной проходной родной конторы. Озадаченным детективам пришлось признать своё поражение в поединке со злодейкой-судьбой и покорно отправиться вслед за Гарднером – а тот повёл их прямиком к административному корпусу, расположенному почти напротив главной проходной.
– Позвольте, так куда же мы всё-таки идём? – обратился к нему за разъяснениями Маклуски.
– Скоро узнаете, – лаконично ответил искусствовед.
Его суровый вид и крепко сжатые губы наводили на подозрение, что добиться от него честного развёрнутого ответа будет непросто… Искусствовед салона "Апеллес" по своему складу характера был крайне немногословен – причём молчал он отнюдь не из скромности и не из скрытности, а скорей от нехватки ценных мыслей и от неумения облечь их в словесную форму. По этой причине приставать к нему с дотошными расспросами было лишено особого смысла…
К счастью, конечный пункт похода определился довольно скоро: У входа в административный корпус уже стояла наготове группа весьма почтенных и интеллигентных особ обоего пола с нацепленными на одежду эмблемами "Не дадим "Апеллес" в обиду!" При виде приближающегося искусствоведа и его спутников интеллигентная группа радостно загудела. Послышались ликующие возгласы: "Нашли! Ведут!" Детективы не успели и глазом моргнуть, как их со всех сторон окружило десятка два культурных активистов… После этого улизнуть куда-то в сторону они бы не смогли и при очень большом желании. Следуя за своими то ли провожатыми, то ли конвоирами, два мастера сыска и розыска были вынуждены зайти в административный корпус, а затем повернуть налево, в сторону главной лестницы… В этот самый момент откуда-то сзади до них донёсся знакомый голос:
– Доддс-Маклуски, это – вы? Вы опять влипли в какую-то дурацкую историю?
– Очень похоже на то, – не стал кривить душой Доддс.
Сзади послышался торопливый топот и грозный окрик: "Пропустите меня! Я – сотрудник ВОХР!" Через мгновение, растолкав по дороге всех культурных активистов, рядом с детективами оказался их верный друг и соратник Уэлч, высокорослый и широкоплечий сотрудник службы Вооружённой Охраны.
– Судя по всему, вас ведут на второй этаж, – смекнул он, когда многолюдная процессия начала подъём по лестничным ступенькам, – И, скорее всего, в актовый зал… А знаете ли вы, что сейчас происходит в нашем актовом зале?
– Надо полагать, подготовка к открытию завтрашнего совещания, – высказал догадку Маклуски.
– Держите карман шире! – горько усмехнулся Уэлч, – В актовом зале засел Лофтхауз со всеми своими культурными приспешниками и наотрез отказывается оттуда уходить!
– Не может быть! – не смог поверить Доддс, – Неужели Лофтхауз явился сюда в такой ранний час? Я-то был уверен, что вся наша культурная богема просыпается только к обеду…
– Так оно и было, – подтвердил Уэлч, – Лофтхауз пришёл сюда вчера ближе к вечеру. Он просидел в актовом зале всю ночь, и вместе с ним самые активные из его активистов. Ну а сегодня с утра к ним подтянулась и прочая культурная публика… Да вы хоть знаете, что произошло вчера между "Махоркой" и "Апеллесом"? Вижу, что не знаете! Тогда объясню: Вчера у директора "Махорки" лопнуло терпение, и он обвинил Лофтхауза в невыполнении договора об аренде, а потом и сам разорвал этот договор. "Махорку" можно понять: "Апеллес" уже четыре месяца арендует в этом корпусе помещения под свой салон, но до сих пор не заплатил ни пенса арендной платы и ни одного процента с торговли своими произведениями искусства… Наконец, "Махорке" надоело выслушивать отговорки Лофтхауза. Вчера вечером договор аренды был расторгнут, а арендованные "Апеллесом" помещения опечатаны вместе со всеми произведениями искусства. Теперь их охраняют наши сотрудники ВОХР – и, разумеется, не пускают внутрь ни одного культурного деятеля. В ответ Лофтхауз и его банда захватили наш актовый зал и не желают из него выходить… Это произошло вчера поздно вечером. В зале тогда как раз копошились связисты и звукотехники "Махорки", подготавливая его к открытию совещания. Культурных активистов оказалось настолько много, что справиться с ними своими силами связисты не смогли. Они плюнули на всё и разошлись по домам, а Лофтхауз и его банда основательно засели в актовом зале. Можно сказать, что они сидят там на всём готовеньком – ведь связисты уже наладили аппаратуру для открытия совещания. Стол для президиума установлен, микрофоны для выступающих включены – то есть, все условия для проведения культурной тусовки Лофтхаузу созданы… Вот такова на данный момент диспозиция сил в нашем актовом зале!
– То есть, актовый зал в данный момент переполнен? – смекнул Доддс.
– Вот именно: Переполнен злобой и ненавистью, – подтвердил Уэлч.
– Но тогда с какой целью туда ведут нас с Доддсом? – не понял Маклуски, – Может быть, Лофтхаузу внезапно понадобились детективные работники для расследования какого-то загадочного инцидента в собственном салоне?
– Вы больно много о себе воображаете! – вернул коллег на землю Уэлч, – Я ещё не всё вам рассказал… Самое забавное, что наш Директор ещё ничего не знает о случившемся. (Сегодня утром он прямо из дома отправился в Министерство, даже не заезжая на работу.) Разрулить ситуацию в актовом зале пытается директор "Махорки". Он попробовал по-хорошему договориться с Лофтхаузом, но тот упёрся и идти на попятный не желает. Выпирать его из зала силой будет довольно рискованно. (По слухам, в зале уже присутствуют какие-то журналисты с фотоаппаратами.) В конце концов Лофтхауз потребовал выдать ему на расправу нескольких неугодных ему лиц. Пока они не будут доставлены к нему, он отказывается обсуждать условия своего выхода из зала. (Своё сборище он почему-то называет общественным трибуналом. Даже не знаю, где он нахватался подобных выражений…) Директор "Махорки" пошёл у него на поводу: Он уже направил к Лофтхаузу нашего хозяйственного работника Гибсона и нашу кассиршу мисс Кин. (Она иногда обслуживает клиентов "Махорки", выдавая им деньги из кассы на втором этаже административного корпуса.) Похоже, теперь очередь дошла и до вас двоих… А ну признавайтесь: Чем вы не угодили Лофтхаузу и его банде?
– Мы просто теряемся в догадках… – совершенно искренне ответил Доддс.
Тем временем два прославленных детектива и сопровождающие их лица наконец добрались до дверей актового зала. Эти двери были приоткрыты, а из-за них доносилось чьё-то дружное скандирование, частично усиленное микрофонами: "Закрыть "Апеллес" невозможно! Закрыть "Апеллес" – преступление! Позор тем, кто закрыл "Апеллес"!"
В этот момент к Уэлчу пришла ещё одна удачная идея. Грозно прокричав: "Я – работник ВОХР! Дайте мне пройти!", он выбрался из толпы культурных активистов и молниеносно исчез в тёмных закоулках второго этажа административного корпуса. Ну а все прочие участники процессии прошли в приоткрытые двери и очутились в знаменитом актовом зале Центральной полиции…
Следует заметить, что данное помещение изначально предназначалось для использования в качестве места проведения секретных мероприятий. Его главной особенностью было отсутствие окон на улицу, что объяснялось всё теми же требованиями секретности. Этот недостаток восполнялся многочисленными кондиционерами и средствами искусственного освещения… Однако в последнее время, когда актовый зал находился в пользовании фирмы МХРК, здесь в основном проводился платный прокат кинофильмов для посторонней публики. (Это позволяло "Махорке" несколько пополнить свой многострадальный бюджет, изрядно пострадавший от других коммерческих проектов собственного руководства.)
Переступив порог актового зала, прославленные детективы устремили свои проницательные взоры на подножие сцены. Стол президиума стоял на своём обычном месте, с левой стороны. За ним с гордым видом, словно генеральный прокурор перед обвиняемыми, восседал небезызвестный Лофтхауз, глава художественного салона "Апеллес". Внизу под сценой, у самой её середины, был установлен так называемый микрофон для выступающих. К нему из зрительного зала периодически выходили желающие публично высказаться… Наконец, на самой сцене стоял ещё один стол с микрофоном. За ним сидел хозяйственный работник Гибсон, прекрасно известный всем присутствующим… Чуть в стороне от него на другом стуле примостилась кассирша мисс Кин. Её знали и любили все без исключения сотрудники Центральной полиции, которым она в положенное время выдавала зарплаты, премии, командировочные и прочие денежные выплаты. Разумеется, оба мастера сыска и розыска тоже стремились поддерживать хорошие отношения с таким ценным работником…
Что касается собственно зрительного зала, то он в то утро выглядел немного необычно: Ряды с креслами были задвинуты к боковым стенам, а освободившееся пространство занимала многочисленная культурная публика – творческая интеллигенция, активисты всевозможных общественных движений и прочие активные личности, тусующиеся вокруг салона "Апеллес", а также родственники, друзья и знакомые этих лиц. Кто-то из них сидел на складных стульях, предусмотрительно принесённых с собой, а кто-то просто на полу… При виде новоприбывших зрительный зал возбуждённо загудел. И даже сам Лофтхауз, прервав свой затянувшийся монолог, вопросительно повернул голову к своему искусствоведу…
– Я их привёл, – доложил Гарднер, – Они пытались улизнуть в свою контору, но я перехватил их у самой проходной.
– Отведите их на сцену! Пускай подождут своей очереди, – скомандовал глава салона; его голос, усиленный микрофонами, молодецки разнёсся по всем уголкам зрительного зала.
В зале враждебно зашумели. Детективы поспешили поскорее пройти мимо сидящей публики, подняться на сцену и подсесть на свободных стульях к кассирше… Ну а Гарднер, честно исполнив полученное задание, снова занял место в президиуме рядом с начальником.
– Добрый день, мисс Кин! – улыбнулся кассирше Доддс, – Вот и мы с Маклуски тоже решили поучаствовать в культурном мероприятии… Кстати, если не секрет, в чём вас обвиняют эти творческие личности?
– До меня пока не добрались, – ответила кассирша, – Они начали с Гибсона… Посмотрите, до чего они его довели!
Детективы перевели взгляды на Гибсона, сидящего за столом с микрофоном чуть правее, и отметили его явно нездоровый вид и изрядно подрагивающие руки. На столе стоял большой графин с водой, уже наполовину пустой. По всей вероятности, Гибсон успел выпить половину графина за время разговора с культурной общественностью. (Не считая той воды, что он расплескал на пол своими трясущимися руками.) И вообще выглядел Гибсон гораздо хуже, чем даже при самом суровом разносе в кабинете Директора…
– С этими двоими мы разберёмся потом, – пообещал Лофтхауз в свой мощный микрофон, – А пока продолжим разговор с Гибсоном… Мы пытаем его уже полчаса, но до сих пор не добились от него ни одного человеческого слова. Он только мычит и блеет, как сосунок… (Ничему большему так и не научился за всю сознательную жизнь!) Может быть, вы объясните нам, Гибсон, как в вашу ничтожную голову смогла прийти столь чудовищная мысль – арестовать имущество салона "Апеллес"? Вы разве не знаете, что брать чужие вещи нехорошо?
Зал угрожающе загудел. Гибсон сперва покраснел, потом побледнел, а в конце концов снова покраснел. Наклонившись к микрофону, он заговорил оправдывающимся тоном:
– Я вам уже три раза объяснял: Ваш салон не платит за аренду. Мой начальник приказал, чтобы я…
– А если бы он приказал вам пройтись голым по улице? – поспешил вмешаться Лофтхауз, отключив Гибсону на полуслове микрофон, – Вот такие интересные люди живут на свете! Своей головы у них нет – зато они готовы до посинения лизать задницу своему начальству… Гибсон, почему вы до сих пор не ответили нам ни на один вопрос? У вас язык при себе? Или он остался там, у начальника в заднице?
Культурная публика в зале злорадно захохотала, а Лофтхауз бросил победоносный взгляд через плечо назад, на сцену. Гибсон начал что-то отвечать в выключенный микрофон, но его робкий голос безнадёжно потонул в зрительском хохоте.
– Ну а пока Гибсон вытаскивает язык из некоторых частей тела своих любимых начальников, мы дадим слово нашим друзьям, – планомерно продолжал Лофтхауз, – Миссис Греннер, вы хотите выступить? Милости просим на трибуну!
К микрофону для выступающих выкатилась бойкая культурная старушка, на ходу истерически выкрикивая: "Это невозможно! Этого не может быть!" Добравшись до импровизированной трибуны у подножия сцены, она продолжила кричать уже в микрофон:
– Мы все говорим: Это невозможно! Закрыть "Апеллес" – всё равно, что закрыть свет, воздух, солнце и водные каналы!
– Каналы незаконного обогащения, – не смог удержаться от важного уточнения Доддс. (К сожалению, его слова, не усиленные микрофоном, смогли услышать лишь сидящие рядом с ним.)
– Мы никуда отсюда не уйдём! – кричала миссис Греннер, – Если мы кому-то не нравимся, пускай они сами отсюда уходят! Мы не допустим, чтобы наш "Апеллес" выгнали на улицу! Мы уже привыкли, что он здесь, и будем сидеть тут всегда. Нас не сможет сломить ни одна сила на свете!
Зал взорвался овациями. Сидевшие в первых рядах принялись организованно скандировать: "Закрыть "Апеллес" – преступление! Закрыть "Апеллес" недопустимо! Позор тем, кто закрыл "Апеллес"! Закрыть "Апеллес" невозможно!"
– Почему же невозможно? – раздался вдруг над ухом у Доддса и Маклуски знакомый голос, – Ведь именно по этому поводу они здесь и собрались; не так ли?
Повернув головы влево, детективы обнаружили, что за шторой у самой боковой стены пристроился их друг и верный соратник Уэлч. Большая чёрная штора закрывала его от взглядов из зрительного зала, но не мешала свободно общаться с коллегами, сидящими на сцене.
– Я обошёл второй этаж кругом и проник сюда с заднего входа, – объяснил он, – Да будет вам известно: Сбоку от радиорубки имеется проход к запасной лестнице. Дверь заднего выхода сейчас почему-то не заперта. (Похоже, её оставили открытой связисты "Махорки", когда вчера вечером отсюда уходили.) Так что имейте в виду: Если вам вдруг захочется слинять из зала без лишнего шума, то задний выход – всегда в вашем распоряжении!
– Нет-нет! – решительно пресёк все неуместные намёки Маклуски, – Мы не имеем морального права покидать актовый зал до тех пор, пока не разберёмся, что за ерунда в нём происходит!
– К тому же шеф грозился открутить нам головы на триста шестьдесят градусов, если мы куда-либо слиняем раньше срока, – добавил Доддс.
Тем временем эксцентричная миссис Греннер уже закончила своё эмоциональное выступление и вернулась на прежнее место в зрительном зале, а на смену ей к центральному микрофону вышел другой культурный активист.
– Мы не допустим, чтобы власти закрыли дорогой нашему сердцу "Апеллес"! – с горячностью говорил он в микрофон и при этом энергично размахивал руками по сторонам, – Древний Апеллес был гениальным живописцем. Его божественным картинам поклонялись все живущие на свете… Нынешнего "Апеллеса" пытаются убить, растерзать, колесовать, четвертовать, бросить на растоптание нашим врагам – людям подлым, ничтожным и необразованным (проще говоря, интеллектуальным уродам). Прочитали ли они за свою жалкую жизнь хоть одну книгу? Сомневаюсь, чтобы они вообще держали в руках какую-либо печатную продукцию, кроме ресторанного меню… Дорогие друзья, не будем терять надежды! Правда и справедливость – на нашей стороне! "Апеллес" – наш храм культуры и искусства, и мы изгоним из него современных мытарей! Мы не допустим, чтобы низменный дух торгашества проник под его благословенную крышу! – его слова потонули в бурных продолжительных апплодисментах зрительного зала.
– Между прочим, кто такие мытари? – поинтересовался вдруг Уэлч.
– Что-то вроде налоговых инспекторов, – кратко, но образно выразился Доддс.
– Тогда я понимаю беспокойство этого типа, – усмехнулся Уэлч, – Налоговым инспекторам будет очень любопытно изучить финансовые документы салона "Апеллес"… Кстати, этим ли ребятам жаловаться на какой-то дух торгашества? Все мы помним, как Лофтхауз сдирал с наших рабочих плату за пользование умывальником в кладовке…
Между тем культурный активист завершил своё небольшое, но бурное выступление и отправился обратно в зрительный зал, продолжая по инерции размахивать руками. В невидимых динамиках снова прозвучал громовой голос Лофтхауза:
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69587761) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.