Телефон
Николай Николаевич Носов
Классика нашего детства
Весёлые и поучительные рассказы знаменитого писателя Николая Носова с иллюстрациями прекрасного художника Германа Огородникова давно стали классикой. В героях с детства любимых рассказов читатели наверняка узнают своего друга, или одноклассника, или соседа. Они так же учатся в школе, играют и проказничают, так же радуются и грустят, ссорятся и мирятся. Мастерски написанные, рассказы не только развлекают читателей, но и ненавязчиво, исподволь преподносят уроки доброты и человечности.
Николай Николаевич Носов
Телефон
Телефон
Один раз мы с Мишкой были в игрушечном магазине и увидели замечательную игрушку – телефон. В большой деревянной коробке лежали два телефонных аппарата, две трубки, в которые говорить и слушать, и целая катушка проволоки. Продавщица объяснила нам, что если один телефон поставить в одной квартире, а другой – у соседей и соединить оба аппарата проволокой, то можно переговариваться.
– Вот нам бы купить! Мы как раз соседи, – сказал Мишка. – Хорошая штука! Это не какая-нибудь простая игрушка, которую поломаешь и выбросишь. Это полезная вещь!
– Да, – говорю я, – очень полезная штука! Захотел поговорить, взял трубку – поговорил, и ходить никуда не надо.
– Удобство! – восторгался Мишка. – Сидишь дома и разговариваешь. Замечательно!
Мы с Мишкой решили собирать деньги, чтобы купить телефон. Две недели подряд мы не ели мороженого, не ходили в кино – всё деньги копили. Наконец насобирали сколько было нужно и купили телефон.
Примчались из магазина домой с коробкой. Один телефон у меня поставили, другой – у Мишки и от моего телефона протянули проволоку через форточку вниз, прямо к Мишкиному телефону.
– Ну, – говорит Мишка, – попробуем разговаривать. Беги наверх и слушай.
Я помчался к себе, взял трубку и слушаю, а трубка уже кричит Мишкиным голосом:
– Алло! Алло!
Я тоже как закричу:
– Алло!
– Слышно что-нибудь? – кричит Мишка.
– Слышно. А тебе слышно?
– Слышно. Вот здорово! Тебе хорошо слышно?
– Хорошо. А тебе?
– И мне хорошо! Ха-ха-ха! Слышно, как я смеюсь?
– Слышно. Ха-ха-ха! А тебе слышно?
– Слышно. Послушай, сейчас я к тебе приду.
Мишка прибежал ко мне, и мы принялись обниматься от радости.
– Хорошо, что купили телефон! Правда? – говорит Мишка.
– Конечно, – говорю, – хорошо.
– Слушай, сейчас я пойду обратно и позвоню тебе.
Он убежал и позвонил снова.
Я взял трубку:
– Алло!
– Алло!
– Слышно?
– Слышно.
– Хорошо?
– Хорошо.
– И у меня хорошо. Давай разговаривать.
– Давай, – говорю. – А о чём разговаривать?
– Ну, о чём… о чём-нибудь… Хорошо, что мы купили телефон, правда?
– Правда.
– Вот если бы не купили, было бы плохо. Правда?
– Правда.
– Ну?
– Что «ну»?
– Чего же ты не разговариваешь?
– А ты почему не разговариваешь?
– Да я не знаю, о чём разговаривать, – говорит Мишка. – Это всегда так бывает: когда надо разговаривать, так не знаешь, о чём разговаривать, а когда не надо разговаривать, так разговариваешь и разговариваешь…
Я говорю:
– Давай вот что: подумаем, а когда придумаем, тогда позвоним.
– Ладно.
Я повесил трубку и стал думать. Вдруг звонок. Я взял трубку.
– Ну, придумал? – спрашивает Мишка.
– Нет, ещё не придумал.
– Я тоже ещё не придумал.
– Зачем же ты звонишь, раз не придумал?
– А я думал, что ты придумал.
– Я сам тогда позвонил бы.
– А я думал, что ты не догадаешься.
– Что ж я, по-твоему, осёл?
– Нет, какой же ты осёл! Ты совсем не осёл! Разве я говорю, что ты осёл!
– А что ты говоришь?
– Ничего. Говорю, что ты не осёл.
– Ну ладно, довольно тебе про осла твердить! Давай лучше уроки учить.
– Давай.
Я повесил трубку и сел за уроки. Вдруг Мишка снова звонит:
– Слушай, сейчас я буду петь и на рояле играть по телефону.
– Ну, пой, – говорю.
Послышалось какое-то шипение, потом забренчала музыка, и вдруг Мишка запел не своим голосом:
Куда, куда вы удалились,
Весны моей златые дни-и-и?
«Что это? – думаю. – Где он так петь выучился?»
Вдруг Мишка сам является. Рот до ушей.
– Ты думал, это я пою? Это патефон по телефону поёт! Дай-ка, я послушаю.
Я дал ему трубку. Он слушал, слушал, потом как бросит трубку – и бегом вниз. Я взял трубку, а там: «Пш-ш-ш! Пш-ш-ш! Др-р-р! Др-р-р!» Наверно, пластинка кончилась. Я снова сел за уроки. Опять звонок. Я взял трубку:
– Алло!
А из трубки:
– Ав! Ав! Ав!
– Ты чего, – говорю, – по-собачьи лаешь?
– Это не я. Это с тобой Дружок разговаривает. Слышишь, как он кусает трубку зубами?
– Слышу.
– Это я ему в морду тыкаю трубкой, а он её зубами грызёт.
– Ты бы лучше не портил трубку.
– Ничего, она железная… Ай! Пошёл вон! Я тебе покажу как кусаться! Вот тебе! (Ав! Ав! Ав!) Кусается, понимаешь?
– Понимаю, – говорю.
Снова сел за уроки. Через минуту звонок. Я взял трубку, а там что-то жужжит:
«Жжу-у-у-у!»
– Алло! – кричу я.
«Жуу-у! Жжу-у!»
– Чем ты там жужжишь?
– Мухой.
– Какой мухой?
– Ну, простой мухой. Я её держу перед трубкой, а она крылышками машет и жужжит.
Целый вечер мы с Мишкой звонили друг другу и выдумывали разные фокусы: пели, кричали, рычали, мычали, даже шёпотом разговаривали – всё было слышно. Уроки я кончил поздно и думаю:
«Позвоню ещё раз Мишке, перед тем как лечь спать».
Позвонил, а он не отвечает.
«Что же это? – думаю. – Неужели телефон испортился?»
Позвонил ещё раз – опять нет ответа! Думаю:
«Надо пойти узнать, в чём дело».
Прибегаю к нему… Батюшки! Он телефон положил на стол и ломает. Батарею из аппарата вытащил, звонок разобрал и уже трубку развинчивает.
– Стой! – говорю. – Ты зачем телефон ломаешь?
– Да я не ломаю. Я только хочу посмотреть, как он устроен. Разберу, а потом соберу обратно.
– Так разве ты соберёшь? Это понимать надо.
– Ну я и понимаю. Чего тут ещё не понимать!
Он развинтил трубку, вынул из неё какие-то железки и стал отковыривать круглую пластинку, которая внутри была. Пластинка вырвалась, и из трубки посыпался чёрный порошок. Мишка испугался и стал собирать порошок обратно в трубку.
– Ну, вот видишь, – говорю, – что ты наделал!
– Ничего, – говорит, – я сейчас соберу всё как было.
И стал собирать. Возился, возился… Винтики маленькие, завинчивать трудно. Наконец собрал трубку, только железка у него одна осталась и два винтика лишних.
– А это откуда – железка? – спрашиваю.
– Ах я разиня! – говорит Мишка. – Забыл! Её надо было там внутри привинтить. Придётся снова разбирать трубку.
– Ну, – говорю, – я пойду домой, а ты, как только будет готово, позвони мне.
Пошёл я домой и стал ждать. Ждал, ждал, так ничего не дождался и спать лёг.
Наутро телефон как зазвонит! Я вскочил неодетый, схватил трубку и кричу:
– Слушаю!
А из трубки в ответ:
– Ты чего хрюкаешь?
– Как это – хрюкаю? Я не хрюкаю, – говорю я.
– Брось хрюкать! Говори по-человечески! – кричит Мишка.
– Я и говорю по-человечески. Зачем хрюкать?
– Ну, довольно тебе баловаться! Всё равно я не поверю, что ты поросёнка в комнату притащил.
– Да говорят же тебе, что никакого поросёнка нет! – рассердился я.
Мишка замолчал. Через минуту приходит ко мне:
– Ты чего хрюкал по телефону?
– Я не хрюкал.
– Я ведь слышал.
– Да зачем же мне хрюкать?
– Не знаю, – говорит. – Только у меня в трубке всё «хрю-хрю» да «хрю-хрю». Вот пойди, если не веришь, послушай.
Я пошёл к нему и позвонил по телефону:
– Алло!
Сначала ничего не было слышно, а потом потихоньку так:
«Хрюк! Хрюк! Хрюк!»
Я говорю:
– Хрюкает.
А в ответ снова:
«Хрюк! Хрюк! Хрюк!»
– Хрюкает! – кричу я.
А из трубки опять:
«Хрюк! Хрюк! Хрюк! Хрюк!»
Тут я понял, в чём дело, и побежал к Мишке.
– Это ты, – говорю, – телефон испортил!
– Почему?
– Ты разбирал его, вот и испортил у себя в трубке что-то.
– Наверно, я что-нибудь неправильно собрал, – говорит Мишка. – Надо исправить.
– Как же теперь исправишь?
– А я посмотрю, как твой телефон устроен, и свой сделаю так же.
– Не дам я свой телефон разбирать!
– Да ты не бойся! Я осторожно. Надо же починить!
И стал чинить. Возился, возился – и починил так, что совсем ничего не стало слышно. Даже хрюкать перестало.
– Ну, что теперь делать? – спрашиваю я.
– Знаешь, – говорит Мишка, – пойдём в магазин, может быть, там починят.
Пошли мы в игрушечный магазин, но там телефонов не чинили и даже не знали, где чинят. Целый день мы ходили скучные. Вдруг Мишка придумал:
– Чудаки мы! Ведь мы можем по телеграфу переговариваться!
– Как – по телеграфу?
– Очень просто: точка, тире. Звонок-то ведь действует! Короткий звонок – точка, а длинный – тире. Выучим азбуку Морзе и будем переговариваться!
Достали мы азбуку Морзе и стали учить: «А» – точка, тире; «Б» – тире, три точки; «В» – точка, два тире… Выучили всю азбуку и стали переговариваться. Сначала у нас получалось медленно, а потом мы научились, как настоящие телеграфисты: «трень-трень-трень!» – и всё понятно. Это даже интереснее было, чем простой телефон. Только это продолжалось недолго. Один раз звоню Мишке утром, а он не отвечает. «Ну, – думаю, – спит ещё». Позвонил позже – опять не отвечает. Пошёл к нему и стучу в дверь. Мишка открыл и говорит:
– Ты чего в дверь барабанишь? Не видишь, что ли?
И показывает на двери кнопку.
– Что это? – спрашиваю.
– Кнопка.
– Какая?
– Электрическая. У нас теперь электрический звонок есть, так что можешь звонить.
– Где ты взял?
– Сам сделал.
– Из чего?
– Из телефона.
– Как – из телефона?
– Очень просто. Звонок из телефона выдрал, кнопку – тоже. И батарею из телефона вынул. Была игрушка – стала вещь!
– Какое же ты имел право телефон разбирать? – говорю я.
– Какое право! Я свой телефон разобрал. Твоего ведь не трогал.
– Так телефон-то наш общий! Если бы я знал, что ты станешь ломать, то и не стал бы с тобой покупать! Зачем мне телефон, если разговаривать не с кем!
– А зачем нам разговаривать? Небось недалеко живём, можно и так прийти поговорить.
– Я с тобой и разговаривать после этого не хочу!
Рассердился я на него и три дня с ним не разговаривал. От скуки и я свой телефон разобрал и сделал из него электрический звонок. Только не так, как у Мишки. Я всё аккуратно устроил. Батарею поставил возле двери на полочке, от неё по стене провода протянул к электрическому звонку и кнопке. А кнопку к двери хорошенько винтиками привинтил, чтоб она не болталась на одном гвозде, как у Мишки. Даже папа и мама похвалили меня за то, что я устроил такую полезную вещь в доме.
Я пошёл к Мишке, чтобы рассказать ему, что у меня теперь тоже электрический звонок есть.
Подхожу к двери, звоню… Нажимал кнопку, нажимал – никто не отворяет. «Может быть, звонок испортился?» – думаю. Стал в дверь стучать. Мишка открыл. Я спрашиваю:
– Что же звонок, не действует?
– Не действует.
– Почему?
– Да я батарею разобрал.
– Зачем?
– Ну, я хотел посмотреть, из чего батарея сделана.
– Как же, – говорю, – ты теперь будешь – без телефона и без звонка?
– Ничего, – вздохнул он, – как-нибудь буду!
Пошёл я домой, а сам думаю: «Почему Мишка такой нескладный? Зачем он всё ломает?!» Мне даже жалко стало его.
Вечером я лёг спать и долго не мог заснуть, всё вспоминал: как у нас был телефон и как из него получился электрический звонок. Потом я стал думать об электричестве, как оно получается в батарее и из чего. Все давно уже спали, а я всё думал про это и никак не мог заснуть. Тогда я встал, зажёг лампу, снял с полки батарею и разломал её. В батарее оказалась какая-то жидкость, в которой мокла чёрная палка, завёрнутая в тряпочку. Я понял, что электричество получалось из этой жидкости. Потом лёг в постель и быстро заснул.
Бенгальские огни
Сколько хлопот у нас с Мишкой было перед Новым годом! Мы уже давно готовились к празднику: клеили бумажные цепи на ёлку, вырезали флажки, делали разные ёлочные украшения. Всё было бы хорошо, но тут Мишка достал где-то книгу «Занимательная химия» и вычитал в ней, как самому сделать бенгальские огни.
С этого и началась кутерьма! По целым дням он толок в ступе серу и сахар, делал алюминиевые опилки и поджигал смесь на пробу. По всему дому шёл дым и воняло удушливыми газами. Соседи сердились, и никаких бенгальских огней не получалось.
Но Мишка не унывал. Он позвал к себе на ёлку даже многих ребят из нашего класса и хвастал, что у него будут бенгальские огни.
– Они знаете какие! – говорил он. – Они сверкают, как серебро, и рассыпаются во все стороны огненными брызгами.
Я говорю Мишке:
– Что же ты наделал? Позвал ребят, а никаких бенгальских огней не будет.
– Почему не будет? Будет! Ещё времени много. Всё успею сделать.
Накануне Нового года он приходит ко мне и говорит:
– Слушай, пора нам за ёлками ехать, а то останемся мы на праздник без ёлок.
– Сегодня уже поздно, – ответил я. – Завтра поедем.
– Так ведь завтра уже украшать ёлку надо.
– Ничего, – говорю я. – Украшать надо вечером, а мы поедем днём, сейчас же после школы.
Мы с Мишкой уже давно решили поехать за ёлками в Горелкино, где мы жили у тёти Наташи на даче. Тёти-Наташин муж работал лесничим и ещё летом сказал, чтобы мы приезжали к нему в лес за ёлками. Я даже заранее упросил маму, чтоб она разрешила мне в лес поехать.
На другой день я прихожу к Мишке после обеда, а он сидит и толчёт бенгальские огни в ступе.
– Что ж ты, – говорю, – не мог раньше сделать? Ехать пора, а ты возишься!
– Да я делал и раньше, только, наверно, мало серы клал. Они шипят, дымят, а гореть не горят.
– Ну и брось, всё равно ничего не выйдет.
– Нет, теперь, наверно, выйдет. Надо только побольше серы класть. Дай-ка мне алюминиевую кастрюлю, вон на подоконнике.
– Где же кастрюля? Тут только сковородка, – говорю я.
– Сковородка?.. Эх ты! Да это и есть бывшая кастрюля. Давай её сюда.
Я передал ему сковородку, и он принялся скоблить её по краям напильником.
– Это у тебя, значит, кастрюля в сковородку превратилась? – спрашиваю я.
– Ну да, – говорит Мишка. – Я её пилил напильником, пилил, вот она и сделалась сковородкой. Ну ничего, сковородка тоже нужна в хозяйстве.
– Что же тебе мама сказала?
– Ничего не сказала. Она ещё не видела.
– А когда увидит?
– Ну что ж… Увидит так увидит. Я, когда вырасту, новую кастрюлю ей куплю.
– Это долго ждать, пока ты вырастешь!
– Ничего.
Мишка наскоблил опилок, высыпал порошок из ступки, налил клею, размешал всё это, так что у него получилось тесто вроде замазки. Из этой замазки он наделал длинных колбасок, навертел их на железные проволочки и разложил на фанерке сушиться.
– Ну вот, – говорит, – высохнут – и будут готовы, только надо от Дружка спрятать.
– Зачем от него прятать?
– Слопает.
– Как – слопает? Разве собаки бенгальские огни едят?
– Не знаю. Другие, может быть, и не едят, а Дружок ест. Один раз я оставил их сохнуть, вхожу – а он их грызёт. Наверно, думал, что это конфеты.
– Ну, спрячь их в печь. Там тепло, и Дружок не достанет.
– В печку тоже нельзя. Один раз я их спрятал в печь, а мама пришла и затопила – они и сгорели. Я их лучше на шкаф положу, – говорит Мишка.
Мишка взобрался на стул и положил фанерку на шкаф.
– Ты ведь знаешь, какой Дружок, – говорит Мишка. – Он всегда мои вещи хватает! Помнишь, он затащил мой левый ботинок, так что мы его нигде найти не могли. Пришлось мне тогда три дня ходить в валенках, пока другие ботинки не купили. На дворе теплынь, а я хожу в валенках, как будто обмороженный! А потом уже, когда купили другие ботинки, мы этот ботинок, который один остался, выбросили, потому что кому он нужен – один ботинок! А когда его выбросили, отыскался тот ботинок, который потерялся. Оказалось – его Дружок затащил на кухню под печь. Ну, мы и этот ботинок выбросили, потому что если б первый не выбросили, то и второй бы не выбросили, а раз первый выбросили, то и второй выбросили. Так оба и выбросили.
Я говорю:
– Довольно тебе болтать! Одевайся скорее, ехать надо.
Мишка оделся, мы взяли топор и помчались на вокзал. А тут поезд как раз ушёл, так что пришлось нам дожидаться другого. Ну ничего, дождались, поехали. Ехали, ехали, наконец приехали. Слезли в Горелкине и пошли прямо к лесничему. Он дал нам квитанцию на две ёлки, показал делянку, где разрешалось рубить, и мы пошли в лес. Ёлок кругом много, только Мишке они все не нравились.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=48786896) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.