Белый храм. Стихи
Олег Голубев
«Белый храм» – книга мистико-эзотерических стихотворений, которые не противоречат православному богословию, но и не являются богословием, а только отражением его, в какой-то мере. Автор считает ее – бытовым, личным, православным мистицизмом, не претендующим на истину, или тем, что обычно называется «духовной поэзией». Да будет так!
Белый храм
Стихи
Олег Голубев
© Олег Голубев, 2024
ISBN 978-5-0056-6682-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Белый храм
Поэзия
Поэзия – музыка богопознания.
В море ее только волны гармонии,
Где светлым облаком белого пламени
Символ нетленный нетленной симфонии.
Символом этим как жизни основой
Сквозь немоту безымянной материи
Звуки поэзии как-то вне слова
Подпитаны скрытой от взгляда артерией.
Вот нам и видится в музыки грациях,
В необъяснимой словесной сумятице
Символ нетленный над информацией
Светом во мраке, распятием в пятницу.
Грозно, свинцово поэзии волны
Катятся нововозвещанным мифом —
Нашей любовью и нежностью полные,
И умирают на лезвиях рифмы,
И умирают в сознании нашем.
Но к берегу сердца их вечна дорога,
Как вечны в известном моленье о Чаше
Судьба человека и промысел Бога.
По ночам листопадным
По ночам листопадным
В ветках лунного сада
Неусыпны лампады
Поднебесного ряда.
Светлой данностью свыше.
О, их свет необыден!
Этим светом мы дышим
И, прозревшие, видим.
И горят они, ночи.
И горят, не сгорая —
Так из рук Твоих, Отче,
Я весь мир принимаю.
И люблю, и Ты рядом,
И живу, и мне надо,
Чтоб горели лампады
Поднебесного ряда.
Любовью ли горю
Любовью ли горю,
Печалью ли без меры,
Я мир не очерню
Ни черным и ни серым.
Моя зима светла,
Светлы зимою листья,
Светлы мои дела,
И помыслы, и мысли.
Светло в моих глазах.
И в сердце свет уже…
Ни бесов в небесах,
Ни тени зла в душе.
ВОЗНЕСЕНИЕ
Жизнь – сплошное изучение
Этой жизни, а сегодня,
А сегодня – повечерие
Вознесения Господня.
А сегодня дождь немаленький
Был похож на чье-то пение…
Как небесный плач над Палехом,
Как молебен о спасении.
Утро было дух бодрящее…
Было ветрено и песенно.
И престол со предстоящими
Плыл над реками и весями.
Видно, Богом предначертана
Эта исповедь сегодня —
В тайне таинств повечерия
Вознесения Господня!
Правда
У народа отняли правду.
Отобрали, как грудь у младенца.
Незаметно, елейно и плавно
Ложь подлили в народное сердце.
И пошел он, болезный, нетрезво
Не к тому Осиянному граду…
Богу – богово, Кесарю – кесарево,
А народу нельзя без правды.
Продаётся всё
Продается все, что только можно.
Избы, мебель, земли, люди, кровь!..
Нагло или очень осторожно
Продается все и вся любовь.
Воздух продают, моря и суши,
В ад обогащения спеша…
За бесценок продаются души,
Только весит много ли – душа?!
Бледный, словно вышедший из морга,
Проданным Христом в толпе стою…
И готово вырваться из горла:
– Совесть!.. Ношеная!..
Даром отдаю!..
Чудо
Смотрю я, и рад я невольно:
У неба есть солнечный лик.
У каждой деревни есть поле.
У каждого поля – родник.
И в каждом селе – колокольня.
И храм, и служитель его.
Смотрю я, и рад я невольно
За смысл и уместность всего.
И веет над всем ниоткуда
Не ветер, а вечный покой…
И все это – даром как чудо
Дано нам увидеть с тобой.
Цветение яблонь
Цветение яблонь, цветение вишен,
И синей сирени, и белых черемух.
Дома утонули по самые крыши
В различных оттенках всех красок зеленых.
Зеленых и белых. Как пенные волны,
Колеблются в тихом дыхании ветра
И тянутся к свету, который наполнен
Немым излучением солнечных недров.
Но солнце не Бог, а создание Божье.
А Бог – это то, что не место, не время…
Увидеть нельзя и понять невозможно,
Возможно лишь быть дерзкой веткой Творенья.
И в дерзости духа, и в дерзости мысли,
И в дерзости дел, и душевных стремлений
Пытаться услышать за шорохом листьев
Энергию смысла Его откровений.
Из библии
Вспоминаю судьбу Валтасара.
Написание слов, и страшит
Суд над ним и небесная кара.
И духовная гибель души.
Все проходит, и это пройдет…
Время лечит по Соломону.
Но всему есть предел и черед
И обратная сила закона.
И для силы той времени нет,
Там ничто никогда не проходит.
Вечна тьма, если тьма,
Вечен свет,
Если свет этот кто-то находит.
Исчислил – Взвесил – Разделил
Пустые хлопоты, пустые разговоры.
Все суета сует, как прав Экклезиаст.
Так мелочны обиды и раздоры,
Так слепы пастыри своих незрячих паств.
Деяния бессмысленны, ничтожны.
А море чувств – помойное ведро.
Ни одного хоть сколь по воле Божьей —
Нет делающего добро.
Куда ни глянь, душеубийства, ссоры,
Измены, ревности, повсюду смертный грех.
Пустые хлопоты, пустые разговоры…
И кара, ожидающая всех.
Кто наделен был очень редким даром
Сотворчества Создателю, тот жил.
А остальным все то, что Валтасару:
«Исчислил – Взвесил – Разделил.»
Из Евангелия
Предал Христа Иуда,
Предал и слышит вдруг:
«Царство мое не отсюда,
Эх, не отсюда, друг».
На площади, солнцем выжженной:
«Распни! – кричали. – Распни!..»
А Он завещал им:
«Ближнего, как себя, возлюби».
Свистели римские плети,
Но пишет Евангелист:
«Будьте наивны, как дети,
Царство Небесное их».
На Голгофу с крестом шаг за шагом
Взойдет и вздохнет изгой:
«Иго Мое есть благо,
Бремя Мое – легко».
Думая, веря, что тверд —
Слаб человеческий дух.
Трижды отрекся Петр
Да и заплакал вдруг.
Вешается Иуда,
Но прогибается сук.
«Царство Мое не отсюда,
Эх, не отсюда же, друг».
Знамений люди ждут
Знамений люди ждут.
Ждут зрелищных чудес.
И откровенно,
И храня молчание.
Кто облака, сошедшего с небес,
Кто денег, кто любви,
Кто понимания.
Вот так и ты
Всю жизнь чего-то ждешь.
Чего-то!.. А чего?!
И ждать откуда?..
И никогда не видишь,
Как растешь,
А это ли
Не истинное чудо!
Небо на земле
Как будущее в представлении древних.
Как прошлое, что кажется нам лучше,
Чем было.
Словно ангелов одежды
И белые листы на письменном столе.
Как облака, уснувшие в деревьях.
Как айсберги, застрявшие на суше.
Не таянием искренней надежды…
Белеют храмы – Небо на земле.
Грешен в гордости и спеси
Грешен в гордости и спеси,
Я молю Отца и Сына.
А в окошко светит месяц
Желтой долькой апельсина.
Желтой долькой апельсина.
Ах, какое же мучение.
Я молю Отца и Сына
О любви и о прощении.
Чтоб не долька апельсина,
А невидимо горящий
Мне светил – Отца и Сына,
Дух Святой, Животворящий.
И читаю: «Мне отмщение,
Аз воздам». И с тем едино
О любви и о прощении
Я молю Отца и Сына.
Синицы пели
Синицы пели, а был февраль.
Было холодно и ветрено очень.
Но пели синицы о том, что не жаль
Им зимнего блеска своих одиночеств.
Синицы пели, и слышалось в пении
И рек половодье, и плач сосулек.
Тепла дыхание и пробуждение
Каждого корня, каждого улья.
А был февраль и холодно очень.
Но в каждом часе и в каждой минуте
Земля летела к назначенной точке
Весенних улыбок, иллюзий, прелюдий.
И пели синицы о несказанном.
О несказанном – наивно… искренне.
Мало избранных среди званых,
Мало блаженных среди избранных.
И с радостным свистом синичьих пророчеств,
Юлою крутясь, пыля испариной,
Земля летела к назначенной точке,
Чтоб отогреться одним полушарием.
Печаль
И печаль нам дарует Всевышний
Как подспудную память о рае.
И печаль оказалась нелишней,
От печали не умирают.
Ночь приходит,
Зеленой хвоей шелестяще,
В короне жемчуг.
– От печали не умирают, —
Ее губы чуть слышно шепчут.
Просыпается сонное утро
С несказанностью слов
О привычном:
– От печали не умирают, —
Мне послышится в гомоне птичьем.
Все дается и судится
Свыше.
И тому благодарен я краю.
И печаль оказалась нелишней,
От печали не умирают.
По страницам Евангельской были
По страницам Евангельской были
Мы уходим сквозь годы и годы:
От земных – нелюбви и бессилья,
До небесных – любви и свободы!
И повсюду из плоти и крови
Так печальна людская дорога,
Где все наши земные Любови
В своей сущности поиски Бога.
Распадусь на земные мгновения
Многословно и многолико
В невеликих словесных творениях
Искрой Божьего Духа и лика.
И, вздохнув о безбожии вчерашнем,
По страницам Завета бреду
До моления Иисуса о Чаше
В Гефсиманском в безмолвном саду.
До того, как с трудом,
Но открылось
Бывшим с Ним не от мира учение.
До распятия… до вздоха…
«Свершилось».
До Его Воскресения.
Моление в ночи
Моление в ночи.
Моление о Чаше.
Внимая, Бог молчит,
И дремлют други наши.
Посмотрим, а вокруг
Нет ни лучинки света.
И выдыхаем вдруг:
– Да минет Чаша эта.
Наш путь не мечен метой.
А дух не мерян мерой.
Но путаем приметы
И суеверья с верой.
И, чувствуя, пророчим
Предел исканьям нашим,
И снова: «Отче, Отче…
Да минет сия Чаша».
Подобие и образ мироздания
Подобие и образ мироздания.
Не звери, но в безверии так злы.
В невиданном, в неведомом сиянии
Пришедшие из непроглядной мглы.
Пришедшие из хаоса и мрака.
Что ни душа, то беспросветный мрак.
Не знающие жалости и страха,
Но сами порождающие страх.
Не помнящие заповедей Неба,
Не видящие в человеке Храм.
Служители и жертвы лжи и «мне бы»,
Без веры в воцарение добра.
Но, ощущая пусть и очень смутно
Любовь, Гармонию, Терпение Небес,
Я говорю как откровение кому-то:
– Он умер, но воистину воскрес!
И путь души дорогой покаяния
Есть к Богу путь, и только потому
Дух Истины дает ей осознание
Смирения в служении Ему.
Покаяние
Разве ближний мой друг мне и брат?..
Разве дев вижу в образах женских?..
И не я ли один виноват
В мира этого несовершенстве?!
И не я ли был жалок и мал
Средь великих идей и открытий
И крючком злого сердца связал
Жизнь людей, ход времен, цепь событий?!
И совсем не туда нас несло.
И сердцами лукавый играл.
На весах перевесило зло.
И добра ни один не добрал.
А порывы души к доброте
То фальшивы, то жалко-убоги…
И себя не распять на кресте
За грехи очень многие
Многих.
По крыши снега нанесло
По крыши снега нанесло.
И снова снег, и снова ветер —
Безверие и лихолетье,
И все же у меня тепло.
А было холодно вчера,
И бесы заходили в гости,
И ныли и душа, и кости
В бессмысленные вечера…
Так было холодно вчера.
И шел вчера я, что ни день —
Всечасно путая дорогу
Из темноты всезнанья – к Богу
И к храмам отчих деревень.
Святыни – Дух и Крест России…
Икон целительное чудо,
Где все мы, видит бог, чужие,
Но все в крещении – отсюда.
Без веры поколений прежних,
Творцы смешных кумиров века.
Душа не больше ли одежды,
По слову Богочеловека?..
Всё достаточно просто
Все достаточно просто:
По артериям в вены
Кровь течет и ты остров
Среди моря и пены.
Бесконечные волны
Как одна одиноки:
Не печалься же, полно,
Небеса невысоки.
Все достаточно просто…
И глядят Неба недра
На покинутый остров,
Не оставленный ветром.
Неугасимая лампада
Перед серебряным окладом
Пречистой Девы и Христа
Неугасимая лампада
Горит,
Как дальняя звезда.
Там,
На святой горе Афона,
Храня покой монастыря,
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/oleg-golubev-21124893/belyy-hram-stihi-67798769/chitat-onlayn/) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.