Диалоги деда и внука
Олег Васильевич Фролов
Уважаемые читатели! Мои соратники по комсомолу! Всесоюзный Ленинский Коммунистический Союз Молодежи, возможно, одна из ярчайших страниц нашей жизни, навсегда оставившая неизгладимую память о том интересном, порой сложном, но всегда ответственном периоде нашей жизни. Времени, когда мы формировались как личности, когда верили и созидали. Надеюсь, что эта моя новая книга будет интересна каждому.
Олег Фролов
Диалоги деда и внука
Диалог первый
– Дед, скажи, кто такой Комсомол?
– Что?
– Кто такой Комсомол?
– Откуда ты взял?
– Да, наша учительница разозлилась на нас и, уходя, сказала: «Комсомола на вас нет, он бы вас быстро построил…»
– Так и сказала?
– Ага. Так, кто?
– А родители тебе не ответили?
– Нет. Отправили к тебе, ты, говорят, знаешь… Так, знаешь?
– Знаю и они должны знать.
– Да, не знают они! Скажи: Комсомол – это авторитет?
– Авторитет… Можно сказать, что именно таким и был… раньше…
– Почему был? Его, что нет?
– Того, о ком ты спрашиваешь, нет.
– Давно?
– Как развалился СССР, даже немного раньше…
–А разве тогда, при коммуняках, были авторитеты?
– Были, но не те, о которых ты думаешь…
– Не понял…
– Сейчас это слово «авторитет» означает совсем другое.
– Ну, да?
– Сейчас «авторитет» – это крутой бандит или вор, признаваемый исключительно среди своих, о котором пишут в уголовной хронике, а раньше – это всеми признанный и уважаемый…
– Да? Ты же сказал, что Комсомол был авторитетом…
– Был. Да и сейчас для некоторых, правда, таких мало, остался…
– Так расскажи!
– Комсомол – это Всесоюзный Ленинский Коммунистический Союз Молодежи, ВЛКСМ. По первым слогам трех последних слов и получается комсомол.
– Так это не человек?
– Сначала общественная организация, а потом общественно-политическая. Ее членами были почти всю его историю молодые люди до 28 лет: школьники, студенты, рабочие, колхозники, ученые и инженеры, артисты, спортсмены и космонавты, военные…
– А кто это колхозники?
– Сельские жители, работавшие в колхозах.
– А что такое колхозы?
– Коллективные хозяйства, сокращенно колхоз.
– А почему не фермеры?
– Раньше не было фермеров. Они появились после распада СССР.
– Да? Не знал…
– Ты, к сожалению, много не знаешь.
– Ну, так как же он мог бы построить нас?
– Продвинутая у тебя учительница… Использует современный жаргон…
– Жаргон?
– Сленг по-теперешнему.
– Так как построил бы?
– Через воспитание и дисциплину.
– Ну, да! Кто бы этого захотел?
– Раньше не только хотели, но и стремились.
– Не верю!
– Верить или не верить твое право. Но прежде узнай и разберись…
– От тебя узнать?
– Да, хотя бы и от меня.
– А ты откуда знаешь?
– Я в молодости был комсомольским работником.
– Работником?
– Да, так называли тех, кто получал заработную плату за выполнение различных функций в комсомоле.
– Так, выходит, тем, кто был в комсомоле, платили зарплату?
– Не всем. Школьники, как ты понимаешь ее не получали, а большинство молодых людей или получали зарплату по месту работы или стипендию, где учились. В комсомоле работали на общественных началах, был даже специальный термин: комсомольские активисты, проще говоря, актив.
– Много было таких?
– Много. В каждом учебном заведении, на каждом предприятии и учреждении, каждой воинской части. Это были или члены выборных органов: комитетов или бюро, или те, кто регулярно выполнял поручения…
– А кто не выполнял, были?
– Были и такие…
– И что с ними делали?
– Прорабатывали…
– Как это?
– Индивидуально разговаривали, если не помогало, то вызывали на заседания бюро, комитетов, комсомольские собрания… Использовали и общественно-политическую аттестацию в рамках Ленинского зачета…
– Ленинского зачета?
– Была такая форма комплексного воспитания. У каждого был «Личный комплексный план».
– Что за план?
– В нем фиксировались обязательства по политическому образованию, трудовой и общественной деятельности. При проведении аттестации оценивалось их выполнение.
– Что и оценки ставили?
– Первоначально да, а позднее только «зачет – не зачет»
– И если не зачет?
– Давали срок для исправления, при необходимости прикрепляли кого-либо для помощи…
– И много не сдавали?
– По отношению ко всем, нет, очень мало.
– А что после… аттестации?
– Первоначально награждали значком ЦК ВЛКСМ «Ленинский зачет»…
– Что за ЦК?
– Центральный Комитет, были еще республиканские, областные и городские, районные комитеты…
– Зачем?
– Любая организация должна иметь руководящие органы, как говорится, «сверху донизу»…
– Как это «сверху донизу»?
– Очень просто: в учебной группе, цехе, лаборатории, то есть в организации на правах первичной было бюро ВЛКСМ, на предприятии, учреждении – это первичная организация избирался из членов ВЛКСМ комитет. В масштабах района, города все первичные комсомольские организации объединялись в районную, городскую организацию, руководимую райкомом, горкомом, а в областях – обкомами…
– Понял, опять сокращение по первым слогам! Правильно?
– Правильно.
– А как это избирался? И кто? Разве не любой?
– Избирался голосованием на собраниях, конференциях, пленумах. И не любой, а только тот, кто имел авторитет.
– Ага! Авторитет!
– Конечно
– И что, все избранные имели авторитет…
– Сложный вопрос… К сожалению, с некоторых пор не все…
– Почему?
– Если коротко, то формализм виной…
– Формализм? Что это?
– Это? Это, когда формальные признаки имеют приоритет перед содержательными.
– Объясни!
– Когда на первый план ставятся не личные качества: преданность Родине, профессионализм, ответственность, а биографические данные: пол, возраст, занимаемая должность, членство в КПСС, да и еще кое-что…
– Что?
– Личная преданность, способность выполнить то, за что порядочный человек никогда не возьмется, в общем, подхалимаж…
– Подхалимаж?
– Да.
– Не понимаю…
– Ну, это когда подчиненный может во время похвалить вышестоящего, сообщить что-то о возможном сопернике… В общем, подлизаться…
– И много таких было?
– Встречались…
– И теперь есть…
– Ты уже сталкивался?
– Ага, одному даже в морду дал…
– Помогло?
– Теперь не разговариваем и не здороваемся.
– Ты рукам-то волю особо не давай…
– Да, знаю я! Я осторожно…
– Осторожно, но сильно, раз даже не здороваетесь.
– А ты дрался?
– В комсомоле рукам волю не давал, но тоже не здоровался, да и сейчас, если кое с кем встречусь, так не поздороваюсь…
– Интересно…
– Что?
– Как много у нас общего…
– Так ты же мой внук.
– Ага, а то чей же! Знаешь, давай мы с тобой после поговорим, а то у меня сейчас дела.
– Хорошо. В любой момент, как только захочешь.
– Замётано!
Диалог второй
– Знаешь, дед, я сегодня рассказал в школе пацанам про комсомол, так они не поверили…
– Не поверили чему?
– Что комсомол таким был, как ты рассказывал.
– Почему?
– Нельзя словами изменить человека.
– Можно, это смотря, какими словами и какого человека, да если еще и вовлечь его в полезные дела…
– А какие дела были у комсомола?
– Да, вот, хотя бы такое. Ты знаешь, что раньше были пятилетки?
– Это кто?
– Не кто, а что. Это были пятилетние планы развития народного хозяйства страны.
– Ну и что?
– А то. Ты можешь представить, чтобы ты и твои друзья в начале марта ломами и лопатами копали почти километровую траншею в промерзшей земле для телефонного кабеля?
– Мы, что дураки? А экскаватор на что?
– А если его нет?
– Нет? Нет, так нет, и мы не будем.
– А твои ровесники комсомольцы-учащиеся техникума, по-нынешнему колледжа, полдня в воскресенье копали и не ушли, пока не вырыли.
– Зачем?
– Готовили один из олимпийских объектов к пуску.
– Олимпийских? Олимпийские игры же будут в Сочи в 2014 году! Какие комсомольцы?
– Ну, во-первых, комсомольцы и сейчас есть, правда, техникумов уже нет. А, во-вторых, я говорю об Олимпиаде-80.
– А… Кстати, почему в воскресенье? И им хорошо заплатили?
– В воскресенье? Так они же с понедельника по субботу учились. И не платили им ничего.
– Да ты, что? Не может быть! Зачем же они горбатились?
– Дурак ты! Не горбатились, а делали то, что считали нужным.
– Чего ты обозлился? Я, правда, не понимаю, зачем им это было надо…
– Извини, погорячился. Забыл, что сейчас время другое. Понимаешь, тогда слово «надо» было не тем, чем оно стало сейчас…
– Не понимаю…
– Знаешь, раньше пели: «Прежде думай о Родине, а потом о себе…» Вот комсомольцы и думали о том, что нужно Родине. Ребята, о которых я тебе рассказываю, вернее, комсомольская организация их учебной группы стали инициаторами общетехникумовского соревнования под девизом «Х пятилетке – десять ударных комсомольских субботников и воскресников!»
– Соревнования?
– Да, соревнования. Это, когда его участники брали на себя повышенные обязательства, и приглашали остальных последовать их примеру.
– А зачем?
– Чтобы сделать быстрее, больше, лучше…
– А, что без соревнования нельзя было?
– Почему? Можно. Но в состязании интереснее и веселей, азарт…
– И чем заканчивалось соревнование?
– Как и в спорте, определением победителей и награждением.
– Награждением? Чем?
– По-разному: почетной грамотой, кубком, призом, но это как правило, в комсомоле. На предприятиях – премией, ценным подарком…
– И чем ребят из техникума наградили?
– За победу в соревновании комсомольскую организацию на правах первичной -почетной грамотой комитета комсомола техникума, многие стали «отличниками Ленинского зачета», нескольким комсомольцам вручили почетные грамоты комитета ВЛКСМ техникума и горкома комсомола.
– И все?
– Нет, был выпущен поздравительный плакат, вывешенный в фойе техникума.
– Ну, хорошо, это они, а что остальные?
– После воскресника я договорился с руководством олимпийского объекта и каждый из парней и девчонок получил на память по небольшому кусочку белой отделочной плиты с печатью Управления олимпийского строительства.
– Ты?
– Я.
– А почему ты?
– Потому, что я был вместе с ними. Я как секретарь комитета комсомола работал вместе с ними…
– Не знал… Ты никогда не рассказывал.
– Да, ты и не спрашивал…
– Слушай, а у тебя тоже был такой кусочек, как у ребят?
– Почему был? Он и сейчас хранится у меня.
– Правда! Здорово! Покажешь?
– Покажу.
– Скажи, а зачем ты его столько лет хранишь?
– Память…
– Не понимаю…
– Вырастешь – поймешь. Сам будешь хранить, что-нибудь из своего детства и юности…
– Ну, да?
– Обязательно! Достанешь через много лет, посмотришь и вспомнишь… Да, еще детям и внукам своим будешь рассказывать…
– А им разве будет интересно?
– А тебе интересно слушать, что я тебе рассказываю?
– Интересно. Только…
– Что, только?
– Только как-то необычно все это… Комсомол, соревнование…
– В прежние времена ничего необычного бы в этом не было.
– Почему?
– Потому, что комсомол существовал и действовал с 29 октября 1918 года. О нем и его делах знали все: взрослые и дети.
– Дети?
– Да. У комсомола были младшие помощники…
– Младшие помощники?
– Комсомол был коллективным вожатым пионерии, а пионеры вожатыми октябрят.
– Пионерии? Октябрят? Кто это?
– Пионеры – это члены Всесоюзной пионерской организации имени В.И.Ленина, а октябрята, как тогда говорили – «будущие пионеры».
– Подожди, дед. Я не догоняю…
– Что ты «не догоняешь»?
– Запутался: комсомол, пионеры, октябрята… Знаешь, давай, ты мне завтра еще расскажешь…
– Хорошо. Завтра, так завтра.
Диалог третий
– Ты вчера обещал мне рассказать об октябрятах и пионерах…
– Да, ты готов слушать?
– Рассказывай…
– Октябрята – это школьники младших классов, начиная с первого. Принимали в октябрята обычно прямо в классе к 7 ноября – дню Великой Октябрьской социалистической революции…
– Подожди! Такого дня сейчас нет…
– Да, нет. Несколько лет назад его отменили, установили День народного единства – 4 ноября.
– Так это одно и тоже?
– Нет. День народного единства приурочили к освобождению Москвы от польских захватчиков в 1612 г., а революция, о которой я говорил, началась в 1917 году 25 октября по старому стилю или 7 ноября про новому стилю.
– Что это за стили?
– Ты и этого не знаешь… До 1918 года в нашей стране действовал юлианский календарь – это старый, а с 31 января 1918 года – перешли на григорианский календарь – это новый. Перешли потому, что от астрономического времени накопилось отставание в тринадцать дней. Русская Православная Церковь применяет юлианский. Про старый Новый год слышал?
– Слышал.
– Так вот он из юлианского календаря. Понял?
– Ага, рассказывай дальше про октябрят…
– Октябрята носили значки в виде маленьких пятиконечных звездочек в центре которых был портрет маленького Володи Ульянова…
– А это кто? Почему портрет?
– Эх, темнота! Владимир Ульянов – это Ленин.
– Как это?
– У него было несколько партийных псевдонимов, наиболее известный – Ленин, вот он и стал фактически его фамилией известной всему миру. Он даже подписывался Ульянов, а в скобках Ленин.
– Ты сказал партийный… А какой партии?
– Сначала РСДРП – Российской социал –демократической рабочей партии, позднее РСДРП (б)…
– Что за «б»?
– «Б» – это большевистская, большевиков.
– А это кто?
– Это те члены РСДРП, которые поддержали Ленина, то есть при голосовании составили большинство, а те, кто остался в меньшинстве – это меньшевики. Так и было: РСДРП (б) и РСДРП(м) до тех пор, пока РСДРП(б) не была переименована в РКП(б) – Российскую Коммунистическую партию (большевиков). После образования Советского Союза РКП(Б) была переименована в ВКП(б) – Всесоюзную Коммунистическую партию (большевиков), а позже в КПСС…
– А, эту я знаю, коммуняки…. Так зачем фотография-то?
– Ребята маленькие и на фотографии маленький Володя Ульянов – их ровесник.
– Понял.
– Звездочки были двух видов. Первая – с широкими красными лучами и бронзового цвета окантовкой, в центре ее на белом фоне также бронзового цвета барельеф Володи Ульянова. Вторая – меньшего размера с узкими лучами из немного темной пластмассы с круглым черно-белым изображением Володи Ульянова. Мне, если честно, нравилась вторая. Кстати, ты видел мои школьные фотографии?
– Нет… Не видел. А разве они у тебя есть?
– Есть. Так на некоторых из них я с октябрятской звездочкой на лацкане школьного пиджака.
– Покажешь?
– Конечно, покажу. Сейчас?
– Нет, сейчас не надо, ты лучше рассказывай… После посмотрим.
– Хорошо.
– Все октябрята объединялись в октябрятские звездочки.
– Как в звездочки?
– Это так назывались эти объединения – октябрятские звездочки: пять октябрят – звездочка. Во главе – командир. У октябрят были правила… Среди них: октябрята – дружные ребята, будущие пионеры.
– Что они делали, эти октябрята?
– А что делают младшие школьники? Учились, играли, иногда баловались…
– И для этого надо было быть октябренком?
– Нет, конечно. Просто они в меру своих сил помогали друг другу в учебе…
– Давали списывать?
– Да, ты сам посуди, что списывать в первом классе? Как тогда говорили, «сильных» учеников прикрепляли к «слабым», отстающим по какому-либо предмету, они вместе готовили домашние задания… Отстающие подтягивались до «сильных». Вообще, октябрята приобретали, как сейчас говорят, социальные навыки, привыкали быть коллективистами…
– Подожди. Кто такие коллективисты?
– Это те, кто живет общими интересами с коллективом, в котором они находятся, совместно что-либо делает…
– Так, выходит, это что-то вроде нынешних группировок, банд?
– Дурачок, дела-то коллективисты в отличие от тех, кого ты назвал, делали общественно-полезные, например, собирали макулатуру…
– Макулатуру? А это что?
– Ты даже это не знаешь, хотя откуда тебе знать… Макулатура – это ненужные, старые, пришедшие в негодность газеты, журналы, иногда книги. Ребята собирали их, приносили из дома, ходили по квартирам… Все это связывалось в пачки, складировалось в каком-то из школьных помещений, а потом централизованно вывозилось.
– А зачем? Что это дворники не могли сделать?
– Это не мусор. Макулатура отправлялась на переработку и из нее делали бумагу.
– А что нельзя было сделать бумагу без этой… макулатуры?
– Можно, но производственных мощностей в стране для переработки леса не хватало, вот в целлюлозно-бумажной промышленности и использовали вторичное сырье: макулатуру.
– И что, макулатуру собирали только октябрята?
– Нет, пионеры, и комсомольцы… Они же собирали и металлолом.
– Металлолом? А, цветные металлы на продажу!
– Нет! Во-первых, не на продажу и, во-вторых, не цветные, а главным образом железо, сталь, чугун…
– Не понимаю… А зачем тогда? И зачем железо?
– Стране было необходимо много металла, того количества, что выплавлялось на предприятиях, не хватало. Вот поэтому и собирали металлолом.
– Так сколько же его собирали?
– Очень много. Во дворе за школой, в которой я учился, лежали большие кучи металлолома. Мы собирали его после занятий или в воскресенья по всему городу и несли к школе.
– Несли? А, что нельзя было на машине привезти?
– Машин было мало. На машинах только вывозили со школьного двора собранный металлолом.
– Так это же тяжело!
– Тяжело…Однажды, по-моему в третьем классе, мы нашли на окраине старого парка большой железный столб. Такие столбы использовались для освещения. Так мы его зацепили веревками, и все мальчишки из класса волокли его по дороге на школьный двор. А он тяжелый, на выбоинах застревает, да еще грохот…
– А что взрослые?
– Что взрослые? Взрослые на работе, а пожилые сам понимаешь…
– Не. Я не о том. Взрослые не ругались за грохот?
– Нет. Они же понимали, что это мы делаем для пользы страны.
– Да. Ты и рассказал… Давай, завтра продолжим?
– Хорошо, завтра…
Диалог четвертый
– Слушай, дед, а что еще несли в металлолом?
– Да что угодно… Однажды мы нашли во дворе Дома пионеров старые батареи парового отопления.
– Подожди. Что за дом пионеров? Они, что там жили? Без родителей?
– Нет. Просто в городах строили или открывали в имеющихся помещениях, говоря современным языком, центры детско-юношеского творчества, – Дома пионеров, некоторые, как, например, в Москве были не домами, а Дворцами. Там работали различные кружки: танцевальные, музыкальные, рисования, моделирования… Проводились пионерские праздники, слеты…
– Слеты? Кто слетался-то?
– Самые активные пионеры, их избирали на пионерских сборах…
– Не понимаю. Слеты, сборы … Поясни.
– Сбор – это собрание пионеров. Пионеры объединялись в отряды, внутри них делились на звенья. Возглавлял звено звеньевой, а отряд – совет отряда во главе с председателем совета, был и заместитель председателя совета. Их, как и совет дружины, избирали на сборах. Слет – это сбор лучших представителей пионерских дружин. Понял?
– Ага. И что с батареями?
– Они были сложены за сараем у высокого забора. Мы были пятиклассниками. Перемахнули по замершим сугробам, дело-то было в начале марта, через забор и начали одну за другой батарею понимать и перекидывать через забор. Батареи чугунные, тяжелые и ржавые, обледеневшие, местами со сколами, вот одна мне и попала по пальцу. Кто-то из ребят не удержал…
– И что?
– Полпальца посинело, потом почернело, мясо сорвалось почти до кости. Кровищи было…
– И как же ты?
– Нормально, пришел в школьный медпункт, мне там палец медсестра обработала, забинтовала, и я вернулся к ребятам. Палец долго болел, но все, как видишь, обошлось. Только небольшой шов остался. Смотри…
– Ничего себе небольшой! В полпальца…
– Нормально, главное, что тогда наш отряд занял первое место по сбору металлолома.
– И чем вас наградили?
– Честно говоря, не помню… Может быть и ничем, не помню… А раз не помню, то, скорее всего, только сказали на сборе дружины и повесили объявление в фойе школы…
– И надо было из-за этого корячиться?
– Надо! Мы понимали, что это нужно стране, да и было интересно: найти, притащить и стать первыми. Это было похоже на игру, а в игре, сам знаешь, азарт великое дело….
– Да, знаю…
– А уже став секретарем комсомольской организации я узнал, что участие комсомольцев в сборе металлолома – это форма зарабатывания привлеченных средств.
– Ага, все-таки за деньги!
– А знаешь, почему?
– Понятно, на карман… Деньги всем нужны. И много каждому приходилось?
– Ты не понял. Денег в привычном смысле не было.
– Как это? На пластиковые карточки перечислялись?
– Тогда не только пластиковых карточек не было, но даже никто не понятия не имел, что они из себя представляют.
– Да, ты что? Правда?
– Конечно. В те времена и банкоматов не было…
– А банки-то хоть были?
– Да, Центробанк СССР, банк внешней торговли и сберегательные кассы. Вот и все.
– Как все? И что за кассы?
– Через банк внешней торговли шли расчеты организаций с заграницей, а в сберкассах население хранило свои трудовые накопления. И, кстати, доллары свободно в стране не обращались, их хождение началось после того, как СССР прекратил свое существование.
– Да? Ничего себе… Так как деньги-то получали за металлолом?
– За собранный и сданный на пункты «Вторчермета» металлолом на счета комсомольских организаций по безналичному расчету переводились денежные средства. Переводились на счета обкомов комсомола, с этих счетов часть перечислялась на счет Центрального Комитета, а оставшаяся шла на нужды областных комсомольских организаций. Входящие в областную организацию ВЛКСМ городские и районные комсомольские организации имели право в рамках свой доли израсходовать эти средства, в том числе на нужды входящих в них первичных организаций.
– Так сложно… А почему, как это ты сказал… привлеченные средства?
– Потому, что бюджет ВЛКСМ складывался из нескольких источников.
– Из нескольких? А разве государство комсомолу не давало денег?
– Со второй половины 50-х годов комсомол не получал государственных средств.
– А на что же существовал?
– Главным образом на членские вносы, доходы от издательской деятельности, а также привлеченные средства…
– Понял. На средства от сбора металлолома.
– Не только, например, и от продажи билетов на культурно-массовые мероприятия, организуемые комсомольскими организациями: фестивали, смотру художественной самодеятельности. Позднее от проведения молодежных дискотек, а в последние годы существования и от центров НТТМ…
– Подожди. Загрузил так, что я запутался. Что это за центры НТТМ?
– Центры НТТМ – это центры научно-технического творчества молодежи, проще говоря, молодежные хозрасчетные предприятия, создававшиеся под эгидой ВЛКСМ.
– Ничего себе проще. Одно слово хоз… хозрасчетные чего стоит… что оно означает?
– Самоокупаемость.
– Поясни…
– Это когда расходы предприятия полностью возмещаются за счет собственных доходов предприятия.
– Знаешь, дед, давай пока не будем о сложном. Лучше расскажи еще про пионеров.
– В пионеры принимали из октябрят по достижении девятилетнего возраста. Принимали на сборе отряда. Вступающие в пионеры давали торжественное обещание.
– Обещание чего?
– А вот послушай, до сих пор помню: «Я, фамилия, имя, вступая в ряды Всесоюзной пионерской организации имени Владимира Ильича Ленина, перед лицом своих товарищей торжественно обещаю: горячо любить свою Родину, жить, учиться и бороться, как завещал великий Ленин, как учит Коммунистическая партия, всегда выполнять законы пионеров Советского Союза».
– Что, у пионеров и законы были?
– Были.
– Какие?
– Честно, все не помню. Помню, что пионер готовится стать комсомольцем, уважает старших, заботится о младших… Много лет прошло забыл…
– Интересные, хорошие законы. И что их все исполняли?
– Исполняли, хотя, наверное, не все… Но я и мои одноклассники, а наш пионерский отряд был сформирован на основе учебного класса, эти законы исполняли.
– А как тебя принимали в пионеры, помнишь?
– Это было накануне 19 мая – Всесоюзного дня пионерии. Нас привела старшая пионервожатая в один из цехов завода, находившегося в городе, в котором я тогда жил…
– Почему старшая? Были младшие?
– Старшая пионервожатая – это та, кто от имени райкома или горкома комсомола помогала в работе пионерской дружине. Младших не было, были просто вожатые из числа старшеклассников-комсомольцев. Они работали с пионерскими отрядами.
– А, что мужчин среди старших пионер вожатых не было?
– Были, но их было мало, главным образом они были в пионерских лагерях…
– Лагерях? Что пионеров ссылали в лагеря?
– В пионерские лагеря не ссылали, а отправляли по путевкам. Пионерские лагеря были загородные, городские и школьные. Они работали посменно, главным образом во время летних каникул. Наиболее известным, в который направлялись лучшие из лучших пионеров со всей страны, был «Артек», созданный на южном побережье Черного моря.
– Ты тоже был в нем?
– Нет, не привелось.
– Почему?
– Видимо, были более достойные.
– Да? Ну, тебе виднее… А почему принимали в цехе?
– Это меня и моих одноклассников, да и ребят из параллельных классов принимали в цеха, других принимали или на сборе дружины в актовом зале школы, в Доме пионеров, а то и на Красной площади.
– На Красной площади?
– Да, кстати, я тоже повязывал пионерские галстуки и в Московском Дворце пионеров и на Красной площади.
– Ну, дед, ты даешь! На Красной площади! Расскажешь?
– Расскажу, раз спрашиваешь.
– Только завтра, ладно?
– Хорошо.
– И о том, как тебя принимали, и как ты принимал…..
– Конечно…
Диалог пятый
– Я пришел. У тебя есть время для продолжения своего рассказа?
– Конечно. Так вот, о том, как меня принимали в пионеры. Помню, за нашими спинами в цехе стояли токарные станки зеленого цвета. Мы, мальчишки, были в белых рубашках и серо-синих брюках от школьной формы, девчонки в белых блузках и темных юбках. Тогда было принято на торжественных мероприятиях соответствовать, можно сказать, негласному стандарту: «белый верх, темный низ». Напротив нас стоял знаменосец со знаменем пионерской дружины, горнист и барабанщик, председатель совета дружины, старшая пионервожатая и несколько взрослых мужчин. Наверное, это были кто-то из руководителей завода, возможно и горкома комсомола. Точно не помню, кто из присутствующих и что говорил, лет-то, сколько прошло… Горн звучал, барабан тоже.
– Подожди, кто такой горнист, горн – это что?
– Горнист – это пионер, игравший на горне. Горн – это музыкальный инструмент, проще говоря, начищенная до блеска металлическая труба, на ручке которой висел вымпел красного цвета с бахромой.
– Труба? И на ней играли? Как это?
– Ты не понял, дайка мне карандаш и лист бумаги, я тебе нарисую горн.
– Вот, бери.
– Готово, смотри.
– Теперь понятно.
– Потом взрослые, старшая пионер вожатая и председатель совета дружины подошли к нам и повязали нам красные галстуки.
– Повязали? Куда? А вы сами не могли их повязать? И почему красные?
– Галстук повязывали на шею. При приеме их повязывали старшие, а после каждый день, мы повязывали их сами. Красные потому, что цвета флага СССР.
– А почему флаг красный?
– Это символ крови… Кстати, ты знаешь, как выглядел пионерский галстук?
– Галстук? Как обычный галстук, который носят мужчины.
– Нет. Он был треугольной формы и завязывался особым узлом.
– Треугольной? Почему?
– Считалось, что его форма означала нерушимый союз коммунистов, пионеров и комсомольцев.
– Чудно! Как это?
– Когда галстук завязывали, получалось, что его концы разной величины. Самый широкий, который находился за спиной, означал коммунистов, длинный на груди – комсомольцев, а короткий также на груди – пионеров. И еще был пионерский значок.
– Значок? Большой?
– Нет. Он представлял собой красную равностороннюю звезду с помещенным в центре барельефом профиля Ленина, под барельефом наискосок пролегала лента с надписью «Всегда готов». От звезды вверх устремлялись три красных языка пламени. Окантовка всех элементов значка, барельеф и надпись были бронзового цвета.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=63908527) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.