Джентльмены удачи
Алексей Доцент
«Мои девяностые» – литературный сериал Алексея Доцента о смутной эпохе 90-х в России.Каждая глава – это серия, рассказывающая одну или несколько историй, каждый раздел – это сезон.Сериал посвящается ребятам из команды Доцента, жизнь которых прервалась из-за пагубного влияния излишней свободы лихого постсоветского времени!«Джентельмены удачи» – сезон, рассказывающий о различных, зачастую незаконных, способах заработка подростков того времени.
Джентльмены удачи
Алексей Доцент
Девяностые: беспредел, кидалово,
упала мораль от великого до малого,
утраты, боль, слёзы, страдание —
жизнь закончилась —
началось выживание…
Что из этого на самом деле было,
а чего не было —
знает лишь одно небо,
Но время было смутное —
беспутное, распутное,
когда мы искали себе одежду и хлеба…
(А. Доцент)
Посвящается ребятам нашей банды,
которых уже нет с нами.
Редактор Яна Искра
Фотограф Алексей Доцент
Дизайнер обложки Пилигрим
© Алексей Доцент, 2023
© Алексей Доцент, фотографии, 2023
© Пилигрим, дизайн обложки, 2023
ISBN 978-5-0059-5660-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ВАЖНО!
Книга не пропагандирует употребление наркотиков, психотропных веществ или каких бы то ни было других запрещенных препаратов.
Автор категорически осуждает производство, распространение, употребление, рекламу и пропаганду запрещенных веществ.
Наркотики – это плохо!
Табачные изделия – яд!
Неумеренное употребление алкоголя – вредно для здоровья!
ОТ АВТОРА
Талантов мало у меня,
что разве – на потеху,
И денег нет, увы,
но мне хватает хлеба.
Пишу лишь то,
что мне диктуют сверху —
я писарь Неба, люди,
просто писарь Неба!
Горячо приветствую всех, кто взял в руки, или скачал на гаджет, настоящую книгу! Меня зовут Алексей (Доцент) Кумачев, я – русский поэт-революционер, писатель-любитель и блогер.
Осенью 2021 года мной был пущен в разработку большой проект под названием «Литературный сериал «Мои Девяностые», представляющий собой цикл документально-художественных произведений про смутную эпоху «лихих 90-х» в России.
Анализируя предпочтения соотечественников, я решил придать проекту образ сериала, где каждая глава – это серия, рассказывающая одну или несколько историй, а каждый раздел – это сезон.
Сразу хочу отметить, что про братков, малиновые пиджаки и ментовские войны в моём сериале рассказывается очень немного, подобного рода сюжетов и так уже достаточно в области современной литературы и кино. У меня же читателя ждут, в основном, повествования о периоде моей личной жизни и жизни некоторых моих друзей с конца 80-х по конец 90-х годов. Мы представляли собой тогда команду, а точнее, даже, – банду неформалов, живущую асоциальной, гопнической, но весьма весёлой и полной разных приключений жизнью.
Мой читатель сможет узнать здесь о том, как на старте мрачной постсоветской эпохи в Питере выживали русские подростки, и почему некоторых из них уже нет с нами.
Одни мои истории читателю могут показаться смешными, другие – грустными, но все они объединены правдой – правдой, от которой теперь уже никуда не денешься.
Сериал посвящается ребятам из моей команды, жизнь которых прервалась из-за пагубного влияния излишней свободы лихого постсоветского времени!
Настоящее издание содержит один из сезонов сериала, посвящённый модным тогда у нас криминальным способам заработка. Я дал ему название «Джентльмены удачи», поскольку далеко не всем «джентльменам», вроде нас, в то время сопутствовала эта добрая «госпожа» – чаще всего, судьбы оказывались загубленными.
Все персонажи публикуемых здесь произведений – реальны, а места – точно соответствуют действительности. Любые же несовпадения выполнены исключительно с благой и художественной целями.
Добрые люди, не судите строго,
Всё, что мы делали, было под взором Бога!
С Уважением, Ваш Алексей Доцент.
НАША КОМАНДА
Наша команда неформалов состояла из нескольких человек – около двадцати пяти, – но было крайне редко, когда мы собирались все вместе. В основном наши тусовки насчитывали от двух, до одиннадцати героев – это вместе с девчонками. А, если брать какие-нибудь наши вылазки, граничащие с законом, то и вовсе – шесть-семь человек – это без представителей слабого пола.
Поэтому в двух дальнейших главах я хочу познакомить вас лишь с основными членами нашего тусняка.
Однако и здесь мы тоже имели своё разделение, корни которого уходят глубоко в школьную пору – время, когда мы все ещё не были знакомы. В своей книге я разделил главных героев нашей банды на две группы, по три человека в каждой, первая из которых, куда входил я, называется «Троица мстителей», а вторая – «Отряд Лося».
Почему именно такие странные названия, станет ясно из дальнейшего чтения.
Итак…
ТРОИЦА МСТИТЕЛЕЙ
Алёша, Самир и Серёжа
Наша троица образовалась в результате дружеского союза Лёхи Доцента, Сани Краха (мы настойчиво цепляли на Саню погремуху Хмырь, чтобы вообще всё было ништяк, но он успешно отбился) и Серёги Косого.
Всё началось ещё в 1985 году в средней общеобразовательной школе номер 327 города Ленинграда (позже Санкт-Петербурга). Тогда крепко подружились во 2-м «Б» классе Алёша и Самир[1 - Самир – настоящее имя Сани. Парень имел арабские корни по линии отца, но самого отца видел лишь раз в жизни. Саней Самира называла его мать. – Прим. автора.]. Они ходили друг к другу в гости, вместе играли и гуляли, придумывая разные фантастические проекты, много философствовали. Мечтали, когда вырастут, стать аквалангистами и снимать фильмы про акул, как Бруно Вайлати[2 - Бруно Вайлати – итальяно-египетский режиссёр и сценарист. В России более известен по фильмам «Люди и акулы», транслировавшимся на закате СССР по центральному телевидению, в альманахе «Вокруг света». – Прим. автора].
И была у этих двух друзей одна общая беда – они подвергались нападкам своих сверстников за то, что были не такие, как все. Это сильно огорчало обоих, но делало их дружбу ещё сильней и крепче!
Так продолжалось вплоть до 5-го класса, пока, в ходе образовательной реформы, проведённой государством в конце 80-х годов, все учащиеся школ не перескочили на один год вперёд. Самир тогда сразу перешёл из пятого в седьмой класс, а Алёша, ко всему прочему, ещё и в параллельный класс с буквой «В». Дружба из-за этого между Самиром и Алёшей отнюдь не прекратилась, но в их дуэт суждено было втиснуться Серёже (Косому), с которым Алёша подружился в новом классе. Серёжа тоже слыл «белой вороной» среди своих одноклассников, и дружеский союз «Алексей, Самир, Сергей» не только состоялся, но и оказался весьма прочным. Поэтому «Троица мстителей» образовалась ещё в школьные годы, хотя свои известные прозвища ребята к тому времени ещё не получили, и ни каких возмездий ни кому не вершили.
Это произошло позже, уже по окончанию 9-го класса. Тогда Самир, Алёша и Серёжа собрались вместе, впервые попробовали крепкий алкоголь, покурили сигарет, и у них родилась потрясающая мысль отловить всех своих обидчиков и сурово наказать. Нет, конечно, убивать никто ни кого не собирался, но начистить рожи – почему бы и нет?
Сначала был «наказан» один обидчик, затем второй, и слух о «мстителях» пошёл по дворам местного микрорайона. Дошло даже до того, что некоторые обидчики стали прятаться, как только «троица» появлялась поблизости. Ходили ребята, конечно, не всегда, но очень часто втроём, и наводили на округу некоторой жути, особенно по пьяни.
Правда и среди обидчиков бывали ребята не робкого десятка, и тогда происходили кровавые стычки, исход которых всегда был разным. Объединяло те сражения лишь одно – битые морды с обеих сторон.
Иногда бывало, что обидчики отлавливали «мстителей» и поодиночке – это часто заканчивалось поражением последних, так как били обычно целым кагалом.
Примерно в тот же период и началась вся эта подвальная эпопея – молодёжи необходимо было выходить из-под родительского контроля и взрослеть, то есть – выпивать, курить и познавать противоположный пол. Наши ребята взрослели, идеи возмездий постепенно сходили на «нет», появлялись иные интересы, ценности и круг общения. Алёша, Самир и Серёжа, с лёгкой подачи новых друзей, стали теперь Доцентом, Крахом и Косым соответственно. А чтобы не доставлять неудобств в произношении своего имени, Самир попросил всех называть его Саней – так всегда звала его мама.
Доцент
Доцент получил своё прозвище за то, что ещё со школы сохранил способность много философствовать. Кроме того, Алексей интересовался разными науками, в частности – астрономией, и нередко рассказывал друзьям о строении глубокого космоса. А ещё Доцент очень любил отечественный фильм «Джентльмены удачи» и всегда насвистывал ту самую мелодию. Заиграла в голове?
Начиная с 1992-го года, Доцент стал курить и выпивать, причём, выпивать изрядно. Он любил слушать преимущественно такие музыкальные группы как: «Сектор Газа», «Гражданская Оборона» и «Красная Плесень», однако не брезговал и группами «Кино», «Алиса», «ДДТ», а также Александром Лаэртским, Владимиром Высоцким и некоторыми западными исполнителями.
Парень очень уважал голливудское и китайское кинопроизводство, а конкретней – ужасы, фантастику и кунг-фу.
Одевался Алексей, чаще всего, как гопник, так же, собственно, и жил. Ну а что ещё можно было одеть и как вести себя, если жизнь в стране свалилась в хаос? Несмотря на это, однако, парень располагал тягой к литературному творчеству – иногда он писал небольшие фантастические рассказы и строил различные проекты.
Доцент не придавал особого значения своей внешности ещё и потому, что считал главным в жизни – только внутреннюю составляющую, в особенности, – интеллект.
Алексей читал книги, чаще всего – научную литературу, но уважал и фантастику.
Какое-то время ходил в секции по каратэ и бодибилдингу, однако финансовая линия родителей должного развития этому не дала.
Жил парень в доме 60 по улице Ткачей, занимал вместе с матерью и отцом одну комнату в коммунальной квартире. Имел сводных брата и сестру.
Самый младший из «троицы», родился 1 октября 1977 года.
Ростом Доцент был среднего, обычного телосложения, волосы тёмные.
Крах
Крах – такую погремуху Саня себе придумал сам. Ребята предлагали ему Хмыря, но парню это совершенно не нравилось. Зато Крах – это было как раз для него, потому что, к чему бы ни прикоснулся Саня, всё летело в тартарары. По крайней мере, так считал сам Крах. На самом деле, Саня был достаточно умным и творчески развитым человеком, которого на тусовках часто использовали в качестве генератора идей.
Крах имел привычку много курить, а также изрядно выпивал, что, однако, не мешало ему и заниматься творчеством – он хорошо рисовал и изготавливал всякие интересные и жизненно-необходимые в то время поделки: нунчаки, боевые дубинки, кастеты… Причём, делал всё это мастерски, в домашних условиях, из любого подручного материала.
Читал море разных книг, и на некоторые из них подсадил Доцента.
Слушал Саня преимущественно западных музыкальных исполнителей, таких как «MC Hammer», «Vanilla Ice», Майкл Джексон и многих других. Из отечественного Крах уважал творчество Виктора Цоя и группы «Мальчишник».
Имидж Краха соответствовал его музыкальным предпочтениям – от яркого западного (рэперского) облачения до тёмных шмоток заядлого киномана. На голове парень всегда носил короткий ёжик.
Само собой, Саня обожал Голливуд и Гонконг, особенно – ужасы, фантастику, фэнтези, боевики и кунг-фу. Так же, Крах был заядлым игроманом, сперва – в Dendy, затем – в Sony PlayStation.
Некоторое время посещал секции бодибилдинга и кикбоксинга.
Проживал в доме 76 по улице Ткачей, в коммунальной квартире с матерью, имел отдельную комнату.
Саня – самый старший из нашей «троицы мстителей», дата рождения: 18 января 1977 года.
Роста был выше среднего, телосложения обычного, русый.
Косой
Косой обзавёлся своим погонялом вслед за Доцентом, поскольку их часто видели вместе, а где Доцент, там и Косой. Характерным дефектом глаз Сергей, правда, не обладал – кличка прицепилась к нему сама собой. Хотя по характеру, пожалуй, с Косым из вышеупомянутого фильма они чем-то схожи.
Относительно музыкальных предпочтений парень – меломан. Однако больше уважал, особенно по пьяни, отечественные группы «Сектор Газа», «Гражданская Оборона», «Технология» и… Вику Цыганову.
Одевался Сергей лучше Доцента, так как имел определённые вкусы, и не особо парился принципами.
Как и все пацаны того времени, он очень любил голливудские фильмы, но особых предпочтений по жанрам не отдавал.
Особых увлечений не имел, но славился в тусовке своим незаурядным чувством юмора, а также отзывчивостью.
Курить и выпивать из всей троицы Косой начал первый, затем привил это Доценту, а тот, в свою очередь, – Краху.
Проживал в доме 48 по улице Ткачей, в коммунальной квартире, в одной комнате с мамой, папой и младшим братом.
Родился 27 февраля 1977 года.
Рост у Сергея был средний, телосложение обычное, волосы тёмные.
Да, мы – простые пацаны,
и нет на нас за то вины,
что развивались мы в руинах
могучей некогда страны…
ОТРЯД ЛОСЯ
Это название группа получила лишь с моей лёгкой руки, уже сейчас, когда я начал работать над своим сериалом о 90-х. В то время ребята ещё не имели ни какого общего наименования, даже в своём кругу, но постоянно собирались вместе, пока не познакомились с нами – «Троицей мстителей».
Короче говоря, вот они, собственной персоной:
Вадик Лось
ЛОСЬ, просто Лось, с именем Вадим – балагур и весельчак, любитель хорошо выпить и ещё лучше закусить.
Рост – выше среднего, шатен.
Любимая на то время музыка – Вячеслав Бутусов, чем напоминал Данилу Багрова из фильмов «Брат» и «Брат-2». Характером тоже был похож на данного персонажа.
Человек радикальных взглядов на жизнь, и многие проблемы склонен был решать посредством «в бубен!».
Излишне беспардонен, в связи с чем имел неоднократные приводы в милицию.
Проживал Лось в общежитии фабрики «Рабочий», где вахтёром на проходной работала его мать, и где было множество знакомых, включая электриков.
Есть младшая сестра Катюха.
Ещё до моего с ним знакомства вёл плотную дружбу с Академиком и Панком.
Проживал в доме 86 литера «О» по проспекту Обуховской Обороны.
Дима Академик
АКАДЕМИК – погоняло, имя – Дмитрий. Прозвищем Диму наделил Лось ещё в школьные времена (они вместе учились) за то, что тот говорил много умных слов.
В своё время Академик занимался футболом, но оставил это неперспективное в те времена дело, и занялся более перспективным – литрболом.
Любил коллекционировать жестяные банки из-под пива, соков и лимонадов, которые однажды пил. Собрание насчитывало около 350 разных экземпляров.
Из музыки предпочитал группы «Сектор Газа», «Алиса», «Кино», «ГрОб», «Sex Pistols» … в общем, стандартный набор для тогдашнего панк-рокера.
Имел крепкую дружбу с Панком и Лосём.
Выпивал, курил, ругался матом, но в целом, мальчик был умный, хороший и начитанный.
Проживал в доме 50 по улице Ткачей.
Эдик Панк
ПАНК по имени Эдуард – человек добрый, если не злить, и горячий, если не морозить.
Волосы русые, рост ниже среднего, накачан. Имел склонность к спорту – в домашних условиях занимался бодибилдингом.
В соответствии со своим погонялой, любил слушать панк-музыку и имел соответствующий имидж. Кроме того уважал творчество группы «Кино», «АлисА» и некоторых других в стиле рок. Всегда носил: берцы, штаны цвета хаки, футболки с портретами западных рок-групп, символами панк-рока и анархии, летнюю или зимнюю косуху в нашивках, заклёпках и цепях, а также ирокез. При себе постоянно имел большой охотничий нож, который демонстрировал врагам, как Крокодил Данди.
Когда трезв – малословен, когда пьян – словоохотлив. Принимал участие во многих подвальных и уличных акциях нашей команды. Часто дрался с врагами – боец.
Дружил с Лосём и Академиком.
Проживал в доме номер 113 по проспекту Обуховской Обороны.
До сегодняшнего дня, к сожалению, не дожил.
***
Теперь же, друзья, предлагаю вам перейти непосредственно к нашим приключениям.
Они забавные? – спросите вы.
Не все.
Интересные?
Да, несомненно!
А дело было так…
ЛАРЁК
История об одном из опасных способов заработка у подростков 90-х – «кидалове» ночных торговых точек. Как это было у нас…
Россия, Санкт-Петербург, начало 90-х.
Как обычно, около семи вечера я подходил к дому номер 76 по улице Ткачей. В Питер пришла осень, и хотя погода была тёплая, белые ночи уже давно остались позади – на улице вечерело.
Предвкушая встречу с лучшим другом по имени Саша Крах (негласное прозвище Хмырь, хотя Саня очень его не любил), который проживал по этому адресу, я заскочил в подъезд его дома и пулей взлетел на пятый этаж.
Ох уж этот пятый этаж!
Почти ежедневные визиты сюда, а бывало что и по нескольку раз в день, сделали мои и так молодые и крепкие ноги, способными на многое, например, – быстро бегать. Я тогда уже, правда, курил… сигареты, но стаж был настолько мизерным, что дыхалка меня тоже никогда не подводила.
Поднявшись на площадку пятого этажа, я три раза громко постучал в стену, где располагалась комната друга. Крах, собственно как и я, жил в коммунальной квартире, где занимал одну из трёх комнат. В двух других проживали его мать, а также соседи – старик со старушкой. Конечно, будучи подростком хулиганистым, мой друг причинял и соседям, и своей матери некоторые хлопоты в квартире, особенно, когда приводил к себе весёлые компании. Поэтому лучше, если лишний раз ни кто из них не будет знать о том, что в гости идут друзья, и пользоваться дверным звонком Саня нам запрещал.
– Слух у меня хороший, – говорил он. – Стучите в стену вот с этой стороны. Лучше три раза, тогда я точно услышу.
Крах уже со школы имел проблемы со зрением – когда читал или писал, то надевал очки. На улице, конечно, он их не носил – это не круто, как он считал, но часто в них нуждался. А, если у человека какой-то орган не фурычит как надо, значит развивается что-то другое, например, слух. Слышал Саша охрененно!
К двери со стороны квартиры кто-то подошёл и тихо спросил:
– Кто?
– Конь в пальто! – громко ответил я.
Дверной замок щелкнул и дверь открылась. На меня уставилась Сашкина заспанная рожа.
– Ты чего спал что ли? – удивился я.
– Да, чёт кемарнул децл. До четырёх утра «Спартака»[3 - «Спартак» – исторический роман итальянского писателя Рафаэлло Джованьоли. – Прим. автора.] читал, а в девять Косой припёрся с бухлом – учёбу прогуливал. Мы с ним и зависли.
– Охренеть! И без меня?
– Да забей, Доц, заходи. Только тссс…
И мы с Саней тихонько проскочили в его комнату, где я быстро разулся.
Комната моего друга представляла собой довольно тёмное прямоугольное помещение с мрачными обоями, и дверью в углу внутреннего торца. С внешнего торца можно было обнаружить завешанное плотными тёмно-красными шторами окно с выходом на балкон. Шторы эти очень редко открывались, поэтому в комнате всегда царил полумрак – друг молодёжи.
А ещё, из-за частого курения прямо в комнате, воздух и все предметы в ней были просто насквозь пропитаны никотином! Особенно зимой, когда Саня не проветривал помещение. И тогда, как он говорил, тот, кто приходит к нему в гости, – курит нахаляву, дыша дорогим табачным запахом. Крах старался курить только крутые сигареты, типа Мальборо, Кэмел и т. п.
У одной из стен Саниного жилья расположился антикварный, но отлично сохранившийся диван, повидавший уже, наверно, сотни разных задниц. Перед диваном стоял небольшой журнальный столик с двухкассетной магнитолой Panasonic и пепельницей, вечно заваленной окурками. Буквально все стены комнаты моего друга были увешаны модными на то время плакатами мэтров мировой киноиндустрии: Сталлоне, Шварценеггера, Чака Норриса, а также музыкантов: Виктора Цоя, Саманты Фокс, Сабрины, MC Hammer, Майкла Джексона и многих других. Плакаты, правда, были уже все пожелтевшие от курева, но зато, как опять же говорил Крах, на них и муха не… сидела – в Сашкиной комнате дохло всё!
Самой же коронной и любимой фишкой у Краха дома был – советский проигрыватель пластинок «Юность» с большой коллекцией виниловых. В проигрыватель был встроен довольно мощный ламповый звукоусилитель, к которому друг умудрился присоединить две сильные аудиоколонки. Колонки он разместил на книжной полке напротив дивана, чтобы сидеть и кайфово слушать музон. Кроме того, к этому же усилителю была подключена и аудиомагнитола, так что с музыкальным оформлением жизни Саши всё было в полном ажуре. Не нравилось это звуковое ноу-хау только его соседям за стенкой – тёте Тасе и дяде Коле, которые регулярно давали о себе знать громкими ударами кулаков в стенку, а также жаловались на Саню его маме. Мама же была своя в доску, и если и ругалась, то только с соседями:
– Саша растёт, ему нужно познавать мир, в том числе музыкальный! А вы уже и так полуглухие.
Я и друг уселись на антикварный диван и закурили по сигаретке: я курил тогда Jonny – одну из самых дешёвых марок, а Саня – Camel. Крах включил Европу Плюс и страдальчески протянул, выпуская колечками дым изо рта:
– Даааа, башка трещит, пипец! Ну чего, Доцент, пойдём сегодня чурок бомбить? Похмелиться надо бы.
У меня голова так, конечно, не трещала – несколько дней я не пил даже пиво. Однако в последние три дня мы с Крахом усиленно работали над своими предстоящими миссиями по кидалову ночных продуктовых киосков, и наши труды не должны были пропасть зря. Мы вели наблюдение за некоторыми торговыми точками нашего микрорайончика, которыми заправляли уже порядком надоевшие нам выходцы из Азербайджана. Целью было – понять, где, в какой точке, в какое время продавцы ларьков оставались одни, и главное, чтобы это обязательно были женщины.
Как правило, одним или двумя ларьками заправлял какой-нибудь азер-чпешник[4 - ЧП – частное предпринимательство. – Прим. автора.], который нанимал себе в продавцы русских представительниц слабого пола. Утром, днём и ночью кавказцы обычно сидели вместе с продавцами в ларьках, вооружённые дубинками или ножами (реже стволами). В светлое время суток они помогали продавцам с работой (да и вообще, днём слишком людно для гоп-стопов), а ночью и утром просто спали где-нибудь рядом – охраняли своё добро. Поздно вечером продавцы работали почему-то в одиночестве – вероятно азера в это время пребывали на «грядках», ведь соблазнительно же оторваться с красивой русской девчонкой, пока жена и Аллах не видят.
– Ну, давай попробуем, – ответил я, делая радио чуть погромче, чтобы заглушить наш разговор. – Не зря же мы вынюхивали, что да как. Серёгу Косого брать будем?
– На первый раз, я думаю, не стоит, – ответил Крах. – Хрен знает, вдруг поплывёт чувак – он ведь не в курсах ещё. Если всё получится, то к следующему разу мы его обязательно подготовим.
– Что-ж, согласен. Во сколько стартанём?
– Сейчас семь пятнадцать… Часиков в десять и пойдём.
– Ок, а пока, Сань, я тебе кое-чего покажу.
Я вытащил из внутреннего кармана своей косухи старую аудиокассету.
– Смотри, чего я нашел тут на днях, – начал я, – Штук тридцать таких кассет. Почти все размагниченные, поэтому их и выкинули.
– Ну и на хрен они тебе нужны? – не понял Саня.
– Да ты слушай дальше. Два дня назад я в Рыбе[5 - Рыбацкое – исторический район Санкт-Петербурга. – Прим. автора.] купил альбом «Сектор газа» – «Гуляй, мужик!». Пришёл домой, слуханул – запись качественная. Тогда я взял у бати мелкую отвёртку, разобрал одну старую кассету и кассету с «Сектором». Переставил катушки с плёнками местами, и всё обратно закрутил. В этот же день я снова поехал в Рыбу и докопался до продавца музыкального ларька, что, дескать, он мне подсунул кассету, на которой записана какая-то размагниченная хрень. Он послушал – да, говорит, действительно брачок. Но добавил, что все записи у них в одном экземпляре, поэтому, мол, можешь выбрать что-то другое. Я выбрал «Кино» – «Чёрный альбом». В итоге у меня теперь две кассеты: «Цой» и «Хой» – по цене одной. Врубаешься?
И я вытащил из другого кармана куртки новенькую кассету с посмертным альбомом Виктора Цоя.
– Ааа-ха-ха! Да ты – гений хренов! – восхитился мой друг. – А ведь сейчас этих музыкальных ларьков до хрена кругом! Берёшь на лоха и ха-ха!
– Ага, – согласился я. – И кассет старых у меня тоже до хрена! Так что будем слушать теперь только качественную музыку!
И мы с Крахом весело рассмеялись…
Я вставил принесённую старую аудиокассету в деку Саниной магнитолы, и нажал «Play». Из динамиков зазвучал секторовский «Бомж»:
«Три месяца назад я написал эту песню,
Но с е… учим темпом инфляции…»
Вот уж действительно, инфляция в стране достигла невероятных масштабов! Из-за политической круговерти народ поставлен на грань выживания, а молодёжь вынуждена проявлять неведомые ещё до селе варианты смекалки.
Следующие два с половиной часа под отпадную музычку мы активно обсуждали разные способы махинаций, с помощью которых можно было бы нахаляву обзавестись теми или иными модными прибамбасами в тяжёлое время «лихих 90-х».
А что делать?
Как годами позже скажет герой отечественного кинофильма «Бумер»: «Не мы такие – жизнь такая».
Когда в стране наступает смута, и народ бросается властями на произвол судьбы, почти в каждом человеке включается инстинкт выживания любой ценой. Взрослым нужно было кормить свои семьи, дети же выживали по-своему. Голь на выдумки хитра, как говорится.
В районе станции метро Елизаровская, где мы с Саней жили с самого рождения, было семь ночных ларьков: три – на ул. Седова, два – на ул. Бабушкина и ещё два – на пр. Обуховской Обороны. Попытать своё счастье в тот день мы решили на точке, что была самой, как нам показалось, удобной для первого раза. Она одиноко располагалась на перекрёстке улиц Седова и проспекта Елизарова – прямо напротив Палевского парка.
Около десяти вечера, когда на улице уже совсем стемнело, и на небо выкатился дьявольский лунный диск, мы с Крахом отправились в свой «крестовый поход».
Хотя мой друг обычно любил одеваться очень ярко, в его гардеробе всё-таки имелась тёмная (ночная) одежда. Одной из любимых музыкальных групп Саши Краха была именно группа «Кино», солист которой, Виктор Цой, для своего имиджа часто выбирал тёмные облачения. Вот и Саня тоже иногда напяливал на себя чёрные джинсы, чёрную футболку, чёрную куртку и чёрные кроссовки, особенно в тёмное время суток, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания, ведь начало девяностых – период опасный, и по ночам лучше не светиться.
Моё же повседневное одеяние и так особой яркостью не выделялось. Я в то время активно панковал. Ирокезов и крестов в ушах, правда, не носил, но штаны на задницу напяливал кожаные, на ноги – чёрные берцы 45-го размера (хотя нога была 43-го, однако 45-ми по морде смачней было бить), а на торс, поверх тёмно-зелёной футболки с монстром из «Iron Maiden» – чёрную кожаную косуху.
И вот, два человека в чёрном, с чёрными мыслями вышли чёрным вечером на чёрное-пречёрное дело.
Тихонько, чтобы ни кто из соседей не услышал, мы выбрались на лестничный марш и спустились на улицу. Во внутреннем кармане моего друга были, как всегда, спрятаны самодельные нунчаки, сделанные Саней из двух кусков гранёной арматуры, обтянутой резиной. В сегодняшней миссии Краху отводилась роль Брюса Ли, если дело возьмёт крутой поворот. Мне оружие было не нужно – у меня была несколько иная задача.
Мы обогнули Крахов дом, пересекли ул. Ткачей, затем «чёрный квадрат»[6 - «Чёрный квадрат» – один из дворов на ул. Ткачей, где в те времена проживало много разной шпаны и наркоторговцев. – Прим. автора.] и вышли в Палевский парк. В те годы это небольшое место отдыха не имело освещения, и на территории парка было темно, поэтому оттуда мы очень хорошо видели, что делается на ярко освещённой улице, где стоял выбранный нами ларёк.
Автотранспорта по Седова ездило тогда тоже немало, как и сейчас, даже поздно вечером, но это совершенно не пугало нас – наоборот, машины создавали необходимые нам шум и суету, на фоне которых гоп-стоп проецировался бы не так чётко. Главное для нас было, чтобы лишний народ возле ларька не болтался, и его там сейчас как раз не было.
Саня остался в парке, спрятавшись за деревом, и наблюдал за происходящим. Я же перешел через улицу и направился к ларьку. Осторожно осмотревшись по сторонам, а также убедившись в том, что в киоске находится только один человек, я постучался в окошко. Хотя, если бы кто-то второй спал на ящиках из-под пива где-нибудь под прилавком, то я бы вряд ли его заметил, но мне повезло. Окно открылось, и в него выглянуло лицо русской женщины средних лет. Я обвёл взглядом витрину и сказал:
– Здравствуйте! (вежливость – главное оружие вора! Помните?) Мне нужна литровая «Черная Смерть»[7 - «Черная Смерть» – водка марки «Black Death» появилась на территории СССР в 1987 году, но стала широко известна в 90-х. – Прим. автора.]. Только вы не могли бы посмотреть на этикетке, где она разлита, в Москве, Питере или Краснодаре? Там где-то должно быть…
Потом я сделал секундную паузу и добавил:
– Ну, или я сам могу глянуть.
Обычно найти такую надпись занимало существенное время и, чаще всего, женщина-продавец легкомысленно отдавала бутылку в руки покупателю – это мы неоднократно проходили с лимонадами и сигаретами. Но прокатит ли это с более дорогой водкой?
– Ой, сам посмотри, – буркнула ничего не подозревающая женщина, и сунула бутылку мне в руки.
Какая радость! Как только бутылка попала ко мне, я резко сорвался с места и, не оглядываясь, помчался прочь в парк, затем во дворы, потом в другие. Главное было не упасть. Криков обманутой женщины себе в след я не слышал, но вскоре почувствовал, что меня кто-то догоняет. К счастью, это был Саня. Ах, я про него совсем забыл!
– Доц, стой, всё, мы свалили! За нами ни кто не бежит. Всё нормально, – запыхавшись, кричал мне мой друг.
Я остановился и оперся о дерево, пытаясь отдышаться. Посмотрев друг на друга, мы радостно засмеялись – литр водки был наш!
Мы вернулись к Сашкиному дому, но возле его подъезда неожиданно встретили Косого, у которого, как и у Сани, очень трещала с бодуна башка. Делать было нечего, и нам уже сегодня пришлось рассказать Серёге обо всех наших ушлых делишках. Посидев часа два за бутылочкой спиртного, мамиными макарошками с сосисками, картишками и песнями «Сектор газа» и MC Hammer[8 - MC Hammer – американский рэп-исполнитель – кумир Краха на то время. – Прим. автора.], мы решили, что этой ночью нужно брать ещё один ларёк. Водка слишком быстро закончилась, в нас поднялся приключенческий градус, и пришла мысль: нужно ковать железо, пока горячо.
– Я предлагаю кинуть ещё один ларёк, но теперь тот, что на перекрёстке улиц Бабушкина и Ольминского, – сказал Крах, жестом буддистского мудреца подняв кверху палец. – Однако всё придётся делать нахрапом, т.к. на дворе ночь, и продавец может быть не одна.
– Или не один, – кивнул я. – Ну что-ж, может быть нам и повезёт.
Особенно ободрил нас тот факт, что Косой сам сразу вызвался «поработать» с продавцом – он, как предполагалось, не поплыл, а наоборот, очень вдохновился нашим с Крахом успешным гоп-стопом. Обычно первый блин всегда комом, но если уж с первого раза всё так попёрло!..
– Я думаю, что это дело не мудрёное, – сказал он, туша бычок в пепельнице. – Справлюсь. Чё там, схватил и бежать. А вот вы оба будете на подхвате. Если выскочит за мной чурка – нунчаками ему по кумполу!
– Только, Косенький, – решил наставить ему я, – важно, чтобы сразу не вызвать подозрений у продавца! «Здравствуйте!», «Не трудно ли вам будет…», «Если что, могу и сам…», «Спасибо!» и т. д. Это располагает.
– Блин, Доцент, – замахал руками Косой. – Не надо лекций! Сам знаю.
На том и порешили.
Изрядно навеселе мы вылезли из блатной Саниной кельи и потопали к месту действия. Идти опять же было недолго – минут десять-пятнадцать дворами. Прибыв в точку назначения, мы огляделись. Тёмного Палевского парка на этот раз рядом не было, чтобы из темноты всё как следует осмотреть, но позади ларька был плохо освещённый двор. Я и Саня решили прятаться там, а Косой, схватив пузырь, должен будет со всех ног бежать во дворы в противоположную сторону. С нашего места мы его увидим и, если всё пойдёт по плану, окольными тропами кинемся вдогонку. Если ситуация повернётся к нам чёрной задницей, то, пока Серый улепётывает, мы с Крахом эту задницу надерём.
Выкурив по сигаретке, молодые «джентльмены удачи» Доцент, Косой и Крах приступили к делу. Мы с Саней, обогнув один из домов, затаились в темноте за ларьком. Косой, выждал обговоренные четверть часа, и подошёл к ларёчному окошку.
Не прошло и пяти минут, как мы увидели, что наш подельник со всех ног уносится прочь. В его руке я углядел пузырь, а значит, дело сделано. Крах и я уже было приготовились бежать за ним, но буквально через секунду из ларька выскочил ошалевший азер и ломанулся за Косым. Дверь в киоск он, видимо по-запаре, оставил открытой настежь.
Мы с корешем переглянулись и решили сначала, как бы невзначай, пройти мимо этой двери – а вдруг… Косой-то бегает хорошо – кавказец его вряд ли догонит. К своему превеликому удивлению и безмерной радости мы обнаружили, что в ларьке никого больше нет, лишь магнитола тихонечко играет какие-то арабские песни.
Тогда, недолго думая, мы оба заскочили в киоск, сорвали из-под прилавка по пакету-майки, и нагребли в них продуктов. Сметали со стеллажей всё, что попадалось под руки – потом будем разбираться. Когда наши пакеты и даже карманы наполнились доверху, мы аккуратно вышли из ларька. К своему хозяйству через улицу Бабушкина возвращался запыхавшийся азер. В руках у него ничего не было, как и предполагалось, Косого он так не догнал. Увидев нас, он снова сорвался с места:
– Ээээй, стооой, падаждыыыы! – беспомощно заорал горячий кавказец, протягивая к нам свои волосатые руки.
– Ты направо, я налево! Погнали! – крикнул мне Саня.
Крепко схватив пакет с похищенным добром, я дёрнул в сторону Большого Смоленского проспекта. Саня метнулся дворами к проспекту Обуховской Обороны.
Не оглядываясь, я добежал почти до улицы Седова, когда, наконец, дыхание перехватило, и я сбавил скорость. Остановившись, я убедился в том, что за мной погони нет, и присел передохнуть на стоявшую рядом скамейку. А ещё минут через пятнадцать, я уже спокойным шагом шёл по дворам, вдоль Седова в сторону Сашкиного дома, дымя ароматной цигаркой, вытянутой из свежестибренной пачки.
Примерно через полчаса я, Крах и Косой встретились в беседке детского садика, раскинувшего свои скромные владения перед домом Саши. Каждый из нас весьма удачно унёс ноги с места преступления: Косой ушел с литрухой водки «Распутин», а мы с Саней – с двумя пакетами лимонадов, сигарет и всякой разной закуси. Ко мне в «майку» упало даже портмоне этого азера из ларька, в котором тихонько ждала своего часа небольшая «котлетка косарей»[9 - «Котлетка косарей» – пачка купюр номиналом 1000 руб. – Прим. автора.]. Был там, правда, в довесок и паспорт на имя какого-то Ибрагима. Однако, чтобы избавиться от лишних улик, портмоне и документы мы сразу же выкинули подальше. Себе оставили только деньги, которые поделили поровну на каждого.
Итак, наш повторный гоп-стоп удался на славу – мы взяли гораздо больше, чем рассчитывали. Гораздо!
Да, в этот раз нам крупно повезло, но теперь нужно было выдержать определённую паузу недели в три или даже больше, чтобы не спалиться в пылу азарта. Ведь, наверняка, среди азеров по Ельнику разойдётся слух, что в районе орудует целая банда ночных грабителей. Может быть, чурки даже обратятся в милицию, кто их знает. Всё-таки лучше не палиться, так как, если не менты, то азера точно яйца атрэжут, когда поймают…
Что же касается обманутой нами женщины-продавца из первого ларька, то в ту ночь мы, конечно же, выпили за её стресс. Но это было скорее чисто символически, ведь из-за отсутствия мозгов в наших подростковых головах, нам было сугубо-фиолетово на неё и на всех, кроме нас самих. Возможно, хозяин ларька теперь повесит на неё недостачу за ту бутылку, но ведь в стране 90-е, и необходимо быть бдительней, особенно в тёмное время суток, когда нечисть бродит по земле. Да и негоже продавать алкоголь несовершеннолетним!
Кавказца из второго киоска мы больше никогда не вспоминали. Он предстал перед нами в образе конкретного лоха, который приехал из своего Азербайджана на нашу Русскую землю, чтобы зарабатывать на нас деньги. Мы в эту ночь заработали на нём – что тут плохого? Поэтому пусть ему теперь ещё долго икается.
Вот так вот мы, шестнадцатилетние пацаны, проводили своё время в одно из самых невероятных времён российской истории. В период, когда всё созданное за семьдесят с лишним лет рухнуло в пропасть капитализма – этого кровожадного монстра, прятавшегося, и прячущегося до сих пор, под доброй маской демократии.
Вспоминая подобные вещи сейчас, когда мне уже за сорок, становится жаль, что они происходили со мной. Жаль и немного стыдно за своё поведение. Но только очень немного, так как, по большому счёту, выбора у нас, пацанов, тогда особо не было. Если твоя семья прозябает в нищете, а работу найти сложно (разве только у тех же кавказцев), то приходится наживаться способами отнюдь не благими, лишь бы не таскать деньги у родителей, которые и так еле сводят концы с концами.
В случае данного повествования, мне особо каяться не в чем, хотя и гордиться, конечно, тоже повода нет. Жизнь – это школа, и в суровые времена она учит исключительно выживать. Важно при этом оставаться человеком, и не превращаться в голодное животное навсегда.
Что-ж, в светлое время суток мы были пай-мальчишками, любящими своих родителей, уважающими старших и никогда не нарушающими закон.
Однако ночью, когда из-за туч на небо выползала полная Луна, мы сбрасывали свои человеческие личины и превращались в… кровожадных оборотней.
РАСКАЯНИЕ
Я жить учился в мире беспредела,
и не было мне никакого дела
до этих всех сопливых состраданий,
мне нужно было выпить —
гоп-стоп, и до свидания!
И вот, пришёл я будущее за ответом,
и голос:
«Я знаю, что ты сделал прошлым летом!»
Россия, Санкт-Петербург, начало 90-х.
Глубокая осень. Ночь. Улица Седова.
– Ну что, Сань, будем ждать на этой остановке? – спросил я у кореша, пытаясь согреть теплом изо рта замерзшие руки. И хотя мой друг был одет ещё легче, чем я, да и телосложением он был скромнее, он, почему-то, чувствовал себя на улице сегодня более уютно. Или просто терпения у него было больше?
– Ну да, – ответил Саня Крах, усаживаясь на обшарпанную остановочную лавку. – Давай тут. Палева нету и ночник рядом. Ништяк. Ща, какой-нибудь синяк погребет. Доц, дай сигу.
Окоченевшими пальцами я залез в карман своей косухи и достал оттуда мятую пачку папирос «Беломорканал». Выстучав из неё одну папиросу, я протянул ее приятелю.
Саня поморщился. Мой друг предпочитал курить солидные сигареты, но вот уже несколько дней с баблом у него был сильный напряг – он потерял работу продавцом на Звёздном рынке, и временно перебивался гоп-стопами.
Крах нехотя взял у меня беломорину, и, сунув в рот, прикурил.
– Как ты куришь этот навоз? – раскашлявшись, проворчал Саня.
– Мне нормально, – ответил я, тоже закуривая. – У меня почти все дома Беломор курят. Дёшево и сердито.
К тому моменту, когда курить начал я, мой отец курить бросил. В нашей коммуналке остались курящими моя мать и соседка Тамара Петровна – обе курили Беломор.
Время шло. Мы сидели и ждали.
За прошедшие минут сорок, что мы провели на этой троллейбусной остановке, к ночному ларьку подошли только два человека: какой-то молодой парень лет двадцати пяти, купивший сигареты и бутылку Спрайта, а также старик с псиной – он ушел домой со шкаликом «красной шапочки»[10 - «Красная шапочка» – средство для обезжиривания поверхности «Cameo», на основе спирта. Выпускалось в бутылках объёмом 0,25 л. с красной пробочкой. – Прим. автора.].
Но всё это было не то, что нам нужно. Мы ждали более интересной наживы – крутой литрушки водяры, например, блока «Camel» или «Marlboro», да и чтобы человек денежный был. На вид это сразу можно определить. А что эти два задрота? Мелочью только звенели у себя в карманах.
Мы уже начинали замерзать и терять терпение – одними папиросами не согреешься. На улице температура опустилась, наверное, градусов до пяти со знаком минус. Хорошо, что ещё ветра нету и дождя, как это обычно бывает осенью в Питере. Да и время утекает, а нам бы бухнуть ещё, да в Dendy порубиться. Ночь теряем.
Саня встал с лавки и, пытаясь согреться, наконец, затопал ногами, на которые были надеты летние кроссовки.
– Ног уже не чувствую, блин, – громко заскулил он, а затем совсем тихо добавил, – может, пойдем ларёк какой кинем? Нунчаки у меня с собой.
– Ну, с ларьками мы ведь уже завязали после «палевского». Забыл что ли? Я пас. Еле ноги тогда унесли, – возразил ему я.
– Да уж, эти чурки всю мазу нам тогда обосрали.
– Ага. А могли бы водяры хорошей хапнуть. Да вообще, мы могли бы весь ларь вынести! Эта тёхана даже и пикнуть бы не посмела.
После ряда успешных миссий по грабежу ночных ларьков, удача в конце-концов отвернулась от нас, и мы чуть было не попали в лапы разъярённых азербайджанцев. Те засели в припаркованной рядом во дворе «копейке» и, судя по всему, ждали нас, хотя с последнего гоп-стопа прошло недели три.
Как только тётка-продавец подала азерам какой-то условный сигнал, они всей толпой выскочили из машины и, с палками, пошли на нас. Нам пришлось швыряться в них тем, что мы уже успели хапнуть – водкой и сигаретами…
А-ха-ха, сейчас прикольно вспоминать, как один из чурок, видимо, хозяин этого ларька, пытался поймать кинутую в него дорогую бутылку «смироffской». Но тогда было не до смеха.
Нас с Крахом спасли только наши быстрые ноги, и отличное знание местных дворов – мы запутали азеров, и всё закончилось благополучно. Вот, только, водочки мы в тот вечер так и не попили.
Вдруг на улице через дорогу показался мужик. Он подошел к светофору, с секунду постоял, и уверенно шагнул на проезжую часть – машин ночью всё равно почти не было. Перейдя «зебру», человек повернул в нашу сторону, к ночному ларьку. Мы напряглись.
Однако чем ближе он подходил, тем быстрее гасла наша надежда. Мужик оказался преклонных лет, да и весьма беден внешне. Он подошел к ларьку и оглядел витрину. Затем, опасливо покосившись в нашу сторону, постучал в окошечко. Окно открылось.
– Слюшаю вас! – раздался из ларька кавказский акцент.
– Я бы хотел купить у вас «Черную смерть» литровую и блок «Союз-Аполлона». Да, а ещё пару бутылок «Балтики тройки», пожалуйста. И сложите всё вот в эту сумку.
Дядечка протянул в окошко ларька свою потрёпанную тканевую авоську.
Мы с Крахом удивленно переглянулись. Неужели подфартило? О том, что перед нами пожилой человек, мы сразу же забыли. Какая разница? Если у него есть деньги, значит натырил. Время сейчас тяжелое – с деньгами только те, кто ворует, а кто ворует – те с деньгами. Это касается и нас. А мы не лохи, нам тоже нужны пятаки.
В наших дурных головах уже зрела кровавая мысля… Ну, может быть, не такая уж и кровавая. Проводим человека до дома. Наверняка, живет он где-то в ближайшем дворе, а ночью здешние дворы тихие и темные. В самом мрачном местечке собьем мужика с ног, он испугается и отдаст нам всё. Да пусть даже и начнет орать, хрен то с ним – успеем свалить. Гоп-стоп обойдется малой кровью, максимум – нос себе разобьет. Всё будет в ажуре, не впервой!
В прошлый раз, правда, по неопытности, вышла промашечка. Мы завели «жертву» в самый подъезд дома, где и напали на неё. А у мужика, несмотря на возраст – за полтинник, голос звонкий оказался, как у соловья, и хватка крокодилья! Мы его потом «птицекрок» прозвали. Вцепился в Краха намертво, и давай орать на всю лестничную клетку:
– Зина! Зина! Вызывай наших!
А потом песню петь начал во весь голос:
– Наша служба и опасна и труднаааа!..
Не знаю, может быть, он – мент какой-нибудь в отставке был. А, может, и не в отставке.
Короче, я лупил мужика кулаком в лицо до тех пор, пока он хватку свою не ослабил. Лишь тогда мне удалось выдернуть Саню из тисков этого «динозавра», и мы дали дёру.
Поэтому, отныне мы решили делать дело ещё до того, как «жертва» зайдёт в подъезд. В подъездах, к тому же, эхо сильное – шума много.
В общем, мы с корешем кивнули друг другу, и с этого момента судьба нашей сегодняшней «жертвы» была предрешена.
А тем временем мужик уже закончил свои покупки. Продавец приоткрыл дверцу своего ларька с обратной стороны, и просунул в нее пакет с товаром – в окошечко он не пролезал.
Я и Саня некоторое время оставались спокойно сидеть на остановке, провожая «жертву» взглядами. Затем, когда мужик перешел дорогу, мы встали и аккуратно направились следом.
Наученные сюжетами из западных боевиков, да и просто из логических соображений, мы шли за человеком, стараясь не показываться ему на глаза. Наша «жертва» направлялась в ближайший двор, который мы знали, как свои пять пальцев. Это – удача! Двор был всегда достаточно темный, и в ночные часы здесь никогда никого не было. Как и сейчас.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/aleksey-docent/dzhentlmeny-udachi/) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
notes
Примечания
1
Самир – настоящее имя Сани. Парень имел арабские корни по линии отца, но самого отца видел лишь раз в жизни. Саней Самира называла его мать. – Прим. автора.
2
Бруно Вайлати – итальяно-египетский режиссёр и сценарист. В России более известен по фильмам «Люди и акулы», транслировавшимся на закате СССР по центральному телевидению, в альманахе «Вокруг света». – Прим. автора
3
«Спартак» – исторический роман итальянского писателя Рафаэлло Джованьоли. – Прим. автора.
4
ЧП – частное предпринимательство. – Прим. автора.
5
Рыбацкое – исторический район Санкт-Петербурга. – Прим. автора.
6
«Чёрный квадрат» – один из дворов на ул. Ткачей, где в те времена проживало много разной шпаны и наркоторговцев. – Прим. автора.
7
«Черная Смерть» – водка марки «Black Death» появилась на территории СССР в 1987 году, но стала широко известна в 90-х. – Прим. автора.
8
MC Hammer – американский рэп-исполнитель – кумир Краха на то время. – Прим. автора.
9
«Котлетка косарей» – пачка купюр номиналом 1000 руб. – Прим. автора.
10
«Красная шапочка» – средство для обезжиривания поверхности «Cameo», на основе спирта. Выпускалось в бутылках объёмом 0,25 л. с красной пробочкой. – Прим. автора.